Катрина проснулась, когда солнце уже скрылось за крышами и цеплялось последним лучом за железный шпиль здания на противоположной стороне улицы. Высокая с балдахином кровать стояла подле окна и девушка, закинув руки за голову, не вполне еще придя в себя, отрешенно наблюдала за розовеющими в закатных лучах облаками. Даже небо над Хоррхолом было непривычным – ветреным, холодным, и розовый свет его ничуть не походил на уютные золотистые закаты ее родины.
Почувствовав, как озябли пятки, Кати поежилась, пряча ноги под стеганое одеяло, и подумала, что хорошо было бы прикрыть окно. Вечерело, и знобкий прибрежный ветерок вовсю резвился в распахнутых настежь кружевных занавесках.
Шум крыльев и метнувшаяся за окошком белая тень заставили девушку резко сесть в постели и изумленно приоткрыть рот. На подоконнике, крутя головой и внимательно поглядывая на мисс Харт то одним, то другим глазом сидела здоровая крачка. С черной «шапочкой» на голове и кроваво-красным клювом. Девушке впервые довелось увидеть так близко эту странную птицу с завораживающе-цепким взглядом глаз, похожих на черные бусины. Впрочем, учитывая то, что Кати находилась в «Цитадели крачек» - а именно так переводилось с местного диалекта название «Хоррхол» - такие встречи наверняка еще предстояли, и не раз. Девушка медленно опустила ноги на холодный мраморный пол и, стараясь не спугнуть птицу, осторожно двинулась к окну в надежде поближе рассмотреть нежданную гостью. Впрочем, крачка улетать не собиралась, а только переступила алыми лапками и произнесла трескучее «кирри».
Катрина зачем-то улыбнулась чайке, усердно вспоминая, как нужно обращаться со священным животным, а потом снова заморгала от удивления. К правой лапке птицы была привязана бумага, свернутая в узкую трубочку и скрепленная восковой печатью. Мисс Харт, затаив дыхание, с опаской протянула руку, но крачка вполне мирно дала отвязать от лапки послание. А потом снова крикнула и взмыла с подоконника вверх, постепенно превращаясь в белую точку в вечернем небе.
Катрина покрутила в руках неожиданное письмо, гадая, кому оно предназначено, и тут же углядела на печати неясную вдавленную фигуру поджарого зверя. Рисунок тотчас напомнил ей медальон Ирены и девушка, ойкнув и осторожно положив свиток на стол, стала поспешно одеваться.
Спустя несколько минут, в коридоре, она яростно барабанила в соседнюю дверь. Отворили не сразу, но Катрина не сдавалась и, в конце концов, показавшийся на пороге встрепанный Бенедикт возмущенно захлопал заспанными глазами: - Ты чего бузишь?
- Вот.
Катрина сунула брату письмо и аж раскраснелась от любопытства.
- Смотри. По-моему, это тебе. Читай, давай.
Сонливость брата как рукой сняло, и он с опаской воззрился на свиток так, точно тот был живой и в любой момент мог укусить.
- Откуда это?
- Крачка принесла, - торопливо проговорила Кати и возбужденно облизала губы кончиком языка, - да, читай уже. Страшно любопытно, что там.
- Иволга, - Бен покачал головой, - разве тебя не учили, что неприлично совать нос в чужие дела, а уж тем более письма?
- Так, его ж прислали ко мне! – Девушка едва удержалась, чтобы не топнуть ногой с досады. – Я вообще могла бы спокойно прочитать письмо, а не тянуть к тебе!
- Кати, – Бенедикт нахмурился и остро сейчас напомнил отца в минуты гнева, - ты прекрасно знаешь, кому оно адресовано, так что прекрати спектакль и ступай к себе. Хотя, нет, узнай лучше у Ричарда, вернулась ли Мадлена, и когда станут подавать ужин.
И дверь Бенедиктовой комнаты решительно захлопнулась перед носом разобиженной Катрины.

За ужином старший Харт был рассеян, часто отвечал невпопад, чем, в конце концов, вызвал гримасу неудовольствия на лице тети Мадлены. Кати же, наоборот, извертелась на своем месте, вполне уже позабыв обиду, но все так же сгорая от любопытства. И, поняв, что никаких разговоров со стороны брата не дождется, обрушила весь свой необузданный интерес на тетку.
