Один раз я уже спустила в корзину эту тему, потому что решила, что брошу нафик и не стану дописывать. Но вот взялась, переработала, расписала, исправила. В результате эта история тоже потянула на трилогию. Первые две книги готовы, чахну над третьей. Требуется жесткая вычитка, поступательные пинки и плевки ядом в адрес моей недисциплинированности. А еще оооооооочень нужны названия. Как для всей трилогии, так и для каждой книги в отдельности. То, что в заголовке - это пока наиболее приемлемое из всего, что пришло в голову, но мне все равно не нравиццо. Выкладывать буду кусками, по мере того, как сама буду вносить правки.
КНИГА ПЕРВАЯ
* * *
О, Великая и Всемогущая, до чего же меня все достало! Носишься все время как угорелая, так и еще, стоит только вытянуться на диване с бездумной книжкой, кто-то колотит в дверь. Написано же: «ПРИЕМНЫЕ ЧАСЫ: ОТ ЗАКАТА ДО РАССВЕТА». Нет, не сидится. Ну ладно летом, когда ночи короткие, и тянет на пляже с милым пообжиматься, глядишь, кто и не успеет до зорьки к ведьме заскочить особый лоск навести, чтоб уж точно даже самый распоследний тихоня не устоял. Понимаю, нужда. Ну а зимой-то что? И без того ночь шестнадцать часов длится, да еще и днем покоя не дают. Ведь полчаса, как рассвело! Нормальные люди в это время давно спят, а им неймется. И ведь явно из-за ерунды! Ну, так и есть! Опять старая Мирна приперлась со своим маразмом. И чего ей на печке не сидится! Нет, нужно охранку на ворота покруче поставить – не от воров, а от дурных соседей. А еще говорят, что у нас благополучный район. Я скроила вежливо-заспанную физиономию и пошла открывать. - Доброго тебе утречка, доченька! - пробормотала Мирна, воровато оглядываясь по углам. - И вам, бабушка, спокойного сна, - я сделала вид, что прикрываю ладонью зевок. Нет, ничего эту старую дуру не прошибает, прет, как боевой дракон. – Зачем пожаловали, бабушка Мирна? - Ой, доченька, стара я стала, все забываю! Дай, думаю, зайду к ведьме, заклинание на урожай прихвачу, пока помню. А то ведь время сева придет, а я и забуду. Ага, как же. А куда это положила, она вспомнит. Щаз! Вот на фига оно ей? Семь лет, как в городе живет и ведать про урожаи и севы ничего не ведает, но до сих пор не понимает, что я ей не деревенская знахарка, а узкоспециализированный профессионал. Ну, ничего, клиент всегда прав. Отчего не продать старушке заклятие, раз оно у меня все равно есть? Для своей оранжереи держу. Бабулька же до весны за ним еще раз десять придет. Денег у нее хватает, так что не обеднеет. А если ее сыночек опять на меня наехать вздумает, тут уж я точно в магистрат на него пожалуюсь. За невнимательное отношение к престарелой матери, приводящее к беспокойству уважаемых граждан. То есть меня. Гуку лень, да и недосуг по шесть раз в день над Мирной заклятие памяти читать. А я ведь ему предлагала. И при свидетелях! Так что пускай за ее склероз и расплачивается. Раз эдак десять. Выпроводив назойливую старуху, я снова растянулась на диване. Опять не высплюсь. Да какая разница? Во сне всегда все такое реальное, жизненное. А книжка, хоть и глупая, и забудется через день, но до того прикольно себя на месте героев представлять. Ну, дуры мы, бабы. Ну, любим мы сказки! А если еще и про любовь! Да про нереальную! Не знаю, может, я когда и повзрослею, начну умные книжки читать (а то в школе и в универе не начиталась?) и стану такая образованная-образованная. Но пока мне и ночью работы да специальной литературы хватает. А день – время отдыха. Имею право помаяться дурью. Я с наслаждением раскрыла вожделенный томик. Кто-то читает для отдыха романтические истории, кто-то – детективы. А я люблю технази. В жизни всегда должно быть место чуду. Я права? Я вообще удивляюсь, почему некоторые люди, становясь взрослыми, перестают сказки любить. Ведь все же на них растем. Почему бы себе для души и во взрослой жизни сказочный уголочек не оставить? Вот я. Взрослая, вполне состоявшаяся личность, высококлассный специалист, с дипломом и даже ученой степенью, не где-нибудь, а в самом Мистбургском Университете магии полученной. У меня отличная частная практика (уж на хлеб с маслом точно хватает), занимаюсь исследованиями в области пластической трансфигурации в лаборатории института Мерлина и читаю лекции по личинам первокурсникам. Играю в водное поло за институтскую команду русалок. У меня небольшой уютный домик в престижном районе, оснащенный самыми современными чарами, я вожу элегантное и совсем не дешевое двухместное помело и обедаю в тех ресторанах, в которых мне хочется пообедать. Я отнюдь не обделена вниманием, как дружеским, так и противоположного пола, и если до сих пор не стремлюсь устроить свою личную жизнь, то только потому, что мне и одной неплохо. Хотя, мама считает, что во всем виновата мое пристрастие к сказкам. Это, смотря, что сказкой считать. Если Великую Любовь, то да. А что сделать, если моя единственная Великая Любовь началась и кончилась в седьмом классе? Кстати, не без маминой помощи. Кончилась, в смысле. Ей, видите ли, не понравилось семейство мальчика, который меня стал часто домой провожать, и она спешно перевелась в Инфернадию. Ну, и меня перевезла соответственно. А знаете, каково угловатому провинциальному подростку, да еще выросшему на окраине эльфийского архипелага, оказаться среди столичных ровесников? Не понимаю, куда смотрела моя маменька, но ни одна из подростковых проблем в виде прыщей, чрезмерной худобы и полного отсутствия вторичных половых признаков лет до шестнадцати, меня не миновала. Я оставалась гадким утенком почти до выпускного вечера, и пришлось стать самой умной, чтобы совсем не развоплотиться на фоне одноклассников. Тогда-то и началось мое вполне объяснимое увлечение пластической трансфигурацией. Мама, правда, была не в восторге. Она-то надеялась, что я пойду по ее стопам и займусь инфланацией. Но тут уж я оседлала грифона и заявила, что буду учиться либо в Мистбурге, либо нигде. Мама отказалась платить за мое обучение. Я получила стипендию. Тогда родительница заявила, что мне туда пешком добираться придется, поскольку денег на дорогу она мне не даст. Я предавалась отчаянью минут пятнадцать, но тут во мне заговорила тогда едва прорезавшаяся деловая жилка. До выпускного оставалась еще неделя, и я с восторгом предвкушала, как появлюсь на балу, использовав все приобретенные на факультативах и кружках хитрости, и произведу фурор среди не замечавших меня пять лет одноклассников. Но ради большой цели пришлось пожертвовать малым триумфом. На следующую ночь, собравшись с духом, я отправилась в душевую следом за стайкой самых популярных девушек нашего выпуска. Обычно я старалась проскользнуть незамеченной, чтобы выйти позже всех и не привлекать внимания к своей неказистой фигуре. Но в тот раз оставаться невидимкой в мои планы не входило. Дождавшись пока девчонки разойдутся по душевым, я быстро разделась и вошла в свободную кабинку. Но не для того, чтобы принять душ. Тщательно подготовленное заранее заклятие было ни больше, ни меньше, как седьмого уровня. В теории его изучали на третьем курсе универа по частной трансфигурации, а на практике применяли только маги-специалисты. Мой преподаватель факультатива никак не мог поверить, что мне оно под силу. Ну, где ему понять стимулы шестнадцатилетней девчонки?! И потом, я всегда была талантливым ребенком. В отличие, видимо, от него самого. Не то что бы под действием заклятия моя внешность изменилась. Узкие бедра так и остались узкими, но теперь они выглядели не плоскими, а стройными. Маленькая грудь не стала больше, но она стала ВИДНА. При взгляде боковым зрением, возникало ощущение, что моя кожа слегка светится. Я распустила и расчесала волосы, которые всегда носила заплетенными в косы. Уж этим-то меня природа не обделила. Не дожидаясь, пока остальные закончат мыться, вышла и посмотрела в зеркало на результаты своих трудов. Честно говоря, и сама такого не ожидала. Нет, я уже проверяла на себе это заклинание, просто никогда прежде не видела себя обнаженной под его действием. И к тому же, сейчас во мне бушевали нешуточная злость на маменьку и неуемное стремление добиться своего любой ценой. Из зеркала, вместо худенькой девушки-подростка, смотрела смертоносная женщина-стрела. Тонкое золотистое тело напоминало кленовое древко, а тяжелые рыжеватые волосы – медный наконечник. Чуть удлиненные пропорции придавали незнакомке сходство с богинями древнего племени великих магов этрусков. За спиной начал раздаваться шум открываемых кабинок и голоса, но постепенно все стихло. Я медленно обернулась. Чтобы столкнуться с отвисшей челюстью и злобным взглядом Лауры - признанной королевы выпуска. - Ты! – только и смогла прошипеть она. - Просто проверяла одно заклинание, - небрежно пожала я плечами. - По-моему, ничего, славненько получилось. Я плавно двинулась к своему шкафчику. Одевшись, снова заплела волосы и скинула личину. Оставшиеся уроки, как и прежде, незаметно просидела в своем дальнем углу. Но по классу гулял шепоток, и все больше и больше девчонок украдкой бросали взгляды в мою сторону. Все-таки реклама – великая вещь. Я думала, придется ждать хотя бы день, пока они раскачаются, но все произошло намного быстрее. Конечно, Лаура со товарищами не спешили смирить свою гордость перед классным пугалом, но слухами земля полнится. На выходе из школы меня поджидали Лиза и Вика. Так же как и я, они не блистали красотой и популярностью, но зато самыми умными быть не стремились. А будучи дурами они умели хихикать. Точнее, подхихикивать сольным номерам Лауры, а потому иногда имели доступ в ее благородный кружок. Но даже дура хочет быть красавицей на своем выпускном балу. Уже через пять минут мы ударили по рукам. Я пообещала на следующий день принести каждой по заклинанию, а они – кругленькую сумму гонорара. Сама обалдела от своей наглости. Да если так цену набивать, то мне денег не только на дорогу хватит, но и на жизнь в течение целого семестра. В своей наивности я тогда еще не понимала, сколько стоят услуги квалифицированного мага-трансфигуратора. На этот раз я использовала заклинание попроще. Менее энергоемкое и не требующее глубинного проникновения в образ. Подогнав его под своих первых клиенток, предоставила им по восьмичасовой трансформации, честно предупредив, чтобы не пытались особенно красоваться до бала, поскольку за подзарядку сдеру втридорога. Но восемь часов – срок не такой уж маленький и Вика с Лизой не преминули в тот же день, хоть на пять минут, но похвастаться новым обликом перед приятельницами. Что тут началось! Я-то думала, уболтать всего нескольких девчонок, побогаче да поглупее, а ко мне валом повалили народ. Под конец, сообразив, что с помощью моей магии дурнушки перещеголяли первых красавиц, Лаура со свитой тоже явились ко мне на поклон. Не без гордости могу сообщить, что на нашем выпускном были самые красивые девушки за всю историю школы. Причем все. Жаль только я этого не увидела. За два дня до бала я пришла домой пораньше, чтобы успеть выполнить все свалившиеся на меня заказы, и застала маму, мило беседующей с кем-то через зеркало связи. Обо мне. Оказалось, без меня меня женили. Мама у меня человек очень влиятельный, и уговорить декана факультета юридической магии принять заявление на поступление без моей личной подписи ей труда не составило. Еще бы, с моими-то оценками! Со свойственным ей апломбом, маменька была уверена, что, не имея денег на билет, я никуда не поеду. А узнай она, что я собираюсь ее ослушаться, приняла бы превентивные меры. Так что, когда стайка моих одноклассников подлетела к нашему дому, чтобы вместе двигаться на бал, я, в вечернем платье, оседлала свое старенькое помело и честно долетела вместе с ними до… ближайшего отеля. Здесь я еще с утра оставила самые необходимые вещи, а через час с небольшим ковер-самолет уже уносил меня в Мистбург. Когда маменька, наконец, сообразила, что произошло, я успела дать клятву ученичества и стала студенткой Мистбургского университета Магии. В следующий раз она соизволила вспомнить о моем существовании лишь через десять лет. К тому времени я не только экстерном закончила университет, получила диплом сначала магистра, а потом и доктора, но и обзавелась солидной частной практикой. Может, Мистбург и не столица мира, но уж точно столица магической науки. И половина из девяти населяющих его миллионов – женщины. Причем женщины, которые хотят быть красивыми. Я сумела стать востребованной. Дочь-профессора, автора многих ставших модными среди дам высшего света заклинаний, маменьке признать было не грех. Так что последние лет пять мы обмениваемся открытками с днем рождения и с Новым годом и время от времени приглашаем друг друга на официальные мероприятия. Пару раз съездив в Инфернадию, я поняла, что меня воротит от столь дорогой сердцу моей матушки политики и столь любезных ей политиков, и с тех пор стараюсь избегать ее приглашений. Правда и на наших, хоть и официальных, мероприятиях член Верховного Совета магов, госпожа Ювенария Жесткая смотрится излишне помпезно. В общем, в последнее время мы с маменькой поддерживали ровные благообразные родственные отношения на расстоянии. Ага, как же. Как раз-то в последнее время они уже не такие ровные. С тех пор, как мне исполнилось тридцать два, матушка возжелала увидеть меня осчастливленной законным браком. Желательно, разумеется, с кем-нибудь из ее знакомых. Не дождется! Может тот мальчик – как же его звали-то, Всемогущая?! – был моей единственной любовью на всю жизнь. А она мне ее разбила! Вот! Нет, может, она и права, и у меня все еще романтика играет в одном из тех мест, где у университетского профессора ей быть совершенно не положено, но я хочу, как в романе! Вот хочу и все! Желательно, как в фантастическом. Я уткнулась в книжку, следуя за героями по неизведанной удивительной стране, где нет магии, и лишь техника правит миром и помогает человеку выжить или самоуничтожиться. Почему-то все авторы технази уверены в том, что развитие техники, а не магии должно привести к застыванию общественного строя на уровне раннефеодального. Это, конечно, придает их произведениям дополнительный ареол романтики, но в чем-то, думаю, они правы. Ну, посудите сами, техническое новшество есть нечто принадлежащее только одному человеку, соответственно добавляющее ему преимуществ над остальными. Это же не придуманное лично тобой заклятие, которое можно сделать достаточно пластичным, чтобы удовлетворить большинство потребителей, в то же время, сохранив в нем твою индивидуальность, и размножить для миллионов. Техническое средство, как его представляют авторы, сделано из металлов и сложных соединений. Их надо добыть, переплавить, обработать. То есть, в отличие от заклинания, это заведомо единичный экземпляр, не годный к массовому производству. Отсюда и отсутствие паритета и нормальных товарно-денежных отношений. У кого есть техника, тот и князь. В книжке, которую я как раз читала, автор приписывал технике совсем уж запредельные возможности полета к другим звездам. Физического полета, я имею в виду. Ментальным-то никого не удивишь. Нас еще в школе, на экскурсии в планетарий, водили по фонтанным садам второй планеты альфы Центавра и пещерным дворцам столицы системы Сириуса. Только что мне с того толку? Хоть акноры и вэрхи знают, что мы там бродим, но руку им не пожмешь и по душам не пообщаешься. Они нас не видят, мы – и их. Только операторы ментальной связи обращают внимание на то, что прибыла очередная невидимая экскурсия с нашего Солнца. Зато в книжке несчастный герой, эдакий слабенький маг-филолог попал в параллельный мир, где Человечество, не зная колдовства, живет в глухом средневековье. Конечно, он тут же встретился с прекрасной княжной, которая и княжной-то стала только потому, что у нее отец изобрел звездный корабль. Но тут шпионы злого герцога убили благородного отца, чтобы завладеть звездным кораблем, а наш незадачливый герой, влюбившись с первого взгляда, отправляется со своей княжной к иным звездам, чтобы отвоевать для нее новые ленные земли, только под другими солнцами. Вы скажите, чушь? А кто спорит? Но ведь до чего приятная чушь. Я провалялась с книжкой почти до полудня, но заснула раньше, чем выяснила, чем у них там все закончилось. Меня в этих романах всегда интересует, вернутся ли герои в наш цивилизованный мир, или так и останутся в романтическом средневековье, где царит техника.
* * *
Ким закрыл книгу и потер лицо ладонями. Яркий луч фонарика освещал страницы, но воспаленные после бессонной ночи глаза отказывались воспринимать текст – буквы расплывались, накатываясь друг на друга, смысл ускользал. Узнать, что произойдет с героями дальше, хотелось, но совсем не хотелось возвращаться в палатку. Даже затем, чтобы просто взять фонарик. Генка, наверняка, уже надрался до зеленых чертей, и придется выслушивать его слезливые излияния. Нет, к этому Ким расположен не был. Он так и сидел с закрытыми глазами, слушая шум прибоя и крики чаек. Может быть, идея сорваться на Бардси и не была столь уж безумной. В конце концов, он уже и не помнил, когда выезжал куда-то вот так, просто отдохнуть и побездельничать. Может потому и снесло крышу настолько, что вляпался в эту авантюру. Зато, пока Генка терзает его ноут, можно не думать о забитом под завязку заказами почтовом ящике. Браться за новую работу совершенно не хотелось. Последний заказ он как раз довел до ума, но с клиентом должен был связаться только через два дня. А раз уж поддался на провокацию и решил на собственной шкуре выяснить, что такое экологический туризм, можно пару дней некомфортного существования в палатке компенсировать чтением любимого фэнтези. Вот только глаза болели. Ким подумал, что можно, пожалуй, сходить и посмотреть на вечную яблоню, но потом решил отложить экскурсию на светлое время суток. Делать больше было совершенно нечего. Хотелось спать, но пока Генка не отрубится прямо за столом, не имело смысла даже пытаться. А стойкость лучшего друга к алкоголю была проверена на практике. Точнее, не стойкость, а какая-то запредельная активность под действием винных паров. Напившись, Генка мог часами вещать всякую чушь, общаться с самыми разными, зачастую незнакомыми людьми, и уложить его в кровать было задачей ни для кого непосильной. Ким прикрыл книгу, заложив пальцем, провел ладонью по глянцевой обложке. С рисунка скалился свирепый тролль, мало имеющий отношение к содержанию самого романа. Ким усмехнулся. Повелся на обложку и купил, не глядя. Но вместо жесткого экшена нарвался на романтическую историю, впрочем, неплохо написанную. Скорее всего, под брутальным псевдонимом скрывалась стареющая одинокая учительница литературы. В другой ситуации он бы бросил и не стал дочитывать, но здесь, на острове, в царившей на нем атмосфере сказочности и первозданности, неожиданно увлекся сюжетом, начал сопереживать героям и вот даже пожалел, что глаза устали и читать больше не получается. Генка наверняка подвел бы под подобное желание целую теоретическую базу о скрытых комплексах. Но Ким знал, что никаких комплексов у него нет. То, как складывалась жизнь, его вполне устраивало. Он был доволен собой, своей свободой, своим материальным положением. Конечно, следовало признать, что Валентиной он в последнее время доволен не был. Точнее, почувствовал, что где-то на грани сознания начал позвякивать колокольчик тревоги. Слишком уж настойчиво она напрашивалась к нему в гости и слишком уж по-хозяйски стала себя вести. А Ким не терпел над собой хозяев. Бытом своим он тоже был доволен и менять его не собирался. Молодой человек поморщился, сообразив, куда завели его мысли. Даже немного обидно стало, что воспоминание о любовнице уничтожило лиричный настрой, порожденный книгой, островом и ночью. Из палатки раздался грохот опрокинутого стула. Ким тихо чертыхнулся, подождал. Генка завозился, что-то бубня себе под нос. Потом снова все стихло. Ким вздохнул и открыл глаза. Горизонт уже посерел – до рассвета оставалось совсем немного. Еще минут двадцать, и из-за восточной оконечности острова появится солнце. - Нужно одеться, - пробормотал Ким, зябко поведя плечами – предутренняя прохлада просачивалась под сорочку, напоминая, что здесь совсем не экваториальные широты. – И Генку проверить, - словно уговаривая самого себя, добавил он. Но вставать по-прежнему не было никакого желания. Луч фонарика скользнул по нарисованному зеленокожему монстру, окрасив на мгновение его шкуру лиловым, и Киму показалось, что тролль игриво подмигнул. На невысокий холм, где они разбили палатку, неожиданно опустился туман. Не густой, непроглядный, а легкий, немного таинственный, завораживающий. И Киму на миг отчаянно захотелось, чтобы он уплотнился, материализовался во что-то необычное, сказочное. Чтобы там, за этим маревом, вдруг открылся вид на волшебный замок с заточенной в нем прекрасной принцессой и охраняющим ее драконом. А еще – почувствовать на плечах тяжесть лат, ощутить дрожь боевого коня под седлом. Он затряс головой, прогоняя наваждение. Снова покосился на книжку, словно ожидая какого-то подвоха от тролля-оборотня, но тот лишь свирепо скалился. Ким подхватился с камня, на котором сидел, попрыгал, размахивая руками, чтобы согреться, поднял с земли брошенную книжку и решительно двинулся к палатке. Генка, сидя на раскладном стуле за маленьким, раскладным же столиком, изливал кому-то душу в камеру ноута. Был он пьян и подавлен, но уже, по крайней мере, не разваливался на части, как еще сегодня утром, перед вылетом. - Ладно, до связи, - не слишком разборчиво бросил он собеседнику, когда Ким вошел в палатку, и неуклюже развернулся на стуле всем корпусом. – Ким? Ты где был? – с трудом фокусируя взгляд на друге, поинтересовался он. - В другом измерении, - раздраженно бросил тот. Генка имел привычку напиваться каждый раз, когда очередной его роман заканчивался крахом. А поскольку романы его в принципе не отличались продолжительность, даже если приводили к браку, то терпеть пьяные рефлексии приходилось в среднем раз в пару месяцев. Ким считал это вполне допустимым неудобством. Генка был его другом слишком давно, занимал в его жизни вполне определенное, никому другому недоступное мето, и имел полное право иногда проявлять слабости. Но это не значило, что Киму это нравилось. - Хряпнешь со мной? – Генка потянулся к бутылке дорогущего Чиваза, плеснул в свою кружку, но второй поблизости не нашел. Попытался дотянуться до сумки с посудой и снова чуть не сверзился со стула. Ким, по опыту зная, что отказываться – себе дороже, вздохнув, достал кружку и подставил под вихляющую струю скотча. - За нас, за настоящих мужиков! – провозгласил Генка. – И ну всех баб к черту! - И это правильно, - пробормотал Ким и почему-то снова подумал о Валентине. Действительно, к черту. - Ким, - Генка грохнул пустой кружкой о стол, от чего тот, жалобно тренькнув, едва не сложился, - а вот скажи, я неправ? - Прав, - кивнул Ким, не желая спорить. - Прав! – самодовольно повторил друг. – А раз я прав, я сейчас ей позвоню и все вывалю! - Валяй, - согласился Ким, поставил недопитую кружку на хлипкую полку и потянулся за курткой. Долго терпеть пьяные Генкины излияния было выше его сил. Одевшись, он снова пристроил на лбу фонарик, сунул подмышку складную табуретку и книжку и, поразмыслив, прихватил и остатки своего скотча. - А она есть у тебя с скайпе? – спросил вслед Генка, уже вовсю щелкавший мышкой. - Поищи, - пожал плечами Ким, который не считал нужным помнить все свои контакты. - Лишь бы была в сети... – пробормотал Генка. - Вот если не будет, тогда зови меня. Я там тест прогоняю, так что просто обязана у нее прога включиться, если она за компом. - Да-а? – недоуменно протянул пьяный друг, и Ким вздохнул: похоже, у Генки уже начались провалы в памяти. Знал ведь, что за заказ был у Кима, и больше него самого радовался новой программе. - Представь себе! – раздраженно бросил Ким и вышел из палатки. Пристроил табуретку на относительно ровном месте, положил на нее книгу и поставил кружку, сам не сел. Поплотнее закутался в куртку, обхватив себя руками, и уставился на посветлевший горизонт. Раскаленный диск еще не появился из-за края моря, еще не слепил до рези в глазах, но уже окрашивал небо алым потусторонним светом, словно намекая на тайну, сокрытую где-то в иных землях. Ким неожиданно понял, что уже и не помнит, когда в последний раз встречал рассвет. Всю жизнь он шел к тому, чтобы создать себе максимально комфортные условия существования и мог гордиться тем, чего добился. Но где-то на этом пути потерялась маленькая частичка реальности. Или ирреальности. Как вот этот рассвет на море. Как улыбка тролля с обложки. Эта мысль почему-то рассмешила Кима. Но почти сразу же пришло понимание, что ему хочется встретить этого тролля. Живого, а не нарисованного. Нет, сражаться по традиции классических попаданцев ему не хотелось. Но вот выпить кружечку пива с этим смешливым монстриком, поболтать за жизнь, послушать рассказы о нравах и обычаях чужого мира было несбыточной мечтой за гранью трезвого сознания. Мечтой, в которой в другое время и в другом месте он ни за что бы себе не сознался. Ким снова улыбнулся. - Ты мне нравишься, Бардси, - прошептал он. – Ты меня понимаешь лучше, чем я сам. И остров, словно услышав, тут же снова окутал его неизвестно откуда спустившимся легким туманом. Еще рассеянные кровавые лучи солнца рисовали на нем фантастические фигуры невиданных чудовищ, а легкий морской бриз нашептывал какие-то одному ему известные страшные тайны. Эйфория радостного предчувствия охватила Кима. Как когда-то в детстве, когда он, вопреки запрету родителей, с зажатым в зубах фонариком, под одеялом до поздней ночи зачитывался Стругацкими и Саймаком. Словно этот фантасмагорический, подсвеченный невиданным солнцем туман уговаривал его вместе улететь в неведомые миры. - Ким! – истошный вопль Генки вывел молодого человека из восторженной задумчивости. Ким вздрогнул и поморщился. Друг продолжал орать что-то бессвязное из недр палатки. Ким помедлил, в последний раз задержал взгляд на едва вылезшем из-за горизонта краешке солнца, пару раз моргнул, ослепленный, а потом пошел выручать из депрессии несчастного пьяницу. Вот как ползу, так и отражаю!
Разбудило меня коммуникационное зеркало. Еще не стемнело, но звонок был настолько настойчив, насколько настойчивой может быть только правительственная линия. С трудом разлепив веки, я похромала к зеркалу, ожидая жизнерадостного маменькиного сообщения на тему, какие милые люди должны у нее собраться в этот уикенд, а мне давно пора начать вести здоровый образ жизни. Тихо застонав от отнюдь не радостного предвкушения, я провела рукой по зеркалу, ожидая увидеть царственный лик своей матушки. - Ты хто? – спросило это. Я протерла глаза, подтянула пижамные штаны и уставилась на незнакомца. - Ты хто? – снова повторило оно… нет, он, кажется. Спросонок я тупо пыталась определить, к какой расе относится мой визави. Ситуация настолько интриговала, что я даже забыла отругать его за столь неурочный звонок. - Ты хто?- нет, он точно не вампир. Вампиры – аристократы, интеллигенты, и вообще они всегда чисто выбриты. Не то что этот субъект. - Ты чо, сцуко, спишь? – разнообразило свой словарный запас это чудо природы. Нет, точно не зомби, те столько не говорят. - Угу, - вяло отмахнулась я. - Ты не Эмма! – констатировало существо. Вот тут меня проняло. Как это я – не Эмма? А кто же я, по-вашему? Эмма и есть! Профессор Мистбургского Университета, пластический трансфигуратор девятой категории Эмма Ликотворящая. Это я. И кто тут в этом сомневается?! - Чего? – не слишком литературно высказала я свое возмущение. - Ты не Эмма, - снова повторило нечто. - Я – не Эмма?! – заорала я, окончательно просыпаясь. - Ну, ты, вурдалак недовоплощенный, ты звонишь ко мне домой, смотришь мне, ведьме девятой категории в глаза и сообщаешь, что я – это не я? Упокою на фиг, так, что ни один некромант не поднимет! - Ким! – возопило существо куда-то в сторону. - Я тут в твоём скайпе Эмулю нашел, позвонил, а вместо нее – какое-то девочко, и гонит почем зря. Ты че, себе другую Эмму завел?! - Я тебе покажу «девочко»! – не на шутку разозлилась я. - Ты что, не знаешь, что такое девятая категория?! Урод недоученный! Ой, не будите во мне лихо, особенно, когда я не выспалась! Да что мне зеркало и дальняя связь?! Жабой квакать будешь, хамло красноглазое! И заквакало. Ай да я! Из такого урода, такого красавца (с жабьей точки зрения) сделать! Теперь ему на все словарного запаса хватить должно. Вот не фиг мне звонить, если я еще сплю. А все-таки, что это за существо было? Не вампир, не зомби – это точно. На вурдалака, конечно, похож, но пасть маловата. Или бороденкой скрывал, а я не доглядела? Блин, что ж я опять такого колданула и сама не поняла? Интересный теоретический вопрос. На досуге подумаю. Я уже собиралась провести рукой по зеркалу и отключить связь, но тут…. В том романе, который остался недочитанным ночью, пели соловьи и медленно опадали на героя лепестки сакуры, и любовь плыла в воздухе ароматом цветов, и мир изменился от свершения того, что было предначертано в веках… Ой, блин, я погнала. А-а-а! Пропади оно все пропадом! И дальше погоню! В ЗЕРКАЛЕ ПОЯВИЛСЯ ОН! - Привет! – сказал ОН, и улыбнулся. Мама дорогая! Лучше бы он этого не делал! Ну, кто просил?! Я и так в ступоре, ни одно заклинание вспомнить не могу! - Я – Ким, - сказал ОН. Великая и Всемогущая! Баритон! Нет, вот честное слово, настоящий оперный баритон! Ты только не молчи, миленький, и из кадра не исчезай. Сейчас смету себя веничком, вспомню, что я профессор, и что-нибудь умное в ответ вякну. А пока, дай насмотреться на тебя, наслушаться, если, конечно, ты – реальность. Ну, хоть краем глаза, краем уха. Тебя-то ведь наверняка уже к рукам прибрали. Да что я? Всего лишь профессор. А такого как ты разве оставят просто так валяться в зеркальных линиях связи? Ой, блин! Представиться же надо! - Привет! – ответила я и попыталась улыбнуться. - Я – Эмма. - Привет! – он просиял еще шире. Милый, не гони коней! Я столько не выпью! – А как ты на контакте оказалась? Ты, вроде, не моя знакомая Эмма. И куда, кстати, Генка подевался? Генка? Какой еще Генка? Не хочу никакого Генку. Мне ты нужен. Хоть минут на пять. Как ты, говоришь, тебя зовут? Ким? Странное имя, но тебе подходит. - А как вы вообще мне позвонили, если в лицо не знали? – спросила я, просто, чтобы что-то сказать. - Да Генка, наверное, с пьяни Эмму в контактах увидел и позвонил. А попали к тебе. Странно. Не должно было так сработать. Баг где-то. И откуда здесь Эмулька взялась? Или это вообще не ее ник? Милый, мне все равно, откуда там у тебя эта ненормальная Эмулька, какая магия каких багов там сработала, почему вы ко мне попали. Ты только не отключайся, побудь со мной еще хоть чуть-чуть! - А что такое ник? – спросила я на всякий случай. - Извини? – переспросил он и поднял бровь. Одну! Он что специально тренировался?! Где-то я про это читала. А, ну, да, в истории Серебряных войн был такой проходной персонаж, частный детектив. Тем и запомнился. - Нет, а куда все-таки Генка делся? – снова озаботился Ким. – Неужели я не доглядел, и он по пьяни куда-то потащился?! - Генка – это такой красноглазый, небритый, со сломанным носом? – на всякий случай поинтересовалась я. - Ну, да! Точно определила! – засмеялся Ким. Ах, как он смеялся! Открыто, искренне, демонстрируя ровные белые зубы и совершенно убийственные ямочки на щеках. Посмейся еще, милое видение! - Да вот он, - я указала на застывшую в шоке жабу. - Это? – Ким снова засмеялся. - Это же Шушха! - Какая такая Шушха? – не поняла я. - Да жаба. Она у меня дома в террариуме живет, но не оставлять же одну было, - неопределенно отмахнулся он. - Нет, - во мне начала просыпаться ведьма и стремительно занимать место свежевлюбившейся идиотки. - Проверь свой террариум, твоя Шушха там. А это – Генка. - Гонишь! – изрек Ким, но в этом явно сленговом определении прозвучала доля уважения, поэтому я простила. - Проверь, проверь, - надменно порекомендовала я. Предмет моей внезапной страсти исчез из кадра, а я с тоской посмотрела за окно на медленно закатывающееся солнце. Еще полчаса – час, и клиенты косяком пойдут. И кончится моя идиллия с зеркальным идеалом. Ой, вот ведь закаламбурила! Блин, ну что за невезуха! Единожды встретить мужчину мечты, и то из-за сбоя связи! Через пару минут снова появился Ким, весь из себя растерянный и с жабой в руках. - Это – Шушха, - обвиняющее изрек он, и указал на индифферентное животное в своей ладони. - А это тогда кто? - Генка, я же сказала! – тряхнула я головой. - Да ну на фиг! – отмахнулся Ким. – Генка что ли еще одну жабу приволок? Или сама приблудилась? Я что-то на счет жаб на острове ничего в буклете не помню... - Ага, приблудилась! – фыркнула я. – С такой-то аурой. Неужели сам не видишь, что это человек заколдованный? – мой сногсшибательный новый знакомый уставился на меня как-то слишком пристально, а я начала закипать. – Говорю же: это и есть Генка! - То есть, ты это на полном серьезе?! – переспросил Ким, и я пронаблюдала, как интеллект из его глаз медленно стек в Великую Бездну. – Но... но как? - Молча, - изрекла я, и, подумав, добавила: - Он меня своим хамством достал. - Ты что, его в жабу превратила?! Нет, ну какой облом, господа! Такой мужик – и имбецил. А еще говорят, что только женщины, если красивые – то дуры. - А что? – я пожала плечами. - По-моему, для экспромта неплохо. - И что теперь с ним?.. - В террариум посади, - ехидно порекомендовала я. - В пару твоей Шушхе. Может, они друг другу понравятся. Будут себе жить долго и счастливо. Он что, совсем неуч?! Не понимает, что даже девятого уровня маг – ой, да хоть тринадцатого! – может человека в животное всего на несколько часов превратить? Да еще экспромтом. Да еще незнакомого. Да еще через дальнюю связь. Нет, я, конечно, работаю в своей лаборатории как раз над увеличением сроков частной трансфигурации в том числе, но там такие многоплановые заклинания нужны, что на меня уже босс косо смотрит, мол, когда соберешься на десятый уровень квалификацию сдавать. Я тяну время, хочу сразу на одиннадцатый прыгнуть, чтобы поменьше с экзаменами валандаться, но пока не совсем готова. Нет, надо мне собраться, выкроить окно в своем графике и взять пару занятий на полигоне. Теорию-то я и так знаю прекрасно. Но тут еще один момент. С одиннадцатым уровнем маги в Совете заседают. Не все, конечно, но уж моя маменька начнет меня активно протаскивать. А мне оно надо? Ну, не понимает человек, что мне интересней наукой заниматься, а не закулисные интриги плести. И потом, нормальные маги на одиннадцатый уровень годам к семидесяти выходят. И что мне потом там с этими старперами делать? С другой стороны у меня такая разработка есть – на премию Геда потянет. Вот только протащить ее без испытаний мне никто не даст. А для этого как раз одиннадцатый уровень нужен. Нет, надо мне с этим что-то решать. С личным временем у меня, конечно, плохо, но можно ведь карман купить. Или нет! Идея! Пойду к Гуку на поклон. Верну ему денежки за Мирнин маразм и уболтаю по-соседски помочь мне с очередью на временные карманы. Должен согласиться. От Мирны весь наш тихий микрорайон стонет. Кое-кто уже в Магистрат жаловаться собрался. А я ему для нее место в нашей клинике предложу. Старус мне не откажет. А что? Должно получиться. Очень надежная комбинация. Потренируюсь, получу одиннадцатый уровень, доведу исследования до конца... Остается придумать, как от маменькиных притязаний отвязаться. Может и вправду замуж выйти? Было бы за кого! Да и что я – старая дева, что ли? Юванария сама с моим отцом аж в сорок пять познакомилась. И, между прочим, нынешних своих высот, в основном, благодаря ему достигла. А я всего в тридцать три вместо столь желанного для нее замужества могу получить одну из самых престижных научных премий. И все сама! От размышлений меня отвлек полный отчаянья вопль из зеркала. - Но ведь он же человек! – в глазах Кима – в этих прекрасных темно-синих глазах – плескался такой ужас и мировая скорбь, что мне стало смешно. - Ким! – вздохнула я. - Откуда ты такой взялся? Я же не Великий Мерлин, чтобы необратимую трансфигурацию провести. А экспромтом и он не умел. Расколдуется твой Генка. Я, конечно, сильный маг, но не думаю, что спросонок в него слишком уж много силы вбухала. Да еще опосредованно. Полчаса – час жабой побудет, не больше. Зато на всю жизнь усвоит, что незнакомым людям хамить не следует. Пусти его пока с Шушхой порезвиться. Только в террариум их не клади, а то еще поранится ненароком при обратном превращении. - То есть, ты хочешь сказать… Ну, милый, ну! Продемонстрируй мне это еще разочек! Оказывается, ты еще и думать умеешь. Правда, ме-е-едленно! Но как эта работа мысли облагораживает твой аристократический лоб! За моей спиной послышалось мурлыканье и требовательное поскребывание в дверь кухни. Васька проснулась и решила выяснить, с кем это я в такую рань общаюсь. Проще было бы сразу выпустить ее во двор справить нужду и совершить вечернюю прогулку, но ведь не отстанет, пока не поздоровается. Я щелкнула пальцами и впустила свою грифошку. С радостным «мр-р-р-р-мя-мя!» Васька бросилась мне на грудь и начала облизывать. А из зеркала раздалось сдавленное шипение и звук падения чего-то тяжелого. Я повернулась к Киму. Собственно, а Кима нет. Был стол, на столе две жабы. Одна радостно прыгала вокруг другой, все еще прибывающей в ступоре. Васька положила лапы на раму и попыталась поймать Шушху зубами. Котенок, что с нее возьмешь? - Вась, - строго сказала я, - хочешь охотиться на жаб, ступай во двор. Там они беспризорные. А у этих хозяин… был где-то. Откуда-то из-под стола донесся стон, и стенка, видимо, оббитая тканью, начала подрагивать. Васька покрутила башкой, с любопытством изучая происходящее в зеркале. Ким появился в кадре откуда-то снизу и встретился взглядом с улыбающейся во все три ряда зубов грифошкой. Вы когда-нибудь видели, как у человека волосы встают дыбом? Я всегда считала, что это просто оборот речи. Господи, он что, и грифонов никогда не видел? Откуда же он мне позвонил? Ой, а может из закрытой психушки? Мама! С кем это я связалась? Да меня ж в тюрьму упекут за трансфигурацию пациента! Надо что-то делать срочно. - Брысь! – рявкнула я Ваське, и она, обиженно мявкнув, унеслась во двор резвиться. - Ч-ч-что это было? – прохрипел Ким. Бедненький, а побледнел-то как! - Ты только не нервничай, - начала я его уговаривать, - это просто грифончик, зверушка такая. Домашняя. Он не кусается. Он с тобой поиграть хотел. И с Геночкой. Он же зверик. Он глупенький, не понимает, что через зеркало не поиграешь. А ты не бойся. Не надо никого звать. И рассказывать никому не надо. А Геночку мы сейчас в человека превратим. И будет он, как новенький. Эх, наложить бы на них обоих заклятие забвения. Пока разберутся, уже никто и не вспомнит, кому и откуда звонили. Да только откуда ж столько силы взять, да еще с перепугу. Еще же этого урода расколдовать надо. Не дай Бездна, кто-нибудь хватится и найдет его в таком виде. Иди и доказывай, что у тебя на зеркале не высветился указатель, что звонят из психушки. А кстати, почему он не высветился? - Стоп! – заговорил вдруг Ким каким-то другим и совершенно нормальным голосом. - Ты хочешь сказать, что я сейчас видел самого настоящего живого грифона, и он – твой домашний любимец? - Вообще-то это она, - ответила я, не понимая, куда он клонит, - но, да, это домашнее животное. - И ты превратила Генку в жабу? - Ой, ты только не нервничай! Я сейчас его расколдую. Сейчас-сейчас, и не надо ждать целый час, - снова вспомнив о своем неправомочном действии, засуетилась я. - Да подожди ты! – поморщился Ким. - Пускай пока таким побудет. Может, хоть протрезвеет с жабьим-то метаболизмом. Упс! Это откуда ж мы такие умные слова знаем? А вдруг он и не пациент вовсе, а врач? Ну, ни фига ж себе я вляпалась! - Значит, ты – маг? – он разглядывал меня с откровенным любопытством. - Н-ну, да. Что ж тут странного? – о, Бездна! Да о чем это он? И главное, смотрит на меня своими глазищами так, будто в душу заглядывает. Ой, вот только этого, пожалуйста, не надо. Я женщина слабая, одинокая… - А… - Да-да, Ким, я тебя слушаю. - А как называется город, в котором ты живешь? Здрасьте-привет! У него что, при междугородном звонке на зеркале адресат не высвечивается? Что-то с этим звонком все страньше и чудестраньше становится. - Мистбург. Про Мистбург-то ты слышал, надеюсь? – если не пациент, то наверняка слышал. - А должен был? – он как-то странно – тепло и загадочно – улыбнулся, и я начала тихо стекать по стеночке. - Ким, ты что, не понял? Я живу в Мистбурге. Третий по величине город планеты. Научная столица мира, - о Всемогущая! Неужели все же пациент?! - Эмма… Ты ведь Эмма, правильно? – Ким чуть склонил голову на бок, от чего меня пробило мелкой дрожью. - Ну, да, - надо же! Имя запомнил! И так многозначительно паузу держит! - Видимо, этот Мистбург – действительно научная столица мира, - задумчиво согласился наконец Ким и, помолчав, добавил: - но только твоего. - Чего моего? – переспросила я, понимая, что начинаю стремительно ввинчиваться в ступор. - Мира твоего. Но никак не моего, - пояснил он. - Может, в моем мире и есть город Мистбург, я про это ничего не слышал. И уж во всяком случае, он никак не третий по величине и не научная столица. Вот ты когда-нибудь слышала про город Санкт-Петербург? - Н-нет. Подожди, «санкт» - это святой, да? Ну, может, на Эльфийском архипелаге… - задумалась я. - Хотя, Петер – какое-то не эльфийское имя. - На Эльфийском архипелаге? – переспросил Ким и снова как-то странно на меня посмотрел. - Ну, я его не так что бы хорошо знаю, - я смутилась. - Если честно, я только в Нью-Лориэне бывала, на конференции... Ну, и еще в одном заштатном городишке... хотя я там росла вообще-то... лет до одиннадцати... но я его совсем не помню... Ким засмеялся. Я собралась на него обидеться, но вдруг поняла, что смеется он не надо мной. Он смеялся так звонко и искренне, как смеются только очень счастливые люди. - Эмма! Эмма! Дорогая моя Эмма! - чего-чего? Это что он только что про меня сказал? Это… Это… - Эмма, ты веришь в параллельные миры? Бум! Шлеп! И холодной водичкой сверху. Ага, как же, раскатала губу. Дорогая ты ему! Щаз! - А что в них верить-то? - вяло вякнула я, стараясь скроить умное лицо. - Доказано и подписано, что они существуют. - То есть как? – опешил он. - Ну, вэрхи доказали, - промямлила я и все же стала объяснять, хоть мне и казалось это бессмысленным: - Точнее, не они, а те, кто с ними из параллельного мира связался. Но там у них этот параллельный мир технологический. Мы тоже пытались, но магически не получается. Конечно, есть параллельные миры, только нам до них, как до Амбера. - До чего?!!– взвыл Ким, и вид у него был такой, словно только что удостоился откровения самой Бездны. - До Амбера, - растерялась я. - Ну, поговорка такая. Что, не слышал? Типа, что-то совсем недосягаемое, - Ким закрыл лицо руками и пару минут прибывал в чем-то похожем на стасис. - Эй! – не выдержала я, - Что я такого сказала-то? - Ничего, ничего, все нормально. Значит, так, милая Эмма! - ой, мама, роди меня обратно. Это называется торможение рефлексов. Я уже точно перестала понимать, куда мне: в ступор или по стеночке. - Слушай меня внимательно. Я живу в городе Санкт-Петербурге… То есть, вообще живу, сейчас-то я в Уэльсе... Моя родная страна называется Россия... - Так страны не называются. - Это у вас не называются. А я живу в мире, где нет волшебства и развиты технологии. - Что-о-о-о-о?!!
ИНТЕРЛЮДИЯ
Трое стояли перед выбором. Они прошли долгий путь, чтобы получить это право. И право выбора было им дано. Человек, гном и оборотень-полиморф не знали, к чему ведет их судьба, но с каждым жизненным шагом приближались к этому мгновению. Не знали они и того, что не только рок, но и те, кто хранит мир, приложили к их пути свои когтистые лапы. А еще им было неведомо, что они – далеко не первые, кого вели к этому моменту выбора, но первые за много столетий, кто сумел дойти до конца. Эти трое были молоды и казались себе победителями. Они были уверены в завтрашнем дне и в своей исключительности. Они не боялись никого и ничего. Даже драконов. Так могло бы показаться с первого взгляда. Но хранителям мира было известно больше. Не просто так пал выбор на эту троицу. Множество исследований и величайшие тайные знания были применены, чтобы познать миллионы разумных существ мира, просеять их в решете поиска. Множество пророчеств и предсказаний сплелись в одно, чтобы указать именно на этих троих. Впрочем, кто полагается на предсказания, когда в поиске заинтересована Та, Которой Известно Все? Линии судьбы, как никогда четко указали на человека, гнома и оборотня. Молодые, сильные, умные и талантливые, они казались идеальными представителями своих рас. Но в каждом из них жила своя боль и своя страсть. А значит, каждый из них мог стать глиной в лапах драконов. Однако друзья не думали об этом. Сейчас, стоя в ожидании перед льдисто-белым драконом, они казались себе покорителями вершины мира. Ведь хранители сами пожелали этой встречи. Не многие удостаивались личной аудиенции даже у этой королевы. И уж тем более никто из троих не мог вспомнить случая, когда со смертными желала говорить сама Великая Мать. Темная тень мелькнула в глубине слабо освещенной пещеры, сверкнув огненными глазами, и тогда от белого дракона отделился фантом и подлетел ближе. Маленький дракончик обвел троих ослепительно синим взором. - Я буду говорить от имени Великой Матери, - произнес он. - Вы здесь для того, чтобы сделать выбор. Все достижимо, но за все надо платить. Вы назовете желания. Великая Мать объявит цену. И тогда вы решите. Чего вы хотите, смертные? Ни тени сомнения не промелькнуло на лицах соискателей. Три подбородка отвердели, как один, три пары глаз засверкали предвкушением, ни один из трех голосов не дрогнул. - Мастерства, - ответил гном. - Знаний, - ответил оборотень. - Странствий, - ответил человек. Серебристый смех льдистого дракона смешался с глубоким контральто черной тени.
Урррра!)))) Читала эту прелесть на СИ, вернее, начала читать и где- то на момент отправления Эммы в наш мир, жестоко обломалась. Телефон просто перестал отображать текст - вот что это за фишка была- я так и не поняла. Сейчас перечитала с огромным удовольствием. Даже если и есть где ляпы- не заметила, увлеклась, сорри.)) Единственное, что смутило - так была ли включена Кимова прога, или нет, когда Генка "дозвонился"? Вроде, Ким говорил в начале, что-то типа "если не сможешь связаться, зови меня, я включу программу". Там ведь дальше объяснялось, что именно благодаря ей связь между мирами возможной стала? Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Тео, спасибо! Надеюсь, теперь я, наконец, ее закончу, раз уж взялась))) С программой, получается, неясно написала. Она как раз работала в тестовом режиме, и вот если не сработала бы, Ким стал бы проверять, в чем проблема. Подправлю. Вот как ползу, так и отражаю!
Сюжет, конечно, не нов, но легкость повествования, плавное течение фраз и характеры героев захватили с первых строк. Да и люблю я читать про магичек, а если еще и с юмором, то вообще замечательно. Какая прелесть, когда ГГ превратила Генку в жабу. Мне бы так уметь. kagami, на что-то противоречащее или колющее глаз я не наткнулась, вроде все гладенько. Хотя, честно говоря, я больше полагаюсь на ощущения - нравится мне текст или нет, как он ложится к душе. Ваш понравился. Хотелось бы увидеть продолжение.
Морана, спасибо! Продолжение будет и скоро. Просто я поставила себе целью написать третью книгу. пока буду выкладывать первые две, но еще по ходу эти две выправить. Вот до "выправить" руки доходят меньше всего( Вот как ползу, так и отражаю!
Ким испуганно прильнул к монитору. Рыжеволосая полуодетая девица – ведьма и хозяйка сказочного грифона – вдруг побелела как полотно, откинулась на спинку кресла, а потом медленно сползла под стол. С чего бы это? Кому в обморок впору падать, так это ему. Во всем мире – его мире – только таинственный остров Бардси и мог поддержать идею существования иных реальностей. Он, остров этот, и сам, казалось, находился на грани этих самых реальностей и готов был признать существование чего угодно, даже ожившего тролля с обложки книги. А может, и посодействовать связи с другим измерением. Ким прекрасно понимал, что свою догадку, высказанную только что девушке на мониторе, не рискнул бы озвучить в присутствии любого человека из своего мира. Сразу бы усомнились в его душевном здравии. Но она-то чего испугалась, если у них наукой предсказана возможность контакта? Хотя... Наукой или лженаукой и у нас предсказано приземление инопланетян, не скажешь, что литература и кинематограф не подготовили население к подобному происшествию. Но вот если сейчас на этот сумасшедший остров приземлится летающая тарелочка... Нет, в обморок Ким падать не собирался, но шок испытал бы наверняка. Впрочем, он и так его испытал, но понял это только теперь. Грифон на мониторе выглядел настолько реальным, что реакция была естественной – отшатнуться. Хлипкий стульчик, разумеется, не преминул этим воспользоваться – подломился, сложился и уронил Кима, заставив пересчитать все камушки под днищем палатки. Вышло ужасно неловко, да и Эмму он, кажется, уже тогда чем-то напугал. Во всяком случае, когда грифон снова влез в кадр, Киму поплохело не по-детски. Но почти сразу же пришла успокаивающая мысль, что, скорее всего, это просто очень уж продвинутая графика. Однако девушка явно не была нарисована, и она очень ловко ухватила супер-зубастого кота-переростка за ошейник. А потом... потом Эмма перестала злиться и принялась сюсюкать с ним, как с младенцем или тяжело больным психом. Именно тогда Ким поверил в то, что грифон был живым, а Генка заколдованным. Поверил мгновенно и безоговорочно. Даже показалось, что услышал в подсознании облегченный вздох Бардси. На мгновение Ким задумался, почему персонифицирует остров, наделяет его сознанием, но тут же отмахнулся от этой мысли. Живой разумный остров – сущая фигня по сравнению с контактом. Как? Почему именно так сработала программа? Да, с ней пришлось повозиться, обходя острые углы незаконных вторжений на чужие компьютеры. Ким сразу бы отказался от подобной затеи – не любил связываться с ломом - но заказчики были согласны на любые условия и почему-то хотели именно его. Чтобы свести к минимуму ущерб потенциальных жертв программы, пришлось найти принципиально новое решение – не просто дискриптор, мгновенно взламывающий все обновления скайпа или файервола на чужом компьютере, но к тому же защищенный от любого перекачивания информации из одной системы в другую. Поначалу даже не верилось, что подобное решение вообще может быть найдено, но оно пришло – внезапно, озарением. С несвойственной ему поэтичностью Ким представлял себе программу крадущимся в ночи ниндзя-камикадзе. Вот он наносит мгновенный удар зарвавшемуся политическому противнику культа Амиды – вторгается в чужую систему, взламывает обновления, включает скайп, а вот уже убивает себя, чтобы не иметь возможности выдать страшные тайны секты – полностью самоуничтожается, затирая все метки в системе. Результат Киму навился, он был очень доволен собой и этой работой. Но как – и главное, что?! – взломала программа, связавшись с Эммой? Ким снова посмотрел на монитор. На экране были иной мир и девушка в нем. Впрочем, девушки как раз таки все еще не было. Из динамиков послышался слабый стон. Ким всматривался в изображение до рези в глазах и облегченно вздохнул, когда спинка кресла недвусмысленно качнулась, а над столом появилась кудлатая рыжая макушка. «Вроде квиты, - усмехнулся он про себя. – Интересное все же у нас знакомство получается. Что ни слово – то кто-то падает». Эмма тем временем с трудом вскарабкалась на сидение и потрясла головой. Потом глянула в камеру. Янтарные глаза казались сейчас совсем черными от пережитого потрясения, и в них застыла такая растерянность, что Киму стоило немалого труда самому не начать нести какую-то успокаивающую чушь. Нутром он чувствовал, что это не та женщина, которой нужно, чтобы ее укутывали в ватный кокон. Попробуешь – получишь по шее раньше, чем успеешь понять, за что. Поэтому он сконцентрировал внимание на ее волосах и с трудом сдержал смешок – пара прядей, чуть короче остальных, торчала над головой девушки воинственными рожками. Собственное легкомысленное веселье тоже озадачивало. Эмма, конечно, была хороша – он опять невольно залюбовался ее лицом с немного резкими и неправильными, но такими живыми и гармоничными чертами – но тот факт, что она является иномирской ведьмой, занимал Кима куда больше. Хорошеньких женщин много, а вот волшебниц... - Ты как? – негромко спросил он. Но Эмма его не услышала, снова застонала и потянулась куда-то в сторону. В следующее мгновение придвинула стакан и графин, и Ким с минуту наблюдал, как девушка трясущимися руками пытается перелить воду из одной емкости в другую, по возможности не расплескав. Получалось явно плохо. Когда непокорная струйка скользнула все же мимо края стакана, Эмма вдруг зарычала и, отпихнув его в сторону, жадно присосалась к графину. Голова ее запрокинулась, чуть вьющиеся волосы каскадом упали на плечи, обнажив изящную шею, горло вздрагивало с каждым глотком. Киму показалось, что сейчас она, подобно древним валькириям, отшвырнет в сторону опорожненный кувшин и ринется в бой с копьем наперевес, таким же пылающим, как она сама. От промелькнувшего перед глазами видения захватило дух. Ким даже на мгновение зажмурился. Но тут же себя одернул. О чем он думает? Романтических приключений захотелось? Своих что ли недостаточно? С Валентиной бы разобраться... Совсем его этот остров с ума свел. Почувствовал себя сказочным рыцарем без страха и упрека. Вон и прекрасная дама в наличии. Только на мониторе, да и явно не героиня его романа – с таким-то взрывным характером. Когда Ким снова взглянул на Эмму, та уже сидела, уронив голову на руки. Потом медленно подняла лицо и посмотрела на него вполне осмысленно. - Пришла в себя? – он постарался задать вопрос как можно дружелюбнее. Собственное нелепое падение все еще отдавалось смущением в душе, а смущать теперь уже Эмму ему не хотелось. Хорошо хоть мысли в порядок привести успел, пока ведьмочка новость переваривала. - Ой, мама! – простонала та, зажав пальцами виски. - Мама тебе сейчас не поможет, - покачал Ким головой, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. - Это как сказать, - Эмма поморщилась, а потом с тоской добавила: - Не знаешь ты мою маму. - Не знаю, - согласился молодой человек, с любопытством разглядывая девушку. Ему показалось странным, что она говорит о матери с неким затаенным опасением, даже страхом. Интересно, кто у нас мама, что Эмма так о ней вспоминает? Эдакая злая колдунья из страшной сказки? Или это все еще последствия шока? Или, что еще хуже, падение с кресла было не так уж мягким, как ему показалось? На всякий случай Ким вскинул руку в общепринятом победном жесте и потребовал: - Но ты все-таки скажи сколько пальцев. Эмме понадобилась пара секунд, чтобы то ли сфокусировать взгляд, то ли понять, о чем он говорит. Затем она с интересом уставилась на его руку, поглазела, перевела взгляд на лицо Кима, хмыкнула. Потом снова посмотрела на пальцы и гордо сообщила, словно только что сделала великое открытие: - Два, конечно! - Ну и слава богу! – улыбнулся Ким. Ему снова хотелось засмеяться от одного ее вида – такого самодовольного и неприступного. Засмеяться не над ней, не над Эммой, нет. Просто от радости, что она есть, вот такая – невероятная и в то же время живая и естественная. Ким даже не удосужился проанализировать это желание. Девушка покосилась на него и тоже фыркнула – поняла, насколько смешно выглядит сейчас их диалог. А через минуту они уже оба хохотали. - Кошмар! – вздохнула Эмма, переставая, наконец, смеяться. – Не контакт, а позорище! Ну и знакомство у нас вышло! Все время кто-то падает! - А ты откуда знаешь? – удивился Ким тому, что она почти в точности повторила его собственные мысли, но лицу он постарался придать дурашливо-удивленное выражение. - Представляешь, заметила! – повторила его гримасу Эмма. Ким снова фыркнул. - Ой, а который час? – озаботилась вдруг ведьма. - У нас 7:35 утра, - удивленно ответил он, глянув в угол монитора. - А у нас? – Эмма прикусила губу, и Ким едва не застонал от неосознанной сексуальности этого движения. Даже мимолетная злость на Эмму возникла: она что, специально его провоцирует? - Понятия не имею, - он пожал плечами, стараясь говорить как можно равнодушнее. - У-ё! – взвилась вдруг девушка после беглого взгляда на зашторенное окно за спиной. - Что? – вздрогнул Ким. - Солнце село. Подожди, я сейчас, - с этими словами она подхватилась и исчезла из кадра, только динамики донесли до Кима быстрый топот босых ног. Он прикрыл глаза, продолжая улыбаться. Почему-то представилось, что он хватает ее за руку, не давая сбежать, и прижимает к себе. И не важно, село там солнце или взошло, очень хотелось заставить ее забыть обо всем на свете. Как именно, быстренько нарисовалось в воображении в самых живописных подробностях. Ким вздрогнул и потряс головой. Да что это с ним?! Тридцать восемь же, а не восемнадцать, чтобы от красотки на мониторе так крышу сносило! Глухой рокот набежавшей на берег волны донесся сквозь стены палатки, прокатился в сознании с трудом сдерживаемым хохотом. Ну у тебя и шуточки, Бардси!
