Вылезло что-то. И сама не пойму - или это своего рода стеб на собственных героев, или ли что-то вовсе серьезное. Посмотрим, во что все это выльется...
Глава 1.
- На горизонте киты!!! Капитан Ахав размахивает треуголкой и щурит единственный глаз, прозрачный, словно небо после дождя. - Поднять стаксель! То есть, брамсель! То есть, тьфу... - ТЬФУ!!! Катька дернула ногой и проснулась. Какие, к лешему, киты в пять утра?! На подоконнике сидела маленькая пестрая птичка и внимательно вглядывалась в девушку черной бусинкой глаза. - Кышш...- слабо сказала Катька, в тайне надеясь, что птичка удалится вслед за капитаном Ахавом. - Фиг тебе! - хрипло чвиркнула гостья. - Я тебе сейчас такое скажу - упадешь. Ибо пришел твой час, дева. - Ну? - Дева скривилась. - Баранки гну! - выплюнула птичка и, взъерошив на затылке разноцветные перышки, торжественно взмахнула крылышками: - Видишь ли... судьбе было угодно, чтобы ты стала Избранной. Сидишь еще? - Ну, сижу... - Катька зевнула. Птичка подозрительно склонила головку, но продолжила: - Так, вот. Ты не из этого мира, дева! И пришел час... - Пфе... - Катька откинула одеяло и побрела к зеркалу - вычесывать свалявшиеся со сна агатовые кудри. - Удивила. Ты чего, новенькая? - Э... - озадачилась птичка. - Ну, в смысле, давно из питомника? Пернатая гостья застенчиво ковырнула лапкой подоконник: - Весной вылупилась... а, что? - Понятно... - девушка дернула запутавшуюся в волосах щетку и зашипела. По комнате поплыл запах горелого молока. - Видишь ли, моя юная почтальонша... - язвительно протянула Катька, - я прекрасно знаю, кто я есть на самом деле. Не знаю, чего там тебе наговорили, но в ближайшую пару лет я вовсе не собираюсь покидать этот мир, потому что мне здесь нравится. - Ну, Катерина Тарасовна-а-а... - заныла птичка, - ну, как же там без ва-а-ас... - Без меня там прекрасно обходились без малого сотню лет! Катька отшвырнула щетку и полезла в трюмо за сигаретами. - Всяко, со мной не считались, игнорировали и мешали думать самостоятельно! А сейчас пытаются купить дурацкими обещаниями как какую-то... какую-то... - девушка яростно сунула в рот сигарету: - Мэри Сью, вот! - Это вы что это, курите, да? - всполошено защебетала птичка. - Да как же это... - Я еще и шаром огненным запустить могу... - мрачно пообещала девушка и щелкнула зажигалкой. Впечатлительная птичка, увидев язычок пламени, закатила глазки и рухнула в обморок куда-то на двор. - Пятый этаж! - запоздало крикнула черноволосая и бросилась к окошку, выглядывать на асфальте тщедушный трупик. Тщетно. - Телепортировалась... - облегченно выдохнула она, с наслаждением несколько раз затянулась, а потом щелчком отправила дымящийся окурок за окошко, - успела, таки. Только теперь, как пить дать, родителям про сигареты наябедничает. АНТЯЯЯЯ! И, сердито бурча под нос витиеватые проклятия идиоту, научившему летавок разговаривать, накинула короткий халатик цыплячьего цвета и поплелась будить соседа по общежитию. Екатерина Тарасовна Леденцова была из тех девушек, что в миру носят гордое звание "попаданок". Высокая, ладная, с пронзительными зелеными глазищами на пол-лица, Катька выгодно выделялась среди однокурсниц факультета Изящных искусств Нижегородской гуманитарной академии. Откровенно говоря, выделяться ей приходилось не слишком часто, потому что занятия сударыня Леденцова прогуливала по-черному. А если дело касалось отчисления, она просто шла с покаянным видом в деканат и на следующий день, как по мановению волшебной палочки, была вновь зачислена в число студентов. А декан с завидной регулярностью брал отгул по поводу разыгравшегося аллергического ринита. Стипендии Катьку лишили еще на первом курсе, но девушка не отчаивалась и продолжала жить на широкую ногу - шмотки, бары, концерты. На вопросы однокурсников по поводу подозрительных доходов, девушка делала загадочное лицо и беззастенчиво врала о богатой тетушке из Монте-Карло. Ясное дело, что сокурсницы женского полу грешили на то, что Леденцова занимается проституцией, а парни подозревали в ней содержанку богатого папика. Особенно после того, как Катька дала от ворот поворот паре факультетских красавчиков, уверенно державших первые места в рейтинге популярности у местных девиц. На самом деле все объяснялось куда проще. Или сложнее, если смотреть на проблему товаро-денежных отношений с точки зрения земных обывателей. Раз в неделю Леденцова отправлялась в бутик напротив банка "Нижегородский авангард" и там, стоя в примерочной кабинке, совершала замысловатые пассы из арсенала бытовой магии, деловито опустошая закрома Родины. Вернее, Праматери всех цивилизаций. Единственным, с кем у Катьки сложилось какое-то подобие дружбы, был Антошка Калистратов по прозвищу Прынц. Антошка был мягок, слегка рассеян, неприставуч, а, главное, так же, как сама Катерина пользовался нелюбовью сокурсников. Наверное, потому, что, будучи натурой романтической и ранимой, Антя терпеть не мог шумных общежитских пьянок, а в субботние вечера, когда все нормальные студенты идут в клуб, закрывался в своей комнате с книжкой. Вот и сейчас какой-то потрепанный талмуд виднелся из-под подушки, на которой мирно сопела взъерошенная голова Антона. Катька распахнула дверь и, уперев руки в боки, грозно воззрилась на спящего однокурсника: - Антя! Ты снова дрых с открытой дверью? А если сопрут чего? - Я не дрых... - простонало из-под спешно натянутого на голову одеяла, - я ЕЩЕ сплю... - Ответ неверный. - Катька решительно шагнула к кровати и потянула одеяло на себя. Антон поупирался, скорее для виду (сладить с решительно настроенной Леденцовой могла только профессорша Фаттахова), а потом, сдав позиции, понуро уселся на кровати и помахал рукой перед носом. - Фуу... накурилась-то... - Антя, не нуди! Катька решительно села рядом и вздохнула. - Через три часа экзамен, а я ни сном, ни духом. Шпоры есть? - А какой экзамен? - наморщил высокий лоб Антон - Философия? - нерешительно предположила девушка. - Не... я писал по логике. Кажется... - Так. - Катька нервно покусала волосы. - Давай звонить Штирлицу. - А деньги? - Антон покосился на соседку и слегка покраснел. - Пфе... - дернула та плечиком и, потянувшись, утащила с тумбочки старенький "Пионер". - Набирай. Антон тряхнул головой, откидывая длинную смоляную челку, и сосредоточенно потыкал в экран. Заиграла бодрая музыка, а потом откуда-то издалека донесся треск, глухие удары и нечто, отдаленно напоминающее человеческие вопли. Катька круглыми глазами посмотрела на сокурсника, а из телефона внезапно донеслось далекое, еле слышное, вовсе на грани понимания "База! ЧП! Второй шлюз..." А дальше хрип, шорох и белый шум. - Что это было? - хлопнул глазами Прынц, а из динамика послышался осторожный и мягкий, точно сахарная вата, голос: - Алье-о? - Штирлиц, че у тебя за гудок дебильный! - завопила Катерина, - мы с Антей чуть не обделались! - Счастье мое, - мурлыкнула трубка, - с каких это пор творчество группы "Звездолет удачи" вызывает у тебя столь низменные порывы? - Гриш, мы тут по делу, - встрял Антон, предусмотрительно затыкая Катьке рот ладонью. - Сегодня сдаем чего? - Пять ворлдов. - Гриш, что так много? Мы еще шпоры хотели. - Тогда двадцать все вместе. И я делаю скидку за опт. - Гриша-а!!! - Леший с тобой, вымогатель, - Катька вырвалась из захвата Антона, - но нам нужно быстро. - Приезжайте, - милостиво согласился Штирлиц, и Катька с воплем раненного бегемота унеслась одеваться. И уже, стоя на крыльце, дожидаясь прибытия аэротакси, задумчиво пнула носком гранитную ступеньку: - А знаешь, Тошка, я слышала все альбомы "Звездолета"... никакой базы и шлюза там нет...
Нынешний апрель куда больше в первых своих числах походил на ноябрь. И тем неистовее вошла в свои права весна, распахнувшись лазоревым небом, окутав теплом и парными туманами холодную заснеженную землю; в считанные дни рассыпая золотые глазки мать-и-мачехи по обочинам. Антон, прижавшись носом к стеклу, с высоты птичьего полета созерцал родной город, медленно просыпающийся в зябкой утренней дымке. Вековые деревья центрального парка - пока голые, но уже готовые вот-вот вспениться в небо молодой листвой. Золотящиеся купола старинных церквушек - как редкие грибы-боровики между широкими посадочными площадками жилых многоэтажек. Блестящие слюдой окна волжской воды - ледоход сейчас в самом разгаре. А там, возле покрытой защитным полем древней кремлевской стены, упирается в небо сверкающий раздвижной купол Нижегородской обсерватории. Сам Антон в обсерватории никогда не был - лет триста назад заведение посчитали закрытым объектом и экскурсии туда прекратились - но, слышал, что мощный телескоп способен был показать все, без исключения, земные колонии. Другой такой телескоп был разве что в Санкт-Петербурге, но, тут уж - столица есть столица. Тем более, что под Питером находились Врата - место телепортации исследователей и колонистов. В детстве Антошка и сам мечтал быть астронавтом. Закрывшись вечерами в отцовской библиотеке, он с упоением читал красивые истории о первых звездолетчиках - искусственно созданной расе со сверхспособностями; Изначальных, способных преодолеть длительные перелеты, не погружаясь в анабиоз, и исследующих самые отдаленные уголки Вселенной. Отыскав подходящую для жизни планету, Изначальные строили на ней Врата, подобные Питерским, и тогда обычные колонисты могли беспрепятственно телепортироваться в новые миры... Ночные посиделки чаще всего заканчивались одинаково. В замке скрежетал ключ, на пороге появлялась нянька и, размахивая полотенцем, гнала маленького Антю спать. А потом в Калистратове-младшем открылись музыкальные способности, чему его мать - известная пианистка - была несказанно рада. - Эй! Грубый толчок вывел Антона из задумчивости. Это не выдержала Леденцова, героически промолчавшая всю дорогу. - Давай, отстегивайся, приехали. Антя рассеяно кивнул, глядя, как плавно приближается к ним посадочная площадка Штирлицова дома, расчерченная номерными парковочными квадратами и потянул страховочный ремень. Гришка уже ждал их у перил, нетерпеливо барабаня худыми пальцами по плечам сложенных рук, а ветер так и норовил сорвать куцый вязаный беретик, притулившийся на макушке. - Какая честь, - язвительно пропела Катерина, изящно выставив длинную ножку из аэротакси. - Нас вышел встречать САМ. - Я не мог дождаться нашей встречи, дорогая, - мрачно хлюпнул носом Штирлиц и попытался натянуть берет на уши. - Давайте быстрее, холодно. Антон подумал, что Гришке, не иначе, очень нужны деньги и, глянув на Катьку, поинтересовался: - А предмет - то, какой? - Логика... - бухнул Штирлиц и закашлялся. - Не мог раньше сказать? Кать, у меня ж есть шпоры, я говорил! - возмутился Прынц, а Штирлиц скривился. - Так у тебя, поди, рукописные? Деревня! И вообще, мы про опт договаривались. И тоже жалобно глянул на Катерину. Та с величественным видом вылезла, наконец, на крышу и милостиво кивнула. Антону тотчас захотелось ее стукнуть - такой высокомерной она сейчас казалась - не иначе государыня, милующая смердов. - Двадцать, как договаривались. Леденцова сунула в лапку Штирлицу мятую бумажку и поплотнее запахнулась в лиловый плащик. - Значит, так, - засуетился Гришка, поспешно вытягивая из кармана коробочку из пластика. - Тут наушник. Цепляешь, как гарнитуру, а вот здесь, - на свет появилась маленькая панелька, чем-то смахивающая на портативный телевизор, - рисуешь пальцем номер вопроса. Жмякаешь ввод и наслаждаешься моим неземным голосом, диктующим ответ. Штирлиц мерзко расхохотался и подмигнул Леденцовой: - Вот только наушник должен быть в радиусе метра. Так что, дети мои, придется вам изображать неразлучников. - Справимся, - фыркнула Катька и бдительно полезла проверять коробочку: - Надеюсь, наушников два? - Обижаешь, - пробормотал Штирлиц и, подняв воротник куртки, - и вы, это... гарнитурой не светите, под волосы прячьте. - Мы похожи на идиотов? - девушка язвительно вскинула смоляную бровь и, глянув на часы, ухватила Антона за рукав: - Шевелись, Прынц, Шанович не любит, когда опаздывают! - И спасибо тебе, дорогой Гришечка, что не оставил товарищей в беде... - язвительно пробормотал Штирлиц в спину покупателей, на что Катька, когда аэротакси медленно воспарило в воздух, скорчила благодетелю премерзкую рожу.
