Одна из причин, почему я люблю технофэнтези: все прелести цивилизации и магия. Главное, чтобы подано было в правильной обертке. Даже идея на книгу в голове крутится. ;)
Лерра, я вам больше скажу - я уже такую пишу И в ближайшее время надеюсь выложить хотя бы начало. Пока до конца не определился с сюжетом, поэтому еще в раздумьях. Я сделяль
Убеждение, что самая лучшая ложь это правда, измененная под вкус собеседника, не подвело Арона и в этот раз.
Цитата (Лерра)
Арон не изменил ничего, упустив единственный факт: кто из них кто на самом деле.
Хоть эти два предложения и не идут подряд, все же стоят довольно близко друг к другу. И еще первое мне чем-то не нравится. Какое-то оно натужное.
Цитата (Лерра)
он сам не далее как несколько часов назад видел такое вот бессмертное могущественное существо и даже говорил с ним.
Не очень гладко звучит. Попробуйте прочесть все предложение вслух.
Цитата (Лерра)
Впрочем, романтические вовлеченности Венда не волновали Тонгила, в отличие от проблемной встречи со «спасателями».
может, стоит чуть проще? не романтические вовлеченности, а шашни, дела сердечные, отношения с дамами... А "проблемная встреча", ИМХО, отдает нашим современным миром.
Цитата (Лерра)
Логика продолжала подкидывать все новые и новые несостыковки
я бы поискала другое слово
Цитата (Лерра)
- Птичка-ка то наша, оказывается, непроста!
Птичка-то?
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Лерра, я вам больше скажу - я уже такую пишу И в ближайшее время надеюсь выложить хотя бы начало. Пока до конца не определился с сюжетом, поэтому еще в раздумьях.
- задумалась. Опилки жевать не приходилось, но вряд ли они крошатся.
Цитата (Лерра)
Мэа-таэль замер, не уверенный, что происходит. С одной стороны, вместо Тонгила вдруг обнаружился Венд, да еще в компании двух Светлых магов, от присутствия которых по эррэ Мэля начали бежать болезненные вспышки. С другой – человек перед ним просто не мог быть Вендом. Хотя бы по той причине, что, привязанный к стволу, рядом стоял конь Тонгила, и одет этот Венд оказался именно в ту одежду, в которой был маг во время спешного отъезда. Логика продолжала подкидывать все новые и новые несостыковки, перебарывая первое побуждение метнуть во врага пару отравленных жал – из тех, что не убивают, но погружают в долгий сон. Быстрая смерть – это не то, чего желал Мэль своим кровникам.
Цитата (Лерра)
- Гм, - неуверенно кашлянул полуэльф. - Так получилось, что я кое-что вспомнил уже после твоего отъезда. Кое-ЧТО, связанное с кровью гидры. И еще я… гм… отменил приказ Стае отправляться. Тонгил развернулся к Мэа-таэлю, чувствуя, как брови удивленно ползут вверх: - Да ну? Полагаю, причины веские? - Думаю, да, - полукровка огляделся вокруг, потом шагнул к уже потухшему костру, аккуратно переступив через лежащего Светлого, и присел на его же свернутый плащ: - Уже когда ты уехал, я вспомнил, что еще рассказывал дед о крови солнечной гидры. То, что касается только магов… - И? – поторопил его Арон, когда Мэль замолчал, с задумчивым видом разглядывая серый пепел. - Если вкратце, - полуэльф пожал плечами. - То твоя магия должна сильно измениться. Настолько, что это может оказаться смертельным. - Например? - Например, у тебя могут проявиться способности к некромантии. Или ты станешь Светлым. - что?!! – Тонгил с трудом удержался, чтобы не встряхнуть Мэля, говорящего совсем несуразные вещи. - К Серой Госпоже некромантию, но уж полярность магии поменять невозможно! - Ну да, - согласно кивнул тот. - Считается, что невозможно, но кровь солнечных гидр творит действительно странные вещи. Представь, что полярность твоего эррэ начала меняться, когда ты взываешь к Тьме. Каков будет результат?
Цитата (Лерра)
Арон, я передаю то, что рассказывал много лет назад дед, но он был мудрый старый шаман, а я – глупый мальчишка с ветром в голове. Просто – будь осторожен, очень осторожен, и, если почувствуешь в магии что-то странное, не дави, не пытайся докопаться до сути, как ты это любишь. Отступи. - Не меня ли ты назвал воплощением осторожности? – Тонгил рассеянно поворошил ногой остывающий пепел. - Да, но не в том, что касается магии. Твои безумные эксперименты… Даже странно, что до сих пор не случилось ничего непоправимого. - что ж, - Тонгил присел на плоский камень рядом с полуэльфом. - Насчет магии ты меня предупредил, теперь объясни насчет Стаи. - Здесь все просто, - лицо Мэля в момент потеряло серьезное выражение, во взгляде появился азартный блеск. - Несколько часов назад я получил сообщение, что рыцари Гиты передвинули свои лагеря: один под самый Кирет-град, а второй – в предместья Радоги. Как раз то, чего мы ждали!
Цитата (Лерра)
- Частично, - отозвался полуэльф. - Притом, что прошел всего час, а я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавица должна была спать еще сутки. Кто-то озаботился приучением ее к нашему яду. Как интересно. - С чего ты взял, что она очнулась? – поинтересовался Арон с отстраненным любопытством. - Девчонка полностью неподвижна. - У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово: если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда. - что теперь? Используешь ахарру во второй раз? – Арон тоже приблизился к Светлой.
А нельзя совсем убрать "могущественным" и "бессмертным"? Заменить на "подобным", "таким", "одним из"... Какбе... бог по определению могущественный и бессмертный (или почти).
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Можно, тоже влезу? А то забуду, пока весь текст дочитаю.))
В 15 главе:
Цитата
И не было никому дела, что за работа у него на конюшнях, куда начальник гарнизона строго-настрого запретил пускать только своего непослушного и драчливого братца, а вовсе не малолетних слуг.
Вот, ИМХО, тот самый момент, который сбивает с толку по поводу пола персонажа. Если убрать упоминание о "братце", в принципе, можно, наверное, избежать перекраивания текста.
18 глава:
Цитата
Надела на запястье указатель пути, закрыла глаза, представляя искомое, и стрелка, освобожденная от влияния Темной магии, сделала один круг посолонь и замерла
То есть, фактически, она встала на то же место, откуда завертелась? Страшного, конечно, ничего нет, но у меня лично возникает вопрос про "нафига"? )) ИМХАстая ИМХА, но, может, лучше "двинулась посолонь и замерла"? А, все, дочитала до 19 главы, вопрос снимается.))
19 глава:
Цитата
– Венд не поверил словам юноши, но докапываться не стал.
Может, лучше "докапываться до истины"? Иначе звучит как жаргонизм. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
А нельзя совсем убрать "могущественным" и "бессмертным"? Заменить на "подобным", "таким", "одним из"... Какбе... бог по определению могущественный и бессмертный (или почти).
Пламя, спасибо. Я попробовала, но как-то предложение куце смотрится. Если я оставлю только "бессмертным", будет лучше?
Цитата
задумалась. Опилки жевать не приходилось, но вряд ли они крошатся.
Лита, спасибо за отзыв. У меня осталось смутное воспоминание из детства, когда у нас был домик в деревне. Кажется мне, что я пробовала жевать опилки. Они не то чтобы крошаться, правильнее сказать, распадаются волокнами. Но близко, нет?
Тое, спасибо за отзыв.
Цитата
Вот, ИМХО, тот самый момент, который сбивает с толку по поводу пола персонажа. Если убрать упоминание о "братце", в принципе, можно, наверное, избежать перекраивания текста.
Эх, спойлер, но скажу: старший брат Росаны действительно говорил о своем "братце". Никто в гарнизоне не знал, что Ресан на самом деле девочка. Все ж таки уберу этот эпизод на более позднее время.
Цитата
Может, лучше "докапываться до истины"? Иначе звучит как жаргонизм.
У меня осталось смутное воспоминание из детства, когда у нас был домик в деревне. Кажется мне, что я пробовала жевать опилки. Они не то чтобы крошаться, правильнее сказать, распадаются волокнами. Но близко, нет?
