|
Три ветви
|
|
| Anevka |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 6:23 AM | Сообщение # 101 | Сообщение отредактировал Anevka - Вторник, 06 Сен 2016, 12:30 PM |
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве (  ) Просто связки надо делать, и все будет ок.
Эм... да без толку. Ассоциации - вещь сугубо индивидуальная. И то, что мне кажется связкой, читателем воспринимается... а тут вообще не угадаешь.
Цитата Триллве ( ) Не стесняйся разжевать, повторить другими словами. Как будто ребенка учишь.
Я не стесняюсь. Мне это просто не интересно. Ни писать, ни читать. Обучения ребёнка мне и в реале с головой хватает.
Слон мне как-то говорил такое слово... квалиа. Оно обозначало совокупность чувственного опыта, которые можно получить только пережить, а нельзя передать словами. Ощущение цвета, например.
Так вот самое прикольное для меня в литературе - когда удаётся передать (или уловить от другого) это ощущение при помощи слов. Тут как раз фишка в том, что если ты скажешь "красный" - ничего не добьёшься. Красный-то каждый по-своему видит. А кто-то так не видит вообще.
Так вот... когда удаётся передать это ощущение другому человеку в обход, при помощи других слов и вызванных ими цепочки ассоциаций (которая не обязательно идентична твоей собственной, а скорее, обязательно не идентична) - это самое клёвое. Когда получается заставить другого влезть в твою шкуру.
Правда, работает на строго ограниченную аудиторию. Вне этого узкого пучка - результат вообще непредсказуемый.
Ну и фиг с ним.
Я вот как-то не могла наведённый внешним магнитным полем паразитный ток в кабеле рассчитать, всё хрень какая-то получалась. А тот, кому я на это жалилась, сказал: возьми 6 спичек и построй из них 4 равносторонних треугольника.
Взяла. Построила (хоть и не сразу  ) И-и-и... сразу поняла, как собеседник мою проблему видит. Вернее, как он не видит в этом проблемы. Всё посчиталось.
А был бы на моём месте кто-то другой, с высокой степенью вероятности воспринял бы это иначе.
А был бы на его месте кто-то другой, я бы послала куда подальше с этими спичками... :D
Это я к чему? Субъективно всё.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 1:20 PM | Сообщение # 102 |
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) И то, что мне кажется связкой, читателем воспринимается... а тут вообще не угадаешь.
Это можно проверить на разных людях. Если процентов 70 попадание -- можно оставлять как есть.
Цитата Anevka ( ) Субъективно всё.
Ну да.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 7:39 PM | Сообщение # 103 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Это можно проверить на разных людях. Если процентов 70 попадание -- можно оставлять как есть.
Это предполагает как минимум десяток людей, которые не только прочитают, но и выскажутся. А мне такое счасте явно не светит.
Цитата Триллве ( ) Ну да.
А поэтому бессмысленно это, над буковками измываться. *ушла телепатию развивать*
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 9:54 PM | Сообщение # 104 | Сообщение отредактировал Триллве - Вторник, 06 Сен 2016, 9:56 PM |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) А мне такое счасте явно не светит.
Ох да. Они или в гнездо волокут и там тихо наслаждаются, или наоборот вопить начинают, что автор дурак. Причем, последних как-то больше.
Цитата Anevka ( ) А поэтому бессмысленно это, над буковками измываться.
А ты их люби, и они ответят взаимностью. :D
"Такiя байцы не ўцякуць,
такія сябры не здрадзяць..." (с) В.К.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 10:27 PM | Сообщение # 105 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) или наоборот вопить начинают, что автор дурак. Причем, последних как-то больше.
Нэ, у мну рыцарь вернулся из похода, так что теперь тихо, пусто и спокойно вокруг башни - всех разогнал.
Цитата Триллве ( ) А ты их люби, и они ответят взаимностью. :D
Да ну их. Не обращай внимания, это я мрачная после того, как задание конструкторам писала. Отправила начальнику взглянуть, он довольно много поправил, как ты выражаешься, "как для детей, простыми словами". Например, "выпуски из колонн %таких-то таких-то% к металлоконструкциям площадки дожимной компрессорной станции" дополнил на "выпуски арматуры из закладных полос заземления в теле колонн %таких-то таких-то%", пояснив: Это же конструктора. Им напиши "довести до колонны", они до бетона и доведут"
Я говорю, разрез же есть. Где всё это с привязками до 5см разрисовано.
Он на меня посмотрел проникновенно. "Настя, думаешь, это спасёт?"
И я вспомнила Силичи. И поняла, что да, это не спасёт.
Остановите Землю, я сойду, в общем.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 10:33 PM | Сообщение # 106 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) И я вспомнила Силичи. И поняла, что да, это не спасёт.
Но самый страшный зверь -- это архитектор. 
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 11:10 PM | Сообщение # 107 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Но самый страшный зверь -- это архитектор.
На самом деле со специальностью даже не коррелирует. Есть такие конструктора, что просто песТня. Одно удовольствие работать. Это уж как повезёт.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 06 Сен 2016, 11:26 PM | Сообщение # 108 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Это уж как повезёт.
Ага.
мои книги
|
| |
| |
| Тео |
Дата: Суббота, 10 Сен 2016, 8:04 AM | Сообщение # 109 |
Советник Инквизиции
Группа: Проверенные
Сообщений: 3076
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Клево. Мне оч понравилось. Атмосфера - просто "ням". 
И таки отчего-то меня порадовало, что Эзя все же от папы, а не от левого эльфига.
Мы все стукнутые, так что фофиг (с) Арько
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Суббота, 10 Сен 2016, 4:50 PM | Сообщение # 110 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Тео ( ) Клево. Мне оч понравилось.
Я очень радая 
Цитата Тео ( ) И таки отчего-то меня порадовало, что Эзя все же от папы, а не от левого эльфига.
Да, папа у него не такой уж и ужасный был. Главным его недостатком оказалась легкомысленность. Поэтому, собственно, был.
Соцопрос:
Как тут, понятно, с большего, кто с кем спал и почему?
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Понедельник, 10 Окт 2016, 0:20 AM | Сообщение # 111 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Глава 7. За кулисами
335 г. от осн. Сообщества, Менес
Несмотря на все свои таланты, сам Джабраэли актёрскими способностями не блистал, а потому мало от кого укрылось нетерпение, с которым директор театра принимал поздравления. Лестные слова и вздохи восхищения, безусловно, вдохновляют творца, но есть особая категория зрителей, чьё мнение, пусть высказанное в сухой, или даже денежной форме, для автора особенно важно. И дело не только в театральном бюджете – слава богам, королю и благосклонной публике, бедствовать прославленным артистам не придётся. Но было, было у танцмейстера к одному из своих инвесторов особое отношение. Князь Элизобарра когда-то парой фраз поразил в самое сердце гастролирующего хореографа тонким проникновением в замысел постановки, сверхъестественной чувствительностью к нюансам смены ритма и рисунка танца.
«Оставайтесь на Благословенных островах, – легко, будто предлагал ночлег случайному путнику, сказал тогда вампир. – Побеседуем ещё о роли освещения для восприятия музыки».
Одной беседой Элизобарра с танцмейстером не ограничились. Именно у князя Джабраэли почерпнул своё коронное «яркое пятно» в центре действия, надёжно удерживающие внимание многосотенной толпы. Это позволяло незаметно сменить декорации, перестроить ряды подтанцовки, а нередко и устранить внештатные ситуации.
Заклинатель разума и архимаг Иллюзии знал толк в организации Зрелища. Поэтому Джабраэли даже не пытался скрыть бездну разочарования при виде Генриха Зальца в толпе желающих поздравить директора театра с началом сезона.
Весь Менес знал, что секретарь князя Элизобарры к изящным искусствам едва ли чувствительнее, чем камни мостовой перед зданием театра. То есть Генрих принимал, разумеется, участие в богемной жизни, но лишь постольку, поскольку на то была воля его хозяина.
– Спасибо, спасибо, господа, – Джабраэли устало спрятался за ворохом цветов, в одночасье как-то поник, осунулся. – Господин Зальц, прошу вас, пройдём в мой кабинет.
Примерно четверть часа ушло на оформление бумаг, касающихся будущего сезона: инвестиционное предложение, бронирование ложи, разграничения процентов дохода, предложения о гастролях и сотрудничестве с городским театром Тисы. Джабраэли был не только хореографом, но и руководителем крупной организации, работодателем, а потому волей-неволей за столько лет сделался опытным администратором.
– По бокалу «Крови дракона»? – полуутвердительно произнёс хозяин кабинета, откидывая полированную столешницу, за которой притаился взвод бутылок.
Генрих Зальц откинулся в кресле с видом человека, добросовестно выполнившего свою работу, а потому имеющего право на заслуженную минутку отдыха.
– Не откажусь.
Секретарь Эйзенхиэля Элизобарры рассеянно разглядывал тюльпаны бокалов, которые Джабраэли наполнял янтарной жидкостью с ловкостью заправского официанта. К настоящему поручению князя теперь только предстояло приступить. Не один Джабраэли брал уроки мастерства у старого вампира. Господин Зальц выучился у своего хозяина терпению. А также умению пить коллекционные вина, выказывая при этом благородному напитку строго оговорённое этикетом уважение.
Оба мужчины слегка наклонили бокалы, закручивая тягучий напиток крохотными водоворотами: Джабраэли по часовой стрелке, секретарь – наоборот. Сделали по небольшому глотку. Помолчали, вслушиваясь в собственные ощущения.
– Сигару? – Директор протянул гостю резную шкатулку чёрного дерева, инкрустированную золотом – подарок мецената-вампира ко дню рождения хореографа.
Генрих ответил вежливым отрицательным жестом.
– Князь не любит запаха табака. А я, согласно его распоряжению, должен следовать за ним тотчас же от вас, и не успею переодеться.
– О, разумеется, – немного фальшиво смутился Джабраэли и добавил пару эмоциональных олтенских выражений вполголоса, – с его-то носом! То есть… э… нюхом. Обонюханьем.
Большинство знакомых Джабраэли давно отчаялись заставить его подбирать правильные выражения на благословенном наречии. Зальц к их числу не относился – он считал, его чужие промахи не касаются.
После паузы, на взгляд секретаря – слишком короткой, Джабраэли добавил:
– А что за срочное и важное дело заставило князя столь спешно нас покинуть? Едва дождавшись финальной сцены.
