Наталия Образцова, более известная широкому читателю как Симона Вилар, – один из самых популярных авторов в жанре историко-приключенческого романа. Ее произведения о Древней Руси, средневековой Англии и Франции пользуются постоянным успехом у читателей.
Наталья Образцова и Симона Вилар - литературные псевдонимы писательницы Натальи Гавриленко. По образованию автор – историк, книги под псевдонимом «Симона Вилар» пишет с 1994 года.
В настоящее время в России и на Украине продано более полумиллиона экземпляров ее книг!

Я вольна поступать как господин Дюма

Говорят, чтобы грамотно писать исторические романы, требуется специальное образование.
В 1992 году я окончила исторический факультет Харьковского университета. Историей я всегда интересовалась, учиться было легко и интересно, однако как-то так вышло, что по окончании ВУЗа по специальности «историк» я так и не работала. Тогда время было не то, чтобы идти преподавать школу, все рушилось, каждый пробовал заниматься чем-то своим – бизнесом, торговлей, частным предпринимательством. Вот пробовала и я, даже довольно успешно.
Однако было неинтересно. Ведь мне всегда нравилось что-то творческое, я мечтала быть балериной, художником, даже режиссером, одно время даже подумывала поступить в Харьковский институт культуры. Но я ведь всегда сочиняла, что-то писала украдкой. Ну а потом мои тайные мечты претворились в действительность, и уже через два года после окончания ВУЗа у меня вышел мой первый роман. С тех пор моя основная профессия – писать. Без этого я уже не мыслю свою жизнь.

И с чего же началась ваша нынешняя профессия?
Творчество началось с желания сочинять. Остановить это было невозможно.
Любой фильм (мультфильм в детстве), понравившаяся книга, даже картина, которая произвела впечатление, все это требовало стать чем-то большим, более близким и глубоким. Так некогда из «Сказки о царе Салтане…» рождалось продолжение, как Гвидон спасал похищенную кем-то там царевну Лебедь, после просмотра «Ромео и Джульетты» Франко Дзефирелли я создала в голове сюжет, в котором героям приходилось справляться с судьбой дальше, а картина Васнецова «Царевна Несмеяна» вообще перерастала в целый рой сказок. Я визуалист, для меня образы должны появиться извне, тогда это даст толчок моей фантазии. Ну а серьезно писательской деятельностью я стана заниматься, когда попала в Харьковское издательства «Око». Редактор этого издательства (хороший друг моего старшего брата, к которому брат привел смущающуюся меня едва ли не за руку) прочитал мою рукопись (это был первый том будущей «Анны Невиль» — «Обрученная с розой»), и сказал, что это вполне годится для опубликования. Вот так, через Харьковское «Око» я попала в московское «ЭКСМО». И «Обрученная с розой» там так хорошо разошлась, что я тут же села писать продолжение книги. Ну и пошло-поехало. На этом пути у меня были и взлеты и падения, но «дорогу осилит идущий». А я все время двигаюсь.
На сегодняшний день у меня шестнадцать книг. Обычно это исторические романы, есть и своеобразный сплав реальной истории с фэнтези, к тому же мои книги можно назвать историко-приключенческими, даже женскими историческими романами. Но это никак не любовные романы, в моих повествованиях другая специфика, другой накал страстей, слишком много героев-мужчин, которые думают не только о любви, но и о войне, карьере, мести. Я это уточняю именно для того, чтобы дать понять — я не автор сентиментального жанра. Я работаю над каждой исторической эпохой, занимательность и динамичность для меня важнее долгих выяснений отношений между героями. Ну а уж если кого-то мои сюжетные коллизии и переживания довели до слез… Что ж, талант, как говорится, в землю не зароешь. Выходит, я и это могу.

Близкие вас поддерживают?
Скажем так: мои близкие уже привыкли и поддерживают меня. Дочка, правда, считает, что писатель — странная профессия, но она в том возрасте максималистов (18 лет), когда не так все, с чем она не согласна. А вот муж, который сам много читает и любит литературу, часто помогает мне, ищет материал, он мой первый читатель и судья. Даже если порой мы с ним спорим.

