Продолжение. Очень жду критики. Придирки по тексту\смыслу\композиции\подбору слов\ритмике также приветствуются!
Глава 21.
Верхняя Степь всегда прекрасна, всегда зелена, всегда над ней сияет синее небо. В Верхней Степи нет засух, нет пылевых бурь и ядовитых зимних ветров. В Верхней Степи не умирают.
Темира стояла на вершине небольшого холма, даже не холма вовсе, а пригорка, и целилась во что-то из своего любимого лука. Мэа-таэль сразу узнал его – сделанный из древесины ацера, сухожилий, роговых пластин, покрытый тонким слоем искусно раскрашенной коры... Много лет назад старшая дочь вождя приняла этот лук как дар на совершеннолетие. Его же, разломанный пополам, положили в погребальный костер Темиры… - Наконец-то! – кочевница опустила оружие и легко сбежала вниз, к подножию холма, где стоял полукровка. - Я уж думала, ты и в этот раз не явишься! - Я тоже умер? – неуверенно спросил ее сын, пытаясь понять, как и когда это случилось и почему он ничего подобного не помнит. - Глупости! – Темира досадливо топнула ногой. - Ты просто спишь, но легко спишь, открыто, потому у меня получилось до тебя дозваться. Мэль нахмурился, не совсем поняв слова матери, но на всякий случай решил запомнить и спросить потом у знающего человека. - Смотри, - ее ладонь коснулась его руки – ладонь теплая, как у живого человека. - Смотри, следи за полетом. Это важно. Темира вновь подняла лук, направляя в небеса, наложила стрелу на натянутую тетиву. Та полетела – выше и выше… А потом мир перевернулся, и Мэа-таэль с Темирой стояли уже не на зеленой траве, а на воздухе, и под ногами не было опоры, только синее-синее небо. Внизу, глубоко – расстилалась Вечная Степь мира живых. Глаза полуэльфа обрели небывалую зоркость – он различал с высоты десятков тысяч шагов, как сгибается под порывами ветра молодая трава, как дрожит в своем укрытии степной заяц, как крадется по его следу лис. Он видел бегущий табун диких степных лошадей, а дальше, у самого горизонта – становище кочевников… - Следи за полетом, - напомнила Темира, и послушный сын отыскал стрелу взглядом. Вовремя – на его глазах ее деревянное тело оделось плотью, покрылось перьями, стало степной сизокрылкой, каких тысячи летают в степи. И помчалось дальше, на восток, во много раз быстрее, чем способна любая птица. Вот и само становище. Тууры. Не враги родного племени Мэля, но и не друзья. Даже не союзники. - Мама, что я должен увидеть? Темира не ответила, хмуро разглядывая стоящую у самого края юрту, вокруг которой кругами летала птица, сотворенная ее магией: - Где опять эта несносная девчонка? – пробормотала женщина. - Стоит отвлечься, как ее уже и след простыл! Птица прекратила бессмысленное кружение и метнулась куда-то в сторону, в пустую степь, пока впереди не показалась фигурка маленького степного конька, на каких ездят дети кочевников. Поводья коня были тщательно обмотаны вокруг вбитого в землю колышка, а чуть дальше обнаружилась и сама юная хозяйка. Чернокосая и черноглазая, тонкой костью и порывистостью движений удивительно похожая на Темиру, девочка лет десяти целеустремленно шла к белеющим вдали развалинам. С пояса свисал длинный охотничий кинжал, за спиной виднелся небольшой, на детскую руку, лук и колчан со стрелами. Шагала девочка уверенно, как по хорошо известной дороге. - Это ведь Наи? - растерянно спросил Мэль. - Я не знал, я думал, она погибла вместе с тобой. - Если бы знал, попытался бы найти? – Темира покачала головой. - Не стоит. Девочке лучше там, где она сейчас. Ее взяла к себе хорошая семья, а у твоего очага еще нет хозяйки, тебе некуда привести ребенка. - Все изменится, как только твоя смерть будет отомщена! Обещаю, я… - Замолчи! – резко прервала его мать. - Замолчи. То, что ты собираешься сказать – страшный грех. Не смей! - Он это заслужил! – воскликнул Мэль. - Я не хочу, чтобы мой сын навлек на себя проклятие! – глаза Темиры вспыхнули тем огнем, который так часто видел Мэа-таэль, пока она была жива. - Ты поклялся, что он не погибнет от твоей руки. - Он не погибнет от моей руки, - сердито подтвердил полуэльф. - Но это не значит, что он будет жить долго и счастливо! Я найду способ… - Мэль встряхнул головой и перевел взгляд на сестру: - Если я не нужен малышке, почему ты решила мне ее показать? Темира проследила, как девочка карабкается по разрушенной кладке крепостной стены и спрыгивает вниз, на мостовую погибшего города: - Скоро многое изменится. Я не знаю, что именно, наш Бог не посвящает души смертных в свои планы. Но чувствую: что-то грядет, и это что-то коснется и Наи-таэль, и тебя. Будь осторожен. Так же резко, как и до того, мир перевернулся, и они вновь оказались на мягкой зеленой траве Верхней Степи. - Скоро проснешься, - проговорила Темира. - Я слышу, как по ступеням поднимается посланный за тобой стражник. - Мам, - торопливо проговорил Мэль, боясь, что она сейчас исчезнет, а он так и не успеет сказать то, что мучило его последние годы: - Мама, прости меня. - За что? – удивилась Темира. - Это все случилось из-за меня. Из-за меня ты погибла, и… - Не говори ерунды! – Темира по-настоящему рассердилась. - Не вздумай еще добавить, будто виноват в том, что родился! Не за что тебе просить прощения, и… - она замерла, глядя куда-то сквозь него, потом порывисто обняла. Мэль вновь ощутил тепло ее тела, как если б Темира была живой. - Сейчас ты проснешься. Береги себя, сынок… - ее голос растаял, потерялся в пустоте, а зелень Верхней Степи поблекла, уступая место тусклому дневному свету, проникавшему в спальню из-за неплотных занавесей. - Простите, что тревожу, тар Митрил, - склонился в низком поклоне слуга, - но господин Тонгил просит вас немедленно зайти к нему. Что-то произошло с эльфом.
*****
Арон стоял у окна, рассматривая небольшой ухоженный парк. Сквозь зелень крон поблескивала синь пруда, того самого, где вчера он пытался подчинить себе водную стихию. Результат оказался, мягко говоря, не впечатляющ. За спиной Тонгила на постели лежал бледный и неподвижный эльфенок – иллюстрация того, что не всегда стоит, не размышляя, следовать инстинктам. Даже если забыть о том, что это сын знатного вельможи и ценный заложник, мальчишку было просто жаль. Забрался, куда не следует, бывает… Особенно когда этого в послании недвусмысленно требует отец и повелитель. Тонгил покатал свиток в руках, потом вынул из поясного мешка россыпь треугольных камней зеленоватого цвета. Амулеты, присланные эльфенку? - Звал? – голос Мэля. Тонгил повернулся к полукровке, проходящему в комнату, кивнул в сторону источника проблемы. - За что ты его? – удивился полуэльф. Арон неопределенно пожал плечами: - Само получилось. Пошутил неудачно. - Он пошутил или ты? – хмыкнул друг. - Я, - Тонгил протянул Мэа-таэлю свиток. - Лучше вот это посмотри. Тот развернул, пробежался глазами, хмурясь. Опустил: - Моя недоработка. Мальчишка не признался, кто передал письмо? - Успел только сказать, что именно искал в лабораториях. В послании об этом есть. - Арон нахмурился. - Мне интересно, откуда князь Лазурной долины узнал про артефакт. Оба помолчали, потом Тонгил подошел к эльфенку: - Знаешь, как вывести его из этого состояния? - Откуда? – Мэль удивленно посмотрел на него. - Я же не маг. Кроме того, вырос среди кочевников и с чистокровными эльфами общался меньше твоего. Что все же случилось? - Мальчишка попался мне случайно. Я спустился в подземелья, а он как раз хотел проникнуть в лабораторию. Увидев меня, эльфенок перепугался, а потом попытался магически напасть. - Он? – недоверчиво переспросил Мэль. - Напасть на тебя? С его цыплячьими способностями? Ничего не путаешь? - Ну, - Арон слегка смутился. - Должно быть, решил, что выбора у него нет. Видишь ли, мне взбрело в голову пошутить насчет «последнего желания», а поскольку находились мы уже в лаборатории… - Пошутил, - пробормотал полуэльф. - Ну и шуточки у тебя! С таким чувством юмора прямая дорога во владения Серой Госпожи – она оценит. - Спасибо, друг, - Тонгил, ерничая, изобразил подобие придворного поклона. - Спасибо за добрые слова. - Со мной так не шути, - серьезно попросил Мэль. - А то ведь тоже не пойму… И будешь потом долго искать нового управляющего. - Постараюсь, - Арон кивнул так же серьезно. В этот момент подросток шевельнулся и что-то тихо прошептал. Видно, начал приходить в сознание. - Отдай мне его до вечера – побеседовать, - негромко попросил полукровка. - Обещаю: хорошенькая мордашка твоего любимца не пострадает - Думаю, он и так все расскажет, - Арон без дополнительных пояснений представлял детали такой «беседы». - А может, - уже с нормальной громкостью произнес Мэль. - Может, послать князю ухо его младшенького? Чтоб вел себя хорошо и всякие сомнительные приказы не раздавал? - Ухо? – переспросил Тонгил, не уверенный, что услышал правильно. - Ну да. Например, левое. Не слишком большая потеря, зато князь пару раз подумает, прежде чем сделать очередную глупость. - А если сделает? – заинтересовался Тонгил. Свою идею Мэль высказывал с такой жутковатой обыденностью, что Арону вдруг захотелось узнать, к чему приведет полукровку его извращенная логика. - Тогда можно будет отправить пару пальцев… Или лучше сразу глаз? – полуэльф хмыкнул, явно задумавшись. - Не надо, - умоляюще донеслось с кровати. - Не надо, пожалуйста! Мэль подмигнул Арону так, чтобы эльфенок не увидел, и повернулся к будущей жертве, развивая мысль, - а ухо, высокородный Тималь, я тебе сам отрежу, да так быстро, что даже заметить не успеешь. - Не надо! Господин! – подросток, все еще бледный от пережитого, сел на кровати, просяще глядя на Тонгила. Должно быть, несмотря на происшедшее в лабораториях, маг из них двоих казался ему менее страшным. - Господин! Не позволяйте ему! Арон вздохнул и, забрав у Мэля свиток, сунул вздрогнувшему эльфенку, добавил сверху один из камней: - Объясни, откуда это у тебя взялось. Если скажешь правду, не будем посылать твоему отцу никакого подарка.
Мало. Хочется же узнать, что дальше. Где сын Тонгила, жена, помирится ли он с отпущенным на свободу дргом, что там такое глобально грядет...
Цитата (Лерра)
и под ногами не было опоры, только синее-синее небо
Я понимаю, что сон. Но все-таки скажу. Когда находишься на высоте, под ногами ничего синего нет. Есть земля далеко внизу, а небо - синее - все так же над головой. Могу утверждать это со всей ответственностью по крайней мере в отношении высот до 25 км.
Цитата (Лерра)
иллюстрация того, что не всегда стоит, не размышляя, следовать инстинктам
Вот эти вда "не" мне не нравятся. Да еще знаков препинания много, гладкость повествования умирает. М.б. "...не всегда стоит бездумно следовать инстинктам"?
Цитата (Лерра)
Я спустился в подземелья, а он как раз хотел проникнуть в лабораторию. Увидев меня, эльфенок перепугался, а потом попытался магически напасть.
Конкретно здесь, если убрать "эльфенок" речь будет смотреть живее, естественнее, ИМХО.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Дальше Бабарик пока не прислал. Так что теперь ждем-с
Цитата
Я понимаю, что сон. Но все-таки скажу. Когда находишься на высоте, под ногами ничего синего нет. Есть земля далеко внизу, а небо - синее - все так же над головой. Могу утверждать это со всей ответственностью по крайней мере в отношении высот до 25 км.
Согласна. Это я за красивостью погналась, а о фактах не подумала Спасибо за вычитку! Все отмеченное переделаю. Пламя, а "Дочь проклятого рода" не смотрели? Не понравилась?
Лерра, У меня три замечания И все три Лерра, - сомнительные... 1."Многажды" - это архаизм такой? Уместен в контексте? 2. Лук, .покрытый слоем раскрашеной коры. Не могу вообще представить. Как это? Покрытый лаком. Отделанный серебром. Обтянутый кожей. Но вот как это - покрытый корой? Корой разве что крыша может быть покрыта. Кроме того - тело любого лука гнется при каждом выстреле. и сильно. любое твердое покрытие должно растрескаться. Если оно охватывает лук целиком, во всяком случае. 3.Охо-хо...Даже не знаю. Это общефилософское. Деталь, подмеченная у авторов - женщин. Герой ярко расписывается как садист изощренный, серийный убийца, неотразимый любовник, самый опасный в мире бретер, наижесточайший самодур-феодал (ненужное зачеркнуть). Косвенные свидетельства и второстепенные детали имеются. Но как-то совсем невыразительно сдувается орел тряпочный, когда дело доходит до действий. Ну не подтверждает свою репутацю никак. Этакий темпераментный петушок, гоняющий курочек по двору на публику. Движухи много. Результатов нет. Страница на СИ
1."Многажды" - это архаизм такой? Уместен в контексте?
Подскажите главу и место, где слово стояло, тогда смогу ответить про контекст.
Цитата
2. Лук, .покрытый слоем раскрашеной коры. Не могу вообще представить. Как это? Покрытый лаком. Отделанный серебром. Обтянутый кожей. Но вот как это - покрытый корой? Корой разве что крыша может быть покрыта. Кроме того - тело любого лука гнется при каждом выстреле. и сильно. любое твердое покрытие должно растрескаться. Если оно охватывает лук целиком, во всяком случае.
Информация про кору взята из компилятивного исследования, посвященного изготовлению луков в средневековье и архаических обществах. Если помню правильно, кора особым образом обрабатывалась, чтобы не трескалась и хорошо гнулась. Вроде бы, пропитывалась жиром. Точно не скажу, этот момент я писала довольно давно. Настоящий хороший лук изготовлялся очень долго, его часто по-разному украшали, в том числе и раскрашенной корой.
Цитата
3.Охо-хо...Даже не знаю. Это общефилософское. Деталь, подмеченная у авторов - женщин. Герой ярко расписывается как садист изощренный, серийный убийца, неотразимый любовник, самый опасный в мире бретер, наижесточайший самодур-феодал (ненужное зачеркнуть). Косвенные свидетельства и второстепенные детали имеются. Но как-то совсем невыразительно сдувается орел тряпочный, когда дело доходит до действий. Ну не подтверждает свою репутацю никак. Этакий темпераментный петушок, гоняющий курочек по двору на публику. Движухи много. Результатов нет.
С общефилосовской деталью спорить не буду, но как конкретно это относится к моей книге и героям? Кто из них подходит под такое описание? И какую именно движуху вы ожидаете? Можно конкретнее, а не растекаясь мыслью по древу?
