Ох, уж это удивительное чувство пресыщенности всяким весельем! Вот интересно, по какой такой шаловливой причине, начинаешь с ненавистью относиться к человеческим радостям? К чужим человеческим радостям. Любопытно, но в нашем мире есть много, над чем мы смеяться не можем, многое, над чем запрещено потешаться и огромное количество того, что нас просто не забавляет. Но есть то, над чем должен посмеяться однажды каждый. Смерть - та единственная, которую стоит встретить широкой улыбкой. В независимости от того, сколько зубов у вас осталось от жизни.
I глава На скамейки в заброшенном безлюдном парке сидел мужчина. Он кормил голубей, изредка поднимая спадавший на землю шарф. Если произвести беглый анализ его образа, то можно было бы определить, что этот человек одинок и глубоко несчастен. Может и так. В оценке любого человека очень важно не дополнять характеристики своими собственными предпочтениями. Нужно смотреть через чистые стекла. Наши Окна Разума, зачастую бывают заброшены и не мыты. Мужчина посмотрел на часы и поспешно ушел из парка. Воркующие птицы быстро забыли о своем кормильце и полетели в поисках другого Дающего. Он шел по знакомой дороге, спешил выполнить то, к чему был призван. Быть учителем призвание каждого человека с личной историей… Профессор Гудвин как всегда тихо зашел в аудиторию и приготовился к вербальным пыткам. Говорить, когда нет желания, когда хочется помолчать и подумать, тяжелое испытание для человека с тонким восприятием. Через несколько минут это небольшое помещение будет напоминать муравейник, кишащим матками-королевами и их трутнями. Малышей-работяг здесь мало, они затерялись между учебниками и бумагами и тянули на себе остальных. Но, не смотря на все это, профессор, облокотившийся на большой стол, любил свою работу и с уважением относился ко всем, с кем ему приходилось разделять любовь разбавлять заготовленные фразы чистой импровизацией. В аудиторию по привычке первым влетел кучерявый юноша. Сегодня на его правом глазу была повязка с красным крестом посередине. Какое интересно у него настроение на этот раз? - Сегодня ты врач?- спросил профессор. - Медсестра, - пояснил юноша, гордо поправляя повязку скрывающую отсутствие голубого глаза.- Я сегодня спас одного старика. - Любопытно,- отрешенно бросил Гудвин и пошел открывать окна. Окна аудитории, в которой он преподавал, давно жили своей жизнью. Под покровительством сильного ветра и окутанные серым тополиным пухом, они служили убежищем для мертвых мух и заблудших майских жуков. - Что за старик? Кучерявый юноша, достал общую тетрадь с пестрой обложкой. Предмет его творчества звонко шлепнулся на исписанную парту. - Это был моей отец,- ответил он и улыбнулся беззубым ртом. Профессор Гудвин давно ради интереса пересчитал количество белых просветов в оральной полости юноши. Их было двенадцать. - У кого твой зуб на этот раз? Прежде чем ответить, Кучерявый языком проверил процесс заживления воспаленной десны.- Я подарил его Лысой. - Лысой?- удивился профессор. - Это первокурсница. Вы наверняка ещё не знакомы. - Наверняка,- согласился Гудвин.- Не одной лысой девочки в нашей школе, я не припомню. - Я люблю ее,- произнес Кучерявый и презрительно оглядел уже не молодого преподавателя. - Не сомневаюсь!- воскликнул профессор, аккуратно присаживаясь на массивное кожаное кресло.- Как и тех бесследно пропавших девчонок. - Их было не так много. - Их было двадцать. Кучерявый мальчишка с повязкой на глазу, слыл хулиганом; вспыльчивым и грубым человеком росло сие дитя. В возрасте пяти лет мальчуган по незнанию убил четыре новорожденных котенка, попытавшись открыть им глаза пятисантиметровым гвоздем. С тех пор он полюбил кошек. Разных и в любом виде. «Они легко умирают», говорил он. Кучерявый довольно улыбнулся. Место, где ещё несколько часов упрямо держался острый зуб, безутешно рыдало кровью. Прозвучал звонок. Та четверть минуты, за которую входил класс шестьдесят девять «Г», для профессора Гудвина всегда замедлялась до семи волнительных ударов собственного сердца. Первыми, как всегда заходит пятерка самых трудных учеников: Красовский, Милке, МакТери, Буффо и Гаджер. В каком интересно расположении духа был господь, когда позволил этим паршивцам собраться в одном классе? И насколько широкой была улыбка дьявола, когда их куратором назначили профессора Гудвина Аральди? Малолетний сброд, распихивая друг друга, расселся на облюбованные заранее парты. Профессор бегло осмотрел шумную аудитории: не хватало Алисы - единственной ученицы, по мнению Гудвина, по распределению попавшей в этот класс не зря. Последним с природным величием вошел сын местного лорда. Юный Эрик Роше – лицо неприкосновенное и незаслуженно обласканное многими учителями. Его отец спонсировал факультеты и толстощекого директора этой школы. - Все, можно начинать,- надменно произнес сын лорда и сел на первую парту. - Спасибо Эрик,- поблагодарил профессор, и как обычно, мысленно осыпал проклятьями продажный коллектив. – Перекличку делать не будем. Вижу, что нет Алисы. Где она? Кто-нибудь скажет? - Я видела ее на кладбище!- донесся писклявый выкрик откуда-то сверху,- она хоронила своего медвежонка. Гудвин поджал губу,- вот как… Хоронить плюшевых медвежат, здесь было принято, когда тебе исполняется восемнадцать. Тут же, после обряда захоронения, совершеннолетние детки обрастают бедами, словно ядовитым плющом. Свобода, что несет в себе наивность ребенка, превращается во вседозволенность неокрепшей психики юного человека. Профессор потер выдающийся подбородок. – Алисе ведь нет восемнадцати? - Нет!- пропищал тот же голос сверху. - Понятно,- он резко встал.- Тогда начнем…
* * *
- Вацлов! Вацлов! Горим! Вставай мерзость! Сознание молодого вампира не хотело возвращаться. Попытки открыть хотя бы один налитый кровью глаз, бесследно унеслись, вместе с голосом, который пытался его разбудить. Пожар в квартирке разгорался с новой силой, даря окрестным домам ненавистный для хозяев свет. - Васслов… - чесночной отрыжкой прошлось по чуткому носу вампира. - ЧЕСНООООК!- взревел Вацлов и вскочил на пошарканный потолок.- Чеснок! Чеснок! Гадость! Тьфу-у-у! - ГОРИМ! ИДИОТ! Вацлов наморщил распухший от запаха чеснока нос и тревожно огляделся. Сто процентов природного кайфа мурашками забегали по телу вампира. Огонь подбирался снизу, просовывая языки под тяжелую дверь комнаты. - Удивительно, - шепнул Вацлов и посмотрел вниз.- Алиса, это ты нас подожгла? - Вацлов! – прокричала маленькая черноволосая девушка, погрозив разломанной головкой чеснока. – Ты так и будешь там сидеть? Вампир шмякнулся на пол. – Я могу и здесь посидеть. - Издеваешься?- девочка вцепилась в волосы молодого вампира.- В окно! Выноси меня отсюда! Вацлов обиженно поднялся. – А что случилось? Окончательно разозлившись и не зная, как привести приятеля в чувства, Алиса схватила бледную руку вампира и возмущенно вонзила в нее остренькие зубки. - Я же предлагал обратить тебя, чего отказалась? Вижу позывы то, есть. - Ну, тебя! – вскрикнула девушка и выглянула в окно. Засаленные крылья тюля развивались на ветру, зазывая вверх, проходящих мимо горящего дома зевак. - Это четвертый этаж,- произнесла Алиса.- Я могу и разбиться и остаться калекой. - Ах, да, верно,- вспомнил молодой вампир, бережно обхватив девушку сзади.- Ты же человек. Только скажи, я с удовольствием тебя укушу. Вацлов судорожно засмеялся, подытожив свою радость коротким хрюканьем. - Ты и без моего разрешения пытался это сделать. - Ну не начинай. Тяжелая дверь, державшая шумные потоки огня затрещала. - Вацлов! Почуяв опасность, молодой вампир раскрыл перепончатые крылья и вылетел из окна с симпатичной ношей на руках. Отчаявшись достать последнюю жертву, огненное пламя сделало последний рывок и с грохотом разбитого стекла ворвалось в комнату. Горячий порыв ветра настиг вылетевшую парочку, и обрушив все свое возмущение, бросил сбежавших на лоток с овощами. - ЧЕСНОООК!- завопил Вацлов, стряхивая с себя ненавистные чесночные головки. Алисе повезло больше, она приземлилась на ящик с помидорами. - О нет! Девчонка разбилася,- прокричал торговец овощной «каши» Вацлов напугано обернулся. Алиса лежала неподвижно, спрятав хорошенькое личико в томатное месиво. - Алиса?- тихо произнес вампир, осторожно переворачивая девчонку. Огромные черные глаза пробежались по окружающей толпе, остановился взгляд на знакомом упыре. - Что с твоим лицом?- спросила быстро очнувшаяся Алиса. Вацлов удивленно провел по худющей физиономии.- А что с ним? Девушка бодро поднялась.- Оно все в волдырях. Вампир запустил руку в волосы и вытащил луковую шелуху, от которой у бедняги была аллергия с самого рождения. - Зомба,- проговорил торговец и в ужасе открыл рот. Алиса обернулась.- Что? - Зомба, убирайся отсюда! –прокричал тот, вытащил метлу и принялся яростно рассекать ею воздух. - Я никакая не зомба. - У тебя мозгы вытекли, а ты все разговаривашь, значт зомба! Пшла прочь! Пшла зараза ходячая. - Зомба! Зомба!- закричали зеваки и разбежались кто куда.- Зомба… зомба… - Хочешь, я его укушу?- предложил Вацлов. Девушка обернулась к своему старому другу, но вся безжалостность ее помыслов исчезла при виде огромного багрового волдыря на щеке вампира. - Ой, первый раз тебя таким вижу,- засмеялась она. Вацлов наморщил опухший нос и повернулся к витрине, желая углядеть то, что так чешется. - Мля, я ж не отражаюсь,- разочарованно вспомнил он. Зомба… зомба… зомба… Услышав ненавистное слово для коренных жителей этой улицы, низшие представители вампирской диаспоры дали о себе знать. Красные глаза и острые зубы показались из темных углов переулка. Молодая парочка напугано огляделась. - Да не зомба она,- раскланиваясь в разные стороны, поспешил объяснить Вацлов.- Не зомба. Просто томатное недоразумение. Алиса стряхнула помидорные мозги с коротенькой стрижки и напугано улыбнулась. Она хоть и была завсегдатай на Владовской улице, но в перепалки с упырями никогда не вступала. Ибо силы были не равные. Исключение составлял лишь молодой вампир стоящий рядом с ней. В темноте сотканный из тени горящего дома появился местный барон. У него были длинные седые волосы: белоснежные локоны жили сами по себе, каждая из прядей двигалась лишь в задуманном ей направлении. Извиваясь словно змеи, они заботливо окутывали своего хозяина и служили ему хорошей защитой. Глаза барона сверкнули ультрамарином. - Вацлов,- произнес глубокий голос. Вампир с уважением опустился на одно колено, потянув за собой человеческую подругу.- Она не зомби барон... - Я, по-твоему, глупец. Это очевидно. Вацлов удивленно поднял распухшее лицо. – Тогда в чем я провинился перед вами? - Ты? – удивился барон и перевел взгляд на Алису.- Подойди ко мне, дитя человеческое. Девочка неспешно поднялась.- А зачем? - У меня есть вопросы,- учтиво произнес барон, хотя и мог за дерзость перегрызть Алисе горло. Одна из седых прядей приблизилась к девушке и, опутав хрупкое запястье, потянула за собой. Жестом барон пригласил Алису скрыться в переулке. Завыла сирена пожарной машины. Оказавшись в полумраке, освещенной лишь ярким свечением глаз седовласого вампира Алиса не на шутку разволновалась. Вацлов предупреждал ее: - «Никогда не приходи сюда, если взволнованна. Никогда не прибегай. И уж тем более не появляйся здесь, когда ты напугана. Сердце, чем чаще оно бьется, тем ближе жаждущие. Больше ста ударов в минуту,- и ты ужин вурдалака» - Рассказывай,- неоднозначно произнес барон. Алиса растерянно уперлась в кирпичную стену. - Ну, мы с Вацловом встретились на кладбище, потом он уговорил пойти к нему. Барон склонил голову и улыбнулся. - Как давно ты здесь? - Больше часа,- последовал ответ. - Нет. Как давно, ты, здесь? Алиса начала судорожно подсчитывать количество времени проведенного в компании молодого вампира, но как, ни старалась, оно не превышало и пары часов. - Извините, но более точного ответа я не смогу дать,- содрогнув хрупкие плечики заключила девушка. Одна из седых змей направилась к горлу девушки, и быстро намоталась на тонкую шею в несколько слоев. Барон приблизился. - Меня не интересует, сколько времени ты находишься на моей улице. - Тогда я не понимаю, - выдохнула Алиса. Огромные синие глаза сверкнули ярче, а их хозяин обнажил длинные клыки. Изящная, но в тоже время крепкая рука скользнула под рубашку девушки. Если бы не присутствие в переулке самого барона, сюда тут же сбежались все окрестные вампиры, дабы полакомиться свеженькой напуганной плотью. Даже Вацлов, укуренный упырский раздолбай почувствовал, как часто забилось сердце его подруги. Но, не смел он пошевелиться, и не пожелал прийти на помощь. Алиса же поддавшись сладкому зову титулованного вампира, легко бы превратилась в его марионетку. Пожелай барон растерзать, как птенца ее бледное тело, она с легкостью приняла бы это как дар. Но у него были иные планы. Ловким движением руки он сорвал мелкие пуговицы рубашки, бесполезным бисером упали они к ногам девушки. Тонкая длинная серебряная цепочка блеснула на бледной груди девушки. - Давно он у тебя?- томно произнес барон. Алиса на мгновение пришла в себя. - «Он знает! Он все знает…» - пронеслось в ее голове. Девушка словно занавес задернула рубашкой, то чем так уныло любовался барон - маленький золотой ключик висел на той цепочке. - Как вы…- вырвался отчаянный вздох. - Нет. Как ты, оказалась здесь?- перебил дрожащую девчонку барон.- Кто дал тебе этот ключ? Алиса пыталась сопротивляться губящему обаянию седовласого вампира. Она не могла, не хотела предавать человека, сделавшего ей, столь щедрый подарок. Ее тонкие ножки, словно свечки, плавились под магическим взглядом ультрамарина. Девушка, задыхаясь, медленно поползла вниз. - Никто,- выдавила Алиса.- Я нашла его. - Али-и-и-с-а?- настойчивый шепот вампира возвращал девушку в реальность. – А-л-и-и-с-с-а-а-к-т-о-о? Если бы бархат умел разговаривать, он бы говорил голосом барона. - «Он знает … он все знает» - испугалась девушка. Пленительная нежность сильных рук вампира, настойчиво манила в колыбель объятий. Беззащитной химерой порхнула Алиса в бездну скрытых желаний и тайных надежд. Хрупкая девичья шея навязчиво изогнулась. Сладкая венка, напугано пульсируя, проступила через бледную кожу. В голове возникли образы, отгадка которых послужила бы ответом на вожделенный вопрос вампира "Кто?". Ах, если бы барон умел читать мысли…
…Вот и готов рисунок девятилетней Алисы. Картинка на обычном тетрадном листке чернела от изломанных линий. Алиса нарисовала «путаницу». Глупая закорючка, разрослась в клубок обид и грустных воспоминаний непонятой девочки. Как часто дети начинают разговаривать с родителями при помощи рисунков. Как часто, взрослые не осмеливаются даже взглянуть на детское творчество. - Папа! Папа!- взывала Алиса, раскачиваясь на розовом стуле.- Погляди! Я нарисовала путаницу! Тишина. Девочка резво спрыгнула и побежала по длинному коридору, в кабинет отца. - Папочка, смотри! Багровый ворс ковра, вдруг стал непривычно мягким, глубоким и живым. Алиса завязла в ворсистой трясине, уйдя в мохнатую жижу по самый пояс. Не поддаваясь панике, девочка вступила в шерстяную игру, пытаясь выбраться самостоятельно. Но чем сильнее ее хрупкое тельце сопротивлялось, тем глубже проваливалось. Нарисованная «путаница» ожила и в гармоничном тандеме с ковром, безжалостно напала на Алису. -ПАА-ПАА! – прокричал беззащитный ребенок, медленно превращаясь в клубок ниток. -«Оставьте ее…я понял… я все сделаю…уходите…» - произнес знакомый голос. Алиса ощутила прикосновение родных рук и теплоту родительских объятий. Повеяло могильным холодом. Хлопая кукольными ресничками, девочка открыла глаза. Четыре неуловимых силуэта, растворились в стене только что уснувшего коридора. Девочке стало страшно. -Тш-ш. Все хорошо. Все хорошо,- успокаивал взволнованный голос отца. - Кто это был?- спросила девочка. - Это плохие люди. Алиса, они больше не появятся здесь. Обещаю. - Я несла тебе рисунок. Вот. Девочка протянула чистый тетрадный лист. Ожившая путаница не пожелала вернуться обратно на бумагу, она исчезла вместе с холодом, через незапертую входную дверь. - Она распуталась?- Удивилась Алиса.- Путаница распуталась, пап. - Так, это же хорошо. Отец заботливо перебросил дочку через плечо и понес ее вниз. В место, где жили все Алисины страхи и безумные выдумки. Куполообразный потолок давно зарос густой паутиной, откуда по ночам спускались пауки-варвары в надеже освоить новые территории и погубить больше заблудших мотылей. Алиса не любила бывать в подвале, почти никогда сюда не спускалась, разве что по настойчивой маминой просьбе бросить вниз очередной ненужный хлам. Ненавязчиво скрипнула последняя половица. Отец осторожно отворил тяжелую дверь, за которой находился, когда-то сгоревший выключатель. Одинокая лампа покачиваясь на сквозняке замигала и лениво засветила. Алиса спрыгнула на пол и спросила: - А зачем мы здесь? - Я хочу тебе кое-что показать,- последовал ответ.- Только обещай, это будет нашим секретом. Алиса пожала плечами и согласилась: - Хорошо. Несколько бесполезных коробок с истлевшей от одиночества одеждой, лихо перекочевали с пыльного пола, на покосившуюся тумбу. Старый велосипед, надувной матрац, деревянный стул и Алисина детская кроватка, служившие преградой к заветному секрету безжалостно были выселены с постоянного места жительства. Старая кирпичная кладка, хранившая память о прошлых землетрясениях, глубоким изломом переходила в плохо побеленный потолок. Именно эта уставшая стена берегла для Алисы то, что собрался показать отец. Две чугунные створки почерневших от времени ставень осторожно скрипнули. - Окошко?- Удивилась девочка. Отец подмигнул дочке и как мог низко склонился перед тайным проходом. - Заколдованное… Алиса засмеялась, радостно запрыгав по хрустящему паркету. -Тише Алиса, тише. Я хочу, чтобы ты запомнила. - Что? - Если к нам в дом, снова придут злые люди, тебе нужно будет спрятаться здесь. - Отец дернул чугунные ставни. – Это окно ведет в иной мир, там, эти люди тебя не найдут. О нем никто не знает. Алиса обиженно посмотрела на отца. Этот взгляд всегда обезоруживал его. Мужчина улыбнулся. - Ненадолго. Я потом тебя заберу. Просто, в случае опасности, сразу беги сюда. Девочка кивнула, но внимательно изучив проход, сказала: - Папа, так оно закрыто. Уже через мгновение в могучей ладони отца появилась длинная серебряная цепочка, на ней игриво покачивался золотой стержневой ключ. - Береги его. Никогда, никому не показывай, - погрозил он.- Не говори, откуда у тебя ключ, кто тебе его дал и что он открывает. Это наш с тобой секрет…
Сплотив последние силы разума в левой руке, Алиса крепко схватила ей золотой ключик. – А-л-и-и-с-с-а-а-к-т-о? – эхом донеслось дыхание барона. Изнеженная девушка молчала. Глаза вампира предательски сверкнули, а колдовские пряди затянулись в высокий хвост. - Алиса?- Барон встряхнул безвольную девчонку.- Алиса! Алиса! Разочарованным вздохом завершилась попытка околдовать дитя человеческое. На любое из смертных существ барон имел влияние, легко подчиняя своей воле. За исключением человека. Гипнотический взгляд титулованного вампира превращал людишек в безвольных кукол, скованных лишь одним физическим импульсом - глупым желанием быть укушенными. Никак иначе человеческая плоть не откликалась на очарование клыкастого гегемона. Попытки ослабить девичью хватку и завладеть золотым ключом, так же не увенчались успехом. Рачительность Алисиных воспоминаний превратила ее руку в изящную окаменелость, которая оживет, лишь соприкоснувшись со временем. Летучей мышью влетел в переулок беспокойный Вацлов. Но вот картина! Его любимая подруга с распахнутой рубашкой в объятьях очаровательного барона, предвкушая, стонет. - Что это вы здесь делаете?- позабыв о субординации, возмутился молодой вампир. Барон лишь угрожающе изогнул тонкую бровь, а Вацлов уже склонил распухшее лицо к самой земле, обеляясь за попытку нарушить дисциплину. - Тебе чего? - Барон, сюда идут ищейки. Седовласый вампир отпустил Алису. Девочка плюхнулась, словно мешок мокрой соломы. - И что? Вацлов осмелился показать красный нос. – Вурдалаки скалятся, а там Флеминг. Нам необходимо ваше очарование. Не хотелось бы, чтобы нас, как в прошлый раз. Барона передернуло от скверных для вампира воспоминаний. – Хорошо, - согласился он. Уходя из переулка, титулованный эксплуататор бросил разочарованный взгляд на человеческую марионетку и обратился к молодому вампиру: - Ты бы обратил ее. Как человек она бесполезна. Предложение барона благословением влетело в нетопырские уши и осадком улыбки появилось на бледных губах: - Я предлагал. Но она не хочет. Не буду же я кусаться против ее воли. - А ты сделай это. Вацлов отмахнулся. – Да ну… - Это приказ,- последнее, что сказал барон, сверкнул колдовским разрезом синих глаз и бесследно исчез. Подавляющее большинство существующих упырей были бесхребетными сателлитами, удручающими своей бесполезной численностью. Вампиры обладающие хоть какой-то волей, сразу награждались титулами. Именно эти привилегированные лидеры, смаковали иллюзии принадлежности вурдалаков к высшим сословиям. Молодой вампир Вацлов относился к бесполезному большинству. Он растерянно подошел к человеческой подруге и бережно потряс ее за хрупкие плечи. - Алиса? Алиса очнись! Гнет очарования местного барона исчез вместе со своим хозяином. Алиса сладко потянулась. - Он укусил меня?- томно вздыхая, спросила она. - Нет!- обиженно рявкнул Вацлов. Девушка открыла глаза, осмотрела пустой переулок и надула пухлые губки. - А почему? - Ну, надо же? Когда я хотел тебя укусить, ты брезгливо отмахнулась. А перед бароном распахнула даже рубаху! Алиса прикрыла бледную грудь, скрыв за распутной тканью золотой ключ. - Ты почему кричишь на меня?- девушка быстро пришла в себя, и теперь не вожделение распоряжалось этим допросом. Вацлов задрал распухший нос. - Досадно! - Ты спугнул его? Он поэтому меня не укусил? - Да нет же,- обиженно ответил молодой вампир.- Наш барон ненавидит человеческую кровь! К вашему сведению, он трепещет только от запаха плоти бенгальских тигров. Ваши девственные телеса никого не возбуждают! Улыбнувшись, Алиса перешла в наступление: - Так уж, никого? Вацлов сердито сомкнул вампирскую челюсть. Давно источенный клык возмущенно хрустнул. На его распухшее лицо упало несколько дебютных капель холодного дождя, и оскорбленные чувства быстро остыли, облачив молодого вампира в привычную для него трогательность. - Что он от тебя хотел? Алиса пожала плечами.- Думала, крови моей захотелось. Вацлов сложил перепончатые крылья в жалкое подобие зонта, укрыв человеческую подругу от острых капель. - Исключено. Вампиры просто так давно не кусают человека. Да и скольких ещё живых людей можно найти в нашей яме? Ни одного, мы уже и забыли, как они пахнут. Проще насытится парочкой крыс. Они даже вкусные… - Фуу, Вацлов! - Что? Я тебе уже противен? На контрасте с бароном, то конечно! Алиса засмеялась. - Вац, ты что ревнуешь? Импровизированный зонт из крыльев тут же исчез за спиной молодого вампира. - Вот ещё… Чепуха! Мудрость девушки, проявленная в заботе и предвосхищении, способна усмирить и бывалого мужа. А влияние на истеричного укурыша имело почти магическое. Дрожа от холода Алиса подошла к молодому вампиру и, обняв его мокрую физиономию мягкими ладонями произнесла: - Вацлов, ты у меня самый- самый. В тысячу раз лучше вашего барона. Молодой вампир попытался скрыть довольную улыбку. - Серьезно?- спросил он. - Клянусь,- ответила Алиса.- Вот только… давай сходим, купим тебе какую-нибудь мазь, может корень лопуха, приложим к твоим волдырям. А? - Надо бы,- согласился Вацлов.