Цитата (Lita)
Цитата (Лерра) еда, вчера опилками крошившаяся на зубах, - задумалась. Опилки жевать не приходилось, но вряд ли они крошатся. :)
А по-моему, нормально. Я это прочитал как "еда крошилась на зубах, как будто я жевал опилки", а не "еда, как опилки, крошилась на зубах". То есть смысл не в том, что опилки крошатся, а в том, что ощущение от еды было такое же, как от пережевывания опилок. Я сделяль
Врата, открываемые опытным магом, будь он Светлый или Темный, появляются обычно бесшумно, так что маг выходит из них, не привлекая чужого внимания. Но их Врата повели себя иначе. Грохот был такой, что на несколько мгновений заложило уши, и, как Арон и предполагал, стихийные духи захватили при переносе немалый кусок леса. - Чем меня всегда привлекала служба у тебя, так это непредсказуемостью, - проворчал знакомый голос за спиной Арона. - Куда нас занесло, о Великий? - Где девчонка? – Тонгил, только что поднявшийся на ноги, на неуместные вопросы Мэля отвечать не собирался. А вот местонахождение Светлой его интересовало. До начала переноса северянин держал полуэльфийку в захвате, не позволяя ей закончить исходную формулу. Но, когда небо и земля вновь и вновь меняются местами, сохранить равновесие не так уж просто, особенно если это первый в твоей жизни переход с помощью Врат. - Ты видел, куда она делась, Мэль? - Ага, - довольно проговорил тот. - Наконец-то хоть одна красотка не оставила тебя равнодушным. - Нашел время шутить! – взорвался Арон. - Эти бесовы Врата выпили из меня всю Силу! Осталось едва ли со слезу эльфа! И что будем делать, если остроухая приведет сюда ковен Светлых? Скажем, что заблудились?!! - К чему так волноваться? – укоризненно проговорил друг. - Нет ее здесь… И второго Светлого тоже. - Хочешь сказать, они потерялись по дороге? – недоверчиво уточнил Арон. - Наверное. Между прочим, я понял, куда нас занесло, – Мэа-таэль с любопытством оглядывался по сторонам, явно довольный приключением. - В столицу! Мало того, в императорский парк… Знаешь, а ведь я давно хотел пообщаться с Его Величеством, у нас нашлось бы немало тем для разговора. - Например? – Арон приподнял брови. - Например, мы бы подробно обсудили государственную политику в отношении племен Вечной Степи, а также чрезмерное снисхождение к обитателям Лазурной долины. - Тебе дай волю, ты бы всех эльфов отправил на тариевые рудники, - хмыкнул Тонгил. - Хорошая идея, - серьезно согласился полукровка. - Там им самое место. Тем более что протянут они много дольше человеческих рабов, так что государству явная польза. - Заботливый, - пробормотал Арон, подходя к коням. - Подумай лучше, как нам отсюда выбраться. Хотя… можешь не придумывать, нас уже встречают. - Арон, - Мэа-таэль подошел ближе, наблюдая за приближающейся кавалькадой. - Арон, сколько тебе нужно времени, чтобы восстановить силы? - Представления не имею, - ответил тот негромко, не отводя взгляда от одного из всадников, державшегося в некотором отдалении. Очень уж знакомым у того оказалось лицо, знакомым из прежней жизни Тонгила-воина. - Господин Тонгил, - проговорил, спешившись и поклонившись, первый из всадников, высокий седой мужчина с лицом, изрезанным шрамами. - Боюсь, мы не ожидали вашего прибытия. - Угу, мы тоже, - пробормотал за спиной Арона Мэль. - Но мы, конечно же, всегда рады вас видеть, - продолжил седой более торжественным тоном. - Ни в малейшей мере не сомневаюсь, - согласился Арон, скользнув взглядом по сопровождающим. На их лицах, молодых и старых, читались и страх, и сдержанный гнев, и тихо тлеющая ненависть, и даже жадное предвкушение; все что угодно, но только не счастье от долгожданной встречи. - Полагаю, Его Императорскому Величеству уже сообщили о вашем прибытии, - продолжил седой. - Позвольте проводить вас во дворец. Первую половину пути к королевскому дворцу Арон молчал, потом направил коня в сторону, чтобы люди из сопровождения не могли услышать его слов: - Мэль, придумай правдоподобную причину нашего визита. Тот кивнул: - С этим проблем не будет, если нынешний император тебя устраивает. - То есть? – Арон никогда еще не задумывался над такими глобальными вопросами, как то – устраивает ли его нынешний правитель. Император воспринимался как часть сил природы, как дождь, как снег, как летние засухи и зимние бури: он есть, и ничего с этим не поделаешь. - То есть имеются точные сведения о заговоре со всеми именами. Думаю, нашему драгоценному суверену будет интересно узнать об этом. Дворец монарха в этой реальности ничем не отличался от того, который помнил северянин по свой прошлой жизни. Император тоже. В малом зале для аудиенций, куда их провели, было почти пусто. Лишь он, Мэа-таэль и Его Величество. Трое, если считать только людей, шестеро, если учитывать присутствующих сихха, единственной целью существования которых являлась защита правителя. Три почти человеческие фигуры, с ног до головы закутанные в черную одежду, с густой вуалью там, где у людей находятся лица. Ни мечей, ни кинжалов на их телах видно не было: считалось, что они сами являлись воплощенным оружием, которому нет нужды в стальных игрушках. Одни легенды говорили, что создал их еще Первый Император. Другие – что сихха были подарком Первому от Серой Госпожи, богини Смерти. Так или иначе, но на протяжении многих веков они охраняли коронованного владыку, сохраняя преемственность династии. Мэль и император, казалось, не обращали на сихха никакого внимания, но Тонгил физически ощущал присутствие этих существ. Словно бы сама их близость взывала к чему-то, скрытому в недрах его опустошенного эррэ, и это нечто торопилось отозваться. Говорил в основном Мэа-таэль, Арон молчал, слушая историю готовящегося покушения и время от времени глядя на сихха, темные фигуры которых притягивали взгляд помимо его воли. - Значит, вы утверждаете, что в этот раз переворот затеял Камиш? – император покачал головой. - Он всегда был верен мне, только его поддержка во время Трехлетней смуты помогла мне выжить. - Людям свойственно меняться. Возможно, он ожидал за свою помощь большей награды, чем получил, - Мэа-таэль неопределенно пожал плечами, потом вопросительно посмотрел на Арона. - Ах да, дорогой Тонгил, - император слегка наклонился к северянину, опираясь на резные подлокотники кресла. - Магия сихха все так же беспокоит тебя? Прости, но в их отсутствие я ощущаю себя голым, а голый император подрывает авторитет империи, - он коротко хохотнул собственной шутке. - Придется потерпеть. - Безопасность прежде всего, - согласился Арон, почти не вникая в смысл слов. Присутствующие рядом с ним люди казались все менее и менее важными по сравнению с тем чувством сопричастности, которое вызывали сихха; тратить на смертных эмоции и мысли казалось чрезмерным расточительством. - Но, дорогой Тонгил, - продолжил между тем император. - Хотя я польщен, что моя безопасность оказалась дорога тебе, и ты лично решил сообщить о заговоре, какова все же истинная причина визита? - Причина, сир? – вежливо переспросил Арон, усилием воли заставив себя вернуться в реальность. - Ты же ненавидишь столицу, и, без экивоков, - тут голос императора лишился прежних шутливых ноток. - В отсутствие свидетелей, дорогой Тонгил, нет нужды притворяться верным вассалом. Мы все здесь прекрасно знаем, какому именно Господину ты давно служишь. - Возможно, у меня имелись дополнительные причины оказаться в Эверграде, - медленно и ровно произнес Арон. - Возможно, я не желаю о них распространяться. - Возможно, - тем же тоном ответил император. - Но, с другой стороны, этих причин могло и вовсе не быть. Любопытный момент: за всю нашу беседу я ни разу не ощутил даже искры силы от твоего эррэ, мой дорогой маг. Не объяснишь причину? Арон замер, стараясь не выдать паники. Он не знал, что император обладает особыми способностями. Он никогда не слышал об этом, и прежний Тонгил не писал ничего подобного в своем дневнике. Только маг был способен прочитать его эррэ – по крайней мере, такой вывод Арон сделал из книг, которые успел прочесть в своей новой жизни. Император нехорошо улыбнулся и чуть заметно шевельнул рукой. В тот же миг ощущение присутствия сихха усилилось до такой степени, что Арон задохнулся. А черная фигура уже стояла рядом с ним, уже наклонялась вперед… Никто не знал, как именно сихха выполняли свою работу по защите императора; однако и от наемных убийц, и от неудачников, вызвавших его гнев, одинаково оставались горсти серого пепла. Арон посмотрел на вуаль, за которой блестели желтые глаза, и подумал, что сейчас узнает. Время замедлилось. Время остановилось. И в возникшей вневременной реальности опустошенное эррэ Арона содрогнулось в спазме, выбрасывая во внешнюю реальность… нечто. Его сознание раздвоилось, он продолжал видеть глазами человека, и одновременно – глазами того, что пряталось в сосредоточии его магии и сейчас вырвалось на волю. Того нечто, что испытывало болезненное чувство близости императорским сихха. Во внешней реальности фигура в черном продолжала стоять, чуть наклонившись, и глазами нечто Арон увидел щупальца Силы, что тянулись от сихха к его уязвимой физической оболочке. Вот сейчас они коснутся кожи, выпивая жизнь, и от тела останется лишь прах... Бестелесное нечто метнулось к сихха, обнимая желтоглазое существо, словно давно потерянного брата. Глаза Арона-человека увидели, как императорский телохранитель зашипел и дернулся назад, как метнулись к нему на помощь двое других сихха, и как прежде невидимое нечто рассыпалось тысячами бледных звезд, а следом за тем исчезли сихха. Просто исчезли, беззвучно, бесследно, насовсем. Первым опомнился император. Вскочил на ноги, безумными глазами оглядывая просторную комнату, подбежал к колоннам, у которых прежде стояли сиххи, несколько раз провел в воздухе руками, будто ловя невидимку. Развернулся к Арону: - Где они? Отвечай, где они?! Куда ты их отправил?!! - Я? – северянин поднялся, чувствуя, как гнев, лишь частично его собственный, начинает стягивать кожу на скулах. - Я ведь маг с пустым эррэ, Ваше Величество. Как бы мне удалось что-то сделать с вашими бессмертными хранителями? - Ты… Я не знаю, кого ты позвал на помощь. Верни их! Я приказываю! - Приказываете? Но я служу другому господину, сир, как вы сами любезно напомнили. Император замер, не зная, что сказать. - Вы ведь знаете имя моего господина, сир. Кто он? Правителя перекосило, и он нехотя проговорил: - Многоликий. Мэа-таэль за спиной Арона сдавлено хохотнул. - И вы полагали, сир, что бог не даст своему слуге защиту? – холодно осведомился маг. - Как опрометчиво. - Верни их, - повторил император тише, уже не приказывая – прося. - Как я понимаю, аудиенция закончена, - Арон, не оборачиваясь, махнул Мэлю рукой. - Не смеем больше отвлекать Ваше Величество от важных государственных дел. - Тонгил, нет! Нет, постой! Сихха – символ императорской власти. Без них все недовольные поднимутся. Начнутся смуты, гражданская война, империя зашатается. Неужели тебе это нужно? Тонгил! - Не забудьте про вашего кузена герцога Камиша, - подходя, весело добавил полуэльф. - Он устроит заварушку первым! - Стоило подумать о безопасности империи прежде, чем пытаться меня убить, - буркнул Арон, подходя к двери. Остановился, обернулся к правителю. - Может, я и верну их, если вы, ваше величество, предложите достойную плату. - Что именно тебе нужно? - Я сообщу, - перед тем как выйти, Арон с издевательской почтительностью поклонился императору.