- А, что за история с облавой? – ляпнула девушка невпопад, облизывая варенье с пончика.
- С какой еще облавой? – подняла тонкие брови Мадлена. – Что ты говоришь, деточка?
- Ну… - Кати крутанула в воздухе вилкой, - там, в городе. Когда мы шли сюда, то встретили вооруженных людей, они погнались за нами, а еще один мужчина сказал, что бунт, а потом…
- Катрина! – Хлесткий голос Бенедикта оборвал поток сестринского красноречия. – Не стоит пугать тетушку. Я уверен, что это было просто недоразумение.
- Погнались? – Мадлена встревожено вскинула глаза на племянника.
- Не обращай внимания, просто у одной юной девы не в меру разыгралось воображение, – Бенедикт криво усмехнулся сестре.
- Так… как же… - девушка растерянно хлопнула ресницами, а тетя глубоко вздохнула и кончиками пальцев отодвинула от себя расписную тарелку:
- В городе в последнее время неспокойно. Ходят слухи, что Наследники Волка снова подымают голову. Я сама не видала, но говорят, были какие-то еретические листовки. Представляете, их находили даже в Храме, в корзине для пожертвований… смилуйся Торарин.
- А кто это? Наследники Волка? – Катрина кинула быстрый взгляд на брата, но каменное лицо Бенедикта ничего не выражало.
- Страшная секта. – Мадлена скорбно кивнула. – Предатели Веры, гнилой нарыв на теле нашего города. Еретики, которые мечтают свергнуть власть и, хотя кричат о равноправии, лично мне становится страшно. Боюсь представить, что могут сделать оборотни, засев в Цитадели…
- Оборотни? – Кати захлопала ресницами, - а… а я думала, что это просто легенды?
- Не знаю, не знаю, - скептически поджала губы тетя, - неужели у вас в провинции люди настолько беспечны? Мы тут привыкли верить в то, что видели собственными глазами.
- А ты видела оборотня?
- Я не настолько глупа, чтобы шататься ночами по городу, - фыркнула Мадлена, – а вот леди Марта рассказывала, что однажды в собственном дворе наткнулась на здоровую собаку, воющую на луну.
- Ну, мало ли, - подал голос Бенедикт, - собака и собака.
- Он ВЫЛА! – Щеки Мадлены возмущенно запылали. – Впрочем, если вы мне не верите…
- Нет – нет, мы верим! – поспешно замотала головой Катрина. А, ну, как тетя обидится и совсем откажется говорить?
- В любом случае, этот разговор не для ужина, - поморщилась хозяйка дома, - от него определенно портится аппетит.
- Согласен, - кивнул Бенедикт, - давайте, сменим тему. Например… тетушка, я чувствую себя обязанным сразу оговорить все, что касается нашего пребывания в этом доме. Мы с Кати вовсе не собираемся мешать. Как только я найду подходящее жилье…
- Бен, дорогой, - Мадлена протянула руку и похлопала племянника по запястью, - я вполне понимаю твое опасение быть навязчивым, но, поверь, вы с Кати меня ничуть не обремените. Я одинокая женщина, дом огромный, и мне даже будет веселее, если кто-то поселится рядом. Так что, съезжать можешь не торопиться.
Бенедикт медленно и неохотно кивнул, снова нахмурился, а тетя рассмеялась:
- Как же ты сейчас похож на своего отца! Такой же упрямый и щепетильный. Хорошо, поступай, как считаешь нужным, не буду настаивать. Да, и ты всегда можешь рассчитывать на помощь – у меня, знаешь ли, достаточно большой круг знакомств, в который входят и некоторые влиятельные персоны Хоррхола.
- В таком случае, - Бенедикт покусал обветренные губы, - может, ты наведешь справки, не нужен ли кому помощник в дело? Или управляющий.
- Я посмотрю, что можно сделать, - кивнула Мадлена, - в конце концов, в нашей кофрадии работа всегда найдется. Кстати, - тетка коротко глянула на дожевывающую очередной пончик Катрину, - завтра же вас нужно представить в Храме и выправить охранные грамоты. Сами видели - в городе неспокойно. И вот еще что. Надеюсь, в Тумаллане у вас был свой провожающий?
