Не каждому писателю удаётся стать основателем нового направления в литературе. И что для этого нужно — поди угадай. Вряд ли Джек Вэнс думал, что его сборник рассказов «Умирающая Земля» не просто ляжет в основу очередного поджанра фантастики, но и даст ему название.

Между тем очень быстро термин «Умирающая Земля» стал таким же маркером для обозначения антуража и атмосферы произведений, как «киберпанк», «паропанк» или «утопия». Те, кто в теме, сразу понимают, что речь идёт об изображении очень отдалённого будущего, когда Солнце начинает гаснуть, всё приходит в упадок и находится на грани гибели. «Умирающая Земля» — это масштабная картина декаданса, разложения и причудливого сочетания магии с наукой, фэнтези с научной фантастикой. В чём-то «Умирающая Земля» сродни другому жанру — историям о далёком прошлом, которые писали, к примеру, Роберт Говард и Кларк Эштон Смит. Удалённость во времени (неважно, в прошлое или в будущее) позволяет писателям добиваться двойного эффекта. С одной стороны, это узнаваемость (при необходимости можно добавить какие-нибудь видоизменённые знаковые места), мешанина из полузнакомых имён и названий. С другой стороны — полная свобода действий, так как нет нужды разъяснять, «как они там дошли до жизни такой».

Всё это оказалось очень удачным фоном для разного рода приключенческих историй, но одного антуража маловато для того, чтобы сделать книгу любимой для сотен тысяч читателей. «Умирающая Земля» не состоялась бы, если бы не талант Джека Вэнса, который сумел подобрать нужную тональность изложения. Вместо серьёзного, навевающего уныние тона, каким грешило множество приключенческих рассказов того времени, Джек Вэнс выбрал ироничный стиль повествования. В первом сборнике автор ещё словно ищет нужную тональность: иногда он серьёзен, иногда подтрунивает над персонажами и читателем. А вот в последующих книгах цикла мягкая добродушная ирония становится главной его нотой.

«Умирающую Землю» можно условно разделить на три неравнозначные части. Первая — одноимённый сборник рассказов. Вторая — два романа, посвящённых злоключениям плута и воришки Кугеля. Третья — сборник повестей о волшебнике Риальто Великолепном и его коллегах. Сборник «Умирающая Земля» (1950) достаточно разнороден и объединён скорее местом и временем действия, хотя ряд «сквозных» персонажей появляется в нескольких рассказах. Это истории забавные, увлекательные, но, в общем-то, довольно бесхитростные.

Другое дело — романы о Кугеле. Главный их герой — воришка Кугель, который в ходе неудачной попытки обчистить дом Смеющегося мага Юкоуну оказывается заброшен за тридевять земель («Глаза чужого мира»). Ему нужно добыть и принести Юкоуну волшебные линзы, а чтобы Кугель не сбежал и не отлынивал, маг вживил в него некую разумную и весьма когтистую сущность, которая напоминает вору о долге. Так начинается долгое путешествие в духе лучших плутовских романов. Кугель — изворотливый, хитрый и по-своему симпатичный пройдоха с феноменальным талантом влипать в неприятности. Он самовлюблён, самоуверен и похож на капризного ребёнка. За его приключениями нельзя следить без улыбки; может быть, потому, что Кугель при всей его плутоватости не так уж зол. Он — этакий Остап Бендер фэнтезийного мира.

Продолжению истории Кугеля посвящена «Сага о Кугеле», которая ничуть не хуже «Глаз». В ней Вэнс не только продолжил и развил намеченные в предыдущем томе темы, но и «закрыл» их. Может, поэтому в «Риальто Великолепном» Вэнс попытался создал нового плутоватого персонажа — волшебника Риальто. И если Кугель — этакий прообраз Ринсвинда из цикла Терри Пратчетта о Плоском мире, то Риальто с его коллегами — прототипы волшебников из Незримого Университета. Такие же чудаковатые, такие же склочные, мелочные, сварливые и забавные. Хотя спиной к ним лучше не поворачиваться.

По сути, любую из частей цикла можно читать отдельно. Не так давно весь цикл был переиздан на русском языке одной книгой. К переводам в «Шедеврах фантастики» претензий почти нет (в минус только несогласование одного имени да двух топонимов), они сделаны легко и изящно.

Итог: цикл об Умирающей Земле не устарел. Ведь, по большому счёту, обычному читателю всё равно, стала ли книга образцом нового поджанра или нет. Главное то, насколько она интересна и увлекательна, а проза Вэнса с лёгкостью выдерживает испытание временем.