Вы слышали тысячу таких историй. Или – ни одной похожей. Просто эта сказка не даст мне покоя, пока не поделюсь ею с другими.
В королевском замке у царственной четы родился мальчик, долгожданный наследник престола. Как водится, к нему позвали со всех мест и краев магов и колдунов, чтобы они высказали мнение о судьбе ребенка и наделили его волшебными и не очень дарами, которые пригодятся в жизни. Маги, занятые люди, не очень охотно принимали такие предложения, и далеко не всегда те, кто принял, творили волшебство для новорожденного; многие отдаривались вещами, и даже не волшебными, а другие преподносили артефакты, быстро терявшие силу – чародеи не хотели брать на себя ответственность за то, как их используют. Но король и королева все-таки надеялись на полезный подарок и потому пригласили всех, кого могли.
И, как тоже нередко случается, они забыли про одного чародея – этот юный маг недавно окончил волшебную академию и не успел прославить себя ни добрыми делами, ни злыми, и потому о нем мало кто знал. Он ждал приглашения во дворец больше остальных волшебников, вместе взятых, а не получив его, страшно рассердился. И все-таки пришел – незваным.
Появлению молодого мага обрадовались и королева, и король. К тому времени все волшебники уже успели вручить малышу подарки, и мало среди них оказалось полезных, так что еще одного чародея приняли в замке очень хорошо. Окруженный вниманием и почетом, он мог бы перестать сердиться, если бы был старше и опытнее. Но юность не дает так быстро забыть обиду. И вот, когда его позвали к колыбели младенца, волшебник взглянул на ребенка, улыбнулся чуть отрешенно и сказал:
– У него будет все… – король и королева громко и счастливо вздохнули, а маг закончил: – Все, кроме любви – пока не придет лучшее время для нее. А оно не придет, пока я не решу.
И после этого у него достало гордости уйти, хотя очень уж хотелось остаться. Молодому магу нравилась пышность дворца, музыка и ощущение праздника, какого он был долго лишен в академии, сурово воспитывавшей своих учеников. Но что поделаешь, если ты уже сделал все, что мог, а большего не простил бы самому себе?
Слова чародея исполнились в точности. У принца в самом деле было все, но никто никогда его не любил, кроме родителей. Да и они постепенно остыли к сыну – может, так действовало волшебство, или это случилось, как случается многое в жизни – своим порядком. Зная о своем проклятии, мальчик, потом юноша, а после мужчина отчаянно страдал и все искал, искал то, чего для него не существовало. И поначалу верил каждому, кто говорил ему о любви, и однажды даже женился, но на следующий же день узнал, что жена мечтала не о нем, а о власти - и немедленно развелся с ней. Он мог принимать любовь женщин и отвечать на нее, но не знал того, особенного чувства, о котором так страстно пишут поэты и поют менестрели, и страдал от этого.
И так прошло много лет. Не скажу сколько, но принц, ставший королем после смерти родителей, уже был немолод, когда в замок снова пришел тот маг. И если иней седины лишь чуть припорошил волосы короля, то голова волшебника побелела совершенно, и даже лицо его казалось тусклым, как старая монета. Любой, посмотрев на чародея, понял бы: этот человек несчастлив и, скорее всего, никогда не был счастлив. В замке к тому времени осталось мало людей: редкие слуги и служанки, стражники да несколько человек, считавших себя друзьями короля и, наверное, бывшие ими, ведь они не покидали своего сюзерена, хотя тяжко жить рядом с тем, кого невозможно любить и кто отчаянно хочет этого больше всего на свете.
– Ну что же, – сказал чародей, встав перед королем, а тот сидел у окна и смотрел наружу, в мир, затянутый тучами, как вся его жизнь. – Пора закончить начатое.
Король удивился, он впервые видел этого человека.
– О чем ты говоришь? – спросил правитель, вставая навстречу гостю.
