Наконец переделала конкурсный рассказ. Правда, он вылился у меня в нечто большое. Ну не умею я писать кратко и емко, уж если взялась, то с размахом, на несколько томов. Благодарю Munena за помощь и колоссальный труд в вычитке моего текста, благодаря чему тот избавился от многих ошибок и несуразностей. Остальных тоже прошу: подключайтесь, не стесняйтесь, критикуйте, не жалейте. Буду рада любому замечанию, совету, подсказке, выявлению незамеченных ошибок.
Проклятие ведьмы
Трактир был небольшой, как в любом захолустном городишке, но опрятный. Чувствовалась во всем твердая рука, поддерживающая порядок. Блестели чистотой отскобленные столешницы, свежая солома устилала пол, из углов тщательно выметена паутина, а на окне колыхалась от сквозняка вышитая крестиком занавеска. Последнее поразило особенно. Мило, по-домашнему и … необычно для подобного места. Как и гладко выбритый хозяин заведения, в переднике без единого пятна. На этом «чудеса» исчерпывались, и дальше все шло до приторности однообразно: ленивый поворот головы трактирщика в сторону вошедшего, вспыхнувший в глазах огонек узнавания, напрягшиеся в страхе скулы, а спустя миг растянутые через силу в выражении любезности губы и склоненная в учтивом поклоне спина. Хотя попробовал бы этот «пивной бочонок» проявить к нему неуважение. Пред людьми его профессии одинаково лебезили и смерды, и высшее сословие. Одинаково и боялись. Неудивительно, что единственный посетитель трактира при его появлении мгновенно забыл про недопитое вино, подхватился со скамьи и, торопливо попрощавшись, протиснулся бочком в дверь. Страж веры мельком глянул на пустой зал, стянув перчатки с рук, подошел к стойке. Слегка побледневший хозяин вытянулся в струнку: - Чего изволите? – нервно дернулся под его взглядом, дрожащими руками наполнил чистую кружку пивом. – За счет заведения. Он отказываться не стал. Как и благодарить. Страх – чувство полезное, когда его внушаешь ты. Утоляя жажду, залпом опрокинул в рот пиво, тыльной стороной ладони смахнул пену с губ. Недурственно. Совсем не похоже на то кисло-горькое пойло, что пил два дня назад на постоялом дворе. Трактирщик, посмевший предложить ему подобную бурду, потом долго обливался слезами и просил прощения, глотая под гробовое молчание завсегдатаев полученные с него в оплату монеты. Зато прощелыга накрепко усвоил на будущее, как потчевать сынов инквизиции ослиной мочой. Здешнее пиво волновало ноздри легким ароматом хмеля, щекотало язык воздушной пеной и оставляло приятное послевкусие ржаных корочек во рту. Страж удовлетворенно крякнул. Возглас подстегнул трактирщика. Хозяин вновь наполнил кружку, пододвинул с угодливой улыбкой. О деньгах не заикнулся. Он тоже промолчал. Не обеднеет. Вторую кружку смаковал с наслаждением, не спеша, потягивая маленькими глотками. В жизни для него ценность имели четыре вещи: церковь, оружие, древние книги и хорошее пиво. И любое пренебрежительное отношение к ним считал личным оскорблением. - Неплохое пиво. Весьма, неплохое, - с присущей ему снисходительностью произнес он одобрительно. Застывший истуканом за стойкой хозяин слегка расслабился от похвалы, но продолжал коситься с опаской на вышитый серебром знак меча и огня у него на плаще. – А почему в трактире пусто? Куда подевался весь народ? - Так… это…ведьм пошли сжигать. Я думал, вы по их душу приехали, - ответил, запинаясь, трактирщик. Чтобы занять подрагивающие руки, сдернул с плеча полотенце, деловито принялся вытирать и без того чистую стойку. Страх вновь поселился в его глазах. А вдруг заинтересуется гость, почему он не отправился со всеми предавать божьему суду дьявольское отродье. Уж не сочувствие ли дочерям порока тому причиной? Стражу веры на трактирщика было наплевать. С порога еще определил, что нет здесь обладающих Силой. Прочие его не занимали. А вот ведьмы внимание привлекли. Уж не те ли самые? Нет, вряд ли. Их след потерялся на востоке страны. Сомнительно, что они забрались так далеко. Но профессиональный интерес не позволил отмахнуться от информации. - Каких ведьм? - Сестер Брагдешских. Эльзу и Лауру. Больше года поселились у нас в городке. Вроде такие милые дамы - нищим подавали, церковные службы не пропускали, а ишь ты, что оказалось. Ведьмы. Кто б мог подумать. - Как узнали? - Дочка звонаря увидела, как те в лесу ворожили. И слуги их шептались, что хозяйки на чердаке бесовщиной занимаются. А конюх клянется, что не раз нарисованные младшей сестрой картины оживали. Правда, тот вечно пьяным ходит, привидеться могло всякое. Да ведь дыма без огня не бывает. - Картины, говоришь, одна из них рисует, - подался вперед к стойке Страж веры. - А цвет волос у сестер не рыжеватый случайно? - Рыжий, - подтвердил трактирщик. Они! Точно, они! Надо же, какая удача. - Где ведьмы живут?! – Страж веры быстро натянул на руки перчатки. - На Лазурной улице у них особняк. Туда нынче весь народ отправился вместе со священником. Может, проводить? – предложил трактирщик. - Сам доберусь, - вынув из кармана серебряную монету, бросил хозяину заведения. – За важную весть. Хлопок закрывшейся двери совпал с оглушающим раскатом грома. Страж взглянул из-под черной широкополой шляпы в небо. Мгновение назад светлое и без единого облачка, оно внезапно налилось чернильным цветом, нависло над крышами домов тяжелой могильной плитой. Вспышка синей молнии прорезала мглу, следом прогрохотал очередной раскат. А затем с небес обрушился сокрушительный ливень. Ведьм работа. Значит, столкновение произошло. Не позавидуешь сейчас горожанам. Это не деревенских повитух на костер тащить. Сестры способны и городок по бревнышку раскатать. Он давно за ними гоняется, да слишком бестии хитры и осторожны. Странно, что здесь на пустяке попались. Впрочем, это еще рано утверждать. Пока не окажутся на дыбе, радоваться преждевременно. С них станет опять улизнуть из-под носа. Дождь лил сплошной стеной, не давая разглядеть дорогу. Лошадь скользила и оступалась на мокрых камнях брусчатки. Но Страж не жалел ее, гнал нещадно вперед. Не хотелось вновь упустить столь ценную добычу. Фанатичная преданность работе всегда была его отличительной чертой. А данный случай давно стал делом чести. Опустившаяся на город тьма наполнила улицы плотными тенями, стершими различия между домами. Невысокие, лишенные архитектурной изысканности, серые здания из-за сумасшедшей скачки походили на сплошную полосу стены. Стражу не требовалось следить за названиями улиц. Его вела разливавшаяся в воздухе Сила. От нее покалывало кожу, на языке ощущался сладко горьковатый вкус. Новый разряд молнии осветил синим светом городок, и в рот будто сыпанули хины. А дамочки-то в ярости. При благодушном настроении их ворожба источает ванильно-лимонный аромат. Видел он однажды картины младшей сестры. На первый взгляд обычный пейзаж. Но приглядевшись…, понимаешь, что человек рисовать так не может. И не должен. Слишком натуральные, живые изображения, дающие ощутить и дуновение ветерка, и запах трав, и шум перекатов реки. Такое творение подвластно только Богу. Но руку художницы вела не Создателя длань, а лапа дьявола, дерзнувшая равняться по чудодейственной силе с самим Всевышним. Подобное богохульство следовало пресекать жестоко. Не узнать дом ведьм было невозможно. Он еще издали выделялся средь прочих строений росчерками молний над покатой черепичной крышей. Краткие вспышки света позволяли взгляду выхватить крепкие, сложенные на совесть каменные стены двухэтажного особняка, сорванную с петель дубовую дверь, истоптанные множеством ног две цветочные клумбы под выбитыми окнами, расколотый фонтан во дворе и… толпу мокрых горожан, жмущихся в страхе к кованой ограде. Губы Стража растянула презрительная усмешка. «Отара тупых овец. Перетрухнули? Обделались? Нагнали на вас сестренки жути»? Странно, что по домам еще не разбежались, хотя это желание было написано на лицах многих горожан. Удерживало здесь всех примитивное чувство стадности, боязнь оказаться первыми беглецами и вызвать осуждение остальных. Но стоит кому-то пуститься наутек, и другие вмиг ломанутся следом. Осадив коня у ограды, Страж спрыгнул на землю, бросил поводья стоявшему поблизости пареньку и стремительно прошел во двор. В распахнутых настежь воротах в лицо зло хлестнул поднявшийся внезапно ветер. Полы черного плаща с красной окантовкой взметнулись за спиной, придав защитнику веры сходство с встопорщившим обагрённые в крови крылья вороном, что привело толпу в еще больший суеверный страх. Ага, значит, и сюда докатился слушок, что инквизиторов за глаза кличут воронами – вестниками смерти. Надо признать, он и внешне немного напоминал эту птицу: также сутуловат и худощав, кожей смугловат – сказывалась южная кровь, а достигавшие плеч цвета смоли волосы, длинный с горбинкой нос и темные пронзительные глаза придавали узкому лицу настороженно хищное выражение. Не красавчик, конечно. Но для его работы облик подходящий. Заранее вызывал у людей трепет. Что было ему на руку. Пусть боятся. Где страх – там почтение. А, значит, отсутствие мыслей о непокорстве. Горожане сыпанули в стороны, освобождая ему дорогу. Навстречу с распятием в одной руке и потушенным дождем факелом в другой выплыл священник. Заплывший салом боров. Небрит, неопрятен, из-за рта несет перегаром. Для храбрости хлебнул? Пытается держаться с достоинством, а у самого глаза бегают. Чует, что может за провороненных ведьм огрести. Ох, и взгрел бы он его, не будь поблизости