Господин Зальц молча вертел в руках бокал, вглядываясь в жидкое золото, переливающееся на дне. Его лицо с резкими, даже жёсткими чертами коренного тиссонца, выражало раздумье и нерешительность – секретарь князя тоже зарабатывал на жизнь актёрским мастерством, хотя и несколько другого плана, чем подопечные Джабраэли.
– Мы давно работаем с вами, маэстро, – сказал, наконец, Генрих. – Вы – надёжный партнёр. Для меня это равноценно понятию «старый друг».
Хореограф немного удивился и почувствовал себя неожиданно польщённым. Ему как-то в голову не приходило, что секретарь князя может испытывать дружеские чувства. Или, в принципе, чувства. Джабраэли, да и не только он, привык воспринимать господина Зальца как функциональный прибор, вроде часов или возвратного свитка, который Эйзенхиэль иногда возит с собой, а иногда посылает вперёд или оставляет в гостинице. Как багаж.
– Поверьте, господин Генрих, – хореограф театральным жестом приложил руку к груди, – для меня вы всегда были образцом… э-э-э… верности. Да, верности и благоразумия…
– Князя заинтересовал новый инвестиционный проект в области культуры, – сообщил Зальц, делая новый глоток, на этот раз побольше.
– Картинная… галерея? – хрипло предположил Джабраэли, чувствуя, как противный холодок крадётся по спине.
– Новый театр, – отрезал секретарь и отправил в рот ломтик сыра.
– Но зачем? – «Драконья кровь» заскреблась в горле золотыми барханами пустыни, – разве мы чем-то…
– Дело не в вас, – Генрих встал и прошёлся вдоль комнаты, отбивая взмахом руки каждый шаг. – Хозяин называет вас, маэстро, «живой классикой», и, будьте уверены, всё так же ценит, но…
– Но? – Джабраэли так яростно сжимал свой бокал, что Зальц стал опасаться за судьбу высокой хрустальной ножки. Хореограф чувствовал себя стареющей любовницей, которую ценят как удобную, привычную вещь, уютное пристанище, но огонь сердца и пламя страсти вот-вот будет принадлежать другой!
– Его заинтересовал свежий концепт учредителя, – доверительным полушёпотом сообщил Генрих. – Неожиданные повороты сюжета. Новые грани старых историй.
Давным-давно один молодой амбициозный юноша, которого впоследствии станут называть «господин Зальц», усвоил от своего хозяина и учителя простую истину: платить людям за то, чего ты от них хочешь, крайне неэффективно. Гораздо лучше, если за возможность действовать подобным образом они заплатят тебе сами. А потому Генрих терпеливо ждал.
Джабраэли отпер встроенный в стену маленький сейф и извлёк из него бархатную коробочку.
– Я очень благодарен вам, Генрих, за вашу открытость и откровенность. Прошу вас, примите этот пустячок в знак нашей дружбы.
«Пустячок» оказался массивным перстнем виртуозной работы, в которой намётанный глаз Зальца безошибочно узнал руку одного из лучших гномьих ювелиров. Крупный изумруд окаймлялся прихотливо завёрнутой лентой голубых бриллиантов.
– Это очень щедро, мой… друг, – произнёс секретарь, не выказывая сколько-нибудь заметного волнения.
На самом деле Генрих Зальц ненавидел драгоценные камни. Каждый раз, выдвигая один из ломящихся ящиков своего массивного стола морёного дуба, он на мгновение зажмуривался от отвращения при виде россыпи колец, запонок, подвесок, шейных и поясных цепей, орденов и браслетов.
К сожалению, о стойкой нелюбви своего секретаря к драгоценностям не подозревал даже сам князь. В противном случае он, без сомнения, запасся бы у профессиональных артефакторов более изощрёнными заготовками: батистовыми платками, шляпными перьями или даже набалдашниками тростей. Однако Генрих, будучи чистокровным тиссонцем, с детства не отличался живой мимикой, а после того, как стал самым вышколенным в Менесе слугой, никогда не позволял себе выказывать даже тени недовольства в адрес своего работодателя.
Эйзенхиэль, со своей стороны, не особенно жаловал артефакцию в качестве науки. Он считал эту прикладную дисциплину Солнечной магии чем-то вроде скучного ремесла, а потому использовал драгоценные камни как дорогой, но наиболее простой и эффективный способ снабдить всем необходимым своего умного, уравновешенного, преданного, но, увы, обделённого магическим даром секретаря. Первый перстень, который князь выдал Генриху, возвращал его в замок Элизобарра из любой точки Благословенных островов. И молодой Зальц принял служебный артефакт с благодарностью и благоговейным трепетом. Но на этом дело не кончилось. Вскоре Генрих обзавёлся разного рода подслушивающими, записывающими, защищающими и атакующими магическими приспособлениями на все случаи жизни. Эйзенхиэль, вследствие нежелания посвящать в свои секреты посторонних, зачарованием занимался сам. Сочетание различных свойств в одном предмете – тонкая работа, доступная далеко не каждому магистру-артефактору. Заклинатель разума даже экспериментировать с сочетаниями не стал – просто заказывал у гномов новую партию «чистых» ювелирных изделий.
Генриху случалось показываться на людях с массивной нагрудной звездой из крупного сапфира (если повернуть нижний луч, делает невидимым своего носителя) , изящным рубиновым колечком на пальце (позволяет видеть тёплые тела в темноте), с брильянтовыми пряжками на ботинках (приглушают шаги) и с запонками из изумрудов (отличные носители информации). Подобные вылазки снискали Зальцу славу сороки, теряющей волю от любой блестящей безделушки. Его безвкусицу приписывали полному лишений детству (ведь князь, подумать только, взял себе секретаря чуть не прямиком из дома призрения!)
Зальц страдал, но страдал молча. Директор театра был не первым, и не будет последним, кто осчастливит его подобным подношением.
– Старые истории… – наконец, приступил секретарь к главной цели своего визита, – они такие прямолинейные! Стоит герою в белом парике выйти на сцену, и мы уже знаем, кому достанется принцесса. Где накал интриги? Можно наслаждаться музыкой и великолепным рисунком танца, но разве остаётся тут простор для переживаний?
– Но либретто… – несмело начал Джабраэли, перед которым рухнули мировые устои.
– Что либретто? – Зальц так взмахнул бокалом, что пленённое в нём солнце взметнулось до самого ободка. – Знаете, как бы оно выглядело в программке Нового театра?
– Как? – хореограф испуганно наблюдал за мечущимся по кабинету, вероятно, слегка захмелевшим, секретарём.
– Я, конечно, не либреттист… но… как-нибудь… – Генрих пошевелил в воздухе пальцами. Джабраэли ловко подсунул в них кусок сыра. Зальц задумчиво прожевал. – …как-нибудь так: «Она – прекрасный цветок. Он – коварный искуситель. Есть третий, тот, кто удержит на краю пропасти волшебной силой своей любви. Она, без сомнений, достойна получить счастливый финал. Но будет ли он таким, как вы ожидали?»
Джабраэли молчал, пропуская через себя новый срез искусства. Князь Эйзенхиэль знает в этом толк. О, как тонко! Неожиданный поворот, неожиданный, но не случайный, основанный на психологическом расчёте…
Золотые искорки «Драконьей крови» отражались у Джабраэли в зрачках, когда он искренне тряс ладонь Генриха при прощании.
– Дорогой друг! Спасибо! Спасибо вам! Вы ведь буквально открыли мне глаза!
***
«Князь Барро», успевший уже смыть макияж, но всё ещё облачённый в чёрный бархат, нежно поглаживал завязки платья «вампирки», безутешно рыдающей у него на груди. Танцор, исполнявший роль сида, уже без парика, с одной только сеточкой на волосах, тоже околачивался в гримёрке примы, хотя что он тут делает, было не совсем ясно – к прекрасной ван Тирриен он не осмеливался даже близко подойти, а вместо этого прохаживался вдоль насыпного вала из цветов, время от времени рассеянно пощипывая то лепесток, то ленту, чем весьма раздражал Главного Злодея.
– Вот и вы, наконец! – при виде сияющего директора Барро не удержался от искушения хоть на кого-то выплеснуть негодование. – Полюбуйтесь, до чего довёл Мону ваш распрекрасный князь!
Прима разрыдалась с новой силой.
– Н-ну… может быть, он и сам был не в восторге от того, в каком виде мы выставили главу клана Вампиров… – тихо предположил «эльф». – А я предупреждал, что мне бы на его месте такое не особенно понра…
– Да если бы! – Мона оторвалась, наконец, от груди партнёра, так что стало видно, как распух от слёз её хорошенький носик. – Если бы он рассердился, я бы…
Её губки жалобно искривились. Все знали, как Эйзенхиэль ценит талантливых танцовщиц. Мона ван Тирриен была его несомненной фавориткой – именно поэтому и получила роль прекрасной вампирки.
– Так в чём же дело, медовая моя? – Джабраэли был сейчас готов руками развести любые собирающиеся над его театром тучи. – Князь заходил к тебе?
Мона достала платок и шумно высморкалась. Отрицательно покачала головой.
– Подарок прислал, – Злодей презрительно ткнул пальцем в искрящуюся бриллиантами диадему. – А ревёт она из-за записки в цветах от него.
– Могу я оглянуть?
Прима извлекла из-за корсажа и протянула директору изрядно уже помятый листок тонкой бумаги с водяными знаками Элизобарры. Каллиграфическим почерком, старомодная изысканность которого приводила танцмейстера в щенячий восторг, там было написано:
«Сегодня вы превзошли себя, звезда души моей. Не будь я вашим давним поклонником, с этого вечера я был бы у ваших ног. Ваша страсть и ваше мастерство произвели на меня глубочайшее впечатление. Право же, Прекрасная, будь я женщиной, бросил бы всё и отправился на континент – искать своё счастье в Волшебных Холмах. Целую ваши прекрасные руки. Бесконечно восхищённый, Э.»
Подпись была выполнена магической монограммой, которую Джабраэли хорошо знал.
– Как будто его летучие крысы не донесли, что сестра Моны сбежала к эльфам! – сердито продолжал сценический вампир отчитывать настоящего. – Лицемер проклятый, ни на маковое зёрнышко такта! «Целую ручки!» Пижон!