Лерра, Общие впечатления - самые позитивные. Именно поэтому и хочется, чтоб г.г. ощущался реальным. (И в своем "темном варианте тоже"), а не как бука , по поводу которого читатель послушно реагирует "ай баюсь,баюсь,баюсь." насчет лука не знал про кору. век живи - век учись. ) Бабарик, Это в теории. А на практике - не знаю как в вашем регионе, а в нашем - я ни разу не слышал слово в обиходной речи. Да и на письме встречал лишь один раз. Поэтому и "споткнулся" при чтении. Страница на СИ
Это в теории. А на практике - не знаю как в вашем регионе, а в нашем - я ни разу не слышал слово в обиходной речи. Да и на письме встречал лишь один раз. Поэтому и "споткнулся" при чтении.
У нас на Урале в разговорной речи так тоже не говорят, но слово все же литературное.
Есть еще кто-нибудь, кому режет глаза слово "многажды"?
Цитата
Общие впечатления - самые позитивные. Именно поэтому и хочется, чтоб г.г. ощущался реальным. (И в своем "темном варианте тоже"), а не как бука , по поводу которого читатель послушно реагирует "ай баюсь,баюсь,баюсь."
Мне тоже хочется, чтобы ощущался реальным. Потому и спрашиваю. Я старалась выдерживать характер героев и не превращать их в "орлов тряпочных", как вы выразились. Если замечаете, что Гг (или другой персонаж) действует неправдоподобно, говорите.
Цитата
насчет лука не знал про кору. век живи - век учись. )
Чтобы написать три строчки про лук, я полтора часа рылась в интернете.
Существо внутри Горы проснулось. Потянулось в сонной истоме, кольцами свивая чешуйчатое тело, открыло пасть, выпустив облако ядовитого пара, и скользнуло в узкий темный ход. Вырытый в незапамятные времена, ход вел на внешнюю сторону, в Просторную Пещеру; там всегда горел теплый огонь, маленькие двуногие приносили туда вкусную пищу. Существо заторопилось – Его сон был долог, Оно успело изрядно проголодаться. Но Просторная Пещера под высоким сводом оказалась странно тихой, совсем не такой, как обычно. Не горел теплый огонь, не суетились вокруг Существа маленькие двуногие, никто не касался благоговейно Его прекрасной чешуи, не втирал благовония, не предлагал еду… Маленьких двуногих больше не было, только черными проплешинами выделялись на полу кучи пепла. На внешней стороне не оказалось ни двуногих, ни пищи. Такого никогда не случалось прежде, и долгие часы Существо то потерянно скользило по пещере, то замирало, размышляя. Существо было голодно, Существу было одиноко, Существо тосковало… потом Существо начало вспоминать. В прежние года в памяти не было нужды, но теперь осколки прошлого замелькали перед Его мысленным взором. Это прошлое было полным ярких красок, громких звуков – так непохожих на благоговейный шепот маленьких двуногих – и ощущений, как приятных, так и болезненных. Существо заколебалось – уже очень давно Оно не испытывало боли. Существо знало, что боль – это плохо. Но голод вернулся с новой силой – и Существо решилось… Хотя выход из пещеры оказался завален, оплавленная груда камней не могла стать для Существа серьезной преградой. На своде внешнего мира висел круглый теплый огонь, со всех сторон Существо окатывали воздушные волны. У всего, что видели глаза Существа, были собственные названия, но за столько лет Существо позабыло их и теперь воспринимало лишь как совокупность образов. Внешний мир оказался щедр на звуки, вот только ни один из них не напоминал шепчущие голоса маленьких двуногих. Но Существо не отчаялось – Оно знало, что в Просторную Пещеру маленькие двуногие приходили из внешнего мира, и из него же приносили вкусную еду. Если Существо будет искать долго и упорно, Оно обязательно найдет маленьких двуногих. Тогда они вместе вернутся в Просторную Пещеру, и мир опять обретет правильность…
Мэа-таэль задумчиво следил, как Тонгил заворачивает пакет и ставит на нем печать. - Зря ты не позволил отрезать принцу ухо, - произнес он с сожалением. - Какое бы получилось замечательное приложение к посланию для князя! Маленькое, но емкое и многозначительное. - Мэль, это уже три дня как не смешно, - устало отозвался Арон. - Знаешь прекрасно, что отдавать тебе Тималя я не собираюсь. Понимаю, не любишь ты чистокровных эльфов, я от них тоже не в восторге. Но займись лучше чем-нибудь полезным: Стаю проведай или посмотри, как поживает киретское посольство. - Зануда ты, - пробормотал себе под нос полуэльф, но все же, под облегченный вздох Арона, направился к двери. Однако у порога развернулся, словно не замечая мученического выражения, вернувшегося на лицо Тонгила: - Забавно, что у младшего ар-Корма оказался Темный Дар. Ты уже решил, что будешь с ним делать? - Мэль, ты меня два часа достаешь одними и теми глупыми вопросами, – не выдержал Тонгил. - Исчезни наконец! Мэа-таэль с преувеличенным испугом отшатнулся, потом сжал ладони у груди в знак почтения, принятый у кочевников, низко поклонился и воскликнул: - Прости своего недостойного слугу, о великий господин! Не изволь гневаться, о великий господин! – за этой фразой последовал еще один низкий поклон. - Покорнейше исчезаю, о грозный и ужасный! – после чего, продолжая кланяться, спиной открыл дверь. Закрыл ее за собой, подмигнул стоящим неподалеку оборотням из стражи, один из которых на его чудачества вздохнул, а второй только покачал головой, - в отличие от стражников-людей, серые братья ни Тонгила, ни уж тем более его самого не боялись. Хотелось размяться – отправиться со Стаей на ночную охоту или поучаствовать в тренировке – один на один с кем-нибудь из оборотней. Вот только, к сожалению, куча прочтенных свитков, ждущая его в кабинете, была намного меньше второй – с донесениями еще нетронутыми. Солнце уже доползло до зенита, когда Мэа-таэль отодвинул очередное сообщение, откинулся на спинку кресла и устало потянулся. Итак, беспорядки в Радоге продолжаются – местные вожаки честно отрабатывают полученные золотые; мраморные каменоломни в предместьях Кирет-града затопило в пятый раз, расстроенный владелец начал искать покупателей – отлично! А вот – гм, забавно. Ни о чем подобном, перечисляя свои планы, Тонгил не упоминал. Итак, двоюродный брат императора тайно ищет союзников для устранения монарха. Что будет выгоднее – помочь с переворотом, а потом потребовать свою долю, или выдать заговорщика, опять же, получив кое-что от благодарного императора взамен? Да, интересная бумага, стоит отнести ее Тонгилу. Поведение мага в последние дни Мэа-таэля интриговало и, пожалуй, радовало. После своего непонятного эксперимента, на все вопросы о котором Арон лишь морщился и переводил тему, маг сильно изменился. Причем полуэльфу казалось, что потеря памяти не была для этого изменения единственной причиной. Арон все больше вел себя не как чернокнижник, которого Мэль знал и которому служил последние годы, а как тот человек, с которым полукровка дружил в юности. Характер у этих двоих был действительно разный, причем Тонгил пятнадцатилетней давности Мэа-таэлю нравился куда больше. Сегодня Мэа-таэлю взбрело в голову проверить, какому именно Тонгилу соответствует характер нынешнего. Арон выдержал почти два часа! Похоже, вместо потерянной памяти маг приобрел невероятное долготерпение. Мэль не отказался бы узнать название магического эксперимента, вызвавшего столь неожиданные – и приятные – последствия. В дверь торопливо постучали, и, едва получив разрешение войти, внутрь скользнул личный слуга Мэля: - Тар Митрил, простите, что беспокою, но вы приказали докладывать обо всем, что касается Тималя дарэ-Ореса. - И что, с ним что-то произошло? – недовольно спросил Мэа-таэль. - Боюсь, тар, что он серьезно ранен. - Проклятый мальчишка! – полукровка торопливо поднялся. - Идем. По дороге расскажешь, как это случилось.
*****
Как это случилось, Риен и сам толком не понял. Высокородного Тималя дарэ-Ореса он недолюбливал с первой их встречи в замке – и чувство это было четким, прекрасно объяснимым и абсолютно взаимным. А когда доброхоты объяснили, где и с кем юный эльф проводит ночи, к неприязни добавилась брезгливость и вместе с тем страх – уже за себя. Тималь был не первым чистокровным эльфом, которого Риен встретил в своей жизни. Младший ар-Корм прекрасно знал, что людей остроухие считали немногим выше животных. Но только обычных людей. Человеческих магов эльфы боялись, ненавидели и уважали, то есть относились к ним как к равным. Так уж распорядились боги, что магией владели все остроухие, вот только уровень Силы у них был очень и очень слабым – по сравнению с тем, который давался немногим счастливчикам-людям. Хотя нет, с недавних пор Риен перестал воспринимать магический Дар как удачу. Когда-то, как и все мальчишки, он хотел быть магом, но магом Светлым, противоположный вариант даже не приходил ему в голову. И вот… Прошло уже три дня после встречи с Росаной. Хотя, как понял Риен после расспросов тара Митрила, сестренка успела вызвать некоторые подозрения, сбежать ей удалось благополучно. То ли полуэльф поверил уверениям юноши, что никакие гости к нему не приходили, то ли отложил настоящий допрос, но после первого разговора Митрил младшего ар-Корма к себе не вызывал. Однако на следующий день поставил его в известность, что, поскольку по причинам, Риена не касающимся, Тималь дарэ-Орес будет теперь находиться под домашним арестом, младшему ар-Корму предстоит следить, чтобы этот самый Тималь получал все необходимое. Пожалуй, сильнее «обрадовать» Риена мог только приказ постоянно находиться при самом Тонгиле. Данным распоряжением Митрил низводил наследника графа до обычного слуги. Это было несправедливо и унизительно в любом случае, но прислуживать эльфу... Когда сегодня, едва удерживая на руках поднос, Риен приблизился, стражник, ставший уже знакомым за эти два дня, кивнул и распахнул дверь, пропуская внутрь. Остроухий обнаружился там же, где и в предыдущие разы: сидел в кресле, уткнувшись в какую-то книгу. На появление Риена отреагировал привычно: мимолетно глянул, презрительно скривил губы и ткнул пальцем в направлении стола. Мол, поставь туда и убирайся. В общем, типичное поведение чистокровного высокородного эльфа: я, значит, соль земли и свет солнца, а вы, жалкие людишки, грязь у моих ног. Риен вроде уже привык и даже перестал обращать внимания, но сегодня настроение с самого утра оказалось слишком паршивым, чтобы просто стерпеть оскорбительное отношение. На жест эльфа ар-Корм так же презрительно скривил губы и почти бросил поднос на стол. Возмущенно звякнула посуда. Эльф резко вскинул голову, несколько секунд они мерялись злыми взглядами. Потом Тималь дарэ-Орес усмехнулся: - Что, вышквырыш, завидуешь тем, кто лучше тебя? От грубого оскорбления кровь бросилась Риену в голову, но юноша сдержался: - Ты? Лучше? Наверное, тем, что последние месяцы не вылезал из постели Тонгила? И как, хорошо ублажал господина мага? В этот раз от гнева покраснел эльф: - По крайней мере, мои родители мною не откупались! А твои от тебя сами рады были избавиться! Вышвырнули из рода и забыли, что ты вообще существуешь! Вышквы… Свою фразу он не договорил, потому что в этот раз Риен не выдержал и, без замаха, резко, как учил старший брат, швырнул в Тималя первым, что попалось под руку. А попался тяжелый хрустальный бокал. Уклониться от снаряда эльф почти сумел. Почти, поскольку бокал ударился об ажурный край камина как раз над его головой и разлетелся десятком острых осколков, окрасив лоб Тималя кровью. Пожалеть или хотя бы здраво обдумать свое удачное попадание Риен не успел, поскольку эльф с яростным шипением, достойным степного кота, налетел на него. Не с пустыми руками – Тималь цапнул с подноса разделочный нож. Мальчишки покатились по полу; Риен, невооруженный, вцепился в запястья эльфа, не позволяя тому приблизить клинок. Тималь яростно дернулся и… Риен так и не понял, как это случилось; возможно, сработал старый навык, усердно вбивавшийся в него еще дома на тренировках, или же сказалось что-то иное… Но несколько мгновений спустя нож перекочевал в руку ар-Корма и легко вспорол эльфу живот.
Возник вопрос. Бабарик посоветовал разделить следующее предложение пополам:
Цитата
Когда сегодня, едва удерживая на руках поднос, Риен приблизился, стражник, ставший уже знакомым за эти два дня, кивнул и распахнул дверь, пропуская внутрь.
Никак не могу сообразить, как его переделать, чтобы получилось красиво. Кто-нибудь может посоветовать?
Мне тоже хочется, чтобы ощущался реальным. Потому и спрашиваю. Я старалась выдерживать характер героев и не превращать их в "орлов тряпочных", как вы выразились. Если замечаете, что Гг (или другой персонаж) действует неправдоподобно, говорите.
Я рискну еще раз пояснить свою мысль. И больше влезать не буду. Поскольку автор, конечно же, волен сам творить персонажей и атмосферу. Вот я о чем:
Цитата
Мэа-таэль с преувеличенным испугом отшатнулся, потом сжал ладони у груди в знак почтения, принятый у кочевников, низко поклонился и воскликнул: - Прости своего недостойного слугу, о великий господин! Не изволь гневаться, о великий господин! – за этой фразой последовал еще один низкий поклон. - Покорнейше исчезаю, о грозный и ужасный!
Не представляю я человека, который бы в таком тоне обращался в палатах Ивана Грозного (шатре Чингис-хана, кабинете Сталина) к властителю. И вот такая игра в "как бы он злой владыка, но мы то с вами, читатель, понимаем..." пронизывает каждый второй читанный мной современный текст русских авторов. Конечно, я понимаю, что фэнтези - сказка. Но и в сказке - Кащей он Кащей, а не абстрактное такое грозовое "облако в штанах", только прикидывающееся бессмертным негодяем.
Идем далее:
Цитата
]- Зря ты не позволил отрезать принцу ухо, - произнес он с сожалением. - Какое бы получилось замечательное приложение к посланию для князя! Маленькое, но емкое и многозначительное. - Мэль, это уже три дня как не смешно, - устало отозвался Арон. - Знаешь прекрасно, что отдавать тебе Тималя я не собираюсь.
Диалог подразумевает , что полуэльф действительно хотел "членовредить". (иначе было бы "с деланным сожалением", да и г.г. не дурак, не стал бы на шутку говорить "не отдам тебе его". А ведь сцена с подмигиванием решительно говорит о том, что на эльфенка просто психологически надавили. Никто резать его и не собирался. Логическая нестыковка, замешанная (ИМХО) на том же принципе. Не может автор до конца определиться - садист перед ним или добрый рубаха-парень. То он нож всаживает ученику Некраса по самое "небалуйся" и отдает еще живого на растерзание. То с детишками такой ласковый-ласковый. Может быть я прочел поверхностно, не вникнув в суть сцены, но эпизод с непринужденно играющими детьми (чуть ли не всеобщими любимцами) рядом с замком чернокнижника-извращенца, естествоиспытателя в духе "никто не выживет, зато наука как продвинется" мне кажется... по меньшей мере странной. Как и поведение полуэльфа. Вот он был "таким" и тут раз - "другой". Должна быть для читателя какая-то мотивировка. Возможно, я ее пропустил?