столько людей. Разнежились, разжирели, разленились в тишине провинций. Больше года распознать сестер не мог. А потом вместо донесения сам поперся божий суд чинить. Не заведи его судьба случайно в этот городок, и след ведьм опять бы потерялся надолго. - Рад вас приветствовать… - начал было с приторной улыбкой на губах священник. - Рассказывай, - оборвал он его жестко. Не до этикета. - Вот, бесовское отродье выявили. - Уже знаю. Почему не сообщил в орден инквизиции – потом спрошу. А сейчас кратко – что происходит в доме? - Так, - растерялся священник, - ничего не происходит. Страж вскинул в немом вопросе вверх левую бровь. Действовало это безотказно. Священник тоже непроизвольно съежился, расплывшееся лицо покрылось красными пятнами. Инквизиция шутить не любила и в случае ошибки не жалела даже своих собратьев по вере. - Мы сначала по-доброму хотели, - оправдываясь, пропыхтел он. - Предложили ведьмам души очистить чистосердечным признанием, раскаяться в свершенных злодеяниях и связях с Сатаной. Страж насмешливо фыркнул: «Покрасоваться перед горожанами тебе захотелось, показать свою значимость. Смотрите, как склоняются перед священником прислужники дьявола …. С одним распятием против ведьм выперся. Дубина». - И они, конечно, тут же упали с рыданиями к вашим ногам. Особенно их проняло, когда вы дверь с окнами выломали. - Это мы уже позже, в сердцах, после того, как сестры на нас слепней напустили, - объяснил священник. - Что дальше? - Ну, чертовки на чердаке закрылись, и едва мы в дом вошли, натравили на нас колдовскую тварь. Шестерых сразу насмерть. А остальные еле ноги успели унести, - святоша кивнул на накрытые плащами тела на земле. - Мертвецов, кого сумели – вытащили, а кого и бросить пришлось. Не до них было. Сами едва спаслись. Понятное дело, в дом соваться никто больше не осмелился. Решили сжечь ведьм вместе с их логовом порока. А тут ливень хлынул, все факелы затушил. Вот стоим, мозгуем, что дальше делать. - Могилы себе рыть, - бросил холодно Страж, с удовольствием отметив, как вытянулись и побледнели лица горожан. Овцы и есть овцы. Он пробежался взглядом по дому. Невзирая на недавний приступ, убежище крепкое. Задержался на чердачном окне, скривил уголок губ, заметив, как дернулась на нем ажурная шторка. Его заметили. Тем лучше. Отточенным жестом небольшой легкий арбалет переместился из-за спины в правую руку, заговоренный болт лег в ложе. Левая стиснула древко кнута с вплетенными на конце серебряными шариками. А вот теперь поговорим, милые дамы. На лице священника появилось выражение облегчения. Обрадовался жирный боров, что удалось спихнуть груз ответственности за поимку ведьм на чужие плечи. Так-то, конечно, безопасней. - Нам сопровождать вас? Сухой, с легкой хрипотцой голос принадлежал стоявшему за плечом святоши высокому седовласому господину. Местный градоправитель. Страж определил его среди горожан сразу же, едва подъехал к дому. Даже в насквозь промокшем сюртуке, застегнутом на все пуговицы, забрызганных грязью сапогах и коричневых бриджах, тот держался с важным высокомерием, точно у себя в кабинете. На простой люд этот напыщенный индюк, может, и нагонял робость, заставлявшую гнуть ниже спину в поклоне и заглядывать заискивающе в лицо, а он таких провинциальных прыщей навидался вдоволь и обходился с ними без всякого почтения. Не та величина, чтобы расшаркиваться. К тому же орден закрывал глаза на дерзостное поведение своих птенцов, а умные градоправители предпочитали не связываться с сынами инквизиции - себе дороже станет. Городской глава, нацепив маску невозмутимости, старался не показывать своего волнения, да нервно теребившие лацкан рукава пальцы выдавали, в каком напряжении находился господин. Еще бы, такое пятно на репутацию города. В придачу вместо безобидных повитух нарвались на настоящих ведьм, показавших во всей красе разницу между ними и доморощенными ворожеями. А испугаться было чего. Гнетущее чинушу состояние тревоги и растерянности Страж отлично понимал. С непривычки колдовские чары производят сильное впечатление. Помнится, когда ему в первый раз пришлось столкнуться с ведьмой в одной глухой деревеньке…. Впрочем, сейчас не до воспоминаний. - Ждите здесь, - велел он. Не хватало, чтоб еще под ногами путались. Его работа не терпела свидетелей. Во время схватки с ведьмами случалось всякое, частенько такое, отчего самого потом мутило при воспоминаниях. Ни к чему сторонним людям видеть лишнее. Профессия Стража требовала внимания и сосредоточенности. А он привык выполнять свое дело безупречно. Неосторожные и фигляры долго не задерживались средь живых. Играть на публику – идти открыто с арбалетом наизготовку к дому по уложенной галькой дорожке - инквизитор не стал. Как и бежать сломя голову. Показуху всегда презирал. Короткими перебежками по-за деревьями подобрался к крыльцу, рывком взлетел по выщербленным временем ступенькам, прижался спиной к мокрой стене дома у черного проема входа. На пороге лежал труп молодого мужчины. Половина лица и левая рука отсутствовали, правая продолжала сжимать посиневшими пальцами вилы. Мертвец не вызвал у Стража ни жалости, ни сочувствия – мир полон идиотов. Наверняка явился сюда ради веселенькой забавы – пограбить и пустить кровь богатеньким дамочкам, выместив на них недовольство за свою неудавшуюся жизнь, да вышло все иначе. Страж равнодушно перешагнул через тело, нырнул в дом. Жилище ведьм встретило его тишиной и сумраком, только отсветы молний проникали через разбитые окна. Зрение тут же переключилось на темноту. Врожденные способности, негласно приветствуемые в ордене, не раз помогали в работе. Погром царил в комнате полнейший. В беспорядке валялась перевернутая мебель, с окон свисали поникшими штандартами разодранные в клочья шторы, на стенах пятна крови, прекрасный персидский ковер на полу скомкан и забрызган чьими-то внутренностями, а от мраморного камина осталась куча обломков. Неплохо сестренки повеселились. Дали прикурить горожанам знатно. Однако дамы жили со вкусом, не бедствовали. Отчего возникает естественный вопрос: «А на какие средства»? Правый висок обдало порывом холода. Страж медленно повернул голову. В паре локтях от него висел сгусток черного дыма размером с большую тыкву. Прежде никогда бы не подумал, что дым способен выказывать какие-то эмоции. Но этот выражал. И вполне недвусмысленные. Гнев и желание стереть в порошок незваного гостя. Заговоренный болт сорвался с арбалета прежде, чем дым метнулся к нему. Рев разъяренного чудовища огласил гостиную. Отбросив разряженный арбалет, Страж скакнул за перевернутый стол. Крепкая столешница из бука приняла на себя первый удар дыма, разлетевшись в мелкие щепы. Быстрый кувырок за лежавшее неподалеку кресло, краткое мгновение, чтобы перевести дыхание и перекинуть кнут из левой руки в правую. Ненадежная защита внезапно взлетела к потолку и рухнула сверху, едва не размозжив ему череп. Не откатись он резко в сторону, пришлось бы отскрёбывать потом его останки от ковра. Следом об стену над головой ударился кофейный столик. За ним врезался стул и что-то еще из мебели. Страж еле успевал пригибаться. С подобным проявлением гостеприимства ведьм ему приходилось сталкиваться постоянно. Не любили видеть его у себя в доме дамы. Вполне понятное чувство. Он их тоже люто ненавидел. Устав играть в «Прячься или умрешь», Страж выпрямился. Легкое движение руки – кнут стек на пол, свернулся кольцами у ног. А вот теперь моя очередь. Едва тварь приблизилась, двухметровая плеть рассвирепевшей змеей взвилась вверх, с сухим щелчком захлестнулась петлей поперек ведьмовского пса. Просоленные волокна впились намертво в призрачную массу, серебряные шарики на конце с шипением прожигали в ней дыры. Жуткий вой резанул уши. Крепко державшего кнутовище Стража оторвало от пола и потащило по воздуху, колотя о препятствия и швыряя об стены. - А чтоб тебя… - вырвалось у него не подобающее служителю церкви ругательство при столкновении с тяжелой бронзовой люстрой. Ему, конечно, не в новинку испытывать на своей шкуре всю специфику работы - к боли привычен, но биться об каждый угол и предмет мебели порядком надоело. Подтянувшись по кнуту до дыма, он извлек из-за голенища сапога стилет из харайской стали серых отшельников и вонзил в середину твари. Клинок обладал способностью мгновенно выпивать магию, благодаря чему не единожды спасал ему жизнь в схватках с колдунами. Крик умирающего чудовища сотряс стены, вырвался на улицу в открытый дверной проем. Черная дымка рассеялась, и Страж со всего маха грянулся спиной об пол. Это было больно. Непередаваемо. Даже выругаться не смог. Боль в позвоночнике затмила все прочие чувства, перехватив дыхание в груди. Немного отлежавшись, мужчина с тихим стоном перевернулся на бок, встал на четвереньки. Стар он уже для таких полетов. Скоро пятый десяток разменяет. Но Стражи в своих постелях не умирали. А слабые духом и телом ими не становились. Только полная самоотдача и преданность. Не зря же орден тратил столько сил на поиски одаренных детей, а потом с заботой пестовал долгие годы, натаскивая для охоты на ведьм и прочую нечисть. Он помнил, как его, четырехлетним, забрали зимней ночью у родителей. Те и слова не посмели сказать против, да и были счастливы, что избавились от лишнего рта. А он - от жизни впроголодь. Орден дал ему все. Новую судьбу, знания, безбедную жизнь. И всеобщее почтение, пусть и замешанное на страхе. Пред Стражами даже короли