** *
Я пронеслась по двору, меняя заклятия входа, на заклятия «Извините, не приемный день». Загнала в дом Ваську, насыпала ей корма. Что у меня вообще на сегодня? До одиннадцати записанных клиентов нет, а случайные теперь не сунутся. В одиннадцать – Эфигения. Нет, нельзя отменять. Ничего, я с ней быстро разберусь. Стандартное заклятие. Лишь бы она в разговорчивом настроении не заявилась. Юнона в 1:30. О! Ей я сейчас позвоню и приглашу придти пораньше. Она и Эфигению шуганет и сама не откажется, предложу ей заклятие не на два, а на три часа дольше. Я бросилась искать сумочку. Где-то там у меня переносное зеркало связи, в пудренице. А, вот и оно. - Юнона! Здравствуй, подруга. Разбудила? Ой, ну прости, пожалуйста. Мне так неловко, но что поделаешь. Я – человек подневольный. Слушай, красавица, я что звоню. У меня тут маленькая проблема. К полуночи в универ вызывают, какое-то скучное заседание, на котором надо присутствовать. Тебя не затруднит подойти в четверть двенадцатого? Нет? Вот и ладушки. Ты не переживай, я тебе срок накину. Нет-нет, это от фирмы. Ой, да не разорюсь я! Это же не дополнительная подзарядка. Нончик, я тебя обожаю! Спасибо! Ой, блин! Еще же Дарла! И что мне с ней делать? Она хотела новый имидж и должна придти в два. Ладно, пусть приходит. До двух или Мерлин или гремлин, но сдохнут. - Ким, я уже тут! - Быстро! А куда это ты носилась? – улыбнулся он. - Время освобождала. У меня, знаешь ли, прием от заката до рассвета. Если, конечно, я не в университете или институтской лаборатории, - объясняя, аккуратно перенесла зеркало на рабочий стол в кабинете, и наконец удобно устроилась в кресле. - Так, а теперь давай по порядку, - деловито, но с плохо скрываемым любопытством потребовал Ким. - Все-все-все. Кто ты, чем занимаешься? Сколько тебе лет, не спрашиваю, это и с обычной женщиной для жизни опасно, а с ведьмой – тем более. Я с сомнением воззрилась на красавца-мужчину, который возжелал все-все-все обо мне узнать. И что это он?.. Ну, да ладно. - А я вот как раз с возраста и начну, - гордо отринула подозрения в возможности существования у меня нелепых комплексов. - Мне тридцать два. - Не может быть! Я думал двадцать пять. Двадцать семь – максимум. Ай, подхалим! Но как я таких люблю! Как же приятно! - Я, вообще-то, ведьма, - сообщила, скромно потупившись. Ким рассмеялся. - Могу засвидетельствовать, очень сексапильная ведьма! Чего-о-о-о? Мальчики-девочки, вы, как хотите, а я так не играю. Нет, ну это жизнь? Вот прямо передо мной мужчина, который не только красив, как эльфийский бог (ну, правда, чуть более приземленный вариант), он еще обладает интеллектом, чувством юмора и сообщает мне, что я сексапильна. И при этом находится в другом измерении. Великая Бездна! За что ты так надо мной издеваешься?! Ну, вперед и с песней. И я выложила ему все незатейливую историю моей жизни. Ким слушал, не перебивая, даже когда весьма зло пыхала в адрес своей крутой маменьки. А когда наконец выдохлась и рискнула посмотреть ему в лицо, то встретила сочувствующий взгляд. - Бедная! – он подался чуть вперед, словно хотел взять меня за руку. - Почему это бедная? – опешила я. - Тяжело быть вундеркиндом. - Тебе-то откуда знать? - Да уж знаю, - вздохнул он. - Сам таким был. Правда, в детстве. - Как это? - Обыкновенно, - Ким пожал плечами и стал рассказывать: - Вот ты окончила школу в нормальном возрасте, просто была белой вороной из-за того, что у тебя мозги в голове работали в нужном направлении. А из меня отец ваял великого математика чуть ли не с момента рождения. У меня и одноклассников-то нормальных никогда не было. В шесть лет пошел в третий класс, потому что в первом делать было нечего. Представь, как ко мне относились восьмилетки, уже знавшие все школьные правила и заморочки. Два года терпел их издевательства, а потом экстерном перешел прямо в шестой класс. Думаешь, стало лучше? Это был шестой класс математической школы. Мои новые одноклассники считали себя элитой, и им совсем не нравился парнишка, прорвавшийся в эту элиту в столь юном возрасте. Хочешь, верь, хочешь, нет, но весь год я заговаривал в школе только тогда, когда ко мне обращались преподаватели. - У тебя совсем не было друзей? – с сочувствием спросила я. - Почему? – Ким тепло улыбнулся каким-то своим воспоминаниям. - У меня были замечательные друзья. И сейчас остались. Вот, Генка, например. - Генка! – взвилась я. - Что? – охнул Ким. - Он уже почти два часа не превращается! - Черт! – мы в ужасе уставились на прижавшихся друг к другу двух жаб. - Ну, его на фиг, - решила я, - будем лечить. Сосредоточилась, стараясь вспомнить, каким именно заклинанием швырнула в Генку. Вроде, стандартное, многоцелевое, но что-то,кажется, еще в него добавила спросонок. А, правильно! Я же колданула из урода красавца. Внутренним зрением увидела схему обратного заклинания. - Убери Шушху, - посоветовала я. - А которая она? – растерялся Ким. Он что, совсем разницы не видит? - Ближе к тебе, - ответила и нацелилась на Генку. Заклинание плавно сорвалось с пальцев и… Я почти физически ощутила, как оно дематериализовалось где-то в Великой Бездне. Силы что ли не добрала? Черт! Закрыла глаза и начала закачивать в себя энергию Ночи. - Что происходит? – не выдержал, наконец, Ким. - Силу добираю, не мешай, - пробормотала, не разжимая губ. Схема заклинания у меня в голове из темно-фиолетовой менялась по спектру к бледно-желтой и, наконец, засияла ослепительно белым светом. Странно! Такой силы заклятие я уж точно не кидала. Ну да ладно. Повисит вокруг злосчастного Генки остаточная магия. Зато никто его заколдовать вообще какое-то время не сможет. Хотя, в их мире это не актуально. Я открыла глаза, бережно баюкая на пальцах до предела напоенное силой заклятие. - Отойди подальше. Мало ли что, вдруг тебя тоже ненароком зацепит, - попросила я Кима. - Ладно, пойду, чайник поставлю, - покладисто согласился он. Мне почему-то захотелось попросить его и мне чайку налить. Было в этом что-то такое домашнее и интимное, что я чуть не разревелась. Взять из его рук горячую чашку, коснуться пальцами теплого запястья Кима… Но вместо человеческого тепла, мои пальцы грелись от готовой сорваться магии. Я сосредоточилась на жабе и выпустила заклятие. Не знаю, каким чувством услышала, как Бездна зазвенела от напряжения, но выдержала и, удовлетворенно заурчав, схрумкала, переварила мощный комок силы. На столе в зеркале по-прежнему сидела жаба. Выжатая, как лимон, я упала в кресло. Грея в руках чашку, в кадре снова появился Ким. Мрачно посмотрел на так и не расколдованного Генку, потом на меня и ничего не сказал. Очевидно, на мне большими буквами было написано, что прибываю в полуобморочном состоянии от страха и бессилия. Некоторое время мы молчали. - Что будем делать? – наконец каким-то очень будничным, деловым тоном спросил он. - Не знаю. Думаю, - огрызнулась я. И думала, думала, думала. Могли существовать только два варианта и оба они мне не очень нравились. Либо в мире Кима магическое поле отсутствует полностью, поэтому не поддерживается обратное превращение, либо наоборот, магическое поле настолько сильно, что простенькое превращение может подпитываться вплоть до второго пришествия Неназываемого. Первое было маловероятно, потому что тогда я, скорее всего вообще бы его не заколдовала. Заклинание могло, срикошетировав от инертной зоны, и вовсе попасть на меня саму, но Генка жабой бы не стал. Скорее второе, но тут уж, сами понимаете... Почему не могу пробиться сейчас, хотя с такой легкостью колданула раньше, я, кажется, догадывалась. Время так совпало. У нас закат, у них рассвет. Ткани ночи и дня наложились друг на друга примерно в одинаковых пропорциях. Но тогда… Тогда получается, что Генка попал ко мне именно из-за этого наложения, и если сейчас разорвем связь, то Ким может мне больше и не дозвониться. И значит, Генка так и останется не расколдованным, а я… я больше никогда не увижу Кима. Даже в зеркале. Видимо, вся глубина отчаянья от этой мысли отразилась у меня на лице, потому что Ким не выдержал. - Думай вслух, - потребовал он, - может, и у меня какие-то идеи возникнут, - я выложила ему все свои соображения, ну, разве что, без интимных подробностей.- Ясненько! Значит, ты полагаешь, когда опять совпадет высота солнца над горизонтом, сможешь его расколдовать? - Да когда она совпадет-то? – взорвалась я. - Это же случайно так вышло! Ты что думаешь, я каждую минуту могу столько силы выбрасывать? Я же тоже не железная. Чем больше просишь у Госпожи Ночи, тем больше она у тебя забирает. Чем проще заклинание, тем больше энергии на него требуется, а меня угораздило по нему всего лишь третьим уровнем шарахнуть, да и то за счет профессиональной привычки всюду красоту наводить. А так и вовсе простейшая трансфигурация второго уровня. Мне же надо быть в силе при следующем совпадении. А кто знает, когда оно будет. Или ты думаешь, я буду кормить Великую Бездну за свой счет каждый час? - Уймись, - улыбнулся Ким, - совпадения можно рассчитать. - Интересно как? - Вижу, у вас там совсем с математикой плохо, - вздохнул он. - Нормально у нас с математикой, - обиделась я. - Ну, значит, вы ее в других областях используете, - не стал он спорить. - Вот смотри, если считать, что при наложении Генка пробился к тебе, и опять же при наложении ты его заколдовала, значит, длится оно не одно мгновение, а хотя бы пару минут. Так? - Ну… да. - Который час у тебя сейчас? – я взглянула на табло в углу зеркала и отрапортовала. - А сутки у нас одинаковые? – тут же поинтересовался Ким. - В каком смысле? - Я должен знать, что ты подразумеваешь под часом, минутой и так далее. Чтобы высчитать, который час был у вас, когда Генка вышел на связь с тобой. Наше время у меня зафиксировалось. Я посмотрела на него, как на ненормального, но тут же сообразила, в чем дело. Черт, он же ничего не знает. - Ким... - вздохнула и попробовала собраться с мыслями. - Позволь мне кое-что объяснить. Вот ты на каком языке со мной сейчас разговариваешь? - На русском, - растерялся он. - Не знаю, что это за язык, но я говорю с тобой на вентерле, то есть на всеобщем. - Не понял, - он захлопал своими невероятными ресницами, от чего у меня по спине побежали мурашки. - Это эффект общения параллельных миров, - вздохнула я, заставляя себя сосредоточиться на насущной проблеме. - Почему так происходит, никто не знает. У вэрхов целые институты этим занимаются. Но у нас, сам понимаешь, в силу отсутствия актуальности данного вопроса, этим мало интересовались. - Кто такие вэрхи? – совершенно невпопад спросил Ким. - Цивилизация дельты Сириуса. - У вас с ними контакт?!! - Только ментальный, - я закатила глаза. Эдак мы с этими объяснениями никогда до сути не доберемся! - Маги не могут путешествовать среди звезд в своих телах. - Обалдеть! – пробормотал Ким и, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза. И что это с ним? Культурный шок, наверное. - Так вот, - продолжила, делая вид, что ничего не заметила, - какие бы единицы не называла я, ты автоматически воспринимаешь их уже в вашей системе измерения. Так что, когда ты слышишь «час» и «минута», это ваши часы и минуты. Что до абсолютных величин, то они, расходятся все дальше и дальше по вееру параллельности, но, судя по тому, что мы оба люди и являемся доминантным видом в наших мирах, а жабы у вас от наших не слишком отличаются, то расхождение между нашими конкретными мирами большим быть не должно. Может быть тысячные доли секунды. Я не удивлюсь, если у нас и география практически одинаковая. - Кстати о географии, - встрепенулся Ким. - Для проведения корреляции мне нужно знать координаты места, где ты находишься. - Где-то в районе сорок третьей параллели, - ничтоже сумняшеся, сообщила я. Стыдно, конечно, не знать координат города, в котором живешь, - подожди, сейчас точнее посмотрю. - Северной? - Южной, конечно, - пробормотала я, поднимаясь. - Лихо, - усмехнулся Ким, - если учесть, что я за пятидесятой северной. - Угу, сейчас. Я прошлепала к полке, только теперь сообразив, что до сих пор хожу в пижаме и босиком. А уже, между прочим, начало десятого. Из кухни снова заскреблась Васька. Я достала атлас и, щелкнув пальцами, впустила своего зверика. - Только к зеркалу не лезь, - предупредила ее. - Ты о чем? – спросил Ким. - Я не тебе, я Ваське. Она скучает, я на нее сегодня еще внимания почти не обращала. Она же еще котенок, ей играть хочется. - Не хилый ребеночек! – хмыкнул Ким. - И какого же размера она вырастет? - Нормального. Чуть меньше гипогрифа. Это же верховое животное, - я пролистала атлас. - Вот: считай, примерно сорок градуса южной широты и сто сорок восемь градусов восточной долготы. Вообще-то мегаполис занимает почти всю северную часть острова. - Остров, значит? Угу, сейчас! – Ким что-то отстукивал пальцами по столу и, казалось, смотрел совсем не на меня. - Ой, блин, Тасмания. Так, покажи мне календарь. Есть у тебя календарь, в котором указана долгота дня? Я хихикнула. - Календарь у меня есть, но вот показывать его тебе нет никакого смысла. Видишь ли, эффект общения параллельных миров распространяется только на устную речь. Читать по-нашему ты не сможешь. Так же, как и я – по-вашему. - Ладно, - пожал плечами он, - тогда будешь диктовать. И я диктовала. Диктовала больше часа точное время восхода и заката за весь уже почти закончившийся год и почти за весь будущий. Ким, как ни странно, ничего не записывал. Он все так же что-то отстукивал пальцами. И взгляд его снова был, вроде бы устремлен на меня, но меня при этом Ким явно не видел. Я, в порядке эксперимента, показала ему язык и состроила зверскую рожу, но он даже не шелохнулся. Когда почувствовала, что язык у меня начал заплетаться, запросила пощады. Ким чем-то щелкнул и посмотрел на этот раз уже на меня. - Ну все, - улыбнулся он, - пожалуй, для корреляции мне хватит. - Для корреляции хватило бы одной десятой этих данных, - обиженно проворчала я. - Видишь ли, - рассмеялся он, - мне нужна очень точная корреляция. Я очень заинтересованное лицо. - Да мне и пары секунд хватит, чтобы его обратно превратить, - махнула рукой. - Не пропадет твой Генка в жабьей шкуре. Ким как-то странно на меня посмотрел и совершенно невпопад заметил: - Да, Генка и в жабьей шкуре не пропадет. Я бросила взгляд на часы и подскочила на месте. - Мама дорогая! – заорала в голос. - Что случилось? – вздрогнул Ким. - Уже 10:35, а я до сих пор в пижаме! – я вскочила. - В одиннадцать Эфигения явится! Не дай бог меня в таком виде застанет! Это же не женщина, а торнадо слухов! Ким, миленький, ничего, если я тебя ненадолго брошу? У меня сегодня только Эфигения и Юнона. Я с ними за час расплююсь. Правда, потом в два еще Дарла, но там разберемся, может, я ей и отменю на сегодня визит. А? - Беги! – улыбнулся Ким. - Мне как раз надо поработать, чтобы составить корреляцию. Только связь не отключай. Мало ли что. Вдруг в следующий раз такой случай через год представится. - Не приведи Бездна! – возопила я и помчалась к двери. - Да, Эмма! - Что? – спросила, не оборачиваясь. - Мне нравится твоя пижама. Я волчком развернулась к зеркалу. Ким улыбался. Но меня он уже снова не видел.
- А теперь выкладывай все на чистоту! – потребовала Юнона, поудобнее устраиваясь в кресле. - В каком смысле? – невинно захлопала я глазками. Да, это я, конечно, тормознула – Юноне в такую рань звонить. Не удивительно, что она мне не поверила. - Эмма, я тебя слишком хорошо знаю. Никакое университетское заседание не заставило бы тебя разбудить подругу в полседьмого вечера и перенести визит. Так что не вешай мне лапшу на уши и честно признавайся, что случилось. - Ну... – начала я и осеклась, не зная, что сказать. – Понимаешь... Как же меня угораздило, не продумать заранее логичное объяснение! Я совершенно не представляла, что же теперь делать. - И что именно нужно понять? – она побарабанила пальцами по подлокотнику. - Эмма, ты ведешь себя слишком необычно. Думаешь, я не заметила, что на протяжении всего сеанса ты периодически исчезала мыслями где-то в неведомых далях? У тебя определенно какие-то проблемы. Колись, давай, - я молчала, все еще прибывая в растерянности. Юнона посверлила меня взглядом, но, не дождавшись ответа, принялась строить предположения сама: - Лично у меня есть три версии. Первая, и наименее вероятная: в твоей жизни, наконец, появился мужчина и ты, влюбившись, как кошка, не желаешь ни с кем его делить, даже с работой и ближайшей подругой. Лично я в это не очень верю. (Плохо ты меня знаешь, дорогая.) Вторая, значительно более вероятная, но пока ничем не подтвержденная: твоя матушка так тебя поимела и плюс пообещала продолжить начатое поимение сегодня днем, скорее всего, лично, что ты решила сбежать в лабораторию до ее приезда. Хотя, это еще не повод будить меня в такую рань. (В таком раскладе, подруга, я не то, что тебя, Ректора Университета разбудила бы. Не накаркай, Юнона!) И, наконец, третья, больше всего, на мой взгляд, похожая на истину: днем у тебя возник очередной осенизм, и теперь ты рвешься на работу, чтобы похоронить себя в лаборатории на ближайшую неделю, а то и две. - Пойдем, что ли, кофе попьем, - предложила я, чтобы потянуть время. - Пошли, - подозрительно легко согласилась она, но тут же добавила: - там все и расскажешь. Я двинулась на кухню, мучительно соображая, что же мне теперь делать. С одной стороны, до скрипа зубовного хотелось рассказать Юноне правду и познакомить с Кимом. И я прекрасно понимала, что если этого не сделаю, она смертельно обидится, когда все узнает. В конце концов, пятнадцать лет Нончик оставалась моим другом, несмотря на все перипетии нашего сосуществования. К тому же при всем ее легкомыслии, мозгами Юнону природа не обделила. Еще не известно, кому из нас было бы проще закончить универ экстерном, приди ей в голову так себя утрудить. Но если для меня наука составляла основу моего существования, Юнона летела по жизни, стараясь ухватить максимум впечатлений. Она искренне не понимала, как я могу стремиться закончить Университет на два года раньше, лишив себя тем самым всех сопутствующих студенческих удовольствий в виде балов и вечеринок. Нончик успевала везде. Она играла в студенческом театре, выступала в пяти видах на спартакиадах, получала дипломы на всех олимпиадах и конференциях, танцевала до упаду на дискотеках и за шесть лет успела закрутить несколько головокружительных романов со студентами и не только. Ничто из этого не помешало ей окончить Университет на красный диплом. Ей прочили блестящее будущее в области целительства и траволечения, но на пару лет Юнона вдруг исчезла с горизонта. Потом она снова появилась, все такая же яркая, раньше меня купила себе дом в нашем районе и стала мелькать на светских тусовках. Когда я поинтересовалась, где она пропадала, она неопределенно пожала плечами и только сказала, что очень скучала по Мистбургу. Чем она зарабатывала себе на жизнь, по сей день оставалось для всех тайной за семью печатями. На прямой вопрос она туманно отвечала, что работает дома. Но видимо, ее таинственная деятельность приносила ей весьма солидные дивиденды. В своем отношении ко мне Нончик со студенческих времен совершенно не изменилась. Она была твердо уверена, что без ее вмешательства я похороню себя в лаборатории, никогда не заведу ни одного романа и кончу жизнь под обломками какого-нибудь отчаянного эксперимента. Юнона была единственным человеком, способным сподвигнуть меня на любую дурацкую выходку. Когда подружка загоралась какой-то идеей, ее азарт был таким заразительным, что ей ничего не стоило взять меня на «слабо». Так в конце третьего семестра, в ночь перед самым ответственным экзаменом, вместо того, чтобы, как все нормальные студенты заниматься зубрежкой, мы, поставив сами на себя по кругленькой сумме, участвовали в уличных гонках на метлах. И ведь выиграли! До сих пор с ужасом вспоминаю. А мой первый и единственный студенческий роман? Вытащив меня на какую-то шумную вечеринку, Юнона решила выяснить, а не слабо ли мне с помощью моей магии закадрить абсолютно любого парня. И ткнула пальцем… в ЭЛЬФА! На мое счастье Энвиарнаэль (в просторечии Энви) оказался славным малым. Мы оба понимали, что наши отношения обречены априори, но это не помешало нам почти год проводить все свободное время в постели. По сей день, бывая в Мистбурге, он забегает ко мне, навести красоту. Что поделать, эльфийские мужчины куда более тщеславны в отношении своей внешности, чем человеческие. А факультатив по монстроведенью, на который она записала нас обеих без моего ведома? Ой, как мне тогда быстренько пришлось избавляться от аллергии на кошачьих! А то ведь никак руки не доходили. Правда, поначалу чуть не померла при первой встрече с грифоном, но теперь зато у меня моя Васенька-красавица есть. А пари с лектором по теории магии на цветущий папоротник? Хотя, он вообще-то сам виноват! Неужели не знал, что из двух спорящих – один дурак, а другой подлец? Так нет, прицепился, стал свою правоту со своего лекторского насеста доказывать! Ну и в итоге диссертацию свою тормознул лет на десять, до следующего цветения. Зато какой мы тогда зелье состряпали! Мой первый патент! Такое не забывается... А гадание по луне? Я же вообще ничего в предсказательстве не смыслю, а Нончик уговорила меня попробовать. Откуда ж мне было знать, что такого направления вообще не существует? Я просто очень старалась ей помочь. А в результате исполнилось все, что она тогда наболтала: нас чуть не выгнали, а на факультете провиденья и предсказаний резко сменилось руководство. Их новый декан за ней потом два года гонялся, умолял у него диплом делать. А экспериментальное заклинание Идеальной Женщины?.. Теперь всего и не вспомнить. Но надо отдать Юноне должное, все ее провокации, так или иначе, пошли мне на пользу. И вот теперь я пыталась решить, стоит ли рассказывать подруге о том, что случилось. Будь это моим личным делом, еще в полседьмого вечера сообщила бы ей обо всем по зеркалу. Но то, что происходило и продолжало происходить в моем кабинете, по сути, являлось событием историческим и делом всемирной важности. Вэрхи очень убедительно доказали, что рано или поздно технологический мир должен выйти на уровень, делающий контакт возможным. Наши исследователи с ними согласились, но, будучи уверены, что технарям не выбраться из средневековья, ожидали этого события где-то в обозримом конце времен. Однако в данный момент мое зеркало было на прямой связи с параллельным миром, и по всем законам логики и гражданского долга я должна была сообщить об этом хотя бы в Университет. Но заставить себя никак не получалось. И дело даже не в том, что я выглядела весьма неприглядно, с дуру заколдовав иномирца, да еще и не зная, как его расколдовать. Обратись я в универ, думаю, нашлись бы головы поумней моей, для которых эта проблема и проблемой бы не была. Просто, я точно знала, что, как только контакт станет достоянием гласности, мое зеркало у меня уволокут для исследований, и я больше никогда не увижу Кима. Он сказал, что ему нравится моя пижама! Я поставила на стол кофе и села напротив подруги. Юнона, изящно прихватив двумя пальцами чашку, пригубила дымящийся напиток и выжидающе уставилась на меня. А, была - ни была! Нужно же хоть кому-то доверять! Я набрала полную грудь воздуха и… задумалась. А с чего начать? И вообще, как Нончик отнесется к контакту с параллельным миром? О том, что он существует, знали все, но далеко не все интересовались исследованиями вэрхов так, как я. Были и такие, кто и вовсе не верил в существование иных реальностей и считал все это техназийным вымыслом. Я почесала нос. Юнона подняла одну бровь. (Она это умеет). - Ладно, давай так, - вздохнула я, - Юнона, как ты относишься к технази? Взгляд подруги вдруг стал таким холодным и неприязненным, что я испугалась. - Что-ты-хочешь-этим-сказать? – отчеканила она. - Ничего, - я вконец растерялась, - это просто вопрос. Читаешь ли ты книги этого жанра? Любишь ли их? Задумывалась ли когда-нибудь о существовании параллельных миров, в которых нет магии, но развита техника? - Только и всего, - как-то сразу успокоилась Юнона, но вместо того, чтобы прямо ответить на вопрос, вдруг перешла в атаку: - А с чего это ты? Не скажи, наш великий ученый маг на досуге почитывает хлам от литературы? - Ну, знаешь ли! - взорвалась я. - Кто дал тебе право мести все под одну гребенку?! Только потому, что в силу популярности этого жанра в нем появляется слишком много хлама для неразборчивого читателя, еще не значит, что ни одно из произведений в стиле технази не представляет литературной ценности! В конце концов, неважно, о чем пишет по-настоящему хороший писатель. Важно как он пишет! - Назови хоть одного, - ехидно потребовала подруга. - Даже если не трогать тех, кто уже давно стали классиками, среди современных авторов есть несколько по-настоящему замечательных писателей, - все больше распалялась я. - Назови! Назови! - Да пожалуйста! Ветлунг Бывалый, Анастасия Прощенная, Калеб Иновидящий, Мидас Островитянин, Гера Странница, Олох Изнывающий… - Хорошо! Хорошо! – вдруг расхохоталась Нончик.- Верю, верю, ты большой специалист по современному технази! - Ну, и что тут смешного? - обиделась я. - Ничего, прости, - все еще хихикая ответила она. - Просто действительно не ожидала, что ты читаешь такого рода литературу. - Отдыхать всем надо, - пожала я плечами. - Ты не ответила на вопрос. - Как я отношусь к технази? - Ну, да. - Извини, подруга. Ты застала меня врасплох, - Юнона отставила чашку и посмотрела на меня как-то очень весело. - Дело в том, что я его не читаю. - Жаль, - вздохнула я, чувствуя, как почва уходит у меня из-под ног. - Я его пишу. - Что?!! - Угу, - фыркнула она, снова едва сдерживая смех. - Видишь ли, Гера Странница – это я. - Ни фига себе! – только и смогла выдохнуть я. - Ладно, ближе к телу, - отмахнулась Нончик и погрозила мне пальцем. - Расслабься, Эмма. Я рада, что, наконец, тебе сказала. Просто, не все бы одобрили и этот жанр, и такой способ зарабатывать деньги. Но ты так рьяно кинулась на мою защиту… - Да уж! Удивила, так удивила! – потрясла головой, стараясь переварить неожиданную новость. Юнона – писательница! Да мне над этим неделю размышлять следовало бы, но, как назло, своих проблем наворотилось. - Ну, теперь твоя очередь. Ты ведь тоже собиралась меня удивить. Валяй! - Щаз! – я снова набрала полную грудь воздуха. - Поздравь, я влюбилась! - Обаньки! Вот это точно из сказочного жанра! – захлопала сначала глазами, а потом в ладошки моя подружка. - Ну... – я сразу пошла на попятную, - во всяком случае, очень близка к этому. - Выкладывай! – потребовала Юнона. - Я влюбилась в парня из параллельного мира, который совершенно случайно вышел со мной на контакт, когда его пьяный друг пытался позвонить совсем другой Эмме в совсем другом мире. В мире, где нет магии и развита техника. Вот! Выпалив все это единым махом, я перестала дышать и уставилась на Юнону. Та недоверчиво прищурилась и скептически изрекла: - Эмма, признайся, ты решила писать технази, но, узнав, что я давно в этом бизнесе, побоялась сообщить, что хочешь составить мне конкуренцию. - Если бы! – вздохнула я и поняла, что сейчас разревусь. Собственные эмоции поражали интенсивностью. Мне даже показалось, что с тех пор, как ушла от зеркала и занялась своими делами, я успела действительно влюбиться по уши без памяти, хотя мне это совсем не свойственно. Но вот стоило озвучить свои чувства, пусть и только Юноне, пусть и в шутку, как мне самой они показались непреложной истиной. Не удивительно, что Нончик мне не поверила. Мне бы объяснить все по порядку и толково, но вместо этого почему-то снова принялась бессвязно вываливать на нее наболевшее. - Все еще хуже, - всхлипнула я. - Я это хамло пьяное в жабу превратила! А теперь расколдовать не могу! - То есть, как не можешь? Он что сам не расколдовывается? – опешила эта звезда легкого жанра. - Нет! Там другой мир! Там магия совсем не работает! Техника у них, понимаешь?! – я чувствовала, что по щекам катятся слезы, и не могла остановиться. - Ты хочешь сказать, что это все на самом деле? – теперь уже Юнона потрясла головой, все еще не веря. - Ну, да! – я снова всхлипнула. - Подожди, сейчас реветь перестану, я вас познакомлю. - С кем, с жабой? - Нет, с Кимом. - Кто такой Ким? - Мужчина мечты! – шмыгнула носом. - Из параллельного мира. Я же объяснила. - Хамло красноглазое предел твоих мечтаний?! - Да нет же! Его друг, Ким. - Мило! - нахмурилась моя подружка. - И что нам в его мир для этого отправиться надо? - Ага, мечтать не вредно, - я всхлипнула. – Можно подумать, мы знаем, как это сделать. Только по зеркалу и общаемся. Контакт до сих пор не разорван. Мы боимся, что если прервем связь, потом больше не сможем созвониться. Юнона снова прищурилась. - Так-таки оба и боитесь? - Ну, да! – я вытерла лицо уголком кухонного полотенца. - Надо же Генку расколдовывать. - И это весь его интерес? – губы дорогой подружки начали медленно расползаться в ухмылке, от чего мне захотелось ее удавить. - Не знаю, - как ни старалась взять себя в руки, слезы снова предательски хлынули наружу. - Он еще сказал, что ему нравится моя пижама. - Твоя что?!! - Пижама, - Нончик вздернула бровь, и я поспешила объяснить: - Ну, эта, белая, шелковая, мы же вместе покупали. - Белая? – уточнила Юнона. - Угу! - Шелковая? – она как-то странно на меня посмотрела, и мне сразу захотелось оправдаться. Действительно, что она подумает? С чего это я перед иномирцем в неглиже бегала? - Ну, он позвонил рано утром, я спала, думала, маменьке неймется... Ответила... - В пижаме? – в голосе подружки почему-то прорезались мурлычущие нотки. - В пижаме. - Эмма, - вздохнула Юнона, откинулась на спинку стула и посмотрела на меня с обреченностью и осуждением одновременно, - почему, когда я тебе еще на первом курсе объяснила, что ты – оружие массового уничтожения, ты мне не поверила? И не приняла к сведенью. - В каком смысле? - уточнила я и задержала дыхание - в носу снова засвербело, глаза намокли. - Для мужчин! – припечатала моя подружка. - И перестань реветь! - Не могу-у-у-у! – взвыла я в голос. Почему-то от убежденности подруги в том, что Ким не мог остаться равнодушным к моим прелестям, уверенности в себе не прибавилось, скорее, наоборот, захотелось переиграть все сначала, показаться ему в более приглядном виде, настоящим университетским профессором, серьезной женщиной-ученым. Всемогущая, да что он мог обо мне подумать! А тут еще Нончик... - Ты сейчас его увидишь и тоже влюбишься! Он такой! Такой!.. А я… я... - А ты в пижаме. - Да-а-а!!! - И она ему нравится. - Пижама… - Угу, пижама, - покачала она головой. - Но не думаю, что без содержимого, - потом поднялась. - Пошли, показывай своего мужчину мечты. - Подожди, - зашмыгала я носом. - Нончик, ты меня не выдашь? Я же обязана сообщить, а тогда… - А тогда окажется, что ты заколдовала иномирца и у тебя отберут зеркало с твоим ненаглядным Кимом, ага, - она хмыкнула. - И ты думаешь, я упущу свой лучший сюжет за ради амбиций университетских очкариков? Эй, Эмма, очнись! Это же я, Юнона. Если б не я, ты бы так и не узнала по именам всех наших однокурсников и до сих пор оставалась бы девственницей. Вперед, подруга! Умойся, накинь ту миленькую личину, и понеслись навстречу приключениям! Юнона, она и есть Юнона. Когда она рядом я все время куда-то несусь.
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Ты, сын горного народа, в чьей крови живет стремление к мастерству, - обратился маленький белый дракончик к гному, - разве не достигают его твои соплеменники за свою долгую жизнь? Зачем ты просишь об этом нас? - Я хочу достичь того уровня мастерства, на который не хватит и всего срока гномьей жизни, - твердо ответил представитель подземной расы. - И хочу достичь его раньше конца своих дней, чтобы успеть создать многое. - Ты получишь свое мастерство, гном, - кивнул фантом. - Но какую цену ты готов за него заплатить? - Ту, которую назначит Великая Мать. - Тогда слушай ее решение. По меркам горного народа ты юн, и еще не достигнув зрелости, ты станешь великим Мастером. Но за это ты будешь обречен до конца жизни учить своему мастерству и оберегать на тернистом пути жизни чужих потомков, не имея возможности обучить своих собственных, ибо никто из них, если они будут, не пойдет по твоим стопам. Готов ли ты сделать свой выбор? - Я готов заплатить твою цену, Великая Мать. Алым пламенем полыхнули глаза черной тени, и похожий на рокот самих недр голос прогремел в пещере: - Выбор сделан. А льдистый дракончик обратился к полиморфу: - Ты, отпрыск царствующего клана, чье тело способно принять форму любого существа, разве не способен ты, став зверем изведать все тайны леса, став рыбой – морские глубины, и став птицей охватить взглядом всю землю? Разве не можешь ты постичь все знания о мире взглядом любой твари? Каких еще знаний тебе не хватает? - Я хочу постичь тайны жизни не доступные ни рыбам, ни птицам, я хочу узнать истоки и вершины мироздания. Я хочу постичь мудрость драконов. - Ты просишь много, полиморф, и ты получишь, что хочешь. Но какую цену ты готов заплатить за это? - Ту, которую назначит Великая Мать. - Тогда слушай ее решение. По меркам вольного народа ты юн, и у тебя еще много времени, чтобы постичь все, что ты хочешь постичь. Но ты просишь тайных знаний, которые нельзя доверить всем в этом мире. И за это ты будешь обречен до конца жизни молчать о том, что знаешь. Даже с самыми близкими друзьями ты не сможешь поделиться своими знаниями. Готов ли ты сделать свой выбор? - Я готов заплатить твою цену, Великая Мать. Я готов на большее. Я согласен стать хранителем ваших знаний. - Великая мать не просит тебя об этом, - легкое удивление смутным эхом прозвучало в голосе фантома. - И все же я готов, - не сдался оборотень. - А знаешь ли ты, кем придется тогда стать тебе в мире разумных? – словно предостерегая, спросил дракончик. - Нет, и мне все равно. Я готов принять служение. На этот раз даже во вспышке огненных глаз черной тени промелькнули смешливые искорки, но голос, сотрясающий мир, провозгласил с полной серьезностью: - Это твое решение, оборотень. Выбор сделан. - Ты, сын самой эфемерной и самой суетливой расы, - белый фантом приблизился к человеку, заглянул ему в глаза, - разве не свойственно твоим собратьям проникать всюду, даже туда, куда их не хотят пускать, разве не открыты для тебя все дороги? О каких еще странствиях ты просишь? - Я хочу таких странствий, которые доступным лишь избранным. Я хочу увидеть другие миры. - Ты просишь почти невозможного, человек, хотя и это в нашей власти. Но какую цену ты готов заплатить? - Ту, которую назначит Великая Мать. Несколько мгновений дракончик с любопытством разглядывал эфемера, но, встрепенувшись, ответил совершенно серьезно: - Тогда слушай ее решение. По меркам людского века ты лишь подошел к порогу зрелости, и еще задолго до старости ты увидишь иные миры. Но за это ты будешь обречен на любовь, а твоя любовь – на разлуку. Готов ли ты сделать свой выбор? - Я готов заплатить твою цену, Великая Мать. Но хочу попросить лишь об одном. - Ты еще смеешь просить? – фантом почти смеялся. - Я хочу попросить, чтобы прежде чем я отправлюсь в странствие, моя любовь была признана Великой Бездной. В пещере повисло молчание. - Ты платишь больше, чем получаешь, человек, - наконец откликнулся льдистый парламентарий. - Это плата за любовь, - пожал плечами юноша. На этот раз прошла пара минут, прежде, чем пришел ответ. Казалось, сама Великая Мать задумалась над просьбой человека. Но и в третий раз бесстрастный рокот потряс замкнутое пространство: - Будь по-твоему. Выбор сделан. Вот как ползу, так и отражаю!
Все, я пошла читать дальше, у меня есть продолжение Все никак руки не доходили, а тут наткнулась и поняла, что писать сегодня я не буду, я буду читать, и даже знаю что! Кагами, классно! Я прям вижу в этих едких репликах гг тебя Мне нравиться начало, и думаю мне точно так же понравиться продолжение, как же классно, что я еще не читала это, и теперь могу вдоволь насладиться А что там, за углом круглого дома?
По первому кусочку: я как всегда тут вредничаю и ошибки отмечаю) в первом абзаце два раза "сидится" - сильно глаз не режит правда, и это не ошибка я моя придирка
Quote (kagami)
А куда это положила, она вспомнит.
- что, это? заклинание?)
Quote (kagami)
что во всем виновата мое пристрастие к сказкам.
- виновато?
Quote (kagami)
Лаура со товарищами
- оно вроде "со товарищи" традиционно пишется?
Quote (kagami)
и застала маму, мило беседующей с кем-то через зеркало связи.
- я опять с глупостями - если "мило беседующей то кажется запятая не нужна перед "мило" а вот если "мило беседующую" - то нужна?
Quote (kagami)
Со свойственным ей апломбом, маменька была уверена,
- Ия, странно, но звучит так коряво( Не хочу тебя огорчать, но говорю чего вижу, даже если оно кажется. С апломбом что-то заявляют же? А быт уверенной с апломбом... Ну или просто я глупая и не понимаю
Quote (kagami)
дополнительный ареол романтики,
- ореол? или ареал?)
Quote (kagami)
Они нас не видят, мы – и их
- мы- их?
Quote (kagami)
мало имеющий отношение
- отнощения?
Quote (kagami)
отличались продолжительность,
- продолжительностью?
Quote (kagami)
недоступное мето,
- место?
Quote (kagami)
с скайпе?
- в скайпе? Невыразимая, чистейшая прелесть!) Жаль, что глаза устали и пока больше не могу читать. Но завтра, завтра! А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Lita, спасибо огромное! Текст до дыр зачитан, я не вижу вообще ошибок. Но точно знаю, что они есть))). Вычистила максимум местоимений, и то счастлива была. Зато теперь никто не посмеет сказать, что я не пишу ЖФ!!! Вот как ползу, так и отражаю!
kagami, не знаю насколько оно будет ЖФ у тебя же все с секретом) Но позитивно, я даже забыла что у меня бессонницедепрессняк А можно ошибки НА СЛУХ, голосовой прогой. Кстати идея, читать не могу, а слушать - вполне Ты лучше вот что скажи - сколько среди моих "замечаний" чуши и ИМХОевины? А конкурс памяти Николая Лазаренко?
kagami, знаете, что меня смущает в выложенных новых главах? Судя по тексту ГГ у вас человек волевой, с сильным характером, умеющая владеть своими чувствами, иначе бы не хватило ей духу пойти наперекор властной матери, сделать все по-своему и достигнуть таких высот. А она у вас рыдает как эмоциональная блондинка. Ваша девушка - человек действия, не подходит ей лить слезы по такому поводу. Как мне кажется, она должна рассказывать о своем отношении к Киму чуть суше, ведь по натуре она скрытная, не болтушка, и сама пока толком не разобралась в своих чувствах. ИМХО.
Я извиняюсь, цитировать нормально не смогу- читаю с телефона. Ну, и сразу, что в глаза бросилось.
"Он, остров этот, и сам, казалось, находился на грани этих самых реальностей" Вот тут несколько раз перечитывала - все равно царапает. Может, лучше " и сам Ким"? И, соответственно, "находились"? " с ней пришлось повозиться, обходя острые углы незаконных вторжений на чужие компьютеры." Тут не совсем поняла, о чем речь. О процессе работы и связанных с ним сложностях, или о юридических моментах. " Взять из его рук горячую чашку, коснуться пальцами теплого запястья Кима… " А вот тут, ИМХО, "Кима" - лишнее. "Зато какой мы тогда зелье состряпали" Какое. " как Нончик отнесется к контакту с параллельным миром? О том, что он существует, знали все" Контакт или мир? Жду продолжения, читаю с удовольствием. )) Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Морана, спасибо! Да, согласна, нужно немного изменить эмоциональный фон сцены. Подумаю, как именно. Тео, с телефона - это вообще подвиг! Спасибо огромное! Собираю урожай ляпов. ))) На счет работы программы вообще больной вопрос. Я ж полый чайник! Сначала меня на СИ носом ткнули в то, что чушь написала. Теперь вот дочка доросла до издевательств над моими измышлениями - пошла учиться на программера. Но я все равно плохо представляю, как писать об этом так, чтобы не резало глаз специалистам и в то же время было понятно непосвященным. Ну, сам дурак, не нужно было лезть в то, чего не знаю. Теперь уже вляпалась, приходится выкручиваться. Вот как ползу, так и отражаю!
Я как-то наткнулась на СИ на одну статейку. мне показалось, полезную. Может, Вы ее тоже видели, но на всякий случай даю ссыль. А, вдруг, пригодится? Я, когда ее читала, нашла у себя такие шикарнейшие ляпы... http://samlib.ru/z/zlobnyj_y/fanterrors.shtml Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Ким откинулся на спинку хлипкого складного стула и прикрыл глаза. Умной программе понадобится не больше двух минут, чтобы сделать расчеты, но у него язык не повернулся остановить Эмму, попросить ее не убегать. Молодого человека не покидала странное чувство, что он невольно вторгся в ее жизнь, заглянул за краешек того, чего не должен был знать. Не о параллельном мире, нет. О самой Эмме. Подобно гостю, что заваливается с утра пораньше, когда хозяева еще спят, и застает их такими, как есть, еще не успевшими напялить маски повседневности, он чувствовал, что совершил вторжение во что-то интимное. Возникла мысль, что не столь уж многих людей за всю жизнь доводилось ему заставать вот так врасплох. Генка, разумеется, не в счет. Но даже любовницы Кима всегда старались утром выскользнуть из постели до того, как он проснется, чтобы навести красоту и встретить его во всеоружии. Словно боялись, что в естественном виде могут ему не понравиться, оттолкнуть. Сам он не стал бы утверждать, что этого не произошло бы. Но Эмма, похоже, была совершенно чужда подобных комплексов. Да и с чего? Это Генка разбудил ее звонком, вторгся в ее личное пространство. И схлопотал по заслугам. Ким улыбнулся: еще сонная, но уже воинственная. Ему всегда нравилась в людях решительность и умение отстаивать свои права и мнение. Эмма явно была не из тех, на кого легко давить. Живой ум, развитый интеллект, самокритичность и чувство юмора делали ее отличной собеседницей, и это невероятно импонировало Киму. Раздражала, правда, собственная мальчишеская реакция на сексапильность этой рыжей бестии. Хотя, может, это магия какая-то? Она же ведьма. С ума сойти! Ведьма! Впрочем, это было не единственным, из-за чего стоило сходить с ума. Нелепый заказ обернулся неожиданным открытием. Ким сразу и безоговорочно поверил в то, что вышел на связь с иным миром. «Интересно, сколько бы Эмме пришлось доказывать мне это, будь я сейчас в своей квартире?» - невесело усмехнулся он. Бардси. Во всем виноват Бардси. Чумной остров. И ведь как подвел, подготовил к восприятию невероятного! Этот туман, потом – рассвет... Неужели сама природа здесь знает о невозможном? Ким снова усмехнулся, подумав о том, что его психика должна сейчас метаться в поисках рационального объяснения заколдованному Генке и грифону на экране. Увидеть такое, и можно смело вызывать самому себе психиатрическую неотложку. А он вместо этого думает о самой обыкновенной девушке в пижаме, ее личном пространстве и умении вести интересные беседы. Нет, о самой необыкновенной девушке. Черт! Ким выпрямился и открыл глаза. Скривился, сообразив, куда завели его мысли. Тусклый свет монитора – волшебный свет, льющийся из другого мира – поигрывал на глянцевой обложке книги. Тролль, казавшийся теперь почти бурым, сально скалился. Свернув окно видеосвязи, Ким проверил расчеты. Вроде в это время и в этом месте наложение происходило вполне регулярно, и будет происходить еще почти неделю. Потом можно двигаться за солнышком. Так просто он теперь ни за что не откажется от сказки. Ким подмигнул посерьезневшему троллю, потянулся. Вдруг стало тоскливо от мысли, что Эмма все еще занята своими делами. Захотелось снова ее увидеть, но Ким, скрипнув зубами, призвал себя к порядку. У человека дела. Она совсем не обязана сидеть с ним с утра до вечера. Но ведь так хочется! Где-то в глубине души скреблась детская обида: словно почитали книжку до самого интересного места и отправили спать. Вроде и понимаешь, что завтра узнаешь продолжение, но невтерпеж! Заставив себя отвлечься, Ким принялся проверять алгоритм программы, которая так опрометчиво связала его с параллельным миром. Ничего необычного не нашел – программа, как программа. Внутренний голос тоже молчал. Знаменитое среди заказчиков чутье Кима на ошибки воспринимало столбцы команд единым целым. Если, конечно, магия иного мира не отключила это чутье начисто. Ким протер воспаленные от бессонницы глаза, провел рукой по небритой щеке. Ну и рожа у него, наверное! Господи, что Эмма могла о нем подумать?! Вообще о них. Сначала пьяный Генка, потом он сам – красноглазый и заросший. Позорище! И вдруг вздрогнул, осознав, о чем думает. С каких пор его стало беспокоить, как женщины воспринимают его внешность, будь она неладна?! Но все же встал, плеснул в лицо холодной водой, пристроил за монитором зеркальце, приоткрыл, впуская побольше света, полог палатки и побрился. Потом всыпал в турку убойную дозу кофе и поставил допинг на медленный огонь спиртовки. Заснуть он себе не позволит. Какой сон, когда тут такое?! Засунув руки в карманы, какое-то время он сверлил взглядом напиток. По закону подлости тот закипать не желал. Но Ким по опыту знал, что, стоит отвернуться, и кофе сбежит. Все, что было связано даже с простейшими действиями по приготовлению пищи, всегда вызывало у него острое неприятие. Уже то, что человеку приходится тратить часть жизни на удовлетворение таких простейших физиологических потребностей, как еда и сон, бесило. И уж тем более выводила из себя необходимость заботиться об их обеспечении. Собственную жизнь Киму удалось организовать так, чтобы свести потерю времени к минимуму. О порядке в его квартире заботилась домработница Клавдия Карловна, а Генка, прочно обосновавшийся на его территории уже три года как, безраздельно владел кухней. И, надо сказать, готовить у него получалось отменно. Ким с тоской подумал, как будет справляться с заботой о хлебе насущном теперь, когда Генка потерял дееспособность, но тут же вспомнил о круглосуточном обслуживании в ресторане на побережье Уэльса и успокоился. Верить в то, что заточение друга в жабьем теле продлится слишком долго, не хотелось, и Ким старательно отмахнулся от этой мысли. За размышлениями он едва не пропустил момент, когда кофе вплотную подобрался к краю турки, а выключив спиртовку вовремя, даже испытал некий прилив гордости – не часто ему удавалось хоть что-то приготовить правильно. Снова сев за стол, Ким развернул окно видеосвязи и уставился на кабинет Эммы в ином мире. Комната, как комната, ничего особенного. Стеллаж с книгами, какие-то безделушки на полках, нежные палевые шторы на окне в глубине. Выглядывающая из-за стола спинка кресла – Ким точно знал, что оно на роликах – подозрительно напоминала точно такую же в его собственном кабинете. Только цветом отличалась. У Эммы кресло было в тон к шторам и общему убранству помещения, серовато-бежевое. Если бы не грифон, умильно скалившийся в камеру совсем недавно, практически невозможно было бы поверить, что эта комната находится в другой реальности. Ну, и еще Генка. И тем не менее, верилось. Может, все дело в обаянии Эммы, в этой ее непосредственности, в том, что она предстала пред ним совсем без прикрас? Ну не может человек врать и претворяться, разыгрывать кого-то так искусно, когда только что проснулся! Киму вдруг отчаянно захотелось, чтобы Эмма поскорее вернулась. Время ожидания показалось резиновым. Он скрипнул зубами и потряс головой. К черту! У него тоже есть, чем заняться. Решительно открыл почтовый ящик и принялся просматривать письма. Один из постоянных заказчиков просил проверить недавно разработанный его компанией софт. Ким не слишком любил работать с чужими программами, но услуги консультанта оплачивались зачастую лучше, чем разработчика, а эта программа показалась ему интересной. Он ответил, что берет заказ, и, заставив себя отключиться от мучительного ожидания, углубился в работу. Он не смог бы с уверенностью сказать, сколько прошло времени, когда из динамика раздался незнакомый женский голос: - Привет, иномирец! Ким вздрогнул и развернул окно. С экрана на него смотрела умопомрачительно красивая девушка. Иссиня-черные волосы крупной волной спадали на мраморные плечи, полные влажные губы изгибались в чуть ироничной усмешке, в огромных фиалковых глазах искрились ум, любопытство и призыв. Она была воплощением женской притягательности и явно собиралась испытать на нем свои чары. Настолько успешно, что Киму на мгновение стало неуютно в собственных штанах. Но едва вспыхнувшее возбуждение тут же смела неизвестно откуда взявшаяся злость. Злость иррациональная и ничем не оправданная. Ким мог думать только о том, что эта красотка заняла место Эммы. С какой стати?! Наверное, что-то промелькнуло в его взгляде, потому что девушка на экране вдруг весело хмыкнула и совсем не грациозно плюхнулась в кресло. - Я Юнона, - сообщила красавица, - подруга Эммы. Сама она сейчас улаживает свой график. А ты действительно находишься в технологическом мире? - Ким, - воспитание все же заставило представиться, злость немного унялась, благодаря скупому объяснению, но не прошла до конца. – Да, мы в разных мирах, - собственный голос показался на удивление равнодушным. - Отличненько! – Юнона радостно потерла ладошки, щелкнула пальцами, и в воздухе завис блокнот с приставленным к нему архаичным гусиным пером. Впрочем, на счет видовой принадлежности птички Ким усомнился. – Мне нужен от тебя целый ворох информации, - сообщила девушка. - Зачем? – хмуро поинтересовался Ким. - Объясняю! Я – писатель. Пишу фантастические романы в стиле технази. Ну, про миры, подобные твоему. Конечно, опираясь, в основном, на собственную фантазию. Но, сам понимаешь, достоверность – наше все! Так что придется тебе просветить меня недалекую. Готов? - Юнона вопросительно вскинула бровь. С минуту Ким разглядывал свою визави. Внешностью она разила наповал. Едва ли нашелся бы мужчина, способный не обратить на Юнону внимание. Ким и сам не прошел бы мимо, уж точно. Даже дальняя связь, даже грань разделяющая миры не могли приглушить магию сексуальной притягательности этой женщины. Стоп! Магию! Ну конечно! Это же работа Эммы! Так вот что за частная практика у профессора трансфигурации! Впечатляет, ничего не скажешь. Злость еще немного отпустила. Ким присмотрелся к Юноне повнимательнее. За наносным блеском «иди ко мне» девочки определенно присутствовала некая глубина. Во взгляде нежно сиреневых глаз таился не призыв, а заинтересованность совсем иного рода, понять и принять которую ему было на удивление легко. Ким всегда уважал профессионализм. И все же, он предпочел бы, чтобы на экране сейчас была Эмма. Едва эта мысль промелькнула в голове, как из динамиков послышался торопливый стук каблучков, и ведьма-профессор прильнула щекой к макушке своей ослепительной подруги. - Ким, я уже почти закончила! – радостно сообщила она. – Пожалуйста, помоги Нончику, пока я сделаю несколько звонков. Ким невольно расплылся в улыбке, окончательно успокоившись под взглядом рыжей бестии. Но краем глаза успел заметить любопытную и довольную улыбку, промелькнувшую на лице черноволосой красавицы. - Конечно, Эмма, с радостью, - ровно ответил он. Та кивнула и снова убежала. Ким посмотрел в глаза Юноне и прочитал в них одобрение. С чего бы это? – Ну что ж, задавай свои вопросы, - вздохнул он. И понеслось...
