Бывыает так, что, появившись однажды в незначимом рассказике, герой решает, что хочет жить и действовать дальше. Так случилось и с Бурбрушем. Он долго скучал где-то у меня в мозжечке, ожидая своего часа и лишь изредка напоминая о себе. А потом я поняла, что у этого орка средних лет в запасе немало историй, котрые хочется рассказать. Пока только одна из них подошла к своему логическуому концу, но я очень постараюсь, чтобы и остальные не стали долгостроем.
ДЕЛО НЕВИДИМКИ
Я стоял посреди Туманной улицы и размышлял о превратностях судьбы. С обеих сторон весело подмигивали вывесками два вполне притягательных заведения. Одному из них, возможно, предстояло стать моим почти офисом на... в общем, до очередной катастрофы. А все дело в том, что племянник и наследник Грырдыра – почившего в бозе владельца славного трактирчика «Замшелый тролль» - категорически отказался вылезать из-под своего моста, принимать собственность и восстанавливать порушенное местами здание. Ну и дела вести, тоже, получается. Вместо этого он через посредника продал руины большой, шумной и неряшливой семейке гарпий. Поначалу я все же надеялся, что из этого что-то выйдет. Примерно неделю назад, проходя мимо, заприметил даже весьма приличную карету у входа. Думал, может, управляющего какого наняли дельного. Но в доме стоял ор, там скандалили, вроде даже били посуду, и я усомнился, что кто-то приличный задержится при таком раскладе надолго. Кто не знает, гарпии в принципе не способны что-либо довести до ума. Скорее всего, изгадят бывший трактир окончательно и снимутся с места. Едва ли потом найдется смельчак, который захочет восстанавливать оставшееся и убирать вонючий помет птичек-чумичек. Так что, я смирился с тем, что вернуться в излюбленное местечко не судьба, и теперь выбирал между харчевней «Ледовое побоище», которая принадлежала кельпи Кланкею, и рестораном ундины Саломеи «Тайный грот». «Ледовое побоище» устраивало меня как нельзя больше. Среди клиентов Кланкея были как раз те, кто охотно перекладывает всякие щекотливые делишки на посторонних. К тому же, зайдя в заведение после долгого перерыва, обнаружил, что там стал появляться народец и поприличней. Глядишь, и мне с того клиенты побогаче перепасть могут. Хоть и странно это. Приличных напитков в «Побоище» отродясь не было, даже пиво кельпи, похоже, ослиной мочой разбавлял. А с меня потребовал ни много, ни мало десятую часть доходов за право посидеть с той мочой в ожидании клиента. Признаться, жаба душила. Покойному Грыгдыру я пятнадцатую долю отдавал, и то, считал, переплачиваю. Да и сознание, что бурбону мне у Кланкея не нальют, не поднимало настроения. О заведении ундины я поначалу вовсе не думал – слишком уж шикарно для меня. Публика у нее собирается не из тех, кому часто бывают нужны услуги скромного порученца. Признаться, удивился, когда один из официантов-тритонов поймал меня на улице и настоятельно попросил заглянуть к хозяйке. Разумеется, я пошел. Я же все-таки джентльмен! Разговор у нас с Саломеей вышел странный. Леди долго рассказывала о своих клиентах: и какие они все респектабельные, и состоятельные, и культурные. И городской архитектор Эоль к ней наведывается, и казначей Хрумус, и владелец ткацкой фабрики арахнид Вуррр... Правда, что в харчевне пауку делать, я так и не понял. Похвасталась даже, что к ней сам мэр Вивис захаживать стал. Хотя знаю я, отчего он по кабакам-то пошел, знаю. Небось опять жена прижала. Она у него – ух! – дама крепкая. Считай, весь наш городишко в кулаке держит. Я все ждал, когда же ундина мне скажет, с кем из клиентов у нее проблема-то вышла. Не просто так же я ей понадобился. Ан нет, все еще краше оказалось. Саломея Предложила мне у нее осесть – за двадцатую часть гонораров. Условия – лучше не придумаешь, прямо скажем. Да и бурбон у русалочки самый что ни наесть элитный. Вот только смысл сидеть в дорогом кабаке и ждать у моря погоды? Третий вариант – тошниловку на углу Кожедубной и Висельников - я не рассматривал вовсе, хоть хозяин, вурдалак Пиней очень настаивал, даже соглашался в течение года не требовать с меня платы и всегда держать под рукой приличную выпивку. С тамошней шпаной дело иметь – себе дороже. В Легионе и то безопаснее было. Вот оно мне надо? Не-ет! Я еще не настолько поиздержался и опустился. Сами понимаете, решение мне нужно было принять не из легких. От тяжких размышлений в горле пересохло, немилосердно хотелось приложиться к стаканчику бурбона, но я понимал, что Саломея мне без договора не нальет, а идти к Пинею значило бы признать поражение. Нет, я не пропойца какой, вы не подумайте. И не нищий. Просто на душе было погано, да и деньги, полученные от вампирки Миранды и баньши Финеллы следовало экономить. С заказами было негусто. К одинокому орку на вечерней улице никто не подойдет, чтобы попросить разрулить какую-нибудь щекотливую ситуацию. Ну, это я так думал в тот момент, стоя посреди Туманной. Но долго оставаться в заблуждении мне не дали. - Помогите! Кто-нибудь! Спасите меня! – крик... нет, скорее, вой возник, казалось, прямо посреди мостовой, но понять, кому он принадлежит, было невозможно. Да не было там никого попросту! – Спасите! Верните! Верните! Ой!.. С последним «ой» что-то упругое врезалось мне в колени с такой силой, что я самым позорным образом плюхнулся задницей на камни. - Ой, - снова повторил невидимка. – Прости... Прости, дружок! Ой! А ты кто? - Я? – признаться, я опешил. Тот, кого нет, спрашивает у меня, кто я такой? Бурбону захотелось еще сильнее. – Меня хоть разглядеть можно, - проворчал недовольно, - а вот, что ты такое – фиг поймешь. - Ах! – пустота всхлипнула. – Ужасно, правда? Душераздирающе! И хоть бы кто помог! Я ведь не просто так прошу, не за бесплатно. Я многое могу! Вот только бы... - Так, отсюда поподробнее, пожалуйста, - я почувствовал запах наживы и возблагодарил госпожу Удачу. Все же и к орку-порученцу иногда обращает она свою улыбку. А если дама улыбается, нужно хотя бы с ней раскланяться. Я же джентльмен, как-никак. - Что? – пискнуло неизвестное существо. - Рассказывай, в чем беда. - А разве не видно?! Ну... то есть, именно, что не видно! Меня! И это ужасно! Кто, ну вот скажи, кто доверит мне управлять отелем?! - Отелем? – вот честно, опешил от такого. Слово-то ненашенское. А вдруг как этот невидимка вообще шпион из Месхала?! - Конечно! – гордо заявило незнамо что. – Я вам не какой-нибудь деревенский трактирщик! Я специалист экстра-класса! Между прочим, тридцать лет управлял гостевым дворцом его покойного величества Оберона XIII! - Оп-па! – только и смог вымолвить я. Мало кто не слышал о хоб-гоблине Мандусе, превратившем не только королевский дворец, но всю столицу в истинный туристический рай. В последние годы правления Оберона XIII доходы от нескончаемого паломничества в Регинию любопытных всех мастей – от крестьян и ремесленников до знатных господ как отечественного, так и иностранного происхождения – регулярно обогащали казну. Однако старый король умер, на престол взошел Люциус V, и на беднягу Мандуса было открыто уголовное дело о неуплате налогов. Чем уж там все закончилось, не знаю, однако в тюрьму хоб-гоблин не сел, но и в столице не остался. Последние годы о нем не было ни слуху, ни духу. - На букву «Ж», - печально поддержал меня невидимка. Я согласно кивнул и поинтересовался: - И как же ты дошел до жизни такой, господин Мандус? - Доехал, - поправил он меня. – С комфортом. В карете. Дура-а-ак! Поверил гарпии, ждал нормальной работы... - Гарпии? – я сделал стойку, но пока боялся поверить. – Действительно, дурак ты, Мандус. Кто ж с гарпиями связывается? - Так на лесть клюнул, - вздохнул хоб-гоблин. – Есть грешок, падок я. Ведь сколько лет уже по захолустью мытарюсь, а там, заешь ли, никакого признания... - Ладно, - я принял нелегкое решение и все-таки встал с мостовой. – Вижу, дело у тебя непростое. Пошли-ка ко мне. Не бог весть, какая берлога, но хоть поговорим спокойно. Невидимка благодарно потряс мне руку и зашлепал следом. Первым делом Мандус уничтожил все запасы съестного у меня в доме, и лишь убедившись, что больше ничего не осталось, за бутылочкой припрятанного на экстренный случай бурбона поведал свою историю. Он действительно повелся на посулы Луширя – альфа-самца стаи гарпий, и приехал управлять «Замшелым троллем». У мэтра были свои планы: понимая, что гарпии нигде подолгу не задерживаются, он надеялся в будущем перекупить у них трактир. Увидев масштабы разрушений и прикинув, в какую сумму выльется ремонт, хоб-гоблин озвучил ее нанимателю. Разумеется, Луширь платить отказался и устроил безобразный скандал. Но Мандус не собирался так легко отступать. Он предложил другой план: установить мощное заклинание привлечения клиентов, начать принимать посетителей в целой части здания, а на вырученные деньги восстанавливать