Начала писать на Ключи, не успела, бросила, теперь вот перед Новым годом стараюсь как меньше хвостов оставить. Текст вообще не вычитывался, так что косяков в нем найдется. Посему тапки любого фасона и размера принимаются с благодарностью. А вообще, это просто сказка.
КЛЮЧ ОТ ВЕЧНОГО ЛЕТА
Когда Сиридин1 нашел ключ, на это никто не обратил внимания. Сиридин вообще был барахольщиком. Вечно выкапывал какой-то хлам и хвастался, что нашел сокровище. Ну откуда сокровищу взяться ни с того ни с сего? Все они давно описаны, внесены в Книгу Кладов и охраняются. Поэтому в славном племени лепреконов к заявлениям Сиридина всерьез не относились – посмеивались. Он ведь никогда ничего особо ценного не находил, этот барахольщик. Так, безделки. Тут бы за золотом и каменьями уследить, чтобы они в руки алчных людишек не попали – что там какой-то ключ. Ключ, кстати, был очень старый, темной бронзы, поеденный зеленой патиной. Черенок его погнулся то ли от удара камнем, то ли под тяжестью вековых наслоений земли. Зато филигранная головка и мудреная бородка от хитрого замка сохранились прекрасно. Так и хотелось вставить этот ключ в скважину и открыть какую-нибудь замшелую забытую потайную дверь. Сиридин попытался доказать соплеменникам, что ключ от какого-то древнего тайника (наверняка с сокровищем), который обязательно нужно найти, но его никто не слушал. Это было обидно, но привычно. Сам-то Сиридин давно для себя понял, что тех, кто чем-то отличается от остальных, понимают редко и еще реже ценят. Да еще ярлыки навешивают - обидные. Это для других он был барахольщиком, но сам себя относил к меломанам и коллекционерам, склонностью своей гордился и отказываться от нее не планировал. Сиридин вообще считал, что, с тех пор, как ушли из мира людей, лепреконы утратили фантазию. А ведь как умели подшутить над нечистыми на руку кладоискателями! До сих пор ходят в Ирландии легенды о злых проделках старины Пака. Да его проказы в учебники вошли! Классик! Впрочем, если лепреконы и растеряли фантазию, то люди – совесть. Кто теперь клады честно ищет? Понапридумывали всяких металлоискателей, экскаваторов, буровых установок... Да, если бы не древняя магия, не сохранить бы фейри своего богатства. Ключ долго занимал мысли Сиридина. В силу ненадежности характера и недоверчивого к себе отношения он вынужден был редко покидать дольмен лепреконов. Соплеменники определили барахольщика в помощь Калбхаку2-книжнику. Работа была непыльная... Хотя, нет, как раз очень даже пыльная. Старик Калбхак не рвался допускать безалаберного помощника к Книге Кладов. Вот и приходилось Сиридину стирать вековые наслоения праха с корешков рукописных томов. Прежде лепрекон-коллекционер тяготился подобным занятием. Он мечтал, быть самым обычным хранителем кладов, путешествовать по миру, выходя из дольмена в самых неожиданных местах. Ну и, разумеется, рыскать под землей, в надежде обнаружить что-то действительно ценное. Самой заветной мечтой Сиридина было найти настоящее сокровище. Такое, чтобы все ахнули, и чтобы сам Калбхак внес его в Книгу и, поцокав языком, сказал свою любимую поговорку: «Не оскудеют кладовые племени лепреконов!» Вот только отправлял помощника старик из дольмена очень редко, только когда никого другого под рукой не оказывалось. Но теперь у Сиридина был ключ, и скучная должность обнаружила неожиданные преимущества. Все обязанности Калбхака состояли в том, чтобы просмотреть утренние людские газеты, узнать, не покушается ли кто на сокрытые его народом клады, и, в случае чего, принять меры. То есть отправить на место кого-то из лепреконов-хранителей, дабы подновить древнее волшебство да сбить с толку нахальных людишек – разумеется, не показываясь последним не глаза. Газет было много, и с каждым годом становилось все больше, на что книжник неустанно сетовал. Но, тем не менее, как-то очень быстро с этим делом справлялся и любил после обеда соснуть часок-другой. А иногда и вовсе во второй половине дня в конторе носа не казал. Вот это-то время и посвящал Сиридин тщательному изучению реестра утерянных кладов: а вдруг как найдется в нем описание подходящей двери. Но дни проходил за днями, а ничего нового в старой книге так и не обнаружилось. А потом была вылазка из дольмена, и Сиридин, вырвавшись на свободу, пропадал больше недели. Калбхак, конечно, был недоволен, но зато его помощник – просто счастлив. Он нашел замечательную пуговицу из венецианского стекла и принялся размышлять, из какого клада она могла потеряться. Затем, спустя еще какое-то время, Сиридину довелось побывать в другом месте, где он откопал совершенно ржавый нож с красивой костяной рукояткой. И хотя искусная резьба на ней почти стерлась, барахольщик долго восхищался мастерством неизвестного художника. Потом были еще вылазки и еще находки. Каждая из них несла в себе тайну и надежду, но со временем забывалась. Только ключ не отпускал. Время от времени он попадался Сиридину на глаза, словно намекая, что неплохо бы все же найти для него дверь. Тогда лепрекон брал ключ в руки, подолгу рассматривал и снова мечтал о великом сокровище. А на следующий день с прежним энтузиазмом рылся в пыльных томах реестра. Но, как назло, все описанные там клады были либо засыпаны оползнями и потому потеряны, либо упокоены на дне морском. Ни о каких дверях нигде не было и речи. Как-то раз, уже перелопатив все записи по потерянным сокровищам, Сиридин наткнулся на тетрадь со странным названием «НЕ клады». Тетрадка была тоненькая и очень-очень старая, сразу чувствовалось, что никто давно ее не трогал. И вот в ней-то и нашлись двери. Множество дверей. И вели они к самой заветной мечте любого лепрекона: в страну фейри. Сиридин, которому с детства рассказывали об Исходе, как о чем-то сказочном, давно ушедшем и невозвратном, даже чихнул от неожиданности. Да так громко, что сам вздрогнул. Растерянно и воровато огляделся – не услышал ли Калбхак. Потом вытащил из кармана большущий платок в бело-зеленую клетку, вытер нос. - Пыль, - пробормотал он и зябко поежился. И лишь после этого принялся за изучение тетради. Дверей при ближайшем рассмотрении оказалась всего дюжина, и были они потеряны все. Для лепреконов потеряны. Как и ключи от них. И случилось это из-за неприятной истории, которая произошла, когда фейри решили не иметь больше дела с людьми... Началось все в Килкенни. Люди тогда только учились строить паровые машины и вдруг обнаружили, что уголь им нужен по зарез и много. Ну и стали вгрызаться поглубже в холмы, чтобы выгрести топлива побольше. Понаехали со всего Альбиона яйцеголовые, принялись приказы отдавать. А ведь старики их предупреждали, что не нужно холмы трогать! Но кто слушал? Копали... Да случилось так, что в одном из тех холмов как раз гостили сами король с королевой. А тут шум, грохот, стук в стены да потолок. Ее величество Титания расхворалась сразу, с головной болью слегла. Ну, его величество Оберон и осерчал страшно, всех этих копателей в холм загнал, да там и оставил навечно. Пак, кстати, с ним был, помогал. Но люди не унялись, принялись копать в другом месте. Королевская чета в Карлоу подалась – а там то же самое. Тут и весточки с севера приходить начали тревожные. Людишки рыли землю везде, беспокоили холмы, рушили обиталища фейри. Вот тогда король эльфов и приказал не иметь больше с людьми дела. Но лепреконам-проказникам никогда закон писан не был. Стали они напоследок всякие каверзы строить – чуть ли не грабежами занялись, чтобы сокровищницы свои пополнить да копателям этим отомстить по-своему. За короля, королеву и отечество. Нашлись и другие фейри, что захотели на последок попроказничать – в основном из молодых да глупых. Оберон это дело не одобрил, велел немедленно всем в холмы уходить. Да только увлеклись лепреконы и не