Ф. Сологуб (1920) Люблю блуждать я над трясиною Дрожащим огоньком, Люблю за липкой паутиною Таиться пауком, Люблю летать я в поле оводом И жалить лошадей, Люблю быть явным, тайным поводом К мучению людей.
Я злой, больной, безумно мстительный. За то томлюсь и сам. Мой тяжкий сон, мой вопль медлительный Укоры небесам. Судьба дала мне плоть растленную, Отравленную кровь. Я возлюбил мечтою пленною Безумную любовь.
Мои порочные томления, Всё то, чем я прельщён, - В могучих чарах наваждения Многообразный сон. Но он томит больной обидою. Идти путём одним Мне тесно. Всем во всём завидую И стать хочу иным.
С тонким псом и смуглым кубком жарко-рдяного вина, ночью лунной, в замке деда я загрезил у окна. В длинном платье изумрудном, вдоль дубравы, на коне в серых яблоках, ты плавно проскакала при луне. Встал я, гончую окликнул, вывел лучшего коня, рыскал, рыскал по дубраве, спотыкаясь и звеня; и всего-то только видел, что под трефовой листвой жемчуговые подковы, оброненные луной. 1917-1922
В. В. Набоков
Добавлено (20 Авг 2008, 1:23 Pm) --------------------------------------------- Р. Л. Стивенсон "Бродяга"
Вот как жить хотел бы я, Нужно мне немного: Свод небес, да шум ручья, Да еще дорога. Спать на листьях, есть и пить, Хлеб макая в реки, - Вот какою жизнью жить Я хочу вовеки. Смерть когда-нибудь придет, А пока живется - Пусть кругом земля цветет, Пусть дорога вьется! Дружба - прочь, любовь - долой, Нужно мне немного: Небеса над головой, А внизу дорога. Холод осени жесток, Но, не унывая, Вижу: чистит коготок Птичка голубая. Как я первый снег люблю И костер на камне! Осень я не уступлю, И зима нужна мне. Смерть когда-нибудь придет, А пока живется - Пусть кругом земля цветет, Пусть дорога вьется! Дружба - прочь, любовь - долой, Нужно мне немного: Небеса над головой, А внизу дорога...
Я тебе ничего не скажу. И тебя не встревожу ничуть, И о том, что я молча твержу, Не решусь ни за что намекнуть.
Целый день спят ночные цветы, Но лишь солнце за рощу зайдёт, Раскрываются тихо листы, И я слышу, как сердце цветет.
И в больную, усталую грудь Веет влагой ночной...я дрожу, Я тебя не встревожу ничуть, Я тебе ничего не скажу. *** Ф.И.Тютчев
Еще томлюсь тоской желаний. Еще стремлюсь к тебе душой- И в сумраке воспоминаний Еще ловлю я образ твой... Твой милый образ, незабвенный, Он предо мной везде, всегда, Непостижимый, неизменный, Как ночью на небе звезда... *** Очень люблю монолог Гамлета, но думаю, что его все знают и нет смысла печатать слова
До чего же бестолковый год выдался, Что январь, что март - сплошная нелепица, И никак не получается выспаться И с друзьями закадычными встретиться.
Дремлет ручка на подставочке вычурной, С непослушными рассорившись строками. Мой колодец слов до донышка вычерпан - Бесполезно эхо ярить упреками.
Мне не хочется ни брани, ни почестей, Ни к чему уже дары запоздалые, Посидеть бы, почитать в одиночестве Завернувшись в плед, как в крылья усталые.
Не тоска, не боль, а просто - не лучшее Межсезонье перед майскими грозами. И придет закат, обложенный тучами, А за ним рассвет - пронзительно-розовый...
У меня нет Родины; Земля и небо стали моей Родиной. У меня нет крепости; Неколебимый дух - моя крепость. У меня нет оружия; Направленная воля - мое оружие. У меня нет учения; Истинный путь - мое учение. У меня нет закона; Справедливость стала моим законом. У меня нет учителя; Жизнь - мой учитель. У меня нет властелина; Путь - мой властелин. У меня нет магии; Внутренняя сила - моя магия. Я обретаю себя, только себя потеряв. Я умер, чтобы родиться вновь, Вновь родиться другим - Таким, каким я хочу себя видеть.
По шаткой лестнице скорей. Глотая копоть фонарей, Спускаюсь я на склад. Спешу вдоль пыльных стеллажей Отведать квашеных мышей — Горит мой хищный взгляд. Мерцает пыльное стекло, Воняет плесень тяжело, Вскрываю жбан скорей. Вдыхаю запаха струю И с дрожью в пальцах достаю За липкий хвост мышей. Их сладкий запах душно-прян, А вкус оценит лишь гурман, Их тонкий, нежный вкус. Они осклизлы и мягки, У них с кислинкою кишки И длинный белый ус. У них умеренный засол И мутный вспененный рассол, Его приятно пить. Их клейкий, маслянистый сок И лапок сморщенный комок Мне не устать хвалить. Не каждому дано понять, Как может киснуть и вонять Мышиная вода! Прекрасны мыши, спору нет, Душист и сытен мой обед, Любимая еда.
*Стихи Петра Овчинникова — Примеч. автора (Пехов Алексей - Джанга с тенями)
...И этот дождь закончится, как жизнь... И наших душ истоптанная местность с провалами изломов и кривизн вернется в первозданную безвестность.