робели и заискивали. Ибо при желании и монарха можно отправить на костер. Своих детей Стражи не имели. В уплату за ниспосланный дар Господь лишил их возможности производить потомство. Оттого орден дорожил каждым своим воспитанником, предоставляя им массу привилегий и прощая многое. Кроме измены. Валявшийся рядом перевернутый диван оказался очень кстати. Опираясь на его единственную уцелевшую ножку, удалось подняться на ноги. В ушах еще немного звенело после падения, но это мелочи. Кости целы и ладно. Инквизитор отряхнул от пыли одежду, вернул на голову, слетевшую в полете шляпу. Стилет засунул обратно за голенище сапога, кнут за пояс. Поискал взглядом арбалет. Вокруг – лишь груда разбитой мебели. Где осторожно перешагивая через обломки, где откидывая их в стороны ногой, он обошел всю гостиную. Оружие нашлось в углу комнаты под осколками от цветочного горшка. Целехонек. Отлично. Зарядил новым болтом. Старый отыскать не удалось. Засел, наверное, где-то в стене. Да и нечистый дух с ним. Не спеша начал подниматься по лестнице на второй этаж. Перила отсутствовали, вместо них торчали острые огрызки деревяшек. Часть ступенек была проломлена, остальные противно скрипели под ногами. Раздражающий ухо звук разносился по всему дому. Впрочем, Страж не собирался скрывать свое присутствие. Пусть сестры слышат. Ожидание приближающейся опасности мучает и пугает сильнее, чем ее внезапное появление. Лестница на чердак обнаружилась в торце второго этажа. Здесь беспорядок был поменьше, чем внизу: пара разбитых ваз, сорванные со стен картины и перевернутые стулья. Видно, дым сразу выдворил отсюда незваных гостей, не дав им разгуляться во всю мощь широкой души и недалекого ума. Укромный закуток за поворотом коридора скрывал десяток узких ступеней, выводящих на небольшую площадку с круглым окном и неприглядной, с заусенцами облезшей краски, хлипкой дверью, которая, как он и предполагал, была закрыта. Правда, к его удивлению на обычный замок, без всяких магических заклинаний. Он тратить Силу понапрасну тоже не стал. Ударом ноги просто выбил дверь, отчего та резко распахнулась на всю ширь, открывая проход. Проем оказался невысокий, и Стражу пришлось пригнуться, перешагивая порог. Ему потребовалась пара мгновений, чтобы охватить взглядом заваленный всяким хламом чердак, начерченную на полу пентаграмму с еще незажженными свечами по углам и двух женщин, торопливо наносивших углем последние недостающие знаки. Вовремя он. Ведьмы при его появлении резво вскочили, та, что постарше, заслонила собой младшую. Однако, до чего они похожи. Одинаковые с медным отливом рыжие волосы, небесный цвет глаз, овальные с чуть заостренным подбородком лица и стройные фигуры. Действительно, сестры. Одна кровь. Не спутаешь. А вот характер разный - сразу видно. У старшей сестры, что стояла впереди, чувствовался несгибаемый дух и саркастическое отношение к миру. Младшая отличалась романтической натурой и жизнелюбием. Уж он, знаток в таких делах, определял сходу, что собой представляет человек. Невзирая на разницу в десять лет, старшая по-прежнему хороша и обворожительна, разве что мелкие морщинки в уголках глаз выдают возраст. Строгое коричневое платье очень шло ее гордой осанке и величавому выражению лица. В другое б время, в другом месте, при других обстоятельствах … королева. Младшая испугано выглядывала из-за плеча сестры, словно ребенок, застигнутый за шалостями взрослыми. В своем воздушном голубом платье девушка походила на ангела. Рассыпавшиеся по плечам кудряшки волос, лучащийся светом доброты взгляд. Только крыльев за спиной не хватает. Какие красавицы, даже жаль на костер отправлять! Впрочем, наоборот. Не жаль! Нисколько! Туда им и дорога, скрывающим за невинностью и красотой порченые души. Истинные христианки заниматься колдовством не станут. Не знай, он, что они из высшего сословия, по манерам догадался бы – аристократки. И чего же вам не хватало в жизни, голубушки? Красивы, богаты, умны, женихи толпами вились. Выбрали бы прекрасную партию и жили дальше припеваючи, развлекаясь на балах при королевском дворе. Нет, им захотелось божественного могущества. На святое посягнули, дуры. С жиру и от скуки бесились, забот не ведали ежедневных о хлебе насущном, оттого и поддались шепоту дьявольскому, запретный плод вкусили. Теперь только огнем и выжигать червоточину. Дабы другим неповадно было. Мгновение они смотрели оценивающе друг на друга. Затем мужчина склонил в легком учтивом поклоне голову, коснувшись пальцами левой руки полей шляпы: - Дамы. - Страж веры, – слово вырвалось из уст старшей сестры как плевок. - Ну, раз с любезностями покончено, давайте потолкуем. Продолжая держать сестер под прицелом, он осторожно, точно в доме спал ребенок, прикрыл дверь, пододвинул к ней стоявший у стены старый, с прорванной обивкой, но вполне еще крепкий стул. Усевшись на него, закинул ногу на ногу. Арбалет положил на колено. - Вы не представляете, как долго я искал с вами встречи, Эльза и Лаура. Или правильнее - фрейлейн Марта и фрейлейн Анна? - женщины никак не отреагировали. Ни один мускул не дрогнул на лице. Холодное презрение во взгляде, да вскинуты высокомерно головы. Гордячки. Даже пред лицом смерти ведут себя так, будто обвинители они, а не он. - Чем же две скромные особы заслужили ваше пристальное внимание? – сухо осведомилась Марта. - Не прибедняйтесь. Я видел внизу ваше мастерство. Дерзко. Ярко. Талантливо. Право, впечатлен. - Мы лишь защищались, - выкрикнула из-за спины сестры Анна. - Охотно верю. Правда, это ничего не меняет. Шестеро убитых и множество раненных. Отцы инквизиции с интересом послушают про ваши методы защиты. - Мы не желали никому зла. Нас вынудили… - вновь воскликнула младшая с жаром. - Оставь, Анна, не унижайся, - прервала сестру Марта. - Ему не нужны твои оправдания. Страж явился сюда за нашими жизнями, а не в поисках истины. - Вот только не надо строить из себя обиженную невинность. Поменьше негодования в голосе, милочки. Вы отлично сознавали, что идете против божьих заповедей, занимаясь волшбой, чему есть свидетели и доказательства. Так что не нужно давить на жалость и заикаться о справедливости, - повысил голос Страж. Марта с царственной грацией подняла руки, захлопала в ладоши. - Сколько праведного гнева и желания пристыдить отступниц. Вам бы с местным священником на пару обличительные речи толкать. Ладно, он человек несведущий, а тебе-то прекрасно известно, что меж нашим колдовством и твоим Даром нет различия. С одного колодца пьем, Страж. - Прикуси язык, женщина! – в голосе мужчины зазвенела угроза, глаза зловеще сверкнули из-под шляпы. – Не смей равнять меня с собой! Я служу ради славы и величия Господа нашего, а ты во имя дьявола. Колодец, может, и один, да колодезные у нас с тобой разные. - Ой, ли?! Мы порчи не наводили, проклятия не насылали, а в знаниях греха нет. - Все вы говорите одно и то же. Не виновны! Послушать вас – до слез умилишься. А теперь ответь-ка – на какие средства вы живете с сестренкой? Насколько я знаю, ваш покойный батюшка еще при жизни лишил вас наследства, когда вы из дома сбежали. А драгоценности, что прихватили тайком, давно проданы. И не убеждайте меня, что сняли этот богатый особняк на деньги от продажи картин Анны. Я не наивный провинциал, верящий всякой чуши. Откуда у вас доход? - Ах вот в чем дело, - сложила на груди руки Марта. – Инквизицию волнует не нашли ли мы способ превращения железа в золото. Поэтому орден отправил выслеживать нас своего лучшего охотника? Церковь всегда притягивало чужое богатство. - Не богохульствуй! – рявкнул Страж, заставив сестер одновременно вздрогнуть. – У Святой Церкви достаточно пожертвований от достопочтенных граждан и истинных верующих. Но вы могли бы облегчить свою участь, раскрыть инквизиции, нашептанные вам дьяволом знания. - Облегчить – это променять костер на петлю? – не сдержалась Марта от сарказма. - Многие, зажаривавшиеся на медленном огне, с радостью согласились бы на такое предложение. Вы ведь даже не представляете, какие жуткие страдания испытывает осужденный во время сожжения. Нестерпимый жар медленно поедает ступни ног. Кожа вспухает пузырями, лопается, по обнаженным ранам бежит сукровица. Невыносимая боль сводит с ума, рвет горло диким криком. А раздирающий тело огонь все сильнее вгрызается в плоть. И от этого кошмара нет спасения. Хорошо, если вы не выдержите и потеряете сознание. А бывает, что люди лишены даже такой милости и о быстрой смерти им приходится только мечтать. Вдобавок ликующая и улюлюкающая толпа швыряет в вас тухлыми яйцами и камнями. Потому что народ счастлив и доволен свершенным правосудием, а может, тем, что в этот раз не они очутились у столба. А после того, как… - Хватит! Прекратите! – воскликнула со всхлипом побледневшая Анна. На губах Стража заиграла довольная улыбка. Красочное описание страданий сожженных всегда действовало на жертв нужным образом, руша их стойкость. – Мы не злодейки. Мы просто хотели улучшить мир, облегчить жизнь людей. Мы не делали ничего плохого. Но та девчонка…, дочка звонаря, все испортила… переврала увиденное. - Да-да, конечно, вы хотели всем добра, а в итоге - во дворе шесть мертвецов, а вас ждет костер. Так всегда случается, когда примеряют на себя лик Бога, - издевательство и насмешка откровенно звучали в голосе мужчины. – За все надо платить, милочки. Марта слушала его с непроницаемым лицом, величественная и холодная, как каменная статуя, в чьи мысли невозможно проникнуть. «Крепкий орешек. Легко не сломаешь», - думал Страж, поглядывая на нее. И тем было удивительнее, когда она сдалась первая, внезапно заявив: - Если вы отпустите сестру, я передам ордену все тайные знания, которыми обладаю. Поверьте, у меня есть чем поразить главу инквизиции. Он не пожалеет о сделке. Жизнь Анны в обмен на Силу. Правда, сказано было таким тоном, будто это он выпрашивал у них помилования, а не они торговали своими жизнями. Как же его раздражали богатенькие надменные фифы, кичащиеся своей родословной. Отпрыски голубых кровей, мать их…. Уже наследства лишены, из рода низвергнуты, а гордыни по-прежнему через край. - Марта! – негодующе дернула сестру за рукав Анна. – Что ты такое говоришь?! - Молчи! – отрезала старшая. - Сожалею, но фрейлейн Анну так же желают видеть отцы инквизиции. У них имеется к ней немало вопросов. Да и торг тут неуместен. - В таком случае… - процедила с вызовом Марта. - В любом случае вы обе отправляетесь со мной. И это не обсуждается и не оспаривается, - грубо оборвал ее Страж. В знак завершения разговора поднялся, откинул в сторону стул, распахнув дверь, с показной учтивостью указал рукой на выход. – Прошу. Сестры не сдвинулись с места. А выражение ненависти на лицах говорило, что убеждать с непомерным гонором дам придется уже по-иному. Опять как всегда. А он-то надеялся, что у них достаточно ума не делать глупости. Одним словом – бабы. Хоть и аристократки. Страж в раздражении захлопнул дверь, двинулся к колдуньям, держа палец на спусковом рычаге арбалета. И тут его внимание привлекло нечто интересное за спинами женщин. Пышные юбки закрывали обзор, но душа уже ликовала в предчувствии догадки. - А ну-ка, в сторону, дамы, - арбалет качнулся в направлении сестер, приказывая отойти. Анна дернулась заслонить дорогу. Хорошо, Марте хватило сообразительности удержать сестру за руку. И правильно. Не в их положении геройствовать. Те, кто когда-то пробовали помешать ему, давно мертвы. - Вот так-то лучше, - произнес он, ослабив нажим пальца на рычаге. - И в дальнейшем побольше смирения. С аристократическим величием женщины отступили на шаг влево, однако за пределы пентаграммы не вышли. Это отложилось в уме мужчины машинально. Способность подмечать каждую мелочь оттачивалось у них до совершенства. Порой от таких вот мелочей зависела жизнь. Страж пересекать пентаграмму не стал, обошел по кругу. Осторожность не помешает. Слишком уж легко сестры сдались. Подозрительно легко. А доверчивость, как правило, обходится дорого. Он этой бесполезной чертой характера не отличался, оттого и топтал до сих пор землю, а не общался с почившими предками. Временами чрезмерная предусмотрительность не только спасала ему шкуру, но и преподносила подарки… вроде того, что лежал в шаге от него на резном пюпитре из красного дерева. Толстый древний фолиант в неказистой, потертой обложке из выделанной кожи, с пожелтевшими от времени листами, заполненными мелким неровным почерком и рисунками пентаграмм, созвездий, трав и животных. На миг даже дух перехватило при виде такого сокровища. К книгам он относился с благоговением, без разницы - были те фолианты разрешенными церковью творениями монахов или являлись колдовскими письменами. Заключенные в них знания, ценности от вероисповедания писавшего не теряли. И имели для него по-прежнему большое значение… даже, когда по приказу главы ордена придавал дьявольские наущения огню. Великий инквизитор, безусловно, человек большого ума и безграничной преданности вере, но будь Страж на его месте, велел бы тщательнейшим образом собирать колдовские трактаты, рецепты, заклинания и бережно хранить. Естественно, не для праздного любопытства обывателей – обычный люд допускать до них категорически нельзя – а исключительно для досконального изучения посвещенным. Чтобы одолеть врага – надо его знать. А книги лучше всего могут поведать о тайнах и слабых сторонах ведьм. Он бы оберегал колдовские письмена с той нежностью и заботой, с которой выращивают прекрасный, но смертельно опасный цветок, чей яд в большой дозе убивает наповал, а капля лечит. Во благо Господа нашего не грех использовать любые способы. Одними кострами и виселицами крамолу не вытравить. В книгах знание, а знание – ключ к власти. И как же наивна Марта, считая, что в знаниях нет греха. - Откуда у вас сей фолиант? – вопрос прозвучал от волнения слегка хрипловато. Страж тут же взял себя в руки, придал голосу твердости. – Скрывать не имеет смысла. Все равно дознаюсь. - Дедушка, будучи молодым, привез из военного похода по южным странам, - ответила старшая. - Вы по нему учились колдовству? – спросил бесцельно, отлично зная ответ. С осторожностью перелистнул несколько страниц, просматривая записи. Определить, какому народу принадлежит витиеватая вязь знаков, не получилось. Язык был не знаком. Ничего, монахи разберутся. Ему же хватило одних рисунков, чтобы понять, насколько могущественные знания хранит книга. - Правом, данным мне церковью, я изымаю у вас дьявольскую рукопись, а вы… - договорить Страж не успел. Искрящийся шар раскаленного воздуха ударил в грудь, отбросил к стене. Приложившись крепенько спиной, он сполз на пол, однако успел нажать пальцем на рычаг арбалета. Болт сорвался с ложа, вжикнул возле головы отклонившейся вбок Марты и, разбив стекло, вылетел в окно. Посыпавшиеся во двор со звоном осколки вызвали взволнованный рокот в толпе горожан.
В другое время Страж воспринял бы с пренебрежительной усмешкой доносившийся с улицы шум, сейчас со злостью пожалел, что никого из ротозеев не зацепило болтом. Была бы впредь наука не околачиваться под окнами. Грудь болела, словно в нее врезалось бревно, но гнев и желание стереть с лощеных лиц сестер выражение превосходства придало сил. Отбросив ненужный арбалет, он поднялся с пола, расставив ноги, тряхнул плечами. - Ах вы, богатенькие сучки! Ладони, затянутые в перчатки, с шелестящим звуком резко чиркнули друг об дружку, будто смахнули грязь. Из-под пальцев вылетели три крестика с острыми как у бритвы краями. - Не лезь. Я сама, - крикнула Марта сестре, выставив перед собой руки. Крестики застыли в полуметре от ее лица. – Не гнушаемся ведьмовских приемов, Страж? - неуловимое движение пальцев и «посланцы смерти» полетели в обратную сторону. Инквизитор с презрительным прищуром сплюнул на пол кровавую слюну, спалив их в воздухе. - И это все, на что ты способна? - Хочешь посостязаться, кто сильнее? - вокруг рук женщины образовалась светящаяся зеленая дымка. Опережая противницу, Страж выхватил из кармана алый платок. Лоскуток шелка вдруг обернулся огненной ящерицей, в прыжке метнувшейся к колдунье. Марта швырнула ей навстречу горсть неизвестно откуда взявшегося песка, и пресмыкающееся превратилось в лед, который прямо на глазах осыпался лепестками цветов. - Не впечатляет, Страж. Обычный балаганный трюк. Покажи что-нибудь позанимательней. Анна по-прежнему держалась за спиной сестры и в поединок не вмешивалась, хотя следила внимательно за каждым их движением. - Я здесь не затем, чтобы развлекать вас с сестрой. Данной мне властью вы обе арестованы. - Попробуй сначала совладай с нами. - Девочка, ты еще грудь сосала, когда я отправлял на костер ведьм куда сильнее тебя. Он рывком развернулся к книге, пальцы заучено сложились в знак огня. Если фолиант не получается забрать с собой, его следует уничтожить. А за ним и самих ведьм. Пламя сорвалось с ладоней, метнулось к пюпитру. Возникший над книгой светящийся купол отразил струю испепеляющего жара, обратив в пар. Страж мысленно ругнулся: «Вот, дрянь, успела разгадать его замысел и ответить защитным заклинанием». - Прыткий ты мужичок. А как тебе это? – Марта сорвала с браслета на запястье ограненный хрустальный шарик размером с лесной орех, ухитрившись не порвать нити, метнула в инквизитора. Шарик в полете раздвоился, через миг их стало три, потом четыре, пять…. И вот уже больше десятка шаров с выдвинувшимися из граней дугообразными ножами закружились вокруг него хрустальными пчелами, норовя ужалить. Страж выхватил кнут, завертелся волчком, отмахиваясь от сверкающих лезвий. Стоило признать – действовал он профессионально: отточено, четко, без суеты. Наблюдавшая за ним с интересом Марта, сорвала с браслета еще один шарик, бросила к остальным. - Веселее, Страж. Побольше куража. Новая дюжина шаров заставила подуставшего мужчину заработать кнутом с удвоенной энергией. Уследить за мелькавшими со всех сторон хрустальными пчелами становилось все сложнее. Как и гасить разгоравшийся внутри огонек неконтролируемой ярости. А позволишь гневу затопить разум - и все, конец. Колдунья потянула с браслета очередной шарик. «Измотать решила, стерва»? Справиться с третьей партией «пчел» будет уже затруднительно - выдохся порядком. Инквизитор внутренне собрался, готовясь сражаться до последнего. Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы на руке сестры не повисла Анна. - Марта, остановись! Хватит смертей! Разве мы этого хотели?! О том мечтали, когда учились колдовству?! – девушка едва не плакала от отчаянья. - Не этого! – отрезала Марта. – Но по-другому не получится. Отсюда живым выйдет или он или мы. Миром нам не разойтись. – Подтолкнув сестру к центру пентаграммы велела: - Зажигай свечи. Пора убираться отсюда. Девушка послушано склонилась над ближайшим восковым колышком с черно желтыми разводами. Проведя ладонью над фитильком, произнесла несколько певучих слов и дунула. Лепесток огня затрепетал под ее рукой. Анна торопливо перешла к следующей свече. - Почему… почему они нас ненавидят? Мы ведь хотели им только добра, - горечь, обида, досада переполняли ее голос. - Ты так ничего и не поняла, Анна? Им не нужно наше добро. Ни им, - Марта кивнула на окно. Затем указала на Стража. – Ни им. Они боятся нас, потому и ненавидят. Одни - не понимая природы нашей силы. Другие – наоборот, отлично сознавая ее мощь и угрозу для себя. Мы с тобой глупые мечтательницы, пытавшиеся сделать мир лучше. Беда в том, что он не желает меняться. - Благими поступками вымощена дорога в ад. Слышали такое? – Страж смахнул кнутом последнюю «пчелу» на пол, с хрустом раздавил каблуком сапога. – Будем продолжать дальше потчевать друг друга колдовскими трюками или… - он вдруг покачнулся, схватился за правый бок. Перчатка окрасилась кровью. – Дьявол… все-таки пропустил. Марта с выражением удовлетворения посмотрела на сорвавшиеся с его ладони на пол алые капли. - Не такой уж ты и ловкий, как о тебе говорят. Плоховато вас учат в ордене. Он волком зыркнул на нее из-под шляпы. - Ошибаешься, ведьма. Достаточно хорошо, - кнут взвился в руке, со свистом рассек воздух и хлестнул колдунью. Орден тщательно вытравливал из них жалость. Если перед тобой стоит враг – не имеет значение, в каком тот обличии: ребенок это, женщина или старик. Тело – оболочка, скрывающая послов дьявола. А их надо уничтожать без сострадания. – А тебе как это? Удар кнута развернул женщину на пол-оборота. Просоленные волокна сорвали с плеча лоскут ткани вместе с кожей. Серебряные шарики проложили уродливую борозду, раздробив кость. Края жуткой раны мгновенно почернели, скукожились. По ткани рукава расползлись разводы крови. Марта вскрикнула, схватилась за плечо. Анна бросилась к ней на помощь, но та остановила ее резким окриком: - Свечи! Девушка тут же вернулась к прерванному делу, не переставая с тревогой поглядывать на сестру. Марта, слегка ссутулившись, стояла не шевелясь. Тяжело вздымалась грудь от глубокого дыхания, да ладонь по-прежнему прикрывала рану на левом плече. Затем колдунья повернула голову к Стражу. Ему стало не по себе от ее взгляда: бесстрастного, обрекающего, будто лик самой смерти. И он опять ударил. На этот раз чуть выше. Чтобы навсегда ослепить глаза, предрекающие ему конец. Миг… и прекрасное лицо превратится в кровавое месиво. Удар был точен, шарики летели прямо в переносицу. Внезапно Марта выбросила вперед руку и перехватила кнут. Багровая полоса перечеркнула ее ладонь, зашипела рассеченная кожа, следом вздулись волдыри, но женщина рывком намотала просоленную плеть на кисть. Потом еще раз, и еще. Хладнокровно, не морщась от боли. А на ее плече вместо рваной раны розовел маленький, еле приметный шрам. Но как? Как ей удалось так быстро восстановиться? Он видел много чудес. Стражи тоже исцеляли себя с помощью Силы, только на это уходило несколько дней, в лучшем случае часов, а тут заняло не больше двух минут. Уникальные, невероятные способности. Похоже, ему не удалось скрыть ошеломления. Женщина рассмеялась: - Какой неприятный сюрприз для ордена – колдунья, а не боится серебра с солью. Рада, что удалось тебя поразить, - Марта кокетливо натянула на зажившее плечо порванный рукав платья. О да! Он действительно был поражен. И впервые, вместо того чтобы среагировать моментально, в оцепенении смотрел, как она приближается к нему шаг за шагом, наматывая на ладонь кнут, а кожа прямо на глазах восстанавливается: исчезают разъеденные солью язвы. Когда Страж спохватился и сунул руку в карман плаща, предпринимать что-либо было уже поздно. Марта стояла напротив него. Удар сердца. Короткий взгляд глаза в глаза. Щекочущее кожу лица легкое дыхание. Новый рывок руки женщины. Безуспешная попытка остановить ее щепотью праха святого Петра. Колдунья стиснула его ладонь с кнутом, и разум поглотила жуткая, всепоглощающая боль, сквозь которую не могла пробиться даже мысль о смерти. Кисть будто сунули в пылающую топку. Пальцы плавились, превращаясь в желе, кожа сползала лоскутами, оголяя жженое мясо и трескающиеся кости. Кажется, он закричал - мужчина не помнил. Как и очутился на полу на коленях. Теперь рука не то что арбалет с кнутом, а даже ложку не сумеет удержать. Не быть ему больше Стражем. Он пребывал на границе зыбкого тумана беспамятства, точно былинка на ветру. Нырнуть бы хоть ненадолго во тьму, избавиться от боли. Но Сила не давала отключиться, привычно удерживая в сознании. Впервые Страж пожалел о закрепленном заклятии, выручавшим не раз в критический момент. - Боже милостивый, какой ужас. Нельзя же так, Марта, - долетел до него возглас Анны. - С ним можно. Он о милосердии не помнил, когда отправлял на костер женщин. Странным образом упоминание Бога подействовало на него живительно. Ему удалось ненадолго вырваться из пламени боли, взять снова власть над Силой. Пальцы непокалеченной левой руки незаметно нырнули за голенище сапога, сжали рукоять стилета. -Не поминай имя Господа всуе, - прохрипел он, вскидывая рывком тело. Рука взлетела вспорхнувшим коршуном и ударила колдунью в грудь стальным клювом. Марта удивилась. Покачнулась. Отступила назад на три шага. И упала, утянув с собой кнут. Он рухнул следом, сжался в комок, баюкая изуродованную кисть. Словно в тумане пронеслись картинки, как с перекошенным от потрясения лицом Анна бросилась к сестре. Пятная платье и ладони в крови, пыталась зажать под срывающийся от слез шепот заклинаний ей рану. А потом в отчаянье трясла за плечи, уговаривая очнуться. Ее рыдания вызывали головную боль. Когда же она прекратит? Никакие слезы уже не вернут Марту к жизни. Стилет из харайской стали серых отшельников исполнял свое дело всегда точно. Особенно, если попадал в сердце. В этом случае у колдуна не оставалось никаких шансов воскреснуть. Ему тоже не годилось валяться дальше на полу. Торжествовать победу рано. Одна ведьма мертва. Зато осталась вторая. И, пока он не сопроводит ее вниз и не вручит связанной местному священнику, предаваться сокрушенным мыслям о потери руки и терять сознание нельзя. Он должен держаться, обязан, как бы ни хотелось послать все к дьяволу. Это его долг. Стиснуть зубы и встать. Бывало и тяжелее. Брехня! Как сейчас – не случалось. Старшая сестренка уделала его, точно вареную репу. Нет! Он сможет. Он поднимется и отправит на дыбу вторую тварь. Не зря же ему дали прозвище Душеприказчик. Страж опустил веки, расслабился, насколько удалось. Нащупав Силу, пустил кругами по телу, стараясь не захватывать искалеченную руку. Серьезные раны поглощали много энергии и тратить необходимый сейчас для восстановления Дар на то, что уже не подлежало исцелению – глупое расточительство. Круг. Еще один круг. Тело возвращало себе прежнее состояние очень медленно. Проклятая рана, как он не пытался ее отгородить, тянула часть Силы на себя. Страж выпростал вперед левую руку, попробовал опереться на нее. Локоть подогнулся, и ногти проскребли по полу. Со второй попытки удалось удержаться, подтянуть ноги и встать сначала на одно колено, потом на другое. Привалившись спиной к стене, медленно, дюйм за дюймом принудил тело выпрямиться. Чердак плыл перед глазами. Мужчина тряхнул головой, сфокусировал взгляд на Анне, рыдающей над телом сестры. - Что, вышло не так, как задумывали? Считали, вы тут самые хитрые и ловкие? Самоуверенные курицы. Кишка тонка… против меня. Твоя сестренка уже горит в аду. Теперь тебе выбирать - лечь рядом с ней или проявить благоразумие. Сначала он решил, что девушка не расслышала, предаваясь своему горю. Однако через пару минут всхлипы стихли, и Анна подняла голову. И куда подевался тот шкодливый напуганный ребенок, каким она показалась ему вначале? Вместо рыжего ангела в воздушном одеянии на него смотрел демон - с гривой взлохмаченных огненных волос, перепачканный в крови, с заледеневшим беспощадным выражением глаз. Такой же взгляд был и у Марты. Лик смерти. Горло словно стиснула железная рука. - Я уже выбрала, - процедила девушка. Поднялась с пола и направилась к нему. Сжатые в жесткую линию губы не вызывали сомнения в ее решении. Сил на сопротивление не было. Оставалось только гадать, какая его ждет расправа. Анна приближалась. Спокойно, уверенно. И именно это вселяло тревогу. Нет, Страж не боялся, работа отучила поддаваться страху, но под ребрами проклюнулось зернышко холодка – предвестника чего-то скверного. - Марта была добрым человеком. Она заменила мне мать. Все, чего хотела сестра - помогать людям. А ты и они, - Анна выкинула руку в направлении окна, - сделали ее убийцей. - Убийцей ее сделало колдовство, - сипло выдавил он. Слова рвали горло, словно его и впрямь сжимали тиски. – И ее смерть – есть кара господня. Гореть ведьме вечно в ог… - Страж поперхнулся словами, с изумлением глянул на стоявшую перед ним девушку, потом опустил взгляд вниз. Из живота торчала рукоять стилета. Не широкая, не длинная, в самый раз для ладони, не державшей ничего тяжелей арбалета с кнутом, выточенная из синего кедра и отшлифованная до блеска за многие годы его пальцами. Стилет из харайской стали серых отшельников. Но инквизитора ужаснула не близкая смерть, а непривычное чувство пустоты внутри себя. Дар схлынул подобно весеннему паводку. Безвольно полощущаяся на ветру тряпка. Вот кем он теперь был. Беспомощен. Бесполезен. Мертвец. Ноги предательски подогнулись, и мужчина сполз на пол. Анна как после стирки обтерла испачканные в крови руки об платье, присела перед ним. - Скольких ты отправил на костер? Он с трудом разлепил непослушные губы: - Да пошла ты... - плевать, что она сделает с ним. Жизнь кончена. Рана в животе скоро убьет его. А не будь ее, сам бы вскрыл себе вены на руках. После того, как пропала Сила, смысла жить дальше не было. Анна резко повернула стилет в ране. - Скольких?! Страж не выдержал, закричал. Стиснув зубы, выдавил сквозь стон: - Сука… Сука. - Мне повторить еще раз? - Сорок две. Сорок две проклятых ведьмы, - со смехом безумца выпалил он. - Жаль, вас с Мартой не успел отправить на костер. - Сорок две женщины. И Марта, - проговорила задумчиво Анна. С неженской силой схватила его за грудки и швырнула на середину чердака. Пропахав мордой по полу, Страж упал ровно в центре пентаграммы. А вот это было паршиво. - Хочешь убить меня, девчонка? Давай, валяй. Я не боюсь смерти, - выкрикнул он надвигающейся на него Анне. Девушка склонилась над ним, сжав подбородок, заглянула в глаза. - Смерти… возможно. Но есть кое-что, чего ты очень боишься. Быть проклятым церковью. Заслужить ее презрение и анафему. Страж презрительно рассмеялся. - Этого никогда не произойдет. Я верный сын церкви. Анна ответила загадочной улыбкой. - В жизни случается всякое. Даже непорочное зачатие. Что тогда говорить о непостоянстве человеческой натуры. - Ты к чему клонишь? – спросил он с подозрением. Девушка перешагнула через него, мазнув подолом платья по щеке, подошла к старенькому потемневшему комоду, выдвинула ящик, достала лист чистой бумаги. Инквизитор следил за ней с легким беспокойством. Что она задумала? Вернувшись назад, Анна сцапала его левую руку, прижала открытой ладонью к листу. Под пальцами как по волшебству начали появляться сначала буквы, потом слова и целые предложения, написанные его почерком. Лицо Стража вытягивалось в неверии и темнело от гнева с каждой новой строкой. «Я, Михаэль Элькас, по прозвищу Душеприказчик из ордена Стражей святой Инквизиции, сим письмом заявляю….» Дальше шел полнейший бред, в котором он признавался в измене церкви, связях с ведьмами, отрекался от веры Христовой и объявлял себя сторонником сатаны, что подтверждал коллекцией колдовских книг, тайно собранных и хранившихся в его доме. Страж боролся, рычал в бессильной ярости, пытаясь вырвать руку из захвата Анны. Но пальцы, будто намертво приросли к бумаге, и только когда в конце письма появилась его личная печать - отлепились от листа. Девушка скатала письмо в трубочку, засунула в рукав платья. - Думаю, после такого заявления орден пересмотрит свое отношение к твоим заслугам. Завтра же письмо окажется на столе Главы инквизиции. - Я тебе сердце вырву, тварь, - прошипел он. - Это вряд ли. Силенки уже не те. Сестра собиралась убить тебя, я поступлю иначе. За всех женщин, что ты отправил на костер, за Марту я стребую с тебя особую плату. Ты станешь служить мне, служить столь ненавистной тебе ведьме до скончания своих дней или пока не соберешь сорок три души таких же Стражей, как и ты сам. - Скорее с неба посыплется золото, чем я сделаю это. - Сделаешь. Поверь мне. Уверенность в ее голосе ему очень не понравилась. - Разве что ты способна оживлять мертвых. Я не жилец, девочка. Анна, не говоря ни слова, выдернула у него из тела стилет, распахнула залитые кровью плащ и сюртук. Стражу хватило беглого взгляда, чтобы понять: он не соврал, рана смертельная, от силы полчаса - и все, конец. Так что ничего у нее не выйдет. Девушку плачевный вид мужчины нисколько не смутил. С бесстрастностью цирюльника она склонилась над ним, отмахнула стилетом над ухом прядь волос, чиркнув лезвием себе по пальцу, выдавила на нее из рассеченной кожи несколько багровых капель. Будто ягоды рябины на ветке - не к месту пришло Стражу в голову сравнение. Сопровождая свои действия шипящим заклинанием, колдунья перетянула прядь вырванной у него из сюртука окровавленной нитью, сверху капнула расплавленным воском ближайшей свечи. В заключение резко дунула. Зажатые меж пальцами волосы вспыхнули с треском синим пламенем, распространив по чердаку неприятный запах. Девушка выждала, пока они не превратятся в пепел, растерла его в ладонях и резко приложила к ране. - Это, чтобы ты не сдох, пока я прощаюсь с сестрой. Наслаждайся впечатлениями. Он бы ответил ей, этой твари, не выгни его в дугу боль. Ледяной огонь полыхал внутри, скручивая мышцы в сотню узлов. Судорога сотрясала тело, язык прилип к небу. Подобно рыбе на песке Страж хватал ртом воздух и не мог сделать ни единого вдоха. В ушах звенело. Зрачки жили своей жизнью, то разбегаясь в разные стороны, то закатываясь. Стены с потолком вертелись в безумной пляске, сужая меж собой расстояние. А потом тьма прыгнула на него голодным зверем сверху. Если это еще не смерть, то, что тогда смерть? Он уже не верил, что душа жива в нем, когда вдруг боль угасла, и перед глазами вновь прояснились очертания чердака… и Анны, с равнодушием взирающей на него сверху. Убедившись, что с ним все в порядке и дыхание восстановилось, девушка направилась к сестре, на ходу сорвав со стоявшего неподалеку зеркала зеленую газовую накидку. Зеркало было старинное, во весь рост и баснословно дорогое. Только ажурная рама, инкрустированная золотом, стоила немалых денег. А уж само зеркало, отполированное венецианскими мастерами, вообще не имело цены. Редкая работа. Великая драгоценность. Даже глава ордена не мог похвастать подобной роскошью. Загадка, почему столь уникальная вещь пылилась у ведьм на чердаке. Анна опустилась на колени перед сестрой, поцеловав в лоб, сняла с ее запястья нить хрустальных бусин. Слуха коснулось тихое: «Прости». Газовая накидка саваном накрыла тело Марты. Руки девушки взвились над ним в колдовском танце замысловатых фигур. Сочный бархатистый голос разнесся по чердаку, заставив завибрировать воздух. Страж ощутил, как по коже побежали мурашки от его звучания. Древний язык шаманов завораживал, наполнял глубиной каждый перелив мелодии, пробуждая первобытный страх. Тело Марты под накидкой затянуло мерцающим туманом, полностью скрывшим очертания некогда прекрасной фигуры. В голосе Анны прорезались хрипловатые нотки. Они нарастали, становились главенствующими, подавляя более мягкие и мелодичные, давя своими вибрациями на уши. От бешено бьющегося в висках пульса хотелось стиснуть голову руками. Над раскрытыми ладонями девушки под звуки дикого песнопения закрутилась воронка из фиолетовых огоньков. Маленький смерч всасывал в себя туман, скрывавший старшую сестру. Вобрав его без остатка, он продолжал разрастаться. Вот достиг потолка, расширился вдвое. Анна теперь стояла, раскинув широко руки и выкрикивая гортанно чужие, колючие на слух слова. Едва у Стража мелькнула мысль, что девушка не справится с выпущенной на волю Силой, и смерч затянет их вместе с колдуньей, как Анна вдруг хлопнула звонко в ладоши, и на чердаке воцарилась тишина. Воронка исчезла без следа, только сияющие пылинки парили в воздухе. - А теперь вернемся к тебе, - вывел мужчину из оцепенения голос колдуньи. После увиденного волшебства встревожиться у него имелись все причины. Анна оказалась не так проста и неопытна, как подумалось в начале. Он-то решил, что главную опасность представляет старшая сестра, а младшая у нее лишь на подхвате. Непростительная ошибка. Девчонка нисколько не уступала, а даже превосходила Марту в мастерстве. Оттого старшая и выторговывала сестре жизнь, прикрывала собой во время схватки, скрывая ее истинные способности, чтобы более одаренная Анна смогла уцелеть и сберечь запретные ведьмовские знания. Девушка подняла с ладони нить хрустальных бусин, пробежалась пальцами по переливающимся шарикам. Они заиграли ярче от ее прикосновений. – Сорок три. Сорок три хрусталика. По числу душ Стражей. С сегодняшнего дня это твое ожерелье. И ты будешь носить его, пока не соберешь души или не сдохнешь. - Даже не надейся! - Это тебе не на что надеяться! Анна внезапно швырнула нить в него. Не успел он и глазом моргнуть, как та оплелась плотно вокруг шеи, щелкнул замочек. - А чтобы ты не лелеял никаких надежд, предупреждаю заранее - ожерелье тебе не снять, и никому не снять, кроме меня. Ни силой, ни заклинаниями, потому оставь любые попытки избавиться от него. Как и покончить с собой, убить меня и сбежать. Ожерелье контролирует все твои поступки и помыслы. Если ты лишь подумаешь о чем-то подобном, оно мгновенно излечит тебя от этой блажи болью, не в пример сильнее той, что пришлось недавно испытать, но, не доводя до смерти. Запомни это накрепко. О да! Он запомнит! Обязательно запомнит. И при первом подходящем моменте непременно свернет ей прекрасную рыжеволосую головку. А до тех пор прикинется сломленным и покорным. Интересно только, как она собирается прошмыгнуть с ним мимо толпы во дворе. То, что дело подходит к заключительной стадии побега, догадаться было не сложно. План, похоже, у Анны был. С обстоятельным спокойствием девушка нанесла стилетом руны сначала себе на ладонь, потом ему. Переплетя с ним вместе пальцы, соединила знаки в крепком захвате рук. В центре ладони появились ритмичные толчки, которые перетекли горячей волной в сердце, заставив его затрепетать пойманной в силки птицей. Страж не стал спрашивать, что за обряд провела колдунья – встречался с подобным в своей работе, когда души двух людей соединяли вместе, будто сковывали кандалами. После этого они не могли находиться врозь дольше двух часов, иначе одновременно испытывали страшные муки вплоть до смерти. Древний ведьмовской ритуал, перенятый и используемый инквизицией для конвоирования особо опасных преступников. Хитро и удобно. У одних пропадает желание сбежать, у других появляется стимул доставить своего подопечного целым и невредимым в нужное место. Когда же Анна подошла к зеркалу и короткими резкими штрихами начала наносить на нем кровью рисунок – девушка с вороном на плече – мужчина не сдержался. - И что означает сея мазня? - Запамятовала сказать, - продолжая рисовать, произнесла девушка. - Ты станешь служить мне в облике ворона. Согласись, это так символично. Ведь инквизиция очень любит скармливать этим птицам повешенных ведьм. Да и внешностью ты очень смахиваешь на ворона, охотника-падальщика. Ему хотелось думать, что она шутит, но вид девушки говорил обратное. Анна взяла с пюпитра колдовскую книгу, встала рядом с ним в центре пентаграммы напротив зеркала и начала читать заклинания. «Такое просто невозможно. Она блефует», - убеждал себя Страж, а в груди разливался, несмотря на все его старания, неприятный холодок предчувствия. Отрывисто звучали слова, голос девушки набирал мощь. Гулко задрожали стены, заходил ходуном пол, с потолка посыпалась пакля. А потом полыхнуло ослепительным светом. На миг Страж ослеп. Когда к глазам вернулось зрение, первое, что ухватил взгляд – треснувшее мелкой паутиной зеркало, из множества осколков которого вместо кровавого рисунка на него смотрело отражение Анны в сером дорожном платье с вороном на плече. - Что за… - протянул он с недоумением, указывая на зеркало рукой. Ворон в отражении повторил его жест, подняв крыло. Мужчина скосил глаза вниз и увидел черное оперение. Впервые Стражу стало по-настоящему страшно. И он закричал. - Артахур-нхар! - слился с его криком звенящий голос девушки. Брызнули во все стороны осколки зеркала, полыхнули пламенем свечи. Стены чердака подернулись странной сизой дымкой, а их с Анной закружило в вихре тьмы. *** Ливший стеной дождь прекратился внезапно, как и начался. Прояснилось небо, вновь засияло приветливо солнце. В лужах заиграло отражение раскинувшейся коромыслом радуги, на деревьях зачирикали птицы, в примятой ливнем траве застрекотали кузнечики. А в десяти верстах от города, на безлюдной проселочной дороге по необъяснимой причине взметнулся без ветра с земли сноп листьев, завертелся ярким желто-красным волчком, прокатился пяток саженей и так же внезапно распался, оставив после себя рыжеволосую девушку в сером платье. На левом плече у нее висела котомка, из которой высовывался край старинной книги в кожаном переплете, на правом сидел взъерошенный ворон. - Война, так война, - проговорила она в пустоту жестким тоном. Наклонилась, захватила в ладонь горсть земли, тихо зашептала что-то над сжатым кулаком, после чего резко вскинула руку в направлении города. Ворон встопорщил крылья, враждебно покосился на спутницу, расслышав последние слова: «…чума в ваши дома». Отряхнув ладони от грязи, девушка поправила съехавший с плеча ремень котомки, похлопала легонько нахохлившуюся птицу. – Держись крепче, Михаэль, нас ждет долгий путь. И, не оглядываясь назад, зашагала по дороге в сторону тракта.
Потрясающий рассказ! Я балдела просто! Прониклась до глубины существа каждым словом. Описания колдовства, атмосфера и все-все-все настолько чарующие и правдоподобные. Стиль - вот прямо нарочно для этого рассказа - такой почти заклинание! Так жалко ведьму было, Марту! И Анна просто великолепна в своем гневе! А Инквизитор... так и надо ему! В общем мне очень понравилось!
Quote (Морана)
Чует, что может за провороненных ведьм огрести. Ох, и взгрел бы он его, не будь поблизости столько людей
Это меня немного тормознуло. Хотя и понятно, что "ОН" это страж, но до этого было упоминание об трактирщике. Но это так, лишь бы придраться.
Quote (Морана)
обличительные речи толкать.
Мне кажется выражение "речь толкать" слишком современное для такого фэнтези.
Quote (Морана)
- И это все, на что ты способна?
Фраза слишком часто употребляется в американских фильмах. Похоже на штамп. Это что-то! Читал на одном дыхании. В рассказе мои любимые темы - ведьмы и инквизиция. Я под впечатлением!
трэш-кин, Ада, спасибо за отзывы. Особое спасибо за замечания, именно их и не хватает, т.к. текст зачитан до тошноты и уже теряются многие ляпусы и ошибки. Обязательно поправлю.
Здешнее пиво волновало ноздри легким ароматом хмеля, щекотало язык воздушной пеной и оставляло приятное послевкусие ржаных корочек во рту.
Пиво любят не только за запах и приятный вкус. Все-таки это алкогольный напиток и должен вызывать легкое опьянение. Я бы добавил к фразе чего-нибудь об этом. (Как любитель пива.)
Quote
одна из них рисует, - подался вперед к стойке Страж веры.
Дважды подряд "Страж Веры". Здесь можно просто "Страж".
Quote
В паре локтях от него висел сгусто
В паре локтей
Quote
И, не оглядываясь назад, зашагала по дороге в сторону тракта.
Пиво любят не только за запах и приятный вкус. Все-таки это алкогольный напиток и должен вызывать легкое опьянение. Я бы добавил к фразе чего-нибудь об этом. (Как любитель пива.)
Вот что значит специалист! И можно убрать слово "ноздри" (имховое ИМХО).
Quote (Book)
В паре локтей
Именно на этом расстоянии я проскочил (проскакал?) мимо шибки.
Quote (Book)
Quote И, не оглядываясь назад, зашагала по дороге в сторону тракта.
Оглядываться можно и по сторонам. Хм... Можно не оглядываться по сторонам. Как-то так... Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Quote (Морана) Не спеша начал подниматься по лестнице на второй этаж.
Неспеша - здесь наречие.
У меня в "Большом словаре трудностей русского языка" нет варианта слитного написания.
Quote
не спеша́ нареч. качеств.-обстоят. 1. Не торопясь; медленно, неторопливо.
2. Употребляется как несогласованное определение.
Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000.
Quote
не спеша не спеш'а
Русский орфографический словарь. / Российская академия наук. Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. — М.: "Азбуковник". В. В. Лопатин (ответственный редактор), Б. З. Букчина, Н. А. Еськова и др.. 1999.
Quote (kagami)
Раз "женщины", то "на лицах" и "во взглядах"
"И было слышно до рассвета, как ликовал француз" (с) Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Munen, на счет "не спеша" я, возможно, погорячилась, хотя мне попадалось слитное написание, и я его воспринимала, как должное, глаз не резало. Но вот приведенный пример из Лермонтова уж точно совсем не в тему))) Вот как ползу, так и отражаю!
kagami, большое спасибо. Рада каждому замечанию и совету, т.к. не настолько сильна в грамматике. Позабылись школьные уроки русского языка. Позор на мою седую голову.
Морана, ну, со времён конкурса я свое мнение о рассказе поменял. Он мне стал нравиться еще больше Как и тогда, не в обиду другим участникам будет сказано, я считаю его лучшим (лишь ему тогда поставил высший балл). Вот родной стиль моей душе. Описания, персонажи, антураж, сюжет - все сияет. И даже "Геенна" заняла свое достойное место! Словом, я просто с аппетитом скушал буквы. Никаких замечаний и предложений нет - просто позволил себе читать и получать удовольствие от текста. Но могу попридираться, если захотите, как сделал это в теме Бабарика. Спасибо автору!
А в каком конкурсе участвовал этот рассказ? *страшно туплю* o_O
Люблю я психологически глубокие вещи. И вот даже с точностью сказать не могу, кто мне кажется более неприятным - Страж или сестрички-ведьмы. И кого из них больше стоит пожалеть.
Моя порция тапочек. Попробую убрать под спойлер, но не уверена, получится ли с телефона. Не... не выходит.(( Тогда так ловите.
" вышитая крестиком занавеска." Вот тут засомневалась в правильности формулировки. Крестиком, наверное, все же узор вышивается, а не занавеска. Может, лучше "занавеска с вышитыми крестиком цветами", или чем там еще.
" Страж веры мельком глянул на пустой зал, стянув перчатки с рук" " с рук" - тут лишнее, потому что , с чего бы еще он мог стянуть перчатки?
" . Страж удовлетворенно крякнул. Возглас подстегнул трактирщика." ИМХО, кряканье - все же не возглас.
" вернул на голову, слетевшую в полете шляпу." А тут точно нужна запятая?
" Искрящийся шар раскаленного воздуха ударил в грудь, отбросил к стене. Приложившись крепенько спиной, он сполз на пол" Тут не шар же приложился.
Дальше на детали не заморачивалась, просто читала и получала удовольствие.))) Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
Тео, спасибо за замечания - очень дельные. Есть над чем подумать и кое-что исправить в тексте. Советам всегда рада. Не дадут в будущем совершить подобные ошибки.
Морана, я свое обещание помню Копался ну очень придирчиво, выбирал даже то, что, может быть, и не ошибки вовсе. Надеюсь, смогу помочь.
Quote (Морана)
вышитая крестиком занавеска
Вот странное выражение, имхо. Лучше бы "занавеска, украшенная вышивкой".
Quote (Морана)
Неудивительно, что единственный посетитель трактира при его появлении мгновенно забыл про недопитое вино, подхватился со скамьи и, торопливо попрощавшись, протиснулся бочком в дверь.
А вот по мне, как раз такое поведение и может показаться инквизитору странным. Если человек ни в чем не виноват, зачем так спешно сваливать? Так же можно и заподозрить чаво-нибудь)))
Quote (Морана)
залпом опрокинул в рот пиво
Вот не нравится мне это выражение. Обычно залпом выпивают, а тут получается, что "опрокинул-залпом".