Глава 9.
Арон глубоко вдохнул, откинулся на спинку кресла, лениво глядя в приоткрытое окно. Там Мэль возился с местными детишками: двое рыжих щенков, каждый размером с годовалую овчарку, пытались вцепиться в ноги слишком шустрого полуэльфа, третий – черныш с широким белым пятном на лбу – пискляво рыча, наскакивал спереди. Вот все четверо кучей-малой покатились по земле, цепляя сор на одежду и шерсть. - Опять! – раздался возмущенный женский вопль, и одновременно с этим на пеструю кучу выплеснулось содержание ведра, которое обладательница голоса держала в руках. Арон понадеялся, что в ведре была чистая вода, а не обмылки с кухни. Щенки, испуганно взвизгнув, откатились в стороны и тут же поползли под защиту ближайших кустов, оставив полуэльфа наедине с женщиной. Однако это не помогло. - Так, - она по очереди уперла суровый взгляд в каждого из детенышей. - Не думайте, что ничего не скажу вашим родителям! Забыли, что до полнолуния никаких превращений? А ну, живо обращайтесь обратно! А вы, господин Митрил, - добавила женщина укоризненно. - Взрослый ведь человек, а ведете себя как мальчишка, не лучше этих! Мэль, не смущенный отповедью, неторопливо поднялся на ноги, попробовал было отряхнуть то, что из сухой пыли сделалось липкой грязью, не преуспел, вздохнул, и лишь потом соизволил поправить даму: - Я человек лишь наполовину, любезная тэрисса, да и та половина варварская. Мне можно. Женщина скептически хмыкнула, не посчитав его слова достойной отговоркой, но дальше спорить не пожелала. Отвесила легкий подзатыльник ближайшему к ней вихрастому оборотненку, уже принявшему человеческий облик, и продолжила путь, неся пустое ведро с таким достоинством, словно то были императорские регалии. Мэль проводил ее взглядом, потом запрокинул голову, безошибочно встретившись взглядом с Ароном: - Хватит уже в комнате киснуть, твое магичество! Выходи, хоть на мечах разомнемся! Сегодня был второй день их пребывания в столицы, и пока что он казался намного приятнее первого. Поединок окончился вничью, и Арон отступил назад, не торопясь убирать меч в ножны. Хотя «разминались» они на боевых лезвиях, ни одному не удалось даже оцарапать другого. Мэль тоже продолжал поигрывать клинком, задумчиво разглядывая друга: - Твоя техника сильно улучшилась. Отчего бы это? Тонгил пожал плечами: - Твои варианты? - Кровь гидры? – предположил полуэльф. - Возможно, она не только дала тебе магическую подпитку, но и вернула прежнюю ловкость? Лет десять назад мы действительно были на равных. «А потом ты принялся активно магичить и забросил тренировки», - осталось невысказанным, но Арон услышал. И поймал себя на том, что стал на уровне мысли понимать этого полукровку, единственного друга прежнего Тонгила, воспринимать его как неотъемлемую часть собственной жизни. Летнее солнце еще не дошло до зенита, но здесь, в столице, дни были куда жарче, чем в его северных владениях, уже заставляя людей – и не только людей – искать от его палящих лучей убежище. Но Арон не испытывал желания присоединиться к прочим, радующимся жизни в тени просторных крытых двориков. Намного больше ему хотелось стоять на самом солнцепеке, скажем, делая вид, что рассматривает собственный особняк. Когда-то эта небольшая крепость на западном краю столицы принадлежала богатому и влиятельному князю, пока тот однажды не совершил последнюю в своей жизни ошибку – не выступил открыто против темного мага Тонгила, еще не ставшего в то время Великим. Выступил – и заболел редкой неизлечимой и заразной болезнью, которая свела в могилу не только его самого, но и половину его рода. Вторая половина успела проявить благоразумие и замирилась с Тонгилом, вследствие чего данный особняк и поменял хозяев. Так что именно сюда они направились из императорского дворца, а по пути Мэль рассказал «потерявшему память» магу, как у того появились владения в Эверграде. - Не расплавишься? – поинтересовался между тем полуэльф. - Нет, - кратко ответил Арон, продолжая наслаждаться ласкающим теплом солнца. Казалось, сколько бы он ни стоял так, никогда не будет слишком долго. - Ну и замечательно, - согласился полукровка. - Хотя кровь солнечной гидры – вещь хитрая… А как насчет магии? Сила вернулась? - С пару эльфьих слез наберется, - нехотя проговорил северянин. При всей его прежней нелюбви к магам вообще и особой ненависти к Темным, - переносить отсутствие магической силы оказалось болезненно. Пока они находились во дворце императора, пока первой заботой было выжить, Арон мог не обращать внимания на гнетущее ощущение внутренней пустоты. Но здесь, в относительной безопасности, человеку пришлось взглянуть в глаза правде – он изменился. Он хотел обладать магией, хотел чувствовать, всегда чувствовать это кипение огня, эти потоки стихийных энергий в собственной душе. Пока что его воля была сильнее этого желания, но как долго продлиться это «пока»? И, если однажды понадобится, сумеет ли Арон добровольно отказаться от дара, который не просил, от дара демона, от власти над Темной магией? - Что-то ты расстроился, твое магичество, - Мэль легко хлопнул его по плечу. - Можно подумать, в первый раз Силу теряешь. Сам знаешь, еще несколько дней – и все вернется. - Знаю, - согласился Арон, не торопясь объяснять полукровки настоящую причину своей задумчивости. - Знаю, но не помню. А это совсем иначе. Мэль помолчал. - Ребята скоро вернутся, - сказал после паузы. - Хочешь поговорить с ними? - Нет, - Арон в последний раз окинул взглядом дворец, который он-Темный-маг забрал у рода Таш-Авит, прежде ополовинив его численность. - Нет, но я собираюсь послушать ваш разговор. Ребята Мэля, конечно же, оказались оборотнями, и, конечно же, в глазах каждого горел лунный огонь. «Янтарноглазые», - вспомнилось Арону, - «иррау», так называли этих полулюдей на севере. В далеком детстве матушка рассказывала ему сказку, которая была на самом деле сердцем легенды, переделкой истинной истории. Однажды, говорилось там, в страшную ночь Передела к одному племени пришел юный бог, не назвавший своего имени, и предложил сделать так, чтобы не умирали от голода дети, не уходили добровольно в зимнюю стужу еще живые старики. Предложил им стать лучшими среди всех охотников, обрести нюх, ловкость и быстроту зверя. А когда люди спросили, в обмен на что он даст им это, бог лишь засмеялся и сказал: плата так мала, что, отдав ее, они даже не поймут этого. И они действительно не поняли. Ни они, ни их дети, ни дети их детей… Так рассказывала его мать, дочь жрицы и внучка жрицы. А когда сын спрашивал, что именно они, эти люди, принявшие дар бога, потеряли, смеялась и говорила: «Спроси у них, если встретишь, что нужно потерять, чтобы стать полулюдьми, потому что я этого не знаю». Жаль только, она никогда не упоминала, кем становятся те, кто принимает дар Темной магии, и что при этом теряют. Душу? Арон слушал молча, не вмешиваясь в разговор полукровки и оборотней, лишь иногда скользил взглядом по незнакомым лицам. Слушал про жизнь столицы, про ту ее часть, которая известна тайным службам императора, и про ту, о которой они не должны подозревать. Про нелюдей, скрывающихся под человеческими масками, про полулюдей и про обычных смертных. Про надменных эльфов, про Народ Песков, впервые со времен Первого Императора приславших посольство в Эверград. Просто слушал, слишком опустошенный, чтобы испытывать какие-то эмоции. Наступила ночь. Крупица за крупицей возвращалась магия. Крупица за крупицей – вспышки огня, власть над водой, землей, воздухом. И тьма. Нет, не так: Тьма. Обладание ею было самим сладким, самым желанным; и Тонгил метался на широком ложе, пойманный между сном и явью, не в силах вырваться и уже не желая этого. Сперва – лишь способ выжить, нежеланный дар, теперь… Потом сон победил, принеся на крыльях обрывок не то сказки, не то воспоминания:
Глаза чужака залиты чернотой, словно дегтем, по самые ресницы. Ни радужной оболочки, ни зрачка, - там, откуда он явился, в них нет нужды. - Радуйся, маг, - голос чужака гулко катится по пустынному прибрежному гроту, по затерянному храму сгинувшего морского божества, с некоторых пор принадлежащему божеству новому. - Радуйся! Маг молча кивает, принимая древнее приветствие, которое теперь сохранилось лишь в самых затерянных углах мира, но не отвечая тем же. Радость – он не желает никому делить с ним это чувство. Не желает, а потому молчит: ведь здесь все слова имеют силу, имеют власть над реальностью. Черноглазый кланяется в пустоту грота и делает шаг в сторону, растворившись в тенях. Маг скользит взглядом по остаткам таящего эррэ вестника – не рожденного, созданного, по игрушке бога – и отворачивается. Однажды он тоже сможет создавать собственные игрушки – так же походя ломать их и воссоздавать вновь. Из пепла, из воды, из тьмы. Однажды. А пока он должен предстать перед богом, которому обещал служение, посмотреть в его вечно изменчивый лик, взять глоток его мудрости и горсть его страха. Стены грота раздвигаются, растут, узкая щель неба становится еще меньше, отодвигается, исчезает. Меркнет неяркий солнечный свет, возвращая власть тьме. Нет, не так – Тьме. Маг улыбается: Тьма – его сестра, самая верная возлюбленная, самый драгоценный дар. Магу повезло с богом – бог тоже любит Тьму…
Тьма продолжала смотреть на Арона, даже когда он проснулся; тянулась к нему, в самую глубь души, шептала: «Вот и я, здесь, рядом, только протяни руку», - а потом ускользала, прячась в тенях. И даже солнце, яркое летнее солнце, не могло ее прогнать. Или не хотело. Они, казалось, были заодно: яд солнечной гидры в его крови и сладкая ложь Тьмы – в ней же. А сила возвращалась, все быстрее и быстрее.
