Вот, решила выложить на суд читателей свое произведение. Очень нужна критика, чтобы я знала, стоит ли мне писать.
Глава 1
И сказал Господь: Не вашим судом, но Своим судить буду вас, И воздам каждому по делам его, И будет суд Мой прав. Из Видения св. Иеронима.
1.
Чад от масляных светильников смешивался с испарениями от стен и пола, и воздух, сырой и затхлый, казался от этого еще менее пригодным для дыхания. Неровные дрожащие язычки пламени отбрасывали на замшелые камни багровый свет, в котором тени словно жили собственной жизнью. Их странные, пугающие очертания казались порождением кошмарного бреда. Двое молча смотрели на молодую женщину, спящую на грубой деревянной скамье. Убогая обстановка еще больше подчеркивала богатство ее одежды, великолепные черные волосы в беспорядке рассыпались, обрамляя бледное лицо. Первым нарушил молчание высокий широкоплечий человек с резкими властными чертами лица: - Кто-нибудь приходил к ней кроме священника? - Только ее высочество, сир, - почтительно отозвался второй. - Принцесса Нелея была здесь? От гневных ноток в голосе высокого назвавший его сиром съежился. - Простите, ваше величество, - залепетал он, - я не мог помешать ее высочеству, она не стала даже слушать меня. Я прошу прощения, ваше величество, что я мог… - Ладно, - перебил его высокий, - иди, я позову. Не обращая больше внимания на поспешившего исчезнуть тюремщика, он подошел ближе и вгляделся в прекрасное спокойное лицо. Лицо женщины, которая когда-то была его любовницей. А неделю назад отравила его жену, королеву Ингу. Аристократка, колдунья, предмет обожания мужчин и зависти женщин, вулкан в ледяной оболочке, неразгаданная… Когда-то он любил ее, но сейчас, как ему казалось, не испытывал ничего, кроме боли, усталости и горечи. - Хельга, - склонившись, позвал король. – Проснись, Хельга. Мгновенно, словно и не спала, женщина открыла глаза, показавшиеся черными при мерцающем тусклом свете. Он помнил их изумрудными, полными сияния, и вздрогнул от неожиданности. - Ты пришел. Она не спрашивала, а утверждала. - Да, - произнес он. – Ты ведь сказала, что будешь говорить только со мной. - Пришлось сказать, чтобы ты наконец осмелился прийти. С кем же мне еще говорить, Реджинальд? С кем, если не с тобой, мой возлюбленный… подонок. Разве нет в том, что произошло, и твоей вины? - Нет! – выдохнул король. – Все давно прошло. У тебя не было ни прав на меня, ни причин для мести. - Неужели? – в ее голосе слышалась горькая насмешка. – Не обманывай себя, Реджинальд. Все эти долгие годы было вполне достаточно и причин, и прав. Ты женился на моей сестре, Реджинальд, а ведь я тогда носила твоего ребенка. - Ты убила его своими травами! Ты всю жизнь была расчетливой стервой, Хельга. Тебе нужна была корона, а не я. - Корона? Она улыбнулась. - Но я была бы не худшей королевой, чем моя бедная сестричка. Или эти дурочки после нее. Почему ты не любил умных женщин, Реджинальд? У одной только Виолы хватило ума и смелости убежать с твоим братом. - Замолчи! Король впился пальцами в край каменного стола так, что костяшки пальцев побелели. Переведя дыхание, он продолжил: - Я доверил тебе воспитание своей дочери, я ни в чем тебе не отказывал. Ты могла выйти за любого при дворе. Зачем ты это сделала, Хельга? В его голосе прозвучала мука, и красавица обворожительно улыбнулась. - Ты ведь сам знаешь, дорогой. К тому же, мне надоели твои женщины, и я отыгралась на той, что подвернулась. Не будь этой наивной квочки, ты женился бы на мне. - Никогда! Я бы скорее женился на гадюке, чем на тебе, шлюха! Он с ненавистью смотрел на женщину, которая наклонила голову, словно принимая комплимент от поклонника. - Шлюха? Помнится, после бегства Виолы ты называл меня не так. О, тогда я была «любимая», «волшебница» и даже «королева». Как жаль, что это длилось так недолго… - Через несколько дней тебя сожгут как ведьму и отравительницу! Он зашагал по комнате, пытаясь обрести утраченное равновесие. - И ты бы лучше молилась, а не изрыгала яд. - Молиться?! Она расхохоталась так звонко и беспечно, что король замер, изумленный. - Дорогой мой, молитвы – удел попов, старых дев и забытых жён. Слава богу, я никогда не была ханжой. Она поправила упавшую на лицо прядь. - Ты бы лучше подумал о своей душе, милый. Ее ведь тоже трудно назвать кристально-чистой. - Каждый сам отвечает за свои грехи. - Вот именно, и я за свои отвечу. Только не предлагай мне молиться и каяться. - Ты убила ни в чем не повинную женщину, - король вытер пот со лба, - оставила сиротой маленького мальчика. В чем виноват он? - Оставила сиротой? Красавица недоуменно подняла бровь. - Но, Реджинальд, Кеннет и Аларик, твои старшие, тоже росли без матерей. Разве ты заботился об их воспитании? Мальчики были предоставлены самим себе и тупицам-учителям. Не замени я Нелее мать, девочка мучилась бы в монастыре, среди немытых святош. Я жалею, что отдал тебе дочь, - огрызнулся король. – Не допусти господь, чтобы она пошла по твоим стопам. Женщина усмехнулась. - Лучшее, что ты сделал для Нел в ее жизни, это то, что ты отдал ее мне. Бедная девочка, ты думаешь, она простит тебя? - Мне не за что просить прощения. Король снова смахнул капли пота. - Ты получишь по заслугам, за все зло, что сотворила. Думаешь, я не знаю, кто помог Виоле и Доминику бежать? - Да, - Хельга мечтательно улыбнулась, - тогда я хорошо позабавилась, а заодно расчистила себе дорогу. Впрочем, я понимаю Виолу. Доминик всегда был обаятельнее и благороднее тебя. - Хватит. Король устало вздохнул. Ему показалось, что он вязнет в огромной, липкой и очень прочной паутине, а эта женщина напротив торжествует, как паук, следящий за беспомощной добычей. - Ты хорошо жалишь словами, Хельга, но теперь это бесполезно. Ни красота, ни колдовство тебя не спасут. Наконец-то ты расплатишься за все. - Да, Реджинальд. Она стремительно и гибко поднялась со скамьи, и король почувствовал, как вздрогнула паутина. - Все мы расплатимся за то, что совершили, но кто знает, чья плата будет тяжелее? Я всегда знала, что когда-нибудь поплачусь жизнью за то, что делаю. А чем заплатишь ты, Реджинальд? Ее волосы рассыпались по плечам, глаза светились как огни, а лицо, в отблесках багрового света, показалось невыносимо прекрасным жуткой, торжествующей красотой. То ли от мерцания светильников, то ли от затхлого воздуха у короля закружилась голова. Он почувствовал, что теряет ощущение реальности: стены вокруг поплыли или это закачалась паутина? Хельга смотрела ему в глаза своими бездонными, завораживающе горящими глазами. И внезапно ему стало жутко, мучительно захотелось глотнуть свежего воздуха и необыкновенно ярко вспомнилось, какими зелеными, искристыми и нежными были когда-то эти страшные глаза. Она протянула руку, и он вздрогнул от прикосновения ледяных обжигающих пальцев. - Это ради тебя я предавала и убивала, мой король, ради тебя была ведьмой, шлюхой и преступницей, Реджинальд, и ради тебя я заплачу за это жизнью, любимый, из пламени земного отправившись прямо в пламень адский. Она провела пальцами по его щеке и подбородку, король, словно одурманенный, не отводил от нее глаз. - Каждый платит сам за себя, не так ли? И я знаю, как расплатишься ты, Реджинальд. Не жизнью, как я, но тем, что для тебя дороже жизни. Ты дорого заплатишь, любимый. И если правы попы, - она улыбнулась, поглаживая его плечо, - тогда мы встретимся в аду, и я расскажу тебе, сколько стоила моя любовь. А может быть, - она коснулась его губ, - и раньше. Я пришлю тебе весточку оттуда, где буду ждать тебя… А сейчас иди. Она отступила, и мягкий вкрадчивый голос стал ледяным. - Иди, Реджинальд, и послезавтра, любуясь на зрелище, подумай о моей загадке. Король, словно лунатик, сделал шаг назад, другой, и оказался за дверью. Только здесь странное оцепенение покинуло его, и он вытер пот, заливавший глаза, чувствуя, как медленно перестает кружиться голова и отпускает страшное напряжение. Ярость, смешанная со страхом и злостью на самого себя, поднялась изнутри, но вместо того, чтобы вернуться в камеру, Реджинальд сделал еще шаг от входа и чуть ли не бегом поднялся по лестнице.
