Досье: Мария Семёнова

Мария Васильевна Семёнова родилась в семье ленинградских ученых, по образованию — инженер-электрик. Двадцать лет проработала в закрытом НИИ, не переставая заниматься сочинительством. Еще в школе увлеклась Древней Русью, викингами и славянами, читала все доступные книги по этой теме. Неудивительно, что первые написанные (и изданные) рассказы и повести Семёновой относятся скорее к исторической прозе, чем к фэнтези, хотя нередко содержат фантастический элемент.

В девяностые, после публикации первых книг, стала профессиональным переводчиком с английского языка. Параллельно работала над собственными романами, главный из которых, «Волкодав», был впервые издан в 1995 году. Это был один из первых случаев, когда фантастическая книга отечественного автора сопровождалась столь мощной рекламной поддержкой. Вслед за «Волкодавом» увидели свет начатые еще в восьмидесятые сборники исторической прозы «Валькирия», «Лебединая дорога», «Два короля», «Викинги», «Поединок со Змеем». А в 2003 году, с выходом романа «Волкодав. Самоцветные горы» пятикнижие о последнем Сером Псе было завершено.

Мария Семёнова успешно работает и в других жанрах. Недавно увидел свет фантастический двухтомник «Кудеяр». Также на счету писательницы — остросюжетные романы о Скунсе, научно-популярная энциклопедия «Мы — славяне!» и другие произведения, частью созданные в соавторстве. В 2005 году Семёнова стала лауреатом премии «Аэлита».

«Действовать наверняка»
Беседа с Марией Семёновой

«Из чувства противоречия»
Роман «Волкодав», вышедший десять лет назад, по сей день остается самой популярной из ваших вещей. Как вы пришли к этой книге?

Из чувства противоречия. В те времена как раз шел колоссальный вал переводного фэнтези — до такой степени, что отечественные авторы, желая напечататься, вынуждены были брать импортные псевдонимы и выдавать свое творчество за переводы. Причем писать им приходилось все про тех же эльфов и гоблинов, а наш богатейший этнографический материал так и лежал невостребованным! Ну а уровень зарубежного фэнтези был ужасающе низким, сплошные перепевы «дедушки Толкина», причем переваренного по десятому разу. Тут-то я и сказала: «Ах так? Ну, я вам всем покажу!».

В чем, на ваш взгляд, причина такой популярности романов о последнем из рода Серых Псов?

Все объясняется сказанным выше. У читателя назрела жажда почитать о своем, отечественном герое, и мне повезло с этим интересом совпасть.

Знакомясь с первой книгой о Волкодаве, читатель уверен, что перед ним историческая реконструкция. Но в следующих томах постепенно складывается впечатление, что действие происходит на другой планете, а вовсе не на нашей Земле. Как соотносятся две эти версии? Кто прав?

Читатели, «уверенные», что первый том «Волкодава» есть историческая реконструкция — это, извините, те же детки-школьники, которые информацию о Второй мировой войне склонны черпать из соответствующих компьютерных игр. Их духовные родственники, по доходившим до меня слухам, пытаются иногда на экзаменах сдавать русскую историю... со ссылками на «Волкодава». Еще мне довелось презабавным образом столкнуться с подобной же уверенностью. Одна подруга попросила у меня консультацию по древнеславянским оберегам. Я написала ей свои соображения, а потом в книжном магазине увидела издание, так и называвшееся — «Славянские обереги». Купила, принесла домой... Мало ли, думаю, может, действительно какая новая информация появилась? Стала читать и свалилась со стула от хохота. Там было написано буквально так: «Прежде чем рассуждать об оберегах, обратимся же к этнографии древних славян...» После чего шла цитата из «Волкодава»!!! Да не одна!.. Такая вот «обратная тяга». Короче, троечники книжки не только почитывают, но и пописывают. Или вот вам парадокс. Абсолютно кондовый исторический роман «Тот, кого я всегда жду» почему-то моментально зачислили в фэнтези. А в «Волкодаве», оказывается, кто-то видит историческую реконструкцию... Утешает только то, что «Волкодав», пожалуй, с точки зрения показа менталитета древнего человека действительно гораздо более историчен, чем иные вещи с гордым подзаголовком «исторический роман»... Впрочем, это меня довольно мало волнует. Все равно лет через сто все утрясется...