Цитата
У колодца толпились слуги, там же играли их дети, еще слишком маленькие, чтобы помогать родителям, но достаточно большие, чтобы мешать остальным взрослым. В замке отца Ресана семьи слуг жили в отдельных постройках у самой крепостной стены, без серьезной надобности к главному зданию соваться не смели. Здесь было не так.
Видимо, дети зачем-то понадобились автору. Ну и ладно. Но зачем это пояснение. Ведь оно несет довольно специфическую смысловую нагрузку. А именно : "В замке отца Ресана регламент поведения слуг был куда более суров, чем в замке Тонгила." Что это дает читателю? Как сказывается на сюжете? Лично у меня вызвало недоумение. Почему порядки при дворе честного рыцаря суровее, чем у мерзкого колдуна? Почему дети любят его (колдуна) первого помощника, (КГБиста к тому же - по нашему)? Деталь за деталью, складываясь, приводит мой аналитический ум к выводу - темный маг не такой уж темный. И вступает в противоречие с списком злодеяний, составленных автором ранее. Страница на СИ
Имбирь, большое спасибо за развернутый отзыв! Это мне позволило взглянуть на героев под другим углом зрения. Но сейчас, все же, попытаюсь объяснить.
Цитата
Не представляю я человека, который бы в таком тоне обращался в палатах Ивана Грозного (шатре Чингис-хана, кабинете Сталина) к властителю. И вот такая игра в "как бы он злой владыка, но мы то с вами, читатель, понимаем..." пронизывает каждый второй читанный мной современный текст русских авторов. Конечно, я понимаю, что фэнтези - сказка. Но и в сказке - Кащей он Кащей, а не абстрактное такое грозовое "облако в штанах", только прикидывающееся бессмертным негодяем.
Попробую объяснить. Во-первых, Мэль - друг юности Тонгила. Мага подобное поведение полукровки развлекало тогда, развлекает и сейчас. Для него полуэльф - правая рука и доверенный советник, которому позволялось и позволяется многое. Такое, что любому другому не сошло бы с рук. У любого человека (особенно находящегося под постоянным давлением, как Темный маг, которого ненавидят и постоянно пытаются убить) должна быть отдушина. Кто-то, рядом с кем можно расслабиться. В противном случае можно реально сойти с ума. Что касается Мэля, подобные нахальные шутки он позволяет себе далеко не всегда, поскольку хорошо знает Тонгила и видит, когда тот спустит ему, а когда нет. (ЗЫ: Насчет Сталина и Чингис-хана не знаю, но вот я вполне могу представить Меньшикова, в таком тоне обращающегося к Петру Первому :)))
Цитата
Диалог подразумевает , что полуэльф действительно хотел "членовредить". (иначе было бы "с деланным сожалением", да и г.г. не дурак, не стал бы на шутку говорить "не отдам тебе его". А ведь сцена с подмигиванием решительно говорит о том, что на эльфенка просто психологически надавили. Никто резать его и не собирался. Логическая нестыковка, замешанная (ИМХО) на том же принципе. Не может автор до конца определиться - садист перед ним или добрый рубаха-парень. То он нож всаживает ученику Некраса по самое "небалуйся" и отдает еще живого на растерзание. То с детишками такой ласковый-ласковый.
Насчет того, что никто эльфенка резать не собирался - не верно. Если бы Тонгил дал добро, Мэль ухо бы отрезал, не поморщившись и с удовольствием. Психологически давить он начал, только когда маг отказался отдать ему Тималя для нормального допроса. Потому и сожаление было искренним. (Мэль ненавидит эльфов. Всех. Для него хороший эльф - это мертвый эльф. Или хотя бы покалеченый.)
Насчет того, садист он или рубаха-парень. Вы сталкивались в жизни с людьми, у которых есть садистские наклонности? Я не говорю про маньяков, а про обычных людей, которые иногда (при должной мотивации) очень даже "за" кого-нибудь помучить? Вот я сталкивалась, и скажу по своему опыту: подобные моменты вовсе не мешают им в некоторых ситуациях приходить в хорошее расположение духа и даже буквально очаровывать своей добротой и любезностью. Люди - это не картонка, закрашенная в черный или белый цвет. Даже знаменитый маньяк Чекатило был прекрасным мужом и отцом своим троим детям, вежливым соседом, хорошим работником. Мэль в нашем понимании воспитан дикарями, варварами. Для него одинаково приятно замучить врага до смерти, поохотится на дикого зверя или приласкать ребенка (имею в виду - без всяких извращений))). Любит он детей. Если это не эльфы, конечно.
Цитата
Может быть я прочел поверхностно, не вникнув в суть сцены, но эпизод с непринужденно играющими детьми (чуть ли не всеобщими любимцами) рядом с замком чернокнижника-извращенца, естествоиспытателя в духе "никто не выживет, зато наука как продвинется" мне кажется... по меньшей мере странной. Как и поведение полуэльфа. Вот он был "таким" и тут раз - "другой". Должна быть для читателя какая-то мотивировка. Возможно, я ее пропустил?
Вспомните, что ситуацию с детьми мы видели глазами Ресана, чужака. Это он решил, что перед ним дети простых слуг и удивился. На самом деле в большинстве это были детишки оборотней, служащих Тонгилу. И девочка, которую полуэльф брал на руки, - тоже из оборотней. Плюс - она напоминает ему о сестре, которую полуэльф считал погибшей. Достаточная мотивировка? (Полагаю, надо этот момент осветить подробнее) Теперь объяснение того, почему они "всеобщие любимцы" и никто их не гоняет от замка темного мага. Родители этих детей полностью уверенны в их безопасности, ведь если маг тронет хоть одного оборотненка, он лишится преданности Стаи. (этот момент я озвучила, когда Тонгил чуть не убил Курумо).
Цитата
Деталь за деталью, складываясь, приводит мой аналитический ум к выводу - темный маг не такой уж темный. И вступает в противоречие с списком злодеяний, составленных автором ранее.
Эх. Я бы хотела немного другой вывод: темный маг не является злодеем по отношению к своим (тем, кто ему верно служит). Только к чужаками (светлые маги, нанимающие наемных убийц нобили и прочие). Меня, честно сказать, всегда ужасно раздражал принцип, с соответствии с которым Темных Повелителей принято описывать как людей, которые "бъют своих, чтобы чужие боялись". Это глупо. Это напрасный расход человеческого ресурса. Бить надо чужих, а своих - только по серьезному поводу. И не забывать награждать при этом. Мотивировать на верное служение.
Меня, честно сказать, всегда ужасно раздражал принцип, с соответствии с которым Темных Повелителей принято описывать как людей, которые "бъют своих, чтобы чужие боялись". Это глупо. Это напрасный расход человеческого ресурса. Бить надо чужих, а своих - только по серьезному поводу. И не забывать награждать при этом. Мотивировать на верное служение.
Ух ты. Об этом дискуссия среди китайских философов не утихала. Так к единому мнению и не пришли, что лучше - 10 наказаний на одно поощрение, или наоборот. А их "стратагемы"! Песня! Макиавели отдыхает в тенечке. Бить своих, разделять, чтоб властвовать - одна из стратегий управления. Не глупо. Это с нашей рационально-"демократически"-современной точки зрения - глупо. (Кстати , так же, как и то, что дети мешают взрослым - в том же отрывке про детей. Это мнение нынешнего горожанина. Для сельского жителя прошлого - ребенок скорее помощник, чем забота. Ну это я так, растекся.) Не гуманно - это да. Но ведь речь как раз о негуманных правителях. Петр Первый - как бы жесток не был - все-таки тянулся к цивилизованному, светскому обществу. А вот сын Чингисхана (за достоверность легенды не поручусь) пустил однажды стрелу в оленя. Сказав, чтобы его спутники повторяли за ним все, что он делает предварительно. И тех, кто не выстрелил, обезглавил. Потом, когда он неожиданно выстрелил в "конкурента" , в того впилось столько стрел, сколько было наездников в свите "педагога". Наглядно, эффективно, эргономично (в свите - только верные воины). И примеры о склонных к насилию и облеченных властью тиранах, имеющих чувство юмора и любовь к детям... Очень, очень сомневаюсь. Не до того им. То есть Иосиф Виссарионович мог , конечно, пошутить о кляксе чернильной , расплывшейся на его штанах... Но по поводу своей личности... Не думаю. Тирания отнимает привычного бога. И заступает на вакантный постамент. Кто был римский император? Сталин? Иван Грозный с опричниками? Фараон? Микадо? Фюрер? Не было у них друзей. И быть не могло. История это подтверждает. Многажды :D.
Цитата
Люди - это не картонка, закрашенная в черный или белый цвет.
Согласен. Но когда переход резкий, необъясненный читателю, то как раз кажется, что картонка внезапно повернулась второй стороной. И все. Объем - это плавное перетекание. Наверное. Вот по Мэлю. Фактов уже много, а в образ они складываться не желают. Г.г. уделено даже меньше внимания вроде бы. Однако его образ материализовался.
Цитата
Эх. Я бы хотела немного другой вывод: темный маг не является злодеем по отношению к своим (тем, кто ему верно служит). Только к чужаками (светлые маги, нанимающие наемных убийц нобили и прочие).
Ну и какой он после этого злодей? Так, слегка неадекватно реагирующий на попытки прибить его, невротик. Вот именно про это я и говорю. Давайте представим, что мы -папа и мама дочки- оборотня, играющей на дворе Тонгила. Если он действительно "атмосферный маг -отморозок", то я никогда бы не был спокоен за ребенка. Стая, не Стая... Таких это не останавливало никогда. Вообщем, вот резюме, в чем я вижу несоответствие - в противоречии всей репутации-атмосферы Тонгила-мага и описания сейчас окружающей его действительности. Либо он беспринципный душегуб. (камеры пыток, люди для опытов, убийства и крайний эгоизм - вроде бы все в тексте есть.) Либо он конформист. Типа "не тронь меня - а то ... мой бронепоезд уйдет с запасного пути. И познакомит тебя с мамой Кузьмы." Тогда зачем описания ужасов? Для кого они? Страница на СИ
Здесь повтор был намеренным, чтобы подчеркнуть сравнение и показать душевное состояние юноши. Не получилось?
получилось, это я на автомате замечаю и выделяю
Цитата (Лерра)
Ты ведь, надеюсь, храбрый парень, - произнес он небрежно, наблюдая, как Ресан отвязывает поводья у выделенной ему лошади. Юноша замер, обернулся, настороженно глядя на воина: - А что? - Не побоишься ехать рядом с проклятым? Бывший чтец благородного Аримира вздрогнул: - То есть как, с проклятым? - Ты ведь не думаешь,
- первое ведь кажется вовсе не обязательным, ИМХО А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Кстати , так же, как и то, что дети мешают взрослым - в том же отрывке про детей. Это мнение нынешнего горожанина. Для сельского жителя прошлого - ребенок скорее помощник, чем забота. Ну это я так, растекся.
Это точка зрения Росаны (балованой графской дочки, жившей по большей части в столице). Про роль ребенка-помощника автор в курсе. У автора все предки из деревни.
Цитата
Ну и какой он после этого злодей? Так, слегка неадекватно реагирующий на попытки прибить его, невротик. Вот именно про это я и говорю. Давайте представим, что мы -папа и мама дочки- оборотня, играющей на дворе Тонгила. Если он действительно "атмосферный маг -отморозок", то я никогда бы не был спокоен за ребенка. Стая, не Стая... Таких это не останавливало никогда. Вообщем, вот резюме, в чем я вижу несоответствие - в противоречии всей репутации-атмосферы Тонгила-мага и описания сейчас окружающей его действительности. Либо он беспринципный душегуб. (камеры пыток, люди для опытов, убийства и крайний эгоизм - вроде бы все в тексте есть.) Либо он конформист. Типа "не тронь меня - а то ... мой бронепоезд уйдет с запасного пути. И познакомит тебя с мамой Кузьмы." Тогда зачем описания ужасов? Для кого они?
Ох, ну ладно. Только это жуткий спойлер для дальнейшего, поэтому давайте я вам в личку напишу.
Цитата
Вот по Мэлю. Фактов уже много, а в образ они складываться не желают.
Ох, ну что с Мэлем-то не так? Он-то ведь не темный властелин, которому детей нельзя любить. Не Иван Грозный. Какое именно в нем противоречие? Может, вы на него какой-то шаблон примеряете, поэтому и не подходит?
Лерра, если выделять текст в посте (в том самом, где он написан) и нажимать кнопочку "цитата" (в том же самом посте), то будет видно, кто же это сказал. А если нажать на ник над аватаркой - будет обращение, сразу жирным шрифтом.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Лерра, если выделять текст в посте (в том самом, где он написан) и нажимать кнопочку "цитата" (в том же самом посте), то будет видно, кто же это сказал. А если нажать на ник над аватаркой - будет обращение, сразу жирным шрифтом.
Да, Пламя, спасибо, это я случайно не ту кнопку нажала. Хотела выделить жирным, а получилась цитата. Про нажатие ника тоже знаю, но в моем браузере эта функция не срабатывает, вместо того меня выкидывает на пустую страницу. Так что я приспособилась от руки писать.
Конечно, делайте, как удобно. Это я на всякий случай: вдруг вы не в курсе и мучаетесь Ну еще когда не видно, чья цитата, приходится листать вверх и заново тему перечитывать...
Прочитала продолжение. Не увидела блох. По сюжету все ровно, вроде. Единственное, конфликт мальчишек для меня как-то внезапно случился.
Что касается характеров Мэля и Тонгила-темного - не вижу никаких противоречий. Мэль вполне себе живой, даже симпатичный (пока, что дальше - не знаю). Где-то он даже напоминает ребенка - то же сочетание жестокости и доброты. А вообще - у многих жутких садистов бывают неожиданные слабости - кто собачек любит, кто розочки, кт детишек... Что с Тонгилом - вообще пока непонятно. Почему он стал ЧВ? Может, так влияет темный дар (мы еще не знаем, насколько эти способности "злые" и меняют ли личность) или у него была великая и благородная цель, и мужик в какой-то момент решил, что она оправдывает средства. Насколько его слава жуткого монстра преувеличена - тоже не в курсе. А теперь в его теле вообще другой человек. Мне кажется, образы героев вполне достоверно выглядят.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Цитата Когда сегодня, едва удерживая на руках поднос, Риен приблизился, стражник, ставший уже знакомым за эти два дня, кивнул и распахнул дверь, пропуская внутрь.
Никак не могу сообразить, как его переделать, чтобы получилось красиво. Кто-нибудь может посоветовать?