Когда молодые люди, запыхавшись, подлетели к аудитории, там уже нервно гомонили сокурсники, а над дверью, на табло, переливалась кровавым светом предупреждающая надпись "Тихо! Идет экзамен!" - Так, это... еще ж пять минут до начала, - растерянно пробормотал Антя. Катька, склонив голову к плечу, критично оглядела сокурсника и, буркнув "Волосы на ухи зачеши...", ввинтилась в возмущенно гудящую толпу. - Я постучала, - с надрывом в голосе пожаловалась стоящая у самой двери рыженькая девушка, похожая на экзотический одуванчик, - а он обернулся и сказал... Сказал, что приличный человек является на встречу за пятнадцать минут до назначенного времени. И посему, те, кто явился на экзамен позже семи сорока пяти, будут считаться опоздавшими. - Вот га-ад... - дружно выдохнула толпа. - Может, в деканат сходить? - нерешительным басом предположил невысокий блондин. - Ты что! - испугалась рыженькая, - историки, вон, в прошлый раз нажаловались, а потом им пришлось три дня на пересдачи мотаться. Леденцова хмыкнула, решительно тряхнула головой, отчего по коридору поплыл явственный запах сладкого парфюма, и, потеснив однокурсников, вошла в аудиторию. Дверь хлопнула, и в наступившей тишине гулкое эхо пронеслось по коридору. Рыженькая и еще одна девушка, чуть не встретившись лбами, спешно приникли к двери, а Антошка тихо хмыкнул. Он уже давно подозревал, что с подругой что-то не то. Во всяком случае, любые Катькины переговоры сопровождались просто феерическим везением. Порой Прынца так и подмывало пристать к ней с вопросами, да все как-то неудобно было. Спустя пять минут дверь скрипнула и в коридор высунулась довольная физиономия Леденцовой. - Виталий Шанович велели заходить по восемь человек. Антя, сюда, быстро, я нам место заняла. Калистратов протиснулся к двери и, следуя за Катериной к одному из столов, покосился на логика. Тот, подпирая щуплой фигурой демонстрационный экран, пялился в пол с видом Роденовского Мыслителя. Леденцова деловито плюхнулась в полукруглое кресло и решительно ткнула кнопку на столе, чуть не прищемив изоляционной сферой Антона. - Э-э, полегче, - юноша придержал опускающийся прозрачный купол и занял свое место. - Ты чего, нервничаешь? - Я злюсь, - сквозь зубы процедила Катерина. - Этот придурок наелся чеснока перед экзаменом, а у меня заболела голова. Антон пожал плечами и деликатно промолчал. Сам он ничего такого не почувствовал, но, кто его знает, может, Катьке пришлось лобызать Шановича? - Хорошо, что ты не вампир, - неудачно попытался разрядить обстановку Антя, и был проморожен суровым ледяным взглядом. - Тяните билеты... - отмер динамик на верхушке купола и Катька, не глядя, ткнула пальцем в монитор перед собой. Антон тоже вгляделся в мельтешение цифр и последовал примеру соседки. На мониторе глумливо мигнула желтая чертова дюжина. Катька осторожно вытащила из кармана платья шпаргалку Штирлица и пристроила на коленках. Коленки, к слову, оказались неприкрытыми - Леденцова всегда предпочитала радикальное мини, и Антон смущенно вздохнул. - Дубль Раз - прогундел динамик голосом логика, - билет номер тринадцать. Внимание на экран. Антон приготовился, было, узреть какие-нибудь таблицы истинности, но тут по темному монитору пробежала вязь неизвестных символов, а потом проступило незнакомое лицо. Женское. Бледное, с капельками пота над верхней губой и яркой россыпью веснушек по переносице. - Готовность номер один... все к шлюпкам... - донесся еле слышный из-за треска и свиста голос, - Лобов ранен..." Экран мигнул и погас. - Ты ЭТО видела? - шепотом спросил Антон и попытался сглотнуть - в горле пересохло. Катька сидела неподвижно, вперив круглые глаза в пустой монитор и, словно выброшенная на берег рыба, разевала рот. - Ба... ба... ба... - наконец, сдавленно произнесла Леденцова. - А? - не понял Антон, а Катька, выдавив еле слышное: "Воды...", бумкнула головой о стол. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Стармир, спасибо за тапочки.))) У меня, кстати, первый вариант был именно с "разглядывать" и что-то он мне при вычитке не приглянулся. Я подумаю.)) Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Многообещающее начало. Уже появилось желание прочитать продолжение. А пока читаю запоем до двух ночи "Сага Листвы". Мне нравится. Очень. Но по этому произведению я отпишусь, когда прочитаю все, в ее теме.
Если он русский, то скорее - космонавтом. Я вот, например, когда хотел стать космонавтом, слово "астронавт" даже не знал. Еще три восклицательных знака подряд - это многовато. Здорово! Надеюсь будет продолжение. Буду ждать - люблю когда читается легко и интересно.
ну не фмогла я!! не фмогла! Простите автор, бросила на *сейчас посмотрю* ого на первом абзаце... надеюсь, что другие читатели будут посильнее))) Я и ещё раз Я
Многообещающее начало. Уже появилось желание прочитать продолжение.
Только бы не перегореть... Сами еще толком не знаем, о чем будет текст - так, какие-то обрывки сюжетных линий. Но ведь лезет же... настойчиво...
Quote (Морана)
А пока читаю запоем до двух ночи "Сага Листвы"
Спасибо, очень приятно, что Вам нравится.))
Quote (трэш-кин)
Если он русский, то скорее - космонавтом. Я вот, например, когда хотел стать космонавтом, слово "астронавт" даже не знал.
Я тоже думала на эту тему. Терминология, видимо, будет зависить от многих факторов. Вчера с Триллве долго обсуждали мир, в котором будет происходить действие. Пока с уверенностью можем сказать только, что это альтернативная Земля будущего, Россия без Октябрьской революции в анамнезе. Пока непонятно, какое место отечественная космонавтика занимает в мире; как вариант - если второстепенное, термин "астронавт" может быть на момент детства Анти широко распространен. В любом случае, определимся - поправим. Спасибо за дельное замечание.
Quote (трэш-кин)
Еще три восклицательных знака подряд - это многовато.
Полезла в текст с недоуменной мыслью "а шо, там это есть?". Угу. Есть. Аж три раза. Хорошо, что заметили.)) Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Спасибо, трэш-кин, вы всё правильно поняли... для автора - фразы поставленные вот в такие скобки *текст* обычно используют для уточнение производимых действий, в данном контексте это был намёк на то, что я даже не смогла запомнить сколько именно текста осилила в прочтении... Я и ещё раз Я
Спасибо, разъяснили. *Смотрю, где там в первом абзаце встречается слово "ого". А потом соображаю, какие же знаки препинания пропустил ниасиливший текст вампир-мститель*. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Тео, поражаюсь твоей скорости, Тока-тока сагу дописала и уже за новое взялась
Quote (Тео)
с воплем раненного бегемота унеслась одеваться.
Класс. Ха-ха.
Quote (Тео)
внимательно вглядывалась в девушку черной бусинкой глаза.
Птица одноглазая что-ли? Может все же двумя глазами пусть смотрит? Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
Написано задорно и с юмором. Стиль, ИМХО, хороший, легко читаемый, проглатываешь быстро, не заметив, как закончился текст. С радостью прочту продолжение. Забавная история о легкомысленной девице, вечно попадающей в неприятности... Хотя может неправильно поняла. Но почему-то в преддверии сессии мне, как преподу, стало грустно. Ибо таких Кать у меня в потоке человек 30-40 и все они будут ходить к декану, хлопать ресничками и получать индульгенции. А мы, преподаватели снова будем слушать как: "из электрона вылетает молекула", "момент импульса проектируется на магнитное поле", что "количество вещества - это масса в объеме", "вес - характеристика притяжения к Земле" и прочее, прочее, прочее. Снова будем отправлять их на переэкзаменовку, на доучивание и через два месяца опять слушать одно и тоже, потому, что они, увы, не отчисляемые. Зато есть надежда, что, вспоминая этот рассказ, буду смеяться над этой ситуацией чаще, чем сетовать. Может даже научусь воспринимать это с юмором... как автор данной работы. ФанГФорум
Добралась))) Повеселилась). Да, раз полезли персонажи со своей историей, теперь будут доканывать, пока вся сказка не расскажется. Они такие! Хочу дальше!
Вот это резануло.
Quote (Тео)
как по мановению волшебной палочки, была вновь зачислена в число студентов.
Quote (waild-cat)
ну не фмогла я!! не фмогла! Простите автор, бросила на *сейчас посмотрю* ого на первом абзаце...
Quote (Тео)
- На горизонте киты!!!
Что-то не эротичненько как-то...
Quote (Тео)
Капитан Ахав размахивает треуголкой и щурит единственный глаз,
Ужас! Моби Дик! Порнухи не предвидится! Вот как ползу, так и отражаю!
По-хорошему, мне б не за новое браться, а Завещание волка дописывать. И еще один роман уж год висит на середине...
Quote (Candel)
Класс. Ха-ха.
Если честно, я этого бегемота убрать хотела, как-то мне фраза глуповатой показалась. Но если "ха-ха", пушшай живет.))
Quote (Candel)
Птица одноглазая что-ли?
Сегодня специально полазала по сайтам орнитологическим, чтоб убедиться. Не, тут все правильно. У большинства птиц глаза по бокам головы расположены, что дает большой радиус обзора, но конкретный предмет птицы видят только одним глазом. Если они смотрят прямо, то видят плохо, так как изображение попадает на боковую часть сетчатки. Поэтому, чтобы что-то рассмотреть, птичка поворачивает голову и, соответственно, Катька видит только один глаз.
Quote (Ада)
С радостью прочту продолжение.
Спасибо, постараемся не затягивать.))
Quote (Ада)
Ибо таких Кать у меня в потоке человек 30-40 и все они будут ходить к декану, хлопать ресничками и получать индульгенции.
Мне в этом плане повезло больше. У нас такие студенты редко попадаются, хотя в последние года берем почти всех. А если и попадаются, надолго не задерживаются. Может, потому, что декан женщина.))
Quote (kagami)
как по мановению волшебной палочки, была вновь зачисленав число студентов.
Точно. Спасибо, что ткнули, я и не заметила. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Буду ждать. Приятная легкая вещица. Позволяет посмеяться над больной для преподов темой. Надеюсь прода выйдет раньше нашей сессии...
Quote (Тео)
Мне в этом плане повезло больше. У нас такие студенты редко попадаются, хотя в последние года берем почти всех. А если и попадаются, надолго не задерживаются. Может, потому, что декан женщина.))
Мы тоже берем всех, сейчас, вероятно, все ВУЗы в таком положении. Хочется надеяться, что это вскоре изменится. Но пока не вижу подобных тенденций... Но проблема не только в этом, а вот именно в том, что их не отчисляют. Безусловно ИМХО, но мне так кажется. У меня такие Кати по 13 раз сдают - это никакая не гипербола, это реальное число переэкзаменовок, на которые им индульгенции выдает деканат. Декан мужчина... ФанГФорум
Хочется надеяться, что это вскоре изменится. Но пока не вижу подобных тенденций...
Щас буду флудить, но наболело... Я тоже не вижу тенденций. Самое противное, что тут все упирается в ставки (на нашем факультете, во всяком случае) - меньше первокурсников, меньше часов, меньше денег. И если отчисляют студентов, часы на следующий год тоже могут урезать. А еще противнее, что студенты о том прекрасно знают и по полной программе пользуются ситуацией... Ладно, еще, у нас таких не много.
Book, спасибо большое.)) Но так задорно, видимо, будет не всегда. Судя по тому, что вырисовывается... Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Я тоже чуть пофлужу. Но ведь это относится к теме работы - к Кате! Мы ж о Кате, о любимой!
Quote (Тео)
Я тоже не вижу тенденций. Самое противное, что тут все упирается в ставки (на нашем факультете, во всяком случае) - меньше первокурсников, меньше часов, меньше денег. И если отчисляют студентов, часы на следующий год тоже могут урезать.
У нас все также упирается в ставки. Причем, в деканатах, как правило - так в нашем ВУЗе - сидят представители выпускающих кафедр. А у них при отчислении ставки сокращаются куда сильнее, чем у нас. Ведь они получают уже эти сокращенные группы, из которых отчислены все Кати и подобные им. В результате, мы их отправляем учиться, а деканаты, ради своих ставок, присылают к нам с очередными разрешилками, хотя, по идее, по правильному, как говорят наши старшие преподаватели, 3 переэкзаменовки должны быть пределом. Мне самой судить сложно - я ни разу не заваливалась, когда училась. Но наше старшее поколение говорит так и я им верю.
Quote (Тео)
А еще противнее, что студенты о том прекрасно знают и по полной программе пользуются ситуацией...