разгромленный бар. Ритуал к заклинанию прилагался сложный, энергоемкий и за его проведение хоб-гоблин потребовал половину доли в трактире. Скандал разразился с новой силой, но в итоге гарпии вынуждены были согласиться, и договор был подписан. Мэтр обследовал здание и нашел просто идеальное место для ритуала. Провести его следовало в полночь, поэтому он со спокойной совестью отправился отдохнуть и набраться сил перед столь сложной работой. И сделал все на совесть. Но... ничего не вышло. Точнее, Мандус знал, что волшба удалась, однако почему-то в последний момент не закрепилась в «Замшелом тролле». - Словно в воду ушло! – восклицал он, потрясая бокалом. Выглядело это забавно, ведь я видел только емкость, а не самого хоб-гоблина. Не иначе, как с дуру, он поведал о неудаче Луширю. После очередного скандала тот потребовал немедленно провести ритуал заново. Увы, волшба такого уровня требовала много сил, и Мандус просто не мог этого сделать, пока не восстановится. Рассвирепев, альфа-самец запер беднягу в подсобке и заявил, что не выпустит, пока тот не будет готов. А потом про него на какое-то время попросту забыли. Даже покормить вспоминали не каждый день. Естественно, восстановлению магического потенциала это не способствовало. И так бы бывшая звезда гостиничного бизнеса и померла, скорее всего, в этой кладовке, однако сегодня к гарпиям заявился гость. Из своего узилища хоб-гоблин не мог как следует расслышать разговор, но по обрывкам понял, что незнакомец хотел за бесценок приобрести трактир. Причем был уверен, что удача гарпиям в их начинании не сопутствует. Разумеется, Луширь отреагировал на предложение со свойственной ему агрессией и кинулся в драку. Судя по грохоту, поддержала его вся стая, и вскоре завязалась нешуточная потасовка. Когда дверь в кладовку попросту снесли ударом чего-то тяжелого, Мандус не растерялся, попытался по стеночке выползти вон и сделать ноги из «Замшелого тролля». Увы, Луширь его заметил и с криком «Обманщик! Все из-за тебя!» кинулся наперерез. - Я попытался увернуться, - рассказывал мой гость, - и вот тут-то у него в руках и осталась моя шапка-видимка. - Чего?! – не понял я. - Шапка-видимка, - повторил хоб-гоблин. - Ты разве не знаешь? Нас не видно. Совсем. А кто же станет вести дела с невидимками? Вот и приходится носить волшебный головной убор - вещь редкую, дорогую и вообще эксклюзивную. - А на новую денег нет? - поинтересовался я, прощупывая по ходу платежеспособность Мандуса. - Да причём здесь деньги?! - возмутился тот. - Такие вещи только на заказ делаются и только в столице – единственный мастер на всю страну там живёт. А вот в столицу-то мне путь и заказан, - и он тяжело вздохнул. - Так если ты был невидимым, что же не отобрал собственность? – спросил я. - Да разве я с Луширем справился бы? Он же в нее как вцепился... Шапка, она ведь только нас видимыми делает, а обычному существу просто чувство значимости придает. И в собственных глазах и, если он что-то из себя представляет, то и в глазах окружающих. Ты бы видел, дружок, как остальные гарпии перед ним лебезить начали. Это тебе он – тьфу! – вонючка. А им – альфа-самец! Да и красивая она у меня была, видимочка моя, - он всхлипнул. - Ладно, не переживай, - я похлопал по невидимому плечу. – Ты тут это... отдыхай, в общем. А я к Луширю схожу, побеседую. - Ой! Ой-ой-ой! – запричитал хоб-гоблин. – А ты уверен, дружок? - Я уверен! – заявил я солидно, хотя уверенности не испытывал. Ну не люблю я гарпий! А кто их любит-то...
Увидел я драгоценную «видимочку», и что? Каждому горшку – своя крышка, и если на ночную вазу сверху убор, драгоценными каменьями украшенный, натянуть, содержимое ее от этого не изменится. Луширь как дерьмом вонючим был, так и остался, даром, что в златошвейном артефакте. У меня кулаки чесались в морду ему засветить, да только я, хоть и орк, да к тому же бывший легионер, но один, против стаи гарпий не устою. Тут не силой надо, а хитростью. Я и повел разговор о том, что, мол, клиент у меня есть, который трактир выкупить хочет. Луширь напыжился, заклокотал возмущенно. - Я, - говорит, - дело свое продавать не собираюсь. Это не трактир – золотое дно, если с умом подойти, - ага, как же, с каких пор у гарпий ум появился? - Так своему клиенту и передай. Не обломится тебе, Бурбруш, комиссионных. А хочешь заработать, лучше мне помоги. У меня тут одно заклинание затерялось. Вроде есть, а вроде его и нет. Найдешь, я, так и быть, заплачу. Я засмеялся. - Луширь, - говорю, - тебе мои услуги в жизни не оплатить. Я беру либо полновесной монетой, либо артефактами. А у тебя ни того, ни другого отродясь не было! - Да что бы ты знал?! – заорал он. – А это тебе не артефакт?! И шапку-видимку с головы сорвал и мне в нос тычет. Я ее для виду в руках покрутил, обнюхал, даже на зуб попробовал. - Ладно, - говорю, - за такую вещичку найду твое заклинание. По рукам? Смотрю, у альфа-самца глазки забегали. Не хочет «видимочку» отдавать, думает, как меня облапошить. Да только не родилась еще та гарпия, которой это удалось бы. Заклинание Луширю нужно до зарезу, да и мне бы понять, что за накладка такая у хоб-гоблина произошла. Вот нутром чую, не обошлось тут без злого умысла. Не мог такой спец, как Мандус, ошибиться. Гарпии между тем пошептались и приняли мое предложение. Я, не будь дураком, когтистую лапку Луширя поймал, да амулетом припечатал. Теперь, если он мне шапку-видимку не отдаст за работу, заплатит втридорога по судьбе, да и лапы своей загребущей лишится. И ничего сделать не сможет, сам принесет. Альфа-самец, правда, ничего не понял. Ну гарпия, что с него возьмешь? Место для ритуала Мандус и вправду выбрал отличное – винный погреб. Темно, тихо, прохладно, да и не подвергся он разрушениям – Грыгдыр самое ценное рядом с баром не держал, напитки дурачку Ронни чуть ли не под расписку выдавал, так что, тут кое-что даже сохранилось из старых запасов. Повезло, что гарпии крепче пива ничего не пьют – дуреют, а то и помереть могут. Правда, мне-то бурбоном разжиться не удалось – Луширь над душой стоял. Ну и пусть его. Главное, амулет для поиска магии кое-что почуял и повел меня. Ну я и пошел. Да только в угол уткнулся. А амулет словно взбесился – тянет вперед и вниз. Присмотрелся – а по стене струйка воды бежит. Из дырочки маленькой – будто специально кто просверлил. Тут-то меня как ударило. «Словно в воду ушло!», - сказал невидимка. Так в воду оно и ушло. Вода, она такая, любую волшбу увести может. Теперь нужно было только выяснить, куда именно. Ну, и кто постарался, разумеется. Не само же оно. Кто-то с водой договориться сумел. А кто у нас по части воды спец? И у меня как-то сразу появилось аж двое подозреваемых...
Вспомнив, что я джентльмен, решил сначала еще разок наведаться к ундине. Уж не потому ли она моей поддержкой хотела заручиться, чтобы кто другой украденное заклинание искать не нанял? Это следовало проверить. Дело уже близилось к обеду, запасы съестного у меня дома все равно вымел Мандус, так что я решил не травиться, а вкусно покушать у Саломеи. Раньше я к ней клиентом не заходил, но не зря же вся городская элита в «Тайном гроте» столоваться повадилась. А деньги теперь можно было и не экономить. Запишу на счет хоб-гоблина, как текущие расходы. Невидимка скупиться не станет, он делец тертый, знает, когда можно, а когда себе дороже. Что русалочка меня надула, я понял почти сразу. Эоль тут был, да, и Хрумус тоже. Каждый в своем углу в тарелках ковырялся. И все. Это в обед! Раньше тут было куда более людно. Гоблин-казначей сидел у окна и все поглядывал на противоположную сторону, где зазывно подмигивала огнями вывеска заведения Кланкея. - Леди, а у тебя проблемы, - сообщил я, когда хозяйка лично выплыла в зал. Саломея сделала страшные глаза – молчи, мол, - и подсела за мой столик. - Ты понял, Бурбруш? – прошептала со слезами в голосе. Я кивнул. – Вот потому и хочу, чтобы ты у меня покрутился. Ты многим нужен, глядишь, снова захаживать начнут. - Салли, да я ж для твоих клиентов ничто, пыль под ногами. Они в жизни ко мне не обратятся! – удивился я. - Не скромничай! – отмахнулась ундина. – Весь город только о том и гудит, что ты чуть ли не в одиночку новую войну допельгангеров остановил. У меня тобой даже Вивис интересовался, спрашивал, умеешь ли ты так же хорошо семейные скандалы предотвращать. - Не умею! – сразу открестился я. – Даже не думай. - Бубрбруш, миленький, ты только приходи, - заныла Саломея. – Я даже на двадцать пятую долю согласна! Я бы вообще ничего не взяла, но ты же понимаешь, реноме поддерживать нужно, а то конкуренты не так поймут. - Не переживай, девочка, - похлопал я ее по плечу. – Я, конечно, не отказываюсь, но сначала мне с одним сомнительным дельцем разобраться надо. А там, глядишь, и сама ты не захочешь, чтобы я своей рожей тебе интерьер опошлял...