Катрина вспомнила пожилого служителя Жака и с трудом удержалась, чтобы не поморщиться. Толстые, точно волосатые колбаски, пальцы, маленькие глазки, круглый живот, оплывшие бледные щеки. И вечно заляпанный чем-то жирным тупой ритуальный кинжал, которым служитель рассекал Катрине запястье после приобщения. Ранка, конечно, почти сразу затягивалась, не оставляя шрама (кинжалы у магов были особые) но, все равно, еженедельное кровопускание оставалось для девушки делом весьма неприятным. Похоже, гамма чувств все же отразилась на лице юной мисс Харт, и Мадлена покачала головой.
- У нас как раз начал работу новый служитель – Марк. Весьма перспективный, и, что важно, преданный Вере юноша. И я, ожидая вашего приезда, уже упросила взять под крыло вас обоих. Думаю, что он не сильно разочаруется, правда, милая?
И Мадлена пытливо заглянула в глаза Катрине.
- Постараемся оправдать твое доверие, тетушка, - серьезно отозвался со своего места Бенедикт и аккуратно вытер губы кружевной салфеткой. – Так, значит, завтра с утра в Храм, а потом я должен буду навестить банкира.
- А мы с Катриной на ярмарку. – Тетя Мадлена расцвела в улыбке. – Дела делами, но я уверена, что девушке в первую очередь следует сменить провинциальный гардероб на что-то более модное.
Мисс Харт с немым обожанием посмотрела на тетку, и мысленно пообещала, что если даже служитель Марк окажется горбатым уродом, она безропотно и вежливо перенесет ритуал приобщения.
После ужина тетушка и Бенедикт разошлись по комнатам, а Кати устроила набег на библиотеку. Высокие книжные шкафы всегда приводили ее в трепет – стоило только подумать, что за всеми этими стопками фолиантов стоят реальные люди. Даже те, кто ушел к Корабельщику, но оставил после себя мысли и истории. И порой девушке казалось, что за витиеватой вязью текстов ей слышатся самые настоящие голоса.
После долгих поисков Кати нашла себе опус служителя Дениве «Хоррхол. Легенды Цитедали крачек» и уютно устроилась в кресле, поджав ноги. А когда оторвалась от захватывающей истории и глянула в окно – там уже вовсю царила бархатная темень. Девушка потянулась и положила книгу на низкий столик с витыми ножками и узорчатой столешницей. Покосилась на догорающий камин, прикрутила лампу и решила отправиться спать.
В ночном доме повисла хрупкая тишина, и мисс Харт невольно двинулась на цыпочках, стараясь не нарушать сонное спокойствие. Вышла в холл, едва освещенный тусклым светильником в плошке, и остановилась под лестницей, настороженно прислушиваясь. Темнота по углам, казалось, была живой и дышала, покачиваясь, а до слуха Кати определенно донесся негромкий скрип. Девушка глубоко вздохнула и даже попыталась улыбнуться (вот глупая, испугалась незнакомого места), но тут скрип повторился, и мисс Харт поспешно отступила в сторону, за лестницу, укрываясь в тени высоких перил. Над головой раздались тихие шаги и, осторожно высунувшись из своего укрытия, Кати увидела брата. Тот спускался сосредоточенный, мрачный; в наглухо застегнутом камзоле, надвинутом на глаза берете с пером, придерживая ножны кинжала на поясе.
Кати нырнула обратно и закусила губу. Вот, значит, как. Дорогой Бенедикт под самым ее носом проворачивает какие-то тайные делишки, ее, Катрину, ничуть не ставя в известность. Сквозь возмущение пробился, было, тоненький голосок благоразумия, но Кати, снедаемая любопытством, его презрела и, дождавшись, когда брат выйдет в прихожую, на цыпочках двинулась следом. «Я буду охранять Бена», - с сомнением заявила она себе и, услышав стук закрывающейся двери, схватила с вешалки чей-то пестрый платок. Покрыла голову и осторожно выскользнула в прохладу влажной Хоррхолской ночи.
