Вы недавно вернулись из Крыма. Какие впечатления оставил по себе "Партенит-2012”? Много сюрпризов стоит ждать от главных организаторов в лице Андрея Валентинова и Генри Лайона Олди в следующем году?

Генри Лайон Олди "Рубеж" интервью "писатели и Улитки" Партенит прекрасен. Прекрасен природой, прекрасен людьми, прекрасен делом, которым мы там занимаемся. В этом году можно отметить выросшее количество вольнослушателей – вместе с участниками на семинар приехало полсотни человек. При этом, хотя рядом море и горы, на заседания регулярно ходили человек 35-40. В нашей группе были рекомендованы к изданию две книги: Дмитрия Карманова «Я, всемогущий» и Сергея Цикавого "Шаги в глубину”. Обе книги планирует издать "Снежный Ком М”. В группе А. Валентинова была рекомендована к изданию книга Арины Свободы "Флогистон”. Что же до главных организаторов литературного семинара "Партенит” – то это все-таки не мы, а Глеб Гусаков и Светлана Позднякова. Мы читаем присланные и отобранные романы и разбираем их на семинаре вместе с участниками. А собственно отбор текстов и организация всего этого замечательного действа полностью ложатся на плечи Глеба и Светланы. За что им большое спасибо!

Если сравнивать писателей со спиртными напитками, то кем вы видите (представляете) себя, ваших любимых авторов, а также коллег? Набором изысканных вин? Грузинских коньяков? А может быть сортами разливного пива? И каких марок?*

Себя мы полагаем перцовым бальзамом «Oldie Pepper Special». А когда хочется изысков, то двумя бутылками виски: "Lagavulin Single Islay Malt 16 years” и "Glenmorangie Cellar 13”. Насчет коллег не знаем: с ними пили, а их – нет.

Каким вы видите будущее отечественной и зарубежной фантастики и что по-вашему ждет наших авторов и их читателей в ближайшие пять, десять, двадцать лет? Пираты "убьют” бумажную литературу? На смену сериям и литературным сериалам вновь вернется мода на "штучный товар”?

"Путь Меча" Генри Лайон Олди интервью на портале "Писатели и Улитки" Мы не слишком любим заглядывать в будущее. Скажем так – мы надеемся, что:
– Рядом с проектами и «форматом» отыщется достойное место «штучному товару»;
– Индивидуальность снова будет в цене;
– Смена носителя – с бумаги на электронку – пройдет более-менее цивилизованно;
– Электронный рынок стабилизируется, доля «пиратов» снизится.

Изысканный поэтический язык и стиль ваших лучших романов напоминают книги Сэмюэля Дилэни, а их оригинальность подобна фурору, который в свое время произвели "Цветы для Элджернона” Дэниела Киза. Были ли эти авторы среди тех, по кому вы ровнялись в начале свой писательской карьеры или кого с удовольствием почитывали позже?

И Дилэни, и Киза читали. Но вряд ли мы числим их среди тех, кто сильно повлиял на нас-любимых. Тут уж скорее вспоминаются:
Из фантастов: Брэдбери, Желязны, Стругацкие, Херберт, Шекли, Толкиен…
Из мастеров прозы: Алексей Толстой, Чехов, Куприн, Гессе, Ремарк, Диккенс…

Вы уделяете большое внимание богатству языка произведения, не раз подчеркивали его важность в своих наставлениях молодым авторам. Так стоит ли ждать читателям романа наподобие "Вавилона-17”, где в основу фантастического допущения будет положен не осколок мифологии (истории, религии) или драматургия личности, а некий язык (лингвистическая или фонетическая система), качественно меняющий сам способ мышления и мировоззрение людей?

Вряд ли. Мы – сторонники литературного языка, как инструмента. Делать язык героем мы пока не планируем. Впрочем, почитайте "Богадельню”. В какой-то мере там идет речь о пра-языке.

Говорят, что писатель, ненароком воплотивший себя в героя романа, может случайно написать всю свою жизнь наперед, которую не сможет потом изменить при всем желании. Вы не пишете о приключениях Олега Ладыженского и Дмитрия Громова, но ваши портреты появлялись на обложках романов. Происходили ли с вами когда-либо события, описанные ранее в книгах и пережитые вашими героями, или быть может вы сами хотели бы поменяться местами с протеже?

Собственно, все события наших книг – наш личный опыт, преломленный через призму наших личностей и художественно трансформированный. Да, мы не сражались на поле Куру и под Троей. Но наши одноклассники воевали в Афганистане, а мы пережили крах и падение огромной империи. Все, о чем мы пишем – здесь и сейчас, стоит только приглядеться.