послушались короля. А тот в гневе сам запер все входы, а ключи по миру разбросал, и повелел, чтобы отныне лепреконы жили отдельно от других фейри, клады свои драгоценные охраняли. И вот кто из нерадивых подданных найдет такой ключ в кладе, или просто случайно где отыщет, тот и пройдет в волшебную страну. И только одна дверь из дюжины, которую сможет открыть лишь избранный, приведет всех лепреконов обратно под длань Оберона. А до тех пор жить им самим по себе. С тем и ушел. Сквозь волшебную стену. Он же король, ему можно. Ну, правда, выделил лепреконам дольмен, но с остальной страной фейри никак не связанный, а потому сырой да затхлый. Это ведь эльфы умеют вечное лето вокруг себя создавать, прекрасные леса растить, птичек райских приманивать. А лепреконам такое не под силу. Одного только Пака и взял с собой Оберон за верную службу. Потому-то остальные, осознав свою вину да необратимость последствий, так почитают прародителя. Поговаривают, это именно он упросил его величество совсем уж без дома хранителей кладов не оставлять. Другим-то, кого всего по двое-трое в мире людей осталось, и того хуже пришлось – кто поупрямей, по сей день живет да прячется, а кто нетерпеливый, возрождается время от времени в надежде, что сжалится король, да заберет в страну вечного лета. Поначалу лепреконы, конечно, пытались найти ключи. Говорят даже, будто и находили. Да только двери его величество хорошо замаскировал, так просто не отыщешь. А кому нужны ключи без дверей? Так что, неизвестно даже, были ли те находки волшебными ключами Оберона. - Вот и про тебя наверняка ничего не скажешь, - вздохнул Сиридин и погладил ключ по погнутому черенку. – Может ты – главное наше сокровище, путь в страну лета, а может – и впрямь безделка, как все говорят, - и снова чихнул. Прошла еще неделя. Сиридин уж не грешил на пыль, чихал во всю, нос у него распух, глаза покраснели, в горле першило. Старик Калбхак поначалу потребовал, чтобы помощник завязывал лицо платком и не дышал на его драгоценную персону, а потом и вовсе отправил домой, чтобы не разносил заразу. Не иначе, от людей нахватался всяких глупостей. Зря что ли он газеты каждый раз с работы домой таскал! Сиридин заперся в своей берлоге, зарылся под гору одеял и принялся болеть. Это было очень неприятное занятие! Простуженный лепрекон никак не мог согреться. Даже яркие клетчатые пледы из шерсти тонкорунных северных овец не спасали в промозглой сырости дольмена. Трясясь в ознобе, боясь даже нос высунуть из многослойного кокона, Сиридин мечтал о лете – о вечном лете страны фейри под сенью магии Оберона. А еще он мечтал, что найдет дверь в эту прекрасную страну – и не просто дверь, а самую главную - откроет ее своим ключом и присягнет его величеству на верность. А следом за ним и все хранители кладов – ведь его ключ наверняка самый главный из двенадцати. И его, Сириндина, имя будет вписано в историю племени золотыми буквами, совсем, как имя Пака. От этих мыслей бедному больному становилось немного легче, и он даже начинал надеяться, что скоро поправится. Но поправиться не довелось. Не прошло и двух дней, как в одинокое обиталище своего помощника ворвался Калбхак. Был он взволнован и всклокочен, заразиться на этот раз не боялся и все время нес какую-то чушь о грозящей катастрофе. В гудящей от простуды голове Сиридина информация укладываться отказывалась, поэтому на смену удивлению от появления начальника очень скоро пришло желание поскорее от него избавиться. Но тут Калбхак произнес слова, заставившие Сиридина забыть и о болезни, и о раздражающем воздействии голоса старика: - Так что, хватит тут разлеживаться, поднимайся и отправляйся в Ирландию! Больше все равно некому.
Сиридин старался ступать неслышно – вдруг кто-то все же есть в этом странном холодном подвале. Порученное ему дело он выполнил с честью – подновил отводящее заклятие на древнем кладе. А то ишь, чего людишки удумали: трубы канализационные менять, да еще на такую глубину зарылись. Еще чуть-чуть, и попало бы сокровище под ковш экскаватора. Но завтра этот самый ковш скользнет чуть в сторону, прямая траншея вильнет, а инженер, посмотрев на план, решит, что надо было просто обойти другие коммуникации. Управился Сиридин быстро и ладно, собой мог гордиться, так что посчитал, что имеет полное право немного поискать кой-чего и для себя. Не куда-нибудь ведь отправили, а в Ирландию, в сам Дублин! И вышел он из дольмена, чтобы клад защитить, аккурат возле Тринити-колледжа3. «Нет, вот если подумать, - размышлял барахольщик, - яйцеголовые, конечно, кладов в этих стенах не замуровывали. У них один клад – наука. Но ведь университет-то в заброшенном монастыре поселился. Значит, до того монахи здесь обитали. А мы уж знаем этих монахов! Вечно что-то припрячут то ли на черный день, то ли от Святой Инквизиции. В те времена много прятали. Наши могли и не уследить – при Паке-то все больше проказами развлекались». И тут ход его размышлений нарушил тихий всхлип. Сиридин вздрогнул и остановился. Невидимый-то он, конечно, невидимый, но шаги ведь могут и услышать. Взгляд лепрекона обегал пустое пространство длинного едва освещенного коридора. Пол и стены, выложенные плиткой, не прибавляли этому месту уюта. Дверей по обеим сторонам было немного, но Сиридина они не интересовали – путь его лежал, как он полагал, в другое крыло здания, туда, где почти семьсот лет назад располагался монастырь. Всхлип повторился, и тут отважный искатель сокровищ заметил, что одна из безликих белых створок приоткрыта. Наверное, не будь Сиридин любопытным, он бы и клады новые найти не пытался. Но если уж что в крови, то никуда не денешься. Лепрекон на цыпочках подкрался ко входу в неизвестность. Взору его открылся небольшой зал. В дальнем конце, ярко освещенные огромными подвесными лампами стояли несколько каталок. На каждой из них неподвижно лежало что-то закрытое простыней и очень напоминающее человеческой тело. Одну из стен помещения занимал картотечный шкаф, похожий на тот, что Сиридин каждый день видел в конторе Калбхака-книжника. Вот только предназначен он был явно для великана – да в каждый такой ящик с десяток лепреконов поместится! Или один человек... Прямо от двери вдоль стены тянулся длинный белый тонконогий стол, уставленный какими-то приборами и разной химической стеклотарой. У стола толпились призраки. Точнее, они сосредоточились не у всего стола, а вокруг худенькой девушки, что сидела, уронив голову на руки, и тихо плакала. А еще в этом зале было холодно. Очень холодно, даже холоднее, чем в коридоре или дольмене. Сиридин не удержался и чихнул. Девушка вздрогнула и вскинула голову. Лепрекон замер, зажав нос, чтобы, не приведи Оберон, еще один предательский чих не вырвался наружу. Но глаза девушки расширились от изумления. Смотрела она прямо на незваного гостя. «Вот ведь уставилась! – пронеслось в голове Сиридина. – Прям будто видит меня!» И тут же, словно в подтверждение его слов, девушка шмыгнула носом и спросила: - Ты кто? Барахольщик даже оглянулся, нет ли кого за спиной. Там никого, разумеется, не оказалось. И он понял, что попался! Надо же было умудриться забыть про невидимость! Теперь вот придется этой девчонке глаза отводить да мозги промывать. Обидно! - Ты кто такой? – повторила свой вопрос девушка. А один из призраков – эдакий разгильдяй в кожаной косухе и с мотоциклетным шлемом под мышкой – отлепился от стола, подплыл к лепрекону почти вплотную и похлопал его по плечу. Ну, фигурально выражаясь, конечно. - Не теряйся, чувак! – весело подмигнул призрак. – Кейси4 – девочка добрая, она всякой эктоплазме посодействует. Только в очередь, в очередь. - Прекрати, Логан! – прикрикнула на приведение девушка, а Сиридин с ужасом понял, что нарвался по-крупному. Не забыл он про