Резкие черты лица и рост чуть ниже среднего однозначно определили Максимилиана Овертри на роль сценического Злодея. А вот раздражительность, цинизм и ненависть к аристократии взрастила в нём тайная страсть к приме Королевского театра. Впрочем, тайной эта бешеная любовь оставалась разве что для самой Моны, регулярно приходившей к «дорогому Максу» плакаться на несовершенство мира. К несчастью, балерина, даже уходя за кулисы, продолжала оценивать окружающую действительность через призму театра. Внешность Овертри никак не тянула на героя-любовника, а потому ей даже в голову не приходило рассматривать его в этом качестве.
– Не говори так о князе! – воскликнула Мона, отстраняясь, наконец, от своего утешителя. – Ты его совсем не знаешь!
– Да куда уж мне! – прошипел Макс, медленно закипая. – Мне твой вампир рук не целует и бриллиантов не присылает! Мне тяжело оценить, до чего он нежный!
– Прекрати! – рассердившись, Мона позабыла плакать. – Ты прекрасно знаешь, что князь, он… не такой, в общем! Прекрати эти намёки дурацкие!
Злодей скроил презрительную гримасу и отвернулся. Как ни хотелось ему заклеймить Эйзенхиэля Элизобарру совратителем юных дев, язык не поворачивался, хотя бы в силу общеизвестного эпизода с предыдущей примой – девушкой более практичного и менее романтичного склада, чем Мона. Элизабет (кажется, так её звали?) всерьёз вознамерилась услаждать эстетические чувства вампира не только по вечерам, но и по утрам, в более… приватной обстановке. В ответ на вполне недвусмысленное предложение, князь едва заметно усмехнулся: «Дорогая моя, я для вас слишком стар. Но если хотите, можете обсудить это с моим сыном. Правда, его совершенно не интересует балет, но так ли для вас это важно?»
– Князь-то ладно, – обеспокоенно произнёс забытый всеми «эльф». – А много ли мы знаем о сидах? Кроме того, что они божественно прекрасны, сильны, умны и во всех отношениях совершенны?
– Тогда зачем они воруют наших женщин? – взвилась Мона. – Своих у них, что ли, нет?
– Почему только женщин? – вмешался Макс. – Я слышал, феи похищают и молодых мужчин. Иногда возвращают – уже совсем головой двинутых. Но чаще просто набрасываются скопом и… объезжают. До смерти.
– Чушь! – фыркнул сценический фейри. – Бабские сказки. Или, скорее, подростковые мечтания.
– Не ссорьтесь, други! – Джабраэли патетически воздел руку горе. – Я спасу нас всех! Искусство не должно оставаться в стороне от общества. Мона права! Какой пример мы подаём молодёжи? Нашим прекрасным женщинам? Как мы, оплот государства и королевской власти, можем толкать наших дам на авантюры по поиску эльфийских принцев?
Танцоры воззрились на директора с испугом и интересом. Говорил он вдохновенно, даже акцент почти пропал, что утверждало Макса в подозрении: Джабраэли коверкает Благословенную речь намеренно.
– Нет, нет и нет! Говорю я вам! – продолжал хореограф в той же площадной манере. – Как знать? Может, завтра, как триста лет назад, разразится война с сидами? И на чьей тогда мы будем стороне, я вас спрашиваю?
Танцоры молчали довольно долго, пока Макс язвительно не поинтересовался:
– Так что, премьеры не будет?
– Будет, – Джабраэли мгновенно перешёл на деловой тон, изрядно успокоив этим обстоятельством костяк труппы. – Но недели через две. Пару сцен заменим. И в финале вы ролями поменяетесь.
– То есть – поменяемся? – опешил Макс.
– А вот увидишь, – директор постарался сделать таинственное лицо. И на этот раз у него получилось.
***
Генрих вскочил в первый попавшийся экипаж, бросив кучеру:
– К Волчьей Матери!
Мужик крякнул, усмехнувшись, и тронул поводья: приезжим всегда казалось забавным, что название самой богатой в Менесе церкви совпадало с одним из самых распространённых же ругательств. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: официальным названием храмового комплекса было длинное витиеватое выражение, обозначающее Бледную Богиню. Но помнил его разве что старый настоятель монастыря.
Господин Зальц озабоченно поглядывал на небо, неторопливо затягивающееся тучами. Первый попавшийся экипаж оказался двуколкой, и Генрих уже прикидывал, а не заехать ли по пути за зонтом, но передумал: князь и в самом деле приказал не задерживаться сверх необходимого.
Прорезиненные колёса не успели ещё до конца остановиться, а важный господин в дорогом пальто с бобровым воротником уже соскочил с подножки. Возница хотел его сердито окликнуть, но пассажир обернулся сам и ловким щелчком пальцев отправил серебряную монетку прямо в широкие ладони кучера.
«Чудно всё-таки! – качая головой, думал хозяин двуколки. – В вампирскую церковь приехал, а у самого – серебра полные карманы!»
Каурая кобылка весело семенила по улице, время от времени игриво поглядывая на хозяина. В отличие от извозчика, лошадь была местной, и мало чему в Менесе удивлялась. Например, проценту драгоценного металла в «серебряных» монетах с профилем Вариона. А было оно таково, что «серебром» свободно расплачивались даже сами вампиры, не то что их слуги.
***
Генрих обогнул пышное здание церкви и направился вглубь, вдоль хозяйственных построек, к схоронившейся в редеющей листве громадине госпиталя.
Много лет назад свою первую полученную взятку секретарь включил в приходно-расходную ведомость, в столбец «прибыль». Без задней мысли – точно так же Генрих с истинно тиссонской педантичностью вносил суммы на подкуп иностранных агентов или чиновников в графу «затраты». Но князь Элизобарра, коротко рассмеявшись, из приходной ведомости взятку вычеркнул и заявил: «При заключении контракта я обещал вам бонусы в дополнение к основному окладу. Это они и есть».
Сумма была не то чтобы очень велика, но жгла Генриху карман. Он убеждал себя, что ни на волос не отклонился от верности своему работодателю, что ему не в чем себя упрекнуть, что… но увы, достичь душевного равновесия секретарю так и не удалось, и скользкая сумма так и не была добавлена к счёту господина Зальца в гномьем банке. Вместо этого он пошёл в церковь.
Сам Генрих Зальц никогда не интересовался религией, а богаче выбора конфессий в Менесе был только выбор спиртных напитков. Поскольку благотворительное пожертвование секретарь твёрдо вознамерился совершить от имени князя, то направился в ближайший известный ему храм Богини Луны – всё-таки, она считалась покровительницей Вампиров. Священник, сухонький благообразный старец с длинной бородой и кустистыми бровями, произвёл на Генриха приятное впечатление, так что через несколько месяцев он даже заглянул в церковь ещё раз. И с удивлением обнаружил, как много, оказывается, можно было сделать на такие скромные, по сравнению с его основными доходами, средства.
Старик с гордостью показал Зальцу отремонтированные потолки и лестницы, одну полностью переложенную стену, которую уже заново начали расписывать. Правда, при приближении Генриха, художник как-то странно зафыркал и забился в тень, сильно сутулясь, и то и дело опираясь на непропорционально длинные руки.
– Гоблин, – пояснил священник на недоумённый взгляд Генриха. – Боится людей. Всех, кроме меня. Оно, впрочем, и не удивительно… принимая во внимание, как люди с ним обошлись за кражу барана.
Старик вдруг замолчал, и со скрытой тревогой заглянул секретарю Элизобарры в глаза.
– Мы… – чуть запинаясь, произнёс он, – предоставляем убежище всем детям Луны. Не только вампирам. Я надеюсь, глава клана…
– Он не будет возражать, – уверенно сказал Генрих. В конце концов, у Лайты Тандер гоблинов полный замок. – Я думаю, я скоро снова к вам зайду. Мы ещё об этом поговорим.
С тех пор минуло два десятка лет. Старый священник умер, на его место пришёл новый, предприимчивый, энергичный, заново отстроивший старинное здание. Теперь Храм Волчьей Матери стал главной архитектурной достопримечательностью Менеса, а также памятником князю Элизобарре, весьма удивившемуся, когда на освящение церкви его пригласили в качестве почётного основателя. Князь удивился, но вида не подал, и честно потратил ночь на пышные церемонии. Только утром, возвращаясь в замок вместе с Генрихом, скупо заметил:
– А я и не подозревал, как я, оказывается, щедр и благочестив.
Зальц промолчал. Храм Волчьей Матери оказался не просто удобным местом для «отмывания» день ото дня возраставших взяток, он стал ещё и любимым детищем Генриха. Парадоксально, но сам пышный храм его при этом совершенно не занимал, он как бы служил прикрытием для всего остального церковного хозяйства.
За двадцать лет инвестиций Генрих взрастил здесь полностью автономное маленькое государство, со своими землями, лесами, деревушками, перерабатывающими заводиками, хранилищами, библиотекой, больницей, школой и гостиницей для паломников. Мало-помалу всё это стало приносить дивиденды. И не только денежные.
– Какое счастье, что вы приехали! – настоятель монастыря бросился навстречу Генриху. – Луна освещала ваш путь, не иначе, господин Зальц! Я всё утро порывался вам написать, да побоялся… – монах нервно оглянулся, будто ожидал шпиона в собственной вотчине. – Пойдёмте в рощу?
Генрих сдержанно кивнул. Тенистые церковные сады могли таить больше любопытных, чем многоухие стены монастыря, но и на этот случай у Зальца имелся служебный артефакт. Секретарь непринуждённо коснулся пальцем центрального бриллианта в пятиконечной звезде, покоящейся у него на груди и подошёл к монаху поближе: звукоизолирующее поле имело небольшой радиус.
– Несколько дней назад, во время шторма, вы, должно быть, помните, какая стояла погода, в акватории Благословенных островов разбилось пассажирское судно. Не выдержало напора волн.
«Совсем на материке строить разучились, – подумал Зальц. – Или гнильё, как обычно, перевозчикам суют. Не такой уж сильный был шторм». Вслух Генрих ничего не сказал, лишь жестом пригласил собеседника продолжать.
– Береговая служба их вовремя заметила, – монах нервно теребил чётки и покусывал губы. – Выловили… почти всех. Как оказалось, корабль был битком набит паломниками, нашими единоверцами с континента.