Олди – суеверны? В прошлом вас не раз спрашивали о смерти (о Рае и Аде, о встрече с Богом), но вы либо отшучивались, либо указывали интервьюеру на некую некорректность вопросов. Вы скрытны, сэр Генри Лайон Олди. Прочитав все ваши интервью я смог узнать лишь то, что, по-вашему "лучшее время – это здесь и сейчас”. Так во что верит известный английский писатель – в рок, судьбу, богов, силу воли, etc? И как относится к Танатос?

Мы – дзен-уклонисты. В том смысле, что мы, смеясь, уклоняемся от чрезмерно личных разговоров.

Одна из необходимых составных частей любого успеха – своевременность. Вы сами говорили, что в середине 90-х, когда стала востребована отечественная фантастика, вы "попали в струю” благодаря тому, что уже имели к тому времени несколько написанных "в стол” романов. Как бы вы стали писать и реализовывать свой творческий потенциал, родись на полвека раньше и очутись в тоталитарном обществе (СССР или Германия на ваш выбор)?

Генри Лайон Олди "Мессия Очищает диск" интервью на "Писатели и Улитки" А мы, собственно, родились на полвека раньше сегодняшнего дня. И родились, знаете ли, в СССР. Так что наша биография – пример того, что бы мы делали в таком случае. Пожалуй, сохранись СССР, мы бы все равно начали издаваться. В 1990-1991 все к тому шло. Думается, что и в семидесятых мы бы нашли способ.

Почему Олди не патриотичны (в художественном смысле)? Вы творите различные миры и целые вселенные более двух десятилетий: переосмыслили "Махабхарату” и "Иллиаду”, прошлись по японским мифам и бусидо, но Киевская Русь и ее древние боги, украинское казачество и имперская Россия не представлены в вашем творчестве в достаточной мере. Просьба не ссылаться на мейнстрим и наличие в этой нише Зоричей, Дяченко и Марии Семёновой.

Наш литературно-территориальный патриотизм сводится к романам «Тирмен» и «Нам здесь жить» (современный нам Харьков; книги написаны в соавторстве с Андреем Валентиновым), повестям «Золотарь, или Просите, и дано будет...» и «Ваш выход, или Шутов хоронят за оградой» (также современный Харьков), роману «Маг в Законе» (имперская Россия), новелле «Поднимите мне веки» из «Песен Петера Сьлядека», роману-циклу «Пентакль» (Украина ХХ века; книга написана в соавторстве с Андреем Валентиновым и Мариной и Сергеем Дяченко) и целому ряду рассказов. Как видите, не так уж мало.
А боги Киевской Руси в наше представление о патриотизме не входят.

В 2006-м году вас признали лучшими писателями-фантастами Европы. Когда вы планируете "покорять Америку”, добавив к премии "Eurocon-2006” статуэтки "Хьюго” и ‘Небьюла”?

Мы над этим работаем. Пожелайте нам удачи.

Как вы относитесь к различным наградам? Какая из них запомнилась больше всего? Золотые, серебряные и бронзовые РосКоны, Золотые кадуции, Басты, ”Аэлита”, "Большой Зилант”… Перечисление всех ваших литературных призов займет столько же места, сколько само интервью. Для вас – это очередное (своевременное) признание заслуг или же рутина, когда вы подобно Михаэлю Шумахеру (быть может) складываете "драгметалл” в ящик на балконе?

"Алюмен" Генри Лайон Олди, интервью с писателями Награды – это приятно. Но более всего мы радуемся другому: каждый год наша новая книга стабильно попадает в десятку избранных – хоть по итогам разных голосований, хоть по итогам отбора номкомиссий. Значит, есть еще порох в пороховницах. Остальное – суета.

Будь вы интервьюером, какой бы неизбитый вопрос вы задали сэру Генри Лайону Олди и как бы на него ответили?

Вопрос: как вы пишете вдвоем?
Ответ: прекрасно!

И последний для текущего интервью, ставший уже традиционным, вопрос нашего литературного портала: как вы относитесь к улиткам?

Хорошо -- если на склоне Фудзи, и до самых высот.

Беседу вёл Корвин Мэларски, специально для литературного портала youlitka.ru

* нижеперечисленные писателями напитки ни в коем случае не являются скрытой рекламой торговых марок, а лишь настоятельно рекомендуются для перорального применения во время конвентов и творческих позывов (прим. интервьюера)