Показания основного свидетеля всегда являются доминирующими. (Кодекс законов Нью-Арк Сити)
Поезд остановился, и перрон загудел сотнями голосов. Смех мальчишек, призывы таксистов, рекламные объявления с висящих над платформой G-экранов создавали неповторимый колорит железнодорожного вокзала густонаселенного мегаполиса. Огромная сверкающая табличка «Нью-Арк Сити» на фоне серой громадины вокзала. Сквозь толпу протискивалась девушка с большой сумкой. Усталое лицо говорило о непреодолимом желании добраться до пункта назначения и как следует отдохнуть. Выбравшись из толпы, девушка остановилась перевести дух и поставила сумку на припорошенную снегом скамейку. Достав маленькое зеркальце, она поправила воротник новенького пальто и чуть сдвинула шляпку набок, подражая Мэри Дикс из недавно просмотренного сериала. Из-за угла вокзала выплыла новая толпа с большими транспарантами, громко скандируя: «Киборгов на свалку! Киборгов на свалку!». Следом за протестующими выкатил черный полицейский автобус и через минуту стражи порядка, закрытые большими пластиковыми щитами, начали оттеснять демонстрантов от вокзала. Толпа «взорвалась» и пошла на служителей закона лоб в лоб. Замелькали дубинки, в воздух полетели пустые банки и бутылки из-под напитков. Полицейские хватали демонстрантов и заталкивали в черный автобус. – Подержи! – раздался голос прямо над ухом и в руки девушки всунули древко плаката с ярко-желтой надписью на черном фоне: «Нет киборгам!». Рядом стоял небритый мужчина с неприятным лицом и кровоподтеком под глазом. Он собрал руками снег со скамейки и, приложив к опухшему глазу застонал. – Совсем обнаглели! У нас ни работы, ни пособия, а им везде зеленый свет. Уроды проклятые. Кто их только выбирал. Вы из наших? – мужчина, скривившись от боли, одним глазом смотрел на девушку. Но ответить она не успела. Сильные руки подхватили ее под мышки и потащили к черному автобусу. Сзади слышался крик отбивавшего мужчины и вой полицейских сирен с прибывавших машин. Девушка «взлетела» в воздух и приземлилась в толпу протестующих, спрессованных в душном автобусе. Двери закрылись и полицейская «громыхалка» тронулась в путь. Вокруг нее кричали, били по дверям и окнам, пытаясь выбраться. Кто-то плюнул со злости и, попав не туда, получил в ответ. Завязалась драка, волнами перекатывавшая «пассажиров» то в одну, то в другую сторону. Наконец «громыхалка» с визгом затормозила и два здоровенных полисмена начали выбрасывать демонстрантов на снег. Упавшего тут же поднимали и, защелкнув наручники, заталкивали в здание «приемника». – Ваше имя? – спросила полицейский инспектор, брезгливо сдвинув груду бумаг на столе в сторону. – Мила Андерсон, – тихо ответила девушка. Рядом на стул плюхнулся субъект в щегольском плаще и фетровой шляпе. Заложив ногу за ногу, он открыл портфель и бросил на стол чистый бланк. – Частный детектив Макс Стоун, с этого момента ваш адвокат. Зовите меня просто Макси. – Можете написать жалобу на полицейское управление прямо сейчас, – сквозь зубы пробормотала инспектор, продолжая заполнять протокол. Появился мужчина в темно-синей форме со скрещенными мечами в петлицах. – Что у нас здесь? – начальственным тоном спросил он. Инспектор с испуганным выражением лица, подпрыгнула со стула. – Демонстрант, господин помощник прокурора. Взяли с плакатом на месте, – громко произнесла она. – Это правда? – спросил мужчина, обращаясь к девушке. – Нет, – тихо ответила Мила. – Я просто шла мимо и подняла какой-то валявшийся плакат. Инспектор захихикала, а Макс сдвинул шляпу на брови. – Мадам, не врите! За ложные показания добавят минимум года два, – с видом знатока произнес детектив. Девушка пожала плечами. – Даю санкцию на проведение идентификации на месте, – громко сказал помощник. – Вы сами напросились, – полицейская подвинула сканер и положила ладонь Милы