Выжженная до базальтового основания равнина простиралась всюду, сколько хватало глаз, резко контрастируя с безоблачным бледно-голубым небом. Почерневший, а кое-где и оплавленный камень бороздили глубокие трещины, они диковинной паутиной расползались во все стороны от огромного алтаря кубической формы. Куб каким-то образом врыли в базальт так, что на поверхности осталась только широкая каменная площадка высотой по пояс обычному человеку. На ее краю небольшой терминал высвечивал пять трехмерных проекций, от одного взгляда на которые у простого смертного начинала болеть голова. Двое мужчин внимательно смотрели, что показывает им машина, то и дело подправляли что-то там и сям, временами мешая друг другу и переругиваясь:

— Ты вообще видишь, куда когти тянешь?! Такое изменение векторов — это уже не портал, а модель черной дыры!

— Что, всерьез собираешься попробовать сотворить портал по классике? Ну-ну… Только, чур, давай я сначала в сторонке постою, посмотрю…

— Ты классику порталостроения даже в кошмарных снах не видел! Лучше бы не лез, куда не надо, а сел и подумал над вот этим куском. Если сообразить, как тут равномерно распределить линии силы, будет просто шикарно…

— Я же говорю, классика — все должно быть симметрично, равномерно! Вот на хрена это тебе? Только энергию даром распылять!

— Ох, горе ты мое… Неплохо было бы прочитать тебе расширенный курс лекций, пока имелась такая возможность! Ну да чего уж там… Смотри сюда!

Затянутая в матово-черную, поглощающую свет перчатку рука сотворила шестую схему энергетических потоков, гораздо более обширную, чем предыдущие.

— Смотри: эта мерзость осталась от твоего предыдущего… — говоривший запнулся, словно подбирал определение помягче, — эксперимента. Несмотря на общую аморальность, с профессиональной точки зрения — прекрасное решение проблемы недостатка внимания… Хотя крайне трудоемкое и неэстетичное — поспешно добавил он, заметив, что собеседник начинает довольно скалиться. — Но если внести пару изменений сюда, сюда и сюда, — быстрые движения пальцев создали несколько завихрений в искрящихся желтизной нитях, — можно заставить структуру работать не только в стандартных одиннадцати измерениях…

— Но зачем? Все равно мы не сможем полноценно управлять структурами за пределами ПМ-теории…

— Ну твоя любимая Переработанная магическая теория не абсолютна. Просто она опирается на шесть крайних состояний гармонии, а если сделать небольшое допущение и добавить еще два крайних состояния…

Второй собеседник, к этому времени успевший закурить, поперхнулся дымом:

— Ни хвоста себе «небольшое допущение»! Да в академии тебя дерьмом по уши зальют, если ты заикнешься хотя бы о седьмом крайнем!

— Но-но, где твои манеры? Да, за седьмое крайнее академики с грязью смешают, не посмотрят на мой статус. А после восьмого могут и гением признать, — отозвался первый из говоривших, осторожными движениями совмещая большую проекцию с двумя поменьше. — Зато если с этим допущением мы построим классическую схему Окна Кэррола… — Он уселся на краешек каменной плиты и задумчиво закурил, уставившись в трехмерное переплетение светящихся нитей. — Это окно, можно сказать, превратится в дверь… Только вот как бы поравномерней порожек сделать…

Второй собеседник присел с другой стороны от терминала, почесал в затылке, рассматривая почти готовую схему. Коснулся кончиком пальца одного из кружев узора:

— Да, пожалуй, так оно и в самом деле сработает… Только меня один вопрос беспокоит — а оно не рванет?

— Рванет, рванет, еще как рванет! — продолжая смотреть в чертеж, успокаивающе отозвался первый. — Только не сразу рванет, а… Вакуум тебя побери! Говорил же тебе, скотина, смотреть, куда лапы тянешь!

— Ладно, не ори. Тут, по-моему, незачем порожек выравнивать. Окно Кэррола на человека рассчитано, верно? А что я такое, ты, надеюсь, не забыл?

Длинный, тонкий клинок вонзился в живот распластанного на черном алтаре орка. Сталь разрывала плоть, но жертва не издавала ни звука. Кровь сочилась из прокушенной губы, из множества колотых ран, покрывающих тело, но гордый дикий житель Степи молчал. Некромант рывком освободил кинжал и продолжил читать заклинание, воздев руку с окровавленным оружием к потолку. Голос был хриплым и скрипучим. Его обладателю явно хотелось пить, но прерывать ритуал было нельзя. У Шиду, отрешенно рассматривающего обтянутую черным балахоном спину, мелькнула мысль: «А продержится ли колдун до конца церемонии? А то вдруг в обморок грохнется…» Впрочем, эту мысль он тут же вывел за край сознания. Как говорил учитель, пытка надеждой — самая страшная. А надеяться было не на что…

Массивные деревянные колодки сковывали руки и шею Шиду, на правой ноге поблескивал железный браслет, цепь от которого уходила к вбитому рядом с алтарем в каменный пол штырю.

Красноватые отсветы пламени, горящего в жертвенных чашах ритуальных треножников, не могли разогнать тьму, шевелящуюся под потолком и в неровностях стен. Некромант читал заклинание и в определенные, известные лишь ему моменты вонзал клинок в жертву. Кровь по специальным желобкам стекала с алтаря, маслянисто мерцая в неровном, колеблющемся свете. Она заполняла выбитую в камне пола пентаграмму, углы которой венчали высокие, толстые свечи черного воска. На их фитильках плясали зеленоватые язычки пламени, не дающие ни света, ни жара. Так продолжалось половину четверти…

Шиду понятия не имел, что за ритуал пытается провести колдун, да и не задумывался об этом. Он не надеялся, не боялся, не восхищался стойкостью упрямо молчащего орка. Разум витал отдельно от затекшего в колодках тела, не останавливаясь ни на чем. Когда от тебя ничего не зависит, доверься течению, говорил учитель. Позволь ему нести себя. Главное, не проморгай момент, когда нужно нырнуть. Иначе нависающая над водой коряга размозжит тебе голову.

