Стратегическое и тактическое искусство - часть третья
Стратегическое и тактическое искусство - часть третья
Продолжение про стратагемы:
№ 28 - 36
28. Заманить на крышу и убрать лестницу (上屋抽梯 пиньинь: shàng wū chōu tī) Задача: Заманить объект в ловушку и отсечь пути и/или средства к отступлению. Применение: Воспользовавшись известными слабостями объекта, заманить его в ловушку. Так называемая стратагема риска или тупика — 險計 (пиньинь xiǎn jì), к которой обычно прибегают лишь в крайних случаях. Особенность данной тактики заключается в том, что её объектом часто становятся собственные люди. В сложной ситуации иногда целесообразно наглядно показать человеку, что у него не осталось другого выхода, кроме как начать решать проблему всеми доступными способами. Объектом уловки могут быть несговорчивые, неуверенные в себе, трусливые, ленивые, колеблющиеся люди. Поговорка: 狗急跳牆 (пиньинь gǒu-jí tiào qiáng) «Загнанная в угол собака перепрыгнет через стену». Именно поэтому сфера применения данной стратагемы к неприятелю ограничена, так как следует избегать того, чтобы ставить противника в отчаянное положение, когда он готов на всё ради выживания. Однако, даже в отношении собственных сил данная тактика требует осторожности, опасность не должна быть смертельной или неоправданно высокой. Другая невоенная интерпретация: используя слабость объекта, заинтересовать его чем-либо (например, кредитом) и вынудить его сделать что-либо нежелательное для себя (согласиться на невыгодные условия). Важно: Чувство меры и момента (стратагема опытного генерала). Необходимо: Хорошее знание реального положения дел и психологии объекта.
29. Украсить сухие деревья искусственными цветами (樹上開花 пиньинь: shù shàng kāi huā) Задача: Скрыть собственную слабость, недостатки, просчёты или некомпетентность посредством приукрашивания реальности. Применение: Стратагема «потёмкинских деревень» или «подновлённого фасада». Уловка строится на свойственной человеческой психологии вере в увиденное собственными глазами. На передний план выдвигается показная, приукрашенная «альтернативная» реальность. Использование в трудном положении чужого авторитета для придания себе веса, переименование неудачного проекта, напускной оптимизм или выгодная интерпретация событий также могут быть составной частью этой тактики. В военном деле стратагема используется для дезинформации противника о собственных силах и ресурсах посредством парадов, камуфляжа, маскировки, особенностей ландшафта, погоды, а также для поднятия духа своих войск в неблагоприятно развивающейся обстановке. Другое применение — «творческое» использования статистических данных в собственных интересах. В торговле, различные действия по улучшению внешних свойств, веса и объёма товара для его быстрой продажи. Важно: Помнить, что данная уловка — чаще лишь краткосрочная тактика для решения текущих задач. Умеренная, но достаточная сила и достоверность воздействия, а также верно выбранный момент. Необходимо: Хорошее знание реального положения дел и психологии объекта.
30. Превратить роль гостя в роль хозяина (反客為主 пиньинь: fǎn kè wéi zhǔ) Задача: Перехват инициативы, изменение расстановки сил в пользу субъекта. Применение: Постепенное продвижение от положения «гостя» (слабого) к положению «хозяина» (сильного). Притворный «гость» некоторое время играет по правилам, подготавливая одновременно почву для атаки, набирая силу и ослабляя «хозяина». Роль более слабого, «гостя» заключает в себе преимущество: цели субъекта по перехвату инициативы до поры остаются неизвестными, а поведение вежливого «гостя» усыпляет бдительность и делает объект самоуверенным. Другое применение, наоборот, заключается в резком перехвате инициативы, используя удобный момент и эффект неожиданности. Например, союзники, пришедшие на помощь в конфликте, превращающиеся в хозяев положения, диктующих свои условия. Ещё одно применение состоит в эксплуатировании статуса «гостя» и воспитанности «хозяина» для достижения собственных целей, то есть постановка и/или использование такого положения более сильного объекта, когда по причине законов, правил, общественных ожиданий он вынужден делать что-либо в ущерб собственным интересам. Важно: Как можно дольше сохранять в тайне от объекта свои истинные намерения. Необходимо: Хорошее знание реального положения дел и психологии объекта.
6. Стратагемы безвыходных ситуаций (敗戰計)
31. Стратагема красотки (美人計 пиньинь: měi rén jì) Послать к противнику прекрасную женщину, чтобы вызвать раздоры в его лагере. Эта стратегия может работать сразу на трех уровнях: во-первых, сам правитель может быть так очарован, что пренебрежёт своим долгом и ослабит бдительность; во-вторых, остальные мужчины в лагере могут стать агрессивнее, что обнажит противоречия, помешает им действовать сообща и подорвет боевой дух; в-третьих, женщины, побуждаемые ревностью и завистью, начнут плести интриги, что только обострит и усложнит ситуацию.
