Наш книжный рынок докатился до монополии: 80% под контролем одного игрока — это много, даже для естественной монополии. Притом что ничего естественного в книжной монополии нет. Жестокий дефицит конкуренции — болезнь отечественного рынка. Но когда дело доходит до такого сегмента, как книгоиздательство, — это совсем клиника. Если бы наши либералы были бы действительно либералами, а не либерастами, то главным, естественным и вполне реализуемым их занятием была бы организация жесткой конкуренции на внутреннем рынке. Есть пример, который мы любим повторять: пиво премиум-класса в России было дешевле, чем, например, в Германии, при том же примерно качестве. Сырье все равно импортное, оборудование одинаковое, стоимость рабочей силы несущественна. Разная только вода, к сожалению. И все это по одной причине — гораздо более жесткая конкуренция. Была. Пока не пришел маньяк Онищенко. Однако это уже другая тема.

Надо признать, что рыночная конкуренция в книгоиздательстве не полностью определяет качество продукта в смысле содержания — текста. Наши авторы констатируют, что падение спроса на художественную литературу (даже с учетом «легкого жанра») сопровождается ростом спроса на литературу учебную, научную и профессиональную. Очевидно, это не может изменить общей тенденции. Притом что также очевидно, что профессиональная и учебная литература имеет явные преимущества в электронной версии — возможности ссылок, справок, визуализации и т. д. Электронный учебник — это путь к электронной книге со всеми вытекающими последствиями. Так же как безалкогольное пиво — прямой путь к резиновой женщине. Если серьезно, то бумажная книга — это иной тип культуры, тип восприятия мира. Так же как русское гимназическое образование, устроенное в конце XIX века графом Д.А. Толстым с целью социальной сегрегации, за счет обучения древним языкам давало совершенно другой тип культуры и мышления. Который, кстати, создал в том числе великую русскую инженерную школу.

На самом деле это все цветочки. Ягодки мы увидим тогда, когда определяющее место в социуме займет нынешнее интернет-поколение. Эти «свободно мыслящие люди» не приучены ни к какой иерархии, лишенные возможности видеть вещи цельными, выстраивать приоритеты — это полное торжество клипового мышления. На самом деле это недочеловеки, считающие себя человеками. В обществе, где подавляющее большинство составляют недочеловеки, неизбежно появятся сверхчеловеки или просто человеки, которые будут манипулировать этой дезинтегрированной массой. Их дети будут читать бумажные книги и учиться по бумажным учебникам. Это не просто социальное неравенство — это принципиально разный тип мышления, уровень интеллектуального развития. Очевидный упадок массовой культуры — это предпосылка для новой сегрегации. Вот она какая — постдемократия.