А вот в "Ледовом побоище" дым стоял коромыслом. Народу туда набилось столько, что некоторым стоя обедать приходилось. Кланкей, когда я протолкался к стойке, лишь отмахнулся, мол, потом поговорим. Потом, так потом. Мне с ним разговаривать и не нужно было. Только найти, где заклинание закрепилось. Так что я для виду взял кружку той гадости, что здесь пивом называется, и побрел по залу, якобы местечко разыскивая. Амулет, что нагрелся от близкого присутствия сильной магии, едва я вошел в трактир, пока не проявлял излишней активности. Наоборот, вроде даже успокаиваться начал у дальней от стойки стены. Странно... И тут меня осенило: раз заклинание по текучей воде ушло, то задержаться только в стоячей могло. А где у нас вода в трактире? Правильно! Либо в конюшне, либо на кухне. А раз толпились тут не лошади, а вполне так себе нормальные клиенты, то искать нужно там, где моют посуду. Ну, не только посуду, конечно. Дождавшись, пока Кланкей отвлечется на очередную компанию – весьма представительную, кстати, из мэрии – я нырнул за стойку, а оттуда – в ад, именуемый кабацкой кухней. Брауни на меня особого внимания не обратили, а вот повариха... Ну не знал я, что тетушка Мисти теперь тут подвизается! Не знал! Знал бы, в жизни на кухню «Побоища» не сунулся. Нет, вы плохого не подумайте, я о почтенной ракшасе ничего, кроме хорошего, сказать не могу. И она меня любит. Уж так любит! Где ни увидит, накормить пытается. Считает, что я худенький. Это я-то! А еще считает, что в неоплатном долгу передо мной. Было одно дельце, вытащил я ее сыночка непутевого из передряги. Давно еще, когда только вернулся из Легиона. Вот с тех пор тетушка Мисти и питает ко мне самые нежные чувства. И меня питает... вот прям где поймает. Пришлось мне есть. А потом еще есть. И еще. Ох как я пожалел, что у Саломеи отобедал! Но ведь и не окажешь старушке, она ж от души. А я как-никак джентльмен! Как я вывернулся и дополз до колодца, откуда воду для кухни носят, да еще и проверить его амулетом вспомнил, сам не знаю. Только все мои подозрения подтвердились. А вырвавшись из материнских объятий восьми рук старой ракшасы, я медленно, с трудом неся свое потяжелевшее тело, отправился к «Замшелому троллю». Луширь явно не ожидал моего появления так скоро, и не похоже, что сильно ему обрадовался. А уж когда я сказал, что выполнил договор и знаю, куда ушло заклинание, и вовсе начал юлить. Мол, почему не вернул волшбу. Ну тут уж я ему в лицо рассмеялся. Я ничего возвращать не обещал, а найти – нашел. Пришло время платить. Ну, у вонючки, конечно, была идея получить информацию, да и вытолкать меня взашей, да только с магическим договором так не получается. Стоило ему только рыпнуться, как тут же заорал от боли. Хотя, больше притворялся, я уверен. Цену себе набивал. Стая на меня дернулась, да только и им прилетело, как любому, кто пытается помешать исполнению соглашения. Так что пришлось таки Луширю расстаться с артефактом. Мандус был счастлив. Симпатичный, кстати, хоб-гоблин оказался. В столице, небось, дамы от него млели, да только жизнь скитальческая никого не красит. Да и магическое истощение тоже. И не только магическое. Ну да ничего, отъестся, еще будет наших дам и девиц смущать. И честный, к тому же: сразу мне заплатил. Я так растрогался, что предложил ему оставаться, пока в себя не придет, чтобы ритуал повторить. А то черт их знает, этих гарпий. А что? Пока я к Луширю за шапкой-видимкой ходил, тетушка Мисти мне на дом три корзины с провизией прислала. Я ж один все равно столько не съем!
Тут бы этой истории и закончиться. Да только ночью я проснулся от страшного шума. Выглянул в окно, а там – вся стая гарпий куда-то дружно марширует. Ну, они ж дурные, мало ли, что в голову втемяшилось. Так я тогда подумал. И снова спать завалился. Да не тут-то было. Не прошло и часа, как гарпии побежали обратно, вопя еще громче. За ними – толпа, явно не дружественно настроенная. Я только головой покачал и совсем уж собрался снова лечь, как бабахнуло. Да так, что стекла зазвенели и пол под ногами запрыгал. Даже Мандус проснулся. В стороне Туманной улицы поднималось зарево. Хоб-гоблин подошел к окну, встал рядом со мной и вдруг напрягся. - Бурбруш, - схватил он меня за руку. – Там рушится моя волшба! Мой ритуал! Я снова посмотрел на город. Похоже, горело «Ледовое побоище». Ну да, гарпии! Не спереть, так порушить. Впрочем, жаль мне не было. Зачем в нашем городе трактир, в котором не то что бурбона, пива приличного не подают? Мандус со мной согласился. Тому, что стая Луширя надолго у нас не задержится, мы тоже порадовались вместе. А спустя неделю отъевшийся, окрепший и похорошевший столичный управленец потащил меня осматривать «Замшелый тролль». Были опасения, что гарпии, удирая, окончательно все там разнесли. Но нет, не успели. Видно, толпа поклонников заведения Кланкея вселила в них достаточно ужаса, чтобы не задерживаться. Правда, в винном погребе нас ждал сюрприз: пьяный в хлам Луширь собственной персоной. На бывшего компаньона он внимания не обратил, зато мне несказанно обрадовался. Даже попытался полезть обниматься – насилу удалось увернуться. - Бурбруш! Ты-то мне и нужен! – заголосил альфа-самец, посчитав, наконец, ритуал приветствия завершенным. – Твой клиент еще заинтересован в моей доле? Я даже не сразу понял, о чем он толкует. Забыл уже свою хитрость на переговорах. Но выручил Мандус. - Насколько я знаю, так и есть, - закивал он и пнул меня локтем в бок: - Не так ли, дружок? - я лишь утвердительно глазами похлопал. – Я тебе больше скажу, Луширь, господин Бурбруш даже уполномочен заключить сделку от имени своего клиента. Договорились быстро. Мандус это умел, как оказалось, и Луширю не удалось содрать с нас лишнего. По мне так он даже продешевил. Причем изрядно. А еще я удивился, с чего такие сложности понадобилось разводить, с моим-то участием. Но решил, что хоб-гоблину виднее. Наверное, не хочет, чтобы Луширь знал, что трактир полностью переходит во владение бывшего компаньона. Но все оказалось не так. Мандус действительно сделал совладельцем трактира меня. Причем гарпиям отвалил из собственного кармана. Я, когда понял, чуть не прослезился от его доброты. Хоть и оказалась та доброта с подвохом. Прибыль в обозримом будущем должна была идти в карман хоб-гоблина – в счет погашения долга. Зато находиться в «Замшелом тролле» я мог сколько угодно, и с кем угодно там договариваться. Без всяких комиссионных. Опять же, бурбон мне теперь полагался здесь в неограниченных количествах. Да и жратва тоже. Кстати, о жратве! Нужно будет поговорить с тетушкой Мисти. Она же вроде как без работы осталась, а нам такие сотрудники нужны. Вот как ползу, так и отражаю!
Так что, я смирился с тем, что вернуться в излюбленное местечко не судьба
Цитатаkagami ()
Среди клиентов Кланкея были как раз те, кто охотно перекладывает всякие щекотливые делишки на посторонних. К тому же, зайдя в заведение после долгого перерыва, обнаружил, что там стал появляться народец и поприличней. Глядишь, и мне с того клиенты побогаче перепасть могут.
Цитатаkagami ()
Как я вывернулся и дополз до колодца, откуда воду для кухни носят, да еще и проверить его амулетом вспомнил, .
Сам не знаю, как я вывернулся и дополз до колодца, откуда воду для кухни носят, да еще и проверить его амулетом не забыл. Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Не зная кто такие Хоб-гоблины я поискал в гугле и на пару секунд был обескуражен наткнувшись на первую строчку в поиске, которая гласила следующее: "Хобгоблин (англ. Hobgoblin) — вымышленное имя нескольких персонажей из комиксов компании Marvel."
Потом правда все прояснил, но если честно, то впервые встретил упоминание про такое существо.
kagami, хотелось бы мне спросить: "Повествование от первого лица это ваш приоритетный режим?" Безликий сумрак из мира теней.
Триллве, Betty, спасибо! Мун, не все поняла, что тебе не понравилось. Но текст мало вылеживался, я еще найду, что подправить. Да уже вижу, просто не дошла пока.
ЦитатаZatmenie ()
"Повествование от первого лица это ваш приоритетный режим?"
Нет, конечно. Я вообще не очень люблю писать от первого лица. Но с самого начала рассказ "Дело заезжих лицедеев" планировался, как нуар, а там первое лицо - фишка жанра. Потом история в жанр не вписалась никаким боком, а Бурбруш решил написать мемуары)))) Вот как ползу, так и отражаю!
Триллве, не ругайся! На самом деле нуару свойственны именно низменные страсти, не прикытые флером романтики. Но я же честно сказала, что из этой истории нуара не вышло. Тогда пришлось писать другой рассказ, но повторять этот опыт мне не хочется. А вот Бурбруша я полюбила. Он милый. Иджентльмен к тому же! Вот как ползу, так и отражаю!
Я читал всего два романа с жанром нуар и там всегда секас был. А еще ГГ бухарь и циник, прогнившее общество и роковая женщина (из-за которой все коту под хвост). Безликий сумрак из мира теней.
А еще ГГ бухарь и циник, прогнившее общество и роковая женщина (из-за которой все коту под хвост).
Роковая женщина, та да, тоже фишка жанра. А вот повествование ведется от имени антигероя. Не обязательно циника или пьяницы, скорее, криминального элемента. Это как бы детектив наоборот. Вот как ползу, так и отражаю!
А вот Бурбруша я полюбила. Он милый. Иджентльмен к тому же!
Я кажется тоже слегка влюбилась в этого со всех сторон джентельмена! Уж больно он очарователен Ваш "антигерой" - не всякий герой вызывает такой отклик, видно, что автору он дорог, и читатель начинает проникаться сначала доверием к тексту и персонажу, а от этого полшага до "чего я в вас такой влюбленный".
Интернет - зло! Но такое любимое! Зато я три дня писала и ничем не заморачивалась))) В подзаголовке темы буду ставить название последнего рассказа, чтобы видно было обновление.