2.
Оказавшись в своих покоях, король прижался лбом к холодному оконному стеклу и замер, собирая разрозненные мысли. Окно выходило на главную площадь столицы, ту самую, где должны были казнить Хельгу. Вздрогнув, он оторвался от окна, позвонил в колокольчик и приказал послать за епископом Иверским. Через полчаса святой отец, от лица Церкви расследующий преступление графини Эрвен, предстал перед его величеством. Глядя в спокойные проницательные глаза епископа, корль почувствовал, что ему трудно найти нужные слова. После того, как обмен формальными приветствиями был завершен, и епископ воспользовался любезным приглашением присесть, наступило тягостное молчание. Король первым нарушил его, официальным тоном осведомившись, получены ли неопровержимые доказательства по делу. Склонив голову, епископ учтиво ответил, что следствие сделало все возможное и окончательный свет могут пролить лишь показания его величества, так как обвиняемая настаивала на желании принести признание его величеству лично. Перед тем как ответить, король глубоко вздохнул. - Графиня Эрвен чистосердечно призналась в отравлении и колдовстве, однако не изъявила желания покаяться перед Господом Богом и очистить тем самым свою грешную душу. - Жаль. Епископ задумчиво взглянул на короля. - По особому указанию вашего величества мы не применяли допрос с пристрастием. Возможно, теперь есть необходимость сделать это? Ибо нет уверенности, что признание графини Эрвен достаточно полно и чистосердечно. - Нет. Король нахмурился. - Я полностью убежден в ее вине, и следствие должно быть завершено. Разумеется, все имущество графини, как колдуньи и преступницы, поступает в распоряжение Церкви на богоугодные дела. Да свершится воля божья, - склонил голову епископ. – Я же слуга Господа и ваш. Угодно ли вашему величеству назвать день свершения правосудия? - Оставляю это на ваше усмотрение, святой отец, - король все еще не смотрел на священника, - однако прошу не медлить. - Послезавтра день святого Иеронима, - ответил епископ. – И если у вашего величества нет возражений… - Да будет так. Король поднялся, давая понять, что беседа окончена. - Во имя Господа и Матери нашей, Церкви, благословите, святой отец. - Да благословит вас Господь. Священник поклонился. Шагнув за порог, он обернулся, и их взгляды встретились. На мгновение невозмутимость в глазах Андрэ Иверского, старого друга и соратника короля, сменилась пониманием и мягким сочувствием. Затем он вышел. Оставшись один, король без сил рухнул в кресло. За окном быстро темнело, но он не позвал слугу, чтобы зажечь свечи, и долго сидел в темной комнате, глядя в пустоту.
* * *
В сырой камере преступная графиня Эрвен, красавица Хельга, колдунья и отравительница, улыбалась каким-то сокровенным мыслям, и мечущиеся тени ложились на ее лицо.
* * *
В богатых покоях, зарывшись лицом в подушки, рыдала пятнадцатилетняя принцесса Нелея, дочь Реджинальда и Фионы, племянница и воспитанница Хельги. Впрочем, это были последние в ее жизни слезы, и многие, многие поплатились за них…
Пафос, слезы, сопли, сахар и жутко-великолепная красотища в ассортименте. Диалоги по большей части ниачем, затянуты и дико пафосны. Описания - сплошь мертвые и громкие "прекрасно", не дающие никакой картинки. В целом определенно есть живые места и неплохие задатки, хороший уровень грамотности, что вообще редкость. Но если по совести, надо безжалостно резать как объем, так и красотищу. Тогда, наверное, может получиться вполне пристойный любовный роман про принцесс - читательская аудитория на подобные вещи есть всегда.
Добавлено (13 Дек 2012, 11:07 PM) --------------------------------------------- TigraTia, Неужели все так плохо? Я не знаю, что тут можно убрать, чтобы не потерялся смысл происходящего. И что плохого в красивых персонажах?
Алисия-Лориан, Я вот тоже не знаю, что тут можно убрать. По мне, это надо взять и переписать совсем по-другому. То есть, поменять вообще стиль. Приятно, что текст грамотен, тут Тигра права. Но так много пафоса! И опечатки поправьте.
Quote (Алисия-Лориан)
Я жалею, что отдал тебе дочь, - огрызнулся король. – Не допусти господь, чтобы она пошла по твоим стопам.
Quote (Алисия-Лориан)
Да свершится воля божья, - склонил голову епископ. – Я же слуга Господа и ваш. Угодно ли вашему величеству назвать день свершения правосудия?
Тире перед репликой потерялись.)
В целом, читается с интересом. Только стиль очень тяжелый и вязкий. А еще я не поняла, почему следствие ведет епископ. На каком основании? Кроме того, постоянно скачет фокал. Его стоило бы выбрать и поправить. Мастер школы Удава.
Непонятный момент. Героиня ни с кем кроме короля не говорила, о чем отчитывается эпископ?
А так, писать вы умеете, просто у вас все слишком. Попробуйте упростить. Забудьте, что герой король, видимо Шекспировский, пускай он ведет себя как обычный мужчина. А мужчина в такой ситуации не будет взывать и вопрошать, он будет злиться, возможно истерить (хотя меня толпа мужчин пыталась убедить,что настоящие мужики не истерят), ему будет хотеться героиню ударить, наорать на нее. Или он на зло врагам будет говорить холодно и равнодушно. В общем, обдумайте, как бы себя в подобной ситуации повел обыкновенный мужчина, а не герой трагедии.
