ВальеТинве, Ты рассказать сумела о своем, Так искренне, что вспомнила и я Подругу, с кем меня печаль связала. Мы были разными как ложь и сказка... Твои стихи открыли сердце мне, Дав выход и надежде и печали...
Она была грустна и весела. Она любой, какой могла, была. Но миг настал, она спросила - что там, За гранью где кончаются пути? И знала я, что ей легко уйти, И мне - не ждать ее за поворотом...
Она сказала: "Может я уйду Не в этом и не в нынешнем году. Тогда к тебе явлюсь как тень, как призрак, Ты жди меня". Я обещала ждать. Безумье ли такой обет давать - Не веры вовсе, а безверья признак?
Я знаю что обманом я жила, Когда то обещание дала. Но я лгала, желая дать хоть что-то Потерянной, рассыпанной душе. Но как мне жить, когда она - уже?.. Кого мне ждать за темным поворотом?
О чем только не думаешь в предутренний час, Когда только звезды смотрят на нас, Когда мир лишен людской суеты И есть только ты…
*** Тепло. Камин. Усталый треск огня. Покой и шепот ушедшего дня. Тишина. Я в целом мире один. Темно. И только горит престарелый камин.
И нет ни правды, ни зла, ни добра. Есть только шорох ушедшего дня. И навевает покой усталый треск огня.
И дышит теплом. И простит забыть о былом. «Мы с тобой никого не спасем. Я умею лишь гореть. Ты же – просто тлеть»
И я сижу у огня, И улетает пепел наивных мечтаний, И сгорает плод ненужных стараний.
«Мы с тобой никого не спасем? Можно спасать и огнем. Можно заставлять себя жить А можно заставить убить. Все можно. «Не бывает» просто обман.
И можно Светом насаживать Тьму И болью забыть про войну. «Невозможно» - просто обман. Помешать себе можешь только ты сам»
И огонь разгорается ярче, И тьму освещает все дальше, И слышится разгневанный голос: «Кто тут посмел подать свой голос?»
«Это я. Человек» «Человек?» - и смех один в ответ. «Ты живешь всего лишь миг, А я горел под грузом плит Всегда. И что ты хочешь мне сказать?»
«А надо ли? И для тебя есть «Невозможно», И ты под грузом тяжких плит Горел всегда. Будь осторожен. И я могу тебя убить, ведь я – всего лишь краткий миг.
Ведь ты горел всегда. А я – горю сейчас. И ты – лишь миг для нас»
И снова смех. «Со мною спорить – тяжкий грех. Ведь я горел всегда. Я видел ваш расцвет. Увижу и паденье. И миг не в силах помешать Огню, что не умеет создавать»
И глас ушел, оставив слово за собой. Остался только ласковый огонь.
«Но кто сказал, что миг не может что-то изменить? И мига нам хватает, чтобы полюбить. И только миг желает обреченный. И каждым мигом дорожит спасенный»
И вновь нет никого. И снова я один. Лишь горит в темноте престарелый камин… _____________________________________ А тут наверное нужна коротенькая предистория... Когда то, когда я только начинал писать, я все выкладывал в небезизвестной шняге - "Контакте" и тамбегал за каждым, чтобы они прочитали... читали, хвалили, ругали. Пока я неперестал бегать. А потом просто забыли. Самое страшное для человека, когда он занимается каким-то делом - понимание, что его усилия никому не нужны... Ну вот собссно... Вспомнил и злость взяла
Идите-ка нифиг! Ненужно. Неважно. Просто смешно. Стих как реклама – О том, что не помнят, страдала. Можно сказать и «Красиво» «Хорошо», «Прекрасно», «Справедливо». «Ненужно». «Неважно» «Просто смешно».
Писать о свободе и вере? Неважно. Ненужно. О любви и надежде? Просто смешно. Прочитают. Оценят. Забудут. Уйдут. Отринут. Поверят. Проклянут и… не спасут.
Мимо голодных щенят пройдут равнодушно, Слепых, беззащитных котят утопят послушно. «Так надо. Так нужно» - ответ на упрек будет прост. Я близок к тому, чтоб покинуть свой пост.
«А тебя никто и не ставил» - вместо «Привет». «А я так решил» - мой будет ответ.
Ненужно. Неважно. Как я устал. Но если отступлюсь, я пропал. Не жить мне без дела. Смешного, ненужного. Глупого, вредного. Самого важного. «А вдруг огонь разгорится несмело? Бывает? Конечно. Ведь идти по пути уже есть полдела.
Ненужно? Неважно? Смешно? Идите-ка на фиг! Все уже решено!»
Я могу принять бессмысленность своего существования в мире, в котором нет смысла. Но бессмысленность в мире, в котором он есть, меня просто убивает. (с)
Что-то вот ещё навеяло))) какой-то день вдохновения)))
Мне кажется, что там, за гранью, в небе Меня никто не будет вовсе ждать. И с грустью улетая в сказку, в небыль, Я не найду, кому "прощай" сказать. И как могла я жить, так ошибаясь? Врагов считая за друзей, наоборот? Я шла вперёд, от боли в сердце маясь. Вперёд, вперёд и сотни раз вперёд. А так хотелось взмыть ввысь, в воздух И закричать, слезами заливаясь, Оттуда, сверху, наблюдая воду, Надеясь, веря, ждав. И улыбаясь От того, что снизу Среди теней знакомых, незнакомых Я замечаю старую картину: Подруга спит, лицо запрятав сонно. И я спускаюсь ниже, ниже, ниже. И знаю: на лице её дорожки От слёз от старых скоро я увижу. Не высушит их луч от солнца на окошке. Ну а зачем я здесь?! Коснусь её рукой, Здороваясь сейчас, и вновь навек прощаясь. Она во сне прижмётся к ней щекой, Потом глаза откроет, удивляясь. А на подушке рядом - кленовый рыжий лист На небольшой серебряной цепочке. И надпись вИтая: спокойно спи, мой лис. Теперь я рядом. Навсегда. И это точно.