ДЕЛО МЕРТВОЙ СИВИЛЛЫ
В тошниловку под названием «Три хмельных мордоворота», что на углу Кожедубной и Висельников, я забрел не то чтобы случайно, просто потому, что податься-то некуда было. Мандус, избавившись от гарпий, развернулся во всю ширь и закатил такой ремонт, что не то что клиенты, соседи близко подойти к «Замшелому троллю» боялись. А мне же нужно где-то делать бизнес! Нет, вы не подумайте, «Мордовороты» я как потенциальную, хоть и временную базу не рассматривал. Ну кто вообще в заведение с таким названием пойдет? Вот именно! Мордовороты! Правда, Пиней, вурдалак, что там заправляет, умеет всяких нахалюг, до мордобоя любителей в узде держать. Крепко так. Оттого там относительно спокойно. Всякая нежить-нечисть и прочий сомнительный элемент в «Мордоворотах» для переговоров встречаются, делишки свои темные обстряпывают. Но я-то не из таких. Я солидный орк, да и джентльмен к тому же, смею надеяться. Вы уж поймите правильно, я, конечно, порученец, за всякие щекотливые дела берусь, но клиентура Пинея – не моя клиентура. Я с законом не ссорюсь, я с ним вежливо договариваюсь. Ну вот, значит, забрел я туда чисто горло промочить. С барменом, тощим и нервным оборотнем Льюсом парой словечек перекинулся. Он меня знает, какое-то время вместе в Легионе служили. Он – разведчиком, я – пехотинцем. Да и потом он мне кое-какие услуги оказывал. Не за бесплатно, разумеется. Так что нашел для меня приличного бурбона. - Неспокойно что-то, - сообщил Льюс и зябко плечами передернул. Ну да он нервный, я ж говорил. Но беседу поддержать решил. - А что так? – спрашиваю. - Да Демонская Пропасть шалит, - он стрельнул глазами в зал, наклонился ко мне и зашептал: - Ночами, говорят, светится там что-то, в глубине. А некоторые так вообще утверждают, что барьер ослаб. - Еще не хватало, - нахмурился я. - О то ж! – кивнул оборотень. – На днях вон даже сам мэр Вивис приезжал. Злой был, шумел, даже на Пинея ни за что ни про что наехал. Мол, не демоны то прорыв готовят, а твои мордовороты совсем стыд потеряли. Нет, ты прикинь! - Да что Вивис-то в таких делах понимает? – фыркнул я. - И я о том. Руками тут поразмахивал, поорал и заявил, что много чести нам посты усиливать. Мол, он в столицу напишет, чтобы крутых колдователей прислали для проверки да починки. Только то ж когда будет? Нет, ты понимаешь, Бурбруш?! На вулкане же сидим! Мое мнение Льюс услышать не смог – отозвали его, побежал новых выпивох обслуживать. А я сижу, огненную воду потягиваю, и вдруг слышу, в зале такая неестественная тишина образовалась. Обернулся и обомлел. В этом-то гадючнике, да такая фифа! Ой, простите, леди, разумеется. Плывет она, значит, между столиков: походка от бедра – того самого, на котором разрез по самое не балуй, спина прямая, подбородок вздернут, меховое манто распахнуто и слегка сползает с плеч, открывая обзор на глубокий вырез платья. А в вырезе том... богатство, скажу я вам! И весь ее вид прямо кричит, мол, смотрите, но руками не трогайте. Но глазками-то по сторонам девица постреливает, хотя вроде и без энтузиазма. Подошла к стойке, обратила на Льюса влюбленный почти что взор, губки облизала, кокетливо поправила красно-коричневый локон. Показалось или нет, а только вроде бы в шевелюре рожек блеснул. Чертовка? Дракайна? А она томно так поинтересовалась: - Не подскажите ли мне, любезный, где я могу найти Бурбруша? Мне стало известно, что он направился сюда. Вот так дела! И откуда это ей известно стало? Я и сам, еще когда по Кожедубной шел, понятия не имел, что меня в «Мордовороты» занесет. А Льюс на меня глазами хлопает, не знает, что отвечать. Не стал я парня в расстройство вгонять, да и от беседы грех отказываться. Клиенты лишними не бывают. - Ну, - говорю, - я Бурбруш. Чем могу быть полезен? – и вижу, как на едва уловимый миг в глазах дамы мелькает удивление и разочарование. Впрочем, она сразу же взяла себя в руки и переключила свое обаяние с оборотня на меня. - Ор-рк! – промурлыкала. – Как интер-ресно! Не пр-редполагала! - А кого же вы рассчитывали увидеть... леди? – с трудом сдержал усмешку. Ну да, не пряничек, чтобы всем нравится. Зато дело свое знаю. - Что ж, рада знакомству. Я Агата. Побеседуем приватно? – она обворожительно улыбнулась. Я кивнул и посетительница указала на дальний столик. Сама вперед пошла. Все той же походкой, да. И все так же ей вслед смотрели все местные мордовороты. Ну и уши, сдается мне, навострили тоже. Однако леди оказалась не так проста. Устроившись напротив меня, тут же поставила на стол сферу тишины. Ну надо же! Навороченная штучка. Да и не из дешевых. Ну что ж, стало быть, клиентка платежеспособна, что не может не радовать. Особо любопытные уши вокруг разочарованно увяли. - Итак? – я посмотрел на дамочку. - У меня украли предсказание, - сообщила моя визави. – Я сивилла. Ах вот оно что! Итерес-сно! Эти тетки, жрицы никому не известного культа, появились у нас сравнительно недавно. По официальной версии, Люциус V разрешил им иммиграцию и создание своих общин, поскольку культ подвергался гонению в Месхале. При условии, что не станут проповедовать и мутить народ, разумеется. По неофициальной – одна из верховных сивилл была фавориткой короля. Надо сказать, народ они действительно не мутили, жили тихо, построив пару кварталов опрятных домиков на Южной окраине, охотно пророчествовали, если их об этом просили, но сами своих услуг никому не навязывали. Особой популярностью их гадания пользовались у молоденьких романтичных дурочек. Так что похищение предсказания вполне могло оказаться делом рук какого-нибудь разгневанного родителя. Ну, мне чем проще – тем лучше. - Я вас слушаю, леди. - Ко мне обратился некий... скажем так, влиятельный господин. Ему нужно было предсказание касательной весьма важной деловой операции. Предсказание было сделано и записано на кристалл. - Зачем? – удивился я. - Специфика такая, - пожала плечами. – В трансе мы не осознаем, что вещаем. А ритуалы необходимо проводить ночью, после целого дня очищения. Никакой клиент столько ждать не станет, чтобы самому послушать. Вот и записываем. Я смерил дамочку взглядом. Представить ее очищающейся и вещающей в трансе не получалось. А с другой стороны, что я о сивиллах знаю? Мало ли! - И что же? - Кристалл пропал, - развела она руками. – И найти его нужно как можно скорее. Клиент, знаете ли, беспокоится. - Ладно, давайте подробнее, - вздохнул, понимая, что дело и впрямь серьезное. – Кому делали предсказание, что за сделка, с кем, когда должна состояться. Чтобы я знал, с чего начинать. - Извините, эту информацию я вам предоставить не могу, - вздохнула Агата, как мне показалось, притворно. – Личные дела клиентов разглашению не подлежат. - Здарсьте-привет! – я, признаться, опешил. Такого со мной отродясь не было. Если меня нанимают, значит, доверяют. Я же не болтун какой. А без информации, как искать-то? Так и спросил. - Кристалл находится где-то в коммуне, он не покидал периметра. Поэтому я и не могу обратиться к властям. К тому же не хочется, чтобы сестры узнали. Просто найдите его и передайте мне. Вот задаток, - и она уронила передо мной довольно увесистый кошелек. Признаться, удивился. Если там не медяшки, то многовато будет. Но в кожаном мешочке оказалась всего лишь брошь: полированный агат в тонкой серебряной оправе и вставленными в него мелкими сапфирами. Красиво. На звездное небо похоже. Раритетная штучка, хоть и не слишком драгоценная. На миг даже показалось, что где-то я ее видел, но вот где... Да мало ли на свете побрякушек! На задаток этого достаточно. - Ладно... леди, - я припрятал кошелек в карман. – Как что-то найду, сообщу вам. - Встретимся здесь же, завтра вечером, - с придыханием произнесла Агата, наклоняясь ко мне. – Не хочу, чтобы в коммуне знали об этом дельце. И она, небрежно подхватив со стола сферу тишины, понесла себя к выходу. Слюни мордоворотов образовали на грязном полу хороший такой ручеек. А я пошел на Южную окраину. Что-то из сказанного сивиллой не давало мне покоя. Пока шлепал, пытался вспомнить наш разговор дословно. И ведь смог! Периметр! О каком таком периметре она бредила, если дома стоят двумя улицами, и даже заборы вокруг двориков мне по колено? И амулеты мои молчали, наотрез отказываясь определять хоть какую-то магию, охватывающую это место. Надо сказать, район был на удивление безлюден. Очищаются они все, что ли? Но стоило об этом подумать, открылась дверь одного из домов, из нее вылетела совсем юная девчонка-эльфийка, и решительно помчалась мне наперерез. Одет ребенок был совсем не по сезону: легкое, казавшееся почти прозрачным летящее платье нежного лавандового цвета, без рукавов, с довольно глубоким, но в то же время вполне целомудренным вырезом. И это в конце октября! - Приветствую! – просияла она, стараясь не показать, что запыхалась. – Я Талия, сивилла. Мы всегда рады гостям, любезный. Но боюсь, сегодня не сможем провидеть твою судьбу. - Здравствуй, - я поклонился. – Бурбруш, порученец. Понимаю, бывают, наверное, не гадальные дни... Договорить мне не дали. - Не в том дело, - перебила юница. – Сегодня день скорби. Мы хороним нашу погибшую сестру, - сказано это было с детской непосредственностью и без тени печали. Даже показалось, что предстоящее мероприятие малявке заранее нравится. - Вот как, - мне все же стало неловко. – Понимаю, не до моих вопросов сейчас. Но вы уж позвольте, я хоть огляжусь. - Конечно, - девчонка кивнула и вздохнула, не скрывая облегчения. – Сестра Федора сказала, вы можете присоединиться к обряду прощания. Мы будем рады, если вы проводите Агату в последний путь, даже если не знали ее. - Кого?! – я аж поперхнулся. Вот те раз! Не успела меня нанять, а ее уже хоронят! - Сестру Агату, - лицо юной непоседы все же подернулось грустью. – Жалко так! Она добрая такая была... И молодая совсем... Не понимаю, как кому-то удалось ночью вскрыть периметр? - Ночью? – не понял я, и сделал себе заметку выяснить, наконец, все о таинственном