А еще, красивые слова, это хорошо, но когда их слишком много, получается что-то вроде сиропа, сквозь который сложно продраться. Графоман в сомнениях страничка на СИ
Очень нужна критика, чтобы я знала, стоит ли мне писать.
Алисия, это Ваш и только Ваш выбор. Если тянет, если не можете без этого -- пишите все равно, даже если весь свет окажется против Вас.
И вот та злодейка Хельга, которая у Тевы не получилась!
Короля Вы, часом, не с Генриха Восьмого писали? Количество жен определенно зашкаливает, и я в них как-то запуталась. Много лишних имен для небольшого объема. В чаде и копоти волосы вряд ли останутся великолепными. Попробуйте свои хотя бы неделю не мыть и не расчесывать, и сами в этом убедитесь. Хельга могла умываться магией, конечно. Но почему та же самая магия не позволила ей ускользнуть от врагов? Или она "колдунья" по наветам, а не по сути? Ладно, допустим, она за воду для умывания платила, и гребешок у нее был. Все равно от сырости будут патлами висеть.
Насчет паутины неплохо. Зримо получилось.
Когда я писать начинала, у меня тоже сироп с пафосом зашкаливали, это естественно и лечится работой над текстами и жизненным опытом. Так что огорчаться не стоит. Торкает -- пишите.
И вот та злодейка Хельга, которая у Тевы не получилась!
Так, чего Хельго, где Хельго? *пошла читать* А чего, нормальная такая Хельга, я б тоже отравила. Но лучше - короля. Ибо нефиг! Но количество жен, да, я тоже запуталась. Вообще странным показалось - если героиня так умеет влиять на любовника, почему не заставила на себе жениться? А сцену действительно лучше упростить. Представьте себе разборки со своим МЧ, так как это может быть в реале. Короли - тоже люди. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Попробуйте свои хотя бы неделю не мыть и не расчесывать
ну ты насоветуешь тоже Алисия-Лориан, не слушайте Триллве, обсчество не поверит, что пипец на голове - эксперимент ради искусства
А вообще не все так страшно. Особенно, если это первая попытка написать нетленку. Читается довольно таки легко, что есть плюс. Но персонажи пафосно-картинны, енто минус.
Quote (Алисия-Лориан)
Двое молча смотрели на молодую женщину, спящую на грубой деревянной скамье. Убогая обстановка еще больше подчеркивала богатство ее одежды, великолепные черные волосы в беспорядке рассыпались, обрамляя бледное лицо.
Богатство одежды кого? скамьи? Запомните, что местоимение относится к последнему существительному в том же числе и роде. После одежды лучше поставить точку и про великолепные волосы писать уже новым предложением. Про диалоги уже было выше сказано.
Quote (Алисия-Лориан)
В сырой камере преступная графиня Эрвен, красавица Хельга, колдунья и отравительница,
Вы пишете так, словно она подвиг совершила. Любить своих героев конечно надо, но лучше не столь прямолинейно, позвольте читателям самим делать вывод, не нужно постоянно напоминать, что она красавица, отправительница, колдунья и со всех сторон просто загляденье. Чем больше крыш поехало, тем сильнее ветер перемен.
Зато достоверно. Не постеснялась же Мария Семенова подойти к милиционерам и попросить надеть на нее наручники. И не постеснялась же Тева взять в руки швабру, когда застряла с дуэлью!
Кто-то умный сказал, что надо писать или о том, что хорошо знаешь, или о том, чего не знает никто. Тогда и претензии не возникнут.
Хотя как-то раз мне доказывали, что у меня зомби неправильные. Но не доказали.
Кто-то умный сказал, что надо писать или о том, что хорошо знаешь, или о том, чего не знает никто. Тогда и претензии не возникнут.
Возникнут Где-то на СИ критег пытался доказать девушке проходившей практику в психиатрической больнице, что она неправильно эту больницу себе представляет. А уж на то, чего не знает никто вообще у каждого свой взгляд.
Думаю, надо писать, что нравится и о чем хочется и надеяться, что понравится еще кому-то. Графоман в сомнениях страничка на СИ
А вообще оизведению нужна хорошая вычитка. Плюс - то что текст можно доработать (а такое не часто встречается) Минус - править, чистить и чистить... Если хотите пишите в личку, постараюсь в чём смогу помочь А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
Алисия-Лориан, в-общем - довольно-таки неплохо для начала.) Текст грамотный, стиль еще выработаете, никуда не денетесь с подводной лодки. Писать - стоит всегда. ))) У Вас неплохие задатки )
Насчет минусов: Пафоса и "черезчурности" много, это да. Пишите проще, будет лучше. )
Quote (Алисия-Лориан)
Чад от масляных светильников смешивался с испарениями от стен и пола, и воздух, сырой и затхлый, казался от этого еще менее пригодным для дыхания. Неровные дрожащие язычки пламени отбрасывали на замшелые камни багровый свет, в котором тени словно жили собственной жизнью. Их странные, пугающие очертания казались порождением кошмарного бреда.
"От"-"от". Просто - "Чад масляных светильников" будет лучше звучать. Масляных светильников много? Для камеры - шибко кучеряво. Пусть он будет один. Слабые дрожащие язычки пламени не могут отбрасывать свет в котором бродят тени. В лучшем случае они могут бросить слабый отсвет. Почему воздух казался менее пригодным для жизни? Его ж стоило только понюхать, вдохнуть эту вонь, чтобы понять, что он для жизни не пригоден совсем... Там тем более "казался" и "казались" очень близко по тексту стоят. Я вообще советую избегать этого слова, оно красоты тексту не добавляет. Как тени могут казаться порождениями кошмарного бреда? Не понимаю. Они живыми существами казались? Так ведь у нас один светильник, ну два максимум... Тени от свечки представьте. Ну, от двух свечек, ну подуйте немного на пламя, чтобы оно дергалось. Ничего кошмарного. Словосочетание "кошмарный бред" напрягает. надо бы что-то одно оставить, либо кошмар, либо бред. А то "не кошмарного бреда" не бывает. Про волосы Вам уже написали.
Хочу уточнить, кто у Вас фокальный персонаж? От чьего имени вы пишите? Выберите одного персонажа, и смотрите его глазами, чувствуйте то что он может чувствовать, описывайте то, что он видит и осязает. Так будет лучше. Описание от Автора обезличивает текст. Всё это было раньше и повторится вновь... (@BSG)
Мы лишь тогда в полной мере сопереживаем герою, когда легко идентифицируем себя с ним и мысленно испытываем все то, что выпало на его долю. В результате нам точно так же хочется разрешить конфликтную ситуацию, в которую он попал, и найти ответы на заданные вопросы. Как сделать, чтобы читатель воспринимал героя будто самого себя? Существует действенный прием: каждую сцену мы должны прописывать так, словно видим ее глазами того или иного героя — то есть фокального персонажа.
Противоположная резная дверь открылась, вошел тот, тяпнутый, оказавшийся теперь в ярком свете очень красивым, молодым с острой бородкой, подал лист и молвил:
— Прежний...