– Поэтому их разместили в вашем госпитале, – подсказал нервному настоятелю Генрих. – Это вполне логично. И?
– Люди были сильно напуганы, – продолжал священник. – Никто из них не владел благословенным наречием, за исключением возглавлявшего поход Сына Луны, однако по трагическому стечению обстоятельств именно его пригласили к себе боги моря.
– На островах достаточно людей владеют языками континента, – Генрих никак не мог уловить причину беспокойства собеседника. – Откуда приплыли паломники?
– Большинство из них – тиссонцы. Есть несколько ляшей.
Зальц кивнул. Действительно, не самые популярные языки. Люди Благословенных островов охотно изучают древние, мало изменившиеся за сотни лет наречия долгоживущих: ювелиры все как один болтают на гномском, троллий очень популярен среди борцов, наёмников и заядлых альпинистов, контрабандисты, как правило, общаются между собой по-лепреконьи. Кому из подданных Вариона придёт в голову тратить время на воображал ляшей? Или зануд тиссонцев? Тем более, что благословенную речь понимают везде, где чтят Богиню Луны, а где её не чтят, там и бывать незачем.
Например, в Тиссонии. Генрих и сам уже почти забыл родной язык. Только ругательства, которыми отец щедро осыпал его мать, намертво врезались в память. Но вслух он такое не произнесёт. Никогда.
Маленький Генрих был желанным ребёнком и появился на свет в семье потомственного военного Ангуса Зальца. Его младенчество, хотя и прошло в атмосфере строжайшей дисциплины, было счастливым и безмятежным.
А потом Ангус потерял правую ногу. Её ампутировали выше колена. Если бы офицер тиссонской армии потерял её на боевом посту, ему полагался бы дорогостоящий магический протез, запатентованный гномами совместно с кобольдами.
Но глава семейства Зальцев лишился конечности не в честном бою. В сильном подпитии он возвращался из кабачка в сопровождении нескольких не менее хмельных товарищей, споткнулся на булыжной мостовой и упал прямо под колёса проносящейся мимо карете.
В итоге Ангус Зальц потерял не только ногу, но и офицерскую пенсию. Узнав, что в кабачок Ангус заглядывал в полном обмундировании (военные всегда пользовались в Тиссонии уважением), его командир рассвирепел и настоял на трибунале: Зальца признали виновным в оскорблении чести мундира.
Образ жизни семейства разительно изменился. Мать Генриха была девушкой из добропорядочной семьи, воспитанной, чтобы стать примерной женой и матерью: её учили, как рачительно вести домашнее хозяйство, воспитывать детей в благочестии и почтении к старшим, а также услаждать супруга и его гостей изящными искусствами – пением и игрой на музыкальных инструментах. Оставшись единственной кормилицей семьи, офицерская жена могла наняться в дом кого-то из бывших сослуживцев мужа экономкой, кухаркой или даже няней. Но мысли о том, что ей придётся кланяться тем, с кем раньше она была одного круга, прислуживать дамам, о которых не брезговала отпускать колкости, оказались чересчур унизительны. Сносить сочувствующие взгляды и шепотки за спиной – невыносимо. И Элен, тоже дочь потомственного военного, бросилась в атаку на неизвестного противника, выбрав в качестве оружия то, что на первый взгляд казалось самым бесполезным из её умений – музыку.
Всего через несколько месяцев фрау Зальц была самой известной певицей родного города. Через полгода её пригласили в первое турне. Когда Генриху было восемь, его мать возвращалась под утро, одетая в меха и драгоценности – как всегда. Отец орал на неё – тоже как всегда. Но в тот раз она ему что-то ответила. Генрих не помнил, что именно. Зато хорошо помнил, как она вскрикнула, когда калека рванул ожерелье, в несколько оборотов охватывающее её шею, и как крупные, нежно-розовые жемчужины покатились по полу.
– Выйди, – сказал отец не своим голосом. И Генрих вышел. Он был послушным мальчиком. Младший Зальц поднялся в свою комнату и принялся прилежно строчить в тетрадке задачки по математике.
Соседи говорили потом следователю, что Элен отчаянно кричала и звала на помощь, но наверху этого не было слышно, как и стука в дверь, и звона разбитого окна. Генрих услышал только выстрел. Позже, когда его уводили в муниципальный сиротский приют, мальчик с каким-то болезненным любопытством рассматривал тёмные пятна на стене – всё, что осталось от головы его отца, задушившего собственную жену. Кто-то в коричневом мундире уголовной полиции продолжал собирать раскатившиеся по полу жемчужины. Их оказалось чудовищно много. А ещё в его прозрачном пакетике блестели бриллиантовые серьги. Генрих заметил, что их золотые крючки запеклись от крови.
– Вырванные ногти, ожоги на теле… такие, знаете ли, характерные, в чувствительных местах…
– Что? – резко тряхнул головой Генрих, выныривая из воспоминаний. Настоятель, кажется, довольно давно уже что-то говорил.
– У того несчастного, – кротко повторил монах, заглядывая Зальцу глаза, – что нам так и не удалось привести в чувство. Раны… нехарактерные для потерпевшего крушение.
– Он умер? – секретарь мысленно выругал себя за неуместную рассеянность.
– К счастью, нет, – осторожно проговорил священник, потихоньку щёлкая серебристо-голубыми камешками чёток. В «Иллюстрированном альбоме минералов» (второе гномье издание почти двухсотлетней давности), хранившемся в библиотеке князя Элизобарры, этот камень именовался «полевой шпат». Но в народе его не называли иначе как лунным камнем. – Этот… мужчина всё ещё жив. И мы прилагаем все силы, чтобы так оставалось и дальше.
Что-то в интонации собеседника сказало Генриху: речь идёт не только и не столько о физическом состоянии спасённого. Среди лунных магов хватает талантливых целителей, в крайнем же случае, если дела совсем плохи, можно обратиться к ворожее.
– Что произошло? – Зальц остановился и уже не таясь приложил ладонь к драгоценной звезде у себя на груди. – Говорите прямо. Нас сейчас не только не слышно, но и не видно.
– Его пытались добить, – быстро зашептал настоятель, так и не решившийся говорить в полный голос. – Один из тех же паломников, ляш. Пришёл рано утром, жестами и отдельными словами пытался объяснить, что одному из его соотечественников стало плохо, умолял брата Оветри подойти. Но тот как раз обрабатывал раны покалеченного и не пожелал прерываться, а вместо этого решил послать одного из послушников проверить, что там с ляшем, и действительно ли дело обстоит серьёзно, или просто у того живот прихватило от непривычной пищи. Пока он наставлял мальчика, на что обратить внимание, ляш бросился к больному и попытался перерезать ему горло одним из инструментов брата Оветри, разложенных тут же, на столе.
– По счастью, брат Оветри – низший вампир, – бледно усмехнулся Генрих.– И его реакции куда быстрее человеческих.
– По счастью, господин Зальц, – склонил голову настоятель, и секретарь, без того напряжённый и собранный, сдвинул брови. Смирение высокопоставленного священника не сулило ничего хорошего – он словно заранее извинялся за промах, о котором пока не успел сообщить.
– Его не удалось взять живым?
– Н-нет… – священник убрал чётки в карман, понимая, что их щёлканье уже начинает действовать Зальцу на нервы, – брат Оветри проделал всё в лучшем виде, ляш и глазом моргнуть не успел. Мне тут же доложили обо всём, я призвал ещё мастера Йоша, и мы все вместе допросили нашего неблагодарного гостя, решившегося осквернить убийством освящённую землю. Он казался… полным раскаяния. И отчаяния. Страстно убеждал нас, что объект его ненависти – агент фейри, человек, похищенный ещё в младенчестве и взращённый в Холмах. Он будто бы обманом пробрался на корабль, намереваясь проникнуть в самое сердце Благословенных островов, но благость многочисленных верующих, собравшихся в одном месте, оказалась для него хуже железа, чем и объясняются «отвалившиеся» ногти и раны, которые ляш называл стигматами.
– Чушь какая! – фыркнул Зальц.
Настоятель кивнул.
– Я приказал его запереть, этого высокого светловолосого и голубоглазого ляша. В келью с решёткой на окнах. И с железной дверью. И собирался уже передать его, как полагается, в службу разведки, но…
Монах запнулся, и за него жестко закончил Генрих:
– Но он сбежал.
Настоятель понурил голову, как провинившийся школьник, и снова кивнул.
– Это совершенно невозможно было! – бормотал он. – Подвал в самом храме Луны! Освящённая земля! Да ещё ночью! Полнолуние близко… ему помогли. Точно, помогли, кто-то изнутри – паломников и близко туда не допускали. И кого мне теперь подозревать? Мастера Йоша? Или, может быть, брата Оветри? – настоятель нервно рассмеялся. – Может, они разыграли этот спектакль с нападением, как раз, чтобы получить доступ к храму, к внутренним помещениям? Я сойду с ума! – монах обречённо закрыл лицо руками.
– Он мог и просто сбежать, – пожал плечами Зальц. – Замок проверяли? Прутья, может быть, расшатаны были?
– Там всё железное, – всплеснул руками настоятель. – Я разве не сказал.
– А он мог быть человеком, – сухо заметил Генрих. И, чуть усмехнувшись, добавил. – В детстве похищенным фейри и взращённым в Волшебных Холмах. Настоящий сид может потягаться с низшим вампиров в быстроте и силе.
– Только не говорите, будто верите в то, что фейри похищают детей, – расстроено отмахнулся настоятель. – Как… что я теперь?..
– Я обо всём позабочусь, – Зальц протянул настоятелю кольцо с изумрудом. – Вот, надеюсь, вы найдёте, как им лучше распорядиться. Я сам доложу обо всём в департамент разведки. Дело, как я вижу, серьёзное, и обращаться следует на самый верх.
– Осени вас Луна, господин Зальц! – с облегчением выдохнул монах. – Как подумаю, что где-то здесь, прямо среди нас, бродит фейри и очаровывает слабых духом детей Белой Богини…
– Довольно, – оборвал его секретарь и развернулся на каблуках, оставив две неглубокие воронки на посыпанной песком дорожке. – Время дорого. Позаботьтесь как следует о тех паломниках, что у вас ещё остались.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Понедельник, 10 Окт 2016, 12:52 PM | Сообщение # 112 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Очень интересно.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Понедельник, 10 Окт 2016, 10:48 PM | Сообщение # 113 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Очень интересно.
