Так господа гейммейкеры уже берут известные вещи вроде "Метро 2033" и делают игры. Наверное, надо просто хорошо писать, а компании по производству игр сами нас найдут)))

Перестройку при обсуждении пока никто не требовал. Просто рассматривались вопросы о возможности
повлиять на происходящие процессы, в основном теми кого они не устраивают. Но Вы же Тольтек, никакого
кризиса в происходящем не видите, а потому хавайте что Вам предлагают на рынке. Перестроить или построить кого-либо можно только при условии желания или хотя бы согласия перестраиваться.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Нет! Не отчаивайтесь! Поверьте не все и не всё.

Злоба, ненависть и беды
Часто празднуют победу,
если мощь добра мала.

Но надейтесь и поверьте-
Мощь добра в его бессмертье,
утверждающем дела.

Так же злоба в сорных травах
Красоты бессмертной права
у цветов не отняла.

(Мирза Шафи)

Добавлено (14 Май 2010, 1:43 Am)
---------------------------------------------

Но Вы то как считаете, будет лучше, если геймер приобретет привычку читать на хороших книгах или на любых?

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Интересно, что сделают ангелы, когда тот, кто из собрал, разведет руками и скажет:
- Вас обманули! Расходитесь!

Надежда - глупое чувство. И опасное. Но это тема другой дискусси=)

Добавлено (14 Май 2010, 4:10 Am)
---------------------------------------------

И не думайте, что я сторонник како-либо религии. Судить можно себя и самому. И что тогда сказать, если мог хоть как-то повлиять, а вместо этого "зашел поболтать о том о сем"?
Интересно как могут закончится книжки при наличии сети? У меня нет такого количества произведений фантастики в бумажном виде как у вас, но сеть пока есть. Не будет сети других книг ( не фантастика) весьма достойных мне до конца жизни не успеть прочесть. Вот так то ...

Да я вот думаю лучше рано, а еще лучше если начнет с нормальной литературы. А начнет с "графомански-убогой"
да и плюнет, скажет:"Да ну их, эти книжки".

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

А что начинающим читать геймерам сюда вход закрыт? Я их не считаю людьми второго сорта, а Вы?

1.Возможность читателя узнать
- как оценивается творчество писателя Икс критиками, читателями
- как оцениваются отдельные произведения этого писателя критиками, читателями
- каков средний рейтинг издаваемых в издательстве книг

2.Возможность писателя узнать как оценивают его произведения критики и читатели, что в них нравится, что не нравится им. Каков средний рейтинг издаваемых в различных издательстве книг

3.Возможность издателям узнать как оценивают творчество и отдельные книги писателя Икс читатели.

4.Возможность для критиков сравнить свою оценку с оценкой читателями

никак не влияет и не повлияет в дальнейшем на происходящие процессы, то выскажитесь аргументированно.
Мы все с интересом послушаем. Одновременно жду отзывов от людей лучше чем я разбирающихся в этих процессах.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Надеюсь, никто не будет спорить с тем, что фантастика – всего лишь часть литературы? Не надо, не льстите себе – я сам люблю НФиФ, но совершенно отчетливо понимаю, что всё это – крохотный, почти ничтожный сегмент письменной культуры (если судить по соотношению тиражей – около одного процента) и всей культуры общества в целом. А попытки некоторых доказать некую особость этого жанра, возможно, ещё имели под собой какую-то почву лет 10-15 назад, но на современном этапе потеряли всякий смысл. Безжалостный рынок не очень вежливо, но очень быстро превратил то, что ещё недавно считалось каким-то изысканным блюдом в продукт массового потребления наряду с хот-догами, попсовыми песенками и боевиками класса «Б».

А теперь, глядя на всю нашу современную культуру, скажите мне это ещё раз: «Никакого кризиса нет, всё идёт как надо»… Да что вы говорите? То есть вас полностью устраивает окружающая нас попса? Песенки а-ля «Фабрика звёзд» на нашей эстраде, бесконечные «Менты-адвокаты-бандиты» и «Изауры-Дикие ангелы-Кармелиты» в телесериалах, иронические детективы Донцовых-Марининых в литературе…
Черты кризиса отчетливо видны и в кино. За последние пару-тройку лет я вспомню всего десятка полтора-два фильмов, достойных обсуждения, из которых понравились мне всего два – «Возвращение» Звягинцева и «Остров» Лунгина. Один сериал – «Курсанты». Пару романов и повестей в фантастике… Подозреваю, что аналогичная ситуация складывается и в боллитре, но с этим вопросом я не знаком совершенно.

Поскольку не являюсь специалистом и знатоком, не буду я рассматривать оперу и балет. Хотя, по моему мнению, они уже давно и уверенно стали на путь превращения в мёртвое, застывшее искусство. Наверное, знатоки сейчас кинутся меня переубеждать, но я спорить не буду. Скажу только, что и здесь попса пытается прорваться на сцену под видом нового видения-прочтения классиков, или авангарда. Во многом всё вышесказанное можно отнести и к театру (вспомните скандальные постановки в Большом – те же «Дети Розенталя», например).

Вы с упорством, достойным лучшего применения, по-прежнему считаете, что в нашей культуре нет кризиса, а попса не заполонила все аспекты культурной жизни на постсоветском пространстве, включая фантастическую литературу? Вам нравится потреблять мыло? Вы оскорблены в лучших чувствах, требуете, чтобы я написал: «в нашей фантастике нет кризиса», - а затем извинился? Ладно, пишу, извиняюсь…

В нашей фантастике нет кризиса? Ну, тогда извините!!!

Насчет попсы соглашусь, завал ее везде, тв, радио, литература, кино, театры и прочее прочее. Масскульт как было сказано, а что есть масскульт - культура массы, т.е. нечто усредненное, в крайностях (зачастую милых и нужных, талантливых и оригинальных) обкромсанное, кривая шкала современных потребностей. Вот мы говорим кризис там, кризис сям, но сам по себе кризис это далеко не причина и у каждого кризиса есть "место" откуда ноги растут. Предположим кризис литературы вследствие кризиса образования, но ведь и кризис образования это следствие от кризиса управления (как на уровне правительства, уровня жизни, так и на семейном уровне (у родителей нет времени воспитывать детей поскольку приходиться зарабатывать копеечку на ЕДУ), хотя я бы назвала это последствием кризиса управления). Опять-таки у этого кризиса управления тоже есть причины и так до бесконечности. Важно понять причины проблемы для того, чтобы ее решить, но в данном случае проблему надо решать на своем уровне, каждому самому за себя. Кризис образования? Учись! Учи своих детей, друзей, родственников. Ты писатель и тебе есть что рассказать? Однако нужно сделать выбор получать ли деньги за третьесортные тексты или писать действительно интересные вещи и полезные! А может это как-то удастся совместить? Ну хотя бы попытаться, а? За что я ну просто Уважаю безмерно классиков, так это за то, что им действительно было (и есть) что рассказать, Мораль, уважаемые, была (и надеюсь будет). Они в своих историях показывали жизнь настоящую, пусть немного иносказательно, с долей романтизма, так сказать, но Настоящую! Многие ли из вас читали небольшой рассказ Саймака "Кимон"? Глубоко философский рассказ в основе которого психология наша. Стругацкие, Беляев, да и многие другие, много их на самом деле, хороших писателей, у кого ЕСТЬ чему научиться. Что мне может дать современная макулатура (ибо литературой я назвать стесняюсь)? Очередные похождения длинноногой красотки (сейчас кажется в моде все больше рыжие), о том как все пред ней на колени падают и от глупой фразы в истерике бьются от ума ее несказанного? Что может дать книга про очередного суперкрутого студента магического института, которому сам Ад не рад? Одинаковые фразы (может мне все время попадаются книги вышедшие из под пера одного редактора? хмм..), одинаковый "юмор", от которого уже наизнанку выворачивает. Моя позиция, как читателя - выбор огромен, но учиться выбирать это тоже своеобразная школа жизни, умение правильно сделать выбор очень важное умение на самом деле..
А в целом еще можно сказать, что общество обленилось. Лениться работать, хотят все получать много и просто так; думать - зачем, и так все понятно, я начальник ты дурак, мое мнение самое верное и никак иначе, жить! - да, да, - пиво, водка, интернет и т.д. заменили не все, но многое. Поэтому мой пусть не совсем вписывающийся в размах проекта вывод - кризис, дамы и господа у каждого Отдельного индивидуума в мозгах, и у нас есть шанс найти выход самостоятельно, надо лишь заняться его поиском..

"Циклами измеряются перемены. Чтобы достичь какой-либо цели, необходимо согласиться на перемену, а каждая перемена неизбежно приводит к кризисам. Большинство людей боится этого слова, подразумевая под ним катастрофу... Но кризис вовсе не страшное бедствие. Само слово кризис происходит от греческого "крино" (в переводе "решить") и означает время решения. Кризис - это перелом, предшествующий изменению. Стараться избегать кризиса - значит желать избегать перемен, что невозможно...

К сожалению, мы часто испытываем искушение не принимать решения в надежде на то, что необходимость в нём исчезнет сама собой и всё встанет на место. Иногда такая тактика выглядит действенной...

Всякий раз, когда решение не принимается, укрепляются инстинктивные подсознательные модели. Повторяющийся отказ от сознательной ответственности может вызвать нарастание такой напряжённости, что ситуация в конце концов взорвётся. Тогда мы будем вынуждены реагировать в трудных или болезненных обстоятельствах, которых можно было бы избежать, если на внутреннем, ещё не агонизирующем кризисе мы были бы более мужественны. Катастрофа в этом случае становится результатом отказов от принятия осознанных решений, а не закономерным выходом из кризиса.

Ещё один интересный факт. Для обозначения слова «кризис» в китайском языке используются два иероглифа: один из них «Вэй» означает «опасность» и «страх», а другой, «Цзи» - «шанс» или «возможность». Любой кризис несёт в себе либо потенциальную опасность, либо возможность. Там, где живут самые большие опасности, находятся и величайшие возможности для роста. А поскольку целью человеческой жизни является и именно рост и развитие, необходимо в полной мере воспользоваться той возможностью, которую несет в себе кризис.

Кризис – явление не обыденное, но повседневное. Вся история человечества – череда более-менее успешно разрешённых кризисов: экономических, политических, финансовых, топливных, экологических… Поэтому проблема их разрешения насущной стала очень давно и к настоящему времени существуют некие наработки, своеобразный аппарат для анализа, моделирования и прогнозирования происходящих при этом процессов. В том числе – с использованием математических методик и компьютерной обработки больших массивов информации. Эффективность этого аппарата – другой вопрос (как правило, всё упирается в проблему интерпретации полученных результатов, а здесь разброс широчайший).

Сомневаюсь, что кто-нибудь будет (может, хочет – нужное подчеркнуть) всерьёз заниматься математическим моделированием кризиса в русскоязычной фантастике и поиском путей его преодоления. Тем не менее, это не мешает выделить некоторые аспекты, известные нам из истории, экономики и т.п.

В принципе, безкризисное развитие возможно. Но только чисто теоретически. Насколько я знаю, человечеству такие примеры практически не известны. И здесь полезными будут наиболее общие рекомендации по выходу из кризиса и преодолению его последствий. Наиболее опасна тактика страуса – делать вид, что ничего не происходит, а тем более – искренне в это верить и всеми возможными силами поддерживать «статус кво». Наука конфликтология однозначно утверждает – только быстрое и решительное разрешение конфликта, даже неудачное для одной из сторон, принесет наибольшую выгоду обеим сторонам – взрывное посткризисное развитие для преодоления последствий. Это парадоксально, но это факт (посмотрите на послевоенные результаты всех активных участников Второй мировой, кроме, разве что, Италии). А вот оттягивание развязки – верный путь к усугублению последствий, опять же – для обеих сторон. «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца» (с)

Тактика страуса обеспечивает всего лишь стагнацию процесса (застой на кризисном уровне) за которым если и следует рост до гораздо более медленный чем при немедленном разрешении конфликта. Но при этом гораздо выше становится и вероятность «падения» на уровни ниже предкризисного. И хорошо, если только на один. Если это кого-то успокоит, то ситуация при этом приобретёт (сохранит?) некоторые новые качества. Какие? Бог весть. Обложки будут покрасившее (останутся такие же яркие?)… Ну, ещё что-нибудь в том же роде.

В русскоязычной фантастике сейчас период мягкой стагнации – «страусиная» тактика с подглядыванием за обстановкой одним глазком, чтобы всегда разворачиваться к опасности задом. Ничего хорошего от будущего я не жду. Как известно, «…в России возможны только два варианта развития событий – наихудший и маловероятный» (с) С.Витте. Этому изречению уже больше ста лет, но актуальности оно не только не утратило, но и регулярно находит всё новые и новые подтверждения своей правоте.