Я имел в виду что-то вроде "Риен приблизился к комнате Тималя, едва удерживая на руках опостылевший за эти два дня поднос <с едой? (не понял из контекста, было ли там что-то еще)>. Стражник, ставший уже знакомым, кивнул и распахнул дверь, пропуская внутрь". Я сделяль
Прочитала продолжение. Не увидела блох. По сюжету все ровно, вроде. Единственное, конфликт мальчишек для меня как-то внезапно случился.
Насчет конфликта - таким уж он мне увиделся. Убивают, бывает, и по еще более мелкому поводу.
Ч
Цитата
то касается характеров Мэля и Тонгила-темного - не вижу никаких противоречий. Мэль вполне себе живой, даже симпатичный (пока, что дальше - не знаю). Где-то он даже напоминает ребенка - то же сочетание жестокости и доброты. А вообще - у многих жутких садистов бывают неожиданные слабости - кто собачек любит, кто розочки, кт детишек... Что с Тонгилом - вообще пока непонятно. Почему он стал ЧВ? Может, так влияет темный дар (мы еще не знаем, насколько эти способности "злые" и меняют ли личность) или у него была великая и благородная цель, и мужик в какой-то момент решил, что она оправдывает средства. Насколько его слава жуткого монстра преувеличена - тоже не в курсе. А теперь в его теле вообще другой человек. Мне кажется, образы героев вполне достоверно выглядят.
Мэля именно таким и хотела показать.
Когда-то читала один рассказ, он меня поразил. Там был эпизод: Ева идет по раю (до грехопадения) и видит, что волк схватил ягненка, но еще не убил. Она подходит ближе (волк замирает, напрягается), наклоняется и сперва по белой шерстке гладит ягненка, потом по серой - волка. И спокойно уходит дальше по своим делам. А волк ягненка догрызает и сьедает. Вот Мэль, в моем представлении, что-то подобное. ЗЫ: Может, кто-нибудь рассказ узнал? А то книга была библиотечная, и автора я забыла.
Про Тонгила прояснится по ходу сюжета. Рада, что образы кажутся достоверными. ))
Цитата
Я имел в виду что-то вроде "Риен приблизился к комнате Тималя, едва удерживая на руках опостылевший за эти два дня поднос <с едой? (не понял из контекста, было ли там что-то еще)>. Стражник, ставший уже знакомым, кивнул и распахнул дверь, пропуская внутрь".
Бабарик, спасибо! Наверное, так и напишу. PS: Бабарик, третью главу получила, большое спасибо!
К поводу у меня претензий нет. Просто до этой драки в тексте то ли не было намеков на взаимную неприязнь героев, то ли я упустила этот момент. В общем, мне казалось, они наоборот должны с пониманием друг к другу относиться, проблемы-то схожие, враг - общий...
Цитата (Лерра)
Про Тонгила прояснится по ходу сюжета.
Ну я так и подумала.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
К поводу у меня претензий нет. Просто до этой драки в тексте то ли не было намеков на взаимную неприязнь героев, то ли я упустила этот момент. В общем, мне казалось, они наоборот должны с пониманием друг к другу относиться, проблемы-то схожие, враг - общий...
Был крохотный намек на нелюдимость эльфа, когда сестра Курумо описывала светловолосых парней, живущих в замке.
Взаимной неприязни не было, как таковой. Тималь ко всем относился одинаково недружелюбно, его также все не особо любили. Только когда Риен и Тималь столкнулись, начался конфликт.
- Тар, я… я не хотел… Мэа-таэль досадливо отмахнулся: свою коронную фразу виновник произошедшего повторил уже пятый раз, но явно собирался этот счет увеличить. - Помолчи лучше! – повернулся к знахарю. - Так что? Тот покачал головой: - Я не умею лечить эльфов. Потоки Силы идут совсем иначе, наши травы и заговоры на них не действуют. Своими попытками я только ускорю конец. Может быть, вы сами, тар Митрил? В голосе пожилого знахаря звучала надежда, но полуэльф лишь мрачно скривил губы и перевел взгляд на Тималя. Тот, скорчившись, лежал на ковре и тихо стонал, едва ли воспринимая окружающее. Бледного, с синеющими губами, эльфенка было жаль… Мэль мысленно встряхнулся: жалеть чистокровного эльфа – глупость какая! На звук открывающейся двери Мэа-таэль поднял голову. Охранник, посланный за господином, вошел первым и тут же посторонился, пропуская Тонгила. - Что за суматоха? – недовольно спросил маг, но тут его взгляд упал на эльфенка. – Понятно… - Будешь спасать любимца? – поинтересовался Мэа-таэль. Прозвучало злее, чем он хотел. - Или пусть подыхает? Тонгил нахмурился, посмотрел на знахаря, который опять покаянным тоном забормотал о своей неспособности лечить эльфов. Брови Арона сдвинулись сильнее, лоб пересекла глубокая складка: - Кроме Митрила, мне здесь никто не нужен, так что прошу, - он махнул в сторону двери. Стражникам и знахарю повторять дважды не пришлось, но младший ар-Корм задержался у порога. Впрочем, один пристальный взгляд мага – и мальчишка поторопился исчезнуть за дверью. - Теперь объясни мне, - Арон подтолкнул Мэа-таэля к окну, подальше от раненого эльфенка, явно не собираясь рисковать и позволять Тималю услышать их разговор. - Объясни: я что, умею лечить эльфов? Полукровка насмешливо хмыкнул: - Да, умеешь. Я сам видел, как ты вытащил двоих буквально с того света. - Когда это было? – искренне поразился Тонгил. - Лет пятнадцать назад, - Мэль пожал плечами. - Попробуй, может, вспомнишь. - А… как именно я это делал? Как лечил? – Арон казался растерянным – подобного выражения полуэльф не видел у своего друга очень давно. - Откуда я знаю – как? Просто положил ладони рядом с раной и пошептал что-то, а та на глазах затянулась. - Мэль усмехнулся собственным воспоминаниям и добавил. - Ты нам всем тогда головы морочил: мол, ученик скромного знахаря, со слабыми Светлыми способностями, которых для полноценного мага не хватило; якобы только лечить умел. - Положил руки и пошептал, - Тонгил покачал головой. - Думаешь, мне это как-то поможет? Я ведь действительно не помню. - Попробуй, - Мэа-таэль посмотрел через плечо Арона на эльфенка. Странная жалость никак не хотела уходить. Странная тем более, что, не будь Тималь нужен как заложник, полукровка с удовольствием перерезал бы сынку князя глотку. Ведь перерезал бы? - Попробуй, - повторил полуэльф. - Если же умрет – не беда: найдем другой способ удержать князя от активных действий. Маг бросил на него быстрый колючий взгляд, потом развернулся и подошел к подростку. Опустился рядом с ним на ковер и замер, будто к чему-то прислушиваясь.
*****
Арон положил ладони рядом с раной, не уверенный, что следует делать дальше. Слова полукровки о лечебных талантах прежнего Тонгила оказались полной неожиданностью – сам Темный в дневнике ни о чем подобном не упоминал. Традиционно умение исцелять считалось вотчиной Светлых магов, хотя некоторые Темные тоже могли лечить магией. Просто Темным это обычно не нравилось, не казалось достойным приложением их Дара. Эррэ эльфенка пульсировало, трепыхалось, словно пришпиленная иглой бабочка, на месте раны эррэ казалось ярко-алым, цвета артериальной крови. И с каждым мгновением трепыхания эти становились все слабее. Тонгил попытался направить собственную силу на место прорехи, но не вышло: резкое столкновение, и энергия просто стекла с эррэ эльфенка, ничего не изменив. Возможно, возьмись он лечить человека, что-то бы и получилось. Но эльф? Северянин прикрыл глаза, пытаясь отрезать обычные человеческие чувства, надеясь, что сможет глубже ощутить собственную магию. Только так ему удавалось хоть немного совладать со стихиями, которые иначе отказывались его слушать. Может, и здесь получится? Мгновение, второе, третье – пульсацию эррэ Тималя он видел и с закрытыми глазами, но теперь она ощущалась чуть иначе – более отчаянная и менее чуждая. Тело эльфенка не хотело умирать, и магия его – слабая и неустойчивая, но все равно магия, - яростно цеплялась за жизнь. И за него, за Арона. Слабые щупальца эльфийской магии, от рождения данные всякому из Старшего народа, тянулись к магу, отдергивались, обжигаясь на темном пламени Дара Тонгила, но возвращались вновь – к единственному источнику силы. Арон попытался заглянуть глубже, внутрь слабеющего эррэ, надеясь там найти подсказку-зацепку, как именно он может заживить рану. И провалился внутрь, в самую суть эррэ, в то, что оказалось туманом и безмолвием леса теней… Тело северянина словно получило способность парить в густом белесом тумане, чьи светлые пласты иногда срывались с места и улетали прочь, и тогда человек видел голые ветви леса, тянущиеся в серое небо. Потом на смену исчезнувшему пласту появлялся новый, скрывая неприглядную картину. Однако мертвым лес не казался – скорее погруженным в летаргический сон бесснежной зимы. Было в этом спящем месте и нечто иное, плененное, но полное яростной энергии. Стоило Арону осознать чужое присутствие, как картина поменялась. Теперь, окаймленное со всех сторон спящим лесом, перед ним расстилалось небольшое озерцо – свободное от власти тумана, но покрытое толстой коркой прозрачного льда. А подо льдом кипело движение – но отнюдь не обычные рыбы. Там хаотично двигалось нечто, едва ли созданное благими богами. Змеиное туловище – непроглядно черное в голубоватой воде и слишком длинное, чтобы без извивов и переплетений вместиться в пределы озерца. Иногда к поверхности поднималась голова, и желтые гнилушки глаз с неприятной разумностью останавливались на человеке. И именно эта гигантская змееподобная тварь была тем, что Арон искал, - жизненной сердцевиной эррэ. Кто бы мог подумать, что сердцем магии прекрасных и надменных эльфов окажется создание, столь непохожее на них внешне? Змей двигался все яростнее, пытаясь вырваться из плена. Несколько мгновений Арон следил за его тщетными попытками, потом подошел к краю озера и топнул по льду – не сильно, лишь для пробы. Но в сумрачном мире эррэ, как оказалось, физическая сила значения не имела – лишь намерение и вмешательство извне. Лед раскололся…
*****
Мэа-таэль заворожено следил, как стремительно затягиваются края раны, как в лицо эльфенка возвращается краска… - Похоже, ты вспомнил! – проговорил почти с благоговением, перевел взгляд на друга и вздрогнул: словно бы весь румянец, вернувшийся к Тималю, кровью вытек из жил Арона. Маг казался бледным до синевы. Потом Тонгил, словно через силу, поднял голову, посмотрел на полукровку и криво улыбнулся. Улыбка Тонгила оказалась не из приятных, но то, что случилось потом, понравилось Мэа-таэлю еще меньше. Арон медленно поднялся на ноги, и полукровка увидел, как всякий след эмоций исчезает с лица мага. Когда Тонгил выпрямился, его лицо не выражало ничего. Несколько мгновений маг равнодушно разглядывал Мэля, потом повернулся и пошел к выходу, переступив через лежащего Тималя.