Очень рада, что обилие новых персонажей этому не препятствует. Меня нехило что-то на второстепенные линии заносит 
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 11 Окт 2016, 1:12 PM | Сообщение # 114 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Меня нехило что-то на второстепенные линии заносит
Сага, однако.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 11 Окт 2016, 8:56 PM | Сообщение # 115 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Во! Точно. Спасибо!  Буду себя этим утешать.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Вторник, 11 Окт 2016, 8:58 PM | Сообщение # 116 |
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Прода! Отлично! Пошла читать.
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Вторник, 11 Окт 2016, 9:47 PM | Сообщение # 117 |
|
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Занимательно однако как. Понравилось описание характеров героев, их истории. Хорошо вплетены в сюжет. Заинтриговал неизвестный паломник в церкви. Чую, даст он всем поволноваться.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Пятница, 14 Окт 2016, 6:47 PM | Сообщение # 118 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Морана ( ) Понравилось описание характеров героев, их истории.
Это очень приятно Я всегда боюсь перегрузить повествование второстепенными персонажами, но они так органично вплетаются в мир... А если истории понравились, значит, и не лишние.
Цитата Морана ( ) Заинтриговал неизвестный паломник в церкви. Чую, даст он всем поволноваться.
Да, у них будет для беспокойства. И даже не один
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 0:21 AM | Сообщение # 119 | Сообщение отредактировал Anevka - Вторник, 01 Ноя 2016, 0:24 AM |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Глава 8. Клетка
335 г. от осн. Сообщества, Грозовой Пик
Спал Ястреб как убитый, без сновидений и какого-либо чувства времени. Когда он раздвинул плотные шторы, низкое солнце окрашивало розовым склоны гор, но пленник не знал, выходят окна его роскошной клетки на восход или на закат.
Вся одежда графа, в том числе и та, что он снял, ложась в постель, оказалась отглаженной, вычищенной и развешенной в гардеробной. Чистое бельё нашлось тут же, на полках, переложенное веточками вереска и полыни. В углу стоял знакомый чемодан: судя по всему, капитан Орт позаботился о том, чтобы все личные вещи ляша переправились в его новое обиталище.
Беломраморная ванна напоминала, скорее, маленький бассейн, но оказалась тёплой на ощупь. Ястреб так и не понял, подогревалась она паром или колдовством – в бытовой магии ему не удалось достичь значительных высот. Преподаватель сокрушался – темперамент не тот.
Следующие несколько часов Ястреб потратил, слоняясь по комнатам, и сделал два основных вывода: замок безобразно велик и изначально не был построен для вампира. Архитектура носферату всегда тяготела к земле и в большинстве случаев напоминала роскошный семейный склеп. Замок Лайты Тандер устремился вверх изящными башнями, протягивал к небу раскрытые ладони увитых зеленью террас, и если бы отворить многочисленные окна, не зарешёченные, не затемнённые традиционным вампирским витражом, всё строение оказалось бы пронизано свежим ветром и светом.
Холодное зимнее солнце поднялось чуть выше зубцов гор. К этому времени Ястреб уже сориентировался во времени и мысленно прикидывал, в какую сторону ему нужно бежать. Оставалось дело за малым: найти выход из этой сказочной шкатулки с драгоценностями.
Но стоило ему отойти от окна, как буквально из ниоткуда появился гоблин и бережно опустил штору.
Гоблин был не важный, давешний, а совсем молодой, с нежно-серой гладкой кожей и развесистыми, как у слона, ушами.
– Реу, – поздоровался на тролльем Ястреб – гоблинского языка он не знал. Он не знал даже, существует ли отдельный гоблинский язык.
Лопоухий монстрик дружелюбно оскалился.
– Реу. Можешь на благословенном говорить. Тут все понимают.
«Ещё бы, служите-то вы вампирке», – подумал ляш и улыбнулся в ответ как мог доброжелательнее.
– Где мы находимся? Это ведь не Благословенные Острова.
– Мы называем эти места «Благословенные горы», – доверительно сообщил гоблин. – Там, – он махнул рукой на занавешенное окно, – Тролльи.
«Провинция Ареола, – догадался Ястреб. – Горная цепь, которую князь-вампир триста лет назад выторговал у драконов. И частично сдаёт в аренду гномам, а частично…»
– Леди-вампир постоянно тут живёт?
– Постоянно, – мотнул гоблин развесистыми ушами сверху вниз, – как не уезжает – так всё время тут.
«И не поспоришь», – мысленно вздохнул ляш. Он остро сожалел, что континентальные службы так много усилий тратили на главу клана Вампиров, неприступного на своих островах, упуская из виду его советницу. О Лайте Тандер едва упоминали, и то лишь в связи с тем, что она, по внезапно подтвердившимся данным, возглавляла вампирскую контрразведку. Тем не менее, считалось, что Эрминид первой ветви, как и Эйзенхиэль Элизобарра, не покидает родовой земли, наделяющей носферату их легендарным могуществом.
– Сюда правда драконы прилетают?
– Дык! – молодой гоблин ойкнул, сам себя съездил ладошкой по губам и официально выпрямился: – Я хотел сказать, ещё бы им не летать! Грозовой Пик же.
Ястреб знал о драконах не так уж много. Но что-то такое о молниях про них было… вот и Вампирам, атакующим электричеством, удалось заключить с ящерами союз и ворох соглашений. Перепончатокрылый перепончатокрылому друг и товарищ. Хотя до основания Сообщества была у красноглазых с огнедышащими война не на жизнь, а на смерть. С другой стороны, кто мог похвастаться, что дружил с драконами до основания Сообщества? Насколько ляш помнил из курса истории, чешуйчатые и друг друга-то не особо жаловали, с чем и была связана их естественная убыль. Это теперь их развелось: весь архипелаг заселили, и над континентом всё чаще кружат.
Пока Ястреб размышлял, его собеседник исчез в полумраке комнаты так же внезапно, как и появился. Впрочем, ляш этому не особенно огорчился. Куда сильнее его опечалил механизм входной двери замка, служившей одновременно и переходным мостом через пропасть. На два гигантских барабана наматывались цепи в его руку толщиной каждая, и никакого магического усилителя не предусмотрено – только дюжий гоблин с бицепсами, как пушечные ядра. Силач оказался на удивление бдительным, и хоть Ястреб старался не привлекать к себе внимания, заприметил человека, проявляющего подозрительный интерес к воротам. Когда ляш попытался улизнуть, его двумя железокаменными пальцами ухватили за шиворот и вернули на место. Гоблин снял со стены медный конус и гаркнул в него. Почти тотчас же ко входу спустился вчерашний кофеносец в ливрее с позументами. Слуги обменялись несколькими лающими фразами, из которых Ястреб понял только одно: суверенный гоблинский язык всё-таки существует.
– Иди за мной, – ледяным тоном произнёс камердинер и начал степенное восхождение на вершину лестницы, не оглядываясь, будто его не особенно заботило, следует ли за ним подопечный. Но сзади Ястреба подгонял тяжёлый взгляд привратника, и он счёл за лучшее обойтись пока без самоуправства.
Борг довёл его до комнат, которые гость-пленник сам для себя и выбрал.
– Хозяйка не велела тебя выводить, – с кислым видом сообщил гоблин. Он говорил подчёркнуто медленно и чётко, будто сомневался, понимает ли человек благословенную речь. – Свои дела можешь сделать здесь, – с этими словами Борг распахнул дверь уборной. – Вот так, – гоблин сделал вид, что садится на мраморный «трон», потом накрыл ладонью зелёную полусферу на подлокотнике, демонстрируя коротко свистнувший локальный портал над пропастью.
Борг с неудовольствием разглядывал растерянно хлопающего пушистыми ресницами человека. Живописный, конечно, волосы вон, какие… хоть рукой погладь. Мордаха заживёт, и вовсе красавчик будет – хочешь, на выставку, хочешь, на невольничий рынок. Но дикий, видно, совсем. Впрочем, чего от ляшей-то ждать?
Граф Соколовский, один из самых блестящих дипломатов континента, стоял перед гоблином и чувствовал себя удивительно глупо в своей шёлковой рубашке и дорогом костюме. Судя по тому, что капитан Орт доставил его пред тёмно-пурпрурные очи Лайты Тандер, Ястреб даже среди вампиров числился птицей высокого полёта. А кем считал его гоблин? Комнатной зверюшкой своей госпожи?
Для Борга, десятилетиями не покидавшего Грозовой Пик, он оставался всего лишь короткоживущим. Дикое животное, которое хозяйка по непонятной прихоти притащила в дом, вместо того, чтобы употребить на месте. Для неё этот экзотический экземпляр – вечернее развлечение. А ему, гоблину, следи за ним целый день – чтоб в углу не нагадил, не изломал чего и сам не поранился. Из поварят, что ли, приставить к нему кого-нибудь? Не якшаться же самому с хозяйской игрушкой. У камердинера куда более важных забот полон рот.
Потянулись дни, похожие один на другой. Ястреба не стесняли в передвижениях – в строго означенных пределах. Он свободно бродил по библиотеке, огромной, многоязыкой, богатой – как и полагается библиотеке вампирского замка. Седой гоблин в очках гномьей работы на беглом ляшском осведомился, не посоветовать ли гостю что-нибудь особенное. Ястреб, истосковавшийся по живому общению, охотно использовал представившуюся возможность. Он попросил что-нибудь из истории клана Вампиров.
Седой гоблин коротко усмехнулся, снял очки, дохнул сначала на одно стекло, потом на другое, неторопливо протёр полой богато расшитого халата, снова водрузил очки на нос, и только после этого вопросил:
– Вам с точки зрения вампиров? Фейри? Или, может быть, людей?
– Гоблинов, – Ястреб опустился в кресло, с интересом разглядывая старика. Первого старика из долгоживущих, кого ему доводилось видеть.
Тонкие серые губы растянулись в улыбке, чем-то неуловимо напоминающей улыбку сногсшибательной леди-вампир.
– Гоблины не пишут книг, мой дорогой. – Библиотекарь словил недоверчивый взгляд человека на своих перепачканных чернилами пальцах – и снова усмехнулся.