Мне сейчас достаточно сложно уверенно обосновать, кто является сторонами в обозначенном конфликте – всё пишу просто по наитию, на кураже, пытаясь передать те ощущения, которые воспринимаю чисто интуитивно на основе некоего осмысления огромной кучи в основном бесполезной информации, когда-либо касавшейся моих органов чувств и отложившейся где-то на полочках памяти. Поэтому не требуйте от меня конкретики. Пока.

В качестве рабочего варианта могу предложить на означенные роли участников товарно-денежных отношений в системе «читатель – писатель – издатель – продавец» (единство и борьба протвоположностей, блин, вспоминайте МЛФ). Как показывает практика, критик тут нафиг не нужен, ибо давно стал всего лишь придатком рекламных отделов издательств, или, с теми же функциями – писательской тусовки (то есть уже включён в систему).

Для полноты ощущений прибавьте ко всему этому, что всё происходит в реалиях авторитарно-монополистистической модели российской экономики, плюс так называемое «реформирование» системы образования. Получаем абсолютно непредсказуемую систему. В принципе все исходы должны считаться равновероятными, но я предлагаю ещё раз внимательно перечитать слова российского экс-премьер-министра…

Я собирался сказать именно это, но меня опередили))) В самом деле, что мешает широкой публике читать хорошую литературу и смотреть хорошие фильмы, а не сериалы про ментов и покетбуки о похождениях очередной стервы в платье от Фенди где-нибудь в эльфятнике? А мешают, на мой скромный взгляд, три вещи, которые в нашей стране - да и не только в нашей, - уже вполне превратились в норму.
Во-первых, как мне кажется, литература - а мы все-таки о литературе говорим, поэтому не будут трогать Кармелит и прочих Изаур, - все-таки не может вся быть уровня Льва Толстого или Джона Толкиена. Даже в этом случае произведение найдет и поклонников и противников. Я всегда говорю, что единственная печатная продукция, которая нравится абсолютно всем - это 5-тысячные банкноты. Еще во времена Пушкина знать читала переводные французские романы и Фихте, а народ с удовольствием покупал лубки про Анику-воина. Но это были качественные лубки! Как я понимаю, моим собеседникам не нравится ситуация, при которой издательства печатают много плохих книг. Позвольте, а кто решил, что они плохие? Мы, читатели. И мы голосуем рублем, не покупая в следующий раз книгу этого автора, потому что считаем ее плохо написанной или графоманской. Но кто-то покупает, а если есть спрос, есть и предложение. Спрос создают конкретные люди - читатели. Невзыскательные, всеядные, можем называть как угодно, но это живые люди. Книги идут, печатный станок работает, громыкоиды и зыковоиды заполняют прилавки, ибо, как я уже говорил, "пипл хавает". Это во-первых.
Во-вторых, наше суждение всегда субъективно - мы говорим, что эта литература плохая, вторичная, убогая, перепевающая кого-то в тысяча первый раз и так далее. Но что по этому поводу говорят профессиональные критики? Если наше мнение и их мнение совпадает, вот тогда можно говорить об объективности. А если нет? Приведу пример Джоан Роулинг - сколько на нее было вылито критических помоев, но ее книги покупали и покупают. Можно сколько угодно говорить о грамотном пиаре, о зомбировании читателя, о том, что фанаты Роулинг - это глупенькие подростки, которые ничего лучше просто не читали, и им не с чем сравнить, но все это неверно, как мне кажется. Я знаю немало образованных людей далеко не подросткового возраста, которые читали книги Роулинг, и им понравилось! Все проще. Люди просто-напросто соскучились по позитиву, по добрым, хорошим книгам, похожим на те, что читало, к примеру, наше поколение. В этом смысле - да, есть кризис, поскольку книг, после которых не остается поганого привкуса, меньше, чем хотелось. Кому как, а после Роулинг у меня его не осталось. Но критики молчат, когда речь заходит о моральной стороне любого произведения. Мы стыдливо мямлим о том, что в некоторых книгах полно порнографии (причем примитивной)))) , садизма, чернухи, но нас никто не слышит. Читатель не слышит критика, критик не может достучаться до читателя - в итоге имеем, что имеем.
Третий момент - это просто-напросто неграмотность, которая стала ужасающей. Даже в серьезных газетах ошибки, матерятся все поголовно (не сочтите за ханжество, сам матерюсь, но надо, наверное, знать, где можно это делать, где нет), мат стал вполне комильфо, своего языка порой просто не знаем. Какую литературу будет читать полуграмотный? Только ту, которая ему доступна, прочую он не поймет, и это его беда. Опять же вопрос общей культуры. Культура - это прививка от пошлости, и далеко не все ее получают.
Вот три момента, о которых я подумал. Наверное, я идеалист, но так хочется, чтобы хоть что-то из того, о чем я говорил, изменилось в лучшую сторону.

Ну конечно! Для объяснения происходящего нужна последняя трактовка слова кризис, родившаяся не иначе
как в период постмодернизма, все предыдущие трактовки безнадежно устарели, это понятно.
Уже два года вокруг все только и твердят: "кризис, кризис...".Завели одну и ту же песню, как только резкое
ухудшение наступило, а сами не знают, что кризис -это точка перелома, предоставляющая возможности.
А точки перелома в начале видно не было, правда это не помешало некоторым воспользоваться возможностями,
ах да, они и не прекращали пользоваться любыми возможностями.

Боже! Я не знал, что мы уже попали под власть Китая. Теперь для понимания, что есть кризис придется еще
китайские иероглифы учить.

Ага. У нас видимо уже и "война началася". Тогда самое время захватывать издательства!
А уж эти графоманы "будут держать язык за зубами, если не хотят вывешивать его на висилице!
Да, братья, это вам не смутное время! Прочность престола, благосостояние, незыблемое спокойствие и
справедливость. Ура, серые роты!" ( использован отрывок АБС "Трудно быть богом")

Да, зря я старался объяснить, что раз при кризисе системы страдают все ее элементы ( хотя, может, критикам
нравится быть "обозными маркитанками"?), то над искать возможности воздействия на элементы и части этой системы.
С внедрением интернета такие возможности у элементов системы появились. Для тех кто не понимает о чем речь-
элементами или составной частью этой системы являемся мы, читатели. Мы в данный момент своим поведением и
определяем состояние системы, а поведение наше управляется информацией. Информацией у нас имеющейся и
постоянно пополняемой. Для оптимизации поведения системы ( имеется ввиду направление литературы именуемое
фантастика) предлагалось в интернете создать информационный ресурс, который, будучи использован элементами
системы, начнет оказывать воздействие на ее поведение в желательном направлении, поскольку большинство элементов ( читателей ) само ищет возможности для определения движения в направлении улучшаещем
ситуацию. В сети необходимо создать ресурс предоставляющий:

1.Возможность читателю узнать
- как оценивается творчество писателя Икс критиками, читателями
- как оцениваются отдельные произведения этого писателя критиками, читателями
- каков средний рейтинг издаваемых в издательстве книг

2.Возможность писателю узнать как оценивают его произведения критики и читатели, что в них нравится, что не нравится им. Каков средний рейтинг издаваемых в различных издательстве книг

3.Возможность издателям узнать как оценивают творчество и отдельные книги писателя Икс читатели.

4.Возможность для критиков сравнить свою оценку с оценкой читателями

Возможно, не случайно никто не прореагировал на предложение. Просто никто ничего делать и не собирался.
Просто собрался народ языками почесать на заданную тему и все. Только тогда нужно было из названия
убрать вторую часть "Что делать", что бы не дезинформировать тех, кто хочет внести предложения что нужно делать. После этого можно предложенным курсом дальше плыть на своем судне или открыть кингстоны.
Воля Ваша.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Kraft, Меня больше интересует вопрос по существу. Вот типа копий поломали немало, пришли так-таки к согласию, что кризис имеет место быть (не важно, где именно, и попрошу пальцем не тыкать) И буде мы все такие умные и образованные, начитанные со времен оных, то нам, собственно, и карты в руки, флаг на спину и паровоз навстречу. А есть ли конструктивные предложения предложения по сути? Лично я услышала пока только один робкий голос на тему, а не создать ли нам мониторинг достойных произведений, выходящих из печати, и не научить ли личным примером, что есть хорошо, и что есть плохо. Ну, конечно, в истины в высшей инстанции никто не рвется, но, тем не менее, свой вкус ближе если не к телу, то к мировосприятию.
ГОСПОДА И ДАМЫ! МЫ ВСЕ СОГЛАСИЛИСЬ С ТЕМ, ЧТО КРИЗИС ЕСТЬ! А ЧЕ ДЕЛАТЬ-ТО БУДЕМ?!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Вот как ползу, так и отражаю!

Благодарю, землячка за робкую поддержку!

Хоть не родился я грузином,
Живу в краю свинцовых туч,
Но все ж когда-то в Тетри-Цкаро
Я встретил первый солнца луч"

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

kagami, Munen, Вы меня, наверное, путаете с сущностью, именуемой Богом. В отличие от последнего мне не присущи всезнание и всемогущество. Я всего лишь поднял вопрос, чтобы "собрался народ языками почесать на заданную тему". Считаю это вполне достойным занятием, может быть, поспособствующим выходу из кризиса.

Хотя, в принципе, я оголтелый пессимист.

Skott, Вы уверены, что приобретая книгу читатель имеет достаточно информации для правильного выбора?
Да, суждения субъективны, но у читателя суждение по данной книге появится только после её прочтения, а чем
ему руководствоваться при выборе книги для прочтения?

Если кто-то пропустил главную мысль, то я повторю-

НАШИМ ПОВЕДЕНИЕМ, НАШИМ ВЫБОРОМ УПРАВЛЯЕТ ИНФОРМАЦИЯ, ЖЕЛАНИЕ И НЕОБХОДИМОСТЬ

В данном случае есть желание продать лучшее, есть желание купить лучшее, чего не хватает угадайте.

Людовик то-ли XIV, то-ли XV говорил "Могу все, что хочу и хочу все, что могу", нам приходиться довольствоваться
второй половинкой фразы. Правда, иногда мы не хотим делать даже то, что можем.

Добавлено (18 Май 2010, 11:57 PM)
---------------------------------------------

Присоединяюсь. Наверное, я тоже идеалист. Не знаю как истолкует данное слово Тольтек, как сюжет или как
идею сюжета, или как сюжет идеи.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Если человек хочет истолковать свое высказывание как ему угодно, то должен заняться этим сам.
Кризис есть всегда, поскольку постоянна лишь изменчивость, без которой нет жизни.
Факт, что кто-то обязательно возопит.
Не отвечал, не хотел оффтопить.
Чаще ( или ча ща ) улыбайтесь и шутите, без этого сплошная тоска.

Добавлено (19 Май 2010, 2:00 Am)
---------------------------------------------

Может попросить Путина быстренько урегулировать кризис "в режиме ручного управления".

Последняя фраза - шедевр!

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Мог ли некий сторонний наблюдатель, глядя на прячущихся в норах, копошащихся в грязи и ведущих преимущественно ночной образ жизни крысоподобных малюток предположить, что когда-нибудь одна из ветвей их потомков создаст весьма высокоорганизованную цивилизацию, явившую миру не только концлагеря с газовыми камерами, термоядерные боеприпасы, политический террор и массовый геноцид, но и «Джоконду», «Травиату», «Лебединое озеро», Лунную сонату Бетховена, «Евгения Онегина», «Мастера и Маргариту»? Наверное, это мог сделать только очень оптимистичный сторонний наблюдатель.

Отвлечёмся на минутку от физического мира и окинем взором мир нематериальный – эфирный мир современной литературы. Глядя на него, мне начинает казаться что здесь, как это когда-то уже было на нашей планете, вновь появилось пресловутое нечто. Это нечто мало напоминает яркие пиротехнические эффекты, сопровождающие падение на Землю крупного небесного тела, а вот ассоциации со своеобразной экологической катастрофой кажутся вполне уместными. Среда стремительно меняется. И эти изменения не позволяют динозаврам от литературы сохранять способность к самовоспроизводству. Следя за уходящими один за другим титанами и плодящимися на их останках очень плодовитыми лилипутами, ведущими преимущественно сетевой образ жизни, я хочу быть тем самым оптимистичным сторонним наблюдателем.

