Весенний ветер Развеял вишнёвый цвет Лишь в сновиденье. Очнулся, но сердце моё Тревога ещё волнует…
Сайгё
В этом году ханами я ждал как никогда, с особым трепетом и предвкушением. Для меня обычай любования цветами сакуры – это самобытный праздник. Лишь стоя под шатром из розового облака цветов, осознаешь, насколько быстротечно время, как мелочны переживания. Суета и обыденность просто перестают беспокоить. И этот ханами я проведу вместе со своей любимой, Хикари, она дала согласие связать наши судьбы и произнести клятвы под цветущей вишней. Каждый день, по дороге домой, я прохожу через парк Уено, наблюдая, как природа оживает, пробуждаясь после холодов, и преображается на глазах, приближая день нашего обряда «сан-сан-ку-до». На территории этого парка находится Токийский национальный музей, и я там работаю реставратором. Не самая популярная профессия, но мне интересно заглядывать в историю, погружаться в события давно минувших лет. Сохранять произведения искусства и продлевать им жизнь, для следующих поколений. Уже много дней следуя одному и тому же маршруту, я выучил каждое дерево вдоль тротуара. А сегодня заметив первые признаки скорого цветения, летел на встречу к любимой, как на крыльях, чтоб мы могли разделить нашу радость на двоих. - Хикари! – позвал я невесту. Она стояла под деревом сакуры и гладила ветки тонкими пальчиками, как будто призывая просыпаться быстрее. Невесомые прикосновения к еле-еле раскрывшимся цветам ласкали, как легкое дуновение ветерка, даря тепло каждому бутону, символизирующему приход весны. - Иши! – обернулась она, и солнечная улыбка озарила лицо. – Посмотри на это чудо! Разве они не прекрасны? - Ты прекраснее, - возразил я, легко обнимая за талию, начал кружить ее в воздухе. – Уже скоро, любимая, сакура зацветет и мы всегда будем вместе. Не удержавшись, едва коснулся ее губ поцелуем, от чего Хикари покраснела, мило засмущавшись, что сделало ее еще милее. - Иши, мне страшно, на сердце неспокойно и предчувствие нехорошее. Может, отложим обряд? - проговорила она, опустив глаза. Внимательно рассматривал ее лицо, пытаясь убедить себя, что это шутка. Нет, она говорила серьезно. Но почему? Не верила в меня, не могла принять, или я ей не был нужен. Что ее останавливало? От мыслей, которые роились в голове, я вспылил: - Сколько можно откладывать? Что случилось?– начал распаляться. – Зачем тогда все это? – развел руки, охватывая парк. - А если - ошибка? Нелепая случайность, - оправдывалась она, но я не стал дослушивать. Развернулся и пошел к выходу. Мне надо было побыть одному, успокоиться и все обдумать. А со зла сейчас такого наговорил бы, что потом не исправишь. Бежал домой, не разбирая дороги. Почему все так сложно? Что ей еще надо? За переживаниями, будоражащими кровь, потерял бдительность и очнулся, на середине пешеходного перехода, от громкого сигнала клаксона, пролетавшей мимо машины. Попытался успокоиться и уже размеренной походкой пошел дальше, а то недолго еще и под колеса угодить. Замешкавшись с замком входной двери, увидел на пороге горсть лепестков дикой вишни. Странно, ведь еще не зацвела. А нахлынувшие воспоминания о разговоре взбесили еще больше. - Сакура, - прошипел я, и не глядя смахнул розовато-белые лепестки, в сторону. Весь вечер метался по комнатам, как дикий зверь в клетке, не находя себе места. Отключил телефон и интернет, не хочу никого ни слышать, ни видеть. Так и не придя к какому либо решению, лег спать. Но сон никак не забирал меня в свои объятия, не хотел дарить облегчение, а душевные метания не отпускали ни на минуту. Сознание то погружалось на мгновение в сновидение, то вновь выныривало в реальность. И в какой-то момент на грани яви зазвучала мелодия, обволакивающая, успокаивающая, она укачивала и дарила покой. Призывала впустить ее, принять, и, не в силах сопротивляться этому великолепию, сознание уплыло навстречу музыке. А душа нежилась и кружилась в чарующих переливах сякухати. Как заботливая паучиха вокруг своего кокона вьет паутину, так и мелодия, создавала вокруг души защитную оболочку, отрешающую от всех проблем и переживаний. Все стало не важно, ушло на второй план. Образы Хикари и сакуры скрылись пеленой, прячась от посторонних глаз, и только музыка в это мгновение имела для меня значение. Когда