* * *
Я отменила визит Дарлы, сославшись на то, что у меня будет не слишком много времени для полной смены имиджа и лучше ей придти в другое время. Дарла была огорчена, но переварила. Я позвонила в лабораторию и первый раз в жизни сообщила, что не могу придти по личным обстоятельствам. Босс был потрясен и заинтригован. Поддавшись вдохновению, я позвонила Гуку и поговорила с ним о временном кармане. Получилось не совсем так, как мне хотелось бы. Карман у него в загашнике был только горящий, сегодня в пять часов. Но, что поделаешь, дареному коню в зубы не смотрят. Ким моего отсутствия даже не заметит. Зато солидный такой, шестичасовый карман отхватила. Второго может и не понадобиться. После почти часа вытаскивания из Кима информации отбыла счастливая до идиотизма Юнона. Я посыпала зеленый горошек специями, уложила рядом с ним утку и быстренько все это приготовила магическим способом. Приключения – приключениями, любовь – любовью, а есть мне все-таки иногда надо. На десерт я забацала себе фисташкового мороженого и отправилась к зеркалу. Ким опять смотрел, вроде бы на меня, но, кажется, не видел. - Привет! – окликнула я. - Привет! - отозвался он и улыбнулся. - А что это у тебя такое аппетитное? - Утка с зеленым горошком и мороженое. Присоединяйся! – я широким жестом повела над тарелкой. Ким улыбнулся. - А это идея. Мне тоже не помешало бы подкрепиться. - Я подожду, - кивнула я. - Чего? - Ну, пока ты приготовишь. - Ну, это я бы никому не советовал, - засмеялся Ким. - В каком смысле? – я тряхнула головой, не понимая. - Я готовить не умею, - развел руками он. - У меня Генка – прислуга за все. А он, сама понимаешь, не дееспособен. - И что, так и будешь голодным? – озаботилась я. - Хоть бутерброд себе какой-то сообрази. - Лучше закажу из кабака с цивильного побережья. Через полчаса доставят, у них здесь сервис на высоком уровне, - ответил Ким и взял в руки какой-то странный маленький предмет, весь усыпанный с одной стороны кнопочками. Потыкав в какие-то из них, он подождал немного и сделал заказ. - И что это такое? – не выдержала я. - Это? - Ким мгновение недоуменно смотрел на свою игрушку. - Это мобильный телефон. Такое переносное устройство связи. - А понятно! Как зеркало. - Зеркало? - Ну, да. У меня вот одно зеркало в доме стоит, по которому мы разговариваем, а второе я везде с собой ношу, - я порылась в сумке, нашла пудреницу и показала ее Киму. - Открой-ка, - попросил он. Я открыла и сама заглянула в пудреницу, не понимая, что он ожидает увидеть. Ничего, кроме пудры и пуховки там, разумеется, не было. - Вот, - я протянула раскрытую безделушку к зеркалу. - И как это работает? – нахмурился он. - В каком смысле? - Ну, как ты вызываешь конкретного человека? Ты же, наверное, разным людям звонишь. - Ах, это. Очень просто. Называю имя, четко представляю себе человека или услугу и превращаю зеркало в экран. Вот так, - я произнесла «Юнона» и щелкнула по зеркалу. Оно замерцало, и через пару мгновений появилась физиономия моей подружки. - Привет, профессор! Что еще у тебя случилось? – весело поинтересовалась она, - Вэрхи прилетели на звездном корабле и совершили посадку у тебя в спальне? Или от задней двери твоего дома прорезалась дорожка прямо до Амбера? - Ничего не случилось, просто показываю Киму, как работает зеркало связи. Извини, что побеспокоила, но больше я никому не могу позвонить. - Нет проблем! Привет, Ким! - Привет, Юнона! - Ким, я тебе уже сообщала, что ты – душка? У меня столько идей, просто не терпится засесть за работу. Этот идиотский банкет совершенно не ко времени. - Ничего, дорогая, - перебила я, опасаясь, что Юнона теперь опосредованно втянет Кима в разговор еще на час, - именно на таких банкетах ты и собираешь свои персонажи. А сюжетов ты сегодня уже нахваталась. - Да уж, пожалуй! - рассмеялась Юнона. - Если честно, я все-таки успею кое-что написать до начала приема, так что, пожалуй, побегу. Звони, если что-то понадобится. - Спасибо! До скорого! – попрощалась я. - Хорошая у тебя подружка, - улыбнулся Ким. - Понравилась? – ревниво поинтересовалась я. Что бы там ни говорила Юнона о моей неотразимости, перед кем мужики действительно штабелями падают, так это перед ней. Не удивительно, если Ким на нее запал. - Очень! – весело отозвался он и тут же принялся объяснять: - Понимаешь, в нашем мире пишут сказки о мире магии. У нас этот жанр фэнтези называется. Очень популярный жанр. И именно поэтому, стоящая - только одна книга из десяти, да и то, если повезет. Необразованных графоманов намного больше, чем хороших писателей. А она так в меня вцепилась! Сразу видно, профессионал, который к своему делу очень серьезно относится. Она небось в своих книгах ляпов вроде…. Ну, как это у вас звучать должно? Скажем, «полететь на паровозе» не допускает. Ой-ой-ой! Где-то я сегодня это уже слышала. Он что, еще и думает так же как я? Сакура и соловьи отдыхают. Мальчики, девочки, мы так не договаривались! Когда я пою дифирамбы своей подружке – это одно, но вот когда он… Ой, надо же что-то умное ответить. - Мне ее книги очень нравятся. И, честное слово, не потому, что она моя подруга. Я вообще недавно узнала, что это Юнона их пишет. Она издается под псевдонимом и свое занятие не афиширует. - Ну, вот и я об этом. Хоть я ее книг и не читал, но в ней профессионализм чувствуется. А я уважаю профессионалов. - И она произвела на тебя впечатление только своим профессионализмом? – не выдержала я. - Нет, - вдруг очень серьезно ответил Ким, - еще мне очень понравилось, как она говорила о тебе. Так говорят люди, которые умеют дружить. У тебя хорошая подруга. И это все?! Он что, издевается? Мы же, кажется, о Юноне говорим? О Юноне! Кто и когда, скажите во имя Бездны, с первого взгляда мог разглядеть в ней профессионала и надежного друга? Она же красавица! Да еще после моей обработки. Да ей вслед даже самые безнадежные женатики оборачиваются, хотя бы ради эстетического удовольствия! Мама, дорогая! А может этот великолепный экземпляр мужского шарма – гей? Эмма, во что ты опять вляпалась? - Но, согласись, она – красавица, - кинула я пробный шар. - На комплементы нарываешься? – засмеялся Ким. - В смысле? - опешила я. - Ну, ее красота – вроде, как бы твоя работа? - Что?!! Ты думаешь, я полностью ее переделываю?! Матерь Бездна! Да ничего подобного! Я же специалист высокого класса. Это очень тонкая магия. Сейчас все на нее смотрят и видят только самое прекрасное. А если встретят без моего заклятия, то тут же узнают, ну, может, просто подумают, что она в вечернем платье лучше смотрится, чем в повседневном костюме. Юноне больше и не нужно. Меня спросить, так ей и этого не нужно, но всем хочется выглядеть получше на такого рода мероприятиях. Да ты на меня посмотри! Я разве сильно изменилась по сравнению с тем, какой была вечером? - Да, нет, - растерялся Ким, - ты просто оделась, ну, может, подкрасилась. Выглядишь более деловой и неприступной. И все. Он что, из своего другого мира не видит моей личины? Я же перед работой всегда свою любимую «женщину-стрелу» накидываю. Или ему настолько плевать, как я выгляжу? - А на мне тоже сейчас личина, между прочим, - сообщила я. - А ты говоришь, я Юнону изменила. - Ну, если это ее настоящая внешность, то, да, она очень красива, - совершенно серьезно заявил Ким. - Обычно, в нее влюбляются с первого взгляда. Тебя как, чаша сия миновала? – в лоб спросила я. - Ах, вот оно что! – засмеялся Ким. - Нет, Эмма я в нее не влюбился. Она не в моем вкусе. Я почувствовала непреодолимое желание что-то очень шумно и смачно сломать. Например, это самое зеркало вместе с ухмыляющимся контактом. Нет, я точно вляпалась! Прислуга за все у него – Генка, он его даже к Шушхе в террариум сажать не захотел, Юнона не в его вкусе, а я понравилась только своей пижамой. Нет, он точно гей! - А какие женщины в твоем вкусе? – спросила я и почувствовала, что получить ответ на этот вопрос мне совершенно не хочется. Но ответа не последовало. Ким молчал. Я с удивлением уставилась на него, а он смотрел на меня. Смотрел так, что если бы я не успела влюбиться в него еще утром, то непременно сделала бы это сейчас. Но чем дольше мы играли в гляделки, тем менее уверенной я себя чувствовала. Было в его взгляде что-то... равнодушно-оценивающее, заинтересованно-отстраненное. - Эмма… - ну, вот, приготовились, три, два, один… конец иллюзиям. Сейчас он сообщит, что в его вкусе заколдованный Генка, и я могу вешаться от того, что разрушила великую любовь. - Боюсь, Эмма, сейчас в моем вкусе только одна рыжая ведьма-профессор. Не ори, не реви и не забудь дышать. Это что он сейчас сказал? Ведьма-профессор? Рыжая? И сколько у него таких? - Эмма? – и снова этот оценивающий взгляд и чуть приподнятый насмешливо уголок губ. А что я могла сказать? Просто смотрела на него и понимала, что нужно постараться перевести все в шутку. Не нужно вот так сразу все на веру принимать, да и нечего, в общем-то. Это проверка какая-то на вшивость. Точно-точно. Нельзя поддаться, Эмма, не смей, хуже будет. Улыбнись, Эмма, флиртуй, кокетничай, только не реви. Перед Юноной можно, она поймет. А перед ним – нет. Если ты сейчас заревешь, назад дороги уже не будет. Между нами не магическое зеркало, а пожирающая магию Бездна, и ничего, кроме как смотреть, мне не светит. И ему тоже. И он тоже это понимает. Поэтому посмеивается. Ну не надо мной же, нет? Не могу же я быть такой дурой! Это просто флирт. Да-да, обычный флирт, ничего больше. Он о своих словах завтра и сам не вспомнит. И вообще, это у него от культурного шока. Не смей реветь, идиотка! - Приятно! – мурлыкнула я, потянувшись в кресле. Ким поднял бровь. - Приятно быть в чьем-то вкусе. Не часто случается. - У тебя с этим проблемы? Не верю, - усмехнулся он. - У меня проблемы с личным временем. Если тебя это утешит, то ты тоже в моем вкусе. Мог бы быть. Если бы был где-то поблизости. Ким откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, насмешливо глядя на меня. - Опять не верю, - заявил он. - Чему? - Тому, что у тебя столь приземленный взгляд на вещи. - Эй! – оскорбилась я. - Я вундеркинд и профессор, преподаватель, ученый и вообще синий чулок. - Рыжий. - Что? - Рыжий лисенок, а не синий чулок. Хитрющий, умнющий и цены себе не знающий. - Это все мне?! – я сделала круглые глаза, - Столько комплиментов за раз? Или ты просто обозвал меня как-то очень заковыристо? - Я бы тебя не только обозвал, если бы... был где-то поблизости. Я подперла щеку рукой, пошелудила ресничками и томно поинтересовалась: - И что бы ты сделал? - Не скажу. Пусть это будет сюрпризом, когда... Когда что? Он что имеет в виду? Нам же никогда не встретиться! - Между первым контактом и прорывом у вэрхов прошло больше двести лет, - вспомнила я. От этого сообщения мне как-то поплохело. Сюрпризов захотелось, что ли? Мало мне их на сегодня? Ким к чему-то прислушался. Потом поднялся. - Катер, - пояснил он, - мой обед привезли. Вернувшись, он расставил на столе прозрачные коробки – заказ из ресторана. Я разогрела свою забытую утку, и мы принялись молча жевать. Тут только до меня дошло, что из зеркала не доносится никаких запахов. - А что ты знаешь о цивилизации параллельного мира дельты Сириуса? – спросил вдруг Ким. - Не много, - призналась я, - в общем-то, только то, что магия у них не развивалась, а развивалась техника. Знаю, что там феодализм. - Феодализм?! В технологическом мире?! - Ну, да. А у вас не так? - Нет, конечно! – мне показалось, он даже возмутился таким предположением. - Есть, правда, страны, в которых до сих пор конституционная монархия, но правление все равно демократическое. Во всяком случай, во всех развитых странах. - Странно. У нас мир уже давно не делится на страны. Есть, конечно, расовые автономии, но их выделение носит этнический характер. В Верховный Совет магов выбирают по достоинствам, а не по расовой принадлежности. Людей там, кстати, меньше всего, хоть мы и доминируем, как вид. А некоторые расы не представлены вообще. Например, тролли. Им не интересно, да и магические способности не великие. Хотя, раньше, говорят, и они иногда достигали нужного уровня. Еще хоббиты. Эта раса вообще к волшебству не приспособлена. - Хоббиты?! – взвился Ким. - Да, такие низкорослые существа с мохнатыми лапками. То ли люди, то ли кролики. Очень миролюбивые, но домоседы. Гостеприимные, но сами со своего острова редко выбираются. - Фантастика! – выдохнул он. - Что? - Потом объясню, - отмахнулся и снова стал серьезен. - Эмма, а какая цивилизация у самих вэрхов? - Ой! – до меня дошло только сейчас, - по большому счету, тоже феодализм. Их миром правят несколько магических кланов. То есть как бы страны, но все они подчиняются королю. В общем, монархия. - Ясненько! Вот и свет забрезжил! - Какой свет? – не поняла я. - А может, не надо ждать двести лет? – мечтательно произнес Ким. - Что ты имеешь в виду? – я с подозрением уставилась на него. - Вот смотри, - он даже придвинулся ближе к экрану, - у вэрхов мироустройство явно отстает от вашего, а в их параллельном мире от них самих. Наш мир далеко не так гармоничен, как ваш. У нас до сих пор кое-где воюют. Но, тем не менее, у нас капитализм и демократия, а не феодализм и монархия. Думаю, и технологии у нас более развиты, чем в том техническом мире. Если хорошенько подумать, можно сообразить, как превратить виртуальный портал в реальный. - Какой-какой портал? - Виртуальный. Ну, типа чисто информационный. Ведь информацией мы с тобой обмениваемся, правильно? Причем в большом объеме. - Ну, я, почему-то совсем не чувствую запахов, - призналась я. - А должна? – удивился Ким. - В смысле? - Обычно, когда говоришь с кем-то через зеркало, чувствуешь запахи? – продолжал он допытываться. - Да, конечно, - я растерялась. - Отлично! – он аж просиял от радости. - Что?! - А у нас нет такой технологии! – сообщил Ким с таким энтузиазмом, словно это было великое откровение. - Только звук и изображение. Поэтому и не чувствуешь. - Хочешь сказать, магия тут вообще не работает? Только твоя технология? – я не совсем понимала, куда он клонит. - Вот именно, боюсь, именно что моя. Я тут вчера программку написал для скайпа… - Что такое скайп? – ох уж эти мне термины технологической цивилизации! - Это программа такая, - небрежно бросил Ким. Я вздохнула. - Хорошо, что такое программа в твоем понимании? - Программа? Упс! – он растерянно посмотрел на меня, потер подбородок. - Ну давай я тебе это объясню так: это вроде заклинания для компьютера. - А что такое компьютер? - Да-а-а! – протянул Ким. - Вот тебе и культурный барьер! Компьютер – это электронная машина, которая решает задачи в тысячи раз быстрее человека. - Ой! Знаю! – я аж подпрыгнула на радостях. - Искусственный мозг! Я же читала! - Что читала? – не понял Ким. - Ну… сказки. Технази. - А, понятно... Так же, как я знаю про эльфов и грифонов. Вот только для меня они – сказка, - он покачал головой и продолжил объяснения: - С помощью компьютеров люди еще и связываются друг с другом, и получают информацию из всемирной сети. - Как это? – я вздрогнула. - Ну, технические подробности я тебе объяснять не буду, но есть как бы всемирная паутина в которую сложена самая разная информация. - Ну, да, конечно, - по спине у меня пробежал холодок. О Бездне так не говорят. - Так у вас она что, тоже есть?! – почему-то очень обрадовался Ким. - То есть как? – опешила я. - Она же основа мира! - Не понял. - Что ты не понял? – я затрясла головой. - Ты говоришь о всемирной паутине. Так? – он кивнул. - Мы, как правило, называем ее Великой Бездной. В ней содержится информация обо всем в мире, включая и ту, что нам еще постигать и постигать, и ту, что мы создаем сами. О прошлом и будущем. Каждый раз, творя волшбу, мы как бы отнимаем у Бездны крупицу ее знаний. Точнее, не отнимаем, а договариваемся. Ласково так, вежливо. С целой кучей реверансов и условностей подписываем договор на частичку своей души. Поэтому ни один серьезный маг, кроме отдельных специалистов, не работает днем, когда паутина Солнца накладывается на паутину Земли. Более-менее серьезное колдовство может прожечь дыру в Бездне, а скорее всего, в сознании самого мага. Днем работают только самые простенькие или очень древние заклинания, то есть знания, которые Бездна отдала добровольно или давно смирилась с тем, что люди их постигли. Каждое новое заклинание испытывается на специальном полигоне, куда даже свет звезд не может проникнуть. Только маг и Бездна, один на один. Чем глубже знания, тем сложнее заклятие, то есть тем сложнее танец вежливости, который приходится исполнять, чтобы уговорить Ее отдать информацию. - Да-а-а! – выдохнул Ким и задумался на мгновение. - Вообще-то я имел в виду нечто совсем другое. Нашу всемирную паутину мы создали сами. - Вы сами создали свою Бездну?! - Нет, не так, - он потер лицо руками. - Под Бездной ты, видимо, понимаешь что-то вроде информационного поля планеты. - А, ну, да, наверное. Можно и так определить, - не совсем точно, конечно, но эдак мы из объяснений точно до второго пришествия Неназываемого не выберемся. - Наша всемирная сеть – это информационное поле технической цивилизации, - Киму, судя по всему, объяснять не надоело, похоже, он даже получал от этого удовольствие. - Мы сами ее создали. Каждый человек с помощью компьютера может подключиться к этой сети. Как бы поймать один конец паутинки и потом считывать любую заложенную информацию. Или сам закладывать. Причем, как общедоступную, так и персональную, для кого-то конкретного. Например, писать письма или разговаривать, или разговаривать и видеть оппонента. Для общения есть специальные программы. Одна из них скайп. Но иногда, когда человек не хочет, чтобы его беспокоили, он выставляет свою программу так, что те, кто в тот момент находятся в сети, думают, что его нет. Или просто ее отключает. Так вот я написал программу, которая определяет правда ли человек не сидит за компьютером, или просто не хочет включать скайп. И если мне очень надо такого человека срочно побеспокоить, я его скайп включаю от себя и нагло требую, чтобы он отозвался. Вот такую программку я как раз проверял, когда Генке пришло в голову надраться из-за очередной несчастной любви, а они с ним раз в месяц случаются. - И он каждый раз надирается? – не преминула поинтересоваться я. - Ну, бывает, - усмехнулся Ким. - Так вот, он по пьяни полез в мой комп и попробовал связаться с одной нашей знакомой. А попал к тебе. Остается понять, что именно пошло не так. Как программа вместо того, чтобы определить, за компьютером Эмулька, или нет, пробила информационное поле двух миров и связалась с тобой. Если я это пойму, я, пожалуй, смогу понять и то, как можно перекачивать из мира в мир не только информацию, но и материю. - Ты сам?! – у них что, вообще полная анархия? Или мне повезло нарваться на гения-одиночку? - Ну, конечно. А что такого? - И ты не обязан никому ничего сообщать? Ну, там, своему правительству, научным организациям? - А кто мне поверит? – Ким пожал плечами. - Пока не будет наглядных доказательств, что люди из мира в мир шастают, все будут считать меня просто сумасшедшим. У вас наукой доказано существование параллельных миров, а у нас они только в сказках и есть. А еще легенды ходят, что иногда исчезают люди неизвестно куда, или наоборот появляются, не понимая, где они оказались. Некоторые предполагают, что они случайно из мира в мир выпадают. Но наука наша этого не принимает. - Значит, и у вас тоже?! - А что были прецеденты? – Ким явно заинтересовался. - Да, но на счет тех, кто, якобы, попал сюда, это скорее легенды. Например, был в древности такой маг Морган, любимец всех детишек. Считается, что он изобрел кучу детских игрушек. Вертушку, колесо на палочке, тележку с колесами, в которую вместо гипогрифов впряжены магические лошадки. Еще кое-что. - Очень похоже, что наш, - засмеялся Ким. - Правда?! Значит, те, кто исчезал отсюда, могли попасть к вам?! – у меня аж дыхание перехватило от открывшейся перспективы. - Вполне. А что? – он склонил голову на бок. - У тебя глаза загорелись. Что-нибудь личное? - Отец, - вздохнула я. – Я же говорила, он пропал без вести почти двадцать пять лет назад где-то в центре Евразийского континента. И он очень интересовался параллельными мирами. Собственно, я о вэрхах и их исследованиях узнала еще в детстве, от него. Я потом много думала об этом. Вэрхи считают, что есть более тонкие места Бездны, где миры почти соприкасаются. Именно в таких местах первый контакт и происходит. - А ты уверена, что он вообще жив? – задумчиво спросил Ким. - Конечно! Брачная клятва до сих пор действует. - Как это? – он захлопал глазами, словно я произнесла что очень уж странное. Опять объяснения! - Ну, отец был несколько старомоден, - начала я, поморщившись. - Они с матерью прошли полный обряд вступления в брак в храме Бездны. Вроде как вписали в ткань мироздания свои отношения. И в знак того, что их клятвы приняты, зажегся светильник. Он может погаснуть, только если кто-то из них умрет. - И твоих родителей это к чему-нибудь обязывает? – почему-то очень заинтересовался мужчина мечты. Смотри-ка! Похоже, во всех мирах одно и то же: даже лучших мужчин можно напугать обязательствами. - Конечно, - я небрежно повела плечами. - Никто не может вступить в новый брак, пока не окончится прежний. - А как на счет верности? Ну, да, ну, да! Ясно все с тобой, дорогой иномирский друг. - Ну, это, конечно, личное дело каждого, хотя любой из супругов может придти к светильнику и задать интересующий вопрос о своем браке. И светильник ответит. - Как ответит? - Понятия не имею, - отмахнулась я. - Я же такой клятвы никогда не давала. Это таинство. Мама ездит в храм примерно раз в год. Не знаю, о чем она спрашивает. И хотя я никогда не позволяла себе интересоваться ее личной жизнью, мне кажется, она надеется, что отец вернется. Она очень сильная личность. Во всем стремится доминировать. Я только один раз в жизни видела ее плачущей - когда сообщили об исчезновении отца. Но потом она съездила в храм и успокоилась. Ким перестал задавать теоретические вопросы и перешел к делу. - А где именно исчез твой отец? - Сейчас покажу, - я снова потянулась за атласом и, открыв физическую карту, показала Киму место. - Алтай, - констатировал он. - Там что угодно может исчезнуть или появиться, и никто не поймет, что случилось. Легенд о нем больше, чем научных данных. А как звали твоего отца? - Иоанн Возвращающий. Он был целителем высочайшего класса. Очень известным и влиятельным человеком. Имя Возвращающий он получил за то, что способен был исцелить самых безнадежных больных, умирающих. Нужно быть очень сильным магом, чтобы договориться с Бездной и изменить предначертанный срок жизни и меру страданий. - Интересно! А ну-ка давай посмотрим. Значит, Иоанн Возвращающий, - Ким снова не смотрел на меня и что-то активно стучал по столу. - А если так? – бормотал он. - Или вот так? Опаньки! Сколько твоему отцу было лет, когда он пропал? - Не много. Шестьдесят пять, кажется. - Это, по-вашему, не много? - Конечно. Первая половина жизни. Рассвет зрелости. - Ты серьезно? – вскинулся Ким. - Сколько же вы живете? - Ну, не полный срок, конечно, - и чего это его так удивило? - Столько мало кто проживает. - Что значит «не полный срок»? - Как это, что? – странный он какой-то, элементарных вещей не знает. - Организм рассчитан на двести – двести пятьдесят лет, а у нас средняя продолжительность жизни всего сто семьдесят. - Ни фига себе! - А что? - А у нас – семьдесят, - со вздохом сообщил он. - Почему?!! – опешила я. - Стрессы, загрязнение окружающей среды и прочие радости технологической цивилизации, - покачал он головой. Ой! Но если так, получается, ему совсем не столько, на сколько он выглядит? - Сколько тебе лет, Ким? – постаравшись вложить максимум небрежности в голос, поинтересовалась я. - Тридцать восемь, а что? - Да нет, ты и выглядишь примерно на столько, - я удивилась. - То есть, комплементов я от тебя не дождусь?- фыркнул он. - Чего?!! - Шучу, успокойся, - скривился Ким, но почему-то мне показалось, что я задела его за живое. - Я имела в виду, что вы, наверное, сначала нормально живете, а потом вдруг резко начинаете стареть. А совсем не то, что ты… - принялась оправдываться я. - Эмма… - перебил Ким и замолчал, вглядываясь во что-то, как бы находящееся между мной и им. - Что? – не выдержала я, когда пауза слишком уж затянулась. - Я, кажется, нашел твоего отца. - Где?!! - В моем мире. Вот как ползу, так и отражаю!
- Не отвечает? – я настороженно следила за попытками Кима связаться с моим отцом. - Нет, пока нет. Но ты не нервничай, - попытался успокоить он меня, - у него сеанс интерактивной связи скоро. Он обязательно прочитает. - А вдруг он не поверит? – в который раз озаботилась я. - А ты бы поверила? – терпеливо поинтересовался Ким. - Ну, что ты мог еще ему написать, чтобы он поверил? - Эмма, посуди сама, - он успокаивающе улыбнулся, - я обращаюсь к нему по имени, которое он носил в вашем мире. Пишу, что зеркало связи (а не телефон, заметь!) Эммы, дочери Ювенарии Жесткой, находится в прямом контакте с моим скайпом. Кто в нашем мире может располагать такой информацией? Если бы речь шла о моей дочери, я бы и не за такую соломинку ухватился... - А у тебя есть дочь?! – не знаю, почему именно за эту нелепую мысль уцепился мой воспаленный мозг, но от нее мне стало окончательно плохо. - С чего ты взяла? – споткнулся на полуслове Ким. - Ну, ты так сказал… - я поняла, что сморозила глупость, почувствовала, как в лицо бросилась краска, и принялась оправдываться: - И вообще, Ким, я же ничего о тебе не знаю, кроме того, что ты в детстве был вундеркиндом. - Уймись, лисичка! – рассмеялся Ким. - Не женат, не замечен, не употребляю, не состою. И даже не профессор. Я и универ-то до конца с трудом дотянул. - Ты же был вундеркиндом! – говорить о прошлом Кима было почему-то легче, чем об отце. И интересней. - Вот именно, - он кивну, положил подбородок на сцепленные руки и снова улыбнулся этой своей завораживающей улыбкой. - И в шестнадцать лет, на третьем курсе продал свою первую программу. А потом пошло-поехало. С одногруппниками, которым было уже за двадцать, у меня дружбы, сама понимаешь, не сложилось, а таскаться на лекции, когда можно дома за компом сидеть и не хилые бабки зарабатывать не очень-то и хотелось. Чуть не вылетел, - он ностальгически вздохнул. - Если бы отец не надавил, мог бы и без диплома остаться. - А где он сейчас? – было как-то странно сознавать, что у Кима тоже может быть семья. Оказывается, для себя я уже успела решить, что никому, кроме меня самой он принадлежать не должен. Ну-ну, Эмма! Еще начни ревновать его к его жизни. - Кто? - Твой отец. - Умер пять лет назад, - равнодушно ответил Ким, и меня это покоробило. - Прости, - Ким махнул рукой. - Не бери в голову, - он невесело усмехнулся. – Он был тяжелым человеком, и в последние годы мы почти не общались, - он немного помолчал и добавил: - Окажись я на твоем месте, я бы не озаботился его искать. Тем более в другом мире. Я растерялась. Пусть мой отец и бросил нас много лет назад, но сделал это не по своей воле, и я знала, что мама до сих пор его любит, хоть никогда этого не показывает. Нет, я конечно, не вчера на свет родилась и прекрасно понимала, что не везде царят совет да любовь, но сердце вдруг защемило. Именно Киму я не желала такого прошлого. - А твоя мама? – спросила я, не зная, чем его утешить. - Мама? – он снова усмехнулся. – Мама, вроде жива и даже счастлива. - Вроде? – опешила я. - Ну... скажем так, она не слишком интересовалась моей жизнью последние лет тридцать, поэтому я считаю достаточным знать, что с ней все в порядке, и не заморачиваюсь на близкие отношения. Я чувствовала, что разговор ему неприятен и понимала, что должна остановиться, но словно что-то тянуло за язык. Мне было необходимо узнать о Киме как можно больше. - Она... - Да, - отрезал Ким. – Встретила любовь всей своей жизни – богатого и знаменитого – и сделала ручкой мужу и сыну. Все. Конец истории. - Прости... - Не извиняйся, - он вздохнул. – Мне не слишком нравится говорить об этом, но лучше рассказать тебе сразу, чтобы потом больше к этому не возвращаться. Потом?.. Он сказал это так, как будто был уверен в том, что это потом будет. У нас будет. И мне вдруг мучительно захотелось протянуть руку и дотронуться до него. Сейчас, не потом. Я сама не сразу поняла, что именно это и сделала. Холодная гладь зеркала льнула к кончикам пальцев, где-то там, за стеклом, дрожала от напряжения Великая Бездна, поддерживая связь с иным миром. А Ким, как завороженный глядел на мою руку, а потом так же медленно протянул свою. Магия... Что она такое? Почему бездна дарит нам ее, позволяя познавать и пользоваться, расти и развиваться всему нашему человечеству? Она скупа на технические чудеса для нашего мира. Но разве чудо может быть лишь порождением техники? Нас двоих разделяло великое ничто лишь по краям заполненное знаниями и всевиденьем паутин, окутывающих своей властью все сущее таких непохожих реальностей. Все, весь мир... нет, миры были против нас! Но... Едва пальцы Кима коснулись с той стороны изображения в зеркале, я ощутила тепло. Не магическое, не техническое, но чудесное. Откуда-то я точно знала, что это тепло его ладони, о котором я так мечтала. И словно тысячи иголочек забили в нервные окончания, нагрелось стекло, пропуская не биотоки, не биение пульса человека в ином измерении – единение. Я видела, как расширились зрачки Кима, и знала, что мои глаза сейчас тоже потемнели от удивления и восторга. И от боли. Какие бы обиды и беды не таились в его прошлом, сейчас мы разделили их на двоих. Так же, как и мои проблемы и страхи перестали быть только моими. Между нами была вечность, но даже она не могла разорвать то целое, которым мы стали в это мгновение. Нас разделяли грани двух миров, но им было не под силу нас разделить. Что-то происходило там, за пределами этих континуумов, что-то, что было сильнее их самих, и уж конечно, сильнее нас. Эхом донесся до меня судорожный вздох Кима, слившись с моим собственным. Мириады крошечных молний прошивали пустоту, соединяя нас, притягивая друг к другу, спаивая навеки. У меня на глазах, в каждом моем нервном окончании вершилось чудо. Нет, это было чудо на двоих. Чудом, свершившемся, вопреки всем законам мироздания. Была я, был Ким, были наш ладони, соединившиеся, несмотря на разделявшее нас пространство и время. Ким с шумом втянул в себя воздух – и все кончилось. Он уронил руку и затряс головой. Мне показалось, что у меня отняли частичку души. А потом он поднял глаза и посмотрел прямо на меня. - Эмма... - я всхлипнула. – Эмма... - теперь настала моя очередь трясти головой, разгоняя наваждение. – Что... что это было?.. - я пожала плечами, отводя взгляд. Я бы скорее умерла, чем увидела в его глазах непонимание. – Это было чудо, Эмма... И я посмотрела на Кима... О чем мы говорили потом? Наверное, это смешно, но не том, что делает наши миры такими разными, а о самых простых вещах, которые делают людей такими похожими. О том, что цепляет в книгах и о том, как редко удается выкроить время, чтобы посмотреть на закат. О шуме прибоя, доносившемся из-за стен палатки Кима и о капризах домашних любимцев. И еще о многом. И все время мы смотрели друг другу в глаза. Я могла бы говорить с ним так еще очень долго, но время поджимало. - Черт, мне пора уходить! – вздохнула я. - Уходи, - не очень уверенно разрешил Ким. - А вдруг отец тебе позвонит в это время? – я сама удивлялась тому, что пытаюсь найти какие-то глупые зацепки, чтобы остаться. - Ну, позвонит, поговорим, - я видела, что он снова пытается меня успокоить. - Возьму у него контактный номер, объясню, что у тебя временной карман горит, и ты не можешь его упустить. - Глупо как-то получается, - я поежилась. - Если ты, правда, его нашел, я должна приклеиться к зеркалу и ждать встречи. А я, вместо этого, по своим делам убегаю. - Ты же сказала, это от силы на полчаса. - Для тебя – да. - А для тебя? – Ким сразу насторожился. - А для меня – шесть. На то он и временной карман, - улыбнулась я. Меня ужасно забавляло, что приходится объяснять Киму самые элементарные вещи. И радовало, что он все понимал с полуслова. И беспокоился обо мне, хоть и старался этого не показывать. Ужасно трогательно! - И что ты целых шесть часов делать собираешься?! – занервничал он. - Тренироваться на полигоне. Мне надо тест на одиннадцатый уровень сдавать, чтобы исследования закончить. А я же тебе объяснила, как это трудно, договариваться с Бездной. Вот мне и придется поучиться танцевать этот танец вежливости более высокого уровня, чем Она уже от меня принимает. - А это не опасно? - На полигоне – нет, - теперь я пыталась говорить так, чтобы он перестал нервничать. - Он максимально защищен от Ее влияния. И потом, я же не буду просить у Нее новых знаний, я просто попробую уговорить доверить мне те, которые она уже доверяла многим. Примерно так. - А сколько всего этих уровней? - Тринадцать. - Значит, одиннадцатый – это очень круто? – почему-то радости в его голосе не чувствовалось. - Вообще-то да, - хихикнула я. - Но ты же, кажется, говорила, что у тебя девятый уровень, - начал допытываться Ким. - Куда же десятый делся? - Я же тоже вундеркинд, ты не забыл? – я засмеялась. - В принципе, на десятом я и так колдую. Просто лень было время на экзамен терять. Зато теперь прямо на одиннадцатый смогу сдать. Так мало кто делает. Обычно, проходит по несколько лет, пока маг достигает следующего уровня. Ладно, пора мне, если пропущу перемещение, потеряю карман. - Беги, вундеркинд! – он наконец улыбнулся. - И будь осторожна. - Буду. Я скоро вернусь. И, Ким… - я закусила губу. - Да? - Не отпускай моего отца, если он позвонит. - Постараюсь. Удачи!
ИНТЕРЛЮДИЯ
Тень с пылающими глазами исчезла, словно растворившись во тьме, и в пещере стало намного светлее. Вместе с черным исчез и белый дракон, оставив лишь свою уменьшенную копию. Гном, оборотень и человек заметно расслабились. От их серьезного, даже торжественного вида не осталось и следа. Сейчас стало заметно, как они молоды и полны задора. Казалось, даже рыжая шевелюра человека искрится смехом. Постная мина оборотня откровенно противоречила хулиганским бесенятам, скачущим в его глазах. Слегка растерянный взгляд гнома не скрывал спрятанной в бороде улыбки. Они переглядывались, как дети, успешно сотворившие каверзу за спиной взрослых. Фантом окинул взглядом троих, прошедших последнее испытание. - Великая Мать довольна вашим выбором, - трое обменялись самодовольными взглядами. Дракончик вздохнул и нехотя сообщил: - Каждый из вас может задать по одному вопросу. Я отвечу. Друзья снова переглянулись и... начали хихикать. - У вас нет вопросов? – надменно повел головой на длинной шее белоснежный парламентер. - Есть! – ответили они хором. - Спрашивайте. - Ты первый, Дар, - оборотень толкнул локтем гнома. - Пусть, лучше Ин, - ответил тот и шагнул назад. Дракончик обвел троицу пристальным, чуть насмешливым взглядом. Потом остановился на оказавшемся на шаг впереди юноше. - Спрашивай, человек. Тот, кого назвали Ином, покосился на товарищей, задорно улыбнулся и выпалил: - В чем подвох? Фантом недоуменно изогнул шею, снова внимательно оглядел растерявшую всю серьезность троицу и фыркнул. Потом прищурился, и в глазах его заплясали смешливые искорки. - В том, что от любви рождаются дети, - двое сзади подавились смехом, а эмиссар белой королевы, с минуту полюбовавшись на их веселье, потерял к человеку всякий интерес. - Теперь ты, гном. Спрашивай. Гном снова шагнул вперед, мимолетно обернулся на друзей, пару мгновений боролся с хохотом, но, наконец, смог задать вопрос: - В чем подвох? - В том, что детей надо воспитывать, - тут же среагировал дракончик, явно поддерживая игру. - Нат, твоя очередь, - человек подтолкнул оборотня вперед. - Ваше величество! - полиморф отвесил изящный поклон. - Спрашивай, оборотень, - в тон ему царственно кивнул фантом. - В чем подвох? Смех исчез из аквамариновых глаз, и голос прозвучал на этот раз на удивление печально и в то же время жестко. - Ты получишь исчерпывающий ответ на свой вопрос, Хранитель. Наедине. Смеяться расхотелось всем. Вот как ползу, так и отражаю!
kagami, а когда следующее продолжение? Интересно узнать встретится Эмма с отцом или нет и как они с Кимом сумеют преодолеть пространственный барьер. А ведь преодолеют, чую.
Морана, а куда они денутся?! А продолжение... Ну вот сейчас хотя бы поллиста напишу по третьей книге, потом вычитаю следующий кусок). Вот как ползу, так и отражаю!
- Кто вы, и что заставило вас написать мне это послание? – человек, смотревший на Кима с экрана «нокии», никак не тянул на девяностолетнего старца. На вид ему можно было дать лет сорок пять - пятьдесят. Рыжие, чуть тронутые сединой волосы доходили до плеч, яркие зеленые глаза из-под нахмуренных бровей светились умом, а на носу расположилась веселенькая россыпь веснушек, совсем как у Эммы. «Ему бы следовало выпасть в наш мир не на Алтае, а где-нибудь в Ирландии. Там бы он точно затерялся», - подумал Ким. - Вообще-то, не «что», а «кто», - вздохнув, пояснил он. – Эмма. И не заставляла она меня, - добавил чуть обиженно, - даже не просила. Но она же за вас переживает! - Покажите мне ее, - потребовал Иоанн, никак не отреагировав на выступление Кима. - Не могу, - развел тот руками. - Пока не могу. Она убежала, скоро должна вернуться. - Мне кажется, вы мне врете, молодой человек, - поморщился целитель. - Отнюдь, - Ким покачал головой. - Она не хотела уходить, все твердила, что ей приклеиться к этому зеркалу нужно и ждать вас. Это я уговорил ее не упускать шанса. У нее временной карман горел, а без тренировки на полигоне, она на одиннадцатый уровень тест не сдаст. - Вот теперь вы точно врете, - усмехнулся колдун. - Может вы и связались с параллельным миром. Судя по тому, что вы говорите, я склонен в это поверить. Но моей дочери сейчас всего тридцать два, она не может быть магом десятого уровня. Просто по возрасту. - У нее девятый. Она хочет через ступеньку перепрыгнуть, - отмахнулся Ким и, вспомнив умененькое личико Эммы, чуть улыбнулся и добавил: - Она же вундеркинд. - Что вы несете! – неожиданно взорвался Иоанн. - Никто не прыгает через ступеньки выше восьмого! - Эмма прыгает, - Ким с любопытством уставился на собеседника. Иоанн явно не понимал, что представляет собой девушка, о которой они сейчас говорят. - Вы ведь ничего о ней не знаете, правда? - Откуда? – маг вздохнул, и сквозь маску агрессивности проступила боль двадцатипятилетней неизвестности. - Только что она жива и делает успехи. Киму захотелось поинтересоваться, откуда ему даже столько известно, но вместо этого он почему-то сказал: - Она особенная. - Правда? – лицо Иоанна расплылось в улыбке. Ким кивнул. - Она всегда была такой, еще с колыбели, - гордо заявил целитель. – Не поверите, вполне осознанно колдовать начала еще года в два. По мелочи, конечно, но уже тогда чувствовалось – талант! - пару мгновений по лицу мага блуждала мечтательная улыбка, но потом он вздохнул и резко сменил тему: - Ладно, рассказывайте по порядку, что у вас там произошло, и как вы связались с Эммой. Причем во всех подробностях – мне нужен максимум информации, чтобы во всем разобраться. Если вы не врете, и она должна подойти, мне лучше побольше выяснить до ее появления. Ким начал с самого начала, с программы, которую тестировал на своем лэптопе. Иоанн слушал внимательно и, как ни странно, задавал вполне дельные уточняющие вопросы. Очень скоро у молодого человека не осталось сомнений в том, что целитель неплохо разбирается в информационных технологиях, хоть и на уровне дилетанта. Происходящее казалось все более нереальным: ну не мог человек из другого мира так все понимать! Приходилось постоянно себя одергивать и напоминать, что четверть века – срок немалый, всему можно научиться. Наконец, покончив с технической стороной, Ким сообщил, что он сейчас как бы в кратковременном отпуске, на острове Бардси. У Иоанна вытянулось лицо. - Где-где? – переспросил он. - Бардси, - пояснил Ким, недоуменно созерцая реакцию волшебника, - остров Двадцати тысяч святых, Иннис Энли по-валлийски. - Разрази меня гром! – воскликнул маг и надолго задумался, жестом велев молодому человеку помолчать. Ким поморщился. Он давно уже привык сажать на место каждого, кто не воспринимал его всерьез, но ссориться с отцом Эммы не хотелось, а раздражение все накапливалось. Было что-то в поведении Иоанна такое, что заставляло чувствовать себя не то чтобы недоумком, а человеком интеллектуально не дотягивающим до собеседника. А Ким если в чем и считал себя менее сведущим, то разве что в магии. Но получалось к сожалению, что исключительно о магии сейчас речь и шла, так что приходилось терпеть нотки превосходства в тоне волшебника и его повелительные жесты. – Что ж, - пробормотал колдун наконец, - это многое объясняет... – и, прежде чем Ким успел задать вопрос, махнул рукой и потребовал: - Продолжайте. Ким приказал себе не реагировать на этот начальственный тон и вкратце рассказал о Генкином запое, о звонке знакомой, который вывел их на Эмму, не забыл упомянуть, что его самого в судьбоносный момент в палатке не было, и продемонстрировал целителю своего заколдованного друга. Даже на маленьком экране телефона было видно, как вскочил, отшвырнув стул, Иоанн. - Этого не может быть! – взвыл маг. - Нельзя перекинуть магию из мира в мир! Вы наверняка что-то путаете! Это какой-то розыгрыш! - Послушайте, - не выдержал Ким, - давайте не будем исходить из принципа «этого не может быть потому, что не может быть никогда». Это факт, данность. Вот Генка, - он ткнул пальцем в жабу на столе, - и он сейчас не очень-то похож на человека, согласитесь. И ни мне, ни Эмме не хочется, чтобы он прожил так всю оставшуюся жизнь! – почувствовав, что срывается на крик, молодой человек заставил себя успокоиться и уже тише принялся объяснять: - Но среди бела дня у нас и ночи у них она его расколдовать не смогла. Мы ждем наложения заката и рассвета. Я составил корреляцию, но Эмма все же опасается, что мы по каким-то причинам не свяжемся второй раз, и поэтому мы не отключаем связь. - Невероятно! – волшебник снова сел и провел руками по лицу. В этот момент он уже не выглядел таким самоуверенным. – То, что вы мне сейчас сообщили, Ким, может перевернуть с ног на голову всю теорию магии! - Это не ко мне, - поморщился тот, - я в магии полный профан. Я вообще только сегодня узнал, что она на самом деле существует, и все еще не могу переварить это до конца. - Понимаю, понимаю, - скривился целитель, но потом как-то очень уж внимательно уставился на молодого человека, словно пытаясь разглядеть в нем что-то, чего прежде никто не замечал. Ким невольно поежился от такого пристального интереса. - Кстати, у вас есть идеи, почему он сам не превратился обратно в человека через пару часов? – поинтересовался он, больше, чтобы отвлечь колдуна и избавиться от этого сверлящего взгляда. - К сожалению, есть, - вздохнул маг. - Вы даже не представляете, молодой человек, во что вы вляпались!.. Но Эмма-то, Эмма! Кто бы мог подумать! - Полагаете, она не сможет его расколдовать и на закате? – занервничал Ким. Иоанн криво усмехнулся. - Не знаю. Может, и сможет. Но знали бы вы, чем это для нее чревато! - Для Эммы? - Для Эммы, для Эммы, - передразнил маг. - Если она спросонок, как вы говорите, не напрягаясь, открыла информационный портал оттуда сюда, то, сосредоточившись, может открыть портал физический. И тогда ее затянет в этот мир следом за заклинанием, - он покосился на своего визави и фыркнул. - Не могу сказать, что мне не нравится ваша глупая улыбка, молодой человек, - Ким смутился, - но вы не понимаете главного, - Иоанн поймал его взгляд и тихо, но очень четко произнес: - При переходе Эмма может погибнуть. - Погибнуть? – повторил Ким, почувствовав, как перехватило дыхание. - Вот-вот, - кивнул колдун. - При прорыве паутин двух миров с человека сдирает кожу, ломает кости, выворачивает внутренности. Уж мне-то можете поверить. Я сам через это прошел. И не будь я целителем, мы бы с вами сейчас не беседовали. - И вы сами себя исцелили от такого?! – передернулся Ким, но в голосе его прозвучало недоверие. Представлять, что нечто подобное может ждать Эмму совершенно не хотелось. Пусть уж лучше остается и дальше только на экране монитора, но зато живой и здоровой. - Скорее, мое подсознание, - кивнул Иоанн. - Но Эмма – не целитель, с ней этого не произойдет. - А что, ее магия совсем ничего общего не имеет с вашей? – ухватился за соломинку Ким. - Трансфигурация? – пожал плечами волшебник. – Совсем другая область... - Но она же вундеркинд... Может... - Не может, - отрезал Иоанн и снова посмотрел на молодого человека, как на нерадивого ученика. – Я вам больше скажу: не каждый целитель на моем месте выжил бы. Я не хвастаюсь, Ким, - добавил он уже несколько дружелюбней, - но я действительно очень сильный маг. Вот что... – он задумчиво посмотрел куда-то вверх, - лучше мы сделаем так. Вам нужно срочно приехать ко мне. - Шутите?! – Ким аж задохнулся, услышав это нелепое предложение. - Уж лучше вы к нам! Чтобы сесть в самолет, мне придется выключить ноут! А вдруг Эмма ошиблась, и мы не свяжемся на рассвете?! - Так боитесь не увидеть ее больше? - Иоанн снова усмехнулся и покачал головой. - Да, боюсь! – вызверился Ким, сам не понимая, что его так задело. – За Генку вот боюсь! Он мой друг, черт возьми! И я не брошу его прозябать в жабьем теле! И, раз уж вы такой проницательный, потерять навсегда вашу дочь я боюсь тоже! Я первый раз в жизни настоящую ведьму увидел! Пусть даже только на экране... - А если она погибнет?! – не остался в долгу и тоже заорал волшебник. Ким сразу сник. - Послушайте, я же говорю, я тоже маг, причем сильный, я сам могу расколдовать вашего друга. Во всяком случае, попробую, - переведя дух, принялся терпеливо объяснять Иоанн, и Кима снова покоробил его снисходительный тон, - тогда Эмме вовсе не придется рисковать. - А еще вы говорите, что ваша область разительно отличается от ее, - пробурчал Ким. - Ну, конечно, не получится у меня - ей самой придется все же попытаться. Но если ее затянет сюда, я буду рядом и смогу помочь, - не сдался волшебник. - Но почему бы вам самому не приехать?! - Во-первых, у меня нет британской визы, - небрежно отмахнулся маг, но заметив, что Ким снова начинает злиться, поднял руки. – Разумеется, я могу поднять все свои связи – а они у меня есть, уж поверьте – быстренько оформить документы и нанять чартер. Но тут появляется очень каверзное «во-вторых». Дело в том, что я все равно ничем не смогу помочь вам на Бардси, - Иоанн поморщился, словно само слово вызывало у него оскомину. - Этот остров – что-то вроде белой зоны. Там очень трудно, почти невозможно колдовать. В моем мире, кстати, в аналогичной географической точке происходит то же самое. - Но если отсюда невозможно колдовать, как же я с ней связался?! – попытался Ким поймать собеседника на логической нестыковке. - Может, потому и связались, что паутины двух миров там инертны. - Значит, от вас я могу с ней и не связаться? - Не знаю, Ким, - Иоанн вздохнул. - Вы требуете от меня ответов, которых у меня нет. Я четверть века торчу в этом мире и пытаюсь разобраться во влиянии Интернета на Бездну чуть ли ни с момента появления этого феномена. Но, честное слово, Она не очень-то горит желанием выдавать о себе такую информацию. - Понятно… - протянул Ким. - И что же нам делать? Замкнутый круг получается. От вас я могу с Эммой не связаться, а отсюда с ней нельзя связываться, чтобы она не попыталась расколдовать Генку и при этом не погибла. - Приезжайте, Ким, - умоляюще произнес Иоанн. - Вместе у нас вдвое больше шансов решить эту проблему. В конце концов, не факт, что отсюда вы с ней не свяжетесь. - Хорошо, - решил Ким, подумав, - я закажу билет. Но сначала я все равно посоветуюсь с ней. - Даже не думайте! Ким, поймите, Эмма ничего не знает о переходе. И... О Всемогущая, я не хочу, чтобы она что-то узнала! Как вы не понимаете? Она ждала меня, она обрадуется встрече, даже такой, опосредованной. Как я могу сообщить ей, что чуть не умер и могу снова оказаться между жизнью и смертью, если попытаюсь вернуться? - А вы можете вернуться? – сразу заинтересовался Ким. - Чем Бездна не шутит... – неопределенно пожал плечами волшебник, но тут же постарался спустить Кима с небес на землю. – Я боюсь даже думать об этом, боюсь загадывать. Поймите, ни вы, со своими техническими знаниями, ни я со своей магией не можем понять или спрогнозировать поведение паутин – вашей или нашей. - Нашей? - Ой, бросьте! – Иоанн раздраженно махнул рукой, и в голосе его снова прорезались нотки превосходства. – Хотите углубляться в теоретические дебри – приезжайте. - Я же сказал, что подумаю. - Ладно, думайте. А у меня дела еще есть. Перезвоните, когда появится Эмма. И, Ким… не пугайте ее тем, что может случиться.