32. Стратагема открытых городских ворот (空城計 пиньинь: kōng chéng jì) Задача: При трудном или безвыходном положении вселить неуверенность в сильного объекта, заставить его сомневаться в реальности трудностей субъекта. Разыграть «засаду» или преувеличить опасность. Стратагема игры ва-банк ради затяжки времени. Применение: Оборонительная «психологическая» уловка сеяния сомнений, неуверенности и опасений в на вид (и в реальности) выгодном для противника положении дел. Техника блефа, которую с одним и тем же объектом чаще всего можно применить лишь единожды. Используется как последнее прибежище, так как заключает в себе немалые риски. Применяется лишь к умному, думающему и осторожному оппоненту. Название стратагемы связано с историей, описанной в романе «Троецарствие»: Находясь в безвыходном положении, оказавшись всего с горсткой бойцов в небольшом городке известный своим выдающимся умом стратег-генерал Чжугэ Лян идёт на риск: приказывает открыть нараспашку ворота, убрать всякую охрану, снять знамёна и остаётся, в одеянии монаха и с благовониями, один на городской стене дожидаться многотысячной армии противника. Подойдя к городу, вражеский генерал не решается атаковать внешне совершенно незащищённый город и, сбитый с толку, поворачивает вспять, опасаясь коварной уловки со стороны хорошо знакомого ему Чжугэ Ляна. При осуществлении подобной хитрости обязательно учитывается образ мыслей и «картина мира» противника, его знания и мнение о субъекте. Оппоненту позволяют увидеть почти всю правду о положении дел, но подводят его к неверным выводам, например, с помощью распространения слухов о «скрытой» силе субъекта или другой дезинформации. Большую роль играет создаваемая или уже устоявшаяся репутация субъекта как способного на большее, а также его показная уверенность и хладнокровие. Усилить эффект может демонстративное, нелогичное, нецелесообразное, двусмысленное или неожиданное поведение. Главная цель — заставить противника усомниться в исходе конфликта, собственных силах и слабости субъекта. Китайское изречение, основанное на шестой главе трактата об Искусстве войны гласит: «Там, где кажется пусто, пусть будет полно; а там где кажется полно, пусть будет пусто» (虛則實之,實則虛之). Другое применение данной тактики, в основном в социальном контексте, выражается во внешнем полном согласии с нежелательными требованиями или неудобными просьбами объекта и одновременном «невзначай» и «между прочим» сообщении ему о каком-либо (реальном, преувеличенном или ложном) условии, опасности, особенности или трудности в осуществлении требуемого, на которые тот заведомо не сможет пойти. Одновременно, так же «невзначай», могут быть представлены доказательства, подтверждающие «истинность» сообщения субъекта. Важно: Хладнокровие, выдержка, артистизм. Стратагема опытного генерала. Необходимо: Отличное знание психологии и реального положения дел объекта.
33. Стратагема сеяния раздора (反間計 пиньинь: fǎn jiàn jì) Подорвать способность противника сражаться, тайно посеяв раздор между ним и его друзьями, союзниками, советниками, семьей, солдатами, командирами или вообще всеми подданными. Пока он занят улаживанием внутренних разногласий, ему гораздо сложней атаковать и защищаться.
34. Стратагема нанесения самому себе увечья (苦肉計 пиньинь: kǔ ròu jì) Притворившись раненым, получаешь два возможных преимущества: во-первых, враг успокаивается и снижает бдительность, поскольку больше не видит в тебе серьезной угрозы; во-вторых, можно подольститься к врагу, сделав вид, что рана нанесена третьим обоюдным противником.
35. Стратагема «цепи уловок» (連環計 пиньинь: lián huán jì) В важных случаях следует применять несколько стратагем совместно одну за другой, как бы составляя их в цепочку. Пусть различные планы работают в одной общей схеме. Следует помнить, что провал одной из стратегий может разорвать цепь, и тогда общая схема также провалится. альтернативная трактовка: Если противник слишком многочислен и противостоять ему открыто нет возможности, нужно заставить его связать самого себя и так погубить свое преимущество
36. Бегство — лучшая стратагема (走為上計 пиньинь: zǒu wéi shàng) Если становится очевидно, что выбранный курс ведёт к поражению, следует отступить и перегруппироваться. Когда проигрываешь, остается только три варианта выбора: сдаться, добиться компромисса или сбежать. Первое — это полное поражение, второе — поражение наполовину, и только бегство поражением не является. До тех пор, пока ты не разбит, у тебя ещё остается шанс.