Тотчас бесшумно исчез, а Филипп Филиппович, распростерши полы халата, сел за громадный письменный стол и сразу сделался необыкновенно важным и представительным. Нет, это не лечебница, куда-то в другое место я попал, — в смятении подумал пес и привалился на ковровый узор у тяжелого кожаного дивана, — а сову эту мы разьясним...
— М. Булгаков "Собачье сердце"
Фокальный персонаж в этом отрывке — пес Шарик: именно с его точки зрения мы смотрим и на Филиппа Филипповича, и на тяпнутого, и на сову.
В коротких произведениях и романах с одной сюжетной линией, как правило, присутствует один-два фокальных персонажа. В сложных эпических произведениях их число переваливает за дюжину.
Основные правила работы с фокальным персонажем
1) Ничего лишнего. Мы называем предметы так, как их называет фокальный персонаж, знаем ровно столько, сколько он знает, и прописываем лишь те эмоции, на которые он способен. Высший пилотаж — менять стиль повествования в зависимости от того, чьими глазами мы смотрим на происходящее.
2) Когда речь идет о фокальном персонаже, не обозначайте его словами, указывающими на пол, возраст, профессию, социальный класс, должность и внешний вид. Например: мальчик, бухгалтер, графиня, нищий, неряха. Эти определения используют другие люди — те, с кем общается герой. Очевидно, что сам себя он может называть только по имени, фамилии или прозвищу, которое ему нравится.
Петя, затаив дыхание, смотрел на Машу. Ему вспомнилось все — и путешествие на дачу, и велосипедная прогулка, и купание в пруду.
Бедный юноша в данном случае звучит фальшиво: эти слова выбивают читателя из образа Пети и показывают, что на самом деле мы смотрим на него со стороны.
3) Одна сцена — одна точка зрения.
Настя достала из кармана бластер. "Ну сейчас ты у меня получишь!" — подумала она. Четвероухий монстр съежился. "Только не в пузо! Только не в пузо!" — мысленно взмолился он.
Такое повествование называется "прыганье по головам": в одном предложении мы смотрим на происходящее глазами Насти, в другом — глазами монстра.
Разумеется, можно описывать сцену не только с точки зрения фокального персонажа. Например, Лев Толстой повсеместно использует точку зрения вездесущего автора, когда писатель знает все, что творится в головах персонажей, и дает комментарии их мыслям и поступкам.
При таком подходе читатель превращается не в свидетеля или соучастника событий, а в слушателя автора-рассказчика. Метод этот хорош тогда, когда по ходу дела автор должен постоянно делать лирические или философские отступления.
Еще один вариант — повествование от первого лица: автор описывает события так, как будто они случились с ним самим. Эффект будет тем же, что и при рассказе от имени фокального персонажа, однако у этого способа есть один существенный недостаток: мы не можем залезть в головы к другим героям и посмотреть на ситуацию с альтернативной точки зрения.
Пафос - да. Откуда он берется? Из диалога в первом отрывке. В персонажей верится с трудом, поскольку разговаривают они как актеры на сцене, а не как живые люди. И если эмоциональный фон и сопутствующие детали в авторском тексте переданы достаточно точно и атмосферно, то реплики вызывают не сопереживание, а оскомину. Алисия-Лориан, я могу посоветовать Вам попробовать высказать все то же самое своими собственными словами, как это сказали бы Вы, а не придуманные персонажи. Запишите, вставьте в текст. Пусть это будет звучать поначалу коряво - всякие величества и прочие титулы можно и потом добавить. Но, поверьте, персонажи станут от этого живее. А еще реакции - не те, что в комментариях автора, а те, что всегда звучат в речи. Никто не говорит по-писанному. Междометия, крепкие словечки, случайно вырвавшиеся мысли - это норма для разговора в такой напряженной обстановке. Вот диалог со священником у меня не вызвал неприятия. Там как раз чувствуется еще до того, как это появляется в тексте, что беседуют двое, давно и хорошо друг друга знающие.
Текст действительно грамотный, вот единственное, что заметила:
Quote (Алисия-Лориан)
- Кто-нибудь приходил к ней, кроме священника?
Но, Вы не совсем правильно оформляете прямую речь.
Quote (Алисия-Лориан)
- Нет. Король нахмурился. - Я полностью убежден в ее вине, и следствие должно быть завершено. Разумеется, все имущество графини, как колдуньи и преступницы, поступает в распоряжение Церкви на богоугодные дела. Да свершится воля божья, - склонил голову епископ. – Я же слуга Господа и ваш. Угодно ли вашему величеству назвать день свершения правосудия?
Во-первых, пропущено тире в начале реплики священника. А во-вторых - это повторяющаяся ошибка - реплика одного персонажа неоправданно разделена. Вот как должно выглядеть высказывание короля:
Quote
- Нет, - король нахмурился. - Я полностью убежден в ее вине, и следствие должно быть завершено. Разумеется, все имущество графини, как колдуньи и преступницы, поступает в распоряжение Церкви на богоугодные дела.
Abrikoska, Триллве, Огромное спасибо за внимание к моему произведению. Я понимаю, что этот роман дико несовершенен, но все равно очень его люблю. Особенно, героев. Нет, душа Хельги в принцессу не вселится. Нет в этом надобности, Хельга и так уже успела девочку воспитать в своем стиле. Принцесса там будет та еще девица... В том то и дело, что герои так и просят рассказать о них, а получается это из рук вон плохо. Ужасно получается! Но я обязательно попробую! И спасибо, что зашли.
Добавлено (17 Дек 2012, 8:48 PM) --------------------------------------------- Тео, Любила она короля. Сволочь он, а все равно любила! Изменял Хельге с ее же сестрой, на которой и женился, вопреки обещаниям. Потом, когда она умерла, взял в жены иностранную принцессу, потом, когда та сбежала, снова женился. И опять не на Хельге! Я бы отравила его, точно! А она любила... Всю жизнь! (Сестру отравила, иностранку устранила, третью королеву тоже... того. А вот на него не могла руку поднять.) Постараюсь учесть ваши замечания и упростить сцену. Но с моим МЧ так не поспоришь. Он спокойный, как медведь в спячке. Никакого пафоса и романтики! Зато надежныыыый... Я его как-то спросила, что будет, если я ему изменю. Он подумал-подумал и говорит спокойно: "Ничего не будет, солнце. Я его прибью, ты ничего и не узнаешь".
Добавлено (17 Дек 2012, 8:54 PM) --------------------------------------------- kagami, Спасибо большое! Да, с грамотностью у меня плоховато. Постараюсь поправить. И текст, наверное, перепишу. Если смогу, конечно. Все читатели правы. Надо это писать как-то по-другому вообще. Но я еще только учусь. Пишу всего год серьезно, до этого только баловалась. Очень приятно, что мне дали столько полезных советов!
Добавлено (17 Дек 2012, 9:00 PM) --------------------------------------------- Discordyja, Спасибо! Статья замечательная! И то, что вы сказали, очень-очень полезно! Надо бороться с красивостями, конечно... Наступить себе на горло и того... повырывать их с корнем.
Алисия-Лориан, я бы Вам посоветовала еще обратить внимание вот на эту тему, может, найдете что-то полезное для себя. А вообще, если возникают какие-то вопросы в процессе написания, можно обратиться вот сюда - не только авторы и читатели прозы, но и все форумчане охотно отвечают на вопросы и стараются помочь. Вот как ползу, так и отражаю!