Рядом раздался всхлип. Шиду скосил глаза направо — его товарка по несчастью пришла в себя. Закованная так же, как и он, маленькая, хрупкая, по-детски угловатая, с матово-темной кожей и длинными заостренными ушами, торчащими из-под копны спутанных светло-серых прядей. Красивая, несмотря на осунувшееся лицо, грязные волосы и нечеловеческие цвет кожи и форму ушей. Девчонке посчастливилось потерять сознание в самом начале ритуала, когда дух ее еще не был сломлен. Шиду мысленно себя одернул — он не в той ситуации, когда можно переживать за кого-то еще. Однако взгляда не отвел. Желтые глаза темной эльфийки были наполнены ужасом. Шиду вздохнул. Терять ему все равно было нечего. Он ничем не мог помочь девушке, разве что словом.

— Лучше закрой глаза. — Звуки шли с трудом, больно царапали пересохшее горло. Он не пил уже два дня, с того момента, когда встретил некроманта на горной дороге. Так опозориться — дать себя оглушить, отвлечься на родник, стыд и срам! — Смотреть все равно особо не на что…

Некромант на мгновение нахмурился. Удерживать силы под контролем длительное время было невероятно сложно, а теперь еще — следующие жертвы заговорили. Он ведь даже был благодарен этому темноволосому пареньку за то, что тот молчал все время. Чародей выкинул лишние мысли из головы и продолжил обряд. Он чувствовал биение потоков не так, как их чувствуют Истинные, но все же… этот ритуал даст ему силу и знания, которых нет ни у кого из могущественных!

Между тем девчонка, насколько позволяли колодки, повернула шею и посмотрела на парня. Худой, с короткими черными волосами, узкими, в чем-то хищными чертами лица, он был совершенно спокоен. Чуть раскосые светло-коричневые глаза не отрывались от происходящего на алтаре. Слова юноши на миг отвлекли девушку от ужаса безнадежной ситуации, в которой она очутилась.

— То есть как это не на что? Мы следующие на очереди нас тоже истыкают до смерти! Единственное, из-за чего кто-то из нас до сих пор не распластан на алтаре, — это удивительная живучесть зеленого дикаря!! — Голос девушки сорвался, она продолжила хриплым шепотом. — Меня, наследницу Дома Серпа Ночи, принесут в жертву на алтаре, на котором до этого закололи какого-то вонючего орка! Могу я хотя бы посмотреть, как именно меня будут колоть?!
Веко некроманта дернулось пару раз. Тьма, как все было хорошо, когда эта малявка лежала в обмороке! Нож вонзился в плоть глубже, чем следовало, и чародей чуть не сбился с ритма, вытаскивая его. Раздобыть эльфийку стоило неимоверных усилий, тем более одну из представительниц Дома Ночи… Колдун старался не думать, что будет, если Стражи Дома Серпа Ночи его отыщут. Его участь будет страшна…

— Вот как раз на то, как именно он нас будет колоть, я тебе смотреть и не рекомендую, — отозвался Шиду. — Жуткая криворукость, кто ж так колет?

— Что за ерунда?! Что ты несешь?!

Долгое наблюдение за магическим ритуалом не прошло для паренька бесследно. Будь он в нормальном состоянии — промолчал бы.

— Ну сама подумай, что он делает? Просто наобум тыкает несчастного своей железякой! Напрасная трата сил и времени, совершенно не эффективно… Если ему нужно крови побольше, чтобы наполнить пентаграмму, то лучше всего вскрыть артерию… или проколоть. — Эльфийка позеленела, но промолчала. Шиду продолжал, постепенно воодушевляясь и подражая нотациям своего учителя: — Если ему нужно, чтобы жертва страдала как можно сильнее, то он не туда колет, болевые точки у орков расположены по-другому… да и не в том порядке, если на то пошло…

— Порядке?

— Ну если пронзать их в определенной последовательности, мучения будут усиливаться…

У некроманта дергалась уже половина лица. Нет, ну почему эти отродья не могут молча дождаться своей очереди?! Тьма и кровь, почему он не догадался заткнуть им рты?!

— А если он колет только в такт заклинанию, то можно делать это более красиво… ну распределить уколы по телу более равномерно, колоть чуть под другим углом, чтоб лучше смотрелось…

— Прекрати, меня сейчас стошнит… — Девушка-эльф дернулась и отвела глаза.

— Да, от такой криворукости и стошнить может… — не унимался Шиду. — Он бы, на худой конец, хоть четырехгранный стилет взял… плоский, и сломать недолго.

— Да заткнитесь же вы, во имя Тьмы!!! — рявкнул некромант и с размаху всадил свой инструмент в тело жертвы. Этот парень его просто достал! Его занудные речи не давали сосредоточиться! К демонам, ритуал находится на той стадии, когда его можно прервать без последствий, а купить еще одного орка — проще простого. Он начнет все сначала после того, как вырвет щенкам языки…

Орк, которому узкая полоса стали пронзила чревное сплетение, испустил последний хрип. И вдруг — что-то сдвинулось в течении сил. Прозрачные стены алого огня взметнулись под потолок от наполненных кровью желобков. Красное пламя треножников изогнулось причудливыми фигурами, заплясали тени, засияли потусторонним зеленоватым светом начертанные на полу вокруг алтаря и пентаграммы узоры и знаки. Некромант отскочил в сторону. Что происходит?! Этого не могло быть! Но это происходило у него на глазах! Мертвый орк сел на алтаре, играючи разорвал оковы. Его плоть стремительно усыхала, рассыпалась пеплом, который кружился вокруг жертвы подобно рою мушек. Провалы глазниц обратились на некроманта. Безгубый рот перекосился в жуткой ухмылке. Чародей почувствовал, что волосы у него встают дыбом. Что же пошло не так?!