Все 36 стратагем являются особым типом фразеологизмов китайского языка: чэнъюй (成語). За каждой такой фразой стоит не одна занимательная история и множество исторических примеров применения, большую часть которых можно отнести к периоду Сражающихся царств (475—221 годы до н. э.) и к эпохе Троецарствия (220—280 годы), когда китайская военная и дипломатическая мысль переживала небывалый до этого расцвет. Одним из самых богатых на описание случаев применения стратагем является классический роман XIV века «Троецарствие». Современные образованные китайцы хорошо знакомы с большинством из этих исторических анекдотов и нередко используют данные устойчивые обороты в своей речи и письме. По сути, название каждой стратагемы является лишь краткой отсылкой к определённой тактике поведения. 36 стратагем упоминаются в китайской поговорке: 三十六計，走為上策 (пиньинь sānshí liù jì, zǒu wèi shàng cè) — «Из тридцати шести стратагем, ретироваться — самый лучший план». Сама фраза «Тридцать шесть стратагем» стала устойчивым выражением. Однако, в современном китайском языке и реальной жизни имеется куда большее количество непрямых приёмов достижения преимущества и извлечения выгоды. Многие из них либо близки по своей сути, либо дополняют основные тридцать шесть техник. Данный трактат является лишь отправной точкой, попыткой систематизации стратагемного мышления.
Стратагемность
Стратагемность — тактическое искусство и, как таковое, является лишь составной, но важной частью стратегии. Искусный тактик необязательно хороший стратег, видящий картину целиком и на долгую перспективу. Стратегия — долгосрочный план, общее видение и совокупность тактических ходов, предполагающая бо́льшую гибкость и приспосабливаемость. Стратагема — манёвр, тактический ход, применяемый для получения обычно более сиюминутного, осязаемого и менее масштабного результата, в отличие от тактики, всегда содержащий в себе некую хитрость или обман. Важной особенностью стратагемы является просчитываемость ситуации, реакции объекта и результата, то есть мышление на несколько ходов вперёд. Стратагемность мышления близка к понятию «игра» в психологии. Их роднят две основные характеристики: 1) скрытые мотивы; 2) наличие выигрыша. Стратагемная тактика лежит в основе игр вэйци (го)[16], шахмат, является составной частью таких видов восточных боевых искусств, как например кэмпо, кэндо, ушу, каратэ, айкидо, таэквондо. Первым условием для успешного проведения в жизнь любого плана является отличное знание самого себя, собственных преимуществ и ограничений, окружающей обстановки. Вторым, но также непреложным законом является необходимость максимально полного понимания образа мыслей и положения противника. В третьей главе своего трактата Сунь-Цзы пишет: «Если знаешь его и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, горести поражения не будет» (知己知彼，百戰不貽). Стратагемность мышления относится к характерным особенностям китайской цивилизации, является достижением её философской и политической мысли. В Китае стратагемное мышление стало неотъемлемой чертой национального менталитета и присутствует не только в военном деле, но и в быту, в семье и в бизнесе. В китайской традиционной культуре нет морального запрета на применение хитрости к другому человеку. Стратагемы этически нейтральны и их применение к людям не зазорно. Стратагемность мышления приветствуется и рассматривается как проявление интеллекта. Примером может служить первая стратагема «Обмануть императора, чтобы он переплыл море», где подчинённые обманывают императора Тай Цзуна (626—649) во время военных действий ради достижения победы над врагом. Император боится моря и не соглашается на необходимую переправу. Тогда его обманом заманивают на корабль, выдавая его за гостиницу для отдыха. Когда корабль отплывает далеко от берега, обман раскрывается, но император принимает случившееся как должное и благодарит подчинённых за гибкость мышления. Тем не менее, структурированное изучение стратагем — явление относительно новое для Китая. Несмотря на общеизвестность и популярность отдельных стратагем, знание всех 36 тактик и их чёткое толкование — удел специалистов по стратегии.