Терран, Мы все спасаем друг друга, Мы все спасены друг другом, Если хотим, конечно. Иногда - если можем. Есть же такая штука, Что называется время. Всем его не хватает, Но больше всего - вниманья. Пусть хоть кто-то нам скажет Простое доброе слово, Пусть в нас поверит сегодня - Мы завтра в него поверим. И так мы стоим на страже Своей и чужой надежды, И тем кто над ней смеется Смеха мы не прощаем. Но есть же такая штука - Холодное равнодушье. И лишь из него, пожалуй, Добра нам уже не сделать, И только оно, я знаю, И есть настоящий Ад. А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Я знаю ты когда-нибудь уйдёшь, В след за тобой уйдёт любовь. Надеюсь этот день не проклянёшь И не прольётся больше кровь.
От твоего звонка готов бежать я на край света, Но как всегда мне не достанется билета. Сквозь боль я буду видиться с тобой И это только бой с самим собой.
Зачем все эти дни ты мучала меня? Я жил всегда-лишь для тебя. И забивая в твоё сердце кол, Я выбираю меньшее из зол.
А это стихотворение (на литре сёдня писала ) про героев моего рассказа. Не удивляйтесь несоответствию полов, там два парня
Я вернусь. Я обещаю. Верь. Жди меня, шагая по дорогам. В дом входя, не закрывай ты дверь, Вдруг войду я, вспоминая Бога. Мне так плохо одному, мой друг. Знаешь, я безумно по тебе скучаю. Утопая в горе, ожидая мук, Я, как льдинка, в теплоте растаю Твоих рук. Ты меня тепло обнимешь снова И не сможешь отпустить, боясь, Что я встану одиноко у порога И в глазах сокрою свою страсть. Ты не бойся, друг мой, мой любимый, Без тебя я больше не уйду. Я и так едва не умер, милый. Я один ведь точно в пропасть упаду. И лишь ты один меня удержишь, Ласково обнимешь и шепнёшь: "Здесь я, рядом. Ты не бойся, верь мне. Ты со мною никуда не пропадёшь". Взгляд глаза в глаза, и понимаю: Ты меня безумно, сильно любишь. Ночь. Признание в любви. Молчанье. Мы теперь навеки вместе будем.
Голодный котенок сидит на снегу. Зеленые глазки таращатся в мир. Стремительно мимо ноги бегут. Хочется есть грязный снег, как пломбир.
Прилетел в урну мусор-подарок. Очистки и банки консервов запахли. Псы прибежали, словно бы из кошмара. Котенок увидел - всю еду съели махом.
Отряхнув розовые лапы, котенок поднялся. Желудок как пел, так поет песню грусти. Печалью пронзилась морока дня вся. Мороз прихватил, и теперь не отпустит.
Котенок трусИт, перебирая лапками. Хлопья летят на полосатую шерстку. Помойка виднеется с запахами лакомыми. Он побежал сквозь пургу хлесткую.
Ободранный кот предстал перед ним Проглатывая рыбный останок. Котенок облизнулся, теперь он не гоним. Родня, и семьей они станут.
Котенок приблизился с нерешительныи мявом. Лизнуть бы только вкусного хвостика… Кот когтями махнул, нанося раны рваные. Реальность расторглась, не оставив ни мостика.
Пушистик бежал, его слезы капали в кровь. В подворотне свернулся в калачик. Высокие ноги появились вновь. И котенок запрыгал как зайчик.
Он вспомнил : высокие ноги часто давали еду. И тепло в то время не изменяло никогда. Так значит, когда ноги большие идут Всегда будет ласка, и будет еда.
Ворчание злобное, и вялый пинок. Котенок тряпкой отлетел к стенке дощатой. Ребра поломаны, котенок продрог. Человек гнусный икает и мочится.
Котенок ползет. Теперь всё равно. Но здесь слишком грязно. Ползти к свету, не чувствуя ног. В темных углах крысы мерзкие лазят.
Солнце почти закатилось. Котенок лежит на дороге. Маленькое сердце почти остыло. Он спит. И выпущены мягкие когти.
С неба опять хлопья кроют. Мерзость белизной застилают. Ложатся на покатые кровли. Небозданья дуга кривая.
Прикрыт белым холмиком. Короткий хвостик примерзает к земле. Нет тепла, даже толики. Смерти незачем знать о тепле.
снег раскопали торопливые руки. дыхание жаркое дует и манит. котенок за пазухой, нет холода муки. и радуется луч солнца раннего.
бег торопливый. котенок проснулся. он всем малым тельцем впился в спину чужую. не видел котенок мельканья серых улиц. лишь каждую каждую каплю тепла внимал, смакуя.
огромная миска с чем-то белым. ноздри летают в неистовстве. лакать языком. так много, и бесконечно вкусно. котенок изогнулся, ища творца милости. и в руки попал, незнакомые, мускулистые.
громадные пальцы гладили полосатую шерстку. малыш в обалденьи таращит глаза. ветер снаружи с морозом дерется. но нет в эту стужу дороги назад.
Золотоглазая Муза Меня поднимает в полночь: "Твори!" - говорит и в руки Дает перо и бумагу. Со мной сидит до рассвета, Как страж стоит у плеча. Но иногда засыпает - Ее я боюсь тревожить: Вдруг проснется не в духе, Что делать мне с ней тогда?