* * *
Побив все рекорды скорости и нарушив все мыслимые и немыслимые правила воздушного движения, я домчалась до универа за четыре с половиной минуты. К телепорту на полигон тоже пронеслась через холл за считанные мгновения. Приветствия коллег и просто знакомых слились в короткий выразительный шорох «здрасьте-привет-Эмма-доброй-ночи-как-дела». Я успевала только кивать и улыбаться. Ко входу в карман успела секунда в секунду. Гук приветливо махнул рукой из своей кабины, показал большой палец, но поздороваться не вышел – времени уже не было. Я улыбнулась в ответ, перевела дух и шагнула в камеру очистки. Я не очень люблю здесь тренироваться. Всегда приходится начинать с разминки, тратить время на то, что и так умеешь давно и хорошо. И это не просто правила полигона. Это тот самый танец политеса, о котором я говорила Киму. Раз уж смеешь просить большего, покажи все, что можешь. И только если Бездна останется довольна, она позволит тебе черпать из своих кладовых. Испокон веков маги только так и договариваются с Ней, и не мне менять устоявшиеся правила. Но сегодня как-то особенно обидно было тратить время на ерунду. Прекрасно понимая, что за те шесть часов, что я проведу в кармане, во внешнем мире не пройдет и минуты, я все равно не могла избавиться от ощущения, что должна торопиться. Торопиться к Киму. От этой мысли даже пронизывающие лучи стерилизующей магии показались мне лаской. Я поймала себя на том, что мурлычу. О Всемогущая, да что же со мной такое! Нет, так я многого у Нее не выпрошу! А мне как раз много и надо – через уровень прыгаю, как-никак. Нужно выкинуть из головы все посторонние мысли. Но мысли себя совсем не считали посторонними. Напрочь обосновавшись в моей черепушке, они упорно отвлекали от предстоящей практики. Самое время разозлиться на себя, как я всегда поступала, когда что-то не получалось, но шаловливые размышления отвлекали и от злости тоже. Ну не могла я злиться! Я была слишком счастлива, слишком заинтригована, слишком... слишком... А, что греха таить, я, похоже, действительно была влюблена. Ну вот, подобное умозаключение меня, наконец-таки, напугало. Нет-нет-нет! Никакой влюбленности, никаких фантазий, никаких отвлекающих факторов! Мне нужно уровень повышать, разработку свою заканчивать, премию Геда получить. А еще Генку расколдовать. Вот! И больше никаких интересов, что бы там ни говорила Юнона, и что бы ни нашептывало мое глупое сердце. Очередная волна едкой, но такой безотказной магии заставила легионы мурашек отравиться в поход по всему моему телу. Я вздрогнула и с некоторым даже удивлением вспомнила, где нахожусь. И зачем. Мама, не горюй, я же через уровень прыгать собралась! Легкий приступ паники веселеньким ветерком проследовал следом за мурашками, но голова прочистилась. Хорошая все же у нас стерилизующая магия. Вот, даже до мозгов добралась. Набрав полную грудь воздуха, я зажмурилась и вышла на полигон. Карман встретил меня ровным светом и чистотой. Видно, этот участок освободился совсем недавно, и стерилизацию проводили только что. В огромном зале, стены которого почти невозможно было разглядеть за дальностью и слепящим сиянием искусственного освещения, не находилось ничего, кроме манекена, на котором мне предстояло проводить свои экзерсисы. М-дя! Об этом-то я не подумала. Нужно было заранее Гука предупредить, что мне не один манекен понадобится. Но, куда там! У меня же тогда все мысли только о том были, как бы поскорее к зеркалу вернуться. И к Киму. Вот ведь!.. Ну ладно, будем выпутываться подручными средствами. Не отменять же тренировку из-за собственной памяти девичьей. На мгновение задумавшись, я похлопала себя по лацканам спецовки и магически усиленным зрением углядела несколько ворсинок, оторвавшихся от ткани и медленно закружившихся в воздухе. Скажете пустяк? Но я вдруг почувствовала в себе столько сил и азарта, что вполне была способна трансфигурировать их хоть в левиафана, хоть в огнедышащий вулкан. Подумаешь, ворсинки! Я сегодня иномирца через зеркало заколдовала! Гордо вскинув голову, я снова медленно вдохнула и выдохнула. Вот теперь можно было начинать. Взмахом руки я подняла легкий ветерок, заставив ворсинки пуститься в неистовый танец полета. Не хотелось бы, чтобы потом пришлось искать их по всему гладкому полу – тренировка и так предстоит непростая, не стоит еще и на магическое зрение силы тратить. Для начала я обратилась к манекену. Сразу взяла высокий старт, превращая бездушную куклу во всяких милых зверушек. Уровень заклинаний оставался низким, но трасфигурация неживого в живое во все времена считалась волшебством достаточно виртуозным. Я не почувствовала никакого сопротивления Бездны. Наверное, и не должна была почувствовать, творя заклинания всего лишь второго и третьего уровня, но все же ощущения были немного непривычными: словно Она меня не проверяла, а наоборот подталкивала. Я тряхнула головой и списала это странное чувство на свое возбуждение. Вот ведь! Опять я не о том думаю! Все время домой, к зеркалу возвращаюсь, к Киму. На мгновение мелькнула мысль, что, пожалуй, не стоило идти тренироваться в таком обалдении от событий сегодняшнего вечера, но я ее загнала подальше. Еще чего! Я профессор или не профессор?! Еще всякие контакты с иным миром мне работать не мешали! Хотя, контакты, как бы, и не мешали, а вот контактеры... Я заскрипела зубами, заставила себя выкинуть из головы бесперспективные романтические бредни и сосредоточилась на волшбе. Манекен, чуть прищурившись, взирал на меня синим взглядом пушистой белой кошки. Четвертый уровень – кошечка начала темнеть, и вот уже, вместо голубых, глаза ее позеленели вокруг зрачка, по ободку приобрели яркий цвет охры, заостренная морда стала слегка приплюснутой, а шерсть подернулась шиншилловой проседью. И тут что-то – видит Всемогущая, никакого ветра в помещении кармана не было! – словно провело невидимой ладонью по спинке животного, заставив выгнуться под лаской, а я услышала-почувствовала-ощутила презрительный смешок. Этого просто не могло быть! Здесь и сейчас, в этом замкнутом мирке не было никого, кроме меня и... Великой Бездны! Я знала, что нечто подобное случается при волшбе самого высокого плана – слышала еще от отца, да и от матери тоже. Многие опытные маги говорили, что чувствуют отклик Бездны на свои действия. Но не на четвертом же уровне! Едва эта паническая мысль возникла в моей голове, я снова ощутила Ее презрительный смешок. На этот раз она действительно подгоняла меня, требовала, чтобы я не останавливалась. А когда я начала творить магию пятого порядка, во мне поднялось нетерпение. Не мое – Ее. Она словно подначивала, говоря: я и так знаю, что ты это умеешь, так что не теряй ни свое, ни мое время. Мама дорогая, да что же делается?! Шиншилловая кошачья шерстка пошла желто-черными полосами, а верхние клыки удлинились. Маленький саблезубый тигрик удивленно мявкнул. Я почти физически ощутила, как Бездна поморщилась, и, не останавливаясь, перешла к шестому уровню. Голосовые связки кошки стали меняться, и вот уже мой тигренок, обнажив ножи клыков, издал пробный рык. Звук получился на удивление солидным, даже устрашающим. Я улыбнулась. Бездна тоже. Но в Ее улыбке все еще сквозило снисходительное пренебрежение. И тут же я почувствовала, что Она, подобно той самой кошечке, ластиться и уже не требует, не провоцирует, а просит меня двигаться дальше! Она! Меня! Да кто я такая, чтобы спорить! За большим экраном, в комнате, где обычно находились лишь кураторы и контролеры, начал собираться народ. Я понимала, что несусь слишком быстро, привлекаю к себе излишнее внимание, но, в сущности, мне не было уже никакого дела до устоявшихся веками правил. Со мной была сама Бездна! Седьмой уровень. Ресницы у тигрика удлинились и загнулись кверху, в кокетливых глазках появилось изумрудное мерцание. Клыки немного уменьшились. А потом кошечка перевернулась на спину и принялась тереться лопатками об пол – у нее прорезались крылья. И вот уже грифончик – миниатюрная копия моей Васьки - готовится к прыжку, чтобы впервые взлететь. Я снова выбрала одно из самых сложных заклинаний седьмого плана: трансфигурация неживого в магические существа – это высший пилотаж. Есть чем гордиться. Бездна довольно кивнула. Восьмой уровень. Я поймала силовым полем почти опустившуюся на пол ворсинку, и черный с белым воротником и белыми же носочками крылатый котик заинтересованно покосился на мою грифошку. Чуть усложнив и расширив уже действующее заклинание, я подхватила им же еще одну ворсинку, и вырастила вокруг них джунгли. Бездна удовлетворенно хмыкнула. Вот честное слово! Но Она пока не собиралась останавливаться. Девятый уровень. Еще одна пылинка острым шипом вонзилась в лапу незадачливого грифона-ухажера. Котик обиженно взвыл и попытался вытащить занозу зубами. Я развеяла шип и залечила кошачью ранку. Тигрица, а у нее по моему желанию только что началась течка, недовольно оглянулась на задержавшегося поклонника. Бездна хихикнула и снова ощутимо меня подтолкнула. Я перестала удивляться. И бояться тоже. Десятый уровень. Я перевела дыхание и снова хлопнула себя по одежде. Ощущение, что Бездна следит за моими действиями с любопытством и одобрением, придавало сил. Я поймала сразу несколько ворсинок, и в джунглях запели птицы, захрюкали кабанчики, зацокали копытами олени, поплыл аромат странных экзотических цветов. Где-то зазвенел ручей, и бобры принялись строить плотину, заквакали лягушки, веселые маленькие рыбки засверкали чешуей в лучах яркого искусственного света. Я даже немного удивилась: удерживать такое количество трансфигурантов – это уже вроде бы не десятый уровень, а повыше будет. Но довела заклинание до конца, добавив фиксации. И ощутила, как Бездна ободряюще похлопала меня по плечу, а потом требовательно подтолкнула в спину: мол, не тормози, продолжай. Ну-ну! Одиннадцатый уровень. Едва я коснулась своей кошечки, мысленно погладив ее по пока еще подтянутому животу, как сначала почувствовала, а потом и услышала одобрение Великой и Всемогущей. «Отличная идея, Эмма! Пусть плодятся и размножаются! - я вздрогнула, а Бездна весело хихикнула. – Ну чего ты застыла?! Просто ниже одиннадцатого уровня я могу общаться с тобой только эмпатически. Так что, если захочешь со мной поболтать, придется постараться». «Поболтать?!» - мысленно заорала я. «Ну да, о нашем, о девичьем, - совсем развеселилась Всезнающая и Всепровидящая. – И не вздумай на этом остановиться. Раз уж выкроила время для тренировки, двигайся выше. Одиннадцатый уровень для тебя не предел». И прежде чем я успела не то что ответить, а просто осознать происходящее, моя грифошка, с трудом переваливаясь из-за отяжелевшего живота, отправилась искать убежище для будущего потомства. Вот так сразу?! Это я сделала?! Или... Она?.. Я знала несколько заклинаний двенадцатого уровня, но они не совсем подходили к выбранной тематике. Но тут на меня снизошло озарение. Творилось что-то из ряда вон выходящее. Бездна отдавала знания добровольно! Двенадцатый уровень. Их было трое. Самые обычные новорожденные грифоны слепые, с неоперенными крыльями, правда, маленькие. Новоявленный папаша приволок тушку такого же миниатюрного, как он сам, оленя и покормил супругу. Птицы вили гнезда, пели песни любви, а потом откладывали яйца. Зверье в джунглях исполняло весенние любовные пляски, пополняя свои ряды новыми приплодами. На деревьях наливались соками фрукты, созревали, готовясь выпустить новые ростки псевдожизни. Суррогатный мир тропического леса существовал и развивался только силой моей магии. Через несколько часов все это развоплотиться в пыль и манекен. Немножко жаль. «Не жалей! - отозвалась Бездна, и я снова вздрогнула. Неужели можно привыкнуть к тому, что Она с тобой разговаривает? Надо будет спросить у мамы. Хоть двенадцатый уровень она и получила недавно, но на одиннадцатом уже много лет колдует. – Эмма, не будь дурочкой! – возмутилась Великая и Всемогущая. – Можно подумать, я болтаю с кем ни попадя! А Ювенария и эмпатическое воздействие не слишком хорошо воспринимает. Да и вообще, какое время думать о такой ерунде?! Лучше давай сделаем их живыми». «Кого?» - растерялась я. «Как кого? – мне показалось, Она недоуменно повела плечом. – Твои джунгли, конечно!» У меня начало мутиться сознание. Необратимая трансфигурация! На это был способен только Великий Мерлин! «Вот видишь, - прошептала Бездна. - Я даже не открою тебе никаких новых тайн. Пока». В следующее мгновение я уже знала, что нужно сделать. У котят появились еще не отсохшие пуповины. Зиготы в птичьих яйцах произвели первое деление. Кабанчики повели своих поросят на водопой к ручью, в котором самцы рыб поливали молоками только что отложенную самками икру. Семена падали на землю, чтобы набраться соков и прорости новыми побегами. Олени обгладывали кору с деревьев. Грифон снова вылетел на охоту, чтобы накормить уже не только кошечку, но и ее котят. И этим котятам суждено было вырасти и уже самим вступить в брачные игрища, а потом завести собственное потомство. От осознания того, что происходило сейчас в стерильном временном кармане полигона, хотелось пасть на колени и благоговейно молиться всем известным и неизвестным богам, благословляя Всемогущую Бездну. В голове моей все это отказывалось укладываться. Пусть и с Ее помощью, но я только что создала жизнь!!!
Ой, блин! Да что они совсем сдурели?! Так жестоко телепортировать меня с полигона и из временного кармана сразу! Слабость разливалась по всему телу, тошнило, и кружилась голова. Я с трудом разлепила веки. Надо мной склонялась перепуганная Зоэ – университетская целительница. - Как вы, Эмма? – ласково спросила она. - Ужасно! – простонала я. - Кому такой идиотизм в голову пришел? - О чем вы? – удивилась Зоэ. - О телепортации. У меня же в анкете записано, что я плохо ее переношу. Зоэ как-то странно на меня посмотрела и поинтересовалась: - А больше вы никакого дискомфорта не ощущаете? - Нет. А должна? – удивилась я. - Не знаю, - призналась целительница. - Встать сможете? - Минут через пятнадцать. Как только тошнота пройдет. А у вас ничего нет от этих симптомов? - Сейчас-сейчас! – засуетилась Зоэ. Через пару минут, после влитой в меня мерзкой настойки, в голове у меня начало проясняться. - А что случилось, Зоэ, не знаете? Что за аврал такой, что меня вытащили из законного кармана? - Н-незнаю. Меня там не было, - целительница отвела глаза. Хм! Что это с ней? Что-то знает, но мне говорить не хочет? Странно... Вроде, у нас нормальные отношения. Ну и фиг с ней. У меня дела поважнее есть, чем с заморочками Зоэ разбираться. - Ладно. Спасибо за настойку. Я, пожалуй, пойду, - засобиралась я. Ким будет волноваться, если я задержусь. А ведь меня может ждать еще и отец! - Постойте, Эмма, куда вы?! – испуганно воскликнула целительница. - Я должна провести тест. - Какой тест, Зоэ?! – взорвалась я. - На телепортацию вы его тоже проводили, и что мне это дало?! Кто-нибудь этим тестом поинтересовался прежде, чем меня вытаскивать?! Во имя Бездны! У меня мало времени в реале! - Боюсь, вам, молодая леди, все же придется задержаться, - донесся от двери голос, от которого у меня внутри все похолодело. Игнатий Ректор собственной персоной! Вот уж вляпалась, так вляпалась! - И, кстати, тот идиот, который велел вытащить вас с полигона, не заглянув в анкету – я, - добавил Ректор, от чего меня снова слегка затошнило. - Так что, будьте любезны проследовать в мой кабинет. Немедленно! Спорить с ним я, конечно, не рискнула. Не того полета птичка, уж извините, чтобы Ректору перечить. Но как же это не вовремя! Я вздохнула, молча кивнула, поднялась и накинула на плечо сумочку. Стоп! На эшафот надо идти красивой! Едва я коснулась магического поля, чтобы наколдовать свою любимую личину, я почувствовала настроение Бездны. Она была мной довольна. Она почти ликовала. И еще у Нее были на мой счет далеко идущие планы. Всезнающая и Всепровидящая чего-то ждала от меня. Не знаю, ребята, вы – как хотите, а я с Великой Бездной пререкаться не собираюсь. По сравнению с Ее мнением гнев Ректора показался чем-то мелким и несущественным. Гордо вскинув голову, я решительно двинулась за самым могущественным человеком в Мистбурге. В кабинете Ректора собралась целая толпа. Мое непосредственное начальство было представлено деканом факультета трансфигураций и заведующим кафедрой личин. Кроме того здесь присутствовали декан факультета целительства с зав кафедрой проблем размножения и зав кафедрой травмолечения, декан и еще пара человек с факультета иллюзий, несколько магов из научного совета, которых я знала только в лицо, проректор по науке, проректор по технической базе, и еще с десяток каких-то личностей и вовсе мне неизвестных. Весь этот народ располагался, как попало – уютных кресел и диванчиков на всех не хватало, так что большинство сбилось в кучки стоя. Свободным оставались только кресло за столом самого Ректора (уж на него-то никто никогда не решит покуситься!) и небольшое пространство в центре. Как только мы вошли, все замолчали. Игнатий прошествовал на свое место, а я осталась стоять в центре не очень-то дружелюбно настроенной толпы. - Есть новости? – спросил Ректор. - Они пока не вернулись, - ответил высокий немолодой эльф, кажется, с факультета гербологии. Хм-м... о чем это он, интересно? - Хорошо. Тогда не будем терять времени, проведем тестирование, - решил Игнатий. - Я рад, господа, что вы все собрались здесь и можете быть свидетелями. Что бы ни показала проверка, случай у нас беспрецедентный. Все согласно закивали. Ну-ну! Знали бы они насколько он беспрецедентный! Ой, а вдруг знают?! И что об этом Бездна подумает? Я не на шутку занервничала, но потом решила ничего не предпринимать и не афишировать, пока не поговорю с Великой и Всезнающей. Все равно ведь мне сейчас придется колдовать на одиннадцатом уровне. Вот и спрошу. - Эмма Ликотворящая, маг-трансфигуратор девятой категории, - обратился ко мне Ректор, - сегодня, в час тридцать ночи, Гук Временщик оформил вашу заявку на горящий временной карман. Вы обратились к нему по официальным каналам? Вот бюрократы чертовы! Карман в час ночи освободился. Когда бы я успела официально к нему обратиться? И ведь все так поступают. Кто успел, тот и съел. Надо бы Гуку хвост выправить. Нехорошо, если он из-за меня пострадает. - Я позвонила на официальное зеркало кладовой времени, - это-то хоть правда, - чтобы встать в очередь. Гук Временщик предложил мне только что освободившийся горящий карман. Я согласилась. И не ваше дело, господа, что я ему посулила за такое предложение. Надо будет срочно предупредить Гука, пока на него ревизию не натравили. - Стало быть, вполне официально? – уточнил Игнатий. - Разумеется, - гордо ответила я. - А потом? - Что потом? - Когда вы прибыли на полигон? - Вовремя, - растерянно ответила я. Нет, я, конечно, гнала, как ненормальная, но не опоздала ведь! А если и нарушила правила движения, ученый совет из-за этого собирать не станут! - Расскажите подробней, - потребовал Игнатий. Я скрипнула зубами. И чего он до меня докопался?! Ну, почему я так опаздывала, сообщать им, конечно, не нужно. Соврать придется. - Видите ли, господин Ректор, так уж вышло, что я немного припозднилась, - я потупила глазки. – У меня возникла одна идея фиксации мобильного трансфигуранта, я стала ее записывать и не обратила внимания на время. Так что к карману очень спешила. Но успела. - Вы видели Гука Временщика? – продолжал допытываться Ректор. - Видела, - я все еще не выходила из роли, но желание нахамить Игнатию становилось все сильнее. Дай мне выдержки, Всемогущая! – Он находился на своем рабочем месте. Мы поздоровались издалека, но я к нему не подошла, и он не вышел в приемную – мне пора было идти в очистительную камеру. - Хвала Бездне! – почему-то с облегчением вздохнул Ректор. Лицо его как-то сразу расслабилось, и он обратился ко мне уже куда дружелюбней: - А теперь расскажите нам, Эмма, что вы делали на полигоне. - Тренировалась для сдачи теста на более высокую категорию, - я развела руками. Что за дурацкие вопросы, честное слово! Если бы я хотела проверить новую разработку, подавала бы заявку через канцелярию Институт Мерлина, а не как сотрудник университета. - На какую? - На одиннадцатую. - Вы хотели перейти с девятой категории прямо на одиннадцатую? Зачем? Подвоха в вопросе не было, да и задал его ректор вполне мирно, поэтому я позволила себе улыбнуться и немного расслабилась. - Для моих исследований в лаборатории частной трансфигурации мне необходимы заклинания одиннадцатой категории. Я не хотела терять время на сдачу двух тестов, поэтому решила перескочить один уровень. К тому же шестичасовой карман позволял мне потренироваться на обе ступени. Пока все шло, как по писаному. Никто не интересовался, почему я так быстро пролетела разминку и до какого уровня дошла в своих тренировках. Впрочем, сейчас поинтересуются. И что я им отвечу? Сообщу, что напрямую общалась с Бездной? Объявят святой или упекут в психушку. Второе, разумеется, более вероятно. - Прекрасно, - Ректор задумчиво постучал по столу ручкой. Похоже, эта его реплика не имела никакого отношения к тому, что я только что скала, но почти сразу, спохватившись, Игнатий снова посмотрел на меня и продолжил ритуал тестирования. - Но то, что вы делали на полигоне, в защищенной от влияния среде, как вы знаете, еще не делает вас магом соответствующей категории. - Разумеется. - Вы можете повторить свои упражнения здесь, в этом кабинете? - Да, господин Ректор. - Что ж, прошу вас. Начните с десятой категории. Частная трансфигурация. Адрианна, вы не послужите нам моделью? - С удовольствием! – пропела очаровательная дриада, зав кафедрой травмолечения. - Если уж я до сих пор не удосужилась записаться к Эмме на прием, так хоть здесь попробую. Кое-кто из присутствующих рассмеялся. Вообще, атмосфера явно разрядилась. Я улыбнулась Адрианне и задумалась, что бы мне с ней сотворить. Она и так была куколкой. Вот разве что… Я начала строить заклинание и почувствовала, как веселится от всего происходящего Бездна. Она прямо вливала в меня знания! - Прошу! Все недоуменно уставились на вроде бы не изменившуюся дриаду. Я кивком указала на ее руки. Коротко остриженные ногти целительницы отросли, приобрели идеальную форму и зеленовато-перламутровый, в тон к волосам, оттенок. - Вау! – совсем как девчонка завопила Адрианна, любуясь своими пальцами. - Эмма, а это надолго? - Часов на шесть. Работать не помешает? – улыбнулась я. - Да ну ее, эту работу, хоть раз в жизни! Вы не против, господин Ректор? В кабинете грянул дружный хохот и – О, Бездна! – аплодисменты! - Считайте конец сегодняшней ночи свободным, Адрианна, - скупо улыбнулся Игнатий, - но я все же надеюсь, вы согласитесь еще немного поработать моделью, пока мы проводим тестирование. - В жизни такого не пропущу! – азартно заявила дриада. - Ваше мнение, господа, - обратился Ректор к моему непосредственному начальству. - Чистейшая работа! – покачал головой наш декан, гном Дарбли и пробурчал себе под нос: – Уж кто бы сомневался! - Господа иллюзионисты, есть сомнение в том, что это трансфигурация? – спросил, тем не менее Ректор. - Ни малейшего, - ответил пожилой маг. - Прекрасно. Господа, вы считаете, Эмма Ликотворящая достойна звания мага десятой категории? Ответом ему был единодушный одобрительный гул. - Хорошо. Тогда, Эмма, может, вы продемонстрируете нам заклинание одиннадцатой категории? - С удовольствием, господин Ректор. Я уже знала, что буду делать. Стоило мне начать, как в голове снова зазвучал голос Бездны: «Слушай меня внимательно. Сейчас мы покажем им двенадцатый уровень и на этом остановимся. Не стоит раскрывать все карты перед этими высоколобыми дурнями. И не вздумай рассказать им про ожившие джунгли! Потом тебе надо поспешить домой». Голос оборвался, и по кабинету пробежал изумленный гул. Блин, опять Она все за меня учинила! - Зеркало! – завопила Адрианна. - Дайте мне зеркало! Кто-то тут же сотворил для нее зеркало во весь рост, и дриада изумленно ахнула. Адрианна не изменилась ни единой черточкой. Те же оливковые волосы, тяжелой волной спадающие на плечи, та же точеная фигурка и милое личико с задорными зелеными глазами. Но она больше не была дриадой. Она выглядела, как человек. Красивое заклинание! Очередные аплодисменты подтвердили присвоение мне одиннадцатого уровня. - Это все, Эмма? – спросил Игнатий. - Нет, господин Ректор. Сегодня во время тренировки я поняла, что могу творить заклинания двенадцатого уровня. Если вы позволите, я хотела бы пройти еще один тест. - И почему это меня не удивляет? – вздохнул Ректор. - Что ж. Эмма, прошу вас. «Оставь дриаду в покое. Давай теперь всех остальных попревращаем», - решила порезвиться Бездна. И мы попревращали. Сначала все, кто находился в кабинете, включая обалдевшего декана Дарбли, стали эльфами. Потом физиономии эльфов превратились в человеческие и отразили глубочайшее оскорбление. Потом бедняга Дарбли увидел вокруг себя толпу соотечественников, которые, впрочем, тут же превратились сначала в троллей, а потом в хоббитов. Дриады, вампиры, ундины и лепреконы сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Возможно, я поставила рекорд по количеству единовременных превращений, потому что, когда эта фантасмагория кончилась, в кабинете повисла тишина. Мама дорогая! Кажется, с подачи Великой и Всемогущей, я только что здорово поиздевалась над цветом мистбургской интеллектуальной элиты. Ой, что сейчас будет!.. Первым расхохотался Ректор. А через пару секунд уже все ученые мужи и дамы умирали от смеха. Даже я начала тихо хихикать. - Эмма, вы уверены, что остановились на двенадцатом уровне? – вытирая слезы, поинтересовался Игнатий. - Уверена, - улыбнулась я. - Как вы понимаете, вы его получили. - Спасибо, господин Ректор, - я невольно просияла, но тут же вспомнила указание Всезнающей и Всепровидящей. - А теперь можно мне уйти? Если честно, я очень устала. Все вдруг замолчали и уставились на меня, как будто я сморозила какую-то глупость. - Ладно, Эмма, идите, отдыхайте, - разрешил Игнатий после небольшой паузы. - Встретимся вечером. - Зачем? – растерялась я. - Вот тогда и поговорим. Идите, - отрезал Ректор, закрывая тему. Мне ничего не оставалось, как удалиться.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Полиморф вскинул голову, не разрешив себе оглянуться вслед уходящим друзьям. Он пришел сюда не для того, чтобы бояться. Знания и только знания были его целью. Те двое, чьи шаги сейчас постепенно стихали в коридоре пещеры, многие годы были ему опорой – самой прочной из всех непрочных связей. Ею они и останутся, что бы там драконы себе ни думали. Но то, что ему только что было обещано, он получит. Приказы его величества не обсуждаются, а дед достаточно мудр и не станет требовать того, что невозможно исполнить. Ледяной фантом притих и словно прислушивался к чему-то. Нат тоже молчал. Медленными тягучими каплями падали минуты в тишину пещеры. Подумалось, что Ин и Дар уже должны были выйти на поверхность. Но ответа на глупый вопрос троих шутников все не было. И снова принц крови не позволил себе ничем проявить нетерпения. Вдруг из дальнего коридора, ведущего еще глубже в тело горы, послышались шаги. Вполне обычные – не по-тролльи тяжелые, не по-эльфийски легкие, не по-хоббитчьи торопливые. Чуть шаркающие, словно пришлец был очень уставшим или уже немолодым человеком. Оборотень ничем не выдал возникшего вдруг напряжения. Почему-то показалось, что это шаги самой судьбы, об очередном сюрпризе которой ему забыли сообщить. Миниатюрный дракончик тоже никак не отреагировал на приближение нового гостя. Лишь когда на грани света и мрака замаячил еще нечеткими очертаниями фигура невысокого сутулого мужчины, королева вскинула изящную головку. И еще до того, как Нат узнал в пришельце человека, которого ни разу не видел вблизи и с которым прежде никогда не разговаривал, слова фантома заставили его похолодеть. - Приветствую вас, Сирано Ректор, - прозвенел хрустальный голосок дракона. – Благодарю, что пришли, Хранитель. - Вы приказали, - хрипло и чуть насмешливо донеслось в ответ. Нат поклонился, а властитель Мистбургского университета перевел, наконец, на него взгляд. – Это то, о чем я думаю? – спросил он, все еще обращаясь к фантому. - Время пришло, - неопределенно ответила королева. - Давно пора, - фыркнул Ректор. – Я уже совсем стар, - он вздохнул и шагнул к оборотню. – На колени, молодой человек. Полиморф вздрогнул и коротко мотнул головой – королевская гордость не позволяла выполнить столь откровенно унизительный приказ. Дракончик тихо засмеялся, и Сирано недоуменно покосился на него, потом нахмурился и открыл было рот, чтобы повторить свое требование. - Я не человек, и я не встану на колени ни перед кем, кроме своего сюзерена, - процедил Нат, но, подумав, добавил: - или дракона. Королева вспорхнула со своего места и опустилась прямо между принцем и Ректором. - Тогда ты преклонишь колени передо мной. Чтобы принять служение, о котором просил. Взгляд аквамариновых глаз, казалось, заморозил все мысли оборотня. Медленно, глядя только на фантом, он опустился перед ним на колени. Скованное неповоротливое движение Сирано Ректора уже не имело значения. В глубине глаз дракона таились все знания мира, и Нат, как завороженный, всматривался в них, ловя обрывки манящей своей неограниченностью информации. А потом холодная старческая рука коснулась его горла, и боль сковала легкие, мешая дышать. Теряя сознание, принц провалился в калейдоскоп непостижимых истин. Вот как ползу, так и отражаю!
- Одиннадцатый уровень! Уму непостижимо! Нет, Ким, ты даже не представляешь, как это сложно и рискованно! Даже на полигоне! Даже в присутствии кураторов! – Иоанн схватился за голову. Ким скрипнул зубами. На «ты» они перешли спонтанно и не слишком красиво. Эммы не было уже больше двух часов, и оба не находили себе места от беспокойства. Примерно час назад, после серии истеричных, все учащавшихся звонков, Ким предложил Иоанну зайти в скайп и подключил его к аудио-конференции с Эммой. Прекрасно понимая, что целитель нервничает не меньше его самого, а пожалуй, даже и сильнее, молодой человек некоторое время сдерживал себя и старался не реагировать на все более и более агрессивное поведение мага. Ким никогда легко не сходился с людьми. Он не любил дураков и всегда терялся рядом с ними, не зная о чем разговаривать. Обычно, долго приглядывался к человеку, прежде чем определить, стоит ли с ним общаться дальше. В большинстве случаев он просто уходил в сторону, не проявляя внешне никаких чувств. Да и вообще не испытывал особой печали в очередной раз столкнувшись с человеческой глупостью. Разве что легкое неизбывное разочарование. Ким вообще не отличался страстностью суждений, а тем более темпераментным поведением. Но, то ли события развивались слишком стремительно, то ли ласковый шепот волн о берег Бардси усыпил бдительность. То ли всему виной был культурный шок от столкновения с совершенно иной реальностью, а может и харизма Иоанна, чарам которой невозможно было не поддаться, даже когда волшебник пребывал не в лучшем расположении духа, сыграла свою роль. Когда маг очередным образом принялся со снисходительной усмешкой втолковывать Киму то, что сам считал прописными истинами, молодой человек взорвался и перешел в открытую конфронтацию. И сразу, как по мановению волшебной палочки, настроение целителя сменилось со склочного на веселое и смешливое. - Сам дурак! – рявкнул он в середине какой-то особенно решительной отповеди Кима, и тот заткнулся на полуслове от неожиданности. – О! Подействовало! – расхохотался Иоанн, а потом поинтересовался: - Спустил пар, мальчик мой? - и снова покровительственное обращение волшебника чуть не вывело Кима из себя, но тот не дал ему вставить ни слова. – Хватит злиться на меня, Ким. Попробуй задуматься над тем, от чего ты так бесишься. - От вашей бесцеремонности! – все еще кипя в душе, ответил тот. – Мы с вами на брудершафт не пили, между прочим. - Ну, это не за горами, - отмахнулся колдун. – Или тебе обязательно дождаться формальностей? Может, хватит церемониться? Мы же с тобой теперь в одной лодке. И Ким вдруг понял, что за этим панибратством целителя кроется теперь не пренебрежение, которое так раздражало вначале, а внезапно возникшее уважение. Это было неожиданно, это удивляло, даже шокировало. Не потому, что Ким не считал себя человеком достойным уважения, а потому что сам никогда не был на него щедр, да еще и так быстро. Он сам не заметил, что пробормотал вслух: - Я теперь в одной лодке с волшебниками. Нормально! - Так фишка легла! – фыркнул колдун и добавил уже серьезно: - Я тебя к себе пригласил, Ким. А я мало кого приглашаю в гости. В общем-то, ты первый. В тот момент Ким ему не поверил. Иоанн производил впечатление человека общительного, хоть и несколько авторитарного. К тому же, как молодой человек успел выяснить, клиника целителя всегда была переполнена пациентами, неизменно восторженными и благодарными, а его сослуживцы врачи превозносили мага до небес и явно любили. Поэтому, не слишком обратив внимание на утверждение целителя, он лишь отмахнулся: - Еще не факт, что я к вам приеду. - К тебе, - поправил Иоанн. – Приеду к тебе. Так трудно это сказать? Но даже теперь, спустя час, Ким все еще продолжал сбиваться на официальное «вы», и Иоанн каждый раз не забывал его одергивать. Экран ноута по-прежнему показывал кабинет пропавшей девушки. Пустой кабинет. Ким поймал себя на мысли, что больше всего на свете ему хочется просочиться туда через пластик и бежать искать Эмму. Он вдруг понял, что целитель прав – они теперь в одной лодке, но не только с ним. Совершенно непонятно как, но девушка на мониторе стала частью его внутреннего круга, в который прежде были допущены лишь считанные единицы. Теперь же Ким чувствовал, что просто обязан нести за нее ответственность, не сможет уже равнодушно воспринять, что с ней что-то случилось. Он не знал, почему так вышло, не смог бы найти объяснения. Дело было совсем не в том, что события этого дня выходили далеко за рамки привычной реальности. Да, он попал в сказку. А как еще назвать мир, живущий по законам магии, заколдованного Генку, грифона, которого он видел на своем мониторе и человека, честно заявившего, что лечит в своей клинике не каким-то экстрасенсорным воздействием, а самым обычным (для него, разумеется) волшебством? Возможно, все дело в Эмме. Когда он увидел ее на экране, первой реакцией было: «Генка, мерзавец, почему от меня прятал?». Мысль о том, что с такой внешностью она запросто может оказаться клинической идиоткой, даже не пришла в голову. И только когда Ким обнаружил, что друг выходил на контакт с одной общей знакомой, а попал к этой девушке, мерзкое чувство обиды отпустило. А потом все понеслось с такой скоростью, что только после того, как Эмма убежала, он смог классифицировать свои эмоции. Это была банальная примитивная ревность. Тогда же он задумался о том, почему красавица Юнона, как женщина, не произвела на него особого впечатления. Она была вторична, она была лишь продолжением сказки, которая началась с Эммы. - А может, я в нее влюбился? - спросил вдруг Ким. - Хорошо, если так, - отозвался Иоанн. - Ты так думаешь? – фыркнул Ким, подивившись спокойствию целителя. - Уверен. Любовь – самая сильная и неуправляемая магия. Она поможет тебе снова установить с ней контакт. - По-моему, это глупо, - поморщился Ким. - Мне тридцать восемь. В моем возрасте с первого взгляда не влюбляются. Да еще в девушку на мониторе. И потом, кто говорил о любви? Влечение. Я, ее когда увидел, остолбенел. Мне всегда нравились рыжие, а эта – воплощенная мечта. Да еще в пижаме, - он усмехнулся. - А потом я увидел грифона. И она... как бы это объяснить? Она стала для меня совершенно уникальной. - Любовь – это не глупость. Просто она иррациональна, - назидательно изрек Иоанн. Ким поморщился и снова пустился в откровения. - Я был женат. В двадцать лет. Целых семь месяцев, - сообщил он. - Много секса и никакого взаимопонимания вне постели. - Не был ты женат, - пробурчал маг. - Да нет, правда, был, - покаянно вздохнул Ким. - Ты самоутверждался, а не состоял в браке, - фыркнул целитель. – Что тебе прибавила печать в паспорте, кроме головной боли? Вот я женат. - Я знаю. Эмма рассказывала о Светильнике. Иоанн задумался, а потом вдруг сказал: - Представляешь, когда я выпал в этот мир, в одном буддистском храме, здесь неподалеку, он зажегся для меня. Местные монахи считают это чудом. А я прихожу туда, чтобы узнать что-то о своей семье. - А как ты это узнаешь? - Это таинство, дружок. Женишься – поймешь, - усмехнулся маг. - А я женюсь? – испуганно спросил Ким. - Вопрос не по адресу, - хихикнул Иоанн. - Я - целитель, а не провидец. И нечего так трусить. Подумаешь, на молоке обжегся... - Ты бы тоже трусил, если бы обжегся, - обиженно пробурчал Ким. - Я и обжегся, - Иоанн скользнул взглядом по своему визави, но было заметно, что мысленно он вдруг унесся в прошлое. Ким не стал задавать вопросов. Не его это дело. Каких бы разочарований ни было в жизни целителя, свой брак с матерью Эммы он освятил в храме, как выразилась ведьма-профессор, вписал свои отношения с этой женщиной в ткань мироздания. Ким подумал, что сам он так и не повстречал той, с которой хотелось бы связать себя настолько прочно. И мысль эта вдруг оказалась полна печали и сожаления. Но тут же перед внутренним взором возникла Эмма. Растрепанная. В пижаме. С сияющими любопытством и восторгом глазами... Ким потряс головой и покосился на мага, но тот все еще прибывал в мире своих грез, и молодому человеку не оставалось ничего, кроме как продолжать думать об Эмме. На этот раз, правда, восторженность уступила место логике, и Ким из скудных обрывков того, что уже успел узнать о мире волшебников, попробовал спрогнозировать развитие ситуации, в которой сейчас оказалась девушка.Получалось плохо. Слишком уж много допущений приходилось делать. - Черт, да где же она?! Одиннадцатый уровень, твою мать! – взвился вдруг Иоанн, и Ким, успевший забыть о собеседнике, испуганно вздрогнул. Тут же снова навалился страх. На мониторе по-прежнему была пустая комната, и Киму показалось, что он просто умрет, если никогда больше не увидит в ней Эмму. Или хотя бы Юнону, которая об Эмме сможет что-то рассказать. - Если она не появится в течение получаса, я отменю заказ на билет, - пробормотал он. - Ничего ты не отменишь! Прилетишь, как миленький! – отмахнулся целитель. - Забудь! – взорвался Ким. - Я не отключу связь, оставив Эмму в неизвестности. - Ким, не заставляй меня это говорить... – в глазах Иоанна застыл неподдельный страх. - Что говорить? – почему-то шепотом спросил Ким и понял, что не хочет услышать ответ. - Эмма может и не вернуться, - ответил волшебник и отвернулся. - Ты сам сказал, что она очень сильна! – закричал Ким. - Разве не ты мне доказывал, что маг ниже одиннадцатого уровня просто не смог бы перебросить заклинание между двумя мирами?! Она не может погибнуть! - Она может и не погибнуть, - бесцветным голосом сообщил Иоанн, - Бездна просто выжжет ей мозги. - Господи! – Ким закрыл лицо руками и несколько мгновений сидел, не двигаясь, потом посмотрел на мага. - Иоанн, я не прерву связь, пока что-то о ней не узнаю. Генка простит мне пару лишних дней пребывания в жабьей шкуре. Если не она, то хоть кто-то появится в доме, и мы узнаем новости. Юнона обязательно примчится, если с Эммой случится беда. Она знает про контакт. - Юнона может не иметь доступа через охранные заклинания. Если кто там и появится, кроме Эммы, так это Венни, - целитель поморщился, а потом хмыкнул. - А с ней тебе будет ох как не просто объясняться! - Ничего, ты мне поможешь. - А мне да поможет Бездна. Моя женушка – боевой дракон в юбке. Сам увидишь, когда познакомишься. - Я бы все же предпочел, чтобы этого не случилось, - рыкнул Ким. - Ну не обязательно же при столь драматичных обстоятельствах, - усмехнулся Иоанн, и Ким понял, что целитель старается перевести разговор на безопасную тему, чтобы не думать о возможной катастрофе. Сам он ничего не имел против этого. Как ни горько было признаваться в этом самому себе, но Ким понимал, что просто напросто струсил. И Иоанн это понял. А может и сам старательно делал все возможное, чтобы не развалиться на части. - Интересно, а при каких других обстоятельствах я могу с ней познакомиться, она же в другом мире, - подкинул Ким нелепый вопрос, чтобы поддержать игру. - Кто знает, кто знает... - неопределенно протянул волшебник. – А знаешь, ты ей понравишься. - С чего бы? - Мне так кажется. А я все же неплохо знаю свою жену, - Иоанн мечтательно улыбнулся. – А вот она тебе понравится не сразу... – он немного помолчал. – Мне она тоже не сразу понравилась. Поначалу просто рассмешила: такая маленькая, но гордая и самоуверенная. Это потом уже... А вот она в меня влюбилась с первого взгляда. - Да ну? – недоверчиво хмыкнул Ким. - Представь себе, - маг покачал головой. – Я бы и сам не подумал. Да что там, мне бы такое в голову не пришло. Но я получил информацию... скажем так, из очень компетентного источника. И просто не мог не поверить. Вот тогда я и решил к ней присмотреться... - И не жалеешь? – лишь задав вопрос, Ким понял, насколько на самом деле заинтересован в ответе. - Ни разу не пожалел, - уверенно заявил Иоанн, - ни на мгновение. Венни – лучшее, что случилось со мной в жизни. Ну, еще Эмма... - Я вернулась! – вклинился в разговор звонкий голос. Ким вперился в монитор, Иоанн принялся лихорадочно набирать номер его мобильного, а через мгновение на экране появилась живая, здоровая и совершенно счастливая Эмма.
* * *
Выскочив из здания Университета, я запрыгнула на помело и понеслась к дому. Лететь было минут пять – семь, я решила с толком использовать это время и позвонила Гуку. Услышав мой сбивчивый рассказ, тот рассмеялся. - Спасибо, конечно, за предупреждение, но я не первый день в должности. Конечно, я провел все официально. И, поверь, Ректор прекрасно это знал. - Он что, под тебя копает? – возмутилась я. - Да что ты! Он тебя проверял! - То есть как?! - А ты не знала? – искренне удивился Гук. - Первый признак того, что Бездна повлияла на мозг мага, это то, что он не может вспомнить, как и почему оказался на полигоне. Что ты там такого учудила, что сам Ректор занервничал? - Прыгнула с девятого уровня на двенадцатый. - Ни фига себе! Первый раз про такое слышу! Даже не предполагал, что такое вообще возможно! Ну, Эмма, ты даешь! Поздравляю! - Спасибо! – я просияла: его удивление и поздравления, показавшиеся вполне искренними, были мне приятны.- Ладно, Гук, я рада, что у тебя не будет проблем. Кстати, я видела Старуса. В понедельник можешь привозить маму. - Класс! Эмма, за мной должок. - Считай, что он уже оплачен, - рассмеялась я. - А сейчас извини, я подлетаю, так что, пока! - До скорого! Я пустила помело на снижение. Да, интересную информацию я сейчас получила. Ладно, на досуге подумаю. С Кимом посоветуюсь. А может, и с отцом тоже. Вдруг Ким и вправду его нашел? Ой, но как же я опаздываю! Ким, наверное, с ума сходит, куда я пропала. Я поймала себя на мысли, что спешу не просто домой, а к Киму. До чего же хорошо, когда кто-то тебя ждет! На душе стало так тепло, что захотелось замурлыкать. Вот странно! Что меня так повело? Ну, красивый мужик, ну не дурак, и с чувством юмора у него все в порядке. Но с чего я так таю, от одной мысли о том, что сейчас опять его увижу? Он же в другом мире! Может, у меня тоже культурный шок? Я же уже давно проснулась настолько, чтобы не вести себя как влюбленная дурочка. Хотя, если вспомнить все события этой ночи, больше похоже, что все еще сплю. И все же так хочется верить, что, если Ким прав, и прорыв не за горами, когда-нибудь я приду домой, и он меня обнимет. Ага, щаз! Можно подумать, он в совсем мире найти не может, кого обнимать. Размечталась! Да чтоб такого и к рукам не прибрали? Эх... Но когда я снимала охранное заклинание, я почувствовала, что Бездна коснулась меня. Охранка было простенькая, всего пятого уровня, и я не могла слышать Ее слов. Но мне почему-то показалось, что Она хочет сказать мне «Уже скоро!». На ходу сбрасывая туфли, я ворвалась в дом и с порога крикнула Киму, что вернулась. Васька кинулась под ноги и чуть меня не сбила. Соскучилась маленькая. Я погладила грифошку и побежала в кабинет. - Эмма! – завопили почему-то сразу два голоса. Я тормознула, не сразу сообразив, в чем дело, и вопросительно уставилась на Кима. - Смотри, - улыбнулся он и протянул к зеркалу руку с мобильным телефоном. С маленького экранчика на меня смотрел отец. Он совсем не изменился, мой папа. Совсем такой, каким я помнила его с детства. Мне захотелось, чтобы он снова посадил меня на колени и рассказал страшную сказку об опасном атомном реакторе, который на всех обиделся и превратился в бомбу. - Где ты пропадала?! – снова хором закричали отец и Ким. - Папа! Папочка! Ким! Ребята! – мне хотелось смеяться и плакать от счастья. - Поздравьте меня! Перед вами новоявленный маг двенадцатого уровня! Экзамен сдан при полном составе ученого совета и его окрестностей Мистбургского Университета! Я была так счастлива! Счастлива своим успехом, счастлива тем, что вижу отца, и тем, что вижу Кима. Васька пробралась в кабинет и, почувствовав мое настроение, принялась радостно прыгать вокруг. Я закружилась по комнате. - Эмма! – вдруг требовательно рявкнул отец. - Немедленно сядь и расскажи, как ты оказалась сегодня на полигоне. - Я же тебе говорил… - начал было Ким. - Заткнись и не произноси ни звука, пока она не ответит! – зарычал на него мой папенька. - Ого! А вы славно спелись! – рассмеялась я. - Уймись, папа, все это я сегодня уже проходила. Но так и быть отвечу для твоего спокойствия, хотя и не совсем то, что говорила Ректору. Я позвонила на работу Гуку. Это мой сосед, нынешний Временщик. И попросила его организовать мне карман в обмен на то, что я уложу в клинику института Мерлина его склеротичную маменьку. Гук согласился и даже обрадовался. Правда, карман у него был только горящий, на сегодня. Ректору я, разумеется, о нашей сделке ничего не сообщала, сказала, что сделала официальный запрос. Гук тоже не дурак, и все бумажки у него в порядке. Уходить на полигон мне очень не хотелось. Ким свидетель. Мы ждали, что ты с нами свяжешься. Вот и дотянула до последнего, неслась потом, как ненормальная, все рекорды скорости побила. Ну, как? Я прошла тест? У меня все в порядке с мозгами? - О чем ты? – удивился Ким. - Папа знает. Это была проверка на то, не свихнулась ли я сегодня на полигоне. - Уф-ф-ф! – вздохнул с облегчением отец. - Ну, ты и напугала нас, Лисенок. А теперь еще раз повтори то, что сказала в самом начале. - Что именно? - На счет экзамена. - Я сдала на двенадцатый уровень. - Что?!!! - Представь себе! - сама не зная почему, я почувствовала, что отцу тоже не обязательно знать всего, что творили сегодня мы с Бездной. Киму я бы, пожалуй, рассказала, но не просить же отца отключиться! - Собственно, потому я и задержалась. Я была готова к одиннадцатому и пошла потренироваться для очистки совести. Но у меня оставалось время – карман-то аж на шесть часов был, и я решила попробовать двенадцатый тоже. Кураторы подняли тревогу. Вмешался сам Ректор... - А кто у нас нынче Ректор? – перебил вдруг отец так неожиданно, что я сбилась с мысли и даже не сразу поняла, о чем это он. - Ректор?.. Игнатий у нас Ректор, - по лицу папеньки медленно расползлась счастливая улыбка. Я смотрела на него, раскрыв рот. Что это с ним? - Давно? - Что давно? - Давно Игнатий Ректором стал? – нетерпеливо нахмурился отец. - А я откуда знаю?! – вспылила я. Нет, ну обидно же! Я тут только что, можно сказать, горы своротила, а он, столько лет меня не видел, и Ректором интересуется вместо собственной дочери! – Больше двадцати лет точно. Когда я поступала, он уже не первый год в этом кресле сидел, - все же ответила я и замолчала. Этим своим неуместным любопытством он мне все настроение испортил! Ким недоуменно переводил взгляд с меня на изображение отца в телефоне, но почувствовал мое недовольство и попытался придти на помощь: - И что дальше? – он ободряюще улыбнулся. - Дальше... – я перевела дух и стала рассказывать: - Кажется, они там все здорово перетрусили и выдернули меня телепортом прямо к медичке. Все-таки, беспрецедентный случай, когда маг девятого уровня колдует на двенадцатом. Даже на полигоне. Ну а потом... сами понимаете, с Ректором не очень-то и поспоришь. Тем более что с перепугу там целая толпа собралась... - Какая толпа? – снова встрял отец. Нет, ну что ему неймется! Лучше бы порадовался за меня! Но я решила, что больше не позволю испортить себе настроение. Киму же интересно, что со мной произошло. Вот ему буду рассказывать. - Да весь ученый совет, - отмахнулась я. - И проректор? – продолжал настаивать папенька. - Да и проректор, папа! – я почувствовала, что уже рычу. – И не один, а трое! Тебе весь список присутствовавших огласить? - Нет, - усмехнулся отец и примирительно добавил: - Только один вопрос, и больше я тебе не перебью. Ты же трансфигуратор? - Ну да... - Значит, должна знать гнома Дарбли? - О Бездна, папа! Конечно, я его знаю! Кто ж его не знает-то? Он, кстати, тоже проректор – по воспитательной части – и наш декан по совместительству. - Ох ты! – несолидно крякнул Иоанн. - Нет, ну совсем никаких сюрпризов! – а потом весело, по-мальчишески расхохотался. – Прости, Эмма, - отсмеявшись, он посмотрел на меня с той неподражаемой хитринкой в глазах, что всегда сулила мне в детстве незабываемые развлечения и новые сказки, - больше не буду тебя перебивать. Так что хотело от тебя почтенное собрание высокомудрых магов? - Ну, сначала проверили, все ли я помню, так же, как и ты, только что, а потом предложили сдать тесты... – если честно, у меня уже пропал всякий интерес рассказывать им об экзамене. Да и зачем? Отец не трансфигуратор, ему всей прелести моих экзерсисов не понять, а Киму все, что бы я ни сказала, покажется чудом. Так что, я просто пожала плечами. - Ну, я и сдала. Вот! - На двенадцатый уровень? – хмыкнул отец. - На двенадцатый уровень. - С ума сойти! – он снова хихикнул. - Венни убьется об стенку! - Ой-ой-ой! Об этом-то я и не подумала! Да, папа был прав. У моей матушки тоже двенадцатый, и сдала она его совсем недавно. А конкурентов она ой как не любит! М-дя! Ну, теперь мне точно не миновать ее наскоков по поводу Совета. - Как она, кстати? - спросил отец. - Процветает. Секретарь Совета по делам неправомочных заклятий. - Знаешь, я даже не удивлен, - хмыкнул отец, - Венни самой Бездной создана для политики и высоких постов. А из-за чего вы так долго с ней не контачили? - Из-за того, что я поступила в Мистбурге, а не в Инфернадии, на юридический, - автоматически ответила я и тут же взвыла. - А ты откуда знаешь?! - Секрет, - ухмыльнулся он. - Папа? – я почти зарычала. - Светильник. - Ты с ним общаешься?! Папа! Ты невозможен! Как ты сам-то? Как ты жил все эти годы? - Это долгая история. У нас мало времени, Эмма, - отец вдруг стал серьезен. - Ким, тебе пора уходить. - В каком смысле? – опешила я. - Ким летит ко мне, - непререкаемо заявил отец. - Так надо. Прости, Эмма, но связь придется прервать. - Нет! – вздрогнула я. - Я выйду из своего скайпа, - сказал вдруг Ким, обращаясь к отцу, - но ты уже тоже с ней в контакте. Может и не прервется. А когда я смогу включить лэптоп, ты меня подсоединишь. - А если все же прервется?! – завопила я. - Я дал тебе данные корреляции, - Ким поднял руку, словно хотел коснуться зеркала... нет, меня!.. но тут же ее уронил. - Жди звонка, Эмма. Мы обязательно свяжемся завтра утром. То есть вечером, по-вашему. - Ким, а вдруг не получится? А как же Генка? Как же… - Все будет хорошо, Эмма, - сказал Ким и посмотрел на меня так ласково, что я чуть не разревелась. - Я обязательно тебя найду. Вот увидишь. - Папа, как же так? Зачем?! Так нельзя! Я же только что нашла тебя! И… и тебя. - Я не говорю тебе «прощай», Эмма. Я говорю тебе «до скорого!». Увидимся! – Ким ободряюще улыбнулся, но я видела, как нелегко ему далась эта улыбка. Глупо конечно, но не слова, а то, что ему тоже не хочется со мной прощаться, на мгновение придало мне сил. А потом зеркало пошло рябью, и остался только голос отца. - Папа? Почему? – у меня сжалось горло. - Не волнуйся, Эмма. Мы хотим тебя защитить. Ты даже не представляешь, как рискуешь. - О чем ты? По зеркалу снова прошла волна. - Эмма, если связь прервется, я хочу, чтобы ты знала. Я очень тебя люблю. Я выжил, попав сюда, только потому, что думал о тебе и о маме. И еще… - на этот раз даже его слова стали прерываться. Я протянула руку и коснулась зеркала, чувствуя, что по щекам катятся слезы. - Ким – отличный парень. Ты сделала правильный выбор. - Какой выбор, папа? – прошептала я, но поняла, что он меня уже не слышит. Я смотрела в зеркало и видела только себя – заплаканную и совершенно несчастную. Поревев с полчаса на диване, я, все еще всхлипывая и продолжая себя жалеть, приняла душ, влезла в любимую пижаму и попыталась заснуть. Несмотря на усталость и слишком долгую, насыщенную событиями ночь, сон не шел. Глупая книжка, недочитанная вчера, ничего, кроме отвращения не вызывала. Я снова встала и принялась бродить по дому. Васька хвостиком таскалась за мной, не понимая, в чем причина перепадов настроения любимой хозяйки. Мне срочно нужно было с кем-то посоветоваться. Позвонить Юноне? Она сейчас на банкете, ей не до меня. Да и чем она мне поможет?.. И что теперь? Не матери же мне звонить! Она, конечно, обрадуется, что отец жив и с ним все в порядке, но подозреваю, она это и без меня знает. А когда до нее дойдет, что я была в контакте с параллельным миром и тут же, как законопослушный цуцик, не сообщила по инстанциям, такое начнется – мало не покажется. Оставалась только моя новая подружка. Ой, простите, Ее Могущество Великая Бездна. Что бы такого поколдовать, чтобы с ней побеседовать? Я вышла на заднее крыльцо и тронула охранное заклинание. Может, сделать вид, что у меня паранойя? А что? Почему бы и нет? Да и кто узнает? Кто ко мне ломиться-то станет? Я принялась плести заклинание, и голос Бездны тут же зазвучал у меня в голове. «Молодец, Эмма! Хорошо, что додумалась. Это сейчас очень кстати, - интонации были почему-то занудными, почти как у Ректора. Я сразу почувствовала себя нашкодившей девчонкой. Интересно, чем я ей не угодила? - Одиннадцатым не ограничивайся, но выше двенадцатого не ставь». «Да кому я нужна-то?» - вздохнула я. «Скоро узнаешь, - вдруг хихикнула Бездна уже вполне дружелюбно. - И не переживай, ты еще обнимешь своего отца, и не только его. Уже скоро». «Правда?» - мне хотелось расспросить ее поподробнее, но заклинание кончилось, и голос смолк. Ладно, поверим на слово. Уж кому верить, если не Ей, Всезнающей. Немного успокоившись, я вернулась в кровать и на этот раз мгновенно заснула.
