Что побуждает читателя стать писателем? Что привело профессионального врача в фантастику?

В фантастику идут не только врачи. Кажется, из фантастов доктора лишь Сергей Лукьяненко и Андрей Лазарчук. Елена Хаецкая — журналист, Святослав Логинов — химик, Аркадий Стругацкий был военным переводчиком. Могу ответить словами профессора Толкина: «Если нет книги, которую ты хочешь прочитать, напиши её сам». Примерно этой логике я следовал, когда шёл в литературу.

Где вы ищете вдохновение? Что служит сигналом, чтобы взяться за перо?

«Вдохновение» в большей степени применимо к экзальтированным поэтессам. Литература — это работа, такая же, как и все остальные. Главное — владеть исходным материалом, знать технологию производства и уметь оформить конечный продукт. Я никогда не позиционировал себя как «властителя дум» — я работаю в развлекательном бизнесе и сочиняю для людей разные истории. И, что характерно, не скрываю этого. Пусть думами властвуют другие. Моя задача — увлечь читателя и внести в текст образовательную нагрузку, поскольку даже фантастика не должна быть тупым рубиловом. Поэтому жанры альтернативной истории или исторического фэнтези мне близки.

Сигнал? Всякое бывает. Один раз сюжет приснился — так начался «Танец с Хаосом», мой любимый текст, который разные люди позиционируют как «самую лучшую» или «самую худшую» книгу Мартьянова. «Беовульф» появился после прочтения «Хроники Фредегара». А вот «Наследник» был сочинён за два часа совместно с моим братцем — оставалось только расписать подробно роли и диалоги.

Читаете ли вы исторические труды, сидите ли в архивах, консультируетесь ли со специалистами, черпаете ли информацию из других источников, когда готовитесь к работе над книгой?

Безусловно. Следует точно представлять себе историческую эпоху, которую описываешь, иначе не получится никакой «литературной достоверности». Источники самые разные — от домашней библиотеки до интернета.

Как повлияло на вас появление в 1990-х огромного числа новых отечественных писателей- фантастов?

Практически никак. Современную отечественную фантастику я не читаю, за редким исключением вроде Хаецкой. Некоторым стилистическим и композиционным хитростям научился у раннего Бушкова, когда тот ещё не взялся за конспирологию. Бушковские «Летающие острова» считаю одним из лучших произведений жанра. Бесконечные продолжения, конечно, не рассматриваются.

Правда ли, что вы использовали «заграничные» псевдонимы? И насколько удачным был этот опыт?

Было несколько псевдонимов, один из самых известных — Олаф Бьорн Локнит. Опыт был вполне удачен — почти десять лет работы в серии «Конан-варвар» и, по-моему, очень неплохие тексты по теме. Роман про Конана «Полуночная гроза» — двухтомник с полутора сотнями персонажей, действие которого охватывает почти весь Хайборийский мир. Мне самому нравится это произведение, да и более короткие повести вполне читабельны.

Литература — магнит, притягивающий совершенно разных людей. Кто-то приходит из медицины, кто-то из журналистики, но всех объединяет одно: желание поделиться тем, что наболело, впечатлило или просто приснилось. От этого читатели только выигрывают, получая новые остросюжетные истории.

Вы часто обращаетесь к историческим сюжетам. Назовите любимые периоды истории и расскажите, почему они представляют для вас такой интерес?

Высокое средневековье, примерно до середины XV века. Тёмные века. Рим времён Империи. Вторая мировая война. Интересуют переломные эпохи, когда происходят резкие изменения в развитии цивилизации и менталитете общества.

В России наблюдается бум альтернативной истории. С чем это связано?

Нас вечно не устраивает собственная история. Под словом «нас» я подразумеваю всё общество. Отсюда и стремление улучшить прошлое, хотя бы на книжных страницах. Пока мы не научимся относиться к собственному прошлому с уважением, ровно, без истерик про «кровавого Сталина» или, допустим, «ужасного Ивана Грозного», альтернативные опусы будут очень популярны: они отвечают запросам определённых групп читающей публики. Поклонники «белого дела» будут расхватывать книжки про победу Деникина над красными, а тем же красным очень понравится роман про то, как РККА дошла до Парижа в 1945 году и разгромила американские армии. Британцы, например, в прошлом пролили крови не меньше, чем все прочие, включая нас, но памятники тому же Оливеру Кромвелю не сносят. Отечественная же история непредсказуема. Что скверно.

В нашей истории довольно много белых пятен. Не кажется ли вам, что писатели в своих произведениях иногда удачнее раскрывают загадки прошлого, чем учёные?