Оппоненты Scott и Avel предполагают, что зародыш великого и прекрасного будущего литературы (в том числе – НФиФ) кроется в сети и заложен в составляющих её компьютерах. Бог в помощь. Но я, со свойственным мне скептицизмом, вполне мог бы возразить.
Я мог бы, например, напомнить, что ещё Александр наш Сергеич слишком много ждал от научно-технического прогресса, предполагая, что любой пиит, не обремененный необходимостью регулярно снимать нагар со свечи, будет создавать исключительно шедевральные творения. Насколько мне известно, пока эти надежды считаются сильно преувеличенными.
Я могу напомнить, что у «бумажного» коллективного творчества, а значит – и сетевого есть как плюсы, так и многочисленные минусы.
Что новеллизация самых убойных он-лайн RPG-игр это далеко не то же самое, что проза человека, реально прошедшего через горнило войны.
Что «MS Office Word», при всём уважении к программистам корпорации «Microsoft», не заменит собственную грамотность писателя, даже когда в память этого текстового редактора забьют слова «негр» и «афроамериканец» (хотел написать «розовый » и «голубой», но в этой версии они уже есть))).
Что…

Как порождение эпохи динозавров, я честно заявляю, что не в восторге от прихода тех, кто напоминает мне крыс. Поэтому я много, что ещё могу возразить. Но не буду… Попробую стать оптимистичным сторонним наблюдателем.

С уходом динозавров у крыс появился шанс когда-нибудь создать нечто сравнимое с «Мастером и Маргаритой». Воспользуются ли они им? Трудно сказать. Пожелаем им удачи и будем надеяться на лучшее...

Как порождение эпохи динозавров, я лелею надежду, что в соответствии с тенденцией сохранятся хотя бы крокодилы. Но запомните – акулы будут жить и процветать всегда. И здесь имеются в виду отнюдь не акулы пера и клавиатуры…

По опыту уже знаю, если слышен шелест крыльев, значит кто-то хочет нагадить сверху.

Для тех, у кого нет под рукой словаря переведу "Времена меняются и мы меняемся в них".
"Благородные" никогда не затрудняли себя переводом для "плебса".
Правда, в словаре в этом предложении нет запятой, но "времена меняются".

Виноват, не для плебса, а для обезьян, это, конечно, меняет дело.

Да, знаем мы про эти искушения, пол поменять хочет, наверное?

Даже странно, что на автора (Караваева) чтение фэнтази подействовало так же как на нормальных людей.

Мы -то знаем, что все будет с точностью до наоборот. Вобщем

Мне говорят, что это фея,
Но вижу я всего лишь гея.
Пусть Алексей он, а не Сидор
Но для меня он просто ,,,

Ну не поэт я, не могу рифму подобрать.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Право, это холерик мистер Хайд дорвался до микрофона. Ему не понравилось

Можете считать это он к нам обращается.

Ну а это, мы как бы к нему обращаемся. В его мечтах, понятно.

И какой нормальный мужик будет позиционировать себя как "фея с крылышками"?

Добавлено (23 Май 2010, 0:08 Am)
---------------------------------------------

Слабо верится, что можно максимизировать прибыль не обращая внимания на предмет продажи.
Классиков помню.
На то и реклама, чтобы понимание покупателя стало "правильным".
Не след забывать "бытие определяет сознание". Реклама-теперь тоже часть бытия.

НАМИ УПРАВЛЯЕТ ИНФОРМАЦИЯ, ЖЕЛАНИЕ И НЕОБХОДИМОСТЬ!

Допускаю, что желание - следствие необходимости и информации.

Вообще-то, не замечал в народе приверженности к схоластике. Ею занимались другие оторванные от жизни личности.
Только тот, кто сочиняет подобные цитаты, должен не забывать, что когда у народа кончается терпение, то народ
может не только вложить, но и вставить. Вставить фитиль, вставить клизму (Ожегов) на пол ведра с патефонными иголками (народная добавка). И это действие не покажется схоластическим (оторванным от жизни).

Наверное, запятая не нужна, так как латинское "et" соответствует русскому "и".
Зато латинский корень слова "менятся" хорошо объясняет откуда взялся фей с крылышками.
Одни люди меняются с временем, а другие мутируют.
В. Головачев интересную гипотезу выдвигает в своих произведениях, что люди-мутировавшие тараканы.
Могут ли некоторые из людей путем мутации снова стать насекомыми? Не знаю. Такая гипотеза объясняет наличие
крылышек и неумение плакать. Ведь у насекомых (тараканов, клопов и пр.) нет слезных желез.

Добавлено (24 Май 2010, 3:09 Am)
---------------------------------------------

Видно, что вопросы только занимали, а ответов не отдали. Вот у фея и остались одни вопросы.

Фей не говорит "А я не люблю Пушкина", но из текста это чувствуется. Только IQ < 10 слишком высокая оценка,
если он не понимает, что "дуб зеленый" из поэмы "Руслан и Людмила" не может быть сакральным. Может,
он полагает, что "кот ученый" расхаживая по цепи совершает религиозный обряд. В таком случае :"Ну и дуб же ты!"
Может не дуб, потому что стремится куснуть Пушкина хотя бы на том уровне на котором сам находиться - на уровне подошвы.

Еще один пример тупости:

Можно только знать, что это цитата или не знать . Можно знать откуда цитата или не знать
этого. Если не знаешь, то "понималку" напрягать нет смысла. И незачем тут прятатся за "мы". Хотя каждый
прочитавший статью обратит внимание на пристрастие фея к обезличенным предложениям.
Тогда тоже вот так безлично.
Если признать правильной теорию Дарвина о происхождении человека от обезьяны, то следует и понимать, что
на этом пути человек прошел множество этапов. Уже австралопитек не был обезьяной и имел право этим гордиться.
Вполне возможно, что припозднившийся австралопитек, выйдя из джунглей и увидев людей, сочтет их
непонятно отчего облысевшими обезьянами и будет полагать, что стоит в развитии выше и потому достоин
жить в пентхаузе. Возможно, у него уже сформировалось пристрастие к бумажной продукции соответствующего
жилищу названия, которое он считает литературным вкусом.
Я бы не согласился с тем, что у меня есть литературный вкус. Не стану называть это даже литературными вкусами,
что, на мой взгляд, более правильно. Предпочитаю считать, что у меня есть стремление прочесть как можно больше
из лучшего созданного писателями. Все, конечно, не осилить, и то, что не нравится, чаще откладываю в сторону и не читаю.

Может и забавно, потому как читатель не стоит выше, а только полагает, что стоит именно там.
Мыслительные усилия необходимые для понимания книги бывают вызваны двумя разными причинами.
Во-первых - сложность содержания книги, вследствие того, что книга касается научных проблем.
Во-вторых - сложность формы. Если книга художественная и в ней соответственно рассматриваются социальные и
морально-этические проблемы, то сложность формы, как правило, ничем не оправдана и служит лишь для
сокрытия того факта, что идеи автора находятся на уровне идей питекантропа или их вовсе нет. Забавно!
Бывает форма связана с содержанием. Бывает она просто сливается с содержанием. И потому еще долго
нас будет восхищать "Черный квадрат" Малевича, где в слиянии формы и содержания так просто и доступно
доводится до зрителя авторская мысль "Искусство в пежо, в пежопежопе..."

Фей опять пытается спрятаться за "общество". И все бы ничего, да чувствуется ведь, что фей полагает
литературу для детей, подростков и юношества литературой стоящей ниже чем литература для взрослых.
А это уже тупость, поскольку в первую очередь литература для детей юношества, если выдерживает проверку временем, бесспорно попадает в ЗОЛОТОЙ ФОНД ЛИТЕРАТУРЫ. Именно от качества этой литературы зависит в каком мире мы будем жить. Только сегодня случайно услышал слова (возможно модной) песенки :
" .......... горят глаза твои
......... и сладкий запах конопли."
Так что, во многом от литературы для детей и юношества зависит кого вы завтра случайно встретите вечером
дона Румату или человека, для которого важней всего "сладкий запах конопли".
У одного известного детского писателя ( к сожалению не помню фамилию) спросили: "Как надо писать для детей?"
Он ответил: "Так же как для взрослых, только лучше."

Добавлено (24 Май 2010, 8:00 PM)
---------------------------------------------
Возможно, я во многом неправ или неправ во всем. Чувствуется же и из первой и из второй статьи любовь
автора статей к детям. Попробовал найти в Словаре иностранных слов как будет звучать на языке Гомера
"любящий детей". Ответ помещать не стану. Остался только вопрос :"Почему и в первой статье и во второй
дети плачут? Ну ладно, в первой виноват в этом Гари Потер и девочка плачет от радости. Почему плачет
мальчик в данной статье и кто разбил ребенку нос? Мне это не нравится!

Возвращаюсь к обсуждаемой теме. Будем ли мы дальше искать КТО ВИНОВАТ. Может виновата КПСС,
может Горбачев, может Ельцин. Хорошо было бы, если виноват Чубайс. На роль виноватых могут претендовать
все, кто не знает ЧТО ТАКОЕ ХОРОШО И ЧТО ТАКОЕ ПЛОХО, НАДЕЖДА (зачем обманула обещая, что будет лучше),
АМЕРИКА ( не было бы её, мы бы не захотели жить как там живут). Может виноват ВЫБОР ИЗДАТЕЛЬСТВ или,
в конце концов, вдруг виноват ЧУЖДЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ?
Но все это не отменяет вопроса: "ЧТО ДЕЛАТЬ? ДЕЛАТЬ-ТО ЧТО?"

Понятно, что мы не сидим сложа руки. Рекомендуя книгу знакомым, выставляя оценку произведению,
высказывая мнение при обсуждении мы тоже вносим вклад в улучшение ситуации. Впору вывесить
объявление:

УЧАСТВУЯ В РАБОТЕ САЙТА FW ТЫ ПОМОГАЕШЬ НАШЕЙ ФАНТАСТИКЕ ВЫЙТИ ИЗ КРИЗИСА!

но достаточно-ли того, что мы делаем?

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Прямо в яблочко! 10 из 10 ! А то у меня появилось ощущение, что "тихо сам с собою я веду беседу".

Приношу извинения за то, что так долго не находил времени истолковать свое высказывание

"Не будет ли слишком идеальной идея, что отсутствие идеи тоже идея?"

Во-первых, мне казалось, что для всех очевидно, что сказанное- шутка. Не случайно же в предложении из 10 слов
четыре слова имеют один корень. Но в каждой шутке есть доля правды.
Используя бытовое, философское и литературное понимание идеи, сказанное можно истолковать так:

Не слишком-ли хорошо подходит мысль, что отсутствие авторского отношения и авторского посыла входит
в намерение писателя, является его замыслом? Или другими словами : "Возможно, автор намеренно пишет в стиле журналистского очерка?"
Никаких намеков на графоманов здесь нет. Отчасти в журналистском стиле, я полагаю, писали Юлиан Семенов и Пикуль. Использование данного приема придает художественному произведению дополнительную достоверность.
В первую очередь для произведений написанных в данном стиле правомерно использование выражение идея сюжета. Понятно, что если описать беспристрастно, как солдаты войдя в деревню, спровоцированные случайным выстрелом сослуживца, забрасывают гранатами дома с мирными жителями, то это вызовет неприязнь к этим солдатам. А если описать как призванный в армию солдат еще не успев ни в кого выстрелить подрывается на мине, его товарищи на себе выносят в санбат, отдают кровь, чтобы спасти ему жизнь, но он все равно остается калекой, то это уже вызовет , по крайне мере сочувствие к солдату. Так подбором сюжета автор может реализовать замысел.