– О нас с тобой. Я тот, кто наложил на тебя заклятие нелюбви, – старик хрипло, коротко рассмеялся, как старый ворон на ветке, с которой его пытается сдуть ветер, а за окном, словно в ответ, громыхнул гром, – и сам попал под его действие. Если бы знать заранее, что так будет… но выпускнику академии не хватало опыта на такие вещи. Все эти годы я пытался держать лицо и убедить всех - и себя самого, - что могу прожить без любви... Но не смог. И пришел к тебе, чтобы объявить: время настало, самое лучшее время.
Король потрясенно пошатнулся:
– И это все? Теперь я смогу найти ту, которая полюбит меня?
– Не все так просто, – вздохнул маг, – этот мир слишком привык к нам, таким, какие мы есть; ни мы, ни он не можем сразу измениться. Пройдет, я думаю, десять лет, прежде чем мир примет нас новыми, и лишь тогда в нашу жизнь начнут приходить любящие женщины. Наверное, это будет поздно для тебя и уж точно поздно для меня. Поэтому предлагаю тебе другое. Я позову сюда пять женщин из других миров, не знающих ни тебя, ни меня и не имеющих отношения к нашим делам и нашим заклятьям. И среди них ты сможешь выбрать одну, а она выберет тебя. А другая – меня. Согласен ли ты на это?
– Конечно, согласен! – воскликнул король.– Для чего ты спрашиваешь?
– Ты мог захотеть отомстить мне и прожить оставшиеся дни без любви только для того, чтобы и я никогда не узнал ее.
– Чушь и ерунда, – отмахнулся король, его глаза сияли, – твори скорее свое волшебство!
И чародей немедленно начал магичить, просто и безо всяких особых эффектов: лишь произнес пару заклинаний и обошел зал по кругу – за спиной волшебника медленно поднимались из пола высокие, с полукруглыми арками, двери.
– Теперь будем ждать, – сказал он.– Если не трудно, прикажи принести чаю, ожидание может оказаться долгим.
Король кликнул слугу, и тот принес им обоим чаю – и сам остался в комнате, на случай, если им понадобится еще что-то.
Прошел, может быть, целый час. За окном бесновались ветер и дождь, и король почти уже решился начать вежливую беседу с магом, хотя совсем не знал, о чем и, главное, как с ним говорить, когда одна из дверей открылась, и в залу шагнула девушка в поцарапанных латах, с длинным тяжелым мечом в руках. Дверь за ней захлопнулась; гостья огляделась, устало вздохнула, прислонив меч к дверному косяку, стащила с руки латную перчатку и провела ладонью по лицу, как человек, который только что проснулся. Она принесла с собой запахи пыли, дыма и боя.
– Неужели все закончилось? – спросила девушка и посмотрела на короля и мага, словно они и только они могли ей ответить.
– Да, закончилось, – ответил чародей и улыбнулся, – но лишь для того, чтобы начаться снова.
– Война? – устало и тихо спросила пришедшая. – Снова война?
– Нет, – на этот раз король опередил мага с ответом, – любовь. Если ты сможешь или захочешь полюбить кого-то из нас.
Казалось, гостья услышала только часть ответа.
– Значит, не война. И мне не придется снова быть в первых рядах, вести всех и вдохновлять, обещая победу и помощь Небес. Значит, я теперь свободна выбирать, – и только потом она посмотрела на того, кто ответил на ее последний вопрос: – А что такое любовь?
Волшебник нахмурился:
– Разве ты не знаешь? Это когда ты счастлив, только если рядом с тобой другой человек…
– А если он не человек? – спросила гостья. – Это считается?
– Конечно, – кивнул маг и торжественно выступил вперед, ради такого случая перестав считать себя человеком, – и еще как считается.
На улице снова громыхнуло. Чародей поежился и сделал шаг подальше от окна, разом забыв про торжественность.
Девушка печально улыбнулась:
– Тогда я знаю, но и тут уже не могу выбирать, потому что люблю, но вряд ли мой избранник захочет быть со мной.
– Почему? Он не любит тебя?
– Думаю, что любит – так, как его, ангела, научил бог. У него есть лишь такая любовь, а у меня – только война. Та, на которую он позвал меня когда–то.