Неожиданно ударил ветер, и мертвец на алтаре развеялся без следа, окрасив несколько потоков воздуха тьмой. Пламя треножников с ревом взметнулось вверх, и тени черным вихрем закружились в центре пентаграммы. Шиду почувствовал, как что-то выворачивает его мозг наизнанку. Он закричал, и его крик слился с криком девушки и сложившегося от боли в три погибели некроманта…

* * *

Где-то далеко, в тех местах, куда не ступает нога простого смертного, ученик мага опустил руки и довольно выдохнул. Перед ним на столе стояла изогнутая витком спирали стеклянная трубка, до половины заполненная переплетениями разноцветных светящихся нитей. Ну и что, что нитей не очень много! Для истории важны только судьбы избранных. А значит, вовсе не нужно перегружать Модель тысячелетия лишними деталями. Ученик мага вытер со лба пот и еще раз окинул свою работу взглядом. И в самом деле — отлично получилось!

— Что за ерунда… Нет! Во имя милосердия Светил! — как раз в эту минуту по границе заполнения на тонкой стенке побежала трещинка! Несмотря на титанические старания вновь взявшегося за волшбу ученика, очень скоро на стол со звоном упал кусочек стекла.

— Проклятье! Чтоб этому стеклодуву… — Разразившись длинной тирадой богохульств, ученик мага сбросил со столешницы и разбил вдребезги почти самую точную Модель тысячелетия… В ней не хватало всего лишь трех нитей…

* * *

Долго ли продолжалась эта пытка, Шиду не знал. «Если боль мучительна, то она непродолжительна, если продолжительна — то не мучительна» — так говорил учитель. Даже мгновение сильной боли кажется вечностью, но вдруг — все кончается… Боль исчезла, оставив отпечаток на задворках памяти. Рядом закашлялась молодая эльфийка. Некромант с кряхтением начал вставать, но так и замер, наполовину разогнувшись и выпучив глаза. Шиду проследил за его взглядом и моргнул. В центре пентаграммы возвышался человеческий силуэт.

Чародей оправился от шока, медленно подошел к неярко мерцающему на полу узору. В груди росло ликование. Пусть и непонятно как, но он смог призвать что-то! А ведь казалось, что все потеряно. Воистину, Тьма на его стороне. Некромант присмотрелся к существу, стоящему в пентаграмме. Призванный выглядел как человек высокого роста, облаченный в серое длиннополое одеяние без рукавов поверх темно-красной плотной рубахи с капюшоном, скрывающим лицо в тени. На ногах — странная обувь, непохожая на сапоги или туфли. Широкие рукава: правый, перехваченный черным браслетом-наручем от запястья до локтя, и свободно свисающий левый. Неощутимый за пределами пентаграммы ветер теребил незакрепленные детали одежды. Чародей шумно вздохнул:

— …На безрыбье… — Нужно заставить это существо назвать имя и подчинить себе… — Отвечай, призванный мной с благословения Тьмы, кто ты? Каково твое имя? — Конечно, некромант знал: ни один призванный добровольно имя не назовет. Но все равно — спросить стоило.

Капюшон повернулся в сторону некроманта:

— Призванный тобой? — Голос незнакомца был тих и бесцветен. — Зачем?

— Чтобы ты служил мне! Скажи мне свое имя и поклянись стать моим рабом, иначе будешь мучиться. — Чародей начертил рукой в воздухе сложный знак, линии выбитой в камне пола звезды вспыхнули, фигура, заключенная в ней, согнулась и глухо зарычала. — Твоя боль будет усиливаться, пока ты не признаешь меня хозяином!

Неожиданно рычание перешло в хихиканье, переросшее в полновесный демонический хохот. Он распугал тени под сводами пещеры. С запрокинутой головы свалился капюшон. У призванного обнаружились волны белоснежных волос, собранных в хвост на затылке, и длинные клыки, а правую половину лица покрывала странная татуировка.

— Хозяином?! Тебя?! — Багровые, с вертикальными зрачками глаза смерили чародея с головы до ног, голос обрел глубину и силу. — Признать хозяином недоумка, испортившего мне все в самый последний момент?! Ты хоть знаешь, сколько сил я угрохал на то перемещение, которое нарушил твой идиотский призыв???!!!

Незнакомец сделал шаг к некроманту, но между ними выросла стена прозрачного красного пламени, поднявшегося из границ пентаграммы. Маг рассмеялся:

— Не знаю, да мне плевать! Ты подчинишься мне сейчас или умрешь в мучениях! — Он нарисовал новый знак, и пламя перешло на призванного. Но тот только презрительно фыркнул. Поднявшийся вокруг него ветер разметал огонь. Во все стороны хлынуло ощущение силы. Злой, яростной мощи, внушающей ужас. Чародей отшатнулся:

— Что ты такое?! Твоя сила — сила демона… Воистину Тьма на моей стороне! Ты не можешь выйти из Круга! Подчинись призвавшему тебя!

— А ты меня не призвал, идиот, — оскалился демон и ударил кулаком в пол. Пещера дрогнула, гулкое эхо удара растревожило темноту за границей освещенного треножниками пространства. Глубокие трещины с грохотом разбежались по каменному полу, нарушая целостность магического узора. Зеленые огоньки свечей вспыхнули и пропали, а красное пламя в чашах заколебалось, грозя погаснуть. Некромант с воплем бросился бежать, но в следующий миг рука с длинными когтями схватила его за горло и подняла над полом. — Ты своим обрядом помешал моему, и мы оба получили результат, далекий от ожидаемого. А раз ты еще и такой хам, что пытаешься меня поработить, то виноват однозначно ты.
Демон ненадолго задумался. Его мучили сомнения, как поступить с недоумком. Просто убить было мало, однако и долго возиться не хотелось. Клыки опять блеснули в улыбке…

Шиду видел всякое, но и его пробрало, когда демон сжал пальцы и вырвал у невезучего чародея позвоночник вместе с торчащей на нем головой. Раскуроченное тело мешком рухнуло на пол и небрежным пинком было отправлено далеко в сторону. Оказавшийся на его пути треножник загремел по полу, рассыпая угольки. Демон поднес трофей поближе к лицу и поинтересовался, глядя в выкаченные остекленевшие глаза:

— Ну и каковы ощущения?