она стихла, я оказался на поляне, которая сплошь была покрыта зеленой травой, а повсюду вокруг цвели вишневые деревья. На самом краю протекал ручей, он звенел как серебряный колокольчик. А у берега сидела девушка и болтала рукой в воде, разбрызгивая на солнце хрустальные осколки капель. Она была прекрасна: фарфорово-матовая кожа, точеные черты лица - ни одного изъяна, сверкающая улыбка и каскад длинных волос. Я смотрел на красавицу, как на божество, эфемерное создание, нарисованное моим воображением, но подняв взгляд на меня, она приветливо махнула рукой. Легко поднялась с травы, и, улыбаясь, подошла ближе. - Как тебя зовут? – спросила эта лесная фея, а ее нежный голос лишил остатков разума. – Говори, раз пришел, - весело рассмеявшись, поторопила она. - Иши, - опомнившись, еле выговорил. - Но меня позвала мелодия. Я не знаю, как здесь оказался. - Никто не мог заставить тебя прийти, ты сам согласился. Останешься со мной? - Останусь, - не задумываясь, сказал я. - Хорошо, меня зовут Кори. Хочешь, я тебе еще сыграю? – улыбнувшись, спросила она, беря в руки сякухати, а я кивнул в ответ. Легкий мотив, а сердце уже рвется из груди навстречу ветру, ввысь, к солнцу - окрыляя, вселяя ощущение небывалой нежности и тепла. Но доиграв мелодию, инструмент в ее руках рассыпался на обломки, а красавица, расстроившись, чуть не разрыдалась. - Кори, не надо, я принесу тебе новый, - успокаивал я. - Я смогу играть только на том, что изготовлено любящими руками. Ты мне подаришь сякухати, который сделаешь сам? – спросила она с недоверием. - Конечно, подарю, - заверил я. - Тогда тебе пора, я приду, когда ты позовёшь. Просто скажи мое имя перед сном. Прощай! - и растворилась, а за ней исчезло все вокруг. Очнулся я дома, в своей комнате. Ничего не понимая начал озираться по сторонам и собственным глазам не поверил: рядом на подушке лежали обломки той самой бамбуковой флейты. Но как? Значит, все правда, Кори – настоящая, она существует! Слетел с кровати в мгновение ока и начал одеваться, я должен был сделать подарок, как можно быстрее. Следующие два дня пронеслись как в тумане, оставляя в памяти лишь нечеткие эпизоды и смазанные картинки. Все стало безразлично, а мною руководило одно неизменное желание: поскорее увидеть Кори. Только время от времени посещал страх, оттого что могу не успеть или сделаю что-то не так. Ужас сковывал сознание от одной лишь мысли, что больше никогда не услышать голос Кори, не посмотреть в ее прекрасные глаза. И это подгоняло меня завершить работу как можно быстрее.
Проезжая мимо Уено, заметил, что сакура стояла вся в цвету. И что меня раньше так восхищало? Деревья как деревья. Совершенно обычные, ничего особенного, чем там любоваться: один порыв ветра и все облетело. И стоит ждать этого мгновения целый год? Глупость полнейшая! Стоять часами и наблюдать, как колышутся цветочки на ветру. Зачем? Постигая смысл бытия? Да нет там никакого сакрального значения, простые явления природы и ничего более. Видел Хикари, она что-то просила, но меня не особо взволновало ее появление. В сущности - это было ее решение, только я не отложил обряд, а отменил вовсе. Чем только недовольна осталась – не понимаю. Сама же все начала, а потом ушла, глотая слезы. Хорошо, что клятвы произнести не успели, а так я сейчас свободен и волен принимать любое решение. Сегодня, доделаю сякухати и позову Кори. Устал уже бороться с этим всепоглощающим ужасом, от которого цепенеет сознание и пробирает озноб. Не могу больше ждать. - Кори, - позвал я и провалился в темноту. Открыв глаза, понял, что стою на той же поляне и сжимаю в руках флейту. Только вместо одной девушки, ко мне явились две. Кори опять сидела у ручья, а вторая стояла в стороне и не отводила от меня взгляда. И когда я узнал ее, меня сразу жаром обдало. Как это возможно? Хикари! Что она здесь делает? А Кори весело улыбаясь, спросила: - Я вижу, ты уже знаком с моей сестрой, - Хикари, отвернулась в сторону. - С кем? – от осознания этого факта меня отделяла непреодолимая пропасть. Как настолько непохожие девушки могут оказаться сестрами? У них нет ничего общего. Кори - веселая, красивая, искрящаяся. А Хикари что? Тихая скромница, милая, но ничего особенного в ней нет. Извечные противоположности оказались сестрами, кто бы мог