Вот как раз самое противное то, что студенты знают, что их уж точно не отчислят. Именно поэтому учить они даже не пытаются, они без конца ходят и сдают, и сдают, ничего не зная. А у нас ведь физика. Этот предмет понять надо, тут списывай-не-списывай, если не понимаешь, все равно завалишься. В общем, кромешный ужас! И решения не видно.
Прода уже на подходе. Возможно, выдадим сразу две главы. )))) И теперь это "Нечто" зовется "Колодец Ангелов".))) Вот только не знаю, смогу ли сама название темы поменять? Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Как обещалась, прода. И я, убитая, но непобежденная, побрела спать...
Глава 2
Антон подпирал снежно-белую стенку коридора и вот уже битых четверть часа гипнотизировал взглядом дверь лазарета. Дверь равнодушно поблескивала никелированной ручкой и время от времени подмаргивала зеленым окошечком с надписью "Только для пациентов и персонала". - Интересно, - подумал Антя и сдул щекотавшую нос челку, - неужели кому-то без причины захочется завернуть в лазарет? Или это для таких вот сочувствующих, как он, написали? - Сколько раз я вам повторял, - раскатился из-за угла мощный бас, - что из-за этих ваших инноваций страдают наши дети! - Борис Шамильевич! - возмущенный голос собеседника взвился под потолок и там издох, поглощенный шумоизоляционным покрытием, - ваши дети от моих инноваций ничего, кроме пользы, не получают! Глядишь, и думать научатся! Это же ло-ги-ка! - А девушка? - пред грозовыми раскатами деканского гласа бессилен был даже потолок. - Да, честное слово, понятия не имею, что произошло! Спорщики показались из-за угла - оба невысокие, чернявые, несколько восточной наружности. Вот только лицо декана Малкевича обрамляла окладистая борода. - Я, как обычно, зарядил учебный файл, - логик пожал плечами, - между прочим, с законами силлогистики. А она как грохнется в обморок! Может, испугалась, что не сдаст... - Леденцова? - скептически поднял бровь декан и тут узрел Антона. - Калистратов! - Малкевич потер руки. - Ты-то мне и нужен. Что там у вас произошло? - А... мнэ... - проблеял юноша, а логик вдруг расплылся в широкой улыбке и сахарным голоском произнес: - Антон, будьте так любезны, расскажите, что за билет вам попался. - Тринадцатый... - нерешительно сказал Тошка и недоуменно покосился на Шановича. Тот несколько раз кивнул, точно китайская статуэтка. - Там были эти... - Калистратов напрягся, вспоминая собственные шпоры, - всякий Сэ есть Пэ. Или, не есть... - Я же говорил! - Улыбка логика стала вовсе медовой. - Антон, где ваша зачетка? - Тут... - Калистратов обалдело закатал рукав свитера, предъявляя широкий пластиковый браслет на запястье. Виталий Шанович с энтузиазмом ткнул в миниатюрный экран пальцем. Браслет моргнул, считывая отпечаток, а декан прищурился. - А что произошло с девушкой? - У нее горе, - ляпнул Тошка и сглотнул. В самом деле, не говорить же преподавателям, что им тогда на экране невесть что примерещилось. Сейчас, немного отойдя от происшествия, юноша был уверен, что с ним случилась какая-то неприятная галлюцинация. А Катьке могло поплохеть от чего угодно. - Что за горе? - Ее парень бросил, - Калистратов вздохнул. Вообще-то, врать он не любил. – Вчера вечером. - Надеюсь, без последствий? - Малкевич напрягся. - Не, ничего такого, – Тошка испуганно сглотнул. Не хватало еще, чтобы декан впутал в дело специалистов из Отдела защиты прав ребенка. - Между ними и не было ничего. - Ну-ну... - Малкевич сурово пошевелил бородой. - Значит, так. Вы, Виталий Шанович, отправляйтесь продолжать экзамен. Вы, Калистратов, стойте здесь, пока я не выйду, а я навещу пострадавшую. Декан решительно тронул зеленую панель, двери лазарета бесшумно разъехались; логик поспешно скрылся из виду, а Антошка перевел дух. И кто его за язык тянул врать о Катькиных амурах? Сказал бы, что перезанималась. Или, может, в нем заговорили эти... комплексы? Калистратов скривился. У него самого с девушками как-то не складывалось. Нет, Тошка, конечно, периодически влюблялся и все такое. Только вот представительницы прекрасного пола считали его неудачником и ничем не выдающимся ботаником. А уж после того, как во втором семестре златокудрая Светка - местный Эверест, который Антя по незнанию попытался покорить - высмеяла его на глазах однокурсников, парень и вовсе приуныл. И полностью отдал предпочтение книжкам и гаммам. Мелодичное треньканье "Пионера" вывело юношу из задумчивости, и, вытащив телефон, Тошка снова вздохнул. По экрану розовой каллиграфией потекло сообщение: "Сынок, ты покушал?". Зоя Прокопьевна Калистратова, пианистка, актриса и просто «образец женственности», как называли ее столичные газеты, обожала изысканные шрифты. И сына обожала тоже. Потому-то после школы и рванул Калистратов-младший из Питера в Нижний. Подальше от родительской любви и тотальной опеки. Он часто задавался вопросом, почему именно сюда, а не куда-нибудь в Пермь или Воронеж, где были отличные консерватории, чьи выпускники-пианисты гремели по всему миру? Впрочем, Антя давно перестал мечтать об артистической карьере, полагая главным для себя свободу. А, может, просто потому, что в Нижнем тоже были Врата, и детская мечта становилась чуть ближе, когда Калистратов видел, как в безоблачную погоду далекое кольцо на высоком шпиле ловит закатные лучи? Антон собрался, было, сообщить матушке, что сыт, здоров и весел, но тут двери лазарета разъехались, и на пороге появился декан Малкевич, деликатно поддерживая под локоток красную, точно вареный рак, Леденцову. - Вы уж осторожнее, - назидательно гудел Борис Шамильевич куда-то в район подмышки девицы, - в следующий раз не перетруждайтесь и пейте валериану. Очень перед экзаменом помогает. Калистратов! Проводите девушку до общежития! Тот согласно кивнул, а Катька, пронзив сокурсника злющим взглядом, сама ухватила Антона за плечо и чуть не на буксире потащила к лестнице. - Я думала, ты мне друг! - Плюхнувшись на сидение аэротакси, Леденцова, наконец, прервала возмущенное молчаливое пыхтение. Ткнула пальцем в панель. - А ты, оказывается, тот еще гад! - Неправильно задан адрес, - меланхолично отозвалась система. - Малиновая, восемь! - выплюнула девушка и с возмущенным видом стала копаться в сумочке. - Да что я сделал-то? - Антон возмущенно дернул вверх молнию куртки. - Ты меня обесчестил. Фигурально выражаясь, конечно. Слышал бы, какую лекцию о современных нравах прочел мне Шамильич! Велел витамины пить, сказал, что от депрессии помогает! - Ну, Кать, ну, подумаешь... - Калистратов скривился, - должен же был я что-то говорить. А то, что с парнем так вышло... дело-то обычное. Леденцова на секунду застыла с гребнем в руке, а после, повернув к сокурснику холодное злое лицо, медленно проговорила: - Тоша, ты слегка напутал. Это для ТЕБЯ - дело обычное. А для меня - вопрос принципа. Дело профессиональной чести, можно сказать. Калистратов потрясенно вздохнул: - Так значит, правда, что ты... ночная бабочка? И, это… ты меня с парнями-то не спрягай. Я натура хоть и творческая, но вполне традиционной ориентации! Катька фыркнула и принялась снова орудовать расческой: - Дурак ты, Антя. Ты про феромоны когда-нибудь слышал? - Это что-то про бабочек? - Дались тебе эти бабочки... - Леденцова все еще смотрела мрачно, но орать, к счастью, перестала. - Тогда... - воодушевился Антон сменой настроения, - знаешь, что? Пошли в "Две луны", а? Мы ж рядом совсем, а я тебе мороженое куплю. В качестве компенсации, так сказать. Там и поговорим. Леденцова хмыкнула, потом нехотя кивнула, а Калистратов направил такси на розоватую крышу кофейни, испещренную возле посадочной площадки красно-белыми квадратиками новеньких солнечных зонтов. Они не стали спускаться в зал, а выбрали столик на крыше, у самого края, где через увитую искусственным плющом решетку открывался впечатляющий вид на ледоход. - А ты не простудишься? - заботливо поинтересовался Калистратов, когда Катька подняла воротник плащика. - Ветрено все же. - У меня иммунитет, как у лошади, - отмахнулась Леденцова и, глянув в меню, мстительно заказала себе на панельке выбора мороженое с натуральной клубникой. - Не уверен, что у коней уникальная иммунная система, - пробурчал под нос Антя и, мысленно пересчитав наличность на стипендиальной карте, ограничился пломбиром. - Так что там с бабочками? - Не будь занудой. И не с бабочками, а с феромонами. Если не вдаваться в подробности, это такие вещества, которые могут вызвать разные реакции. От страха до обожания. - А ты... - А я с ними работаю. К столику бесшумно подрулил столик на колесиках, и друзья сняли с подноса заказ - аппетитные горки в креманках, украшенных крупным алым горохом. - Так ты химией занимаешься, - поинтересовался Антон, облизывая ложечку, - потому всегда и со всеми так удачно договариваешься? - Можно сказать и так, - Леденцова загадочно усмехнулась. - Я при желании вообще могу тебя в себя влюбить. - Э... а, зачем? - Калистратов уронил ложечку в креманку. Нет, что ни говори, Катька была девица видная. Высокая, белокожая, длинноногая, она умела произвести впечатление. Вот только Антона брюнетки категорически не привлекали, может быть, потому, что напоминали Зою Прокопьевну? А еще Анте всегда хотелось чувствовать себя защитником. Сильным и отважным мужчиной, готовым подставить плечо хрупкой сказочной принцессе. А рядом с Катериной героем себя, наверное, чувствовал бы только какой-нибудь звездолетчик. Или, на худой конец, поп-звезда. - Я чего, - уточнил Антя осторожно, - тебе нравлюсь? - Нравишься, - серьезно кивнула Леденцова, - как человек нравишься. Вот потому я никогда не стану пробовать на тебе эту... продукцию. Понимаешь, Тошка... - она печально подперла кулаком подбородок и уставилась на блестящую под солнцем Волгу, - дружба имеет дурацкое свойство умирать, когда переходит в любовь. Вот, допустим, поругаемся мы, так ведь все равно помиримся. А с любовью так не выйдет. Даже если помиришься, все равно какой-то кусочек отношений будет потерян. Любить - это все равно, что гореть свечой на ветру... Антон удивленно глянул на профиль подруги - на мгновение ему показалось, что Катька даже выглядеть стала старше - и подумал, а так ли он был неправ, сочиняя про Леденцовские амуры? - Впрочем, - девушка оторвалась от созерцания весенней природы, - если вдруг захочешь кого очаровать, или, там, наоборот, отвратить - обращайся. Как другу, сделаю тебе хорошую скидку. И Леденцова с видом кошки над сметаной отправила в рот спелую клубничину. - А как ты это делаешь? Перед мысленным взором Калистратова проплыла полузабытая картинка из какой-то детской книжки - носатая ведьма, помешивающая зелье в котелке. - Духи, мыло, - дернула острым плечиком Леденцова, - прости, но в технологию вдаваться не буду. Семейная тайна, видишь ли... - Знаешь, Кать... - юноша слегка покраснел и поскреб ложечкой скатерть, - ты, наверное, снова разозлишься, но я считаю, что так неправильно. Заставлять кого-то делать то, что он сам ни в жизнь бы не сделал... Леденцова вскинула смоляные бровки и усмехнулась: - Не скажи. Все не так просто. Бывает, что человеку просто нужен толчок, чтоб осознать некоторые вещи. - Погоди! Антон поспешно вытащил из кармана вибрирующий телефон и страдальчески скривился. Розовые символы на экране заметно прибавили в размере, а обилие знаков пунктуации указывало на непомерное волнение Калистратовой-старшей. "Антон!!! - гласило послание. - Что произошло?!! Почему не отвечаешь?!! Мама волнуется!!!" Прынц покосился на Катьку, с любопытством вытянувшую шею, и понуро начал набирать ответ. - Маменька? - сочувственно спросила Леденцова, а потом тихо хихикнула: - Слушай, Тошка, неужели