на панель. На экране компьютера появился скан, и через минуту выскочила таблица с фотографией и личными данными девушки. От удивления инспектор выронила ручку, а детектив придвинулся ближе, считывая близорукими глазами данные Милы. Присвистнув, он плюхнулся назад на стул и вернул шляпе ее прежнее положение. Помощник надел очки в позолоченной оправе и, прочитав личные данные, удивленно взглянул на Милу. – А почему вы молчите? – спросил он, вернув очки в футлярчик. Инспектор побледнела и трясущейся рукой достала из ящика стола пузырек с таблетками. В пластиковом стаканчике зашипела минералка. – И мне плесните, – сконфуженно произнес помощник прокурора. К столу подошел полицейский в фуражке с большим золотистым орлом на кокарде. – Только вошел и сразу увидел вас, господин помощник, – У нас ведь все в порядке? Кокарда и взгляд полицейского подсказали Милее, что это начальник участка. – Не совсем Генри, не совсем, – ответил помощник, залпом выпив минералку. – Вы подадите на нас в суд? – упавшим голосом спросила инспектор, скомкав протокол. Начальник быстро взглянул на экран, его лицо побагровело, а свирепый взгляд уперся в инспектора. – Нет, – все так же тихо ответила Мила. – Значит, я могу идти? – Милка! – раздался звонкий женский голос сзади. К столу подбежала инспектор с лейтенантскими погонами и заключила девушку в крепкие объятия. – Анна? – удивленно ответила Мила. – Боже, как я рада тебя видеть! – застрекотала Анна. – У тебя какие-то проблемы? Сейчас все решим! – Нет, что ты. У меня все нормально. Маленькое недоразумение, которое быстро разрешилось, – Мила взглянула на инспектора и дружески подмигнула. Помощник и начальник переглянулись, а инспектор глубоко выдохнула. – Ты в нашем «клондайке» по делу или ищешь работу? – спросила лейтенант, дружески обняв Милу и уводя ее от стола инспектора. – Приехала искать работу. Решила сразу после принятия закона, да и мир захотелось посмотреть. – Ага. Насколько я помню, после «Биороботикса» ты служила гувернанткой у Андерсонов, а потом попала в ту жуткую историю и чуть не погибла. Я в газете прочла и порывалась приехать, но начальство меня не отпустило. Так это ты их фамилию взяла? Очень красиво звучит: Мила Андерсон. Солнце, я сейчас расскажу об этом гадком и мерзком мегаполисе, в который тебя угораздило приехать. У Анны был маленький, но очень уютный и главное свой кабинетик. – Смотри! – гордо показала она на табличку на двери. «Лейтенант Анна Ковалевская. Начальник отдела по защите прав Биоксов». – Здорово. Я так рада за тебя! – с уважением ответила Мила, присаживаясь на мягкий стул. Через несколько минут Анна закрыла дверь на защелку, и они пили горячий цейлонский чай с душистыми бубликами. – А я так никуда и не попала из «Биороботикса». А после выхода закона 2675, сделавшего нас свободными, компания получила госзаказ на полицейских и меня перепрофилировали под стража порядка. Причем сразу произвели в лейтенанты, – Анна с гордостью показала погон с позолоченными звездочками. Мила пила чай и, улыбаясь, смотрела на подругу. За время, прошедшее с момента расставания, она совсем не изменилась. Все такая же весело щебечущая толстушка. Форма ей точно была к лицу. – Ага, – подвела итог Анна, допив чай. – Теперь про твои поиски работы. У нас тут просто кошмар. Каждый день пропадают биоксы. Сначала единичные случаи, потом десятки, а теперь уже сотни. Не успеваем отслеживать. Помпрокурора ежедневно курирует наш участок. И среди пропавших очень много гувернанток. В поисках работы идут по объявлению и исчезают. Лицо Милы побледнело. – Да, подружка. Вот такие дела в нашем «клондайке». Скоро гувернантка станет самой опасной профессией мегаполисов. – Ты предлагаешь мне ехать обратно? – огорченно спросила Мила, расстегивая верхние пуговицы пальто. В кабинете становилось жарко. – Я хочу предложить