Когда Ким выходил из самолета, настроение у него было хуже некуда. Еще во время пересадки в Москве он перезвонил Иоанну и уже знал, что связь оборвалась почти сразу. Это лишний раз доказывало, что отсюда он Эмме не дозвонится. И теперь непонятно, сможет ли он ей вообще когда-нибудь дозвониться. Получалось, он примчался в Барнаул только для того, чтобы расколдовать Генку (что пока не доказано) и при этом не подставить Эмму. Что тоже, в общем-то, фактом не являлось. Мало ли зачем целитель мог нагнать на него страху. Все это Киму чертовски не нравилось. В его рюкзаке в пластиковом контейнере мирно подремывали две жабы. Совет Эммы не класть их в один террариум, похоже, был неактуален в этом мире. Он издалека увидел в небольшой кучке встречающих Иоанна. Трудно было его не заметить. Лет с шестнадцати не страдавший комплексом маленького роста Ким на мгновение почувствовал себя карликом. «2.08-2.10, - прикинул он. - Большой парень». Иоанн задорно улыбнулся и крепко пожал руку новому знакомому. - Рад встрече! – весело сказал он, воровато оглянулся по сторонам, приобнял Кима за плечи и потащил за собой куда-то в сторону от выхода. - Куда это мы? – удивился Ким. - Здесь недалеко, - туманно ответил маг и, свернув в какой-то коридор, открыл дверь явно служебного назначения. Крохотная комнатушка, похоже, служила кладовкой. Вдвоем они еле поместились на свободном пространстве. Прежде чем Ким успел удивиться или возмутиться, волшебник крепко схватил его за плечи, и в следующее мгновение мир опрокинулся, завертелся волчком, и молодой человек обнаружил себя сидящим на роскошном пушистом ковре у ног рыжего гиганта. Слегка подташнивало, голова немного кружилась, но в общем он ощущал себя вполне живым и целым. - Добро пожаловать ко мне домой, - хмыкнул Иоанн, тут же двинулся к старинному буфету и, изъяв оплетенную бутыль, плеснул в два бокала янтарной жидкости.- На вот, выпей, - протянул он один бокал гостю. - Что это было? – спросил Ким. - Телепортация. Мы сейчас километрах в шестистах от Барнаула, - он залпом опрокинул в себя содержимое бокала. - Сюда даже на вертушке по прямой не доберешься, Белуху облетать надо. А мы по-быстрому. - Хоть бы предупредил! – снова подкатило раздражение на бесцеремонность колдуна. - А ты бы поверил? – усмехнулся Иоанн. - Я уже во все, что захочешь, поверю, - Ким потер висок и взял предложенный бокал. - У меня друг в контейнере в рюкзаке сидит, - он попытался встать. - Посиди пока, - велел маг, - коньячку выпей. Головокружение скоро пройдет, тогда и переберешься в кресло. Есть хочешь? Ким вспомнил, чем его кормили в самолете, и передернулся. Сам дурак, как говорит Иоанн. Нет бы на лайнере «Бритиш эйрвейс» подкрепиться, так нет, он был весь на нервах, есть не захотел и в итоге пересадки дождался. - Попозже, - ответил он, - мне бы аэрофлотовскую дрянь переварить. - А зачем ел? – строго спросил Иоанн. - Голодный был, - огрызнулся Ким. - Давай я все-таки с пола-то поднимусь. Неудобно как-то, в гостях... - Ну, если тебе мой ковер не нравится… - Нравится, нравится, - проворчал Ким, но в кресло все-таки перебрался, хотя на какое-то время и пожалел об этом – желудок снова взбунтовался, вестибулярный аппарат отказывался воспринимать верх и низ. На сидение он просто рухнул и зажмурился, чтобы не видеть вращающейся комнаты. - Упрямец, - не без уважения пробормотал целитель. - У нас проблема, Иоанн, - сообщил Ким, все еще не рискуя открыть глаза. - Какая? - Я-то корреляцию по уэльсским координатам составлял. А вдруг здесь высота солнца с твоим миром вообще никогда не совпадает? - Ну, ты же, вроде, математик? Вот и считай. Мы находимся вот здесь, - он воткнул зеленую кнопку в висящую на стене карту и вынудил-таки Кима приподнять веки. - А я пока, все-таки, ужин приготовлю. - Только меня помочь не проси, если хочешь, чтобы потом это есть можно было, - невесело усмехнулся Ким и, почувствовав, что вполне пришел в себя, потянулся к рюкзаку, извлек сначала контейнер с жабами, а потом и лэптоп. Час спустя, Иоанн вернулся в комнату. - Ужин на троих подан на кухне, - сообщил он. - Почему на троих? – не понял Ким. - А я оптимист. Сейчас твоего друга расколдуем и есть пойдем. - Как скажешь, - согласился Ким. - Может, хоть что-то у нас получится. - Это в каком смысле? - В прямом. В этих координатах совпадений гораздо меньше и от британских они сильно отличаются. Вот посмотри, - он повернул к Иоанну экран. - Ладно, не переживай, - вздохнул целитель, вглядываясь в монитор, - ну, не подумал я. Через три дня попробуем. - А если ее на месте не будет? С Инис Энли как раз в это время совпадение кратчайшее, именно в этот день. - Ну, не загадывай. Не свяжемся через три дня, попробуем еще раз через пару недель, - легкомысленно отринул проблему целитель. - Да не факт, что мы вообще отсюда свяжемся! – взвыл Ким. - Сам же сказал, что связь почти мгновенно прервалась, как только я отсоединился. - А вот давай-ка я Геннадия расколдую, и у Эммы повода не будет заклятиями в зеркала швыряться. Тогда ты сможешь вернуться на этот мерзкий островок и с ней связаться. Идет? Маг подошел к столу, достал из контейнера жабу и аккуратно положил на ковер. Потом сосредоточился, поднес к ней ладонь с растопыренными пальцами и слегка встряхнул рукой. - Упс! – сказал Иоанн и растерянно уставился на плоды трудов своих. На полу сидела совершенно голая девчонка. Ким взглянул на это создание и и тихо взвыл, то ли от смеха, то ли от ужаса. Потом достал из рюкзака сорочку, подошел к девушке и помог ей подняться. - Здравствуй, Шушха. Одень это на себя, пожалуйста, - попросил он и протянул ей рубашку. Девушка застенчиво улыбнулась и неловко пропихнула руки в рукава. На вид ей было лет шестнадцать-семнадцать, стройненькая, довольно милая, хотя на взгляд Кима ее портил слишком большой рот и серые с желтизной, чуть на выкате глаза. - Кто это? – не выдержал маг. - Познакомься, Иоанн, это – Шушха. Она, вообще-то, родилась и выросла жабой, и была моей домашней любимицей. - Черт, что ж ты не предупредил?! – взвыл маг. - Я думал, ты заметил, что их двое. - Да даже если бы и заметил, как их различить? - Эмма различала, - вздохнул Ким. - Потому что сама заколдовала твоего Генку! – вызверился Иоанн, но потом словно смирился и поманил к себе девочку. - Ладно, иди сюда, тварюжка бессловесная, превращу обратно. - Я могу говорить, - чуть хрипло ответила Шушха, - и не хочу превращаться. Ким, не надо меня превращать. - Почему, Шушха? Тебе было так плохо жить жабой в моем доме? – полюбопытствовал он. - Нет, хорошо. Ты добрый. Но Гена ведь тоже превратится и не будет жабой. Я хочу, как Гена. Он такой красивый. - Ну-ну! – хмыкнул Иоанн. - Ладно, гуляй пока так, хоть покормим тебя по-человечески. Маг достал из контейнера вторую жабу и проделал с ней те же манипуляции. На этот раз не произошло вообще ничего. - Т-а-а-ак! - протянул Иоанн. - И как прикажете это понимать? – он взял жабу в руку и прикрыл глаза. - Ну-ка, что тут у нас? - Он не превращается? – озабоченно спросила Шушха у Кима. - Он так жабой и останется? Тогда и я хочу жабой. - Жабой он не останется, - решительно заявил тот. - Он – мой друг, и он – человек. Человеком он и будет. Мы что-нибудь придумаем. - Тогда, и я – человек, - счастливо вздохнула девчонка. - Эх, ты, простая душа! – Ким потрепал ее по плечу. Иногда его самого смущало собственное нежное отношение к этому земноводному. В детстве у Кима никогда не было животных. В двадцать лет, купив первую свою квартиру, он завел собаку. Плохо понимая, во что ввязывается, Ким просто позвонил в элитный клуб и спросил, какие у них сейчас есть щенки. Получив по Интернету фотографии, он остановил свой выбор на белом кучерявом шарике рядом с которым, вместо слова «болонка», было почему-то написано «ирландская овчарка». Так у него появился Нилли. А через месяц Кима угораздило жениться. Поначалу белый пушистый шарик приводил молодую супругу в умиление, хотя она и ревновала к тому, сколько Ким уделяет времени своему питомцу. Но через полгода, когда Нилли дорос до размеров среднего пони, она поставила вопрос так: либо я, либо собака. Ким, которому уже осточертели «радости» семейной жизни, не задумываясь, предпочел собаку. Нилли прожил с ним долгих четырнадцать лет. Одним из самых тяжелых решений в жизни Кима было решение усыпить любимого пса, который медленно и мучительно умирал от рака. Ким зарекся заводить собак. А примерно через год он отбил у мальчишек, швырявшихся камнями, обычную серую жабу. Совесть не позволила ему бросить умирать несчастное животное, и он отнес ее к ветеринару. Каково же было его удивление, когда он узнал, что данный экземпляр является довольно юной дамой, и серьезных увечий не получил. К тому же ему сообщили, что жабы живут до сорока лет и вполне способны привязываться к человеку. К сожалению, эти милые земноводные вели ночной образ жизни, но поскольку Ким и сам этим грешил, он решил, что Шушхи ему для общения вполне хватит. Правда, когда Генка развелся с третьей женой и переселился в его дуплекс, именно к нему Шушха воспылала особой любовью. И вот теперь его милая жабка превратилась в смешную нескладную девчонку, и Ким чувствовал себя почти отцом. - Почему он не превращается? – тревожно спросила Шушха. - Не знаю, - ответил Ким, - Иоанн старается. - А тут и стараться нечего, - вздохнул маг. - В смысле? - В прямом. Заклятие наложено в белой зоне. Никто его снять, кроме самой Эммы не сможет. Да еще замок одиннадцатого уровня, мне его не взломать, хоть у меня и тринадцатый. Даже в этом мире. Не по моей это части, - он снова вздохнул. - Пошли, что ли ужинать, пока все не остыло. За столом царило мрачное молчание. Притихшая и растерянная Шушха возила ухваченной в кулачок вилкой по тарелке и, когда думала, что никто не видит, прихватывала оттуда что-то пальцами. Не забывая при этом делиться с Генкой – контейнер с жабой она принесла с собой на кухню и поставила у своего прибора. Иоанн косился на нее, но ничего не говорил, да и в объяснения вдаваться не собирался. Наконец, Ким не выдержал. - Иоанн, а почему он сам не расколдовывается? Ты мне так и не ответил. Эмма говорила, что необратимых трансфигураций не существует. - Он расколдуется. Лет через пять. Может, десять. Устраивает? - Но почему?! - Магии здесь много. Никем не востребованной магии, - вздохнул волшебник. - Я – не в счет. Я один такой. - Если Гена не расколдуется, я тоже хочу быть жабой, - жалобно вставила Шушха. - Он расколдуется, обязательно расколдуется. Но если ты хочешь, можешь пока жабой побыть. Иоанн тебя превратит, - ласково предложил Ким. - Тогда я подожду, - задумчиво произнесла девушка, - побуду пока человеком. Чтобы знать как. Ким, ты меня научишь? - Чему? – опешил Ким. - Быть человеком, - на полном серьезе ответила Шушха. - А не слабо, вундеркинд? – хмыкнул маг. - А что, хочешь конкуренцию составить? – огрызнулся Ким. - Я бы, пожалуй, попробовал, - не без иронии ответил Иоанн. – А ты? Ким только махнул рукой. - Лучше скажи, когда следующий самолет на Питер. Заеду домой, а потом – опять в Англию. - В понедельник. Они раз в неделю летают. - Черт! Застрял, значит? Ты представляешь, что с Эммой будет? А Генка? Еще неделю в жабьей шкуре сидеть, - он помолчал, а потом спросил: – А телепортировать ты меня туда не можешь? - Не могу. У меня привязки нет. Да и не докину я тебя до Питера. - Ким, ты хочешь уехать? – испуганно спросила Шушха. - Не хочу, маленькая, но надо. Надо расколдовать Генку. - А как же я? - А ты пока с Иоанном останешься. Он тебя научит человеком быть, - Ким ехидно покосился на волшебника, но тут же серьезно спросил: - А может, до Москвы докинешь? Оттуда самолеты все время летают. - И до Москвы не докину, - вздохнул Иоанн. - Телепортация – это хобби. Я ее вообще только здесь освоил, когда этот дом себе построил. У меня привязка только на мою квартиру в Барнауле, на этот дом и на буддийский храм на монголо-китайской границе. - А еще маг тринадцатого уровня! – фыркнул Ким. - Ну, можешь пойти и сброситься по этому поводу с веранды, - резко бросил целитель. - Там обрыв метров шестьдесят. А я тебя потом по кусочкам соберу. Это я умею. Даже с того света верну, если слишком уж далеко не убежишь. - Ладно, прости, - Ким протер лицо ладонями. - Просто я не спал почти двое суток. Да еще случилось столько всякого. Эмма… Генка… Теперь вот Шушха еще. - А что – Шушха? - встрепенулась девочка. - Ничего, маленькая, - успокоил Ким. - Ты же знаешь, я тебя никому в обиду не дам. - Знаю, - доверчиво улыбнулась она. Волшебник посмотрел на них и покачал головой. Потом хлопнул ладонями по столу. - Вот что, мальчики, девочки. Поздно уже. Давайте-ка, я вас спать уложу, - Иоанн поднялся. - Как тут у вас говорят, утро вечера мудренее. У нас есть три дня до ближайшего наложения. Будем думать, как связаться с Эммой отсюда. Больше нам все равно ничего не остается.
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Ну, где он там? – нетерпеливо заерзал человек. - Не знаю. Драконам виднее, - равнодушно пожал плечами гном и, покосившись на друга, спросил: - Зачем вы оба полезли в петлю? Разве вам было мало того, что они попросили? - Ты не понимаешь, - отмахнулся тот, кого звали Ином. - Разумеется! Чуть что, так до меня хуже всех доходит, - обиженно пробурчал Дар. - Я не к тому, - человек поморщился. - Вот ты же отказался от своих будущих детей. - При чем здесь это? – опешил гном. - Они попросили не так уж много. И от своих детей я не отказывался. Просто они не пойдут по моим стопам, не станут магами. Ну и что? Разве большинство гномов не живут в горах, не учатся мастерству и не создают прекрасные вещи? Я не лишил своих детей права выбора. - Но ведь их будут растить другие. - У нас это нередко бывает, - Дар пожал плечами. - Это ты сейчас так думаешь, - сочувственно изрек человек, - а пройдет время, и ты захочешь жениться и будешь любить своих детей еще до рождения, а растить их не сможешь. - Пройдет время и клан женит меня по любому, - фыркнул гном. - Моих свободных деньков лет на сорок – пятьдесят осталось, не больше. А ты представь, сколько других я смогу обучить за это время. Поверь, они не попросили много. И то, что они попросили за мастерство, мне даже нравится. А вот ты испугался, Ин. - А ты бы не испугался? Я ведь знаю, как это, - вздохнул человек. - Так зачем же ты полез в петлю? – совсем растерялся его друг. - Я не хочу терять, Дар. Я больше не хочу терять. - Прости... – гном, наконец, понял, о чем речь, и потупился. - Где же Нат? - Вот тоже нарвался... – задумчиво произнес человек. - Знать бы еще на что именно. - А ты не знаешь? - В смысле? - Не знаешь, кто является Хранителем знаний драконов в нашем мире? – неверяще переспросил Дар. - Нет... Я же не гном. Это вы больше всех знаете о драконах. А что? Они не превратят его в какой-нибудь свиток или фолиант? - Они не колдуют, Ин... А Нат, он точно не знал? Хотя, он же сказал... А им не соврешь, - гном хмыкнул, а потом начал тихо смеяться. - Да что с тобой?! – не выдержал Ин. - Ты не поверишь! Нат нарвался больше всех! А я-то еще не мог понять, что с ним. А он просто не знал! - Дар, да о чем ты?! Что они такое с ним сделают? - Они превратят его... – гном сделал страшные глаза и почти прорычал, - в кошмарное чудовище, - он развел руки и согнул пальцы на подобии когтистых лап, - он станет страшным и ужасным... – Дар снова зарычал и, выдержав эффектную паузу закончил: - Ректором Университета! - Что?! - Я же говорю, он нарвался, - хихикнул гном. - Он не сможет... Не выдержит... – растеряно протянул человек. - У него не будет выбора, Ин. Разве ты не понимаешь? - Черт! За спиной раздались шаги, и через пару мгновений оборотень плюхнулся на траву рядом с друзьями. - Уже знаете? - мрачно спросил он. - Дар объяснил. - Ты сам виноват, - ответил гном. - Куда лез? - Ты не понимаешь, Дар, - отмахнулся полиморф. - Ну, вот опять, чуть что, так я самый тупой. - Не тупой, а тугодум, - поправил Ин. - Хватит, - Нат мрачно посмотрел в небо. - Нас втравили, господа, в отвратительную авантюру. - Какую? – лениво поинтересовался человек. - Не могу ничего сказать, - хмыкнул оборотень. - Увы. Привыкайте. - К чему? - Верить мне на слово. - Делать мне больше нечего! – фыркнул гном. - Брось, Дар, кончились наши золотые денечки розыгрышей и проказ, - ностальгически изрек полиморф. - Ты так говоришь, как будто уже узнал все тайны мироздания, - подколол Ин. - Не все, - вздохнул Нат, - но о судьбе трех пешек мне кое-что сообщили. - Не скажешь? – подумав, спросил Дар. - Не смогу. Печать. - Уже? – изумился человек. - Сразу и постарались, - зло выплюнул оборотень и, нахмурившись, решительно добавил: - Но я что-нибудь придумаю. - Еще никто не мог перехитрить королев, - проворчал гном. - Я попробую, - без тени сомнения заявил Нат. - Разумеется, ваше высочество! – скривился Ин. - Не язви, - беззлобно огрызнулся оборотень и, подумав, сказал: - Знаете, кое-что я могу вам сообщить. - Например? – в голосе человека прорезалось любопытство. - Помните старую примету «Черный дракон в небе – к большим переменам»? – он покосился на товарищей, дождался утвердительных кивков. - Так вот, это правда. - Утешил! – фыркнул гном. - Когда-нибудь пригодится, - вздохнул человек. - Умница, - похвалил оборотень, - только помни об этом. - Угу! Всю оставшуюся жизнь. Несколько минут они молчали. - Ин, ты же гений исцеления, - полиморф повернулся к человеку, - не хочешь полечить Сирано Ректора? - А что, все так плохо? – удивился Дар. - Меня к нему и близко не подпустят, - ответил Ин. - Черт, как все не вовремя! – оборотень в сердцах ударил кулаком по траве и ястребом взлетел в небо. - Совсем плох, - вздохнул гном, провожая птицу взглядом. - Знаешь, Дар, сдается мне, что больше всех нарвался именно ты, - в голосе человека отчетливо слышалось ехидство. - Почему? - Потому что никак не защищался. - Это ты о чем? – Дар совсем растерялся. - А как ты думаешь, кого Игнатий Ректор в первую очередь посадит на место проректора по воспитательной части? - О, нет! – простонал гном, - Я не дамся! - Попробуй, - хмыкнул человек.
Я еще в процессе чтения. Скопировала текст на СИ и закинула на телефон. Начало заинтриговало. "Каждая взятая вами в руки книга дает свой урок или уроки, и очень часто плохая книга может научить большему, чем хорошая" Стивен Кинг
kagami, буду читать здесь)) "Каждая взятая вами в руки книга дает свой урок или уроки, и очень часто плохая книга может научить большему, чем хорошая" Стивен Кинг
Меня подкинуло из кровати примерно за полчаса до того, как зазвенел будильник. Косые лучи предзакатного солнца пробивались сквозь щели в шторах. Было около пяти вечера. Даже во сне в моем подсознании сидела одна единственная мысль: не пропустить время связи. Я поплелась на кухню, приготовила кофе и выпустила Ваську. Как ни велико было искушение снова встретиться с Кимом в пижаме, я все же приняла душ и оделась. Подумав, еще и накинула свою рабочую личину. Бездна внутри меня одобрительно хмыкнула. Васька вернулась подозрительно быстро, явно чем-то недовольная. Я насыпала ей корм, налила себе вторую чашку кофе и отправилась в кабинет. Связь могла состояться с минуты на минуту. И тут зазвенело переносное зеркальце. Я пробежала по дому, нашла брошенную вчера в гостиной сумочку и достала пудреницу. - Эмма! Немедленно открой мне проход в заклятии над задним крыльцом! – закричала Юнона. Волосы ее развевал ветер. Судя по всему, подружка зависла на метле над моим домом. - Да я сейчас вообще его сниму, - заторопилась я. - Ни в коем случае! – закричала Нончик. - Только проход! Крошечный и очень кратковременный! Тут такое творится! - Хорошо, - растерялась я и побежала к заднему крыльцу. Выйдя во двор, я принялась раздвигать проход в заклятии. «Очень аккуратно. Смотри, чтобы никто не пролез за ней следом», - предупредила Бездна. «Да что происходит?» - удивилась я. С неба на меня ринулась крошечная точка, стремительно превращаясь в Юнону. Как только ее ноги коснулись плиток двора, я начала закрывать проход. «Ей можешь рассказать все, как есть. Нам понадобится ее помощь, - тараторила тем временем Бездна. - И заблокируй большое зеркало. Ким сегодня не позвонит. Еще не время. Подожди пару дней». Я стянула края прорехи, и она замолчала. Ким не позвонит? Почему? Что там они с моим папой, великим экспериментатором начудили? Но подумать над этим времени уже не оставалось. Юнона, схватив меня за руку, потащила в дом. - Эмма, что происходит? – набросилась она на меня, едва мы оказались на кухне. - А что происходит? Я дома сижу, откуда мне знать. - Так ты не в курсе?! – опешила Юнона. - Не в курсе чего? - Великая Бездна! Вчера в утренних газетах проскочило сообщение, что в одном из временных карманов полигона была создана жизнь. Журналисты осадили Университет, но Ректор отмалчивается, как партизан. Почему-то часть из них стала лагерем у твоего дома. Какой-то маг-недоучка попытался снять твою охранку и сгорел на фиг. - Совсем?! – ужаснулась я. - Нет, успели снять, но покалечился сильно, - небрежно отмахнулась Юнона и тут же продолжила вываливать на меня информацию: - Вызвали магистраторский патруль, они привезли эксперта и тот определили, что охранка двенадцатого уровня. Магистраторы позвонили в Университет, но там подтвердили, что твой двенадцатый правомочен. Патрулю оставалось только разогнать журналюг и снять с тебя обвинения, даже не побеспокоив. Но все совсем не так малиново. Магистратор пятого ранга Безарий кипит от злости и жаждет добраться до тебя лично. А журналисты, дождавшись ухода патруля, снова стали подтягиваться к твоему дому. Эмма, во имя Бездны, что ты такого натворила? Почему Ректор подтвердил твой двенадцатый уровень? Что вообще происходит? - Господи, ну и каша! – опешила я. - Но ты-то тут как оказалась? - Случайно. Загуляла на банкете до двух часов дня, - виновато пожала плечами подружка, - пришлось домой пешком ползти. Шла мимо, смотрю: толпа. Ну, я потолкалась среди них, и все выяснила. Правда, пришлось ждать сумерек, чтобы взлететь и к тебе пробиться. Представляю, как они сейчас там бесятся, если заметили мой маневр. Так что же все-таки случилось? И как, кстати, Ким? Надо ему все рассказать, сегодня ты не сможешь всю ночь у зеркала сидеть. - Связь разорвана, - только и успела сказать я, как зазвенело зеркало в кабинете. Черт! Я же его не заблокировала! Мы помчались в кабинет. Я провела рукой по зеркалу и увидела какую-то незнакомую физиономию. - Эмма Ликотворящая? – поинтересовался этот тип. - Журналист! – завопила Юнона. Я тут же отключила связь, а потом и зеркало. - Уф! Успели, - выдохнула я. - Пошли на кухню, покормлю тебя завтраком и все расскажу. Только имей в виду, информация сугубо конфиденциальная. Велено поделиться только с тобой. Ни в Университете, ни в параллельном мире никто ничего не знает до конца. - И кем это велено? - поинтересовалась Юнона, следуя за мной на кухню. - Великой, Всезнающей и Всемогущей. - Она сама тебе это сказала? – усмехнулась моя подружка. - Угу. - Эмма! – Юнона резко развернула меня к себе, заглянула в глаза, потрогала лоб. - Не шути так. Сама знаешь, Она шуток не любит. - Еще как любит. С чувством юмора у Нее все в порядке. - Эмма, остерегись! - Слушай, Нончик, успокойся. Я с ней разговариваю. Иногда. Когда колдую. - Эмма, ты уверена, что ты здорова? – Юнона продолжала нервно меня ощупывать, но мне все же удалось дотянуть ее до кухни. - Я все-таки давно не занимаюсь целительством, могла чего-то и не заметить. - Сядь! – велела я и принялась готовить завтрак, собираясь с мыслями. Да, Великая и Всемогущая легких задачек не задает. Еще не хватало, чтобы ближайшая подружка лично укатала меня в дурку. - Эмма, что все-таки происходит? – не выдержала Юнона. Я накрыла на стол и села напротив нее. - Нончик, обещай, что выслушаешь меня от начала до конца, и только потом будешь решать звонить тебе в психушку, или нет. Идет? - А что, все так запущено? – Юнона подняла бровь. - Ты уже успела усомниться в моем здоровье. - Ну, знаешь ли, не каждый день слышишь, что кто-то разговаривает с Бездной. - Вот и я о том же. Но давай по порядку. Ты помнишь, я вчера позвонила Гуку Временщику? Видимо мне и вправду необходимо было поделиться с кем-то событиями вчерашнего дня. Я так увлеклась рассказом, что почти не обращала внимания на реакцию собеседницы. - Стоп! Стоп! Стоп! – завопила Юнона, когда я дошла до почти экстатического момента оживления моих джунглей. - Ты хочешь сказать, что все это правда?!! Что жизнь действительно была создана, и создала ее ты?!! – глаза у нее стали совершенно круглыми. - Не я, Бездна. Она как бы действовала через меня. И, знаешь, Ей самой это нравилось. - Ты хоть понимаешь, что ты сейчас мне сообщила? – прохрипела Нончик с трудом хватая ртом воздух. - Понимаю, - я взяла ее за руку, надеясь успокоить.- Там на полигоне я колдовала на тринадцатом уровне. - Идиотка! – Юнона схватилась за голову. – Эмма, какая же ты идиотка! А еще профессор! – теперь она уже сама вцепилась в мою руку и посмотрела в глаза. - Ты колдовала не на тринадцатом уровне, подружка. Ты колдовала выше! - Но выше не бывает, - растерялась я. - Считается не доказанным, что это возможно – так будет правильней, - наставительно произнесла Нончик и обреченно добавила: - Ты хоть понимаешь, что за всю историю Мира существовало только два мага, которые, по недостоверным данным, могли создавать жизнь?! - Как два? – совсем запуталась я. Лично я слышала только о Мерлине. Но Юнона всегда разбиралась в истории магии лучше. - Квак два! – передразнила она меня. - Первым был Творец Неназываемый, который, по легенде, и создал сам Мир по велению Великой Бездны. - Нончик, что за чушь? Это же из области древних религиозных мифов, - возмутилась я. - Судя по тому, что ты мне только что рассказала, этот древний миф вчера оброс доказательствами. - Не шути так! - А я и не шучу, - она действительно была на удивление серьезна. - Теперь идем дальше. Как ты, надеюсь, знаешь, вторым был Великий Мерлин. - Да, необратимая трансфигурация. - Не просто необратимая трансфигурация, а необратимая трансфигурация неживого в живое. Если бы ты побольше интересовалась историей, то помнила бы, что некоторые великие маги прошлого тоже проводили необратимую трансфигурацию, но только живых существ опять же в живые. К сожалению, впоследствии эти знания были утеряны. Но вернемся к Мерлину. Что ты вообще о нем знаешь? - Ну, как что? – вконец опешила я. - Что он был великим магом, что он создал Вечное Дерево и Храм Бездны. - Угу, угу. А знаешь ли ты, что в возрасте примерно ста пятидесяти пяти лет Мерлин внезапно исчез? Никто не ведает, где именно он пропадал больше четверти века. Но, вернувшись, великий маг уехал с Альбиона на маленький островок на западном побережье, построил себе замок на берегу, назвал его Авалоном и жил там отшельником. Те, кому посчастливилось встретиться с ним в тот период, оставили свидетельства, что Мерлин практически перестал заниматься магией и все время что-то писал. Многие полагали, что он сошел с ума, потому что старик доказывал, что поступает по прямому указанию Великой Бездны. Однако после его смерти никаких рукописей найдено не было, а замок населила какая-то странная эктоплазма. Именно из-за призраков, которые считают себя хозяевами Авалона, замок по сей день закрыт для туристов. А вокруг всего Авалона – белая зона, в которой почти не работает магия. - Подожди! – меня осенило. - Ты говоришь о Печальном острове? Я бросилась в кабинет, притащила атлас на кухню и принялась лихорадочно его листать. - Что ты ищешь? – поинтересовалась Юнона. - Печальный остров. Вот! Вот смотри! Это то место, где находился Ким, когда связался со мной! Ну, есть его аналогия в технологическом мире... - Ни фига себе! – Юнона даже рот приоткрыла и уставилась на карту. - А как только он уехал оттуда, связь прервалась. Это место поддерживает связь между мирами! - И что это нам дает? – нахмурилась подружка. - Понятия не имею, - честно призналась я. - Но вдруг пригодится? Хотя… - Что? - Ты говоришь, Великий Мерлин почти на три десятка лет исчез. А что если он был в параллельном мире? Что если он, вернувшись, отправился жить именно туда, где легче всего связаться с покинутой им реальностью? - Зачем? - Ну, чтобы… Эктоплазма? А что если это эктоплазма из того мира, и Мерлин перетащил ее сюда? - Зачем? - Не знаю. Может, ему так Бездна велела, - развела я руками. – Теперь-то мы знаем, что могла... - В самом деле, - хмыкнула Юнона. - Интересная гипотеза получилась. Но вернемся к нашим баранам. Итак, мы имеем два неподтвержденных точными данными свидетельства, что Бездна вступала в непосредственный контакт с магами и наделяла их способностью творить жизнь. И оба раза, как мне кажется, Великой и Всезнающей было что-то от них нужно. От Творца Неназываемого ей был нужен сам акт творения жизни, а от Великого Мерлина мы даже не знаем, что именно. Например, пристроить у нас иномирских призраков, буде он действовал по ее прямому указанию. А еще, милая моя Эмма, мы имеем тебя, тоже сотворившую жизнь и беседующую с Бездной. Отсюда напрашивается вопрос: что Ей от тебя нужно? У тебя есть догадки? - Никаких, - ответила я, однако честно призналась: - Но она точно чего-то от меня ждет. Это я почувствовала. - Мда-а-а! Все интересней и интересней, - протянула Нончик. - Ладно, выкладывай, что дальше-то было? - А дальше меня выдернули с полигона телепортом… Едва я закончила рассказ, из гостиной послышалось звяканье переносного зеркала. Я открыла пудреницу и с опаской активировала, ожидая увидеть очередного журналюгу. Но это была всего лишь Одетта, секретарь Ректора. Несмотря на далеко не юношеский возраст, эта милая женщина была не лишена некоторого тщеславия в отношении своей внешности, и соответственно являлась моей клиенткой. Так что отношения мы поддерживали почти приятельские. - Эмма? Здравствуйте. Я звоню по поручению господина Ректора. Вы уже в курсе, что журналисты взяли вас в осаду? - Да уж, - вздохнула я. - Ни в коем случае не вступайте с ними в контакт! Это приказ Ректора. Сейчас начинается экстренное заседание комитета по науке совместно с представителями Верховного Совета магов. Думаю, скоро вас тоже вызовут. Не выходите из дому – средства массовой информации открыли на вас самую настоящую охоту. За вами пришлют купольный ковер. Мы предварительно вам позвоним. - Спасибо. - И еще, Эмма, - Одетта понизила голос, - это уже неофициально. В составе делегации от Верховного Совета состоит и ваша матушка. - О, Всемогущая! – простонала я. - Так что держитесь и будьте морально готовы. - Спасибо, Одетта. - Не за что, Эмма. До скорого! - До встречи. Я вернулась на кухню, выложила Юноне последние новости и, упав на стул, схватилась за голову. - Слушай, я вот тут покрутила твою гипотезу и так и сяк, - сообщила подружка, довольно равнодушно отнесшись к ожидавшему меня кошмару, - и вот, что у меня вышло. Если Творец Неназываемый создал жизнь в нашем мире, то откуда взялся он сам? Напрашивается очень простой ответ: из параллельного мира. Но тогда получается, что Бездна связывается с магами только тогда, когда ей необходимо, чтобы один мир повлиял на другой. - В смысле? – довольно равнодушно уточнила я. Если честно, приезд Ювенарии волновал меня сейчас гораздо больше. - Сама посуди, - принялась объяснять Юнона. - Нужна была жизнь в нашем мире, Она перекинула сюда Творца, и тот, с Ее подачи, все здесь благоустроил. Нужно было, чтобы маг Мерлин что-то поправил в другом мире, она связалась с ним и снова перекинула, только уже отсюда. Или, хотя бы, Морган Игрушечник. Он появился как раз тогда, когда дал трещину институт семьи, и многие дети оказались фактически брошенными. День Дарения Игрушек вернул все на круги своя. С тобой на контакт вышел Ким, и в тот же день Бездна с тобой заговорила. Боюсь, кому-то из вас предстоит путешествие между мирами. - Все может быть. Она намекала, что скоро я встречусь с Кимом и отцом во плоти, - я пожала плечами. - А тебя не беспокоит, что контакт происходит только с подачи Бездны? – задумчиво поинтересовалась Юнона. - Ну, Она почему-то держит эти знания в секрете от нас. - Почему? - Откуда мне знать? – отмахнулась я. - Может, не хочет, чтобы миры слишком уж сильно влияли друг на друга. - Что ж, возможно, - задумчиво согласилась Юнона, но мне показалось, что она чего-то не договаривает.
* * *
- Нет! Нет! Нет! Даже не проси! Я и два таких крутых Совета просто несовместимы, - Юнона воздела руки к небу и вопросила пространство: - Что мне там делать?! - Меня поддерживать, - тут же сообщила я, - морально. А в случае необходимости и физически тоже. Вдруг они мне ноги отгрызут? - Проведешь трансфигурацию и вырастишь себе новые... - Нончик, во имя Бездны, не бросай меня, - взмолилась я. - Не являясь членом ни одного из двух советов, я имею право привести с собой трех свидетелей. А у меня и одного-то без тебя не набирается. - Там будет Ювенария. - И тебе того же, дорогая! - Эмма, ну, посмотри, на что я похожа! – воскликнула она с совершенно несчастным видом. - Я же со вчерашней ночи дома не была! - Душ и мой гардероб в твоем распоряжении. А я тебе какую-нибудь крутую личину наколдую, - заискивающе предложила я и проныла, чтобы закрепить успех: - Ну, пожалуйста! Ты же любишь приключения! - Хорошенькое приключение! – фыркнула подружка. - Стоять столбом перед этими чванливыми выскочками! - Стоять столбом предстоит мне, а тебе просто присутствовать. Ну, пожалуйста, Нончик, пожалуйста! - Ладно, ладно, - сдалась Юнона. - От всего Совета не обещаю, но от Ювенарии грудью прикрою. Пошли потрошить твой гардеробчик. Юнона скрылась в душе, а я перевела дух. Честно говоря, когда позвонила Одетта и сказала, что ровно через час за мной пришлют ковер, я здорово перетрусила. Я ученый, а не функционер от науки, а уж с маменькиными коллегами мне и на приемах некомфортно, не то, что в официальной обстановке. К тому же меня приглашали отнюдь не для чествования. Разбор полетов мне еще тот предстоял. А что мне им говорить? Нужно с Бездной посоветоваться. Вот сейчас Юнона выйдет из душа, я ей такую красоту одиннадцатого-двенадцатого уровня наведу, что мы со Всезнающей все обсудить успеем. Только бы Нончик поторопилась. И так столько времени с этими уговорами зря потратили. Когда подружка, наконец, появилась уже одетой, времени на волшбу оставалось всего минут двадцать. Я простеньким заклинанием посадила на ней чуть узковатое платье, и почувствовала, как не терпится Бездне что-то мне сообщить. - Нончик, я буду творить из тебя шедевр. По кусочкам. Мне нужно пообщаться с Бездной. - Валяй, - согласилась Юнона, - чего-чего, а шедевры ты творить умеешь. «Слушай меня внимательно, - затараторила Бездна, как только смогла ко мне пробиться, - ни в коем случае не сообщай на совете, что ты со мной разговариваешь. Скажи, что тебе почему-то было легко колдовать, и ты даже не подозревала, что творишь настоящую жизнь. А еще лучше, постарайся убедить их в том, что это не было необратимой трансфигурацией. Отвлеки от того, что произошло на полигоне, расскажи о контакте, но ни в коем случае не упоминай своего отца. Расскажи о Генке. Ты сотворила неправомочное заклинание. Но сотворила его по ошибке. По закону, у тебя есть неделя, чтобы все исправить. Юнона преподнесла тебе прекрасную гипотезу. Используй ее, если возникнет необходимость. Настаивай на своей поездке на Печальный остров. Они обязаны дать тебе такую возможность. Сделай все, чтобы Юнона и Ювенария тебя сопровождали». «А мама-то зачем?» - содрогнулась я. «Так надо. Не перебивай. В Авалоне я не смогу с тобой разговаривать. Помни, тебе нужно отправиться туда не позднее…» Я закончила колдовать, и разговор прервался. Не позднее чего? Кажется, она говорила о том, что надо подождать до связи с Кимом пару дней. Значит, мне надо требовать ковер до Печального на завтрашний вечер. Ой-ой-ой! Требовать! Да у меня язык отнимется, у двух советов что-то требовать! - Ну? – Юнона накинулась на меня, даже не взглянув на себя в зеркало. - Мы летим на Печальный, - отрапортовала я. - Мы? – опешила моя подружка. - Ты, я и Ювенария. - Только через мой труп! - Она не уточняла, в каком именно виде тебя нужно взять с собой, - съехидничала я. Юнона только вздохнула. - Брось, Нончик, это же приключение. Туда же даже туристов не пускают! – принялась я ее уламывать. – Когда у тебя еще будет шанс побывать в столь загадочном месте?! - Да какого идиота-туриста туда понесет? Там магия не работает! - Ну и что? - Ничего особенного, - поморщилась подружка, - терпеть не могу писать от руки, только и всего. Мы уставились друг на друга, а потом покатились со смеху. - Мне надо еще поколдовать, - сообщила я, - Великая оборвалась на полуслове. Есть идеи, что бы такого сотворить? - Себя в порядок приведи, - хмыкнула Юнона. - Не буду, - огрызнулась я. - Из принципа. Если я начну красоту наводить, решат, что я либо трушу, либо выпендриваюсь. А так – нормальный деловой вид. - Перед двумя Советами не грех и повыпендриваться. - Отпадает. Думай быстрее, - потребовала я. Но было уже поздно. Зазвенела пудреница, и Одетта сообщила, что университетский ковер завис над моим домом. Оставалось надеяться, что Бездна успеет высказаться, пока я открою для ковра проход. Она заговорила сразу, как только я коснулась заклинания, будто мнемозапись с середины включили. «Не позднее сегодняшнего утра». «Не получится! - мысленно завопила я. - Пока два совета вусмерть не усовещаются, мне никто разрешения на ковер не подпишет. А рейсовые туда не летают!» «Получится! - категорично заявила Всезнающая. - И еще. Котенка своего оставь здесь. Пусть пару деньков в приюте перекантуется. И не спорь, для нее это поездка может последней оказаться, а у тебя и без Васьки попутчики найдутся». Какие еще попутчики?! Выяснить я не успела, заклинание закончилось, и Бездна замолкла. Ковер плавно опустился перед парадным. Мне раньше никогда не приходилось лететь на университетских коврах, хотя слышать доводилось немало. Высшая магия, как ни как. Похожее на гигантский мыльный пузырь, защитное поле пошло мелкими искорками и исчезло. Красиво. Это тебе не рейсовый. Такой купол практически невозможно пробить. Не то что журналисты, Верховный Совет Магов не достанет. Абсолютная безопасность, конфиденциальность и все прочие прибабахи. Мы с Юноной ступили на ковер, расположились в низких кожаных креслах перед столиком из красного дерева со встроенным баром и переглянулись. Ковер был не из последних. У меня даже закралось подозрение, что это служебный ковер самого Ректора. Юнона приподняла одну бровь. Да, уж! Иди и пойми, то ли меня решили доставить со всеми почестями, то ли на этот коврик наложена самая лучшая подслушивающая, подсматривающая и тому подобная магия. Мы еще раз переглянулись и молча согласились не рисковать. Ковер без малейшего покачивания оторвался от земли и начал подниматься. Юнона положила ладонь на вырезанную на столе руну, готовясь установить купол. Я протянула руку и начала открывать проход, ожидая, что еще мне сообщит Бездна. «Кроме твоей маменьки в составе делегации Зандинандаэль Всеслышащий и Винченцо Светоносный. Эльф – телепат и эмпат одиннадцатого уровня. Ставь полупроницаемый блок двенадцатого. Я помогу». Полупроницаемые блоки двенадцатого уровня! Всезнающая и Всемогущая точно решила надо мной поиздеваться! Они же только теоретически спрогнозированы! Никто не умеет ставить полупроницаемых блоков выше десятого! А собственно, что я нервничаю? Она умеет. Мы промчались в открытый проем, и я тут же его закрыла. Слишком быстро. Единственное, что я успела услышать, это истошный вопль «Справа!», и увидеть несущуюся на нас метлу, а потом Юнона хлопнула по руне, и в моей голове наступила тишина. Отчаянный папарацци с трудом выравнивал срикошетившее от купола помело. Меня так и подмывало рассказать подруге об уготованной мне большой пакости. Совет Магов послал на переговоры в университет юриста-инфлананта, телепата и вампира – дневного мага-аналитика. В том, что мои джунгли продолжают жить и размножаться, не оставалось никаких сомнений. И об этом знали не только в Университете. Как бы мне сообщить все эти новости Юноне? Она ведь с ума сойдет, когда увидит Зандинандаэля, который на сегодняшний день считается сильнейшим в мире телепатом. Стоп! Но если эльф не сможет прочитать меня, он прочитает Нончика. Ну, да, Она же сказала «блоки», а не «блок». Это что, мне за нас обоих отдуваться? В кого Она меня превратить пытается?! Господи, они же могут захотеть, чтобы я колдовала, а мне при этом два блока надо поддерживать. Если кто-то это просечет, мне точно тринадцатый уровень припишут, иди и доказывай потом, что я не создала жизнь. Нет, что-то Бездна намудрила, это точно. Хотя… Полупроницаемых блоков двенадцатого уровня не существует. Кто докажет, что они были? По идее, эльф их даже почувствовать не должен. А если заметят ниточку от меня к Нончику, всегда можно сказать, что я ей макияж поправляла, как-никак частная трансфигурация двенадцатого уровня. Я вообще не уверена, что в мире специалисты моего класса в этой области существуют. Мы долетели гораздо быстрее, чем на помеле. Минуты за две. Ковер плавно опустился во внутреннем дворике административного здания. Мы уже сходили с ковра, когда эскорт из наиболее настырных журналистов пронесся на бреющем полете над охранным заклинанием Университета. Уж его-то взламывать никто не полезет. Одетта уже спешила нам навстречу. Я успела прошептать Юноне, что бояться телепата не надо, Бездна справится, и принялась плести базовые блоки. В обязательной программе университета были блоки шестого уровня, и если честно, мне ни разу не приходилось воспользоваться этим заклинанием после сданного почти двенадцать лет назад экзамена. Но я не только мгновенно вспомнила, как это делается, но и поняла, как их усложнить. Опять Она за свое! Знания вливались в меня сами. Когда я достроила десятый уровень, за который сам Зиндинандаэль лет двадцать назад получил премию Геда, статья о теоретических разработках одиннадцатого, прочитанная давным-давно от скуки на каком-то совещании, всплыла перед глазами. Стоило мне коснуться первой нити схемы, как Великая и Всезнающая ворвалась в мое сознание. «Блоки поддерживать не надо. Это заклинание можно стабилизировать, что-то вроде твоей частной трансфигурации, только на ментальном уровне. Я покажу как. Зафиксируем их часов на шесть, больше не понадобится. Телепат ничего не заподозрит». У меня потемнело в глазах, и по спине прошел неприятный холодок. Это было принципиально новое решение, и Бездна отдавала его мне сама. Что-то она за это потребует?! Но я не собиралась с ней спорить. Если призом в этой игре станут Ким и отец, я согласна была постичь все тайны мироздания или вовсе потерять магические способности. «Теперь слушай. Вчера университетская комиссия полезла в карман, где ты работала, и видела джунгли. Так что авторитетное свидетельство о сотворении жизни у них имеется. Но одни дураки решили защититься от других и запечатали вход. Во время опечатывания произошла одна ма-а-аленькая ошибочка. Не без моей помощи, надо сказать. Так что, больше туда никто войти не сможет. Можешь смело доказывать, что необратимой трансфигурации не было, и жизнь в джунглях – только иллюзия», «А потом ты их развоплотишь», - с грустью подумала я. «Ты что! - оскорбилась Бездна. - Жизнь священна! Созданная однажды, она имеет право на существование. Убийство, если оно не связано с пищевой цепочкой, в любой его форме – преступление! - мне показалось, что она вздохнула. - Когда-нибудь тебе придется понять». Я достроила блоки, и Она замолчала. Выстланный красной ковровой дорожкой коридор заканчивался массивной дубовой дверью. Мы с Юноной переглянулись и, следом за секретаршей, решительно направились в зал совещаний.
Ким злился на себя за то, что проспал рассвет. Да что там рассвет! Судя по пробивавшимся в спальню лучам солнца было уже ближе к полудню. Наскоро умывшись и побрившись, он сбежал по лестнице и, сориентировавшись на аппетитные запахи, направился в кухню. - Иди уж спать, - донесся до него недовольный голос Иоанна. Шушха едва слышно что-то ответила. - Нашла с кого пример брать! И что, что не спал, зато теперь дрыхнет. Ким заглянул в кухню, и его глазам предстала престранная картина. Иоанн колдовал у плиты, а Шушха, едва не роняя голову на стол, старательно выводила что-то в простой школьной тетради, рядом с которой стоял контейнер с заколдованным Генкой. - Привет! – встрепенулась она, услышав скрип двери. - Ты проснулся? - Привет, - отозвался Ким, - а что это ты делаешь? - Учусь, - просто ответила девушка. - Чему? – опешил Ким. - Быть человеком. Люди читают и пишут. Читать легко. Иоанн знает, как читать быстро. Он меня научил. А писать трудно. Не получается, - она вздохнула, разглядывая свои каракули. Ким растеряно переводил взгляд с Иоанна на девушку и раскрытый перед ней толстенный том энциклопедического словаря. Маг покосился на него через плечо и хмыкнул. - Иоанн? – не выдержал Ким. - Ну, подсобил немного, - пожал плечами целитель. - Есть такое заклинание. Вон, видишь, почти половину словаря за ночь осилила. А теперь засыпает. Ей же днем спать привычно. - Я хочу, как человек, - упрямо заявила Шушха. - Кофе, бекон, яичница, блинчики, мед. Садись и ешь, - велел целитель Киму и тут же обратился к недавней жабе: - Шурочка, тебе еще чаю налить? - Как ты ее назвал? – удивился Ким. - По-человечески, - ответила девушка и серьезно посмотрела на своего бывшего хозяина. - Ладно… Шурочка. Девушка улыбнулась. Только теперь Ким заметил, что она была вполне цивильно одета и даже чуть-чуть подкрашена. - Ух ты, какая ты сегодня красивая! - Правда? – от удовольствия девушка даже слегка покраснела. - Честное слово, - совершенно серьезно подтвердил Ким и покосился на мага. - Это откуда же такой гардеробчик? - Смотался в Барнаул телепортом. Похватал, что попало, а потом магией подсадил по фигурке. Худенькая она. Бери еще, Шурочка, ешь. Ей блинчики понравились, - пояснил Иоанн. - Я знаю, - машинально ответил Ким. Он так и не понял, что такого Иоанн похватал в Барнауле и где. И откуда косметика-то взялась? Но при Шурочке выяснять этого не стал, - она и раньше их любила. - Раньше они были другие, - вздохнула Шушха, - без меда. Гене тоже понравились. Он и человеком мед любил? Ким невольно задумался. Генка был непревзойденным кулинаром и всегда мог угодить ему своей стряпней. Особенно, когда дело касалось сладкого, без которого Ким просто не мог жить. Но вот любил ли сам Генка то, что готовил, или старался для друга, Ким не смог бы ответить. От этого стало стыдно, и он отвел глаза, оставив вопрос Шушхи без ответа. - Ешьте и пойдите, погуляйте немного, - велел целитель, словно почувствовал возникшую неловкость. - Она уже спит наполовину, но ложиться не хочет. Если устанет, как следует, ночь проспит. Шушха просияла. - А ты? – Ким стряхнул наваждение и с любопытством посмотрел на бодрого волшебника. - Я привычный, - отмахнулся Иоанн. - Здесь столько силы, что если надо, неделю могу подпитываться и без сна обходиться. Одна ночь – вообще пустяки. Ким принялся за еду. Гулять с Шушхой ему не очень-то и хотелось. У него руки чесались включить компьютер и проверить почту. Но бросив взгляд на девушку, он понял, что не сможет ей отказать. Стыд за невнимание к другу подтачивал изнутри. Да и вся ситуация уже вышла из-под контроля, и единственное, что оставалось делать, это вести себя по-человечески. Хоть с жабой в образе человека, хоть с человеком в образе жабы, хоть с этими ненормальными, но уже такими близкими магами. - Спасибо, - поев, Ким встал и понес тарелку к раковине, чтобы помыть. - Оставь, - махнул рукой маг, - я здесь у себя дома. Колдую, когда хочу. А с бытовой магией у меня всегда было получше, чем у моей продвинутой женушки. Так что и посуда сама моется, и вода в чайнике за минуту закипает. Давайте лучше я вам окрестности покажу. Только одевайтесь потеплее. Горы все-таки. Веранда и впрямь располагалась на краю довольно глубокого ущелья, падать в которое не возникало никакого желания. Иоанн обогнул дом, облокотился на установленный здесь же телескоп и указал на юго-восток. - Если присмотреться, в телескоп можно разглядеть скаты пагоды, - пояснил он, - это тот самый храм, где зажегся светильник. - Там уже Китай? – усмехнулся Ким. - Граница с Монголией. Не наша, китайская, - Иоанн помолчал и вдруг стал рассказывать: - Однажды проснулся и понял: должен туда попасть. Вот тянуло и все. Неделю себя отговаривал. Думаешь здесь близко? – он покачал головой. -Километров четыреста по прямой, а по горам раза в два больше. Как добирался через границу – лучше не вспоминать. Короткими телепортами шел. После каждого скачка цеплял видимую точку и рассчитывал координаты. Иногда промахивался. Хорошо, что хоть Бездна миловала, не впаял себя в дерево или в скалу. Только к концу третьего дня путешествия немного насобачился и перестал ошибаться. - Как ошибаться? – не понял Ким. Внезапная откровенность Иоанна удивила и насторожила. Молодой человек чувствовал, что волшебник старается поглубже влезть к нему в душу, но не мог понять зачем. Он не был готов к этому. К такой степени близости. Маг и так слишком спешил, слишком давил на него своей простотой, своим всезнанием в вопросах, в которых сам Ким только пытался разобраться. Но любопытство все же взяло верх. Да и рассказывал и объяснял целитель интересно и доходчиво. - Понимаешь, при телепортации никак нельзя попасть в те координаты, где уже находится какое-то твердое тело. Газ – воздух, или жидкость – вода, раздвинутся, потеснятся, освободив место, структура-то не жесткая. А скала так не умеет. Ну и вот, чтобы только не ошибиться, не попасть во что-то такое, я брал с запасом – чуть повыше. Пару раз навернулся метров с пяти – перестарался, большую погрешность взял. - Ого! Как ты не покалечился, с пяти метров-то падать? – удивился Ким. - Да я подвижный, успел сгруппироваться, - отмахнулся целитель. - Долго добирался? - Девять дней. Пешком так же мог бы, но кто ж меня пешком-то пустит через границу. - Восемьсот километров по горам за девять дней? – недоверчиво хмыкнул Ким. - Для меня – реально, - пожал плечами Иоанн. – Вы здесь вообще все какие-то слабенькие, совсем ресурсы организма не используете, - он чуть насмешливо покосился на молодого человека, и Кима опять неприятно кольнуло продемонстрированное превосходство. – Тебе вот сама мысль об этом невозможной кажется. Ким покачал головой и подумал, что, возможно, Иоанн имеет право на снисходительность, а ему самому еще многое предстоит узнать об этих странных людях из волшебного мира. И почему-то стало стыдно за себя и за всех своих соотечественников. Действительно ведь, слабенькие. - А потом? – спросил он, чтобы не заморачиваться на неприятных мыслях. - А что потом? – Иоанн снова посмотрел в даль. - Еще дня три отсиживался в лесу, пытался понять, как попасть внутрь. - И как? – Ким приобнял Шушху, прижавшуюся к нему и с благоговением слушающую волшебника. - Никак, - пожал плечами маг. - Экскурсии не проводятся. Вход только для правоверных буддистов. Ты слышал о языковом феномене? - Да, Эмма объяснила, - кивнул Ким. - Ну, считай, что я говорю по-китайски. Вот только рылом не вышел, но не для мага проблема, сам понимаешь. Скроил личину, закосил под паломника и попер. - Не раскусили? – Ким подавал реплики только из вежливости. Чувствовалось, что Иоанн смотрит отнюдь не на дальние склоны на монгольской границе, а куда-то в прошлое. Возможно, ему нужно было кому-то выговориться. Он носил в себе тайну чуда явленного не кому-нибудь, а ему, великому магу. И Киму пришло в голову, что, пожалуй, он здесь не только потому, что Генке нужна помощь. Целитель прожил в этом мире больше четверти века, и все это время носил в себе свою тайну. Быть может, Иоанну присутствие Кима было даже нужнее, чем самому молодому человеку. - Это, смотря кто, - усмехнулся целитель. - Как это? - А так. До центрально зала я без проблем добрался. Типа их святыням поклониться. Паломников немного, но и не великая редкость, никто на меня внимания не обращал. Пришел, а сам понять не могу, на хрена меня в такую даль принесло. Оглядываюсь по сторонам, пытаюсь разобраться, что же меня так сюда тянуло. Вдруг подходит ко мне мужик в белом, спокойно так, осматривает с ног до головы и изрекает: «Даже лису, если помыслы его чисты, открыт путь к истине». Я чуть не сел. Лисы – это оборотни по-ихнему. Потом смотрю, он улыбается. Я возьми и брякни, мол меня сюда боги позвали, а зачем – не знаю. Он покивал и посоветовал поразмышлять и помолиться их святыне, может чего подскажет. Не знаю, что уж у них там за святыня, так и не поинтересовался до сих пор, но меня повело к статуе Будды. Небольшая статуя, не центральная. Сидит такой грустный упитанный бронзовый карапуз и в руках у него что-то вроде лампадки. Подошел я к нему, а краем глаза замечаю, что мужик тот за мной наблюдает. Видно все же ждал подвоха от лиса. Ну, я сел в позу лотоса и уставился на этого пухлого Будду. Сделал вид, что молюсь, чтоб ничего дурного не подумали. Смыться я оттуда, конечно, в любой момент мог, но, во-первых, неудобно как-то, вроде, по-людски приняли, хоть и распознали, а во-вторых, должен же я понять, зачем мне сюда так нужно было придти. Сижу и реально жду, что мне то ли их боги, то ли великая Бездна подскажут. Будду созерцаю. И вдруг, блик какой-то странный на статуе, аккурат на лампадке этой. Откуда взялся – непонятно, не должен туда прямой свет попадать. Сначала я особого внимания не обратил. Ну, может, факел какой-то сзади поставили, не стану же оборачиваться. А блик все ярче. Вот тут я присмотрелся и чуть не заорал в голос. Лампадка форму менять начала, прозрачной стала и превратилась в Светильник. А через пару мгновений в нем вспыхнул огонек нашей семьи, - Иоанн усмехнулся. - Ой, что тут началось! Все вопят, монахи поклоны бьют, а этот, в белом, смотрит на меня как-то нехорошо и знаки подает кому-то. Ну, думаю, все, пора сматываться, сейчас бить будут. А в голове ни одних координат, ни одного заклинания, и ноги к полу приросли. Только рука сама к светильнику тянется в ритуальном жесте. И тут я понял, что плачу. Вдруг мужик этот что-то рявкнул, и все затихли. А он подходит ко мне и говорит: «Великий Будда явил чудо для смиренного отшельника. Я вижу, ты ушел слишком далеко от своего мира». И улыбается. А я стою, смотрю на него и ничего не могу ответить. Откуда он узнал? А он покивал бритой головой и говорит: «Ты всегда желанный гость в этом храме, отшельник с белой горы. Когда-нибудь тебя приведут сюда и наши святыни», потом поклонился слегка и ушел. Вот что он имел в виду? Что знает, где я живу? По-китайски эта горка по-другому называется. И что мне в этом храме, кроме светильника может понадобиться? - А потом не спрашивал? – заинтересовался Ким. - А я его больше никогда не видел. Только спустя пару месяцев, узнал, что тогда в этом храме гостил один из великих Лам. - Ни фига себе! – поежился Ким. - Вот и я о том же, - кивнул волшебник. - Не знаю, есть ли в этом мире истинные маги, кроме меня, но, что знания о магии здесь имеются, я теперь уверен. Пусть и запретные для простых смертных, - он примолк. Киму страшно хотелось спросить его о таинстве Светильника, но получив уже однажды от ворот поворот, он не рисковал снова лезть с вопросами. Наконец, Иоанн встряхнул с себя воспоминания и кивнул на выход с веранды. - Пойдемте, покажу, где здесь можно гулять без альпинистского снаряжения. И имей в виду, Шурочка, - обратился он к примолкшей девочке, - ты от Кима не убегай. Он так прыгать, как ты, не умеет, а ведь если испугается за тебя, то тоже полезет на какую-нибудь скалу недоступную. Ты уж его побереги, он нам еще нужен.