Рекламный слоган на обложке первого «Волкодава» гласил: «Русский Конан!». Есть ли сходство между этими героями?

Это, простите, диаметральные противоположности и несмешивающиеся жидкости. Рекламный слоган был поставлен на обложку работниками издательства, опасавшимися, как-то примет «русское фэнтези» читатель, привыкший к пост-толкинистическим перепевам про драконов, гоблинов и принцесс. А в итоге я вот уже десять лет отбиваюсь от этого вопроса, который мне постоянно задают! Ну спрашивается, что тут может быть общего? Начнем с того, что в мире Конана женщины рожают детей, чтобы те могли потом стать героями, воевать и совершать подвиги. А у меня, наоборот, герой воюет и совершает подвиги, чтобы женщины могли спокойно рожать и растить детей! Конан, — и его изначальный автор это все время подчеркивает, — этакий «природный человек», не испорченный условностями цивилизации и ведомый только своими первобытными инстинктами. Мой «варвар» Волкодав — продукт тысячелетней культуры. Только эта культура — другая, не всегда понятная цивилизованным книжным ученым. И я из кожи лезла, чтобы ее показать. Ну и наконец, в нашем додзё (зале для изучения боевых искусств), где я занималась айкидо, пресловутого «великого воина» Конана с его боевыми ухватками засмеяли бы пятнадцатилетние девочки. Так что Волкодав Конану при случае, извините, еще и морду набил бы, причем не особо вспотев. Так что Волкодав — это натуральный «Конан наоборот», созданный, в частности, еще и из чувства противоречия.

Можно не сомневаться, что фильм «Волкодав» подхлестнет читательский интерес к циклу. Нет ли искушения взяться за продолжение?

За прямое продолжение «Волкодава» — нет. Герой высказался полностью.

А возможно ли появление других книг, не о Волкодаве, действие которых будет разворачиваться в том же мире?

Легко! Как раз сейчас я пишу роман «Там, где лес не растет» — о младшем соплеменнике Волкодава, который передвигается по своему миру... в тогдашнем эквиваленте инвалидной коляски. Кроме того, в соавторстве с екатеринбуржцем Дмитрием Тедеевым мы сочиняем роман «Бусый», где продолжается судьба некоторых персонажей «Волкодава».

Несколько лет назад в свет выходила книжная серия «Мир Волкодава». Какие из этих произведений кажутся вам наиболее близкими к исходному тексту — по духу и букве?

Ни одного. Изо всей серии могу сказать доброе слово только про Павла Молитвина, он единственный проявил по отношению ко мне безупречную корректность, очень следя за тем, чтобы не исказить мою картину мира и не «перебежать мне дорожку» в плане дальнейшей работы. Остальные авторы — кто элементарно халтурил, кто действовал по принципу «что хочу, то и ворочу», кто докатился вовсе до... пародирования. Не знаю уж, почему они так себя повели, но факт есть факт. С этими людьми мне и творческие, и личные отношения пришлось прекратить.

«Волкодав» — явление не только российского, но и мирового масштаба. Не представляет сомнения, что вслед за выходом на экраны первого отечественного фэнтези с историей последнего из рода Серых Псов познакомятся и зарубежные любители фантастики. Вот только сохранится ли дух первоисточника в кинематографических и игровых воплощениях? Узнаем об этом из уст самой писательницы.

«Таковы законы кино...»
Насколько экранизация «Волкодава» соответствует сюжету книги?