подумать. - Иши, не выставляй себя глупцом. Хикари моя сестра, и ничего с эти поделать нельзя. Но мы предложим тебе выбор. Ты сам решишь свою судьбу. - Что? – не понял я. - Выбирай уже, - тихо сказала Хикари. Недолго думая, подошел и отдал Кори свой подарок, мой выбор был очевиден. Да, Хикари было немного жаль, но и только. А сякухати в руках у моей избранницы начал стремительно чернеть, меняясь на глазах. Солнце заволокло тучами, и налетевший порыв ветра сорвал нежные лепестки сакуры и унес вслед за собой, роняя на землю, как хлопья пепла. Отцвела! * * * - Жизнь, я же говорила, что он не достоин тебя, - весело сказала девушка, прокручивая в руках флейту. - Смерть, я прошу тебя, не стоит, оставь его, - грустно попросила вторая. - Пусть уходит. - Ну, уж нет, он сам мне отдал свою душу, ты смотри, какая черная, - и опустила взгляд на сякухати. – Как раз то, что я люблю. - Делай, как знаешь, он теперь твой, - сказала Жизнь.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Странное ощущение от рассказа. Вроде бы и написано неплохо, и антураж на месте, а... Ну, не въехала я с чего парень так взбеленился. Может это вкусовщина, но я герою не верю. В него - не верю. Обманчив женский внешний вид, поскольку в нежной плоти хрупкой натура женская хранит - единство арфы с мясорубкой... (с) И. Губерман
Аналогичные ощущения: "не верю". И написано красиво, и стилизация чувствуется. Но... почему так то? Это все равно, что писать, к примеру, о белом псе, а в конце сказать читателю - это черная кошка была, и ничего при этом не объяснить. Во всяком случае мне, далекой от японской культуры, именно так и показалось. Возможно, я просто чего-то там не знаю. Не сумела понять и расшифровать образы. Наверное. Вот про флейту все же почитала, думала, может, она символизирует смерть в японской культуре. Вроде нет, не символизирует. Сон - это смерть? Или опадающие лепестки сакуры? Вобщем, концовка весьма неожиданная. Но... не верю. Да, было бы интересно узнать, что же там зашифровано. Don’t trouble trouble until trouble troubles you.
Автор немного недотянул, но: стилизация очень понравилось. На самом деле это то, на что я никогда не решусь, написать стилизованный рассказ, и каждый автор, сумевший создать полотно "под Японию" или "Под Дикий Запад" или "под Трансильванию" вызывает у меня жуткую зависть. Получается так: красивый яркий, шелк и на нем рисунок... но: мастер поторопился, или, может быть, или его постоянно отвлекали, или мысли его слишком быстро сменяли одна другую и вот: он начал рисовать сакуру, потом вдруг она превратилась в иероглиф, а тот - в девушку... Можно присмотреться и увидеть и первое, и второе, и третье. А можно не увидеть ничего, или - тут лепесток первого, там линию второго и завиток третьего. Может быть, стоит определится, рисуем сакуру, иероглиф или девушку? Спасибо Автору за интереcный рассказ А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Lita, вы правы, с середины рассказ писался впопыхах, потому и вышел такой сумбур, хотелось дописать, а времени катастрофически не хватало. Stasy, в Японии цветение сакуры – символ жизненного цикла всего сущего на Земле, оно является неотъемлемой частью культуры. Мне хотелось обыграть именно это, но сакура из концовки как-то выпала и наотрез отказалась взаимодействовать. На счет ГГ хотелось обрисовать современного молодого человека в поднебесной, который сам того не осознавая живет с потребительски – стереотипным мышлением. «Все любуются сакурой – пойду и я. Хорошая девочка попалась, тоже в хозяйстве пригодиться, надо оставить». А сякухати вводить его не в сон, а своего рода транс, где открывается его реальна натура – безразличие ко всему, кроме его собственного «Я» и его желаний. А свою судьбу он решает сам, делая последний выбор.
Получается так: красивый яркий, шелк и на нем рисунок... но: мастер поторопился, или, может быть, или его постоянно отвлекали, или мысли его слишком быстро сменяли одна другую и вот: он начал рисовать сакуру, потом вдруг она превратилась в иероглиф, а тот - в девушку... Можно присмотреться и увидеть и первое, и второе, и третье. А можно не увидеть ничего, или - тут лепесток первого, там линию второго и завиток третьего. Может быть, стоит определится, рисуем сакуру, иероглиф или девушку? 