А по-моему, нормально. Я это прочитал как "еда крошилась на зубах, как будто я жевал опилки", а не "еда, как опилки, крошилась на зубах". То есть смысл не в том, что опилки крошатся, а в том, что ощущение от еды было такое же, как от пережевывания опилок.
Бабарик, насчет опилок я изначально имела в виду как раз то, что вы сказали. )) Но Литу, очевидно, смутило их "крошение".
Я попробовала переделать начало, чтобы не было "грохота камнепада". Так лучше? Слово "сихха" все же несклоняемое, но я ошиблась и попыталась склонять. Хорошо, что заметили. ))) Практически все остальное исправила.
"Врата, открываемые опытным магом, будь он Светлый или Темный, появляются обычно бесшумно, так что маг выходит из них, не привлекая чужого внимания." На мой взгляд слишком перегружено, лучше разбить на два. + Порядок слов. Открываемые опытным магом врата, будь он Светлый или Темный, обычно появляются бесшумно. Маг выходит из них, не привлекая чужого внимания. Так лучше? "Дворец монарха в этой реальности ничем не отличался от того, который помнил северянин по свой прошлой жизни." своей "Только маг был способен прочитать его эррэ – по крайней мере, такой вывод Арон сделал из книг" "А черная фигура уже стояла рядом с ним, уже наклонялась вперед…" А черная фигура уже стояла рядом с ним, склоняясь вперёд… "Вот Сейчас они коснутся кожи, выпивая жизнь, и от тела останется лишь прах..." "и как прежде невидимое нечто рассыпалось тысячами бледных звезд, а следом за тем исчезли сихха. Просто исчезли, Беззвучно, бесследно, насовсем." "Вскочил на ноги, безумными глазами оглядывая просторную комнату"
"Арон глубоко вдохнул, откинулся на спинку кресла, лениво глядя в приоткрытое окно. Там Мэль возился с местными детишками: " Прям в окне он возился с ними? Я бы заменил "там". "каждый размером с годовалую овчарку" Овчарки разые бывают. И 25 кг и 100 кг! "Женщина скептически хмыкнула" А как ещё можно хмыкнуть? "искать от его палящих лучей убежище." искать убежище от палящих лучей. (Так лучше?) "продолжая наслаждаться ласкающим теплом солнца." Только что оно было палящим. "не рожденного, созданного, по игрушке бога" После "соданного" точно нужна запятая?
"Дворец монарха в этой реальности ничем не отличался от того, который помнил северянин по свой прошлой жизни." своей
Цитата
Вот Сейчас они коснутся кожи, выпивая жизнь, и от тела останется лишь прах..." Вскочил на ноги, безумными глазами оглядывая просторную комнату"
Book, спасибо за правку. Вот это исправила, а насчет остального не уверена.
Цитата
Открываемые опытным магом врата, будь он Светлый или Темный, обычно появляются бесшумно. Маг выходит из них, не привлекая чужого внимания. Так лучше?
Первая часть предложения при разбивке кажется странной. Врата так и просятся в начало предложения. Ритмика сбивается.
"
Цитата
Только маг был способен прочитать его эррэ – по крайней мере, такой вывод Арон сделал из книг"
Вы предлагает убрать "по крайней мере". Почему?
Цитата
"А черная фигура уже стояла рядом с ним, уже наклонялась вперед…"
"Уже" два раза стоит для усиления, нагнетания атмосферы.
Цитата
"и как прежде невидимое нечто рассыпалось тысячами бледных звезд, а следом за тем исчезли сихха. Просто исчезли, Беззвучно, бесследно, насовсем."
Опять же, повтор слова "исчезли" идет для усиления.
Теперь по девятой главе.
Цитата
"Арон глубоко вдохнул, откинулся на спинку кресла, лениво глядя в приоткрытое окно. Там Мэль возился с местными детишками: " Прям в окне он возился с ними? Я бы заменил "там".
Честно сказать, не вижу проблемы. )))
Цитата
"Женщина скептически хмыкнула" А как ещё можно хмыкнуть?
Насмешливо. Презрительно...
Цитата
"продолжая наслаждаться ласкающим теплом солнца." Только что оно было палящим.
Для всех остальных - палящим, для него - ласкающим. Различие восприятия.
Цитата
"не рожденного, созданного, по игрушке бога" После "соданного" точно нужна запятая?
- Ты чего это с утра такой мрачный? – удивился Мэль, сияющий довольством жизнью. - Вроде не случилось ничего, нет? - Не случилось, - ответил Арон, мысленно добавив: «Кроме того, что я теряю себя, совсем ничего». - Ну и отлично, - полуэльф выложил перед магом несколько свитков. - Вот, частью отчеты, частью письма, доставили сегодня. Арон молча кивнул, глядя на бумаги, но не испытывая сильного желания их читать. - Мне интересно, - без всякого перехода продолжил Мэль. - Эти сихха из императорского дворца. Как ты, оставшись с пустым эррэ, с ними справился? - Не знаю, – Тонгил пожал плечами. - То есть не хочешь говорить, - сделал свой вывод полукровка, не обидевшись. - Впрочем, у тебя в запасе всегда имелись разные трюки. Но справиться с сихха – это действительно нечто, можешь гордиться. - Я горжусь, - без всякого чувства согласился северянин. - Куда ты их дел? – продолжил Мэль. Арон промолчал. - Я это к тому, что император опять прислал гонца, - пояснил полукровка. - Скажи, что я еще раздумываю над условием, и отошли. И сам, будь добр, исчезни. - Ты действительно способен их вернуть? – Мэль избирательно не услышал последней фразы мага. - Не знаю, - Арон красноречиво посмотрел на управляющего. Указал глазами на дверь. Вновь перевел взгляд на полукровку, и несколько секунд они играли в гляделки. Затем Мэлю надоело: - Скучный ты сегодня, - сказал он со вздохом. - Ладно, сиди один, твое магичество.
*****
Это был волшебный день, сияющий, солнечный, благословленный богами. День, когда хочется жить и любить, радоваться просто тому, что ты есть на свете. Мэль оглянулся на открытое окно хозяйских покоев и покачал головой: с Тонгилом происходило что-то нехорошее, никак не подходящее этому летнему дню. Вообще никак и ничему не подходящее. Маг начал меняться после своей потери памяти, но кровь солнечной гидры в нем что-то сломала. А может, не кровь, а временное лишение Силы. А может, и не оно даже, а что-то третье. Слишком скрытным был Тонгил, слишком хорошо умел прятаться за масками холодности и безразличия. Наверное, только один Мэа-таэль и знал, какой кипящий котел скрывается за внешним равнодушием Темного. Как, например, этой весной, когда девчонка ар-Кормов всерьез сумела его задеть. Какое у мага было лицо перед тем, как он заперся в подземелье и начал творить волшбу. Да, красиво тогда получилось – Мэль даже съездил посмотреть на многонедельный ливень и живших в нем серых чудовищ в каменных панцирях, наводивших ужас на графство ар-Кормов. Красиво! Может, и в этот раз все окончится примерно так: вернет Силу, сотворит дикое колдовство, после которой его именем начнут пугать детей не только на севере империи, но и в остальных ее частях? И успокоится? Окно покоев Тонгила было открыто, легкий ветерок шевелил полупрозрачные занавеси, изнутри не доносилось ни звука. На миг почудилось, что в проеме промелькнуло что-то темное, плохо оформленный силуэт или дымовое облако. Промелькнуло и пропало, сколько бы полукровка не вглядывался. Явилась мысль – вернуться и проверить, все ли в порядке. Но Тонгил казался не в духе, злить его еще больше не хотелось. Пару минут полукровка постоял у дома, вслушиваясь, всматриваясь. Но все было тихо и спокойно.