Там, в темноте, Предвечная Река к своим пределам тени предков гонит, и мечутся, как звери, облака под взмахами невидимых ладоней, и дождь, слепой, неумолимый дождь, питая переполненную сушу, пророчеством становится, как дрожь художника, рождающего душу.
...И наши голоса уносит ночь... Крик памяти сливается с пространством, с молчанием, со всем, что превозмочь нельзя ни мятежом, ни постоянством... Не отнимая руки ото лба, забудешься в оцепененье смутном, и сквозь ладони протечет судьба, как этот дождь, закончившийся утром.
Мы слишком молоды, чтобы простить Тому, кто в нас развеял чары. Но, чтоб о нем, ушедшем, не грустить, Мы слишком стары! Был замок розовый, как зимняя заря, Как мир - большой, как ветер - древний. Мы были дочери почти царя, Почти царевны. Отец - волшебник был, седой и злой; Мы, рассердясь, его сковали; По вечерам, склоняясь над золой, Мы колдовали; Оленя быстрого из рога пили кровь, Сердца разглядывали в лупы... А тот, кто верить мог, что есть любовь, Казался глупый. Однажды вечером пришел из тьмы Печальный принц в одежде серой. Он говорил без веры, ах, а мы Внимали с верой. Рассвет декабрьский глядел в окно, Алели робким светом дали... Ему спалось и было всe равно, Что мы страдали! Мы слишком молоды, чтобы забыть Того, кто в нас развеял чары. Но, чтоб опять так нежно полюбить Мы слишком стары!
Алых роз и алых маков Я принес тебе букет. Я ни в чем не одинаков, Я - веселый мальчик-бред. Свечку желтую задую, - Будет розовый фонарь. Диадему золотую Я надену, словно царь. Полно, царь ли? Я волшебник, Повелитель сонных царств, Исцеляющий лечебник Без пилюль и без лекарств. Что лекарства! Что пилюли! Будем, детка, танцевать! Уж летит верхом на стуле Опустевшая кровать. Алый змей шуршит и вьется, А откуда, - мой секрет! Я смеюсь, и всe смеется. Я - веселый мальчик-бред!
Мыши сегодня являлись ко мне, Я приласкал их костлявой рукой. Мордочки хитрые их просияли. Серые мыши несут по весне Сердцу усталому нежный покой. Мысли уносят в мятежные дали.
Запах мышиный — мой терпкий бальзам, Смешанный запах помета, мочи, Свежей помойки, весны и подвала Я за тебя что угодно отдам, Воздух ночной и дневные лучи, Лишь бы тобой мне дышать до отвала.
Весело в щелках мышата пищат, Славно резвятся, играют в густом Сморщенном кале и гнилостном иле. Милы мне игры душистых мышат, Духом мышиным наполнен мой дом. Мыши мне счастье весной подарили.
Зверек проворный, юркий, гладкий, Куда бежишь ты без оглядки, Зачем дрожишь ты в лихорадке, За жизнь свою? Не трусь, — тебя своей лопаткой Я не убью.
Я понимаю и не спорю, Что человек с природой в ссоре, И всем живым несет он горе Внушает страх, Хоть все мы смертные и вскоре Вернемся в прах.
Пусть говорят: ты жнешь, не сея. Но я винить тебя не смею. Ведь надо жить!.. И ты скромнее, Чем все, крадешь. А я ничуть не обеднею, — Была бы рожь!
Тебя оставил я без крова Порой ненастной и суровой, Когда уж не из чего снова Построить дом, Чтобы от ветра ледяного Укрыться в нем...
Все голо, все мертво вокруг. Пустынно поле, скошен луг. И ты убежище от вьюг Найти мечтал, Когда вломился тяжкий плуг К тебе в подвал.
Травы, листвы увядшей ком — Вот чем он стал, твой теплый дом. Тобой построенный с трудом. А дни идут... Где ты в полях, покрытых льдом, Найдешь приют?
Ах, милый, ты не одинок: И нас обманывает рок, И рушится сквозь потолок На нас нужда. Мы счастья ждем, а на порог Валит беда...
Но ты, дружок, счастливей нас... Ты видишь то, что есть сейчас. А мы не сводим скорбных глаз С былых невзгод И в тайном страхе каждый раз Глядим вперед.
Робет Бёрнс
а это уже не мышах просто очень нравится
Ваши пальцы пахнут ладаном (Вере Холодной)
Ваши пальцы пахнут ладаном, А в ресницах спит печаль. Ничего теперь не надо нам, Никого теперь не жаль.
И когда Весенней Вестницей Вы пойдете в синий край, Сам Господь по белой лестнице Поведет Вас в светлый рай.
Тихо шепчет дьякон седенький, За поклоном бьет поклон И метет бородкой реденькой Вековую пыль с икон.
Ваши пальцы пахнут ладаном, А в ресницах спит печаль. Ничего теперь не надо нам, Никого теперь не жаль.
Вертинский А. 1916
Verba volant, scripta manet (лат.) - слова улетают, написанное остается.
Нехитрый рай несложно сколотить. Отгородить фанеркой небольшою. Покрасить, подсинить, подзолотить - До самой смерти отдыхай душою!
...Мил, словно дом. Надежен, словно дот! Глух, как подвал. Живи, забот не зная. Но дунет ветер - крыша упадет, И снова сверху темнота ночная... (Е. Винокуров)
Все тот же Петр Овчинников В той стороне скребется серый мыш, И серый парус подымает шхуна, И смерти взгляд стеклянный Блуждает по лохмотьям ветхих крыш.