периметре. - Ну да, ночью, - кивнула девчонка. – Кто-то вломился к Агате в дом, убил ее, все перерыл... – она вздохнула. - И что, украли что-нибудь? – заинтересовался я. - Не-а, - тряхнула головой мелкая. – Что у нас брать? - Предсказания, к примеру. - Какие предсказания? – очень удивилась моя провожатая. – Как их украсть-то? - А если на кристалл записаны? – старался я подвести ее все ближе к теме. А то, неровен час, дойдем до места, и окажется, что подобные откровения тут не приветствуются. - Зачем? – вконец растерялась она. – Никто их не записывает. - Хм-м! – все интереснее! – Что, совсем никогда? - Я не слышала, - пожало плечами малявка. – На моей памяти такого не было, но я в общине недавно, всего лет сто двадцать. - Сколько?! – опешил я. Девчонка хихикнула и стрельнула в меня взглядом из-под ресниц. - Ну я же сивилла, - туманно пояснила она. И тут мы обогнули дом и оказались во внутреннем дворе. Я остолбенел. Довольно обширное пространство было заполнено молоденькими девчонками в легких светлых платьицах. Нет, попадались среди них и прочие жители города, кутавшиеся в шубы и куртки. Я даже узнал кое-кого. Эти выглядели и вправду расстроенными, как и положено на похоронах. А вот в сивиллах, напротив, чувствовалось радостное возбуждение. - Сестра Федора! Сестра Федора! – завопила вдруг моя провожатая, вскинув руку и подпрыгивая на месте. Я смутился: горожане начали оборачиваться в нашу сторону с явным любопытством. Даже нескольких приветственных кивков удостоился. А вот сивиллы стали передавать призыв по цепочке. Не прошло и пары минут, как передо мной возникла стройная, хрупкая даже девушка-подросток. Серокожая. С заостренными ушками. Орчанка! Красавица! Эх, где мои годы юные! А потом я посмотрел ей в глаза, и вся бравада в панике забилась в дальний уголок сознания. Из черных зрачков на меня глядела вечность. - Здравствуй, Бурбруш, - улыбнулась Федора. – Я ждала тебя. Нам предстоит долгий разговор. Но сначала, простимся с Агатой. Нужно отпустить сестру, чтобы смогла потом помочь нам. Вы что-нибудь поняли? Я – нет. Но спорить не было ни сил, ни желания. Мысли мои и чувства пошли в разнос. Эх... А дальше... Уж на что я немало на своем веку повидал, еще когда в Легионе половину тверди земной на своих двоих прошагал, а такого и представить не мог. Красны девицы эти, сивиллы-то, выкатили на тележке в центр двора хрустальный гроб. Присмотрелся к покойнице: нет, ничего общего с моей клиенткой. Такая же девчонка, как все они, мелкая, субтильная, да и лицом не схожа. Расу не понять, но рогов уж точно нет. А сивиллы тем временем стали гостей теснить к стенам дома. Сами кругом обступили гроб и запели. И так у них это душевно вышло! Прям на слезу пробило. Я даже голову опустил, чтобы не заметил никто. И так и простоял бы, если бы не судорожный выдох других гостей. Вскинулся, посмотрел на гроб и обмер. Покойница плыла над ним по воздуху, медленно принимая вертикальное положение. Теперь я видел кровавый рубец на шее, не слишком аккуратно скрепленный грубыми стежками. Мать моя женщина! Ей что, голову отрезали?! Вот Тьма! И тут глаза покойной сестры Агаты распахнулись. Что-то повелительно воскликнула Федора, и мертвячка уставилась прямо на меня. Ой, никому такого не пожелаю! Уж сколько я зомбей на своем веку в лапшу покрошил, но никогда у трупаков такого осмысленного взгляда не видел. А отвернуться не мог. Девчонка словно привязала меня. Так и смотрел - глаза в глаза. И вдруг понял, что не боюсь. Да и нечего бояться. Не со зла она это. Просто так надо. Сразу попустило, смог отвести взгляд, и снова чуть не задохнулся. Тело покойницы таяло. Легкое марево вокруг него струилось куда-то вверх, унося с собой становящуюся прозрачной плоть. Сивиллы снова запели. На этот раз что-то радостное. Не помню, как потом оказался в доме. Первое что осознанно увидел – тонкие пальцы, сжимающие горлышко хрустального графина, и янтарная жидкость, текущая в бокал. В желудке разливалось приятное тепло – похоже, первая порция бурбона и привела меня в чувство. - Настало время поговорить, Бурбруш, - черные глаза Федоры смотрели прямо в душу. – Присядем. Предложению обрадовался. Ноги подкашивались. И не от увиденного во время ритуала прощания, а от этой девочки-женщины. Было в ней что-то жуткое и в то же время запредельно притягательное. Залпом опустошил бокал и снова налил. Только потом позволил себе шагнуть к креслу. - Мы никогда не записываем предсказания на кристаллы, Бурбруш, - без предисловий начала сивилла. – У нас нечего воровать. Но мы можем обмануть. Не клиента, нет. А любого, кто будет нашим клиентом интересоваться. Ведь никто посторонний не должен узнать чужую судьбу. И я не знаю, кого и зачем обманула Агата. Но этот обман стоил ей жизни. - А кто был ее клиентом? – спросил я без особой надежды. - Этого я тоже не знаю, - она покачала головой. – Но могу попытаться узнать что-то о женщине, которая отправила тебя к нам. - Высокая, фигуристая, длинные волосы цвета красного дерева, серые глаза, пухлые губы. Вроде бы, заметил маленькие рожки, но не уверен. Представилась сивиллой, назвалась Агатой, - быстро перечисли я все, что успел рассмотреть. - Ты видишь, какие мы, - усмехнулась Федора. – Многие считают, что у нас и посмотреть-то не на что. Уж точно вслед не оглянутся. Я бы с этим поспорил, конечно, но отчего-то вдруг стало по-мальчишески стыдно за фривольные мысли об этой женщине. - Я уже понял, что меня надули, - усмехнулся, стараясь скрыть смущение. - У тебя не осталось ничего от нее? - В смысле? - Может, догадался волосок прихватить, или платочек обронила. Мне нужна какая-то ее вещь. Вещь, так вещь. Может, и не бог весть что, а вдруг пригодится. И я достал свой задаток. Федора аккуратно открыла мешочек, заглянула, но к броши не прикоснулась. Поднялась, подошла к маленькому столику, накрытому скатертью вместе со всем, что на нем стояло, сдернула покров. Так и не прикоснувшись, вытряхнула брошь в чашу, залила водой из графина, зажгла свечи по кругу. Потом опустилась на колени и уставилась в одну, видимую только ей точку. Я прикрыл глаза и принялся ждать. А спустя какое-то время сивилла заговорила: - Обманщица выманила вещь у посредника, но совсем недавно, руками не трогала. Нет, не вижу обманщицу... Посредник ценности вещи не знал, забрал легко, по случаю, по доверию... Его тоже не вижу, коснулся всего раз и недолго, а времени прошло много... Посредника нанял вор, он хорошо знал вещь. И ту, кому она принадлежала, тоже... Но в руках не держал почти... Не вижу вора. Хозяйку вещи вижу: гномка, крупная, красивая, не старуха, но и не молодица, одета богато. Вещь носила с удовольствием, дорога она была не за цену, а за мастера, брошь сделавшего... Подойди, Бурбруш! Скорее! - я даже не сразу понял, что это мне сказано, но как дошло, тут же кинулся к гадалке. – Смотри! Знаешь ее? – она указала на чашу. Глянул, и мне сразу поплохело. Узнал, узнал я ту гномку, что словно отражалась сейчас на водной глади. Ядвига! Супруга мэра Вивиса! Ох и вляпался ты, Бурбруш! А Федора вдруг покачнулась и начала оседать прямо мне под ноги. Еле успел подхватить и донести до пузатого диванчика. Я, конечно, джентльмен, но что делать, когда дамы в обморок падают, ей-ей не знаю! Однако сивилла сознания не потеряла. Глаза почти сразу открыла и тихо так шепчет: - Прости, Бурбруш, нельзя нам в прошлое смотреть, только в будущее. Периметр сопротивляется, оттого столько сил уходит. - Да что ж это за периметр такой! – воскликнул в сердцах. – Только про него и слышу, а понять не могу! - Наша сила, наша слабость, - улыбнулась она. – Мы поклоняемся слабому богу, в него мало кто верит. Но если верить искренне, он дает безграничное покровительство. На своей территории. В пределах общины. Думаете, я что-то понял? Ну да и фиг с ним. Вот уж с кем с кем, а с богами и их заморочками я точно связываться не хочу. Без них как-то спокойней. Мы уж лучше по старинке, магией. - Что ж, леди, спасибо, что постаралась помочь. И помогла! Сколько я должен за предсказание? - Ответную помощь, - она снова улыбнулась и села. - И в чем? – что-то мне сразу нехорошие подозрения закрались. - Ты можешь увидеть, как умерла сестра Агата. Я бы тоже смогла, да только все силы на твою брошь ушли. Тебе это нужно было. А нам нужно знать, кто нашу сестру убил. - Да как же?! Я ж не провидец! - Я все сделаю, ты только смотри. И я увижу то же, что и ты, - пожала плечами сивилла. Ну и как тут откажешь? Вроде как помогла в ущерб себе, хотя лучше б я не знал ничего. Да и потом, не отказывать же леди! Вот я и согласился. Поначалу-то все нормально шло. Я даже не удивился, когда в зеркале, Федорой приготовленном, увидел свою клиентку. Любопытно было посмотреть, как она меж домов крадется. А вот когда добралась до Агаты, да начала вопросы задавать... Сивилла-то спокойна была, видать на свой периметр надеялась. Врала, как по писанному. Все те байки, что мне утречком на уши повесили, девчонка и сочинила, моя клиентка только повторила за ней. Но самой ей те ответы не нравились, вот и злилась. И чем сильнее злилась, тем страшнее мне делалось. Потому что теперь и рога, и язык раздвоенный, и хвост ядовитый появились. А фигура-то еще зазывней стала! Как есть суккуба! Демон! Сразу у меня в голове все сложилось: и новости, что Льюс рассказал, и Вивис, который от скандалов с женой еще неделю назад не знал как уберечься, и сделанное ему предсказание, такое важное для демонов, уж коли наверх полезли. Ох и плохо мне стало! Аж в глазах потемнело. И когда брызнула по поверхности зеркала алая кровь сивиллы, тут я и отключился. Как оказался на роскошном ложе, в какой из комнат небольшого, в общем-то, дома, не знаю. Очнулся, глянул на незанавешенное окно и понял, что стоит глубокая ночь. И как теперь выбираться? Да и надо ли? А потом тонкая рука коснулась моего плеча, горячие губы скользнули по щеке, прошептали: «Спасибо, Бурбруш». И мысли кончились. Ох, Федора!..