*****
Когда Арон очнулся, стояла глубокая тишина. Северянин подошел к окну, отдернул паутинную занавеску. Небо сияло звездами, но луна уже клонилась к горизонту – значит, что-то разбудило его в самой середине ночи. Не что-то, кто-то. Он все еще слышал чужой шепот на краю сознания, просьбу о встрече. Внутренний голос молчал, не видя опасности. Маг шагнул было к двери, потом заколебался. Зов шел не снаружи – изнутри комнаты. Из… Арон сделал по комнате несколько кругов, как потерявшая след гончая. Отзвук чужого голоса еще слышался на краю сознания, но эхо его разошлось по пространству неверными отражениями в зеркальных осколках. Ну конечно – зеркало! То самое, что на одну ночь превратило его в Венда. Северянин достал вещицу из кованого сундука, снял шелковое покрывало, повернул к себе. Сперва гладкая поверхность казалась непроглядно черной, как безлунная, беззвездная ночь. Потом внутри шевельнулись тени, обретая подобие человеческого лица, словно зеркало вспомнило свою обязанность отражать. Оформились черты, впадины черных глаз, два узких ритуальных шрама очертили широкие скулы… Арон почти не удивился, осознав, что вместо себя видит чужака, и более того - клановца, лучшего наемника из тех, что можно купить за деньги. «Мое почтение, господин», - шевельнулись узкие бесцветные губы человека, в то время как слова прозвучали прямо в голове Арона. - Приветствую, - ответил северянин вслух, усилием воли давя моментально возникшие панические мысли. Чужак не мог, не имел права догадаться, что перед ним самозванец. Арон приказал себе не думать о том, что подобное общение могло дать клановцу доступ к его воспоминаниям и мыслям, о том, что он-нынешний представления не имел, как защитить себя от вторжения, кроме как выронить-отбросить-перевернуть зеркало, тем самым дав понять, что что-то не в порядке. Но спасительная идея появилась почти сразу – и перед мысленным взором мага взметнулась огненная стена, отделяя внешний слой слов-мыслей от глубинной памяти. Огонь ощущался почти физически, но не обжигал - точно как магическое пламя, которое можно было, пожелай он того, носить в ладонях. По лицу чужака прошла судорога боли: «В этом нет необходимости, господин, я не пытаюсь проникнуть в ваши тайны», - произнес он с укоризной. Арон не отреагировал. Большая часть его сил уходила сейчас на необходимость поддерживать магическое пламя в своем разуме. Это оказалось утомительней, чем заставить пылать настоящий огонь. - Для чего ты вызвал меня? – спросил северянин. Чужак нахмурился, недовольный близостью магического огня, но возражать дальше не стал. «У меня плохие новости о вашем сыне, господин», - проговорил он с прежней почтительностью в голосе. Арон сумел сдержаться и не вздрогнуть, но контроль над мыслями оказался слабее, чем над телом: огонь с ревом взметнулся выше, пытаясь перейти в реальность. Чужак отшатнулся, инстинктивно вскидывая руку, чтобы защитить лицо от пламени. Арону показалось, что красная пелена действительно заволокла пространство между ними – на одно мгновение. Потом все очистились. «Мальчик жив, господин, - торопливо добавил клановец, с опаской убирая руку, на которой мелькнули покрытые черным лаком ногти. - Мальчик жив и не ранен. В ближайшие дни мои люди должны отыскать его». Несмотря на собственные уверения, клановец нервничал. - Отыскать можно только то, что потеряно, - холодно проговорил Арон, сожалея, что не может вытащить клановца к себе и все из него вытрясти. Сын? Могла ли речь идти о Рике? Или это был другой ребенок, сын Тонгила-прежнего от неизвестной женщины? «Цепь несчастливых совпадений, господин! - с кажущейся искренностью воскликнул чужак. - Мы ожидали, что тар Мэлгон повезет его в храм Каира Солнечного только через два года. Тэра Мэлгон тоже не подозревала об изменении планов. Когда в храме Темный Дар мальчика открылся, тар Мэлгон, как вы и предупреждали, попытался убить ребенка. Один из моих людей успел остановить его, но во время схватки мальчик исчез». Тар и тэра Мэлгон – какое отношение они имели к его сыну? И… Темный Дар? У Рика или у другого ребенка его крови? Хотя он глупец, что прежде не задумывался о подобной возможности. Чем могущественнее маг, тем выше шансы, что его дети тоже получат Дар, а Тонгил - один из сильнейших Темных этого мира. Если речь идет о Рике, ему скоро должно исполниться десять. В прежнем мире его сыну было шесть, когда он умер. Потом три долгих года Арон искал возможность отомстить некроманту, убить врага, а не просто бездарно погибнуть самому, как иные безымянные мстители… Здешний Тонгил – виделся ли он когда-нибудь со своим ребенком или лишь получал доклады от тайных слуг, подобных этому? Знал ли мальчик, кто на самом деле его отец? Вопросы жгли человека изнутри, но он знал, что не сможет задать их клановцу. По крайней мере, прямо. - Мне нужен подробный отчет, - приказал Арон, чувствуя, как знакомый внутренний холод стягивает лицо в бесчувственную маску. Тьма осторожно коснулась разума, предлагая Силу, и он принял, позволив ей напитать огненную стену, горевшую на границе сознания. - Говори.
Часть 3.
Глава 1.
В жизни случаются дни, когда мир вылетает из-под ног, когда прежде незыблемое исчезает лопнувшим мыльным пузырем. И тогда реальность превращается в кошмар, от которого невозможно проснуться, с которым нужно научиться жить. Или не научиться. Альмар съежился, плотнее обхватил себя руками; не пытаясь согреться - безнадежное занятие без огня - пытаясь хоть немного отогнать холод. Они сказали, что у него Темный Дар, его пытались убить именно за это. Тогда почему он не в силах зажечь самый обычный костер? Мальчик столько раз видел, как это делают даже младшие ученики магов. Столько раз слышал, что это самое простое… Полыхнула молния, гром разорвал небо, моросящий дождь сменился ливнем. Капли били по темным кронам, текли, занесенные ветром, по отвесным стенам пещеры. Альмар отодвинулся от входа, прижавшись к противоположной стене и поджав ноги, чтобы на них не попали брызги. Расползутся от влаги сапоги – и что тогда? Это деревенские дети бегали босыми до первого снега, сын столичного дворянина на такие подвиги способен не был. Он вообще, как оказалось, мало на что был способен. Хотелось плакать: от жалости к себе, от голода, второй день сводившего живот, от холода, без преград проникавшего под тонкий плащ и еще более тонкую рубашку. От общей несправедливости судьбы. Лес был тих: все зверье попряталось от дождя. Тих и безлюден. По крайней мере, мальчик очень надеялся на его безлюдность: он устал прятаться от ищеек, посланных отцом, устал от постоянного страха. Хотелось почувствовать себя в безопасности, вновь поверить, что мир прекрасен, а люди добры… А еще хотелось спать, очень, - прошлой ночью удалось заснуть едва ли на час, потому что они почти нашли его, и он вновь бежал по лесу, затем брел босиком по дну ледяного ручья, сбивая со следа собак. Спать… мальчик свернулся на жухлой прошлогодней листве, покрывающей пол пещеры. Поспать, хоть немного… Храм Каира Солнечного. Прозрачный хрустальный купол, мощные колонны из белого мрамора, вокруг - люди его отца, сам тар Мэлгон стоит чуть в отдалении. Жрецы. Один из них, седобородый старик, вытягивает руку в сторону Альмара, благостное лицо искажено гневом: - Выродок! Темный! Скверна пред ликом Бога! Отец разворачивается к нему, меч вылетает из ножен, ложится в отцовскую руку. Блик на лезвии, занесенном для удара, ослепляет. - Не надо, - шепчет Альмар. - Не надо, пожалуйста! Но клинок все ближе и ближе, вот сейчас… Мальчик всхлипнул, выныривая из тенет кошмара, оперся дрожащими руками о пол. Нет, на самом деле все случилось не так быстро, жрецы не сразу поняли, что он Темный. И отец не успел нанести удар, потому что перед Альмаром встал, закрывая собой, один из воинов. Почему он сделал это? Альмар не знал его имени, всего лишь знакомое лицо, простой стражник, – зачем он выступил против своего господина, защищая чужого ребенка? И, наверное, погиб. Альмар не помнил, чем закончился их поединок. Он вообще, как ни пытался, не мог вспомнить, что произошло потом. Словно бы реальность прервалась, чтобы продолжиться уже в другом месте, вот в этом лесу, где солнце светит почти до полуночи, а потом недолгие ночные часы продолжает бросать на небо белесый свет уже из-за горизонта, не позволяя прийти настоящей темноте. Как он оказался так далеко на севере? Как они нашли его? Мальчик видел преследователей только однажды, вчера вечером: незнакомые люди, все верхом, и бегущие рядом псы серого окраса. Он заметил их издали и ушел, сперва по бурелому, потом по ручью, затем через болото. Здесь кругом были болота, перемежающиеся островками нормального леса, каменистыми пригорками и даже миниатюрными горами, в одной из которых он наткнулся на эту пещеру. Желание спать, спугнутое кошмаром, вновь вернулось. Он вздремнет пару часов, до рассвета…
- Ты кто? Что здесь делаешь? Альмар вздрогнул, не понимая, продолжается сон или уже началась реальность. Чужой голос прозвучал совсем рядом. Недовольный голос. Обладатель оного стоял в паре шагов, нависая над Альмаром. Светловолосый подросток немного старше самого Альмара. Правая ладонь сжимает рукоять длинного охотничьего ножа, пока оставленного в ножнах. Мальчик сел – затекшее за ночь тело повиновалось с трудом – и чужак тут же предусмотрительно отступил на шаг, одновременно выдергивая лезвие. Альмар замер, боясь спровоцировать удар. - Я Альмар, - проговорил осипшим со сна голосом. - Что ты делаешь во владениях моего господина, Альмар? – повторил подросток. - Кто он, этот господин? – растерялся мальчик. Губы чужака презрительно скривились: - Господин Тонгил, глупец. Ты что, не знаешь, где находишься? - Я слышал только об одном господине Тонгиле, - осторожно сказал Альмар, не отводя взгляда от ножа. - Наместнике северных провинций, Темном маге. - Верно. Итак? Альмар сглотнул. Человека с худшей репутацией, чем Тонгил, нужно было поискать. Хотя родители Альмара в разговорах редко упоминали это имя, от слуг и сверстников он слышал достаточно. - Я заблудился, - сказал мальчик первое, что пришло в голову. Подросток выразительно поднял брови: - Пешком до ближайших человеческих поселений две недели пути. Это когда знаешь дорогу. Непохоже, чтобы ты блуждал так долго… Только если через Врата. Ты маг? - Я… нет, я не умею колдовать, - выдавил Альмар. - Значит, кто-то тебя перебросил, - сделал вывод подросток. – Только зачем? Очередное покушение на господина? Может, ты из клановцев? – добавил он, потом покачал головой. – Хотя нет, не похож. Так или иначе, находиться здесь ты не должен. Мальчик промолчал, не зная, что сказать. Абсурдное обвинение, логичный вывод. - Видишь ли, - почти дружелюбно продолжил подросток. - У нас есть правило: не оставлять врагов живыми. Последнее слово он еще не договорил, а тонкий клинок, совсем не тот, что был в правой руке, уже летел в Альмара. Еще один. И еще. Стальной веер лезвий. Мальчик успел лишь инстинктивно вскинуть руку, прикрывая лицо…