невидимость, нет! Вот только не подействовало заклятие на девчонку. Это ж надо, чтобы первая встречная человечка оказалась не только медиумом, но еще и Говорящей с фейри! Маленькая Кейси тем временем снова обратила свое внимание на лепрекона. – Не слушай его, - строго приказала она, - Логан и при жизни был безбашенным придурком, и после смерти не поумнел. Так ты кто? Ты так и не представился. Меня Кейси зовут. Разум Сиридина заметался в поисках спасения, но прежде, чем он успел что-то сообразить, вперед выдвинулся еще один призрак. Этот был куда более прозрачным и бесплотным, зато очень представительным. У барахольщика дух захватило при виде едва просматривающегося камзола дорогого синего бархата и пышных манжет из брабантских кружев. Да и парик с длинными, аккуратно уложенными локонами явно свидетельствовал о принадлежности данного джентльмена к совсем другой эпохе. - Сдается мне, леди Кейси, мы тут имеем дело с достойным представителем маленького народца. Лепрекон, если не ошибаюсь? - Бросьте, декан Свифт5! – отмахнулась девушка. – Вечно вы меня разыгрываете! - Отнюдь, юная леди, отнюдь, - бесплотный дух приблизился к Сиридину и задумчиво облетел его по кругу. – Я ведь, кажется, высказывал предположение, что такой сильный медиум, как вы, смог бы видеть и фейри, буде они соизволят показаться на глаза. Вот, как мы можем наблюдать, один соизволил, - и, обратившись к окончательно растерявшемуся барахольщику, добавил: - Не будете ли вы любезны представиться, досточтимый лепрекон. Мысли в голове Сиридина неслись, пихая друг друга, мешая сосредоточиться и принять верное решение. Он понимал, что уже провалился, показался на глаза не только местным привидениям – это-то ладно! – но еще и девушке, которая почему-то в наше время обладает древним даром говорить с фейри. Можно было бы, конечно, сбежать от девчонки, и пусть думает потом, что лепрекон ей просто привиделся. Но от призраков так легко не спрячешься. Попробовать с ними договориться? Так их вон сколько – хоть один принципиальный да найдется, хоть бы и тот же проницательный декан. С другой стороны, раз уж так вышло, может, и не стоит чураться судьбы, а попросить помощи в поисках монастырского подвала? В конце концов, никто же не узнает, что он ненароком засветился. Ну и наконец, хорошее воспитание требовало представиться в ответ на прямой вопрос. Так и не определившись, что сказать, Сиридин открыл рот, понадеявшись, что нужные слова выскочат сами, и... снова чихнул. - Да вы больны, друг мой! – воскликнул еще один бестелесный джентльмен. – К тому же, живы! Нельзя так легкомысленно относиться к своему здоровью! Мало ли, с чего вы чихаете! - Престаньте, коллега Стокс6, - усмехнулся другой призрак, - вы даже в чихе умудряетесь видеть сердечную аритмию. Не пугайте беднягу напрасно. - А вы, коллега Беркитт7, почему-то считаете достойным лечить только что-то злокачественное и всякие жуткие африканские инфекции! – возмутился доктор Стокс. - Спокойно, джентльмены! – снова подала голос Кейси, пресекая спор в зародыше. – Думаю, у нашего гостя обыкновенный ринит. От этого не умирают. И к тому же, - добавила она, нахмурившись, - он так и не представился. Лепрекон вздохнул. Отнекиваться дальше не имело смысла. Все его карты уже были раскрыты, и ни призраки, ни девушка не собирались оставлять своего любопытства. Он шаркнул ножкой и поклонился. - Сиридин, хранитель кладов, миледи. Приятно познакомиться. - И этот туда же! – фыркнула Кейси. – Ну какая из меня миледи? Ладно бы эти морально устаревшие призраки – им так привычней. Но вы же вполне современный э... - Лепрекон, - хором подсказали декан Свифт и сам Сиридин. - Нет, все равно не верю! – девушка всплеснула руками. – Это же все сказки! - За то ты реветь перестала, дуреха! – вставил бестактный Логан. Кейси посмотрела на байкера, и по лицу ее снова заструились ручейки слез. – Эй! – взвился тот. – Я не затем это сказал! Хватит меня оплакивать! - Дурак! – с гневным отчаянием выкрикнула девушка и снова разрыдалась. Призраки неодобрительно зашептались и закачали головами. Сиридин недоуменно переводил взгляд с насупившегося Логана на плачущую Кейси. Здесь определенно разыгрывалась какая-то трагедия, в суть которой его не удосужились посвятить. А лепреконы не любят трагедий, потому что в них обычно проявляются лучшие человеческие чувства. Хранителям кладов больше по вкусу злые розыгрыши, представляющие в смешном свете человеческие пороки. - Вот и меня это всегда повергает в растерянность, - тихо вздохнул декан, словно прочитав мысли Сиридина. – Я могу высмеять этого глупого самоубийцу, но ей ведь не станет от этого легче. А как заставить ее перестать плакать, когда ее чувства настолько искренни и чисты? - А... а почему она плачет? – рискнул спросить лепрекон. Он очень боялся услышать какую-нибудь душещипательную историю об утраченной любви или еще чем-то в этом роде. - Да из-за него, - Свифт презрительно кивнул на Логана. – Сегодня сюда, в морг, привезли его исковерканное тело. Уж не ведаю как, но Кейси узнала в этих останках соседа по улице, с которым не виделась со средней школы. Причем они даже не дружили. Она всегда была умненькой и любила учиться, а этот... Конец, надо сказать, вполне заслуженный... - Так это мертвецкая! – сообразил, наконец, Сиридин. – Вот почему вы все здесь собрались! Вы просто пока не до конца покинули свои тела... - Да что вы, почтеннейший! – возмутился декан. – Подобное относится только к этому разгильдяю. А мы все – ученые мужи, политики, литераторы – когда-то здесь учились. В посмертии, знаете ли, иногда мучает ностальгия... Я время от времени и так заглядывал. Да и не только я. А с тех пор, как Кейси стала студенткой, все зачастили. Приятно иногда пообщаться с живыми, да... - Вот как... – протянул лепрекон и задумался: а ему приятно общаться с Кейси, или нет? Он-то, конечно, живой, но ведь фейри... Впрочем, по этому вопросу пока было трудно определиться: девушка плакала, а плачущие девушки, как оказалось, вызывали у барахольщика оторопь. - А вот вас, уважаемый хранитель кладов, что привело в Тринити-колледж? - Сиридин и рад был бы рассказать все Свифту, но вдруг понял, что если кто ему и поможет, то не призрак, а живая девушка. А декан словно снова подслушал его мысли. - Знаете, друг мой, вам нужно поговорить с Кейси. Она добрая девочка и постарается помочь. К тому же вы, пожалуй, сможете ее развеселить. Сиридин покосился на призрак и прокашлялся. Кейси сразу же встрепенулась. - Ой, простите, - шмыгнула она носом. – Это все из-за этого обалдуя, - стоило девушке вспомнить о таком необычном существе, как лепрекон, и слезы мгновенно высохли. – А как вы здесь оказались? Я уже третий год учусь, а фейри пока ни разу не встречала. Одни привидения. Сиридин посмотрел в ее заинтересованные глаза. Недавняя скорбь испарилась, не осталось ничего, кроме любопытства. Какая-то смутная догадка заставила лепрекона вздрогнуть и насторожиться, но мысль тут же ускользнула. А Кейси взирала на него с такой надеждой и сочувствием, что, едва открыв рот, барахольщик выложил все как на духу. И о ключе, и об Исходе, и о двери в страну вечного лета, и о кладе, который надеялся найти в старом здании Тринити-колледжа. К концу рассказа Кейси пришла в полный восторг. Забыв о безвременной кончине друга детства, она радостно захлопала в ладоши и даже запрыгала на месте. - Это замечательно, господин лепрекон! – восклицала девушка. – Со мной уже давным-давно не происходило ничего столь захватывающего. Конечно! Конечно, я помогу вам! Настоящий клад! С ума сойти! - Вам действительно удалось развеселить ее, - пробормотал Свифт. – Удивительная девушка! Сиридин был согласен со Свифтом – его эта девушка тоже удивляла все больше и больше. Конечно, барахольщик