– Да, я когда-то пытался… записать гоблинскую речь рунами благословенной. Тогда мне казалось, что выходит неплохо. Но позже… позже я всё уничтожил. Понял, что не имею на это права.
– Но почему? – Ястреба никогда особенно не интересовали проблемы расовых меньшинств долгоживущих. Более того, он весьма смутно подозревал об их существовании, и теперь находил открывающиеся возможности восхитительными. О, если бы условно бессмертных опять стравить между собой… получится новая мировая война, – сам себе возразил Соколовский. «Ну и что? – вкрадчиво прошептал внутренний голос. – Крупная рыбка ловится в мутной воде. Что если новая ссора долгоживущих пойдёт на пользу маленькому, но гордому королевству Ляш?» – Почему не имеете права? Чем гоблины хуже троллей или тех же вампиров?
– Гоблины рассказывают истории, – библиотекарь поманил к себе второе кресло, и оно степенно приблизилось, ковыляя на коротких ножках. – Истории становятся сказками через пару поколений. Эти сказки ничем не хуже других, тех, что вы зовёте хрониками и летописями, но вряд ли человек многое в них поймёт. А я слишком долго прожил на Грозовом Пике. Это место… меняет.
– Что меняет? – фраза показалась Соколовскому грамматически незаконченной. Возможно, гоблин не настолько уж хорошо говорит на ляшском.
– Меня. Борга. Дракона. Лайту Тандер. Всех, кто оказывается поблизости и задерживается надолго. Грозовой Пик – остриё, протыкающее мироздание насквозь. Моргнуть не успеешь, как оказываешься с другой стороны. До изнанки тут один глубокий вдох.
Речи библиотекаря казались Соколовскому туманными. Не то гоблин темнил, не то привык выражаться метафорически, не то просто выжил из ума на старости лет. Нахмурив брови, Ястреб пытался проникнуть в смысл сказанного:
– Изнанка? Вы говорите о Сумеречном Пределе? О выходе в антитентуру? Но разве тончайшее место попадает не на Благословенные Острова? Именно поэтому во владения Вампиров отправился Мортимер Белоголовый и возвёл там свою башню.
– Сумеречный предел – это не только Мир Мёртвых, – морщинистые веки опустились, старый гоблин стал отчего-то походить на серую ящерицу. – У него есть и другая сторона. Та, что ближе огню и Солнцу. И что-то мне подсказывает, вам, молодой человек, именно туда. Молодости… всегда ближе восход и тепло любви, чем закат и холод смерти.
Библиотекарь медленно открыл глаза, и мягкий свет читального зала отразился в них, сделав янтарно-золотыми.
– Давно вы здесь? – спросил человек. Отчасти, просто, чтобы что-нибудь сказать. Седой гоблин ростом был в лучшем случае по грудь графу, но Константин Соколовский вдруг пронзительно ощутил себя маленьким мальчиком, случайно забредшим в кабинет взрослого.
– Я помню, как строили этот замок, – сказал библиотекарь. – Видел, как вместе с драконами работают тролли, гномы, кобольды, лепреконы и люди. Все, кроме светлых фейри и вампиров. Хозяин не позвал их тогда.
– Недостойная высших рас работа?
– Да нет, – сухо рассмеялся гоблин. – Просто он и тех, и других на дух не переносил. Но со временем кое-что изменилось.
– То есть как? – Ястреб не совсем понимал, о каком хозяине речь. Насколько ему было известно, вся недвижимость, кроме родовых земель лордов-вампиров официально принадлежала главе клана. Как-то это было связано со структурой магической преемственности и иерархических взаимоотношений. Князь мог поощрять подданных домами, землями и даже замками, но мог их в любой момент и отобрать. Каждый агент внешней разведки как детскую молитву «Солнца свет» знает простую истину: родовые земли трёх ветвей Эрминидов – Тандер, Элизобарра и Отрон, расположены на трёх Благословенных островах. Лайте принадлежит замок на самом северном из них. Как же она получила во владение Грозовой Пик? Судя по рассказу гоблина, построил его не Эйзенхиэль. – Леди Тандер замужем?
Позор, конечно, но даже это было доподлинно ляшам не известно. О леди-вампир на континенте почему-то было не принято сплетничать.
– Идите обедать, – невпопад ответил гоблин. Человек не успел и рта раскрыть, оглушённый звуком гонга. Как они умудряются тут ориентироваться во времени? Ни часов, ни света из окон. – Идите, а то Борг рассердится. Он же для вас только и гремит.
Ястреб встал.
– Мы с вами увидимся ещё. И поговорим.
Улыбка натянула серую сухую кожу на лице гоблина – как будто старой бумагой болванку обернули.
– Может быть, молодой человек. Всё может быть.
***
Обеды на Грозовом Пике заслуживали отдельного рассказа и всемерного восхищения. Ястреб даже переживал, что слишком мало двигается для такого изобилия. Разнообразные сыры, паштеты, салаты, соусы, дичь, рыба, раки, мясо, сладости, фрукты – ежедневно графу накрывали на стол по несколько перемен. Соколовский давно отчаялся попробовать всё – возможно, его предки, целыми днями рубившиеся на мечах, не вылезая из седла, и нагуливали соответствующий аппетит, но полная переездов, неожиданностей и лишений жизнь приучила его к умеренности в еде. К тому же, если верить леди-вампир, то были вовсе не его предки.
Отказать себе в порции креветок, (крупных, длиной в его ладонь), кокетливо свернувшихся вокруг половинки лимона, было сложно. Ещё сложнее отодвинуть от себя кусок зажаренной на вертеле, исходящей соком свинины. Но у Соколовского было безотказное средство: он вызывал в памяти запах Лайты Тандер. И ароматы еды тут же прекращали его занимать. Ястреб понимал, конечно, опасность, которую представляло собой это лекарство. Но не бывает ведь сильных препаратов без побочных эффектов – так все алхимики говорят.
Хозяйка замка больше своим обществом пленника не баловала. Или не изводила, как знать. То ли выжидала, («И откармливала на убой», – ехидно добавлял внутренний голос Соколовского), то ли была занята чем-то более важным, то ли и вовсе отсутствовала. Ляш точно не знал. Не во все комнаты замка его допускали беспрепятственно: то тут, то там двери оказывались на замке. Одну такую дверь, из простых, без запирающей магии, Ястреб попытался однажды вскрыть, однако был остановлен. Мягко, но настойчиво. Лопоухий гоблин, с которым он разговаривал после своего первого пробуждения, очень выразительно покачал головой и оттеснил человека в основной коридор. Иди, мол, погуляй в безопасном месте. Молодец, хороший мальчик.
Сопротивления Ястреб не оказывал, к воротам тоже больше не рвался: замок кишит гоблинами. Силой тут ничего не добьёшься. А вот хитростью…
Надо было искать другие пути.
Особые надежды ляш возлагал на кухню. Откуда-то же поступали сюда все эти деликатесы, что подавали к его столу. Сначала он крутился у винного погреба, но в ходе осторожных расспросов выяснилось, что бочки, в основном, доставляют прямым порталом, раз в году, и открывает его сама леди Тандер: расстояние, как правило, большое, площадь мембраны тоже, да и время для разгрузки требуется. Лайте такое под силу – но всё равно пара-тройка лордов-вампиров страхуют проход от внешних посягательств. Порталы штука ненадёжная: мало ли что?
Романтичный вариант выбраться из замка в пустой бочке тоже отпадал – пустые бочки сбрасывали в пропасть, заглянув в которую Ястреб решил, что проверять свою кличку на практике не собирается. Не то чтобы ему не нравилась сама идея полёта. Основную проблему тут составляло приземление.
Иначе дело обстояло с едой. Кладовые замка ломились от сыров, колбас, копчений и маринадов, на леднике хватало и рыбы, и птицы, и даже ягод, но в то же время свежайшие фрукты, овощи, молоко, парное мясо, морепродукты, ежедневно приходили новые. Сначала Соколовский недоумевал: неужели вся эта суета – ради него одного? Но вскоре, после дня, проведённого почти исключительно не кухне, пришёл к выводу, заставившему его недоумевать ещё больше: похоже, так тут всегда.
Работали на кухне почти исключительно гоблины. Соколовский заметил пару лепреконов, но они, судя по всему, были тут на каких-то птичьих правах, потому что неизменно прятались при появлении Борга.
Камердинер вплывал важный, как королевский фрегат на праздничном смотре, но здесь его полномочия верховного главнокомандующего жёстко пресекались. Круглолицый гоблин с живыми тёмными глазами, не расстававшийся с фартуком главного повара, был, вероятно, единственным, кого Борг считал равным себе на Грозовом Пике. Повара звали Алтын, он был приезжий, из олтенских гоблинов, и к камердинеру у него нашёлся свой подход. Подход назывался «баранина в красном вине».
– Так куда это всё идёт? – Соколовский попытался указать ложкой на транспортёр, величаво уносивший за пределы кухни вереницу ещё пышущих жаром блюд. Ложка не желала расставаться с сырной запеканкой – золотистая упругая нить связала её с сотейником.
– В город, – по-олтенски отозвался Алтын. Любознательный человек, свободно болтавший на его родном наречии, вносил приятное разнообразие в счастливую, но уж очень размеренную службу леди Тандер. – В ресторан. «Грозовой Пик», так и назвали его. В честь нас. На наши блюда, со стола хозяина как бы, там запись на полгода вперёд. Ценят.
Ястреб демонстративно облизал ложку. Не очень изящно, зато повару приятно.
– А что у вас за хозяин такой? – осторожно спросил ляш. – Вроде, еда не самая вампирская.
– У меня даже леди ест, – расплылся в улыбке Алтын. – Если днём спать не станет, непременно с утра белого сыра с мёдом. Бодрит её, говорит. И клюквенные пирожные со взбитыми сливками. Мяты ей обязательно листочек. А в город соберётся – так с полынью. Не любит, горькая – так надо терпким и ароматным оттенить. Гранаты подходят вот. Белый Князь их тоже любит. Как ни приедет – непременно в кабинет сок подаём. Бокал за бокалом. Но хозяин, конечно, не то. Хозяин…
– Хозяин – что? – вкрадчиво подтолкнул мысль кулинара благодарный слушатель, тщательно собирая с тарелки соус кусочком пресной лепёшки.