тебе служить у нас, – ответила Анна, испытывающе глядя в глаза подруги. От неожиданности Мила выронила чашку и по столу потекла ароматная жидкость. Словно из ниоткуда в воздухе мелькнуло полотенце, и Анна ловко вытерла стол. – Я раз по десять за день чашки переворачиваю, – засмеялась она, бросив полотенце на подоконник. Осторожный стук в дверь заставил Милу вздрогнуть. – Это помпрокурора, – заговорщицки прошептала Анна, клацнув защелкой. Помощник поставил рядом с Милой ее сумку и бросил взгляд на чайник. – Угощаем, – опередила его Анна, наполняя чашку. – Гарри Ковалевский, – представился помощник, протянув Миле руку. – Гарри мой приемный отец, – похвасталась Анна, подвигая стул. – Вижу, у вас тут полная идиллия, – сказал Гарри, залпом выпив чай. – Извините наших ребят, мисс Андерсон. Такая запарка, что они иногда по двое суток не спят. Спасибо за чай, но нет времени рассиживаться, убегаю. – Ну, что решила? – спросила Анна, прикрывая дверь за помощником. *** Утро полицейского участка встретило Милу громкими воплями задержанного, доставленного высоким худощавым патрульным. Мужчина пытался вырваться, периодически плюя на пол и ругаясь. Сильный смрад перегара быстро разнесся по участку. Проходящие мимо копы морщились и зажимали носы. Мила осторожно прошла между столами инспекторов, не обративших на нее ни малейшего внимания. Ночное дежурство заканчивалось, и у всех в глазах было только одно желание – домой и спать. Неожиданно задержанный вырвался и, громыхая грязными стоптанными ботинками, помчался прямо на Милу. Девушка застыла на месте, не решаясь даже пошевелиться. Наперерез беглецу выскочила Анна. Мужчина замахнулся, и через секунду дико взвыв от боли, лежал на полу с завернутой за спину рукой. – Сука полицейская, на мужиков бросаешься! – дико завопил нарушитель. Анна ловко защелкнула наручники и, поднявшись, отыскала взглядом незадачливого патрульного. – Лейтенант, простите! – извиняющимся тоном произнес тот, поднимая задержанного. – Выдали только одни «браслеты» и те использовал еще вечером. – Ладно, Серж, – по дружески хлопнула его по плечу Анна. – Будешь должен пиво. Мила встряхнула головой, словно очнувшись, и попыталась улыбнуться. – Вот такая у нас служба, – серьезным тоном произнесла Анна, открыв кабинет. – Про меня не забыли дамы? – раздался знакомый голос сзади. В том же щегольском плаще и неизменной шляпе появился детектив Стоун. – Забудешь про тебя, – проворчала лейтенант, жестом приглашая Макса войти. – Наше начальство согласовало твое участие в работе участка и решило, – начальственным тоном сказала Анна, усевшись за стол. – Принимаем тебя на должность консультанта с полной ставкой. Недельку ознакомишься с работой. Где-то поможешь мне разобраться с бумагами, а потом съездим в «Биороботикс» и проапгрейдим тебя до полицейского следователя. Она достала из стола папку и принялась молча заполнять бланк. – А если я не хочу быть следователем? – тихо спросила Мила, теребя маленькую сумочку в руках. Анна прекратила писать и откинулась на спинку стула. Взгляд скользнул по бумагам и вопросительно остановился на подруге. – Можно и так, – вывел разговор из цейтнота детектив. – Я ведь не полицейский, а числюсь. Макс пожал плечами и виновато взглянул на лейтенанта. – Это твердое решение? – упавшим голосом задала вопрос Анна, нервно стуча ручкой по столу. Мила кивнула, бросив благодарный взгляд на Стоуна. – Жаль. Я так хотела, чтобы ты стала моим помощником. Но, я уважаю твое решение. Мы рассматривали и такой вариант. Значит консультант, но все равно я рада. Разгрузишь меня по бумажной работе. А там и с судами возможно тоже. А почему ты отказываешься? – удивленно спросила Анна. – Я не хочу, чтобы «Биороботикс» ковырялся в моей голове. А нужные знания я могу приобрести и обычным способом, как это делают люди, – ответила