Алисия-Лориан, оно понятно, что любила, и вы даже не представляете, как, будучи мамой другой Хельги, я это понимаю... Имя так, чтоль, влияет... Но позиция самого короля мне в этом случае не очень ясна. Почему он так поступал? Просто потому что вот такой гад был? Не верю, не бывает так в жизни, потому что всему есть свои причины. Может, я, конечно, вперед забегаю и по тексту дальше все объяснится. Просто ситуация рождает вопросы. Почему он женился на сестре? Большая любовь - это вряд ли, если он продолжал отношения с любовницей; тут можно иметь в виду и остальные женитьбы. Сестра была более успешной колдуньей? Или шантажировала его? Или какие бонусы давала? С иностранкой - тут более-менее понятно, интересы государства и все такое. А третья жена - чего тогда? Или Хельга просто на него все это время вешалась и липла, а он нехотя уступал? Так, наверное, тогда не обещал бы брака.. Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Когда буду переписывать, обязательно обращу внимание на местоимения. Стыдно-то как...
Зря себя ругаете. Текст далеко не так плох, как вам кажется. И доработать его можно (а это можно далеко не каждый текст)... Мне есть с чем сравнивать, я на "Реалистичном рассказе" видел немало работ много хуже. И если вы готовы вложить в своё творение много труда - выйдет очень хорошо. А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
Discordyja, Спасибо! Статья замечательная! И то, что вы сказали, очень-очень полезно! Надо бороться с красивостями, конечно... Наступить себе на горло и того... повырывать их с корнем.
Хорошо, если полезно ))) Насчет красивостей - с корнем их не обязательно искоренять, вполне можно пооставлять местами, только проредить. Они тогда бОльшее впечатление будут производить.) Договоритесь с собой например что на три абзаца будет одна красивость и соблюдайте.) И с одним существительным не больше двух прилагательных ))) Всё это было раньше и повторится вновь... (@BSG)
Король, словно лунатик, сделал шаг назад, другой, и оказался за дверью.
Сделал шаг назад, другой и оказался за дверью. Отступил на шаг, дрйгой, уткнулся спиной в дверь, развернулся и вышел. Как-то так.
Quote (Алисия-Лориан)
Только здесь странное оцепенение покинуло его, и он вытер пот, заливавший глаза, чувствуя, как медленно перестает кружиться голова и отпускает страшное напряжение.
Не люблю слово "странное", оно никакое, если его убрать, то текст станет только лучше. Чувствуя, как постепенно перестает кружиться голова, и отпускает напряжение.
А я еще свои "перлы" на телефон надиктовываю, а потом слушаю и текст чищу. Очень эффективно. Всё это было раньше и повторится вновь... (@BSG)
Алисия-Лориан, а мне ОЧЕНЬ понравилось. Особого пафоса не заметила. Наверное он есть, если столько людей о нем говорят но знаете... иногда убрать пафос - значит убить книгу. Прочитала на одном дыхании, нигде ни за что не зацепилась, не тормозила чтобы подумать над запутанными отношениями или отсылками к прошлому героев - у Вас все четко и ясно расписано, кто кому кто и и кто кому что сделал. Возможно, потом сюжет войдет в какое-то привычное и предсказуемое русло, но пока... я просто читала и наслаждалась. Для меня это Красивая сказка. А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Разговор между королём и Хельгой - слишком наигранно и как-то шаблонно смотрится. Проще говоря, не верю . Там же имеется явно выраженный логический ляп. Король что, совсем дурак чтобы идти на разговор с ведьмой без соответствующей подстраховки? Разговор через дверь уже не котируется? Имхо, ошибка слишком явная и даже прежние их отношения её никак не прикрывают. Как уже сказали выше, слишком много романтического соплежуйства. Не то чтобы совсем уж режет глаза при чтении, но всё равно перебор.
Тео, Там все дело в политике. Не мог он себе позволить брака с Хельгой по политическим причинам. А ноа все надеялась, надеялась... Я бы на ее месте давно эту скотину самого - того... Но она всю жизнь надеялась! Эх, любовь зла! В тексте потом все эти интриги постепенно раскроются. Спасибо, что заходите!
Discordyja, Беда в том, что не вижу я красивостей, пока меня в них носом не ткнут. Мне кажется, что все так и должно быть... А моя бета сейчас занята, сама пишет. Ничего, вот вернется она из творческого отпуска и будет гонять меня хорошенько. Но не ждать же. Вот и пишу пока как могу. Попробую надиктовывать на телефон. Спасибо за идею!!!
Lita, Спасибо! Как же приятно слышать такое! Я знаю, что это слабый текст. Но я так люблю его героев! Может быть, у меня все-таки получится сделать их настоящими. Если не сейчас. то когда-нибудь. А пока буду рассказывать историю как смогу!
Сумрак, Спасибо большое, учту. Как-то и правда с этой встречей неудачно. Наверное, король все же не верил, что Хельга - ведьма. Отравительница - понятно, это он знал. А ведьма... Они столько лет встречались, он не верил все равно, что она может ему чем-то навредить. Конечно, это только начало.