Есть такая теория: пространство и время бесконечны, следовательно, возможно бесконечное множество событий. Любых. Я ничуть не исключаю, что описанные в околоисторических художественных книгах события могли произойти. Но всё-таки следует различать беллетристику и серьёзные исторические работы. Это абсолютно разные вещи.

Выстраивая альтернативно-исторический сюжет, вы подчёркиваете, что всё могло быть иначе. Лучше или хуже — это другой вопрос. А что при этом важнее: люди, случайность, злой рок?

Я исторический материалист и полагаю, что Маркс с Энгельсом во многом были правы. Особенно касательно экономики как движущей силы развития общества. У любого события есть свои истоки, начиная от падения кирпича на голову третьестепенному персонажу и заканчивая мировой войной. Только причины падения кирпича могут быть разные: в первом случае он упал потому, что стену строили неуклюжие гастарбайтеры, а во втором из- за целого комплекса обстоятельств.

Вывести большое из малого — сложно. Однако нет ничего невозможного для российских фантастов. Просто у Андрея Мартьянова иногда получается чуть более захватывающе, нежели у коллег.

Вы частый гость и организатор реконструкторских игр. Помогает ли это прочувствовать дух эпохи и ощутить на собственной шкуре, что значит быть человеком другого времени?

Когда как. Впрочем, именно строгой реконструкцией я не занимаюсь: предпочитаю исторические игры. По одной из таких игр даже роман был написан, совместно с Мариной Кижиной, — «Отречение от благоразумья». Он пока не издан. А прочувствовать-ощутить можно, но далеко не всегда. У нас совершенно другой менталитет и мироощущение, от XXI века никуда не денешься.

В какой исторической эпохе вы бы хотели оказаться и почему?

Нет уж, благодарю, мне спокойнее здесь. Такой «перенос» ничего, кроме неприятностей, не сулит — надо знать язык, обычаи, владеть минимумом полезных навыков... Я полагаю, что «попаданец», не прошедший серьёзнейшую теоретическую подготовку, в другой эпохе не выживет. Лучше сидеть дома.

Многие фантасты работают в смежных отраслях: сочиняют сценарии, участвуют в создании компьютерных игр. А в каких проектах, помимо циклов «Чужие» и «Волкодав», принимали участие вы?

Ни в каких. Я очень ленив, и браться за что- нибудь побочное нет никакого желания. Отдельно замечу, что об участии в «Мире Волкодава» жалею до сих пор — это худшее, что когда-либо было мною написано. С тех пор работать на заказ я отказываюсь — сейчас издатель просто говорит, что больше его интересует, а дальше вольному воля. Сам выбирай сюжет, персонажей, эпоху и так далее.

Экранизации книг популяризируют автора. По какой из своих книг вы хотели бы увидеть фильм?

По «Наследнику», разумеется. Во-первых, потому что состояние нашего кинематографа не позволяет создавать качественное высокобюджетное кино — пример с «Обитаемым островом» очевиден. Ещё учиться и учиться. А «Наследник» достаточно прост для постановки, да и жанр «городской фантастики» теперь популярен. А вот если помечтать (да, я понимаю, что ничего подобного никогда не будет), то экранизация цикла «Войти в бездну» могла бы оказаться весьма внушительным проектом — всегда хотел освоить жанр «космической оперы» и, судя по отзывам, сделал это сравнительно неплохо. Взять много-много денег, хорошего режиссёра, и попытаться на основе «Бездны» сделать отечественный вариант если не «Звёздных войн», то «Звёздного пути». В тексте есть всё, что необходимо, — начиная от глобальной катастрофы, заканчивая битвами в космосе, непонятными «зелёными человечками» и шпионскими страстями. Мечты, мечты...

И напоследок — ваши пожелания читателям «МФ».

Читать и поддерживать отечественных издателей. Кому как, но мне куда приятнее держать в руках бумажную книгу, чем ломать глаза, читая с коммуникатора или монитора.

Технический прогресс трудно сдержать, но читать книгу, перелистывая страницы, — действо сродни магическому ритуалу, который неподвластен времени, а значит, сохранится ещё очень долго, как и сама литература. Так что здесь Андрея Мартьянова мы категорически поддерживаем!

Андрей Мартьянов родился 3 сентября 1973 года в Ленинграде.

Закончил Военно-медицинскую академию, работал врачом в скорой помощи и госпитале МЧС. Писать начал с 1996 года. В 1997-м получил премию «Большой Зилант» за роман «Звезда Запада» («Наследник Элендила»). Автор циклов «След Фафнира», «Белая акула», «Танец с Хаосом», «Вестники времён» (в соавторстве), «Наследник», участвовал в межавторских проектах.

Известен также как организатор и активный участник исторических игр «Волки Одина», «Имя Розы», «Осада Монсегюра-2004» и других.