Утром меня ждали тишина опустевшего дома сестры Агаты и завтрак. Отказываться от еды не стал, хоть и испытал разочарование, что трапезничать придется в одиночестве. Но сам себя одернул: очнись, Бурбруш! Они невесть какому божку поклоняются, вечные девчонки эти. И не тебе со всеми их тараканами разбираться. Только логика почему-то плохо действовала. Тогда я разозлился и всерьез задумался, как теперь поступить. Нет, клиент, конечно, всегда прав, кто же спорит! Но закон, он все же правее. А я с ним ссориться не хочу! И не собираюсь! И я пошел к Ядвиге. Вот прямо так и пошел, плохо представляя, с какого перепугу высокородная леди согласится со мной общаться. Вот разве что, брошь... Брошь сработала. Задумка – тоже. Не зря, ох не зря в народе говорят, что городом на самом деле правит Ядвига, а не ее непутевый супруг. Ну а мне-то что? Хоть муж, хоть жена, главное, чтобы порядок был. Прядок, он всегда на пользу. А тут еще на пользу и то оказалось, что гномка – баба... ой, простите, леди умная. Выслушала меня внимательно, схватилась за голову. - Я думала, моего дурака опять налево потянуло, а его, ни много, ни мало, демоны заморочили! Вот же беда-то! - я кивнул. Страшно, чего уж там. Только не скромному порученцу с той бедой справляться. Да мэрша и не настаивала. – За брошь, - говорит, - спасибо тебе от меня лично. Отец мой ее делал, дорога она мне. А за информацию – от всех жителей города. Ты, Бурбруш, не боись, будут там и посты усиленные, и лучшие колдователи. Пока из наших, а там из столицы подоспеют. Сама им сегодня же отпишу. А в «Мордовороты» ты вечером сходи, чтобы та суккуба не усомнилась. А мы тем временем засаду на нее организуем. Только пока больше никому не рассказывай о том, что узнал. Не спугнуть бы. Вот так она мне все разложила по полочкам. Прям как наш ротмистр – план атаки. Сильна! Я аж ее зауважал сразу. Весь день просидел дома, дабы никому на глаза не попадаться и планы Гертруды не порушить. А сам все думал, думал... Точнее, пытался думать. Да только мысли все на одно скатывались. На одну – Федору. И так мне было тоскливо... Как темнеть стало, отправился к Пинею. Народу вечером в кабаке, как всегда, было много, да мне то на руку. Вот совсем я с Льюсом общаться не хотел. А так – кивнул да ушел за дальний столик бурбон свой мучить. Просидел я так довольно долго и все с одним стаканом. Верите ли, даже пить не хотелось. Вервольф уже коситься начал с подозрением. А потом шум какой-то послышался на входе. Капитан гвардии влетел в зал и гаркнул: - Всем оставаться на местах! И снова выбежал. Вот же... умом обделенный! Мордовороты как стражника при исполнении увидели, так и ринулись прочь тайными ходами. Через минуту в трактире никого не осталось. Даже Льюс под стойку залез – из солидарности, наверное. Так что, когда гвардейцы вернулись, я один только и сидел. А что? Я же с законом не ссорюсь. - Ты Бурбруш? – хмуро поинтересовался капитан. - Ну я, - кивнул и допил бурбон, наконец. - Домой иди, - вздохнул он. – Кончилось все. - Взяли? - Взяли.
И вот шел я и думал, как же все для меня в этой истории хреново обернулось. Прибыли никакой, одни моральные убытки. Старею, что ли? Может, и впрямь завязывать со своим ремеслом да податься к Мандусу в подручные? А с другой стороны, ну какой из меня трактирщик? Из бывшего легионера-то. Будущее мне казалось совершенно беспросветным... Пока не дошлепал до дому. А там меня ждал сюрприз. Даже два. Именно два конверта кто-то подсунул под дверь. На одном стояла гербовая печать мэрии, и я начал с него. Господин Вивис (я прочитал «госпожа Ядвига» и, думаю, правильно сделал) благодарил меня за помощь городу и награждал сотней монет. Сотней! И я еще жаловался, что остался без прибыли! Ничего себе дельце-то оказалось! За премией следовало явиться в казначейство, но то уж не на ночь глядя. Можно и завтра сходить: с этой бумагой гоблинам не отвертеться. На втором конверте не было ничего, зато внутри прощупывалось что-то небольшое, но объемное. Разрезав плотную бумагу ножом, вытряхнул на ладонь кристалл. Следом мягко спланировала записка. «Ты достоин маленького исключения, Бурбруш. Прослушать предсказание сейчас или когда-нибудь потом – решать тебе. Что предопределено, все равно случится, но не раньше, чем должно». Подписи не было, но мне она и не была нужна. Вот же ж... с-с-сивилла! Покрутил камушек в пальцах, усмехнулся и бросил в ящик стола. А оно мне надо – знать свое будущее? Жизнь и без того штука достаточно интересная! Вот как ползу, так и отражаю!
Наконец-то прочитала, точнее нашла время написать о том, что прочитала.) Правда пока, только первый расск. Зато, перечитала предыдущий: захотелось вспомнить. Без нуара мне понравилось больше. Как-то объемнее воспринимается описанное.) Герой колоритный! Любопытно с ним путешествовать по историям. Динамика удачная.) Я сейчас на нее стала больше обращать внимание, чем ранее. История легкая и с интересом читается. Классная серия намечается. ;)
Единственный момент. То ли я усталая вчера была, то ли еще что... Показалось многовато разных рас... Поскольку, среди них есть нетривиальные, немного сложно переключаться на представления.(В смысле, как они выглядят. В этом месте приходилось останавливаться и формировать внешний облик. Но может быть это только мне.)
И пиши! Мне, особенно сейчас, нравится читать то, что выстроено отдельными историями.) Наверное, так настроено восприятие, сама же так строю.
П.С.
Вчера так старалась написать покороче, что половину слов пропустила. Немного поправила. Извини.
Кто знает женщин, жалеет мужчин; но тот, кто знает мужчин, готов извинить женщин. (Турнье)
Несерьезно это. От слова "совсем". Не детектив, а хрень полная. Зато, надеюсь, весело получилось.