ты и в этом случае будешь вести себя, как зануда-отличник? Я имею в виду, что, если мы тебя надушим чем-нибудь эдаким, чтоб маменькина любовь пошла на убыль? - Кать... - Антя поднял страдальческий взгляд, - мою маменьку никакие феромоны не возьмут, вот увидишь. Я лучше ее по старинке успокою, напишу вот, что экзамен сдал. - А врать, по-твоему, хорошо? - Так я, правда, сдал... пока ты... Катька вытаращила глазищи и нахмурилась: - Значит, пока я, можно сказать, была на грани жизни и смерти, у тебя хватило черствости... - Да, нет, он сам пришел. Логик. Ну, и поставил автоматом... - А мне? А я? - Леденцова задохнулась от возмущения. - Как иголки тыкать, так в меня, а как автоматом, так тебе? - Да ты погоди! Я уверен, что он и тебе выставит. Его Малкевич знаешь как за жабры взял? Говорил, что это все инновации виноваты. Ты, правда, коси на то. Скажешь, перезанималась. - Я ж брошенка, забыл? - В Леденцовой, похоже, с былой силой взыграла обида, но тут, на Калистратовское счастье, на крыше ожил монитор интервизора. "Твои руки словно крылья, а глаза, как сегидилья..." – взвился к весеннему небу сахарный голос, а на экране возник чернявый красавчик в распахнутой на груди белоснежной рубашке. Парень кокетливо стрелял глазами в разные стороны, у подножия сцены бесновались молодые девицы, а внизу экрана бежала неоновая надпись "Кристиан Грэй. Теперь и в твоем городе! Дата концертов..." - Бред какой-то, - фыркнул Калистратов. - При чем тут сегидилья? Они хоть знают, что это такое? Посмотрел на Леденцову и удивленно сморгнул. Щеки девушки заливал нежный румянец, а сама она смотрела на патлатое чудо, точно голодающий на огромный сливочный торт. - Какая разница... - пробормотала Катька, - это иносказательно. И вообще... красиво... Антя от такого поворота на мгновение потерял дар речи, а Кристиан Грэй на мониторе исполнил какой-то зажигательный танец с выворачиванием коленей. Вполне возможно, что пресловутую сегидилью. Катька тряхнула волосами и с решительным видом вытащила из кармана миниатюрный салатовый "Эверест" - последнее слово отечественной мобильной индустрии. Мелодичный сигнал - и на ладони девушки выросла изумрудная голограмма - лопоухая голова незнакомого Антону абонента. - Левушка, - пропела Леденцова, - мне срочно нужны билеты на концерт Грэя. Два. Под вопросительным Катькиным взглядом Прынц отчаянно затряс головой, но подруга была неумолима: - Желательно ближе к сцене. - Кать, да ты че, - растерянно бухнула голова, - билеты еще за две недели расхватали! - Лева, котик, - прищурилась Катерина, - меня не интересует, когда были раскуплены билеты. Я сказала, мне нужны два. Возле сцены. Или Аллочка тебе уже надоела? - Шантажистка! - горестно возопил лопоухий. - Ладно, я попробую. Будь на связи. - Вот. - Леденцова захлопнула крышечку телефона. - А ты говоришь - нехорошо. Аллочка, между прочим, профессорская дочка. И в жизнь бы не посмотрела в Левкину сторону. А так - и парень счастлив, и мне хорошо. - А девушке? - Антон угрюмо глянул на подружку. - Девушке тоже. Антя, она влюблена, и это главное. А каким образом - что за разница? - Все равно, - вздохнул парень, - так нечестно. Я бы хотел, чтобы девушка сама в меня влюбилась. - Ну-ну, - фыркнула Катька, - то-то, я смотрю, они на тебя гроздьями вешаются. - Ничего. Я подожду. Леденцова пожала плечами и отодвинула пустую креманку: - Пошли? - Погоди... - Антон, наконец, решился. Может, он и сошел с ума и ему мерещится всякое, но лучше уж знать наверняка. - Кать. Я спросить хотел. А... перед тем, как тебе плохо стало, ты ничего не заметила? - А с чего б мне еще поплохело? - дернула плечиком подруга. - Знаешь, как я перетрухала? Думала, правда, что с бабулей случилось. Это потом, в лазарете уже, сообразила, что меня в очередной раз на «слабо» взять пытаются. - Чего-о? - Долгая история, – Катька обреченно махнула рукой и полезла за сигаретами. – Но, если вкратце, родичи в очередной раз озаботились моей непростой судьбой и разыграли дурацкий спектакль, только бы вернуть меня в лоно семьи. - А тебе не кажется, что это как-то слишком? - Антя вспомнил глаза незнакомой девушки. Или она актриса? - Стоп. Бабушка? - Калистратов обалдело посмотрел на подружку. - А что тут такого? - Катька выпустила дымное колечко, тут же безжалостно снесенное ветром. - Ты точно с Луны свалился. Тош, есть такая вещь, как пластика. - А... - Калистратов задумчиво почесал затылок и подумал, что Катькин дед не иначе султан Брунея - оплачивать бабулькины заморочки, да еще фильм с ее участием снимать и вместо билета подсовывать... Правда, кто такой султан Брунея, Калистратов точно не знал, но в народе говорили, что личность была легендарная, денежная и на любые выходки способная. - Не веришь? - прищурилась Леденцова. - Ну и зря. Ты бы видел, что они утром учудили. Прислали мне письмо, в котором на царство посадить обещали, если я Академию брошу. - Чокнутая семейка, - буркнул под нос Антон, а потом подумал и надулся. Не иначе, Леденцова издевается. - Пошли, - Катька сунула в прорезь никелированной урны сигарету и порывисто поднялась. - Я замерзла. Калистратов молча двинулся следом и, плюхнувшись в такси, решил для профилактики с подругой временно не разговаривать. Он снова уставился в окошко, сплющив нос о прохладное стекло, и подумал, а как бы было здорово оказаться сейчас подальше от Академии, вредной Леденцовой и маминых сообщений. Где-нибудь на орбите загадочной планеты - дикой, но дружелюбной. И вот, команду отважных звездолетчиков встречают радостные загорелые туземцы; пышногрудые девушки несут в руках охапки диковинных цветов, запах которых... тьфу. Вот ведь накурилась Леденцова... Антон обернулся, желая сказать подруге какую-нибудь колкость, и вздрогнул от неожиданности. Взгляд его уперся в стену. Гладкую, из какого-то матово блестящего металла, с ярко-синей полосой посередине. А вот запах никуда не делся, а, кажется, стал еще сильнее - едкий, противный, точно жженая бумага и оплавившаяся пластмасса. Антон посмотрел направо и увидел плавно уходящий за угол коридор без единой двери. Вот только дальше на стене синяя же надпись - Сектор Б-8. Сзади послышался громкий топот, и мимо отпрянувшего Калистратова пронесся незнакомый мужик в облегающей одежде с множеством ремней, молний; со странной штуковиной на поясе, напомнившей Анте оружие из компьютерной игры. - Простите, - нерешительно позвал Калистратов, но мужик его, кажется, и вовсе не заметил. Зато в коридоре прибавилось дыму - сизые клубы медленно поползли откуда-то со стороны нижней лестницы, которой заканчивался другой конец коридора. Прынц нервно отер пот со лба и решил за благо последовать за незнакомцем. Путь окончился у двойной двери с замком-панелью. Раздвижные створки были приоткрыты и подрагивали, словно в конвульсии, так и не разойдясь до конца. Антя боком просочился внутрь и замер, ошарашено глядя на открывшуюся картину. Он оказался на металлическом балконе, опоясывающем то ли парк, то ли оранжерею. Вернее, то, что от нее осталось - под развалинами рухнувших переборок, в очагах то тут, то там разгоравшегося пожара. Сизый дым туманными клубами поднимался кверху, мешая разглядеть масштабы разрушения, но Антону на мгновение показалось, что он слышит, как лопается в огне кора и шипит смола сгорающих заживо деревьев. Юноша закашлялся и, подняв глаза вверх, тихонько застонал. Прямо над ним расстилался во все стороны прозрачный купол, а дальше - чернильная пустота. То, что это не ночное небо, а самый что ни на есть космос, Антон понял как-то сразу - слишком уж крупными и яркими казались немигающие глаза звезд. - Я... не хочу. Чтобы так, - пробормотал Калистратов и, затравленно покрутив головой, заметил на противоположной стороне балкона еще одну дверь. Ринулся туда, по пути чудом увернувшись от железной балки, рухнувшей откуда-то из-под купола, и что есть сил забарабанил в закрытые створки. Будто отвечая, дверь бесшумно разошлась, и, ухватившись за створку, под ноги Антону сползла худенькая рыжеволосая девушка, вся перемазанная копотью, кровью и масляными пятнами, в разодранном комбинезоне. - Помоги, - пробормотала она и подняла голову, а Калистратов чуть не заорал, узнав бледное лицо из экзаменационного монитора. - Тошка, ты чего дергаешься?! - Леденцова возмущенно оттолкнула повалившегося на нее друга. – Заснул, что ли? Приходи в себя, приехали. Калистратов изумленно поморгал, созерцая общежитскую террасу на уровне пятого этажа, и попытался сдуть со лба прилипшие волосы. Приснится же такое... Он полез наружу вслед за презрительно фыркнувшей Катькой и чуть не заорал от боли, ухватившись ладонью за ручку на дверце. С опаской глянул на ладонь и со свистом втянул в себя воздух. Свежий ожог радовал глаз отчаянной краснотой и намечающимся пузырем. Калистратов всхлипнул и ринулся вслед за подругой через пустой и гулкий дуэльный зал, толкнул плечом дверь и чуть не свалился от пронзительного визга. Голос у Леденцовой был громкий, а каблучки на туфельках острые. Так что выглядывать из-за Катькиного плеча предмет испуга Антя стал скорее машинально, охая от боли в ноге. А потом Калистратов подумал, что вот так, наверное, и сходят с ума. Посереди холла ничком лежала девушка. С копной всклокоченных и грязных рыжих волос и в очень знакомом комбинезоне. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Спорщики показались из-за угла - оба невысокие, чернявые, несколько восточной наружности. Вот только лицо декана Малкевича обрамляла окладистая борода.
Эх-х-х! Знакомая внешность, наша, татарская. Антя такой типичный ботаник, я правда мужчин таких всегда недолюбливала в Универе, но образ потрясающе точный. Любопытно как реальности сплелись, вот тебе и технологии, вечно эти физики (мы то бишь) придумают непойми что, а бедные простые люди потом отдувайся. Буду ждать продолжения. ФанГФорум
Уф, сегодня девчонки рулят. Сплошной балдеж. Сначала прочитала Kaverelle De Vin, потом заглянула к вам. Какой текст, сколько загадок и интриг. Прелесть. Впрочем, нисколько не сомневалось, что будет захватывающе. У вас всегда получаются интересные произведения. За что спасибо.
Между прочим, списано с реальных людей. У Малкевича даже ФИО не меняла. Он у меня в медучилище вел фармакологию и латынь. Просто потрясный дядька!
Ну вот поэтому и персонаж запоминается, что прототип замечательный! Хотя вроде бы и мелькал всего в паре кадров, а сразу запомнился.
Quote (Тео)
Меня иногда ботаники вштыривали..
Я как-то их недолюбливала. Хотя сама закончила с одной четверкой... Но просто всего должно быть в меру, я и веселилась и лекции прогуливала порой стыдно признаться... Но экзамены, правда, никогда не заваливала.
Quote (Тео)
С другой стороны, интересно ведь!)))
А то! Нам самим интересно зачастую... Но не для всех наши эксперименты хорошо заканчиваются... ФанГФорум
Я не только на подходе. Я уже. Вот Тева появится, наведем последний лоск, и будет всем прода. Пы.Сы. Все чаще убеждаюсь, что муз у меня -- существо ночное. Еще бы спать так не хотелось... А с жанром... э... как обычно, НЕФОРМАТ. мои книги
Но просто всего должно быть в меру, я и веселилась и лекции прогуливала порой
Я усвоила одну замечательную вещь. СТУДЕНТАМ ДАЛЬШЕ НЕ ЧИТАТЬ!!! Сначала, курса, эдак, до 4-го зарабатываешь себе авторитет. А вот после можно и погулять...
Найк, спасибо!))
Quote (Триллве)
Вот Тева появится
Появилась с большим трудом. Все же хуже переезда только революция...
В общем, прода.
Глава 3. Авторы выражают глубокую признательность френдам по Самиздату Артемию и Тарасу за разрешение немного порулить героями из цикла "Группа поддержки". Мальчики, мы вас любим!)))