3. День святого Иеронима-заступника выдался пасмурным. С утра собирались тучи, воздух был горяч и удушлив. На столицу надвигалась гроза. В толпе, теснившейся на площади, тихо перешептывались. Говорили, что леди, осужденная на смерть, подписала договор с дьяволом, и тот, конечно, попытается спасти ей жизнь. Им возражали, что дьяволу, наоборот, не терпится получить ее душу. Рассуждали об адских муках, об искуплении грехов, о новеньком облачении палача, застывшего, как статуя, на грубо сколоченном помосте. Осторожными намеками говорили о короле и осужденной леди – сестре первой королевы. В толпе шныряли доносчики и монахи, вслушиваясь в разговоры. Женщины крестились и оглядывались, мужчины сплевывали многозначительно и таинственно. Простой народ не часто попадал на главную площадь столицы, на одном конце которой высился собор Пресвятой Девы, на другом – королевский дворец. Там, на многочисленных балкончиках и возле окон, уже собрались придворные, сменившие пестрые одежды на черно-белый траур по королеве Инге. Впрочем, большинству дам траур необыкновенно шел, подчеркивая снежную белизну кожи и изысканную простоту убора. Здесь также вели разговоры, но сдержанные и утонченные. Весь двор, без исключения, знал графиню Эрвен. Многие, особенно кавалеры, не могли поверить в ее виновность. Дамы сочувственно соглашались, но тут же добавляли язвительные замечания. Время от времени одна из них начинала изящно обмахиваться веером, жалуясь на духоту и расстроенные нервы, к ней тут же бросались два-три кавалера и окружали нежными заботами под ревнивыми взглядами остальных красавиц. В стороне от всех принц Кеннет тихо разговаривал со своим другом, графом Нортропом. Младших принцев, Аларика и Мориса, король приказал оставить под надзором воспитателей, и с самого утра никто не видел принцессу Нелею. Несмотря на низко нависшие тучи, воздух раскалялся все сильнее, становилось трудно дышать. С нетерпением ожидали появления короля, которому, по слухам, нездоровилось. Наконец, колокол пробил три четверти двенадцатого, и герольд возвестил прибытие его величества. Среди придворных немедленно начались перешептывания по поводу бледности короля, который шел, опираясь на руку епископа Иверского. Рассеянно кивнув в ответ на почтительные поклоны, король прошел к краю балкона и встал лицом к площади. Внизу стража теснила толпу, придвинувшуюся слишком близко к помосту. Вокруг только что установленного на камнях деревянного столба несколько стражников деловито укладывали дрова и вязанки хвороста, щедро поливая их маслом. Фигура в красном так же неподвижно высилась на краю помоста, словно каменное изваяние, наряженное в яркие одежды. Где-то среди тяжелых туч громыхнуло, пока еще тихо, словно неуверенно. Люди на площади зашевелились, крестясь, бормоча молитвы, и король почувствовал, как чуть заметно дрогнуло плечо Андрэ. Внезапно шепот за спиной смолк. Реджинальд повернулся и взглянул в зеленые, холодные как льдинки глаза. - Принцесса Нелея, не думаю, что вам необходимо находиться здесь. Она была в простом белоснежном платье, без украшений, только нитка жемчуга на шее почти сливалась с кожей, вторая перевивала тяжелую золотистую косу. - Ваше величество, - не опуская глаз, она медленно присела в реверансе, - я надеюсь, что вы не сделаете различия между мною и другими дамами. Король подумал, что напрасно начал разговор, но отступать было поздно. - И все же, Нелея, тебе лучше вернуться в свои покои. Это зрелище не для молодой девушки. Ему пришло в голову, что она могла смотреть с любого дворцового балкона, но предпочла прийти сюда, и эта мысль ему не понравилась. - Я прошу ваше величество разрешить мне остаться. Здесь присутствуют девушки моего возраста, и я уверена, что не упаду в обморок. Ее спокойный тон, словно речь шла о простом увеселении, раздражал короля, но почему-то ему не хотелось приказывать дочери, тем более, что ее подчинение было бы только внешним. Звон колокола избавил его от необходимости отвечать, позволив повернуться к площади. Там уже завершились приготовления, и солдаты едва сдерживали толпу, рвавшуюся к месту казни. Двенадцатый удар погас, задохнувшись в тяжелом воздухе, и так же погас шепоток придворных за спиной, а толпа заворочалась, как огромный зверь, едва не смяв стражу. По узкому проходу из красно-золотых мундиров и блестящей стали; позади монахи в черном; медленно; по серым выщербленным камням как по паркету бальной залы… Хельга! Больно закололо в груди, и перехватило на миг горло, и, как всегда, рядом оказалось надежное плечо Андрэ, и никто, кажется, ничего не заметил, такой недолгой была эта слабость, наверное, даже не дрогнула широкая спина… Хельга повернула голову и посмотрела в его сторону, и снова по телу пробежала противная мелкая дрожь, когда показалось, что их взгляды встретились. В то же мгновение, даже не замедлив шага, она отвернулась, и король вздохнул свободнее. В белом балахоне кающейся грешницы, с веревочной петлей на шее, она шла босая, ступая точенными из розоватого жемчуга ногами по грубым пыльным булыжникам. Белый балахон, белая кожа, и, по пояс, роскошные черные волосы. Черные, чернее монашеских ряс, двумя шелковистыми струйками сбегающие на грудь. Черное и белое – траурные цвета. Они всегда необыкновенно шли ей. И одежды монахов еще сильнее подчеркивали эту смертельную изысканность по контрасту с крикливой формой стражи. Казалось, время замерло, и никто бы не смог сказать, сколько раз ударило сердце, пока она взошла на помост. Черное и белое. И рядом кроваво-красная фигура. Тишина повисла над площадью, над резными балкончиками и окнами, и вынырнувший откуда-то герольд показался полнейшей нелепостью, словно тишина эта не могла, не должна была быть нарушена человеком. И ее взорвал гром. Прокатившись нал площадью, басовито зарычал, загромыхал, заставив пригнуться самых смелых, так оглушителен он был после давящего безмолвия. И сразу за раскатом грома раздался надтреснутый голос герольда, перечисляющего преступления Хельги, графини Эрвен, перед Богом, людьми и короной. И когда он закончил, выступил священник с библией и большим позолоченным крестом, в последний раз предлагая осужденной спасение и надежду на Царство Небесное. С балкона не было слышно, что сказала женщина, но священник отступил, воздев руки к небесам, вероятно, умоляя их простить закоренелую грешницу. Красная статуя, наконец, ожила, спустившись к столбу и подняв с камней веревку. Герольд уже исчез с помоста, монахи стояли на коленях шагах в десяти от столба, усердно отбивая поклоны, и на возвышении осталась только Хельга, царственно неприступная, словно не на ее смерть пришли посмотреть эти люди, а она сама позвала их, чтобы объявить свою волю. Серая людская масса колыхалась перед ней, заполняя все пространство площади. Равнодушно скользнув по толпе взглядом, Хельга повернулась к дворцу. Там, на центральном балконе, в окружении черно-белых марионеток стоял человек, которого она любила всю жизнь, возлюбленный, предавший и погубивший ее. Нел тоже там, рядом с ним. Как ей идет это белое платье. Девочка обещает стать настоящей красавицей. Волосы Нел как у матери, золотисто-медовые, зато глаза – ее, Хельги, - сияющие изумруды, трава под весенним солнцем. Хороша, и совсем не похожа на брата, удавшегося в отца. Станет ли она такой, какой должна быть? Ей, Хельге, этого уже не узнать… Красное пятно среди черно-белого? Ну конечно, епископ. Ах, Андрэ, если бы не ты, друг и советчик, кто знает, все могло бы быть по-другому. Бог тебя простит, Андрэ, ты с ним в лучших отношениях, чем я. Я не прощу. Это твое отражение сейчас готовит для меня костер на площади, и к твоему багрянцу очень подошла бы его алая