Kaverella_De_Vine, отлично. Прочитала с удовольствием. Стиль-то какой... Закачаисся ^______^ По существу - самобытно, никого конкретно не копируя, создать свою оригинальную идею сегодня достаточно сложно, но автору это, как по мне, удалось. Единственный минус - иногда Вы увлекаетесь и сравнения становяться не в меру красочными, а иногда и не совсем точными. Например, вот те глаза сливками-карусельками мне не очень понравились. Но над языком Вы поработали прекрасно. Юмор очень милый - в основном ситуативный, но от этого не менее приятный, и совсем не выпадает из закономерностей выбранного жанра. Кстати, по невнимательности читала первую часть текста, не досмотревшись, что это Gothic historieS, и потому сидела некоторое время с вот такими глазами О_о, не понимая, чего хотел автор от читателя. Потом до меня дошло и я прониклась идеей, которая раскрыта блестяще (при всей моей нелюбви к готике). При всей моей нелюбви к тематике кровососущих (опошлили их многие до нельзя), Вацлов вполне обаятельный представитель, без тривиальных закидонов в виде излишней порочности, агрессивной красоты и дикого апломба. Правда, барон меня под конец несколько смутил, и потому я бы попросила Вас не скатываться к изначальному образу роковой нежити. Но, опять же, это только пожелание - все в авторских силах и только в его воле. Еще, пожалуй, можно сказать о грамматике, которая немножко хромает. Но у кого она не хромает, тот безгрешен, либо редактор. В заключение могу только похвалить автора - мне лично понравилось, несмотря на то, что все элементы повествования по отдельности мною не воспринимаются, вместе это приятная конфетка. )
Меламори, Ух! Я даже не знаю, как прокомментировать, ваш отзыв. Очень приятно. Спасибо. Я не претендую на громкое звание «Писатель», поэтому, могу с легкостью согласиться с вашими замечаниями. Мне просто что-то нравится, а что-то нет. Я пересмотрю текст и постараюсь увидеть его со стороны, чего до этого не делала. Хорошее настроение передается половым путем
Kaverella_De_Vine, хехе, большинство тех, кто претендует на звание "Писателя" тоже обычно со мной соглашаются. А вообще, у Вас не выйдет смотреть совсем отстраненно. Все, что автор может сделать в таком случае, это думать про читателя, но Вы и так не забываете про них, за что Вам еще один "респект".
Две пожарные машины, пульсируя синими лампами, напряженно освещали соседние дома. Густая серая пена смелым потоком вливалась в плененное огнем помещение, в то время как побежденные языки пламени униженно пищали, молив о помощи. Барон стоял посреди улицы обласканный холодным дождем, словно матерью. Нутром седовласый вампир ощутил присутствие нежеланных гостей. Цокая по намокшей дороге нестриженными когтями, на улице появились ищейки. Четыре вервольфа, четыре исполнительных стража закона. Парочка, передвигающаяся на четвереньках, обнюхивала углы, хладнокровно подавляя желания пометить каждый из них. За ними вальяжно вышагивали два лупгара на задних лапах. Владовская улица, на которой за последнюю неделю произошло уже три возгорания, давно принадлежала вампирской диаспоре, и появление здесь оборотней оскорбляло каждого представителя кровососущей нежити. Все началось в момент распределения: выбирая представителей нечистой силы на пост хранителей законов этого мира, перст госпожи Фортуны указал на оборотня. Нынче, именно они, держат власть закона в своих руках. Простите… в своих когтистых лапах. Сей факт пришелся не по нраву завышенной самооценке титулованных вампиров, но с законом не поспоришь, поэтому вурдалаки тихо, мирно ненавидели оборотней, скалясь и отплевываясь при виде любого хвостатого перевертыша. Но нетопырский народ отнюдь не молчалив: - Нам хвосты, не кенты! Лучше зомбы, чем хвосты! – пронесся надорванный выкрик, и к лапам оборотня-шерифа упала полупустая бутылка бренди. Лупгару с потрепанной черной шерстью вынул из пасти вересковую трубку, посмотрел вверх и скомандовал: - Мистер Грей, мистеру Уилкинс, покажите-ка этим рукокрылым, где у нас зимуют зомбы! Обожая трепать укурышей за их упырские уши, два верных ликана сорвались с места и, обгоняя друг друга, ловко запрыгнули на чердак двухэтажного дома. Место, где давно заседало забулдыжное трио хулиганов, обреченно заныло. Визг, лай, и шум крушащейся мебели беспардонно инвертировали братскую попойку. Из люкарна показалась синяя нетопырская морда одного из дебоширов. Он оскорблено заверещал: - Хорошо быть кошкою! Хорошо собакою! Где хочу, пописаю! Где хочу, покакаю! - А получив лапой в бок, простонал. - Паршивые перевертыши… Через мгновение кровососущую троицу повели под белы рученьки прямиком к спецфургону. - Чувствуешь Мстислав? Ничего не меняется…- покачав головой, произнес Флеминг.- Вампиры всегда были зашибальщиками. Перемены не случились даже после нашей смерти. Барон саркастически улыбнулся. - Единственное что я сейчас чувствую, это тошнотный запах мокрой псины. Шериф виновато вздохнул. Суетливо обшарив карманы серого плаща, он быстро нашел во внутреннем отделении пятиконечную звезду. Громко дыхнув на пентаграмму Флеминг, отполировав позолоченную гордость мохнатой лапой, вонзил ее в мускулистую грудь. - А так? Как тебе аромат запальчивого исполнителя закона?- оскалился вервольф, сверкая шерифской звездой.- Нерадушный прием чреват последствиями. Вот если бы ты залетел ко мне в участок, я был бы более гостеприимным. Комнату бы тебе отдельную выделил, на окнах, правда, решетки. Но! Зато трехразовое питание. Барон развел руками и растерянно спросил: -Мне что, тебя чаем с козинаками угостить? - С козинаками?- оживился Флеминг. - Хм… в другой раз, Мстислав. Я вообще-то по делу. Пройдемся? Барон закатил глаза, не желая мириться с напрасно выпавшей вампиру долей. Седые пряди озлобленно затянулись, но подчиниться все, же пришлось. - Что от меня нужно? Оборотень повел носом, пригласив барона прогуляться. Джонатан Флеминг - старый волколак, прославленный шериф участка номер тринадцать. С изнуряющим пристрастием сующий свой мокрый нос в каждую щель, откуда попахивала самочинность. Под его надзором находились наиболее опасные территории этого мира: а именно частные владения цирка шапито, восточное кладбище, бухта затонувших кораблей, лысый лес, и улица, названная в честь первого депортированного вампира Влада Цепеша, на которой они собственно и находились. Флеминг всегда старался быть справедливым, несмотря на то, что форма этого состояния зависела только от его умонастроения. - Ты в последнее время ничего подозрительного не заметил?- зашептал вервольф.- Новые жильцы на улице? Непрошенные гости? - Непрошенные гости? – переспросил седовласый вампир.- Четыре ищейки-ликана. Возвышаясь над бароном, словно волосатая гора, оборотень задумчиво затянулся. Вересковая трубка выпустила голубоватую струйку дыма. - А что ты знаешь о… Додзи? Барон равнодушно дернул бровями. - Первый раз о нем слышу. Флеминг остановился, оскалив улыбку. Обернулся. – Тогда с чего взял, что Додзи это он? - Ты придираешься к словам. Есть что предъявить, дерзай. А иначе не трать мое время. Глаза барона снова гипнотически сверкнули. Вампир и раньше применял свои способности на волколаках. Всегда удачно избегал привода в участок и попыток легального обыска на Владовской улице. Большая часть здешних упырей, скорее от безделья, промышляла подделкой документов и сбытом краденного. Но основной доход кровососущее семейство получало от продаж розового амфетамина. Наркотика, в состав которого, входит эссенция вампирской слюны, чья специфика так ярко воспета в красивых легендах. - Джонатан,- голос барона ласкал, как опытная любовница.- Здесь ничего нет. Забирай ликанов и уходи отсюда. - Мне нужно знать, где Додзи,- ощутив навязчивое посягательство на волчий разум, прорычал Флеминг. - Джонатан, ты глупый пес. Как можно дольше не возвращайся на мою улицу. Быстро стемнело. Лишь бездонные, синие глаза восхваляли власть своего хозяина. Барон лукаво улыбался, предчувствуя очередную победу над оборотнем. Но оплошал седовласый вурдалак, не применял он раньше своих способностей на местном шерифе. И правильно делал. Вдруг, резкая боль пронзила левый глаз самодовольного вампира. - Это ты меня очаровать пытаешься?- засмеялся Флеминг, покрутив нанизанное на черный коготь колдовское око барона. -А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!- раскатом грома пронеслось по беспокойной улице. Сам Влад Цепеш перевернулся в гробу, испугавшись этого крика. - Ничего, отрастишь новый, - подбодрил барона Флеминг, сжав бедолаге горло.- Ты же это умеешь? А? - Легко,- гордо прошептал вампир, обессилев от боли. Силы барона вместе с черной кровью струились из пустой глазницы. Смело скатываясь по щеке, они объединялись с каплями дождя и падали на землю. - Так что Мстислав, расскажешь мне про Додзи?- Флеминг всегда был воодушевленно настойчив. -Я-а, ни-че-го, о нем не-е знаю… - Ответ не удовлетворительный! Мохнатый шериф схватил несговорчивого вурдалака и легким форхендом запустил его вперед по улице. Барон не сопротивлялся, он пассивно концентрировал выпущенную силу. Флеминг раздраженно запыхтел, разыскивая доказательства в промокшем насквозь плаще. Промедление всегда раздражает, а как жестоко оно бывает с теми, у кого всегда мало времени. - Да где же они?- проворчал вервольф.- Ага! Вот! – шериф вынул из кармана три полароидных снимка. Помаячил ими перед левым глазом барона, который все ещё вертелся на когте ликана и спросил: - А что на это скажешь? Несколько часов назад тебя видели в компании Додзи. Будешь продолжать доказывать, что все ещё не знаком с ним? Барон лежал в холодной луже лицом вверх. - На этих фотографиях нет меня… Флеминг сурово посмотрел на продолжавшее функционировать ультрамариновое око, а затем на намокшие фотокарточки. На них действительно был изображен только разыскиваемый оборотнями нарушитель. Да на снимках зафиксирована тайная встреча, да барона можно было бы уличить в сговоре. Если бы не одно но. - Флеминг, ты болван!- Истерично засмеялся барон.- Вампиры не проявляются на фотографиях! Тупой ты, перевертыш! Шериф разочарованно развел лапами. Он до этого так и не взглянул на предоставленные сослуживцами снимки. Просто не посчитал важным удостовериться в качестве изображения. - Хм, вот незадача. Теперь придется тебя допрашивать с особым пристрастием. Флеминг подбросил синее око, жадно раскрыв для него клыкастую пасть. Скользкий глаз залетел в глотку и без препятствий скатился ниже. Но, не успев проглотить, волколак настороженно замер. Его носа коснулся сладкий аромат, запах, который верный пес никогда не спутает. Флеминг учуял человека. Из темноты переулка вышли продрогшая черноволосая девчонка и беспокойный нетопырь с распухшим носом. Не оглядываясь, парочка поспешила вверх по шумной улице. - Живой человек?- удивился Флеминг, с трудом проглотив упругий глаз вурдалака. Барон сумел подняться на колени. Изнывающая глазница была быстро перевязанная тонким кожаным поясом, который тут же перекрыл выход жизненной силы вампира. - Теряешь нюх Флеминг,- облизав тонкие губы, вступился барон.- Она самоубийца. Вервольф игриво замахал черным хвостом.- Не думаю,- но разрушающая толика сомнения, все же закралась в его мохнатую голову. Во-первых, шел дождь, а это притупляло остроту восприятия, а во-вторых, что живой человеческий детеныш мог делать в мире мертвых? Это исключено. Но Флеминг хорошо усвоил одну из краеугольных истин двоедушной госпожи удачи - любое правило имеет исключение, а вот у исключения нет никаких правил. Поэтому все, что заставляло шерифа-ликана сомневаться, было тщательно препарировано для наглядного пособия сослуживцам. Флеминг сделал решительный шаг по направлению, как он подозревал живой девушки. - Хорошо, твоя взяла!- остановил волколака выкрик барона. Шериф удивленно обернулся. - Ты о чем? - Я скажу тебе, где Додзи,- ответил вампир, поднимаясь с колен. Флеминг озадаченно пожал плечами. - Серьезно? Ну, говори. Барон посмотрел вслед уходящей Алисы и быстро прикинул несколько вариантов дальнейшего развития событий. Выбрав наиболее удачный для всего кровососущего семейства поворот, седовласый вампир спросил: - А зачем тебе Додзи? Он всего лишь неудачник, коих в нашей яме огромное множество. - Учитывая наше с тобой положение в данный отрезок времени, прерогатива задавать вопросы принадлежит мне,- огрызнулся Флеминг. Барон покорно поклонился. - Додзи частенько бывает в Апофеозе,- поправив соскользнувший ремень с пустой глазницы, ответил седовласый хозяин Владовской улицы. Мохнатый шериф довольно клацнул челюстью и задумчиво замахал мокрым хвостом. - Смотри Мстислав, если я его там не найду, тогда я вернусь и обстригу твои белые патлы. Измученной улыбкой ответил барон грозному вервольфу. - Я буду готов к твоему возвращению. Флеминг подозрительно нахмурил косматые брови, но не почувствовал в словах вампира обмана. - Тогда до встречи. - Увидимся… Шериф игриво просвистел, покорные ищейки тут же сбежались на этот призыв. Через несколько минут волколаки покинули Владовскую улицу, прихватив с собой тройку незадачливых упырей. Барон облегченно вздохнул, и устало направился на поиски сочной жертвы, которая поможет восстановить выпущенный шерифом магнетизм. Оставленный после этого визита дерзкий запах псины, ещё несколько часов будет напоминать нетопырям о несправедливой расстановке сил в этом мире. Пожалуй, пришло время рассказать немного о нем. Официального названия у этого мира нет, ибо мало кто знает о его существовании. Условно мы называем его Яма. По факту – это загробный мир. Но не ад или рай, куда попадают обычные люди. Этот мир для неудачников, не сумевших стать ни святыми, ни грешниками. Для тех, кто перестал быть человеком и перешел в унизительный статус нежити. Никто никогда не задумывался о судьбе этих божьих тварей, никто не давал им второго шанса. Они просто исчезали, и не возвращались обратно, никакой реинкарнации. У них была всего одна жизнь, в которой единственной удачей могло стать лишь лицезрение затылка госпожи Фортуны. Так выпадали карты. Пока есть победители, будут и проигравшие… Наша Яма- это эгрегор, ментальный конденсат самого факта существования смерти. Это энергоинформационная структура, обретшая самостоятельное бытие. Проще говоря, этот мир создала сама Смерть, будучи более благосклонной, чем сама Жизнь. Никто, а точнее ничто, больше не уходит бесследно. Всех неудачников и полулюдей скидывают в Яму. Здесь они обретают новую жизнь и живут по новым законам. Но мы не станем заменять определение «жить», на более точное -«существовать», дабы не обидеть, ни одного представителя давно сгинувшей нежити.