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Теперь ты понял, Ин? – оборотень печально посмотрел на друга. - Нат, это... У меня просто слов нет, - человек растеряно развел руками. - Но все равно, система не совершенна. - Ни одна система не совершенна, - усмехнулся Нат, - но они ошиблись, выбрав нас троих. - Двоих, - поморщился Ин. - С Дарбли будет сложнее. - Знаю, - вздохнул полиморф. - Поэтому и прошу тебя поговорить с ним, разложить все по полочкам. Пусть запомнит все значимые фразы. Если надо, заложи в него гипнокоды. - Не перегибай, Нат, - обиделся человек. - Он же действительно не дурак, наш Дар. - Не дурак. Но то, что ты понял без слов с первого раза, до него будет доходить, как до жирафа. А я боюсь, что когда-нибудь настанет такой момент, что действовать придется быстро. Ведь тебя с нами может и не быть. - Нат, он не виноват в том, что его ассоциативные цепочки отличаются от наших, - покачал головой Иоанн. - Ведь это мы с тобой всегда придумывали розыгрыши и каверзы, а он был только исполнителем, если не жертвой. - В том-то и дело! – взвился оборотень. - Я ведь ничего не сказал тебе, Ин! Я ничего не могу тебе сказать, даже если захочу! Мы просто играли в ассоциации. Это ты сам сделал выводы. Сам вычленил из цепочек значимые слова и сложил их в предложения. Дар так не сможет. Для него нужно создать систему кодов. Я не смогу объяснить ему, что к чему, печать не позволит. Поэтому я прошу тебя. Если хочешь, можно сделать эту систему более обширной. Мы можем еще поиграть, - он перевел дыхание. - Но главное ты теперь знаешь и можешь все рассказать Дару. Ты можешь, не я. Мне нужно только быть уверенным, что когда я произнесу определенные слова или фразы, он поймет, что у них есть двойное дно и будет знать, что в нем заключается. - А ты не боишься, Нат? – задумчиво спросил человек. - Боюсь, - скривился полиморф. - Ты даже не представляешь себе, насколько. Ты ведь понял только суть, а я знаю такое... - Я не об этом. Почему ты считаешь, что мы смогли обмануть их? А если они поймут, что ты нашел способ обойти печать? - Ну, я ведь, собственно, ничего не делал, - не без самодовольства пожал плечами оборотень. - Это ты сам догадался. Поэтому я и говорю, что они ошиблись, выбрав нас троих. - А если они не ошиблись, Нат? – не сдался Ин. - Если они сами это спланировали? - Тогда тебе тем более надо поговорить с Даром. Чтобы оправдать их планы, - отмахнулся Игнатий, но тут же добавил: - Нет, Ин, гораздо больше меня пугает другое. Сейчас я не располагаю всей полнотой информации. Мне понадобилось почти девять лет, чтобы понять то, что только что понял ты. Потому что пока я не стал хранителем, они выдают мне знания по капле. А пока жив Сирано, я не могу стать хранителем. Сам знаешь, старик может протянуть еще лет десять, а то и больше. Не то, чтобы я рвался занять его место, но если это произойдет, когда тебя уже с нами не будет? И как тогда я буду объяснять Дару что-то, что может оказаться жизненно важным? А даже если я стану Ректором еще при тебе, мне все равно понадобится время во всем разобраться, - он подошел к другу вплотную и заглянул в глаза. - Пойми, Ин, мне действительно нужно, чтобы ты всерьез занялся системой кодов. Наш славный гном всегда был ближе к тебе, чем ко мне, ты лучше знаешь, что он поймет, а что нет. И ты, в отличие от меня, можешь сказать ему все. - Ладно, Нат, я понял, - поморщился целитель. - Не переживай ты так. В конце концов, я не завтра отправляюсь в иные миры. Надеюсь, ты не забыл, что сначала я должен жениться, а для этого нужно еще найти подходящую женщину. У нас есть время разработать и выучить не только систему кодов, а целый язык. - А вот этого не надо! – вскинулся оборотень. - Чего именно? – не понял Ин. - Язык разрабатывать. - Почему? - Потому что печать снова заткнет мне рот. Я пробовал произнести кое-что на древнем языке моего клана, но не вышло. Так что, Ин, только намеки, ничего больше. Существует грань, дальше которой нам не выйти. - М-да-а! Задачка! – протянул человек. - Хорошо, буду думать. Пойду, найду Дара и осчастливлю его новыми знаниями. В конце концов, это он должен научиться тебя понимать, вот пусть сам и ищет кодовые слова. А ты их потом запомнишь. Ты у нас умный, всегда все на лету схватываешь. - Ага, он найдет! На древнем гномьем, - сварливо проворчал будущий Ректор. - Вы уж постарайтесь за рамки вентерла не вылезти, а то с вас станется. Вот как ползу, так и отражаю!
Book, спасибо! Любые тапки впрок! Там, честно, много букаффф, и вообще это классический ЖФ, про лубоффф, ведьму и прочую дребедень))). Но, спасибо, что почитали! Вот как ползу, так и отражаю!
Обстановка ослепляла. Юнона вертела головой из стороны в сторону, стараясь все запомнить. Что уж говорить о ней, если даже я, проработавшая больше десяти лет в Университете и познавшая немало его чудес, впала в легкий ступор от убранства Зала Заседаний. Маги-иллюзионисты, занимавшиеся декором этого помещения, видимо, ставили своей целью продемонстрировать лояльность ко всем разумным расам. Иллюзии, накладываясь одна на другую, создавали впечатление, что ты находишься одновременно в самых разных интерьерах: от гномьих пещер и хоббитских норок до воздушных замков оборотней-драконидов. Полупрозрачные переходы от одной иллюзии к другой скрывали лица присутствующих и создавали впечатление, что в зале гораздо больше народа, чем на самом деле. Хотя, хрен его знает, кто и зачем сейчас здесь присутствовал. Трибуна и ведущая к ней ковровая дорожка были окружены легким сиянием и, словно, отгорожены от окружающей феерии форм и красок. Судя по всему, ждали только нас. Точнее, судя по грозным лицам расположившихся на трибуне представителей двух Советов, ждали жертвенного агнца. Едва вступив в зал, я почувствовала направленную на меня ментальную магию Зиндинандаэля. Бездна хихикнула. Блоки выдержали, но высокородный эльф как-то уж слишком пристально на меня уставился. Неужели что-то понял? Ой, не верю я этим теоретикам! - Эмма Ликотворящая, - начал Ректор официальную часть, едва мы подошли к трибуне, - вы присутствуете здесь по решению ректората и требованию Верховного Совета магов, чтобы ответить на несколько вопросов о вашей последней тренировке на полигоне. Я сделала удивленное лицо, словно не поняла, какие еще вопросы после вчерашней проверки могли возникнуть у высокого собрания. Ректор, соблюдая протокол, представил поименно всех присутствующих на трибуне. Могущественные маги один за другим поднимались и приветствовали нас с Юноной и зрителей. От любимой маменьки я не дождалась, не то что кивка, даже взгляда в свою сторону. Юнона, тоже следившая за Ювенарией, тихо застонала. - Эмма Ликотворящая, представьте нам свидетеля со своей стороны. Прежде, чем я успела хотя бы рот раскрыть, Нончик шагнула вперед. Голос ее зазвенел легкой насмешкой. Ой, мама дорогая! И зачем я ее сюда потащила?! Как же я сразу не подумала! О неуважении Юноны к любым чинам ходили легенды еще со студенческих времен. - Юнона Ищущая, - представилась она, слегка поклонившись, - более известная, как Гера Странница. Я опешила. До вчерашней ночи подружка даже мне не кололась, чем зарабатывает на жизнь, а теперь вдруг решила перед всеми раскрыть свое инкогнито. По залу прокатились шепотки и смешки. Даже Ректор недоуменно поднял бровь. И как это у них у всех получается?! Мне бы так научиться! - И в качестве кого, уважаемая Гера Странница, вы присутствуете здесь? – сметая все протокольные реверансы, ехидно поинтересовалась моя матушка. - В качестве свидетеля и независимого эксперта по контактам с параллельными мирами. Зал взорвался растерянным гулом, хохотом и аплодисментами. Юнона издевательски раскланялась в классическом антре, разве что воздушных поцелуев публике не послала. - При чем здесь параллельные миры?! - окончательно обалдел Игнатий, а Ювенария Жесткая вдруг побледнела и медленно откинулась на спинку кресла. Минуть пять даже председательский молоток Ректора не мог привести к тишине развеселившуюся публику. Как всегда рядом с Юноной, моя размеренная жизнь стремительно превращалась в буффонаду. Впрочем, надо отдать Нончику должное. Заговаривая зубы комиссии и развлекая зрителей, она успела толкнуть меня локтем в бок, и я смогла с толком использовать время всеобщего бардака. Ну, почти. Я, конечно, не менталист, но слегка просканировать членов двух Советов было не лишним. Что стоит пробить щиты десятого уровня, когда тебя саму прикрывает гораздо более сложный и мощный! Игнатий нервничал. А кто бы не нервничал на его месте? Но подавляющей его эмоцией было желание защитить меня и весь Университет от членов Всемирного Совета. Меня это удивило и порадовало. Дарбли злился на Юнону. Параллельные миры и технази его явно не интересовали. Гораздо больше гному хотелось поскорее со всем покончить и уволочь меня в тихий уголок, чтобы засыпать вопросами. Все-таки, наш декан – истинный ученый. И настоящий художник. В общем, Мастер. Его трансфигуранты не то что в частных коллекциях, в музеях хранятся! Конечно, ему интересно, как я заклинания фиксировала. Хорошо, что именно декану Дарбли, столь чуждому административному политесу, пришлось сегодня представлять Научный совет. Ну не могли его сюда не позвать! Он же единственный в мире трансфигуратор тринадцатого уровня! А вот энт Лиан, декан факультета защиты жизни, теплых чувств ко мне не испытывал. Над всеми его эмоциями доминировала деревянно-непробиваемая обида на меня – молоденькую выскочку, влезшую в дело всей его жизни. Вампир меня поразил. Винченцо Светоносный, лучший аналитик Совета, один из дневных магов, которых в мире вообще по пальцам пересчитать можно, красавец, и, как утверждали сплетни, поэт и ловелас, сидел как громом пораженный и смотрел только на дурачащуюся Юнону. Ни совет, ни сотворение жизни, ни параллельные миры его сейчас не интересовали. Если бы со вчерашнего дня я не переживала такую же безумную гамму чувств, я была бы просто раздавлена. Винченцо Светоносный влюбился. Все, надо намекнуть подружке, что бедняга во всем готов ее поддержать, и тогда она сможет вить из него веревки. Жестоко, конечно, но ничего, потом разберутся. То-то вот Нончик тоже в его сторону как-то кокетливо поглядывает. А у меня своих проблем сейчас хватает. Матушка была в бешенстве. Больше тут добавить нечего, да и не рискнула я особенно глубоко залазить в ее чувства. Потом пообщаемся. Хочется мне этого, или нет, а Ювенария не преминет высказать мне все, что думает о ситуации в целом и обо мне любимой в частности. Эльфа я сканировать не собиралась. Честно-честно! Что у меня две головы, что ли?! Я хотела получше понять, что именно хочет Ректор конкретно от меня. И все-таки случайно столкнулась взглядом с Зиндинандаэлем. Упс! Поймал, зараза! А еще теоретик! Не зря я им не верю! Тот, кому не доводилась сталкиваться с ментальной магией такого уровня, может запросто попасть под гипноз и полностью потерять волю. У меня был небольшой опыт. Все-таки, целительская магия не очень далеко ушла от ментальной, и я еще не совсем забыла папины методы воспитания. И все же мне стало страшно. Хоть щиты, созданные самой Великой и Всезнающей, не могли вызывать сомнений, казалось, что цепкий взгляд эльфа прожигает меня насквозь. Почти инстинктивно я мысленно коснулась вязи ментального щита и тут же услышала в голове вопль Бездны: «Не трожь как попало! Смотри, что надо делать». Перед внутренним взором возникла изящная схема небольшой перестройки уже существующего заклинания. Теперь щит должен был стать не только полупроницаемым, но и отражающим. «Класс!», – мысленно восхитилась я, начисто забыв, что присутствующие обязательно почувствуют творящуюся волшбу. «Действуй! - хихикнула Бездна. - Он сейчас пытается внушить тебе абсолютное доверие к своей перворожденной персоне. Вот пусть и подавится». «А Юнона?». «Ничего с ней не будет, щиты же сдвоены. И вообще, все идет даже лучше, чем я ожидала. Ты главное ворон не лови», - подбодрила она меня и снова испарилась из моих мыслей, как только я закончила подправлять заклятие. Зал, наконец, затих, и Ректор смог продолжить заседание. - Итак, дамы и господа, для начала комиссия сама побеседует с Эммой Ликотворящей, а затем мы предоставим вам возможность также задать вопросы. Кто-нибудь желает начать? - Позвольте? – энт поднялся во весь свой великанский рост. - Прошу вас, декан Лиан, - отозвался Игнатий. - Я хочу спросить госпожу Ликотворящую, понимает ли она всю безответственность своего поступка... Все, игра началась. Я потупилась, как провинившаяся школьница. Ободренный моим унылым видом, Лиан продолжил обвинительную речь. Он явно основательно подготовился. Уж не знаю, кто у него работает спичрайтером, но гневные обтекаемые фразы так и сыпались с его деревянного языка. Вот кого бы во Всемирный совет, а не в науку. Жаль талантом не вышел. Не сказав ничего по сути, энт умудрился нагнать такого туману своим обличительным выступлением, что не только те, кто не был полностью в курсе ситуации, но даже мы с Юноной слегка поплыли. Оставалось только ждать ключевых слов. Долгожданный миг нашего вступления наступил аж минут через пять. - Эмма Ликотворящая нарушила все этические и нравственные законы, создав жизнь на полигоне, где любое помещение регулярно подвергается стерилизации. Таким образом, она обрекла на гибель всех появившихся после ее волшбы живых существ. В своей жизни мы с Нончиком столько шкодили на пару, что нам не понадобилось даже переглядываться. - Что?! - взвыли мы хором. Энт запнулся и уставился на нас с недоумением. Я с хорошо скроенным выражением полной растерянности повернулась к Ректору, Юнона, с такой же физиономией – к зрительному залу. - Простите, коллега, - усмехнулся Игнатий, - кажется, вы несколько поторопились со своими обвинениями. В конце концов, зарождение жизни во временном кармане, где тренировалась Эмма, пока не доказано. - Я сам там был и все видел своими глазами! – заорал энт. - Да что вы там, во имя Бездны, могли видеть?! – не осталась я в долгу. - Нашелся тоже специалист по трансфигурации! - А я предупреждал, что мне следовало отправиться на полигон вместе с ними, - встрял Дарбли. - Тихо! – рявкнул Ректор, шарахнув молотком по столу. Все сразу заткнулись. - Итак, Эмма, вы утверждаете, что не созидали жизнь вчера во время своей тренировки на полигоне? - То же мне, Великий Мерлин! – фыркнула Юнона, ни к кому не обращаясь. В зале раздались сдавленные смешки. Ректор снова шарахнул молотком по столу и грозно зыркнул на мою подружку. - Мы ждем ответа, Эмма! - Господин Ректор… Господа, члены Советов… Но ведь это же абсурд! Я же действительно не Мерлин! - В таком случае, объясните, что именно видела наша комиссия вчера во временном кармане. - Охотно, - я мысленно потерла ладошки. Ну, держитесь, очкарики, сейчас я вас буду давить интеллектом! Уж что-что, а заговорить зубы неспециалистам в своей области я сумею, будь они, хоть академики, хоть Научный, хоть Верховный совет. Я приняла строгий лекторский вид и приступила к запудриванию мозгов. - Я накладывала по несколько частных трансфигураций на общую. Некоторые из них имели заложенную программу изменяться во времени. Например, увеличенный живот саблезубой кошки должен был преобразоваться в троих котят. - Это видели еще наблюдатели, - перебил меня Ректор. - В это время вы сами находились на полигоне. Как вы объясните то, что спустя почти час после того, как вас забрали из кармана, у котят отсохли пуповины, а в кладках некоторых птиц начали проклевываться птенцы. - Этого я и пыталась добиться тренировкой, - гордо заявила я. - Мои нынешние разработки в лаборатории Личин связаны с фиксацией саморегулирующихся видоизменяющихся заклинаний. И кстати, живот у кошки, хоть я и была рядом, преобразовался не по моему велению, а в результате работы программы заклинания. - То есть, вы хотите сказать, что если мы сейчас отправимся на полигон, то уже ничего там не найдем? – недоверчиво спросила маменька. - Я этого не говорила. Программы некоторых заклинаний были рассчитаны мной на несколько суток. Конечно, я не предполагала, что карман будет столько времени оставаться без стерилизации, но намеревалась проследить хотя бы первые стадии. К сожалению, по приказу господина Ректора меня лишили этой возможности. - То есть вы пытаетесь нам сказать, что маг-трансфигуратор высокой категории смог бы определить, что на полигоне не была создана жизнь, а лишь наложены сложные многоплановые личины на неодушевленные предметы? – спросил, словно подсказал, Игнатий, совершенно не обидевшись на выпад в его адрес. - Простите, господин Ректор, я не знаю, кто входил в состав этой вашей комиссии, но думаю, вам действительно стоило отправить в карман декана Дарбли. Я же еще вчера вам сказала, что и сама не рассчитывала на то, что смогу колдовать на двенадцатом уровне, даже для меня это было несколько неожиданно. Я не отрицаю, что использовала сложные многоплановые заклинания, к тому же с элементом импровизации, которые мог отследить только трансфигуратор более высокого, тринадцатого уровня. - То что ты там начудила тянет и на тринадцатый тоже, - беззлобно проворчал Дарбли. - Ну что вы, декан, быть этого не может, - невинно захлопала я глазами. - Я и в построениях двенадцатого изрядно плыла. Отсюда и импровизация. - Что ж, господа, - облегченно вздохнул Игнатий, - кажется, дискуссию по этому вопросу мы начали несколько преждевременно. Лично я не вижу отсутствия логики во всем, что только что говорила Эмма. Действительно, с нашей стороны было ошибкой не направить на изучение деятельности мага-трансфигуратора хотя бы одного из его коллег. Что скажет господин аналитик? – Ректор искоса глянул на вампира. - Совершенно с вами согласен, господин Ректор. Для окончательных выводов нам не хватает данных. Не знаю, о чем думал Винченцо в этот момент, но лично у меня создалось впечатление, что он просто отмахнулся от Ректора, как от назойливой мухи, помешавшей ему созерцать Юнону. Впрочем, Игнатий отнюдь не выглядел оскорбленным. - Что ж, вернемся к этой спорной проблеме после экскурсии во временной карман. У кого-нибудь есть еще вопросы? - У меня есть, - любимая матушка сверлила меня взглядом. - Даже если на полигоне Эмма создавала только трансфигурантов, хотелось бы знать, что за ментальную магию высочайшего уровня она творила здесь перед тем, как взял слово декан Лиан. - Ментальную?! – искренне удивилась я. Вот уж не ожидала, что матушка просечет характер волшбы. Не зря ее считают выдающимся юристом. - Помилуйте, госпожа Ювенария, я не менталист. Единственное, что я сделала, с того момента, как оказалась в этом зале, это подправила макияж госпожи Юноны. Видите ли, когда я накладывала на нее частичную трансфигурацию двенадцатого уровня сегодня вечером, я не рассчитывала на то, что она будет себя вести столь… подвижно, - в зале послышались смешки, а любимая подруга наградила меня гневным взглядом. - Поэтому мне пришлось добавить заклинанию немного пластичности. - Впервые слышу, что для закрепления личины требуется ментальное воздействие. А уж его я как-нибудь сумею отличить от любого другого. - Вот тут, любезная Ювенария, вы ошибаетесь, - пробасил Дамбли. - Если в зале и была ментальная волшба, то исходила она от господина Зиндинандаэля, а Эммино заклинание я отследил почти полностью. Это действительно была фиксация частной трансфигурации очень высокого уровня. Довольный собой, гном откинулся на спинку кресла и… подмигнул мне! Я не могла поверить! Декан не только прикрыл меня откровенной ложью, но еще и по ходу ткнул носом Зиндинандаэля в попытку несанкционированного ментального воздействия! У меня возникло нехорошее подозрение, что не только мы с Юноной разыгрываем здесь свой спектакль. Я покосилась на Ректора. И обалдела еще больше. Всегда невозмутимый Игнатий с трудом сдерживал смех. Но, поймав мой взгляд, тут же нахмурился. Ну, все, сейчас начнется! Меньше всего мне хотелось отвечать на вопросы о том, каким образом я так быстро проскочила разминку и пронеслась до двенадцатого уровня меньше, чем за час. - Я все-таки хотел бы кое-что у вас уточнить, Эмма… - начал ректор, и я невольно сжалась. - Так это все были трансфигуранты?! – взревел вдруг медленно закипавший до этого энт. - Так что ж ты стояла тут с повинной головушкой, бессовестная девчонка?! - Господин декан, прошу вас соблюдать протокол! – Ректор от души шмякнул молотком и подал знак паре дриад с факультета защиты жизни. Скандальный характер Лиана был хорошо известен всему Университету, и наученные горьким опытом дриады кинулись к боссу с какими-то флакончиками. - Я требую ответа! – орал энт. - Какого рожна ты стояла здесь перед нами, исполненная вины, если всего лишь работала на полигоне по своей прямой специальности?! Мы с Юноной переглянулись. Пора было переходить ко второй части драмы. - Эмма, в самом деле, зачем было вводить декана в заблуждение своим видом? – усмехнулся Игнатий. - Видите ли, господин Ректор… - промямлила я. Юнона тоже виновато опустила голову...
* * *
- Я вижу, гуляли вы не только долго, но и плодотворно, - фыркнул Иоанн, рассматривая ввалившихся в дом полусонную Шурочку и помятого хромающего Кима. - Идите, поешьте, и немедленно спать. Что-то вы и вправду подзадержались. Ким тяжело привалился к дверному косяку, и только тут старый маг заметил, что штанина его джинсов разорвана и намокла явно не от воды. Волшебник нахмурился, недовольно покосился на девушку. - Иоанн, Киму нужна помощь, - всхлипнула Шушха. - Уже вижу, - ответил Иоанн, в два шага преодолел расстояние до двери и, небрежным движением взвалив парня на плечо, поволок его в кухню. - И где ж это тебя так угораздила-то, а? – ворчал он. – Куда ж ты полез? Как маленький, честное слово! - Ким тихо заскрипел зубами, когда маг сгрузил его на узкий угловой диванчик, но так ничего и не ответил. - Ну, да пустяки, сейчас починим. Чего молчишь-то? - Он головой тоже ударился, с тех пор молчит, - проскулила девушка. - Это все из-за меня. - Что, все-таки прыгала, егоза? Не послушалась меня? – колдун погрозил ей пальцем. - Угу, - проныла Шурочка и разревелась окончательно. - А ну хватит мне тут сырость разводить! – недовольно прикрикнул Иоанн. – Раньше нужно думать было, когда глупости свои творила! – девчонка заревела еще громче. – Нет, под такой аккомпанемент я ничем ему не помогу! Ну-ка, быстренько, прихватила себе поесть и свалила в свою комнату. Душ, ужин, здоровый сон. И чтоб я тебя до утра здесь не видел, - рыкнул на нее Иоанн. - А Ким как же? – шмыгнула Шурочка носом. - Жить будет. Но только с моей помощью. Все, исчезла отсюда, не смей мне мешать! - Хорошо, - пискнула девчонка и стала отступать к двери, прихватив со стойки контейнер с жабой. - Поесть возьми, - остановил ее маг. - Вы же, как ушли, только бутербродами живы. Вот бросила мне здесь Гену на целый день! А если бы я его покормить забыл? Шушха испуганно прижала к себе контейнер, потом покорно достала тарелку, подошла к плите и положила себе поесть. Только после этого, понурившись, направилась к двери, но у выхода все же обернулась. Иоанн уже стягивал с Кима штаны. - А ну брысь! Я кому сказал?! Девчонка порскнула вверх по лестнице, как перепуганный заяц. Только теперь маг обратился к пострадавшему: - Ну а мне ты тоже ничего не хочешь сказать? – поинтересовался он. - Было бы что говорить, - проворчал Ким, приподнимаясь, чтобы помочь целителю себя раздеть. - Обо что это ты так? – Иоанн, хмурясь, рассматривал рану. - Об камень, - скривился Ким. - Острый, сволочь. Хорошо, что не по бедру, а по икре. И по руке вот. Так что, извини, что не помогаю. - Руку покажи, - нахмурился Иоанн, и Ким послушно скинул куртку. Рукав рубашки, который и пошел на импровизированный бинт, был оторван. Ссадина на локте оказалась неглубокой, но сам сустав опух. Целитель быстро пробежал по нему пальцами, чуть прикрыв глаза, словно прислушиваясь к чему-то. - Ушиб, - констатировал он. - Это я быстро поправлю. А с головой что? - Ничего, - Ким фыркнул. - Это она сама придумала. После того, как я отказался с ней разговаривать. - Что, вопросами замучила? – хмыкнул целитель и, повернувшись к полкам, принялся перебирать какие-то баночки. - Если бы! – молодой человек поморщился. - С вопросами она к тебе пристает, а на мне в риторике и софистике упражняется. - Растет девочка, - довольно кивнул Иоанн. Он наконец нашел то, что искал снова вернулся к своему пациенту. - Что ж она тебе такого наговорила, что ты предпочел замолчать вместо открытой полемики? - А о чем говорит женщина? – Ким страдальчески закатил глаза к потолку. - О мужчинах, о тряпках, о семье, о карьере, если работает… - принялся перечислять маг, попутно втирая в ушибленный локоть Кима ароматную, холодящую кожу мазь. - Вот-вот. Именно, что о мужчинах в первую очередь, - сразу почувствовав облегчение, тот откинул голову на подлокотник дивана. - От меня требовалось уничижаться и объяснять какой Генка замечательный. Достало. - Уничижаться-то зачем? Вроде она к тебе неплохо относится, - удивился врачеватель. - А я ее по скалам прыгать не пускал, по ровной дороге повести попытался, - Ким вздохнул. - Но она все же ускакала, - кивнул волшебник, - а ты высказал все, что думаешь, особенно, когда поранился. Даже, полагаю, не очень цензурно. - Примерно так, - криво усмехнулся Ким уголком куб. - И такое огреб за свое высказывание, что вообще заткнулся. - Потерпи, сейчас больно будет, повязка присохла, - нахмурился маг, рассматривая ногу потерпевшего. - Отдирай уж, - вздохнул тот. - Отмочу, у меня чайник кипит. - Не ошпарь только! – единственное, что попросил Ким. Иоанн обиженно покачал головой. Ощущать себя до определенной степени беспомощным Киму было странно. Но еще удивительней казалось то, что он безропотно позволил заботиться о себе волшебнику. Однако сопротивляться совсем не хотелось. Одного прикосновения Иоанна хватило, чтобы поверить: этот вылечит. К тому же, стоило лишь опуститься на диван, и все тело взвыло от усталости, отказываясь вновь подчиняться. - Ох ни фига ж себе! – воскликнул маг, отодрав, наконец, пропитавшийся кровью лоскут. - Что ж это за камушек ты нашел такой? - Что, хреново? – Ким приподнялся на локтях, стараясь рассмотреть рану, и с удивлением обнаружил, что рука уже совсем не болит. - Не очень, глубоко просто. И впрямь, хорошо, что не по бедру, - Иоанн задумчиво пожевал губу, а потом весело подмигнул. - Не боись, починим. - Верю, - усмехнулся Ким и покосился на собственный локоть. - Что, уже подействовало? – улыбнулся маг. - Фантастика! – пробормотал Ким. - Просто магия, - целитель снял с огня небольшую кастрюльку, аккуратно слил через ситечко отвар в чашку и протянул ее своему пациенту. - Ты вот что, выпей травок-то, а то магическое травмолечение обезболиванием не страдает, ты лучше поспи. - Да брось, я потерплю, - начал сопротивляться тот. - Да на фиг оно? – удивился целитель. - Рана глубокая, грязная. Сначала чистить буду, потом латать. Не строй из себя героя, пей, давай! – молодой человек послушно взял чашку и, обжигаясь, выпил до дна ароматный, но не слишком приятный на вкус отвар. – Вот же вы чудные здесь все, - бормотал между тем Иоанн, - телом слабые – ни силы, ни координации – а духом прямо горы свернуть можете. Причем когда не надо. Потерпит он, как же! Ким улыбнулся сетованиям волшебника и снова откинул голову на подлокотник. Почему-то сейчас пренебрежительное отношение к соплеменникам не казалось таким уж отталкивающим. Травы что ли так действовали? Тепло растеклось по всему телу, унося все беды куда-то далеко, на задний план сознания. Не хотелось думать ни об упрямой Шурочке, ни о заколдованном Генке, ни о хлопочущем над раненной ногой Иоанне. Все мысли заняла вдруг Эмма и стала тем обволакивающим теплом, что отгораживало от земных печалей, тем якорем, за который следовало держаться. Ускользающее сознание еще успело удивиться такому странному капризу, но воля уже не подчинялась разуму. Эмма... Раскрасневшаяся, счастливая, глаза сияют, ноги сами пританцовывают в каком-то зажигательном ритме вокруг ликующего вместе с хозяйкой грифона. Эмма – новоявленный маг двенадцатого уровня, что бы это ни значило. Эмма... Злющая и гордая, вдруг становящаяся растерянной и слегка кокетливой, только что превратившая Генку в жабу. И сразу же шокированная, но собранная и готовая к открытиям и исследованиям, обнаружившая, что вышла на контакт с иным миром. Эмма... Ревнующая! Слегка сощурившись, чтобы скрыть страх и неуверенность, выясняющая понравилась ли ему Юнона, готовая всеми силами отстаивать свое право на него и в то же время в любой момент отступиться, если он сам этого захочет. Женщина-боец, женщина-клинок. Нет, скорее, женщина-стрела, смертоносная, уверенная, не ошибающаяся, прекрасная. Эмма... Слегка разморенная, с заплетающимся языком, растрепанная, домашняя, в самой сексуальной пижаме, которую только можно вообразить. Эмма. Эмма…
Мой изрядно подкорректированный в эмоциональном и не только плане рассказ звучал в гробовой тишине. Несмотря на заверения Великой и Всезнающей о том, что все идет даже лучше, чем предполагалось, я панически боялась признаваться в этическом преступлении при такой толпе народа. Но с Ней не поспоришь. К тому же, мое законное право на исправление своей ошибки было нашим билетом на Печальный остров. Закончив свое душераздирающее повествование тем, что человек из другого измерения должен был по каким-то своим делам уезжать с острова с белой зоной, и потому связь между нами прервалась, я робко покосилась на комиссию. Эффект от моего сообщения был несколько неожиданный. Ректор прибывал в шоке и, кажется, в легкой панике. Дарбли хмурился. Лиан, видимо под действием успокоительных микстур, плохо соображал, как и зачем здесь оказался. Матушка сидела бледная, с каменным лицом и закрытыми глазами. Эльф внимал мне в немом обожании, воспринимая каждое слово, как истину в высшей инстанции. Ни фига ж себе он на меня пытался давить! Вот теперь на него самого и отразилось. Так ему и надо! И только вампир по-прежнему не видел и не слышал никого, кроме Юноны. Все это я успела выхватить взглядом за пару мгновений, а потом зал взорвался. Без всякой ментальной магии я ощущала накатывающиеся на меня волны восторга, негодования, ужаса и снова восторга. Спохватившись, Ректор принялся колотить председательским молотком, а охрана, обалдевшая не меньше публики – разнимать спонтанно возникшие в зале драки и приводить в чувство особо слабонервных, потерявших сознание. Понадобилось минут десять, чтобы навести относительный порядок. - Эмма, вы хоть понимаете, что вы натворили? – устало и как-то обреченно спросил Ректор, когда в зале установилось напряженное и хрупкое спокойствие. - Да, господин Ректор, - потупилась я. - И что нам теперь делать? – вопрос Игнатия прозвучал почти беспомощно. Мне его даже жалко стало. Но времени на сантименты не было. - Видите ли, господа, - пришло время использовать свой шанс, и я ринулась в бой. - Мне, да и никому другому на моем месте, просто не могло придти в голову, что хамоватый похмельный субъект в зеркале – иномирец... - Хулиганка! – рыкнул на меня Дарбли. Юнона хихикнула, и это немного прибавило мне уверенности... Но тут вернулась к жизни любезная матушка. - Вот именно! – она грозно уставилась на меня. - Ваши действия по любому подходят под категорию неправомочных заклятий. И хотя трансфигурация через зеркало неугодного абонента классифицируется всего лишь как мелкое хулиганство, тот факт, что он оказался иномирцем, подводит вас под серьезную уголовную статью! - Если она не исправит содеянное в течение недели! – встряла Юнона. - Интересно, как? – огрызнулась Ювенария. - Господа, - я сделала шаг вперед, - я прошу Научный совет, ректорат Университета и Верховный Совет магов разрешить мне отправиться на Печальный остров, чтобы снова вступить в контакт с иномирцем Кимом и попытаться расколдовать его друга. - При чем здесь Печальный остров?! – взвыл Зиндинандаэль. Да, как я слышала, менталистам в белой зоне приходится хуже всего. Даже им самим внушенное абсолютное доверие не подействовало против такой бабайки. Вот и славно, этот за нами наверняка не увяжется. - В географической точке, именуемой остров Бардси и соответствующей Печальному острову в нашем мире, находился иномирец Ким, когда вышел со мной на связь. В настоящее время он был вынужден это место покинуть и едва ли сможет снова сам со мной связаться. Мы с госпожой Юноной предполагаем, что инертность Великой Бездны в белой зоне способствует связи между мирами. - Предполагаете? – прошипела маменька. - Мы почти уверены, - не сдалась я. - И как же вы его там расколдуете? Там же белая зона! – взвилась моя «доброжелательная» родительница, а Ректор с Дрбли переглянулись, как два заговорщика. - Во-первых, я не собираюсь углубляться в белую зону и попытаюсь установить контакт недалеко от ее границы, а затем продвигаться к краю, чтобы иметь возможность почерпнуть немного магических сил. Именно немного, поскольку я провела трансфигурацию всего лишь третьего уровня. Во вторых, в белой зоне переход истончен, и я надеюсь почерпнуть магические силы из параллельного мира. Поскольку я точно знаю, что трансфигурация иномирца Генки не была необратимой, этот мир настолько переполнен магией, которую никто не использует, что даже небольшого канала подпитки оттуда должно быть достаточно. И вы не можете полагать, господа, что это невозможно, ведь до сих пор никто не пробовал колдовать в белой зоне, связавшись с магически насыщенным параллельным миром. - А как мы узнаем, что у вас получилось? В конце концов, даже о том, что вы совершили некое этическое преступление, мы знаем только с ваших слов. - Именно поэтому я привела независимого свидетеля. Но, в связи с тем, что я полностью отдаю себе отчет в неправомочности своих действий в отношении иномирца Генки, я прошу госпожу Ювенарию Жесткую сопровождать нас на Печальный остров, чтобы подтвердить или опровергнуть факт обратной трансфигурации, и затем снять с меня обвинения или же, напротив, иметь факты для обвинительного приговора. - Согласна! – тут же выпалила маменька. Я удивленно взглянула на нее. Я ожидала сопротивления. Никогда прежде не замечала за родительницей склонности к дальним перелетам и вообще авантюрам. Но тут наши взгляды на мгновение встретились, и я прочитала в ее глазах... удовольствие?.. благодарность?.. надежду?.. И это моя мама?! Это что ж делается, а?! Выручай, Всемогущая! - Это неправомочно! Она ее мать! – включился вдруг задремавший было энт. - Вы хотите сказать, - госпожа Ювенария Жесткая вытянулась в струнку и роняла каждое слово как обвинение, - что я коррумпирована или недостаточно профессиональна? – стальные нотки в ее голосе царапнули Лиана ножом по коре. - Нет, что вы! – тут же принялся юлить он, сообразив, с кем связался. - Я просто считаю, что при таком важном событии, как контакт с параллельным миром, должен присутствовать не только юрист, но и представители научного сообщества. Я требую, чтобы Эмму Ликотворящую сопровождал хотя бы один представитель Университета. И я, как... - Совершенно с вами согласен, декан Лиан, - перебил его Ректор. - И поскольку мы уже допустили одну ошибку, не отправив трансфигуратора во временной карман, думаю, именно декан Дарбли должен сопровождать Эмму в путешествии на Печальный остров. - Но я думал... – начал было Лиан, но его тут же перебили. - Они не могут заниматься столь важным для всего нашего мира делом без присутствия аналитика, - возник Зиндинандаэль. Сам он ни в коей мере не горел желанием тащиться в белую зону, но впихнуть в нашу компанию хотя бы вампира старался всеми силами. Не скажу, что меня не очень устроил бы под боком дневной маг, особенно, если он будет на нашей... точнее, на Юнониной, стороне, но растущее по экспоненте количество непредвиденных попутчиков начинало меня тревожить. - Совершенно с вами согласен, - неожиданно поддержал эльфа декан защиты жизни, - но чтобы уравновесить количество представителей двух советов, я настаиваю на своей кандидатуре в качестве сопровождающего. Только этого не хватало! Я мысленно взвыла. Судя по всему, Ректор был полностью со мной солидарен. - Интересно, как вы себе это представляете? – зарычал он на энта. - Пешком пойдете? Господа, вы забываете, что путь до Печального занимает около суток на самом скоростном ковре. И хотя Университет готов полностью поддержать свою молодую талантливую сотрудницу в столь важном деле, мы физически не можем выделить больше одного ковра для этого путешествия. У нас просто нет достаточно защищенных купольных ковров, кроме моего личного. А вы, декан Лиан, надеюсь, не забыли, про оргию устроенную журналистами за щитами Университета? - Мы могли бы пройти телепортом... – начал было Лиан. - Куда? Только до Вечного Дерева. Ближе к белой зоне телепорты не действуют. Чем сложнее магия, тем сильнее на нее влияние Авалона. Там вам придется не меньше суток приводить в порядок Эмму, у которой аллергия на телепорт, если она вообще выживет после перемещения на такое расстояние, а потом три ночи пешком и на лодке добираться до Печального острова. С учетом, что у Эммы осталось всего шесть ночей на исправление собственной ошибки, это не самый быстрый способ путешествовать. Даже на ковре вы сможете приземлиться лишь на кромке берега острова, потеряв по дороге купол. И вы, Лиан, должны прекрасно понимать, что только ваш личный ковер повышенной грузоподъемности сможет доставить вас на такое расстояние. А он, насколько я помню, вообще не снабжен куполом. Думаю, сей замечательной экспедиции придется ограничиться только Эммой, госпожой Юноной и двумя наблюдателями, которые отправятся на ковре Совета. - Вы забываете, господин Ректор, - вдруг активно вклинился в дискуссию молчавший до сих пор вампир, - что по закону такое важное событие должны освидетельствовать не менее двух членов Верховного Совета Магов. К тому же, хоть я никогда и не пробовал практиковать в белой зоне, но у дневной магии может оказаться гораздо больше возможностей в этих условиях. Ведь доказано, что там не то чтобы совсем нет магии, а просто ею очень сложно воспользоваться. Я смогу, например, подпитать госпожу Эмму аккумулированной днем силой. И наконец, если злые языки, не в обиду госпоже Ювенарии, и смогут дискредитировать ее свидетельство, то магия анализа, как вы знаете, не поддается коррекции. Мое свидетельство оспорить никто не сможет. Как для Верховного Совета Магов и всего мирового сообщества, так и для госпожи Эммы мое присутствие при контакте может оказаться решающим. Я просто обязан отправиться вместе с ними. Так что нам всем придется задуматься и решить возникшую техническую проблему. В конце концов, в этом зале собрались лучшие умы нашего мира. Может, кто-то из них подскажет нам приемлемое решение. - Вот именно! – возмущенно замахал сучковатыми ручищами энт. - Я и говорю, мне просто необходимо... Но прочие его возражения потонули во всеобщем хоре требований, идей и просто развернутых мнений. Казалось, высказаться решили все абсолютно. Ректор стучал молотком, оппоненты вскакивали с мест, Юнона делала вид, что дирижирует этим нестройным хором, а охранники уже снова бежали разнимать опять завязавшиеся кое-где драки. Так я и знала, что им суток не хватит на «конструктивную полемику»! Кончилось все мгновенно. Над разбушевавшийся аудиторией пронеслась волна холодного огня, и все вопли перекрыл голос, прозвучавший, казалось, ото всюду одновременно. - Вето! Заткнулись все, растеряно озираясь по сторонам. Даже Ректор выглядел обескураженным, а маменька, кажется, забыла закрыть рот на полуслове. Что уж говорить о нас с Юноной. Мы только что стали свидетелями того, что уже несколько веков существовало как историческая легенда. Драконье вето! Мама дорогая! Ни фига ж себе я кашу заварила! Все! С этой минуты решения по всем обсуждавшимся в этом зале вопросам принимали только драконы. Я могу договариваться с Великой и Ужасной и колдовать на запредельном уровне, но если драконы решат, что контакта не будет, и Генка на всю жизнь должен остаться жабой, любое мое действие, противоречащее их требованиям, будет считаться преступлением против мира и караться смертью. Последний раз право драконьего вето применялось для прекращения Серебряных войн. И вот теперь они заинтересовались моей скромной персоной. Спаси, Бесконечная! Может, и вправду спасет?
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Дар, прекрати, не строй из себя дурака! - Вас спросить, так я дурак и есть! - Перестань! Сейчас не до шуток! - У вас шутки такие?! - Дар, пожалуйста! Никто тебя никогда дураком не считал! - Дураки – это те, кто всегда покупается на розыгрыши! Хочешь сказать, что я все эти годы не был для вас объектом приложения вашего чувства юмора?! - У дураков коллоквиумы не списывают! - Зато над ними смеются! Человек и гном прекратили орать и принялись сверлить друг друга взглядами. Спор и последовавший за ним скандал были далеко не новы, но сейчас очень несвоевременны. - Все, хорошо! – гном поднял руки. - Мы оба знаем, чем все это кончится. - Слава Бездне! – Ин перевел дух. - Дар, в самом деле, сейчас не время рефлексировать. Никто тебя дураком не считает. Сам ведь понимаешь, если бы считали, не любили бы. Гном хмыкнул. - А коллоквиумы у меня только ты списывал, или все-таки Нат тоже? – хитро прищурившись поинтересовался он. - Было дело, - улыбнулся человек. - Только не продавай меня. На фига полиморфу трансфигурация? Даже общая. - Светоч знаний, блин, - ругнулся Дар и прыснул от смеха. Но, успокоившись, уже серьезно спросил: - Значит, миры размножаются? - Угу. - А ты уверен, что правильно его понял? – продолжил допытываться гном. - Иначе он заставил бы меня играть в эту дурацкую игру снова и снова, - скривился человек. - Думаешь, поэтому драконы позволят тебе отправиться в твое странствие? - Понятия не имею. Но они обещали, а значит, меня с вами не будет, когда все начнется. - Почему он так уверен, что все начнется именно при нашей жизни? – задумчиво спросил Дарбли после довольно продолжительной паузы. - Потому что нас выбрали, а потом дали выбрать нам, - Иоанн с несчастным видом покосился на друга и закончил мысль: - А мы, три самоуверенных идиота, сделали именно тот выбор, на который они рассчитывали. - Вот так, значит? – усмехнулся гном. - Угу. Снова повисла напряженная пауза. - Но у нас есть время, правда? – не сдался Дар. - Нат должен еще стать Ректором, ты – жениться, я... Хотя, я-то ничего не должен, кроме того, что обязался заплатить. - Он хочет, чтобы мы с толком использовали это время, - вставил Ин. - Он прав, Дар. - Система кодовых слов, говоришь? - гном пожевал губу. - Ладно, я подумаю. Как считаешь, сколько у нас времени? - Не знаю, - человек провел рукою по огненно-рыжим волосам и пожал плечами. - Нат оптимистично полагает, что Сирано протянет еще лет десять. Я в это не очень верю, но чем черт не шутит. Девять лет назад драконы тоже говорили, что он болен. - А ты? – ехидно прищурился Дарбли. - Что я? - Еще не встретил девушку своей мечты? - Дар... – предостерегающе повысил голос Ин. - Да знаю я! – отмахнулся бородач, но не выдержал и поинтересовался: - А ты знаешь, что она замуж вышла? - Что?! – Иоанн взлетел с кресла, сжал кулаки, горящими глазами уставился на друга. - Я таки убью этого вампира! - А он здесь при чем? – опешил Дар. - Ты еще не понял, что она уходит не оглядываясь? - Тогда, кто? – растерянно спросил человек. - Понятия не имею, - гном мотнул головой. - Но она уехала к нему в Глюкоморру. - Час от часу не легче, - плечи Ина поникли. - Забудь ее, наконец, Ин, - сочувственно, почти робко попросил Дарбли. - Я стараюсь, - смиренно ответил тот. - Иногда почти получается. А потом некоторые... Друзья, называется!.. сообщают мне всякие новости и... - И опять тошно? – гном похлопал друга по плечу. - Ин, десять лет прошло. Хватит, а? Ты сам голову в петлю сунул с этим требованием официальной клятвы. - Они обещали, что это будет любовь, - глядя в пространство не к месту высказался Иоанн. Дар его понял. - Раз обещали, значит будет. - Надеюсь. Только бы у нее опять не оказалось кровей суккуба. Вот как ползу, так и отражаю!
"Растет девочка, - довольно кивнул Иоанн. Он наконец нашел то, что искал снова вернулся к своему пациенту. " "И" пропущено.
" что ты предпочел замолчать вместо открытой полемики?" может, лучше "предпочел открытой полемике молчание"?
" Ни фига ж себе он на меня пытался давить! Вот теперь на него самого и отразилось. " ИМХО, тут либо "на нем самом", либо "на него самого заклинание и отразилось".
" взвилась моя «доброжелательная» родительница, а Ректор с Дрбли переглянулись, как два заговорщика." Дарбли
Больше ничего в глаза не бросилось. Влюбленная жабка - это нечто!)))) Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Тео, спасибо! Кстати, ссылка на СИ очень помогла. Борюсь с чайником в себе). А жабка зажила своей жизнью как-то сразу. У нее на СИ даже группа поддержки образовалась, которая требовала, чтобы я ее не обижала)). Вот как ползу, так и отражаю!
kagami, наконец-то удалось добраться до текста и спокойно почитать. Интересный разворот сюжета. Жабка прелесть. А в остальном интриги, тайны, недомолвки - обожаю. Понравилось про буддийский храм и светильник. Текст мягкий, читается легко и очень приятно. Жду контакта иномирцев на острове.
Пока прочитала только перве 2 главки. Идея мне понравилась. Чувствую сюжетиц будет интересный. Единственное, очен уж задевает язык ГГ, помоему через чур много слэнга. Не вяжется у меня как то образ магички, взрослой сложившейся личности , профессора с таким вот подрастковым слэнгом... Ну это на мой вкус, я все же наверно привыкла к более классическому фэнтези. Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
Честно говоря, я к ЖФ отношусь весьма настороженно, так как хорошие произведения в этом жанре встречаются не так часто, как хотелось бы. Но приключения Эммы прочитала на одном дыхании и теперь жду продолжения. Очень хочется узнать что же будет дальше.
Книги в жанре технази просто таки умилили. Я прямо пищу от удовольствия!
"Каждая взятая вами в руки книга дает свой урок или уроки, и очень часто плохая книга может научить большему, чем хорошая" Стивен Кинг
Киму снились драконы. Почему-то во сне он знал, что это сон, и снящиеся драконы были совершенно правильными. Они резвились в небе и были невыразимо прекрасными. Ким подумал, что, когда проснется, надо обязательно спросить у Иоанна, есть ли драконы в их мире и какие они. Эти, во сне, были разноцветными. Самым большим был антрацитово-черный дракон. Он летал чуть выше остальных и следил, чтобы те не очень шалили. Драконы поменьше играли в салочки. Почему-то все очень старались поймать самого маленького льдисто-белого дракончика, но тот был вертким и все время успевал удрать. Во сне Ким знал, что ему нужно куда-то идти по желтой песчаной дороге, но вместо этого он лежал на спине, на обочине и любовался на играющих драконов. Вдруг драконы сорвались с места и унеслись куда-то, словно стая перепуганных попугайчиков. Ким посмотрел им вслед и снова увидел дорогу. Он встал и пошел по ней. Впереди широкими жабьими прыжками скакала девочка Шурочка. Ей было весело, и она хотела догнать драконов. Но тут дорога свернула, и за поворотом они увидели высокую черную башню. Разноцветные дракончики облепили всю ее крышу. Они шипели и плевались огнем, словно не хотели подпускать людей. Шурочка испугалась и бросилась бежать. Не от драконов. От башни. Ким это знал доподлинно. Наяву она точно так же бросилась бежать от высоковольтной вышки. А драконы продолжали шипеть на Кима, стараясь его прогнать. Вдруг маленький белый дракончик спланировал вниз и, повернувшись к Киму спиной, что-то агрессивно застрекотал своим сородичам. Остальные не остались в долгу и зашумели пуще прежнего, потом сорвались с башни и пестрой стайкой умчались прочь. И только большой черный дракон все это время парил в небе, продолжая наблюдать за происходящим с высоты. Когда Ким проснулся, он подумал, что, хоть Иоанн и не провидец, он должен знать, к чему снятся драконы. За окном было еще темно, но из кухни уже доносились аппетитные запахи и позвякивание посуды. Наскоро приняв душ, Ким натянул свежие рубашку и джинсы и босиком пошлепал вниз. На кухне царила идиллия. Деревянная ложка что-то весело помешивала в кастрюле, сковородка подпрыгивала, переворачивая блинчики и подставляя дно поварешке, наливавшей в нее тесто. Шушха, обняв двумя руками большую керамическую чашку, с интересом читала какую-то толстенную книгу. Иоанн сидел за столом и просматривал что-то в своем ноуте. - Доброе утро, - поздоровался Ким. - Доброе, доброе, - улыбнулся Иоанн, а девчонка, пробормотав что-то невнятное, спряталась за книгу. - Я смотрю, у вас немота заразная. Вчера ты говорить отказывался, сегодня Шурочка молчит. А я у нее только спросил, почему она от тебя убежала. - Не от меня, - махнул рукой Ким, все еще не избавившийся от волшебного послевкусия странного сна. - Иоанн, ты мне лучше скажи, к чему снятся драконы? - Драконы? Драконы не снятся. Никогда и никому. - Как это? Мне же снились, - ощетинился от такой безапелляционности Ким. - Да это, наверное, тебе фантазии твои собственные снились, а не драконы, отмахнулся маг. - Да нет, вполне такие внушительные, чешуйчатые, разноцветные. Очень красивые. Я еще во сне подумал, что это правильные драконы, - Ким прошел к плите и, налив себе кофе, повернулся к волшебнику. Иоанн отодвинул компьютер и теперь молча разглядывал Кима. - Что-то не так? – не выдержал тот. - Не знаю, - как-то напряженно ответил волшебник. - Рассказывай. - Что? - Ну, этот твой сон. Или ты не помнишь? Киму почему-то показалось, что в последнем вопросе прозвучала надежда. - Да нет, - пожал он плечами, - наоборот, очень хорошо помню. Яркий такой сон, подробный. - Я слушаю. Ким начал рассказывать, как лежал на траве, на обочине, а в небе кружили драконы, но маг почти сразу перебил его. Он потребовал подробного описания количества и цветовой гаммы приснившихся чудовищ. Впрочем, какие они чудовища?! Такая красота первозданная! Едва начав вдаваться в подробности, Ким понял, что разноцветные драконы все время сменяли друг друга. Только черный гигант и белый малыш постоянно оставались в поле его зрения. А цвета удивительных существ почему-то все время ассоциировались с драгоценными камнями и самоцветами, на худой конец с металлами. Бирюзовый, изумрудный, яшмовый, рубиновый, аметистовый, янтарный, бронзовый, сапфировый, стальной, медный, нефритовый, топазовый. Теперь Ким начал понимать, сколько же их промелькнуло перед его мысленным взором. По мере того, как Ким перечислял всех увиденных и почему-то так хорошо запомнившихся драконов, Иоанн все больше мрачнел. И лишь когда рассказ подошел к концу, и волшебник услышал, как льдистый дракончик загородил собой Кима от сородичей, он немного расслабился. - А черный только наблюдал? – уточнил он. - Да, сверху. - И не вмешивался? Не проявлял агрессии по отношению к тебе или к белому? - Нет-нет! – Ким улыбнулся воспоминанию о странном видении. - Мне даже показалось, что он присматривал, как бы остальные не разыгрались и не слишком обидели маленького. Да и потом, когда все улетели, он больше косил на меня, вроде как проверял, не собираюсь ли я что-то плохое сделать белому дракончику. - А ты? - Что я? - Что ты почувствовал? - Восторг. Понимаешь, Иоанн, они были такие красивые! А когда белый спустился, мне очень хотелось его погладить, но... - Испугался? – усмехнулся маг. - Знаешь, нет, - Ким покачал годовой и снова улыбнулся. - Просто показалось... что это будет как-то неуважительно. Это он в небе был маленьким, а на земле – эдакая махина с десяток двухэтажных «икарусов» ростом. - Ясно... – волшебник надолго о чем-то задумался. - Эй, - не выдержал Ким, - может быть, объяснишь, что мне такого приснилось? - Они не приснились, - задумчиво ответил Иоанн, - они к тебе приходили. - Как это? Кто приходил? - Драконы, - целитель пристально посмотрел на молодого человека, потом вздохнул, словно отчаялся подыскать слова. Помолчал, но все же заговорил снова: - Понимаешь... – он пожевал губу. Ким терпеливо ждал. Что-то в тоне Иоанна заставило его насторожиться, осознать важность происходящего и того, что маг собирался ему сообщить. - Знаешь, давай по порядку, - решился, наконец, тот. - Я расскажу тебе одну из древнейших легенд нашего мира, а ты сам делай выводы. Это легенда о сотворении...