Зубные пломбы светятся во рту. В останках бьется серый мозг охранный - Напрасно, все напрасно... И уши в липком уличном поту.
Средь тишины котлетно-мозговой Душа шершавая звенит матрасно, И из открытой двери Печально тянет брошеной норой.
Про мышей кончились. Может про мух, червей или глист?
Стих слепой ведьмы Сальваторе "Путь к рассвету" Мой заговор послал вас в путь, не случай Ты, кто прошел не меньше, чем отец Предатель Лолс, тебя давно уж ищет он Тот, для кого услада твой конец И пал твой дом, но пало и копье Пронзившее так гордость Темной Королевы Теперь же Дриззт несет бремя свое И не избавишься ты от него без дела Вот вызов, ты, отступник, сын отступника Перед сокровищем моим не устоишь! Получишь, наконец, измученного путника Когда чудовище из Абисса освободишь Он отдан Лолс и ей же отдан как пустяк И ты теперь пойдешь по темному пути И встретишь ты того, кто не раскается никак Крепче держись, нет у тебя победного пути! Ищи того, кем сильно ненавидим Ты встретил его дома, как и друга, у двери И вновь увидишь ты считавшегося духом Сжираемого жаждой битвы и любви Не пытайтесь понять ход моих мыслей. Потомок Ктулху.
- Кто там стучится в поздний час? «Конечно, я – Финдлей!» - Ступай домой. Все спят у нас! «Не все!» - сказал Финдлей.
- Как ты прийти ко мне посмел? «Посмел!» - сказал Финдлей. - Небось наделаешь ты дел… «Могу!» - сказал Финдлей.
- Тебе калитку отвори… «А ну!» - сказал Финдлей. - Ты спать не дашь мне до зари! «Не дам!» - сказал Финдлей.
- Попробуй в дом тебя впустить… «Впусти!» - сказал Финдлей. - Всю ночь ты можешь прогостить. «Всю ночь!» - сказал Финдлей.
- С тобою ночь одну побудь… «Побудь!» - сказал Финдлей. - Ко мне опять найдешь ты путь. «Найду!» - сказал Финдлей.
- О том, что буду я с тобой… «Со мной!» - сказал Финдлей. - Молчи до крышки гробовой! «Идет!» - сказал Финдлей.
-----------------
Девушка, что постлала мне постель... ("Ночлег в пути" - есть и другие варианты перевода...)
Я шел на Север, ветер бил В мое лицо, январь был лют, Меня мрак ночи захватил И я не мог найти приют. На счастье девушка одна Случайно встретила меня И предложила мне она Согреться у ее огня. Я низко поклонился ей За доброту, за благодать, Я низко поклонился ей И попросил постель постлать. Руками белыми она Кровать застлала полотном И, мне налив стакан вина, Спать пожелала крепким сном. Забрав свечу, она уйти Хотела, я позвал ее, Прося подушку принести Под изголовие мое. Она подушку принесла И положила мне в кровать, Как закружилась голова И я дерзнул ее обнять. Эй, парень, ну-ка, руки прочь! - Рванулась, словно от огня, - Тебе хотела я помочь, Оставь нетронутой меня. Как локон был ее душист, А голос звонкий, как свирель, И облик непорочно чист Той, что постлала мне постель. А грудь была, как снег бела, Как наметенная в метель, И как из мрамора была Та, что постлала мне постель. Я был в горячке, как больной, В глазах ее зажегся свет, И между мною и стеной Она и встретила рассвет. Сказал я ей, ее любя, О, как же ты была мила, Она зарделась: - От тебя Себя, увы, не сберегла. Я обнял стан и целовал Ресницы колкие, как ель: Согласна ль ты, - ей прошептал, - Мне каждый день стелить постель? И вот шитье в ее руках, Стежки в голландском полотне И счастье светится в глазах Той, что постель постлала мне. Проходят годы чередой, Поет пурга, звенит капель, Но не покину никогда Ту, что постлала мне постель.
Добавлено (23 Сен 2008, 6:36 Pm) --------------------------------------------- Вальтер Скотт. Охотничья песня
Гей, вставайте! Кто там спит? Лорды, леди, рог трубит! Горы серебрит заря, Суетятся егеря. Блещут копья. Лаю псов Вторят крики соколов. Слышно цоканье копыт. Гей, вставайте! Кто там спит?
Гей, вставайте! Кто там спит? Вспыхнул день. Волшебный вид! Пробудясь, журчит ручей, И туман уже бледней. Лесники в глухом лесу По росе тропят лису. Лес как сказочный стоит. Гей, вставайте! Кто там спит?
Гей, вставайте! Кто там спит? Над ущельями гранит В полдень даст прохладу нам, Мы увидим по следам, Где олень топтал луга, Где о дуб точил рога. Скоро травля предстоит. Гей, вставайте! Кто там спит?
Песнь охотников звучит: "Гей, вставайте! Кто там спит? Время тоже каждый час На прицел берет и нас: Время сокола быстрей, Время гончей стаи злей. Время всюду нас тропит. Гей, вставайте! Кто там спит?"
*** В час обеда прямо в центре города Сквозь машин сигналивших поток, Щуря глаз, поглаживая бороду, Вел мужик асфальтовый каток.