Золотоглазая Муза От дел отрывает в полдень: "Изволишь зваться Поэтом? Работай, пиши, рифмуй" И я - куда мне деваться! Бросаю дела любые, А Муза мне помогает - Даже там, где дело не в рифме, А в том чтобы дверь покрасить, Или шкаф починить...
Золотоглазая Муза, Не знает, как я мечтаю Хоть иногда высыпаться, Забыть про ритмы и рифмы. Зато она точно знает, Как я мечтаю о новой, Яркой, волшебной строчке, Какой еще мир не знал. Поэтому ей не спится, А мне и в полдень и в полночь- Счастье увидеть снова Свет ее ярких глаз.
Ты стоишь совсем нагая в руке держа презерватив И сердце страх переполняет и уже близок этот миг... И возбуждают так легко изгибы тела твоего От запаха твоих волос он начинает расслабляться И сквозь печаль он начинает улыбаться, А ты ему в ответ печально делаешь минет. На стуле на твоём висит, твой лифчик с кружевами, На кухне на столе стоит стакан с неосушённым чаем, На миг все время замерло не понимая ничего ты тупо трахаешь его... А он совсем не тот каким ты представляла когда одежду всю с него снимала Ведь он хотел любви, а получилось так что в твоей жизни он всего-лишь Fuck! И он не первый для тебя, он сразу это понял... Он встал, оделся и ушёл и сам того уж не желая сказал :"Прости..."-и хлопнув дверью навсегда ушёл...
Поэт, у тебя есть совесть? Жаловаться на Музу, Что служит тебе вернее, Чем старый пес в конуре? Все требуют - дай нам рифму... Свит клином не ней сошелся! И чем вам не угодили Верлибр и белый стих?
Приходишь - тебе не рады, Не вовремя появилась. Не вовремя жизнь бывает? Приходит некстати любовь? Не явишься - не довольны: "Где ты бродишь, подруга?" Звать Богиню подругой - Надо ж так обнаглеть!
Но мне самой непонятно Иногда, почему я медлю Прежде, чем появиться, Или спешу чересчур. Влюбленный так поступает, Но мне - мне в тебя влюбиться? Даже тебе, поэту, Такого не сочинить.
Нет, уйду к романисту - С прозаиком меньше мороки. Небось не станет ворчать он, Что ночью спать не даю. А впрочем... куда я денусь? Ворчи, не ворчи - я рядом. Ведь может быть ты мне нужен Больше, чем я тебе...
По дорогам где-то бродит Мой безумный менестрель. Он свою гитару тронет - Струны запоют капель. Весну с собой отождествляет, Но при этом осень любит. Он зимой в тиши играет, Летом всю природу будит. И когда домой вернётся, Гитару на пол он положит. И одним словечком грёзы Мои грустные проводит. "Здравствуй. Вот я и вернулся" - Он сказал мне, слёзы пряча. Вдруг он нежно улыбнулся И меня обнял. "Удача Мне сегодня показала Лик свой ясный, представляешь? Я тебя так видел мало... Без тебя я так скучаю!" На губах моих внезапно Поцелуй запечатлел. И мгновенье то прекрасной Песней было б. Он и пел. Я люблю тебя, мой странный, Мой безумный менестрель.
Полетом звонких стай, Улыбками влюбленных Исчерчен теплый март, Задумчивый апрель. А щедрый светом май По-прежнему бессонный: Он чествует азарт И тех, кто ищет цель.
Весна! встречай гостей! Задиристые птицы Пророчествуют свет И ранние цветы. Ручей, как смех, течет, Заливистый и звонкий. И я тобой согрет. И мной согрета ты.
Перемены - это единственное постоянство, которое нам дано...
Здесь все исполнено значенья, Простое кажется сложней... Но может быть в каскаде дней, В водовороте и круженье Событий, замкнутых в кольцо, Мелькнет, как луч, твое лицо?
Ты встреться мне на тех ступенях, Ведущих вверх, сбегавших вниз, Где на перилах сон повис - Незваный гость, нежданный гений, Где я коснусь, забыв покой, Твоей руки своей рукой...
Луна... без грусти, без тоски На ней как на цветке гадаю - Не отрываю – открываю Серебряные лепестки. Надежду как цветок храня, Я верю - ты найдешь меня.
ЧЕРНО-БЕЛАЯ. Черно-белая кошка на ступенях сидит проходной. Отогреться, наверное, хочет.... Только ветер холодный, и мы кто сюда, кто домой, Мимо, мимо идем, каблуками грохочем.
Но пройти – не погладив? Жаль, нечем тебя покормить... Под ладонью прохладная шерсть и торчащие ребра. Улыбаются все, говорят: «Забирай!» Как мне быть? У меня ведь их двое, пушистых и теплых.
Собрала по подъездам себе вот такой зоопарк... Ну, куда еще третью? Мне не чем с тобой поделиться, Черно-белая... И опять все выходит не так - У моих милосердья и совести странные лица.
Доброту до какой-то границы могу ли считать добротой? Мне - мои размышленья пустые, а кошке бездомной – ступени. Ты прости, я не знаю смогу ли стать той, Что возьмет, а не просто погладит, припав на колени.
Унесет как святыню, которою жизнь изначала была, Черно-белая жизнь, чьи пути - то туда, то обратно. И, конечно же, я что-то важное не поняла. Что и кошке бездомной понятно.
Корабль парусами в полдневный час Свежий ветер поймал Сказал капитан: «Море любит нас!» К отплытью команду дал. Дрогнуло днище – вперед, вперед! Что остановит жизнь? И далекая даль зовет, Словно Берег Души.
Вольному – воля… ветер крепчал, Тревогой тронув сердца, «Мы дойдем, - капитан сказал, - Мы пойдем до конца!» И слово – сила и нет преград… Пали туман и мрак. Но уже ничего не вернуть назад, Ведь в жизни всегда лишь так.