ДЕЛО ПЬЯНЫХ ГОБЛИНОВ
Боги, за что караете?! Как я дошел до жизни такой?! Я же скромный, тихий порученец! Незаметный по определению! Как я здесь оказался?! А-а-а! Отпустите! Вот такие мысли и чувства обуревали меня на празднике дня города. И чего я на него вообще потащился? Да как всегда! Потолкаться в народе, послушать, что говорят – хоть бы и о том, как барьер у Демонской Пропасти столичные колдователи латали – узнать, какие настроения, у кого проблемы есть или намечаются. Ну а что? Мало ли, где мои услуги пригодиться могут. Одного не учел: кончились мои деньки бесславные, когда со столичной штучкой связался. Или когда собственной своей серой мордой напролом к мэрше попер? А может, раньше? Да что теперь гадать-то? Вляпался я! А начиналось все так мирно. Уже в самом начале Тенистой - главной улицы города, где и разворачивалось основное действо праздника, я набрел на телегу папаши Миробора, доверху нагруженную бочками. Старый банник знает толк в хмеле, и хоть я не любитель ячменного напитка – нам-то, оркам, пиво как водичка, что пил, что музыку слушал – но не заценить качественный продукт нельзя. Опять же, отчего мастеру приятное не сделать, похвалив. Да и не в одном алкоголе счастье. Напиток у Миробора густой, темный, в кружки что твой табачный мед льется. Смотреть – и то радостно. Да и умеют банники какую-то свою особую магию в пивоварение вкладывать: не столько пьянеешь, сколько настроение поднимается. - Удалось пивко-то, а, Бурбруш? – довольно подмигнул Миробор, наливая мне третью кружку. – Вона как даже тебя зацепило. - Так кто ж спорит? – миролюбиво улыбнулся я. – Когда это тебе не удавалось? - Льстец! – хихикнул банник. – Уж извини, твою любимую огненную воду не держим. - Ай, брось! Сегодня праздник, радоваться надо. А мыслительный процесс я и в рабочие будни бурбоном подстегнуть могу. - Ишь, как загнул! – засмеялся старик и кивнул мне за спину: - Не тебя ли кличут? Обернулся, увидел спешащего к нам Мандуса. Выполз, значит, тоже повеселиться. - Ай, как хорошо, что я тебя нашел, дружок! – счастливо залапотал хоб-гоблин. – И вам не хворать, почтенный. - Это где ж ты такого нашел? – развеселился Миробор. – Эк мал да удал! Небось все девки его. - Да вот, знакомься, папаша, из самой Регинии к нам господин Мандус пожаловал. Будет из «Замшелого тролля» отель по последней моде делать. - Эх, молодежь! – загрустил банник. – Все-то вам неймется, все-то вам новое подавай. И чем старый-то трактир плох был? Я было собрался поведать Миробору историю бесславной кончины Грыгдыра – старик всякие байки дюже любит, а в его полях да лугах их много не наслушаешься – да только компаньон перебил. - Прогресс не стоит на месте! – гордо сообщил он. – А вы, батенька, я смотрю, ретроград! – и уже мне: - Пошли, дружок, тут еще столько интересного, мне все посмотреть хочется. - Тьху! – обиделся старик почему-то на меня. – Смотрю, ты, Бурбруш, не по голове шапку меришь. Отольется тебе, увидишь. Как в воду глядел! Сам отвернулся, сделал вид, что к новой бочке кран прикручивает. Хотел я извиниться за хоб-гоблина, да только тут меня толпой и оттеснило. А Мандус, зараза такая, руку мою не выпустил, вперед потащил. Я и заметить не успел, как мы на Фонтанной площади оказались, в самом, стало быть, центре. Фу-у-у! Весь элитный птичник чинно от одного богатого лотка к другому дефилирует: индюки надутые обыкновенные, петухи разряженные самовлюбенные, гусыни крикливые любопытные – цвет нашего славного городишки, как же. Вот верите, я своими глазами такое впервые увидел. Мне, как решил здесь после Легиона обосноваться, умные старожилы сразу сказали: городской элите праздник не для радости, а для того лишь, чтоб себя показывать, других взглядами сверлить и каждому встречному-поперечному косточки выполаскивать. Вот я и не совался никогда. Оно мне надо? Но Мандус словно почувствовал себя в родной стихии. - Бурбруш, представь меня немедленно! – говорит. А кому представить-то? Я сам почти никого не знаю. Ну, то есть знаю, кто есть кто. Я. О них. А они обо мне – весьма сомнительно. И только я собрался втолковать это компаньону, прямо перед нами, словно из-под земли, выросла компания, которую мне меньше всего хотелось видеть: мэр Вивис с супругой, архитектор Эоль в окружении восторженных поклонниц, казначей Хрумус с повисшей на его руке юной чертовкой без признаков интеллекта и начальник городской гвардии полковник Грейн – немолодой, иссеченный шрамами и высокомерный, как все дроу. Очень захотелось стать невидимым, но не мог же я не поприветствовать леди, которая, к тому же достойна всякого уважения. Я же джентльмен! Пришлось вежливо поклониться Ядвиге. А гномка – вот же ж! – просияла самым радушным образом. - Бурбруш! Как я рада тебя видеть! Как тебе праздник? И вот что тут делать? Не игнорировать же единственную женщину, благодаря которой наш город не просто все еще стоит, а даже процветает? - Прекрасно, госпожа Ядвига, - говорю, а сам пытаюсь Мандуса за спину задвинуть, поскольку так и норовит вперед вылезти, перед дамами расшаркаться. А тут еще вся свита мэрская уставилась на меня. Даже Грейн бровь приподнял и заинтересованным взглядом удостоил. Вививс и Хрумус оказались менее сдержаны. - Так ты тот самый! – воскликнули одновременно. Причем мэр – с явным интересом, а казначей – с откровенной ненавистью. Еще бы, сто монет из казны какому-то орку неизвестному! Небось до сих пор жаба душит. Ну, после этого пришлось уж на вопросы всякие дурацкие отвечать, Мандуса представлять – он, кстати, как столичная знаменитость, хоть и бывшая, вызвал немалый ажиотаж, особенно среди дам. А хрумусова чертовка так и впилась в хоб-гоблина взглядом, будто на месте и слопала бы. Казначею это, кстати, хорошего настроения не прибавило. А потом объявили начало представления, и пришлось нам идти на трибуну вместе с высокородной публикой. Вот тут я и затосковал. Хоть вой! Сидел и думал, как же меня угораздило дойти до жизни такой? Плясуны да иллюзионисты всякие на потеху публике изгаляются, вокруг меня им цвет нашего общества рукоплещет, а у меня одна мысль: как бы отсюда сбежать! Прав, ох прав был папаша Миробор, отлилось мне, да при том по полной программе. Но, видать, госпожа Удача не совсем забыла скромного порученца. Беседы умные, а то и куртуазные, как, впрочем, и представление, прервал душераздирающий ор. Все еще даже толком встрепенуться не успели, а на площадь высыпало с десяток гоблинов в мундирах инкассаторов. И виду у них был напуганный-напуганный! - Что вы здесь делаете?! – рявкнул поднявшийся Хрумус. – Почему не на постах?! - Там... там... – промямлил один из его подчиненных и со страху рухнул в обморок. - Что там?! – казначей от злости почти побелел, а его чертовка, не иначе, как испугавшись, вцепилась всеми пятью (включая хвост) конечностями в Мандуса. - Там... - выступил вперед еще один трясущийся субъект, - там... сейф... - ЧТО?! – разнесся над притихшей толпой грозный голос Хрумуса. – ЧТО С СЕЙФОМ?!! - Вскрыли, вскрыли, вскрыли – ля-ля-ля – и все-все-все - ля-ля-ля – у-лу-ту-чи-лось! – сообщил весьма неадекватный субъект в форме и тут же рухнул на мостовую со счастливой улыбкой на устах. Ой, что тут началось! Мэр Вивис глазами хлопает – до него вообще медленно доходит, Ядвига за сердце схватилась. Хрумус уже и на гоблина не похож, скорее, на зомби не первой свежести, и орет так, что на весь город слышно. Эоль всех перепуганных дам, включая чертовку, сгреб и успокаивает. А Мандус тут как тут – ему помогает. И дамы, как я погляжу, уже и не знают, кого выбрать - растекаются аппетитами по площадям. - Порученец! – рык у меня над ухом и тяжелая длань на плече заставили вздрогнуть и пригнуться. – Отставить теряться! Тут уж я себя веничком смел и на говорившего глянул. Ой-йой! Грейн решил взять командование на себя. Мной! Да с какого перепугу?! Я вольный орк! Мне никто не указ! - Иди ты! – прохрипел, выдирая плечо из цепкой хватки дроу. – Моих дел здесь нет. - Будут, - осклабился полковник, неохотно меня отпуская. – Денег хочешь? А кто ж не хочет-то? - И за что? - спрашиваю. - А за сейф и его содержимое – от Хрумуса, а за того, кто его вскрыл – от меня. Ну, это другой разговор, честное слово! Вояки, они все же понятия имеют, не то что жлобы-финансисты. Я кивнул и ввинтился в толпу. Моей целью были гоблины в форме инкассаторов.
Сейф – вскрыт. Добротный такой сейф, с тройной магической защитой. Гоблины, что его охраняли и под расписку туда ценности складывали – никакие. От слова совсем. Нет, я даже не могу сказать, что они лыка не вяжут. Разговорчивые, жизнерадостные, но какую же они несут хрень! Заколдовал, что ли, кто-то? А амулеты молчат, нет на горе-охранниках магии. Я их всех по одному перебрал, пока нашел совсем кретина, без фантазии. А то они ж там каждый вещает, что привидится, а видится всем разное. У этого в мозгах акромя устава не нашлось почти ничего. Так что все увиденное разделилось на черное и белое – по правилам и не по правилам. Он мне так и рассказывал: - Снурк и Серхаз пиво принесли. Не по уставу! Но пиво было хорошее. Снурк, Серхаз, Машвел, Баркез и Крупл выпили. Я не пил. Не по уставу! Ареус, Дакис и Крисаз обходили посты. Когда пришли, тоже выпили. И я не сдержался. Уж больно пиво хорошее. Хоть и не по уставу... Но праздник же! Сразу стало весело. Пришла телка... - Кто?! – не понял я. - Девка.. э-э-э... леди, в общем. Сказала, что пива еще принесет. Серхаз, Крупл и Дакис не хотели ее отпускать. Остальные хотели еще пива. Я тоже хотел. Хоть и не по уставу. Но пиво хорошее. - Как звали-то тел... э-э-э... леди? - Не помню. Но красивая. Такая вся... словно течет. Темнокожая. Как звали?.. Нет, не помню. - Ладно, дальше рассказывай. - Я, Машвел и Баркез пошли проверять посты. Когда вернулись, пиво уже было. Девица наливала. Все выпили. Я отказывался. Не по уставу... Ан уговорили речистые. Потом Ареус как закричит! И на сейф показывает. Сейф открыт. - А когда вы вернулись, сейф открыт был? Вы его проверяли? - Не проверяли. Нет. Не знаю. Нет, не был открыт. Я глянул. Кажется. Или это еще до обхода было? Не помню! - А девка-то там была? - Была. - А когда увидели, что сейф открыт? - Была... Нет, не была. Не по уставу. Впору хвататься за голову, но не в моих правилах сдаваться. Сейф я, разумеется, обследовал