Добавлено (26 Май 2010, 1:46 Am)
---------------------------------------------
Я еще не особо умею копировать материалы с других ресурсов, но вот "надыбал":

"Механизм" от Александра Прокоповича
Автор Александр Прокопович
06.04.2010 г.
Допустим, родилась гениальная книга. Это может случиться где угодно и в любой момент. Дальше. Дальше она попадает в руки какому-то издательству. Причем автор гениальной книги, как правило, не умеет придумывать убойные названия и не менее убойные девизы. То есть чтобы понять гениальность – надо читать.
Если автор достаточно упорен, а редактор, у которого лежит рукопись, достаточно редактор – книгу прочтут.
Что дальше. Дальше издатель, понимая, что шедевр, не знает, что делать. Потому как, если бы книга была посвящена сыроедению, гаданию по внутренностям картриджа или просто чему-то понятному – было бы просто. А тут – гений.
Если редактор все же книжник, он книгу печатает и… правильно, она доезжает до книжного магазина и лежит там - либо на самой верхней полке – откуда не достать, либо на самой нижней - где не увидеть.
И кто-то неизбежно купит. И даже расскажет знакомым, что читал шедевр, и те кинутся в магазины – все десять человек - и книгу не найдут.
Она там лежит до сих пор. На своей потаенной полке. Только автор бросил литературу, или запил, или просто подумал-подумал и стал риэлтером.
Получается, важно, где книга лежит. Все остальное – вообще не серьезно. Получается, чтобы гениальная книга имела шансы выбраться к людям, есть только один путь – чтобы заветных полок - тех, которые все же доступны покупателям – было много.
А их мало. Причем заветных полок - тех, что у входа - одинаковое количество у самого маленького и самого большого магазина. Надо, чтобы магазинов было много. А их у нас раз в десять меньше на душу населения, чем в Европе. Это потому как мы читающий народ, нам все равно, что читать, лишь бы читать.
И потом совершенно не понятно издателю, почему он должен положить на полку именно гения. Курс похудения явно будет продаваться хорошо. Абсолютно точно, причем любой. И любой старый бренд будет продаваться точно не намного хуже себя же предыдущего. А с новым, с гениальным – непонятно, что делать. Вдруг будет не очень здорово продаваться, может, лучше не рисковать? А ведь издатель - он бизнесмен, а бизнесмены – люди осторожные.
Но я придумал выход.
Сто долларов - это ведь ну не очень большая сумма. Даже для книжников.
Если каждый редактор скинется по сто долларов, и все это богатство мы донесем до Путина, то, может быть, это сможет его заставить ненароком в какой-нибудь прямой линии взять и брякнуть – мол, книгу читал, гениально. Автор – просто гений.
Ну, и повторять церемонию раз в год. По гениальной книге в год – это много! За последние десять лет – уже десять гениальных романов стало бы бестселлерами, а авторы миллионерами и… Получив эти миллионы, понимая, что во второй раз их роман до Путина не доберется, тупо ушли бы в риэлтеры, что мы имели и без всего этого.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Опрос ВЦИОМа, посвященный читательским предпочтениям россиян, проведенный в начале лета, не оставляет до сих пор в покое российских интеллектуалов. Так, известный отечественный ученый и популяризатор науки профессор Сергей Капица даже выдвинул предположение о том, что за последние 15 лет мы воспитали «страну идиотов».

Действительно, данные ВЦИОМа впечатляют. Число наших сограждан, вообще не берущих книгу в руки, возросло с 20% в 1996 году до 35% – в 2009 году. В принципе это плохо. И не только с точки зрения интеллектуального потенциала государства.

Проверка, как обстоят дела с чтением в других странах, однако, продемонстрировала, что российские показатели не сильно отличаются, например, от немецких. По данным опросов, проведенных немецким фондом «Чтение» (Stiftung Lesen), в сегодняшней Германии процент регулярно читающих книги примерно такой же, как и в России. Причем и литературные предпочтения остаются такими же – большинство читателей как в России, так и в Германии предпочитают детективы и остросюжетные боевики.

Я сталкивался с фактом отказа от покупки книги только на том основании, что она не подходит к цвету обоев.
Возможно, тому человеку тоже хотелось особенного и красивого.

Где здесь пропасть для свободных людей ?!

Не меньшие проблемы испытывает и книжная торговля. Один за другим закрываются книжные магазины, а нужную книгу достать становится все труднее.

Попробую изложить свои соображения по поводу причин происходящего, а также возможных последствий.

Итак, причина первая, и, на мой взгляд, самая главная. ЧИТАТЬ СТАЛИ МЕНЬШЕ

И это касается не только фантастики, а литературы вообще. Советский Союз 1980-х годов был едва ли не самой читающей страной в мире. Фактически все слои населения читали много и достаточно регулярно. Да, кто-то читал Стругацких и Ефремова, а кто-то «Анжелику». Но потребность в регулярном чтении присутствовала у большинства жителей СССР. Видимо, это объясняется еще и тем, что альтернативы как таковой и не было. Два-три канала телевидения, в значительной мере заполненные всякой ерундой не удовлетворяли всех потребностей советского человека. Сейчас ситуация изменилась. В каждой семье есть компьютер, видео, и кабельное ТВ. Печатная продукция не выдерживает конкуренции с новыми возможностями для развлечения, особенно в молодежной среде. Для многих слоев населения читать стало не модно и не интересно. Еще одна причина падения интереса к чтению — нехватка времени. Современный деловой человек очень многое в своей жизни делает на бегу, а чтение все-таки подразумевает определенную вдумчивость и серьезные затраты времени. Посему, кстати, растет популярность аудиокниг, которые позволяют совмещать процесс знакомства с литературой и ряд других занятий. Еще одна проблема современности — общее снижение образовательного уровня населения. На постсоветском пространстве интеллект отнюдь не является необходимым условием для преуспевания в жизни. Фраза: «Учись, сынок, — выйдешь в люди», уже не актуальна. Двадцатилетний парень, владеющий парой киосков, может зарабатывать в разы больше заслуженного профессора. А посему и тяги к новым знаниям, хоть узкоспециальным, хоть гуманитарным у широких масс населения уже нет. Что, соответственно снижает тягу к чтению. В результате, общее количество художественных книг, которые читает население постсоветских государств, с каждым годом сокращается. Фантастика, естественно, не является исключением.

Вторая же причина, на мой взгляд, — СОКРАЩЕНИЕ ДОЛИ БУМАЖНЫХ КНИГ В ОБЩЕМ ОБЪЕМЕ ЧИТАЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Все тот же научно-технический прогресс, который заставил литературу конкурировать с новыми, невиданными ранее возможностями для развлечения, способствовал появлению новых конкурентов у бумажной книги в частности. У миллионов читателей имеется возможность получить доступ к электронным файлам с текстами интересующих их произведений. Причем, этот доступ является либо вовсе бесплатным, либо цена за скачивание файла в разы ниже, чем за приобретение бумажного экземпляра. Не буду вдаваться в критику электронного пиратства, скажу лишь, что фактически такая деятельность на данный момент на постсоветском пространстве является слабонаказуемой либо ненаказуемой вообще. А главный цыганский секрет: «краденая лошадь дешевле купленой» еще никто не отменял. Безусловно, при нынешнем уровне правосознания у большинства сограждан, ничто не сможет их остановить от безнаказанного бесплатного скачивания интересующих их книг. Долгое время естественным тормозом процесса было неудобство чтения с экрана монитора и неудобство распечатывания книг с домашнего или рабочего принтера. Однако, с развитием техники современные электронные книги становятся все более удобными, а процесс чтения с их помощью — достаточно комфортным. В результате, доля электронных файлов в общем количестве прочитанных книг постоянно растет, а доля бумажных книг — сокращается. Еще одна новинка — аудиокниги особенно удобны для людей, испытывающих недостаток времени и знакомящихся с литературой параллельно с занятием другой деятельностью. Однако, распространение аудиокниг идет не столь быстрыми темпами из-за их относительной дороговизны по сравнению с электронными файлами. Остановить же процесс вытесенения бумажной книги почти так же невозможно, как остановить технический прогресс.

Итак, что вам нужно делать, если вы бизнесмен, ваш товар раскупают плохо, прибыль падает, а расходы растут. Самое глупое, что вы можете сделать — повысить цену на единицу товара, надеясь, что раз уж товар покупают хуже, то вы сможете вывести свои прибыли на прежний уровень, получая больше прибыли с единицы проданного товара. Любой экономист скажет вам, что это должно привести к дальнейшему падению продаж. Тем не менее, за последние пару лет цены на фантастическую литературу выросли в среднем процентов на 50-60, что заметно превышает уровень инфляции в России и в Украине. Естественно, продажи фантстики упали еще больше.

Чтобы повышение цен было не столь заметным читателю, можно провести ребрендинг серий. Вместо МиМ, давайте сделаем серию КФ, потом закроем ее и сделаем серию ММиМ. Каждый раз поднимаем цену повыше, а заодно постараемся втюхать наивному читателю первый том некоего автора раза три. Прекрасный прием, но больше одного раза он работает с трудом, а затем читатель начинает с недоверием относится к новинкам, не покупает первые тома и выжидает, чтобы купить весь цикл сразу, а издательство, разочарованное плохими продажами первых томов, в очередной раз закрывает серию, не издав ее до конца.

Еще один хороший способ — снизить себестоимость продукции. А поскольку уменьшить расходы на бумагу и полиграфию сложнее, начинают экономить на переводчиках, корректорах, а то и на авторах, активно сотрудничая с теми, кто готов удовлетвориться минимальными гонорарами. Качество и уровень выпускаемых книг стремительно падает.

Итак, издательство выпустило второй том некоего автора в другой серии по сравнению с первым томом, с плохим переводом, на паршивой бумаге, заломило цену повыше, книготорговля добавила свой процент, и издатель с торговцем радостно ждут покупателя. Увы, этот гад не желает брать долгожданную новинку, и книга пылится на полке магазина или склада месяц, пол-года, год. Куда же ее девать? Конечно, в стоковый магазин! Надо же вернуть хоть часть денег. Все верно, вот только покупатель, купивший несколько томов серии за полную цену, а затем обнаруживший их в три-пять раз дешевле в стоковом магазине, тоже не дурак. Новую книгу в этой серии он безусловно не будет покупать сразу, а будет терпеливо ждать ее в стоках. И чем больше книг этой серии или автора попало в сток, тем больше покупателей придет к таким выводам, и тем хуже будет продаваться новая книга автора.

Таким образом, пятая причина кризиса — ОШИБОЧНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ИЗДАТЕЛЕЙ И ТОРГОВЦЕВ

Население Советского Союза перед распадом составляло около 280 млн. человек. Население современной России — около 140 млн., то есть вдвое меньше. Значит, и объем книжного рынка должен быть вдвое меньше. Тем не менее, в начале 1990-х на книжных рынках постсовестких государств доминировала русскоязычная литература российских же издательств. Однако, за двадцать лет ситуация заметно изменилась. Где-то, как в Прибалтике, русскоязычную литературу потеснили очень сильно, где-то, как в Беларуси — совсем чуть-чуть. Тем не менее, литература национальных издательств постепенно отвоевывает свое место под Солнцем. К тому же ограничения на экспорт-импорт товаров заметно увеличивают цену на книги российских издательств, усложняют и удлиняют их путь до читателя. Более того, государственные границы являются серьезным препятствием и для работы интернет-магазинов. А это тоже приводит к падению продаж литературы.

P.S. Пока речь шла в основном об объективных проблемах, связанных не столько с фантастикой в частности, сколько с литературой вообще. В дальнейшем постараюсь коснуться сложностей в работе торговцев фантастикой и писателей-фантастов.

От автора: Статья была написана по результатам дискуссии с Антоном Первушиным на Интерпрессконе в мае прошлого года и опубликована в сентябрьском номере «Если» за тот же 2009 год. Времени с начала пресловутого кризиса (тогда мой по-редакторски издательствующий друг сказал, что кризис — это только для московских менеджеров) прошло достаточно. Уже можно посмотреть, что получилось и насколько верны оказались мои прогнозы — точнее даже не прогнозы (сравнение, как известно, в пользу гадания на кофейной гуще), а выводы.

Природа рыночной экономики, как нам стало известно из практических наблюдений, носит циклический характер, чем выгодно отличается от перманентного, если судить по досужим разговорам, кризиса в отечественной фантастике. И в отличие от дискуссий влияет на происходящее в жанре куда как сильнее. Пресловутая «невидимая рука рынка» определяет положение дел в книгоиздании, а значит, и издательскую политику и, в конечном итоге, ассортимент книжных полок в магазинах, куда заглядывает в поисках новинок любопытный читатель. Развернувшийся и продолжающийся кризис существенно сузил степени свободы всех экономических агентов, к которым, кроме издательств и сетей распространения, следует отнести авторов и читателей. Следовательно, уже наблюдаемое изменение НФ-ландшафта — закономерное и ожидаемое развитие событий.

Как учат нас классики немецкой философии: чтобы понять явление, необходимо изучить его происхождение. Обратимся к нашему недавнему прошлому — новейшей истории отечественного книгоиздания, начавшейся в 1990-х с хлынувшего на нас вала переводов зарубежной фантастики. Долгожданное изобилие обернулось засильем переводных (преимущественно англо-американских) названий. Издательства, воодушевленные спросом изголодавшегося, а потому нетребовательного, читателя, не затрудняли себя вопросами качества переводов — рудимент, сохранившейся до настоящего времени. Культурная экспансия зарубежной НФ позднее окажет влияние на новое литературное поколение, чьи детство и юность (период самого активного чтения) пришлись на это время.

Отечественные авторы, сумевшие адаптироваться к изменившимся условиям, постепенно брали свое: активно осваивали новые ниши фэнтези и космического боевика, учились работать в новом темпе. Уже к концу 90-х в соотношении отечественной и зарубежной НФ установился примерный паритет. Тиражи и аудитория русскоязычных авторов росли. Ситуация представлялась вполне благостной, а грядущее и вовсе радужным.