маска. Впрочем, ты и так всю жизнь в маске, Андрэ, бог с тобою, Святая Церковь, поддерживающая под руку Королевскую Власть. Ах, Реджинальд, Реджинальд, о чем ты сейчас думаешь, глядя на меня, милый? Или ты отвел глаза, мой король? Не бойся, я не прокляну тебя перед смертью, ты уже давно сам себя проклял, сам превратил свою жизнь в ад. То ли еще будет, милый, не понадобится и мое проклятие. Сейчас, перед костром, я могу позволить себе роскошь пожалеть тебя, Реджинальд, но не стану. Ты сам приготовил свою погибель, милый, сам выковал и любовно отточил нож, который когда-нибудь вонзится тебе в сердце. Дурачок. Нет, все-таки мне жаль тебя. Жаль? Неужели ничего не осталось, кроме жалости? Ну, не любовь, но хотя бы ненависть должна быть? Только жалость? Бедный, ты даже ненависти не стоишь. Что ж, прощай, Реджинальд, да хранит тебя господь. А я, если не врут вороны в рясах, и в аду замолвлю за тебя словечко перед сатаной. Посмотрим, кто сильнее: он или всевышний. Прощай. Прощайте все. Хотя какого черта мне могло бы понадобиться ваше прощение, куклы на веревочках?! Она легко сошла по плохо струганным ступенькам, не поморщившись от впившейся в ступню щепки, а когда, поднимаясь, поскользнулась на масляном, скользком полене и железные пальцы палача поддержали ее обнаженный локоть, графиня поблагодарила его наклоном головы, как благодарила кавалеров, провожавших ее после танца. Сизо-бурые тучи, стая ворон на крыше собора, мерзко воняющая толпа, - неужели это и есть то, что заполнит ее последние минуты? Веревка захлестнула талию, обвила скрещенные за столбом руки, больно стянув нежную кожу. Хельга закрыла глаза. Розы. Как сладко пахли розы в саду ее детства. Качели, на которых они катались по очереди с Фионой. Первая охота. Представление ко двору. Первая ночь с Реджинальдом. Сияющая Фиона в свадебном платье. Кроваво-красный комочек – нерожденный ребенок. Запахло горящим маслом, палач поднес факел к подножью костра, и пламя веселыми змейками побежало вверх. Похороны Фионы. Свадьба короля с Виолой. Глаза Доминика. Реджинаьд у кроватки больной Нел. Инга, уже беременная. Сумасшедший шарманщик под окнами, а на постели умирающая Инга. Красные одежды Андрэ в свете факела… Пламя поднялось до самых ног, лизнуло их, но Хельга еще не чувствовала боли. Огонь охватил подол балахона, загудел, выстрелил снопами искр… Боже, как больно! Сердце сейчас разорвется! Боже, ты не слышишь или я зову не того? Господь или сатана, пусть эта боль прекратится! И на излете, на грани черноты и покоя – забытый, сладкий, пьянящий аромат. Ах, как пахли розы в саду, как они пахли… Темнота приняла ее в милосердные объятия. На балкончике, где собрался цвет придворной аристократии, было совершенно тихо. Дамы нервно обмахивались, но на жару никто не жаловался. Король стоял у самых перил, уже не опираясь на руку епископа, и Нелея тоже подошла к краю балкона, встав между отцом и братом, прекратившим разговор с лордом Нортропом. Внешне девочка была совершенно спокойна, ее лицо было таким же непроницаемым, как лицо короля. Внизу палач зажег факел. Толпа подалась вперед, боясь упустить зрелище, и замерла, как один человек. Медленно опустившись на одно колено, палач провел горящим факелом по подножью поленницы. Дрова и хворост, уже пропитавшиеся маслом, вспыхнули мгновенно, и пламя рванулось к ногам неподвижной женщины, зажгло балахон, в несколько секунд поднялось до пояса. Толпа ахнула, еще сильнее качнувшись вперед. Над самой крышей дворца сверкнула молния, страшный раскат грома потряс площадь, и в этот же миг Хельга закричала, один-единственный раз, но голос ее был заглушен громом. И сразу же фигурка у столба обвисла на веревках, и черный дым совершенно поглотил ее. На балконе король, вцепившийся в перила, задрожал от внезапного холода, словно огонь на площади забрал все тепло из его тела. Даже деревянные резные перила показались ему ледяными, и Реджинальд шагнул назад, невольно посмотрев на Нелею. Ее лицо было не ярче белого платья, глаза прикрыты. Девочка покачнулась, подняла руку, рванула жемчуг на шее, как будто он душил ее, и упала бы, не подхвати ее Кеннет, зорко следивший за сестрой. Почти сразу же она открыла глаза, и ее лицо порозовело. Король хотел приказать кому-нибудь увести принцессу, но Кеннет уже осторожно вел девочку, обняв ее за плечи. Следом вышли пара фрейлин, чтобы помочь принцессе, и молодой Нортроп. Король повернулся к площади и взглянул на тучи, готовые пролиться. За спиной уже начались робкие перешептывания, зашелестели платья. Король пожал плечами и, кинув последний взгляд на площадь, вышел, сопровождаемый епископом. Примерно через полчаса, когда костер еще не совсем угас, но стража уже покинул площадь, небеса, наконец, разверзлись, и на город хлынул ливень, почти мгновенно потушивший огонь и разогнавший по домам остаток зевак. Чертыхаясь и проклиная погоду, несколько стражников сняли со столба останки графини Эрвен. Через сутки, когда прекратился дождь, они были похоронены в освященной земле по личному распоряжению епископа Иверского. Церковь проявила милосердие к несчастной грешнице, изрядная доля имущества которой, согласно закону, отошла на богоугодные дела.
Наверное, король все же не верил, что Хельга - ведьма. Отравительница - понятно, это он знал. А ведьма... Они столько лет встречались, он не верил все равно, что она может ему чем-то навредить.
Тут уж ваша задумка, ваши персонажи, ваш мир, ваша система ценностей этого мира. Право быть глупым или слишком наивным имеет каждый персонаж. Иначе будет не интересно читать. Но лично у меня почему-то мелькнула мысль, что с такой наивностью король вряд ли бы дожил до коронации . Ну или не долго прожил бы после коронации . Впрочем, есть одна лазейка, которой можно было бы прикрыть этот момент. Идеальным вариантом была бы опёка той же самой Хельги. Тихая, незаметная. Дабы её тогда ещё любовь со всей его наивностью не двинула копытца от рук недоброжелателей или просто более ловких кандидатов на трон. ИМХО
С казнью получилось удачнее. Думается, что подобные сцены вам даются лучше, чем романтическое соплежуйство. Если явно не придираться, то уже лучше. Некоторые, как мне показалось, нестыковки есть по части траура и траурных одежд.
Цитата (Алисия-Лориан)
Там, на многочисленных балкончиках и возле окон, уже собрались придворные, сменившие пестрые одежды на черно-белый траур по королеве Инге. Впрочем, большинству дам траур необыкновенно шел, подчеркивая снежную белизну кожи и изысканную простоту убора.
Если уж зашла речь о трауре, то это должно выражаться не только в цветах одежды, но и в закрытости тела. Проще говоря, при таком раскладе одёжка должна быть более скромной, закрывающей "места, где видно белоснежную красоту кожи". Опять же имхо, но немного бросается в глаза этот момент.
Ну и с помостом и верёвками немного не ясно. Зачем сооружать помост из дерева, если на нём будет костёр? Да он следом за костром загорится не менее бодрым пламенем. Верёвки на шее Хельги. Если её ведёт солидная охрана, то зачем ещё петля на шее? Её же не вешать собираются. Да и к столбу можно привязать уже на месте. Может и придираюсь, но мне оно показалось лишним.
Ура, прода! Очень хорошо написано. Так и видишь эту грозу, и площадь с толпой, и все остальное.
Обо что споткнулась:
Цитата (Алисия-Лориан)
только нитка жемчуга на шее почти сливалась с кожей
Даже если девушка бледная, все равно кожа будет отличаться -- и фактурой, и цветом -- от жемчуга.
Цитата (Алисия-Лориан)
ступая точенными из розоватого жемчуга ногами по грубым пыльным булыжникам. Белый балахон, белая кожа, и, по пояс, роскошные черные волосы. Черные, чернее монашеских ряс, двумя шелковистыми струйками сбегающие на грудь.