Мелкие камешки дорожки зашуршали, и Кати замерла на одной ноге, точно цапля, вжав голову в плечи. Впрочем, Бенедикт шуму производил никак не меньше, а выйдя из дому, точно с цепи сорвался. Летел вперед, словно крылья за спиной выросли. «А, может, он к девушке?» – подумала мисс Харт, но после фыркнула. С такой кислой физиономией по девушками вряд ли ходят. Плотнее запахнула платок и юркнула за ворота.
Ночной город был залит холодным лунным светом, будто кто-то неловкий разлил молоко с небес. Темные громадины зданий угрожающе нависали над головой, шаги идущего впереди брата гулким эхом улетали в черные переулки, а вдалеке кто-то пьяно горланил унылую песню.
Бенедикт завернул за угол, и Катрина прибавила шаг, поминутно испуганно оглядываясь, но упрямо продолжая выслеживать брата. Так они миновали квартал, потом дорога стала уже, откуда-то нанесло рыбную вонь. Один раз Кати даже заметила чьи-то тени в нише под балконом, услыхала сладостный вздох и, углядев мелькнувшую белую коленку, почувствовала, как кровь жарко бросилась к щекам. Прибавила шагу, а потом испуганно метнулась в сторону – под ноги прыснул пищащий темный комок. Мисс Харт с детства до одури боялась крыс, подпрыгнула, и еле сдержалась, чтобы не завизжать. Слабой рукой оперлась о каменный парапет уходящей вниз длинной лестницы, а когда отдышалась, то поняла, что умудрилась потерять из виду Бенедикта. Ойкнув, Катрина вытянула голову, выглядывая на залитых лунным светом ступенях знакомую фигуру. Тщетно. Бен с тем же успехом мог пойти дальше по улице, или свернуть в один из многочисленных боковых переулков.
Девушка поежилась и, покрутившись на одном месте, точно собака, берущая след, наугад двинулась вперед. «В конце концов, город – не пустыня, в крайнем случае, всегда можно спросить дорогу к дому тетушки», - мысленно заверила она себя и поначалу даже обрадовалась, когда навстречу ей из темноты выступили два силуэта.
- А, ну, стой, - сказал хрипло мужской голос, и луна выхватила из темноты испещренное оспинами грубое лицо, – вытаскивай монеты.
- У… у меня нет, - Кати сглотнула и обхватила плечи руками, закрываясь от взгляда второго типа – весьма красивого, но отчего-то еще более страшного в этой своей красоте. А еще от обоих неприятно несло перебродившим вином.
- Тогда придется заплатить по-другому, - усмехнулся красивый, и суетливо почесал пятерней небритую щеку.
Кати шагнула назад, но ее тут же ухватили за руку, грубо дернув на себя. Девушка вывернулась, вскрикнула и, что есть сил, вцепилась зубами в запястье нападавшему. Тот заорал, в следующий момент голова мисс Харт загудела от тяжелой пощечины и, падая на твердые камни мостовой, Кати отчаянно пожалела, что не захватила из дому хотя бы нож. Она откатилась в сторону, поспешно ища глазами хоть что-нибудь, чем можно было бы обороняться, и вдруг поняла, что ее противники замерли. Застыли в напряженных позах, согнувшись в полуприседи, а потом сквозь тяжелое дыхание, вырывавшееся из собственной груди, девушка тоже услышала.
Звук. Глухое грозное ворчание и странный цокот - точно неподалеку по камню неторопливо прошлись чьи-то когти.
Кати порывисто села и, обернувшись, увидела, как из темного переулка в ее сторону смотрят две яркие красные точки – переливаясь, завораживая. А потом вперед выступил силуэт огромного гривастого зверя, и ощерившаяся пасть угрожающе сверкнула белыми клыками в лунном свете.
Нападавшие заорали, и ринулись бежать, а волк присел к земле и прыгнул. Девушка едва успела пригнуться, припасть щекой к леденящему холоду мостовой, как над ней точно поток ветра пронесся. А потом она заткнула уши – крики ужаса, несущиеся из-за угла, и страшный хруст словно приморозили ее к месту. Кати поняла, что не может подняться, и обреченно закрыла глаза.