* * *
Профессор Аральди, вот уже несколько минут разыскивал пособия в темной лаборантской. Слой потревоженной пыли обиженно разлетелся по коморке, отчего Гудвин заразительно чихнул несколько раз. И зачем этим студентам наглядные пособия, составленные живыми учителями и методистами? Здесь другая земля и приветствуются иные навыки. Именно поэтому профессор давно перестал реализовывать инновационные образовательные подходы, ибо не возбуждают они внимание учеников этого класса, не помогают их развитию, и уж тем более не способствуют более прочному усвоению материала. Да, это дает возможность сэкономить время. И только по этой причине серые комки пыли снова перекатываются по темной лаборантской. Каждый раз, когда профессор Аральди по той или иной причине отлучался из аудитории, определенная часть учеников класса шестьдесят девять «Г» устраивала инквизицию над заурядными одноклассниками. Напуганные школьники давно перестали отстаивать право на равные возможности студенческих потребностей, ибо были компетентны в способах расправы над ними. Как зеленый лист не сопротивляется приходу зимы и стремительно желтеет под гнетом печальных раздумий, так и эти бедолаги стыдливо помалкивают, не претендуя на справедливость. Бесноватыми зачинщиками почти всех школьных потасовок была пятерка самых задиристых учеников класса шестьдесят девять г - Красовский, Милке, Буффо, МакТери и Гаджер, их имена уже попадались вам в тексте. А теперь немного волшебной биномиальной номенклатуры: Дункан МакТери – агрессивный представитель рода Английских Эльфов (вид – домовые; подвид- боггарты) Когда-то Дункан был весьма дружелюбным мальчиком. Но после переезда первых хозяев, поселенцы, занявшие их место, завели в доме чеширского кота. Полосатое животное часто задорно посмеивалось над желтозубым боггартом и читало молитвы за упокой его души. Это значительно осложнило жизнь МакТери, он решил попроказничать, дабы извести новых хозяев, чтобы те скорее переехали. И надо признать, его план бы, со временем удался… но однажды, холеный котяра после попойки с бродячим меконгским бобтейлом, решил поджечь его дом. Как выяснилось виной тому было суррогатное молоко ирландской козы, которое из подполы было продано улыбчивому коту из Чешира. Дом сгорел вместе с боггартом. Зато ненавистные хозяева переехали. План Дункана частично удался. Эббот Гаджер - ворчливый калека из рода Темных Эльфов (вид - гномы; подвид – дверги). Он был не велик ростом и удивительно силен для своего возраста. Появление этого дверга, почти всегда предвещает беду или как минимум большую неприятность. У Гаджера было по семь пальцев на ногах. И мы бы легко это подтвердили, если бы не отсутствие у бедняги нижних конечностей. О других достоинствах этого ученика история умалчивает. Ил Милке – изобретательный представитель вида Нежити (тип - некроманты; подкласс - личи) В возрасте пятнадцати лет в процессе, как считали несколько малолеток, шутливого «ритуала вечной ночи», школьники попытались заключить свои души в филактерии. По несчастливому стечению обстоятельств это получилось только у Ила Милке. Он мучительно умирал, и действительно, возродился полноценным личем, но уже в мертвом мире. Просто Буффо – из рода Приведений (вид - фантомы; разновидность – полтергейсты) Внешне длинный, худой двадцатилетний парень, на самом деле всего лишь паранормальное явление. А если быть уж совсем точным, то это фокальное лицо когда-то умершего Майкла Буффона, насильника, с затянувшейся стадией полового созревания. Сам педофил был сослан в ад, а вот его фантому досталась наша яма. Как говорится мухи отдельно, котлеты отдельно. И наконец, Рей Истрич Красовский - паразитирующий представитель отряда Человекоподобных (семейство оборотни; род - допельгангеры ). Родился в канун Рождества, умер, кстати, в тот же день, правда, восемнадцать лет спустя. Способен с высокой точностью воспроизводить облик любого живого существа. Но поскольку мир, в котором он обитает, населен давно умершими, данная отличительная специфика временно утрачена. Из других его особенностей, пожалуй, можно отметить любовь к поэзии. Мало кто из учеников единственной в этом мире школы, знает, для чего они проходят обучение и по каким критериям их отберут позже. Забегая немного вперед, скажу, что именно эта пятерка закадычных дружков находится под пристальным вниманием не только местной охраны… Шум и гам организованный подвыпившим Дунканом МакТери не прекратился и после появления в аудитории профессора Аральди. Предметом сегодняшних гонений стал одноглазый парень по прозвищу Кучерявый. Хотя этот уникальный юноша и сам слыл известным хулиганом, поэтому дать точного заключения кто из них начал драку, я не берусь. Отличными были лишь сферы деятельности неживой шпаны, и методы столкновения их желаний с реальностью. - МакТери! - прогремел голос профессора. Гудвин не единожды был свидетелем школьных баталий в этом классе, и честно признаться, уже подустал разнимать усопшую шантрапу. - Что опять случилось? - Непримиримые противоречия,- отозвался приятель боггарта-драчуна лич Милке. - Какие на этот раз?- спросил Гудвин, осторожно расположив на столе тематическое пособие в виде головы местного сторожа-зомби. Господин Аральди вот уже несколько лет, являлся бессменным деканом факультета Некрологии, и единственным преподавателем на кафедре Разрушения. К тому же он был сингулярным некромантом. Мало кто знает, по какой причине Гудвин был сброшен в эту Яму, но постоянная безмятежность выжившего духа профессора, наталкивала на мысли о равнодушии к существованию, как признаку жизни в целом. Так ли это на самом деле, или напускная флегматичность всего лишь притворство, мы сможем узнать немного позже. - Дело в том, профессор, Дункан ненавидит котов, - провозвещал Милке. – А Кучерявый их обожает. Вот и нашла коса на камень. У МакТери зуб, на мурлычущих. - Зато у меня их двенадцать!- предупредил одноглазый юноша и вонзил единственный клык в дряблую щеку агрессивного боггарта Ответная реакция МакТери не заставила себя ждать. Он схватил Кучерявого за ухо и попытался завладеть его мочкой при помощи хорошо заточенного карандаша. Гудвин глубоко вздохнул и тихо произнес: - Мальчики, вместо тестостерона, лучше бы у вас сахар в крови подымался.- Несмотря на то, что внешне профессор выглядел всегда спокойно, с каждой дракой в его организме начинался процесс брожения желчи. Который приносил его наспех перекроенному телу, нестерпимый зуд и раздражение.- Буффо, Красовский, разнимите их, наконец. Мне нужно продолжить урок. - Да пусть покромсают друг друга,- засмеялся полтергейст Буффо.- Разбросанные останки соберете для демонстрации младшим классам. Детишкам это понравится. - Это не понравится моему отцу,- произнес венценосный Эрик Роше.- Он не любит расчлененку. - Это уже не нравится моей печени!- повысил голос профессор и запустил в драчунов схваченной со стола головой зомби. – МакТери отпусти его! Сбитый полусгнившей черепушкой местного сторожа, из-под парты показался лохматый боггарт. - А я не держу его. Это он меня!- напряженно прокряхтел МакТери. Трансмуральное давление сосудов его круглого тела быстро усиливалось. Последняя упруга венка, в мутных глазах, оскорблено лопнула. Изящный в своих манерах Рей Красовский, стремительно покинул поле боя, попутно предупредив всех рядом стоящих: - Глаза Дункана налились кровью, конец толерантности… советую всем нам убраться. Класс шестьдесят девять «Г», оказался, как никогда дружен: разом поднявшись с мест и не спросив разрешения у правящего здесь профессора, ученики сплоченно вышли из аудитории. Помещение не успели покинуть: виновники заварушки, ибо были увлечены обоюдным мордобитием; сын местного лорда, так как не подчинялся никому из представителей низкородной нежити и собственно сам профессор Аральди, ибо ему предстояло разобраться в школьных склоках. Последним, уже в закрытую дверь, из помещения вылетел полтергейст Буффо. Зная взрывной (в прямом смысле этого слова) характер боггарта, класс отступил на несколько шагов назад. Ожидаемого всеми самовоспламенения аудитории, не произошло. Неживые ученики переглянулись, не то удивленные царившей за дверью тишине, не то горько разочарованные ею. - Чего это?- дергая за рукав своего приятеля, спросил ворчливый Эббот Гаджер. На что Рей Красовский развел руками и произнес: -Как тот актер, который, оробев, Теряет нить давно знакомой роли, Как тот безумец, что, впадая в гнев, В избытке сил теряет силу воли, - Так я молчу, не зная, что сказать… -Кусок идиота,- проворчал дверг Гаджер, погрозил кулаком и, повернув рычаг стояночного тормоза своей инвалидной коляски, покатился к подозрительно тихой аудитории. Приложив ухо к двери, он затряс рукой, призывая полтергейста: - Эй, Буффо, глянь-ка чего там. - Чуть что, сразу Буффо! Почему я?- возмутился долговязый. - Давай, давай. Пихай свою голову в дверную расщелину. Буффо покрутился на месте, но иллюзорная сила воли полтергейста, в очередной раз не прошла проверку под пристальным взглядом дверга Гаджера. Калека Эббот, пожалуй, был самым кровожадным из пятерки закадычной нежити и единственным, кого боялись исключительно все приведения в этой школе. - Дерзай, мой призрачный друг,- улыбнулся допельгангер Рей Крассовский. Что-то бормоча себе под нос, полтергейст все же просунул голову через дверь и осмотрелся: аудитория была наполнена розовым туманном; гроздями с потолка свисали чьи-то фантомы, напоминающие своей формой длинноногих медуз. Лиловые образы не то пели, не то стонали. Но звук их голосов заворожил полтергейста, Буффо открыл рот и если бы был осязаем, то непременно пустил слюну. Нарастающее вожделение пропало, как только его осоловелые глаза встретились с почерневшим лицом профессора Аральди. Каждый раз, когда Гудвин использовал некромагию, естественный цвет его тела сменялся на струпный. - Я думаю, вы не хотите остаться после уроков?- как всегда спокойно произнес профессор. - Дда,- кивнул Буффо.- Тоесть нет. - Тогда уже через минуту, мне хотелось бы видеть ваш класс, на своих местах. В полном составе. Полтергейст запустил руку себе в голову и, почесав мозги, сказал: - В полном не получится… сегодня нет Алисы… Гудвин медленно выдохнул, высвободив последние пары раздражения из своего тела. - С Алисой, я разберусь позже. А с вами немедленно, если не рассядетесь за парты. Буффо напугано вылетел обратно к ненадолго дружному классу. - Упссс,- произнес он, разглядывая толпу школьников.- Профессор попросил вернуться в класс. - Чего? МакТери не разорвал нудного некроманта?- дверг Гаджер вытянул лицо и заглянул в аудиторию. - Эббот, тебе нужно особое приглашение?- нахмурив брови, спросил профессор. - У-упсс,- протянул дверг.- Не разорвало… - Млять, где уж тут,- выругалась обмороженная голова зомби и выкатилась в коридор. Навряд ли, местный сторож когда-нибудь ещё раз, позволит использовать свое тело для пособий профессора Аральди. Класс шестьдесят девять «Г» обескуражено вошел в холодную аудиторию. Осторожность шла впереди, пока не передала эстафету страху. Драчуны МакТери и Кучерявый оцепеневшими сидела за партой. Их тела были синими, застывшими в одном положении: МакТери замер в форме раздутой волынки, ибо был готов лопнуть от ярости; а одноглазый мальчишка, вооруженный пятисантиметровым гвоздем, готовился к проколу этого мохнатого шара. И видит Бог, аудитория в которой занимался класс нежити, пришла бы в негодность, если бы профессор вовремя не заморозил мерзавцев. И это ничего, что сын лорда, зазнайка Эрик Роше попал под волну инертного некроазота. Его действие временно и когда-нибудь ученики сумеют обмякнуть. - И так,- победно произнес профессор.- Давайте продолжим. Ученики, молча, расселись по местам, открыли тетради и схватили ручки. - Кто напомнит, какая у нас сегодня тема? Никто не осмелился проронить и полуслова. - Хм… как обычно - лес рук. Хорошо. Буффо, встань. Долговязый парень воспарил над партой. - А чего сразу Буффо? Профессор изогнул бровь.- Ты помнишь, с чего мы начинали? Нет? - Ннет… - Хорошо, спросим одного из твоих соседей. Красовский? Напугано положив руку на грудь, тот привстал и ответил: - Запамятовал …каюсь… - Как обычно. Начали за здравие, а кончила за упокой. – Гудвин сел в кожаное кресло и сложил руки на груди. – Открываем учебники, на странице сто девяносто семь. Быстренько пробежались глазами по параграфу и законспектировали. Матильда! «Пробежаться глазами», это не в буквальном смысле. Верни их обратно в глазницы и просто прочти… Пока вы читаете, мы…- профессор оглядел стол и удивленно заглянул под него.- А вы не видели голову нашего сторожа? - Выкатилась,- проворчал Эббот, смочил в слюне завалявшийся в парте чей-то палец и перевернул им страницу учебника. - Жаль, никакого наглядного примера. Тогда читаем вслух. В аудитории поднялся невыносимый гул чтецов-любителей. - Стоп! Стоп! Ладно, читаем про себя. Через десять минут, я начну спрашивать… Быстро пролистнув пару страниц, полтергейст удивленно произнес: - Профессор, но про меня тут ничего не написано. Гудвин выдохнул через плотно сомкнутые губы. - Про тебя Буффо, даже на могиле твоего хозяина ничего не написано. Просто прочти параграф.
Дорогие друзья, пути господни неисповедимы. Оттого настоятельно советую и вам ознакомиться с пособием для начинающего зомби, которое описано не только в параграфе некроучебников, но и на просторах всемирной паутины, к которой жители нашей Ямы, как и любой смертный имеет доступ. Кто знает, кем вы станете после смерти. И так: «Если вы умерли, но потом вдруг ожили» I. Лежите, не подавая признаков жизни. Хорошо бы умереть в приличной позе, но это уж как повезет. II. Отнеситесь с пониманием, если вас уронят с носилок пьяные санитары, а в морге потащат за ноги по полу, если вдруг сломается каталка. III. Не устраивайте в морге сцены с криками: "Я же живой!" , или"Что все это значит?", или "Как я тут оказался?". Раз оказались – значит, не повезло. IV. Во время вскрытия не вздумайте спрашивать у патологоанатома: "Доктор, а жить буду?" V. Ни в коем случае не снимайте с ноги бирку и следите, чтобы ее не подменили.. Потеряв бирку – вы можете оказаться в тесном, наспех сколоченном гробу, а не в том приличном, который купили для вас родственники. VI. Вернувшись домой в гробу, незаметно встаньте ночью и найдите себе ломик и суперклей: ломом позже, вы пробьете себе дорогу наверх, а клей понадобиться, когда отпадет какая-нибудь часть тела. VII. Не шевелитесь в гробу при выносе, не выскакивайте, чтобы помочь спустить его по лестнице. VII. В прощальном зале, не хватайте женщин за разные места. Для начинающего зомби это несолидно. VIII. Не принимайте близко к сердцу слезы родственников. Вполне возможно, что в последнюю чашку чая, которую вы не допили, ими был смело, подсыпан крысиный яд. IIX. Вылезать из могилы на прогулки можно только после полуночи. IX. Первые ночи не уходите далеко от могилы, чтобы не заблудиться среди незнакомых крестов и памятников. X. Никогда не гуляйте по центру погоста. Чаще всего здесь собираются готы. XI. Не преследуйте трезвых одиноких прохожих. Вполне вероятно, что это некромант в поисках свеженького материала. XII. При встрече с некромантом делайте ноги! XIII. Не преследуйте одиноких прохожих. Нападайте на них неожиданно, выскакивая из кустов или из-под земли. Было бы неплохо, чтобы прогремел гром и ударила молния, но это опять же, кому как повезет. XIV. Ну и конечно, время от времени наведывайтесь к родственникам и знакомым. Заглядывайте в окна, передавайте приветы. Это поможет им не забыть вас.
Полтергейст Буффо, никак не мог сосредоточиться, чтобы прочитать хотя бы строчку. Лиловые фантомы-медузы продолжали петь, зазывая парня в трагичный танец душ. -Ммммм,- полтергейст взялся за голову и прошептал.- Вам они не мешают? - Кто именно?- фыркнул Гаджер. Буффо поднял голову вверх.- Они. Поющие души. Дверг посмотрел на пошарканный потолок. Никого, кроме пауков кропателей, слагающих рифмы из нитей паутины, он, конечно же, не увидел. Лиловые медузы были приметны лишь представителю рода приведений и вызвавшему их некроманту. Не обращая никакого внимания на разговор о поющих душах, Ил Милке подпер костяшками свою иссохшую щеку и обратился к соседу: - Слушай, Рей, сегодня в Апофеозе выступают куклы доктора Нотнагеля. Допельгангер перевернул страницу, пожал плечами. - И что с того? Милке придвинулся ближе и зашептал: - Тебе же нужен новый образ? - Я перенимаю лик, существ живых. Что мне куклы… - Но говорят, доктор Нотнагель, научился оживлять их. Тем и славится его театр марионеток. В нем куклы, вродь как, живые. Красовский обернулся к товарищу-личу. - Но это не законно… Милке усмехнулся. - Да. Но думаешь, хоть один из жандармов-перевертышей шныряет по Апофеозу? Не смеши. Там же все из серебра. Ни одна разумная ищейка не сунет туда свой липкий нос…
Джонатан Флеминг не переставал ворчать, с того самого момента, как скелет из Нотр-Дам-де-ля-Гарда, пересек порог его кабинета. Шериф вот уже около часа терпел, «издевательства» неуклюжего умельца. Скелет расчесал и покрыл воском всего лишь треть могучего тела ликана. Раздирая очередной клок сбитой шерсти, умелец пробормотал: - Терпите мусье, терпите. В последний раз, столько-с колтунов я имел честь вычесывать лишь с мусье Йети. Морщась от раздражения, Флеминг скалился. - А зачем снежному человеку расчесываться? Выйти в люди захотел? Скелет кивнул. - Свиданице-с,- подтвердил он. Шериф удивленно переглянулся со стоящими рядом сослуживцами. Господа Уилкинс и Грей уже давно были аккуратно расчесаны и приглажены воском. Который был наспех разработан агентами из де-ля-Гарда, давно сотрудничавшими с уже знакомой нам стаей ищеек. По настоятельному заверению скелета-умельца, этот воск должен был приглушить излучаемую серебром ионизацию, которая губительным образом действовала на оборотней, тем самым, обеспечить свободное передвижение по злосчастному Апофеозу. Расскажу немного о нем: Зиждителем декаданс клуба «Апофеоз» являлся призрак-забавник Иль Муто - один из первых переселенцев. Под лозунгом «Красота Жизни через Смерть» он беспечально принял на себя участь ренегата бытия. Как и он сам, большинство визитеров клуба воспевали эстетику смерти, уродства и гниения тела, постигая свой уход, как странный путь к красоте. Вычурно вырождаясь, из получеловеческой биомассы, они решили умирать весело, заигрывая с небытием. Здесь и сейчас увидеть красоту в заведомо безобразном! Сам клуб находился в относительно чистой зоне на территории бухты затонувших кораблей, расположенной на живописном берегу реки Амсанкта, окруженного лысым лесом. Постоянные чумные пиршества вновь прибывших, давно опостылели местному шерифу. И когда-то, этот ликан, действительно разгонял декадентов по углам и закоулкам нашей Ямы, дабы знали они свое место и не нарушали установленных самой Смертью законов. Торжество правосудия шерифа-вервольфа всегда было откровенно топорным и каждый раз, клуб в буквальном смысле, приходилось отстраивать заново. Иль Муто вопрос о бравом линчевании, решил уже на следующий день после двадцать седьмого разгрома Апофеоза. Теперь, всякий кто желал повеселиться в декаданс клубе, приносил воздаяние серебром: кто столовыми приборами, кто украшениями, а кто заслуженными при жизни медалями. Любая безделушка, хранившая в себе бесценный нитрат – контрамарка на проход в это заведение. На стены клуба, отныне наносят аргентум, забавляя постояльцев Апофеоза, душевным спокойствием. - Какие у вас тут-с колтуны!- Негодовал скелет из де-ля-Гарда, нащупав два мохнатых кома под хвостом Шерифа.- И не прочесать мусье… Флеминг озадаченно рыкнул.- Это не колтуны, тупица! Скелет осторожно убрал расческу и виновато посмотрел на вервольфа. - Конфуз…
Уилкинс и Грей открыто посмеяться над начальством не решились. Но толика их глума, все же показалась на глаза шерифу-лупгару. - Вы посчитали это забавным?- оскалился Флеминг. - Нет мусье… то есть сэр!- подавляя улыбку, ответил Уилкинс.- Нет, сэр! Переминаясь с лапы на лапу, сослуживцы потупили морды. Флеминг вырвал гребень из кисти скелета и вышел в коридор. – Хватит чесаться! Пора на выход. - Пардон, мусье! – прокричал нерадивый умелец вслед разочарованному клиенту и обреченно сложил кости на груди. Раздался свист и послушные ищейки выбежали за шерифом.