не мог похвастаться обширными знакомствами среди людей, но в Кейси было что-то такое, что и на обычных людей делало ее не очень похожей. И не в том дело, что она оказалась медиумом и Говорящей с фейри. А просто вела она себя как-то странно – вроде и знакомо, а вроде и совсем непредсказуемо. - Прошу вас, господин Хранитель Кладов, идемте, - даже при ее маленьком росте Кейси пришлось согнуться, чтобы предложить руку Сиридину. – Я всегда мечтала побывать в подземельях бывшего монастыря, да все как-то повода не было. Барахольщик чинно поклонился, отступил от проема и повел рукой, пропуская даму вперед. Кейси хихикнула. Невоспитанный Логан просочился сквозь стену раньше девушки. Остальные призраки тоже потянулись к коридору. Декан последовал за хранителем кладов и чинно прошел в дверь. Но тут же остановился. Лепрекон боковым зрением заметил это и недоуменно обернулся. Свифт хмурился и сверлил взглядом какую-то точку вдалеке. Посмотрев в том направлении, Сиридин увидел еще одно привидение. Мужчина средних лет небрежно прислонялся к стене совсем, как живой. Был он одет как истинный денди, вальяжен и самоуверен. - Думаю, господин лепрекон, дальше вы справитесь и без меня, - процедил декан. – Вас, несомненно, развлечет общество более тонкого остроумца, чем старый сатирик, над чьими памфлетами даже разучились смеяться. - Простите? – не понял Сиридин, но Свифт уже исчез. - Не нравится ему мое общество! – насмешливо сообщил денди. – Никак не может пережить, что не его по сей день считают самым остроумным человеком в Англии. А вы, как я погляжу, из маленького народца! Вот уж не думал, что ваша братия еще появляется в мире людей. Какой, однако, неожиданный поворот сюжета! Сиридин растерялся. Призрак этого человека вел себя вполне дружелюбно. И какая, в общем-то, разница, сколько приведений уже знают о присутствии фейри в стенах Тринити-колледжа. Но почему-то возникло нехорошее чувство, что именно этот может запросто перевернуть все с ног на голову, а потом сказать, что так оно и было с самого начала. Да еще такими словами, что все ему поверят! Даже те, кто будет делать вид, что не поверил ни на минуту. Уж кто-кто, а лепреконы лучше других чувствуют мастеров каверз и мистификаций. Поэтому на всякий случай он решил не провоцировать нового бестелесного знакомого и вежливо представился: - Сиридин, хранитель кладов. - Весьма рад, - изысканно поклонился денди. – Зовите меня просто Оскар8, уверен, мы оба сумеем получить удовольствие от этого знакомства, - и он заскользил следом за Кейси. Барахольщик немного успокоился, пожал плечами и тоже поспешил за убежавшей вперед девушкой. Думать о ней и вероятном сокровище в подземелье старого монастыря было куда приятнее, чем о призраках. Сиридин был полон предвкушения. Почему-то любопытному лепрекону казалось, что с Кейси он узнает множество новых тайн, о которых прежде даже не помышлял. Спроси кто-нибудь, что это за тайны, он и сам затруднился бы ответить, но весело подпрыгивающий хвостик закрученных на концах черных волос не отпускал взгляд искателя. Он следовал за Говорящей, не сознавая, что заворожен. Гулкий холодный коридор закончился широкими ступенями. Если бы Кейси не оглянулась, Сиридину и в голову не пришло бы остановиться и проверить невидимость. Но девушка сама напомнила ему об осторожности. - Чтобы пройти в старое здание, нам придется подняться наверх, господин лепрекон, - строго сказала она. – Надеюсь, никто, кроме меня вас там не увидит. Мне бы не хотелось объясняться с живыми по этому поводу. Обо мне и так уже судачат всякое... – она прикусила губу. - О тебе судачат еще с детства, когда ты доказывала, что видела старика Генри, помершего за месяц до того! – заржал Логан, но тут же осекся – дошло, видимо, что Кейси тогда не лгала. Но девушка тут же завелась: - А ты и рад позлословить на мой счет! Всегда таким был! – выпалила она. - Злословие – это сплетня со скучным оттенком морали9, - сообщил, ни к кому конкретно не обращаясь, призрак денди, и Кейси почему-то поморщилась. Сиридин проверил невидимость, убедился, что она никуда не делась, и вся компания двинулась дальше. В шумных, полных студентов коридорах Тринити-Колледжа лепрекону пришлось жаться к стенке, чтобы его ненароком не затолкали. Привидениям-то что? Они и сквозь стены и сквозь людей проходят, им и дела нет до каких-то преград, а вот любопытный искатель был хоть и невидимым, но вполне телесным. И будь его проводником не Кейси, а кто угодно другой, наверняка потерялся бы Сиридин во всех этих переходах. Но что-то такое особенное заставляло его неотступно следовать за девушкой, и когда та совсем уж далеко вперед убегала, лепрекон без зазрения совести пускал в ход локти, расчищая себе путь. Он ни на минуту не задумался о том, как странно это должно выглядеть со стороны. А вот Логан заметил и очень веселился, когда один из студентов, преградивших путь целеустремленному фейри, получив незримый пинок под колено, рухнул на ровном месте. Кейси, правда, рассердилась, метнула гневный взгляд на лепрекона и своего мертвого друга и поспешила на помощь пострадавшему. Потом уже Сиридин был осторожен. Уж очень не хотелось ему снова чем-то прогневить Кейси и, тем более, задерживаться в этих людных местах. Он впился взглядом в затылок девушки и заскользил вдоль стены, ни на что больше не обращая внимание. Даже когда глупый Логан пытался над ним подшучивать. Даже когда Оскар изысканно высмеял пустомелю. Даже когда остальные призраки начали вежливо прощаться и разлетаться по своим делам. Только в университетском парке хранитель кладов начал замечать что-то вокруг. Кейси подставила лицо солнышку и тихо засмеялась, радуясь ощущению жизни, такому прекрасному после тишины и холода морга. Тогда и лепрекон позволил себе окунуться в реальность здесь, на поверхности. Теплый весенний день омыл его запахами цветов и молодой листвы, проснулась память древнего племени, и на мгновение почудилось Сиридину, что он оказался в волшебном лесу Оберона. Искатель застыл, впитывая в себя необычные ощущения, не сознавая, что исходят они не только от солнца и сада, но и от его странной спутницы. Он и думать забыл в этот миг о Кейси. Однако девушка сама о себе напомнила. Настроение ее снова резко сменилось, в голосе прорезались капризные нотки. - Ну что с вами такое, господин Хранитель Кладов! Вы что, птиц никогда не видели, шелест листвы не слышали? Или вам уже не интересно на подземелье монастыря взглянуть? - Женщины в жизни – прекрасные актрисы, но у них нет никакого артистического чутья. Они желают продолжать спектакль, когда всякий интерес к нему уже пропал. Если бы дать им волю, каждая комедия имела бы трагическую развязку, а каждая трагедия перешла бы в фарс9, - неопределенно изрек денди. - А вы, Оскар, могли бы и не комментировать каждое мое высказывание! Тем более после смерти вы только и делаете, что цитируете самого себя. Нет, чтобы что-то новое придумать! - А вы не слушайте, - отозвался призрак. - Слушать – это очень опасно: тебя могут убедить. А человек, который уступает доводам разума, очень неразумное существо9. Кейси закатила глаза, а потом топнула ножкой, дернула лепрекона за рукав и быстро зашагала дальше. Сиридин встрепенулся и виновато огляделся. Зря он, конечно, так размечтался, да только подумалось вдруг, что в красоте этого парка есть некое знамение. Никак и вправду не простой ключ попался. Ох, не простой! Дверь, к которой он подойдет, определенно ведет в страну фейри. А если повезет, то и самая главная дверь, та, что весь народ лепреконов вернет под покровительство его эльфийского величества. Найти только ее надо. А может, уже и нашел почти... «Да что ж я стою-то! Кейси же уходит!» - спохватился Сиридин и вприпрыжку побежал за своей провожатой.
--------------------------------------------------- ¹Сиридин – искатель (гэльск.) ²Калбхак – лысый (гэльск.) ³Тринити-колледж – основан в 1592 году по приказу королевы Елизаветы. Ныне – часть Дублинского университета. Одно из старейших учебных заведений Великобритании и Ирландии. Поначалу под колледж было выделено здание заброшенного монастыря за южными стенами Дублина. Строительство остальных зданий началось почти сто лет спустя. Позднее город разросся в южном направлении. В настоящее время университет находится в центре Дублина. 4Кейси – бдительная, бодрствующая (гэльск.) 5Джонатан Свифт – английский писатель-сатирик, поэт, общественный деятель, автор знаменитой тетралогии о приключениях Гулливера. В 1686 году окончил Тринити-колледж. С 1713 года по 1727 год – настоятель (декан) собора Святого Патрика в Дублине. 6Уильям Стокс (1804-1878) – учился медицине в госпитале Мит при Тринити-колледже, позднее там же преподавал. Его перу принадлежат несколько важных работ о сердечных и лёгочных заболеваниях, в том числе «Трактат о диагнозе и лечении грудных болезней», и «Болезни сердца и аорты», а также одно из первых руководств по использованию стетоскопа. 7Деннис Парсонс Беркитт - ирландский врач. Окончил Тринити-колледж в 1935 г. Доказал роль климатических условий и несбалансированного питания в увеличении риска онкологических заболеваний. Работая в Уганде, обнаружил в 1957 г. злокачественное новообразование. 8Оскар Уайльд - английский поэт, писатель, эссеист ирландского происхождения. Окончил Тринити-колледж в 1874г. 9 Оскар Уайльд Вот как ползу, так и отражаю!
Кейси сразу отмела идею искать потайную дверь в обжитой части подземелья. - Если она здесь и была, то студенты уже давно нашли и вскрыли, - уверено заявила она. - Но ключ... – возразил было Сиридин. Ему очень хотелось осмотреть все помещения, чтобы, не приведи Оберон, не пропустить чего. - Да что им ключ! – фыркнула девушка. – У нас умельцы есть чужие запароленные профайлы взламывать, а тут какая-то дверь волшебная. Что не вскрыли, то взорвали бы. Нет, искать нужно в закрытой части подземелий. Там то ли склад какой-то, то ли коммуникации. Пошли. И они пошли. Но уткнулись во вполне современную запертую железную дверь с электронным замком. Красивый ключ Сиридина никак не мог к ней подойти. Лепрекон пригорюнился. Сам-то он мог преодолеть препятствие, пройти под полом или внутри толстой каменной стены. Он же фейри! А вот Кейси так не смогла бы. Но бросать ее сейчас, почти у цели, такую заинтересованную и доброжелательную, казалось искателю почти предательством. Неугомонный Логан засунул голову в панель замка и что-то с любопытством там разглядывал. Дверь вдруг задрожала от его гулкого хохота. - Фигасе! Эта хреновина электронная эктоплазмы боится! Ишь как задергалась! Умора! Ух! А-а-а! Щекотно! А-а-апчхи! Несознательный призрак со смехом отлетел к дальней стенке, а в замке что-то загудело, защелкало, заискрило, потом негромко хлопнуло, и тяжелая металлическая створка слегка отошла от косяка. - Ух ты! – восхитился Сиридин, а Кейси покачала головой. - Вот уж не думала, что даже от этого олуха может быть какой-то толк. Спасибо, Логан, - и толкнула дверь. В широком но низком коридоре автоматически зажегся свет – длинные матовые лампы под потолком. Сиридин подумал, что это какое-то волшебство. Вот ведь, до чего только яйцеголовые не додумались после того, как файри ушли из мира! Вдоль обеих стен тянулись стеллажи с какими-то странными приборами. «Уж никак артефакты магические!» - подумалось коллекционеру. Сразу захотелось все пощупать да потрогать, проверить на волшебность. Так и потянулась к новому-неизвестному, к тому же такому загадочному и блестящему душа барахольщика. Но Сиридин себя одернул. Выглядело все чистым и ухоженным, чувствовалось, что здесь бывают и довольно часто. Грабить людские кладовые для лепреконов, конечно, дело самое милое, да вот только непонятные они, артефакты этих яйцеголовых, без золота, без каменьев. Принесешь такой в дольмен, свои же на смех поднимут. Кому надо. Да и не время сейчас было на такие мелочи отвлекаться, ведь впереди ждала дверь в страну фейри. - Ну надо же! – возмутилась девушка, приглядевшись к одной из полок. – У них тут такие сокровища пылятся, а мы со всяким старьем мучаемся! – потом присмотрелась и задумчиво добавила: - А может, как раз новое и завезли... При слове «сокровища» Сиридин чуть не разорвался надвое между барахольщиком в своей душе и искателем. И если б веселый хвостик на затылке Кейси не увлек его снова вперед, не досчитались бы людишки какого-нибудь ценного артефакта. Но лепрекон просто не мог сопротивляться той непонятной силе, что заставляла его двигаться вслед за девушкой. Потом обжитые места закончились и начались завалы, судя по всему давным-давно сюда снесенных сломанных столов и стульев, скелетов безнадежно устаревшего оборудования и прочего хлама, по каким-то невнятным причинам не вывезенного из здания. Здесь уже было пыльно, царил полумрак, пахло плесенью. И вот наконец сырой сводчатый коридор закончился и обозначился провал крутой каменной лестницы. Фонарей там не было и в помине, а тусклые редкие лампочки под потолком импровизированной кладовки не считали своим долгом освещать еще и какой-то подозрительный спуск чуть в глубь Земли. Сиридин и Кейси переглянулись. От ступеней веяло манящей тайной, предвкушением открытий, но и то и другое надежно прятала в себе коварная тьма. - Логан! – требовательно позвала Кейси. – А светиться ты случайно не можешь? Я где-то читала, что бывают светящиеся призраки. - Я их сам придумал! – фыркнул Оскар. - Жаль, - вздохнула девушка. Искатель тоже вздохнул, а потом вызвал волшебный светлячок, замерцавший лиловым светом под сводом пролета. Ох и попадет ему, если кто прознает, но и так уже за ним грешков не меряно в этой вылазке – одним больше, одним меньше. Не останавливаться же сейчас, когда цель кажется такой близкой! Кейси запрыгала от восторга. Сиридин галантно пропустил девушку вперед, прямо под круг неяркого света, а сам стал спускаться следом, придерживаясь рукой за стену. Лестница казалась бесконечной. Они все шли и шли, а склизкие ступени продолжали ложиться под ноги. Казалось, этот путь ведет в центр Земли. Становилось все более влажно и зябко. Пару раз Сиридин чихал, чем, похоже, здорово пугал Кейси. Но девушка не подавала виду, что ей страшно, и упорно двигалась вперед. Что-то новое появилось в ней, пока они преодолевали бесконечную лестницу – какая-то сила, возникшая, казалось, из древних способностей Говорящих, целеустремленность, наполненная ее собственной сокровенной магией. Теперь уже ничто не смогло бы отвлечь лепрекона, оторвать его от созерцания спины Кейси. Задумайся Сиридин, и вспомнил бы, наверное, что вот так же предки его шли за Обероном к великим целям монарха, подчиняясь той же волшебной властности. Но он не думал ни о чем, лишь шел и шел за девушкой, а душу его наполнял восторженный покой. Все было правильно, так, как должно было быть. Даже призраки, казалось, это почувствовали и примолкли. Не шумел и не хихикал по каждому пустяку Логан, не язвил в адрес спутников Оскар. Чудесный лиловый свет охранял девушку от мрака подземелья и служил путеводной звездой остальным. Наконец, спуск закончился. Светлячок выхватил часть ровной площадки, тонущей в вечном мраке. Казалось, в глубоких тенях прячутся злобные стражи этого места. Сиридин не удивился бы, узнай, что его величество специально оставил здесь какие-то охранные сущности, чтобы не подпустить