- Значит, маг, - после паузы произнес подросток. Альмар отвел от лица руку, взгляд замер на пятнах расплавленного металла, блестящих на полу пещеры. - Это… я сделал? – прошептал он. - Ну не я же, - хмыкнул белобрысый. – Ты Темный? Альмар молча кивнул. Казалось, пока он не произнес крамольные слова вслух, еще можно что-то изменить. - Почему сразу не сказал? – укорил подросток. - Тогда бы я не пытался тебя убить и жала бы не испортил. Темные нам не враги. - Как ты понял? – Альмар поднялся на ноги. - Жала защищены от Светлой магии, чары сам господин Тонгил накладывал. Хотя, - подумав, добавил подросток, - архимаг бы отбил. Но на архимага ты не тянешь. Ладно, спрошу еще раз: как ты здесь оказался? Альмар потер лицо, пытаясь найти правильный ответ. - Не знаю, - сказал наконец. - Честно не знаю. Отец отвел меня в храм для подготовки к посвящению, но жрецы Солнечного разглядели Темный Дар и… - И велели тебя убить? – договорил подросток, когда Альмар замолчал на полуслове. - Знакомая история. Наместник Митрил рассказывал, что из-за жрецов Солнечного все меньше Темных доживает до совершеннолетия. Как ты спасся? - Не знаю, - Альмар беспомощно пожал плечами, потом вспомнил события предыдущего дня. - Отец отправил сюда ищеек! - Да? Сюда? – недоверчиво переспросил белобрысый. - Я их видел вчера! Всадники с серыми собаками… - Ха! Да, это ищейки, только не за тобой! Скажешь тоже, собаки… - Не за мной? - Нет, конечно. Это я им нужен, - подросток махнул рукой, словно отметая досадную неприятность. - Они хотят тебя убить? – Альмар не представлял, как можно быть беззаботным в такой ситуации. - Убить? Вот еще! Хотя выпорют наверняка, если поймают, - подросток недовольно нахмурился. - А Торис опять начнет читать нотации... Даже не знаю, что хуже: порка или его занудство. Считает, что раз родственник, то имеет право мне указывать! - Кстати, я не представился, - добавил он, коснувшись левой рукой лба и слегка наклонив голову. - Я Курумо. - Очень приятно, - неуклюже проговорил Альмар, повторяя жест своего неудавшегося убийцы. В столице все чаще, особенно среди молодежи, ограничивались при знакомстве приветственным кивком. Церемонные жесты принадлежали королевскому двору и официальным приемам. Должно быть здесь, на севере, иначе. - Да, - согласился подросток. - Мне тоже приятно. Ты кажешься вменяемым – для человека с Даром. - Вменяемым? Разве все маги безумны? – Альмар вздрогнул. - Я этого не говорил. – Курумо качнул головой. - Просто они, как бы сказать… - Страшные? – предложил вариант Альмар. - Это тоже. Еще непредсказуемые. И опаснее любого человека или оборотня. Ты только не подумай, - спохватился подросток, - что я не уважаю господина Тонгила. Просто больше не хочу, то есть вообще не хочу, попадаться ему на дороге, особенно когда у мага плохое настроение. - Понятно, - Альмар кивнул. – А почему тебя ищут? Ты что-то сделал? - Ушел без разрешения, - белобрысый поморщился. - Пусть их, все равно не найдут. Я эти леса знаю лучше любого взрослого. Пойдешь со мной? - Что? Куда? – Альмар заморгал, не зная, как реагировать на неожиданный вопрос. - В Радогу. Это город на юго-востоке. Мне там нужно… отдать один должок. - А я тебе зачем? - Так веселее. К тому же ты маг, вдруг пригодишься, - Курумо пожал плечами. Радога. Конечно, Альмар слышал об этом городе, одном из крупнейших речных портов страны. В памяти само всплыло все, что вбивал в него наставник: количество людей и нелюдей среди обитателей, важнейшие товары в торговом обороте, именитые рода, имевшие там поместья. Вспомнилась даже карта: схематичный рисунок с крестами на месте главных храмов, паутина улиц… - Хорошо, - согласился он. - Мне все равно, куда идти.
ЗЫ: Возник вопрос: не кажется ли вам, что главы слишком маленькие по размеру? Не мешает ли это при чтении?
- Значит, отец убить тебя хотел? – Разместившись на травяном пригорке, Курумо деловито ощипывал жирную утку. Альмар пытался делать то же со второй, но получалось плохо. Перья не выдергивались, а ломались, птичья тушка неприятно болталась в руках. - Да, как только понял, что я Темный. - А в родне у вас есть кто-то из магов? Из Темных? - Нет, - Альмар решительно мотнул головой. - Я всех родственников знаю. - Может, его отринули из рода, - Курумо закончил возиться с добычей, пристроив птицу над огнем. - Или ты уродился в дальнего предка. Магия, говорят, передается до шестнадцатого колена… Давай-ка бедняжку сюда, - вздохнув, добавил подросток, указывая на утку. - Что ж ты ее так мучаешь, все перья обломал? - Я не умею, - извинился мальчик, передавая спутнику несчастную крякву. Обеих уток застрелил сегодня днем Курумо, он же вытащил подбитых птиц из болота. Альмар чувствовал себя неловко, сознавая, что за целый день его помощь ни в чем не понадобилась, и даже с таким простым делом не справился. - Оно и видно, - беззлобно согласился белобрысый. - Сразу понятно, что из благородных. Расскажи лучше, что умеешь; может, хоть что-то пригодится. Небо не торопилось темнеть. По прошлому опыту Альмар знал, что в таком белесо-сиреневом состоянии оно останется еще несколько часов. Но в любом случае это был уже поздний вечер, принесший прохладу, и мальчик придвинулся к костру ближе, протянул к пламени зябнущие руки. Курумо хотел знать, что он умел. А что он умел? Говорить, читать и писать на нескольких языках. Знал основы математики и то, как следует проверять отчеты управляющего поместьем. Знал, какие существуют народы, кто с кем граничит, заключает союз или воюет. Мог нарисовать по памяти карту империи… Но вряд ли Курумо интересовали подобные навыки. - Фехтовать немного умею, – сказал Альмар после паузы. - Ножи метать, но хуже, чем ты. Верхом езжу, стреляю… - пожал плечами, - но дичь ощипывать и разделывать не приходилось. - Значит, будешь учиться, - сделал вывод Курумо. - Мне бы магию освоить, - вздохнул Альмар и поразился своим словам. Ведь это значит – окончательно принять Темный Дар. И все – пути назад не будет. Хотя его нет и сейчас, этого пути. Станет Альмар полноценным магом или нет – отец его не примет; если он приблизится к родному дому – убьет сам или велит страже. Наверное, Альмара уже вычеркнули из всех родовых книг. Не носить ему больше имя Мэлгон и титул благородного тара. - Чтобы учиться магии, нужен наставник, - сказал Курумо. – А вообще хорошо, что Дар у тебя сильный. Господин Митрил рассказывал, что Дар, как вторая душа. Раз в человеке живет, значит, будет спасать, чтобы не погибнуть самому. Поэтому маги уже не люди, не бывает обычных людей с двумя сущностями. - Маг, по-твоему, оборотень какой-то получается, - пробормотал Альмар. - Пожалуй, - согласился Курумо. - Только у мага две души, а у оборотня – два тела.
*****
Второй вечер их путешествия не очень отличался от первого. Курумо разложил костер, бросил в котелок самолично почищенные рыбины. Над остальным уловом трудился Альмар, или мажонок, как мысленно называл его Курумо: пытался чистить. Как и со вчерашней уткой, результат был плачевен; но мальчик не сдавался, и куча рыбы, кое-как выпотрошенной и частично лишенной чешуи, постепенно росла. Мажонок оказался не похож на тех немногих нобилей, которых довелось видеть Курумо - на высокородных заложников, живших в замке Тонгила. Ничего из их надменного презрения и тщательно скрываемого страха. Спокойный, собранный, готовый учиться тому, что требуется. Впрочем, справедливости ради оборотень готов был признать, что ситуация отличалась. Быть может, и те подростки, даже эльф, перед всеми задирающий нос, вели бы себя иначе в другой обстановке? Кто знает. - Курумо, как бы ты поступил на моем месте? – Альмар посмотрел на него серьезными серыми глазами, на время оставив рыбин в покое. - Я бы тщательнее снимал чешую, - признался подросток. Альмар покраснел и бросил виноватый взгляд в сторону рыбы. Потом, опомнившись, покачал головой: - Я не об этом, а о своей жизни. О том, что со мной случилось. Вот если бы ты… Если бы у тебя обнаружился Темный Дар, как бы ты поступил? - Я? – Курумо всерьез прикинул на себя описанную ситуацию. - Я бы обрадовался. Владеть магией здорово. - А потом? - Потом бы нашел хорошего мага, согласного взять меня учеником. - Темного мага? - Ну не Светлого же. Или ты слышал, будто Светлые теперь взялись учить магии Темных? – Курумо засмеялся. Альмар невесело улыбнулся в ответ. - Хорошего в каком смысле? – уточнил он. - Справедливого и не очень жестокого, - после минутного размышления дал пояснение Курумо. - Чтобы не гонял в хвост и в гриву, зря не наказывал. Такого, у которого не мрут постоянно ученики, а то притворяться добрячками они все горазды. - Добрый Темный маг… - произнес Альмар, мрачнея. - Вот-вот, и я о том же. Сам знаешь, не бывает таких. Но без мастера магией ты толком не овладеешь. С Даром так нельзя: или ты ему хозяин, или он тебе. Слышал, наверное, что выгнанные на вольные хлеба недоучки долго не живут? В этом все дело: неподчиненный Дар их сжигает изнутри. Взрослые маги свой Дар всегда держат под контролем. - Ты знаешь такого Темного, справедливого и не очень жестокого? – без особой надежды в голосе спросил Альмар. Курумо хмыкнул: - Единственный Темный, которого я знаю, это господин Тонгил, но он учеников не берет. По крайней мере, я никогда о них не слышал. - Ты служишь ему? – уточнил Альмар. - Нет, я еще маленький, - Курумо скривился. Будь он старше, не пришлось бы сбегать из дома, чтобы добраться до Радоги. - Тонгилу служили мои родители, - и, предупреждая следующий вопрос, добавил. - Они погибли. А я просто живу в его замке. Стану старше, присоединюсь к Ста… к страже, принесу, как положено, клятву верности. - Страшно жить рядом с Тонгилом? Он же… то, что о нем рассказывают… Все эти… - Альмар замолчал, явно не зная, как закончить. - Своих он обычно не трогает, - буркнул оборотень, вновь вспомнив последнюю встречу с магом. Как тот смотрел на него, не узнавая, словно на вещь, как в глазах Тонгила горели отсветы чего-то жуткого. У Курумо было время обдумать и понять, что полуэльф, вмешавшись, спас ему тогда жизнь. Благослови тебя Многоликий за это, господин Митрил. Несколько раз Курумо думал о том, не сказать ли Альмару о своей второй сущности. Неизвестно ведь, как сложится путешествие, может, и перекинуться придется именно тогда, когда будет не до объяснений. Но всякий раз откладывал. Все же мажонок оставался, по сути, обычным человеком, выросшим в семье почитателей Солнечного. В главном городе империи оборотни хоть и водились, но предпочитали скрывать свою вторую суть; там о них рассказывали только страшные сказки, хуже, чем о самом господине Тонгиле. Не повезло парню. Поклоняйся его родители Многоликому, приняли бы Темный Дар сына с благодарностью. Известно ведь, что Многоликий благословляет любой Дар независимо от цвета, как не делает он разницы между человеческими расами. И оборотней привечает. Разве что с эльфами у Владыки какие-то старые счеты.