Алиса сидела за столиком в самом дальнем углу. Рядом, подобрав колени руками - Вацлов. Он смотрел на свою подругу не смея моргнуть. - Долго ещё?- стараясь не шевелиться, спросил молодой вампир. - Погоди, немного осталось.- Алиса улыбнулась, продолжая что-то выводить на бумаге. Все ещё беспокоясь после встречи с бароном, Вацлов всю дорогу до клуба, неустанно будоражил воздух сомнениями в своей привлекательности. Нудность просьбы о детальном описании его внешности, заставили Алису взять бумагу и карандаш. Вампир не отражался ни в одной зеркальной поверхности, а девочка любила и умела рисовать – это ли, не выход в сложившейся ситуации? - Знаешь, что я подумал?- прошептал Вацлов. – Пока я не найду новое жилье, мы можем пожить у моего кузена Ешика. - Не уверена, что это хорошая идея,- возразила Алиса. - Можешь не беспокоиться, у него нет зубов. Он тебя не укусит, - успокоил вампир, но вспомнив о приказе седовласого гегемона, сам невольно разволновался. Девочка тоже вспомнила о бароне. Титулованный вампир теперь отчаянно будет искать с ней встречи. Он захочет завладеть ключом. - Вац, дело не в этом. Мне нельзя больше на Владовскую улицу. Нетопырь нахмурился. - Боишься попасть под очарование барона? - И это тоже… не хмурься! Хочешь, чтобы я из тебя урода нарисовала? Хорошо хоть, волдыри твои спали. Вацлов выпрямился, гордо задрав подбородок. - Только честно малюй. Уж, какой есть! Жуть, как хочется знать. - Но зачем тебе это? Вацлов тоскливо посмотрел на Алису. – Хочу знать, из жалости ты со мной или по симпатии. Девчонки, обычно меня за версту обходят. Алиса игриво засмеялась.- Потому что ты вампир. Вот они тебя и бояться. - Не аргумент! Вон, барон то наш, красавчег. Как свет мотылей, влечет его обаяние. А тоже вампир! - Отпетый морокун, да чернокнижник ваш барон. А ты у меня добряк. Вацлов удивленно встрепенулся.- И все?! Тьфу! Вампир должен быть красивым. Добрым ему быть не обязательно. Алиса невольно вздохнула, и продолжила зарисовку. На скрипучую сцену Апофеоза вышли завсегдатаи концертанты: дюжина пожелтевших черепушек, призрак и сброд низкородной нечисти. Старенький фонограф извлек певучий звук скрипки; приведения затрясли цепями; а сидевшие в зале постояльцы размеренно затопали. Концертанты запели:
Черепушки: Приветствуем вас господа! При-и-ветствуем вас дамы, тоже! Нормальный люд, ведь кто куда, А мы-ы без глаз и кожи! Мы черепушки всех мастей, Мы жа-а-алкие создания. Не досчитались мы костей, В проце-э-э-ссе мироздания. Мертвяк гниющий наш сосед, Тако-о-о-е вот проклятье! Одежд на нем давно уж нет, Дава-а-йте купим платье. У той невесты что в гробу, Обве-е-е-шалась червями. Давно лежит. Уж в том году Опла-а-акана друзьями.
Припев черепушек: Так спо-о-й же голо-ова-а, Что ви-и-дели глаза-а. Когда рубил ее палач, Не слы-ы-ыша мамин пла-а-ч. Так спо-ой же голо-ова-а, О том, что ни-и-когда-а, Не доставало в жизни той, Когда я был живо-о-о-й.
Призрак: Я призраком сто лет живу, О-о, Бо-о-же вот непруха! Я смертью, нет, не дорожу, Она похо-о-жа на старуху. Я был совсем ещё юнцом, Когда-а-а, я падал с крыши. И вот теперь я под венком. Зато-о-о намного выше!
Припев призрака: Пою я не та-а-я-а, О т-о-ом, что видел я-а-а, Когда летел с высотки в низ. Мамуль не плачь, ты улыбнись. Пою сейчас для ва-а-с, О том, что много ра-а-з, Не доставало в жизни то-о-й, Когда, я был живой.
Черепушки: Мы сброд нечистый и дурной! Наш до-о-о-о-м в могильной яме. Обходят все нас стороной, Хулят оби-и-и-дными словами. На верх давно закрыт нам путь, И в э-этом вся ведь су-уть. Мы мертвые уже давно, Нам не воскре-е-снуть суждено.
Припев , призрак и черепушки вместе: Заброшены мы здесь давно-о-о Мы неуда-а-чников нутро-о-о. Зачем стараться выживать? Ведь можно сдохнуть и поржа-а-а-ть!
Хор: По-о-ё-о-ом сейча-а-ас мы-ы все-е-э для ва-а-с, О то-о-о-м, что мн-о-ого мно-о-ого ра-а-з, Не до-о-остава-а-ало в жи-и-изни то-о-ой, Когда-а-а ты бы-ы-ыл ещё-о-о живо-о-о-й. За-а-а-бро-о-ше-е-ены мы-ы-ы зде-е-е-сь да-а-а-вно, Мы-ы неу-у-да-а-а-чников нутро. Заче-е-ем ста-а-р-а-ться вы-ы-живать? Ведь мо-о-жно сдо-о-хнуть и-и по-о-о-ржать!
- Закончила,- радостно произнесла Алиса и прижала рисунок к груди. Вацлов нервно заелозил на стуле. - Покажи, покажи,- засуетился вампир, протягивая руку. Девочка не стала пытать бедолагу, быстро перевернув рисунок. - Вот. Я тебя вижу таким. Вацлов открыл рот. По щеке скатилась довольная слеза, остановившись в уголке улыбки. - Да я красавчег! – прокричал он, выдернув рисунок. С альбомного листа на упыря смотрело мужественное лицо, юность которого выдавали лишь озорные ямочки на бледных щеках. Большие добрые глаза, обаятельная усмешка. Идеальной формы нос. - Ух-ты, Алиса, спасибо,- продолжал радоваться Вацлов.- Можно я это себе оставлю? - Конечно, - кивнула девочка. Нетопырь аккуратно сложил рисунок и сунул его в задний карман брюк. - Я, правда, такой? Алиса нежно обняла Вацлова. – Для меня, да. Она любила этого раздолбая, по-доброму, честно, несмотря его слабохарактерность и остальные нетопырские недостатки. Вацлов был прекрасным другом и замечательным получеловеком. Внешне, как и большинство посредственных вурдалаков, он был похож на летучую мышь: вздернутый нос, оттопыренные уши и маленькие глазки. В его образе была притягательна лишь улыбка. Но, говорят, голос истинной красоты звучит тихо и проникает в самые чуткие уши. И Алиса, этот голос всегда узнавала.
У тяжелой двери в Апофеоз стоял огромный Фримонтский огр – уполномоченный мордаконтроль. Со страхом быть разоблаченными господа Уилкинс и Грей поджали уши, и осторожно подошли ближе. - Ферфольфы?- удивился огр, шумно почесав косматую голову.- Дык…тама же.. стены то того. Вы жо, сраз помрети… Флеминг встал между сослуживцами, обнял оборотней за плечи и сквозь зубы, тихо прорычал: - Ууух, какой добродушный огр нам попался. Как только окажемся в клубе, расходимся и ищем Додзи. Уилкинс и Грей лишь напряженно кивнули. - Слышь, гримтурсен, - обратился к великану шериф. – Ты вроде не тролль, а тупой. Как мертвые могут умереть? Пропускай, давай! Возвышаясь над ликанами огр, с хрустом сжал кулаки. - Я не Гримутурусен, я Бубо-Бубока,- обозлено проговорил великан и, дернув именную бирку с залатанного жилета, замаячил пластиком перед гостями. - Да хоть Киндли Фрешербрунен! - Сэр,- потянулся к уху шерифа оборотень Уилкинс,- не злите его, а то он нас не пропустит. Флеминг смолк. Мистер Грей, в привычно любезной ему манере, обратился к огру: - Мы бы хотели успеть к выходу оперного фантома. Быть может, уже пропустите нас? Огр протянул могучую ладонь. - А бестилушки принисли? Уилкинс протянул черный пакет напарнику, и уже Грей высыпал из него три серебреные ложки в руку огра. - Номана,- произнес великан и пожал плечами. – Ток седня, отменено фантомашнее выступление. Седня куклы дохтора Нотнагеля играются. - Нотнагель? – возмущенно взвыл Флеминг. Вервольфы переглянулись. - Я вызову спецотряд,- предупредил Уилкинс, сорвавшись с места. - Нет!- Схватив ликана за холку, скомандовал шериф. Уилкинс удивленно обернулся. - Но сэр, это Нотнагель… он тянет души Живых сюда. Шерсть Флеминга встала дыбом. – Я хорошо осведомлен в его деятельности. Но мы здесь, для другого. - Но, сэр, такая удача…- попытался возразить мистер Грей. Уши шерифа сдвинулись вперед, а из пасти выглянули клыки. - Это не обсуждается!- рявкнул Флеминг. - Да сэр,- испуганно кивнул Грэй. - Уилкинс? - Я понял,- отозвался Уилкинс. Наблюдавший за перепалкой ликанов Фримонтский огр осмелился заговорить. – Эт... я того… не мешаю вама? - Мешаешь!- огрызнулся шериф.- Пройти нама мешаешь. - Теперя мене нужно знать, соответствуют ли вашняя фактурка формату клуба. Повернитесь-ка… - Дрессирует, - обиженно выдохнул Грей, поворачиваясь к огру спиной. - Нет хвоста, - обрадовался великан.- Проходи. Грей радостно прошмыгнул в клуб. На самом деле, вход в Апофеоз был свободен для каждого… у кого нет хвоста. Этим опознавательным знаком обладали лишь служители закона. В данном случае ищейки-вервольфы. Остальным оборотням в этом мире - хвосты купируют. Если у тебя он есть, значит, ты имеешь полномочия. Так же, перевертышей различают по длине хвоста, ибо иногда их не обрубают полностью, а отрезают лишь кончик, иногда четверть, а иногда, и половину. Все зависит от места, которое оборотень занимает в законодательстве Ямы. Самыми длинными, а по фенотипу крысиными хвостами, обладают три судьи веррата. Затем идет престарелый генерал верлеон и несколько вергуаров-правоведов. Длина хвоста в этом мире не привилегия, как можно предположить, это всего лишь знак отличия. - Нет хвоста,- бросив взгляд на зад Уилкинса, пробормотал Фримонтский огр. – Теперя ты. Шериф заскрипел зубами, но повернулся. - Нет хвоста,- констатировал великан и впустил в Апофеоз последнего ликана. Надо отдать должное мохнатым липучкам агентов из де-ля-Гарда, которые надежно фиксировали не отрубленные хвосты вервольфов между задних лап.
Первым делом, господин Уилкинс направился к шумному бару. Осмотрелся, взгромоздившись на высокий стул. Кого-то хотя бы отдаленно напоминающего Додзи в поле зрения не оказалось. - Что будите заказывать?- не поднимая головы, дежурно осведомился бармен-эльф, протиравший бокал. Уилкинс облизнулся, ему, как постоянному блюстителю закона, запрещалось распивать нелегальные смеси, но желание опробовать горячительные настойки хотя бы на кончике языка, неистово будоражили его разум. К тому же и опыт имелся. - Розового джина,- пробубнил здоровяк ликан. Темный эльф потянулся за бутылочкой розовой воды, и лишь наполнив стакан до середины, обратил взор на посетителя. - Давненько у нас не было оборотней,- протягивая заказанный коктейль удивился бармен. В стремлении обнаружить наличие хвоста у клиента, его взгляд скользнул через стойку бара в низ. Угрожающей конечности обнаружено не было. – На вас что, аргентум больше не действует? - А джин?- проигнорировав вопрос бармена, тоскливо протянул Уилкинс. В его стакане оказалась лишь сладкая водица розового цвета. - Прошу прощения,- улыбнулся темный эльф, забрав заказ ликана. – Джин,- игриво произнес он и постучал в находившуюся рядом зеркальную дверь. Отворилось небольшое окно, из которого приветливо высунулась синюшная нетопырская морда. Вурдалак бросил равнодушный взгляд на протянутый перед ним стакан, а набрав воздуха со свистом в него плюнул. Содержимое стакана загустело и приобрело ярко розовый флюоресцент. Мы уже говорили, о специфике вампирской слюны, которая в большинстве случаев употребляется, как обычный антидепрессант, а в немалых дозах, вообще, как наркотик. Уилкинс вожделенно раскрыл пасть, брюхом требуя насладиться долгожданным напитком. - Стоп, Уилкинс,- предупредительно произнес знакомый голос. Лапа вервольфа прикрыла стакан с розовым джином. – Ты же не собираешься это пить?- уточнил не вовремя появившийся напарник Грей. - Собираюсь, - озираясь по сторонам, ответил Уилкинс. - Туда только что, плюнул вампир. - Это всего лишь катализатор. - Это харчок Уилкинс,- брезгливо произнес Грей и выдернул стакан с розовым джином из лап напарника.- Не забывай, что мы на задании. - Мистер Грей, расслабьтесь, у меня все под контролем. Сходите, посмотрите на русалок. Не мешайте мне работать,- огрызнулся Уилкинс, забрав стакан антидепрессанта обратно. - Русалок? - Ага, вон,- носом указав на находившиеся рядом со сценой огромные колбы с водой, ответил Уилкинс и раскрыл пасть. В стеклянных сосудах в такт шумевшей музыки извивались русалки легкого поведения, изредка завораживая посетителей своим голосом. - Какие милые рыбки!- восхитился мистер Грей и, вырвав из лап напарника, стакан с розовым джином за секунду до опустошения, направился к привлекательным колбам с водой. Не успев промочить пасть, Уилкинс обиженно клацнул зубами. - Это не рыбки!- вслед напарнику выкрикнул он. – Это вообще, ни рыба, ни мясо. Хотя тебе, вегетарианцу, какая разница,- выдохнул ликан, когтем подманив к себе бармена. – Слышь, плесни-ка мне лимонного шнапса. Темный эльф кивнул, достал рюмку и выжал в нее половину лимона. - Шнапс, - пролепетал бармен и постучал в зеркальную дверь. Тут же отворившееся окно явило уже знакомую синюшную морду вурдалака. Посмотрев в рюмку, вампир брызнул слюной, окропив лимонный сок несколькими каплями, затем скрылся в каморке. - Лимонный,- отрешенно произнес эльф, подвигая шнапс заказчику. - Ну, за простуду!- Уилкинс демонстративно поднял рюмку вверх. – Ибо умер я, от воспаления легких, - произнес он и смело употребил содержимое. – Хээээ,- поморщившись, выдохнул ликан. – Повтори…
- Тебе что-нибудь принести?- отстранив от себя подругу, спросил Вацлов. Алиса задумалась. - Я бы не отказалась, от тарелочки «грязной ноги». Вампир кивнул, вылез из-за стола и быстро исчез в толпе нечисти. - «Что же теперь делать?»- подумала Алиса.- «Если о ключе знает барон, то могут узнать и остальные» - Что же придумать?- вдруг донеслось с соседнего столика. Алиса заинтересованно обернулась. В углу, под тенью портрета самого Иль Муто, сидел юноша. Вид, надо сказать, был у него странный. И удивляли не переломанные пальцы, многочисленные синяки и ссадины, а лицо и глаза незнакомца. Во всей Яме, такими особенными чертами обладили лишь двое – этот юноша и уже знакомая нам Алиса. - Живой?- удивленно прошептала девочка. Юноша поднял глаза на Алису и выразительно улыбнулся. - Живая!- воскликнул он. Громыхавшая музыка скрыла выкрик незнакомого юноши, позволив дальнейшему разговору стояться. - Это что, так очевидно?- напугалась Алиса. - Для меня да. Я Анжело,- незамедлительно представился парень, протягивая перебинтованную руку. -Алиса,- кивнула девочка, скрепив знакомство осторожным рукопожатием. Юноша пересел за Алисин столик, подтянув к себе тяжелый пыльный рюкзак… - А как ты здесь оказалась?- не скрывая восхищений, спросил юноша у Алисы.- Это место не предназначено для человека. Тем более для живого. Это сбой в системе, исключение из правил? Кого ты обманула? На удивление незнакомец вызывал у девушки доверие, но рассказывать правду Алиса, ему не собиралась. - У тебя ключ?- вдруг догадался юноша. - Нет,- опешив, произнесла Алиса. – У меня ничего нет. Положение спас своевременно вернувшийся Вацлов: прежде всего, вампир аккуратно поставил тарелку «грязной ноги» перед Алисой, после сел напротив незнакомца, устремив на него ревностный взор. - Это кто?- грозно спросил Вацлов. - Это Анжело, - поторопилась с ответом Алиса. Верный друг – вампир Вацлов, давно был посвящен в тайну симпатичной ему девушки, что, конечно же доставляло Алисе массу неудобств, ибо упырский раздолбай любил взболтнуть лишнего. Пару месяцев назад, когда дверь в иной мир была отворена напуганной девочкой, никто и не мог предположить, чем впоследствии, это для нее обернется. Любопытство, вроде как, ни одну кошку сгубило. Но Алиса человек, и пока ей везло: подфартило, когда встретила Вацлова, в первые минуты пребывания в Яме; когда упырский недотепа, не распознав аромат живой девушки, столь привлекательный для вампиров в обычном мире, принял сей признак за нечаянную влюбленность; когда на места, двадцати бесследно пропавших учениц, из-за недобора, в школу зачисляли без документов; ну и наконец, посчастливилось, когда на Владовской улице, появились ищейки, дав девочке возможность уйти. Кто знает, быть может встреча с юношей по имени Анжело, не что иное, как очередные происки госпожи Фортуны. - Так, понятно,- буркнул вампир. – И кто же ты такой, Анжело? Юноша растерянно посмотрел на Вацлова.- В смысле? Вампир сел рядом с Алисой, по-хозяйски возложив руку на спинку ее стула. – Упырь, гном, зомба? Чьих будишь? Анжело игриво улыбнулся. – Ни одним из тех, кого ты перечислил. Вацлов задумался.- Ммм… Анжело… Анжело… Судя по имени, ты из апостольской префектуры? - Почти,- неоднозначно кивнул юноша. - А от Алисы, тебе, что нужно? - Вацлов?- возмутилась девушка. Юноша пронзительно посмотрел в глаза Алисы. – Думаю, большая удача, что мы сегодня повстречались. Мне кажется, мы сможем помочь друг другу. Девочка робко окинула глазами незнакомца, пожала плечами. - Таак, теперь не понятно,- раздосадовался Вацлов и получил неожиданный шлепок по спине. - Здорово голубки!- раскланялся лич Милке. – Тебя Алиса можно поздравить? Сама Алиса недолюбливала пятерку хулиганов-одноклассников и с опаской относилась к постоянной благосклонности в свой адрес. - С чем?- удивилась девушка. - Ну, с совершеннолетием. Ты вроде игрушечного медведя сегодня хоронила. Пропустила ведь из-за этого? – спросил лич, затем осторожно перевел взгляд на Вацлова.- Или из-за Этого? Вампир обернулся. – Не твое струпное дело, малолетка. Лич Милке развел руками. – Ладно, ладно. Я лишь хотел поинтересоваться, когда долг отдашь? И без того бескровный Вацлов, побледнел ещё больше. - Я-же-ска-зал-от-дам,- по слогам воспроизвел вампир. – Когда будет, тогда и отдам. Милке склонился к нетопырскому уху.- Предлагаю продуктообмен… - Чего? - Ну, мы с ребятами пришли на Нотнагелевских куколок посмотреть, - зашептал лич,- а сегодня такой противный бармен, не продает нам спиртное и все. - Ну и?- уточнил Вацлов и стыдливо покосился на Алису. Ни тени укоризны на лице девушки замечено не было. Милке протянул вампиру стакан с соком. – Прысни-ка… Вацлов выпучил маленькие нетопырские глазки на обнаглевшего лича и спросил: - И ты отвалишь? - Ага,- кивнул Милке. – Только и ребятам тоже. - Лады,- согласился вампир. Лич помахал рукой. - Рей, Буффо, подите-ка сюда! Приятели полтергейст и допельгангер, в одночасье оказались рядом с Вацловом, протягивая вампиру стаканы с соком. Упырь плюнул в первую тару, затем во вторую. - Ну что, Алиса, с совершеннолетием тебя,- торжественно произнес Рей Красовский и глотнул обогащенный слюной Вацлова сок. - Точняк!- согласился Милке, подняв стакан с водянистым хмелем над головой. Подлетевший Буффо замаячил бокалом перед носом вампира. - И мне плюнь, и мне,- заканючил он. Вацлов тыкнул в полтергейста пальцем, а пройдя длинным ногтем сквозь желудок бедолаги, произнес: - Так ты ж фантом, существо платоническое. Ни ешь, ни какаешь. Тебе то зачем? Буффо обиженно собрался в гармошку, но тут его взор упал на незнакомца по имени Анжело. Полтергейст внимательно изучил юношу: на нем были - поношенная кожаная куртка, изодранные джинсы, пыльная обувь; запястье левой руки было наспех загипсовано, правой перемотано грязным бинтом с небрежными зарисовками из запекшейся крови; лицо парня украшало многообразие синяков и ссадин; но весь его нетождественный облик избитого юнца, не вызвал столь исступленного внимания, как то, что находилось в рюкзаке незнакомца. Измызганная сумка-мешок замечавшаяся из-под стола, таила что-то живое, что-то священное. Буффо озадаченно открыл рот. Надо заметить это хроническое выражение лица полтергейста. Ему вдруг стало страшно, и фантом едва смог совладать с желанием приклониться перед сокрытой в рюкзаке тайной. - А что это, у тебя там? – спросил Буффо, пустив свою руку по воздуху. Запястье кувыркнулось над головой Анжело, повернувшись указательным пальцем вниз. Юноша толкнул ногой пыльный рюкзак, сдвинув его глубже под стол. К тому же он не растерялся и произнес: - Кажется, вы хотели посмотреть на марионеток Нотнагеля. Представление скоро начнется. Можно остаться без мест. - Точняк!- воскликнул лич Милке. – Парни, за мной. - Но в котомке духовенство… - заикнулся Буффо, но был, бессовестно сдернут с места приятелем допельгангером. После шумного исчезновения Алисиных одноклассников, Вацлов подозрительно покосился на незнакомца, затем под стол, потом снова на Анжело. - Так чего тебе надо?- повторил вампир неудовлетворенный ранее вопрос. Анжело растерянно опустил голову и, продолжая игнорировать Вацлова, обратился к черноволосой девушке: - Мне нужно идти, но я хотел бы ещё раз, тебя увидеть, Алиса…