В своей статье тех лет «Не так страшен черт» Андрей Синицын и Дмитрий Байкалов традиционно упоминают о продолжающихся обсуждениях кризиса в русской НФ (вот уж действительно тема из разряда вечных!). При этом соавторы утверждают, что речь нужно вести в первую очередь о кризисе распространения фантастики, и предрекают успех тому, кто «сумеет доставить очередной хит Василия Головачева в одиноко стоящую на берегу океана ярангу».

Последовавшие за публикацией события подтвердили связь издательского успеха и развитой системы распространения книжной продукции. И дело не в популярности статьи, а в том, что она была опубликована в августовском номере журнала «Если» за 1998 год — аккурат в разгар кризиса.

Характер воздействия текущего кризиса схож с кризисом десятилетней давности, а потому стратегии издательств, предпринятые в то время, будут сегодня особенно поучительны. Тем более что память о тех событиях у непосредственных участников жива и во многом определяет их сегодняшнюю реакцию.

Тогда, столкнувшиеся с нехваткой денежных средств, издательства были вынуждены пойти на сокращение расходов — стратегия, возможно, и не самая эффектная, зато беспроигрышная. Прекратилось господство переводных авторов. Иначе говоря, ситуация в фантастике развивалась аналогично ситуации с импортными товарами в экономике в целом. Отечественные авторы получили возможность показать себя на изрядно поредевшем игровом поле.

Причем, приоритет в издании был отдан тем авторам, кто уже доказал свою коммерческую успешность и имел некоторое количество неизданных романов в запасе и/или был достаточно талантлив и работоспособен, чтобы их быстро написать. Именно тогда сложилась когорта наиболее тиражных авторов жанра во главе с Сергеем Лукьяненко, которая сохранилась до сегодняшнего дня практически в прежнем составе. Пробиться в их ряды с тех пор удалось немногим.

Антикризисная стратегия издательств понятна. Очевидно, что предпочтения издателей продиктованы потенциальными возможностями продать книгу.

Важно, что эти возможности определяются не только именем и талантом автора, но и доступом к каналам сбыта, о чем упоминалось выше. Наличие доступа к книготорговым сетям (а чуть позднее и развитие собственной розницы) являлось для издательств весомым преимуществом.

Обладающему доступом к полкам книжных магазинов издательству оставалось планомерно увеличивать количество выпускаемых наименований, вытесняя конкурентов. Иными словами, заниматься производством книг, предоставляя сбыту самому о себе позаботиться.

Альтернативной стратегией для издательств стало обеспечение продаж за счет формирования спроса, то есть концентрации усилий на книжном маркетинге, на продвижении серий и работе с авторами.

Сегодня положение в значительной степени выровнялось: свои книжные сети есть у всех ведущих издательств. И получила подтверждение старая максима бизнеса, которая гласит, что приобрести активы проще, чем знания и навыки.

Видимое глазу лидерство в части издания русской фантастики перешло к издательству ЭКСМО, делающему ставку именно на маркетинговую работу.

Отрадно, что среди гигантов книжного бизнеса появились и маленькие издательства, так называемые small press. Среди таких фирм, занимающихся выпуском фантастической литературы, следует назвать московские «Форум» с серией «Hyperfiction» и «Корпорация «Сомбра», специализирующуюся на мистике и хорроре. Рижский «Снежный Ком» сделал ставку на молодых авторов и фантастику с сильной литературной составляющей, фактически тяготеющую к мейнстриму. Несколько книг фантастического жанра выпустила волгоградская «ПринтТерра».

Произошло пополнение и в фантастической периодике. К существующим изданиям добавились альманах «Знание-Сила: Фантастика», журнал «Fanтастика» издательства «Азбука».

Подобное благолепие дополняли и количественные показатели. По данным Российской Книжной Палаты в 2008 году было издано 2468 наименований книг фантастического жанра, то есть, в среднем около двухсот книг в месяц, или 50 книг в неделю.

Тут бы радоваться. Да снова кризис грянул!

Говоря о кризисе и книгах, необходимо в первую очередь определить, о котором из кризисов идет речь.

Самый масштабный — кризис книги как таковой. Галактика Гуттенберга, лежащая в основе сегодняшнего мироустройства, стремительно сокращается в размерах. На смену бумаге приходят иные формы хранения и распространения информации. Одновременно с этим чтение перестает быть структурообразующей формой проведения досуга, уступая более интерактивным развлечениям.

В сокращающемся пространстве мира книг становится тесно. Увеличение количества выпускаемых наименований при одновременном уменьшении среднего тиража книг привело к борьбе за Lebensraum — жизненное пространство на книжных полках. Еще несколько лет назад в книжной среде заговорили о так называемой «проблеме бутылочного горлышка», когда значительная часть издаваемых книг рисковала никогда не найти своего читателя просто потому, что не попадала на прилавки и в заполненные торговые залы. Налицо типичный кризис перепроизводства, усугубленный неразвитой системой распространения. Было бы заманчивым увидеть решение проблемы в увеличении торговых площадей, но экономические реалии не особо способствовали этому_и предпринимаемых издательствами и сетями усилий ощутимо не хватало.

Однако по-настоящему критической ситуацию делает не избыток книжных новинок или недостаток книжных полок, а отсутствие эффективных коммуникационных механизмов.

Сориентироваться в обилие наименований читателю оказалось так же непросто, как и издательству донести до него информацию о своих изданиях.

Одной из предпосылок кризиса коммуникаций стала очевидная нехватка площадок для рецензирования и обозрения книжных новинок. Применительно к фантастике это означает, что рецензии на НФ-книги можно прочитать лишь в профильных журналах, за пределы которых жанровая критика выходит крайне редко (о рекомендациях тематических сайтов будет сказано ниже).

Впрочем, практика показывает, что рецензии, хвалебные и ругательные, на продажах объекта их внимания сказываются незначительно. Что объясняется, в первую очередь, фактической деградацией института критики. Действительно, если рассматривать в качестве главной задачи критики управление литературным процессом (или хотя бы деятельное участие в таковом), то придется констатировать, что пациент скорее мертв, чем жив.

По сравнению со временами «неистового Виссариона» положение дел разительно изменилось. Место рефлексирующих критических статей заняли рецензии и обзоры, фиксирующие факт появления той или иной книжной новинки, а оценка профессиональных критиков служит поводом для размышления, а не для действия. И дело не в персоналиях критиков и их талантах, а в том, что литературная иерархия текстов и система критических оценок, ее поддерживающих, отходят в прошлое. Их место занимают «горизонтальные» рекомендации и рекомендательные сервисы. Нужно признать, что с увеличивающимся количеством наименований фантастических книг (напомню, что это около 50-ти изданий в неделю) сетевое сообщество справляется лучше, чем профессиональные критики, однако в части оценки литературного качества произведения (увы, традиционно воспринимаемого как субъективную характеристику) дает осечку. Впрочем, есть и удачные примеры «вертикальной» рекомендации — например, интернет-рейтинг F-Zone, представляющий именно экспертные мнения ведущих жанровых критиков.

В отсутствие качественных оценок произведение воспринимается с точки зрения удовлетворения вкусов и запросов той или иной аудитории — например, любителей фэнтези или ценителей интеллектуальной фантастики. Сложившееся положение дел соответствует принятой в бизнес-практике концепции сегментирования рынка, когда определяются различные группы потребителей со схожими потребностями, для каждой из которых разрабатываются специальные продукты. Аналогия подкрепляется наличием подобных «нишевых» издательств, успешно работающих со своей аудиторией: издательство «Крылов», выпускающее книги для поклонников незамысловатых мужских романов, или издательство «Livebook\Гаятри», взращивающее любителей странных, но неизменно позитивных историй.

Существенным, и в сегодняшней ситуации крайне негативным, последствием такого объединения читателей в группы и группировки является их раздробленность, не соответствующая рекламным и маркетинговым возможностям издательств. Задача представления книги (и целенаправленной коммуникации в целом) не с широкой, а ограниченной целевой аудиторией крупными российскими издательствами на настоящий момент не решается из-за нехватки знаний и опыта.

Отсутствие контакта с потенциальной аудиторией осложняет прогнозирование будущих продаж, приводящее к снижению стартовых тиражей, и вынуждает обращаться к традиционным и не самым эффективным способам обеспечения продаж: рекламная поддержка, громкое имя автора, выпуск книги в серии.

Ярким примером рекламной поддержки является кампания издательства «Популярная литература» по раскрутке книги «Метро-2033» Дмитрия Глуховского. Показательно, что первоначально роман был издан в серии «Русская фантастика» издательства ЭКСМО, где не пользовался особым спросом. Шумная реклама при переиздании сделала книгу коммерческим хитом. И это при том, что роман был доступен на сайте автора в Интернете.

Выпуск книг за авторством публично известных персон также подкрепляется рекламной поддержкой, выраженной в виде присутствия автора в популярных медиа.

Издание книги в серии (именно книжные серии являются в большинстве случаем конечным объектом маркетингового внимания) тоже способно гарантировать продажи. Однако оборотной стороной является необходимость соблюдения пресловутого «формата».

В практике западных издательств работа с отдельными целевыми аудиториями поставлена намного лучше. Однако там последствием и доказательством обособленности читателей является отсутствие на книжном рынке национальных бестселлеров, рассчитанных на широкую, «разномастную» аудиторию. По меткому наблюдению фантаста и футуролога Брюса Стерлинга, «современная литература не в состоянии произвести востребованное всеохватное, не форматное произведение; все основные бестселлеры последнего времени вышли из того, что раньше считалось жанровыми нишами — таких, как фэнтези, любовный роман и подростковая литература».

К экономическому кризису отечественное книгоиздание пришло уже отягощенное несоответствием объемов производства книжной продукции и возможностями по ее сбыту, а также с неэффективными, а то и вовсе неработающими механизмами продвижения книг.

Эти проблемы носят инфраструктурный характер, и в долгосрочной перспективе они существенно важнее пусть и крупных, но временных экономических затруднений, которые привели к нехватке оборотных средств, сложностям с привлечением финансирования и прочим неурядицам. Нынешняя кризисная ситуация — причина задуматься об эффективности существующей бизнес-модели и поискать пути ее оптимизации.

Говоря о последствиях кризиса, сложно понять оптимистические прогнозы тех, кто ожидает скорого появления новых дарований как результата бодрящей «чистки рядов» и вообще благолепного цветения всех цветов, включая яблони на Марсе.

Очевидно, что все будет совсем не так.

Ожидания быстрых и позитивных изменений как в книгоиздании в целом, так и в жанре в частности не имеют под собой никаких оснований. Кризис потерял свою начальную остроту, и дальнейшие изменения будут происходить исподволь и почти незаметно. Первые антикризисные шаги издательств повторят их же действия десятилетней давности.

Место на книжных полках освободится, но займут его не новые имена, а новые книги старых авторов. Снова ставка будет сделана на проверенные имена, доказавшие свой коммерческий потенциал. Опубликоваться начинающим будет ощутимо сложнее. При этом мы сможем наблюдать снижение количества издаваемых наименований фантастики.

Очевидно, что сократится и количество переводной НФ, составляющей сегодня менее трети в общем объеме жанрового рынка. По мере расходования запаса купленных и переведенных зарубежных произведений шансы быть напечатанными останутся лишь у знаковых имен, о новинках придется надолго забыть. В когорте крепких ремесленников не останется места для легионеров, их потеснят свои, российские умельцы.

Не худший результат для радетелей за отечественных авторов — особенно, если вспомнить, что еще полтора десятилетия назад ситуация была обратной, а превосходство зарубежных авторов было подавляющим. Можно предположить и то, что сокращение количества выпускаемых книг позволит самым популярным писателям перетянуть к себе часть аудитории. Если представить условную пирамиду, в которой высота авторов будет определяться величиной тиражей, то результатом кризиса будет существенное сокращение основания пирамиды и возможное увеличение ее высоты.

Одним из последствий изменившегося подхода к ассортименту выпускаемых изданий станет исчезновение из поля зрения авторов «цветной волны» — сентиментальных молодых людей, значительную часть которых привлекла в жанр организованность фантастического сообщества и относительная, по сравнению с мейнстримом, легкость публикации. На виду останутся лишь уже состоявшиеся, переросшие детскую болезнь романтизма авторы.

Зато новые возможности откроются перед авторами из числа молодых да талантливых, чьи многотомные произведения, являющиеся то ли калькой, то ли конструктором, составленным из фрагментов и сюжетов любимых произведений 90-х, из того-самого мутного потока плохо переведенной фантастики. Остается надеяться, что со временем один-другой сможет перевести количество текстов в их художественное качество.

Изменения коснутся не только ассортимента, но и самых магазинов. Книготорговые организации оказались самыми уязвимыми перед лицом финансовых трудностей.