Глава 3.
- Мэль, мне нужны сведения о семье Мэлгон, срочно, - Мэа-таэль продрал слипающиеся глаза, уставившись на редчайшее зрелище: маг Тонгил среди ночи в его спальне. Хотя нет, не среди ночи: из-за неплотно задернутой драпировки выглядывало бледное небо. Уже рассвет. - Так кто тебе нужен? – переспросил больше из вредности, нехотя вылезая из-под нагретого одеяла и начиная одеваться. Не отвяжется ведь. Что его так взбудоражило? Насколько полуэльф знал друга, требовалось очень серьезное событие, чтобы заставить Арона так беспокойно, как сейчас, ходить взад-вперед по комнате. - Тар и тэра Мэлгон. В первую очередь собери информацию по старшей ветви рода. Если они не то, что мне нужно, будем смотреть на младшие и боковые. Отложи все остальное – это сейчас самое главное. Вся подноготная, деньги, отношение к магии, количество детей и их возраст, все слухи, какие удастся раскопать, особенно о тэре Мэлгон. Даже то, что покажется незначительной мелочью… - А как ты поймешь, то ли они, что нужно? – полюбопытствовал Мэль. - Тебя это не касается, - отрезал Тонгил. - По крайней мере, пока не касается, - добавил он чуть мягче. - Было бы легче, знай я, что ищу, - резонно возразил полукровка. - Обойдись тем, что я рассказал. Мэль, это действительно важно! Полуэльф развел руками в знак того, что спорить не собирается. - Хорошо, - Тонгил развернулся, намереваясь уходить. - Да, имей в виду: до вечера я пробуду в подземелье. Предупреди местных, чтобы не совались. - Как скажешь, - Мэль проводил взглядом исчезающую в дверях фигуру. В лаборатории, значит. Интересно, особенно учитывая то, что с момента их приезда Тонгил туда не спускался.
*****
Сила вернулась полностью, но этого было нестерпимо мало. Ему принадлежали только жалкие обрывки навыков, обрывки знаний, почерпнутые из записной книги прежнего Тонгила да тех свитков, которые Арон заставил себя прочитать. Немного – магии стихий, немного – магии теней, и много - сырой Силы, которая просто была в нем, но сама нечему не могла научить. Настоящий маг, прошедший все обучение, мог с легкостью найти пропавшего мальчишку. Но он настоящим магом не был. Помещения в здешних подземельях только назывались лабораториями. По сравнению с главными владениями они оказались почти девственно пустыми, ненужными своему хозяину. Мэль говорил, что за последние пять лет прежний Тонгил провел здесь в совокупности едва ли пару недель. Маг не любил столицу и особняк этот, как казалось Арону, он забрал у прежних хозяев скорее из желания тех наказать, чем по необходимости. Мужчина запер дверь изнутри, зажег масляные лампы на стенах, потом расстелил на столе принесенную карту. Та отображала весь известный мир, четче всего обрисовывая саму империю. Кое-где на краях пустые белые пятна перемежались со знаками, обозначающими почти легендарные страны и народы. Арон очень надеялся, что мальчика не занесло туда. Из пояснений клановца он сделал вывод, что ребенок неосознанно открыл Врата. Еще в бытность наемником северянину приходилось слышать о том, что, очень редко, маги, оказавшиеся в смертельной опасности, совершали спонтанный переход. Это не являлось настоящими Вратами, точка открытия не контролировалась, но для спасения жизни хватало. Арон достал хрустальный кубок, поставил с краю. Кинжалом, который всегда носил у пояса, разрезал запястье и нацедил крови в кубок. Сейчас он собирался попробовать один ритуал, который видел пару раз в исполнении полковых магов. Правда, только Светлых, - Темные на подобную работу подряжались редко, не в их духе было таскаться с войском, лишать себя элементарных удобств и рисковать собственной драгоценной жизнью ради патриотических идей и скудного жалования. Арон достал заранее приготовленную хрустальную подвеску, обмакнул в кровь, потом вытянул над картой: - Кровь к кро… - подвеска качнулась в руке, но не притянулась к конкретному месту, а пошла по кругу, все быстрее и быстрее, а потом взорвалась, засыпав карту и пол осколками. Повторить эксперимент с подвеской или придумать что-то новое не получилось – в дверь лаборатории постучали. Нет, не так, - заколотили, словно бы там стоял тот, кто имел право вламываться в святая святых темнейшего из магов. «Мэль?» – мелькнула первая мысль. Но что могло заставить полуэльфа вести себя столь нахально? Тонгил махнул рукой, распахивая дверь, и едва сдержал проклятие. Стоящего там человека он видел пару раз прежде, еще в первой жизни, и воспоминания остались неприятные. А звали его… - Дружище! – воскликнул Грисс ар-Крим, шагнув внутрь и распахивая руки, словно для объятий. - Столько покушений, а ты еще жив, старый бес! И даже в столице! - Зачем явился? – угрюмо поинтересовался северянин. Пусть он знал, кто перед ним, но не мог представить, какие отношения связывали мага и одного из старших жрецов Серой Госпожи. Жрец этот, светловолосый, голубоглазый, с благостным выражением пухлощекой физиономии, словно бы сошедший с фресок Солнечного, смотрелся в одеянии служителя Смерти, как пушистый кролик, натянувший волчью шкуру. Но первое впечатление редко оказывалось обманчивее. Недаром его хозяйка, Серая Госпожа, славилась особым чувством юмора. - Мамочка послала, - развел тот руками. - Соскучилась по тебе, в гости зовет. - Мамочка, говоришь, - пробормотал Арон, сворачивая карту. Мама у жрецов Смерти могла быть только одна. Недаром в старых хрониках Она носила имя Мать Всего. Не стоило удивляться, что жрец оказался здесь, в его доме, у дверей лаборатории. Для Смерти нет преград, для Ее служителей тоже. Разве что кто-то, благословленный Светлыми Богами, тем же Солнечным, например, может заградить им путь. А вот Темная магия и ее носители во власти Серой Госпожи. Стало быть, и Тонгил. - Передай Госпоже мои извинения, Грисс, но никак не могу. Дела. - Вот всегда так! – с наигранным разочарованием воскликнул тот, манерно всплескивая руками. - Все тебе некогда, все дела, все чародействуешь. А у нас празднование, между прочим, в твою честь намечается! - Вот как? – удивление получилось искренним. - К Мамочке вернулись ее любимые детки. Должно быть, Арон смотрел совсем непонимающе, поскольку жрец укоризненно покачал головой: - Сихха, дорогой мой Тонгил, конечно же, я говорю о сихха. Тех самых, что служили императорской семье. Неужели так коротка твоя память? Ну да, сихха, с которыми он что-то сделал, и они… они что? Получается, погибли. То есть вернулись домой, к Мамочке, в Серый Мир. - Я должен сочувствовать или радоваться? – спросил северянин мрачно. - Радоваться, конечно! – воскликнул Грисс, широко улыбаясь, - Мамочка по ним соскучилась, так что можешь не бояться ее недовольства. - А император знает? – поинтересовался Тонгил. - Конечно. Его я позвал на празднование первым. Он тоже оказался занят. Жаль, жаль! Арон хмыкнул, подумав, что, согласись император, тот же Грисс онемел бы от удивления. Северянин не слышал еще о человеке, который бы добровольно отправился в гости к Серой Госпоже. Только Ее жрецы могли путешествовать между мирами живых и мертвых. Впрочем, Тонгил сомневался, что после посвящения они оставались людьми в полном смысле этого слова. Выпроваживать Грисса не пришлось: жрец поспешил откланяться сам; еще раз выразил сожаление, что не увидит «дорогого Тонгила» на празднике, и исчез, истаяв в сером тумане. Для эррэ Арона туман этот ощущался Вратами, разве что с другой тональностью, чем у Врат девчонки-полуэльфийки. В воздухе еще некоторое время оставался след, словно приглашение: «Открывай и следуй за мной». Не то наивная ловушка, не то подчеркнутая любезность. А может, и вовсе тонкая насмешка, как раз в духе Серой Госпожи. Арон сел на край стола, потер виски. Еще пару месяцев в этом мире, в этом теле – и он вообще разучится удивляться. Так сам Солнечный явится в гости, а он воспримет это лишь как очередную крупную неприятность. Дожил. Интересно, в храме Солнечного провозглашали здешнему Тонгилу персональное проклятие, как тому некроманту, которого он убил в своем мире? Или Арон удостоился лишь проклятия коллективного, регулярно посылаемого всем Темным магам? У Мэля спросить, что ли? Впрочем, сведения, принесенные полукровкой, оказались слишком