Близкие не обидят, а к критике как относитесь?
Спокойно, если это не откровенное хамство. И с таким приходилось сталкиваться. Но обычно критика даже интересна. Критика — это урок, который надо усвоить, чтобы больше не ошибаться на том же. Ну а насчет негативной оценки… У моих книг достаточно поклонников и почитателей, чтобы спокойно относится к мнению тех, кому мое творчество не пришлось по душе.

Как по-вашему, фэнтези — серьёзный жанр?
Здесь одно другое не исключает. Фэнтези—фантастика сочетает в себе как легкость жанра, так, зачастую, и серьезные идеи. Фантастика известна своим научным предвидением, затрагиванием многих злободневных проблем. Фантастика бывает действительно познавательной. Однако все же все решает уровень текста: если текст хорошо написан, если проблематика серьезная – это уже литература. Вспомните того же Свифта с его Гулливером: это по сути фантастика – но и всемирно признанная классика.

В исторических романах чаще всего описываются реальные герои. Так ли это необходимо?
Пожалуй, мне даже неинтересно было бы писать исторический роман, не обращаясь к реально жившим некогда людям. Поэтому у меня исторические персонажи всегда действуют наравне с вымышленными. Причем реальные люди у меня могут выступать как главными героями, так и второстепенными.
Например, реальным персонажем из истории является главный герой моего романа «Замок тайн» Карл Стюарт, или одним из второстепенных выведен коварный Гуго Бигод или Стефан Блуа в романе «Мой любимый крестоносец».
Но с реальными героями несколько сложнее, так как о них у разных любителей истории или даже профессионалов есть определенное мнение, они часто не совпадают с той или иной трактовкой подачи его образа, как героя романа. Однако, тут я вольна поступать как господин Дюма: вешать сюжет своей картины на Историю, как на гвоздь. Другое дело, чтобы заинтересовать временем, эпохой, реально жившими некогда людьми. Снобы могут соглашаться или нет, главное, чтобы у читателей возник интерес, чтобы они что-то вынесли из книги, чтобы сами захотели разобраться в том или ином периоде, сопоставляли, сравнивали.

Кстати, какими источниками пользуетесь при работе?
О, это целый процесс подготовки к роману! Прежде всего, изучается эпоха, а это и исторические документы (они основа), и монографии по той или иной теме, это и художественная литература, и публицистическая, которая предварительно покупается, собирается, а потом тщательно изучается. Сюда же можно отнести и фильмы – художественные и документальные. Все-таки для меня увидеть – это почти прочувствовать, побывать там, где будет происходить действие. Ну и, конечно, статьи и обсуждения из Интернета. Не так давно открыла для себя этот метод подготовки, но пользуюсь им вовсю.

Т.е. интернет для Вас весьма полезный инструмент?
В последнее время это действительно важный источник информации. Причем очень облегчающий работу. Раньше мне приходилось ездить из Харькова в Москву, чтобы поработать в исторической библиотеке и найти нужные материалы. А сейчас достаточно посидеть пару вечеров Интернете, чтобы сложить в собственную библиотечку статьи и книги, рефераты или просто сведения, какие можно получить просто из обсуждений на форумах.
Сетевая литература сейчас включает в себя и художественную литературу, ибо все бумажные издания, если они хоть сколько-нибудь заслуживают внимания, рано или поздно появляются в сети. Но есть и чисто сетевая литература, та, что никогда не знала бумаги и переплетов, и у нее есть своя специфика. В первую очередь, легкость и бесплатность «издания». Как следствие – огромное количество откровенного мусора и как дальнейшее следствие, огромное количество читателе-часов, потраченных на бездарную чепуху. Еще проблема – небезопасность сетевой литературы. Неограниченная никакой цензурой, она может обидеть, унизить, развратить, дать опасную информацию. Я не сторонница цензуры в литературе, но представьте себе творчество человека больного на всю голову национализмом с призывами типа «бей жидов» (или москалей, или еще кого-нибудь), или книги полезных советов «как собрать взрывное устройство из компонентов, купленных в магазине хозтоваров», …взломать сигнализацию, … написать вирус и т.д. Это минусы «сетературы». Есть и плюсы: легкий старт для начинающих авторов, интерактивность сетевой литературы, возможность общаться с читателями по ходу написания текстов, порой комментарии читателей к тексту могут быть интереснее самого текста.
А вот насчет электронных книг… Лично я не сильно люблю читать с монитора, но ведь уже есть целое поколение читателей, которые читают даже в транспорте с дисплея мобильника. С одной стороны – это на любителя. Но, похоже, что книги в электронном формате и аудиокниги вскоре и в самом деле потеснят бумажные книги, как в свое время фолианты заменили рукописи в свитках.