Закрылась сеть книжных магазинов «Букберри», в непростом финансовом положении оказалась новосибирская «Топ-Книга»... И это не последние жертвы кризиса.

Серьезные утраты понесла фантастическая периодика. Украинская «Реальность Фантастики» выпустила последние номера лишь в электронном виде. Не ясна судьба питерской «Fanтастики», ушедшей во временный, как объявлено, отпуск. Приостановило выпуск литературное приложение «Знание-сила: Фантастика».

Наряду с журналами, для фантастики наиболее значима потеря малых издательств, выпускающих «неформат». Отсутствие мест, где могли бы быть опубликованы нестандартные тексты, не имеющие коммерческих перспектив, делает затруднительным развитие жанра, для которого требуется периодический приток новых идей, тем и сюжетов.

Конечно, возможно появление таких новаторских произведений вне традиционных для фантастики площадок, в сериях и издательствах мейнстрима. Однако сложившаяся практика показывает: для включения «посторонних» текстов в корпус фантастических произведений необходима их авторизация в среде фэндома, что зачастую может и не случиться — как по литературным, так и по далеким от литературы причинам. Среди таких произведений, не получивших легитимного признания в фантастической среде, можно назвать «Нет» Линор Горалик и Сергея Кузнецова — книгу провокационную, оригинальную и, конечно, заслуживающую большего внимания.

Так или иначе, сложившаяся ситуация требует изменений, что вызывает осторожные эксперименты по поиску новых подходов со стороны ключевых участников рынка. Например, издательство АСТ выпускает новую книгу Сергея Лукьяненко как в обычном оформлении, так и в улучшенном, с замечательными иллюстрациями, экспериментируя с приданием книге дополнительной ценности за счет факторов, лежащих вне текста.

Следует ожидать скорого появления в магазинах «Евросети» книг издательской группы «Аттикус» и других попыток формирования новых каналов сбыта, рассчитанных, в том числе, и на публику, далекую от чтения. Забавное ноу-хау последнего времени: книжные бестселлеры предлагают в своих меню некоторые московские кофейни. Любопытно так же, что книги появились даже в магазинах, традиционно ориентированных на продажу аудио- и видео-продукции... В то же время в сети «Республика», позиционирующей себя в первую очередь в качестве книжных магазинов, собственно книги являются лишь частью ассортимента, направленного на проведение досуга.

Это еще одно подтверждение того, что книги все теснее объединяются с другими видами развлечений, становясь их составной частью. Отталкиваясь от этих наблюдений, попробуем заглянуть чуть дальше в будущее издательского бизнеса и книготорговли.

Происходит постепенное инкорпорирование художественных текстов в смежные формы существования фантастического контента. Сегодня можно говорить о наличии развлекательных (интертеймент) пакетов, включающих разнообразные виды развлечений — кино, телевидение, комиксы, видео- и компьютерные игры, книги.

Любопытно направление, в котором развивается процесс инкорпорирования. В течение последних нескольких лет практически на наших глазах произошел резкий разворот — от экранизаций к новеллизациям, когда текст стал играть роль дополнения к оригинальному произведению.

Писателей привлекают к написанию книг по мотивам оригинальных произведений (Андрей Лазарчук и «Параграф 78»). Они участвуют в создании компьютерных игр в качестве сценаристов (Александр Зорич и Илья Новак). Кроме того, все большее распространение получает практика «сопровождения» выпуска компьютерных игр изданиями литературных произведений, базирующихся на сюжете и мире игры. Наиболее известный проект такого рода — книги, созданные по мотивам популярной компьютерной игры «S.T.A.L.K.E.R.». Если принять точку зрения, что сама игра в некоторой степени восходит к мотивам «Пикника на обочине» братьев Стругацких, то перед нами дивный образчик новеллизации компьютеризации романа.

Наряду с книжными стали эксплуатироваться и другие культурные образы. В качестве экстремального примера можно вспомнить кинотрилогию о пиратах Карибского моря, в основе которой лежит аттракцион из парков Диснея.

К созданию своих развлекательных пакетов прибегают также создатели настольных игр, в том числе отечественные. Известная компания «Звезда», специализирующая на выпуске сборных моделей и миниатюр военной техники, выпустила военную настольную игру «Звездный десант», подкрепив это запуском книжной серии, открытой романом Дмитрия Казакова «Встречный бой» с описанием истории игрового пространства и возможных игровых сценариев.

Стремление максимизировать прибыль путем предложения широкого ассортимента и охвата всех каналов сбыта естественно для любого бизнеса. Для нас же важно, что со временем вспомогательная (даже сервисная) роль фантастических текстов будет только возрастать. Этот процесс закономерен и необратим, тем более, что рамки отдельного текста уже становились для авторов ограничением (достаточно вспомнить многочисленные эксперименты писателей с гипертекстом или сложносочиненные книги Милорада Павича). Возрастает популярность альтернативных книге носителей контента, особенно предполагающих интерактивную форму взаимодействия, что делает потребителей фактически соавторами-сотворителями сюжета.

Как сказали бы наполеоны рекламного дела: правда на стороне больших бюджетов. В центре развлекательных пакетов всегда будет лежать наиболее капиталоемкая сфера; сегодня — это кинопродукция или электронные игры. А послезавтра что-то другое. За судьбы творческих личностей можно не волноваться, сферы приложения своих талантов они найдут.

А вот положение издательств в обозримой перспективе представляется незавидным. На выполнение функций, традиционно являющихся прерогативой издательств (поиск и отбор текстов), посягают уже упомянутые сетевые сообщества. За примером можно обратиться к недавней истории с выходом в серии «S.T.A.L.K.E.R.» книги «Песочные Часы» Сергея Недоруба. Текст, распространявшийся только по Сети, был оценен на одном из конкурсов многочисленными игроманами наравне с книжными изданиями, что повлекло за собой уже официальное издание книги.

Распространение книги в электронном виде никаких проблем не составляет. А существующие технологии print-on-demand позволяют каждому выпустить свое нетленное творение в бумажном виде. Таким образом, эксклюзивной функцией издателей остается позиция авторитета, своей репутацией подтверждающего литературный уровень и качество книги. Однако ценность выполнения этой функции по описанным ранее причинам со временем будет снижаться.

Отсюда интерес традиционных издательств к электронной книготорговле, имеющей давнюю историю: вспоминаются амбициозные планы издательства ОЛМА, объявленные еще несколько лет назад. Сейчас свои интернет-магазины по продаже электронных книг есть у большинства ведущих издательств. К слову, для них кризис оказался благоприятным фактором и естественным образом привел к повышению объемов продаж.

Кроме того, сами издательства зачастую инициируют создание и участие в развлекательных пакетах, работая с потенциально заинтересованными лицами и возлагая на себя функции по подбору авторов, контролю за соответствием книг условиям проекта и т.п., то есть выступая фактически в роли посредника, но на сей раз — и это существенное отличие — не между автором и читателем, а между заказчиком и писателем.

Подводя итог, можно с уверенностью утверждать: экономический кризис лишь катализировал назревающие изменения, связанные с кризисом инфраструктуры и поисками более эффективной бизнес-модели. Очевидно, что первоначальные изменения будут носить операционный характер и окажутся направлены на сокращение непроизводительных и не приносящих прибыль расходов. Это выразится в «чистке рядов»: снижении количества выпускаемых наименований и ужесточении отбора произведений. При этом отечественные авторы выиграют у зарубежных (на своей территории, естественно), а состоявшиеся и коммерчески успешные у всех прочих. Улучшения качества текстов не произойдет, но не произойдет и резкого их ухудшения. Зато будет заметно фактическое отсутствие книжных публикаций фантастики, не вписывающейся в традиционные представления читателей и издателей. Попросту говоря, «неформат», вероятнее всего, умрет на время исчезнет.

Заглядывая дальше в будущее, можно предположить, что традиционные издательства утратят свою доминирующую роль в отборе и распространении текстов; эти функции перейдут к сетевым сообществам. А сами фантастические произведения (по крайней мере, наиболее успешные в коммерческом плане) будут существовать как часть развлекательных пакетов. Что откроет перед изобретательными создателями миров новые возможности.

Вне зависимости от реализуемости этих прогнозов, стоит помнить, что перемены неизбежны и у них есть известная и редко вспоминаемая особенность — они всегда наступают быстрее, чем их ожидают.
Источник

Замечательный автор Владимир Данихнов у себя опубликовал ссылку на рецензию на свою книгу «Девочка и мертвецы». Рецензия эта – за авторством некоего Алекса Громова. Это присказка, а сказка будет впереди. Не знаю, тот ли это Алекс Громов, на которого я точу зуб последние несколько месяцев. Может быть, «Алекс Громов» - это что-то сродни «Мери Сью»: некий собирательный образ Молодого Талантливого Журналиста, у которого лапоньки чошуться-чошуться, а мысли все равно в одну кучку собираться не желают.

А речь я почему завела... в моем любимом «Книжном Оборзении», куда я решила перестать писать, потому что денег не плотют, тоже был (впрочем, я выдаю желаемое за действительное. Он не был, он там все еще есть) такой автор, Алекс Громов, рецензии которого мне бросались в глаза чаще, чем чьи-либо еще, и имя сие у меня теперь прочно ассоциируется с желанием ударить человеку по рукам чем-нибудь тяжелым.

Вот, кстати, та рецензия.

Лично для меня проблема этой рецензии видится не в том, что он написал о книге слишком плохо или слишком хорошо, а в том, что он написал просто феерическую ерунду. Ну, разлил бочку сладкой и пачкучей патоки, но это все не суть важно. Пятиминутку ненависти имени Алекса Громова объявляю законченной.

У Владимира просто прозвучала мысль, что автор куплен. Хотела даже не в ответ Владимиру, а просто в эфир провещать о таких вот «купленных» рецензиях. Исключительно на примере моей-любимой-газеты-которая-мне-денег-не-дала-хахаха.

Приглашение в туда на предмет поупражняться в острословии мне подарили на день рождения, я им и воспользовалась. Для большинства первопроходцев в Дорогой Редакции заготовлена едва ли не отдельная стопочка того, что жалко давать нормальным внештатникам. На ней разве что бирка не висит с надписью «Маленькая гадость», потому что редактор М., работающая с внештатниками, после окончания знакомства, подыскивая материал для вступительного испытания, всегда говорит: «Ну, для начала, я вам дам какую-нибудь маленькую гадость!»

Если внештатник не оказался полным графоманом, который растекается на «И доколе же, скажи мне, дорогой друг, должны мы будем созерцать сие безобразие, что клеймит страшным позором всю литературу земли Русской?!», или профессионально-деформированным выпускником лит-института, который вместо рецензии на книгу устраивает разнос на атомы с кучей непонятных читателю слов и совершенно ядреным синтаксисом, то ему дадут потом на рецензию еще какую-нибудь маленькую гадость.

Мне, к слову, очень долго давали гадости. Как маленькие, так и большие: больно уж М. приходилось по вкусу, как я катком рифленым прохожусь по тому, что мне не нравится. А потом редакторы поняли, что если и дальше давать мне всякую дрянь, то я очень скоро так камня на камне не оставлю. Какую-то тетечку с очень тонкой душевной организацией из «РИПОЛ классик» мой отзыв на Джеффа Дайера, говорят, чуть в могилу не свел. Хотя «шаблон» для всех рецензий у нас одинаков – сделать, так сказать, аналитический пересказ книги и в конце упомянуть, какой целевой аудитории стоит ее читать. Я, по сути, всего лишь пересказала содержание «Влюбиться в Венеции, умереть в Варанаси», и то ли я оказалась слишком язвительна, то ли до той тетечки дошло осознание того, ЧТО они издали... но после этого мне перед каждой книгой стали выдавать строгую инструкцию, что мне с нею НЕ делать.

«Галина, вот, мы тебе даем Пехова,» - говорит редактор М2, - «Но ты меня сейчас послушай внимательно. Пехов – он, вообще говоря, страшный балбес, а книга – феерическое говно, НО! Смотри мне в глаза. Я тебе ЗАПРЕЩАЮ его обсирать.»

И я уношу домой книгу, с которой я уже заранее не знаю, что делать.

Или вот тоже:

«Серию про сталкеров знаешь? А, ну да, знаешь... ты же недавно Зоричей закопала. Так вот, есть новая серия, «Технотьма» называется. Из-за нее у сталкеров сильная боль где-то в области копчика. Собссссна... навали, пожалуйста, аккуратную кучку говна. Пусть сталкеры думают, что они нам дороги.»

В общем, так и получается, что почти все отзывы в той или иной степени купленные, потому что поступали всегда одни и те же инструкции.