интересными, чтобы отвлекаться на такие мелочи. - Вот, смотри, - Мэа-таэль разложил перед ним принесенные свитки. - Это по самому Мэлгону, это – по его жене. - Быстро, - пробормотал Тонгил. С тех пор, как он разбудил Мэля, прошло едва три часа. - Тар Мэлгон оказался членом Императорского Совета, а у ребят про всех советников сведения собраны. Так что повезло. Тут и портреты их есть в грифеле, - Мэа-таэль усмехнулся. - Серьезный подход, - хмыкнул в ответ Тонгил. - Вряд ли Мэлгоны твоим ребятам соглашались позировать. Он потянулся к первому свитку, разворачивая вложенный лист с зарисовкой, и вздрогнул. Этот человек… Значит, Арон не ошибся, и тот, кого он видел в императорской свите, действительно был… И, если он прав, то во втором свитке… - Иди, Мэль, - проговорил он глухо. - Если будет нужно, я позову. Следующий день прошел в подготовке. И вот – одна из тех улиц столицы, где не было места не только домишкам простолюдинов, но и домам нуворишей. Здесь обитала старая кровь, сохранившая не только родовую гордость, но и более материальные блага, доставшиеся от предков. Богатство особняка тара Мэлгона бросалось в глаза, кричало о себе – коваными завитушками на высоченных воротах, облицовкой из дорогого кримского камня, эльфийскими узорами живых деревьев – только остроухие умели так изящно сплетать ветви, превращая их в произведение искусства, и брали за то немалые деньги. Только вот в мире Арона ар-Мэлгон богат не был, скорее наоборот, и похвастаться мог только многовековым перечнем благородных предков, восходящим к младшему сыну Первого Императора. Ничего особенного – половина знатных родов заявляла подобное. Дейкас ар-Мэлгон – старый друг, один из лучших. Почти как Венд. Только в том прежнем мире Дейкас так и остался сотником, как когда-то сам Арон, с жалованием, которого никогда не хватало, особенно сейчас, в отсутствие нормальной войны и хороших трофеев. Его друг, которому он без колебаний доверил бы свою спину, но не свою любимую женщину… Сейчас Дейкас отсутствовал – первое, в чем убедились слуги Арона. А вот его супруга находилась дома – в этом он тоже приказал удостовериться. - Хозяйка трижды спрашивала, когда доставят заказ, - прогудел слуга, открывая массивные ворота. - Сегодня вы долго. - Да, - согласился Арон, отступая в сторону, чтобы дать проехать груженой повозке. - Я сам извинюсь за задержку. - Да брось, - слуга широко махнул рукой. - Я в караулке вина припас, посидим. Раб у тебя не немой, пусть объясняет. - Ташид велел, - назвал Арон имя купца, которому принадлежал товар, и слуга, вздохнув, пожал плечами, потом кивнул вертевшемуся рядом мальчонке: - Проводи тарэса Хафима к хозяйке. Они прошли по широким коридорам, по крытой галерее, одна из стен которой была по последней моде украшена широкими зеркальными пластинами. Арон на секунду замедлил шаг, ловя свое сегодняшнее отражение: с лица, обожженного солнцем почти до черноты, на него смотрели раскосые глаза Хафима – глаза достойного приказчика не менее достойного купца Ташида. Или же равно недостойных – историей их жизней Арон не интересовался. Ему было достаточно узнать, что супруга ар-Мэлгона часто покупала у Ташида ткани и благовония, и что последний заказ сделала вчера… Первым, что Арон увидел, войдя в господские покои, была тэра Мэлгон. Сидя в широком кресле, она баюкала сладко посапывающего младенца, но при виде идущих передала ребенка няне и отослала. - Хафим, уже вечер! Вы опоздали почти на шесть часов, – она недовольно нахмурила тонкие брови. Изящная, несмотря на рождение детей, даже более красивая, чем в юности… Арон сглотнул появившийся в горле ком, на мгновение опустил взгляд – смотреть на Тери, такую прекрасную и такую чужую, оказалось еще больнее, чем он ожидал. - Хафим, - женщина привстала, удивленно глядя на приказчика. - В чем дело? Арон подошел к двери, запирая, одновременно с тем накинул тень сна на раба-носильщика и на служанку, вышивавшую у окна. Девушка выронила пяльцы и сладко заснула на подоконнике, раб, так и оставшийся для него безымянным, свернулся на полу и засопел. - Что… – Тери ар-Мэлгон смотрела непонимающе, испуганно, руки стиснули охранный амулет, не более действенный против его Темной магии, чем деревянный нож против меча профессионального наемника. - Хафим? - Нет, Тери, извини, - Арон сделал отработанное движение рукой, вызывая тень. Он до сих пор не знал, как нейтрализовать действие зеркала, накладывающего чужой облик, но мог на время набросить поверх личины еще одну – собственный образ. - Я не Хафим. Нам нужно поговорить. Женщина придушенно вскрикнула и тут же зажала рот рукой. - Ты? – выдохнула спустя несколько мгновений. - Зачем? Тебе нечего здесь делать! - Нет? – Тонгил смотрел на нее неотрывно, пытаясь понять, что она знала о нем, насколько близки они были. - Нет! - Мне сообщили, что случилось с сыном, Тери, - глухо сказал Арон. Она вновь поднесла ладонь к глазам, словно собиралась заплакать и хотела скрыть слезы. Но не заплакала. - Мы знали, что так будет. Когда Альмар родился, ты сам определил, что у него Дар. Ты сам наложил на него заклятия, усыпляющие магию. Мальчик жив! – Тери вытянула вперед руку с рубином. - Видишь, камень цел. Арон, пожалуйста, уходи! Мне нечего тебе сказать, и я не хочу рисковать семьей. Ты обещал, что не будешь вмешиваться в мою жизнь. - Обещал… - проговорил Арон хрипло. – Да, я уйду. Но скажи, ты… ты любишь Дейкаса? В глазах женщины мелькнуло удивление. Должно быть, вопрос не вязался с тем Тонгилом, которого Тери знала: - Люблю, - сказала она просто. - Он хороший муж и хороший отец. А Дейкас любит меня, и что бы ни послужило этому причиной в самом начале, я знаю, что сейчас он любит меня по-настоящему. Вот так. И младенец, которого она совсем недавно баюкала на руках. И еще двое мальчишек где-то в глубинах этого дома. Вот так. Женщина, которую он любил, которая любила его, никогда не жила в этом мире. Просто ее двойник, прекрасный, желанный образ, но не более того. Он обманул сам себя, поверив демону. - Ты любила меня… когда-нибудь? – спросил он, ни на что уже не надеясь. - Арон, что с тобой сегодня? – Тери смотрела удивленно, но уже с тенью страха. – О какой любви ты говоришь? У нас был договор: я рожу тебе сына, ты наведешь чары на Дейкаса, чтобы он влюбился в меня и взял в жены, принял Альмара и поверил, что это его ребенок. Вот и все. Мне был нужен богатый муж и защитник, тебе – ребенок с Даром, растущий в безопасности. Каждый из нас получил, что хотел. - Значит, я подкинул благородному тару своего кукушонка? – губы Арона кривились горечью. - Можно сказать и так, - Тери отвернулась, отошла к окну. – Когда уйдешь, позаботься, пожалуйста, чтобы настоящий Хафим ничего не заподозрил: мне не нужны проблемы. - Муж не винит тебя в Даре Альмара? – и все же была Тери, хоть и чужая жена, но дорога ему. Пусть хотя бы в этом мире живет в безопасности от Темных магов и их темных дел. - К счастью, нет. Оказывается, у Дейкаса был младший брат с Темным Даром. Муж даже просил у меня прощения за свою порченую кровь, - она горько усмехнулась. - Был? – переспросил Арон. - Да, - Тери прижалась к мозаичному стеклу лбом, голос стал тише, глуше. - Отец Дейкаса убил его в храме Солнечного на глазах у старшего сына, когда Дар открылся. - Понятно, - после паузы проговорил северянин. - Еще одно. Последнее. Твое кольцо, которое показывает, что мальчик жив, - отдай его мне. - У тебя ведь есть такое же! – женщина развернулась к нему, прижимая руку с перстнем к груди. - Я… потерял, - выдавил Арон. – Пожалуйста. Оно необходимо, чтобы найти ребенка.
Та отображала весь известный мир, четче всего обрисовывая саму империю.
Мне кажется, тут лучше название империи, а не "саму".
Цитата (Лерра)
со знаками, обозначающими почти легендарные страны и народы
Масло масленое. Можно просто "со знаками почти легендарных стран...", хотя тут, наверное, лучше говорить о гербах - на карте вполне могли использовать их, для обозначения стран и мест обитания каких-то народов.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
И в ближайшее время надеюсь выложить хотя бы начало. Пока до конца не определился с сюжетом, поэтому еще в раздумьях.
