Тáти (яп. 太刀?) - длинный японский меч. Тати, в отличие от катаны, не засовывался за оби (матерчатый пояс), а подвешивался на пояс в предназначенной для этого перевязи. Для защиты от повреждений доспехами ножны часто имели обмотку. Самураи носили катану как часть гражданской одежды, а тати - как часть военных доспехов. В паре с тати были более обычны танто, чем относящийся к катане короткий меч вакидзаси. Кроме того, богато украшенные тати применялись как парадное оружие при дворах сёгунов (князей) и императора. Он обычно длиннее и более изогнут, чем катана (у большинства длина клинка свыше 2,5 сяку, то есть более 75 см; цука (рукоять) также была зачастую длиннее и несколько изогнута).
Тати древнее, чем катана, а его статус выше. Уже задолго до кровавого периода "воюющих провинций" меч тати был принадлежностью конного воина, одновременно являясь атрибутом парадного костюма. Разглядывая сегодня чудесные гравюры, изображающие знаменитых полководцев и героев древности, нетрудно заметить, что все, за очень малым исключением, изображены с мечами тати у пояса. Неважно, находятся они при этом в седле, в лодке или на грешной земной тверди - почти всегда их чресла оттянуты внушительной изогнутой полосой каленой стали. Любопытная деталь - самые старые рисунки свидетельствуют, что в далекие романтичные времена витязи любили украшать ножны обожаемых игрушек мехом кабана, тигра или медведя. Однако по прошествии веков то ли кабаны перевелись в японских горах, то ли капризная мода повернулась в другую сторону, только самураи времен Асикага, Ода и Токугава стали проще великих предков. И сегодня лишь немногие уцелевшие документы дают нам отдаленное представление о том, как, вероятно, мог выглядеть злосчастный Минамото сицунэ, сидящий на лихом коне и в полном походном снаряжении:
Катана же составляла оснастку пеших самураев низкого ранга, а также всего гражданского люда, включая разбойников. Величественные носители тати, в свою очередь, пользовались катаной при повседневной одежде и в быту.
Но не стоит понимать сказанное слишком строго. Это не закон или твердое правило, а своего рода тенденция, изобилующая исключениями, хотя затянутый в доспехи военачальник выглядел бы с катаной за поясом так же странно, как и горожанин, нацепивший тати поверх драного кимоно.
Клинки и того, и другого вида совершенно аналогичны, если не принимать в расчет два обстоятельства - тати почти всегда длиннее и более изогнут. Это прямо связано с основным родом его деятельности как оружия всадника. То же самое мы видим у сугубо "конных" народов - татар, монголов и персов. На скаку удобнее рубить, нежели колоть, а длина клинка должна быть такой, чтобы можно было достать припавшего к земле противника. Форма и габариты персидской сабли в точности соответствовали кругу е задач, будучи в этом близки соответствующим параметрам японских тати (различия рукояток и расположения точки максимального прогиба можно в расчет не принимать).
Большая часть клинков тати длинные, узкие и хищные. Расцветом их качества, как и качества всего остального японского оружия, считается период Камакура. Накал страстей в то время был достаточно высок, чтобы обеспечивать постоянный спрос на оружие, но не так безбрежен, как в эпоху Муромати, поставившей кузнецов перед необходимостью наладить едва ли не поточное производство мечей.
Способ ношения тати был замечательно прост и удобен - меч подвешивался к поясу слева (точнее, им опоясывались, используя специальный шнур) лезвием (прогибом) вниз, высоко и практически горизонтально:
Такой стиль несравненно удобнее европейской манеры волочить за собою ножны сабель и палашей, рискуя запутаться в них самому или опрокинуть на пол невнимательного собеседника, а то и даму, отчего пошла лихая, но паразитическая привычка контролировать эфес левой рукой. Самурайский подвес не в пример совершеннее, поскольку меч абсолютно не препятствовал бегать, прыгать, вскакивать в седло и даже кувыркаться. Рукоятки тати также несколько отличаются от рукояток катана, что нагляднее всего проявлялось в ранних образцах, но постепенно размылось на подходе к периоду Эдо. Иногда (и довольно часто) их габариты заставляют думать о непропорциональности, хотя прежние владельцы придерживались, скорее всего, иного мнения. Приведенная ниже рукоятка принадлежит, разумеется, огромному полевому "но-тати", с помощью которых могучие пехотинцы доставали всадников прямо с земли, уравновешивая тем самым преимущества конницы:
Носить его у пояса не имело смысла, так как выход руки просто не позволял извлечь клинок из ножен. Поэтому полевые мечи таскали за спиной, а особенно выдающиеся экземпляры клали на плечо:
И последнее - только у тати (никогда у катана) встречается архаичный тип оформления рукояти без оплетки, при котором кожа ската "самэ-кава" (Same Kawa) или любая иная крепилась на клею продольной вереницей гвоздиков. Бляшки мэнуки монтировались непосредственно на поверхность. Позднее этот стиль сохранился исключительно как принадлежность редких, драгоценных, подарочных изделий наподобие такого:
Как оружие славных сражений в чистом поле, тати полностью утратил свое назначение в мирные годы Токугавского сгуната. На его долю осталась лишь вторая часть жизненного призвания - парадная и церемониальная. Именно в эпоху Эдо виртуозное мастерство оружейников воплотилось в изумительных по тонкости проработки образцах, среди которых черпают вдохновение современные рыцари сувенирной индустрии. Но сомнительная слава создателей фальшивого оружия принадлежит не им - предприимчивые японские маэстро оснащали свои шедевры бутафорскими клинками задолго до наших дней. Выродившиеся придворные аристократы из высших слоев знати использовали в качестве детали костюмов так называемые "кадзари-тати" - "разукрашенные" мечи, в которых внешнее великолепие лака, золота и гравировок скрывало никчемный клинок простого железа. В этой связи невольно вспоминаются хрустальные и фарфоровые рукоятки сабель и шпаг европейских вельмож. Фу!