Буря как кара. Парус рван, Сила в руках не та. «Еще немного!» - сказал капитан, Но гудит пустота. Еще чуть-чуть – это значит дожить До рассвета, до первых лучей. Но парусу биться, а веру – выть Бросаясь в бездну ночей.
Стихает шторм, опадает вал, И кто остановит жизнь? «Вот берег наш, - сказал капитан, - Синий Берег Души! Путь в клочья парус и мало нас Осталось на корабле, Но вот награда и в этот час Лучшей нет на земле».
Ты знаешь всегда высока цена – Сквозь бурю к своей судьбе. И эта дорога, для всех одна, Ужель не по сердцу тебе? Где волны и ветер, где серость и тишь, Пойди и возьми свое, И станет вечной наградой – жизнь На Берегу твоем.
Я верю в жизнь, Она ль меня подводит. Пускай она чудит, Но мрак и тьму разводит. Так много в ней событий И радости порой, Как много дней дарует, Чудесный миг тая, Когда она прибудет, Любимая моя. Забудь и живи дальше, а если не забудешь - все равно живи дальше. Академия. Мир Афад Город Дверей
Когда мне было одиноко, Я вспоминал свою подругу: Зимой – танцующую вьюгу, Весной – росу в ромашках мокрых. Апрель и август и февраль… Все звезды в небе, все ветра – Как мотыльки на свет костра, Апрель и август и февраль.
Когда мне стало одиноко, Друзей я вспоминал забытых - Осенний дождь в глазах открытых, И радугу – витраж на окнах. Сентябрь, июль, декабрь и май – Все дали в мире, каждый путь Закончатся когда-нибудь, Сентябрь, июль, декабрь и май.
Когда мне станет одиноко, Я разобью свои оковы. Мне не творить того, что ново Под солнцем в небесах высоких. Январь, июнь, октябрь и март – Вот, что дается мне судьбой. Я в дальний путь возьму с собой Январь, июнь, октябрь и март
Кругами по воде расходятся наши поступки. Одно касанье может все сломать. И нити, что нас связывают, подобны струнам, На вид их так легко порвать. Все что сейчас решаем, имеет отраженье. Мы отвечаем за то, что сделали не мы, подчас. Мы отвечаем: за невозможность изменить решенье, За то, что выбираем мы судьбу лишь раз. Звон лопнувшей струны калечит душу. Я вновь один, в который раз… То, что дарило смысл в жизни… Ушло, оставив лишь пустой приказ.
Звенят, разбившись, капли на камнях. Сверкает наша жизнь от крови. И цепи, что нас связали второпях – То уж не нити, то теперь оковы. Я сделал выбор о котором сожалею. От капли крови пошла кругами гладь. Быть может все, я изменить сумею, Если смогу отдать себя опять. Я словно лист испачканной бумаги, На нем не хочется опять писать. И нить моя ничья отныне, Ее как кажется – легко порвать. Я лишь иду к намеченной другими цели, Но цели в жизни не вернуть назад. С тихим щелчком одеты цепи, Теперь я не смогу уйти, я рад…
Ночь. Все падают запреты. И можно все, и отгорел закат. Ночь. Спят все поэты. И можно все, и нет пути назад.
Предавший раз, предаст и другой, И некому взывать к душе. И кажется порядочность смешной, А Правда упокоилась на дне. И вера отдана под суд, Любовь загнали в рамки. Нам черти фату поднесут, И преступленье – выбраться за рамки.
Здесь каждый роет под себя могилу. Никто не ропщет, в ярости кляня судьбину.
Поэты спят. Ночь усыпила стражей духа. И можно все! И Бога больше нет! Он спрятался во мгле, лишившись слуха – Гуляй народ! Ведь Бога больше нет!
И некому судить! А на людские наплевать законы! И смерть не сможет рассудить, Все наши подлости и свары.
Никто не сможет помешать! Ночь уронила все запреты, Здесь всем на ближнего плевать, Ведь спят уже в земле любимые поэты…
И некому о величии любви вещать, О правде, Родине России… И некому к уснувшей совести взывать, Здесь всё это уже давно забыли…
Поэты спят. И не увидит солнце Всех этих подлостей и свар. Здесь у живого вырезают сердце, А наркодиллеры считают свой навар. __________________________________________ 09.05.09. 02:16 А это в честь 9 мая) Заранее прошу прощения за пафос... так вышло
Пройдут года. Уйдет последний из вас, Очевидцев далекой и страшной войны, Когда миллионы погибали за час, Когда не боясь бросались под танки, А трупы вагонами бросали на свалках.
Когда выживал один из тысяч, По два патрона на семью. Сейчас немыслимо помыслить, Как раньше умирали за страну.
За ту страну что нынче, Забыла о былом величии. Забыла о великой славе, О стариках, которые ее ковали.
Бросила. Забыла. Легла под властелинов мира, Оставив потерявших мощь героев, За Родину готовых жить в помоях. Отдавших все за Родину - Друзей, родных, шальную юность, В пятнадцать лет ушедших на войну. Отдавших все. И сохранивших совесть.
Пускай забыла Родина, но не забыли мы! Мы помним вас, бойцы немыслимой войны… Вы отдавали все для нас, своих потомков, У нас иная цель. Не посрамить слабеющих титанов И изваять достойной ветеранов Отчизну нашу! Пламенную Русь…
Я могу принять бессмысленность своего существования в мире, в котором нет смысла. Но бессмысленность в мире, в котором он есть, меня просто убивает. (с)
Судьба-лошадка плетется тихо: Легки копыта, да путь далек. А то бывает – поскачет лихо, И вмиг на землю слетит ездок. Не плачь, не сетуй, что стал ты пешим, Хлебни из фляги, и - путь зовёт! Судьбе без ноши гораздо легче. Ей мало нужно – пусть отдохнет.
Судьба-старушка бредет устало, Глаза пустые, бессвязна речь. Когда-то бархат носила алый, Теперь лохмотья свисают с плеч. Монетку брось ей, а лучше даже В свой дом как гостью ты приведи. Пускай «спасибо» тебе не скажет – Потом, быть может, спрямит пути.
Судьба-богиня посмотрит в очи: Стоишь ты молча, не пряча взгляд. И если спросит: «Чего ты хочешь?» Ты ей ответишь: «Хочу назад, На путь, который мне предначертан, Пусть все ошибки мои с лихвой...» Но что же делать, когда есть сердце, А сердце спорит с самой Судьбой?
В толпе, вопящей бешено и рьяно, Он снова шел, но все же – не с толпой. Шатавшийся, осатанелый, пьяный, Предатель, проклинаемый собой. Звенело серебро в его кармане, Отягощая каждый новый шаг. И каждый выдох, словно в наказанье, Из горла вырывался кое-как.
Нездешний взгляд, лицо белее мела, Но вместо слез – монет тоскливый звон… Когда б не он, другой бы то же сделал, Так почему же это сделал он? Никто не оправдает и не спросит, Во что душа его превращена, И даже камень ни один не бросит В того, чья ревность больше не нужна.
А что потом? Веревка и осина, Проклятья слава в долгих временах? Хотя бы тот, что звался Божьим Сыном, Простил того, кто понял, в чем вина! Но у толпы иная, знать, работа – Спасать Варавву и губить Христа. И кто упомянет Искариота, Который нес на сердце тень креста?
Прости за то, что ноша непосильна, Прости себя и выйди из толпы, Что будет плакать горько и умильно И лобызать остывшие стопы. Но для тебя – еще одна измена? Уж лучше шип тернового венка И смерть без воскресения из тлена, И вечное проклятье на века.
Прочь, прочь от тех, кто лжет и лицемерит, От грубой власти, пьяной сытой, злой. Неси свой крест, отчаявшийся верить, Что будет дан душе твоей покой. Ты не воспрянешь, нет, но может чудом Еще успеешь что-то изменить, За проклятую жизнь и смерть Иуды Хотя бы миг покоя отмолить.
Это без названия, но, надеюсь, смыслу сие не повредит...
Последние часы перед рассветом... Так быстро утекают... как вода. Но вспомнят сотню лет спустя об этом? Но осознают ли, что что же есть война?
Поймет ли кто, что ничего не значит Простое слово? Просто звук пустой... Что звук войны – предсмертный хрип солдата, Опасный крик гранаты разрывной?
Поймет ли кто, что это не картинка В учебнике, что с подписью «погиб»? Что в этих строчках – муки человека... Поймет ли кто, за что он был убит?
И что число погибших ведь не цифра... Поймут ли, что солдаты тоже люди? И даже перед боем, перед смертью Надеются – их тоже ждут и любят.
Поймет ли кто, что на войне потери? Не буквы гибнут, а товарищи, друзья. Что перед боем все прощаемся, и я... Никто не знает, как нас всех судьба поделит.
Но в сотню раз больней, чем пуля, горе. Поймут ли нас, иль просто пролистают? ...Хотя, зачем им знать, что значит «больно»? Пусть радуются. Пусть не понимают.
Желающего идти судьба ведёт, а нежелающего - влачит...
Еще одно - как будто не мое... Сто лет назад писала - очень злая. И критику сейчас не принимаю.
ПЬЯНЬ.
Пучком свисают спутанные пряди, На чем-то остановлен странный взгляд… Среди берез нарядных, в стенку глядя Девчоночка и женщина сидят. Замызганные серые пальтишки, Весенний ветер полы теребит. И шумная, как жизнь, толпа мальчишья Смеется и по-птичьему галдит: «Смотри, смотри, та тётка, что на лавке, Вчера всю ночь ходила по дворам. А наш барбос про то всю ночь и гавкал, Что кто-то до утра стучался к нам…» «Она, напившись, с десятиэтажки Хотела прыгнуть, да закрыт чердак…» «Во, смотрит, прямо по спине мурашки, Она давно не напивалась так…» «Ну, а ее девчонка все без шапки Зимой ходила в наши холода!» «А где их папка?» «Да у них нет папки. Есть папки не у всех и не всегда…» Девчушка смотрит чистыми глазами, Родную мать за руку теребя. «Мам, ну пойдем домой! – и со слезами Все повторяет, - я люблю тебя, Я буду мыть полы и всю посуду, И каждый вечер поливать цветы, И гладить и стирать я тоже буду, Ты только к дяде Вове не ходи! Он злой такой, хоть дарит мне игрушки, Но он тебя так сильно, сильно бьет. Со мной играть не стали все подружки, Все только потому что мама пьет… А дядя Вова достает бутылку, И ты за стол садишься рядом с ним…» Холодный ветер дуновеньем стылым Проносится над миром голубым, Сметает с улиц головы селедки И прочую закусочную дрянь… Зло бросила спешащая соседка: «Опять с восхода налакалась, пьянь! Который год не просыхает глотка, Мозги, поди, расплавились в спирту! Сама уже похода на селедку, И дочь сведет за смертную черту!..» Нет слез уже, и сны невыносимы, В которых рвется жизнь напополам, И вновь, как раньше, все проходят мимо, Спеша успеть по собственным делам. И только дед Василий, дворник старый, Вздохнет, тряхнет седою головой, Возьмет за плечи женщину чужую И скажет ей: «Ну что, пойдем домой!» Она покорна. Разум замутненный Все примет, что б не вышло невзначай. …Шумит по ветру бешено-зеленый Весенних ароматов полный май. И тишина вослед посмотрит чинно, На миг своим пресытившись быльем, Как согбенный от горьких лет мужчина Взвалил на плечи горе не свое. Ликуй весна! Тебе ли счастья мало, Чтоб замечать чужую боль и грусть? Каким бы злом грядущее не стало, Тебе одной все «ладно», все «и пусть». Тебе весна, от ликованья пьяной, Как объяснить, что есть другой удел – И забытье смертельной станет раной Для тех, кто лишь забвения хотел. Ни веры нет, ни жизни настоящей, Лишь жалость, как к бездомному щенку… «Оставь надежду всяк, сюда входящий» – Заметка на бутылочном боку.
Курган драконий освящает Последний в этом веке свет. Седой отец дитё прощает За самый страшный в этом мире грех.
Сегодня солнце и луна разделят небо на две части. Пустой вулкан и водопад отпустят пленников ненастья. Сегодня самый тёмный день и в тоже время самый светлый Оставит каплю засыхать на камне мрачном, пятном блеклым.
Кудесник старый отдохнёт От тяжести проклятий. Мышонок серый прошмыгнёт Не находя занятий.
Дракон проснётся и дыхнёт, Огнём последним в сотый раз. И скажет он тебе в ответ: До встречи через сотню лет.
Мой дом у дороги, где ясеня тишь Лесную свежесть хранит, Повиснув на ветках, летучая мышь В листве изумрудной спит. А мышь полевая в норе своей По осени прячет зерно, И ветер гуляет среди полей, Беспечный и гордый свободой своей, Бросает листву в окно.
Как пух одуванчика тает дым, Вьющийся над костром. Утром рождается молодым Мир за рассветным окном. Утренней птицы волшебная трель Меня пробуждает в срок. И ласковый август, и теплый апрель Качают небес голубую купель, Туманов седых порог.
А лунною ночью серебряный свет Ручья оживляет звук. И росная чаща помашет мне вслед Прохладой древесных рук. Здесь все мне знакомо и каждый цветок Милей самоцветных камней. Мой дом у дороги, где ласково строг Закат золотой и рассветный восток, И звездная тишь полей.
Перед глазами быстро мелькает Долгой дороги серая лента. Рассвет задаётся, небо светает, Освещая причудливость этого места. Деревья околицей тихо смеются, Сказки рассказывают, перекликаясь. Где-то вдали птицы дерутся, В зелёных кустах мгновенно скрываясь. Весенняя песня, мечи за плечами, Чёрной кобылы лёгкая поступь. Свой путь-дорогу выбираем мы сами. И я выбираю воинов тропы. Вроде один, а вроде с толпою. Я одинокий среди одиноких. Но одиночество смоет волною, Если утонешь в глазах ты глубоких. Синева моря, зелень природы - Всё в одном взоре, только свободы Там не хватает. Свободы народа, Что рассекает небеса, словно воду. Твой первый друг. И, возможно, последний. Мы с тобой, милый, таки на войне. Надеюсь, не потеряешь облик свой светлый, Чтобы мы встретились в стороне. Короткий бой. Не на жизнь. Только насмерть. Гарды в ладонях, продолжением рук Сияют мечи. Две полосы. Ты - мой Мастер. Тебе погибать последним. От мук. Мщу за тебя, разрывая на части Странный комок, называемый сердцем. Воздух вокруг запахнет ненастьем. Падаю вниз. И уносится ветер. Встретимся снова, поверь мне. Я - верю. Верю в победу, в любовь, в наше счастье. Мгновенья Порога несутся как стрелы. Судьба нам подарит новые масти. Новый расклад, новые люди. Но мы-то всё те же, разве не так? Пусть меня общество снова осудит, Мы с тобой вместе сойдёмся. Мы - знак. Знак, что в том мире таки существуют Не только Судьба или лживые Боги. Ветра перемен в нашу сторону дуют, Навстречу друг другу толкая дороги. "Простите, мы с вами нигде не встречались?" "Я, кажется, помню. Что-то.. знакомо..." "Встречались... война... два меча... ты - мой Мастер!" "Теперь будем вместе. Начнём жизнь по новой." Перед глазами снова мелькает Долгой дороги серая лента. Вот так вот Судьба просто меняет Дороги, Пути, Жизни и Время.
Как ясны добрые времена Тепла и сомкнутых рук! Снова ведет нас дорога одна В дальнюю даль, мой друг. Тревоги нет, но ответа ждет Сердце в полночный час: Что станет с нами, когда пройдет Время, связавшее нас?
Разлука – страшней не найти врага, Надежда – нет друга верней. И все же, не дрогнет ли та рука, Что не признает мечей? Не станет ли слабостью сила твоя, Ответивший «нет» судьбе? Ни тьма ночная, ни свет огня Тогда не помогут тебе.
Подсказки тут не найти нипочем, Но жизни не порван круг: Надежда надежду поддержит плечом, Как друга спасает друг, Любовь даст силы любви другой, Брата спасет сестра. И будет на нашем пути покой Хворостом для костра. За то лишь одно все грехи с лихвой И дерзость нам Боги простят, Что нет сильнее надежды той, Что нас ведет на закат.
Нет покоя и тишины даже там, где время застыло Ветер воет, яростно треплет серое знамя Шепчет очаг, отражая в глаза ярко-алые всполохи огня На вершине Чёрной башни, посреди ледяной пустыни застыли двое Моя тень и я... Время исчезло, пропало, только белой пурге все равно. На вершине Чёрной башни, посреди ледяной пустыни Холодной и равнодушной, искрящейся мёртвой алмазной пылью, Где спит подо льдом Мрак-река, и гуляют призраки воспоминаний, застыли двое Моя тень и я... Икры ввысь! Два цвета печали раскрасил огонь, Будто кровь на снегу отблеск жарких углей. И танцуют невесомые блики на ненужном теперь острие меча. На вершине Чёрной башни, холодной и всеми забытой, замерли двое Моя тень и я... Запутался ветер в складках плаща, пробрался под кожу, в самую душу. Как жаль, что не смогли от него защитить меч и щит, Он оказался крепче доспехов, выкованных из спокойствия и бесчувствия. Посреди ледяной пустыни, на вершине Чёрной башни коротают свой век двое Моя тень и я... Жизнь-это бой без надежды и правил. Счастье-обман беззастенчиво глупый. Вестник богов снова крылья расправил. Рок на готове. А ты? Точишь зубы?
Мир наш странно устроен и все-таки он таков: Добрая шутка – редкость, и значит, должна цениться. Но все любят лишь героев, и никто не любит шутов, Даже когда от слов их светлеют хмурые лица. С этим уже не сделать ничего, уж прости. Пользу в любой мороке легко мы найдем и все же Герой умеет смеяться и может он мир спасти, Но только всерьез. А с миром на равных шутить – не может.
Мы знаем, в чем правда, но масок уже не снимем с лиц Желая друзьям и близким счастья или удачи. Все любят лишь героев, и никто не любит убийц И вряд ли когда-то это могло было быть иначе. Одна простая загадка – один непростой ответ. Смерть за золото купишь, но жизни купить не в силах. Поэтому так и ценят не тех, кем торгует смерть, А тех, кто без гнева и платы способен убить для мира.
Все это странно – что у всего есть своя цена. Когда мир наш творили Боги – разве кто-то платил им? Но вот они смотрят сверху – им эта шутка смешна: Наши вечные споры о жизни, смерти и силе. Но мы ведь всерьез все это. Нам надо понять самим Что зло, что добро, хоть порой ответы кровавы и жутки... Все мы любим героев, но такая любовь – что дым, И уж точно она дешевле хорошей шутки.
Солнце зайдёт, Луна упадёт. Кто-то придёт, А он умрёт. Воин мечты Погибнет как ты, Встретив идеал О котором мечтал, Почувствовав дрожь, Это лишь нож. Просто идела Его жизнь отобрал.
Chronist, спасибо. Иногда мне бывает грустно, И тогда я плачу стихами. Иногда мне смешно бывает И тогда улыбаюсь рифмой.
ОКНО ЗА КОТОРЫМ ВСЕГДА ВЕСНА.
Шорох шагов - бредешь наугад, Потерян в кромешной мгле. Каждый твой шаг - это шаг назад По жесткой сухой земле. Злость без злобы и ночь без сна - Этого ль ты просил? Окно, за которым всегда весна Сегодня не ты открыл.
Голос, поющий, что жизнь хороша, Идешь - не идешь, летишь. Сердце - солнцем, птицей - душа. Бодрствуешь или спишь? Дыханье свободно и даль ясна. Чего же еще, скажи? Окно, за которым всегда весна Тебе распахнула жизнь.
Взгляд на закат, в уходящий свет. Завтра? Сейчас? Вчера? Не тянет груз золотого «нет» И ноша «да» серебра. День за днем - за волной волна - Быть может, цель у волны - Окно, за которым всегда весна... А ты - с какой стороны?
думаю помидорами меня не забросают, потому выложу на всеобщее обозрение пару-тройку своих "шедевров" :
твоё имя... Зачеркнуть твоё имя хотела, а оно мне порезало пальцы, а оно на меня смотрело одичавшим, гонимым скитальцем.
твоё имя забыть я пыталась, но оно мне въелось под кожу, но оно мне в память забралось и порою ночами тревожит…
твоё имя хотела отдать я пусть с другими оно уходит, пусть берут его чьи-то братья, но оно никому не подходит…
Тихонько этой осенью Похороню без почестей, тихонько этой осенью, Меня ты тоже заживо зарой в своём саду. Отрежу только локон я на память с мелкой проседью. В раю одета в чёрное, Ты в белое - в аду.
Без посторонней помощи, тихонько этой осенью Мне без наркоза раны все в привычку зашивать. Отрежь меня и выброси, заклей перцовым пластырем. Ты не привык проигрывать, мне - не впервой прощать.
Воин Стрелы пали у ног, ослабела совсем тетива… Я доспехи продам, налегке как-нибудь обойдусь. Об меня поломались не раз чьи-то копья-слова Может глупость моя, может эго, но я не боюсь.
Ветер треплет безбожно мой старый и штопаный стяг, Кружит голову сладость от каждой нелепой победы. У подножья остался случайно поверженный враг Шлёт проклятья с опаской и шепчет священные Веды.
Мне свобода важней, перед страхом колен не склоню… Моя цель-это право на собственный выбор и даже На ошибку… И пусть я погибну за это в бою. Перейду Рубикон, ну а дальше, там сердце подскажет.
ну и напоследок что-нибудь повеселее:
Мой ангел хранитель в семейных трусах... Мой ангел хранитель в семейных трусах, В застиранной майке моряцкой С дворовым котом притаился в кустах, Мотив напевая дурацкий.
Заправился пивом и вышел в окно Проветриться малость надумал, Но, будучи пьяным, забыл он про то, Что крылья оставил под стулом.
И вот он лежит, напевая, в траве Какую-то песню про счастье, Которую выдумал только что мне, Любимой подшефной-Настасье.
Обладаю двумя сомнительными достоинствами:образованностью и чувством юмора
ПОЛНОЛУНЬЕ. Полнолунье… это значит скоро Будет миг, когда решают судьбы Всех живущих… праздников и будней. Говорят, тогда не будет споров Что добро, что - зло. И всякий скажет, Что его дорога всех милее Лишь ему. И станет мир добрее Может быть и правильнее даже. Оглянись, рукой касаясь стали Будущего, прошлого в граните… Чьи-то души тяжелы в печали, Чье-то солнце замерло в зените. Тишина… и ты увидишь, знаю, Так отмерен срок и нет награды Тем, кто были правы, были рады Потерять все то, что не теряют. Вздох – не шаг, но это вздох навстречу, В пониманье силы и бессилья. Гордый голос – ты ли это, Вечность? Гордый взлет – твои ли это крылья, Мотылек мой? Огненные ночи Начертали в наших судьбах руны. Есть ли в мире истина короче, Чем надежда-эхо?.. Полнолунье... А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Полнолунье. Трафарет для сказки. Избранным негоже в эти ночи Избегать безумия. А впрочем... Вроде бы уже привыкли к маске Незаметности. Неотличимой даже От нормальности - обыденности мира. Вот опять. Безмолвная квартира. Кофе. Молоко. Тарелка с кашей. Полнолунье. Разлито сиянье. Путаница мыслей. Зов прибоя. Город, как же душно мне с тобою! Я надеюсь потерять сознанье И уплыть. Уплыть в потоке света, За кормой оставив предрассудки. Стать слезою новорожденной малютки. Полнолунье. Трафарет для трафарета. EMERADA вконтакте
Скольженье по лучу, когда звезда Ночную тьму своим украсит светом – Мой верный путь. Пусть я не знаю, где там Та цель, что манит, с ней мне никогда Себя не потерять в миру большом. Мир так изменчив, мир неповторим. Живут его рассветы и закаты В сердцах. И мы, тем пламенем объяты Звездою путеводною горим, Или костром -
Для тех кто не спешит, кто путь ведет Меж небом и землей, скользя по краю, Где песня, только песня воскрешает, И лишь любовь ей силу ту дает, Не требуя платить; Кто просит не пощады, а огня, Огня в ночи, чтоб путь продолжить споро, Кто отдает без торга и без спора Жизнь – ради жизни, тот поймет меня, И тот – простит.
И если снова вскрикнут небеса, Позвав туда, где ты кому-то нужен, Где зрак луны зрачком звериным сужен, Спеши, смотри, не опускай глаза! Собою будь! Надежда неспроста дается в дар, Меж радостью и горем – жизнь, движенье, И свет звезды и по лучу скольженье, Костер заката, и любви пожар, И новый путь.
Скольжение во тьме, когда луна Глядит зрачком неведомого зверя. Кто отвернётся, кто-то ей поверит - Так повелось. В любые времена Звучал призыв Таинственной ночной богини слёз. И уходили... Странники, поэты Гнались за отражённым ею светом, Чтобы сгореть в слепом сияньи звёзд. А их порыв Смущал сердца оставшихся в миру. И, вдохновлённые мелодией ухода, Они впивались в арку небосвода Глазами. И срывались поутру Косым дождём То слёзы зависти, то вдохновенный бред... Ну а потом, когда остынут страсти И свет луны своей лишится власти, Кто, улыбнувшись, двинется в рассвет Своим путём? EMERADA вконтакте
На воздушном корабле-тихоходе Спустился бесшумно на землю, Как- будто в крестовом походе, Воин в расшитой одежде.
И меч его с камнем лунным На поясе к бою готовый, Подписан заклятием рунным, От духов от злых ограждённый.
За ним осторожно ступает Лошадь в серебряной сбруе. Глаза перламутром сияют, А грива – песочные струи.
Они к нам приходят с весною, А осенью вновь исчезают. Крещённые полной луною В холодном тумане растают.
Приходят сюда за любовью, За майскою девою нежной. Пленившею духов собою, На счастье подавшей надежду.
ФАНТАЗИЯ №2
Своими игло-спицами расплата в плоть вонзается А совесть мне картинками сюжетов карусель Устроила мерцание, чтоб грешной мне покаяться, Открыть мне дверь к прощению, сорвав её с петель.
- Скажи в чем провинилась я, за что же наказание? - Согрела лёдно-снежного, что был судьбой гоним Ты северного рыцаря, страдавшего в изгнании И на мгновенье сделала его собой самим…
Путь
Глубокий вдох и время стало… Вот выдох – в небо к облакам… Там, может, я найду начало, Заветный вход к иным мирам.
Мне свет – путеводитель блага, Любовь - цветок с тернового венца. Мой путь, старозаветной сагой К тому, чему не может быть конца…
Обладаю двумя сомнительными достоинствами:образованностью и чувством юмора
Chenzana, выложила старье, а перечитать поленилась, увы... Спасибо за верную мысль.
Где-то в сумрачной выси Облака – корабли. Жизнь, скажи мне, как вышло, Что все дали – мои? Что волшебное слово У меня на устах, Что весною мир снова Утопает в цветах? Но мой пыл остужая Мне ответила тишь: «Слишком ярко пылаешь – Слишком быстро сгоришь».
Жизнь, плененный тобою, Я безумно влюблен В жажду летнего зноя, В дождь осенних времен. Опьянен и беспечен, Я пою на ветру. Знаю, век мой не вечен, И как все я умру. «Слишком много ты знаешь, - Снова шепчет мне тишь, - Так же ярко пылаешь, Значит, быстро сгоришь».
Я не злюсь и не спорю В эту лунную ночь. Что ж, что этому горю Невозможно помочь? Ярок пламень и светел И, всему вопреки, На привет мой ответил Взмах знакомой руки. Значит, так выбираю, В этом путь мой и впредь: Слишком ярко пылая, Слишком быстро сгореть.