Вот та самая бяка красивость. Дама из тюрьмы, вряд ли ее стали бы отмывать перед казнью. А тут и волосы шелковистые, и ноги "из розового жемчуга". Фальшиво это выглядит. Я понимаю, что нужен контраст, но его можно было бы выразить другими словами.
Цитата (Алисия-Лориан)
впившейся в ступню щепки,
Тут уместнее: заноза. Щепка -- уууууууу, заорала бы, и кровь текла.
Цитата (Сумрак)
то зачем ещё петля на шее? Её же не вешать собираются.
Это символ покаяния. А вот насчет помоста и веревки, связавшей казнимую, вы совершенно правы. Обычно к столбу цепью приковывали. Тут стоило бы уточнить.
Цитата (Сумрак)
Интересно, каким было бы описание казни, если заместо сожжения ведьму решили бы посадить на кол?
Но-но-но! Настоящая ведьма вообще бы себя казнить не дала! мои книги
Эта сцена лучше предыдущей, мне кажется. Но в тюрьме действительно не салон красоты.))) Да и цепь вместо веревки была бы логичнее, это вам правильно уже написали. Больше всего мне в этой сцене нравится цветовая гамма и запах роз. Остальное все еще страдает излишним пафосом и красивостями.) Но что-то в этом тексте определенно есть... Мастер школы Удава.
Настоящая ведьма -- это предвиденье. Она просто не пойдет той дорогой, где грозит колышек в сердце, даже золоченый и с финтифлюшками. Либо талант тут был слабый и нераскрытый. мои книги
Эта сцена действительно лучше звучит, ну или мне так кажется
Цитата (Алисия-Лориан)
С утра собирались тучи, воздух был горяч и удушлив.
Цитата (Алисия-Лориан)
Там, на многочисленных балкончиках и возле окон, уже собрались придворные, сменившие пестрые одежды на черно-белый траур по королеве Инге.
Предлагаю "толпились придворные"
Цитата (Алисия-Лориан)
я, но почему-то ему не хотелось приказывать дочери, тем более, что ее подчинение было бы только внешним.
Как это внешнее подчинение? Она бы не ушла что ли? Или ушла недовольная? Ну так она все равно бы выполнила его волю... Может не "подчинение" а "смирение"? Мне вся фраза не нравится. Особенно ключевые слова (я называю их "лишними") - почему-то и тем более. Как-то бы перефразировать.
Цитата (Алисия-Лориан)
Больно закололо в груди
А бывает в сердце колет не больно?
Цитата (Алисия-Лориан)
В белом балахоне кающейся грешницы, с веревочной петлей на шее, она шла босая, ступая точенными из розоватого жемчуга ногами по грубым пыльным булыжникам.
Ужос, у всех ноги как ноги, а у нее выточенные из розоватого жемчуга. Это протезы что ли?
Цитата (Алисия-Лориан)
Прокатившись нал площадью, басовито зарычал, загромыхал, заставив пригнуться самых смелых, так оглушителен он был после давящего безмолвия. И
Очепятка "над площадью"
Цитата (Алисия-Лориан)
И ее взорвал гром. Прокатившись нал площадью, басовито зарычал, загромыхал, заставив пригнуться самых смелых, так оглушителен он был после давящего безмолвия. И сразу за раскатом грома раздался надтреснутый голос герольда, перечисляющего преступления Хельги, графини Эрвен, перед Богом, людьми и короной. И когда он закончил, выступил священник с библией и большим позолоченным крестом, в последний раз предлагая осужденной спасение и надежду на Царство Небесное.
В этом абзаце три предложения начинаются с предлога "И", надо убрать местами, текст от этого только выиграет.
Цитата (Алисия-Лориан)
С балкона не было слышно, что сказала женщина,
"С балкона никто не услышал слов женщины" или С балкона не было слышно слов женщины" Таким образом, убираем сразу "было" и "что". Всё это было раньше и повторится вновь... (@BSG)
Замечаний Вам написали достаточно и все верные. Я попробую описать то, что чувствую. Ощущение от вещи - как от работы художника, который не смешивает краски, а добивается полутонов, помещая одну рядом с другой, широкими мазками. Ну да, импрессия и импрессионисты. Несколько мазков - площадь: вижу, чувствую, понимаю. Порадовало
Цитата (Алисия-Лориан)
Рассуждали об адских муках, об искуплении грехов, о новеньком облачении палача, застывшего, как статуя, на грубо сколоченном помосте.
- люди всегда люди, он говорят не только о смерти, жизнь интересует их куда больше и это так правдоподобно. И это только одно место, где я порадовалась, а их нимало. Немного смутили ноги из жемчуга, но тут просто неудачный оборот, а мысль я все равно поняла. Сказка осталась красивой, что очень радует.
Цитата (Алисия-Лориан)
Я знаю, что это слабый текст. Но я так люблю его героев! Может быть, у меня все-таки получится сделать их настоящими. Если не сейчас. то когда-нибудь. А пока буду рассказывать историю как смогу!
Не сказала бы, что слабый. Он читаем, и как верно сказал Loki_2008, есть над чем работать, и текст стоит того, более чем. Очень, очень хорошее начало. Боюсь Вас захвалить, но не сказать этого тоже не могу в благодарность на подаренную мне Красоту. А что любите героев - это заметно. Может быть поэтому их так легко понять и полюбить читателю. И рассказывать историю так, как можете только Вы и именно сейчас, в этот момент времени и на этом этапе развития литературного дара - самое верное. Когда-нибудь, лет через восемь, вы перечитаете это текст и улыбнетесь. Чуть раньше у вас изменится манера письма - но это случится само, потому что Вы сами к этому придете, если продолжите писать. Накопите опыта, и он поднимет Вас на новую ступеньку. Но здесь, сейчас, вы пишите именно ТАК. И это "так" очень мне по душе. А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Красиво, аж жуть. Если бы красотищу подчистить, а пафос прополоть, то стали бы видны интриги и конфликты, а если их еще и подчеркнуть за счет того места, которое занимают прекрасные страдания, было бы вообще здорово. Опере - бой!
Доброго времени суток, автор. Если это действительно ваша первая проба пера - то вам таки есть чем гордиться! Мне пришелся по нраву авторский язык и диалоги. Если б я любил подобные любовные истории - я б, наверное, аж прослезился. Но нет, мне подавай психилогию, разбавленную экшоном. Так что я просто ограничусь заявлением: мне понравилось. Об ошибках лишний раз упоминать не буду, коли уж их уже разобрали. Однако ж мне кое-чего не хватило. Я имею ввиду описания. Вот например:
Цитата (Алисия-Лориан)
Убогая обстановка еще больше подчеркивала богатство ее одежды
Мне кажется, "убогая обстановка" заслуживает большего описания, чем скромного упоминания о замшелых камнях, да и "богатство одежды" тоже неплохо было бы раскрыть подробнее. Буду следить за продолжением We are the prisoners of our own fantasy.
Торкает -- пишите.
. Там же имеется явно выраженный логический ляп. Король что, совсем дурак чтобы идти на разговор с ведьмой без соответствующей подстраховки? Разговор через дверь уже не котируется? Имхо, ошибка слишком явная и даже прежние их отношения её никак не прикрывают. 