Король ощутил, как комок подступил к горлу. Он всю жизнь считал себя самым одиноким человеком на земле, потому что никогда и никто не любил его. А теперь видел человека еще более одинокого, любовь которого должна остаться неразделенной навсегда.
– Но может быть, ты спросишь у него? – заметил король. – Может, его ответ будет другим?
Девушка усмехнулась:
– Пожалуй, я спросила бы. Теперь, после всех моих битв, я не побоюсь задать такой вопрос ангелу. Но где найти его?
Король вопросительно посмотрел на волшебника:
– Ты можешь это?
Маг поджал губы. Он терпеть не мог, когда кто–то сомневался в его силе.
– Думай о нем, – попросил он девушку, развел руки в стороны и топнул ногой.
Пол замка задрожал, стены пошли рябью, и в зал прямо сквозь крышу спустилось сияющее существо, прекрасное, как надежда. Белоснежные широкие крылья, синие глаза и лицо, полное огня и вдохновения. Вряд ли кто-то мог бы не полюбить его.
Ангел опустился на пол и сложил крылья, совершенно сухие, несмотря на ливень снаружи. Взглядом нашел девушку и улыбнулся ей.
– Это ты… – прошептала она, бессознательно подалась вперед и тут же отступила, словно остановленная ангельской улыбкой. В ней была любовь, но - король и сам теперь видел – совсем не такая, не человеческая. На понимание этого ему хватило знаний и опыта.
– Да, – сказал ангел, – это я. Ты позвала меня?
– Я хотела, чтобы ты пришел, – поправила его девушка. – Хотела спросить тебя о любви.
Ангел слегка шевельнул крыльями:
– Ты знаешь ответ. Я люблю всех.
– И меня?
– И тебя, – крылатый снова улыбнулся. – Создатель не разрешает мне исключений.
Девушка-воин судорожно вздохнула и снова вытерла лицо рукой – но на этот раз стирая бежавшие по щекам слезы. Ангел словно и не заметил этого.
– Теперь ты сможешь отдохнуть, – сказал он и огляделся. – Правда, все должно было закончиться иначе, но так лучше.
– Лучше для кого? – с горечью спросила девушка и обернулась к королю: – Есть тут где–нибудь война?
– Нет, – ответил король, – я давно уже не веду войн, или, скорее, никто не хочет драться со мной, потому что я никому особенно не нужен и не интересен. Но у меня есть стража и армия.
– Тогда я поступлю к тебе на службу. Но не сейчас, а немного позже. Хочу пожить мирной жизнью и узнать, а вдруг у меня это получится. Попробую поверить в жизнь без войны, – она снова взяла в руки меч, слишком тяжелый для девушки. – Сражаться и верить – лучшее, что я умею. Скажи, куда мне идти?
Король кивнул на дверь:
– Туда, – и приказал слуге: – Проводи ее.
Тот открыл дверь перед девушкой и вышел вслед за ней.
Ангел проводил ее взглядом и снова улыбнулся.
– Чем ты так доволен? – спросил чародей почти зло.
– Итогом, – ответил ангел. – Ибранница должна была умереть, а теперь будет жить.
– Может, лучше умереть, чем жить так, как станет она, – проворчал чародей, но никто не успел ему ответить – из второй двери в залу вышла еще одна девушка.
Она была красива – красотой жгучей и вызывающей. Нельзя было отвести от нее взгляд, но и нельзя долго смотреть на нее. Слишком яркий взгляд, слишком яркое платье, слишком яркие губы. И когда новая гостья сделала шаг, по залу разлилось благоухание духов и запах грозы, словно она принесла ее с собой.
– Кто из вас, – спросила она с вызовом, – будет очередным моим мужем?
Король нервно подался назад, и даже волшебник отшатнулся:
– Демоница!