Запальчивый шериф тринадцатого участка вошел в толпу нечисти бьющейся в плясках-судорогах. Не смотря на то, что дорогой серебренный пол, зудением отзывался в лапах вервольфа, Флеминг стойко сносил дискомфорт и поднимающийся вверх по телу свербеж. Его хищные глаза рыскали по скопищу танцующей нежити, идентифицируя каждого, кто попадал в поле его зрения. Шериф не единожды пытался вдохнуть, привычно учуять искомое, но галалитовые фильтры, придуманные теми же агентами из де-ля-Гарда, вставленные в ноздри ликана, исправно очищали поступавший воздух, сводя на нет любое опознание запахов, а также, интоксикацию серебром. - «Зря я взял, этих недотеп» - подумал Флеминг. – «Всю операцию мне завалят» И возможно он был прав. Подойдя ближе к сцене, шериф застыл в экстерьерной стойке. Возле одной из огромных колб с водой отирался уже спустившийся на четвереньки, знакомый нам ликан. Извиваясь похотливой кошкой, волколак облизывал сосуд с русалкой, периодично поскуливая. У безвольных лап каталось вещественное доказательство в виде опустошенного стакана. - Фу, мистер Грей!- прорычал Флеминг, выдвинув нижнюю челюсть вперед. Мгновенно отрезвев, уличенный в беспутстве вервольф медленно поднялся на задние лапы. - И что это вы, джентльмен, делаете?- осведомился шериф. Мистер Грей обернулся, поджал уши и произнес: - Провожу… допрос… - Ах, допрос? – картинно закатив глаза, переспросил Флеминг. - А мне показалось опознание. Опознание холодного ундинского тела. - Нет, сэр. Допрос. Эта леди, могла видеть того, кого мы ищем,- попытался оправдаться Грей. - Тогда молодец, молодец. Ну и что, говорят немые русалки? Через колбы с водой. Грей виновато засмеялся. – Нет, нет, они не немые. Они же поют. К тому же я умею читать по губам. - Мавки не поют. Они стонут. А теперь, щенок, коль умеешь… читай по губам,- шериф беззвучно воспроизвел что-то угрожающее, после чего вервольф-сослуживец сиганул со сцены, скрывшись в толпе нежити. - Так… теперь Уилкинс, - вспомнил о более беспечном коллеги Флеминг. Оглядевшись и устремив взор на столики рядом с баром, где по его мнению и должен был развлекаться этот волколак, шериф неожиданно встретился глазами с Додзи.
Анжело напугано выскочил из-за стола, поспешно накинув тяжелый рюкзак на спину, посмотрел на Алису. - Как мне найти тебя? – торопливо произнес он, но не дождавшись ответа, поспешил скрыться в неживой массовке. - Я учусь в школе!- вдогонку беглецу, выкрикнула Алиса. - Я найду тебя!- послышался голос юноши. - Вот хрень,- вдруг обреченно произнес Вацлов и резко дернул Алису под стол. На, в мгновение, опустевшее место, приземлился грозный ликан и, клацнув пастью, кинулся за незнакомцем. - Додзи!- прогремел голос вервольфа.- Стоять! Упавшая тарелка «грязной ноги» со звоном покатилась по полу. Вацлов герильясом выглянул из-под стола.- Это ж Флеминг… - узнав в прыгуне местного шерифа, икнул нетопырь, и тут же смекнув, завопил аки сирена. – ХВО-О-О-ОСТЫ! Здесь Хвосты! ХВОСТЫ!
Очнувшийся Уилкинс, растерянно поднял пьяную морду с барной стойки. - А? – попытавшись скоординировать мысли, рыкнул он и провел рукой по заду. Хвост прочно держался между задних лап. – Не я, спалился, - обрадовался он. - Уилкинс! Боб! Уилкинс!- громыхнул знакомый голос. - Грей?- промямлил Уилкинс. Вытянув шею, окосевший вервольф попытался отыскать напарника, сквозь побочную после лимонного шнапса ксантопсию. Мимо пробежал Додзи. Уилкинс высморкнул галалитовые фильтры и вдохнул. Точно Додзи! - Взять его Уилкинс!- эховолной донесся приказ шерифа. - Есть сэр!- отчеканил вервольф соскочил со стула, но учуяв терпкий аромат потасовки, обернулся. Один из минотавров вышибал, вонзил рогатую голову в бок шерифу и повалил лупгара на пол. Ещё двое набросились сверху. На эту кучу запрыгнул волколак Грей и впился в спину одного из чудовищ. - Наконец-то грызня,- потирая лапы, засмеялся Уилкинс и, забыв о приказе, ринулся в бой. – Я иду, ребятки!
Милке, Красовский и Буффо, пробрались к гримерке марионеток. Дикими лианами над пыльной дверью летала потревоженная паутина. - Рей, давай быстрей,- зашептал лич.- Пока там потасовка, мы успеем отыскать тебе облик. - Милке, это не к спеху, можем и другой раз,- растерялся допельгангер. - Судя по тому, что хвосты, таки оказались в Апофеозе, другого раза может и не быть. Плюнет доктор и перестанет выставлять своих кукол. Где ты ещё найдешь живое существо. Давай, давай. Красовский пожал плечами. – Я уж и позабыл, как это делается. Буффо, дружок, загляни, там ли куклы? - Чуть что, сразу Буффо, – возмутился полтергейст, но сквозь дверь полез. В небольшой гримерке, стояла дюжина прозрачных хранилищ с двухметровыми куклами-арестантами. Знакомые полтергейсту грозди медуз-фантомов, обвивались вокруг каждой марионетки, внедряя щупальцу в самое сердце. Лиловые образы стонали, заставляя полтергейста сопереживать им. - Бедняжки,- прошептал Буффо, разглядывая похищенные частицы душ живых людей. - Подлым способом вершит свою популярность доктор Нотнагель. Очень подлым. - Буффо, ну что там? – послышался шепот лича. Полтергейст вернулся к товарищам. - Они страдают. - Кто? Куклы? Буффо протянул. – Люууди. Допельгангер тут же, с радостью сымпровизировал: - Ах, ты привязан к собственным глазам, Собой самим питаешь свое пламя. Какие люди могут оказаться там, Что делать человеку в нашей Яме? - Да не тут, а там,- полтергейст посмотрел вверх. – Они прокляты при жизни. Красовский и Милке переглянулись. - Начинай,- поторопил лич своего приятеля. Готовый к превращению Красовский кивнул. Обычная трансформация допельгангера делится на физическую и духовную. В последнем, более простом случае, перевертыш просто перенимает образ мышления, навыки и нужные ему знания, оставаясь в своем теле. Мистический антураж в виде полноликой луны никогда, не требовался. Сейчас, допельгангер настроенный на физическую метаморфозу, закрыл глаза, выпустив импульсы-охотнки. Сигнал от живого существа пришел не сразу. Красовский мысленно впился в найденный образ и, насладившись его свежестью, добыл из сетей неживого пространства новый облик, тут же примерив его. Из почти что дремотного перевоплощения допельгангера вывел внезапный смешок полтергейста. А лич Милке удивленно прокряхтел: - Алиса? Допельгангер открыл глаза. – Что, прости? – спросил он не своим голосом. – Почему я, заговорил фальцетом? - Потому что, ты превратился в Алису!- рассмеялся Буффо. Красовский оглядел свое новое девичье тело и произнес: - Не комильфо, блин.
Шериф выбрался из-под кучи озверелых минотавров и, оставив разборку с вышибалами своим сослуживцам, благодушно устремился за Додзи. Перепрыгнув через ворчливого гнома-официанта и столкнув лбами двух вислоухих троллей, Флеминг вытащил из носа фильтры и взял след. Беглец докучливо пах ванилью, и этот сладкий аромат вел на крышу. Цокая когтями, неотступный оборотень борзо бежал по железной лестнице, проворно перескакивая сразу через несколько ступеней. Вход на чердак сужался. Флемингу пришлось спуститься на четвереньки, чего волколак-рутинист из принципа давно не делал. - Улететь захотел, - усмехнулся шериф и плечом выбил торопливо запертую дверь чердака. На краю пятиэтажного здания стоял Анжело. Стремительное появление вервольфа вызвало лишь мимолетную улыбку на лице дезертира. Анжело Додзи, так прозвали единородного в нашей Яме ангела, на небесах, носившего имя Додзиил. Падшего ангела, или «упавшего» – как он сам, любил исправлять. Но Додзи вовсе не укоренившийся в грехе дух злобы поднебесной. Он заурядный ангел: как и остальные пернатые собратья – бессмертен; возникший из огня и мысли, обладающий собственным характером; по иерархии – всего лишь купидон. Просто однажды ему не подфартило. Додзи ненамеренно оступился и упал. И уж так получилось, что угодил он, в эту Яму. Но, как известно, всякое неприятное событие – неожиданно, даже если к нему готовиться. Поэтому растерявшись, вот уже долгое время, Додзи, никак не может вернуться наверх. Говорят, что ангелы, изгнанные с неба, лишены всей силы, но этого купидона никто не выдворял из рая, и никто не лишал его могущества - он просто разучился летать. Юноша развязал потасканный рюкзак, явив то, что несколько минут назад, полтергейст Буффо назвал духовенством. Додзи достал крылья. Пыльные, приклеенные на самодельный каркас изношенные крылья ангела. Множество раз, пытаясь взлететь, Додзи поднимался на самые высокие здания, великорослые деревья и самые большие горы, на которые только, можно было наткнуться в нашей Яме. Он надевал затасканные крылья, в надежде полета расправлял их, прыгал вниз. Но каждый раз безрезультатно. Додзи падал, снова подымался и сызнова падал. Отсюда на его теле несметное количество ран и переломов. Пытаясь хоть как-то насытиться в этом бессветном загробном мире, Додзи продавал свои перья доктору Нотнагелю, с помощью которых тот, созидал в куклах жизнь. На вырученные ассигнации он покупал барбитурат у седовласого барона, и на какое-то время снова радовался жизни. Но с каждым прожитым в Яме днем, с каждой мучительной сделкой, скуднело ангельское оперение, а вместе с ним, мельчали шансы на возвращение. И бескомпромиссный шериф тринадцатого участка, оттого и настойчив, в отловле упавшего ангела, ибо не желал оживления марионеток, неблаговидного доктора Нотнагеля и выступал против распространение упырского амфетамина.
Додзи надел варварски утрамбованные в рюкзаке крылья, и в спешке расправив их, прыгнул с крыши. Мгновение полета… очередное падение. Обезображенные крылья были настолько искаженны для обыкновенного применения, что не смогли послужить хозяину даже парашютной пародией. Привычное неудачное приземление, не остановило Додзи. Несмотря на выбитое плечо, ангел быстро поднялся и устремился в темный переулок. - Стой камикадзе! – прорычал Флеминг, точно зная, что если не спрыгнет, то снова упустит херувима. Для разбега шериф отошел от края, вздохнул полной грудью и бесстрашно сиганул на соседнее здание. Видоизменив водосточную трубу, после благополучного ската, Флеминг спустился на землю. Несмотря на возраст, волколак все же был в хорошей форме. Шериф несколько раз втянул носом воздух. Приметный аромат ванили, без труда различался, среди прочего пахучего дурмана. Легко взяв след, Флеминг продолжил погоню. Додзи выбежал за территорию декаданс клуба, оказавшись во владениях хранителя пиратского кодекса - флибустьера Джеза Хука, ангел визитировал к бухте затонувших кораблей. Он продолжал бежать, боялся оглянуться. Ему казалась, что слышны шаги вервольфа и чувствуется его тяжелое дыхание. А вы знаете, чем купидоны, отличаются от других ангелов? Купидоны никогда не сдаются. Обычные ангелы, могут сомневаться, умеют унывать и не редко опускают руки, но только не купидоны. Посланники Любви, радеют до остатной амурской стрелы в колчане, до последнего пера нерукотворных крыл. Ну, наградил их Господь такой особенностью, и ничего с этим не поделаешь - така Любовь… По данным контролирующих органов, в акватории бухты Джеза Хука насчитывалось пара десятков затонувших кораблей, дюжина проклятых и полсотни просто брошенных. Вергуары-правоведы, однажды добились разрешения на вывоз пригодного для строительства корабельного материала. Но большая часть судов, когда-то принадлежала пиратам, а потопленные ими корабли ныне полнятся приведениями и водяными. Никто, не рискует выселять утопленников из облюбованных ими мест. С брошенными кораблями, все проще, с них беспрепятственно срезается надводная часть и продается как лом. Основной же и менее полезный фрагмент остается в бухте, как мусор. А вот вопрос о рассортировке проклятых кораблей, вообще никем не поднимался. Никто кроме хранителя пиратского кодекса не осмелился даже взобраться на бесовскую палубу. Двенадцать кораблей-призраков, грозные привратники бухты флибустьера-призрака - Джеза Хука. Додзи не раздумывая направился к чертовым суднам. Шальная мысль, о том, что шериф не рискнет тревожить призраков, просвистела в его голове. Взобравшись по отжившему трапу, ангел поднялся на гафельную шхуну. Разодранное временем парусное вооружение, зловеще заскрипело. - Додзи!- донесся рык шерифа. Ангел осторожно выглянул из-за кормы. – Ты спятил? Убирайся оттуда! – прокричал ему Флеминг. - Я не отдам тебе крылья! – ответил Додзи. - Да от них и так, ничего не осталось! Спускайся! Ангел обиженно прижал изношенные крылья к груди и надрывно проголосил: - Поднимись и попробуй забрать их! Охальный вызов простосердечного ангела вступил в полемику с холодным разумом наторелого волколака - без приглашения взойти на палубу корабля-призрака, считалось безумием. - Додзззиии,- оскалился шериф. - Флеминг, я просто хочу выбраться,- тихо пробормотал ангел. Ликан услышал его. У самого Флеминга желание увидеть голубое небо многие лета противодействовало с новым укладом существования в этой Яме. И похвальна была отчаянность купидона по отношение к бессмысленным попыткам выбраться отсюда. Но своей организованной не состоятельностью Додзи, лишь подстегивал Шерифа к практичному самоуправству. - Пора бы, тебе смириться, - доброжелательно произнес Флеминг. - У меня пока нет для этого оснований,- улыбнулся в ответ ангел. Шериф клыкасто усмехнулся. – Тогда беги, приятель… Вервольф сделал рывок и ловко запрыгнул на правый борт корабля, ухватился за трос и, подтянувшись, когтями вцепился в резную корму. Небольшое усилие и шериф оказался на бесовской палубе. Додзи замечен не был. Флеминг пару раз неглубоко вздохнул носом – обонятельный эпителий легко различил шлейф ароматной ванили, прятавшейся в просторной бочке. - Ах, Додзи, Додзи, - участливо произнес вервольф. – Судя по всему, ты ничего не знаешь о хеморецепции волколака? В ином случае не забавлялся бы этими бестолковыми прятками.- Шериф заглянул в бочку. - Я могу учуять тебя и за пару десятков римских шагов. Вылезай. Купидон покаянно выглянул из бочки. - Флеминг, отпусти, а… – жалобно промолвил Додзи. – Я скоро выберусь отсюда и не буду тебе больше докучать своим присутствием. Шериф схватил горе-купидона за шею, словно сорняк выдернул из бочки, затем спросил: - А что же ты, херувим, до этого момента медлил? - Об этом выходе я узнал сегодня,- сознался ангел. - Выходе? – переспросил Флеминг. Чуткий нос ликана, удивительным образом не только распознавал всевозможные запахи, но мастерски реагировал на вуалированный смысл пустословия. - Фигурально выражаясь, - виновато улыбнулся Додзи. – Может, договоримся? - Хорошо,- подмигнул шериф.- Но только в участке. - Неееет,- прокряхтел купидон, ухватившись за бочку. - Я, никуда с тобой не пойду! Ликан навострил уши. - Понизь-ка тон, блаженный болван. Не смекнул ещё, на каком корабле решил скрыться? По приданию корабли-призраки переправляют души умерших пиратов в иной мир. Раздаются звуки штормового моря, появляется густой туман, скрип многовековых переборок, шелест парусного полотнища… Здесь, надо заметить, что наша умозрительная Яма является одновременно и магнитом для различных приданий, и крушительницей этих легенд. Поэтому никаких агрессивных допущений корабль-призрак непрошеным гостям сразу не обнаружил. Сейчас же на полупалубе в каюте капитана зажегся свет, зазвучавшая вдруг лютневая мелодия величественного клавесина дополнилась бескручинным пением прозябающих призраков:
Пока хоть жив один пират На вольном берегу-у, Пока в нем дух и сииилы спят, Из жизни не уйдуу! Наш, развивает вееетер флаг И с силой волны бью-ут. Когда по суше бродит враг, А ром пираты пью-ут!
Пока хоть жив один пират, Нам надо ликова-ать, На всех из вражеских тирад Давайте пиров-ать! А на войне морской легко, Пирату отдохну-уть Врага ведь суша далеко, Свободы выбран пу-уть!
Пират! Пират! - кричат враги. Стреляют по корме. Бабах! Бабах! – Ах, все-таки, Корабль наш на дне!
Пока хоть жив один пират На суше, на воде-е, Легендой детской удивят, Но вспомнят обо мне-е! И песню давнюю споют, Про то, как жил пира-ат, Как душу смелую свою, Он отправляет в ад!
А коли, слышишь песню ты, То знай мой друг о то-ом, Теперь пираты-должнеки, Вернулись в отчий до-ом! Их, развивает ветер флаг И с силой волны бью-ут. На суше снова бродит враг, И ром пираты пью-ут!
Додзи и Флеминг взволнованно переглянулись. Густой туман приласкал непрошенных гостей, дружелюбно подталкивая в каюту капитана. - Прячь крылья, - оскалился шериф. Ангел поспешил скрыть орудие неудачных перелетов под курткой. - А что… что такого? – удивился Додзи. – Это всего лишь призраки. Флеминг схватил юношу за воротник и, притянув к себе дыхнул: - Это не просто призраки. Это проклятые души. - Будто есть разительная разница. Каюта капитана со скрипом отворилась. Туман настойчиво пригласил войти. - Сегодня есть, - буркнул ликан, и скрыв купидона за своей могучей спиной, вошел первым. В каюте царил небольшой поэтический беспорядок – давно известная страсть флибустьера Джеза Хука к стихослагательству, поздоровалась первой. Каюта была просторной, значительно отличавшейся от остального корабля выразительной отделкой. Большая кровать, вот уже многие годы не расправлялась, а стоявший возле нее массивный сундук давно не открывался. За находившимся возле окна клавесином, сидел пират. На нем был расшитый золотом бордовый камзол, бархатные рейтузы, до блеска начищенные сапоги из крокодиловой кожи и широкополая шляпа, украшенная красным пером, из-под которой, каскадом вились сальные локоны. Вместо правой кисти у пирата поблескивал железный крюк. - Приветствую, - поклонился капитан, слегка придерживая шляпу крюком. – Чем обязан столь неожиданной встрече? Флеминг осмотрелся, не заметив в каюте больше ни одного призрака, кроме капитанского, настороженно обернулся к Додзи и прошептал: - Ради Бога, молчи… Ангел нехотя кивнул. – Ну, если только, ради него… - Мне жаль, что я нарушил твой покой, - скрипя клыками, будто душой, заговорил шериф.- Тем самым, отступив от договора… - Флеминг, Джонатан, - перебил ликана капитан. – Прости, что перебил, но мы знаем друг друга, целую вечность. И из нас двоих, потрясающей вежливостью обладаю только я, а ты всего лишь неформальным джентльменским соглашением. Откуда же, столь куртуазный тон?- Джез Хук игриво постучал по клавишам клавесина. Флеминг недовольно прижал уши. Несмотря на то, что бухта затонувших кораблей находилась под его надзором, хозяином положения, сейчас, вервольф, по понятным причинам, себя не чувствовал. Обычно в таких ситуациях ему помогала шерифская пентаграмма: ее поблескивание на могучей груди, или тайное нахождение в кармане приносили уверенность ликану… А если быть откровенным, то пятиконечная звезда была главным обоснованием самоуправства местного шерифа, ну и конечно, доказательством его власти для остальных. Но для того, чтобы поймать ангела, необходимо было ее снять. Поэтому сейчас вервольфу пришлось оправдываться: - Преступника ловил. Он австралопитек, ему не хватило мозгов побежать в другую сторону. - Чт… - хотел, уж было возмутиться ангел, но получив хвостом в живот, лишь застонал. Незабудкового цвета глаза капитана заинтересованно блеснули и он спросил: - И что же, натворил этот юнец? Шериф глянул на побледневшего ангела. - Он вор, маньяк и убийца… - ответил Флеминг. - А, по конкретней? - Обойдешься. - Вот и ты поздоровался, - улыбнулся капитан. – А теперь и попрощаюсь. Пора Джез, работы много, - клыкасто усмехнулся ликан и толкнул лапой Додзи. – Давай, прямоходящий, помаши дяде ручкой. Да сильно не хвастайся, а то видишь, у него то рука, всего одна. Капитан Хук медленно поднялся. - И после смерти, ничего не меняется,- произнес он. - Всего доброго, - поклонился ликан. - И вам, не хворать… Шериф вытолкал Додзи на палубу. - Я ж говорил, они нормальные, - засуетился ангел. Но, как только, гости переступили за порог радушия капитана, корабль с силой закачало в стороны. Додзи не устоял и шлепнулся на колени. Туманное щупальце, обхватило ногу ангела и вскинуло юнца вверх. На шерифа тут же набросилось несколько изголодавшихся по бою пиратских призраков. Флеминг взвыл от возмущения, ибо попытки укусить хоть одного флибустьера возмещались лишь голым воздухом. Если бы у вервольфа была его пентаграмма, то все присутствующие призраки оказались бы физически доступными и хоть как-то уязвимыми. Но… - Что я вижу, Джонатан? – удивился появившийся из тени своей каюты капитан. – Ты никак силу потерял? Дюжина призраков с легкостью взяв ликана в плен цепей и бечевок надрывно захохотали. - Хочешь проверить? – гавкнул шериф и попытался вырваться. Но тут же был стиснут в объятьях рыболовной сети. Капитан Хук подошел ближе, скользнул острием крюка вервольфу по горлу. - Никак без звезды?- шепнул пират. – Это мой фарт, аль твой афронт? - Не буди во мне человека… - пригрозил Флеминг. – А то дермить начну. Я про тебя столько знаю. Ты же не хочешь потерять лицо? Капитан напряженно осекся, но вежливости не утратил. - Мне лишь любопытно стало, по какой причине, ты снял звезду? Джез Хук развел руками, и если бы не был от природы столь остроглаз, то скорее всего, не заметил упавшую на его плечо пушинку. Подцепив белоснежную частицу крюком, капитан удивленно произнес: - Снег? – а затем, посмотрел вверх. Там, под самой мачтой в пленении тумана болтался Додзи. Из потрепанной кожаной куртки торчали изношенные купидонские крылья. - Ангел! – восхитился пират. – Вот почему ты без оберега. Ангела можно поймать только голыми руками? Никакой магии? Ну-ка, спустите голубчика. Полюбуюсь. Щупальце исчезло и Додзи плюхнулся на палубу. Ничего, ему не привыкать падать - Любопытно! – восхитился капитан. - Тогда почему, мы его поймали? - Дело в том, - поднявшись, решил объяснить Додзи. – На мне нет крыльев. Они со мной, но не на мне. Ангел, это прежде всего крылья. Флеминг зарычал. - Ну, Джонатан, довольно. Мальчик, хочет, чтобы ему было не больно, - вступился пират, аккуратно потянувшись к ангельской гордости. – Теперь крылья не нужно отрывать, их можно просто забрать. - Нет! – вскрикнул Додзи. – Я не отдам вам крылья - Куда ты денешься, - чуть ли не пропел капитан. – Удача сегодня, улыбается мне. - Не смей его трогать! – словно забористый гром над бухтой, прогремел голос шерифа. - Мне нужно всего лишь одно перо,- поспешил заверить Джез Хук. – Одно жалкое перышко, и я возможно смогу отсюда выбраться. Свяжите и этого ангела! Призраки накинулись на купидона. - Стойте! – остановил их Додзи. – У меня, есть кое-что получше, для вас, капитан… С помощью моих крыльев, вы может, и не вернетесь, а это у вас точно будет. Флибустьер Хук заинтересованно поднял правую бровь. - Любопытно. И что же ты мне предлагаешь? - То, чего, вы, желаете больше всего. То, чего вы лишились, перестав быть ребенком,- Додзи улыбнулся, гордо расправив плечи. – Хотите, что бы я при всех сказал? - Конечно, нет! – возмутился капитан и подтолкнул ангела к каюте. Минута безбурного диалога и вдохновленный Джез Хук отдал благосклонный приказ, отпустить непрошеных визитеров. - Только у меня есть, ещё одна просьба, капитан, - вслух произнес Додзи. – Отпуская шерифа, дайте мне фору. - Смотри, пернатый, если обманешь… - пригрозил пират. - Исключено! – возразил ангел. В этот же момент все призраки, исчезли с корабля, мираж растворился во тьме, и лишь испытанная рыболовная сеть, продолжала жадно обнимать ликана. - Что ты ему обещал? – усмехнулся Флеминг. Додзи улыбнулся, закинул крылья за плечо. - Ну, я же купидон… конечно любовь. Шериф порывисто засмеялся. - Любовь? - Думаете, я бездумно сюда спешил. Я надеялся, что сумею договориться. У меня было, что предложить. Хорошо, когда надежды сбываются, правда? - Хм… - Удача благоволит мне! До встречи шериф, - подмигнув, попрощался Додзи и поспешил вниз по трапу. - Додзиии, - прорычал Флеминг. - Пока, пока! Вы опять меня не поймали… Шериф облизнулся и прошептал: - Ничего, ничего, я до тебя доберусь. Джез! Хук! Выпусти меня, мерзавец!
Вечер. В полумраке кабинета, бессмысленно перебирая тетради, сидел профессор Аральди. К выполнению домашнего задания, ученики шестьдесят девятого «г» класса, как обычно подошли измором, испытывая Гудвина на прочность убеждений. Но диспозиция в голове профессора давно прошла апробацию простого человеческого отчаяния, пережив нелегкую проверку временем. В жизни, нами обычно что-то движет: мечта, родители, привычки, страсти, какой-нибудь план. Часто, будучи ещё живым, Гудвин задумывался, а что же будет служить ему опорой после смерти? Пробуя существование в нашей Яме, в буквальном смысле на ощупь, возникла гипотеза, что бытие после смерти зиждется на воспоминаниях о жизни. Ему не известно, что становится с лучшими из нас - попавшими кто в рай, кто в ад. К тому же, есть вероятность, что ни того, ни другого вообще не существует. Но он хорошо знаком с отбросами, сброшенными в сточную канаву. Каждый из тех, кто существует в Яме, действительно живет воспоминаниями. Никто не воспринимает это как подарок судьбы, как второй шанс, как возможность все исправить. Как известно, привычки помыкают миром. А миром Ямы верховодит привычка разлагаться, причем она существовала у местных жителей ещё при жизни. Алиса осторожно заглянула в кабинет профессора. Освещенный дюжиной церковных свечей Гудвин был отрешенно увлечен проверкой тетрадей. Дверь скрипнула. Профессор поднял голову и удивленно улыбнулся. - Можно? – робко спросила девочка - Алиса, проходи. Ты что тут делаешь? Девочка вошла. - Я хотела вас кое о чем попросить. Гудвин отложил тетради. - Я слушаю, - заинтересованно произнес он. За спиной Алиса держала жестяную коробку для завтраков и не решалась ее показать. После встречи с вампирским бароном, девочка поняла, что безнадежно влипла. Помочь, пожалуй, ей мог бы только отец, но его нет… Девочке очень хотелось хоть кому-то довериться, переложив груз ответственности на чужие плечи, но она не могла нарушить обещание. Да, верный друг – упырь Вацлов знал, что Алиса попала в Яму ещё при жизни, но за все это время, недотепа даже не спросил, как именно она здесь оказалась. О ключе, который бы мог выпустить нечисть на волю, теперь знал барон, который в отличие от упыря-раздолбая, сразу смекнул каким способом, сюда попадают живые люди. - Алиса, я давно весь во внимании, - пожав плечами, поторопил профессор. - Я бы хотела попросить вас, - неуверенно начала девочка. – Как можно лучше спрятать вот это, - Алиса протянула жестяную коробку. - Что это? - Там мой медвежонок,- смущенно ответила Алиса. - Не смогла его похоронить?- предположил Гудвин. - Боюсь, что если буду знать его местонахождение, захочу вернуть, - пытаясь, как можно правдоподобнее соврать объяснила она. Профессор осторожно взял коробку для завтраков, любознательно потянув за крышку. - Нет, нет, прошу, не открывайте,- предупредила Алиса.- Просто похороните эту коробку и не говорите мне куда. Гудвин пожал плечами.- А может и не стоит столь варварским способом прощаться с детством? - Я так хочу… Поможете мне? Профессор спросил: - А почему я? Почему ты меня просишь об этом? - Ну, вы же некромант, живете рядом с кладбищем. Все хорошо там знаете и наверняка сможете спрятать эту коробку, чтобы никто не нашел. - Никто? Алиса перепугалась, что сболтнула лишнего и заметно разволновалась. - Ой, я, наверное, зря решила просить вас. Я просто не знаю, кому доверять. Простите, глупая просьба… Профессор засмеялся. - Хорошо. Я обещаю быть с твоим медвежонком, как можно деликатнее. Хотя на твоем месте, я бы не спешил с ним расставаться. - У меня выбора нет, - вздохнув, произнесла Алиса. - Ну, что значит, нет? - Это личное… Профессор Аральди вызывал у девочки доверие. Возможно, в большей степени от того, что напоминал ей родного отца, по которому Алиса очень скучала. Гудвин произнес: - Давай сделаем так – до завтрашнего вечера, твой медвежонок полежит у меня в столе. И если ты за ним не придешь, я обещаю спрятать его, как можно глубже и под страшными пытками не выдать тебе его местонахождение. Идет? Алиса не была безоглядно уверенна в правильности своего поступка, но отказываться от возникшего замысла, не хотела. - Идет, - нетвердо согласилась она. Убежищем для медвежонка профессор выбрал нижний ящик стола, который единственный имел замок. Заперев Алисино детство, Гудвин положил ключ в карман пиджака и подмигнул девочке. - Если что, ты знаешь, где его искать. - Спасибо, - поблагодарила Алиса, но не спешила уходить. - Что-то ещё? – осведомился профессор Аральди. - Мне неудобно, я пропустила урок. Давайте я выполню все задания сейчас. - Ничего, потом наверстаешь. Иди домой. Уже поздно. Алиса обреченно потопталась на месте. - А быть может, вам помощь какая-нибудь нужна? – неуверенно зашептала она. – Доску помыть, учебники разложить? Профессор неравнодушно посмотрел на Алису, хитро улыбнулся. - Спасибо, я со всем справляюсь. - Да? - Алиса, в чем дело? - Мне… мне пойти некуда… Гудвин присел на стол. - Как некуда? - Мы сегодня были в Апофеозе, и Вацлова забрали ищейки… к тому же, его дом сгорел, да и жить у него, как оказалось не безопасно. - Ты жила с этим обкурышем?- возмутился профессор.- Похоже, действительно пора хоронить твоего медведя. Это ужасно. Вампиры, не самая лучшая компания для молодой девушки. А Апофеоз, вообще отвратительное место. Алиса улыбнулась. – Профессор, ваших нотаций хватает и на уроках. Гудвин выдохнул. – Ну, хорошо… а пансион? - Какой пансион? - Все дети, попавшие в Яму без родителей, живут в пансионе. Половина твоего класса там. Алиса испугалась, что охвативший ее жар, выдаст волнение вмиг покрасневшими щеками. У нее ведь не было документов, подтверждающих ее пребывание в Яме, поэтому она и не попала в пансион, поэтому и жила с Вацловом. - Знаете, пансион ужасное место, - заверила девочка, хоть и не была там вовсе. - Согласен, - усмехнулся профессор.- А ты, планировала переночевать здесь? - Ну да. Сдвинула бы столы, а завтра утром все рано сюда идти. Пришла бы, раньше всех. Гудвин развел руками. – Глупость какая. Пойдем, я кое-что придумал. Профессор взял пару церковных свечей и, поделившись одной с Алисой, вывел девочку в коридор. - Западное крыло школы, наверное, никогда не реконструируют. Переночуешь там. Не против? - А там не страшно? Гудвин кивнул. – Жутковато. - Мне не привыкать,- согласилась Алиса, покорно следуя по пятам за профессором.