Вскоре все затихло, и в повисшей тишине девушка услышала звук неторопливых шагов. А потом что-то коснулось ее напряженного плеча, и незнакомый резкий голос отрывисто бросил:
- Ты! Идти сможешь?
Кати осторожно приоткрыла один глаз и, увидев подле собственного носа вполне человеческие сапоги, облегченно вздохнула. Тут ее весьма небрежно ухватили за шкирку и поставили на ноги. Девушка покачнулась, придержавшись за рукав куртки стоявшего рядом высокого мужчины, и почувствовала на пальцах что-то мокрое и липкое.
- Идти сможешь? – повторил человек и ощутимо встряхнул Катрину за плечи.
- А… а он ушел? – девушка шумно сглотнула и подняла глаза, стараясь разглядеть лицо незнакомца. Правда, это оказалось затруднительным – луна светила тому в спину. – Ты прогнал волка?
Раздался короткий смешок: - Ну, можно и так сказать. Не бойся.
- Спа…спасибо, - девушка шмыгнула носом и, нагнувшись, потерла ушибленные колени. А еще отчаянно саднил локоть, да внутри живота, точно испуганная пичуга, меленько билась какая-то жилка.
- Шла бы ты отсюда, - негромко сказал человек, - работа работой, но забираться так далеко от борделя опасно.
Катрина на мгновение потеряла дар речи, хватая ртом воздух, и сжала кулаки.
- Я не шлюха! – крикнула она с обидой. – Я пошла за… по делу, в общем…
И смутилась, понимая, какое зрелище сейчас представляет – растрепанная, испуганная, с уродским платком, сбившемся с головы.
Незнакомец равнодушно пожал плечами: - Мне-то что? Шлюха - не шлюха, болтаться тут все равно опасно. Я предупредил, а там – как знаешь.
И развернулся, собираясь отправиться дальше, а Кати почему-то окончательно разобиделась.
- И ты… вы… вот так вот бросите беззащитную девушку посреди дороги? Одну, когда рядом, быть может, бродит это чудовище?
- Ну, беззащитную девушку сюда никто силком не тащил, - фыркнул в ответ незнакомец, но шаг придержал. – Ладно. Живешь далеко?
- Я не знаю. - Кати задумчиво оглядела темные ладони. Интересно, чем это она умудрилась перепачкаться? – Я только сегодня приехала. Может, вы знаете, в какой стороне дом Мадлены Харт?
- Харт? – мужчина замер и склонил голову к плечу. – Знаю. А ты ей кем будешь?
- Племянница. – Катрина достала платок и стала оттирать с рук темные пятна.
- Далековато, - задумчиво произнес незнакомец, - а у меня вообще-то дело. Впрочем...
Он не договорил и, резко ухватив девушку за плечо, потянул ее в переулок. Кати выронила платок и возмущенно подумала, что все сегодня только и делают, что куда-то ее дергают и волокут. Впрочем, вырываться не было ни сил, ни желания – а, ну, как действительно неподалеку бродит эта зубастая тварь? Вздохнула и покорилась воле своего провожатого.
Обратное путешествие оказалось неожиданно быстрым, очевидно, ее спутник хорошо знал здешние улочки и выбирал самую прямую дорогу. Один раз им пришлось даже перелезать через каменный заборчик, огораживающий двор. В конце - концов, миновав очередную подворотню, они вышли к боковому фасаду тетушкиного дома.
- Думаю, теперь не заплутаешь, - ничуть не запыхавшись, бросил ей незнакомец и неожиданно подмигнул. И на залитой лунным светом площади Катрине наконец-то удалось его рассмотреть. Немного старше Бенедикта, с колечками коротких темных волос, обрамляющих высокий лоб; невозмутимое аристократичное лицо. Вот только цвет глаз не разглядеть в черных провалах под высокими бровями вразлет. Незнакомец немного подождал, точно позволяя Катрине вглядеться в его черты, а потом коротко кивнул и, развернувшись, бесшумно исчез в подворотне. И только потом девушка поняла, что он так и не назвал своего имени. Мисс Харт немного разочарованно фыркнула, а после вплотную отдалась важному делу – возвращению домой незамеченной.

Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько