Годэн и сам не знал, зачем заглянул за ящики с реквизитом маэстро Антио. Наверное, во всем виновата застарелая привычка подбирать бездомных зверушек и прочих пасынков судьбы. Никогда она его до добра не доводила. Вот и снова. Зарекался же общаться с цирковыми! Себя Годэн к этому племени не причислял. Всего лишь оркестрант без единой сольной партии. Незаметный винтик в декорациях большого шоу. Нет ему дела до звезд и звездочек с их амбициями и жаждой славы. Но тихий писк показался настолько жалобным, что музыкант не смог пройти мимо. И вот вам! Как выяснилось, никакой это не котенок вовсе. Девчонка. Тощая до синюшности. Или просто замерзшая в своем трико? - Что случилось, малышка? – спросил Годэн, в тайниках души надеясь, что юная циркачка пошлет куда подальше незнакомого дядьку. Но девочка повернула голову, и с худого заостренного лица, сейчас перемазанного гримом и припухшего от слез, на музыканта глянули золотистые глаза фейри. Манящие. Завораживающие. И беспомощные. Такие же, как у всех полукровок этой странной расы. Такие же, как у него самого. И Годэн протянул руку, предлагая мелкой... Что? Все. И ничего. А она ее приняла. - Ты правда не против, чтобы я пожила у тебя? – спрашивала Сими полтора часа спустя. Сейчас, отмытая в душе и завернутая в потертый, но теплый халат хозяина квартиры, она с ногами забралась на диван в гостиной и уже не казалась таким заморышем, но стала похожа на фейри еще больше. Годэну нравилось ее имя. Словно составленное из двух нот – лиловой и желтой. Дерзкое сочетание. - Я иногда храплю. Если для тебя это не проблема... – попытался пошутить музыкант. Девочка хихикнула и на мгновение показалась самым обычным ребенком. – А все же, почему Мейра тебя выгнала? - Не знаю, правда. Вчера к ней приходили фейри. Настоящие фейри. Радужные. Они же... ну... я не знаю... Она должна им служить? - Да, - коротко ответил Годэн. Говорить о незавидной судьбе полукровок с Сими не хотелось. Может, для нее еще все обойдется. Может, черные прозрачные крылья так никогда и не развернутся за ее хрупкой спинкой, и алчные волшебные предки не попытаются наложить на девочку лапу. Может, ей не придется мириться или делать выбор. Страшный выбор. Шрамы над лопатками Годэна привычно заныли.
Закатное солнце золотит гладь пруда, играет бликами на распущенных черных кудрях юной скрипачки. Сердце влюбленного юноши колотится как бешеное, когда он произносит заветные слова. Яркие лучи слепят, бьют в глаза отовсюду, хочется зажмуриться. Но он должен видеть ее лицо. А Неил медлит с ответом. Так страшно! Кажется, если она сейчас оттолкнет его, жизнь разлетится в прах. Но вечность ожидания заканчивается. - Да, Годэн. Я тоже люблю тебя. Ее губы пахнут закатом. Душу рвет восторг. От счастья хочется плакать. И тут резкая мгновенная боль пронзает спину, а в следующий миг тонкие и полупрозрачные, как стрекозиные, но только черные крылья возносят его в небеса. Он все так же прижимает к себе Неил. Она хохочет...
А Сими не устроил лаконичный ответ. - Что это значит, Годэн? Объясни мне! Я спрашивала Мейру, но она всегда уходила от темы. Ты ведь знаешь, да? Ты ведь тоже... - Да, - не стал спорить музыкант. Было горько. Почему он? Почему именно ему выпала сомнительная честь просветить наивную дурочку. Годэн видел, как танцует тщательно спрятанное пламя мечты на дне распахнутых глаз девчонки. Стать фейри! Почти всемогущей! Каким заманчивым это должно было казаться Сими. Как же безвозвратно разбиваются мечты, низвергнутые с высоты полета крылатых бестий! А златоглазые чудовища спускаются с небес, чтобы окончательно втоптать в прах последние осколки счастья. Не то что говорить, даже вспоминать, даже думать об этом было больно простому цирковому оркестранту. А Сими, словно почувствовав, что стоит за его молчанием, вдруг приоткрыла лазейку для отступления. - Или ты тоже не знаешь? У тебя... у тебя же нет крыльев... Годэн тяжело опустился в кресло напротив девочки. Он мог бы ухватиться за этот шанс. Мог бы трусливо сделать вид, что никогда не был крылатым. Но не стал. Если бы он знал заранее, что ждет его при пробуждении сущности фейри, может, его судьба сложилась бы иначе. А Неил прожила бы долгую счастливую жизнь. Не с ним. Но разве это важно? И может быть, если Сими будет знать правду, она не утащит за собой в пучину отчаянья другую, ни в чем не повинную душу. Как это сделал он. - У меня были крылья, - сказал музыкант. Сердце сжалось, когда распахнулись в ужасе золотые глаза девчонки. Годэн отвернулся. Взгляд его заскользил по комнате и остановился на футляре с тубой. А остановившись, наполнился любовью и печалью. - Ты... ты расскажешь? – донесся шепот Сими. - Да, - ответил Годэн и прикрыл глаза.
- Туба! Какой забавный выбор инструмента! – златоглазый красавец развалился прямо на столе и пристально изучает стоящего перед ним навытяжку Годэна. Радужные крылья фейри слегка подрагивают, словно живут собственной жизнью, заставляя разноцветные зайчики метаться по стенам и потолку комнаты. Свои, черные юный музыкант не знает, куда деть. За прошедшие сутки он не успел к ним привыкнуть. – Впрочем, и с тубой можно стать известным и признанным, не так ли? Ты ведь к этому готов? - Годэн кивает, боясь спугнуть счастье. Они пришли за ним! Он станет великим музыкантом! – Отлично! Но, ты ведь понимаешь, что за успех нужно платить? - Да, - это единственное, что он способен выдохнуть сейчас. - Ну что ж. Мы ведь просим немного. Всего лишь поработать на нас одну неделю в луну. Если ты готов, можем отправиться прямо сейчас. Годэн готов на все, и когда фейри протягивает руку, он уверенно берется за нее. А потом наступают мрак и боль.
Когда Годэн уходил на вечернее представление, Сими еще всхлипывала, свернувшись калачиком на диване. Музыкант не знал, его ли судьбу оплакивает малышка, или свои разбитые надежды. И не хотел знать. Он думал о предстоящем разговоре с Мейрой. Зачем могущественные фейри искали девочку с еще нераскрывшейся сущностью, выяснить было необходимо. Но в тот вечер ему не повезло. Мейра не появилась в цирке, и инспектор манежа, ничуть не удивившись вопросу златоглазого оркестранта, сказал, что ближайшую неделю ее не будет. Годэн догадывался, почему. А на следующий день, вернувшись с утреннего представления, музыкант застал Сими танцующей на канате. Привязан он был к ножкам книжного шкафа и комода всего в вершке от пола. Девочка ничем не рисковала. Но у Годэна закружилась голова, когда представил, что то же самое она станет делать под куполом цирка. - Ой, Годэн, ты вернулся! – Сими радостно засмеялась и спрыгнула на пол. – Я приготовила суп и запекла сосиски в тесте. Будешь обедать? - Спасибо, - только и смог ответить тот. Пока переодевался и мыл руки, думал, как начать нелегкий разговор. Самовыражение. Стремление к успеху. Они, полукровки, не могли жить без этого. Сими выросла в цирке, и неудивительно, что именно цирк был ее мечтой. О том, что случиться, когда в ней проснется кровь, не хотелось даже думать. Будь его воля, Годэн ни за что не пустил бы Сими в цирк. Но кто он такой, чтобы решать за нее? Так и не придумал, что сказать, к тому времени, когда снова увидел хлопотавшую у плиты девочку. - Садись, все уже готово, - она поставила на стол тарелку с ароматным супом. - Сими, а может, пойдешь учиться на повара? – осенило музыканта. - Зачем? – удивилась та. – Я люблю готовить, но не хотела бы заниматься этим всю жизнь. Годэн, ты же видел, как я танцую? – глаза ее засияли. – Я точно знаю, если потренируюсь, старик Лотон позволит мне сделать свой номер. Я пару раз выходила на манеж ассистенткой маэстро Антио, если ты не знаешь. Так вот, он даже хотел взять меня в свое шоу насовсем, но Лотон сказал, что негоже будущей звезде тратить талант на то, чтобы прятаться в ящиках с зеркальными стенками и позволять себя распиливать на глазах у почтенной публики. Это Лотон решил, что мне нужно покрутиться рядом с Мейрой. Конечно, если у меня не будет крыльев, я не смогу стать такой же великой гимнасткой, как она, мои выступления никогда не будут столь же захватывающими, - печально закончила девочка. - Если? – тихо переспросил Годэн.
Темно ли? Или это нескончаемая боль застит глаза? Рядом хрипит Клутер. Он художник. Его картины стоят бешеных денег. Сущность его пробудилась почти пять лет назад, он многое успел. - Как это было у тебя, расскажи. Удивление помогает выжать из себя недоуменный ответ-вопрос: - Что? - Окрыление. Годэн думает о любимой. Это помогает превозмочь боль. Хрипя, прерываясь, задыхаясь, он рассказывает. - Как всегда! Все как всегда! – подвывает Клутер. – Яркий мерцающий свет и сильные чувства. А крылья – черные. Сволочи! Радугу, которую мы собираем, они забирают себе. Накатывает волна новой нестерпимой боли. - Хочу нарисовать космос, - шепчет вдруг Клутер. – Бескрайний, как этот кошмар. - А я хочу жениться на Неил. Как только достигну чего-то, - с трудом, но уверенно бормочет Годэн. Он не сразу понимает, что хриплое карканье рядом – это смех. Откуда у Клутера берутся силы еще и смеяться?! - Глупый мальчишка, - художник с трудом выдавливает из себя слова. – И года не пройдет, как женилка отвалится. Вместе со всеми желаниями такого рода. Два дня после первой своей «вахты» Годэн лежит пластом. А на третий – натягивает на окне струну и падает на нее крыльями.
На Мейру было страшно смотреть. Годэн сразу понял, что ее за что-то наказали. Фейри умели. С пользой для себя, как же без этого. Крылатую гимнастку выкачали до дна, оркестрант даже не был уверен в том, что она сможет восстановиться. За три недели, до следующей «вахты». А где-то теперь крылья каких-то фейри переливались радугой, позволяющей творить волшбу. Может, даже ту, что давала возможность мужчинам-фейри мгновенно соблазнять человеческих женщин. Чтобы рождались чернокрылые полукровки. И несли в своей крови адскую смесь, которая не давала возможности колдовать, но позволяла забирать у мира волшебную силу. Батарейки. Они были батарейками магии радужных. За это им платили успехом. И отнимали жизнь. «За что ее так?», - думал Годэн, глядя на Мейру. Но не стал спрашивать. Догадывался. Он вообще не заговорил с гимнасткой. А после утреннего представления пошел к Лотону и заявил, что уезжает. Наврал что-то про семейные обстоятельства. Вечером скорый поезд уносил его и Сими на другой конец страны. Девчонка не радовалась переезду. Годэн прекрасно понимал, что она заранее тоскует по цирку. - Не расстраивайся, - пытался утешить ее музыкант. – Все равно тебе нужно время, чтобы поставить и отрепетировать свой номер. Обещаю, стану тебе подыгрывать, когда захочешь. И когда будешь готова настолько, что любой антрепренер с радостью заключит с тобой контракт, мы найдем цирк. - Зачем ты сажаешь меня себе на шею, Годэн? – спросила Сими, пытливо заглядывая в глаза. – Зачем я тебе? Сколько шансов, что моя сущность не раскроется? Один на тысячу? А когда это случится... Он закрыл ей рот ладонью и покачал головой. На новом месте Годэн представил Сими, как свою дочь. И с горечью думал, что у него действительно мог бы быть ребенок ее возраста.
С утренних репетиций они теперь всегда возвращаются пешком. Держатся за руки. Неил с гордостью несет свой едва округлившийся животик. Вот и сегодня едят мороженое, сплетничают о коллегах из оркестра и над чем-то смеются. Крылатая тень закрывает полнеба, а в следующий миг сильные руки отрывают Неил от Годэна и несут вверх. Она кричит. Кричит так страшно, так безысходно. А он не может. Воздух словно выкачали из легких. - Ты действительно думал, что мы позволим нашей крови раствориться в человеческой? – раздается над ухом язвительный шепот. Годэн оборачивается и встречается взглядом с тем самым фейри, что отправил его на «вахту». – За бунтарство тоже надо платить, козявка. Крик Неил снова приближается и обрывается с ударом. Годэн падает на колени и воет, глядя только на удаляющихся фейри. Чтобы не смотреть на тело жены.
Бегство подарило им два года передышки. Годэн устроился на работу в небольшой провинциальный театрик. С деньгами было тяжеловато, однако вскоре и Сими начала подрабатывать в кордебалете. Это позволяло ей хоть как-то выражать себя. Но музыкант понимал, что сердце приемной дочери по-прежнему принадлежит цирку. И продолжал тянуть время, проклиная себя за это. Как и все полукровки, Сими была невероятно талантлива. В свободные от выступлений дни она репетировала свой номер, а Годэн аккомпанировал упражнениям на тубе. По сути номеров было несколько. Один получился совсем случайно, экспромтом. Музыкант и не помнил, откуда знал коротенький обрывок мелодии, не понимал, с чего вдруг решил его исполнить. Но увидев, как дочь прикидывает возможные движения, сыграл пару тактов импровизации и начал снова, а потом еще раз. Задорное рондо постепенно втянуло в свой ритм юную танцовщицу. Годэн больше всего полюбил именно этот танец. Хоть и боялся сам себе в этом признаваться. Движения Сими под простенький заводной мотив превращались в игру соблазнения, почти эротическое действо. Ножки ее едва касались каната. Бедра покачивались, обещая, заманивая. Спина выгибалась. Девочка успела вытянуться и, хоть и оставалась худенькой, оформиться. Парни на нее заглядывались – уже в четырнадцать лет обещала стать красавицей. Но в этом номере подросток исчезал, уступая место исполненной страсти искушенной кокетке. Смотреть на Сими, подыгрывая этому танцу, стало тайной радостью. И именно на тубе. Басовитый голос инструмента был голосом самого музыканта – отца восхищающегося своей дочерью, готового все на свете отдать, чтобы защитить ее, но не смеющего лишать свободы. А юная гимнастка считала номер слишком простеньким. И все же никогда не отказывала Годэну в маленькой радости, охотно танцевала для него. Спокойной жизни пришел конец, когда театр отправился на фестиваль. Оркестр поехал в полном составе, ему предстояло выступать еще и в концерте. А вот подтанцовку не взяли. Годэн оставлял Сими одну с тяжелым сердцем. Но беда подстерегла с другой стороны. Фейри ждал оркестранта в гостиничном номере. Тот самый фейри. Годэн узнал его сразу. - Глупая козявка, - нежная улыбка на прекрасном лице не вязалась с жесткими нотками в голосе. – Тебе все неймется. Я отомстил тебе за обрезанные крылья, но ты, похоже, решил, что можешь обыграть меня? Музыкант молчал. Фейри бил по больному. Каждый раз, когда Годэн был уверен в своей личной победе, все оборачивалось только к худшему. Он уже потерял Неил. И не мог потерять еще и Сими. Прежде чем сделать ход, следовало оценить ситуацию. Но что он знал о фейри? Ничего. Ровным счетом ничего. Почему они не используют тех, у кого нет крыльев? Даже если проснулась сущность. Могли же наплевать на его демарш, ни в чем другом Годэн не изменился после акта саморазрушения. Или аккумулятор – именно крылья? Он даже не понимал, почему его преследует один и тот же радужный. И надеялся, что дело не в приемной дочери. Напрасно, как оказалось. В золотых глазах крылатого блеснул кровожадный огонек, и фейри сделал шаг к полукровке. Годэн подумал о смерти. И о том, что будет с Сими. Он знал, что не сможет противостоять магу. Но тут случилось неожиданное. Воздух подернулся рябью, и движения противника замедлились, он увязал в действительности, словно муха в смоле. Запахло чем-то приятным и тревожащим одновременно. Хлопнула входная дверь. Эти двое мало чем отличались от давнего врага. Разве что, презрение в их взглядах не туманилось личными мотивами. Один из них подошел к застывшем в нелепо-агрессивной позе фери, и Годэн увидел, что глаза того наполнились ужасом. Кто бы ни были эти фейри, они явно обладали властью. Властью карать. За что – музыкант мог только догадываться. Но смотреть, как крылья виновника всех его несчастий сминаются, словно сжатые гигантским кулаком, было страшно. - Он больше не станет преследовать тебя, отвернувшийся, - обратился второй к Годэну. – Теперь он наказан за все свои ошибки, включая тебя. Твоя жизнь пока ценна для нас. Ты спас Преображающую, хоть и поступил глупо, попытавшись спрятать ее. Она проснется, и мы ее заберем. - Чтобы истязать? – горько выплюнул Годэн. - Нет, - музыканту даже показалось, что фейри улыбнулся как-то особенно тепло, что совсем не вязалось с представлением об этих чудовищах. – Она не такая, как вы все. Недопустимая ошибка, да. Но ошибка, оказавшаяся спасением. Преображающая для нас... – он оборвал себя на полуслове, словно чуть было не выдал какую-то тайну, и презрительно добавил: - Если для тебя это важно, так же как вас, чернокрылых, ее никто не станет использовать. - Какая разница, как?! Используете иначе! И выжмите до дна! - Годэна несло. Он сам не понимал, отчего вдруг поднялась такая злость. Инстинкт самосохранения отключился. – Уничтожите мечты и чаянья, надежду на будущее. Что вам до людишек и, тем более, до полукровок? Они всего лишь производят для вас аккумуляторы магии. Прожевать и выплюнуть. И наплодить новых!.. - Довольно! - перебил фейри. – Ты сказал больше, чем имел право, отвернувшийся. Я не убью тебя только потому, что ты пока нужен Преображающей. Отведи ее туда, куда рвется ее талант. Это приказ. Не выполнишь – сделают за тебя. Но тогда я припомню тебе все сказанное. Он слегка пошевелил пальцами, и спину Годэна прошила резкая боль. Казалось, остатки обрезанных крыльев выворачивают сейчас с корнем, вместе с костями, мышцами, легкими. В глазах потемнело. А когда все закончилось и музыкант смог оглядеться, фейри в номере уже не было.
Рыдающие студенты и преподаватели, застывшее гримасой горя лицо тещи, море цветов. Все сливается в единую полосу пустоты. Такой же бессмысленной, как дыра в сердце. Все черно-бело и нереально. Хочется проснуться. Прижать к себе Неил. Увидеть улыбку в ее глазах. И вместе посмеяться над тем, что там, под этой горой белых роз, в закрытом деревянном ящике может лежать именно она. Черно-белое ничто не отпускает. Скользит вокруг, обволакивает. Пока единственным проблеском действительности не вспыхивают на сером фоне насмешливые золотые глаза. В голове взрывается ненависть. Убить! Сейчас! Пока не может улететь из закрытого церемониального зала или сбежать – толпа не пустит. Годэн сжимает кулаки и делает шаг. А в следующий миг спину прорезает боль. Такая сильная, что сознание готово обратиться в паническое бегство. Но он держится, не позволяет себе отключиться. Правда, теперь важнее всего не упасть на глазах у всех прямо на гроб жены. А фейри смеется.
Откат от собственного бесстрашия начался сразу. Никого не предупредив о своем уходе, Годэн помчался за Сими. Объявил дочери, что они едут искать цирк. Та отнеслась к переменам недоверчиво, но с радостью. Музыкант понимал, что бежать бессмысленно. Но страх гнал вперед. Страх не за себя – за Сими. Однако гонка продолжалась недолго. Юная танцовщица увидела в окно поезда приклеенную на вокзальной стене афишу. Цирк Лотона. И Годэн сдался на волю судьбы. Как ни странно, старик обрадовался их появлению. Его шоу переживало не лучшие времена. Ни одного крылатого в программе. А публика любит крылатых. Конечно, Сими еще не раскрыла свою сущность, но Лотон прекрасно знал, чего можно ждать от златоглазой девочки. Он был согласен дать ей любую роль в представлении, хоть навязать в ассистентки маэстро Антио. А когда увидел отточенный до автоматизма номер на канате, пришел в восторг. - Мне отчего-то очень стыдно, Годэн. Такое чувство, что я обманываю старого Лотона, – смущенно поведала Сими вечером за чаем, когда они устроились на съемной квартире. – Он ведь думает, что я стану крылатой и буду привлекать публику... Музыкант встрепенулся и пристально посмотрел на девочку. - Сими, есть вещи, которые от тебя не зависят. Сущность проснется. Она очень редко не просыпается. - Я знаю, - кивнула Сими и улыбнулась обезаруживающе. – Я не смогу так, как ты – на струну. Но ты... ты ведь поможешь мне? У Годэна перехватило дыхание. Только теперь он понял, насколько вросла в его душу эта девочка с золотистыми глазами. И она просила его причинить ей боль. Страшную боль. Уподобиться крылатым монстрам. Годэн не был уверен, что способен на такое. Он рассказал Сими все, что узнал от фейри и что успел додумать. - Понимаешь, малышка? Может, ты сможешь преображать магию так же, как радужные. Не зря же тот фейри так тебя называл. Может, для тебя крылья не будут таким проклятьем, как для меня. Как для всех остальных, - закончил он и с надеждой посмотрел на дочь. Та молчала. Долго. Опустила голову, не смотрела на музыканта. На лбу пролегла морщинка, но не гневная – задумчивая. Наконец, девочка перевела взгляд на Годэна. - Сегодня, пока ты ходил искать квартиру, я встретила в цирке Мейру, - проговорила медленно. – Она... бесцветная. Как будто неживая, - мужчина поморщился. Он никогда не рассказывал Сими о том, что видел крылатую гимнастку после последней ее «вахты». И какой ее видел. – Крылья ее не черные... как будто пеплом присыпаны. Думаю, Лотон держит ее из жалости – Мейра ухаживает за зверинцем. Я не сразу ее узнала. А вот она меня – сразу, - юная циркачка помолчала. – Она хотела меня убить, Годэн. Кинулась с вилами. Там были парни, новенькие в труппе, я не встречала их раньше. Лотон сказал, они силовые акробаты. Так вот, они еле оттащили ее вдвоем... - Почему ты мне сразу не рассказала?! – Годэн сжал кулаки, но Сими не обратила внимания на его слова. - Ее все считают сумасшедшей, - продолжила, как ни в чем не бывало. – И я тоже решила, что она сумасшедшая. Мейра кричала всякие глупости. То есть, это тогда я подумала, что глупости... – она судорожно перевела дыхание. - Что? – Годэн осторожно взял дочь за руки, стараясь согреть холодные пальцы. - Она кричала, что у нее отняли все, почти лишили жизни из-за меня, - музыкант прикрыл глаза. Он и так знал обо всем. – А еще, что это несправедливо. Потому что я получу все, буду властвовать над фейри и никогда не узнаю ужаса, на который стану обрекать других. И что она не простит мне этого, уничтожит меня. И отомстит всем фейри... Годэн, - она посмотрела ему в глаза, - может, мне действительно лучше умереть? Может, тогда их не станет? - Нет! – музыкант вскочил. Ужас еще одной потери, последней, которую уже не сможет выдержать – он знал это! – лишил возможности мыслить. – Нет! Ты должна жить! – он схватил дочь за плечи и начал трясти. – Если тебе судьба стать главной среди фейри, так измени их! Измени мир, где они паразитируют на нас! Но живи! Только живи, Сими! - Тише, тише... Не надо, Годэн, не плачь, - она обняла его за шею, прижалась, и тот только теперь понял, что по щекам катятся слезы. Он вдруг почувствовал себя старым. Даже древним. Беспомощным. – Я не умру, обещаю. Пусть превращусь в фейри, я все равно буду с тобой. А если не смогу, стану помнить твои крылья. И они будут болеть у меня, так же как у тебя... Она говорила еще многое, порой бессмысленное, но успокаивающее.
В день премьерного выступления дочери Годэн волновался едва ли не больше самой Сими. Ее номер должен был быть почти в самом конце представления, следом – только маэстро Антио. В антракте музыкант, вопреки обыкновению, все же сбегал в гримерку, чтобы еще раз пожелать девочке удачи. Она сияла. Она была счастлива и предвкушала свой триумф. Годэн не сомневался, что сегодня Сими станет звездой. И немного гордился тем, что будет аккомпанировать ее выступлению. Пусть как простой оркестрант, но он станет играть для нее. Действие тянулось нескончаемо долго. Но вот уже выбежали на манеж коверные, а рабочие принялись устанавливать шесты, чтобы натянуть между ними канат под самым куполом. Выступление клоунов шло без музыкального сопровождения, и Годэн не мог оторвать взгляд от манежа. Не от репризы, конечно. Он коршуном следил за каждым движением парней в синих робах. От их добросовестности зависела жизнь его дочери – Сими работала без лонжи. А потом музыкант увидел Мейру. Его бы не удивило, стань она помогать с реквизитом дрессировщика. Все же присматривала за зверинцем. Но бывшая гимнастка катила бухту с тросами. И среди них – тот самый канат, на котором предстояло танцевать юной полукровке. Сердце захолонуло нехорошим предчувствием. Тут кто-то из коллег позвал его. Годэну пришлось отвернуться от манежа, чтобы ответить и принять поздравление с первым выступлением дочери. Потом еще одно. И еще. А потом, прежде чем музыкант снова посмотрел вниз, дирижер постучал палочкой по пюпитру, и пришлось возвращаться на место. Свет погас. Прожектор выхватил хрупкую фигурку в центре арены. Запели скрипки. Сими затанцевала. Пока еще на ковре. Легкими прыжками понеслась по кругу. Из-под купола медленно спускалась трапеция. Вот она попала в столб света, и почти сразу девочка ухватилась рукой за перекладину и полетела над манежем. Это было красиво. Нет, прекрасно! Во всяком случае, для Годэна. Пока освещающий Сими яркий луч не выхватил в первом ряду два златоглазых лица. Они были тут! Музыкант едва не пропустил свое вступление. Туба охнула слишком громко на фоне остальных инструментов, и Годэн получил укоризненный взгляд дирижера. А девочка просияла самой искренней улыбкой – для нее это было маленьким приветом и поддержкой. Дальше стало хуже. Трапеция вознесла Сими под купол, и Годэн увидел еще и Мейру. Она стояла высоко в проходе, чуть впереди других циркачей, тоже вышедших посмотреть на дебют полукровки. На них можно было не обращать внимания. А вот лицо крылатой превратилось в гримасу ненависти и предвкушения. Музыкант сбился с такта. Дирижер покосился на него уже со злостью. Но Годэну было все равно. Злая радость бывшей гимнастки повергла его в ужас. Канат! Она притащила на манеж канат! Взгляд музыканта заметался по натянутому тросу. Нет, все нормально. В темноте трудно было разобрать, но музыкант знал, что рабочие сцены уже выкладывают манеж жестким покрытием перед выступлением фокусника. Этого требовал один из его трюков. Сими спрыгнула с трапеции прямо в центре казавшейся такой тонкой нити. Публика зааплодировала. И началась феерия. Стройная фигурка девочки, обтянутая желто-лиловым трико – цветовое решение костюма предложил Годэн и остался очень доволен, когда дочь его приняла – плавно перетекала из одного невероятного па в другое. Можно было подумать, что это легкое тело лишено костей. Но музыкант следил не за танцем. Продолжал ощупывать взглядом каждую пядь реквизита. И заметил, что стойка слегка наклонилась. Оттяжка! Волокна прочного троса медленно выползали из зажима крепления. Танцовщица взлетела в прыжке над канатом, а когда после двойного сальто назад снова коснулась своей непрочной опоры, новый ворох стальных нитей радостно вырвался на свободу из плена. И никто по-прежнему ничего не замечал! Похоже, даже Сими не обратила внимания на то, что натяжение каната стало чуть слабее. Лишь Годэн видел, как близка катастрофа. Он поднялся. Дирижер что-то заорал. Сбился с такта саксофон, за ним – кларнет. Только струнные еще вытягивали мелодию. Годэн прижал мундштук к губам. Выбора не было. Он должен был предупредить дочь об опасности. Внезапный рык тубы заставил юную циркачку оборвать головокружительный пируэт. В лице мелькнула тень недоумения. А музыкант уже повел мелодию, принадлежавшую им двоим. Сими тряхнула головой. Подобралась. Сверкнула улыбкой, плавно качнула бедрами, потянулась ласковой кошкой. Публика взревела от восторга. Осветитель, как и все, опешивший от внезапных изменений в программе, направил второй прожектор на музыканта. Но, видимо, решил, что Годэн не самый лучший объект для освещения, и слепящий луч заметался по оркестру. Сими продолжала танцевать, сводя с ума мужчин в зале. Ну что же ты, девочка?! Неужели не понимаешь?! Заканчивай! Завершай выступление и спускайся! Годэн доиграл короткий мотив. Танцовщица застыла в изящной позе, ожидая импровизации. Два такта, и она снова задвигалась. К голосу тубы робко присоединился тромбон. Юная циркачка направлялась к той самой опоре, которая готова была в любой момент рухнуть. Годэн взял фальшивую ноту. Сими вздрогнула и, продолжая танцевать, посмотрела прямо на него. Теперь осветитель окончательно остановил прожектор на тубе и зачем-то включил стробоскоп. Медь инструмента рассыпала яркие слепящие блики. Сияющая лиловым и желтым фигурка на канате прогнулась, сделала кувырок, подпрыгнула. В тот момент, когда ступни девочки вновь коснулись каната, раздалось едва слышное «бэнг!», стойка резко наклонилась. Равновесия Сими удержать не смогла. Единственная секунда падения превратилась в вечность. Они смотрели друг другу в глаза, но Годэн почему-то успел разглядеть через безумные вспышки света, как бегут, откинув в сторону Мейру, вниз, к арене братья-акробаты. Бегут слишком медленно. Как распахивают крылья, чтобы прийти на помощь Преображающей, и тоже фатально не успевают фейри. - Лети! – выдохнул музыкант, и туба заплакала раненным оленем. Сими услышала. Или сыграли свою роль жажда жизни и яркие отсветы полированного инструмента. В полуметре от манежа тело девочки выгнулось в пароксизме боли, и сразу же развернулись за спиной крылья. Снежно-белые. Белые! Не черные, аккумулирующие магию из мира. Не радужные, заимствующие ее и творящие. Годэн не стал думать, что они значат. Он был счастлив тем, что дочь осталась жива. Ахнула и завизжала от восторга публика. Восхищенно выругался дирижер. Взмыли в воздух фейри, догоняя желто-лиловую стрелу, мчащуюся ввысь. - Нет! – всхлипнул Годэн. - Только не это! Не сейчас! Не забирайте ее! Один из крылатых, тот, что обещал припомнить жалкому полукровке злые слова, каким-то чудом услышал. Или почувствовал. И шевельнул пальцами. Как тогда. Почти как тогда. Потому что в этот раз Годэн понял, что умрет. Боли почти не было, только холод. Он разливался по спине, замораживал легкие, подкрадывался к сердцу. Туба выскользнула из ослабевших пальцев, гулко ударилась о пюпитр, повалила его. Годэн еще успел увидеть, как вихрем мчится вниз желто-лиловая фурия на необычных белых крыльях. Как взмахивает руками, и чернеют, теряя магию, радужные крылья фейри. И улыбнулся. Он понял. Его девочке на нужны были живые батарейки, чтобы творить магию. Но без нее некому будет превратить черноту в радугу. А еще она никогда не станет выполнять желания его убийц. Теперь все изменится.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Afftar1, браво! Длинный рассказ, но читается превосходно. Рондо - да, есть, на нем завязана большая часть произведения. Выживание - есть! И еще как есть.
Зацепило. Плохзо одно - после этого я уже вряд ли стану сегодня что-то читать. Послевкусие, знаете ли.
посмотрел на дочь. Та молчала. Долго. Опустила голову, не смотрела
ЦитатаPlamya ()
- Нет! – музыкант вскочил. Ужас еще одной потери, последней, которую уже не сможет выдержать – он знал это! – лишил возможности мыслить. – Нет! Ты должна жить! – он схватил дочь за плечи и начал трясти. – Если тебе судьба стать главной среди фейри, так измени их! Измени мир, где они паразитируют на нас! Но живи! Только живи, Сими!
На мой вкус немного переборщили с пафосом. Воспринимается, как ирония.
ЦитатаPlamya ()
Тут кто-то из коллег позвал его. Годэну пришлось отвернуться от манежа, чтобы ответить и принять поздравление с первым выступлением дочери.
Рояль в кустах?
ЦитатаPlamya ()
Трапеция вознесла Сими под купол, и Годэн увидел еще и Мейру.
Мейра тоже была под куполом?
ЦитатаPlamya ()
Взгляд музыканта заметался по натянутому тросу. Нет, все нормально.
Он из оркестровой ложи может рассмотреть в темноте канат?
ЦитатаPlamya ()
рабочие сцены уже выкладывают манеж жестким покрытием перед выступлением фокусника. Этого требовал один из его трюков.
Какой забавный трюк... Или ещё один рояль?
ЦитатаPlamya ()
И заметил, что стойка слегка наклонилась. Оттяжка! Волокна прочного троса медленно выползали из зажима крепления. Танцовщица взлетела в прыжке над канатом, а когда после двойного сальто назад снова коснулась своей непрочной опоры, новый ворох стальных нитей радостно вырвался на свободу из плена. И никто по-прежнему ничего не замечал! Похоже, даже Сими не обратила внимания на то, что натяжение каната стало чуть слабее. Лишь Годэн видел, как близка катастрофа.
Он точно в оркестровой ложе? И как он смог определить натяжение каната, быстрее, чем девушка, которая на этом канате танцует? То есть, налицо авторский произвол.
А в целом, как я уже написала, неплохо. Эмоционально. Через съехавшую крышу лучше видно звёзды!
Так и не поняла что именно отбирают у полукровок. Их черные крылья акумулируют восхищение зрителей-слушателей, а потом это превращается в магию? Или при причинении боли магия вырабатывается и ее забирают? Или в магию превращается их талант? Тогда вообще непонятно, фейри дают, потом отбирают.
А в целом хороший рассказ, переживательный, только окончание не мое. Графоман в сомнениях страничка на СИ
Очень приятный рассказ. Дёргающий. Мне он показался чуть-чуть затянутым, и к тому же соглашусь с Киконой насчёт лёгкого избытка пафоса в той сцене. А в остальном - очень даже!
Спасибо, автор! Вдохновение - это такая девка, которую всегда изнасиловать можно. (с) М.В. Ломоносов
Afftar60, Кикона, Abrikoska, Тео, Слон, благодарю за мнение! Рад что понравилось! Abrikoska, Тео, я надеялся, будет понятно из текста вообще, что чернокрылые полукровки аккумулируют магию, а потом ее отдают - через боль и страдания. Как-то показалось излишним специально это прописывать. Фейри дают лишь небольшой пряник за то, что делают с полукровками. Признание самовыражения. Может, немного подталкивают на этом пути. Слон, а где именно показалось затянутым? Если что-то можно убрать, я только за! Кикона, не совсем понял, в чем рояль. Момент в оркестровой ложе практически не влияет на сюжет и вполне естественный. В оркестре тоже люди, они, когда не играют, поболтать хотят. Возможно, не стоило акцентировать внимание именно на поздравлении. То же самое и с жестким покрытием. Его могло бы и не быть, в принципе. Падение с 7-10 метров и так достаточно болезненно, а при ударе позвоночником может оказаться смертельным. Но лично мне не раз доводилось видеть, как закрывают манеж, в том числе, и перед выступлением иллюзионистов. Что до оркестровой ложи, то она находится, хоть и высоко, но значительно ближе к манежу, чем верхние ряды яруса. И уж канат из нее видно действительно лучше всего. А луч прожектора не обрывается на исполнителе. Он высвечивает и то, что за ним, ступени яруса, в частности. Пока не попал на Мейру, ее видно не было. Тоже не понял, что вас в это не устроило. Муж жене такой: "Ухожу к другой! Она и красивее, и умнее, и готовит лучше, и вообще!". А жена в ответ: "Иди-иди! И за рога тебя никто не держит!"
Цитата Plamya () Тут кто-то из коллег позвал его. Годэну пришлось отвернуться от манежа, чтобы ответить и принять поздравление с первым выступлением дочери.
Рояль в кустах?
очень вовремя позвали, чтобы Годэн не увидел, как подстраивается диверсия. Слишком лобово. И сразу становится понятно, что там что-то сделали.
ЦитатаКикона ()
Цитата Plamya () рабочие сцены уже выкладывают манеж жестким покрытием перед выступлением фокусника. Этого требовал один из его трюков.
Какой забавный трюк... Или ещё один рояль?
Во-первых, когда наверху работает артист без страховки, вряд ли будут менять манеж - артист может отвлечься, а там наверху, требуется концентрация внимания. Во-вторых, чем жёстче покрытие...
Я воспринимаю две предыдущие детали, как намёк автора, что сейчас девушка упадёт. То есть, автор, вместо того, чтобы нагнетать атмосферу, заранее говорит: "Вот, сейчас!.. Ещё чуть-чуть..." И когда это случается, уже не страшно.
ЦитатаAfftar1 ()
Но лично мне не раз доводилось видеть, как закрывают манеж, в том числе, и перед выступлением иллюзионистов.
Но, вряд ли во время работы воздушных акробатов.
ЦитатаКикона ()
Цитата Plamya () Трапеция вознесла Сими под купол, и Годэн увидел еще и Мейру.
Мейра тоже была под куполом?
Зритель следит взглядом за автором. Автор уже вознёс зрителя под купол. Мейра, наверняка, была ниже. Просто, нарушен порядок событий.
ЦитатаAfftar1 ()
Что до оркестровой ложи, то она находится, хоть и высоко, но значительно ближе к манежу, чем верхние ряды яруса. И уж канат из нее видно действительно лучше всего. А луч прожектора не обрывается на исполнителе. Он высвечивает и то, что за ним, ступени яруса, в частности.
Во-первых, свет слепит. И разглядеть в темноте канат, когда рядом ярко освещённая танцовщица... это маловероятно. Потому как противоречит биологии. Во-вторых, свет освещает девушку и часть каната под ней, но не весь канат. Через съехавшую крышу лучше видно звёзды!
очень вовремя позвали, чтобы Годэн не увидел, как подстраивается диверсия. Слишком лобово. И сразу становится понятно, что там что-то сделали.
ЦитатаКикона ()
Во-первых, когда наверху работает артист без страховки, вряд ли будут менять манеж - артист может отвлечься, а там наверху, требуется концентрация внимания. Во-вторых, чем жёстче покрытие...
Кикона, а теперь просто уберите обе эти детали из текста. Что изменится? Как они влияют на сюжет? На мой взгляд только лишь добавляют драматизма, но ни в коей мере не меняют ситуацию по желанию автора. Вы же не думаете, что Мейра портила реквизит на глазах у всей честной публики, когда могла сделать это за кулисами и без посторонних? Или, что падение с 10-метровой высоты смягчит слой опилок и ковер? Так в чем ЗДЕСЬ рояль? А хотите скажу, где он есть? По секрету. Самый главный рояль в том, что Годэн - оркестрант - каким-то чудом оказался около ящиков с реквизитом фокусника. Вот что он там делал, а? Вот это рояль, действительно. Полный авторский произвол. Убираем? Со всеми вытекающими? А может, вы просто не знаете, что подразумевается под идиомой "рояль в кустах"?
ЦитатаКикона ()
Во-первых, свет слепит. И разглядеть в темноте канат, когда рядом ярко освещённая танцовщица... это маловероятно. Потому как противоречит биологии. Во-вторых, свет освещает девушку и часть каната под ней, но не весь канат.
Приведите цитату из текста, где сказано, что прожектор находится напротив Годэна, и что музыкант смотрит одновременно на весь канат.
Вот знаете, я сам прекрасно понимаю, что у рассказа множество недостатков. Но вы не стали их искать. Предпочли не вдумываться, не вчитываться и сочинить собственные. Скучно! Мне куда интересней узнать, что посчитал затянутым Слон, потому что сам чувствую, что ритм местами меняется, но не могу понять, где именно, и что убирать. Муж жене такой: "Ухожу к другой! Она и красивее, и умнее, и готовит лучше, и вообще!". А жена в ответ: "Иди-иди! И за рога тебя никто не держит!"
По первому пункту: - сюжет хороший, четкий, законченный, интригующий, в основном грамотно выстроенный Вообще, читать было интересно, вплоть до финальной точки. Единственное "но" - это слишком затянутая сцена выступления Сими. Забегая немного вперед (о том, как сыграл инструмент в сюжете)... Вот мне показалось, что эта сцена так подробно расписана именно для того, чтобы туба сыграла ту самую мелодию (трек). Но зачем? Сими все равно упала, как и было задумано. То есть, мне эта часть показалась искусственной вставкой ради условия конкурса. - образы яркие, живые, цельные Все персонажи чувствуются эмоционально, в них веришь. - основная мысль От судьбы не уйдешь? С одной стороны, Сими предначертано было стать кем-то особенным. С другой - стала бы она такой без Годэна? Наверное, нет. Его любовь сделала ее такой. Сострадание, доброта, любовь - вот что досталось Сими. Надежда, смысл существования и тоже любовь - Годэну. И свет победил тьму. Возможно, я (как обычно, ага...) увидела далеко не то, что хотел сказать автор. Но тут уж... так получилось. - соответствие условиям Выживание? В какой-то мере - да. То есть такой мотив присутствует, но он не сюжетообразующий. На мой взгляд. Туба. Да. Годэн - это туба. Его характер, образ. А вот сцена с особеннымым танцем - лишняя в финале. А вообще сама по себе - хороша (до финала). Музыка - увы - не прозвучала. То есть она звучала. Но другая. На сюжет не легла.
По второму пункту: стилистика, грамотность, композиция - тут все хорошо. Какие-то недочеты (как тут услышала, "блошки") есть (на них уже указывали), но это не влияет на восприятие. Вобщем, мне понравилось. Даже очень понравилось. И вот, кстати, что такое "вахта" сразу было понятно. А "пафос" пафосом не показался. В запале мы тем еще "пафосом" можем разговаривать и даже кричать. Кто б нас слышал... Что показалось искусственным - уже написала.
Автор, спасибо! Оценки позже, в другой теме. Don’t trouble trouble until trouble troubles you.
Понравился рассказ. Затянутости не увидела, по-моему темп повествования одинаково неспешный, за исключением вставок из прошлого. И непонятки с забором магии у меня тоже не возникло. Смысл ясен, а подробности процесса не так и важны. Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
Выживание, определенно, присутствует. Тубу, как и во многих других рассказах, безболезненно можно заменить любым медным духовым инструментом. Ну, или почти любым. Что странно, звучит мелодия. А вот наворотов лишних действительно многовато. Afftar1, если сами понимаете, что какие-то эпизоды не влияют на сюжет и написаны только за ради красивостей, чего удивляетесь, что сбивается ритм? Ну и пафоса местами многовато, да. Вообще, какой-то эмоционально рваный рассказ. Или я придираюсь? Если честно, просто не мое. Извините.
ЦитатаPlamya ()
а) Содержание – сюда входят сюжет, образы, основная мысль, которую автор пытается донести до читателя, соответствие условиям (оцениваем, как автору удалось обыграть полученные при жеребьевке мотивы и инструменты). б) Форма – стилистика, грамотность, композиция, а также субъективное отношение к выбранному автором жанру.
Оценка по первому пункту 8 баллов. Туба вполне заменяема, но выживание имеет место быть. Излишний пафос вредит достоверности персонажей. И много лишних деталей. Оценка по второму пункту 7 баллов. Ошибки имеют место быть, увы. Рассказ затянут, из-за чего композиция явно хромает. И вообще, мне как-то поперек. Как ни странно, ламбада слышна. 8+7+1=16 Вот как ползу, так и отражаю!
Текст не оставил равнодушной, вызвал эмоции, и это здорово.
Присоединяюсь.
ЦитатаStasy ()
Вот мне показалось, что эта сцена так подробно расписана именно для того, чтобы туба сыграла ту самую мелодию (трек). Но зачем? Сими все равно упала, как и было задумано. То есть, мне эта часть показалась искусственной вставкой ради условия конкурса.
Да.
ЦитатаStasy ()
И вот, кстати, что такое "вахта" сразу было понятно.
Да.
Цитатаkagami ()
если сами понимаете, что какие-то эпизоды не влияют на сюжет и написаны только за ради красивостей, чего удивляетесь, что сбивается ритм?
Да?!
Цитатаkagami ()
Вообще, какой-то эмоционально рваный рассказ.
Да.
Вообще сложно что-то добавить к уже сказанному. а)сюжет, образы, основная мысль. В целом мне понравилось. А потому 7.
б)стилистика, грамотность, композиция. Где-то на мой вкус пафоса многова-то всё-таки... где-то подзатянуто. Что-то можно было бы спокойно выкинуть. Но в целом - не занудно. 6.
Бонус. Туба обыграна, да. +1
7+6+1=14 Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
Читается достаточно легко, но, как уже заметили выше, рвано. Выживание притянуто за уши. Выживание кого? Полукровок? Фейри? Главных героев? До конца не поняла этот вопрос. Макарена (и где Кагами услышала ламбаду? ) в данном трубном исполнении у меня с цирком очень даже ассоциируется, а вот с фейри и слезливостью - никак нет. Красивостей и пафоса с головой. Рассказ слишком давит на жалость. И... не люблю плохой конец! Но читать в целом можно) Жизнь слишком сложная штука, чтобы относиться к ней серьезно.
Единственный недостаток рассказа - имхо - сюжетные штампы. Девочка-найденыш-королевна, папаша потерявший дочь и взявший на воспитание бродяжку, уж очень злодейский злодей итд. Стиль радует неимоверно. Грамотность - тоже. А "вахта", насколько я понял, этот когда из метисов-фейри выжимают фреш для чар чистокровных фейри И крылышки здесь что-то вроде водяного колеса, позволяющего эти чары копить. Но подробностей хотелось бы, да. Можно даже в виде повести или романа
1) Сюжет, образы, основная идея. 7. Мотив, на мой взгляд, не слишком подходит к тексту. Или текст к мотиву, зависит от точки зрения. Ощущения единства нет. Субъективизм, родимый, куда ж без него. Ещё - вопиющая женственность текста несмотря на пол ГГ (да, для меня это недостаток, можете за это побить) плюс лёгкий избыток пафоса. Итого - минус три от максимума.
2) Грамматика, стиль, композиция. 8. Ощущение лёгкой затянутости (конкретные места-кандидаты "под ластик" локализовать так и не смог даже после третьего прочтения, но всё же).
Бонус. Умгум. Пригодится.
Итог: 7 + 8 + 1 = 16 Вдохновение - это такая девка, которую всегда изнасиловать можно. (с) М.В. Ломоносов
а)8 б)7 8+7+1=16 Туба есть, выживание в наличии. Музыка… Пусть будет, хороший же рассказ, интересный. И персонажи живые. Местами показался слишком затянутым, скучноватым, люблю более динамичный сюжет. Ну, и некоторая «епичность» присутствует) Стилистика и грамотность на хорошем уровне, читать было м-м комфортно.
ЦитатаPlamya ()
обтянутая желто-лиловым трико – цветовое решение костюма предложил Годэн
режет глаз
Спасибо) Banshees plant rods on living soil and create a barren wasteland.
а) Содержание – 9 всё есть. И инструмент, и сказка, и драма. Даже интрига и чуточку детектива. Всё неплохо уложилось на условия. б) Форма – 7 Во-первых мне такие истории не очень нравятся. Уж извините. Во-вторых танец, последний танец, имхо, выбивается из образа девочки. И чуть больше, чем хотелось бы, красивостей, написанных ради красивостей. По техническим деталям ничего сказать не могу – не знаток цирка. музыка +1 Обманчив женский внешний вид, поскольку в нежной плоти хрупкой натура женская хранит - единство арфы с мясорубкой... (с) И. Губерман
Читаю отзывы и удивляюсь. Я прочла на одном дыхании. Есть места, где красивостей и рюшек многовато, но это мелочи жизни. Браво, автор! Разорвать тишину, смело броситься в бой!Я иду на войну между мной — и собой.(с) В.Лисовская
Абсолютно согласна с lydvik, рассказ замечательный. Вначале не сразу поняла что к чему, но потом все встало на свои места и уже оторваться от чтения было нельзя. Хорошо написано. В памяти остается. Автор, молодец. Рассказ достоин финала. Удачи в конкурсе.
Мне тоже понравилось, сопереживала героям прям даже кулаки сжимала ))) Спасибо. Прочла как на духу, и в финале чуть не прослезилась. Хотя жаль, что из фейри таких злодеев сделали. И:
ЦитатаPlamya ()
Его девочке на нужны были живые батарейки
нЕ нужны. И откуда он знает что такое батарейки? Всё это было раньше и повторится вновь... (@BSG)
Оценки. а) 10 и ни баллом меньше! Сюжет интригует, героям верю и сопереживаю, борьба за выживание прописана от и до. Инструмент не только прописан и разукрашен, но и важная часть финала. б) Ставлю 9, а не 10 за злоупотребление красивостями, которые в некоторых местах очень мешает восприятию всей картины. Да, да и ещё раз да! Мелодию слышу.) Очень надеюсь увидеть ваш рассказ не только в финале, но и среди призёров. Автор, вы этого достойны. Разорвать тишину, смело броситься в бой!Я иду на войну между мной — и собой.(с) В.Лисовская
Прочитала давно, может быть не все вспомню, что хотела сказать. Рассказ весьма интересный, достойный того, чтобы о нем поговорить или даже поспорить.
Имха: а) Сюжет сам по себе интересный, но его очень хотелось сбалансировать. Я имею ввиду размер текста относящийся к разным ситуациям в которых оказываются герои, потому что, по ощущениям, периодически провисает динамика, снижая или переключая эмоциональные переживания.( а зря) Героев вижу, они живые. Некий перекос ощущается в злодеистости злодеев. Мотив... С одной стороны понятно... Но вообще-то, есть разница между мотивом выживания и процессом преодоления трудностей в жизни, "выживания". Процесс вы очень не плохо описали, подробно, а мотив - увы. У вас для этого мотива фокальный персонаж не тот. У вас мотив выживания мог быть только в конце и он должен был быть описан от лица девочки. Потому что мотив героя - спасение дорогого существа, защита, но не выживание. Кое-где были вопросы к логике. Инструмент, мне показалось, мимо. Мелодия тоже не ложится на сюжет.
б) Как уже сказали, много красивостей и неровно выстроена композиция. Но вцелом, рассказ понравился, я посочувствовала героям. Удачно нарисованы разные мотивы героев, поэтому, мне было интересно читать. Спасибо, автор. Кто знает женщин, жалеет мужчин; но тот, кто знает мужчин, готов извинить женщин. (Турнье)
А может, вы просто не знаете, что подразумевается под идиомой "рояль в кустах"? 
И крылышки здесь что-то вроде водяного колеса, позволяющего эти чары копить. Но подробностей хотелось бы, да. Можно даже в виде повести или романа 
Героев вижу, они живые. Некий перекос ощущается в злодеистости злодеев. Мотив... С одной стороны понятно... Но вообще-то, есть разница между мотивом выживания и процессом преодоления трудностей в жизни, "выживания". Процесс вы очень не плохо описали, подробно, а мотив - увы. У вас для этого мотива фокальный персонаж не тот. У вас мотив выживания мог быть только в конце и он должен был быть описан от лица девочки. Потому что мотив героя - спасение дорогого существа, защита, но не выживание. Кое-где были вопросы к логике. 