Девушка расхохоталась:
– Да! Меня сделали такой, когда снова и снова продавали замуж по праву власти и за власть, травили моих мужей… У внебрачной дочери Иерарха Церкви нет другого пути в жизни, кроме этого – подчиняться и вести собственную игру. И, попробовав жить так, как я, вы стали бы еще хуже, чем я!
– Постой, – попросил ангел и подошел к девушке невозможно близко, словно не боясь обжечься ее яростью и красотой, приподнял крылья, точно хотел обнять, защитить, закрыть от всех и всего. – Ты никогда не знала любви?
– Знала, – ответила красавица, – но моего второго, любимого мужа, тоже убили, чтобы снова сделать меня свободной.
– Мне жаль, – сказал ангел. Свет его стекал на пол, истаивал, исчезал.
– Тебе – жаль? – воскликнула девушка и шагнула к нему. – Тебе, ангелу? Одному из тех, кто служит Богу, допустившему все это? Богу, который, в конце концов, примет меня в один из своих монастырей – потому что рано или поздно я постарею и перестану быть полезна моим патронам?
– Да, – ответил крылатый, – и я хочу предложить тебе немного тепла.
– Мне и так не холодно, – резко бросила красавица, – и я не понимаю, о чем ты.
– Думаю, что понимаешь, – сказал ангел, и его крылья тоже начали исчезать, стираться из реальности. – А теперь и я понимаю. Любить всех – значит не любить никого. Любить одного – больше, чем любить всех.
Он умолк и ничего больше не говорил, просто смотрел на девушку, а она на него. И, наверное, взгляды эти были наполнены смыслом, непонятным тому, для кого не предназначались. Даже дождь за окном, казалось, стал успокаиваться, как человек, который хочет прислушаться, чтобы понять.
И девушка стала вдруг не такой яркой и вызывающей – словно лишняя красота стекла с нее, как свет с ангела. Гостья протянула руку тому, кто был когда-то крылатым, а теперь превратился в обычного мужчину с очень простым лицом и синими глазами.
– Пойдем, – попросила она. И через минуту они, держась за руки, покинули залу.
– Ну и ну, – сказал король, качая головой, – и такое бывает на свете, и такая любовь?
– И такая, – кивнул чародей, – и думаю, мы с тобой еще многое узнаем, прежде чем закончится этот день. Самый лучший день для любви.
Вспышка молнии осветила залу – гроза продолжалась.
– Ты уверен, что этот день лучший? – спросил король, глядя за окно, по которому хлестали отчаянные струи дождя, словно просившего впустить его в комнату.
– Конечно, уверен, – нетерпеливо и раздраженно сказал чародей, – именно моя уверенность сделала этот день подходящим.
В этот миг открылась еще одна дверь, третья. Из-за нее вышла девочка лет четырнадцати, маленькая красавица с черными волосами, в пышном платье и с книжкой в руках. Легкий сквозняк из-за двери принес запах цветущего жасмина.
Девочка тут же прямо и очень серьезно посмотрела на короля и мага:
– Вы тоже будете задавать мне вопросы? Экзамен еще не закончен?
– Экзамен? – переспросил волшебник. – Никто не собирается экзаменовать тебя, дитя.
– Но я готова отвечать, – девочка гордо вскинула точеный подбородок, – о чем бы вы ни спросили.
Гром привлек ее внимание. Гостья посмотрела за окно с интересом.
Скрипнула дверь залы – вернулся слуга. Вернулся и издал удивленный вздох.
Король обратил на него внимание:
– Что такое?
– Она так похожа на мою умершую дочь, ваше величество, – сказал слуга.
Чародей фыркнул:
– Совпадение. Бывают совпадения такого рода, и даже чаще, чем можем себе представить. А скажи-ка, дитя, ты не хочешь замуж?
– Нет! – тут же ответила девочка и покрепче сжала свою книгу. – Нет, не хочу!
– А о любви ты когда-нибудь мечтала?
Девочка посмотрела на него темными, не по-детски серьезными глазами, и ничего не сказала.
Маг вздохнул и обернулся к королю:
– Она слишком юна и для замужества, и для любви, – заметил он, – и значит, не подходит ни мне, ни тебе. К тому же, у нее кажется, совсем другие желания.