«Навалить аккуратную кучку»

«Закопать вообще так, чтобы не выбрались»

«Это говнище феерическое, но обсирать нельзя»

«Тут помягче, а то у их редактора слабое сердце»

Очень редко – «Вот тебе книжка, решай ее судьбу сама». И, кстати, что меня тогда порадовало, под таким девизом мне попались две действительно хороших вещи, которые мне понравились и которые мне было совершенно не стыдно рекомендовать другим людям.

И совсем никогда я не слышала указания написать хвалебную статью.

Так что Алекса Громова не «покупали». Он сам по себе дурак такой. Рецензии его читать – это слезы, печаль и тоска: там не то что абзацы между собой никак не перекликаются по смыслу, там и связь между двумя соседними предложениями уловить подчас бывает крайне затруднительно. Что будет, если огурцы ложкой банка майонеза? Как устанавливать бубен в руки бубен и танцуй-пляши-танцуй? На эти и многие другие вопросы ищите ответы в еженедельнике «А х*й его знает!» в авторской колонке Алекса Громова.

И это вы еще не читали, что он про Мерси Шелли написал… А Эвер? А Эвер няшка. У нее хотя бы предложения по смыслу как-то между собой связаны. А еще у меня дома есть резиновые сапоги.

Прежде, чем говорить о взаимоотношениях авторов и издателей, примем к сведению три аксиомы.

1. Все врут

Писатели любят прибедняться. Нормальное дело – когда автор, продающий по миллиону книг в год, уверяет, будто доходов от продаж ему «не хватает на жизнь».

Издатель не заинтересован в раскрытии своих карт. Он будет делать хорошую мину при плохой игре и скромно помалкивать при хорошей. Не успел Вадим Нестеров стать главредом «Поплита», как запел ему дифирамбы: умное, продвинутое, успешное. Хотя будучи журналистом, рассказывал, какие у «Поплита» дикие возвраты тиражей. Они ведь даже Марину Юденич умудрились слить.

Ну и самые отъявленные лжецы – читатели, притворяющиеся компетентными в издательских делах. Он что-то где-то слышал, ему Рабинович напел, и вот вам готовый эксперт, уверенно несущий ахинею.

2. Никто ничего не знает

Писательское сообщество, даже такое на вид сплоченное, как у фантастов, на самом деле раздроблено. Там много кто кого не любит. Обмен правдивой информацией о том, кому сколько заплатили, и кого на чем кинули, весьма затруднен. Поэтому если нижняя планка гонораров и тиражей более-менее понятна, то уровень выше «пяти рублей с экземпляра» зачастую покрыт мраком неизвестности.

Издатель - последний, кто заинтересован в том, чтобы авторы такой информацией обменивались. Некоторые прямо просят своих авторов не болтать на эту тему. Сам издатель не прочь пошпионить за конкурентом, но его больше интересуют остатки тиражей на складах, чем чьи-то грошовые гонорары.

Насчет читателя – см. п.1. Максимум, что может читатель почерпнуть из интернетов – рассказ писателя, пролетевшего мимо денег (десять лет назад). Читатель решает, что и сегодня все так же, и принимается шумно соболезновать.

3. Никто не хочет думать

Авторы подписывают не глядя договоры, легко идут на кабальные соглашения, забывают уточнить очевидное, а потом бегают по интернетам и громко кричат: «Нас подставили!» Они сами виноваты в своих бедах, но им хочется сочувствия.

Коллеги, представьте, им сочувствуют. В конце концов, писателей много, а издательств мало. Поэтому злые вопросы типа «Ну и зачем ты печатался в Центрполиграфе?» или «Неужто ты не догадывался, что алкаш NN пропьет твой гонорар – все равно он у тебя крошечный, как раз на одну пьянку?» считаются неприличными.

Интернет полон откровений обиженных писателей, и это формирует вполне определенную картину (грабежи, насилие, произвол), отчасти даже правдивую. Отчасти.

Писатели наступают на грабли постоянно. Показателен казус с Минаевым, «успешным бизнесменом» и вообще деловым, которого не обманешь. Ух, метал громы и молнии у себя в блоге: какие-то гады продают электронные копии его духлесов, якобы по поручению АСТ, а он на такое согласия не давал. Оказалось - давал. Не глядя.

В аналогичной ситуации Перумов (его «электронки» передали Литресу пакетом вместе с остальными эксмошниками, а он не знал об этом и громко выругался) публично извинился. Минаев, говорят, тоже обещал принести извинения. Но забыл.

А издателю думать вообще невыгодно. Ему нужна устойчивая прибыль, которую дают кулинарные книги, сонники и брошюры «Бюст европейского размера за 28 недель», а вовсе не ваши гениальные сочинения. В издательском бизнесе слишком высокие накладные расходы чтобы рисковать и выпендриваться.

Умственные способности читателей лучше всего показывает такой обидный, но наглядный факт: большинство народа до исх пор убеждено, будто завышенные цены на книги – исключительно вина издателей. О наличии таких звеньев, как «оптовый книготорговец» (+100 к цене) и «розничная сеть» (еще +100) читатели не догадываются.

Приняли к сведению? Ну тогда поехали.

МЕХАНИЗМ

Представьте, что вы стоите на конвейере и крутите гайки. С конвейера сходят автомобили. Их путь до конечного потребителя долог, но тем не менее, вам за ваши гайки ежемесячно платят деньги. А почему, собственно?

Откуда у вас деньги, если собранная вами машина еще не продана, и не факт, что будет продана вообще? Как получается, что завод может и хочет вас кредитовать?

Большинство читателей этого блога – наемные работники, пять дней в неделю сидящие на службе, выполняя там ограниченные функции. Гайки крутят, гайки. Мало кто из вас «ведет» продукт от начала до конца. Откуда берется ваша зарплата? А?

А между вами и конечным потребителем есть буфер: работодатель, тот самый «автозавод». Завод может аккумулировать, а затем распределять между вами деньги. Не будь у него этой аккумулирующей функции, вы бы напрямую зависели от продаж: ушла машина – получи денежки, не ушла - голодай. Но к счастью, вы зависите от продаж лишь опосредованно.

Сейчас модно стало задаваться вопросом: чего эти писатели строят из себя каких-то особенных? Пусть скажут спасибо, что мы читаем ворованные копии. Могли бы вообще не читать!

Да идите вы в жопу. Писатели вовсе не строят из себя особенных. Наоборот, они – как все! Как вы!

Для автора издательство – точно такой «автозавод». Только у нас оплата больше похожа на сдельную. Подписал договор, взял аванс. Принес книгу – получил остальное. Как она продастся, и продастся ли вообще, это теперь головная боль издателя, а ты уже крутанул гайку, и твоя работа была оплачена. Сразу.

Так что давайте без громких заявлений. Вот когда с оклада перейдете на процентовку, тогда послушаем ваши претензии.

Теперь Правило номер 1

Покупая в магазине бумажную книгу, ты платишь автору не за нее.

Еще раз: не за нее. Ты платишь за следующую.

Те 5-25 рублей, что были заложены в отпускную цену книги под гонорар, давно уже выплачены автору. А ты своей покупкой стимулируешь издательство, чтобы оно оплатило автору новую книгу.

Правило 1b

Это касается только крупных издательств, способных аккумулировать много денег и делиться ими с авторами задолго до начала розничных продаж. Покупая книгу небольшого и даже среднего издательства, ни в чем нельзя быть уверенным. Вы что думали, про «пропитый гонорар» - шутка?..

Ну пропили, и что? Писателей у нас как грязи. Найдутся другие.

Правило 1c

Всегда найдутся другие писатели.

МАЛЕНЬКИЕ ХИТРОСТИ

Многое зависит от размера издательства, т.е., повторяю, его способности аккумулировать средства. Есть маленькие издательства, работающие «на зарплату»; есть монстры, которым в итоге дешевле выйдет заплатить, чем суетиться, воруя у автора лишнюю копейку.

Поэтому договор с автором может быть составлен так, что деньги ему в карман лягут после: а) издания книги; б) реализации стартового тиража; в) реализации всего тиража; г) дождичка в четверг; д) того, как рак на горе свистнет.

Вообще-то автору положено платить аванс. Издатель может установить начало выплат сразу по подписании договора (то есть, книга еще в состоянии «конь не валялся»), но это только для авторов с каким-никаким именем, доказавших свою стабильность. Если вы пришли с улицы и сказали, что у вас офигенная идея, никто аванса под нее не даст.

Право издательства распоряжаться текстом по договору может оказаться: а) ограниченным; б) эксклюзивным; в) пожизненным с конфискацией имущества.

Обычно это эксклюзив со сроком 3-5 лет.

Если автор подмахнул пожизненный договор с оплатой после свиста на горе раком, его поступок может объясняться так: а) он слепой; б) он идиот; в) ну вот так по-дурацки вышло, бля!

Обычно таких авторов коллеги жалеют – несмотря на их очевидный идиотизм, - потому что мы добрые и знаем не понаслышке, сколько среди писателей идиотов.

Теперь цифры.

По какой бы схеме автору ни платили, это всегда «роялти», т.е. процент от отпускной (sic!) цены книги.

Даже если названа фиксированная сумма, ее можно пересчитать как роялти, и таким образом привести к удобной для понимания и сравнения форме «n рублей с экземпляра».

Вышел начинающий с четырьмя тысячами, заплатили ему 20 тыр – вот они, положенные неофиту 5р/экз за твердую обложку.

Вышел с пятью тысячами, получил аж почти тысячу долларов – все равно это 5р/экз.

Естественно, за покетбук заплатят еще меньше – книга-то дешевле, значит, процент ниже.

У маленького издательства есть верхняя планка гонорара, перепрыгнуть которую физически невозможно. У мейджоров такой планки, кажется, нет вообще. В единичном случае мейджор способен заплатить бешеные деньги за книгу президента или телезвезды – это статусный момент. Надежда на высокие продажи тут не главное. Понты дороже.

Располагая значительными средствами, мейджор способен делиться ими с автором весьма щедро. В целях снижения энтропии, чтобы плодить меньше бумажек - взять, допустим, и проплатить сразу не стартовый тираж, а весь контракт. Представьте себе договор на 50 000 экз по 20 рублей – миллион «грязными». Ну и забирай свой лимон! После этого стартовый тираж в 20 000 продается, а дальше ни тпру, ни ну. А автор де-факто получил сногсшибательную ставку в 50 рублей с книги. И никто, в общем, не парится.

Это, конечно, голая арифметика, игра цифрами. А вот практика.

Три года назад слышал разговор между нетрезвым писателем С. и еще относительно трезвым писателем К. Писатель С. издавал беллетризованные мемуары ветеранов в «Яузе», получая там пресловутые 5 руб/экз. Хотелось ему, конечно, больше. Хотя бы десять.

Но, во-первых, он был еще пацан, а во-вторых, это была «Яуза».

А писатель К., известный мейнстримный автор, был в годах и опытный.

- Поверьте мне, молодой человек, - объяснял К. – Я много лет работаю в издательском деле и говорю вам ответственно: роялти просто не может быть больше десяти процентов! Это не-воз-мож-но!

С. наклонился к уху К. и спросил таким громким шепотом, что слышно было наверное на улице:

- А почему тогда у Дивова пятнадцать?!

Ох, как на меня посмотрел К. Он потом заметно дулся из-за того, что я в тот день не пил. Хотелось ему со мной поговорить по душам. А что, я бы на память перечислил авторов с тринадцатью процентами, с пятнадцатью… И с пятнадцатью рублями с книги… Но я был трезв и счел такой удар реальностью по голове негуманным.

Казус, скорее всего, объяснялся просто: К. не работал в больших издательствах. А то бы знал. Как раз в том году гонорары пошли вверх.

Но вообще, сколько бы автору ни платили, в какой бы шарашкиной конторе он ни издавался, покупая его книгу, вы не только делаете ему приятное – мы ведь для вас работаем, чтобы вы нас читали! – но и реально помогаете выбиться в люди.

Правило номер 2

Покупая в магазине бумажную книгу, ты в любом случае делаешь автору хорошо. Если купят много книг, издатель поймет, что у автора есть перспектива, его надо печатать и печатать, стимулировать материально, чтобы писал больше. А значит, пропивать гонорары этого писателя неблагоразумно. Другие найдутся.

Правило 2а

Всегда найдутся другие писатели.

ЗАНИМАТЕЛЬНОЕ ЦЕНООБРАЗОВАНИЕ

Кстати, знаю автора, которому в той же «Яузе» за дебютную книгу заплатили 10 р/экз. Просто книга была здоровым иллюстрированным альбомом.

Автор остался не слишком доволен: ему хотелось побольше читателей, а не побольше роялти. Розничная цена книги волнует автора именно в том смысле, что если ее задрать до небес, книга не продастся.