– Хозяин покушать любит, – довольно погладил себя Алтын по выдающемуся животу. – Чтоб мясо сочное, салаты особые, сыр вон, как ты, сильно уважает. Сестра у него, говорил, готовит хорошо. Ну а к хорошему, известно, быстро привыкаешь.
– Так он, что, не вампир, хозяин-то ваш? – недоверчиво уточнил шпион. «А кто тогда, интересно? Человек? Фейри? Или леди Тандер живёт с троллем? – А что! Была такая сказка, как вампир троллиху любил, – поднял голову внутренний голос. – Жили они счастливо, пока не родилось у них чудовище мерзкое, о трёх головах! Может, и здесь так же? Или ты вообразил, будто это ты в её вкусе?» Соколовский, прежде не особенно склонный к внутренним диалогам, насторожился. Прав, кажется, седовласый библиотекарь – есть тут что-то странное… в воздухе.
– Хозяин это хозяин, – исчерпывающе объяснил Алтын.
– Слушай, а не знаешь, куда старик делся? Тот, что в библиотеке сидел. Который день его найти не могу.
Алтын, не отрываясь от теста, которое самозабвенно месил, пожал плечами.
– Не знаю я никакого библиотекаря.
Да он за пределы кухни и не выходит. Откуда ему знать? У кого бы спросить? Не у Борга же! А, впрочем, демоны с ним, с этим стариком. У Ястреба теперь есть план. И надо его как можно скорее реализовать, пока леди Тандер не вспомнила о его существовании.
Вечером гость-пленник вернулся в свои комнаты, убедился, что это не осталось незамеченным для его ушастого соглядатая, с наслаждением принял ванну, высушил волосы, почитал немного из истории священных войн, хлопком ладоней погасил свет и лёг спать. А немного позже, в час, который вампиры называют Вечирь, когда, по их поверьям, на Небесах появляется звёздная роса, Ястреб тенью выскользнул из-под одеяла, надел мягкие серые брюки и такой же пиджак, но обуваться не стал, а выбрался в окно. Ночь – вампирское время. Но это и к лучшему – хозяйке должно быть не до него. А сегодня ночь особенно темна – Белая Богиня не ласкает холодным светом своих детей. Глядишь, и Ястреба будет некому выдать.
На кухню он пробрался по наружной стене замка. А там к нему уже привыкли и внимания не обратили. Ну, шастнул человек за занавеску второй линии, холодного транспортёра. Так, может, увидел, как любимый десерт уплывает на чужой стол. А вообще смотреть за ним тут некому и некогда – самое рабочее время, только поворачиваться успевай.
Соколовский пристроился между огромным заливным и сервировочной горкой, сплошь заставленной вазочками с мороженым. Тут было прохладно, но лучше немного помёрзнуть – на горячем конвейере особенно не полежишь – одежда заняться может. Да и дышать там нечем: пар, горячее масло, сильные ароматы… Ястреб сделал глубокий вдох. Ох! Насчёт «нечем дышать» он, кажется, сглазил. То ли город, о котором Алтын говорил, очень высоко в горах, то ли везут туда какими-то странными путями. Темно же вокруг, как у дракона в… ладно, потерпим.
Стало клонить в сон. То ли от холода, то ли от нехватки водуха, то ли от того и другого разом. Он держался изо всех сил: массировал руки, щипал икры, пытался вспомнить много лет позабытые стихи, чтобы не дать себе сорваться в чёрную бездну беспамятства. Кажется, кто-то на него из этой бездны смотрел…
В себя Ястреб пришёл из-за того, что его лупили по щекам.
– Живой, – довольно сказал лопоухий гоблин. – Я же говорил! Живой он, даже не потресканный.
Бледно-зелёный Борг невнятно что-то прохрипел.
– Дурила, ты зачем полез-то туда? – лопоухая физиономия склонилась над Соколовским. – Путь неблизкий, без портала-то. Из канала воздух откачивают, чтоб жратва не портилась. И не только воздух, там стоят магические фильтры на уничтожение всяких прожорливых организмов, вроде тебя. Скажи спасибо, что кочан ты крупный, габаритная сигнализация сработала, я хоть вытащить успел.
– Спасибо, бро, – искренне отозвался Ястреб. Воспоминания о чёрной бездне, за которой мерцало бесконечное звёздное небо, равнодушное и чудовищно древнее, всё ещё заставляло его дрожать от холода.
– Проспись иди, балда, – добродушный подзатыльник отправил неудавшегося беглеца обратно на кухонный пол, с которого тот только-только с трудом приподнялся. – Хозяйка сегодня дома. Сказала, к завтраку тебя ждёт.
Ястреб решил, что он лучше ещё немного полежит на полу. Оттуда и отозвался:
– Завтракать леди будет мной или со мной?
– А как повезёт, – весело гыгыкнул гоблин, выталкивая медленно приходящего в себя камердинера, чтобы тот ненароком не зашиб проблемного человечешку. – Но на всякий случай побрейся.
Гильдия некромантов, 335 г. от осн. Сообщества
Князь Элизобарра не нуждался в провожатых до башни Мортимера Белоголового, однако традиции предписывали встречать гостя у порога гильдии, и, судя по всему, приплясывающий от нетерпения мальчишка за воротами дожидается именно его. Мимолётное колебание остановило Эйзенхиэля уже за пределами кованой железной решётки.
Послание Мортимера, написанное в нехарактерных для старика скупых отрывистых выражениях, заставило князя отложить дела и спешно направиться в гильдию некромантов. До нашествия демонов, восставших из нового полигона, дело, кажется, пока не дошло, и Эйзенхиэль соткался из тумана прямо напротив юного некроманта, рассудив, что несколько минут погоды не сделают, а оглядеться вокруг стоит.
Юноша, не сумевший скрыть внезапного испуга, отшатнулся.
– В-ваше Сиятельство! Сэр Мортимер приказал проводить вас в его кабинет. Он сейчас подойдёт.
Вампир с молодым некромантом уже шагали вдоль галереи, соединявшей корпус гильдии с башней. Вокруг то и дело сновали озабоченные люди в сером, перетаскивали инвентарь, шуршали благовониями и ритуальным маслом. Нездоровая активность в обычно тихом и полном глубокомысленного достоинства гнезде Серых Плащей наводила на неприятные размышления.
Брусчатка посреди круглого двора оказалась распорота двумя глубокими бороздами. Есть не так много способов рассечь пополам чёрный гранит, не раскрошив диамагический камень – твёрдый, но хрупкий для продольных нагрузок. Гномы и прочие высококлассные каменщики отдают огромные деньги за расходные материалы, идущие на изготовление профессиональных инструментов. И Эйзенхиэль кое-что об этом знал.
– Какого цвета он был? – князь характерным движением заправского щёголя одёрнул брюки, прежде чем присесть над изуродованной мостовой.
– Кто? – юный провожатый нервно заозирался по сторонам. – Они… их… пока, вроде…
– Я о драконе, – заклинатель разума поймал взгляд мальчишки и слегка «встряхнул» его, подавляя болезненное возбуждение, собирая рассеянное внимание. – О том, что тормозил здесь когтями при посадке. Крупный. Так какого цвета он был?
– Серебристый, – некромант отчётливо поморщился. – Чешуя вроде рыбьей, блестит, как зеркало.
– Где он сейчас?
– Улетел, Вашсво, – беззаботно махнул рукой юноша, и Эйзенхиэль решил, что переборщил с успокаивающим импульсом – молодой некромант был почти так же безмятежен, как Лоридейль Лейнсборо. – Девку эту оставил и улетел. Он же всё равно по-нашему не говорит.
«Каждый раз, когда что-то неординарное происходит, поблизости оказывается Маленькая Сестра», – подумал вампир, выпрямляя колени. Подумал не без удовольствия: лёгкий зуд в кончиках пальцев недвусмысленно предвещал стремительное развитие событий. Именно то, что обладавший молниеносной реакцией князь особенно любил.
– А она что? Леди Лейнсборо?
– Да ничего, – неожиданно злобно огрызнулся юноша. – Мастера Виктора спрашивала. Только нет его: на континент уплыл.
Эйзенхиэль мысленно подтолкнул мальчишку. Совсем легонько – язык юного сплетника и без того изо всех сил пытался развязаться.
– Прилипла к нему, как лист банный, – затараторил некромант. – Виктор то, Виктор это! Хихикает, глазки строит! А он не по этим делам вообще!
– В самом деле? – вампир с интересом разглядывал мальчишку: щёки того пылали благочестивым негодованием, светлые вихры разлетелись вокруг головы, глаза сверкали праведным гневом.
– Мастеру все эти фифы, – с нажимом произнёс юноша, – оторви да выбрось. У него жена есть.
«А лет пять назад была ещё и любовница, – мысленно добавил Эйзенхиэль. – А вот ты, юноша, из-за чего так ополчился на маленькую сестру драконов? Неужели ревнуешь учителя к обделённой магическим даром девушке? Или сам стал жертвой прекрасных голубых глаз?»
– Злая она, – сказал ученик Виктора, в одночасье будто выдохшись. – Высокомерная, холодная. Видит Луна, зомби – и те человечнее, – бубнил юноша. Он давно уже не пытался указывать дорогу князю, плёлся следом. – Чего так все вокруг неё прыгают? Сэр Мортимер вон, тоже, плащ потащил, корзинку с гренками и сыром. Вон они, видите? У виноградника сидят. Как будто она у себя дома поесть не может! Или в ресторации какой. Не бедствует ведь!
– Ты можешь идти, – Эйзенхиэль остановился и прислонился к холодному мрамору колонны. С галереи действительно открывался вид на бывший полигон гильдии некромантов. Не смотря на по-осеннему короткие дни, виноград взялся, будто его высадили весной, и дал нежно-зелёные побеги.
– Разрешите, я туда сбегаю, Ваше Сиятельство, а? Скажу сэру Мортимеру, что вы пришли.
– Ты можешь идти, – повторил князь, не глядя на мальчишку, – по своим делам.
Юноша развернулся и зашагал обратно, к административному корпусу. О вампире он начисто забыл.
Эйзенхиэль наблюдал, как седовласый старец набрасывает на плечи девушки плащ некроманта, удивительно гармонирующий с глухой серой стеной ментального поля Лоридейль Лейнсборо. Она чуть повернула голову, губы фиолетового оттенка едва шевельнулись. «Спасибо, не нужно» – не расслышал, прочитал по ним князь.
