Баневич Артур - цикл о Дебрене из Думайки
Как часто вы задавали себе вопрос, насколько хорошо мы
знакомы с зарубежной фантастикой? Автору данной статьи давно и почти нестерпимо
хотелось осветить творчество Артура Баневича – представителя польского сегмента
литературы фэнтези, и, наконец, он взялся за этот рискованный труд. Почему
рискованный? Потому что Баневич – писатель не для всех. С одной ему
свойственной манерой постановки идеи, сюжета и повествования.
Случайно обнаружив эту книгу, автор рецензии, как человек
порядочный, не поверил ни на йоту аннотации, представленной АСТрелью во славу первой
книги цикла о Дебрене «Драконий коготь».
«История Геральта закончена.
История Дебрена только начинается!».
Не поверил, и это спасло его впечатление о книге. Баневич
другой, совершенно и абсолютно другой автор. Ему не свойственна эпичная
направленность произведений Сапковского; динамика сюжета, куда более неспешная,
чем динамика ведьмачьего цикла; насыщенность фактическим материалом
повествования тоже куда более высокая. Композиция книг построена по принципу
совокупности повестей, объединенных несколькими героями и общей идеей. Каждая
повесть – история с элементами детектива.
Главный герой – умный, благородный, верный и понимающий, но,
в то же время, практически бездарный чародей, магун, чароходец. Это нестандартное
сочетание часто заставляет Дебрена страдать – желающий людям добра, никогда не
отказывающий в помощи, он попадает в почти безвыходные ситуации, которые
заставляют главного героя быть скорее детективом, нежели магом. Он фигурирует в
книгах не как человек великой силы, но как человек высокого ума.
Отлично удались Артуру Баневичу и второстепенные герои.
Почти все они врезаются в память, наделенные индивидуальностью, яркостью и
самобытностью. Благодаря хорошо продуманному миру, очень логичному, в котором
все на своих местах, персонажи книги обладают еще и незаурядным национальным
колоритом.
С Сапковским Баневича роднит, пожалуй, только тяга к
демонстрации всей подноготной средневекового фэнтезийного мира. Артур стремится
показать, что Средневековье, это не турниры, балы, рыцарские доспехи и шелк
дамских платьев, не только светлое волшебство и злобная тьма, которая
обязательно будет побеждена. Средневековье – смутная эпоха, наполненная грязью,
болезнями, войнами, насилием и бедностью. Эпоха, в которую женщины едва
доживали до сорока лет, эпоха, в которую человеческие чувства имели ничтожно
малое воздействие на объективную, но такую жестокую реальность. Тем не менее, юмор, очень удачный, с множеством аллюзий к нашим реалиям, имеет место быть.
Текст, несмотря на грамотный стиль автора, и удачный перевод
Вайсброта (да-да, того самого покойного дедушки, который переводил в свое время
Ведьмака), все же представляется тяжело читаемым из-за необходимости понимания
каждой фразы, каждого слова. Например, динамические сцены – постановка битв,
сражений и споров подана очень подробно, с описаниями мотивации практически
каждого движения. Человек, который вдумчиво вникнет во все перипетии
повествования, будет одарен пониманием изящной иронии и трагизма проблемных ситуации
сюжета. К сожалению, ожидания чего-то «по типу Сапковского» «обломало малину»
не одной сотне читателей. Тексты пана Сапика, сами по себе совершенно нелегкие,
ни в какое сравнение не идут по уровню смысловой загруженности и постановки
психологических ситуаций с произведением Баневича.
В цикл о Дебрене из Думайки входят три книги, переведенные
на русский язык и изданные в серии «Век дракона»: «Драконий Коготь», «Похороны
ведьмы» и «Где нет княжон невинных». Все вышесказанное относится к каждой части
цикла, и, в целом, говорит нам о том, что произведения эти написаны очень «на
любителя». Никто не может сказать точно, станете ли Вы тем самым любителем. Но,
если Вы все же окунетесь с головой в эти достойные книги, ощутите их настроение
и абсолютную логичность, оцените по достоинству хорошо проработанный мир и
ярких персонажей, удовольствие полученное вами будет сравнимо с прочтением
лучших образцов фантастической литературы. Ну а всем остальным читателям –
удачи в прочтении Пехова и Глушановского.
|