Мужики издерганные стрессами С ужасом глядели в зеркала - Прямо по Феррарям с Мерседесами Вел мужик каток. Улыбка зла.
Наплевав на правила движения, На ГАИ (пардон, ГИБеДеДе), Вел мужик каток на поражение, Ауди пуская по п...де.
БээМВе лежит двумя огрызками, А, прости нас господи, Хюндай Мечет под катком железки брызгами, Как икру на нересте минтай.
Вел мужик каток - пи...ец и паника, Пусть локальный, но уже пи..ец. Пох..й - автомат или механика, Всех давил в железный холодец.
Вел мужик каток, смеялся истово, С тротуаров млела детвора. Просто выпил он бутыль игристого И пол-литра беленькой с утра:
Скоро налетят волки позорные, Скрутят руки, остановят ход. Санкции грозят не иллюзорные, Но пока что пох..й, не еб..т:
Не вините мужика блаженного, Дело в том, что по утру браток Бампером от джипа нев..бенного Поцарапал новенький каток.
Вид царапин вызвал содрогание, Глаз белки расшила красным нить, Повернул он ключик зажигания И поехал иномаркам мстить...
Добавлено (24 Сен 2008, 1:15 Am) --------------------------------------------- Так описывает действие серпоносных квадриг римский поэт и философ Т. Лукреций Кар
«Так, говорят, лезвия колесниц серпоносных нередко Столь неожиданно рвут тела в беспорядочной бойне, Что на земле увидать отсеченные руки и ноги Можно в то время, как ум и сознанье людей неспособны Боли еще ощутить причиненной стремительной раной; Ибо весь ум у людей всецело захвачен сраженьем, И на резню и на бой они рвутся с остатками тела, Часто не видя, что нет уже левой руки, и волочат Кони ее со щитом средь колес и серпов беспощадных; Не замечает один, что без правой он на стену лезет, На ногу хочет другой опереться, которой уж нету, А шевелит на земле она пальцами в корчах предсмертных; И голова, отлетев от живого и теплого тела, Жизнь сохраняет в лице и во взоре, широко открытом, Вплоть до того, как души не исчезнет последний остаток.»
«Нет на земле существа более жуткого, чем истинно справедливый человек»
Когда ко граду Константина С тобой, воинственный варяг, Пришла славянская дружина И развила победы стяг, Тогда во славу Руси ратной, Строптиву греку в стыд и страх, Ты пригвоздил свой щит булатный На цареградских воротах.
Настали дни вражды кровавой; Твой путь мы снова обрели. Но днесь, когда мы вновь со славой К Стамбулу грозно притекли, Твой холм потрясся с бранным гулом, Твой стон ревнивый нас смутил, И нашу рать перед Стамбулом Твой старый щит остановил.
Вот Это стихи!!!!
Добавлено (24 Сен 2008, 11:50 Pm) ---------------------------------------------
Голубые князья, господа офицеры! Ждет с надеждою вас православная Русь. Лихолетье уходит, возвращается Вера, Вместе с вами за Родину я помолюсь.
Вам нельзя не вернуться: здесь святые могилы Ваших предков и тех, кто когда-то здесь жил. Знают все на Руси, что в корнях наша сила, Без Отчизны любимой свет вам будет не мил.
Без Российских берез, где-то там на чужбине, Господа вы живете, Русь в душе сохранив. Нет давно уже тех, кто паркет жег в камине, Зимний в пору лихую дворец захватив…
Мгла окутала нас, свет затмила идея. Православия дух вдруг на годы поник. И жила моя Русь, глаз поднять вверх, не смея, Та идея была нам лишь входом в тупик.
Голубые князья, господа офицеры! Вы к России потомкам привили любовь. На балах будут, дам приглашать кавалеры, Вашим внукам дано возродить это вновь
пророк (А.Пушкин) Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, — И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, — И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей». Наслаждайся жизнью в любой ситуации и при любых обстоятельствах. К. Лубенец
w_deep спасибо Максимилиан Волошин * * * Дети солнечно-рыжего меда И коричнево-красной земли - Мы сквозь плоть в темноте проросли, И огню наша сродна природа. В звездном улье века и века Мы, как пчелы у чресл Афродиты, Вьемся, солнечной пылью повиты, Над огнем золотого цветка.
1910
тот же Волошин * * * Теперь я мертв. Я стал строками книги В твоих руках... И сняты с плеч твоих любви вериги, Но жгуч мой прах. Меня отныне можно в час тревоги Перелистать, Но сохранят всегда твои дороги Мою печать. Похоронил я сам себя в гробницы Стихов моих, Но вслушайся - ты слышишь пенье птицы? Он жив - мой стих! Не отходи смущенной Магдалиной - Мой гроб не пуст... Коснись единый раз на миг единый Устами уст. 1910
Для Saedracan Анна Ахматова ПУШКИН Кто знает, что такое слава! Какой ценой купил он право, Возможность или благодать Над всем так мудро и лукаво Шутить, таинственно молчать И ногу ножкой называть?.. 1943
Добавлено (29 Сен 2008, 8:52 Pm) --------------------------------------------- w_deep спасибо Максимилиан Волошин * * * Дети солнечно-рыжего меда И коричнево-красной земли - Мы сквозь плоть в темноте проросли, И огню наша сродна природа. В звездном улье века и века Мы, как пчелы у чресл Афродиты, Вьемся, солнечной пылью повиты, Над огнем золотого цветка.