к волшебной двери кого попало. И Кейси вдруг задрожала и снова превратилась в маленькую напуганную девчушку – и не скажешь, что студентка, а тем более медиум, который даже мертвецов не боится. Магия ее, что упорно вела их всех к этому месту потонула во тьме, и Сиридин на мгновение чуть не задохнулся от мысли, что все было напрасно и нет никакой двери в лето. Но ведь он был искателем! Он не мог отступить! Лепрекон сделал шаг вперед, стал рядом с Говорящей и поднял светлячок повыше. Она была здесь. И это была именно Она. Уж волшебную-то дверь в страну вечного лета хранитель кладов ни с чем не спутал бы – он очень внимательно разглядывал картинки в старой тетради. Правда, за столетия медные узоры на дубовой панели потемнели, покрылись патиной и пыль и местами стали совсем неразличимы. Поэтому определить по одному внешнему виду, главная ли это дверь, или она откроет проход только для него одного, Сиридин не мог. Но он был уверен, точнее, почти уверен, что его ключ обязательно окажется самым-самым. Ведь не просто так сопутствовала ему удача и с этим заданием, и с поисками. А чудесный весенний день в не менее чудесном парке разве не был знамением? Ничто не могло бы убедить барахольщика в обратном, когда он, затаив дыхание, вставил в замочную скважину свою драгоценную находку. Сиридин очень боялся, что в этом сыром подземелье замок мог заржаветь и уже не поддаться, но ключ провернулся на удивление легко. Дверь, словно только язычки ее и удерживали, сразу же начала открываться внутрь с протяжным душераздирающим скрипом. А за ней светило солнце, пели птицы, журчал ручей, шелестел эльфийский лес и... стоял Пак. - Вот ведь! Нашелся-таки настойчивый соплеменничек! – засмеялся он, но тут же осекся и уставился на Кейси. Сиридин, как завороженный, шагнул к двери. – Стой! – закричал вдруг прародитель всех лепреконов. – Ни шагу дальше, родич! Я должен позвать короля. И исчез. Хранитель кладов не смог ослушаться приказа самого Пака. Он застыл на пороге двери в лето и пожирал глазами благословенную страну фейри. - Как красиво! – выдохнула за спиной Кейси. – Сиридин, а мне можно туда войти? Но он не успел ответить. Запели фанфары, застучали копыта, и пара прекрасных оленей выскочила на поляну перед дверью. Пак спрыгнул со спины со спины самца с роскошными ветвистыми рогами, повернулся спиной к хранителю кладов и низко поклонился животным. И в то же мгновение они превратились в их величества Оберона и Титанию. Сиридин упал на колени. Восторженно вскрикнула Кейси. Кажется, даже призраки заколыхались с особым почтением. А когда лепрекон поднял голову, чтобы поприветствовать своего короля, он увидел странную картину: Оберон украдкой вытирал слезы, а Титания стояла на самом пороге и протягивала руки к растерянной девушке. Пак подошел к искателю и опустился рядом с ним на корточки. - Вот такие дела, парень, - сочувственно сообщил он. - Какие такие дела? – не понял Сиридин. - Невеселые. Для тебя во всяком случае. Пройти в эту дверь может только один фейри... - Как один? – вскинулся бедняга. Он ведь был так уверен, что его ключ – самый главный! - Да, только один, - кивнул Пак. – И тебе придется выбирать. Либо пройдешь ты, и станешь жить в стране вечного лета, но их величества всегда будут взирать на тебя с укором и едва ли простят такой выбор. - Да почему?! – закричал Сиридин, но прародитель не обратил внимания на вопрос. - Либо пройдет эта девушка – возрожденная дочь Оберона и Титании, потерянная при Исходе, - он покачал головой и вздохнул. – Вот ведь! Знал бы король, что собственная дочь проказничает вместе с лепреконами, глядишь, и не был бы столь суров с нашим народом. А так, выходит, и нас наказал, и себя... Вот только если ты, парень, пропустишь в страну фейри принцессу, самому тебе придется вернуться в дольмен, да... – и чуть бодрее закончил: - Зато ты заслужишь вечную благодарность их величеств, а это, поверь, немало. - Так значит, Кейси... – пробормотал несчастный искатель и шмыгнул носом. Все происходящее казалось ему ужасно несправедливым. Не только по отношению к себе самому, но и по отношению к Кейси, и ко всему народу хранителей кладов, и даже по отношению к королю с королевой. Ведь лепреконы, как уже говорилось, не любят трагедий, а мелодрам и подавно. Но и грустить они тоже долго не умеют – они же шутники. – То-то она мне с самого начала показалась какой-то странной: то плачет, то смеется, - проворчал Сиридин. – Эльфийка, как есть. Ну и ладно! – он махнул рукой, поднялся и отступил от проема. Почесал в затылке, полюбовался, как поблескивает солнце на узорной головке волшебного ключа, а потом упрямо выпятил подбородок, посмотрел на прародителя и сказал: – Зато теперь я знаю, что нужно искать! Не успокоюсь, пока не добуду ключ от той двери, что приведет в страну фейри всех лепреконов. А не так, чтобы только для себя. Вот! - Ах, господин Хранитель Кладов! – Кейси, смеясь и плача одновременно, обняла сразу смутившегося барахольщика. – Я так тебе благодарна! Я никогда – никогда! – этого не забуду! Так и знай, что на твоей стороне всегда будут добрые пожелания принцессы волшебной страны! - Конечно, ваше высочество, - пробормотал Сиридин, в глубине души уверенный, что такое ветреное существо, как Кейси, забудет о своих обещаниях, как только отвернется. А потом девушка шагнула через порог, ее охватило золотистое сияние, и через минуту она уже, смеясь, взвилась в воздух на радужных стрекозиных крылышках. Дверь начала медленно закрываться. Последнее, что за ней увидел лепрекон, и что навсегда запечатлелось в его памяти надежней любых кладов – это склонившиеся в благодарном поклоне перед ним, Сиридином, королева Титания и король Оберон. Коллекционер в его душе и так и эдак покрутил это видение и остался доволен, даже горд. Все лучше, чем вечная королевская обида, хоть и в стране фейри. Совсем уже не заботясь о безопасности, искатель снова повесил светлячок, чтобы попрощаться с призраками, прежде чем нырнуть в дольмен. Но тех не было – исчезли. Да и что им делать в Тринити-колледже без медиума? Зато сбоку кто-то завозился. Сиридин обернулся и не поверил своим глазам. Из исчезающей щели, что все еще обозначала теперь уже утраченную дверь, вытаскивал защимленную полу сюртука сам Пак. - Ты? – изумленно выдохнул искатель. - Ага, - отозвался прародитель. - А ты что думал? Ты тут такое приключение затеял – главную дверь искать, а я там отсиживаться стану? - Ну... – протянул Сиридин. Настроение у него опять стало портиться. Он только-только утешил себя тем, что не просто уйдет жить в волшебную страну, а станет именно великим героем своего народа, который поможет вернуться всем. И вот, на тебе! Теперь оказывается, Пак собирается тоже поучаствовать в мероприятии! А ведь лепреконы народ недоверчивый, да и барахольщика не уважают. Как пить дать потом всю славу припишут прародителю, а он, Сиридин и вовсе ни при чем окажется. Обидно! Пак, наконец, справился с застрявшей одежкой, встал и отряхнулся. Огляделся по сторонам, поморщился. - И что, наш сумасбродный король все двери в такие вот гадкие места позасовывал? – проворчал он. - Не знаю, - Сиридин пожал плечами. – Я только одну и видел. Но не думаю, что входы в волшебную страну плохо замаскированы. Наверняка остальные в местах и пострашнее будут. - Не, ну так не интересно! – обиженно выпятил губу Пак. – Я на такое не подписывался, - с минуту он о чем-то размышлял, а потом беспечно махнул рукой. – Да ну их, эти двери! Лучше скажи, где здесь у вас можно пошалить? Вот как ползу, так и отражаю!