своими амулетами. И в ужас пришел. Магия там зашкаливала. И на дверце, и внутри. Причем внутри настолько, что руку сунуть не получалось. Словно там еще один заслон поставили. Я попытался у Хрумуса выяснить, что в том сейфе вообще хранилось, но такую отповедь получил – мама, не горюй! Мол, ходят тут всякие, в государственные тайны лезут. Ага, так я и поверил, что казначей нашего заштатного городишки государственные тайны в казеном сейфе прячет. Но что толку мне от Хрумуса не добиться, это я понял. И стал думать. Ну, о девках мне мыслить недосуг было, это понятно. Да и не мог никто толком ни описать эту леди текущую темнокожую, ни имени ее вспомнить. Мало ли их тут на празднике шляется – и все красотки, особенно после на грудь принятого. А вот пиво... Пиво-то лучшее у папаши Миробора! А если и не замешан он в историю с сейфом, то уж точно укажет на того, кто такое дельце мог провернуть. И я рванул искать телегу банника. На прежнем месте, что меня, кстати, не удивило, ее не оказалось. Поспрашивал, узнал направление, побежал. Снова поспрашивал, снова узнал, снова побежал... Раз на десятый я начал злиться. Метаться туда-сюда уже изрядно поднадоело. Когда я выцепил крем глаза недоуменную физиономию Грейна и понял, что пробегаю мимо окон «Тайного грота» уже далеко не первый раз, озверел окончательно. Да что ж я дурака-то валяю! Мы, степняки, конечно, ногами не слабы, но в городе так дела не делаются! К «Трем хмельным мордоворотам» я несся уже целенаправленно. В трактире во всю шла веселуха. Завсегдатаи этого сомнительного заведения тоже приобщились к празднику. - Льюс! – рявкнул я, протолкавшись к бару. – Помощь нужна! По твоей, поисковой части. Плачу двойную ставку. - Сдурел! – вздрогнул оборотень. – Чего так орешь? Не видишь, праздник у людей. Веселится народ, - и глупо так захихикал. - Лью-у-ус, – протянул я с подозрением глядя на слишком уж жизнерадостного бармена, – не скажи, ты от заработка готов отказаться? - Жизнь, друг мой Бурбруш, хоть иногда должна быть прекрасной. Не все можно измерить звонкой монетой, - философски изрек он и изобразил какое-то нелепое танцевальное па. Потом немного подумал, продолжая улыбаться, и все же снизошел: - А давай ты мне вперед заплатишь, я на дорожку хлебну для бодрости, а потом мы с тобой побежим... побежим... побежим... и обязательно найдем, что тебе нужно, а? - Если ты сейчас хлебнешь, ты уже никуда побежать не сможешь, пьянь! – разозлился я. - Не будь занудой, Бурбруш, - отмахнулся Льюс и демонстративно от меня отвернулся. - Ладно, подавись! – я кинул на прилавок монеты. – Только давай быстрее. - О! – возрадовался оборотень, сгреб денежку прямо в кассу бара и поставил кружки сразу к нескольким пивным бочонкам – наполняться. Я только глаза закатил. Это ж сколько ждать, пока он все это вылакает?! Да и потом восьмерками петлять будет, если вообще след возьмет. Вот же я сглупил! Но вервольф, минут пять посмаковав пену со всех кружек, на радость собравшейся толпе залпом выхлюпал одну за другой немалые емкости. Публика восторженно взревела, но Льюсу показалось мало такого признания, он вскочил на стойку и, уже под гром аплодисментов и одобрительные выкрики, лихо заплясал забойную джигу. Я схватился за голову: теперь мне еще ждать, пока танцульки закончатся! Но разлитое кем-то пиво сыграло с барменом злую шутку: растянулся во весь рост, въехав головой прямо мне в грудь. Я приподнял пьянь за шкирку и без всякой надежды поинтересовался: - Будешь искать? - Кого? – глупо улыбаясь, спросил Льюс. - Телегу папаши Миробора, - вздохнул я. Оборотень хихикнул. - А зачем ее искать? – фыркнул и уже в голос расхохотался. - Мне надо! – прорычал я. – Я тебе за это заплатил уже, ушлепок! - А зачем ее искать, тра-ля-ля, тра-ля-ля, если здесь она стоит, тра-ля-ля, тра-ля-ля, - хрипло пропел он и снова заржал. - Где? – растерялся я и даже выпустил мерзавца. Вервольф тут же вскочил и резво спрыгнул на пол, оставляя между нами надежный барьер стойки. - Да у нас на заднем дворе, - хихикнул он. – Последние бочки Пиней у папаши скупил. Вот, попиваем, душу веселим, - и раскланялся, шут гороховый: - Спасибо тебе, Бурбруш, уважил дармовым угощением. Тьфу!
Девица – темнокожая, как и говорили, и такая грациозная, что казалось, и впрямь течет, нежилась в расслабленной позе поверх пустых бочек. Завидев меня, разулыбалась и сделала ручкой приглашающий жест. Хм!.. - Леди! – поклонился невольно – я же все-таки джентльмен! – Не представитесь? - А ты меня и так знаешь, орк, хоть и не близко, - хихикнула красотка. – А мог бы и получше узнать, да только говорят, ты теперь высоко взобрался, туда, где заморскую виноградную шипучку попивают, а чистой радости не ведают. - Простите? – я нахмурился. Что-то мне в словах этой девицы знакомым показалось. А она снова засмеялась, соскочила с бочек легко, словно ничего не весила, и ко мне направилась. Подошла почти вплотную, в глаза заглянула. - Вот скажи честно, орк, зачем ты за мной по всему городу бегал? Много тебе твои гонки радости принесли? - Так я ж не для радости, я ж для дела! – возмутился невольно. - А дело твое тебя радует? – прищурилась так ехидненько. – Хорошо подумай, прежде чем отвечать. И вот знаете, так она на меня смотрела пытливо, что невольно задумался. Нет, рысить в толчее из-за пьяных гоблинов, оно, конечно, то еще удовольствие. И я бы его с радостью какому-нибудь своему недоброжелателю уступил, что уж говорить. Да только это же так, частность. И потерпеть ее можно. А вот когда приходит к тебе клиент, весь из себя такой огорченный и безнадежный, в глаза смотрит умоляюще и загадкой какой, еще не раскрытой манит... Вот тут сразу же душа петь начинает, нос, что у той ищейки, дергается, и невольно вспоминаешь, что голова не только для того, чтобы в нее есть, дадена. А если где по ходу еще и силушку молодецкую применить придется... Так это ж вообще, не жизнь – мечта! И платят за то звонкой монетой. А кабы и не платили, иной раз тайна стоит того, чтобы ее раскрыть, пусть и не для себя, пусть для всех. Вот она, моя радость – искать и находить там, где другие сдались, где госпожа Удача весело подмигивает одинокому орку, и сама Судьба приятельски похлопывает по плечу. И так мне стало от этих мыслей хорошо... Уж не знаю, что у меня на физиономии было написано, только девица текучая вдруг засмеялась. Весело так, по-доброму. А потом обняла меня, чмокнула в щеку и по голове потрепала. - Молодец, орк! – говорит. – Правильно ты живешь. Зря мой старичок на тебя осерчал. - Старичок? – вспомнил я, зачем искал девицу эту. – Уж не Миробор ли? - Миробор, кто же еще? – она снова засмеялась. – Ты уж прости, что побегать заставила. Только в праздник всем радоваться надо, даже гоблинам при исполнении. - Так сейф... – до меня начало доходить. – Это что же, получается, сейф из-за меня ограбили?! Из-за того, что папаша Миробор на дурные слова Мандуса обиделся?! - Ай-ай-ай! – погрозила она мне пальчиком. – Ты, орк, не вини в том, в чем вины нет. Никто тот сейф не грабил! Все на месте там. Только увидеть содержимое не каждый может. А достать – и вовсе лишь на радостях и лишь хозяин. - Хрумус на радостях?! – испугался я. – Шутишь! Да этот гоблин даже улыбаться не умеет! - Вот и научи, - подмигнула смуглянка, птичкой взлетела на последнюю оставшуюся на телеге бочку, и вдруг поплыла маревом, истончилась и легким дымком втянулась внутрь. – Вот как выпьете вы с ним мою душу, так и откроется для Хрумуса сейф, не раньше. Не оплошай, орк! – прозвенел неизвестно откуда ее голос. - Постой! – завопил я. – Не исчезай! Хоть объясни, кто ты и что задумала?! Но мне никто не ответил. Лишь каурая лошадка, что так и стояла впряженная в телегу, медленно побрела к выходу со двора. У ворот она остановилась и повернула ко мне голову, словно спрашивала: «Ну, ты идешь?». Ничего не оставалось, как последовать за ней. Умная скотинка, оказавшись на улице, резво потрусила к центру города. Я попытался было залезть на козлы, но лошади это не понравилось – сразу прибавила ходу. И ведь выбирала кратчайший путь к «Тайному гроту»! Перед заведением Саломеи конек заложил лихой вираж и встал как вкопанный, перегородив телегой элегантный подъезд ресторана. И заржал – весело, даже нахально, громко, и как-то по-ослиному протяжно. От этого шумового безобразия народ начал сначала выглядывать в окна, а потом и на улицу потянулся. И впереди всех – полковник. Окинул хмурым взором живописное полотно «Порученец, пиво и лошадь», что-то там себе подумал и гаркнул: - Бурбруш! Прям по стойке смирно вытянуться захотелось, как в Легионе. И я с ужасом понял, что сейчас придется объясняться, а как – не знаю. - Ну я, - вздохнул и шагнул вперед. Дроу ухмыльнулся. - Зачем пиво приволок, солдат? – совсем беззлобно поинтересовался Грейн. - Хрумуса поить, - ответил честно. - Хм... – полковник задумался, что-то там у него в голове поварилось, и он прищурился, глядя на меня в упор. – Миробора-то пиво? – я кивнул. Дроу снова ухмыльнулся. – А с сейфом что? - я пожал плечами, размышляя, как бы поправдоподобней соврать. Не рассказывать же ему про ту текучую леди, в самом деле! Но, как оказалось, и не понадобилось. – Хмелия там? – спросил вдруг Грейн и кивнул на бочку. - Хмелия? - Такая темнокожая красотка. В меру наглая, в меру ласковая. Только не говори, что не встречал, все равно не поверю. И у меня сразу с души отлегло. Честно скажу, если бы не полковник, ни за что бы мне не уговорить казначея на пьянку. Но дроу за шкирку притащил к бочке упиравшегося гоблина. А я долго потом объяснял, что значит радоваться. Хорошо, наверное, объяснял, раз даже Хрумус поверил. Причем так поверил, что пока бочка не опустела, к своему драгоценному сейфу не рвался. Потом, правда, звал нас всех – кого именно, не спрашивайте, там только Ядвиги не было, остальные все приобщились – торжественно тот сейф вскрывать и смотреть государственные тайны. Мэр, помнится, очень заинтересовался. А вот дошли мы туда или нет – не помню. Но на сердце было радостно. Как-никак, а ни Хрумус, ни Грейн не пожмотились, отсыпали по десятку монет. Я даже на Мандуса злиться перестал, когда в карманах зазвенело. В общем, праздник удался! Вот как ползу, так и отражаю!
Нуар и тот попал.
Мастерски написано.
Классная серия намечается. ;)