И шел Творец Неназываемый путями Великой Бездны и пришел в мир пустой и кристально чистый. И не было в том мире ничего, кроме голубого неба, синего океана и разноцветных скал. И был этот мир прекрасен и одинок. И вдохнув воздух этого мира, Творец Неназываемый захотел поделиться с кем-то этой красотой. И увидел он скалу над морем, причудливую и стремящуюся в небо, и сказал ей: «Живи!». И стала скала черным драконом. И сказал дракону Творец: «Ты – мать этого мира. Храни его, как прикажет Великая Бездна», и стал дракон первой королевой, Морганой, Слышащей Бездну. И полетела она над сушей, и там где садилась на разноцветные скалы, рождались у нее дочери из камней и кристаллов: изумрудная Флора и аметистовая Аврора, стальная Афина и бронзовая Диана, бирюзовая Наяда и нефритовая Дриада, и многие другие. Так родилось их тридцать три. А Творец Неназываемый приказал жить травам и деревьям, птицам и рыбам, жукам и бабочкам, робким маленьким зверюшкам и грозным хищникам. Он оживил гигантскую птицу Рох и морского Левиафана, прекрасных единорогов и гордых пегасов, кротких гипогрифов и хищных грифонов, и много еще другой живности, магической и обычной. И каждая из юных королев взяла под свое покровительство кого-то из тех, кто бродил по суше, летал в небе или плавал в воде. А потом Творец Неназываемый принялся создавать народы и начал он с того, что населили леса эльфами, а небеса – феями. И были эльфы гордыми и поклонялись королевам лишь из уважения к Творцу, и восхищались лишь жизнью, и не видели особой красоты даже в самых прекрасных камнях. И были феи веселыми, и хоть могли прозреть всю красоту, как живого, так и неживого мира, но любили пошутить и над тем и над другим. И никто из юных королев не смог подружиться ни с феями, ни с эльфами. Много рас создал Творец Неназываемый, но одни поклонялись драконам, как божествам и боялись заговорить с ними, а другие не считали их выше себя и готовы были поспорить за первенство в мире. Только горные гномы смогли найти общий язык с Рожденными из камней, и королевы ушли из мира в глубину недр, чтобы лишь иногда пролететь в небесах и проверить, как поживают их подопечные. А Моргана продолжала кружить над миром, созерцая его красоту, и беседуя с Великой Бездной. И вот однажды, взлетела она на самую высокую гору и увидела на ней сверкающую шапку льда. И едва лишь коснулась она ногами холодного камня, как узнала, что хранит он память всех времен существования этого мира, всю его боль и мудрость, радость и красоту. И родилась тогда на свет королева Аква, тридцать пятая из драконьих королев. И увидела юная королева мир таким, каким его создал Творец Неназываемый со всеми его тварями и народами, и полюбила его всей душой. И одна из всех сестер, она не стала прятаться в недрах, а пошла к разумным нести им всю глубину своих знаний обо всех тайнах мироздания.
- Вот такая легенда, юноша, - Иоанн закончил читать нараспев явно выученную наизусть еще в детстве сказку и, открыв глаза, посмотрел на Кима. - И что ты об этом думаешь? Тот пожал плечами: легенда, как легенда, в его мире тоже подобных немало было. Выступление целителя не произвело на него особого впечатления. Но Иоанн продолжал сверлить молодого человека взглядом и Ким, поморщившись, попытался разрядить обстановку. - Что драконье яйцо – друза кристалла, и размножаются они ментальным почкованием, - брякнул он и покосился на волшебника. - Что интересно я должен думать? - Дурак! - рассердился Иоанн. - В каждой сказке – лишь доля сказки. В нашем мире действительно живут драконы. Нормальные, двуполые, как и большинство живых существ, как здесь, так и там. Но практически все они живут высоко в горах или глубоко в пещерах. Их социального устройства никто до конца не знает, но доподлинно известно, что Драконьих Домов тридцать пять, и именуются они по названием минералов или металлов. Каждым домом правит королева. Королевы бессмертны, - Ким недоуменно поднял лицо, и маг воодушевился еще больше. - Да-да! В самом прямом смысле этого слова. Верховную королеву зовут Моргана. Это - гигантский черный дракон. Считается, что если его видели в небе, это знак грядущих перемен. Никто из драконов не поддерживает контактов с другими расами, кроме некоторых гномьих кланов, за исключением королевы Аквы. Она не только постоянно общается с разумными моего мира, но является основательницей Мистбургского Университета Магии. - Это тот, где работает Эмма? – вскинулся Ким. - Он самый, - кивнул целитель. - Причем, сколько лет этот Университет существует, не знает никто. Такое ощущение, что он родился вместе с нашим миром. Королева Аква участвует во многих научных проектах и исследованиях, но никогда не занимается администрированием. Но главное даже не все это. Драконы – самые могущественные существа нашего мира. - В смысле магии? - В смысле своей полной инертности к ней. Дракона невозможно заколдовать или как-то иначе воздействовать на него магией. Она просто не работает. Никакая. И если они и обладают магией, то она направлена лишь на самих драконов и никогда не применялась не только в отношении других рас, но и вообще в их присутствии. За исключением, разве что, фантомов, которых они используют для удобства общения. - Они что, сами не говорят? – Ким читал о чем-то подобном в каком-то фэнтези, и живо представил себе человекоподобного фантома, общающегося вместо своего хозяина. Впрочем, в то, что драконы могут иметь человеческую ипостась, он тоже готов был поверить. - Почему не говорят? Прекрасно говорят. Только как ты представляешь себе беседу с десятком, как ты выразился, двухэтажных «Икарусов». Если дракон хочет с тобой пообщаться, от него отделяется маленький дракончик, который может вполне нормально разговаривать, а не реветь подобно Иерихонской трубе. Эдакий личный Шестикрылый Серафим для каждого дракона. - А ты общался? – Ким вдруг представил себе, что значит беседовать с существом не только являющимся частью мира, но и своей сущностью лежащим в основе мироздания, бессмертным настолько, насколько бессмертен сам мир. Идея поражала воображение. - Приходилось, - усмехнулся волшебник. - Я почти десять лет был деканом факультета Защиты Жизни и представителем от Университета в Верховном Совете Магов. А параллельно вел исследования в области множественности миров, которыми очень интересовалась королева Аква. Милая дама, - он улыбнулся каким-то своим воспоминаниям, но тут же спохватился. - Ну, да я не об этом. Драконы крайне редко вмешиваются в дела других разумных, и, тем не менее, они обладают правом нерушимого вето. Если драконы решают, что человечество должно что-то сделать, спорить с ними бесполезно. - В каком смысле? - В прямом. Любой, кто попытается действовать вопреки их желанию, подлежит уничтожению. Трех боевых драконов вполне достаточно, чтобы уничтожить городишко размером с Москву. Прецеденты были. Давно. Очень. Не знаю, сколько тысячелетий назад. К счастью для человечества, конфликты интересов с драконами случаются крайне редко. Раз в несколько столетий. В последний раз, если мне не изменяет память, они прекратили Серебряные войны лет эдак семьсот назад. Просто объявили всем втянутым в конфликт расам, что если в течение трех дней не будут достигнуты мирные договоренности, которые станут неукоснительно соблюдаться, драконы сами вступят в войну. На своей собственной стороне. Желающих спорить не нашлось, уж поверь мне. - А по каким еще случаям драконы накладывали вето? – заинтересовался вдруг Ким. - Все сразу и не вспомнить... – Иоанн недоуменно покосился на собеседника. - А вот взять хотя бы тот же университетский полигон. Когда его строили, нашлись умники, которые хотели сделать менее защищенные помещения для более экстремальных тренировок. Не прошел номер. Драконы оказались умнее и сразу сообразили, чем это может грозить не только незадачливым экспериментаторам, но и всему миру, и наложили вето. А еще, пару тысяч лет назад эльфы ушли на острова и попытались распространить свое влияние далеко на юг. Целью, скорее всего, был Мистбург, но при этом эта чисто культурная экспансия должна была затронуть и остров хоббитов. Драконы этого не позволили... – он немного подумал, потом отмахнулся: - Да мало ли что... - Значит, получается, драконы – что-то вроде хранителей вашего мира? - Многие так считают, - Иоанн помолчал, размышляя. - Пожалуй. Драконы накладывают вето каждый раз, когда мы начинаем стремиться к самоуничтожению. Да, наверное. Я как-то раньше об этом не задумывался. - Странно... – пробормотал Ким. - Что именно? - Почему меня защищал белый дракон, а черный, который, как я понимаю, самый главный, ему в этом не мешал? - Хочешь сделать обнадеживающий вывод, что они на твоей стороне? – фыркнул целитель. - Не советую. Логику драконов просчитать нельзя. Конечно, королева Аква всегда интересовалась исследованиями в области множественности Вселенной, но вот по какой причине, поверь, я не знаю. Может, ты им нужен, как жертвенный агнец. Или в качестве чучела Гая Фокса. Боюсь, моя доченька вызвала к жизни слишком могущественные силы, - покачал головой Иоанн и, помолчав, добавил: - А может, и не она. - Ну, утешим себя тем, что если хоть как-то нужен, уже хорошо, - вздохнул Ким. Объем полученной от волшебника информации поражал своей грандиозностью. Хотелось отвлечься и переварить новые факты, разложить их по полочкам. Он взглянул на Шушху. - Шурочка, подъем! И нечего прятаться за книжкой. Идем гулять. Да не далеко, – пояснил он, увидев, как вздрогнула девушка. - Уж извини, не по скалам. Просто вокруг дома походим. Нужно же нам выяснить отношения. Иди, оденься. Шушха бочком выскользнула из кухни, не забыв прихватить контейнер с жабой. Волшебник посмотрел ей вслед и усмехнулся. - А кстати, как твоя нога? – поинтересовался он вдруг. - Нога? – не понял Ким, и тут же вспомнил вчерашнюю рваную рану на икре. Нога совершенно не болела. Он с удивлением закатал штанину. Для того, чтобы рассмотреть тонкий, как нитка, белый шрам, пришлось слегка растянуть кожу. - Интересненько! – хмыкнул целитель, - Штаны тоже собрались с одного касания, - он махнул рукой в угол, и Ким увидел на спинке стула совершенно чистые и целые джинсы, в которых вчера так неудачно сорвался со скалы. - Ты, мой друг, не должен был не только пораниться, но и вообще находиться в том месте, где навернулся. Где же вас носило-то? - Пошли? – послышался от двери тихий голосок Шушхи. - Ладно, идите, идите. Помиритесь, потом расскажите, - напутствовал их Иоанн.
* * *
Зал, затаив дыхание, наблюдал, как по освещенному сиянием проходу летит крошечный, не крупнее кошки, снежно-белый дракончик. Я проработала в Университете почти десять лет, но даже фантом королевы Аквы видела впервые. Мать-основательница, истинная Alma Mater всех студентов и выпускников не часто показывалась собственной или спроецированной персоной перед широкой публикой. Впрочем, сегодня многое происходило для меня впервые. Она была прекрасна. Не знаю, что такое есть в драконах, чей вид и строение совершенно чужды нам, гуманоидам, но при взгляде на них возникает единственная мысль: совершенство. Льдистая чешуя отсвечивала алмазной пылью, в редких плавных движениях крыльев не было ни намека на суетливость или волнение. Королева несла себя через толпу собравшихся, демонстрируя собственное превосходство, давая время осознать всю важность момента. Ни одно существо на свете не могло обладать таким достоинством и в то же время казаться настолько близким и понятным, несмотря на свою чуждость. Я боялась пошевелиться, боялась вздохнуть, чтобы не упустить ни одного мгновения этого великолепного зрелища. Проекция плавно приземлилась на трибуну и, повернувшись то ли к залу, то ли к нам с Юноной, зашипела. Если бы я не окаменела от восторга, наверняка отшатнулась бы. Но вместо этого мне отчаянно захотелось протянуть руку и дотронуться до нее. Словно почувствовав мой порыв, королева слегка повела головой – то ли отрицая, то ли предостерегая – а потом прошествовала по столу к Ректору, вспорхнула к нему на плечо и что-то зашептала на ухо. Оцепенение сразу отпустило, я вспомнила, где и почему нахожусь, и сосредоточилась на происходящем. Я не могла слышать беседы дракона и Ректора, но старалась внимательно следить за реакцией Игнатия. Конечно, прибывая на таком посту далеко не первый год, он прекрасно умел держать лицо, но все события последних двух дней даже несгибаемого Ректора несколько выбили из колеи. Не знаю, может, мне показалось, но высокое начальство, вроде бы расслабилось, отчаянье исчезло из его глаз, и принятое решение умиротворило с собой. Дослушав то, что нашептывала ему королева Аква, Игнатий поднялся. - Дамы и господа, - обратился он к собравшимся, - прошло более трех тысяч лет с тех пор, как драконы в последний раз вмешивались в дела Университета. Очевидно, контакт с технологическим миром – событие достаточно важное, чтобы они снова, как всегда, направили нас на верный путь. Королева Аква любезно предоставила мне возможность объявить их волю, - ректор сделал короткую паузу и окинул зал взглядом. Стояла гробовая тишина, и невозможно было поверить, что за спиной полно народу. Мне почти физически захотелось оглянуться, чтобы убедиться в этом, но Игнатий снова заговорил: - К концу сегодняшней ночи на Печальный остров отправятся Эмма Ликотворящая, независимый свидетель Юнона Ищущая и комиссия в составе Ювенарии Жесткой, Винченцо Светоносного, декана Дарбли Меняющего. В качестве второго представителя от Университета отправится сама мать-основательница. Она же любезно берет на себя обязанность доставить всех участников экспедиции к Авалону. По залу пролетел потрясенный вздох. Сказать, что мы с Юноной одурели от такого решения проблемы – ничего не сказать. Я просто обмерла. Я, конечно, не знаток истории, но летать на драконе?! Да было ли такое вообще когда-нибудь?! Я попробовала себе представить, как это должно выглядеть, но фантазия засбоила. Почему-то основными составляющими вероятного путешествия казались лед и ветер. С детства не люблю ни того, ни другого. А может, у нее найдется какой-то другой, менее экстремальный способ?! Бегло осмотрев потенциальных попутчиков, я пришла к неутешительному выводу, что не я одна прибываю в ступоре. Смуглое лицо декана Дарбли пошло бурыми пятнами, а в глазах застыл первозданный ужас. Матушка хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, а ее черты заострились, как у покойника. Вампир... ну, побледнеть он не мог в силу природной белокожести, поэтому позеленел и изрядно подрастерял львиную долю своей вальяжности. Даже Юнона стояла столбом и, казалось, оставалась по-прежнему ослепительно красивой только благодаря моей магии. Не знаю, сколько времени продолжалась эта немая сцена, но тут, совсем уж не к месту, подал голос декан Лиан. - А как же... – начал было он, явно собираясь высказать какие-то сомнения, но дракончик слетел с плеча ректора, приземлился на кафедру напротив Лиана и выпустил в его сторону тонкую струйку пламени. Энт шарахнулся и заткнулся. Вид у него теперь был еще более напуганный, чем у потенциальных путешественников. Фантом повел изящной головкой на тонкой шее, оглядев пронзительно-синими глазами сначала комиссию, а затем и притихший зал, словно проверяя, найдутся ли еще самоубийцы. Затем расправил сверкнувшие всеми оттенками льда крылья и спланировал прямо мне на плечо. Длинная шея выгнулась, аквамариновый глаз встретился с моим взглядом и... подмигнул?! Потом маленькое, но отнюдь не невесомое тельце расслабилось, хвост свободно свесился вдоль моей левой лопатки, сияющая инеем шея ожерельем легла на грудь, а голова дракошки пристроилась на правом плече. И что бы это значило? Расслабиться, что ли, и считать, что и я под ее защитой? А не слишком ли много покровителей у меня развелось? Вот теперь еще и драконья королева в подружки набивается... Сзади икнула Юнона. Видимо, Аква решила подбодрить и ее. - Что ж, дамы и господа, - снова поднялся Игнатий, - в связи с открывшимися на собрании обстоятельствами, предлагаю на этом завершить заседание. Разумеется, мы продолжим после того, как все факты получат свое подтверждение или опровержение. Благодарю за внимание. Ректор сделал знак охранникам, и некоторые из них начали двигаться в нашу сторону. Увы, слишком медленно. Освободившись от условностей протокола, как высокая комиссия, так и публика, ринулись к нам с Юноной для «приватной» беседы. На наше счастье, Дарбли, сидевший ближе всех, успел первым. Может, гномы – и не самый высокий народ нашего мира, но что широкий – это уж точно. Плечи декана надежно заслонили нас от толпы, пока стражи порядка сумели пробить себе дорогу. - Марш в кабинет Ректора! Бегом! – прошипел гном, тесня нас в сторону бокового прохода. - Охрана проводит. Я успела заметить, как Игнатий ловко перехватил ломонувшихся было к нам членов Верховного Совета, брошенный в мою сторону грозный взгляд маменьки и обращенные к Юноне полные немого обожания глаза Винченцо, а потом охранники окружили нас плотным кольцом и вывели из зала. Вот как ползу, так и отражаю!
- Помирились? – усмехнулся Иоанн, увидев входящего в гостиную довольного Кима. Тот растянулся в кресле, подтянул к себе ноутбук, но передумал открывать. - Иоанн, вот скажи, за что меня люди любят? – задумчиво спросил он и сам удивился тому, что завел подобный разговор с целителем. Даже запнулся на мгновение, но все же продолжил. - Я же на редкость неприятный в общении тип. Да и нелюдимый к тому же. Шушхе вчера от меня досталось по первое число. Она, конечно, глупость спорола, но она ведь, как ребенок. А я на нее наорал, да еще в таких выражениях! И вот оказывается, она себя кругом-бегом виноватой считает. Сам видишь, два часа объяснять пришлось, что по чем. Но, вроде, разобралась, успокоилась. - Вот за то и любят, что сам понимаешь, когда не прав, да еще можешь объяснить почему. И вообще, почему: нелюдимый? Я тут в твои контакты заглянул. Даже мне, целителю, страждущие столько не пишут. - Так то через коробку, - отмахнулся Ким. - И потом, это, в основном, по работе. - А чем ты, кстати, занимаешься, математик? – полюбопытствовал Иоанн. - Новые русские сейчас, конечно, по всему миру расползлись, но не думаю, что толпы их по Инис Энли шляются. Как тебя туда-то занесло? - С дуру, - Ким поморщился. - Занялся экологическим туризмом. Увидел предложение и купил тур. Случайно. Через сетку. Реклама приколола. «Роскошный вид на невидимую гробницу Мерлина». Мы с Генкой как раз осваивали новую территорию... – он взъерошил волосы, покосился на целителя, фыркнул и все же снизошел до объяснений. - А зарабатываю я программированием. Я вольный художник. Пишу чего-нибудь и продаю. А за тиражирование мне процент капает. Непыльная работенка. Как раз для анахорета, вроде меня. Иногда беру заказы от компаний на конкретную разработку. Но это только если мне интересно такое писать, как они хотят. Еще консультирую. Ко мне часто обращаются, я ошибки носом чую. - И как это они тебя до сих пор с потрохами не перекупили? – покачал головой Иоанн. - А я увертливый. Мне и заказов хватает. Я, в некотором роде, личность известная в узких кругах, - он, прищурившись, покосился на целителя. - А ты? Как ты умудряешься днем-то лечить? Мне Эмма говорила, это практически невозможно. - А я и не лечу. Я же не шарлатан какой-то, ко мне люди со всего света приезжают. Но у меня обязательное условие. Нужно не меньше трех дней в моей клинике провести. Якобы для обследования. А я тем временем лечу по ночам. - Стало быть, надуваешь народ? - Вот еще!– обиделся Иоанн. - У нас действительно общее обследование проводится. От меня больными не уходят. Если человек приехал сердце лечить, а у него еще камни в желчном, что ж я его до конца не вылечу, что ли? На меня целый штат диагностов работает. - Значит, ты сейчас своих больных бросил и здесь сидишь? – продолжал допытываться Ким. - С чего ты взял? – удивился целитель. - Я каждую ночь мотаюсь. У меня там пара тяжелых пациентов, которых лучше постепенно вытягивать. Медицина штука тонкая. Организм приспосабливается к болезни, особенно к затяжной, и резкое излечение может вызвать физиологический шок. Да и не хочу я свою репутацию чудотворца усугублять. Так-то меня сильным экстрасенсом считают, а начну лечить за секунды, у народа вообще крыша слетит. Оно мне надо? Ким подумал, что за три дня ни разу не видел волшебника спящим. Похоже, тот и вправду вполне мог без сна обходиться хоть неделю. Неудивительно, что он считает аборигенов слабаками. - А где ты среди ночи в Барнауле шмотки для Шурочки достал? – вспомнил он не дававший покоя его любопытству вопрос. - Не у пациентов же спер. - Ну, ты как скажешь! – возмутился Иоанн. - Есть у меня там одна знакомая, очень милая дама, - маг немного смутился, - держит свой магазинчик готовой одежды. Бутик, как теперь говорят. Пришлось разбудить и уговорить открыть для меня лавочку. - И как эта милая дама отнеслась к тому, что ты для другой милой дамы туалеты выбираешь? – развеселился Ким. - Зря резвишься, - печально покачал головой целитель. - Очень спокойно отнеслась. Не в первый раз прошу. Ко мне иногда такими голодранцами приезжают, последнее отдают, чтобы до клиники добраться. Ну, вот и играю в Деда Мороза, как у вас говорят. Ладно, пустое это все, - махнул он рукой, демонстративно обрывая тему. - Ты лучше расскажи, наконец, из-за чего вы с Шурочкой вчера так поругались, что ты покалеченный вернулся. - Да из-за ерунды, в общем-то, - настроение сразу испортилось, но рассказать эту историю Иоанну следовало. Ким неожиданно для себя понял, что доверяет волшебнику, как человеку старшему и более опытному, полагается на его мнение. Это было тем более странно, что любые авторитеты он перестал признавать с тех пор, как вырвался из-под опеки отца. А маг всячески стремился доминировать именно авторитетом. Ну, может и не стремился, может, это у него подсознательно получалось, в силу особенностей характера. Но вот же, тем не менее, Ким больше не воспринимал это давление в штыки, а наоборот, проникся. Ему даже не пришлось заставлять себя или раздумывать – слова нашлись сами. - Она высоковольтные вышки на горизонте увидела и начала выяснять, что это такое. Я объяснил. Она привязалась, пойдем, мол, посмотрим. А до них километров двадцать да еще по горам. Я ей объясняю, что далеко, и мы туда за день дойти и вернуться не сможем. А она уперлась: пошли да пошли, - Ким покосился на целителя и хмыкнул. – Знаешь, отчасти ты виноват, что я согласился подойти поближе. Вспомнил, как ты нас слабаками называл. Вот мне и захотелось что-то самому себе доказать. На вскидку километров пятьдесят пройти за день предстояло. Уж никак не восемьдесят с гаком, о которых ты говорил тогда, про храм. Один бы я, не задумываясь, рискнул, а вот в Шушхе уверен не был, - Иоанн покачал головой и посмотрел на Кима, как тому показалось, с жалостью. Но молодой человек не смутился, просто продолжил рассказывать: - Часа через два до нее дошло, что и вправду такими темпами не доберемся. Сделали привал. Вроде договорились, что пора возвращаться. Она отошла, типа в кустики, а через минуту смотрю: несется в заданном направлении. Да как! – он невольно сжал кулаки. - В ней точно жаба сидит. Пальцы с присосками, ноги толчковые. Вот у кого мне поучиться следовало бы! Я за ней ломонулся, но куда там! Все надеялся, что устанет, остановится. А я тоже с дуру по ее следам помчался. Эдакий кросс по пересеченной местности с пятиметровыми прыжками по скалам. Но я же не жаба! Там и грохнулся. Пальцы у меня к камню не присасываются! А она умчалась, - Ким откинул голову на спинку кресла, предпочитая не видеть заискрившиеся весельем глаза мага. Признаваться в собственной несостоятельности было мучительно, но желание изливать душу все еще не прошло. - Все, пат. За ней – не могу, обратно – тоже не очень, с разодранной-то ногой. Прикинул, что до дому километров двадцать, а то и больше. Хорошо так отмахали. С полчаса полз до сосняка, сделал себе рогатину, отдохнул, порвал сорочку, стянул рану, чтобы кровь не сочилась... - А почему сразу не перевязал? – нахмурился Иоанн. - Да я боли не почувствовал. Руку ударил – скрутило, аж в глазах потемнело. Я с минуту ее баюкал, пока отпустило чуть-чуть. Только потом встать решил и понял, что с ногой тоже что-то не то – наступать больно. Из-за штанов разозлился, когда увидел, что разорвал. А крови и не было поначалу, потом пошла, когда к сосняку похромал. И сильно пошла, аж штанина промокла. Тогда и порвал рубашку – испугался, если честно. Еще не хватало от кровопотери в обморок грохнуться. Как стянул, заболело сразу. Терпеть-то можно, а вот на счет ходить я был не уверен. Сидел и не знал, что делать. А ты еще говоришь, что мы волей сильны... - Ты же здесь, - усмехнулся волшебник. – И Шурочку привел. Значит, хватило воли. - Я о себе не беспокоился, понимал, что рано или поздно до тебя доберусь, никуда не денусь, - отмахнулся Ким. - Не сомневаюсь... - В чем? - В том, что ты не свою шкуру спасал, - Иоанн встал, достал из буфета знакомую уже бутыль и стаканы. – Если хочешь, можешь не рассказывать дальше, - предложил он. Ким пожал плечами. - Я не ангел во плоти, Иоанн. Я тебе уже сказал, что я мрачный тип и мизантроп, по большому счету. Просто... - Просто ты делаешь то, что считаешь правильным, - спокойной констатировал волшебник и разлил коньяк в стаканы. – Выпей. Ким взял бокал и принялся греть его в ладонях. - Я действительно только о ней беспокоился, - признался он. – Лес, горы... Она же ничего об этом не знает... А вдруг заблудится? Испугается чего-то? Или тоже покалечится? Понимал, что искать надо, а из меня спасатель никакой... Потом все же решил возвращаться, понадеялся, что ты поможешь, - Иоанн кивнул, соглашаясь с таким решением. - Прикинул, что если до этого места мы шли часа три хорошим темпом, а потом я еще с полчаса бегом несся, то на одной ноге часам к десяти доберусь. Ну и двинул... Как я проклинал все на свете, что комп не взял! Так подсесть без связи! Мобила-то вне зоны действия сети... А еще мандраж, что в темноте могу дорогу не узнать, - Ким глотнул коньяк, позволил теплу разлиться в груди и только потом продолжил. - Гнал сам себя, но успел до заката на то плато выползти, откуда мы к вышкам свернули. Хорошо прошел, даже не ожидал, что такой темп смогу взять. Ну и решил позволить себе отдохнуть... - Беру свои слова обратно, - пробормотал целитель. - Какие? – не понял молодой человек. - На счет физической выносливости, - маг покачал головой. – Я же видел рану. Не уверен, что я с такой и пять километров осилил бы. - Ты же целитель, - усмехнулся Ким, - уж как-нибудь сам себя подлатал бы. - Вот в том-то и дело, что подлатал бы. А если бы не смог, то и не прошел бы... – они помолчали. – Ладно, досказывай уже. - Ну что... Присел на камушек, расслабился. Даже бутерброд еще один в Шушхиной сумке откопал. Она-то ее бросила, когда от меня сбежала, а я в свой рюкзак сунул... - Знал бы, что вы на целый день завеетесь, собрал бы больше, - поморщился Иоанн. Ким только рукой махнул и продолжил рассказ. - Нога разболелась. Сижу тихо матерюсь и пытаюсь собраться, чтобы встать и идти дальше. И вдруг смотрю: несется. Как обезумевшая. Глаза по семь копеек, и ничего перед собой не видит. Но цела, слава Богу. Промчалась в десяти метрах от меня и не заметила. Ору, зову – ноль реакции. Я и про ногу, и про темноту забыл. С полкилометра за ней гнался, пока дозвался. А как остановилась, так я там и рухнул. Вот тогда-то я ей все и высказал. И в каких выражениях! Самому до сих пор стыдно. Минут десять на нее орал, пока не выдохся. А она все это выслушала и выдала только одну фразу. «Ким, они такие страшные! Ты на меня кричишь, а Гена бы меня понял». - Кто? – не понял Иоанн. - Не «кто», а «что». Вышки эти. Она же до них добралась. Сказала, что хотела вплотную подойти, но не смогла, очень страшно стало. Мне они даже снились потом ночью. Почти как настоящие, только почему-то с крышей. Драконы на этой крыше всей своей стайкой разноцветной расположились... - Ах, я старый идиот! – взвыл вдруг волшебник. - Как же я мог забыть! Великая Бездна! Ну, конечно! Ким, будет нам связь! - Какая связь? – растерялся тот. - С моим миром, балда! Как же я сразу не вспомнил! Я ведь с этим сто раз сталкивался! - Да в чем дело-то? – Ким никак не мог понять, чему так обрадовался маг. Коньяк и неспешный рассказ настроили его на лиричный лад, и резкая смена настроения Иоанна прозвучала диссонансом с его собственным состоянием. - В белых зонах, Ким, в белых зонах! – целитель вскочил и от возбуждения заметался по комнате. - Маленьких таких. Вокруг каждой вышки метров десять в диаметре, не больше. Шурочка – создание заколдованное, она их шкуркой почувствовала. Собирайся. Опять в поход двинем. Нам же к завтрашнему рассвету там быть надо. - Черт, придержи коней, какой поход?! - Ким, ты хочешь, чтобы Эмма расколдовала твоего друга? - остановившись, очень серьезно спросил волшебник. - Хочу, конечно, - растерянно ответил тот. - Так вот, у нас есть шанс. И совсем не нужно лететь на этот клятый остров. Не знаю почему, но вокруг высоковольтной вышки создается зона, инертная к магии. Достаточно большая, чтобы можно было попытаться выйти на связь с моим миром, но достаточно маленькая, чтобы из нее сбежать и начать лечить мою дочь прежде, чем она умрет при переходе. - Умрет при переходе?.. – завороженно повторил Ким, но Иоанн словно его и не услышал. - Она же не остановится. Уж я-то свою доченьку знаю, сам такой. Как только выйдет на контакт, так и попытается расколдовать твоего друга. И вывалится сюда, как пить дать, вывалится! У Кима закружилась голова. Эмма... Он снова увидит Эмму... и... и, возможно, она окажется здесь... Настоящая, живая... Или?.. Или нет?.. Нет! Это опасно! Опасно для нее, может быть даже, смертельно... Нет! Этого нельзя было допускать. Ни в коем случае! Но... но как же хотелось надеяться... верить... ждать ее... Казалось, противоречивые чувства готовы были растерзать Кима изнутри, разорвать на части. Да что ж такое-то?! Никто никогда прежде не заставлял его так терять контроль над собственными эмоциями! Да, он принял Эмму в узкий круг людей, чья судьба ему небезразлична. Да, именно Генка вышел с ней на контакт, и никто, кроме него, Кима, не виноват в том, что друг оказался заколдованным. Должен был проследить, проконтролировать. Но нет, забил, как всегда, привык к тому, что Генка вполне самодостаточен и нечастыми пьянками просто снимает стресс. Без всяких последствий. А в этот раз не вышло, и значит, Киму нести ответственность за случившееся, ему и только ему спасать положение. Но пострадать может Эмма, а она ни в чем не виновата. Да, вот так. Правильно. Он просто не может допустить, чтобы кто-то пострадал по его вине. Конечно, познакомиться поближе с привлекательной ведьмой хочется, но, черт возьми, привлекательных женщин много, и это не повод так терять голову. Нужно сосредоточиться на решении проблемы. Ким заставил себя несколько раз глубоко вздохнуть, но это почему-то мало помогло. А потому он спросил о том, что казалось наименее важным, на большее сейчас все равно не хватило бы сил: - Иоанн, а ноут там не гавкнется? Он вообще возле этой вышки работать будет? Там же такие помехи пойдут, что я в интернет не выйду! Глупый, не имеющий отношения ни к надеждам, ни к страхам вопрос помог окончательно взять себя в руки. Ким сжал зубы и решительно выкинул из головы все прочие мысли. Иоанн на мгновение застыл и удивленно уставился на собеседника. Потом отмахнулся. - А мы на самой границе, по краюшку, как бы и вашим, и нашим. И вообще, у тебя что, есть идеи получше? - Эта тоже не получше, а похуже, - ровно произнес Ким. – У нас ничего не выйдет. - Не попробуем – ну узнаем, - постановил волшебник и заорал, перекрикивая шум льющейся в душе воды: - Шурочка! Хватит плескаться! Собирайся! Поведешь нас к вышкам!
ИНТЕРЛЮДИЯ
Тихие шепотки и восторженные вздохи ползли по экспозиционному залу. Гости выставки проходили по сложному лабиринту витрин, останавливались, отдавая дань восхищения работам начинающих мастеров, но в конце концов возвращались и толпились около одной из них. Удивительное действо вновь и вновь разворачивалось за стеклом, приходило к своему логическому завершению, а спустя несколько минут начиналось снова. Автор шедевра скромно стоял в стороне вместе с двумя друзьями и старательно делал вид, что не имеет никакого отношения к восторгам зрителей. - Я конечно, не эксперт в искусстве трансфигурации, но то, что вы устроили, мастер Дарбли, это избиение младенцев, - прозвучал негромкий, но глубокий и повелительный голос за спинами троицы. Все вздрогнули. Дар резко развернулся и отвесил церемонный поклон миниатюрной женщине с царственной осанкой. На щеках его выступили два алых пятна. - Мадам, - оборотень вежливо кивнул. Ин прищурился, с высоты своего немалого роста рассматривая пришелицу. - Позвольте... позвольте представить, - прокашлявшись, выдавил из себя гном, - мои друзья: проректор Игнатий и целитель Иоанн. А это госпожа Ювенария Жесткая, начальник охраны выставки. - Счастлив познакомиться, - полиморф изящно склонился и поцеловал женщине руку, получив в ответ недоуменный, но благодарный взгляд. Ин не стал утруждаться церемониями. - Что вы имели в виду, когда назвали все это избиением младенцев? - требовательно спросил он. Ювенария непонятно от чего вспыхнула, но сразу взяла себя в руки. - Только то, что ваш друг, несомненно, не просто превзошел всех остальных конкурсантов, а оставил их далеко позади. Я слышала, директор Музея трансфигурации в Нью-Лориэне уже подал заявку на приобретение этого шедевра, - она одарила целителя натянутой улыбкой, потом обратилась к гному: - Поздравляю, мастер Дарбли, - после чего резко развернулась на каблуках и строевым шагом удалилась. - Интересная дамочка, - хмыкнул Ин. - У меня от нее мороз по коже, - проворчал Нат. Дарбли молчал, и друзья недоуменно покосились на него. Гном застыл с открытым ртом, бессмысленно глядя в пространство. - Дар, ты чего? – человек потрепал трансфигуратора по плечу, пытаясь вернуть на грешную землю. Тот потряс головой и прошептал, обратив, наконец, взгляд на друзей: - Нью-Лориэн... о Всемогущая! Нью-Лориэн! Там же... там же лучшая коллекция в мире! - Поздравляю! – засмеялся целитель, даже Игнатий улыбнулся. - Да нет же, нет! – Дар замахал руками. - Ребята, вы разве не поняли? - Что? – вскинул брови оборотень. - Моя работа отправится в Нью-Лориэн! В музей! - Ты этого заслужил, Дар, - пожал плечами Ин. - Может быть, - не стал спорить гном, - но... но вы понимаете, что все сбывается? Все так, как они сказали... Нат покачал головой и вздохнул. - А чего ты ждал, Дар? Что драконы станут размениваться на пустые обещания? - Нет, но... Ин? Целитель пристально смотрел на гнома тяжелым, непонятно что выражающим взглядом. Потом медленно повернулся к полиморфу. - Значит, и я?.. – прошептал он одними губами. Игнатий снова вздохнул. Вот как ползу, так и отражаю!
Прочитала пока только 5 глав. Но чем дальше тем интересней. Не пожалела, что продолжила чтение. К 5 главе навонец поняла связь Интерлюдии с основными событиями Здорово придумано Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
Candel, спасибо! Это легкое чтиво, которое тяжело писать). Может, потому что в жизни так же: нужно очень много сил, чтобы легко воспринимать все происходящее))).
* * *
Девяносто процентов студентов за все время обучения в Университете ни разу не попадают в кабинет Ректора. Девяносто процентов рядовых сотрудников попадают в кабинет Ректора один единственный раз при приеме на работу. Заведующие кафедрами и деканы факультетов попадают сюда в среднем ежемесячно на плановые собрания. И никто не горит желанием оказаться здесь лишний раз, а тем более по вызову. Для нас с Юноной захлопнувшаяся за спинами дверь ужасного кабинета стала спасением. Мы наконец-то остались одни. Ну, не совсем одни. Фантом королевы Аквы по-прежнему сидел у меня на плече. Сквозь стену, как и положено секретарю, вошла Одетта и расставила на маленьком столике чашки с чаем и вазочки с печеньем. Улыбнулась нам ободряюще и снова ушла. - Ваше Величество, а фантомы едят сладкое? – весело поинтересовалась Юнона. Дракончик фыркнул и, перепорхнув на стол, принялся поглощать вкусняшки, косясь на нас насмешливым аквамариновым глазом. В отличие от своих резвящихся спутниц, я все еще прибывала в шоке от того бардака, который мы умудрились устроить на совещании двух Советов. Нет, я, конечно, предполагала, что сообщение о контакте с параллельным миром вызовет бурю эмоций у высокого собрания, но такого... Я покосилась на фантом. Хотя, что это за фантом, если он имеет вес и лопает печенье? - Ваше величество, как вы это делаете? – словно прочитав мои мысли, поинтересовалась Юнона. - Как фантом может есть? - Она – не фантом. Она – часть моей сущности, как духовной, так и физической. Или, чтобы было понятнее, что-то вроде части тела. Ее сознание – это мое сознание. Ее действия – мои, - объяснил дракончик мелодичным голосом. Это были первые слова королевы Аквы, обращенные к нам. Было несколько странно слышать, как проекция говорит о себе в третьем лице. Но ведь и я не имею привычку вести беседу от имени своей руки или ноги. - Здорово! – воскликнула подружка. В отличие от меня, она явно уже успела переварить последние события, расслабиться и начать получать от жизни удовольствие. - И как далеко ваша м-м... часть тела может от вас находиться? Нет, она вообще когда-нибудь угомонится?! - Как угодно далеко, - фыркнула королева, - расстояние не имеет значения. - А что имеет? - Почти ничего. - А белая зона? - Тоже. Я поняла, что Юнону понесло, и попыталась знаками дать ей понять, что не стоит перегибать палку со своим любопытством. Но подружка не видела, или делала вид, что не видит моей отчаянной жестикуляции. Мне же совершенно не хотелось испытывать терпение королевы Аквы. Сам факт того, что в данный момент она, вроде бы, была на нашей стороне, тоже не вселял в меня уверенности. В конце концов, драконье вето пока распространилось только на состав экспедиции, хотя королева и вызвалась лично принять в ней участие. В другой ситуации я бы порадовалась покровительству матери-основательницы, но после всех перипетий сегодняшней сумасшедшей ночи мне меньше всего хотелось участия дракона еще и в моей личной жизни. Если она у меня есть. Или будет. Но ведь надежда умирает последней, не так ли? Я откинула голову на спинку кресла и в полуха слушала, как королева Аква отмахивается от назойливых вопросов моей подруги все более и более односложными ответами. Дракон явно не был расположен проводить пресс-конференцию на отвлеченные темы. Юнона рисковала сильно нарваться. Если честно, мне было уже все равно. Я вдруг поняла, что смертельно устала. Больше всего на свете хотелось остаться одной. Совсем одной. Где-нибудь, где даже Великая и Всезнающая не смогла бы до меня добраться. В белой зоне, например. Просто молчать. И ничего не слышать. Не думать о последствиях и ответственности, не беспокоиться о предстоящих конфликтах и выяснениях отношений, грехах, преступлениях, заслугах, перспективах. Не анализировать. Перестать контролировать себя. Перестать держать лицо. Не играть роль, ни выбранную самостоятельно, ни тем более кем-то навязанную. Быть самой собой. И мечтать о Киме. А лучше – быть с ним. Ощутить тепло его рук. И расслабиться, потому, что попала домой. Туда, где я должна быть. Именно там, с ним. Я почти чувствовала это тепло. Чувствовала под щекой ребристую ткань легкого свитера и тяжесть его подбородка у меня на макушке, как раскаляется моя кожа под его ладонями, как его дыхание шевелит мне волосы за ухом. Я растворялась в нем. Мы становились одним целым. Мы были им. Я любила его. Здесь и сейчас я осознала это и, осознав, приняла, как дар. И мне было все равно, что это нелепо и невозможно, что с точки зрения моих реалий его просто нет. Я его любила. До головокружения. До потери дыхания. До слез. Я готова была умереть за это. Я готова была ради этого жить. Все остальное не имело значения. Не знаю, что именно вывело меня из транса, но очнулась я полная уверенности, что еще увижу любимого человека, чего бы мне это ни стоило. Пару секунд я позволила себе переваривать эту возникшую ниоткуда уверенность, а потом открыла глаза. И встретилась взглядом с драконом. Нос к носу. Я не заорала. Я даже не испугалась. Блаженная эйфория все еще наполняла меня искристыми пузырьками. И я... улыбнулась. И УВИДЕЛА, КАК ДРАКОН УЛЫБНУЛСЯ МНЕ В ОТВЕТ!!!!!!! Вот тут и вправду в пору было бы заорать, но в этой улыбке... Не знаю, можно ли это объяснить. Наверное, у всех так бывало, когда видя на улице какую-нибудь смешную или трогательную сценку, вы переглядываетесь с незнакомым прохожим и понимаете друг друга без слов. Так вот, мы видели одно и то же. Точнее, она видела то, что видела я. И чувствовала. И поняла. А еще она была женщиной. Возможно, в значительно большей степени, чем я. И она была любовью. Она знала и хранила в памяти всю любовь этого мира, начиная с Творца Неназываемого. И дорожила ей. И она была на моей стороне. В этом. И снова в крови закружились звенящие звезды. Мы были заодно. Мы знали. Мы делили тайну. Я опять посмотрела ей в глаза. И утонула в них, как в ледниковых озерах. Они были синими и смеющими, глаза дракона. Совсем как у человека. Как у Кима. Наверное, мы могли бы еще долго так говорить друг с другом без слов, только взглядом. Нам было что сказать, о чем поведать, что пережить в прошлом и будущем. Но за дверью послышались резкие голоса. Я вздрогнула, а в следующее мгновение щелкнул дверной замок. Дракончик бросил мне напоследок мимолетную улыбку и снова устроился на плече, обвив ожерельем шею. Дверь распахнулась. Спины Ректора и декана Дарбли закрывали от нас остальных участников весьма экспрессивного диалога. В кабинет ломилась толпа, грозя разрушить наше хрупкое спокойствие. Пропустив вперед встрепанного и явно готового подраться гнома, Игнатий закрыл дверь, снова отрезая нас от внешнего мира. - Дамы! – кивком приветствовал нас Ректор. Лицо его выражало озабоченность, но суровым не было. Я внутренне расслабилась. Декан, что-то возмущенно бормоча себе под нос, плюхнулся в свободное кресло. - Все здесь? – Ректор окинул нас взглядом. - И никого лишнего! Даже не верится! - он устало опустился на диван и вздохнул. - Ну, Эмма, вы нам и устроили! Я не знал, как расплеваться с вашими джунглями на полигоне, а тут еще и технологический мир. Скажите честно, это все, или у вас есть еще джокер в рукаве? Юнона сдавленно хихикнула. Сравнение что ли ее развеселило? Я потупилась. - Что? – обреченно спросил Игнатий. - Еще что-то? - Нет, господин Ректор. Это все, - я осмелилась взглянуть на высокое начальство. - Но мне кажется, и этого не мало. - Да уж! Ладно, теперь, без посторонних, выкладывайте. - Что именно? – растерялась я. - Что вы сотворили с заклинанием Берантиля? - С чем? – искренне удивилась я. - С замком, Эмма, с замком, - Игнатий аж вперед подался. - С тем самым замком, который ставил на ваш карман декан Лиан. - Извините? – я решительно не понимала, о чем речь. - Только не говорите мне, что это не ваша работа! – рявкнул Ректор – моя обалдевшая мина явно не вызвала у него доверия. - И не надо смотреть на меня такими невинными глазами! Конечно, Лиан – не великий специалист в охранной магии, но вскрыть замок сегодня на восходе я пытался сам. - Зачем? – совершенно непочтительно влезла Юнона. - Чтобы укрепить, - усмехнулся Ректор. - Вы что, думаете, вы одни такие умные? Так вот, клин там стоит такой, что я не то что сломать, понять не смог, как это быть может. У вас есть объяснение? - Нет, - честно призналась я. Ректор выгнул бровь. - Тебя бы следовало нашлепать! – пробудился Дарбли. - Но я действительно не знаю! – завопила я. - Меня же и близко не было возле Университета! - А вы, госпожа Юнона? – поинтересовался Ректор. - Как? – пожала плечами подружка. - Я в Университете почти десять лет не появлялась. - Проехали, Игнатий, будем считать, что это Лиан накосячил. Не в первый раз с ним такое, – проворчал гном. - Если начнем заморачиваться на всех нестыковках, пропустим что-то действительно важное. Эмма, ты лучше прямо скажи, была там жизнь или нет? - Не было! – я сделала максимально честные глаза. - Врешь ведь, - вздохнул Дарбли. - Зачем тогда было замок ломать? - Да не ломала я его! - Ладно, - согласился вдруг декан, - не ломала, так не ломала. И жизнь не создавала. Вернемся с Печального, устрою тебе экзамен. Покажешь мне свои программируемые заклинания. Ой-ой-ой! Выручай Всемогущая! И ведь выручит... Мне здорово не хватало сейчас Ее совета, но колдовать в присутствии Ректора и Дарбли я не рисковала. Да и дракон не придавал уверенности. Упс! Помяни лихо... - Довольно, господа, - точеная головка поднялась над моим плечом. - Думаю, мы собрались здесь не для того, чтобы выяснять отношения. Игнатий, раз Эмма говорит, что жизни в кармане не было, можешь считать, что так оно и есть. - Могу считать, или так и есть? – хмыкнул Ректор. - Не принципиально, - прозвенел дракончик. - Разумеется, Ваше Величество, - в подобном согласии яда хватило бы на всю нашу компанию и еще и Верховный совет магов в придачу. - Итак, университетская половина команды туристов вся здесь, какие будут указания? - Не язви, - фыркнула королева. - Все равно я тебя с собой не возьму. Не подобает. Мы с Юноной переглянулись, с трудом сдерживая смешки. Еще вчера я ни за что не поверила бы, что чопорный и суровый Игнатий Ректор может завидовать мне, простому преподу, потому что не участвует в моем приключении. Да и вообще, если честно, я не так уж много знала о руководителе alma mater. Да и не интересовалась. Ректор, он, знаете ли, где-то там, в запредельных высях администрирования. А ведь Игнатий – маг 13 ступени. Вот только в какой области? Убей – не помню, если вообще когда-то знала. И вообще, он – человек? - А Верховному Совету подобает? Почему Вы не наложили вето и на их присутствие? Ваше слово в любом случае перевесит показания Винченцо и Ювенарии. - Они должны быть там. - Должны? – взвился Игнатий. - Кому должны и что? Университету палки в колеса вставлять и мне головную боль обеспечивать? Да на чьей вы стороне, в конце концов, Ваше Величество?! В комнате зазвенели серебряные колокольчики. Дракончик смеялся. И был этот смех такой... добрый?.. что мне стало тепло. - Зря ты не послушался моего совета, Игнатий. Ведь до сих пор расплачиваешься. Но я тебе все же отвечу. Я на стороне Эммы. И Ювенарии. И Винченцо. И иномирца Кима. И, может быть, Юноны, если она будет себя хорошо вести. - Это в каком смысле? – влезла моя неугомонная подружка. - Узнаешь, - улыбнулась Аква и снова обратилась к ректору: - Мы теряем здесь время, Игнатий. Эмме, Юноне и Дарбли пора собираться в путь. Распорядись подать свой ковер. Нам следует поспешить. - А Вы сами? - спросил Ректор, но пасс в сторону приемной послушно сделал. - Я сейчас на севере, но через два часа буду ждать всех в междугороднем ковропорту. - Да вас же там журналисты растерзают! – раздраженно бросил Игнатий. - Не растерзают, - отмахнулась Аква от Ректора и повернулась к декану. -Дарбли, прилетите с Винченцо и Ювенарией прямо отсюда, на ковре Совета. Ведь делегация остановилась здесь, не так ли? А Юнону и Эмму доставит твой ковер, Игнатий, - она снова повернула головку. - А там я их встречу. Поторопи матушку Эмма, ей ведь еще собираться. - В смысле? – не поняла я. Вроде маменька тоже в составе делегации, в Университете. Куда ее торопить? - И не надейся! – вздохнул Дарбли, заметив мое удивление, и Ректор мрачно кивнул. - Зиндинандаэль уже доставил ее к твоему дому. - Хотел бы я на это посмотреть! – совершенно несолидно хихикнул Игнатий и покосился в мою сторону. - Очень уж интересно, удастся ли вашей маменьке вытрясти из вас то, что вы так и не сказали нам. - Там же охранка! – спохватилась я, представив обугленные тушки двух великих магов. - Я же на новой ключи на маменьку не настроила! - Зин догадается спеца взять, - махнул рукой Дарбли, - про твою охранку весь город гудит. - Надеюсь, он и сам к Эмме не сунется, - хихикнула Юнона. – А там его Васька на тряпочки порвет. Декан погрозил ей пальцем. - Что, ж, - Ректор поднялся, - полагаю, у нас еще будет возможность более детально побеседовать. И, поскольку королева Аква, как я понял, отказывает кому-либо в праве проводить экспедицию, я... А, да что там говорить! Удачи вам, Эмма. И вам, Юнона. А ты, Дар, присматривай за этими ненормальными девчонками, чтобы вели себя прилично и не ввязывались в авантюры. - Буду, - ответил гном, тоже вставая, и вдруг добавил: - А за тобой должок. - Знаю, - поморщился Игнатий. - Какой? - тут же влезла Нончик, как будто имела к этому какое-то отношение. - Он мне проспорил, – расплылся в улыбке декан, - я предупреждал, что даже одну из вас оставлять в Университете опасно для жизни, а он надеялся, что Эмма – меньшая из зол. - Дарбли! – взвыл Ректор. - А что, Дарбли? Скажи спасибо, что почти десять лет спокойно прожили без их выходок, - и, повернувшись к нам добавил: - Все, девочки, дуйте отсюда по домам, собираться. М-дя! Великая и Всемогущая, если они все про нас знали еще во время студенчества, как же нам удалось универ-то закончить?!