Губы некроманта дрогнули, послышался хриплый шепот:

— Т-т-тьма…..

Демон расхохотался:

— Тогда пошли на свет! Посмотрим заодно, куда меня занесло по твоей милости, урод.

Перехватив остов бывшего колдуна за самый конец позвоночника и помахивая им, словно тросточкой, демон не спеша двинулся к выходу из пещеры. Шиду замер и попытался не дышать, не думать и вообще — исчезнуть. Девушка тоже затаилась. Когда глухие стоны оторванной головы невезучего чародея затихли вместе с шагами незнакомца, она облегченно выдохнула.

— Во имя Ночи! Ты это видел?! — зашептала потрясенная эльфийка. — Мы спасены! Он нас не тронул! И колдуна больше нет!

Шиду вздохнул. Потом попытался встать. Тяжелые колодки приподнялись на пядь, но потом с глухим стуком рухнули обратно. Эльфийка рядом закряхтела от натуги, но даже оторвать такой груз от пола не смогла. В пещере повисло тягостное молчание. Шиду криво ухмыльнулся:

— Правильно говорил учитель: пытка надеждой — самая страшная…

* * *

Демон стоял на выступе, опоясывающем гору, и смотрел в небо. Ветер шевелил его волосы, играл полами плаща.

— Итак, при перемещении произошла ошибка. Физических повреждений нет, уже это хорошо. Зато Хранителя памяти тоже словно бы и не было… Хотя… может, его и на самом деле не было… Это паршиво. Но к счастью, мне не привыкать. А вот куда меня забросило… — В расширенных зрачках прибывшего отразилась полная луна. Местная луна была огромная, ярко-золотая, а расположение пятен делало ее похожей на глаз гигантской кошки. Кроме луны, на небе не наблюдалось ничего. Вообще ничего. Демон поскреб в затылке:

— Небо без звезд… что-то такое я уже слышал…. К-кровь и пепел!!! — Он поднял голову некроманта. — Ты притащил меня в закрытый мир!!! — зарычал незнакомец и с размаху ударил головой жертвы о скальную стенку карниза. Череп невезучего чародея лопнул, как воздушный шарик. Беловолосый посмотрел на оставшееся на камне мокрое пятно, снова перевел взгляд на луну.

— …Кровь и растреклятый пепел!..

* * *

Шиду напрягся и передвинул свои колодки на пядь ближе к эльфийке. Та удивленно посмотрела на него:

— Что ты делаешь?

— Хочу дотянуться до запора твоих колодок… А потом ты освободишь меня. Не трать силы, подожди…

— Тихо… Слышишь?

Вдалеке раздались шаги. Шиду быстро взглянул на посеревшую от страха эльфийку.

— Ты же не думаешь… что он… возвращается? — испуганно прошептала девушка.

Но повернуться и посмотреть, кто идет, они не могли. Шиду замер. Шаги участились, приблизились почти вплотную. Девчонка не выдержала:

— Кто здесь?

Демон не ответил. Он прошел между двумя несостоявшимися жертвами и небрежно чиркнул когтями по колодкам. Раздалось шипение. Пережившее сотни пленников дерево рассыпалось в труху. Эльфийка и человек упали на пол. Пока они приходили в себя, демон проследовал к алтарю и уселся на него, скрестив ноги. При этом длинные полы его одеяния накрыли весь алтарь. Шиду сел в похожую позу. Он не был уверен, стоит ли благодарить незнакомца. Судя по тому, что растирающая затекшие руки девушка тоже ничего не говорила, их мысли были схожи. В пещере повисла тишина.

Помолчав немного, демон засунул правую руку в левый рукав и извлек оттуда… да, Шиду был абсолютно уверен, это была курительная палочка, наподобие тех, которые иногда курил его учитель. На кончике пальца вспыхнул огонек, демон сделал затяжку. Выпустил розоватый в свете мерцающих алым треножников дым и посмотрел на сидящих на полу:

— Ну что… Для начала представьтесь.

Шиду моргнул. Эльфийка робко спросила:

— Простите, что?

— Ну представьтесь. Расскажите немного о себе, как зовут, что нравится, что не нравится, чем увлекаетесь, чего хотите от жизни. Например, — демон хлопнул себя ладонью по груди, — меня зовут Омега. То, что мне нравится или нет, зависит от настроения. Хочу… Ну этого вам просто не объяснишь, так что замнем пока… Увлекаюсь… всяким разным, в том числе и магией… Теперь вы. Первой будет дама. — Увенчанный когтем палец ткнул в эльфийку. Та замялась, расширенные от страха глаза никак не могли оторваться от лица демона, от медленно пропадающих, тающих на смугловатой коже красно-черных узоров, покрывающих правую половину лица. Пауза затянулась. Наконец Омега не выдержал:

— Да-а-а… Барышня, очнитесь! Я пока не голоден, бояться вам нечего…

— А ты… вы… — начал было Шиду, но замялся.

Омега благосклонно посмотрел на него:

— Давай на «ты», парень… Чего ты там сказал?

— Ты ешь людей?

— Чего? А, нет, просто, когда я голоден, становлюсь раздражительным и могу прибить сгоряча…

— О…

Пока Шиду переваривал новость, девушка гордо тряхнула головой, откинула падающие на глаза спутанные пряди:

— Я — Айшари из Дома Серпа Ночи. Мне…

— О, наша спящая красавица проснулась! — обрадовался демон.