Мужчина появился в больничном холле во время утреннего обхода — относительно спокойное время, потому что посетители предпочитают не попадаться под горячую руку еще не совсем проснувшимся и не отведавшим ланча врачам. Да и отвлекать их — себе и пациентам дороже. Мало того, вошел этот рослый красавец не через помпезный холл, отделанный агатом и розовой яшмой, а через черный — вроде как насмерть запечатанный здоровым средневековым засовом. Даже в век спорта и поголовной заботы о собственном здоровье с применением науки и техники мужчина этот — лет 28 на вид — был хорош: высок, плечист и изящен в движениях. У него была загорелая чистая кожа, оттеняющая светло-русые волосы, прямой нос; аккуратные, прижатые к черепу уши. Портили общее впечатление разве что глаза: узкие, ледяные. И пристальный взгляд ощупывал мгновенно, проникая даже туда, куда пускать не хотелось. Одет странный гость был в летний льняной костюм, выглаженный и безупречный — это при том, что у льна есть свойство мяться прямо на глазах. Впрочем, отметить особенности его внешности под лестницей у черного входа было некому. Потому мужчина спокойно вернул на место засов и спокойно поднялся в отделение интенсивной терапии на третьем этаже. На входе в отделение его попытались задержать впервые. Гость небрежным касанием пальца засветил беджик на груди и повернулся так, чтобы дежурной медсестре за стойкой удобно было прочитать. Девушка чуть заметно побледнела. — Минутку, Кирилл Юрьевич, я вызову доктора Крутикова. И обреченно поплелась по закругляющемуся коридору отделения. Между тем Кирилл Юрьевич (Кир — для друзей) легко перемахнул стойку и поиграл клавиатурой компьютера. На секунду замер, впитывая информацию; вернул все как было и притулился снаружи у стойки со скучающим видом. — Господин Марцелев, это произвол! — подкатился к стойке дежурной медсестры кругленький, уютный доктор. Правда, сейчас он сопел, как хомяк, и был багровым от гнева и… опаски. Кир, словно хищная птица, наклонил голову к плечу, нацеливаясь клюнуть доктора Крутикова изящным, слегка вытянутым носом: — Это не произвол, это инквизиция. — Что?! Кир опять ткнул пальцем в беджик: — Кирилл Марцелев, инквизитор шестой ступени; седьмой следственный отдел. Опасные и необъяснимые дела. Он, казалось, прямо из воздуха вытянул прозрачную папочку с документами и веером раскинул их по стойке. — Вы сообщаете о пациентке с осколочными ранениями, сложными переломами стоп и голеней, со множественными химическими, термическими и… электрическими ожогами… и так далее, которую находят в холле общежития гуманитарной Академии. Никаких сводок об авариях, пожарах, взрывах ни от кого, в том числе, и от вас, не поступало. И думаете, кого вам пошлют? Она в сознании? — Ее нельзя сейчас допрашивать! — Не ведите себя, как средневековый польский король. — В смысле? Медсестра тихонько хихикнула. Доктор Крутиков надулся еще сильнее. — Я даю вам пять минут. Кирилл хлопнул ладонью по стойке: — Вот это другой разговор! — И я буду присутствовать. — Скромное врачебное любопытство? — поинтересовался Кирилл ядовито. — Производственная необходимость! Ксения, выдай господину комплект. И пусти в ординаторскую, пусть переоденется. Подлецу все к лицу. Так что защитный костюм с полумаской сел на Кира, как влитой. Доктор Крутиков обиженно похмыкал и кивком позвал за собой. Палата наполовину состояла из полукруглого панорамного окна с дивным видом на город. Вот уж для кого-кого, а пациентов из интенсивной терапии зрелище бесполезное. Да и яркое солнце, вливающееся в него, было приглушено тонированным стеклом. В палате не было ничего, кроме высокого пластикового табурета и функциональной кровати, больше похожей на анабиозную камеру или ванну, накрытую голубоватым прозрачным колпаком. Внутри этой ванны в густом геле плавала пациентка. Доктор Крутиков с кислым видом набрал комбинацию на стенной панели, и колпак сдвинулся. — Наслаждайтесь, — он подбородком указал на табурет и отошел к окну с видом обиженного хозяином плюшевого медведя. Кирилл смотрел на лицо пациентки, приподнятое над гелем пластиковым подголовником. Кровь с него смыли, царапины и ссадины замазали целебным клеем. На бледных скулах горели пятна, глаза были обведены лиловыми тенями, потемневшая медная прядка прилипла ко лбу. — Вы… слышите меня? — спросил Кир, включая запись. Ресницы шевельнулись. Следователь почему-то ожидал, что глаза будут серые или зеленые — под веснушки и рыжину. А они оказались карими, с расширенными, почти затопившими радужку зрачками. — Я пришел поговорить… о том, что с вами произошло. Кирилл Марцелев, инквизитор шестой ступени; седьмой следственный отдел. А вы? Нос зачесался под маской, и следователь потер его согнутым пальцем. — Арсена. — И? — Вы мой сон, должны знать. — И все же, — произнес Кирилл мягко, — расскажите мне. Она улыбнулась, и строгое лицо вдруг стало красивым. — Мне не больно. Значит, я сплю. Или брежу. — Или это комплексное лечение. Арсена. — Где я? — В больнице. — Госпитальном отсеке? — ее глаза охватили то пространство, которое могли охватить, и вновь попытались сфокусироваться на Кирилле. — Нет. Обычный рейс, круизный лайнер. — «Титаник»? — пошутил он. — «Звезда империи». Порт приписки — Колодец Ангелов. Пальцы Кира пробежались по планшетнику, он дернул ртом: — В списках такого нет. И общежитие это никак не объясняет. Доктор Крутиков! Тот обернулся. Сейчас он выглядел, как страшно разозленный плюшевый мишка. — Прекратите это издевательство! — Почти. Как вы думаете, мог шок спровоцировать провал сознания в выдуманный мир? Компьютерную игру? — Когда она окрепнет физически, мы привлечем лучших психиатров и психологов. Вы закончили? — Еще два слова. Представьте, что я настоящий, Арсена, — Кирилл склонился над капсулой. — Что там произошло? — Взрыв… несколько. Маяк! Включить… в рубке! Я должна… Она потянулась сесть, но липкий гель удержал. — Убирайтесь отсюда! — рявкнул Крутиков на Кирилла. Его пальцы стремительно бегали по панели, и Арсена задышала ровнее, закрывая глаза. Вернулся на место колпак. — Еще никто не смел прогонять инквизитора, — проскрипел Марцелев с угрозой. — Вы заставили ее заново пережить весь тот ужас. Организм не врет. — Хорошо, — Кирилл улыбнулся. — Позаботьтесь, чтобы с ней никто не говорил, не поставив в известность меня. — Даже врачи-специалисты? — Весьма желательно. Но особенно это касается посторонних. А я пришлю охрану. — Только с тем оружием, которое не испортит стерилизация, — уточнил врач насмешливо. — Договорились! — Вы что, всерьез думаете, что в нашей больнице на нее кто-то нападет? — фыркал доктор Крутиков, выпроваживая сыскаря к выходу. — Бред какой-то, настоящий бред! — А то, в каком состоянии ее привезли… — Взрыв, авария, но ни в коем случае не чья-то злоба! Исключено! Вы в вашем следственном комитете рехнулись на фантазиях… Кирилл испытал жгучее желание засветить доброму доктору в морду. Но воздержался. Из коридора он связался с отделом и развлекал у стойки сестру милосердия до тех пор, пока не поднялись наверх серьезные спокойные ребята и не заняли пост у двери. Кир положил перед Ксюшей визитку: — Вот мои телефоны, служебные и личный. Если что-то произойдет, звоните в любое время. Предупредите сменщиц. Пусть звонят тоже. — А доктор? — А доктора лучше не извещать. И долгим взглядом посмотрел в Ксюшины глаза.
— Я реликт, — заметил себе Кирилл, садясь в машину и пристраивая в тесноте длинные ноги. — Я верю в то, во что давно никто не верит. В зависть, злобу и дурные намерения. И в плохую генетику верю тоже. Никому и мысль не пришла, что Арсену могли пытать. Кроме меня. А еще я ненавижу этого плюшевого медведя, доктора Крутикова, за отсутствие прозорливости и глупую доверчивость. Сыскарь врезал кулаком по приборной панели. — Такой стиль поведения меня глубоко огорчает, — отозвалось нежное сопрано. — Плевать! В ближайшее автоматическое кафе, Бьянка, и не вздумай болтать по дороге.
Кирилл предпочитал подобные кафе заведениям с живой обслугой. Может быть, еда тут была не такая вкусная, а хай-тековский стиль грешил старомодностью. Зато получалось спокойно подумать. Не толпились докучливые посетители. И отсутствовала приторная слащавость официантов. Хотя… может, они (особенно, официантки) желали услужить вполне искренне. Юрьевич, рисуясь, подумал Кирилл, ты становишься хомяком: мрачным, избегающим общества мизантропом. За кофе с булочками сыскарь продолжал размышлять. С идентификацией проблем не должно возникнуть. Анализ ДНК взяли, остается сравнить его с образцами банка. Если Арсена живет на Земле или хоть раз входила во Врата — портал связи с другими мирами — проблем не будет. Правда, бывают еще нелегалы, отказывающиеся сдавать тест на ДНК по религиозным, этическим или каким-либо другим соображениям. Но тогда только Солнечная система, колонии исключены. А двигателя, разгоняющего звездолеты до сверхсветовой скорости, не существует в природе. Следовательно, задача упрощается. Помогут полицейские отчеты и личные связи. И не так уж много нелегалов, чтобы их нельзя было отследить. Кирилл выковырял из булочки изюмину и кинул в рот. Не похоже, что девушка врет. И охотно идет на контакт. Вот только этот «Колодец Ангелов» так и отдает дурной компьютерной гамалкой. Сыскарь выбрал в браслете контакт и нажал кнопку связи. Какое-то время на другом конце не отвечали. Потом раздалось бурчание и что-то свалилось. Кирилл хмыкнул. Админ группы поддержки одной из глобальных компьютерных игр за полтора года нисколько не изменился. Тогда Кирилл помог Артему Шевелю (никнеймы Темный или Вампир) отыскать пропавшую невесту. И теперь надеялся на взаимную помощь или хотя бы на консультацию. — Ты знаешь, который сейчас час? — зевая, поинтересовался Артем. — Знаю, половина одиннадцатого. Утра. — Издеваешься. Ладно, приезжай. — Сейчас не могу, подъеду к четырем. У тебя какая смена? — Каждый день ночная. С младенцем не поспишь, — пожаловался Артем и отключился. Кирилл хмыкнул. И до того, как стать отцом, Темный всю ночь проводил в игре — когда по работе, когда для собственного удовольствия. А просыпался и делался более-менее вменяемым не раньше полудня. Впрочем, вполне возможно, все сейчас изменилось. Брак налагает ответственность. Теперь, раз уж с перекусом покончено, следовало поговорить со студентами Леденцовой и Калистратовым — теми, кто обнаружил Арсену в холле общежития гуманитарной Академии. Протокол вчерашнего предварительного опроса свидетелей у Марцелева имелся. Но инквизитор предпочитал в таких случаях делать выводы самостоятельно.