Арон находился одновременно и здесь, и где-то еще – в месте, где царило бледное небо, а под ногами сминался колючий снег. Разделение произошло в миг, когда он освободил эррэ Тималя, когда черный змей вырвался из ледяного плена. Словно бы и внутри человека что-то разломилось. Он шел, не видя куда, не понимая зачем. Он не заметил бы, начнись сейчас землетрясение, случись затмение солнца или напади на замок враги. Он шел по каменному полу, но отчетливо различал перед собой лишь бескрайнее белое поле; снаружи доносились голоса людей, а он слышал лишь оглушительную зимнюю тишину. Наконец Арон оказался в своих покоях; едва ли заметив, что делает, изнутри магически запер дверь. Потом… Потом Тонгил уже не знал, что происходит с той его частью, что осталась в замке. А несколько мгновений спустя он окончательно забыл про нее. Осталась только снежная белизна и путь, который требовалось пройти… Белое небо без солнца, с розовым окоемом по горизонту, белое поле – однообразное и бесконечное. Арон не смог бы сказать, как долго он шел по снегу, - время в этом месте не ощущалось, как не чувствовались холод, голод, жажда. Какая-то часть разума знала, что это странно, что так быть не должно, но эта часть казалась столь малой и незаметной, что Арон не прислушивался к ней. Ему отчего-то было все равно. Он просто шагал вперед, к красноватому отблеску горизонта, а легкая поземка заметала его следы. Потом впереди возникли черные точки; навстречу они двигались стремительно – насколько понятие скорости существовало в этом измененном мире. Вот они оказались перед ним – странные звери с переменчивым обликом, так что взгляд не мог задержаться на определенной черте, зацепиться за нее и отложить в памяти. Менялся цвет их шкуры, менялась форма и размеры, - словно в постоянно крутящейся мозаике калейдоскопа. Арон мог сказать лишь, что человеческий образ они не приняли ни разу. - Радуйся, - произнесло одно из существ, и его голос, почти человеческий, тоже непрестанно изменялся, даже в этой фразе переходя от тонкого детского до хриплого мужского. – Мы ждали тебя. Ты должен предстать перед Владыкой. Арон склонил голову, раздумывая над словами существа, потом пожал плечами. Белая пустота, убивая все чувства, породила в нем равнодушие; но появление мерцающих, меняющихся существ вернуло нечто, похожее на любопытство. Почему бы ему не встретить этого Владыку? Отчего нет? - Ведите, - кивнул Арон говорящему существу. - В этом нет нужды, - ответило оно, но теперь голос прозвучал по-женски певуче и нежно. - Ты уже в его Царстве. Ветер задул сильнее, белой стеной поднимая еще не слежавшийся снег и тут же бросая – но уже прозрачными каплями воды. Вокруг не стало теплее, не появилось солнце, но белая пустыня на глазах превращалась в голубое озеро. Еще несколько мгновений – и земля впитала воду, зазеленели поля, упругими ростками потянулись из земли юные деревца, а вместе с ними, с той же скоростью, - черный камень крепостных стен, черный камень башен и самой крепости. - Похоже на мой замок, - рассеянно проговорил Арон. - Ты видишь Царство Владыки таким, каким оно способно отразиться в твоем разуме, - промолвило существо. - Не более того и не менее. Крепость воткнулась в белесое небо острыми шпилями башен и прекратила движение. Беззвучно распахнулись червленые ворота, плавно опустился мост. - Ступай, - сказало существо. Арон сделал шаг – и словно ладонь гигантского невидимки подхватила его и перенесла за крепостные ворота. Двор казался похожим на привычный двор его замка, но чувствовалось и отличие – в идеальной гладкости его мощеных плит, в новизне каменной кладки, в безлюдии и тишине. А вот парадный зал, куда с готовностью открылись двери, уже не имел с замком Тонгила ничего общего. Там было светло, намного светлее, чем должно быть в отсутствие солнца. В центре зала, на возвышении, стоял каменный трон, а вокруг танцевало пламя. Ни один огонь, который прежде доводилось видеть Арону, не мог дать столько света, сколько дневное светило, но здешний как-то сумел это сделать. Огонь перетекал в сияющую воду, вновь становился пламенем, рассыпался радугой и катился по каменному полу горстью драгоценных алмазов; крошился в сияющий песок и вспыхивал алыми языками, вставал стеной и стелился у ног ласковой кошкой… Опять и опять, и все это одновременно. Арон оторвался от ало-золотого зрелища, перевел взгляд на того, кто восседал на троне. И замер на середине движения. Словно бы кто-то заставил его взглянуть на собственное отражение, на него такого, каким он стал в этом мире, на Тонгила-чернокнижника. Наведенная белым безмолвием апатия схлынула окончательно. - Кто ты? – спросил резко. - Владыка своего Царства, – голос чужака прозвучал в сознании Арона. - Почему ты выглядишь как я? Человек на троне криво усмехнулся, как это делал порой сам Тонгил, если вопрос не казался ему слишком продуманным или приятным: - Ты не веришь в богов. Единственный господин для тебя – ты сам. Мой облик создало твое сознание. Арон нахмурился – он никогда не считал себя безбожником. Просто сложилось так, что боги и их дела не казались ему интересными. - Ты изменился, маг, - проговорил между тем двойник, поднимаясь с трона и шагая к Тонгилу. - Твоя душа выглядит иначе, твой эррэ сияет другими красками. И еще ты расстроил меня, не отдав мне жизнь этого эльфа. - Не отдав тебе?.. – повторил Арон. - Неважно, - двойник остановился в двух шагах, чуть склонил голову набок – любимый жест самого Тонгила - и задумчиво продолжил: - Теперь это неважно, маг с душой обычного человека. Я не буду задавать вопросов, на которые ты не можешь ответить. Вместо того будь сегодня моим гостем. Владыка взмахнул рукой, и стены замка исчезли, сменившись зеленью степи. Она простиралось до горизонта – без единого деревца, без даже малого проблеска воды. Небо тоже изменилось, белизна стала прозрачной летней синевой. Только солнца в небесах так и не возникло. - Сегодня мои дети устраивают охоту. Ты будешь участвовать в ней, – проговорил двойник. - В какой роли? – мрачно поинтересовался Арон, невольно вспомнив сон из памяти прежнего Тонгила. - Ты тоже будешь охотником, маг, - усмехнулся двойник. - Единственным смертным охотником. Так что будь осторожен – если погибнешь здесь, твое тело во внешней реальности тоже умрет. А вот и мои дети… Едва Владыка договорил, как они возникли, соткались из воздуха. Тонгилу подумалось, что они будут похожи на встреченных им в белой пустоши существ, но нет: люди, совсем обычные люди. Вот только собранные по горсти со всех концов мира: и белокожие северяне, и светловолосые имперцы, и горбоносые жители Каганата, и рыжие жители Югерского архипелага, и черноволосые до жгучести, черноглазые кочевники, и даже люди с кожей цвета красноватой меди и большими миндалевидными глазами, каких Арон не встречал ни разу. Но – только люди, ни одного представителя других разумных рас. Все они сидели верхом на существах, о которых Арону приходилось только слышать, но никогда – видеть в реальности. Это были крупные, раза в полтора больше коней, ящеры с зеленоватой, отливающей металлом шкурой. Такого же оседланного ящера подвели и северянину. - Сейчас мы перенесемся на границу Царства, - улыбнулась Арону черноволосая женщина, находившаяся ближе остальных. - Там развелось много солнечных гидр. Ты когда-нибудь убивал их, маг? Арон только покачал головой. Солнечные гидры? Мифические создания Солнечного бога? Тонгил с радостью бы избежал участия в этой охоте, но мнения его никто не спрашивал, а как вернуться в реальный мир, он не представлял. - Как их убивают? Женщина улыбнулась: - Чем можно потушить огонь и убить солнечный свет, маг? Подумай. - Водой и тьмой? – приподнял Арон брови. - Чуть иначе, маг, самую малость иначе, - женщина покачала головой и потянула за поводья, отводя своего ящера в сторону. – Следуй за мной, смертный, тебе будет интересно. Граница Царства действительно походила на границу, черным изломом отделяя зелень степи от… иного. Арон несколько минут вглядывался в то, что лежало за глубоким проломом в земной коре, но так и не смог подобрать подходящего определения. Словно бы там, за границей, не было ничего, кроме слепящего солнечного света. - Гидры рождаются и растут на той стороне, - проговорила женщина. - Самые удачливые из них, кого не поглотит Разлом, проникают на нашу сторону в поисках добычи. А мы, в свою очередь, охотимся на них. Приманиваем их. Несколько человек сошли с ящеров и встали в круг, на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Арону казалось, что они не делали никаких движений, не произносили слов, но воздух внутри круга начал мерцать – с каждым мгновением все ярче. Потом сгустился, принимая форму… сперва Арону показалось, что белого коня. Но нет, во лбу существа светился витой черный рог. - Вообще-то рог тоже должен быть белым, - вздохнула женщина. - Но таких мы пока не научились создавать. К счастью, гидры не различают цвета, следуя только теплу крови, а у единорогов кровь – как кипяток. Арон молча кивнул, не видя необходимости объяснять, что он не только впервые видит процесс создания единорога, но и само священное животное – тоже. Еще во времена Первого Императора единороги считались редкостью, теперь же они сохранились только у эльфов. - А если гидры не придут? – через некоторое время поинтересовался Арон. Вокруг, в видимых пределах степи, все казалось тихим и мирным. Что происходило за Разломом, Арон сказать не мог – противоположная сторона виделась лишь стеной света. Если там что-то и двигалось, то человеческий глаз определить это был не в состоянии. - Придут, - в этот раз Арону ответил мужчина, по внешнему виду имперец. - Они всегда приходят. На периферии зрения мелькнуло что-то, похожее на солнечный блик. - Вот! – радостно выдохнула женщина. Арону вспомнились водяные гидры, тезки солнечных - небольшие юркие змейки, обычно двух- или трехголовые. Но, похоже, общим у гидр оказалось лишь название: солнечные твари на своих собратьев походили мало. В частности, передвигались они с такой быстротой, что взгляд едва успевал за ними. - Назад, Кариш, на… - крик оборвался, когда огромное, отливающее металлическим блеском змеиное тело вынырнуло из пустоты, пронеслось мимо Арона, обдав волной горячего воздуха, и обрушилось на того мужчину, который отвечал Тонгилу. Имперец не закричал, не издал вообще ни звука, когда огромная треугольная голова, как таран, врезалась ему в грудь. Несчастный отлетел в сторону и упал, сложившись, словно сломанная игрушка. Арону приходилось видеть немало смертей, но в этой было что-то столь неестественное, что он не мог отвести взгляда, едва ли понимая, в чем дело. Несколько мгновений имперец лежал в позе, невозможной для живого человека, потом… потом силуэт его тела начал расплываться, превращаясь в бесформенную темную массу. Таяло тело, таяли одежда и оружие, таяли и впитывалось в землю. Рядом Арон слышал восторженные и яростные крики, змеиное шипение, но отвести взгляд от исчезающего человека не мог, даже когда на почве осталось от него лишь нечеткое пятно. - Ты пропустил самое интересное! – подходя к нему, укоризненно проговорила женщина. Арон вздрогнул, потом кивнул в сторону растаявшего: - Я никогда не видел такой магии и не слышал о ней. Он просто… - …растворился, - закончила за него женщина. - Так обычно и бывает. Кариш всего лишь ушел на перерождение, хотя и раньше объявленного срока. Но это риск. Охотясь, мы все рискуем, - улыбнувшись, добавила. - Хотя награда того стоит! - Какая награда? – Арон встряхнулся. - Кровь гидры дает возможность посещать мир живых и приводить смертных в наш… - произнесла женщина, потом пожала плечами. - Тебе это ни к чему, маг, пока ты жив. Но, чтобы суметь вернуться, тебе все же придется выпить немного солнечной крови. Пойдем. Хотя и жаль, что по-настоящему участвовать в охоте тебе не довелось. Даже мертвая, солнечная гидра сияла теплым золотом. Свет ореолом окутывал длинное змеиное тело, в недавней агонии свившееся в причудливые кольца, но больше не слепил. - Поторопись! – велела женщина. - Как только сияние погаснет, кровь потеряет свои свойства. Вот, возьми, - она отстегнула один из висящих у пояса длинных ножей и протянула Арону. - Сделай надрез и пей. Чем больше, тем лучше. И, не озаботившись проследить, выполнит ли человек указания, отошла чуть в сторону и последовала собственному совету. Стоило ей сделать разрез, как из змеиного тела хлынуло… на кровь это не походило, скорее, на жидкий свет, полный солнечных всполохов. Женщина набирала его полными горстями и опрокидывала в себя, не обращая внимания на то, как кровь гидры стекает по подбородку, пятная одежду. Снова и снова, и чем больше она пила, тем отрешеннее, счастливее и моложе становилось ее лицо… Тонгил встряхнулся и перевел взгляд с нее на гидру. Показалось, или сияние начало блекнуть? Наклонившись, Арон полоснул по чешуе – плоть мертвой гидры расступилась невероятно легко – и подставил ладони. Тепло, приятное и ласковое, действительно, словно бы от солнечных лучей. Поднес ко рту, осторожно сделал первый глоток… Кровь гидры оказалась вкуснее всего, что Арон когда-либо пил; он сделал первый глоток, и все чувства, все внимание перешло на терпкую сладость с нежным послевкусием, попавшую в рот. Он выпил еще одну горсть, и еще, потом просто прижался ртом к ране на теле мертвой гидры и пил, пил, не отрываясь, словно умирающий от жажды. Где-то рядом зазвенел веселый женский смех, но вдруг оборвался. Вместе с ним исчезло сияние, исходящее из-за Разлома, растаяло тело гидры под его руками. Арон поднял голову, оглядываясь, облизывая губы, - вокруг царил сумрак, но недостаточно густой, чтобы скрыть знакомые очертания его собственных покоев. Сам он стоял на коленях на полу. Тонгил встряхнул головой, пытаясь осознать, что случилось. Похоже, переход назад, в мир людей, произошел намного быстрее, чем он ожидал. А он… он хотел еще этой сладкой крови.
Лерра, прочитала. Блох не вижу. Могла и пропустить, конечно, но будь их много - точно заметила бы. Очень интересно, что дальше. Пока подозреваю, что с Тонгилом-воином происходит то же, что уже случилось с Тонгилом-темным - и возможно, это объяснение превращения в злобного ТВ. Интересно, сумеет ли ГГ не поддаться соблазну (если я права, конечно).
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Лерра, прочитала. Блох не вижу. Могла и пропустить, конечно, но будь их много - точно заметила бы. Очень интересно, что дальше. Пока подозреваю, что с Тонгилом-воином происходит то же, что уже случилось с Тонгилом-темным - и возможно, это объяснение превращения в злобного ТВ. Интересно, сумеет ли ГГ не поддаться соблазну (если я права, конечно).
Пламя, спасибо за отзыв! Возможно, с Тонгилом-темным что-то подобное и происходило, но вряд ли хороший человек может только под влиянием одного события превратиться в мерзавца. Тут должно быть более длительное воздействие.
Мэа-таэль еще раз постучал в дверь Арона, потом толкнул – безрезультатно. - Должно быть, он никого не хочет видеть, - проговорил стражник. - Господин Тонгил выглядел странно, когда вернулся. - Да уж, - пробормотал полуэльф. - Что странно, это точно, – и, кивнув воину, пошел прочь. Своих дел у Мэля было немало, но перемена, случившаяся с магом после излечения Тималя, не давала полукровке покоя. Мертвая пустота во взгляде, абсолютное равнодушие… Это наводило на неприятные мысли. На выходе во двор Мэля поджидал угрюмый Курумо: - Тар Митрил, скажите Торису, чтобы позволил мне ехать! – потребовал мальчишка, не снисходя до таких мелочей, как вежливое приветствие. Впрочем, судя по злой дрожи, он с трудом удерживался от неконтролируемого обращения, что уж тут говорить о правилах этикета. - И почему я должен это делать? – поинтересовался Мэль, огибая Курумо и направляясь к казармам. - Потому что это они убили маму! Потому что я должен отомстить! – мальчик торопливо зашагал следом, стараясь идти достаточно быстро, чтобы успеть за взрослым, но не сорваться при этом на бег. - Да ну? Мстить, значит? Скажи-ка, когда ты успел пройти Посвящение, что я об этом не слышал? – Мэль на ходу повернулся к Курумо и вопросительно приподнял брови. - Я не проходил, - буркнул тот. - Вот как? Должно быть, ты нашел иной способ контролировать вторую суть от спонтанного превращения? Некий амулет? Или заклинание? - Нет. Но я… - Да? - Я все равно должен ехать! Я должен! - И стать обузой для всего отряда? Курумо, ты меня разочаровываешь, - полуэльф остановился и укоризненно покачал головой. - Ты забыл, чему учил тебя отец? Серый брат не должен делать ничего, способного повредить другим братьям в Стае. А именно так и случится, если ты поедешь. Будь уверен, жрецов Гиты на твой век хватит. - Я... – упрямства в голове мальчика не убавилось. - Хватит! – начиная раздражаться, прервал его Мэль. - Я сказал «нет»! Торис абсолютно прав: до Посвящения никакого участия в военных походах! Ступай, займись чем-нибудь полезным. Курумо зло вскинул голову, но спорить дальше не стал. Развернулся и пошел прочь деревянной походкой – спина неестественно напряжена, руки сжаты в кулаки… Мэль пробормотал себе под нос проклятие – надо было все же убедить мальчишку, а не отсылать. Неизвестно, что он теперь придумает.