Девушка запнулась, смутилась, затем огрызнулась:

— Сам просил о себе рассказать, так не перебивай! — Огрызнулась — и тихо ошалела от собственной наглости. Ведь убьет. Но демон только как-то странно фыркнул и выжидающе на нее посмотрел, выпустив дым из левой ноздри… Почему-то это окончательно спутало все мысли эльфийки, и прошло некоторое время, прежде чем она заговорила, постепенно обретая уверенность:

— Я — Айшари из Дома Серпа Ночи. Мне нравятся лес и ночь, но не нравится сидеть на цепи!

— Хм… неплохо для первого раза… и очень поэтично, могу добавить… Но Айшари… это длинно! Будешь просто Айша.

Айшари задохнулась, но сказать ничего не успела:

— Ты — эльф, я правильно понимаю?

— Да…

— Темный?

— Нет! Мы — эльфы Домов Ночи, а темные — гнусное и оскорбительное прозвище, выдуманное дикарями!

Омега моргнул:

— Ладно, позже расскажешь подробнее… Теперь ты, парень.

Шиду подобрался. Подумал: «Посмотрим, что он скажет про меня…»

— Меня зовут Шиду. Я не люблю, когда мне угрожают. Люблю хорошо поесть… пожалуй, люблю точить ножи… не только ножи, любые лезвия. Хочу стать достойным мастером своего ремесла, как мой учитель.

— О, это похвально. А какого именно ремесла?

— Причинения боли.

Омега выгнул бровь:

— Постой, то есть ты хочешь стать палачом? Пытать, казнить и все такое?

— Да.

Эльфийка смотрела на паренька круглыми глазами. «Какая мерзость!» — была ее первая мысль. И вторая: «Так вот откуда эти его рассуждения о протыкании, которые довели некроманта!» Демон щелчком отправил еще тлеющую курительную палочку в сторону и достал новую.

— М-да… Даже не знаю, что сказать… А ты сам-то этого хочешь?

— Меня готовили к этому с детства, я не вижу в своем ремесле ничего плохого. Это такое же дело, как и все остальные. Люди все равно будут пытать друг друга, так должен же быть кто-нибудь, кто делает это профессионально.

— А тебя не смущает, — вступила в разговор эльфийка, — что другие будут тебя презирать, ненавидеть и бояться?

Шиду пожал плечами:

— Я готов к этому.

— Слушай, а здесь ты как оказался?

— Я путешествовал, чтобы набраться знаний об окружающем мире и духовно созреть…

— Тебя учитель отправил?

— Да… А два дня назад меня поймал этот колдун…

— Этот недоумок… кстати, кто-нибудь из вас знает, чего он вообще хотел добиться?

Человек и эльфийка дружно покачали головами.

— Ну и во Тьму его… Так, теперь перейдем к делу. Как называется этот мир?

Шиду и Айшари переглянулись. Потом эльфийка ответила. Покинувшее ее уста сочетание перетекающих друг в друга напевных гласных Шиду не смог даже запомнить. Омега внимательно выслушал, после чего спросил:
— И что это значит в переводе, если коротко?

— «Все существующее, что отражается в наших глазах», — немного смущенно ответила Айшари.

— Просто потрясающе… Фантазии, конечно, побольше, чем в каком-нибудь… «Земля»…

Айшари нервно кашлянула:

— Вообще-то «Земля» — одно из значений…

— Даже так… — Демон задумался. Затем встал, неспешно прошел куда-то в сторону, за пределы света медленно гаснущих треножников. — Ладно, поступим по-другому. Я буду спрашивать, вы будете отвечать. Если не знаете чего-то, так и говорите. Отвечать кратко, по делу. Поняли?

— Да, — хором отозвались бывшие жертвы.

Сколько с того момента прошло времени, Шиду не знал. Вопросы сыпались бесконечным потоком, словно Омега задался целью если не узнать все о мире, куда его занесло, то точно узнать все, что об этом мире знают попавшиеся ему в лапы существа. Самое странное состояло в том, что отвечать приходилось в основном человеку — в вопросах жизни населения, общей географии, обычаев разных стран он разбирался гораздо лучше своей товарки по несчастью. Это доставляло дополнительные мучения — пить хотелось по-прежнему, а когда Шиду попробовал сказать: «Не знаю!» — чтобы не насиловать свое высохшее горло, Омега мгновенно оказался рядом и, посмотрев ему в глаза, сказал:

— А если подумать? — И что-то в его голосе заставило паренька вздрогнуть.

Допрос продолжался. Где-то в глубине сознания Шиду отнес его к пытке второй категории из девяти возможных. Мозг, перегруженный и утомленный, выдавал ответы помимо воли. Омега шуршал и ходил где-то в темноте, внимательно слушал, хмыкал, переспрашивал, уточнял. Вопросы сыпались самые разные, от ожидаемых: «Какова обычная цена золота?» — до озадачивающих: «С каких времен ведутся местные летописи?»

Периодически беловолосый возвращался и кидал найденные вещи в кучу перед алтарем. Эльфийка не заостряла на них внимания, лишь вяло отметила несколько книг в темных кожаных переплетах, какие-то фляги и бутыли, странного вида шкатулки из дерева и кости, несколько ножей — из стали, серебра и обсидиана, явно ритуальных. Допрос перешел на темы межрасовых отношений, политики и магии. Шиду с несказанным облегчением промямлил «не знаю» раза четыре подряд и растянулся на полу во весь рост. Внимание демона переключилось на Айшари. Теперь ей пришлось напрячься, вспоминая, что вдалбливали наставники в Доме Серпа Ночи. Время шло, а поток вопросов не иссякал, они становились все более трудными для понимания. «Конфликты между какими расами наиболее обострены?», «У представителей каких рас принято поедать других разумных существ?», «Знакомы ли местные маги с основными законами превращения энергий?». Эльфийка начала злиться.

Проходя на другую сторону пещеры, Омега небрежно бросил на живот все еще лежащему парню что-то тяжелое, найденное в темноте. Это оказались пожитки Шиду, его мешок с припасами, инструментами, одеждой… И флягой, которую он успел наполнить у того злосчастного родника! Забыв обо всем, молодой человек вытащил пробку и принялся пить. Опустошив емкость на четверть, заставил себя остановиться. Нельзя торопиться. Слишком быстрое удовлетворение потребности может привести к мучениям и смерти. Учитель рассказывал, что один из видов казни был основан как раз на этом принципе… Но пить от этого не расхотелось! Чтобы как-то отвлечься, Шиду снова сосредоточился на разговоре.

— Что значит «табу и предрассудки, связанные с межрасовыми половыми связями»? — шипела Айшари, напрочь забыв, с кем разговаривает. — Ты можешь выражаться попонятнее?! При чем тут полы?! Какие связи?!

Омега поднял взгляд от собранной им у алтаря кучи барахла, найденного в пещере:

— Айша, ты говоришь не про те полы …

Айшари посмотрела на него изумленно:

— А про какие еще? Есть полы, по которым ходят, есть полы одеяния… — Она осеклась, потому что Шиду протянул ей свою флягу. Пока эльфийка утоляла жажду, Омега продолжил:

— А еще слово «пол» может обозначать совокупность признаков особи, определяющих ее роль в процессе зачатия… Так что я тебя спрашиваю о… — Закончить демон не успел, потому что эльфийка, шокированная открывшимся ей смыслом вопроса, поперхнулась, с шумом выплюнула воду и закашлялась.

Одевшийся Шиду позволил себе улыбнуться. Демонова манера выражаться ему нравилась. Учитель часто говорил, что хорошо отточенным словом можно резать не хуже ножа и колоть лучше иголки. Айшари в данный момент вела себя именно так, будто ее укололи. Не сильно, но обидно. Омега между тем закончил осматривать добычу и задумчиво сказал:

— Ладно, это мы обсудим позже… Самое странное, что единственное, с чем ты соприкасалась в этой пещере, вот это. — Он ткнул ногой в лежащий чуть в стороне от основной кучи большой, пыльный холщовый мешок. — Никакой твоей одежды, никаких вещей, ничего…

Айшари посмотрела на себя и, осознав, что ничего, кроме кандалов на правой ноге, на ней нет, смущенно прикрылась руками. Омега вопросительно взглянул на Шиду. Тот понятливо кивнул, достал свою запасную рубаху и пару тонких шелковых шнуров. Айшари благодарно наклонила голову, принимая одежду. Пока она приводила себя в порядок, Омега сгреб все найденное барахло в мешок, достал очередную курительную палочку и сказал:

— Ладно, с остальным можно разобраться позже. Теперь что касается вас…

Шиду напрягся. Его все еще засунутые в мешок с пожитками руки сжали рукояти ножей, спрятанных в специальных отделениях. Пальцы эльфийки, связывающие волосы в хвост, замерли. Омега окинул обоих насмешливым взглядом и улыбнулся. У Шиду засосало под ложечкой — он был готов поклясться, что зубов у демона стало еще больше с того момента, как молодой человек последний раз обращал на них внимание. Между тем восседающий на алтаре беловолосый снова зажег на кончике пальца огонек, прикурил и, выпустив дым после первой затяжки, сообщил:

— Да не дергайтесь вы так… Мне не нужны ни жертвы, ни рабы. Поэтому я сейчас объясню, как происходящее выглядит с моей стороны.

Айшари закончила прическу, села на пятки — спина прямая, ладони на коленях. Шиду расслабился, достал одну руку из мешка.

— Ого, а вы недоверчивые… Айша, искренне тебе советую, прекрати. Ты слишком ослаблена, не сможешь даже комара сжечь.

Шиду изумленно посмотрел на эльфийку. Та неохотно кивнула и откинулась назад, упершись ладонями в пол. Омега довольно улыбнулся:

— Вот и славно… Да, и еще — если ты полагаешь, будто я тебе тут позволю, словно в тренировочном зале, сидеть и собирать силу для атаки, подумай еще раз. А твои железки, дружище, все равно слабо приспособлены для метания… Впрочем, о чем это я… ах да… Не знаю, что хотел учудить ваш придурок-некромант, но тот, кого он резал первым, здорово ему подгадил… Опять же не знаю, как именно, но в результате ритуал превратился в призыв, который затянул меня. Сам я отсюда убраться не могу, поэтому придется какое-то время побыть тут, пока не изыщу способ слинять… Что касается вас двоих. Если бы не я, вы тоже окончили бы свои жизни вот на этом самом месте. — Омега похлопал ладонью по алтарю, на котором сидел. — Поэтому, мягко говоря, вы немного мне задолжали…

Шиду начал понимать, к чему клонит новый знакомый.

— И что ты потребуешь в качестве оплаты?

— А с вас есть чего потребовать? — Демон выгнул бровь, белую, как и его волосы.

— Мой Дом не самый богатый у эльфов, но…

— Айша, помолчи. В отношении тебя все просто — верну тебя родственникам, и все останутся довольны. Они — тем, что получили наследницу обратно, ты — тем, что вернулась к своим, я — тем, что смогу потребовать награду и заручиться поддержкой, на всякий случай… Да и просто сделаю доброе дело… Что вы так на меня смотрите?

— Ты — демон.

— И?

— Демоны так не поступают.

— Шиду, вам что, было бы спокойней, если бы я, как и положено демону, сожрал вас живьем?

— Ну… нет…

— Вот именно… Так что с Айшей все понятно. А вот что касается тебя… Как насчет того, чтобы стать моим проводником?

— Проводником?

— Ну да… Я ведь ничего не знаю об этом мире, кроме того, что вы мне рассказали. Так что мне нужен кто-то, кто помог бы освоиться. В конце концов, это взаимовыгодно!
— Ну твоя выгода понятна — получаешь слугу и проводника. А в чем моя выгода?

— Однако, как заговорил… Твоя выгода в том, что ты, во-первых, не умрешь, во-вторых, узнаешь много нового и интересного, в том числе и об избранном тобой ремесле…

Шиду задумался. О пытках, используемых демонами, наверняка даже учитель толком не знает ничего. Это давало реальный шанс превзойти своего наставника. К чему и должен стремиться любой ученик. Кроме того, раз он до сих пор жив и невредим, есть надежда, что так все и будет.

— А как с деньгами? — поинтересовался осмелевший Шиду.

— А ты практичный малый, как я погляжу. Денег достанем. На первое время у нас есть наследство некроманта, а там добудем еще, если родственники Айши окажутся совсем скрягами…

— Эй!

— Извини, Айша, к слову пришлось… Кстати, — Омега брезгливо потянул носом, — чем это тут воняет?

Воняло действительно мерзко. Шиду как-то не обращал на это внимания, стараясь не отвлекаться от разговора, но теперь тяжелый запах ударил в нос. Рядом сморщилась эльфийка.

— А… это наш некромант… Дьявольщина!

Омега мгновенно оказался рядом с ними, рывком поставил обоих на ноги, склонился к браслетам кандалов. Раздалось шипение, разъеденные ржавчиной кусочки метала зазвенели и упали на пол. Демон сунул мешок с добычей в руки эльфийки и, повернув обоих в ту сторону, откуда тянуло свежим ветерком, рявкнул:

— На выход, ждите меня там! Бегом!

Одновременно Шиду получил пинок, а Айшари — подзатыльник. Омега ударил не сильно, как раз хватило для того, чтобы вывести их из ступора и заставить действовать.

Когда человек и эльфийка скрылись в туннеле, ведущем из пещеры, Омега развернулся к алтарю. За кругом света меркнущих треножников, в том месте, куда упало тело некроманта, что-то копошилось. На лице беловолосого, слегка вытянутом, со слабо выдающимися скулами и красиво очерченными надбровными дугами, проступили черно-красные, изломанные линии татуировки. Зрачки багровых глаз расширились, спектр зрения сместился, тени посветлели. Стали видны стены пещеры и витающие вокруг алтаря остаточные эманации смерти. Раскуроченный труп уже встал на четвереньки, хламида на нем трещала и рвалась от бугрящейся, меняющей форму плоти. С хлюпающими звуками кожа лопалась, обнажая костяные пластины. На месте раны, оставшейся от вырванного хребта, стремительно нарастал шипастый гребень, вниз капала какая-то мерзко пахнущая слизь, испаряющаяся и насыщающая воздух ядом.

Омега презрительно усмехнулся, поднял на уровень плеча правую руку, согнутую в локте. Под смуглой кожей четко обозначились укрупнившиеся суставы, фаланги удлинились, когти теперь походили на слегка загнутые кинжалы. Омега с хрустом согнул пальцы, любуясь, как когти наливаются чернотой, и снова посмотрел на противника. Монстр окончательно утратил всякое сходство с человеком, стал похож на уродливого безголового медведя. В месте, где положено находиться шее, располагалась усеянная ровными иглоподобными зубами пасть, небольшие костяные шипы хаотично торчали вдоль хребта, из боков, лап и груди, из промежутков между костяными пластинами, закрывающими тварь наподобие доспехов. По всему телу сочилась буроватая слизь. Такая же слизь стекала из пасти твари.

Омега принюхался, брезгливо сморщился, поспешно вернул руке нормальный вид и сунул ее в левый рукав:

— Нет, безглазый, руками я тебя трогать не буду… — Из рукава появился какой-то предмет, завернутый в синий шелк. Размеры у этого предмета были явно больше всего, что можно спрятать в рукаве. — Что-то я очень брезгливый стал, старею, наверное…

Монстр повернулся на звук и, взревев, бросился в атаку…

* * *

Недалеко от эпицентра событий, на склоне той же горы, несколько разбойного вида мужиков пыхтели и ругались, шагая к уже недалекой пещере колдуна. Шли они настолько быстро, насколько позволяла узкая тропинка, даже не тропинка, а вьющийся над торчащими из волн рифами карниз. Боевой дух отряда оставлял желать лучшего.

— Говорю, братцы, на верную гибель идем… — задыхаясь, выдавил плетущийся сзади толстяк, еле поспевающий за товарищами. — Колдун эльфийку давно демонам скормил… Ночь, почитай, кончилась…

— И то верно! — поддержал его пробирающийся чуть впереди мужичонка. — Да и зеленый что-то совсем зазнался… даже словом с парнями за все время, что мы по скалам лазаем, не перемолвился!

— Вы там пасти-то позакрывайте, — рявкнул идущий первым атаман. Он и сам не был уверен в успехе затеи, а потому злился больше чем обычно. — Надо было раньше сваливать, если поджилки от страха трясутся! Заткнитесь, а не то я вам… — Вожак споткнулся и разразился отборной площадной бранью. Идущий вторым увешанный амулетами рослый орк невозмутимо закончил прерванную главарем фразу:

— Не то он вам покажет короткую дорогу к океану.

Атаман, успевший восстановить равновесие, удивленно посмотрел на молчавшего до этого три дня зеленокожего. Потом осторожно выглянул за край обрыва, оценил расстояние до грохочущей внизу воды и загоготал, смачно хлопнув подчиненного по плечу:

— Хорошо сказал, зеленый! Тебе действительно молчать полезно! А то все несешь какую-то чушь насчет духов и «единения с матерью», изувер!

* * *

Хвала Манящей, пол извилистого туннеля, ведущего из пещеры, оказался ровным, выбоины и камни под ноги не попадались. Остроухая обогнала Шиду, несмотря на тяжелый мешок и хрупкое телосложение. Ученик палача, по правде говоря, не сильно старался, так как не до конца понимал, от чего бежит. Хотя и мысли ослушаться демона у него не возникло.

Айшари мчалась вперед, забыв обо всем и не веря своему счастью. Каменный пол стелился под ногами, волосы развевались, за спиной оставались некромант с окровавленным стилетом, колодки, хрипящий в агонии орк и так похожий на человека демон… Неяркий свет на выходе из пещеры был все ближе, сулил конец этого затянувшегося кошмара…

Длинный, тонкий клинок вонзился в живот распластанного на черном алтаре орка. Кроме чавканья разрываемой сталью плоти, жертва не издала ни звука. Кровь сочилась из прокушенной губы, из множества колотых ран по всему телу, но гордый, дикий житель Степи молчал. Некромант рывком освободил кинжал, и продолжил читать заклинание, воздев руку с окровавленным оружием к потолку. Голос был хриплым и скрипучим, ему явно хотелось пить, но позволить себе прервать ритуал он не мог. У Шиду, отрешенно рассматривающего обтянутую черным балахоном спину некроманта, мелькнула мысль: «А продержится ли колдун до конца церемонии? А то вдруг в обморок грохнется…» Впрочем, эта мысль была тут же вытолкана за края сознания… Как говорил учитель, пытка надеждой — самая страшная. А надеяться было не на что.
Руки и шея Шиду были захвачены колодками, а на правой ноге был железный браслет, цепь от которого уходила к вбитому рядом с алтарем в каменный пол штырю. Пещера вокруг была просторна, красноватые отсветы пламени треножников не могли разогнать тьму, шевелящуюся под потолком и в неровностях стен.
Некромант читал заклинание, в определенные, известные лишь ему моменты, вонзая клинок в жертву, кровь по желобкам стекала с алтаря на расположенную чуть дальше, выбитую в камне пола пентаграмму, маслянисто мерцая под неровным, колеблющимся светом. В вершинах лучей стояли пять толстых, высоких свечей черного воска. На их фитильках, где-то на уровне груди взрослого человека, плясали зеленоватые язычки пламени, не давая ни света, ни жара. Так продолжалось уже половину четверти.
Шиду понятия не имел, что за ритуал пытается провести колдун, да и не задумывался об этом. Он не надеялся, не боялся, не восхищался живучестью орка. Разум витал отдельно от затекшего в колодках тела, не останавливаясь ни на чем. Когда от тебя уже ничего не зависит, доверься течению, говорил учитель. Главное, не проморгай момент, когда нужно нырнуть.
Тут рядом раздался всхлип. Шиду скосил глаза направо — его товарка по несчастью пришла в себя. Закованная так же, как и он, маленькая, хрупкая, по-детски угловатая, с матово-темной кожей и длинными заостренными ушами, торчащими из-под копны спутанных, светло-серых прядей. Девчонке посчастливилось потерять сознание в самом начале, так что дух ее еще не был сломан. Шиду мысленно себя одернул — он не в той ситуации, чтобы переживать за кого-то еще. Однако взгляда не отвел. Девчушка была красива, но ее желтые глаза были заполнены ужасом. Шиду вздохнул. Терять все равно нечего. Прямо сейчас он был бессилен, и единственное, чем он мог помочь, это словом.
— Лучше закрой глаза, — звуки вышли с трудом, больно оцарапав пересохшее горло. Он не пил уже два дня, с того момента, как встретил некроманта на горной дороге. Так опозориться — дать себя оглушить, отвлекшись на родник, стыд и срам! — Все равно тут смотреть особо не на что…<
Некромант на мгновение нахмурился. Удерживать силы под контролем так долго было невероятно трудно, а теперь еще и следующие жертвы заговорили. Он ведь был даже благодарен этому темноволосому пареньку, что молчал все это время… Тут чародей выкинул лишнее из головы, продолжая обряд. Он чувствовал биение потоков, не так, как их чувствуют Истинные, но все же… и этот ритуал даст ему силу, знания, которых нет ни у кого из ныне могущественных!
Девчонка между тем повернула, насколько позволяли колодки, шею, и посмотрела на парня. Худой, с короткими черными волосами, узкими, в чем-то хищными чертами лица, он был совершенно спокоен, не отводя взгляда чуть раскосых, светло-коричневых глаз от происходящего на алтаре. Сказанное им на секунду отвлекло ее от безнадежной ситуации, в которой она очутилась.
— То есть не на что? Мы следующие на очереди, и нас тоже истыкают до смерти! Единственное, почему кто-то из нас не распластан на этом алтаре, это потому, что зеленый дикарь удивительно живуч!! — ее голос сорвался, и она продолжила хриплым шепотом, — Меня, наследницу Дома Серпа Ночи, принесут в жертву на алтаре, на котором до этого закололи какого-то вонючего орка! Могу я хотя бы посмотреть, как именно меня будут колоть?!</p>
Веко некроманта дернулось пару раз. Тьма, как все было хорошо, когда эта малявка лежала в обмороке! Нож вонзился в плоть чуть глубже, чем следовало, и чародей чуть не сбился с ритма, вытаскивая его. Раздобыть эльфийку стоило неимоверных усилий, а тем более одну из Домов Ночи… И колдун старался не думать, что будет, если Стражи Дома Серпа Ночи когда-нибудь его отыщут. Его участь будет страшна.
— Вот как раз на то, как именно он нас будет колоть, я тебе смотреть и не рекомендую, — ответил Шиду, — Жуткая криворукость, смотреть противно, кто ж так колет?
— Что за..?! Что ты несешь?!