В школе безмятежно гулял ветер, играя выброшенным учениками мусором и пронося по пустым коридорам тетрадные листы. Учителя не в шутку называли это место питомником, и будь у них возможность, с радостью бы сменили место работы. Но смерть сама расставляет все по местам, отдавая предпочтение исключительно собственным задумкам. Здесь было принято считать смерть мудрой… Западное крыло школы было разрушено в ходе экстремальной репетиции запуска местных светил – Сердитого Солнца и Мажорного Месяца. До этого грандиозного проекта нашу Яму освещали прихваченные с того света фонари и сделанные наспех факелы. Но там, где есть хотя бы мизерный намек даже на одиозное существование - тьмы быть не может. Предложение о сотворении светил пришло от экстраординарного доктора Нотнагеля. Не многим известным способом, ему удалось обойти закон, явив миру чудо эксперимента. Ну и что, что ночью на тебя может помочиться весельчак месяц, а днем вместо солнечного света, небо одарит оскорблением сердитого солнца. Они, как и все в этой яме – не мертвые, а значит, имеют право на собственную действительность. С тех прошло много времени, и от созидательных творений Нотнагель перешел к продуктам несущим только разрушение. - Совсем не жутковато, - заметила Алиса, войдя в давно разрушенный зал. Перепуганные мыши возмущенно пискнув, разбежались по углам и выстраивая план мести, гневно уставились на вошедших. Раньше здесь была школьная библиотека. Забытые книжные стеллажи продолжали опекать оставленные фолианты, заботливо прятав бедолаг под покрывалом уличной пыли. - Хорошо если и последнее впечатление от этого места будет таким же,- улыбнулся профессор. – Спать будешь там, - Гудвин осветил каминный портал. Виртуозность резьбы, выполненная рукой когда-то живого мастера, была настоящим произведением искусства, жаль сейчас этот камин стал продуктом загробного ноу-хау, разводя на сантименты самобытных ценителей прошлого. - В камине?- усмехнулась Алиса. Надо признать, поскольку большая часть крыши бывшей библиотеки покоилась на полу, а некоторые фрагменты стен лежали на улице, камин здесь был единственным укромным местом. - Все ж лучше чем на столе? - Лучше. Гудвин какое-то мгновение заворожено смотрел на девочку. Собеседуя с личными воспоминаниями и мелодично путешествуя к смыслу своего существования профессор переменился в лице. Незаметное счастье, прикрытое видимой печалью, забрезжило в его пустом взгляде. Он всегда выделял Алису, она всегда ему нравилась, и пристрастное общение с этой девочкой, всегда примечалось остальными ученикам шестьдесят девятого класса. В прошлой жизни, а если точнее, то и в единственной - Гудвин Аральди был отцом: добрым, ласковым, сердобольным и маниакально заботливым. Его смыслом жизни всегда была дочь – маленькое, хрупкое, как ему казалось, беззащитное дитя, нещадно начальствовало над его долгоденствием. Любая зависимость быстро преображается в привычку, а вот этой слабости никто не спешит противиться… - Профессор, - голос Алисы вернул Гудвина в реальность, – вы в порядке? - Да, да… просто задумался. Девочка не стала тянуть время и спросила: - А как долго я могу здесь оставаться? Профессор вздохнул и пожал плечами. - Да сколько хочешь. Но я бы не советовал тебе здесь задерживаться. Не благоразумно молодой девушке обитать в старой библиотеке. - Ой, - Алиса махнула рукой и приблизилась к своей «спальне». Камин дружелюбно кашлянул остатками золы. - Давно хотел спросить. А как ты здесь оказалась? – поинтересовался Гудвин. Мужчина решил утеплить обитель девочки старыми книгами и направился к ближайшему стеллажу. - Что? – Алиса нарочно переспросила, чтобы суметь вспомнить давно придуманную легенду. - Почему ты здесь?- повторил профессор. – Что случилось? Чтобы не путаться в показаниях, Алисина легенда основывалась на реальных событиях, поэтому ее изъяснения всегда смотрелись правдоподобно. - Я самоубийца, - начала заученное повествование девочка. – Наглоталась таблеток и умерла. Очнулась здесь, встретила Вацлова… - А из-за чего? – перебил Гудвин и выглянул из-за стеллажа. Его лицо участливо освещала церковная свечка. – Почему покончила с жизнью? Такая молодая, такое непростое решение. - Наоборот, пустяковое решение. Умереть всегда проще, нежели остаться и попытаться решить свои проблемы. - И какие же у тебя были проблемы? – спросил профессор, бросив стопку книг рядом с камином. Алиса присела на кипу оставленных учебников. - Да проблемы-то не у меня были. У моих родителей. Они развелись. - Почему? - Не знаю, - содрогнув замерзшие плечи, вздохнула Алиса. – Мне никто ничего не объяснил. То ли папа ушел, потому что у матери проблемы с алкоголем. То ли мама начала пить, потому что отец все время на работе. А может я их не радовала.
… Война между родителями велась уже больше часа. Маленькая Алиса сидела на розовом стуле боясь пошевелиться. Ей казалось, скрипни паркетная доска под ее ногами - и в доме разорвется «бомба». Сирена маминого голоса завывала все громче, и отец все чаще наступал на расставленные мины. Мужчина не привык сдаваться и после каждого ранения шел в новую атаку. Его слова метко стреляли, убивая в женщине остатки мудрости. Тихо, по-семейному Алисиным родителям разобраться, никогда не удавалось. - Какое воспитание? – возмущалась женщина. – Тебя никогда не бывает дома! Когда ты последний раз гулял с Алисой? - Что? – взревел голос отца. – Кто мне говорит о воспитании? Женщина, которая вместо сказки, чтобы почитать дочери, тянется за бутылкой? Когда ты последний раз нам готовила? - А зачем готовить, если ты никогда не успеваешь на ужин! Последний раз, когда ты сидел с Алисой за столом, был ее день рождения! Ты отец или кто? - Я такой же отец, как и ты мать! - Не сравнивай! Ты зайди к Алисе в комнату, может, она тебя и не узнает. Я уже почти забыла, как ты выглядишь. И в отличие от тебя, я всегда рядом. Отец громко засмеялся. - Твое полуживое тело и пустые бутылки, вот что всегда рядом. Ты, вообще, спрашивала у Алисы, не стыдится ли она приводить в дом друзей? Алиса подскочила со стула и выбежала из комнаты. Ей показалось, что взрослые ругаются из-за нее, по юности не понимая, что ее имя родителям служит не только щитом, но и хорошо заточенным клинком. И в отсутствии дополнительных аргументов они умело им пользуются. - Папа, мама! – воскликнула Алиса, босиком вбежав в родительскую спальню. – Не ругайтесь, я ж вас люблю! Папа… мама… Мужчина и женщина виновато переглянулись. Пожалуй, единственное, что их объединяло в последнее время, так это любовь к этой маленькой девочке. - Так не может продолжаться, - произнес мужчина. – Я ухожу - Ничего другого, ты, не умеешь, - выдохнула женщина. Алиса напугано схватила отца за руку.- А когда ты вернешься, папа? Это из-за меня? Отец посмотрел на дочку и сказал…
- Алиса… - Голос профессора стал мягким. – Причина не в тебе. - Тогда почему папа ушел от нас? - Ненастьем в сердце девочки отозвались горькие воспоминания. – Он же не мог нас разлюбить? Или мог? Гудвин присел рядом с Алисой, взял ее за руку. - Такое могло произойти… между твоими родителями. Но разлюбить столь прекрасную девочку, как ты, твой отец навряд ли бы смог. У меня бы точно не получилось. Девочка посмотрела в доброе лицо профессора. – Я скучаю по нему… - Жаль, я не могу тебе помочь, - приобняв девочку, произнес Гудвин. – Но, я тебя очень хорошо понимаю. У меня была дочка и я тоже очень скучаю. - Она осталась наверху? - Нет, - Гудвин переменился в лице. Теплота взгляда сменилась пустотой. - Ее просто нет. Она исчезла. Алиса удивленно посмотрела на профессора. - Смерть не дала ей второго шанса, - Гудвин обозленно усмехнулся. – Она дала шанс мне и всему этому сброду, что постоянно сбрасывают в Яму… а ей - нет. Не справедливо, правда? - Не знаю, - пожав плечами, произнесла Алиса. - Смерть чертовски не справедлива... отомстить бы ей за это… Профессор Аральди всегда хорошо скрывал свои страсти в скорлупе изношенного тела, и сейчас Алиса заметила лишь припрятанную в кулаке, словно конфету, злость. Будучи ревенантом и практически неуничтожимым, неупокоенный дух Гудвина держался на стремлении отомстить. Надо заметить, что кровная вендетта достаточно распространенный принцип возмездия загробных жителей. По строгой договоренности и в соответствии с очередью, которая могла длиться по нескольку сотен лет, им разрешалась выбираться на поверхность сроком на одну ночь – в канун дня всех святых. Под обязательным присмотром Джека Хэллоуина - одного из немногочисленных мертвецов, чье присутствие в мире живых официально разрешено, жители нашей Ямы посещают тех, к кому оказались привязаны при жизни: кто любовью, кто ненавистью, а кто просто по воле случая. А поскольку предмета этой привязанности в живых может и не оказаться, мертвецы-делегаты отрываются на его родственниках. - А разве смерти можно отомстить? – удивилась Алиса. Профессор улыбнулся. – Ещё чего не хватало? – цокнул он. – Сейчас будешь всякой ерундой голову забивать. Это я ляпнул не подумав… ты располагайся. - И все же? Гудвин виновато и как-то по-отечески посмотрел на девочку. – Месть это самое отвратительное, чем может жить человек. Я бы предпочел держаться за другое чувство. Но с другой стороны, я уже давно не человек… - Но… - Доброй ночи, Алиса. Девочка пожала плечами. – Доброй ночи, профессор… - Смотри не проспи на занятие, - подмигнув, произнес Гудвин и вышел из библиотеки.
Формально очередь профессора Аральди на вылазку во внешний мир, должна наступить где-то лет через сто пятьдесят, но этот день окажется намного ближе.
- Для нас всех, жизнь начинается после смерти, а для тебя Уилкинс, только после ста грамм?- раздраженно прорычал шериф.- Ты без этого никак не мог, да? Дернувшие лишнего вервольфы по-мальчишески опустили пьяные морды. - Бухарозависимость, сэр, - проскулил Грей. - Ты Уилкинс?! - Нет, сэр… Мистер Уилкинс поднял разбитый после драки с минотаврами нос. - Виноват, сэр. Флеминг брезгливо фыркнул: - А ты, Грэй? Лобызал колбы с русалками. Это было омерзительно. Ты же вервольф… тьфу! - Ундинатерапия, сэр, - ехидно шепнул ликан Уилкинс. Шериф зарычал: - Значит так, господа серые волки, мы облажались. Мы упустили Додзи… - Вы упустили… - робко тявкнул Уилкинс. - Что сказал?- насторожился Флеминг. - Вы побежали за Додзи, сэр. А мы собрали, хороши урожай с Апофеоза. Камеры ломятся от нарушителей. Шериф взял со стола вересковую трубку, и аккуратно бросив в нее первую щепотку табака сурово произнес: - Протрезвеешь, придешь и извинишься. - Да, сэр, - кивнул Уилкинс. - А поскольку, благодаря вам, наши камеры ломятся от нарушителей, - Флеминг когтем придавил табак в трубке – движение, наработанное с годами курения, этакий завершающий штрих в почти ритуальной набивке. – Я увеличу жалование моим лучшим сотрудникам на двадцать костей. Уилкинс и Грей радостно завертели хвостами. - А вам уменьшу, - добавил шериф и пафосно прикурил. - За что, босс? – взвыл ликан Грей. - За неадекватность приоритетов, сынок, - не выпуская трубки из челюсти, ответил Флеминг.- Вы - джентльмены. Долг! Для вас должен быть превыше всего остального. В Апофеоз Додзи теперь больше не вернется, поэтому… - Да сдался вам этот нелегал, босс, - прокряхтел Уилкинс.- Он же не учиняет никаких злодейств. Парню просто не повезло. - Ты уже дважды, перебил меня, - выпустив ароматный дым в морду горе-вервольфу, монотонно произнес шериф. – Ещё раз и я укорочу тебе хвост. - Да, сэр…. - Во всем должен быть порядок, господа. Собаки лают, кошки гадят. Ангелы на небе, а мы в ж…. Надеюсь, понятно? - Да, сэр! Да! – в один голос отозвались ликаны.- Виноваты, сэр. Флеминг одобрительно кивнул. Но неожиданный рвотный позыв, окончательно испортил шерифу настроение. Вервольф брюзгливо склонился над мусорной корзиной, раскрыл пасть и выхаркнул проглоченный несколько часов назад глаз вампирского барона. - Не переварился, - чавкнул Флеминг. – Жаль… Треклятые вампирюги! Что же, пойдемте, посмотрим, кого вы там поймали? Может это подымит мне настроение. Пропустив шерифа вперед, ликаны с шумом покинули кабинет. Мусорная корзина оживленно пошатнулась.
Вчерашняя прибыль возмущенно голосила на разных языках пойманной нечисти. Но к прискорбному сожалению ищеек, подавляющее большинство задержанных будут освобождены уже завтра. Шериф прогуливаясь между камерами, с любопытством вынюхивал их начинку. Нос Джонатана Флеминга уникальный инструмент идентификаций, возможностям которого завидовали многие знатные парфюмеры. Шериф остановился. Дернул носом воздух. Аромат… знакомый, еле уловимый… - Откройте камеру, - приказал Флеминг. Решетчатая дверь отворилась. Вервольф переступил порог камеры. Находившиеся в ней временные арестанты взволнованно притихли. Шериф осмотрелся: зомби, эльф, тролль, упырь, блемий, полтергейст и ведьма. - Что-то не так?- осведомился стоящий рядом ликан Грей. - Сейчас узнаем, - ответил Флеминг, решив обнюхать каждого сидевшего. Начал он с ведьмы. - Ого-го-го, - засмеялась старуха. – Волчонок, меня зовут Кээри. - Джонатан, - учтиво поклонившись, представился шериф и шагнул к следующему заключенному. Яркий, настоящий… отпечаток манящего запаха, лежал на вампире. Шериф приблизился к упырю. - Ты, - прорычал он. – Встань. Вампир поднялся, виновато опустил глаза и сказал: - Простите, что я вас сдал, тогда в клубе… только на исправительные работы в волчарню не отправляйте. Флеминг нахмурил и без того косматые брови. – Значит, это ты там горлопанил? - А вы, не поэтому меня нюхаете? – удивился вампир.- Я думал, узнали меня. - Теперь узнали, - гавкнул шериф. – Что в кармане? - Ничего… - Выворачивай. Взволнованно запустив руку в карман брюк, вампир вытащил сложенный в несколько раз листок бумаги – единственное содержимое, которое представляло для упыря ценность. Эта бумага значимой оказалась и для шерифа. Он развернул листок, понюхал. Именно этот клочок бумаги прятал следы легко узнаваемого аромата – запаха человека. Живого человека. Этим неожиданным сигналом Флеминг уже был озадачен сегодня. - Откуда это у тебя? - Это моя подруга нарисовала, - недоуменно ответил вампир. Шериф вспомнил начальное чувство смятения, возникшее в переулке Владовской улицы. Человеком, тогда повеяло от незнакомой ему девушки. - Маленькая брюнетка? – разрешая внутреннюю контроверзу, спросил Флеминг. Упырь не поторопился ответить и подозрительно вытянулся. - А что? – спросил вампир. - Вопросы здесь я задаю. Звать как? - Кого? - Твое полное имя. - Вацлов. Левандовский, - нехотя произнес вампир. Флеминг выпустил серпантинную струйку дыма. - Уилкинс! - Да, босс? - Пробей его по базе. Кто такой, как давно здесь, с кем дружит. - Да, сэр,- кивнул ликан и скрылся в коридоре. - А что я сделал? – возмутился вампир. Шериф проигнорировал вопрос и подмигнув, спросил сам: - Как зовут подругу? Вацлов действительно поднапрягся. Он не интересовался, каким именно образом Алиса оказалась в этой яме, но подделкой ее регистрации упырь занимался лично. А установление данной фальсификации, уж точно пахло волчарней. А для вампира это беспредельное местечко. - А она здесь причем? – осмелился переспросить упырь. - Ну что за нелюдь пошла? – прорычал Флеминг. – Ничего не боится. Рисует твоя подруга хорошо, хочу заказать у нее портрет. Кто она? - Не знаю… я ее на улице встретил. Она рисовала. - Подруга, а не знаешь кто она. Вацлов улыбнулся. – А всех девчонок подругами называю. Чувствуя, что его водят за нос, Флеминг куртуазно продолжил допрос: - Допустим. На какой улице ты ее встретил? - На… Владовской, - первое, что пришло в голову, произнес упырь. - Где именно это было, помнишь? - Ннет… - А если поднапрячься? Вацлов кивнул. – Поднапрячься могу. - Тогда пойдем, прогуляемся по Владовской улице, поищем твою художницу. - Милок, - хихикая, обратилась к шерифу старая ведьма. – Если выпустишь, я и сама тебе твой портретик зашедеврю. Флеминг повернулся к старухе. – Младенцев крадете? -Тьфу-ты, тьфу… давно завязала. - Привороты, порча? -В прошлом, - заверила ведьма. Шериф улыбнулся. – Грей, оформи документы и выпусти эту леди. - Да, сэр, - отозвался ликан. Шепнув, ведьма выпустила скромный воздушный поцелуй. Правда прицельность старухи с годами потеряла точность, и поцелуй вляпался в стену. Флеминг вежливо поклонился и вывел Вацлова из камеры.
* * * Допельгагер не переставал напрягаться, пытаясь изменить случайно приобретенную форму. - Да как же это произошло?- возмущался он.- Там были очень симпатичные куклы мужского пола, почему я не скопировал их внешность? Почему девчачью-то? Полтергейст мотылявший из комнаты в комнату, остановился в стене и обернулся к другу. - Прости, - произнес Буффо. - Я? – переспросил Рей. - Да, да… - За что? Полтергейст взялся за голову и вылетел из комнаты. Пошумев домашней утварью и снеся пару полок, Буффо вернулся, выглянув из стены, сказал: - Это я виноват, что ты стал девчонкой. - Что, прости?- удивился допельгангер Рей. – Ты когда ищеек увидел, перетрухал так, что мозги там, в клубе, оставил. Причем здесь ты? Полтергейст подлетел к товарищу и зашептал: - Это все сущность моего хозяина. Он же был маньяк… и я такой же… мне все время хочется девчонку. - Нормальная пацанячья потребность, - вмешался лич Милке, что раскладывал карточный пасьянс. - Да нет, - перебил Буффо. – Последнее время, все мои желания исполняются. Я секрет знаю… и долгое время мне хотелось, чтобы в нашей компании была девчонка. Я воспользовался секретом, и вот - Рей теперь девочка. - Я не девочка! – взорвался допельгангер. – Это оболочка у меня такая. Временная… пока не найду другого живого. Я не отчаиваюсь. - А что за секрет ты знаешь? – отложив карты, поинтересовался Ил Милке. Полтергейст гордо выпрямился и зловеще произнес: - Визуализация. - Тьфу, тоже мне секрет! – рассмеялся лич. – Фантазер. Буффо обиженно надулся. - А что ты смеешься? Работает же! - Ну, конечно. В комнату пансиона, где проживала закадычная пятерка нечисти, вкатился дверг Эббот Гаджер. У него на коленях, словно на троне, восседал замороженный боггарт. Самая сильная из видов магии в нашей Яме – это некромагия, которой в совершенстве владел только профессор Аральди. Именно поэтому Дункан МакТери так медленно восстанавливался. Дверг сбросил товарища на пол (хорошо, что тот не разбился) и подкатился к остальным. - Не о том думаете, - проворчал он. Допельгангер заныл: – Дружок, ты посмотри на меня, я превратился в Алису. Я ни о чем другом думать не могу, у меня фрустрация. Эббот поставил коляску на ручной тормоз, сложил руки на животе и хитро прищурившись, сказал: - Надо думать не о той, в кого ты превратился, а почему ты перенял именно ее облик? Насколько мне известно, допельгангеры клонируют облик только живых существ. - Так и есть, - подтвердил Рей Красовский. - Нуууу…значит чтоооо? - Что? - Погодите! – первым догадался лич Милке, - получается, что Алиса… живая? - Получается так, - кивнул дверг. – В связи с чем сразу возникает другой вопрос… - Как она здесь оказалась? - Вот именно! - Ничего себе! – воскликнул полтергейст. – А как так? Дверг пожал плечами и сказал: - Вот и мне интересно. Как так? Допельгангер же засомневался: - Не думаю, что живое существо могло здесь оказаться. И для чего? Мы все сгораем от страстного желания покинуть сие место, а эта бедная девчушка наоборот? Глупость. Давайте найдем другое объяснение, почему я превратился в Алису. А лучше, найдем мне другое тело. - Повизуализируй, - подмигнув, предложил Буффо. - Неет, это дело, так оставлять нельзя, - буркнул Эббот Гаджер. Изобретательный лич Милке почесал голову и его осенило: - Я, кажется, придумал, как мы можем все узнать, - звонко произнес он и игриво посмотрел на допельгангера в девчачьем теле. - Нет! – возмутился Рей. – Я на люди в таком виде, не покажусь! Нет, я сказал!