– Я хочу учиться, – подтвердила девочка, ее лицо уже не было таким суровым, и на нем появилась мечтательность. – Столько, сколько живу.
Слуга снова тихо охнул:
– Так же говорила и моя дочь.
Девочка наконец поглядела на него.
– А в вашем доме есть книги?
– Мало, – признался слуга, – но это лучшие книги, которые я смог купить для моей дочки. К сожалению, она не успела прочитать их все.
Девочка немного подумала и подошла к нему.
– Ты покажешь мне эти книги? – спросила она.
– Покажу, – ответил слуга взволнованным, дрожащим голосом и поднял взгляд на короля. – Можно мне уйти сейчас, ваше величество?
Правитель кивнул, понимая, что толку от получившего неожиданный подарок слуги не будет никакого.
– Тут, в замке, богатая библиотека, которую редко читают. И ты можешь прийти в любое время, – сказал он девочке.
– Спасибо, – улыбнулась черноглазая. – Спасибо, что понимаете.
И вместе со слугой покинула залу.
– Ну вот, – разочарованно вздохнул волшебник. – У нас с тобой осталось только две возможности. Надо было создать больше, чем пять дверей.
– А ты не сможешь это повторить? – спросил король.
– Не смогу, – развел руками маг, – я уже выбрал лучший день – сегодня, и второго лучшего не может быть.
Очередная дверь отворилась, и из-за нее прилетел голос, поющий странную, грустную и одновременно веселую песню о том, что человек рождается, как птица, живет, как птица, и умирает, как птица. Через несколько минут в дверном проеме появилась и поющая.
Никто с первого взгляда не назвал бы эту женщину красавицей - и уж точно не после того, как услышал ее голос, который был по-настоящему прекрасен. Но потом становилось ясно – одно неотделимо от другого: это усталое лицо с яркими глазами, странное платье без одного рукава и песня, рвущая сердце. Как гроза и дождь, гром и молнии…
Женщина замолчала, закончив песню, смотрела теперь на короля и чародея и ничего не говорила. Но потом певица подошла к магу и коснулась кончиками пальцев его седых волос.
– Ты напоминаешь мне кого-то, – сказала она.
– Правда? – ответил он, оживляясь. От женщины пахло чем-то настоящим и вкусным, как пахнут свежеиспеченные булочки с корицей или бодрящий шоколадный напиток.
– Конечно, правда. Я не научилось лгать раньше и не собираюсь учиться теперь, – певица огляделась. – Что это за место?
– Королевский замок.
– Но ведь ты не король? – спросила женщина и улыбнулась – в ее улыбке не было разочарования. – Когда-то я мечтала о том, что буду богатой. Маленькая девочка, не нужная никому, кроме себя и женщин, продающих любовь, которые заботились о ней больше, чем ее собственная мать. Эта девочка не понимала, что уже богата. Когда-то со мной происходило много чудес… Мне кажется, ты – одно из них…
– А тот, кого я тебе напоминаю, – перебил маг взволнованно, – он хороший или плохой?
Гостья упрямо тряхнула кудрявой головой:
– Про человека или про чудо нельзя сказать, хороши они или плохи, пока они не уйдут. Но ты спросил так, что я понимаю – ты чего-то ждешь от меня. Чего же?
Маг явно хотел сказать прямо, но слишком долго собирался с духом и не успел. Женщина ответила раньше, за него:
– Я поняла. Ты ждешь любви.
– Ты сможешь полюбить меня? – с надеждой спросил чародей.
– Пока не знаю. Это не всегда случается с первого взгляда. Но что-то в тебе привлекает меня. Мне кажется, ты, как и я, знал разные времена и понимаешь, что такое настоящее чудо.
– Иногда я даже делаю чудеса своими руками, – почти с гордостью признался волшебник и тут же покраснел, устыдившись собственной похвальбы.
Женщина засмеялась. Смех у нее был очень красивый:
– Значит, ты тот, кем мне показался, – сказала она и предложила: – Пойдешь со мной?