Я читала только весьма старый вариант сценария, а у киношников он, как я понимаю, меняется буквально на ходу... В том варианте — если бы поменять еще несколько имен и названий, уже и я не догадалась бы, что это по моей книге снимают. Что реально получится — посмотрим, ждать уже недолго осталось

Я в основном читаю не художественную литературу, а специальную — по теме, актуальной для произведения, над которым в данный момент идет работа. Я ведь придерживаюсь принципа, что тот или иной персонаж должен не просто отыгрывать некую роль и иметь внятные черты характера, но и привносить с собой определенную познавательную функцию. Желательно — новую не только для читателей, но и для меня. Уж если он, к примеру, специалист по плетению корзин — я должна знать о лозоплетении необходимый «технический минимум». Соответственно, прочитывается десяток книжек на данную тему. Ну а если, как в нынешнем романе («Бусый» в соавторстве с Дмитрием Тедеевым), один из персонажей астролог — сами понимаете. Новая, огромная, сложная и страшно интересная тема... Море книг, которые надо прочесть хотя бы «в осях»...

Что же касается художественной литературы... За новинками я, можно сказать, не слежу, хотя и это бывает. Например, в свое время решила ознакомиться с «Гарри Поттером» — думаю, ну с чего там весь мир кипятком писает? По счастью, выпала возможность прочитать не переводы (которые попросту ужасны), а оригинал. Так ведь хорошая книга оказалась! А вот Дэн Браун разочаровал.

К художественным книжкам я в основном обращаюсь, когда начинаю делать что-то в новом для себя жанре. Надо же для начала выяснить, что «конкуренты» в этом плане уже выпустили. А то можно нечаянно повторить чей-то ход, засмеют ведь. Так, когда приступала к работе над «Скунсами», прочитала немало книжек про «благородного киллера». Порядком они меня позабавили, я потом устами тети Фиры над ними вволю поиздевалась...

Еще иногда спрашивают, какие книги у меня любимые, что мне нравится перечитывать. Вообще-то, насчет перечитывать у меня напряженно: я, на свою беду, книги хорошо запоминаю. Так вот, в этом плане на первом месте и абсолютно вне конкуренции — Джеймс Хэрриот с его «Записками сельского ветеринара» и другими чудесными книжками. По счастью, Хэрриоту еще и здорово повезло с переводчиком. А вот с рекламой, к великому сожалению, — нет... Так что я с удовольствием заполню этот пробел!

«Оторвавшись» от автора, творение зажило собственной жизнью, сообразуясь с законами кино и компьютерных игр. Но впереди — новые миры и новые книги, к которым Мария Семёнова подходит не с меньшей тщательностью, чем к «Волкодаву».

«Люблю ставить себе неразрешимые задачи»
Переводческой деятельностью вы занимаетесь с начала девяностых. Как удается совмещать это с созданием собственных книг?

Опять же, легко. Я перевожу со скоростью печатания на клавиатуре, мозги практически не задействованы. Так что это стабильный кусочек хлебушка, никоим образом не зависящий от творческого вдохновения.

В чем сходство и в чем различие между двумя этими видами литературной деятельности?

Перевод — это техническая работа. Я бы сказала, по сравнению с писанием своего произведения, — это как гаммы при игре на фортепьяно. Разрабатываются, разогреваются руки. Плюс еще иногда шипишь по поводу ляпов автора переводимой книги... и таким образом учишься на чужих ошибках.

Какие книги из переведенных в последнее время особенно запомнились?

Ну, естественно, трилогия Робин Хобб о живых кораблях. Три таких кирпича!.. Правда, текст в восторг не привел, чем дальше, тем более жуткая тягомотина. Вот книги Гарта Никса, которые я сейчас по очереди перевожу, — совсем другое дело. Занятные, неожиданные и динамичные.

Помимо «Волкодава», из-под вашего пера вышло немало историко-приключенческих произведений. Какие из них вы оцениваете выше всего?