*****
В подземелье было тихо и пусто: никаких стражников, никаких малолетних эльфов, только один Темный маг, беспрестанно нарезающий круги в полной темноте. Иногда он останавливался и начинал тихо и с чувством ругаться, потом резко замолкал и продолжал бесконечное хождение. Вдалеке возник светлячок факела, приблизился… - Арон, ты что здесь делаешь? И что у тебя с лицом? – Мэа-таэль остановился в нескольких шагах от Тонгила. - Что я делаю в собственных подземельях? – резко переспросил тот. - Какие интересные вопросы ты задаешь, друг! - Арон, - полукровка сделал шаг назад. - В чем дело? Ты… - Знаю! – перебил его северянин. - Я прекрасно знаю, как именно выгляжу, не трудись объяснять! А зачем сюда спустился ты? - Кое-что спросить у пленников перед отъездом. Я же еду со Стаей – забыл? - Да, - Арон потер виски, скривился. - Да, вылетело из головы. Последовала недолгая пауза, потом Тонгил встряхнулся: - Поднимешься наверх и скажешь Торису, что остаешься. - Что? Это ведь была твоя идея… - Ситуация изменилась! – лицо Арона на мгновение искривилось в почти волчьем оскале. - Ты мне нужен здесь! Иначе… иначе… - Арон, - неуверенно проговорил Мэль. - В чем дело? Недавняя звериная злость исчезла так же быстро, как появилась, теперь Арон чувствовал себя просто человеком, очень несчастным человеком: - Со мной творится неладное, Мэль! Но, похоже, что твое присутствие меня сдерживает. - Арон? – повторил полукровка, явно не представляя, как реагировать. - Что произошло? Северянин покачал головой: - Я никогда не испытывал такого прежде. Я хочу убивать, понимаешь? Больше всего на свете хочу убивать, и неважно – кого! Но, если сорвусь сейчас, если начну, то перестану быть собой… А на мили вокруг не останется ничего живого. Рассказ о случившемся не занял много времени, тем более что полукровка, кажется, хорошо представлял себе, где именно оказался Арон после излечения эльфа. - Значит, ты попал в Царство Владыки, - Мэль сморщился и потер висок. - Потом выпил кровь солнечной гидры… - У меня не было другого способа вернуться в свое тело, - раздраженно отозвался Тонгил, бросил мрачный взгляд на полуэльфа, потом опустил глаза, разглядывая собственные пальцы. Вид любого живого существа вызывал у Арона приливы ярости, справляться с которыми становилось все сложнее. И в подземелья он спустился, чтобы оказаться как можно дальше от людей. Смотреть на свои руки было скучно, но безопасно. - Арон, послушай, - Мэль вздохнул. - Я немного знаю о том месте, где ты был, и о действии, которое кровь гидр оказывает на смертного человека. Дед рассказывал: это не навсегда. В смысле, влияние крови… Два-три дня – и все вернется в норму. - Два-три дня? – Тонгил зло выругался, помянув сложную в исполнении форму любви между солнечной гидрой и бесами. Потом втянул воздух сквозь зубы: - Я не знаю, смогу ли выдержать два следующих часа! - Самое лучшее, что ты можешь сделать сейчас – это уехать из замка, - торопливо сказал Мэа-таэль. - В отсутствие людей тебе будет легче бороться. - Предлагаешь мне отправиться в добровольное изгнание? – прошипел Арон. - А что, уничтожить всех будет лучше? – вскинул брови полуэльф. Тонгил криво улыбнулся, подавив желание ответить «да». - Не искушай, - пробормотал он. - Мне и так слишком сильно этого хочется… Значит, мне следует провести в лесах трое суток? И потом я вновь стану собой? - Да, примерно так, - Мэль кивнул. Пока они с Мэлем поднимались из подземелья в покои Тонгила, он дважды с огромным трудом удержался от убийства встреченных по пути стражников. Они двигались не так, смотрели не так, приветствовали его не так! Злость кипела в маге, то немного затухая, то разгораясь с новой силой. Мэль пока что оставался счастливым исключением, единственным, кого Арону не хотелось уничтожить, но северянин не был уверен, что это продержится долго. Испытывать раздражение от присутствия полукровки он уже начал. И еще – та магия его предшественника, которую он тщетно пытался вызвать, власть над стихиями – сейчас ее стало слишком много, она бурлила в нем, рвалась на волю. Тонгил отвернулся от полукровки и подошел к окну. Взгляд упал на стоящих внизу стражников, но в этот раз вместо ярости встрепенулась жажда. Невыносимая жажда. Эти люди, какая у них должна быть красная, теплая, вкусная кровь! Несколько мгновений Арон смаковал пришедшую в голову мысль, потом вздрогнул, очнувшись, повернулся к Мэа-таэлю: - Вели приготовить моего коня, все, что потребуется, и проследи, чтобы во дворе, когда я выйду, не было ни единой живой души!
*****
- Курумо, зачем ты это делаешь? – Сейка сидела верхом на перилах, наблюдая, как брат упаковывает дорожный мешок. К сборам Курумо отнесся с такой же тщательностью, с какой выполнял любую работу, и теперь аккуратно укладывал вещи, оружие и провизию. - Господин Митрил очень разозлится, - проговорила девочка, не дождавшись от брата ответа. Тот молча передернул плечами, не снисходя до разговора. Сейка вздохнула и поменяла позу, подтянув исцарапанные коленки к подбородку. Оставалось непонятным, как при этом девочка не свалилась со своего насеста. - Не уходи, а? – попросила она жалобно, потом соскользнула с перил на землю. - Пожалуйста! - Так надо, - буркнул Курумо, не поднимая на сестру глаз. - Мама с папой говорили тебе присматривать за мной, а не бросать! – дрожь в голосе подсказывала, что слез осталось ждать не так уж долго. - Я и не бросаю! Я… я скоро вернусь. Правда! Честно, Сейка, ну не надо! Но девочка уже хлюпала подозрительно покрасневшим носом. Когда Курумо, оставив все еще ревущую сестру, выскочил во двор, там было безлюдно, словно среди ночи. Мальчик огляделся по сторонам, но никакой причины такой странности не обнаружил. Разве что из южной башни как раз сейчас выходили господин Тонгил вместе с управляющим. Полуэльф выглядел странно взъерошенным, а вот маг, напротив, собранным и мрачным. Мальчика взрослые заметили одновременно. - Курумо, ты что здесь делаешь? – Митрил сердито шагнул к нему. Ребенок тут же сделал шаг назад, не совсем представляя, в чем провинился, но не желая попасть под горячую руку. - Курумо, так? – маг смотрел на паренька со странной полуулыбкой. - Арон, он из детей Стаи! – торопливо проговорил управляющий. - Это не заложник! - Думаешь, не отличу оборотня? – насмешливо хмыкнул маг, потом его выражение лица изменилось, стало жестким. - Я велел тебе освободить двор. Почему он здесь? - Не знаю! Курумо, исчезни! Живо! Мальчик попятился, не понимая, что происходит. - Курумо, постой, - взгляд Тонгила вновь изменился, в глазах возник красноватый блеск. - Не уходи никуда, мальчик. - Арон, остановись! – Мэа-таэль стиснул плечо мага. - Хоть немного подумай. Он же из Стаи! Хочешь потерять верность серых братьев? Тонгил не ответил, продолжая смотреть на ребенка. - Курумо, вон отсюда! – рявкнул Мэль на мальчишку. - Быстро! Тот попятился, не совсем понимая, что нужно делать. С одной стороны, приказ мага – а приказы господина Тонгила должны выполняться без рассуждений, это знали все, живущие в замке. С другой – и сам маг, и управляющий вели себя странно… И этот взгляд Тонгила, словно бы Курумо не живой человек, заслуживающий хоть каких-то эмоций, пусть даже раздражения, с каким взрослые иногда относятся к детям, а предмет, неодушевленная вещь. Мальчик попятился, следя за малейшим выражением эмоций на лице мага, – но тот продолжал все также молча, с тем же странным выражением смотреть на него. Тогда Курумо развернулся и побежал.
Глава 5.
В лесу было спокойно и слегка сумрачно, солнечные лучи едва попадали в редкие просветы между зеленью крон. Арон ехал уже несколько часов, и с каждой последующей милей ему все легче становилось контролировать жажду. Первые минуты оказались самыми тяжелыми: нестерпимо хотелось вернуться и… и сделать то, о чем, он знал, будет жалеть всю жизнь, сколько бы ее ни осталось. Но теперь магия солнечной крови больше не бурлила в нем, улеглась, и северянин вновь мог дышать полной грудью. Возможно, Мэль ошибался, и Арону не требовалось несколько суток, чтобы избавиться от чужеродного воздействия? Тонгил придержал коня, обернулся, глядя на тропу, ведущую к замку. Домой. Вернуться домой. Не ехать никуда, не быть в одиночестве, возвратиться к людям, таким живым, наполненным солнечным светом… Мужчина вздрогнул, потряс головой, пытаясь выбросить из мыслей искушающую картину. Нет, возвращаться не стоит. Пара ночей в лесу – ничего страшного. Здесь меньше вероятности, что он кого-нибудь встретит и убьет: Мэль пообещал, что, пока он не вернется, в лесу не будет патрулей. Арон вынырнул из мешанины мыслей – воспоминаний, фраз из дневника прежнего Тонгила, отрывков заклинаний - только после того, как конь пару раз споткнулся, не различая неровностей тропы в опустившейся темноте. Несколько минут спустя северянин уже сидел на небольшой поляне, удачно обнаруженной поблизости, у костра и смотрел на языки ровного синеватого пламени. Посторонний наблюдатель мог бы удивиться тому, что огонь горит прямо на земле, не имея для питания ничего, кроме воздуха. Но если бы посторонним наблюдателем оказался маг, он скорее бы поразился бездумному расходованию резерва его коллегой. Огонь прекрасно мог гореть и на хворосте… Арон потер виски, вздохнул - магии в нем все еще был переизбыток. Пламя забирало лишь ничтожную долю чужой силы. Северянин снял с коня первую дорожную сумку, вытащил припасы и несколько минут с отвращением рассматривал свежий хлеб, копченое мясо и сыр. Есть не хотелось. Совсем. Для пробы мужчина откусил немного хлеба, но выплюнул, так и не сумев проглотить, - по вкусу еда напоминала сухую траву и была столь же аппетитна. Вторая сумка интересовала его больше – ее он собрал сам, помимо прочего, взяв несколько книг из библиотеки прежнего Тонгила и небольшое зеркало, оказавшееся на полке между книгами. Зеркало, когда-то явно дорогое, если судить по оправе из драгоценного темного дерева, мааре, теперь имело мутноватую поверхность, покрытую паутиной трещин, разбегающихся из середины овала. Привлекла внимание северянина единственная руна, выжженная на оборотной стороне оправы – «Соединение». Арон повертел вещицу в руках, пытаясь представить, для какой цели она могла понадобиться Темному магу. Сомнительно, чтобы прежний Тонгил хранил испорченное зеркало из сентиментальности. Северянин всмотрелся в отражение, в собственное лицо, в глаза, в которых играли блики от костра. Ничего необычного. Наверное, для правильной работы зеркала требовались заклинания, которых Арон не знал. Вот если бы оно могло показать то, что происходит на расстоянии, где теперь Венд, все ли у него благополучно… Стеклянная поверхность ожила. Паутина трещин вздрогнула, колыхнулась и пропала, исчезли мутноватые пятна – Арон смотрел теперь словно бы в чистейшую водную гладь, где отражалось совсем другое лицо – лицо его бывшего лучшего друга. Выражение лица Венда один в один показывало то же самое удивление, которое испытал Арон. Несколько мгновений северянин не знал, что сказать или сделать, и Венд явно чувствовал то же самое. Потом губы Арона шевельнулись в приветствии – в унисон тому, что сделал его бывший лучший друг. Северянин вздрогнул – если Венд действительно видит его, то почему ведет себя столь странно? Почему в зеркале отражается каждая эмоция, каждое движение, которые принадлежат Арону? Может быть, потому, что это именно зеркало? Мужчина перевел взгляд на свои руки, держащие магическую вещь – и едва не разжал пальцы. Эти кисти рук – они были не его. Другой формы, чуть короче, чуть грубее; пальцы – с более круглым рисунком ногтей. Арон поднял правую руку и осторожно провел по лицу – отражение Венда сделало то же самое. Лицо… оно больше не было его лицом. Крупная горбинка на носу, более широкие скулы, шрам на правой щеке… У Арона на лице не было шрамов ни в той, ни в этой жизни. Воин опустил зеркало на землю, чувствуя, как слегка дрожат руки. Зеркало превращений, легенда о том, как один взгляд в зачарованное отражение позволял принять облик того, о ком человек думал. Можно было стать кем угодно – на день или на ночь. Арон вновь посмотрел в зеркало и пожелал увидеть собственное лицо. Ничего не изменилось. Северянин мысленно сфокусировал магию, по-прежнему бурлившую в нем, и направил на отражение, приказывая вернуть как было. Из зазеркалья на него продолжал смотреть Венд. Последнюю безуспешную попытку вернуть собственную внешность Арон сделал около часа назад и теперь лежал на спине, глядя в небо, мерцающее звездами сквозь редкую в этом месте крону. Летом северные ночи коротки, настоящая темнота приходит едва ли на несколько часов. Теплый воздух, нагретая за день земля под толстой попоной, которую воин приспособил под походную постель, - если бы не неожиданное превращение, Арон искренне бы наслаждался этой ночью. Тем более что жажда схлынула полностью, оставив его в состоянии довольства жизнью, какое он не испытывал уже несколько лет. Да, всегда и во всем есть маленькое «но». Было похоже, что воздействие зеркала затронуло только внешность, поскольку магия все так же пела в его крови, и никаких воспоминаний из жизни Венда в голове не появилось. Костер, лишенный магической подпитки от уснувшего хозяина, незаметно погас. Иногда мимо поляны проскальзывали звериные силуэты, но ни один не решился приблизиться к человеку. Магическую ауру животные чувствовали куда лучше людей. Чувствовали и боялись. Вокруг было тихо и мирно, и только насекомые продолжали безбоязненно стрекотать в траве… Пока ночь не разорвал резкий скрежет, словно кто-то с извращенной настойчивостью водил стальными когтями по стеклу. Арон проснулся мгновенно, перейдя от глубокого сна к бодрствованию, к полному осознанию того, что происходит. Свойство, не только весьма полезное, но и своевременное: впереди, едва ли на расстоянии трех шагов, радужно переливались Врата – излюбленное средство перемещения как Темных, так и Светлых магов. Врата открывались медленно, с пронзительным скрежетом, заставившим замолчать всех лесных обитателей на несколько миль вокруг. Скрежет… Это казалось неправильным. Врата должны проявляться быстро и бесшумно, без звуковых и световых эффектов. Маг, желающий жить долго и счастливо, никогда не позволит окружающим узнать о своем появлении. Таков уж один из недостатков подобного путешествия – оно высасывает из открывающего всю энергию, оставляя того на долгое время беспомощным. А стало быть, - хмыкнул про себя Арон, отступая на несколько шагов назад, в тень деревьев, - стало быть, гость, кем бы он ни оказался, вряд ли умелый маг. Хотя открытие Врат требовало много энергии, это мог сделать и одаренный ученик, но только опыт гарантировал правильное перемещение. Наконец, Врата открылись, и на сияющим фоне появился человеческий силуэт. Отчетливо женский. Арон с невольным удивлением приподнял брови, рассматривая незваную гостью, - похоже, в этой жизни он обречен на постоянные встречи с носителями эльфийской крови. Впрочем, Тонгил недолго разглядывал магичку – хотя посмотреть и было на что. Выступив за пределы Врат, девушка внимательно огляделась, потом повернулась и махнула рукой, после чего из сияющего проема выступил юноша. Кто бы из них двоих ни открывал Врата, силу потерял только один. Может, детишки и не были такими наивными… Если, конечно, забыть их идею отправиться вдвоем во владения Тонгила. Врата потемнели, съежились, исчезли. Взгляд девушки между тем скользил по деревьям, всматриваясь в тени. Потом ее глаза остановились прямо на нем, и магичка радостно рассмеялась: - Венд! Ну же, хватит прятаться за деревьями! Арон нахмурился, не торопясь выходить на открытое пространство. Явной опасности от полукровки и ее спутника северянин не ощущал, но это было, он чувствовал, лишь временно. Хотя – солнечная магия еще плавилась в его крови; могущество, полную силу которого он не мог представить. Его эррэ стало будто вторым слоем кожи, но невидимым, неощутимым, - и непроницаемым как для чужой магии, так и для материального оружия.
Бабарик, вы предлагали заменить выражение "неконтролируемое обращение" на "слепую ярость". Но я имела в виду, что Курумо не только злился, но и сильно нервничал, а также хотела показать, что у детей-оборотней любые сильные эмоции способны вызвать неконтролируемое обращение. Показать, не заостряя на этом внимание, просто дать намек.
Потом дальше, показывая размышления Курумо, я назвала его человеком. Тут получается как: сами оборотни считают себя людьми, только обладающими особыми способностями. Как бы людьми улучшенными. Обычные люди эту точку зрения разделяют редко. Хотя фразу Тонгила о том, что он отличит оборотня от человека, я изменила, чтобы не создавать слишком сильный диссонанс.
С тем, где остановился Арон, в лесу или на поляне. Все же на поляне, но я это плохо показала. Здесь попыталась немного исправить.
Цитата
Да, всегда и во всем есть маленькое «но».
Под этим предложением я имела в виду, что ночь в лесу была бы отличной, если бы Арон не превратился в Венда, что его немного смущало. Данное превращение и есть "но".
Лерра, тогда все ок. Я почему-то прочитал "обращение" и понял его как "обращение к кому-то в устной речи". Поэтому показалось очень странным
Цитата (Лерра)
С тем, где остановился Арон, в лесу или на поляне. Все же на поляне, но я это плохо показала. Здесь попыталась немного исправить.
Если на поляне, то все в порядке - хотя земля нормально прогревается только на больших полянах (на маленькой поляне прямые лучи солнца, способные нагреть землю, - редкие гости, лес не закрывает их практически только когда оно в зените).
Цитата (Лерра)
Под этим предложением я имела в виду, что ночь в лесу была бы отличной, если бы Арон не превратился в Венда, что его немного смущало. Данное превращение и есть "но".
Видимо, это мой личный таракан. Если никто больше не обратит внимания - то и здесь хорошо. Я сделяль
И провалился внутрь, в самую суть эррэ, в то, что оказалось туманом и безмолвием леса теней…
И все бы хорошо... Но этим предложением ты как бы открываешь ларчик и сразу показываешь что в нем. А потом снова описываешь это что-то - лес, тени. Мне кажется, было бы хорошо, если бы читатель не узнавал из этого предложения, что он увидит, не был готов и от того испытал бы большее удовольствие, деталь за деталью смакуя новое. Тем более что тут получаются повторы
Цитата (Лерра)
И провалился внутрь, в самую суть эррэ, в то, что оказалось туманом и безмолвием леса теней… Тело северянина словно получило способность парить в густом белесом тумане, чьи светлые пласты иногда срывались с места и улетали прочь, и тогда человек видел голые ветви леса, тянущиеся в серое небо. Потом на смену исчезнувшему пласту появлялся новый, скрывая неприглядную картину. Однако мертвым лес не казался – скорее погруженным в летаргический сон бесснежной зимы.
несколько гидр довольно близко.
Цитата (Лерра)
Арону вспомнились водяные гидры, тезки солнечных - небольшие юркие змейки, обычно двух- или трехголовые. Но, похоже, общим у гидр оказалось лишь название: солнечные твари на своих собратьев походили мало. В частности, передвигались они с такой быстротой, что взгляд едва успевал за ними.
Цитата (Лерра)
Тонгил встряхнулся и перевел взгляд с нее на гидру. Показалось, или сияние начало блекнуть? Наклонившись, Арон полоснул по чешуе – плоть мертвой гидры расступилась невероятно легко – и подставил ладони. Тепло, приятное и ласковое, действительно, словно бы от солнечных лучей. Поднес ко рту, осторожно сделал первый глоток… Кровь гидры оказалась вкуснее всего, что Арон когда-либо пил; он сделал первый глоток, и все чувства, все внимание перешло на терпкую сладость с нежным послевкусием, попавшую в рот. Он выпил еще одну горсть, и еще, потом просто прижался ртом к ране на теле мертвой гидры и пил, пил, не отрываясь, словно умирающий от жажды. Где-то рядом зазвенел веселый женский смех, но вдруг оборвался. Вместе с ним исчезло сияние, исходящее из-за Разлома, растаяло тело гидры под его руками.
Читать интересно, не представляю, что, как и зачем, чем дело может кончится, сюжет совершенно непрозрачен. Масса удовольствия. Лерра, трудно так писать? Долго? А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Если на поляне, то все в порядке - хотя земля нормально прогревается только на больших полянах (на маленькой поляне прямые лучи солнца, способные нагреть землю, - редкие гости, лес не закрывает их практически только когда оно в зените).
Бабарик, а если предположить, что это была поляна средних размеров? И деревьев с густой кроной по ее краям не было. (и да, упоминание про крону, сквозь которую видно звезды, я лучше вообще уберу ).
Цитата
И все бы хорошо... Но этим предложением ты как бы открываешь ларчик и сразу показываешь что в нем. А потом снова описываешь это что-то - лес, тени. Мне кажется, было бы хорошо, если бы читатель не узнавал из этого предложения, что он увидит, не был готов и от того испытал бы большее удовольствие, деталь за деталью смакуя новое.
Согласна. Спасибо, Лита, я это поправлю, уберу лишнее.
И повторы, да... Мой бич. ((
Цитата
Читать интересно, не представляю, что, как и зачем, чем дело может кончится, сюжет совершенно непрозрачен. Масса удовольствия.
Это замечательно!
Цитата
Лерра, трудно так писать? Долго?
На всю книгу времени ушло четыре года. Правда, был перерыв на год где-то, когда почти ничего не писала. Ну а так, при наличии вдохновения, - примерно 15к в неделю, полтора авторских листа за месяц. Трудно ли? Даже не знаю. )) У книги я обычно знаю начало, знаю конец и вижу несколько знаковых моментов в середине. А дальше герои просто живут, как хотят, а я это записываю.
Лерра, а я перешла на "случилось - пишу". Очень долго, но тексты получаются горячие, аж обжигает. О, похвалилась А сама третий год на одном романе сижу) По гидре даже не знаю - как ее еще назвать? Создание? Существо? Чудовище, монстр? И на слишком то там и близко повторы. Но раз заметила то написала. Путешествие в Царство Смерти описано восхитительно. Ничего лишнего, а впечатления - яркие, богатые, причем оставлен и кусочек тайны, что я так люблю. Традиционно жду проды. А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Лерра, а я перешла на "случилось - пишу". Очень долго, но тексты получаются горячие, аж обжигает.
Вот! Такой подход дает больше жизни тексту, как мне кажется. Есть, конечно, люди, которые пишут по точно заданному плану, но у меня так никогда не получается: герои в каких-то случаях просто отказываются делать то, что я от них хочу, и настаивают на своей версии.
Цитата
А сама третий год на одном романе сижу)
У нас с тобой прямо одна скорость! )))
Цитата
По гидре даже не знаю - как ее еще назвать? Создание? Существо? Чудовище, монстр? И на слишком то там и близко повторы. Но раз заметила то написала.
Хорошо, что написала. Попытаюсь этот момент переделать.
Цитата
Путешествие в Царство Смерти описано восхитительно. Ничего лишнего, а впечатления - яркие, богатые, причем оставлен и кусочек тайны, что я так люблю.
Рада, что интересно получилось! Только это не совсем царство Смерти. Это царство Многоликого бога, покровительствующего магам, оборотням и кочевникам. Загробный мир только его последователей. Настоящим Царством Смерти считается мир Серой Госпожи, Богини Смерти. Туда Арон пока что не попадал. )))
Цитата
Традиционно жду проды.
Цитата
Лерра, прочитала продолжение. Замечаний пока нет, хочется только узнать, что дальше
Убеждение, что самая лучшая ложь это правда, измененная под вкус собеседника, не подвело Арона и в этот раз. История его – то есть Венда – неудачного покушения, последующее пленение, странное поведение Тонгила, освобождение и твердое убеждение Венда, что Темный маг проклял его… Арон не изменил ничего, упустив единственный факт: кто из них кто на самом деле. И вот теперь вместе с незваными гостями он сидел у уютного ночного костра, словно бы они были его давними хорошими знакомыми, если не друзьями. И Ринна, - как назвал полукровку юноша, сам казавшийся чистокровным человеком, - теперь восторженно рассказывала, как они пытались найти его, Венда, целую неделю, и вот, наконец… Арон слушал и по большей части отмалчивался, пытаясь понять, что ему делать с этими детьми дальше. Лишь когда Ринна обращалась к нему, ожидая ответа, он говорил, отвечая насколько мог правдоподобно. Но как только первые лучи солнца появятся над горизонтом… - Вам не следовало приходить сюда, Ринна, это опасно, - перебил он ее. Девушка успокаивающе улыбнулась: - У нас есть чем защититься, не беспокойся. - Защититься от Тонгила? – недоверчиво переспросил Арон. Спокойствие во взгляде полукровки чуть поколебалось, но отозвалась девушка все так же уверенно: - Сомневаюсь, что именно этой ночью он отправится в лес, а Стая сама по себе нам не страшна. К рассвету мои силы полностью восстановятся, мы вместе вернемся домой. Какое бы на тебе ни было проклятие, наш Господь милосерден! Солнце всегда побеждает ночь и прогоняет тьму, Солнечный не оставит тебя! Проклятие, наложенное смертным, для бога – ничто! Глаза Ринны горели абсолютной убежденностью религиозного фанатика, и Арон невольно отвел взгляд. Он никогда не мог понять людей, так истово, до полного самозабвения, веривших богам. Конечно, поверить в существование богов было легко, он сам не далее как несколько часов назад видел такое вот бессмертное могущественное существо и даже говорил с ним. Но верить богу? Тем более верить абсолютно? Это было не для него. Ринна смотрела на северянина с сочувствием и симпатией, а может, и чем большим, – Арон не мог сказать с уверенностью. Впрочем, романтические вовлеченности Венда не волновали Тонгила, в отличие от проблемной встречи со «спасателями». Так что, пока одна часть разума Арона продолжала следить за разговором, направляя его в безопасное русло, другая обдумывала ситуацию и то, как можно выйти из нее с наименьшими потерями для себя, не угробив при этом явившихся за Вендом подмастерьев. Тем временем рассвет приближался, а Арон никак не мог принять решение.
*****
Мэа-таэль задумчиво погладил по гриве вороного, уже полностью оседланного, потом вскочил в седло. Ворота, несмотря на глубокую ночь, были открыты – по его приказу. И Торис, оставшийся в замке со Стаей, тоже следовал его приказу, противоречащему в данном конкретном случае распоряжению Тонгила. Мэль старался не думать о реакции Арона на столь явный захват власти. Прежде, до частичной потери Тонгилом памяти, даже статус единственного друга не защитил бы полукровку от гнева мага. Сейчас же… сейчас Мэль очень надеялся, что, когда Арон выслушает его, то поймет и разделит его опасения. - Когда ждать вашего возвращения, господин Митрил? – почтительно спросил оборотень, поставленный на сегодняшнюю стражу. Лицо мужчины казалось бесстрастным, но в желтых глазах таилось недоумение: сперва внезапный, никак не объясненный отъезд господина мага, теперь – столь же резкое решение управляющего покинуть замок. Полуэльф неопределенно пожал плечами: - Как получится. Мэа-таэль слабо представлял, когда вернется. Во-первых, ему следовало найти Арона. Во-вторых, убедить его в своей правоте. Собственно, главный вопрос заключался даже не во времени возвращения, а в самом его факте. Следовать за Ароном оказалось легко – маг и не думал скрывать, в каком направлении ехал. Да и для чего бы ему – господину в своих владениях? Пару часов спустя Мэль натянул поводья, замедляя шаг коня, и соскочил на землю. Коснулся лба вороного и прошептал несколько слов на языке своего племени. Глаза жеребца затянуло сонной поволокой, конь тихо всхрапнул и опустил голову, так что густая грива свесилась почти до земли. А полуэльф зашагал в направлении поблескивающего между густой порослью огня. Однако звук незнакомых голосов насторожил Мэа-таэля и заставил замедлить шаг. Потом к первым голосам добавился еще один, ненавистный, и ладонь сама скользнула к ножнам.
*****
Лисс снисходительно наблюдал, как Ринна обхаживает Венда, и как тот, по своему обыкновению, не обращает на полуэльфийку никакого внимания. Ситуация была давно и насквозь знакома для всех ее участников и служила источником немалого количества шуток, порой доводивших Ринну до слез. Сам Лисс давно и прочно подозревал, что Венд слегка не в себе: отвергать любовь такой красавицы, как Ринна, мог только сумасшедший. Прежде у Лисса появлялись подозрения и другого рода, но впоследствии выяснилось, что Венд водил весьма нежную дружбу с молодой вдовой из Криу. Кроме того, не отказывался поужинать у старшей дочери почтенного настоятеля, чей муж уже лет пять как сгинул без вести, оставив бедняжку в грустном состоянии неопределенности. В общем, прекрасной половиной рода человеческого Венд интересовался… Наверное, в том было все дело: именно человеческого. Ни эльфийки, ни полуэльфийки воина не прельщали. Счастливым от их встречи Венд не выглядел: должно быть, все еще сильно переживал из-за своей неудачи. Впрочем, Лисс с самого начала не верил в успех затеи: уж слишком серьезным был противник, а попытка убить мага на его же территории издавна приравнивалась к изощренному самоубийству. А вот Ринна в Венда верила. С севера прилетел холодный порыв ветра, предвестник скорого рассвета, заставив юношу невольно поежиться и придвинуться ближе к костру. Языки пламени весело танцевали на остатках хвороста, и на мгновение Лису показалось, что у Венда тень раздвоенная. Юноша вгляделся пристальнее, надеясь, что все придет в норму, но на земле, в такт движению огня, изгибались две тени. Нить мыслей потерялась, юноша потряс головой, потом пару раз крепко зажмурился. Не помогло. - Венд, - разом охрипшим голосом проговорил Лисс, прервав что-то рассказывающую Ринну. - Венд, у тебя двойная тень! Воин недоумевающее посмотрел на юношу, потом вскочил на ноги, разворачиваясь. Замер, его брови взметнулись вверх: - Точно. И что это значит? Лисс растерянно пожал плечами: - Не знаю, я же только подмастерье, - и перевел вопросительный взгляд на сестру. Та, не отводя глаз от теней, прошептала: - Это твое проклятие, Венд. - Как интересно, - проговорил тот, для пробы делая движение рукой, которое одновременно отразили обе тени. - Что из этого последует? Ринна, побледневшая, подняла на воина глаза: - Что угодно. Вторая тень может пить из тебя силы, может задушить во сне, если этого захочет Тонгил, а может в любой миг превратить в чудовище… - То есть, - вмешался Лисс, на которого слова сестры впечатления не произвели. - Ты тоже не знаешь? - Я не умею читать мысли Темных магов! – огрызнулась та, недовольная, что ее перебили. – Венд, в этот раз ты должен пойти с нами в храм на Крае! Только Солнечный может спасти тебя от гибели! Венд склонил голову, словно раздумывая над ответом, потом вдруг резко развернулся к лесу: - Рад видеть тебя, Мэль, - но, противореча словам, его голос прозвучал низко, предупреждающе, с незнакомой Лиссу интонацией.
*****
Мэа-таэль замер, не уверенный, что происходит. С одной стороны, вместо Тонгила вдруг обнаружился Венд, да еще в компании двух Светлых магов, от присутствия которых по эррэ Мэля начали бежать болезненные вспышки. С другой – человек перед ним просто не мог быть Вендом. Хотя бы по той причине, что, привязанный к стволу, рядом стоял конь Тонгила, и одет этот Венд оказался именно в ту одежду, в которой был маг во время спешного отъезда. Логика продолжала подкидывать все новые и новые несостыковки, перебарывая первое побуждение метнуть во врага пару отравленных жал – из тех, что не убивают, но погружают в долгий сон. Быстрая смерть – это не то, чего желал Мэль своим кровникам. - Рад видеть тебя, Мэль, - проговорил Венд, и полукровка вздрогнул от знакомых интонаций. Могло ли все это быть очередной интригой Тонгила? Его неудачным – или же удачным – экспериментом? - Присоединяйся к нам, - продолжил между тем кажется-не-Венд, делая приглашающий жест рукой. Со стороны человек мог бы показаться гостеприимным хозяином, но Мэль давно научился слышать приказ за маской просьбы. Не подчиниться Тонгилу всегда было чревато.
*****
Лисс с изумлением смотрел на черноволосого полуэльфа, с мрачным видом выходящего из леса. Мало ему Ринны, так еще один пасынок Старшего народа пожаловал в гости! И не где-нибудь в имперской столице, где отпрыски смешанных пар хоть и были диковинкой, но все же попадались, а в самом сердце владений темнейшего из магов! - Венд, кто он такой?! – не в характере Ринны было терпеливо ждать разъяснений. - Мой друг, - просто ответил воин, и на удивление девушки пояснил. - Так получилось, что мы не виделись несколько лет. - Мэль, - Ринна нахмурилась, видимо, пытаясь вспомнить, потом развернулась к полукровке. - Почему я никогда не слышала о тебе? Из какой ты Ветви? Тот скользнул по девушке взглядом, но отвечать и подходить ближе не торопился. Словно бы - отметив про себя это, Лисс невольно напрягся, - словно бы черноволосый ждал и готовился отразить нападение с их стороны. - Мэль не может назвать тебе свою Ветвь, Ринна, - вмешался между тем Венд. - Он связан клятвой. Прошу тебя, ни о чем его не расспрашивай. - Хорошо, - теперь, когда девушка обращалась к воину, ее интонация вновь заметно смягчилась. - Хорошо, как скажешь. Перемена в поведении сестры заставила юношу отвести взгляд и кашлянуть, пряча предательскую улыбку. А когда вновь повернулся, не смог удержаться от крика: черты лица Венда текли, искажаясь, превращаясь в нечто иное…
Глава 7.
В отличие от испуганных Светлых Мэль почувствовал лишь облегчение, наблюдая, как невидимый мастер лепит человеческое лицо не-совсем-Венда; как, словно глину, меняет черты, где-то укрупняя, где-то уменьшая, как сглаживает уродливый шрам. Наблюдая, отчего-то подумал, что скорость таких изменений недоступна ни одному смертному скульптору. Еще мгновение, и не-Венд действительно стал Тонгилом, привычно сероглазым и черноволосым. Значит, сейчас, прежде чем Светлые опомнятся… Ладонь полуэльфа коснулась левого рукава, где прятались иглы-ахарры: мальчишке хватит двух, а вот на девчонку лучше не жалеть.
*****
Арон не успел вмешаться и остановить полуэльфа, и теперь смотрел, пытаясь скрыть растерянность, на два обмякших тела. - Славная добыча, - Мэа-таэль широко улыбался, довольный собой. - Двое Светлых, причем одна – принятая в Ветвь полукровка! Пусть ты потерял частично память, но удача никуда не делась. Арон криво усмехнулся, вспомнив свои неизменные выигрыши в кости, свои предчувствия, свою удачу – еще из той, прежней жизни, когда его с завистью называли Счастливчиком. - Что предлагаешь с ними делать? – кивнул на потерявших сознание подмастерьев. - Отвезем в замок и определим в свободные клетки, - с готовностью отозвался полуэльф. - После того как весной ты со своими экспериментами опустошил все подземелья, свободного места много… И ты, получив для опытов полукровку, перестанешь при каждой неудаче грозиться разобрать на ингредиенты меня, - последнее Мэа-таэль добавил словно в шутку, но глаза его уже не смеялись. Арон отвернулся к костру и вытянул ладонь, впитывая энергию. - Как ты вообще оказался в лесу? - Гм, - неуверенно кашлянул полуэльф. - Так получилось, что я кое-что вспомнил уже после твоего отъезда. Кое-что, связанное с кровью гидры. И еще я… гм… отменил приказ Стае отправляться. Тонгил развернулся к Мэа-таэлю, чувствуя, как брови удивленно ползут вверх: - Да ну? Полагаю, причины веские? - Думаю, да, - полукровка огляделся вокруг, потом шагнул к уже потухшему костру, аккуратно переступив через лежащего Светлого, и присел на его же свернутый плащ: - Уже когда ты уехал, я вспомнил, что еще рассказывал дед о крови солнечной гидры. То, что касается только магов… - И? – поторопил его Арон, когда Мэль замолчал, с задумчивым видом разглядывая серый пепел. - Если вкратце, - полуэльф пожал плечами. - То твоя магия должна сильно измениться. Настолько, что это может оказаться смертельным. - Например? - Например, у тебя могут проявиться способности к некромантии. Или ты станешь Светлым. - Что?!! – Тонгил с трудом удержался, чтобы не встряхнуть Мэля, говорящего совсем несуразные вещи. - К Серой Госпоже некромантию, но уж полярность магии поменять невозможно! - Ну да, - согласно кивнул тот. - Считается, что невозможно, но кровь солнечных гидр творит действительно странные вещи. Представь, что полярность твоего эррэ начала меняться, когда ты взываешь к Тьме. Каков будет результат? - Фатальный, - хмыкнул Тонгил, представив реакцию воплощенной Тьмы на подобную наглость. – Стало быть, обращаться к магии мне сейчас противопоказано? Мэа-таэль усмехнулся в ответ. - Мне сложно представить тебя не творящим постоянно волшбу. Наверное, универсальные вещи, например, управление Стихиями, безопасны. Арон, я передаю то, что рассказывал много лет назад дед, но он был мудрый старый шаман, а я – глупый мальчишка с ветром в голове. Просто – будь осторожен, очень осторожен, и, если почувствуешь в магии что-то странное, не дави, не пытайся докопаться до сути, как ты это любишь. Отступи. - Не меня ли ты назвал воплощением осторожности? – Тонгил рассеянно поворошил ногой остывающий пепел. - Да, но не в том, что касается магии. Твои безумные эксперименты… Даже странно, что до сих пор не случилось ничего непоправимого. - Что ж, - Тонгил присел на плоский камень рядом с полуэльфом. - Насчет магии ты меня предупредил, теперь объясни насчет Стаи. - Здесь все просто, - лицо Мэля в момент потеряло серьезное выражение, во взгляде появился азартный блеск. - Несколько часов назад я получил сообщение, что рыцари Гиты передвинули свои лагеря: один под самый Кирет-град, а второй – в предместья Радоги. Как раз то, чего мы ждали! - М-да? – переспросил маг, пытаясь припомнить, что связывало эти два города и Тонгила-прежнего. Воспоминание о посольстве из Кирет-града было достаточно свежим, но вот Радога? И при чем здесь передвижение рыцарей Гиты? - Чтобы начать в Радоге мятеж, достаточно одного твоего слова, - с готовностью пояснил полуэльф. – Изначально он планировался на канун Сехетта, осеннего равноденствия, но большинство наемников, местной стражи и армии, а также треть магистрата уже наши. За сутки все закончится, а если во время беспорядков в первую очередь пострадают храмы Гиты и ее гвардия, мы ведь не расстроимся? - А потом? - А потом Радога тихо и незаметно перейдет под протекторат наместника Тонгила. Арон кивнул: высказанная Мэа-таэлем идея звучала разумно. А все яснее проявляющийся конфликт со служителями Гиты подсказывал: детство у него с Тонгилом-прежним действительно было одно на двоих, и Темный, как и он сам, не забыл и не простил гибель отца от рук рыцарей богини. - Как твое состояние? – полукровка неопределенно пошевелил в воздухе ладонью. - Все еще тянет убивать? Северянин моргнул: за всем случившимся он почти забыл о причине, погнавшей его в лес. - Вроде нет, - проговорил медленно, прислушиваясь к себе. Жажда, схлынувшая вчера, возвращаться не торопилась. Если ее не пробудило присутствие двух Светлых, возможно, она действительно больше не придет. - Подождем до полудня, - предложил полукровка, - все же дед говорил про более долгий срок. Вдруг жажда появляется волнами… А сейчас бы неплохо позавтракать. Они ели, переговариваясь, неподалеку в довольно неудобных позах лежали будущие пленники. Яд, по словам Мэля, должен был действовать еще долго. Арон жевал медленно, наслаждаясь вкусом: еда, вчера опилками крошившаяся на зубах, сегодня казалась вполне съедобной. Мэль, промолчавший целую минуту, вновь заговорил, и беседа как-то незаметно перешла на события, случившиеся в том прошлом, которое Арон при всем желании не мог вспомнить. Оставалось только слушать, запоминать… и задаваться порой вопросом, насколько Тонгил, которого описывал полукровка, на самом деле походил на страшного Темного мага, которого боялись по всей стране. - …а потом? – спросил северянин, улыбаясь. - Потом… - отозвался Мэль. - Потом ты столкнул с себя десятипудовую, не меньше, каменную балку, встал на ноги, отряхнулся, оглядел руины, оставшиеся от городской стены, и сказал: «Что ж, даже самый великий ум нашей эпохи может ошибиться!» Рассмеялись они одновременно. - Ум не только самый великий, - повторил Арон. - Но и самый скромный. - Всегда был, всегда будешь, - согласился полуэльф. - Да уж, Арон, твоего самомнения хватит на дюжину магов рангом поменьше… Мэа-таэль неожиданно замолчал, поднялся на ноги и подошел к девушке, разглядывая ее неподвижное тело: - Птичка-ка то наша, оказывается, непроста! - Очнулась? – уточнил Арон. - Частично, - отозвался полуэльф. - Притом, что прошел всего час, а я не пожалел на нее восьмикратную дозу. Красавица должна была спать еще сутки. Кто-то озаботился приучением ее к нашему яду. Как интересно. - С чего ты взял, что она очнулась? – поинтересовался Арон с отстраненным любопытством. - Девчонка полностью неподвижна. - У эльфов от ахарры первым всегда пробуждается сознание, тело еще спит и должно проспать долго. Поверь на слово: если говорю, что она осознает происходящее, значит, так и есть. Если хочешь знать, это шаманское чутье, наследство деда. - Что теперь? Используешь ахарру во второй раз? – Арон тоже приблизился к Светлой. - Без толку, - с сожалением отозвался Мэль. - Ближайшие две недели ее кровь будет способна побороть яд почти моментально. Вечно с этими остроухими одни проблемы! Последняя фраза вызвала у Арона приступ искреннего веселья: - Ты, конечно, к остроухим отношения не имеешь! - Ну отчего же, - не согласился его друг. - От меня тоже немало проблем. - Если следовать твоей логике, то вполовину меньше, чем от чистокровного, - уточнил Арон, продолжая посмеиваться. Все, что произошло потом, произошло одновременно. Крик Мэля «она очнулась, используй Тени!», безумные от страха и ярости глаза девушки, и волна направленной на Арона чистой энергии. И, как уже случилось однажды с Тималем, инстинкт мага в Ароне взял верх. И только когда две волны силы встретились и принадлежащая Тонгилу уже почти поглотила созданную Ринной, он с запозданием осознал, чем же эта волна была: наполовину сформированным вызовом Врат. Подмастерье, не уверенная, что сумеет без поддержки наставника создать обратные Врата, принесла в своем эррэ их готовую формулу. И теперь, когда их магии смешались, Врата проявились, впитывая в себя всю окружающую энергию, выпивая ее и из Тонгила, и из девчонки, и из ее еще спящего брата. Открывать Врата – всегда опасное занятие, и, если маг не поставил защиту, они будут тянуть из него Силу, пока не убьют. А магия солнечной крови, все еще бурлившая в Ароне, сама требовала выхода наружу. Когда, несколько мгновений спустя, он сумел поставить барьер, Врата уже выросли до верхушек деревьев. Полуэльфийка, приподнявшись на локтях, торопливо шептала заклинание – приказ стихийным духам, определяющий место перехода. Арон метнулся к ней, придавил к земле, зажимая рот ладонью, не обращая внимания ни на ее яростные рывки, ни на попытку укусить. Врата между тем уже сияли бледным золотом – знаком готовности. Нормального размера Врата действовали только когда путешествующие проходили в их арку, но такие огромные, про которые Арон слышал только легенды, могли с легкостью захватить как их всех, так и немалый кусок леса в придачу. Способа остановить их открытие северянин не знал. Зато знал кое-что другое: не получившие внятного приказа духи запросто могли выбросить их в открытый океан или ледяную пустыню. Арон попытался представить свой замок, пустую площадь перед ним, но сосредоточиться не получалось, перед внутренним взором отчего-то замелькали совсем ненужные образы чуть ли не всех площадей и замков, которые ему доводилось видеть в жизни. А потом бледное золото Врат стало маленьким солнцем, на несколько мгновений ослепившим его.
Бабарик, а если предположить, что это была поляна средних размеров? И деревьев с густой кроной по ее краям не было. (и да, упоминание про крону, сквозь которую видно звезды, я лучше вообще уберу ).
Да, так вполне Меня смутила именно густая крона со звездами, ага Я сделяль
Да, так вполне Меня смутила именно густая крона со звездами, ага
Договорились! Эх, хорошо в фэнтезийном средневековье, можно ночевать на поляне на травке, и никакие энцефалитные клещи не страшны. Разве что магические чудища из ближайшего болота выбредут... )))
Лерра, и не говорите! Плохо только с туалетной бумагой, мытьем, бритьем и сменой одежды, но эти вопросы обычно обходят стороной
Точно. А еще стирка в ледяной воде и беда с медициной. Одна из причин, почему я люблю технофэнтези: все прелести цивилизации и магия. Главное, чтобы подано было в правильной обертке. Даже идея на книгу в голове крутится.
Кто-нибудь может посоветовать?
Вот по Мэлю. Фактов уже много, а в образ они складываться не желают. Г.г. уделено даже меньше внимания вроде бы. Однако его образ материализовался. 
Он-то ведь не темный властелин, которому детей нельзя любить. Не Иван Грозный. Какое именно в нем противоречие? Может, вы на него какой-то шаблон примеряете, поэтому и не подходит? 