– Пойду… Нет, погоди. Давай побудем тут еще немного. Мне хочется знать, кто достанется моему другу.
Он посмотрел на короля, и тот кивнул – может, раньше они не были друзьями, но сейчас стали ими.
Гроза, кажется, утихала.
Певица подошла к окну и открыла его – настежь, впустив в залу свежий воздух и запах влаги. Долго-долго она смотрела на что-то там, снаружи, потом обернулась к своему избраннику:
– Знаешь, когда видишь настоящее чувство со стороны, сложно его узнать, – сказала она вдруг. – Там, во дворе, девочка в доспехах беседует со старым воином. И хотя дождь еще идет, и оба промокли насквозь, им, кажется, все равно. Думаю, это любовь. Хотела бы я так же точно сказать о себе и тебе. Впрочем, не знать – интересней.
Чародей хотел ответить, но последняя, пятая, гостья, выбрала этот миг, чтобы появиться.
Она вышла из двери, и все пять пропали, исчезли, истаяли, как крылья ангела и его свет. Как все ненужное.
Новая пришелица была… король смотрел, и ничего, кроме того, что она женщина, не мог сказать сейчас. Ее присутствие осветило замок светом, не сравнимым даже с ангельским – более глубоким и чистым. Она была проста обликом, не пела, и платье ее выглядело обычно, а руки явно знали всякую работу, даже очень тяжелую. Но входя, она улыбалась хорошей, светлой улыбкой, хотя для радости пока не было причины – по крайней мере, внешней. Женщина сразу же подошла к королю, принеся с собой запах свежести и весны.
– Здравствуй, – сказала она, – ты ждал именно меня?
– Думаю, да, – пока еще не очень уверенно ответил правитель и тоже шагнул к ней навстречу – хотелось получше рассмотреть гостью; для этого обычно надо отойти подальше, но он не мог себя заставить отдалиться от нее.
– Хорошо, – сказала женщина, – а для чего?
– Для счастья, – уверенно ответил король. Теперь он видел, что гостья не так молода, как предыдущие, но ему уже и не хотелось, чтобы она была молодой.
– О, это хорошо, – заметила женщина, – и надеюсь, ты хочешь того же и для меня. Я не заставлю тебя долго ждать счастья и надеюсь, что мы понимаем счастье одинаково или похоже. Это случалось со мной слишком часто – ожидание и непонимание. Женщинам вообще часто приходится ждать – то одного, то другого… То корабля, то Бога, то чуда… Но жизнь все-таки состоит не только из чудес. И когда отдаешь часть себя в руки другому, а он уходит навсегда, просто потому что вы с ним верите в разные вещи, то не понимаешь, чего теперь ждать и зачем. Сможешь ли ты это? Сумеешь ли верить во что-нибудь вместе со мной?
– Смогу, и… – начал король, но гостья перебила его:
– Прости, я все говорю и говорю, бессвязно, как ребенок… Словно во мне оживают мифы или сказки, или чьи-то жизни-истории, приукрашенные многими пересказами. Но они не мои. Я хочу жить собственной, выращивать цветы, алые и белые розы – и никакая стужа, и даже ожидание и непонимание не смогут погубить то, что ты держишь в своем сердце. Любишь ли ты розы?
– Я полюблю их, – уверенно ответил король и услышал смешок чародея. – Что такое?
– Все-таки тебе досталось лучшее, – сказал маг, – потому что досталось все. Пусть это будет моим подарком, хотя цена его выше, чем я думал. И мне, и тебе придется научиться любить, верить, понимать – а это не так просто, как жить без всего этого, хотя может казаться наоборот. Прощай же. Но, наверное, мы еще встретимся, ведь нам есть о чем поговорить.
И он тоже ушел вместе со своей избранницей, а король остался со своей.
Так закончилась эта история. Но лишь для нас, узнавших ее вот только что, а где-то там продолжается, для каждого, чье «здесь и сейчас» – лучшее время для любви.