Двойственное впечатление. С одной стороны, занимательный сюжет и хороший стиль. С другой - неточности и "непонятки". Увиделись ошибки, но это потом, по желанию автора, напишу. Симпатичный ГГ - лепрекон:
Quote (kagami)
Он ведь никогда ничего особо ценного не находил, этот барахольщик.
Quote (kagami)
Это для других он был барахольщиком, но сам себя относил к меломанам и коллекционерам, склонностью своей гордился и отказываться от нее не планировал.
Патина (итал. pátina), плёнка различных оттенков (от зелёного до коричневого), образующаяся на поверхности изделий из меди, бронзы и латуни в результате коррозии металла под воздействием естественной среды либо в результате патинирования. Поэтому это выражение странно:
Quote (kagami)
поеденный зеленой патиной
Черенок - рукоятка какого-нибудь орудия. В данном контексте получается, что ключ - это орудие?
Quote (kagami)
Черенок его погнулся
Мысли ГГ замечательно ироничны:
Quote (kagami)
Да его проказы в учебники вошли! Классик!
Quote (kagami)
Впрочем, если лепреконы и растеряли фантазию, то люди – совесть. Кто теперь клады честно ищет?
В данном месте возник вопрос: а те кладоискатели, что в газетах не пишут о своих намерениях, как "нейтрализовываются"?
Quote (kagami)
просмотреть утренние людские газеты, узнать, не покушается ли кто на сокрытые его народом клады, и, в случае чего, принять меры
Мне показалось, что ГГ чихал из-за каких-то чар, наложенных на ключ. Поэтому банальная простуда как-то разочаровала:
Quote (kagami)
Сиридин уж не грешил на пыль, чихал во всю, нос у него распух, глаза покраснели, в горле першило.
Потешалась над амбициями ГГ, но с концовкой это не очень "вяжется":
Quote (kagami)
А еще он мечтал, что найдет дверь в эту прекрасную страну – и не просто дверь, а самую главную - откроет ее своим ключом и присягнет его величеству на верность. А следом за ним и все хранители кладов – ведь его ключ наверняка самый главный из двенадцати. И его, Сириндина, имя будет вписано в историю племени золотыми буквами, совсем, как имя Пака.
Вот с этого момента стало понятно, что Кейси - не обычная девушка (это автор специально "раскрывает карты"?):
Quote (kagami)
Недавняя скорбь испарилась, не осталось ничего, кроме любопытства. Какая-то смутная догадка заставила лепрекона вздрогнуть и насторожиться, но мысль тут же ускользнула.
Немного непонятно, кто же Логан - друг или не друг:
Quote (kagami)
безвременной кончине друга детства
Quote (kagami)
Причем они даже не дружили
Фразу хорошо бы закончить - предвкушение чего:
Quote (kagami)
Сиридин был полон предвкушения.
Здесь замечательный инцидент:
Quote (kagami)
Эта хреновина электронная эктоплазмы боится!
Опять же не очень "синхронно" с концовкой:
Quote (kagami)
При слове «сокровища» Сиридин чуть не разорвался надвое между барахольщиком в своей душе и искателем.
Ступени ложатся - показалось не очень удачным:
Quote (kagami)
Они все шли и шли, а склизкие ступени продолжали ложиться под ноги.
Опять показалось странным - ключ повернулся легко, а дверь со скрипом (частично смазали?):
Quote (kagami)
ключ провернулся на удивление легко. Дверь, словно только язычки ее и удерживали, сразу же начала открываться внутрь с протяжным душераздирающим скрипом
Когда ГГ успел вытащить ключ?
Quote (kagami)
полюбовался, как поблескивает солнце на узорной головке волшебного ключа
Заключительная фраза очень понравилась:
Quote (kagami)
Да ну их, эти двери! Лучше скажи, где здесь у вас можно пошалить?
Cat20087, спасибо! Знаю, что остались какие-то мелочи, которые нужно привести к общему знаменателю. Из-за того, что рассказ писался не на одном дыхании могли возникнуть нестыковки. Когда подправлю все, что посчитаю нужным, перезалью текст. Вот как ползу, так и отражаю!
Чувствую, за один раз весь рассказ не вычитать. Буду кусочками разбирать.
Quote (kagami)
Ну откуда сокровищу взяться ни с того ни с сего? Все они давно описаны, внесены в Книгу Кладов и охраняются.
Неудачное сочетание "сокровищу" (ср.р., ед. ч.) с "все они" (мн.ч).
Quote (kagami)
Он ведь никогда ничего особо ценного не находил, этот барахольщик. Так, безделки.
Quote (kagami)
Тут бы за золотом и каменьями уследить, чтобы они в руки алчных людишек не попали – что там какой-то ключ.
(Здесь бы дополнить: "А он со всякой ерундой носится")
Quote (kagami)
Черенок его погнулся то ли от удара камнем, то ли под тяжестью вековых наслоений земли.
(Детали (части) ключа: головка, стержень, бородка. Вызывает сомнение "под тяжестью вековых наслоений" в качестве причины. )
Quote (kagami)
Сам-то Сиридин давно для себя понял, что тех, кто чем-то отличается от остальных, понимают редко и еще реже ценят.
(Повтор. Лучше "для себя понял" заменить. Да и как можно понять не для себя?)
Quote (kagami)
Это для других он был барахольщиком, но сам себя относил к меломанам и коллекционерам, склонностью своей гордился и отказываться от нее не планировал.
(Не нашел иного определения слова "меломан" кроме "любитель музыки". "Планировал" здесь неудачное слово.)
Quote (kagami)
В силу ненадежности характера и недоверчивого к себе отношения он вынужден был редко покидать дольмен лепреконов.
(Непонятно, что за "ненадежность характера"? "Вынужден был редко покидать" - что-то напоминающее "канцелярит".)
Quote (kagami)
Он мечтал,(зпт лишняя) быть самым обычным хранителем кладов, путешествовать по миру, выходя из дольмена в самых неожиданных местах.
Quote (kagami)
Ну(зпт) и, разумеется, рыскать под землей, в надежде обнаружить(отыскивая) что-то действительно ценное.
Quote (kagami)
Такое, чтобы все ахнули,(зпт лишняя) и чтобы сам Калбхак внес его в Книгу(зпт) и, поцокав языком, сказал свою любимую поговорку: «Не оскудеют кладовые племени лепреконов!»
("Сказал поговорку" - неудачно, слово "сказал" нужно заменить. ) Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Газет было много,(зпт лишняя) и с каждым годом становилось все больше, на что книжник неустанно сетовал.
Quote (kagami)
Но, тем не менее, как-то очень быстро с этим делом справлялся и любил после обеда соснуть часок-другой.
(Не достает подлежащего)
Quote (kagami)
Но дни проходил за днями(или "проходил день за днем" или "дни проходили за днями"), а ничего нового в старой книге так и не обнаружилось.
Quote (kagami)
Каждая из них несла в себе тайну и надежду, но со временем забывалась.