В остальных смыслах розничная цена книги не колышет автора никак. Она не зависит от его желания и почти не зависит от издателя. На отпускную цену по-любому будет накручено сто процентов, а чаще все двести.

Не надо рассказывать про триста, больно это слышать.

Начинающему автору платят как можно меньше. Он сегодня пришел, завтра ушел, а издание книг это бизнес. Начинающий автор, считайте, на испытательном сроке. Пускай сначала докажет,что он: а) стабильный; б) особенный. Стабильный - значит, регулярно приносит книги, одну за другой. Особенный – сумел зацепиться текстами за рынок, запомниться.

И вот когда продажи пойдут вверх, тогда и роялти станет расти, начнутся авансы, особые условия и прочие приятные вещи.

Вероятно.

Но не обязательно.

Нормальный издатель всегда стимулирует автора, дает ему понять, что он - партнер. А есть хитрецы, которые если видят, что автор таскает им книгу за книгой и ничего не просит - они так и будут ему платить те самые пять рублей. Все-таки пять рублей с тиража 60 000 это десять тонн грина, пускай автор радуется. А сэкономленные 10-20-30 тонн мы найдем, куда девать.

Вот так Пелевину платили семь центов с книги, когда мне уже пятнадцать, а Головачеву все двадцать пять, хотя, казалось бы, почувствуйте разницу.

Причем издатель еще создаст у обманутого автора впечатление, что он его облагодетельствовал. И расскажет, насколько все плохо в других местах.

Тут главное чтобы автор жил уединенно и с другими писателями – особенно из других издательств! - общался как можно меньше. Чтобы не мог сравнить.

При этом гонорарная политика и вообще порядки могут сильно разниться в разных отделах одного издательства. Допустим, о редакции N2 ЭКСМО я до сих пор худого слова не слыхал, а вот про дисциплину в «первом дивизионе» - откуда иногда вылетают с треском юлии шиловы, - ходят уморительные слухи. Первая редакция зарабатывает основные деньги на «бабском детективе», там контингент авторов специфический, а главное, взаимозаменяемый. Тысячи возомнивших о себе домохозяек в очереди стоят. Вот этот контингент и держат в строгости.

То, что среди возомнивших о себе домохозяек может скрываться реальная, а не дутая «русская агата кристи», никого не волнует. Если она «выстрелит» – хорошо. Не «выстрелит» – не беда. Там и без нее суммарные тиражи считают миллионами. И набирают эти суммы не агаты кристи, а юлии шиловы, имя которым легион.

Издательство это бизнес. Бизнес это вал, поток.

Кто плывет в потоке, тот получает свою пайку.

Кто умудрился выбраться и сесть на берегу, тот увидит однажды трупы своих врагов, плывущие ммимо. И – что обидно, - трупы своих друзей.

Но сначала придется нырнуть в поток и плыть.

Правило номер 3

Покупая в магазине бумажную книгу современного коммерческого автора – вроде меня, - посмотри на копирайт. Обычно это копирайт нынешнего или предыдущего года. Даже если книга переиздается десять лет. Отличить свежую книгу от несвежей по копирайту нереально.

Читатель не любит несвежие книги. Его может привлечь к ним только нашумевшее имя автора и/или название. Иначе, если читатель вдруг заметит, что книге уже года три, он ее отложит. И возьмет свежую книгу другого писателя.

Правило 3а

Всегда найдутся другие писатели.

ЗАЧЕМ?!

Не надо думать, будто издатели сплошь акулы и волки. У них есть свои мечты, свои надежды, одна из которых – вывести на рынок суперзвезду, а лучше целую плеяду.

Просто издание книг – бизнес весьма специфичный. Во-первых, как мы уже отметили, там очень высокие накладные расходы. Во-вторых, там огромную роль играет то, что сами издатели называют «элементом волшебства».

Допустим, ты сумел закрепиться в нише «бабского детектива» и «книжек в розовых обложках», и имеешь с этого свой профит. Но профит добывается за счет огромного вала. И даже внутри этих ниш ты никогда не сможешь предсказать судьбу отдельного автора, и уж тем более - отдельной книги.

Вот, кажется, не может эта книга не «выстрелить». По всем расчетам – должна. А она не идет ни в какую. А вон ту ерунду издали, с виду ничем не выдающуюся – и она вдруг начинает набирать тиражи. А другая ерунда два, три года никого не интересовала – и тут на нее появился спрос...

Поэтому издатели консервативны. Не любят попусту рисковать. Они слишком часто обжигались на этом. Вы не представляете, сколько раз.

А есть еще страшный зверь «оптовик» - оптовый книготорговец. Он в десять раз консервативнее издателя. Он точно знает свой маневр. Я сравнивал как-то оптовую книготорговлю с торговлей колбасой: без разницы. Главное – чтобы было свеженькое. Поэтому у нас вместо допечаток сплошь переиздания. С копирайтом текущего года.

Поэтому издатель Захаров два года мучился с Акуниным. Казалось бы, Акунин точно должен был «выстрелить», понятно любому идиоту. Два года ушло у Захарова на то, чтобы убедить в этом оптовиков.

Поэтому начинающий автор-одиночка никогда не получит рекламной поддержки (если он не вписан в «проект», конечно). Одиночка получит маленький тираж и маленькие деньги, а дальше ему придется ждать, как рынок отреагирует. Еще книга, еще, еще одна – вроде бы сдвинулось дело с мертвой точки? Ну и пускай дальше сам продается. Вот когда выяснится, что одиночка сам по себе сбывает полсотни тыщ тиража, тут его начнут дожимать рекламой, чтобы продавался еще лучше.

А не продается – ну, значит, с этим автором нам не повезло. Жалко его, конечно, но что поделаешь. Повезет с другим. Всегда найдутся другие писатели.

Тут у вас, по идее, и должен родиться вопрос: зачем?! Ты пришел к издателю, весь такой из себя гениальный, полный надежд… А издатель не смог вывести тебя на рынок.

Может, он просто не умеет продавать таких, как ты?!

Может. Запросто.

Есть издатели, которые умеют хорошо продавать одни книги, и совершенно не умеют продавать другие. Если вникнуть в тонкости, вскроются довольно простые механизмы – как так получается. Просто один сумел нащупать этот механизм, а другой не сумел, не захотел, или опоздал. Факт остается фактом: вам могло просто с издателем не повезти.

На этот случай тоже есть правило.

Правило номер 4

Всегда найдутся другие издатели.

А ДАЛЬШЕ?

Автор, «попавший в обойму» издательства, человек ценный. Во-первых, он приносит стабильный доход. Во-вторых, греет самолюбие («мы его вырастили»).

Автор лонгселлеров – человек, ценный вдвойне. Каждая его новая книга работает на рынке «паровозом», тянущим за собой переиздания старых книг. В идеале тиражи растут как снежный ком, пока не упрутся в стенки рыночной ниши. Кто сумел выйти за пределы ниши, тот вообще молодец.

Если оговоренный в исходном договоре тираж выбран, или сроки договора прошли, то на каждое переиздание заключается отдельный контракт. Бестселлеры это хорошо, конечно, но авторам «с именами» именно лонгселлеры обеспечивают финансовую стабильность. Книжки потихоньку допечатываются каждый год, денежки капают.

Дальнейшая судьба автора зависит от выбранной им стратегии. Правда, неизвестно, какая стратегия будет выигрышна для тебя лично. Ты можешь долбить в одну точку, штампуя книги, похожие, как гвозди – и тиражи будут расти. Или падать. А можешь стать автором-экспериментатором – и тиражи будут расти. Или падать.

По идее, издателю твоя стратегия до лампочки, ему важно, чтобы ты выдавал хотя бы по книге в год. У вас могут быть теплые и доверительные отношения, могут быть холодные, чисто деловые, но книгу в год – вынь да положь. Иначе тебя забудут, и издатель уже ничем не сможет тебе помочь.

Вмешательство издателя в стратегию автора, продиктованное лучшими побуждениями, подкрепленное исследованиями рынка и богатым личным опытом, может открыть перед автором новые горизонты. А может нанести серьезный ущерб. Никогда не угадаешь.
Гениальная идея автора, горячо поддержанная издателем… Дальше продолжать?

В принципе, если у автора есть преданная аудитория и стабильные продажи «под имя», он получает большую свободу. Право на эксперименты, право быть разным. Но такую аудиторию надо сначала наработать. У кого это получится, не знает никто. А потом важно эту аудиторию не распугать. Чего она испугается, опять-таки предсказать невозможно.

Ничего себе обстановочка, да?

Комфортно существовать в таких нечеловеческих обстоятельствах могут авторы двух типов. Либо писатели-любители, кропающие нетленки по вечерам в свободное от работы время. Либо профессионалы, опирающиеся на крепкую руку издателя, который, если что, подбросит деньжат, поддержит морально, позволит взять передышку на «плановый творческий кризис». Терпение издателя небезгранично, но если он в тебя верит, он готов ждать.

В последние годы тиражи у многих просели, у некоторых сильно. Казалось бы, «всегда найдутся другие писатели». Но есть авторы, которых издают и будут издавать вплоть до грани рентабельности, и платить по высокой ставке. Потому что это премиум-бренды, сам факт присутствия которых в издательстве повышает его статус – хотя бы в собственных глазах.

А потом на рынке пройдет очередная ротация читателей – и эти, глядишь, вдруг снова «выстрелят».

Или не выстрелят, фиг его знает.

Потому что есть еще правило, самое важное.

Правило номер 5

А вот других читателей не найдешь.

ПОРТРЕТ ХУДОЖНИКА В СТАРОСТИ

Итак, что надо понять об этой странной паре «автор-издатель». Они – симбионты. Им поодиночке никак. Идеальный сферический издатель в вакууме – лучший друг, надежда и опора писателя.

Идеальный сферический писатель в вакууме на посторонние дела не отвлекается, он только пишет и пишет, пишет и пишет, стучит по клаве, ну прямо дятел.

Я видел и таких издателей, и таких писателей.

Иногда они даже находили друг друга.

Сам я, к сожалению, на правильного писателя совершенно не похож.

Зато шесть лет не выпускать романов – верная смерть для профессионала, – можно только под крылом мудрого и терпеливого издателя. И если на нынешнем романе моя карьера грохнется, вины издательства тут не будет никакой.

Есть ли альтернатива сложившейся системе? Можно ли избежать прокачки денег через издательство и уйти от цепочки «издатель-оптовик-розница» как механизма вывода книги на рынок? Сейчас многие носятся с идеей «прямой оплаты» писательского труда. Ссылаются обычно на опыт Стивена Кинга (забывая, чем этот опыт кончился). Когда им об этом напоминают, ссылаются на группу Radiohead и аналогичные эксперименты других музыкантов.

Начнем с психологии. Литератор – не музыкант, а фигура гораздо более интровертная, зачастую интровертная клинически. Схема, при которой между автором и читателем есть буфер в виде издателя, для многих не просто комфортная, а единственно приемлемая.

Если говорить о денежной стороне, прямые продажи ставят автора средней руки – не миллионера - в крайне неудобное положение. Он больше не сможет уверенно рассчитывать свой рабочий график. Сейчас издательство обеспечивает ему равномерное поступление денег и берет на себя финансовые риски, если книга провалится. Издательство в состоянии выдержать даже серию провалов, оно своего автора подстрахует. Вы, дорогие мои читатели, ничего подобного гарантировать автору не сможете.

Наконец, как верно заметил Леня Каганов, если верить статистике прочтений в интернетах, самая популярная его вещь, с громадным отрывом от прочих – стишок про тигренка. И если Каганов захочет прокормиться с прямых продаж ему придется открывать звероферму и торговать тигрятами оптом и в розницу.

А если он не захочет, читатели пойдут от него к тому, кто делает тигрят.

Кстати об электронных продажах. Я пока не вижу отступлений от принципа, о котором говорил пару лет назад: хорошо продается в интернете тот, кто хорошо продается на бумаге. Просто разница раз в сто, а так все совпадает.

Значит, при прямых продажах без средств к существованию останется слой профессионалов-«середняков». Перечислил было фамилии – и стер. Хорошие авторы, как на подбор.

Правда, широкая читательская масса вряд ли это заметит.

Всегда найдутся другие писатели.

Чуть не забыл.
Правило номер 6.

На самом деле тиражирование текста происходит в момент прочтения. Тираж, лежащий на полках, мертв. Реально мы выпускаем в свет не столько книг, сколько обозначено в выходных данных, а сколько у нас читателей.

Тысяча бумажных томов может быть равна нулю. А может - десяти тысячам.

Этот пост может набрать под десять тысяч. А может - ноль.

Я набросал его в свободное время.

Теперь пора идти крутить гайки.

Но даже у себя на конвейере я работаю за деньги - а не ради денег.

Чего и вам желаю.