Мила, уловив едва заметный кивок Макса. Весь оставшийся день она заполняла документы, необходимые для оформления на службу. Бумаги, бумаги, бумаги. В век кибернетики число бумаг никак не уменьшилось. Управление предоставило ей маленькую квартирку на двадцать седьмом этаже, через месяц пообещали собственную машину. Начальник участка торжественно вручил полицейский значок, по традиции искупав символ правопорядка в бокале шампанского. «Служить и защищать», – торжественно произнесла Мила слова клятвы. «Служить и защищать», – повторили хором ее новые коллеги. *** – Самое страшное в этом деле то, что мы бессильны, ¬– устало сказала Энн, маленькая хрупкая женщина, служащая Социальной инспекции. – Вы полиция, вам проще. – Так мы можем чем-нибудь помочь? – задала вопрос Анна, глянув на начальника участка. – Три месяца назад к нам обратился врач неотложки. Ранее он работал нейрохирургом. К ним привезли мальчика из приюта. Вы ведь слышали про «Сиротские контракты»? – Думаю не все и не в достаточном объеме. Больше подробностей, больше шансов добиться успеха, – произнес начальник, вытирая вспотевший лоб салфеткой. Анна согласно кивнула, бросив взгляд на Макса, вертевшего в руках шляпу. – Государство не в состоянии обеспечить всех сирот приютами и надлежащими условиями. Это было известно давным-давно. Но лишь год назад наш парламент ратифицировал закон о «Сиротских контрактах». Согласно этому закону, корпорации, имеющие миллиардный и более годовой оборот, получили право снизить свои налоги на сумму социальной помощи и сумму оплаты работникам таких учреждений. Там еще куча льгот, но не буду вдаваться в подробности. Представители крупного бизнеса охотно пошли на сотрудничество с государством. Появились негосударственные приюты для детей сирот. Каждый такой приют инспектируется нами. Не контролируется, а именно инспектируется. Энн закашлялась, и на столе мгновенно появился стаканчик с колой. – Спасибо, ¬¬– женщина благодарно глянула на Макса. – Инспекция проводится один раз в месяц. Мы проверяем условия жизни, питание, медицинское обслуживание. Естественно все всем нравится и везде все хорошо. Было, до последнего времени. Тот врач из неотложки обратил внимание на странное поведение ребенка. Мальчик живет «внутри себя», изредка «включаясь» во внешний мир. Нейрохирург когда-то экспериментировал на мышах, имплантируя им биочипы. Поведение ребенка очень похоже на подопытных мышек. Томография не выявила каких-либо серьезных нарушений, но опытный глаз хирурга сумел различить на коже головы едва заметный шрам. Врач обратился к нам со своими предположениями. По его мнению, ребенок подвергся каким-то исследованиям, в результате которых в его мозгу оказался биочип. – А разве томография не выявляет биочипы? – удивленно спросила Анна. Инспектор отрицательно покачала головой. – Последнее поколение биопроцессоров создается на основе ДНК человека, которому он вживляется. После имплантации биочип врастает в мозг, и обнаружить его практически невозможно. Подобной методикой восстанавливают зрение слепым и двигательные функции парализованным. Но здесь речь идет о незаконных имплантациях и проведении опытов над детьми, – сказала Энн, обведя грустным взглядом сидящих за столом. – И есть подозрения на конкретные корпорации? – спросил Макс, придвинувшись к столу. Энн молча достала из портфеля красочный рекламный буклет. Начальник удивленно взял в руки рекламу и пристально посмотрел на инспектора. – До этих будет очень трудно добраться, если конечно вы правы. У них свои представители в парламенте и аппарате президента. Да и сам президент к ним расположен, – разочарованно произнес он. – И все-таки я прошу вашей помощи, – сказала Энн. – Другие силовики нам отказали, сославшись на отсутствие доказательств. На свой страх и риск мы отправили спецагента, но подобраться вплотную ему пока не удалось. В кабинете наступило молчание, прерываемое тиканьем старинных механических чалов на стене. Начальник рассматривал рекламный буклет. Детектив вертел в руках неизменную шляпу. Инспектор медленно поднялась со стула. – Извините господа, что отняла у вас время, – грустно сказала Энн. – Возможно, не все так плохо в этой жизни. И, наверное, нам не по силам изменить мир, сделав его чище и добрее. – А может быть и по силам, – ответила Анна, внимательно глядя на начальника. – Подождите инспектор. Насколько я знаю свою подчиненную, появилась кое-какая идея, – мягко сказал начальник, взяв Энн за руку. *** Мила шла по широкому сверкающему тротуару, переливающемуся разноцветной восьмигранной термоплиткой. Падающий снег тут же таял, и кое-где появлялись маленькие лужицы, превращающиеся в легкие клубы пара. Рекламные G-экраны выплескивали потоки информации на прохожих, приправленные музыкальными боксами и блиц-интервью с шоу-звездами. Улица пестрела множеством авто с желто-черными номерами, беззвучно проносящимися над магнито-лентой. Двери дорогих супермаркетов чередовались со стеклянными ресепшенами офисов и черными дверями адвокатских контор. Волна велосипедистов внесла небольшое оживление, заставив транспорт замереть, а прохожих повернуть головы. Несколько секунд девушка вглядывалась в оживленный трафик, пытаясь уловить сходство с маленьким городком, откуда она приехала. Воспоминание о вчерашнем разговоре вернули ее к действительности, и она со вздохом достала переливающийся пластиковый прямоугольник. Адрес главного офиса и имя менеджера. Ей нужно просто зайти и представиться. Показать газету с объявлением и сообщить о своей работе у Андерсонов. Они сразу все проверят. Выяснят, что она была задержана полицией на вокзале. Это сыграет ей в плюс. Затем дадут почитать контракт и покажут место работы. Первые две недели за ней будет непрерывное наблюдение. «Никаких контактов со мной!», – строго предупредила Анна. Дальше она будет ждать встречи с агентом Социнспекции, про которого пока ничего не знает. Ни во что не ввязываться, ничего без согласования с агентом не делать. Задание по-настоящему сложное. Предположительно детям стирают воспоминания. Но человеческий мозг упрям и всегда найдется тот, на кого «промывка» не действует. Вот его-то и предстоит «вычислить» Миле, а все остальное сделает агент. Офис корпорации оказался больше остальных, попавшихся по пути. Сдвижные стеклянные двери непрерывно впускали и выпускали людской поток. Мила неуверенно остановилась, поправила шляпку и вошла внутрь. Навстречу хлынул поток теплого воздуха, насыщенный ароматами весеннего цветения. Длинная вереница кабинетов создавала ощущение бесконечности. Охранник приветливо улыбнулся и жестом потребовал пропуск. Мила улыбнулась в ответ и показала газету с объявлением, обведенным черным маркером. Полчаса пришлось ждать в холле, пока не появился менеджер в костюме с ослепительно сверкающим галстуком. Они шли по длиннющему коридору. Менеджер приветливо кивал встречным, а Мила скромно опустив голову, семенила следом. Несколько поворотов и наконец, отдел кадров. Упитанная служащая задавала один вопрос за другим, заполняя анкету, а Мила поглядывала на монитор, с ее данными Соцслужбы, не понимая, зачем задавать вопросы. Наконец все формальности были соблюдены, и она поставила подпись на контракте. Мила Андерсон принята на работу в качестве няни в детскую группу А-2. Возраст ее подопечных от пяти до восьми лет. Дежурство сутки через двое. Два отпуска по две недели в году и премиальные за хорошую работу каждый квартал. Кадровик долго рассказывала обо всех прелестях работы в корпорации, изредка «стреляя» провокационными вопросами. Друзьями еще не обзавелась. Да, очень нравится проводить время с детьми. Мила сама почти поверила, что это работа ее мечты.
*** – Кто у нас будет Санта-Клаусом? – спросила Мила, обводя взглядом детей, сидящих на мягких аэробных стульях. Ответное молчание ее не смутило. – Играть в Санту вы не хотите и ладно. Почитаю вам хорошую сказку. Няня достала из ящика стола ридер и выбрала из меню «Большое приключение» Артура Лайнелла. – Однажды маленький мальчик заблудился в большом-пребольшом мегаполисе, – начала она. Глаза детей заблестели от интереса. – Солнце медленно опускалось за ряды высоток Редкие прохожие, не останавливаясь, спешили в свои уютные квартиры. Вскоре совсем стемнело и только ярко-желтые уличные фонари уныло освещали широкую улицу. – Я знаю, что дальше будет, – пропищала Дарна, темнокожая девочка с длинными, искусно заплетенными косичками. – На него нападет маньяк и убьет. После двух недель работы Мила начала привыкать к таким неожиданностям. Иногда дети сами рассказывали ей сказки, и концовка у них всегда была трагичной. – Но тут появилась полиция! – возразила няня. Дети дружно засмеялись. – Все знают, что копы продажные! ¬– поднявшись со стула, громко произнес Рой, самый старший в группе. – Среди копов встречаются «оборотни», но ведь не все такие, – тихо ответила Мила. Мальчик опустил глаза и вернулся на стул. – Мисс Андерсон, на сегодня достаточно, – неожиданно прозвучавший за спиной голос менеджера. – Пора на ужин, а потом спать. – Как скажете, мистер Ривс, – ответила девушка, выключив ридер.
Пройдя между рядами кроваток с тихо посапывающими детьми, Мила вернулась в комнатку няни. Через небольшое окно было хорошо видно спальню. Девушка удобно устроилась в мягком кресле и на секунду прикрыла глаза. Она могла не спать по несколько суток, но сегодня день прошел на редкость напряженно. И даже крепкий чай не помог. Еще она успела подумать, что неплохо бы завтра взять выходной и позвонить Анне с таксофона. – Госпожа Андерсон! Мила открыла глаза. Ривс стоял рядом. Лицо менеджера налилось кровью, глаза гневно сверкали. – Вы заснули во время дежурства! – Ривс почти кричал. Девушка вскочила с кресла и виновато глянула в окошко. Вроде ничего не случилось, но тревожное чувство в душе нарастало. – Где Рой? – прошипел менеджер, сжимая кулаки. – Где этот маленький паршивец? – Господин Ривс, я … – Найдите его немедленно! – прервал няню менеджер. – Слышите, немедленно! Мила испуганно кивнула и выскочила в коридор. Повсюду сновала охрана, внимательно осматривая все комнаты. Ривс быстрым шагом прошел мимо, на ходу отдавая приказы охранникам. Мила выудила из памяти схему здания, запечатленную цепким взглядом. Мальчик убежал, но из здания выйти не мог. Не мог, потому что на всех выходах охрана. Быстрым шагом девушка стала подниматься по лестнице. Один этаж, второй, третий. Огромные коридоры были пусты, а комнаты заперты. Возможно, мальчик забрался на чердак. Там тоже заперто, но кто знает, на что он способен. Четвертый этаж, пятый, шестой, последний седьмой. Мила потянула на себя ручку двери на чердак и от неожиданности едва не потеряла равновесие. Дверь легко открылась. Впереди кромешная темнота и ни звука. Девушка достала маленький фонарик и осветила лестницу. Толстый слой пыли кое-где был стерт. Мила осторожно поднялась по лестнице и толкнула люк. Крышка громко хлопнула, с чердака пахнуло спертым воздухом и пылью. Девушка протиснулась наверх и посветила фонариком. Повсюду стояли большие шкафы, доверху заваленные кипами бумаг. Скорее всего, здесь хранился архив. Пройдя вдоль стены Мила остановилась и внимательно прислушалась. От дальней стены донесся шорох. – Рой, это я, Мила, – произнесла девушка вполголоса. Шорох повторился и из-за шкафа появился мальчик. – Не бойся, Рой. Я ничего плохого тебе не сделаю, – девушка старалась говорить как можно мягче, медленно приближаясь к ребенку. – Вы не сделаете, а они сделают! – всхлипнул ребенок, остановившись. – Что сделают, Рой? – Они думаю, что я не помню, а я помню! Ривс разрежет мне голову и будет там копаться! А потом мне снятся страшные сны. Доктор Ривс будет делать уколы, заставлять пить таблетки и говорить, что все это мне приснилось. Я не хочу! – Рой присел и заплакал, закрыв ладонями лицо. – Не хочу. Последняя фраза прозвучала обессилено. Девушка присела рядом и обняла ребенка, ласково погладив его по голове. Рой дрожал и беззвучно всхлипывал. Нужно было принимать решение. И принимать немедленно. Снизу на лестнице послышались приближающиеся шаги. Мила подбежала к люку и закрыла защелку. Дрожащей рукой девушка достала коммуникатор. На случай чрезвычайной ситуации в коммуникатор встроили специальный маячок. Можно было заглушить переговоры, что наверняка уже сделано. Но заглушить маячок практически никак, сигнал передавался через спутник. Мила набрала код экстренного вызова и нажала кнопку. Теперь оставалось только ждать. Глухие удары по люку и крики снизу заставили девушку вздрогнуть. Она схватила Роя за руку и побежала в дальний конец чердака. – Мисс Андерсон, откройте. Мы знаем, что вы здесь, – вкрадчивый голос Ривса чередовался с ударами по крышке. – Ломайте идиоты, чего стоите! – заорал Ривс, потеряв терпение. Сильный удар чем-то тяжелым, еще один и крышка со звоном отлетела. Показавшийся из люка Ривс внимательно оглядывал чердак. Мила прижала к себе ребенка и спряталась за шкафом. Через небольшое чердачное окно с улицы пробивался слабый свет фонарей. – Будьте аккуратны, они нужны мне живыми и здоровыми, – прорычал Ривс. Из люка один за другим вылезали охранники. Шаги медленно приближались. Девушка осторожно открыла окно. Поток свежего воздуха ворвался в чердачное помещение. Рой задрожал и испуганно посмотрел на Милу. – Не бойся, – тихо сказала девушка, выглянув из окна. Ночной Нью-Арк с высоты седьмого этажа выглядел чрезвычайно красиво. Сверкающие неоновые вывески компаний. Мчащийся над магнито-лентой нескончаемый поток машин, изредка сигналивший и сбивающийся в пробки. Где-то среди них спешит помощь, спешит Анна. Спешит, но успеет ли вовремя? Девушка вздохнула и осторожно выглянула из-за шкафа. Преследователи были в нескольких метрах. Ривс сделал охранникам знак рукой. – Мила, не дури. Мы ничего плохого вам не сделаем. Мы ведь нормальные люди и можем все объяснить друг другу. Возникло некоторое недоразумение, но все можно решить. Не правда ли? – Ривс говорил вкрадчиво вполголоса. Он замер, навострив слух. Не единого звука, кроме гула машин за окном. Ривс сделал несколько шагов вперед и остановился. В руках у него был медицинский чемоданчик. Охранники продолжили движение вперед. Рой умоляюще посмотрел на Милу. – Она здесь сэр! – закричал один из охранников, остановившись в двух метрах от девушки. – Чего стал? Хватай их, придурок! – заорал Ривс, открывая чемоданчик. В его руке блеснул шприц. Девушка еще раз выглянула в окно. Внизу, вдоль здания, был газон. – Держись! – громко сказала Мила и, прижав к себе Роя, вывалилась в оконный проем спиной вперед. Ветер засвистел в ушах, гул машин стремительно летел навстречу. Сильный удар о газон и сознание накрыла густая черная пелена. Откуда-то сверху послышались звонкие голоса. Замелькали незнакомые лица. Сильные руки подхватили девушку и уложили на носилки. – Ребенок, что с ребенком? – простонала Мила, не открывая глаз. – Он в порядке, подруга. Слышишь? Рой в полном порядке. Ты слышишь меня? – голос Анны ворвался в сознание из черного тумана, вызвав на мгновенье яркую вспышку. – Я правильно все сделала? – не открывая глаз, девушка обессилено улыбнулась. – Правильно, подружка, ты молодец, ты просто молодец, держись Милка! – голос Анны становился все тише, а темная пелена все плотнее и тяжелее. Тик-так-тик-так стучит сердце. Сердце биоксов значительно выносливее человеческого, но и у него есть предел. Тик-так. Что-то пронзительно запищало. Из здания вывели Ривса в наручниках. – Вы не имеете права меня задерживать, я врач! – закричал он. – Этой сумасшедшей взбрело в голову черт знает что! Увидев его, Рой вздрогнул и попятился назад. – Спокойно, малыш! – Анна взяла ребенка за руку, уводя в сторону полицейской машины. – Остановка сердца! – закричал врач. – Мила, держись! – голос Анны едва добрался до сознания девушки. – Сделайте что-нибудь, она умирает! Сделайте! Крик Анны растворился в гуле машин. Носилки положили в машину скорой. – Разряд! Еще один! Тик-так-тик-так. – Я требую адвоката! – закричал Ривс, заталкиваемый в полицейскую машину. Анна присела на асфальт рядом с машиной скорой, закрыв лицо ладонями, мокрыми от слез. Начальник полиции стоял рядом, нервно теребя пальцами смятую сигарету. Макс в том же плаще без шляпы, опустив голову. Тик-так-тик-так. На мгновенье сознание Милы прояснилось, и она открыла глаза. Но только на мгновенье. Ребенок жив, а это главное. Она все сделала правильно. Глаза закрылись. Тик-так. Тик…
Жду продолжения. Есть мысль, близкая к философии - будет ли счастлив биоробот выполнять работу полицейского консультанта, если запрограммирован на уход и воспитание детей? И не отклонит ли сразу такой робот предложение о работе в полиции? Может быть имеет смысл упомянуть об обязательном выключении (бесконтактным способом) какого-нибудь чипа произведенном у всех освобождаемых биороботов в связи с правом на самоопределение?
Интересный рассказ, если забыть о роботах. Иначе получается, что люди злые, а роботы хорошие.
Я, кстати, блондинка, наверное поэтому не поняла, зачем люди создали себе очередную проблему на ровном месте. А еще, если Мила была запрограмирована как нянька, и где-то там было упомянуто, что в ее обязанности входит вытаскивание детей из-под колес машин, из зубов собак и т. д., то о какой свободе выбора может идти речь?
Вообще, так как роботы номинально получились более совершенными существами, то этому миру для того, чтобы уравнять людей с ними возможностями теперь придется идти по пути одного из миров Лукьяненко. Не помню, как оно называлось, но людей там как роботов програмировали на определенную профессию. На чем и погорели, потому что перепрограмировать не могли, а многие профессии с течением времени отмирали.
теперь придется идти по пути одного из миров Лукьяненко
Abrikoska, это "Геном", одна из моих любимых книг.
Quote (Abrikoska)
На чем и погорели, потому что перепрограмировать не могли, а многие профессии с течением времени отмирали.
Не совсем так, "погорели" на этом только те несчастные, которых выращивали как специалистов, чьи профессии перестали быть востребованы, а социум в целом этих потерь не заметил и продолжал успешно благоденствовать и развиваться.
Личное мнение - не очень. То есть добротно, гладко в среднем (хотя иногда как и в предыдущем рассказе текст мешается то полная сцена то набросок). Но на мой взгляд работа добротная, но именно средняя. такое ощущение, что по тексту не знаешь на что акцентировать внимание, на каких деталях. Как будто автора губят большие возможности - хочется и то, и это - ав результате теряется. Нет ощущения какой это город. Просто абстрактный мегаполис из Seam City. То же и с окружающими. Вот не уверен, но нет каких-то акцентов, деталей. именно такое лично моё ощущение А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