Комплекс общежитских зданий, расположившийся среди лесопосадок на высоком Волжском берегу, был похож на терема: с шатровыми крышами, гирьками, кручеными столбами высоких крылец. Но внутри все было по-современному, тепло и уютно. Марцелев перекинул через локоть серую ветровку и подошел к справочной панели у входа. Набрал искомые имена. — Приставьте браслет к панели, — пропела машина, — я закачаю нужную информацию. Вирусов нет или они не особенно опасны. Желаете виланесску Орландо ди Лассо или импровизацию Яна Питерсзона Свелинка? — Нет, спасибо, — Кирилл приподнял брови в попытке уяснить, что именно ему предложили. — Предпочитаете Карло Джезуальдо ди Венозу? Одобряю. — Схему разверни, — буркнул инквизитор. Панель начала показывать панораму общежития со стрелочками-указателями и оптимальными вариантами маршрута. — Навигатор изначально настроен на Калистратова, — угрюмым басом сообщил искусственный интеллект. — Но могу переключить на Леденцову. Оба на месте. — Не стоит. Панель мигнула и погасла. «Какая обидчивая! Или какой?» — задумался Кирилл, шагая к лифту и с любопытством поглядывая по сторонам. А поглядеть было на что. Местами творческая активность населения зашкаливала. Хотя самого населения попадалось навстречу немного. Ну правда, что делать около полудня в общежитии? Еще в холле Кир обратил внимание на тощего студента, привалившегося к постаменту и меланхолично тыкающего пальцами в клавиши синтезатора, уложенного на колени. Только вместо звуков всплывали над инструментом стайки призрачных нот — белых, голубых, розовых, но чаще всего ядовито-зеленых, что заставляло тощего морщиться. На него сочувственно взирал с пьедестала одиноким глазом посеребренный Моцарт. Второй глаз закрывала черная повязка, голова композитора была кокетливо повязана алой банданой в белые горохи, а хвостики спускались на плечо. Постамент был расписан незабудками. Пиратская тематика не оставляла и дальше. Чуть ли не пол стены занимало морское сражение, затянутое виртуальным вихляющимся дымом, то позволявшим разглядеть детали, то затруднявшим лицезрение начисто. Из скрытого в стене над панно динамика орало: «Четыре года рыскал в море наш корсар…» Из второго голосом обиженной нянечки верещал виртуальный интеллект: «Допустимый порог завышен на 17,334567893 процента! Немедленно убавьте громкость!» Этот участок сыскарь проскочил рысью и остановился перед портретом Энштейна. Портрет обрамляли лавровый венок из сусального золота и витиеватая кириллица: «Он тоже завалил математику! Наш человек!» Чуть ниже висел черный квадрат с табличкой «Малевич». Над фамилией была пририсована крупная «К». Дальше шли масляные картины в багетовых рамах — вполне приличного содержания; как явствовало из подписей — руки многочисленных учеников академии, меценатов и дарителей местного бомонда. И не местного — судя по количеству лун и солнц над почти земными пейзажами. Тут Кирилл даже задержался на какое-то время, удивляясь, что пропустил неожиданно интересное собрание. Задержался он и перед виртуальной доской объявлений. «Экскурсия в Дивеево, запись до понедельника в 78 комнате, спрашивать Люсю». «Надя, все мои таланты — твои!» И ответ неизвестной Нади: «Ни одного не заметила». «Кто унес читалку из библиотеки? Она завирусована!» И так далее. Сыскарь отвлекся от букетика фиалок и лютиков, заткнутого за угол панели, и вызвал лифт. Двери открылись, встречая гостя светящимися письменами, как в сказке «Аленький цветочек»: «Временно не работает! Клянемся, что временно! К шести вечера все будет тип-топ! Не верите? Ходите пешком, пешком ходить полезно! Перед старушками и мамочками с колясками извиняемся. Клятвенно обещаем исправить все неудобства! Руки у нас оттуда растут! Можем справку предъявить. Во, смотрите! Ремонтники». И стена лифта послушно высветила справку с десятком подписей и размытой лиловой печатью. Кирилл два раза прочитал бегущую строку, посмеялся и свернул на лестницу. Та была парадной, широченной, мраморной, с прижатой медными прутьями ковровой дорожкой. О прут Кир и споткнулся, почти добравшись до площадки между пятым и шестым этажом — отвлеченный вибрацией навигатора. И едва не влетел в объятия черноволосому романтичному юноше. А вернее, едва не возлег ему на колени. Юноша, пребывая в меланхолии, сыскаря не заметил. Так и сидел под огромным витражным окном на широком подоконнике, терзая незажженную сигарету. Пол охотно глотал табачную крошку. Рядом с юношей на подоконнике лежала пачка «дамских» пахитосок и оригинальная тяжелая зажигалка в форме звездолета. Сыскарь и без навигатора признал в страдальце искомого Калистратова. — Добрый день, — сказал он, в легкой насмешке изгибая брови. — Курите? — Балуюсь. — А как к этому отнесется почтенная Зоя Прокопьевна? Сигарета выпала. Пол с чмоканьем поглотил бренные останки. Юноша вскинул на Кирилла невообразимой синевы глаза с пушистыми по-девичьи ресницами. Такими сердца пробивать навылет, хмыкнул под нос Кирилл. Странно, что при подобной красоте юноша не пользуется успехом у противного пола. Э… противоположного. Вероятно, девушки ему до смерти завидуют. Хотя, трезво заметил Кирилл, дело тут не в зависти, а в маменьке, воспитавшей такой вот неприспособленный к жизни цветок. И женщины это чувствуют интуитивно, как и то, во что им выльется вельможная, своенравная свекровь. Как же тяжко парню избавляться от роли «сына великой матери». Жить с таким грузом не каждому удается, а уж сбросить его выходит у одного на миллион. Судя по всему, не быть Антону Калистратову таким миллионным. Его отец, известный инженер-звездолетостроец, окончивший престижную питерскую Академию космического приборостроения, дома бывал редко. Вот и получила Зоя игрушку в полное свое владение. А, была еще и нянька! Но отнюдь не Мери Поппинс. А парень не только очами и кудрями союзен. Фигура ладная. Худоватая — так это по молодости. И джинсы и синий джемпер к лицу. — Вас маменька послала? — Нет, Антон Ефимович. Присесть дозволите? Антон неохотно кивнул. — Тогда вы полицейский. — Прозорливо, — Кирилл представился. — Вы из-за нее? Глаза юноши полыхнули, выдавая его с головой. «Влюбился, подумал Кир с жалостью. Романтично; переживает. Это ты, парень, зря. Не знаешь ты ее совсем. Да и девушка тебе потребна мягкая, хозяйственная, оберегающая. Та, на которую ты можешь положиться. Не по тебе Арсена, а скорее, ты не по ней. Или склонен, как отец, посадить себе на шею монстра? Впрочем, эту твою маменьку я хорошо понимаю, а подопечная доктора Крутикова для меня tabula rasa». — Да что вы взволновались так, Антон Ефимович? Обычная процедура, мы просто побеседуем. Раз уж дело сие мне доверено, обязан я в него вникнуть. А кто лучше вас ознакомит меня с деталями? Юноша облизнулся. А ведь держит удар, поразился Кирилл, не лезет с вопросами. — Да. Только можно без «Ефимович»? — Не любите формально? Что ж, как вам будет угодно. Итак… Кир задавал стандартные вопросы, но куда сильнее интересовала его реакция собеседника. И то, как долго парень выдержит, не расспрашивая встречь. — …а девица Леденцова… — Ей стало плохо на экзамене… по логике, — терпеливо вел Антон. — Я сопровождал ее в лазарет, а потом сюда. — Что, преподаватель зверь? Антон повозил носком туфли по полу. — Припомните: в котором часу вы сюда прибыли? — В… половине первого? Ой, мы же еще в «Двух лунах» сидели! А разве это имеет значение? — Я пока не знаю, что важно, а что нет. Но информацию проверю, как и имя такси. Вы его запомнили, кстати? — Ой, нет. Но Катя карточкой расплачивалась, в банке должны были отметить? — Хорошо, продолжайте. — Мы сели на террасе у Дуэльного зала. Да давайте я вам на месте покажу, — и Калистратов с готовностью вскочил. — Вы зажигалку забыли, — насмешливо напомнил Кирилл. — Да, это отцу на заводе подарили к юбилею. Он звездолеты строит. Вы, должно быть, знаете, простите. — Незачем извиняться, юноша, — отозвался с легким пафосом Кирилл. — Вы ничего противоправного не совершили. Сыскарь вовсе не был в этом уверен. Да, на первый взгляд, Антоша Калистратов казался чистым, как слеза младенца. Но, глядя на маячащую впереди спину, Марцелев был готов присягнуть, что парень о чем-то умалчивает. Возможно, о чем-то вовсе невинном, вроде шпаргалок на экзамене. Но интуиция вытягивала Марцелева не из одной передряги, и Кирилл склонен был ей доверять. Они вышли на широкую, продуваемую ветром террасу, и Калистратов показал, где приземлилось вчера такси. — Ничего подозрительного вы не видели? Машин, незнакомых людей? — Я не обратил внимания. Я… устал после экзамена. Рано встал и перенервничал. Кирилл хмыкнул. Такая фраза органично бы звучало в устах Зои Прокопьевны. Все же яблоко от яблони… — А дальше вы пошли вот сюда? — указал сыскарь на дверь, через которую они вышли. — Нет, через Дуэльный зальчик до Катиной комнаты ближе. Антон толкнул двустворчатые стеклянные двери. — Да тут у вас просто дворец! — присвистнул Марцелев, любуясь лепными потолками, складчатыми маркизами на окнах и хрусталем жирандолей, отразившихся в наборном кленовом паркете. — Мы тут занимаемся сценическим фехтованием. И еще падать учимся красиво, — со скромной гордостью пояснил Антон. — У нас театр. — Так, может, поединок? Студент кивнул и распахнул двери в тесную гардеробную, где хранились защитное снаряжение и оружие. Кирилл проверил, удобно ли сидят маска и нагрудник. Покрутил кистью правой руки. Согнул, проверяя на гибкость, шпажный клинок. Марцелев сам не понимал пока, зачем ему нужен этот поединок. То ли хотелось блеснуть, то ли заставить Калистратова раскрыться… Блеснуть не получилось. Антон атаковал так стремительно и жестко, что пришлось уйти в глухую защиту. И лишь всем напряжением сил Кирилл избежал позорного поражения. Они разошлись, отсалютовав друг другу. — А ты хорош! — заметил Марцелев, вытирая потный лоб. — Вы тоже. — Спасибо. Идем дальше? Дальше был холл, где Леденцова с Калистратовым нашли Арсену. Ничем не примечательный холл, совсем не похожий на Дуэльный зал. — И здесь никого подозрительного вы не видели? — Нет, не видел, — отозвался Антоша нервно. — Катька… Леденцова впереди шла. — И заслоняла широкими плечами? — Я задумался, — Калистратов присел на корточки на то место, где лежала давеча Арсена, и тронул пол растопыренной пятерней. — А потом она завизжала и каблуком мне на ногу. — Надеюсь, обошлось без перелома? — Я весь вечер вчера хромал. Нет, вот же ребенок! Прижать к груди и плакать. — Если хотите ее навестить, то сегодня вряд ли. — Ее? — Ну да, Арсену. Вы туда вчера звонили пятьдесят четыре раза. И сегодня восемнадцать. — А они одинаково отвечают: «Состояние стабильное». Ой, откуда вы?.. — Имидж обязывает, — рассмеялся Кирилл. — Ну, раз уж вы ничего подозрительного не видели, пригласите меня на чашку чая. Заодно покажете, как из этого холла не через Дуэльный зал можно выйти. А я вам разрешение на свидание на служебном бланке выпишу. И копию нашей беседы скину на подтверждение. — Да, конечно, — Антон резко встал. — Вот этой дверью к лестнице и лифтам. — Не заплутаешь… — сыскарь бросил на Калистратова косой взгляд через плечо. — Маленький вопрос на прощание. Где вы вчера руку обожгли?
Пришла вчера поздно с шашлыков и не удержалась, чтобы не прочитать продолжение. Удаются же вам образы. Всегда такие яркие, характерные. Следователь еще та штучка. А Арсения довольно загадочный персонаж. Вообщем, я осталась довольна от прочитанного. Заинтриговала глава. Надеюсь, продолжение появится в скорости?
Морана, четвертая глава на моей совести. А у меня такая проблема, что если не буду знать досконально, какая психология заставляет вертеться героев, то ничего не выдам. Тут уж как подсознание сработает. Часть главы есть, самое смешное, что вторая. А в начале -- Катька! А чего она выкинет... ой! Кир лапочка... с коготочками. Так что тут коса на камень. Это не Тошку пытать. мои книги
Зато в ваших героях чувствуется жизнь. А это чуть ли не самое важное в тексте. Видеть, что они такие же как и мы, со своими мечтами, проблемами и тараканами в голове.
Следователь очень интересный, харизматичный такой. Арсена тоже. А врач такой смешной и забавный... Да и влюбленный ботаник тоже... Хотя все равно не люблю ботаников. Но влюбленные они такие смешные...
Quote (Тео)
Я усвоила одну замечательную вещь. СТУДЕНТАМ ДАЛЬШЕ НЕ ЧИТАТЬ!!! Сначала, курса, эдак, до 4-го зарабатываешь себе авторитет. А вот после можно и погулять...
У меня это было не с 4-го курса, а как-то перманентно, в самом начале семестра. Потому, что училась в физ-матлицее, где по физике и математике мы прошли материал, преподававшийся на первых двух курсах по этим предметам. Так что... можно было прогулять. Главное было не прогулять предметы, которых в лицее не было... ФанГФорум
Видеть, что они такие же как и мы, со своими мечтами, проблемами и тараканами в голове.
Да, я тоже считаю, что герои должны быть живые; это, в первую очередь, самим авторам интересно. Особенно, когда персонажи в процессе написания начинают выкидывать что-то уж вовсе незапланированное. Сидишь и фигеешь...
Quote (Ада)
Но влюбленные они такие смешные...
Ага, и трогательные. Кто ж его знает, может, Антя в процессе и повзрослеет...
Quote (Ада)
где по физике и математике мы прошли материал, преподававшийся на первых двух курсах по этим предметам.
Эх, а мне в этом плане только с медициной повезло. Но прогуливала я ее вполне законно, потому что, учась на музпеде, уже имела диплом медсестры. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Ага, и трогательные. Кто ж его знает, может, Антя в процессе и повзрослеет...
Нууу, я желаю ему от всей души. Хотя вот все равно к ботаникам отношусь скептически... Но читать про них очень интересно. То есть они мне со страниц - то бишь - с экрана монитора - нравятся, в жизни же нет. Даже немного жалко девушку, особенно учитывая тот факт, что я тоже рыжая с карими глазами - это огромная редкость. Я - редкий урод, любила я говаривать как-то...
Quote (Тео)
Эх, а мне в этом плане только с медициной повезло. Но прогуливала я ее вполне законно, потому что, учась на музпеде, уже имела диплом медсестры.