Quote (Морана)
смаковал с наслаждением
Похоже на тавтологию или ненужное уточнение. Не представляю, как можно смаковать без наслаждения.
Quote (Морана)
Больше года поселились у нас в городке.
Как мне кажется, слова "назад" или простецкое "тому" здесь бы пригодились. Предложение выглядит не полным.
Quote (Морана)
на руки перчатки
"На руки" - лишнее уточнение.
Quote (Морана)
Новый разряд молнии осветил синим светом городок, и в рот будто сыпанули хины.
Вот здесь единственное место, где я споткнулся во время первого прочтения. Имхо, но оно выбивается из стиля. Может: "Новая зарница осветила синим цветом городок, и в рот будто сыпанули хины"
.
Quote (Морана)
«Отара тупых овец. Перетрухнули? Обделались? Нагнали на вас сестренки жути»?
"?" знак перед закрытием кавычек.
Quote (Морана)
Навстречу с распятием в одной руке и потушенным дождем факелом в другойвыплыл священник. Заплывший салом боров.
"Выплыл"-"заплывший". Это, ясное дело не ошибка, но слова уж больно похожи. Хотя описание внешности отменное - жесткое и яркое.
Quote (Морана)
Небрит, неопрятен, из-за рта несет перегаром.
Ошибочка. Правильно будет "изо рта".
Quote (Морана)
А потом вместо донесения сам поперся божий суд чинить. Не заведи его судьба случайно в этот городок, и след ведьм опять бы потерялся надолго.
Вот здесь, как мне кажется, во втором из выделенных предложений лучше вставить "Не заведи инквизитора..." А то в предложениях выше речь шла о священнике, а тут такой резкий переход, что можно запутаться.
Quote (Морана)
прекрасный персидский ковер на полу скомкан и забрызган чьими-то внутренностями
Если мир - альтернатива нашему, это словесный ход уместен. Если же нет, имхо, смахивает на ошибку. Откуда инквизитору знать, как выглядит "персидский ковер"?
Quote (Морана)
вернул на голову, слетевшую в полете шляпу.
Как-то не очень звучит. Я бы "в полете..." убрал, или заменил на "в пылу схватки..."
Quote (Морана)
Истинные христианки
Вот тоже не совсем понятно. Но если мир, как я уже писал выше, альтернатива нашему - все нормально. Если же нет - лучше подобрать другое слово для их религии.
Quote (Морана)
Ни один мускул не дрогнул на лице
Может, "лицах"? А то по смыслу получается, что у них одно лицо на двоих
SBA, огромное спасибо за помощь в вычитке текста. Практически со всем отмеченным согласна. Но буду править уже после конкурса. Сейчас все мысли уже о новом рассказе. Еще раз спасибо. Очень ценю потраченное вами на мой текст время.
Loki_2008, спасибо. И за отзыв, и за замеченные ошибки. За них особенно. Я, наверное, текст раз двести прочитала, а вот такие важные детали упустила. Обязательно поправлю после конкурса.
Морана, по себе знаю - ошибки остаются, наверное, всегда. Самому недавно так накидали - хотя текст вычитывался до посинения. А посмотрев число ошибок на страницу захотелось провалиться сквозь землю... А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
Вот и у меня та же история. Уже до отупения вычитываю текст. Думаю, ну на этот раз я блесну знанием русского языка, а потом смотрю пометки и диву даюсь, как я могла столько пропустить и вообще такое написать.
Вкусно. Профессионально. Насчет отсутствия детей -- Сапеком слегка повеяло. Может, убрать это? Насчет сцепленных душ -- "Бийонд Дивинити" Сама на идею хожу и облизываюсь. И по-деловому так: прода будет? мои книги
С удовольствием прочитала, тема очень интересная, и исполнение на высоте. Жалко до безумия Марту, и признаюсь, даже рада, что Инквизитору досталось. А это рассказ? Просто интересно, будет ли продолжение :) Моя страница на Самиздате Прошлое бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой.Иногда о нем стоит забыть ради будущего. Д.К.Роулинг
Fire_Felis, Триллве, спасибо за отзывы. После изменения концовки сразу в голове возник сюжет продолжения. Он по тексту так и напрашивается. Но, когда я его напишу?... ибо пишу по чайной ложке в месяц. Триллве, насчет фразы невозможности иметь потомство. Убрать, конечно, можно. Она в себе особо большого значения по тексту не несет. Просто хотелось показать, почему орден инквизиции так много позволял и прощал своим воспитанникам. А вот "Бийонд Давинити", к сожалению, не читала. А про сцепленные души взяла идею из своего более раннего произведения, еще не законченного"Ушедшие в Ночь". Перетаскивать идею из одного текста в другой не люблю, но тут как-то легло, исходя из намечающегося продолжения. Еще раз спасибо вам за внимание.
"Бийонд дивинити" -- это компьютерная игра. Потрясающая, несмотря на древнюю графику.
Quote (Морана)
Просто хотелось показать, почему орден инквизиции так много позволял и прощал своим воспитанникам.
Просто потому что это свои ведьмаки -- разве мало? Ну, целибат у них мог быть. Тут мир интересный. Если его продумать как следует, такие фичи выплывут!
Quote (Морана)
ибо пишу по чайной ложке в месяц.
Я еще меньше пишу. Тут все же главное качество, а не количество. После пары сорванных текстов я задумалась, а стоит ли вообще гнать. Издательство в спину не дышит. А мир потрясающе интересный. И если продолжение шевелится, то надо писать. Я не тороплю, но интересно же!! *стоять у истоков романа* мои книги
Морана, с прикрепленным файликом беда. Как вордовский файл он не открывается. Советую пересохранить файл в формате .doc, и приложить еще разок ( с форматом docx Часто проблемы бывают при выкладки в инет)
Рассказик обязательно почитаю Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
После изменения концовки сразу в голове возник сюжет продолжения. Он по тексту так и напрашивается. Но, когда я его напишу?... ибо пишу по чайной ложке в месяц.
Морана, Это хорошая новость! Буду очень ждать, главное, что продолжение будет)) Моя страница на Самиздате Прошлое бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой.Иногда о нем стоит забыть ради будущего. Д.К.Роулинг
Наконец дошли руки почитать рассказ. Очень понравилось по стилю, много деталей описано, много ярких моментов, хорошо переданы чувства героев. Люблю такие произведения.
По сюжетной линии, у меня в отличии от многих ранее высказавшихся, инквизитор наоборот больше сопереживания вызвал чем ведьмочки, наверно потому что сюжет описывается его глазами. Он мне показался человеком истинное верящим в свое, как он думал, правое дело, неотступающим от своих принципов и готовый ради дела пожертвовать жизнью. Его мотивы вполне себе благородные. А вот про ведьм только мельком сказано, что они вроде бы помогали людям. Как помогали, чем? Не понятно... Не было ничего такого, отчего инквизитор мог бы задуматься и пересмотреть свою точку зрения, а хотелось бы... Ядовитый плющ... Женская логика, в отличие от железной, не ржавеет. http://samlib.ru/editors/k/kandela_o_r/
Candel, спасибо, что прочитали и оставили отзыв, выразив свое мнение. Знаете, в чем-то мне его тоже немного жаль. Вы все правильно описали - он был уверен, что творит правое дело. Но задуматься и пересмотреть свою точку зрения ему придется. Только это будет уже во второй части. Если сподоблюсь ее написать.
Морана, прочитал. По ходу вспоминался то Ведьмак, то Волкодав. Сюжет - высший балл. Интересно, но читается тяжеловато. Главным образом - из-за порядка слов. Я сделал вычитку - надеюсь, она будет полезна. Файл в приложении. Я сделяль
Бабарик, огромное спасибо за вычитку и столько полезных советов по тексту. Обязательно поработаю над ним как соберусь. Каждое замечание - очередной плюсик мне в копилку знаний. А где еще уму разуму и наберусь. Сама уже текст зачитала и не видела ошибок и недостатков. Благодарна всем, кто потратил свое время и помог мне с рассказом.
- Ну, раз с любезностями покончено, давайте потолкуем.
имхо, просто "Потолкуем?" или "Вот и поздоровались" подошло бы лучше. Или что-нибудь в подобном роде. И вообще, реплики со слова ну, лучше не начинать Были еще ошибки, но очень незначительные. Чтение захватило, так что дальше вычитывать поленился, да и неудобно, с айпада-то. Рассказ очень понравился, особенно сильно начало. Болел за инквизитора - самый яркий и сильный персонаж произведения. Несмотря даже на всю жестокость его действий, эта живость покорила Сюжет? Да, не нов. Вот, пожалуй и единственная возможная претензия, не считая, имхо, немного слабоватой середины. Вообщем сильное произведение опытного писателя. Думаю в следующий раз и оригинальная идея у вас найдется Морана, браво Я на МФ http://forum.fantasy-worlds.org/forum/13-5818-1
Найк, очень признательна вам за внимание к моему произведению. Спасибо и за отзыв, и за подмеченные недочеты. Автор я далеко не опытный , как хотелось бы,и писать только учусь поэтому рада любой помощи. На таких вот советах и замечаниях и набираюсь опыту.
Морана, замечательно! Ошибки не искал. Личное впечатление по изложению - первая треть текста перегружена различными видами слова "он". Дальше это проявляется не так выраженно.
Quote (Морана)
После изменения концовки сразу в голове возник сюжет продолжения. Он по тексту так и напрашивается. Но, когда я его напишу?
HomaSapiens, спасибо. Постараюсь не разочаровать и второй частью, хотя я за нее еще не бралась. Собираюсь с духом и продумываю сюжет. Да и первую еще надо подделать, убрать недостатки.
Не спорю и полностью согласна. Но что вылилось, то вылилось. Нахлынуло и все тут. Сейчас еще один избитый сюжет терзаю про избранного, спасителя мира. Вроде и знаю, что тема изъедена, а бросить не могу. Как-то так. Кстати, спасибо, что прочитали. Приятно, что мой скромный труд не оставил вас равнодушной.
Сама на идею хожу и облизываюсь. 