1910
тот же Волошин * * * Теперь я мертв. Я стал строками книги В твоих руках... И сняты с плеч твоих любви вериги, Но жгуч мой прах. Меня отныне можно в час тревоги Перелистать, Но сохранят всегда твои дороги Мою печать. Похоронил я сам себя в гробницы Стихов моих, Но вслушайся - ты слышишь пенье птицы? Он жив - мой стих! Не отходи смущенной Магдалиной - Мой гроб не пуст... Коснись единый раз на миг единый Устами уст. 1910
Для Saedracan Анна Ахматова ПУШКИН Кто знает, что такое слава! Какой ценой купил он право, Возможность или благодать Над всем так мудро и лукаво Шутить, таинственно молчать И ногу ножкой называть?.. 1943
Verba volant, scripta manet (лат.) - слова улетают, написанное остается.
Что? И ты не хочешь спать, В год не смог меня забыть, Не привык свою кровать Ты пустою находить?
Не с тобой ли говорю В остром крике хищных птиц, Не в твои ль глаза смотрю С белых, матовых страниц?
Что же кружишь, словно вор, У затихшего жилья? Или помнишь уговор И живую ждешь меня?
Засыпаю. В душный мрак Месяц бросил лезвие. Снова стук. То бьется так Сердце теплое мое. 1915
------------------------------
В. Федоров:
*** Зимний ветер, Гигикни над елью, Над сосной, где укрылся глухарь, Закружи меня белой метелью, Подними И о землю ударь.
Сделай так, чтобы в снежные хоры Голос рощи все время вплетал Позабытую песню, С которой Я когда-то легко засыпал.
Песню матери, Певшую в горе О наказе купца, Чтоб жена К беспокойному синему морю Не водила коня-бегуна.
"Он приказывал, Он наказывал, Не води коня на сине море, На сине море, На быстру реку. А она его не послушалась, Повела коня на сине море, На сине море, На быстру реку..."
Мать споет И сама прослезится. Под старинную песню ее Пусть засну я И пусть мне приснится Ускакавшее счастье мое.
Для w_deep надеюсь тебе понравится Анна Ахматова * * * Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый король.
Вечер осенний был душен и ал, Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
«Знаешь, с охоты его принесли, Тело у старого дуба нашли.
Жаль королеву. Такой молодой!.. За ночь одну она стала седой».
Трубку свою на камине нашел И на работу ночную ушел.
Дочку мою я сейчас разбужу, В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя: «Нет на земле твоего короля...» 1910 * * * Зачем вы отравили воду И с грязью мой смешали хлеб? Зачем последнюю свободу Вы превращаете в вертеп? За то, что я не издевалась Над горькой гибелью друзей? За то, что я верна осталась Печальной родине моей? Пусть так. Без палача и плахи Поэту на земле не быть. Нам покаянные рубахи, Нам со свечой идти и выть. 1935
Verba volant, scripta manet (лат.) - слова улетают, написанное остается.
Зинаида Гиппиус Берегись... Не разлучайся, пока ты жив, Ни ради горя, ни для игры. Любовь не стерпит, не отомстив, Любовь отнимет свои дары.
Не разлучайся, пока живешь, Храни ревниво заветный круг. В разлуке вольной таится ложь. Любовь не терпит земных разлук,
Печально гасит свои огни, Под паутиной пустые дни. А в паутине — сидит паук. Живые, бойтесь земных разлук!
Январь 1913 СПб Дмитрий Мерижковский x x x Всё кончается смертью, всё кончается сном. Буйных надежд истощил я отвагу... Что-то устал я... Ну-ка прилягу... Всё кончается смертью, всё кончается сном.
Гроб — колыбель... теперь и потом... Было и будет, будет и было... Сердце любило, сердце забыло... Всё кончается смертью всё кончается сном. x x x Если розы тихо осыпаются, Если звезды меркнут в небесах, Об утесы волны разбиваются, Гаснет луч зари на облаках,
Это смерть, — но без борьбы мучительной, Это смерть, пленяя красотой, Обещает отдых упоительный,— Лучший дар природы всеблагой.
У нее, наставницы божественной, Научитесь, люди, умирать, Чтоб с улыбкой кроткой и торжественной Свой конец безропотно встречать.
Verba volant, scripta manet (лат.) - слова улетают, написанное остается.
Я тебя никому не отдам! Я с тобою всегда буду рядом, Только если захочешь ты сам! Провожать тебя буду взглядом, Когда решишь ты уйти. Задержать я тебя не посмею, Если нету другого пути! И в глаза взглянуть не сумею, Так как слезы будут идти!!!
Наш спутник - страх, проклятье - наш удел. Удел гонимых жаждой одиночек. Подобно рою острых черных стрел, Несутся мимо проклятые ночи.
И наша жизнь - сплошной кровавый пир, И наша смерть живет лишь в сновиденьях. Губить любимых обречен вампир По прихоти слепого провиденья!
В обмен на жизнь дарована игра: Игра в бессмертие длиною в вечность. Когда любви хотим - нам убивать пора! Мы ждем конца, но видим бесконечность!
Во мраке пламенем нам суждено гореть, А рядом смертные пархают матыльками... И матылька конечно же ждет смерть! И одиночество конечно же ждет пламя!
Мы - само зло, но злом так тяжко быть! Мы даже божий день любить не смеем! Мы даже жизни ваши вынуждены пить Лишь потому, что жить иначе не умеем!
Нам, как и вам, приятен летний день, Хоть только ночь позволено нам видеть. У вас есть Жизнь, а мы - лишь ваша тень, Ну так за что же вам нас ненавидеть!
Судьбы слепая маска и тоска По так давно утраченному свету... В холодных склепах нам снятся облака И наших жизней сгинувшее лето.
Наслаждайся жизнью в любой ситуации и при любых обстоятельствах. К. Лубенец
Мой замок стоит на утесе крутом В далеких, туманных горах, Его я воздвигнул во мраке ночном, С проклятьем на бледных устах. В том замке высоком никто не живет, Лишь я его гордый король, Да ночью спускается с диких высот Жестокий, насмешливый тролль. На дальнем утесе, труслив и смешон, Он держит коварную речь, Но чует, что меч для него припасен, Не знающий жалости меч. Однажды сидел я в порфире златой, Горел мой алмазный венец - И в дверь постучался певец молодой, Бездомный, бродячий певец. Для всех, кто отвагой и силой богат, Отворены двери дворца; В пурпуровой зале я слушать был рад Безумные речи певца. С красивою арфой он стал недвижим, Он звякнул дрожащей струной, И дико промчалась по залам моим Гармония песни больной. "Я шел один в ночи беззвездной В горах с уступа на уступ И увидал над мрачной бездной, Как мрамор белый, женский труп. "Влачились змеи по уступам, Угрюмый рос чертополох, И над красивым женским трупом Бродил безумный скоморох. "И смерти дивный сон тревожа, Он бубен потрясал в руке, Над миром девственного ложа Плясал в дурацком колпаке. "Едва звенели колокольца, Не отдаваяся в горах, Дешевые сверкали кольца На узких, сморщенных руках. "Он хохотал, смешной, беззубый, Скача по сумрачным холмам, И прижимал больные губы К холодным, девичьим губам. "И я ушел, унес вопросы, Смущая ими божество, Но выше этого утеса Не видел в мире ничего". Я долее слушать безумца не мог, Я поднял сверкающий меч, Певцу подарил я кровавый цветок В награду за дерзкую речь. Цветок зазиял на высокой груди, Красиво горящий багрец... "Безумный певец, ты мне страшен, уйди". Но мертвенно бледен певец. Порвалися струны, протяжно звеня, Как арфу его я разбил За то, что он плакать заставил меня, Властителя гордых могил. Как прежде в туманах не видно луча, Как прежде скитается тролль, Он бедный не знает, бояся меча, Что властный рыдает король. По-прежнему тих одинокий дворец, В нем трое, в нем трое всего: Печальный король и убитый певец И дикая песня его.
Теффи. Н. Три пажа Три юных пажа покидали Навеки свой берег родной, В глазах у них слезы блистали, И горек был ветер морской. В глазах у них слезы блистали, И горек был ветер морской.
"Люблю белокурые косы" - Так первый рыдая сказал. "Уйду в глубину под утесы, Где блещет бушующий вал, Забыть белокурые косы" - Так первый рыдая сказал.
Второй отвечал без волненья: "Я ненависть в сердце таю, И буду я жить для отмщенья, И черные очи сгублю. И буду я жить для отмщенья, И черные очи сгублю."
А третий любил королеву И молча пошел умирать Не мог он ни ласке, ни гневу Любимое имя предать. Кто любит свою королеву, Тот молча идет умирать.
1918
Зинаида Гиппиус Костер Живые взоры я встречаю... Огня, огня! Костер готов. Я к ближним руки простираю, Я жду движенья, знака, слов...
С какою радостною мукой В очах людей ловлю я свет! Но говорю... и дышит скукой Их утомительный ответ.
Я отступаю, безоружный, И длю я праздный разговор, И лью я воду на ненужный, На мой безогненный костер.
О, как понять, что это значит? Кого осудим, — их? меня? Душа обманутая плачет... Костер готов — и нет меня.
1902 Страх и Смерть Я в себе, от себя, не боюсь ничего, Ни забвенья, ни страсти. Не боюсь ни унынья, ни сна моего — Ибо все в моей власти.
Не боюсь ничего и в других, от других; К ним нейду за наградой; Ибо в людях люблю не себя... И от них Ничего мне не надо.
И за правду мою не боюсь никогда, Ибо верю в хотенье, И греха не боюсь, ни обид, ни труда... Для греха — есть прощенье.
Лишь одно, перед чем я навеки без сил, — Страх последней разлуки. Я услышу холодное веянье крыл... Я не вынесу муки.
О Господь мой и Бог! Пожалей, успокой, Мы так слабы и наги. Дай мне сил перед Ней, чистоты пред Тобой И пред жизнью — отваги...
1901
Verba volant, scripta manet (лат.) - слова улетают, написанное остается.
Ну я как всегда с Цветаевой... жить без нее не могу, сплю в обнимку с томиком ее стихов... Ну и чародеи, куда ж без них...
М. Цветаева. Чародею
Рот как кровь, а глаза зелены, И улыбка измученно-злая... О, не скроешь, теперь поняла я: Ты возлюбленный бледной Луны. Над тобою и днем не слабели В дальнем детстве сказанья ночей, Оттого ты с рожденья - ничей, Оттого ты любил - с колыбели. О, как многих любил ты, поэт: Темнооких, светло-белокурых, И надменных, и нежных, и хмурых, В них вселяя свой собственный бред. Но забвение, ах, на груди ли? Есть ли чары в земных голосах? Исчезая, как дым в небесах, Уходили они, уходили. Вечный гость на чужом берегу, Ты замучен серебряным рогом... О, я знаю о многом, о многом, Но откуда - сказать не могу. Оттого тебе искры бокала И дурман наслаждений бледны: Ты возлюбленный Девы-Луны, Ты из тех, что Луна приласкала.
----------------------------------------------
Н. Гумилев. Рассказ девушки
В вечерний час горят огни... Мы этот час из всех приметим, Господь, сойди к молящим детям И злые чары отгони! Я отдыхала у ворот Под тенью милой, старой ели, А надо мною пламенели Снега неведомых высот. И в этот миг с далеких гор Ко мне спустился странник дивный, В меня вперил он взор призывный, Могучей негой полный взор. И пел красивый чародей: "Пойдем со мною на высоты, Где кроют мраморные гроты Огнем увенчанных людей. "Их очи дивно глубоки, Они прекрасны и воздушны, И духи неба так послушны Прикосновеньям их руки. "Мы в их обители войдем При звуках светлого напева И там ты будешь королевой, Как я могучим королем. "О, пусть ужасен голос бурь, И страшны лики темных впадин, Но горный воздух так прохладен И так пленительна лазурь". И эта песня жгла мечты, Дарила волею мгновенья И наряжала сновиденья В такие яркие цветы. Но тих был взгляд моих очей, И сердце, ждущее спокойно, Могло ль прельститься цепью стройной" Светло-чарующих речей. И дивный странник отошел, Померкнул в солнечном сияньи, Но внятно - тяжкое рыданье Мне повторял смущенный дол. В вечерний час горят огни... Мы этот час из всех приметим, Господь, сойди к молящим детям И злые чары отгони.
-------------------------------
В. Набоков. Волчонок
Один, в рождественскую ночь, скулит и ежится волчонок желтоглазый. В седом лесу лиловый свет разлит, на пухлых елочках алмазы. Мерцают звезды на ковре небес, мерцая, ангелам щекочут пятки. Взъерошенный волчонок ждет чудес, а лес молчит, седой и гладкий. Но ангелы в обителях своих все ходят и советуются тихо, и вот один прикинулся из них большой пушистою волчихой. И к нежным волочащимся сосцам зверек припал, пыхтя и жмурясь жадно. Волчонку, елкам, звездным небесам - всем было в эту ночь отрадно. 8 декабря 1922
Elijen, я тоже люблю Цветаеву. А как тебе это? Марина Цветаева
Встреча с Пушкиным Я подымаюсь по белой дороге, Пыльной, звенящей, крутой. Не устают мои легкие ноги Выситься над высотой.
Слева — крутая спина Аю-Дага, Синяя бездна — окрест. Я вспоминаю курчавого мага Этих лирических мест.
Вижу его на дороге и в гроте… Смуглую руку у лба… — Точно стеклянная на повороте Продребезжала арба… —
Запах — из детства — какого-то дыма Или каких-то племен… Очарование прежнего Крыма Пушкинских милых времен.
Пушкин! — Ты знал бы по первому слову, Кто у тебя на пути! И просиял бы, и под руку в гору Не предложил мне идти.
Не опираясь о смуглую руку, Я говорила б, идя, Как глубоко презираю науку И отвергаю вождя,
Как я люблю имена и знамена, Волосы и голоса, Старые вина и старые троны, — Каждого встречного пса! —
Полуулыбки в ответ на вопросы, И молодых королей… Как я люблю огонек папиросы В бархатной чаще аллей,
Марионеток и звон тамбурина, Золото и серебро, Неповторимое имя: Марина, Байрона и болеро,
Ладанки, карты, флаконы и свечи, Запах кочевий и шуб, Лживые, в душу идущие, речи Очаровательных губ.
Эти слова: никогда и навеки, За колесом — колею… Смуглые руки и синие реки, — Ах, — Мариулу твою!
Треск барабана — мундир властелина — Окна дворцов и карет, Рощи в сияющей пасти камина, Красные звезды ракет…
Вечное сердце свое и служенье Только ему, Королю! Сердце свое и свое отраженье В зеркале… — Как я люблю…
Кончено… — Я бы уж не говорила, Я посмотрела бы вниз… Вы бы молчали, так грустно, так мило Тонкий обняв кипарис.
Мы помолчали бы оба — не так ли? — Глядя, как где-то у ног, В милой какой-нибудь маленькой сакле Первый блеснул огонек.
И — потому что от худшей печали Шаг — и не больше! — к игре, Мы рассмеялись бы и побежали За руку вниз по горе.
1 октября 1913
Письмо Так писем не ждут, Так ждут — письма. Тряпичный лоскут, Вокруг тесьма Из клея. Внутри — словцо. И счастье. — И это — всё.
Так счастья не ждут, Так ждут — конца: Солдатский салют И в грудь — свинца Три дольки. В глазах красно. И только. — И это — всё. Не счастья — стара! Цвет — ветер сдул!
Квадрата двора И черных дул. (Квадрата письма: Чернил и чар!) Для смертного сна Никто не стар!
Квадрата письма.
11 августа 1923
Автор неизвестен Только раз бывают в жизни встречи
Тает луч вечернего заката, Синевой окутаны цветы. Где же ты, желанная когда-то? Где же вы, далекие мечты?
Только раз бывают в жизни встречи, Разрывающие жизни нить... Только раз в холодный зимний вечер Мне так хочется любить...