* * *
Грозный командирский рык Иоанна «Кончай базар!» положил конец спорам, заставив притихнуть Кима и Шушху. А споры были. И еще какие! Шушха наотрез отказывалась идти к линии передач. Ким твердил, что комп не будет там работать, если вообще не сгорит на фиг. Причем аргументы приводились от чисто женских (слезы) до чисто мужских (умолчим). И вот сейчас, стоя на широкой веранде, Ким ощущал, что что-то было неправильно. Что-то было не так. Что-то не давало ему покоя. Не в ноуте дело, само собой. Сгорит эта железяка – и фиг с ней. Эмма. Что будет с Эммой? Иоанн сказал, что при переходе она может покалечиться, даже погибнуть. И с этой точки зрения его жизнь была разменной монетой, за то, чтобы спасти ее, уберечь. Ведь может же случится так, что он сам сделает этот шаг. Туда. И пусть его ломает и корежит. Пусть он получит все эти «несовместимые с жизнью» травмы. Но не Эмма. Он не мог себе представить ее тело изломанным в такой степени, как описывал Иоанн, хотя, как ни гнал навязчивые видения, все время мысленно к ним возвращался. Но это его ответственность, ему одному исправлять ошибку. Ким точно знал, что попробует уговорить Эмму не пытаться расколдовывать Генку через зеркало. И так же точно был уверен в том, что она его не послушает. Страх. Это был страх. Он знал это липкое чувство ужаса и беспомощности. Страх за близкого человека. Но, кажется, еще ни разу не испытывал его с такой силой. Ким давным-давно поборол свои детские страхи. Много лет назад именно Генка умудрился вытащить его из скорлупы, в которую он забился, как тогда казалось, на всю оставшуюся жизнь. Генка казался ему в то время невероятно взрослым, сильным и мудрым. Он совсем не походил ни на глупых ровесников Кима, ни на его заносчивых одноклассников. Как и Ким, он учился в восьмом классе, но только в обычной школе, и, пожалуй, они никогда бы не встретились, если бы не его величество Случай. В тот раз Ким оказался единственным в классе, кто прошел на последний тур математической олимпиады. А поскольку Аллочка Вишневская, из-за которой все восьмиклассники уже успели по несколько раз передраться, отдавала предпочтение исключительно тем, кто поумнее и поудачливей, за вожделенный диплом шла настоящая война. Киму, в его десять лет, вся эта возня была глубоко до фени. Просто отец сказал, что он должен победить, и он победил. И расположение пятнадцатилетней красавицы волновало его меньше всего. Неизвестно, что именно подвигло Аллочку обратить свой светлый взор на малолетнего вундеркинда, но она демонстративно переселилась на последнюю парту, где три года коротал время в одиночестве Ким. И тогда чаша народного терпения в отношении выскочки переполнилась. Отбросив этические соображения типа «маленьких ам из-з-зя-а!», возмущенные одноклассники решили подстеречь его на улице для воспитательной беседы. Вот тут-то и возникло то невозможное стечение обстоятельств, которое свело двух совершенно непохожих и даже чуждых друг другу людей на всю жизнь. Во-первых, выйдя из школы, Ким обнаружил, что забыл ключи. Такое с ним случалось крайне редко. Он вообще был на редкость собранным и аккуратным ребенком. Во-вторых, именно в этот день он прихватил с собой все сэкономленные карманные деньги, чтобы честно купить на них в подарок отцу красивую серию корейских марок с тропическими птицами. Отец не был слишком уж заядлым филателистом, но иногда пополнял доставшуюся еще от деда коллекцию яркими современными экспонатами. Ким знал, что ему будет приятен такой знак внимания. В третьих, в «Планете», куда и отправился Ким, нужная серия оказалась только гашеная. Таким образом, десятилетний мальчишка оказался на улице с огромным личным капиталом, выраженным мятой пятеркой и парой гривенников, и, тремя часами свободного времени, которое ему впервые в жизни совершенно нечем было занять. К тому же неподалеку от зоопарка. Таким же невозможным образом судьба распорядилась в этот день Генкой. Он прогуливал тренировку. Это было само по себе невероятно, поскольку именно в спортзале парень предпочитал проводить время, отведенное нормальным подросткам на обучение в школе. Но сегодня он не только по собственной воле сходил на занятия и даже с грехом пополам написал контрольную по литературе, но еще и не дошел до спортзала каких-то полквартала и свернул в зоопарк. А дело было в том, Генке было стыдно. Очень стыдно. Два дня назад тренер опустил его ниже плинтуса. Правильно, в общем, опустил. Школу закончить было нужно, но Генка не сомневался, что вытянет на тройки восьмой класс, а потом можно и в ПТУ уйти, там стипендия, все матери подмога. Но главным обвинением оказалась не плохая успеваемость. Непонятно, откуда тренеру стало известно о Генкиной трусости. Да, теперь он сам воспринимал это как трусость. Но тогда посчитал разумным не лезть в драку. И не потому, что противников было слишком много. Просто потом опять во всем обвинили бы его. Генка прекрасно понимал, что если бы просто собирались бить его самого, тренер не стал бы так возмущаться. В конце концов, это личное дело каждого – драться или нет. Но в том-то и суть, что драки, как таковой, и не было, но возникла бы обязательно, если бы Генка вмешался. А так, наехали Санек с компанией на карапузика из пятого «Б». Так в общем-то за дело наехали. Карапузик их застучал с сигаретами в туалете. Курильщиков Генка не понимал, но, опять же, считал, что гробить свое здоровье или нет – тоже личное дело. А вот стучать противно. Но тренер заявил, что он струсил и не защитил слабого. И теперь Генка сгорал от стыда. И что хуже всего, он не видел никакого способа реабилитироваться. Не идти же сейчас искать Санька и бить ему морду! Вообще как-то не по-человечески получается. Что он тормоз какой? Углубившись в эти невеселые размышления, Генка брел вдоль вольеров с ламами, бизонами и прочими экзотическими коровами, до которых ему не было никакого дела, когда из-за поворота навстречу выскочил перепуганный паренек. Генка и не обратил бы на него внимания, если бы через пару секунд не появились преследователи. - Задержи его! – крикнул один из парней. Генка протянул руку и сцапал карапузика. Мельком глянул на пацана, успел заметить панический ужас в распахнутых синих глазах, и закинул мелкого себе за спину. - Шестеро, - констатировал он. - На одного. Маленького. Непорядок, - и шагнул вперед. Это, конечно, не было достойным подвигом для реабилитации. Пацаны из матшколы боксом не занимаются. Но все же их было шестеро, и это утешало. Спустя два часа Ким записался в секцию бокса, открыв для себя удивительный мир жизненной философии, совсем не похожей на математику. И перестал бояться. Надолго. Почти на четыре года. А потом он впервые испытал то отвратительное щемящее чувство беспомощности, которое сейчас грозило поглотить его целиком. Генка писал короткие, но веселые и полные оптимизма письма из учебки, и Ким совершенно не волновался за друга, зная, что хлипкий на вид паренек – мастер спорта по боксу, а значит, вполне может постоять за себя. А потом – Афган. Писем стало мало. Очень мало. Они стали другими. И уже не несли покоя, потому что шли, иногда, слишком долго. Ким ненавидел. Благополучных мальчиков-мажоров – своих однокурсников, косящих от армии, жизнерадостную Аллочку Вишневскую, безнадежная любовь к которой не миновала и Генку, информационные телепрограммы, тактично избегавшие сообщать новости с театра военных действий, политику и политиков, из-за которых гибли парни на этой никому не нужной войне. Но больше всего он ненавидел себя. Потому что ничего не мог сделать. Совсем ничего. И сейчас было то же самое. Хлопнула дверь и на веранду вышла заплаканная Шурочкав в обнимку с контейнером. Ким взглянул на девушку и вдруг осознал, что главным аргументом Иоанна в споре с ней стало то, что Генку надо расколдовать. Она боялась, смертельно боялась даже близко подходить к высоковольтным вышкам, но согласилась ради Генки. Это ведь любовь! Господи, что этот старый циник с ней делать будет, когда расколдуется?! Она же ребенок! Ей ведь по человеческим меркам лет семнадцать. А Генке сорок три скоро, у него сын от первого брака примерно ее возраста. И что она в нем нашла?! Ведь уперлась: он такой красивый! Киму было трудно судить. Его самого лет с шестнадцати девчонки везде провожали взглядами. Он знал, что нравится женщинам, но никакой своей заслуги в этом не видел. Наоборот, в общении с дамами у него всегда возникали сложности. Он плохо понимал, о чем можно говорить с дурами, а те, что способны были поддержать беседу, как правило, пребывали уже в том возрасте, когда о сексуальном влечении не может быть и речи. Нет, он отнюдь не был монахом, но оторопь, охватывающая его каждый раз при столкновении с человеческой ограниченностью, почему-то создала ему репутацию человека заносчивого и женщин не уважающего. Хотя в своем неуважении к дуракам Ким гендерных различий не делал. Возраст опыт и материальный достаток внесли в жизнь определенные положительные коррективы. Романы с умными, хорошо образованными женщинами устраивали Кима ровно до тех пор, пока дама не начинала пытаться запустить в него коготки поглубже. Жениться Ким не хотел категорически. Одного раза за глаза хватило. Совсем другое дело – Генка. Маленький, хлесткий, с почти гуттаперчевым телом, непропорционально большим, много раз ломаным носом, копной соломенных волос, теперь уже припорошенных сединой, и вечно смеющимися серыми, лисьими какими-то глазами. Объективно Ким понимал, что Генка далеко не красавец. Но женщины таяли рядом с ним. Он совершенно потрясающе умел морочить им головы. Даже не морочить. Он честно каждый раз влюблялся. А они влюблялись в него. Но не за красоту же! - Тебя Иоанн зовет, - прошептала Шурочка, останавливаясь почти вплотную. - Иду, - ответил Ким и не сдвинулся с места. Девушка подняла на него глаза. - Я боюсь, Ким. - Я тоже, маленькая. Я тоже очень боюсь, - он ласково погладил девочку по голове. - А Иоанн не боится. - Боится. Просто не показывает. Нам сейчас всем страшно, - Ким вздохнул. Было очень трудно говорить правду этому бесхитростному существу, но врать ей он и вовсе не нашел в себе сил. - Но надо же что-то делать. Поэтому мы будем бояться, но все равно туда пойдем. Ради Генки. Ради Эммы. - Хорошо, - прошептала Шурочка. - Что? - Что вы тоже боитесь. - Что хорошего? – удивился Ким. - Значит, я уже совсем как человек. Я думала, я боюсь потому, что жаба. - Да нет, боишься-то ты, как раз, очень по-человечески, - вздохнул молодой человек. - Но поверь, страх – не лучшее, что в нас есть. А вот то, что вопреки ему мы пойдем к вышкам и будем делать то, что должны – это уже гораздо лучше. - Я запомню. - Молодец! Ким мимолетно прижал к себе девушку, а потом направился в дом. Вот как ползу, так и отражаю!
Добирались мы с эскортом. Два звена университетской охраны на метлах сопровождали ковер плотной полусферой. Сначала доставили Юнону. Подружка обещала поторопиться, и мы договорились с охранниками, что они отгонят ковер к ее дому, а потом привезут ко мне. Мне очень хотелось перекинуться с ней хоть парой слов наедине, но времени было слишком мало. Мое жилище по-прежнему осаждали журналисты. В тот экстремальный момент, когда надо было снять купол и вскрыть охранку, эскорт окружил меня так плотно, что неба над головой видно не было. Так что зря я опасалась снова нарваться на папарацци. При наличии заинтересованности в моей сохранности двух Советов добраться до меня посторонним стало просто не реально. Бездна ворвалась в мои мысли сразу же, как только я коснулась заклинания. «Тебя ждет не очень приятный сюрприз, так что снова подними экраны. И помни: ни слова маменьке о том, что нашла отца. Ей пока рано об этом знать. Она нам с трезвой головой нужна. Слушайся Акву, она хорошая девочка и знает, что делает. Не ссорься с Винченцо, постарайся завоевать его доверие. Пусть Юнона поможет. У нее получится». «Уже поняла! - огрызнулась я: - По существу замечания будут?». «Научись слушать, Эмма! – тон великой и всезнающей резко стал суровым, и я невольно сжалась. Но Бездна вдруг вполне дружелюбно добавила: - Потом поболтаем, время еще появится», - и отключилась. Интересно, что мне такого колдовать придется, что время поболтать с ней образуется? Что-то она мудрит. И вообще, столько наставлений, а ничего конкретного. На фига, спрашивается, нам такая толпа на Печальном? Чем они все так необходимы? Отдала директивы и смылась в свое молчание. И никаких объяснений. А у меня, как назло, ни минуты свободной, чтобы сесть и подумать нормально. Нончика, что ли озаботить? Но и с ней наедине даже парой фраз не перекинуться. Мало мне было разборок в университете, так и дома, судя по всему, маменька с эльфом обосновались. И ведь мне теперь от родительницы не избавиться до самого места назначения. А уж какую прослушку моя матушка наводить умеет! Не удивлюсь, если даже телепатическую. Вот будет весело, если она наши беседы с Великой и Всезнающей подслушает. Спросить бы у новой подружки, да только когда? Как бы поздно не оказалось. В таких мрачных размышлениях я пересекла порог своего дома. Ментальное давление я ощутила сразу же. Щиты не дрогнули. Что ж, здесь обстановка не официальная, вот Зиндинандаэль и развернулся. И что он такое из моих мозгов вытащить пытается? Может пожаловаться маменьке? Хотя, она же чувствует ментальную магию, если бы не одобряла, уже пресекла бы. Я вошла в гостиную, и сразу поняла, что мой собственный дом превратился во вражескую территорию. Эльф сверлил меня взглядом, как подсудимого на допросе. Маменька, гордая и неприступная, заняла стратегическую позицию у окна. Мягкий свет садовых фонариков обрамлял ее стройную фигурку, делая похожей на портрет какой-то великой древней королевы. Меня всегда поражало, как женщина, в которой росточку-то всего полтора метра, умудряется выглядеть такой величественной. Итак, сцена вторая: «Опять на ковре». Коврик, конечно, не такой шикарный, как в Зале Заседаний, и вообще в стиле арт-деко, но мне нравится. А матушке, разумеется, нет. Ей вообще редко нравится что-то со мной связанное. Раньше меня это расстраивало, потом – бесило, а теперь просто раздражает. Вот только толку-то с моего раздражения? А может разозлиться? А что, это ведь мой дом? Мой! Мне, между прочим, в дорогу собираться надо! А они мне здесь в засаде залегли, партизаны великосветские! Все, решено. Начинаю злиться! - Ты добралась без происшествий? – ровным голосом поинтересовалась матушка. - Спасибо, все в порядке, - так же бесстарстно ответила я, - нас сопровождала университетская охрана. - Ты успела поговорить с Игнатием? - Да, господин Ректор высказал некоторые пожелания в отношении этой экспедиции и простился с нами. - И в чем заключались эти его пожелания, если не секрет? – ехидно усмехнулась она. Я чуть не ляпнула «Вести себя прилично и не ввязываться в авантюры», но вовремя прикусила язык. Хоть что-то вовремя, в авантюру-то я уже ввязалась. - Чисто научные, тебе это будет не интересно. - С каких пор ты решаешь за меня, что мне интересно, а что нет? – в голосе Ювенарии прорезались коронные стальные нотки. Впору бы испугаться, но я уже завелась. - С тех пор, как перестала полагаться на твои решения в отношении меня лично, мама. Лет пятнадцать назад. И, кстати, где мой котенок? - Я отвезла ее в приют, - отмахнулась маменька. - А тебе не кажется, что твои собственные несколько неординарные решения уже привели тебя к малоприятной ситуации? - Спасибо, что позаботилась о Ваське, - я действительно вздохнула с облегчением. - А что касается вопроса, то это были мои решения. И выход из ситуации искать мне. К тому же, я не предвижу в этом никаких сложностей. - Ну, конечно, - губы Ювенарии презрительно скривились, - тебя не волнует даже тот незначительный нюанс, что магия в белой зоне не работает. - Волнует, но я достаточно сильный маг, маг двенадцатого уровня, - я мысленно поаплодировала себе за этот намек, увидев, как вспыхнули алые пятна на щеках маменьки, - и я – ученый. Разберусь. К тому же, как ты знаешь, я заручилась мощной поддержкой. Думаю, королева Аква не случайно вызвалась нас сопровождать. Уж кому, как не дракону, знать, почему может не работать магия. - Мне бы все-таки хотелось, чтобы вы, госпожа Эмма, ответили на несколько вопросов относительно скорости вашего карьерного роста, - встрял эльф. - Боюсь, господин Зиндинандаэль, сейчас у меня нет на это времени. Да и у вас тоже. Меньше, чем через полтора часа, мне и госпоже Ювенарии нужно быть в междугороднем ковропорту, где нас будет ждать королева Аква. Так что нам придется отложить это интервью. Рискую показаться невежливой, но думаю, вам обоим лучше покинуть мой дом. И мне и маме нужно время, чтобы собраться. - Что ты себе позволяешь? – взвилась матушка, а эльф клацнул челюстью от удивления. Ну да, ну да! По его рассчетам я перед ним в полном офигении ковровой дорожкой стелиться должна. А вот нако-ся, выкуси! - Всего лишь планирую свою жизнь и поступки по своему усмотрению, - я не позволила запугать себя. - Если у господина Зиндинандаэля были ко мне какие-то вопросы, он мог задать их на совете, вместо того, чтобы заниматься несанкционированным сканированием. А здесь я решаю, когда и что делать. - Эмма! - Поторопись, мама. Уверена, тебе еще необходимо сделать кое-какие заказы перед поездкой. Ты ведь не планировала туристический марш-бросок в белую зону. А мне тоже не помешает собраться, - я покосилась на эльфа. - Зеркало завернуть, например. - Ну, с зеркалом-то вам придется расстаться, - злобно хмыкнул Зиндинандаэль. - Не имеете права. Через пять дней – пожалуйста. - Действительно, Зин, - растерялась даже матушка, - какой смысл куда-то лететь без зеркала. Да и по закону не полагается. - Ну, это мы еще посмотрим. Пойдем, Венни, тебе действительно надо собираться, - гордо вскинув голову, эльф подхватил маму под руку. - До скорой встречи, Эмма. Я открыла для них проход, когда они уже поднялись под самый купол, и сразу же его запечатала, едва ковер вылетел на оперативный простор. Бездна успела только не слишком лицеприятно высказаться в адрес гостей, времени у нее было секунды две, не больше. Вот и ладушки. В одном Великая оказалась права. Охранка мне и вправду пригодилась. Жаль, конечно, того неудачника, что пытался пролезть, но тут уж сам дурак. Потом, когда все это кончится, надо будет к нему наведаться и помочь, чем смогу. Я же не зверь и никого калечить не собиралась. Просто так вышло. Вздохнув, я пошла упаковывать вещи. Много времени это у меня не заняло. Только все самое необходимое. Не думаю, что на драконе лететь дольше, чем на ковре. А на Печальном острове мы по любому не пробудем больше четырех дней. Если я не смогу выйти на связь, Верховный совет посчитает преступление совершенным и даже драконы не смогут меня спасти. Точнее, не озаботятся. Да и зачем? Если в моей жизни не будет Кима, зачем она мне – такая жизнь? Я аккуратно завернула зеркало в махровое покрывало. Солидный сверток, но в рюкзак, купленный для моей единственной вылазки в поход еще лет пять назад, поместится. Я, конечно, не убилась тогда приобретать профессиональное снаряжение, но все же выдрала довольно приличный такой рюкзачок. Не девяносто процентов веса, но шестьдесят он точно в четвертое измерение закидывает. Ну не туристка я! Я и с комфортом-то не очень люблю путешествовать, а уж все эти пешие переходы, ночевки в палатках и прочая романтика дальних странствий – и вовсе не для меня. Это в технази читать интересно про путешествия за ради великой миссии и всякие захватывающие приключения по пути. Вечно эти герои куда-то чапают за какими-то сверхважными техническими артефактами. Специфика жанра такая. А в жизни, как выяснилось, все куда прозаичней. Оказывается, технологии можно мультиплицировать, как заклинания, и законы экономики в том мире действуют так же, как и в этом. Представляю, как Нончик оторвется в своем следующем произведении. А кстати, что станет с жанром, если контакт будет налажен? Умрет ведь. А жаль. Люблю сказки. Нет, ну о чем вот я думаю? Поколдовать, что ли? И вообще, где Юнона?! Я бы ей макияж подправила. Мне с обеими подружками побеседовать не мешает. Стоп! А если маменька все же наладила прослушку? Надо бы поискать. Я выудила из недр памяти простенькое заклинание пятого уровня, которое мы проходили еще на первом курсе по общей истории инфланации и права. Быстренько создав мыслеформу, я почувствовала, как ликует Бездна. Так, стало быть, двигаемся в нужном направлении. Очень хорошо. Но уж не маменькины произведения таким примитивом искать. Будем усложнять. Ой, ну опять она лезет! Куда спешить-то?! Я ж понять пытаюсь, что делаю. Ну, слабо у меня с инфланацией, слабо! Никогда ее не любила. Из духа противоречия. Схема перед моим мысленным взором поспешно обрастала все новыми и новыми линиями, переплетениями, векторами, наращивая не только количество направлений поиска, но и измерения. В какой-то момент процесс приостановился. «Миленько вышло, - констатировала Великая и Ужасная. - Как думаешь, для твоей матушки сойдет?». «Нашла, у кого спрашивать! - огрызнулась я. - Можно подумать, я успела что-то понять». «Ну, рассмотри, рассмотри, - снизошла Бездна, но в голосе ее проскользнуло явное недовольство, - ты же у нас вундеркинд, ты разберешься. А потом, пожалуй, усложним маленько. Сильна твоя родственница, ничего не скажешь. Но воображения ей не хватает. Ты как, все поняла? - К своему удивлению я обнаружила, что схема мне не только понятна, но и накрепко засела в голове. Что ж, пригодится. - Вот и славно. А теперь еще добавим вот здесь и здесь, - Новые вектора с отточенной логикой легли на и без того почти идеальный рисунок. - Это наш с тобой секрет, - хихикнула Бездна. - Никому не рассказывай. Тринадцатый уровень. Любую телепатичечскую прослушку ловит». «А что, есть?» - ужаснулась я. «Есть, конечно, но не очень сильная. Для нас с тобой. Ювенария ее не дорабатывала после того, как двенадцатый уровень получила. Да ты не нервничай, меня она по любому не может слышать, а твои мысли ко мне обращенные я тоже блокирую, - Я попыталась вспомнить, о чем успела подумать с тех пор, как вернулась домой. И захихикала, представив физиономию моей матушки, когда я размышляла о судьбе технази, как жанра. Потом в памяти всплыл коврик в стиле арт-деко. Вот тут уже я не выдержала и заржала в голос. Бездна тоже веселилась вовсю. - Ну, ладно, хватит! Она же тебя слышит еще, - попыталась вразумить меня Всезнающая и Всепровидящая. Но я тут же представила реакцию мамы на это мое веселье и снова покатилась с хохоту. Бездна тоже не выдержала. - Хватит! Не могу больше! Ищи, давай! Зря такую мощь за свой счет держишь! Подъем! Заводи на фиг эту шарманку и снимай Ювенарию с хвоста. И перестань меня смешить! Правильно про тебя Дарбли говорит: хулиганка!». «Мам! - я заставила себя думать очень четко. - Я знаю, ты меня слышишь. Так вот, это чтобы ты не думала, что я случайно получила свой двенадцатый уровень. Зря ты свою порослушку не усовершенствовала. Сама ведь знаешь, с более высоко уровня легче разбираться с чужим заклинанием. Так что, извини. Не думаю, что у кого-то из вас был ордер на эту дрянь, а я вправе оберегать свое личное пространство. Тебе не нужно знать обо мне так много, и тем более я не хочу, чтобы узнали те, кто за тобой стоит. Все, я начинаю снимать жучков». «Нет, ну ты редкостная нахалка! - восхитилась Бездна. Все еще продолжая хихикать, я начала осторожно раскручивать заклинание. Блин, а красиво! Может, зря я так инфланацию всю жизнь игнорировала? Надо будет заняться на досуге. - Ладно, шутки в сторону, слушай меня внимательно. Зиндинандаэль сейчас пытается получить разрешение на изъятие твоего зеркала». «Это же противозаконно!» - возмутилась я. «Не совсем. Есть один юридический казус. Тебя могут лишить права на реабилитацию, если это угрожает чьей-либо жизни или целостности чего-либо, являющегося мировым достоянием. Сейчас эльф пытается объявить мировым достоянием зеркало, побывшее в контакте с параллельным миром. Ваша экспедиция может оказаться и для вас достаточно опасной, а для хрупкого зеркала – тем более. У него может получиться». «И что же делать?!» «Ты должна успеть в ковропорт раньше него. Аква терпеть не может опаздывать, и раз она сказала, что будет через два часа, значит, через полтора точно окажется на месте. Как только появится Юнона, хватай ее, и сразу мчитесь в ковропорт. Поболтать потом успеете. Как только встретишься...». Все. Заклинание закончилось. Что-то мне неуютно стало. Ладно, поверим, что она знает, что делает. Но где же Нончик? Я схватила переносное зеркальце и вызвала подругу. Юнона была уже во дворе дома и шла к ковру. - Нончик, - завопила я, - нам надо спешить. Я взлечу к куполу на помеле и открою его по твоему сигналу, когда будете на подходе. Пусть охранники метлу потом на университетскую стоянку отгонят. - Да что случилось-то? – удивилась подружка. - Получила мудрый совет. - Ясно, - Юнона усмехнулась. - Потом расскажешь, иди, оденься. Я буду через пару минут. - Хорошо. Позвоню, как только взлечу к куполу. Я побила все рекорды скорости одевания. Уже через минуту я оседлала свое любимое помело и взлетела к периметру охранки. Юноны еще не было, но эскорт уже толпился над куполом, отгоняя любопытных и журналистов. Ребята действовали слажено, и небольшое свободное пространство было полностью изолировано от внешнего мира. Я решила не ждать ковра, чтобы не терять времени. Бездна снова включилась, как мнемозапись: «...с королевой Аквой, подари ей зеркало. Все, что является собственностью драконов, автоматически считается мировым достоянием, причем находящимся под самой лучшей защитой. Эльф ничего не сможет с этим поделать, а Аква тебя не подведет. Главное успеть раньше него». «Успеем. Слушай, а чего он так на меня взъелся?» «За то же, за что и Безарий. На твоей охранке сгорел вовсе не журналист, а твой давний приятель». «Приятель?!» «Полез, дурак, выяснять, из-за чего вокруг тебя столько шуму, и нарвался. Раньше-то он через твою охранку спокойненько шастал» «Да кто?!», - взвыла я. «Эльф, дорогуша. Твой бывший» «Энви?!» «Он самый. А он, между прочим...» Договорить она не успела. Я закрыла охранку, и почти сразу в плотной полусфере метлолетчиков образовался узкий проход, в который ворвался ковер. Юнона сняла купол, один из стражников ловко перехватил мое помело, и я спрыгнула на ковер. Защитный купол заискрился и занял свое законное место. Нончик вопросительно изогнула бровь, но вопросов задавать не стала. А мне было уже все равно. - Нужно опередить Зиндинандаэля, пока он не подложил нам свинью, - выпалила я. - Не боишься откровенничать? – вскинула бровь Юнона. - Это ковер Ректора, если кто нас слышит, то только он, а ему с этим сволочным менталистом не по дороге, - отмахнулась я. - У меня к тебе другой вопрос. Откуда у тебя взялись сведения, что на моей охранке поджарился журналист? Если честно, я здорово опасалась, что Нончик начнет юлить на тему «не хотелось тебя расстраивать». Но ничего, кроме растерянности лицо подружки не выражало. - Так в толпе информацию поймала, - пожала она плечами. - Я-то подошла, когда его уже увезли и там этот Безарий бушевал. - И ты не знаешь, кто ко мне лез? – продолжала давить я. - Нет, а что, ты успела информационную программу послушать, было какое-то сообщение? В чем дело-то? - Ну, какую «программу» я слушаю, сама знаешь, - вздохнула я. - Не журналист это был. - А кто? - Энви. - Энви?! Наш Энви?! – взвилась подружка. - Не такой уж и наш, как оказалось, - поморщилась я. - Через мою прежнюю охранку пятого уровня он как к себе домой захаживал. Только вот зачем? - А... ты не знаешь? - Нет, а ты? Нончик... – я замялась, но все же решила прояснить ситуацию до конца, - а почему ты тогда в баре показала именно на него? - На кого? - растерялась подружка. - На Энви. Почему ты его выбрала? - Выбрала? – Юнона захлопала глазами. - Ты что думаешь?.. Ну, ты даешь, дорогая! Знаешь, если у тебя такие мысли, останови коврик, я, пожалуй, сойду. - Нончик, прости, - я схватила ее за руку. - Мне некому верить. И... мне страшно. - Ладно, прощу на первый раз, - Юнона накрыла мою ладонь своей. - Но больше таких предположений не выдвигай. А указала я на него потому, что он был там единственным эльфом и сидел с очень высокомерным видом. Вот я тебя на слабо и взяла. Кто ж знал, что он... А почему он за тобой следил столько лет, я понятия не имею. Это ты у нас «информационные программы» слушаешь. - Увы, на этом месте передача была прервана по техническим причинам, - вздохнула я. - Ну... повтор поймаешь, - ободряюще подмигнула Нончик. - Так то когда будет?! - А как прилетим. Мне макияж не мешает поправить, - подружка затрепетала ресницами. - Да что-то мне при королеве Акве не хочется, - поморщилась я. - Почему? - Не знаю, мандраж. Хотя оснований нет. Скорее наоборот. - Вот и слушайся старших, - назидательно подняла палец Юнона. Я фыркнула. - Посмотрим. Ты лучше мне другое скажи, светская моя. Какое отношение Энви имеет к этому Безарию и нашему дорогому Зиндинандаэлю? - Ой, мама! – Нончик прикрыла рот ладонью. - Что? – вздрогнула я. - На счет Безария не знаю, на эльфа он не похож, хотя могу и ошибаться, я его вблизи не рассматривала. А то, что этот великий менталист –дядя твоего бывшего полюбовничка по материнской линии, Энви мне сам говорил. - Приехали! – ужаснулась я. - А я не знала. Выходит, врага себе нажила ни за хрен собачий. Но все-таки, зачем Энви мог приходить ко мне в дом в мое отсутствие? Я вроде и так всегда была ему рада... - Прости, подруга, вопрос не по адресу. Поинтересуйся у более сведущего источника. И вообще, это вас с Энви связывали долгие и бурные отношения, а я с ним и знакома-то была через тебя. Мы примолкли. Данных по-прежнему не хватало. Я в который раз подивилась способности Великой и Ужасной заговаривать мне зубы, чтобы не делиться лишней информацией. Родство Энви и Зиндинандаэля могло объяснить неприязнь ко мне менталиста, но никак не тайные визиты в мой дом бывшего любовника. Что он мог у меня искать? А что искал в моей голове Зиндинандаэль? И кто такой этот магистратор пятой ступени, который так меня ненавидит? Ковер начал снижаться. Мы подлетали к ковропорту.
ИНТЕРЛЮДИЯ
- Я скоро вернусь, только провожу Венни, - кивнул Ин друзьям, пропустил даму вперед, и дверь за парой закрылась. В комнате повисла тишина. Нат и Дар не смотрели друг на друга. - Кажется, он вполне счастлив, - изрек, наконец, оборотень. Гном передернулся, покосился на поиморфа, но ничего не сказал. – Очень перспективная молодая дама, - попробовал развить мысль Нат. - Дракон в юбке! – безапелляционно припечатал Дар. - М-мда-а-а... – не нашелся, что ответить, обычно языкастый проректор. - Меня убить мало! Я же сам их познакомил! – с отчаяньем выкрикнул гном, и после довольно продолжительной паузы робко поинтересовался: - Нат, думаешь он это всерьез? Оборотень понуро пожал плечами. - Может ты их и познакомил, но присоветовала ее королева Аква, Дар. Думаешь, Ин рискнул бы ослушаться дракона? Гном мгновение подумал, а потом выпалил: - Ин бы рискнул! Оборотень усмехнулся. - Она в него влюблена, это невооруженным взглядом видно, - задумчиво изрек он. – И это хорошо. К тому же с Селеной у нее нет ничего общего. Ему это должно пойти на пользу. Бородатый коротышка задумчиво пожевал губу. - Он ей рассказал, - кивнул он своим мыслям. – И сообщил об этом совершенно спокойно. Не поморщился... Нат, думаешь, у него все прошло? - Если честно, не слышал, чтобы такое могло вообще пройти, - поморщился полиморф. – Думаю, его спасло целительство. Недаром он достиг таких высот. Свою псевдо-любовь к суккубу Ин сублимирует в любовь к пациентам. Отсюда и такие невероятные результаты. А еще, смотрит в будущее. Мне кажется, он был прав, когда попросил признания Великой Бездны. Может быть, для него это единственный способ излечиться. - Но связать себя на всю жизнь с этой... с этой... – взвился гном, но тут же обессиленно опустился в кресло и напуганно прошептал: – А если она поставит его перед выбором: мы или она? Неожиданно оборотень расхохотался, и Дар растерянно уставился на него. - Ты паникер, дружище, - отсмеявшись, сообщил Нат. – Этого не может быть потому, что не может быть никогда. Драконы не допустят. Да что там, они бы просто не свели их вместе, будь эта встреча чревата такими последствиями. Ты же понимаешь, что, даже разделенные гранью миров, мы должны двигаться к их цели, как единое целое. Нет, Дар, Ювенария не сможет повлиять на нашу дружбу, даже если очень захочет. - Но... – неуверенно начал гном, примолк, а потом, собравшись с мыслями, привел вполне вразумительный аргумент: - Ты прав, она не сможет отнять у нас Ина, но она может попытаться прибрать к рукам нас всех. Разве ты не понял? Этой женщине самой Бездной дан талант полководца! Да ей не инфланацией заниматься, а в Совете заседать! Нат, я ее боюсь. Полиморф поморщился, задумался ненадолго и, вздохнув, признался: - Я тоже... Они снова помолчали. - Она его не предаст, - сообщил вдруг Дар. - Угу, - невразумительно среагировал Нат. - И он уговорит ее на клятву. Оборотень покосился на друга. На челе медленно мыслящего гнома отражались все его противоречивые раздумья. Оборотень усмехнулся. - Не бери в голову, Дар. Чужая семья – потемки. Если Ин не передумает, нам придется терпеть эту даму в качестве его жены. А он не передумает. Ты же видел, он от нее в восторге. - Подкаблучник! – фыркнул гном. - Э нет! – настроение полиморфа явно улучшалось по мере осознания ситуации. – Наш Ин не так прост! Ему не нужна женщина, которая погрязнет в депрессии из-за его отсутствия. Думаю, в Ювенарии ему больше всего импонирует сила ее характера. Рано или поздно он уйдет в иной мир, возможно, надолго. И его жена должна выдержать это, суметь дождаться. Нет, госпожа Венни вполне подходит нашему целителю, Дар. Мне кажется, он сделал правильный выбор. - Поживем – увидим, - ответил Дар, но сомнение в его голосе никуда не делось. Вот как ползу, так и отражаю!
Да, попала Эмма в круговорот событий. Интересно, удастся ей связаться с Кимом? А матушка у ГГ еще тот генерал в юбке, противостоять такому напору тоже характер нужен сильный и тем Эмма вызывает еще большее уважение, что не сломалась, не подчинилась стальной воле матери.
Вот и не верь после этого в судьбу... Только вернулась с заседания Совета Института, где меня представляли на новую должность и начала читать про Эмму, которая тоже самое почти пережила... Технази это шедевр. Эмма прелесть, люблю рыжих, видимо солидарность масти. Ким тоже интересный персонаж. Папа у Эммы знатный - настоящий маг и интересный в общении. Жабка забавная. Вообще понравилась идея контакта зеркало-скайп... сразу вспомнила как с подругой по скайпу чуть ли не весь день... Тоже убегала переодеваться и все такое. Параллельные миры - вообще мое любимое. Забавная вещь... Девушка живая и очень похожа на препода. Сама препод молодой, знаю как это бывает. ФанГФорум
- Что скажешь, Дар? – спросил Ректор, задумчиво глядя в окно своего кабинета. - Успеют, - отмахнулся декан и щедро плеснул себе в бокал дорогого коньяка. Игнатий вздохнул. Как же много времени нужно Дарбли, чтобы добраться до сути! А времени-то, как раз и нет. Странный разговор двух девушек не давал Ректору покоя. А до Дара пока дойдет... Все-то ему разжевать надо. - Знаю, что успеют, - вернулся к диалогу Игнатий, - я сам Зину связь подпортил. Я не об этом. - А о чем? - Об «информационной программе», которую так своевременно прослушала Эмма. Она ни с кем не общалась после того, как выставила гостей. Только сумку складывала. А потом в ее доме перестала работать прослушка и почти в ту же секунду она позвонила Юноне и, как ненормальная, сорвалась в ковропорт. ЕСТЬ ИДЕИ, ДАР? – Ректор слегка выделил голосом последнюю фразу, но гном этого не заметил. - Нет, Нат. Не знаю, что это за магия, но к трансфигурации она отношения точно не имеет, - покачал головой Дарбли, и Игнатий заскрипел зубами. - Не имеет... ИЛИ ИМЕЕТ... – без всякой надежды произнес он. - Ты о чем? – недоуменно спросил декан. - Хочешь сказать, что знаешь, как она это сделала? «О, Всезнающая! Как же до него медленно доходит! Ну, думай же, Дар, думай!» - Нет-нет! Что ты! Я ВЕДЬ ТЕБЯ СПРАШИВАЮ, - почти с отчаяньем произнес Ректор и, не дождавшись ответа, снова вздохнул и спросил: - Тебе не пора? - Да нет, есть еще время. - Не стоит заставлять их ждать. Будет даже лучше, если они придут позже тебя. Чтобы не было разговоров, что задержка произошла по вине Университета. - Выгоняешь? – хмыкнул Дарбли. - Сам знаешь, будь у тебя хвост, я бы за него уцепился, но... Как мне было указано: не подобает, - скривился Игнатий. - Ладно, не грусти! Привезу тебе сувенирчик. - Ты мне девчонок обратно привези, - проворчал Ректор. - По возможности, в целости и сохранности. - Думаешь, Ювенария попытается их съесть? – хихикнул гном. - Кстати, о Ювенарии. Ты ее видел? - Нет, а что? – удивленно спросил Дар. - Да она какая-то пришибленная, - пожал плечами его собеседник. - Сама на себя не похожа. Я бы даже сказал... напуганная. - Ювенария? Напуганная? Не смеши! Я сам ее боюсь. - Да я, вообще-то, тоже, - усмехнулся Игнатий, - но в том-то и дело. Даже КОГДА ПРОПАЛ ИН, она выглядела несчастной, но не сломленной. А сейчас, как будто столкнулась с чем-то, что ей не по зубам, и это что-то не очень к ней расположено. - Брось! Она и Зина пережует, если ей надо будет. - Не думаю, что это Зин, - покачал головой Ректор. - Ну, не Аква же! – фыркнул декан. - С королевой она не контактировала. Да ее и драконом не напугаешь. ДРАКОНЫ, КАК ВСЕГДА НЕЙТРАЛЬНЫ. ТУТ ЧТО-ТО ДРУГОЕ. «Дар! Быстрее! Да включи же мозги! Я знаю, что прошло много времени, но ты просто обязан вспомнить!» - Не знаю, о чем ты, Нат, но я присмотрюсь. - Присмотрись. Я ВЕДЬ ПРИСМОТРЕЛСЯ К ДРАКОНАМ, - Игнатий непростительно резко выделил голосом последнюю фразу и даже сам немного испугался. Но гном снова не обратил на это внимания. - А мне понравилось, что Эмма не испугалась твоей прослушки, - расплылся он в довольной улыбке. - И в этом не наша заслуга, Дар. Такое чувство, что и здесь ей кто-то присоветовал. - Ну, не знаю... А у тебя нет мыслей о том, что это за советчик? - А у тебя? У ТЕБЯ, ДАР, ЕСТЬ ИДЕИ? - Я же сказал, - поморщился декан и поднялся. - Ладно, пойду. И впрямь негоже заставлять их ждать. - Удачи тебе, Дарбли! - Спасибо, Игнатий. Не скучай, мы быстро. «Удачи тебе, друг. Она тебе очень пригодится. Потому что скоро ты поймешь то, что я понимаю уже сейчас. Ты всегда думаешь медленно, но зато никогда не ошибаешься. Не ошибись и теперь, Дар. От этого зависит слишком многое. А идеи? К сожалению, они у меня есть. И скоро будут у тебя. Как только ты сообразишь, что я сказал. Печать дракона, будь она неладна. Плата за право приобщиться к их мудрости и носить высокий титул Ректора. Плата молчанием. Но я сделал свой выбор. Еще тогда, пятьдесят лет назад, когда и ты сделал свой, и Ин. Возможно, я перегнул палку. Мне предложили службу, а я выбрал служение. И Аква до сих пор мне это вспоминает. И жалеет меня. Но ведь я все же нашел способ обмануть драконьих королев. И ты об этом знаешь. И скоро поймешь все, что я хотел тебе сказать. А тебя она тоже жалеет. Из нас троих только Ин оказался достаточно рисковым, чтобы заключить договор с Бездной. Верни его домой, Дарбли. Он нужен здесь. Так ему и предай, когда увидишь. А ты увидишь. Я знаю. Нет, чувствую. Он должен вернуться. Нам будет очень трудно без него справиться с тем, что грядет, повернуть в нужное русло события, предсказанные то ли древним пророчеством, то ли гениальной теорией. Потому что много лет назад крупицы знаний были украдены, а толкования извращены. И если мы не сможем справиться с фанатиками и безумцами, расколются не миры, как и положено им расколоться в очередном цикле развития. Расколется мир. Наш мир. Найди Ина, Дарбли. Найди и передай, чтобы поторопился. У нас мало времени. Уж это-то я знаю. Точно знаю. Потому что вчера на рассвете, когда я серой крысой, крался на полигон, чтобы запечатать этот клятый замок, я видел, как над городом пролетал черный дракон».
* * *
Белый дракон, окруженный стеной пламени, развлекался тем, что не слишком прицельно плевался огнем в отчаянных смельчаков от журналистской братии. Парочка поверженных уже отлеживалась на земле рядом с обгорелыми метлами. Дракон не наносил серьезных повреждений, но и близко к себе не подпускал. Эскорт отстал на подлете к огненному кольцу, и мы решились снять купол только после того, как ковер приземлился возле гигантской когтистой лапы. Фантом сразу плюхнулся мне на плечо. - Ваше величество, - я постаралась говорить как можно официальнее, - мы спешили, чтобы принести вам в дар... - Знаю, - фыркнул дракончик, - считай, что дар принят. Побудешь пока его хранителем. Потом заберу, когда устроитесь. - Хорошо, - растерялась я. - А как... - На ковре. Они не рискнут приблизиться. Да и вообще, могли бы прямо на спину приземлиться. Мы запрокинули головы и с сомнением уставились на шипастый гребень дракона. В то же мгновение несколько острых конусов начали оплавляться, как лед на солнце, и образовали ровную плоскость. Юнона нажала кнопку, и ковер плавно пошел вверх. - Ой, а как мы теперь ковер вернем? – озаботилась я. - Юлиус заберет, не отвлекайся на ерунду, - ворчливо прикрикнул дракончик. - У нас мало времени. Сама же понимаешь, что сейчас начнется. - А вы знаете? - Эмма, я тебя умоляю! – фантом закатил глаза, очень натурально изобразив мину доведенного до крайности ангельского терпения. - Кончай валять дурака. Конечно, знаю. - А как же... - Ты хоть помнишь, как зовут Великую Мать, профессор-недоучка?! - Ой, мамочки! – пискнула Юнона. Великую Мать? А, ну, да. Королева Моргана, Говорящая... О Всемогущая! - Дошло, наконец! Скатайте ковер и скиньте вниз. Юлиус сюда не дотянется, - отдала распоряжение Аква. Мы очутились на круглом плато примерно метров двадцать в диаметре. Ледяном? Возможно. Но скользко не было. - Устраивайтесь, - предложил дракончик, как только мы избавились от ковра. Прямо под нами из спины дракона выросли уютные кресла. По виду – тоже ледяные. А может, снежные? Мягкие, комфортные и... теплые. - Минут десять у нас есть. Юнона, ты в курсе, что мне подарила Эмма? - Нет, ваше величество. - Оставь эти величества, - непререкаемо потребовала Аква и тут же вернулась к перерванной теме. - Ладно, это не важно. Одна маленькая драчка перед отлетом. Пусть Игнатий с остальным разбирается. Эмма, видишь вон то отверстие, уходящее под чешую? Положи зеркало туда. Я послушно расстегнула рюкзак, достала сверток с зеркалом и подошла к краю площадки. - Что это? Вокруг ровного пространства медленно прорастали почти невидимые прозрачные стены. - Ледяной купол, - ответил фантом, проследив за моим взглядом. - Иначе вас просто сдует. Мы полетим очень быстро. - Насколько быстро? – поинтересовалась Юнона. - К полудню будем на месте, - небрежно бросил дракончик, не обращая внимания на наши отвисшие челюсти. Это же в три раза быстрее, чем на самом скоростном ковре! - Это и есть драконья магия? – заворожено прошептала я, продолжая пялиться на растущую стену. - Это не магия! Это физиология! – мне показалось, что дракон был готов топнуть ногой от возмущения моей глупостью. Если бы, конечно, драконы вообще умели топать ногами. - Ладно, пока нет остальных, я должна вам кое-что передать. Когда все соберутся, поставишь вокруг себя и Юноны мощную сферу тишины – Она хочет сама тебе сообщить что-то важное. В сферу не впускать никого, кроме меня и Дарбли, но его – только если сам попросится. Не зовите его и не задавайте вопросов. Ему нужно время на размышления. Юнона, как только Эмма сообщит тебе всю необходимую информацию, полученную от Великой, выйдешь из сферы. Присмотрись к Винченцо. Он славный малый, хоть и политик. Тебе не составит труда убедить его в том, что вы не замышляете ничего плохого. - Убедить аналитика?! – фыркнула подружка. - Он не станет проводить анализ. У него нет данных на вас и ваши планы, кроме тех, что были озвучены на совете. Винченцо далеко не дурак, и еще он терпеть не может Зиндинандаэля. В общем, не прибедняйся. Задание у тебя не слишком сложное, но очень важное для вашей миссии. - Какой миссии? – тут же поинтересовалась Юнона, а у меня появились не слишком хорошие подозрения, что нас втягивают в какую-то драконью интригу. Не слишком приятное словечко «миссия», не находите? - Вашей! – отрезала Аква. - Эмма, Ювенарию тебе удалось напугать до потери мозговой деятельности. У нее появились сомнения в отношении уровня творимой тобой магии. Думаю, Всепровидящая не случайно создала поисковик тринадцатого уровня. - Какой поисковик? – тут же встряла Нончик. - Эмма потом тебе все расскажет. Потерпи немного. А еще ее доверие к Зину сильно пошатнулось. - Он ее любовник? – спросила я и тут же поняла, что не хочу знать ответ на этот вопрос. Дракончик как будто почувствовал это и пропустил мою реплику мимо ушей. - Ювенарии тоже нужно время, чтобы все обдумать. Конечно, она знает намного меньше Дарбли, но мозгов у нее в голове хватает. - А как много они вообще знают? – поинтересовалась я, но Аква проигнорировала и этот вопрос. - Она должна придти к правильным выводам. Так что, ее тоже не надо торопить. Ведите себя с ней естественно, так, как всегда ведете, - продолжала королева отдавать ценные указания. - И постарайтесь подстроиться под постепенную перемену в ее мировоззрении. Увидите, она произойдет еще до приземления. Я постаралась создать в этом путешествии максимально комфортную обстановку для тебя, Эмма, но совсем исключить из экспедиции членов Верховного Совета было невозможно. К тому же у Ювенарии, как и Винченцо, своя роль в предстоящих событиях. - Это Она так сказала? – но Аква опять не ответила. И как это у них так получается? - Есть еще кое-что, что вам следует знать. Сейчас мы избавимся от Зиндинандаэля, но он не остановится. - Кстати! – на этот раз я не собиралась позволить игнорировать мой вопрос. - Зачем Энви приходил ко мне без моего ведома?! - Подожди, Эмма... - Не подожду! Думаете приятно узнать, что кто-то регулярно залазил к тебе в дом?! - Успокойся, - нехотя попросил дракончик, - Энви, в некотором смысле, оберегал тебя от неприятностей. Скажем так, он взял на себя обязанность следить за тобой, чтобы это не поручили кому-то другому. - Да зачем вообще кому-то понадобилось за мной следить?! - Хорошо, я объясню, - вздохнула королева и укоризненно покосилась на меня. - Много столетий назад некто похитил часть знаний драконов. - Такое возможно?! – опешили мы с Юноной. - В принципе, нет, но случилось... – на изящной драконьей морде проскользнула гримаса такого глубокого разочарования, что я на мгновение успела пожалеть, что вообще полезла с вопросами. - Да, не важно, не в том суть. По большому счету это даже не было похищением, так, утечка информации по небрежности. Никто и предположить не мог, во что это выльется. Знания сами по себе обладают огромной властью, но чтобы иметь возможность их применить, нужно располагать ими во всей полноте. А небольшая часть, попавшая в руки того мага, не давала полной картины событий. Со временем обрывки знаний, переходя из рук в руки, претерпели многие изменения и из осколка информации превратились в нелепое пророчество. Но чем нелепее предположение, тем больше последователей у него находится. Не прошло и столетия, как образовалось что-то вроде секты или ордена, стремящегося это пророчество предотвратить. Они называют себя Войнами Раскола. Почти в каждом поколении появлялся кто-то, кто мог стать, по их мнению, исполнителем предсказанного. В этот раз этим человеком оказалась ты, Эмма. В обязанности Энвиарнаэля входило следить за тем, как близко ты подошла к исполнению предсказания и подошла ли вообще. Ведь они осторожны и никогда до конца не исключали возможности ошибки. На этот случай у них были и другие кандидаты. - Так он что, тоже член этой секты?! – взвыла я. - Вся их семья, - кивнула Аква. - А кто такой Безарий? - Магистратор пятой ступени – по совместительству один из верховных прелатов Войнов Раскола. - Прелатов? Значит все-таки секта? – спросила Юнона. - Почти. Скорее, воинствующий орден. - Постойте, - не выдержала я, - но почему Зиндинандаэль продолжает меня преследовать? Только из мести за Энви? - С чего ты взяла? – удивилась королева. - Но ведь в свете последних событий им должно быть ясно, что я вряд ли окажусь исполнителем пророчества. У меня своих проблем по горло. - Эмма, неужели ты не поняла? – Аква недоуменно повела тонкой шеей. - На этот раз они, наконец, попали в точку. То, что они считают пророчеством, должна исполнить именно ты. - Что?!! С минуту мы с Юноной не могли вымолвить ни слова. - В-ваше в-величество, - подружка начала приходить в себя раньше меня, - а в чем это их пророчество заключается? Ну, разумеется! Положительно, в моей жизни в последнее время заинтересовано столько через чур мудрых женщин, что они по любому находят способ не отвечать на самые важные вопросы. Юнона еще не успела договорить, а к спине дракона наперегонки спикировали сразу два ковра. Тот, что несся впереди, приземлился, и с него, чуть ли не в боевом порядке слетели оставшиеся члены нашей экспедиции. У меня возникло впечатление, что еще чуть-чуть, они станут спина к спине и приготовятся держать круговую оборону. Зрелище было просто завораживающее. Второй ковер висел у них на хвосте, но достичь посадочной площадки ему было не суждено. В последнее мгновение прозрачные стены резко рванулись вверх по дуге, образовав низкий, но сплошной купол, и пилоту стоило немалых усилий выровнять ковер и избежать столкновения. Ледяной купол сомкнулся, и в наступившей тишине звоном колокольчиков прозвучал голос фантома: - Дамы и господа, не беспокойтесь. Здесь вы находитесь под моей защитой. - Они хотят забрать зеркало, - первым пришел в себя Дарбли и недовольно покосился на недавних попутчиков. - Зин получил согласие Совета, - добавила матушка. - Я не отдаю своей собственности, - пропел дракончик. - Своей собственности? – вампир расплылся в медленной улыбке, потом повернулся ко мне и поклонился. - Отличный ход, госпожа Эмма. - Так сообщите им об этом! – вскинулась маменька. - Они же имеют право потребовать выдачи не только зеркала, но и Эммы! - Непременно сообщу, госпожа Ювенария. Лично. Не соблаговолите ли защитить купол сферой тишины? - Сферой?.. - Лично?! – глаза нашего декана полезли на лоб. А матушка уже колдовала сферу, так что дальнейшие события разворачивались перед нами без звукового сопровождения. Над куполом взметнулась точеная драконья голова и, прочертив в небе изящную дугу, остановилась перед зависшим ковром. Двое его пассажиров, одним из которых был Зиндинандаэль, а вторым, как я поняла, тот самый Безарий, слегка попятились. На умильной драконьей физиономии застыло выражение искреннего детского удивления. Дракон похлопал ресницами. С эльфа сдуло капюшон плаща. А потом королева Аква объяснила господам ситуацию. Нет, мы-то услышали, что она сказала, поскольку фантом озвучил для нас единственную произнесенную фразу: - Разве вы вправе требовать то, что принесено в дар драконам? А вот какую ее часть смогли услышать Войны Раскола, я утверждать не берусь. Полагаю, оба оглохли еще на втором или третьем слоге. Но это уже не имело значения. Звуковой волной ковер вынесло, кажется, за пределы ковропорта. Несколько мгновений мы все заворожено смотрели вслед удаляющейся точке. - Господин Винченцо, господин Дарбли, не могли бы вы скатать ваш ковер и сбросить его вниз. Слева от моей шеи вы найдете небольшой люк в куполе, - пропел фантом, возвращая нас в реальность. - Как прикажете, мадам, - вампир отвесил дракончику поклон и, не дожидаясь Дарбли, принялся скатывать ковер. Гном тут же пришел ему на помощь. - Я вижу, Юлиус уже здесь. Поторопитесь, господа, как только он заберет ковер и выйдет за огненное кольцо, мы сможем отправиться в путь. Мы с Юноной посмотрели вниз и увидели огромного горного тролля, приплясывающего от нетерпения. Через плечо у него был небрежно перекинут наш ковер. Как только второй ковер соскользнул на землю, тролль схватил его, забросил на плечо рядом с первым, приветливо сделал нам ручкой и танцующей походкой направился к границе круга. Фантом сделал элегантный пируэт и, приземлившись, как бы отделил нас двоих от остального коллектива. За спинами троих наших спутников образовались мягкие кресла и, вежливо подтолкнув их под колени, заставили рассесться в несколько странном порядке. Между Винченцо и Ювенарией возникло что-то напоминающее низкий столик, рядом с которым появился насест для самого дракончика. Дарбли оказался отгорожен от них подобием барной стойки. - Милейшее существо этот Юлиус, - светским тоном хозяйки салона сообщила королева Аква, - даже не знаю, что бы я без него делала. Вы не представляете, Ювенария, дорогая, как трудно нынче найти достойных помощников. Как только вам удается решать эту проблему в вашей перенаселенной Инфернадии с ее бешеным темпом жизни? Польщенная маменька принялась что-то отвечать. Вампир сник и с тоской посмотрел в нашу сторону. Дракончик проследил за его взглядом, шикнул на меня и снова вернулся к светской беседе. Нончик подергала меня за рукав. - А? – я все еще прибывала в легком обалдении от последних событий. - Включай мозги, подружка, - подмигнула мне Юнона. - Не забыла, что нам еще нужно посекретничать? Зря, что ли, ее величество грудью обороняет нас от остальных? А, ну конечно. Что-то меня совсем придавило потоком информации. А ведь сейчас еще ушат выльют, как только колдовать начну. Я вздохнула и принялась создавать сферу тишины. Вот как ползу, так и отражаю!
Но я все равно плохо представляю, как писать об этом так, чтобы не резало глаз специалистам и в то же время было понятно непосвященным. Ну, сам дурак, не нужно было лезть в то, чего не знаю. 
Пошла вычитывать дальше 