(Так и хочется заменить на "но все они со временем забывались")
Quote (kagami)
Как-то раз, уже перелопатив все записи по потерянным сокровищам,
(м.б. "записи о"?)
Quote (kagami)
Тетрадка была тоненькая и очень-очень старая, сразу чувствовалось, что никто давно ее не трогал.
(что её давно никто не трогал (не открывал))
Quote (kagami)
Ну(Здесь "ну" лишнее), правда, выделил лепреконам дольмен, но с остальной страной фейри никак не связанный, а потому сырой да затхлый.
Quote (kagami)
Другим-то, кого всего по двое-трое в мире людей осталось, и того хуже пришлось – кто поупрямей, по сей день живет да прячется, а кто нетерпеливый, возрождается(?) время от времени в надежде, что сжалится король, да заберет в страну вечного лета.
Quote (kagami)
- Вот и про тебя наверняка ничего не скажешь, - вздохнул Сиридин и погладил ключ по погнутому черенку. – Может ты – главное наше сокровище, путь в страну лета, а может – и впрямь безделка, как все говорят, - и снова чихнул.
(Может, ты главное наше сокровище - путь в страну лета)
Quote (kagami)
Сиридин уж(уже) не грешил на пыль, чихал во всю, нос у него распух, глаза покраснели, в горле першило.
Quote (kagami)
Даже яркие клетчатые пледы из шерсти тонкорунных северных овец не спасали в(от) промозглой сырости дольмена.
Quote (kagami)
Сиридина информация укладываться отказывалась, поэтому на смену удивлению от появления начальника очень скоро пришло желание поскорее от него избавиться.
(м.б. удивление чему? "удивлению приходу начальника", "визиту начальника") Где здесь пропасть для свободных людей ?!
Потом были еще вылазки и еще находки. Каждая из них несла в себе тайну и надежду, но со временем забывалась.
Quote (kagami)
Quote (Munen) Так и хочется заменить на "но все они со временем забывались
а вот лишнее местоимение в текст впихивать совсем не хочется.
А меня "спотыкает" переход от множественного числа к единственному.
Quote (kagami)
Да я как бы в курсе, но и без него пережить можно. (в соответствии с правилами русского языка)
Можно, но когда его долго нет, то возникают вопросы, о ком речь-то?.
Quote (kagami)
Может ты – главное наше сокровище, путь в страну лета, а может – и впрямь безделка, как все говорят, - и снова чихнул.
Quote (kagami)
Ни по смыслу, ни по грамматике неправильно!
По смыслу ничего не скажу, но с грамматикой и правда проблемы.
Quote
МОЖЕТ, вводное слово и в значении сказуемого
1. Вводное слово. То же, что «может быть, возможно, вероятно». Выделяется знаками препинания, обычно запятыми. Подробно о пунктуации при вводных словах см. в Приложении 2.
Шаганэ ты моя, Шаганэ! // Там, на севере, девушка тоже, // На тебя она страшно похожа, // Может, думает обо мне... С. Есенин, Шаганэ ты моя, Шаганэ... В том селе был у одного козака, прозвищем Коржа, работник, которого люди звали Петром Безродным; может, оттого, что никто не помнил ни отца его, ни матери. Н. Гоголь, Вечер накануне Ивана Купала. Звон кружил, дрожал не умолкая, // А она стояла у окна, // Всей душою, может, понимая, // Что менять решенья не должна. Э. Асадов, Телефонный звонок.
2. В значении сказуемого. Не требует постановки знаков препинания.
В саду горит костер рябины красной, // Но никого не может он согреть. С. Есенин, Отговорила роща золотая... Было душно от жгучего света, // А взгляды его – как лучи. // Я только вздрогнула: этот // Может меня приручить. А. Ахматова, Смятение. Не знаю, можно ли верить таким рассказам, но вполне допускаю, что выпущенная в городе на волю лисица может себя прокормить... И. Соколов-Микитов, Лисицы. http://gramota.ru/spravka/punctum/58_416
Quote
§ 15. Тире между подлежащим и именным сказуемым не ставится:
1. Если подлежащее выражено личным или указательным местоимением: Она его дочь. Он хочет понять ее (Щерб.); Это кабинет? Это спальня? (Ч.)
Примечание. Тире возможно: а) если все предложение заключает в себе вопрос, сопровождаемый удивлением: Она — его дочь?! (оба члена предложения имеют ударение); б) при подчеркивании указания на данный предмет: Это — кабинет (И это — кабинет); в) при противопоставлении: Я — учитель, а ты — инженер. "Правила русской орфографии и пунктуации", Полный академический справочник. РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК Отделение историко-филологических наук, Институт русского языка им. В. В. Виноградова http://www.sinykova.ru/bibliot....000#t97
А разве только имя собственное может быть подлежащим? Какие откровения, однако!
Я так сказал? Или откровением является, что книжником можно назвать и Калбхака, и Сиридина? Или откровение, что читатель не прочь знать, о ком идет речь? Где здесь пропасть для свободных людей ?!
И, кстати, никто, кроме Калбхака в рассказе, как книжник не определяется. Сиридин в том числе.
Quote (kagami)
Соплеменники определили барахольщика в помощь Калбхаку-книжнику.
Quote
После собственного имени лица дефис ставится только в случае слияния определяемого существительного и приложения в одно сложное интонационно-смысловое целое, например: Иван-царевич, Иванушка-дурачок, Аника-воин, Дюма-отец, Рокфеллер-старший
Собственно, я не думаю, что Аника единственный воин, а Иванушка единственный дурачок. Где здесь пропасть для свободных людей ?!
я не думаю, что Аника единственный воин, а Иванушка единственный дурачок.
АААААААААААААААА! Дошло! Так претензии вообще к другому предложению, не к тому, которое без подлежащего! Так сразу и сказал бы. Не, у меня "книжник" только Калбхак, а Сиридин - искатель, хранитель кладов, барахольщик, коллекционер. Кто угодно, но не книжник. Вот как ползу, так и отражаю!
Мне понравилось. На стилистику если можно обращать внимания не буду - мне прсто понравилось Укажу только. что поскольку речь идёт об Ирландии
Quote (kagami)
Понаехали со всего Альбиона яйцеголовые, принялись приказы отдавать.
ошибка. Альбион - это всегда Англия. а Ирландия никогда частью Альбиона не была. И ещё - яйцеголовые - анахронизм. да ещё и просторечный.
Плюс добавлю комментарий ещё о одного человека. которому дал прочитать. По образованию переводчик. так вот он сказал что из рассказа очень хочется вычистить избыток просторечных выражений. очень они не к месту
например
Quote (kagami)
снова подала голос Кейси, пресекая спор в зародыше.
Но ему тоже понравилось А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
девушка плакала, а плачущие девушки, как оказалось, вызывали у барахольщика оторопь.
и не только леприкон. Сказка хорошая, поучительная. Мне очень понравилась. Читала запоем, поэтому и не видела ошибок, хотя, может потому, что их не было. Спасибо, получила море удовольствия, как обычно.
ПиСи: знаешь, дочитала твою сказку, написала отзыв, выключила комп, собралась спать ложиться, когда поймала себя на мысли, что все еще думаю о твоем рассказе. Зацепил он меня. Тебе действительно удалось создать сказку в реальности. Я все еще под впечатлением, видать и сниться будут мне твои леприконы и призраки, особенно нахальный Оскар А что там, за углом круглого дома?
kagami, присоединяюсь к Moor-moor. Сказка, добрая и полная шаловливым лепреконским духом.
Как наберусь сил - а это случится, вероятнее всего, к воскресенью - оформлю результаты вычитки. У меня сердце не на месте, когда я вижу интересную и с душой написанную историю, в которую проникли тапкогены.
kagami, я помню про обещание. Помню и выполню. Но с воскресеньем не задалось
и не только леприкон. 
Но с воскресеньем не задалось