День и ночь роняет сердце ласку, День и ночь кружится голова, День и ночь взволнованною сказкой Мне звучат твои слова:
Только раз бывают в жизни встречи, Разрывающие жизни нить... Только раз в холодный зимний вечер Мне так хочется любить...
Taka, прелестно... мне все у Цветаевой нравится с тех пор, как я сошла с ума... раньше понять не могла совершенно... Помню, пару дней назад восхищалась стихотворением про Стеньку Разина, а потом еще всем доказывала, какой это был прекрасный человек...
М. Цветаева. Волшебник
Непонятный учебник, Чуть умолкли шаги, я на стул уронила скорей. Вдруг я вижу: стоит у дверей И не знает, войти ли и хитро мигает волшебник. До земли борода, Темный плащ розоватым огнем отливает... И стоит и кивает И кивая глядит, а под каждою бровью - звезда. Я навстречу и мигом Незнакомому гостю свой стул подаю. "Знаю мудрость твою, Ведь и сам ты не друг непонятным и путаным книгам. Я устала от книг! Разве сердце от слов напечатанных бьется?" Он стоит и смеется: "Ты, шалунья, права! Я для деток веселый шутник. Что для взрослых - вериги, Для шалуньи, как ты, для свободной души - волшебство. Так проси же всего!" Я за шею его обняла: "Уничтожь мои книги! Я веселья не вижу ни в чем, Я на маму сержусь, я с учителем спорю. Увези меня к морю! Посильней обними и покрепче укутай плащом! Надоевший учебник Разве стоит твоих серебристых и пышных кудрей?" Вдруг я вижу: стоит у дверей И не знает, уйти ли и грустно кивает волшебник.
Elijen, надеюсь сума сошла от Цветаевой. тогда это тебе понравится надеюсь. Марина Цветаева БЫВШЕМУ ЧАРОДЕЮ
Вам сердце рвет тоска, сомненье в лучшем сея. -«Брось камнем, не щади! Я жду, больней ужаль!» Нет, ненавистна мне надменность фарисея, Я грешников люблю, и мне вас только жаль.
Стенами темных слов, растущими во мраке, Нас, нет, — не разлучить! К замкам найдем ключи И смело подадим таинственные знаки Друг другу мы, когда задремлет всё в ночи.
Свободный и один, вдали от тесных рамок, Вы вновь вернетесь к нам с богатою ладьей, И из воздушных строк возникнет стройный замок, И ахнет тот, кто смел поэту быть судьей!
— «Погрешности прощать прекрасно, да, но эту — Нельзя: культура, честь, порядочность... О нет». — Пусть это скажут все. Я не судья поэту, И можно всё простить за плачущий сонет!
ЧАРОДЕЮ Рот как кровь, а глаза зелены, И улыбка измученно-злая... О, не скроешь, теперь поняла я: Ты возлюбленный бледной Луны.
Над тобою и днем не слабели В дальнем детстве сказанья ночей, Оттого ты с рожденья — ничей, Оттого ты любил — с колыбели.
О, как многих любил ты, поэт: Темнооких, светло-белокурых, И надменных, и нежных, и хмурых, В них вселяя свой собственный бред.
Но забвение, ах, на груди ли? Есть ли чары в земных голосах? Исчезая, как дым в небесах, Уходили они, уходили.
Вечный гость на чужом берегу, Ты замучен серебряным рогом... О, я знаю о многом, о многом, Но откуда-сказать не могу.
Оттого тебе искры бокала И дурман наслаждений бледны: Ты возлюбленный Девы-Луны, Ты из тех, что Луна приласкала.
до 1913 г.
а еще мне это очень нравится у Цветаевой АЛЕ
А когда - когда-нибудь - как в воду И тебя потянет - в вечный путь, Оправдай змеиную породу: Дом - меня - мои стихи - забудь.
Знай одно: что завтра будешь старой. Пей вино, правь тройкой, пой у Яра, Синеокою цыганкой будь. Знай одно: никто тебе не пара - И бросайся каждому на грудь.
Ах, горят парижские бульвары! (Понимаешь - миллионы глаз!) Ах, гремят мадридские гитары! (Я о них писала - столько раз!)
В дня лучах последних огненных Тень замрет на плитах уличных Я – последняя из проклятых Я – восставшая из умерших Все, что было - мной изведано Все, что будет - мной придумано В темноте я – солнце светлое Ясным полднем – тьма безлунная Кто я? Ветер над курганами. Кто я? Пики скал под кручами, Коршун, вьющийся над ранами. Пес, за горло рвать обученный Черный конь – мой друг единственный Острый меч – защитник праведный Я иду путем извилистым Не привыкнув жить по правилам И сквозь призму заклинания Как удар, придет видение: «Здравствуй, милое создание! Здравствуй, мрака порождение…»
Автор:моя любимая Ольга Громыко)
Посиди со мной - просто так, без пошлого... В мраке за спиной - вьются тени прошлого. Лица, имена смертью в память врезаны... Нынче ты одна мостик мой над бездною. Дым от сигарет - крепкий и ментоловой. Тусклой лампы свет высеребрил головы... Мне не нужно слов и не нужно жалости. Я к боям готов, я привык к усталости. Ввек не заслужить мне покой упущенный, Научиться б жить не былым, а будущим. ...Полночь. Ветра шум плещется над крышами. Посиди, прошу, - просто меня выслушай...