Ну фактически я прогуливала тоже законно. Ведь, по большому счету, я уже знала все, что давали на этих лекциях. Товарищи! ФанГФорум
не смотря ни на что, я всё же смогла в достаточной степени напрячь свой мозх и прочитать данное произведение!!))) и то в качестве исключения, потому как очень старалась найти там себя, как и Угрожали мне авторы!) себя, Слава всем Богам, не нашла)) отделалась лёгким шоком и зареклась ходить в этот пост)) хотя вот к последней выкладке стиль произведения и улучшился, но не сильно) Я и ещё раз Я
Триллве, негодница!!! За что ж ты девушку-то так! Обещаешь невесть что, заставляешь мосх напрягать, продираясь по нечитабельному стилю. Может, она тока к букварю с картинками привыкла? Срочно описывать! Срочно! Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
А у меня шок тяжелый. Точек нет, заглавные буквы посередь фразы... а "мосх" выносит мозг напрочь. В школу!! И, по совету Ленина, учиться, учиться и учиться! Хотя, может, она дочь Фурсенко? Тогда увы... А знаешь, а у нас вакантна роль террориста... И-ес! мои книги
— Можно, я не буду отвечать? — упрямо выпятил подбородок Антон. — Человек пострадал, человек ранен, — укорил Марцелев. — А вы не хотите нам помочь. — Я хочу! Но не знаю, как. — Ладно, — сказал Кир сухо, суя в руку Калистратову пластиковый треугольник. — Если надумаете что-то сказать, звоните в любое время. А от чаепития я воздержусь. И оставив Тошку расстроенным и растерянным, переключил навигатор на Леденцову. Ее комната на пятом этаже только называлась комнатой, а на самом деле представляла собой миниатюрную квартиру. Кир обратил внимание на лиловый плащик, висящий на вешалке в прихожей. Дамское, тонкой кожи изделие с отложным воротником и широкими рукавами, изящное в своей простоте. Будь оно уникальной авторской работы, Кир бы нисколько не сомневался, что именно этот плащик похищен из бутика «Леди Годзилла» на Московском проспекте, 41. Дело о таинственных исчезновениях косметики, белья и парфюмерии из бутиков и универмагов висело на Кире второй год, став притчей во языцех седьмого отдела. Но Марцелев не сдавался. И теперь был в некотором роде вознагражден. Интуиция вопила, что плащик тот самый. Логика с ней не соглашалась. В природе существовало не меньше двух тысяч штук сиреневых плащиков того же размера, фасона и фирмы-производителя, и не стоило обижать ценную свидетельницу беспочвенными подозрениями. Пока. — Моя бабушка обожала носить лиловое. — И моя! На сыскаря, крутанувшись на пуфике перед зеркалом, на сравнение с бабушкой нисколько не обидевшись, уставила зеленые томные глазищи белокожая красавица. Ее рука со щеткой для волос продолжала двигаться вдоль роскошной вороной гривы. Киру даже послышалось характерное потрескивание — точно гладят наэлектризованную кошку. Красавица была босиком. Желтый, будто цыпленок, халатик приоткрывал грудь и круглые колени. Марцелев подумал, что это судьба. И либо девица затащит его в постель, либо он ее. Но тут же вспомнил о лиловом плащике и остыл. — Добрый день, Екатерина Тарасовна… — Леденцова. Вы насчет вчерашнего трупа? — А почему вы решили, что это труп? — поинтересовался Марцелев, по-хозяйски устраиваясь в кресле колени в колени с Катей. — Арсена в больнице и выздоравливает. — Сами бы в нее вчера втоптались! И так цельный день на нервах, а… — А мне показалось, — Кир насмешливо поднял бровь, — вы наступили на ногу господину Калистратову. — Нажаловался уже? — буркнула Катерина. — Хорош друг! Как с цепи сорвался, эта то, это се, а что ей отвезти, поехали в больницу… А я, между прочим, в обморок падала. И никакого сочувствия! — Он вас мороженым накормил. Катька громко фыркнула. — Мне кажется, вы его ревнуете, — Кирилл навесил на лицо одну из самых обаятельных улыбок. — И не думала! Так, давайте ближе к телу. — Кофе не напоите, Екатерина Тарасовна? За день убегался… Катька окинула сыскаря сомневающимся взглядом: — Не похоже как-то. Но прошествовала на кухоньку, позволив оценить ладность походки и завлекающее колыхание бедер. Хотя комната порой может больше поведать о своих хозяевах, чем они сами. У Леденцовой было на что посмотреть. Оргтехника, как в солидном офисе, и кровать из тех, что в народе именуют «траходром»; пушистый ковер на полу — не персидский, но что-то вроде. Огромное круглое зеркало над уставленным косметикой и заваленным бижутерией туалетным столиком. Марцелев, усмехаясь, решил, что у этого зеркала хозяйка проводит куда больше времени, чем в академических аудиториях. Еще бы, с такой-то гривой! Но пуще всего привлекла гостя коллекция лис. Рыжухи из глины, стекла, дерева, плюша сидели на стеклянной горке у стены, выглядывали с подоконника, венчали горы книжек и даже свисали с потолка. Кир, не вставая с кресла, пощекотал ближайшую под подбородком. — Нравится? Он едва не подпрыгнул от неожиданности. Ну верно, ковер и босиком, тут кто угодно подкрадется. Катерина вкатила сервировочный столик с миниатюрными чашечками, белым сексуальным кофейником, сахарницей, сливочником и вазочкой с горкой конфет и печенья. — Вы щипчики для сахара забыли, — сладко пропел Кирилл. — А вы зануда. А мне, между прочим, еще МХК учить. — А почему не химию? Катерина склонила голову к плечу и сощурилась: — Химия — это кусок хлеба… с маслом… и с эскалопом таким, прожаренным. А сцена — это жизнь! Она тряхнула волосами. По комнате поплыл пряный аромат. Марцелев чихнул. — Сцена — это страсть, восторг и ужас. Совершенно непередаваемые впечатления. Вот я играла в нашем спектакле Снежную королеву. Волосы посыпали серебряной пудрой и блестками, платье, корона, я сама себя не узнала. Платье, конечно, ужасное, — добавила Леденцова практично. — Его приходится подгребать вот так… Она приподняла горстями невидимый подол. — Иначе навернешься. Но если привыкнуть… — А Антон кого играл? Кая? — Прынца. Я его держала у себя в плену и… потом кое-кому пришлось языки укорачивать, чтобы нас в молве не женили. — Он разве такой плохой? Катерина задумалась, подняв очи к потолку. — Не… не плохой. Только весь такой невинный и трепетный. Да уж, едва сдерживая желание расхохотаться, подумал Кирилл. Вот о Леденцовой подобного не скажешь. Самостоятельная личность. Родители, едва ей стукнуло восемнадцать, завербовались в новую колонию. Правда, дочери оставили большую квартиру, она ее сдает и не бедствует. Да еще модным ныне бизнесом прирабатывает. Делает и продает фигурное мыло, ароматические салфетки и так по мелочи. «Хенд мейд», даже топорной работы, всегда ценился выше конвейерной. Да и модно дарить натуральное мыло в виде лотоса или ангела. — Когда мы в «Двух лунах» сидели, и он стал о любви вещать, мне чуть снова не поплохело. — А кстати, — закинул удочку Кирилл. — Откуда у Калистратова ожог на руке? Катя приподняла аккуратные бровки: — В кафе руки у него были целые. Может, в такси… Зажигалкой этой своей, потому что я его пробросила. Ну, не знаю. Она дернула головой: — У него самого выспрашивайте. — Тогда к делу. Кир засветил экран на браслете, вызывая голографию Арсены. — Госпожа Леденцова, вам знакома эта женщина? — И да, и нет. Катька поерзала на пуфике и глотком выпила кофе из своего «наперстка». — В каком смысле? — ошеломился Кирилл. — Она похожа на мою бабушку. — С лиловым плащиком? — Да нет, — брюнетка тряхнула волосами, заставляя Кира чихнуть снова. — Дед на молодой женился, на рыжей. А с той никогда женат не был, она так родила. У Марцелева в голове родилась небывалой яркости картина, как девица Леденцова, мстя за поруганную честь бабушки, усыпляет мороженым Калистратова, и, пока тот спит в кафе, заманивает Арсену в пустынный холл общежития… Можно сюжет детективщикам продавать или, верней, фантастам. Катерину с Антоном в «Двух лунах» видели и запомнили. Даже посчитали братом с сестрой. И решили, что Калистратов младший, хотя на деле обоим по девятнадцать. — То есть, фото бабушки вы мне не покажете. Катерина отвесила губку. — Не покажу. — Очень жаль. И он продолжил задавать те же вопросы, что задавал Калистратову час назад. Ответы в принципе совпадали. Только свои Катька сопровождала столь ехидными комментариями, что сыскарь с трудом сохранял серьезность. Марцелев с Катей расстались почти друзьями. На прощание он сунул между флаконами на туалетном столбике визитку и свернутую в трубочку гербовую бумагу. — Звоните, если откроется что-то новое. А вот это — для вашего друга Калистратова: разрешение на визит в больницу святого Пантелеймона. Без него не пустят. — Ого! — тряхнула Леденцова гривой. — А все же: кто эта Арсена и как попала к нам в холл? Сыскарь звучно чихнул и извинился. — Мы над этим работаем.
Бьянка, машина Кира, виртуальный интеллект имела чуткий и нежный и все еще дулась на хозяина. А потому путь до дома Артема Шевеля обошелся без разговоров. Дом на набережной, старинной постройки, в ампирном стиле (вампирном, как шутили друзья Темного), подавлял… поражал воображение. В холле с черно-белыми шахматными квадратами мраморного пола можно было проводить балы. Чугуный ажур перил просуществовал лет триста и мог выдержать еще столько же. А пологой, широкой лестницей запросто проехал бы автобус. И, поднимая глаза к лепному потолку, шляпу стоило придержать. К счастью, Кирилл был без шляпы. Он поднялся по трем ступенькам к сетчатой шахте лифта. Двери лифта открывались по старинке, руками. Марцелев в который раз прочитал пункт инструкции: «Прежде, чем войти в лифт, убедитесь, что кабина перед вами», — и в который раз предпочел подниматься пешком. Хотя один этаж в этом доме сходил за два, спортивного Кира сие не удручало. Артем Шевель распахнул двери на звонок сразу, даже не поинтересовавшись, кто там. Прижимая к себе орущего и брыкающегося младенца с перемазанной рожицей. Ребенок благоухал курицей и картошкой и стискивал и разжимал кулачки, надуваясь и голося по всю глотку. Судя по всему, отец к какофонии привык и выглядел флегматичным и обаятельным, как всегда. Ямочки на щеках, слегка раскосые карие глаза, вьющиеся черные волосы, за спиной переходящие в хвост. Было в Темном и вправду что-то от вампира. А из одежды — голубые джинсы. Точка. На веревках, протянутых через прихожую над головой, бултыхались разноцветные футболки, детские кофточки и ползунки. — У вас что, стиралка сломалась? — переорал ребенка Кирилл. — Не-а, — по губам прочел он, — сушить детское на электричестве вредно… — И твое? — А ей нравится, — Темный потряс дочку. — Она за них хватается! Когда в настроении… Плюти-плюти-плют! Между футболками и ползунками проплыло несколько виртуальных золотых рыбок. Младенец заорал еще яростней. Папа перехватил ее подмышки. — Пробуем мясо с картошкой, а она плюет на монитор, — сообщил он с широкой улыбкой. — По-моему, не только на монитор, — озирая голый торс компьютерщика, ехидно заметил Кирилл. — Мясо надо есть, Лёка! У тех, кто не ест мяса, грудь не растет. — А не рановато ли об этом думать? — сыскарь хмыкнул. — Я обязан заботиться о будущем дочери. Звонко рассмеялась, появляясь на пороге прихожей, Настя, жена Артема. Она и в первый-то раз Кириллу понравилась, хотя обстоятельства встречи были не самые веселые. А сейчас, после рождения дочери, чуточку располнев, выглядела особенно уютно. Круглолицая, темноглазая, все еще по-девичьи стройная. Она была в джинсах и байковой рубашке в синюю и красную клетку, босиком. Короткие волосы растрепаны, а нос перемазан какао. — Ну как, Овечкина больше не беспокоила? — припомнил Кирилл толстуху, которая едва не разлучила влюбившуюся через компьютерную игру пару (админа и бету). — Мы переехали, — Настя улыбнулась, протягивая руку. Сыскарь пожал кончики пальцев. — Вот же жаба! — полез в бутылку Темный. — Надо было сочинить, что я маньяк и извращенец. А ты, жена?! Нашла, кому верить! Овечкиной! Младенец у него на руках зашелся визгом. — Агусеньки! — заворковала Настя, принимая ребенка на руки. — Папа нехороший: не дает на монитор плевать… Иди уж, государь-император. Артем покраснел и поспешно сунул ноги в шлепанцы. Схватил с гвоздика связку с ключами и поманил гостя за собой. Они перешли просторную, как футбольное поле, площадку, и Артем погремел изящным дверным молоточком в створку высокой двери. — Иду-иду… Дверь распахнулась решительным движением, заставив Кира и Темного отпрыгнуть. И на пороге появился Темный номер два, только старше на пятнадцать лет. Встречая эту пару вместе, Кир всегда недоумевал, как можно быть похожими, точно близнецы, не будучи не то что братьями, а даже родственниками. Та же сухощавая плечистая фигура, то же узкое лицо, те же забранные в хвост волосы и