Мораль и стратагемность
Собрание тридцати шести стратагем вышло из богатейшей военной традиции Китая. На протяжении нескольких тысячелетий большой опыт войн и конфликтов обрабатывался и осмыслялся, что привело к появлению нескольких трактатов, собраний закономерностей, правил и особенностей ведения военных действий. Самым значительным трудом среди подобного рода литературы можно назвать Искусство войны Сунь Цзы. В первой главе своего трактата Сунь Цзы пишет — «Война — это путь обмана» («兵者詭道也。»). Необходимо отметить, что до появления христианства и, позднее, рыцарства, населявшие запад Европы народы так же, как и китайцы, редко рассматривали моральный аспект ведения войны в отношении неприятеля как значимый элемент стратегии. Во многом романтизированная, рыцарская традиция сводится к нечастым случаям великодушия, проявляемого более сильной стороной к более слабой.[ На востоке Европы, в частности в Византии, военная хитрость была обыденным и широко распространённым явлением. Хадис, приписываемый пророку Мухаммаду, вторя Сунь-цзы, так же гласит — «Война — это уловки» (араб. الحرب خدع, al-harb khuda’un). Таким образом, и мировой опыт и китайская практика указывают на то, что стратагемность — неотъемлемая часть военного дела. В конечном счёте, основной целью ведения военных действий является достижение результата, а более конкретно — выживание народа или группы людей. Военная хитрость рассматривалась китайцами, в первую очередь, как способ избежания больших потерь людских и материальных ресурсов. Успешное применение уловки представлялось несомненным благом для народа и государства, а талантливый стратег-генерал имел все основания и санкции для осуществления любого коварства ради победы. Острая нехватка земли и других ресурсов, враждебное окружение, постоянные войны, природные катаклизмы, сложная социальная иерархия в населённой стране с коллективистской моделью общества и ежедневная необходимость задумываться о вопросах выживания за несколько тысяч лет сформировали в китайской картине мира восприятие жизни, как войны и войны, как модели жизни. Китайская традиционная культура испытала минимальное влияние монотеистических религий с их учениями о любви к ближнему, альтруизме и других идеалах. Несмотря на то, что в современном Китае условия жизни заметно улучшились, стратагемность остаётся важной частью культуры общественных отношений, так как вопросы личного успеха и процветания занимают умы людей в наши дни не менее, чем вопросы выживания интересовали их далёких предков. Китайское отношение к хитрости и обману в межличностных коммуникациях отнюдь не тождественно моральному релятивизму и вседозволенности. Использование стратагемной тактики в низких и недостойных целях осуждалось конфуцианскими учёными ещё в древнем Китае. За пять тысячелетий своей истории китайская культура выработала надёжный набор социальных ритуалов, этических норм и механизмов противодействия антиобщественному поведению. Более того, стратагемы сами являются одним из таких регулирующих инструментов. Хорошей иллюстрацией положительного с китайской традиционной точки зрения использования стратагем в социальном контексте может служить понятие «лица» и необходимость постоянного его «сохранения». Авторы китайских изданий по стратагемам часто вспоминают об этой стороне применения уловок. В общении нередко возникают ситуации, когда необходимо осуществить что-либо неизбежно затрагивающее интересы или чувство собственного достоинства другого человека, что культурологически почти всегда рассматривается отрицательно. Стратагемы помогают, например, донести до учителя, клиента, делового партнёра или начальника на работе необходимую для общего дела критику или откорректировать в нужном ключе его поведение не затронув достоинства и не принизив статуса человека. Таким образом, китайцы часто пользуются подобной «ложью во спасение» ради сохранения внешнего «декора», что носителями западных ценностей иногда может восприниматься как прямой обман, тормозящий прогресс. Многие исследователи отмечают, что важнейшими элементами китайского подхода к стратегии, во многом в отличие от подхода западного, являются принципы непрямых действий, ненасилия и избегания конфликтов,[24] когда прилагаются все усилия для разрешения любой ситуации мирным путём и извлечения выгоды обеими сторонами, даже тогда, когда одна из них остаётся проигравшей.[25]
Интересные факты
В Древней Индии аналог стратагем был изложен в трактате «Панчатантра» . Девизом стратагемности могут быть слова Сунь Цзы в главе 11 «Искусства войны»:"是故始如處女，敵人開戶；後如脫兔，敵不及拒。" «Сначала будь как невинная девушка — и противник откроет свою дверь. Потом же будь как вырвавшийся заяц — и противник не успеет принять мер к защите» . Швейцарский протестантский священник У. Маух написал книгу «Хитроумный Иисус», в которой показал на примерах из Библии, как Иисус использовал все 36 стратагем в своей миссионерской деятельности. 24 января отмечается как день стратагем. Только на китайском языке Google выдаёт 1890000 ссылок на запрос «36 стратагем» (фраза полностью). О популярности стратагем в Китае, Сянгане, на Тайване, в Южной Корее, Сингапуре, Малайзии, Японии и Вьетнаме говорят тиражи и количество новых названий книг, комиксов и статей, издаваемых ежегодно. Издаются книги под такими названиями как: «36 стратагем торговли», «Мао Цзэдун и 36 стратагем», «36 стратагем для молодёжи», «36 стратагем для чиновников» и т. п. «36 стратагем» стали своеобразным брендом, хорошо продающим разнообразную продукцию и вызывающим только положительные ассоциации с успехом, мудростью, предприимчивостью и смекалкой. Например, в 2004 г. хитом стала песня тайваньской исполнительницы Цай И-линь (蔡依林) «36 стратагем любви» (愛情三十六計). Любопытен один из документов, относящихся к взаимоотношениям Российского государства и Империи Цин в XVII веке, именуемый (китайской стороною) — «Стратагемные планы усмирения русских».