«Тот, кого я всегда жду» — пожалуй, в чисто литературном плане моя лучшая книга. А вот «Лебединую дорогу» я страшно не люблю, это чисто ученическое, юношеское произведение.

Дилогия «Кудеяр», написанная в соавторстве с Феликсом Разумовским, ближе скорее к НФ-боевику, чем к историческому фэнтези. Как появились на свет романы «Аленький цветочек» и «Вавилонская башня»?

В какой-то момент я задалась целью... изобрести российского Супермена. Пригласила к сотрудничеству Феликса. Пока думали с ним, что да как, — Супермен у нас распался на целую ораву вполне земных персонажей, от спецназовцев до ученых и колдунов. А вообще мне эта книга нравится, писать ее было весело и интересно. Ведь, если присмотреться, она написана в жанре превеликого прикола... А Супермена я, наверное, еще изобрету. Люблю ставить себе неразрешимые задачи.

Не было ли желания попробовать силы в «настоящей» НФ?

Нравится мне такая постановка вопроса! Значит, НФ со звездолетами и бластерами — это «настоящий» жанр, а фэнтези — некий суррогат, прибежище для тех, кто на «настоящее» не способен? Если на то пошло, я вообще резко против разделения литературы на «высокие» и «низкие» жанры. Есть талантливые книги, а есть пачканая бумага, которой лично я без зазрения совести на даче печку растапливаю, и жанр тут ни при чем. Жанр — просто технический прием, позволяющий оптимальным образом донести до читателя то, что ты в данный момент имеешь ему сказать.

А кроме того! Часть народа почему-то считает, что человеку, работающему в НФ, все-таки надо знать хотя бы азы астрономии и закон Ома, а вот фэнтези — что хочу, то и ворочу! Сказка же, чудеса!.. Так вот, это величайшее заблуждение. Фэнтези — точно та же НФ, только подбор наук в ней другой. Это гуманитарные науки, этнография, история, филология, антропология. Без них писать фэнтези — все равно что писать НФ, не зная, какой по счету планетой от Солнца является наша Земля (доводилось мне читать и такое...). Когда же книга фэнтези стоит на километровых пластах науки, получаются блистательные образцы жанра. Это и Урсула Ле Гуин с ее Земноморьем, и сам дедушка Толкин. Обратный пример — многочисленные последователи Говарда, писавшие продолжения про Конана. Это же читать невозможно! Как говорится, почувствуйте разницу...

Так что если однажды «настоящая» (по вашей терминологии) НФ покажется мне жанром, в котором я наилучшим образом смогу нечто поведать читателю, — я напишу. Только я именно «напишу» некий продукт, а не «силы попробую». Пробовать себя в чем-то — это не для меня. Я предпочитаю действовать наверняка. Кстати, чем вам два «Кудеяра» не НФ? Тут и научный институт, и высшие измерения, и компьютерные эксперименты, и взрыв в лаборатории...

Есть ли у вас хобби? Как проводите свободное время — если такое выдается?

Свободного времени у меня нет, есть хронически нечистая совесть. Поэтому стараюсь так организовать свое хобби, чтобы оно тоже было обязанностью. Например, у меня две собаки, очень любимые, нуждающиеся в прогулках и дрессировке. Я же не могу им в этом отказать? А чем считать прогулку и занятия с двумя огромными псинами — свободным временем, хобби или работой?..

Что вы могли бы пожелать молодым авторам, читающим этот номер «Мира фантастики»?

Пожелание очень банальное, но, тем не менее, с годами все больше убеждаюсь в его мудрости. Итак, «Если можете не писать — не пишите!». Но если не можете не писать — тогда желаю вам горы свернуть!

Делать то, что должен, и не размениваться на пустяки, — похоже, эту философию своего главного героя исповедует и Мария Семёнова. «Мир фантастики» благодарит писательницу за интервью и желает ей новых интересных книг и переводов.