чуть раскосые глаза. Только кудри старшего были тронуты сединой, а глаза не карие, а серые. А вот голый торс и потертые голубые джинсы — один в один. — Здравствуйте, Тарас Андреевич, — Кирилл сдернул с головы воображаемую шляпу. — Еще раз назовешь меня по отчеству, Шерлок, — лишу компота, — пригрозил напарник Артема по группе поддержки, администратор игры Кот. — Ну, заходите, раз пришли. Хмыкнул. И подался в сторону, освобождая дорогу. Насмешливо оглядел заляпанного младенцем Артема. — Так, ты — в ванную. Полотенце на гвоздике возьмешь. Там же маечка. Нечего голой грудью перед Ольгой Рикардовной сверкать. — Ее смутишь, пожалуй, — вспомнил Темный какой-то конфликт с суровой женой Тараса. Но все же послушно потопал, куда послали. Марцелев же вслед за хозяином вдоль книжных полок, занимавших стену прихожей, отправился на кухню. Кухня эта всегда вызывала в Кире какие-то странные ощущения. Очень чистая, обставленная несколько старомодной мебелью — при наборе самой современной бытовой техники и здоровом полусферическом экране над холодильником. По этому экрану, сколько Кирилл помнил, плавали упитанные компьютерные рыбки. Черная кошка Машка всегда пыталась ловить их лапой и сердито дергала хвостом, обламываясь. Гостей Машка не выносила, потому выгнула спину и вздыбила шерсть, шипя на сыскаря с холодильника. — Брысь, — сказал Тарас и вытянул из-под стула табуретку. — Сядай. Марцелев уселся, привалившись спиной к зеленоватому кафелю, и глубоко, удовлетворенно вздохнул. Мирно тикали часы над головой. Бабочка на вышитых маках в рамке то складывала, то распускала крылья. А Кот распахнул дверцу холодильника, открывая взглядам заполнившие все пространство на ней пластиковые бутыли, разрисованные ягодами. Это и был знаменитый компотик. А точнее, ягодный морс, натуральный и очень вкусный. Админы предпочитали его пиву, ссылаясь на то, что драйва им вполне хватает от игры. — Тебе клюкву или чернику? — И то… И другое… — протянул Марцелев. — А хлеба можно не давать. Тарас хмыкнул, подтверждая, что цитату узнал. И выставил на стол бутыль с морсом и три стакана. — А почему Настасья Темного императором зовет? — поинтересовался Кирилл. Тарас снова хмыкнул. — Понимаешь, он императором был, когда они познакомились. — В игре? А-а… — И не а-а… Игра — вещь серьезная. — Куда уж серьезнее, — Марцелев, насмешливо щурясь, подвигал стакан по скатерти. Поскреб ногтем влажный кружок. — Заводил я дело на бабушку-геймера. — Э-э?.. — Заперлась с учебной гранатой в туалете. Тарас заржал. — Ну ладно, — сказал он басом. — Не стану спрашивать, где старушка взяла гранату. Но где она отыскала «Doom»? — А вот и я, — обрадовал Темный, влетая на кухню и шлепаясь на табурет. Влажные волосы были приглажены, а с тощих плеч свисала синяя футболка с нечеловеческой кривой рожей и подписью «Ohota na Chumu». — О Боже! — Марцелев хлопнул компот. Артем нежно погладил пузо: — Это одно из первых дел группы поддержки. Помнишь, Тарасик? Тарас дернул губами, пытаясь сдерживать смех. — Кстати, хочешь себе такую? У меня валяется одна или две. Кир покрутил головой: — Спасибо. — Спасибо «да» или спасибо «нет»? — Темный! — укорил Тарас. — Шерлок к нам по делу! — Издеваетесь… — Кирилл вздохнул и снова разлил компот по стаканам. — Короче. Появился у нас потерпевший. И сдается мне… что вам это надо послушать. Только все сурово между нами и разглашению не подлежит. Он щелкнул по экрану браслета, выбирая нужное место записи. Всплыло изображение, и кухню наполнил слабый голос Арсены: «Звезда империи». Порт приписки — Колодец Ангелов… Взрыв… Маяк! Включить… в рубке! Я должна…» Тарас опрокинул стакан. Морс пролился на пол и на скатерть. Тут же набежала Машка — облизывать сладкую лужу. — Она у тебя и это жрет?! — восхитился Артем. — Она все жрет. Кир свернул изображение. — Это в «Пантелеймоне», — Кот сгреб скатерть комом и стал вытирать ею пол. — Ого! — сыскарь искоса поглядел на компьютерщика. — Не «ого», а меценатствуем. Я там каждую розетку знаю. — А девушку? Тарас отрицающее покрутил головой. Пожалуй, информацию из него было добыть еще труднее, чем из упершегося Калистратова. И Марцелев не стал давить. Темный торжественно приподнял спасенные стаканы. Отхлебнул из своего. — Можем, конечно, пробить по базе, но это вряд ли. Я в «Территориях» каждый угол знаю. Никаких Колодцев Ангелов там нет. А также рубок и маяков. Разве свеженькое что… Спрошу у Насти. — Тебе повезло, что Ольга сейчас не дома, — усмехнулся Тарас, возвратившись из ванны и застилая стол свежей скатертью. — Она бы, Шерлок, в твой Колодец мертвой хваткой вцепилась. У нее вечная нехватка сюжетов. — Стоп, ребята! Даже не вздумайте это использовать! — Но как дело завершишь — только к нам. Шевель отставил стаканы и задумчиво почесал темя. — А может, это санки? Кирилл сморгнул. — Ну, САНКи, — пояснил Темный, сердясь на его незнание. — Конкуренты наши. «Семь алмазов небесной короны». Сокращенно. Вполне могли запустить звездную серию. — А мы не знаем? Бред! — всколыхнулся Тарас. — Шеф Чуму тогда с землей сравняет. И сверху насыпет Херамиду Пиопса. Начинались корпоративные разборки. Сыскарь допил компот и, нагнувшись, погладил Машку. Машка стукнула его лапой. — Значит, клиент не ваш? — Проверим, — отозвались компьютерщики хором, наконец, отвлекшись от таинственной Чумы. — Девушка симпатичная, но такого лица я точно не встречал, — заметил Артем. — Впрочем, знаешь, у игроков такие аватары бывают! Во сне увидишь — не проснешься. Он похлопал себя по груди. — Сублимация скрытых комплексов, — созерцая распатланную рожу на футболке, проникновенно дополнил Кот. — А кстати, если не секрет, где ты эту потерпевшую взял? — Вчера днем нашли в общежитии гуманитарной Академии. Некие Леденцова с Калистратовым. — О-па! — Темный присвистнул. — Сами-то они не пострадали? — Тарас разгладил несуществующую складку на скатерти. Марцелев хмыкнул. — Разве что от происков преподавателя логики. А вы их знаете? — Еще бы не знать, если Екатерина Леденцова является нашим поставщиком. Мыло, влажные салфетки, ароматизаторы... У нас все стерильно. Ты из-за этого подумал, что мы связаны? Или потому что мне ее в дочери записывают? — Нет, — досадуя на себя, что пропустил такую очевидность, отозвался Кирилл. — Просто звучит это все по-игровому. Неестественно. Вы уж простите. — А если не простим? — Кот рассмеялся, уже вполне владея собой. Сыскарь пожал плечами: — Как-нибудь… переживу. — А почему ты саму девушку не расспросишь? — наивно похлопал ресничками Артем. — Простые пути не для нас! — Никак, его доктор Крутиков выпер… — заметил Тарас прозорливо. Похоже, он и впрямь был в Пантелеймоновской своим человеком. — Так что там с девушкой? — Прокрутили через мясорубку. — В общежитии? — Холера на вас! Не знаю… В управлении ума не приложат, откуда она там взялась. И потому, естественно, навесили дело на меня. Еще одна тайна, загадочная и нераскрытая. Человек ниоткуда. А в трубу она влететь не могла, потому что там нет печного отопления. Тарас с Темным переглянулись. — Предвосхищая дальнейшие вопросы. На самоубийцу она не тянет. Разве что на страшно неудачливого и повторявшего попытки каждые пять минут различными способами. Она тянет на жертву аварии или катастрофы. Ну, во всяком случае, тянула вчера, пока за нее не принялись всерьез врачи. Но ни аварий, ни катастроф по области не зафиксировано. Если бы такое случилось на Вратах, на ушах была бы вся пресса. А так нам удалось обойтись без шума. Он значительно глянул на собеседников. — Мог приземлиться челнок. Теоретически. Но лишь за городской чертой. А тянуть в общежитие и бросать ее там… Какой смысл? Кого-то напугать? Скомпрометировать? Да и не тянули, и не бросали, микроследы… Сыскарь глубоко, тяжко вздохнул. — Ну, шум у нас сейчас исключительно об одном: о Кристиане Грее, певце несравненном, — ядовито заметил Кот. — Тут хоть инопланетяне пойди на нас войной — пресса не заметит. Навестить мы девушку можем? Кир потянул из папки очередную гербовую бумагу. Широко подмахнул: — Навещайте! Хитро рассудив, что меценаты прижмут Крутикова к ногтю и узнают что-то такое, что доктор никогда и ни за что не сболтнет инквизитору. — Если я больше не нужен — я пошел, — вспомнил Темный о роли мужа и отца. — Можешь, Кир, не беспокоиться. Если твоя девушка засветилась на любой из планет, где протянули коварные щупальца «Территории», ей от нас не скрыться. — Спасибо, — Марцелев вздохнул. — Только она не моя девушка. — Твое сердце отдано Бьянке? — Темный подмигнул через плечо, заглядывая в холодильник, чтобы утащить с собой бутылку компота. И тут ожил браслет Кирилла. Проорал, мигая и мурлыкая: «Котик, возьми трубку, твоя Юлечка звонит!..» Машка шарахнулась под стол. Шевель уронил бутылку себе на ногу. — Угу, счас пойду в музей и возьму, — хмыкнул Марцелев. — Простите, ребята. Служба. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Понравился разговор Катьки и сыскаря... Забавный такой... Веселый... Его впечатления от девушки тоже. Обстановка в квартире кокетки, халатик, лисы и все такое... Атмосферно. Если честно не очень поняла про админов. Я не играю в компьютерные игры и в виртуальные ролевые тоже, может поэтому. Не поняла - почему они знают про все территории... А вообще интересно... Вот этот момент...
Quote (Тео)
Бьянка, машина Кира, виртуальный интеллект имела чуткий и нежный и все еще дулась на хозяина.
Я не уверена, не специалист и вообще... но может все таки характер чуткий и нежный. В применению к интеллекту для меня звучит странно... Я представляю интеллект, как нечто безэмоциональное... Может и не права. Жду проды про девушку с миссией. ФанГФорум
«Территориями» звалась глобальная компьютерная игра, в чьей группе поддержки трудились Тарас и Артем, потому сыскарь не сомневался: знает. Действительно каждый угол и даже больше того. На то он и админ. Как-то вот так. А поиграть стоит. Там много вкусного -- если повезет с игрой. http://samlib.ru/a/artemij_d_t/gruppa1.shtml К вопросу, что такое игра.
Насчет ВИ -- подправим. Но тут он -- объект, личность, а не чистый разум.
Спасибо за подсказки. Автор иначе видит текст, чем читатель, и потому может что-то упустить. Так что хорошо, когда говорят о непонятках. Можно исправить. мои книги
«Территориями» звалась глобальная компьютерная игра, в чьей группе поддержки трудились Тарас и Артем, потому сыскарь не сомневался: знает. Действительно каждый угол и даже больше того. На то он и админ.
Ааааа, спасибо, поняла. Теперь дошло.
Quote (Триллве)
Спасибо за подсказки. Автор иначе видит текст, чем читатель, и потому может что-то упустить. Так что хорошо, когда говорят о непонятках. Можно исправить.
Ну каждый мыслит по-своему, я просто прочла дважды и у меня почему-то не связалось в голове, что Территории - компьютерная игра.
Quote (Триллве)
Насчет ВИ -- подправим. Но тут он -- объект, личность, а не чистый разум.
Может искусственная личность или виртуальная личность? Просто когда говорят слово интеллект думаешь именно про разум, про мысли... А личность, по-моему, может и разум и эмоции сочетать.
Quote (Морана)
В компьютерных играх не разбираюсь абсолютно, но идея задействовать ее в сюжете понравилась и по логике событий объяснима.
Я тоже считаю, что идея хорошо вписалась и гармонична в сюжете, я просто почему-то не уловила связь между игрой и территориями. ФанГФорум
Насчет ВИ -- подправим. Но тут он -- объект, личность, а не чистый разум
А мне, наоборот, понравилось. Не, по логике, конечно, ясно, что чувства и интеллект - вещи разные, но вот именно построение фразы "Бьянка, машина Кира, виртуальный интеллект имела чуткий и нежный и все еще дулась на хозяина", в контексте общего стеба мне показалось удачным. Фраза вызвала улыбку и воспринялась, скорее, как фича. В общем, не знаю, эта глава Триллве, тут как решит автор.
Quote (Триллве)
А поиграть стоит. Там много вкусного -- если повезет с игрой.
А вот это я обеими лапами - "за"! Компьютерные игры, в частности, хорошие РПГ, очень часто дают такой пинок музу, что только "ой"... Хотя, с другой стороны, наверное, это зависит от игрока. Человек с богатой фантазией и после игры в какого-нибудь "Марио" вдохновится. И напишет детектив о итальянской мафии... А, если серьезно, действительно здорово наблюдать за своим клоном (ежели поднапрячься и слепить герою подходящую внешность). А уж если вжиться в мир... Да, я натурально рыдала, когда в "Обливе" король Мартин в конце погиб. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
А у нас название появилось.
Так что тут коса на камень. Это не Тошку пытать. 