У вас как у профессионального историка должна быть любимая историческая эпоха...
Пожить бы хотелось в XIX веке. Самое спокойное, благородное и цивилизованное время в истории человечества. Время прекрасных манер, нравственности, и, одновременно, технических и медицинских достижений. Может, XX век и получился таким бурным и сумасшедшим из-за того, что предшествующее столетия было столь идеальным.
Но это о том, «где пожить». А наиболее яркой и привлекательной я считаю все же время высокого Средневековья, а точнее яркий и полный неординарных личностей XII век в Западной Европе. По специальности я вообще историк-медиевист, еще и западник, так что эта эпоха куртуазии, турниров и крестовых походов мне нравится больше всего.
И – ах! – какой же великолепный роман у меня задуман о том времени!..
Вот соберусь с духом – и вперед!

И всё-таки литература, точнее её создание, для вас хобби или работа?
Конечно, творчество для меня — это работа. Хобби это было раньше, когда я писала в стол. Сейчас же это труд. Постоянный, часто даже изнуряющий, но любимый. Я убеждена, что талант — это способность плюс трудолюбие. Поэтому нельзя не подпитывать способности трудом, нельзя просто ждать музу, надо садиться и пахать. А муза прилетит уже на зов, незаметно, но обязательно. Она приманивается трудом.

А как себя восстанавливаете после «книжной пахоты»?
Отдыхаю я чаще активно: беру рюкзак и уезжаю в горы, на реку, просто в другой город. Нужна смена обстановки, общение, положительные яркие эмоции. Однако, бывают и редкие минуты полного упадка сил, вымотанности, опустошенности: тогда просто лежу на диване, смотрю телевизор, ем конфеты и кидаю бумажки на пол. Полная расслабленность. Но она так не восполняет, как общение с друзьями и природа.

Чудеса в Вашей жизни случались?
Чудо в реальной жизни, это когда святая вода по восемь лет не тухнет.
Самым же необычным в моей жизни я могу считать только свою профессию. Ведь некогда никто не верил, как может девочка из инженерно-преподавательской семьи вдруг стать литератором. Так меня и учили: не пошла в литературный – не трать даром время на всякие сказочки. И то, что я все же настояла на своем и сделала карьеру писательницы – моя радость, гордость и… чудо. А неосуществленная мечта… В глобальных размерах и нет ее. Есть всякие личные: поездить по миру, родить ребенка, узнать, что по моей книге будет экранизация…

Очень хочется, чтобы сняли кино?
Насчет экранизаций – думаю, что это очень удачно для книги. Ведь обычно после просмотра фильмов (которые и доступнее, и легче воспринимаются, и часто просто прекрасное зрелище – можно сказать, реклама) спрос на книгу возрастает. К тому же довольно интересно сравнивать текст с его изображением, сопоставлять. Кино – это большая иллюстрация к тексту.

Снимут кино, увидите мир, родите ребёнка, а дальше что пожелаете?
Пусть все остается как есть. Ибо своей судьбой и карьерой довольна – чего желаю и всем своим читателям.