Обычный день в школьном «питомнике» начинался с посиделок у входа. В основном нечистивые ученики располагались на просторах гниющего сада, огибающего все учебное заведение – некоторая имитация привычного распорядка учебного дня живых школяров. Но в отличие от жизнедеятельных подростков наша немертвая ребятня не росла и не развивалась. Возраст и физическое формирование усопших учеников зависли на злополучной дате их собственной смерти, с момента которой сброшенный в Яму проклятый младенец был обречен навсегда остаться грудничком, а изувеченный временем колдун-старикашка все свое последующее существование страдал от неизлечимых недугов. Хотя, естественно, если есть правило, есть и исключение, которым, официально подтвержденным в нашей Яме, является незаконная практика доктора Нотнагеля, нарушающего границы живого мира в любой другой день, кроме дня всех святых. Поговаривают, что наш гений побаивается Джека Хэллоуина, поэтому и не показывается лишний раз ему на глаза. Хотя именно в этот день, мертвяки из Ямы могут без каких-либо уничтожительных последствий выбираться на белый свет и дышать воздухом менее затхлым, нежели в их привычной среде обитания. Но в это раз шаблонные посиделки немертвых школяров спугнул лай приближающихся ищеек. При виде шерифа и ещё двух хвостатых вервольфов ученики соскочили с мест и, будто были виновны во всех смертных грехах, опасливо заулыбались. Некоторые, особо трусливые, кланялись лупгарам и шептали им вслед проклятья, как только перевертыши поворачивались спиной. Но больше всего порицаний, конечно же, досталось бедолаге Вацлаву, что плелся впереди ищеек, словно идущий на расстрел рецидивист. Каким только богам не молился сердяга-нетопырь, какие только молитвы не придумывал на ходу, каких только обещаний не давал сам себе, лишь бы его зазноба Алиса не оказалась сегодня в школе. Меньше всего он хотел быть предателем и отщепенцем в ее глазах. И все было бы хорошо, Вацлов сумел бы вывернуться и не сдать свою подругу перевертышам, поводив их за нос по Владовской улице, если бы в одном из закоулков им не повстречался кузен вампира – Ешик, который был настолько архиглуп, что как только заприметил физиономию своего брата, тут же разродился громогласным выкриком «А когда вы с Алисой приедете?». После мгновенного, искрометного допроса шерифом кузен Вацлова выдал все, что только знал о сладкой парочке. Хорошо, что единственными достоверными сведениями, которыми Ешик располагал, были лишь номера сгоревшей квартиры, где проживали Алиса с вампиром, и класса, в котором училась девочка. Что поделать в Яму сбрасывают только неудачников – здесь все время кому-то не везет. Правда в нетопырской голове Вацлова начальствовала уверенность, что ее хозяин проигрывает чаще остальных немертвых жителей Ямы. Но сегодня безрадостная госпожа Фортуна решила пожурить и знакомого нам профессора Гудвина Аральди. Рано утром в окно его кабинета постучали мощи летучей мыши, известив о важности визита в директорский кабинет за полчаса до уроков.
Меламори, Поддержим отечественного производителя. Критика всегда полезней равнодушия. Конечно, все это чистой воды задорная инициатива каждого. А лень изничтожается, только дисциплиной Хорошее настроение передается половым путем
ну что ж... читать легче отрывками. текст построен сложновато, а вот коменты разбавляют. само содержание оч интересно и не обычно в какой то мере. продолжение хочется увидеть!!!
Kaverella_De_Vine, много слов не употребляемых часто в обычной жизни. по этому и сложно читать. ну это для меня конечно. я не предлагаю упростить текст, так потеряется его индивидуальность. так что удачи! а я с нетерпением буду ждать продолжение;)
Здорово! Я, конечно, личность "всеядная" и мне много чего нравится (даже если для других это полный бред), но у тебя (ничего что тыкаю?) в произведении есть изюминка. Настроение, чтоли, которое ты умело поддерживаешь. С нетерпением жду продолжения! З.Ы. Я случайно сюда зашла. И как первую строчку прочитала - унесло, даже про уроки забыла совсем (хотя раскрытая тетрадь назойливо лежит под носом)! Прирожденные гении несчастливы. А те, кто верит в себя до конца и с горящей душой упорно трудится – вполне!
Kaverella_De_Vine, Занятно выходит у тебя. Тут говорилось о изюминке, и я с этим согласен. Это интересно. Но не уверен, насколько популярной могла быть книга (если бы ты решила написать) в данном стиле. Для среднестатистического читателя, пожалуй, твоя манера письма несколько тяжеловата будет. Не считаешь? Нет! Я не предлагаю все упрощать. Просто интересно на какой круг читателей ты рассчитываешь. Но выбранный тобой стиль завораживает. И персонажи очень колоритны. Думаю это хороша история для Тима Бартона.
Ура! Прода)) Я уж побоялась, что дальше совсем не пишется. Жду следующий кусок ^^ Прирожденные гении несчастливы. А те, кто верит в себя до конца и с горящей душой упорно трудится – вполне!
Просто интересно на какой круг читателей ты рассчитываешь
Не знаю. Я просто попробовала. Не ставила рамок- "для кого", "для чего". И я не рассчитываю, мне бы просто хотелось, чтобы моя работа была качественной))) и кому-нибудь не безразлична. Mesmer_Mariarti, Я люблю Тима Б(ё)артона Спасибочки! Хорошее настроение передается половым путем
Mesmer_Mariarti, Рассказ. Думаю, на большее меня не хватит. Может быть повесть. Но роман для меня- это Война и Мир, Граф Монте-Кристо. И это слишком ответственно и серьезно. И я не располагаю, необходимым временем и жизненным опытом. Вот. Поэтому рассказ... или повесть. Хорошее настроение передается половым путем
Стесняюсь спросить, а прода намечается? Очень уж жду)) Прирожденные гении несчастливы. А те, кто верит в себя до конца и с горящей душой упорно трудится – вполне!
Kaverella_De_Vine, я вот все сидела-сидела, все думала-думала, и удивляюсь, почему бы тебе не заняться писательством более плотно. Ведь получается очень и очень неплохо, а при практике - будет еще круче) Неужели дело только в повальной занятости?
Меламори, Спасибо за доверие. Но дело не только в занятости. Дело и в самом процессе. Это достаточно трудоемкая для меня процедура. Я выверяю и подбираю каждое слово, у меня конвейерно не получается. Пыхчу над каждым предложением. Это мне кажется честно по отношению прежде всего к тем, кто это будет читать (не хочется краснеть). Те. если писать полноценную книгу, то на это не пару месяцев у меня уйдет, а год не меньше А ещё хочется гулять с подружками, ходить в кино и на свидания. И наверное я лентяйка. Плюс не уверена, что смогу себя этим обеспечить, если основательно начну Писательскую деятельность, если возьму свое хобби, как основу будущей профессии. Понимаешь? Сейчас я просто занимаюсь, тем что мне очень нравится, жаль конечно что из-за учебы и других хлопотных занятий, на это уходит всего пару часов. А ещё, если честно, я серьезно над этим не задумывалась , но раз
Quote (Меламори)
получается очень и очень неплохо,
я рискну. Ведь стоит попробовать, чтобы определить, что тебе это не подходит. Пока постараюсь дописать начатое. Хорошее настроение передается половым путем
Kaverella_De_Vine, Ты все правильно сказала. Да, работать над текстом - прямая забота писателя. Хотя если честно, сейчас можно найти очень мало книг, которые являются плодом труда лишь одного человека. Сначала писатель пишет свою полуграмотную основу, потом корректор (и не один) допиливает основу во что-то удобочитаемое, и только после этого книга идет в тираж. Даже с минимальной коррекцией твои тексты выглядят вполне презентабельно, не говоря уже о смысловой нагрузке, которая тоже имеет уже своих поклонников, и соберет их не одну сотню и тысячу. Тут, что называется, для тебя "нужно только поверить". На счет прокорма на всю жизнь - гарантировать не могу, но есть у меня некоторые основания для предположения, что все же писательство именно тебе принесет неплохие дивиденты.))))))
Джонатан Флеминг не переставал ворчать, с того самого момента, как скелет из Нотр-Дам-де-ля-Гарда, пересек порог его кабинета. Шериф вот уже около часа терпел, «издевательства» неуклюжего умельца. Скелет расчесал и покрыл воском всего лишь треть могучего тела ликана. Раздирая очередной клок сбитой шерсти, умелец пробормотал: - Терпите мусье, терпите. В последний раз, столько-с колтунов я имел честь вычесывать лишь с мусье Йети. Морщась от раздражения, Флеминг скалился. - А зачем снежному человеку расчесываться? Выйти в люди захотел? Скелет кивнул. - Свиданице-с,- подтвердил он. Шериф удивленно переглянулся со стоящими рядом сослуживцами. Господа Уилкинс и Грей уже давно были аккуратно расчесаны и приглажены воском. Который был наспех разработан агентами из де-ля-Гарда, давно сотрудничавшими с уже знакомой нам стаей ищеек. По настоятельному заверению скелета-умельца, этот воск должен был приглушить излучаемую серебром ионизацию, которая губительным образом действовала на оборотней, тем самым, обеспечить свободное передвижение по злосчастному Апофеозу. Расскажу немного о нем: Зиждителем декаданс клуба «Апофеоз» являлся призрак-забавник Иль Муто - один из первых переселенцев. Под лозунгом «Красота Жизни через Смерть» он беспечально принял на себя участь ренегата бытия. Как и он сам, большинство визитеров клуба воспевали эстетику смерти, уродства и гниения тела, постигая свой уход, как странный путь к красоте. Вычурно вырождаясь, из получеловеческой биомассы, они решали умирать весело, заигрывая с небытием. Здесь и сейчас увидеть красоту в заведомо безобразном! Сам клуб находился в относительно чистой зоне на территории бухты затонувших кораблей, расположенной на живописном берегу реки Амсанкта, окруженного лысым лесом. Постоянные чумные пиршества вновь прибывших, давно опостылели местному шерифу. И когда-то, этот ликан, действительно разгонял декадентов по углам и закоулкам нашей ямы, дабы знали они свое место и не нарушали установленных самой Смертью законов. Иль Муто вопрос о бравом линчевании, решил уже на следующий день после двадцать седьмого разгрома Апофеоза. Торжество правосудия шерифа-вервольфа всегда было откровенно топорным и каждый раз, клуб в буквальном смысле, приходилось отстраивать заново. Теперь, всякий кто желал повеселиться в Апофеозе, приносил воздаяние серебром: кто столовыми приборами, кто украшениями, а кто заслуженными при жизни медалями. Любая безделушка, хранившая в себе бесценный нитрат – контрамарка на проход в декаданс заведение. На стены клуба, отныне наносят аргентум, забавляя пребывание постояльцев Апофеоза, душевным спокойствием. - Какие у вас тут-с колтуны!- Негодовал скелет из де-ля-Гарда, нащупав два мохнатых кома под хвостом Шерифа.- И не прочесать мусье… Флеминг озадаченно рыкнул.- Это не колтуны, тупица! Скелет осторожно убрал расческу и виновато посмотрел на вервольфа. - Конфуз… мусье… Уилкинс и Грей открыто посмеяться над начальством не решились. Но толика их глума, все же показалась на глаза шерифу-ликану. - Вы посчитали это забавным?- оскалился Флеминг. - Нет мусье… то есть сэр!- подавляя улыбку ответил Уилкинс.- Нет, сэр! Переминаясь с лапы на лапу, сослуживцы потупили морды. Флеминг вырвал гребень из рук скелета и вышел в коридор. – Хватит чесаться! Пора на выход. - Пардон, мусье! – прокричал нерадивый умелец вслед разочарованному клиенту и обреченно сложил кости на груди. Раздался свист и послушные ищейки выбежали за шерифом.
Алиса сидела за столиком в самом дальнем углу. Рядом, подобрав колени руками - Вацлов. Он смотрел на свою подругу не смея моргнуть. - Долго ещё?- стараясь не шевелиться, спросил молодой вампир. - Погоди, немного осталось.- Алиса улыбнулась, продолжая что-то чертить на бумаге. Все ещё беспокоясь после встречи с бароном, Вацлов всю дорогу до клуба, неустанно будоражил воздух сомнениями в своей привлекательности. Нудность просьбы о детальном описании его внешности, заставили Алису взять бумагу и карандаш. Вампир не отражался ни в одной зеркальной поверхности, а девочка любила и умела рисовать – это ли, не выход в сложившейся ситуации? - Знаешь, что я подумал?- прошептал Вацлов. – Пока я не найду новое жилье, мы можем пожить у моего кузена Ешика. - Не уверена, что это хорошая идея,- возразила Алиса. - Можешь не беспокоиться, у него нет зубов. Он тебя не укусит. Девочка вспомнила о бароне. Титулованный вампир теперь отчаянно будет искать встречи. Он захочет завладеть ключом. - Вац, дело не в этом. Мне нельзя больше на Владовскую улицу. Нетопырь нахмурился. -Боишься попасть под очарование барона? - И это тоже… не хмурься! Хочешь, чтобы я из тебя урода нарисовала? Вацлов выпрямился, гордо задрав подбородок. - Только честно малюй. Уж, какой есть! Жуть, как хочется знать. - Но зачем тебе это? Вацлов тоскливо посмотрел на Алису. – Хочу знать, из жалости ты со мной или по симпатии. Девчонки, обычно меня за версту обходят. Алиса игриво засмеялась.- Потому что ты вампир. Вот они тебя и бояться. - Не аргумент! Вон, барон то наш, красавчег. Как свет мотылей, влечет его обаяние. А тоже вампир! - Отпетый морокун, да чернокнижник ваш барон. А ты у меня добряк. Вацлов удивленно встрепенулся.- И все?! Тьфу! Вампир должен быть красивым. Добрым ему быть не обязательно. Алиса невольно вздохнула, и продолжила зарисовку. На скрипучую сцену Апофеоза вышли завсегдатаи концертанты: дюжина пожелтевших черепушек, призрак и сброд низкородной нечисти. Старенький фонограф извлек певучий звук скрипки, приведения затрясли цепями, а сидевшие в зале постояльцы размеренно затопали. Концертанты запели.
Черепушки: Приветствуем вас господа! При-и-ветствуем вас дамы, тоже! Нормальный люд, ведь кто куда, А мы-ы без глаз и кожи! Мы черепушки всех мастей, Мы жа-а-алкие создания. Не досчитались мы костей, В проце-э-э-ссе мироздания.
Мертвяк гниющий наш сосед, Тако-о-о-е вот проклятье! Одежд на нем давно уж нет, Дава-а-йте купим платье. У той невесты что в гробу, Обве-е-е-шалась червями. Давно лежит. Уж в том году Опла-а-акана друзьями. Припев черепушек: Так спо-о-й же голо-ова-а, Что ви-и-дели глаза-а. Когда рубил ее палач, Не слы-ы-ыша мамин пла-а-ч.
Так спо-ой же голо-ова-а, О том, что ни-и-когда-а, Не доставало в жизни той, Когда я был живо-о-о-й. Хор нечисти: За-а-а-бро-о-ше-е-ены мы-ы-ы зде-е-е-сь да-а-а-вно, Мы-ы неу-у-да-а-а-чников нутро. Заче-е-ем ста-а-р-а-ться вы-ы-живать? Ведь мо-о-жно сдо-о-хнуть и-и по-о-о-ржать!
Призрак: Я призраком сто лет живу, О-о, Бо-о-же вот непруха! Я смертью, нет, не дорожу, Она похо-о-жа на старуху. Я был совсем ещё юнцом, Когда-а-а, я падал с крыши. И вот теперь я под венком. Зато-о-о намного выше! Припев призрака: Пою я не та-а-я-а, О т-о-ом, что видел я-а-а, Когда летел с высотки в низ. Мамуль не плачь, ты улыбнись.
Пою сейчас для ва-а-с, О том, что много ра-а-з, Не доставало в жизни то-о-й, Когда, я был живой.
Черепушки: Мы сброд нечистый и дурной! Наш до-о-о-о-м в могильной яме. Обходят все нас стороной, Хулят оби-и-и-дными словами.
На верх давно закрыт нам путь, И в э-этом вся ведь су-уть. Мы мертвые уже давно, Нам не воскре-е-снуть суждено.
Припев , призрак и черепушки вместе: Заброшены мы здесь давно-о-о Мы неуда-а-чников нутро-о-о. Зачем стараться выживать? Ведь можно сдохнуть и поржа-а-а-ть!
Хор: По-о-ё-о-ом сейча-а-ас мы-ы все-е-э для ва-а-с, О то-о-о-м, что мн-о-ого мно-о-ого ра-а-з, Не до-о-остава-а-ало в жи-и-изни то-о-ой, Когда-а-а ты бы-ы-ыл ещё-о-о живо-о-о-й.
- Закончила,- радостно произнесла Алиса и прижала рисунок к груди. Вацлов наконец расслабился, нервно заелозил на стуле. - Покажи, покажи,- засуетился вампир, протягивая руку. Девочка не стала пытать бедолагу, быстро перевернула рисунок. - Вот. Я тебя вижу таким. Вацлов открыл рот. По щеке скатилась довольная слеза, остановившись в уголке улыбки. - Да я красавчег! – прокричал он, выдернув рисунок. С альбомного листа на упыря смотрело мужественное лицо, юность которого выдавали лишь озорные ямочки на бледных щеках. Большие добрые глаза, обаятельная усмешка. Идеальной формы нос. - Ух-ты, Алиса, спасибо,- продолжал радоваться Вацлов.- Можно я это себе оставлю? - Конечно, - кивнула девочка. Нетопырь аккуратно сложил рисунок и сунул его в задний карман брюк. -Я, правда, такой? Алиса нежно обняла Вацлова. – Для меня, да. Она любила этого раздолбая, по-доброму, честно, несмотря его слабохарактерность и остальные нетопырские недостатки. Вацлов был прекрасным другом и замечательным получеловеком. Внешне, как и большинство посредственных вурдалаков, он был похож на летучую мышь: вздернутый нос, оттопыренные уши и маленькие глазки. В его образе была притягательна лишь улыбка... Как говорят, голос истинной красоты звучит тихо и проникает в самые чуткие уши. И Алиса, этот голос всегда четко узнавала.
Спасибо! Каждый новый отрывок, как серия любимого сериала, ждется с нетерпением ^^ Бедняга скелет. Да и Флеминг тоже - опозорили перед подчиненными)) Про голос истинной красоты понравилось... Ты давай пиши дальше) Очень уж хочется узнать продолжение Прирожденные гении несчастливы. А те, кто верит в себя до конца и с горящей душой упорно трудится – вполне!
Kaverella_De_Vine, Вы включены в Путеводитель по Прозе. Настоятельно советуется посетить данную тему, уточнить по возможности все данные о произведениях, и связаться для внесения изменений со мной.
Спасибо за обложку! Без нее еще не известно когда добралась бы прочитать текст. А прочитать стоило! Очень хочется надеяться, что эта идея не потонула окончательно под прочими начинаниями. Было бы нечестно перед читателями не закончить такую очаровательную вещь. Ожидающих в моем лице прибавилось. Вот как ползу, так и отражаю!
kagami, Спасибо)))) Нет, не потонула, конечно! Просто настроение бывает разное. Сегодня на одну историю, завтра на другую)))) Хорошее настроение передается половым путем