Из-за опущенных плеч и ниспадающих широких рукавов светло-серого платья, слишком лёгкого для осеннего вечера, девушка походила на птицу, которую меткая рука сбила камнем: вроде бы, и не насмерть зашибли, но и лететь она уже не в состоянии. Эйзенхиэль попытался коснуться выстроенной вокруг Маленькой Сестры ментальной стены, но тут же отпрянул: настоящий крепостной вал, к тому же покрытый инеем. Князь слегка передёрнул плечами, стряхивая неприятное ощущение. В конце концов, что бы ни произошло с леди Лейнсборо, это не его вина. И не его забота.
Мортимер поплотнее запахнул плащ у девушки на груди, настойчиво подсунул корзинку. «Поесть всё-таки стоит. Мужайтесь, вам потребуются силы. В ближайшее время… подумайте, что бы сказал ваш брат, если бы увидел, как вы предаётесь отчаянию!»
Леди Лейнсборо вздёрнула подбородок и коротко усмехнулась одним уголком рта. Эйзенхиэль хорошо знал эту усмешку. Видеть её на полудетском лице было жутко, зато теперь вампир не сомневался в родстве человеческой девушки и Чёрного Дракона.
«Мил… ничего бы не сказал. Он бы что-нибудь сделал. Если бы мог, он бы уже что-нибудь сделал. Но его здесь нет».
Она встала, и сумеречно-серый плащ скользнул по золотистым волосам, упал к ногам, обутым в кожаные сандалии – не иначе, дракон принёс Маленькую Сестру из более тёплых мест, чем Благословенные острова, возможно, с самого архипелага.
Эйзенхиэль дождался, пока и девушка, и старик одолеют путь от полигона до галереи, шагая по узкой тропинке, протоптанной в буро-жёлтой, пожухшей траве. Лоридейль Лейнсборо прошла на расстоянии вытянутой руки от него, но князь даже не кивнул в качестве приветствия: он видел её глаза – отсутствующие, пустые, сфокусировавшие взгляд на бесконечность. Леди Лейнсборо была сейчас где-то далеко, и высокопоставленный вампир заинтересовал бы её не больше случайного камешка. Между тем, трещину в каменной плите она перешагнула уверенно, будто глядела под ноги – судя по всему, болтливый мальчишка прав, эта дорога ей хорошо знакома.
– Бедное дитя, – Мортимер проводил девушку сочувственным взглядом. Корзинку он оставил у виноградника, а плащ нёс, перебросив через полусогнутую руку. – Такая ответственность в столь юном возрасте! И совсем одна! Ты бы присмотрел за ней, Эль. Всё-таки в каком-то смысле она – твоя гостья.
Вампир заткнул первую рвавшуюся в ответ фразу светским покашливанием.
– Это с какой же стати? Я эту растрёпанную пеночку на острова не заманивал.
– Она живёт на твоей земле, – Мортимер задумчиво теребил бороду и соизмерял шаг, стараясь не наступать на стыки между плитами галереи. Эйзенхиэль знал, что для старого некроманта это признак глубокой обеспокоенности.
– Она человек, – напомнил вампир, – а следовательно, живёт на земле Вариона. Пусть он и берёт на себя роль гувернантки, если драконы с ней не справляются.
Князь поймал себя на том, что и сам старается ступать по центру отшлифованных прямоугольников. Было неудобно: для двух шагов плита оказывалась слишком короткой, а для одного – чересчур широкой.
– Оставь свои софизмы для публичных дебатов, – устало махнул рукой некромант. – Ты же знаешь – я их не люблю.
– Хорошо, оставим это, – князь решительно забрал у Мортимера плащ и ускорил шаг, подчёркнуто игнорируя злополучные стыки. – Изволь, наконец, разъяснить мне, что ты имел в виду под «форс-мажорными обстоятельствами». Из твоего послания я понял только, что сорвалась поставка по моему цвергскому заказу. И, судя по сцене, которую я застал, поблагодарить за это я должен девицу из антитентуры.
– Девочка тут не при чём, – сердито отвечал Мортимер, едва поспевающий за длинноногим князем. – Ты сам видел, как она напугана.
– Что произошло? – хмуро осведомился вампир, остановившись у входа в башню. Некромант торопливо обвёл пальцем несколько стебельков резного рисунка на двери, и обиталище главы Гильдии некромантов впустило хозяина и его спутника внутрь.
– Те двое, что я послал за твоим оружием, – Мортимер шустро перебирал ногами, взбираясь по винтовой лестнице, а вампир стоял внизу и наблюдал за ним, скептически вздёрнув бровь, – вернулись ни с чем. Строго говоря, они даже и не уходили – опорная точка, наш пропускной пункт на тут сторону, куда-то исчез.
Эйзенхиэлю вдруг вспомнилось, как на его предложение подарить старому другу современную систему подъёмников, Мортимер ответил, что в тот день, когда он не сможет самостоятельно одолеть собственную лестницу, для него и наступит старость, и что как бы то ни было, а он моложе вампира без малого на триста лет, и хотя не может похвастаться таким же количеством золота в гномьем банке, но на самолевитирующее инвалидное кресло для старого друга готов раскошелиться.
– Может, они заблудились?
Когда некромант делал глубокий вдох, одолевая последнюю ступеньку, Эйзенхиэль всё ещё стоял у двери. Когда Мортимер выдыхал, вампир уже развалился в своём любимом кожаном кресле, устроил ноги поудобнее и точным броском отправил трость в держатель под вешалкой.
– Не говори глупостей, – проворчал хозяин башни, аккуратно снимая плащ. Тот, что он брал для Маленькой Сестры, уже болтался на крючке. – Я ведь не адептов посылал – опытных магистров. К тому же, не прошло и трёх дней, с аналогичным известием явилась Лоридейль Лейнсборо.
– Тоже некромантка со стажем, – Эйзинхиэль достал пилочку и принялся полировать ногти.
– Ты напрасно ехидничаешь, – Мортимер, наконец, опустился в хозяйское кресло и с неудовольствием покосился на гостя. – Не забывай, она единственная, помимо самого Чёрного Дракона, кто перешёл к нам с Солнечной стороны, так сказать, во плоти.
– Итак, девочка пыталась вернуться домой, но не смогла. Печально, но в жизни случаются и более драматичные трагедии. Например, я не получу свой цвергский заказ. Будет тяжело, но постараюсь как-то это пережить.
Мортимер поморщился.
– Эль, твой сарказм сегодня совершенно неуместен. Лоридейль не пыталась пройти через Мир Мёртвых и вернуться назад, ведь она – Представительница Сообщества. С некоторых пор – единственная. Ты понимаешь, что это значит?
Вампир замер с пилкой в руке.
– В момент катаклизма Чёрный Дракон находился по ту сторону?
– Ты угадал, – Мортимер бесцельно выдвигал ящики стола, потом принялся вертеть в руках чернильницу. – Но, как ты выражаешься, в жизни случаются и более драматичные трагедии. Тревогу забила вовсе не Маленькая Сестра, а сами драконы. Мало того, что они потеряли связь с основателем Сообщества, контакт со всеми сородичами и кладками в антитентуре, они первые почувствовали на себе последствия прекращения работы опорной точки.
– И каковы эти последствия? – Эйзенхиэль сидел теперь прямо, глядя Мортимеру в глаза. Ему не было дела до разлучённых с дорогими яйцами ящеров. Не было ему дела и до утратившей брата и защитника Маленькой Сестры. Как, по большому счёту, и некроманту. Человек мог позволить себе поиграть в сентиментальность с молодой девушкой, но вампир знал его слишком давно и хорошо.
– Нарушение связи вызвано нарушением свободного тока магии между тентурами, – Мортимер потёр лоб. Он выглядел усталым. – Не знаю, чем это вызвано, но если работа опорной точки не будет восстановлена, Семь Миров превратятся в замкнутые системы. Особенно сильно досталось Демонису – он захватывал поля обеих тентур и теперь разделён между ними. Сложно даже представить, к чему приведёт увеличение энтропии солнечной магии в нашей среде, сможет ли при этом сохранить стабильность лунная? Единственное, что можно сказать наверняка: грядут большие перемены. Магические бури, неуправляемые реакции, непредвиденные последствия для материального мира и естественного магического фона. А перераспределение ресурсов всегда влечёт за собой передел мира.
– И сколько у нас времени?
Мортимер пожал плечами.
– Сотня лет? Тысяча? А, может быть, до завтрашнего полудня. Сложно сказать. У меня нет информации – моих магистров выкинуло почти тотчас же, как они добрались до рубца на месте перехода: силовые потоки сильно искажены.
Вампир рассеянно перебирал разбросанные по столу бумаги. Одна из них привлекла его внимание.
– В случае моего исчезновения, смерти или длительной нетрудоспособности, исполняющим обязанности главы гильдии до проведения выборов… – начал читать Элизобарра вслух, умолк на середине фразы и пристально поглядел на Мортимера поверх листа. – Что это тебе в голову взбрело?
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 0:22 AM | Сообщение # 120 | Сообщение отредактировал Anevka - Вторник, 01 Ноя 2016, 0:23 AM |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| – Дай сюда, это старое. Хотел назначить себе преемника, а он умом тронулся, бедняга. Пару лет назад бросился в Пурпурный залив со скалы, вопя что-то о Водах Забвения.
Некромант скомкал завещание и бросил в холодный камин – к ещё десятку шариков. Мортимер никогда не понимал назначения такого канцелярского приспособления как «корзина для бумаг». Тихо бормоча себе под нос, Белоголовый колдовал над маленьким сейфом, встроенным в стену кабинета. Вампир разглядывал его с подозрением.
– Во-о-от, – Мортимер положил на стол плотный лист мелованной бумаги с золотыми завитушками официальных формулировок. – Подпиши, коль уж заглянул. Тебя полагается ознакомить.
Эйзенхиэль к бумаге даже не притронулся. Он снова откинулся на спинку кресла и достал пилку.
– Я не отпущу тебя в Мир Мёртвых, старый болван. И не надейся.
Глава гильдии в точности повторил движение главы клана, но вместо пилочки для ногтей достал костяной гребешок и принялся расчёсывать бороду.
– На самом деле я очень надеюсь, – сказал некромант, оглядывая себя в карманном зеркальце, – что всё-таки не отпустишь. Я ведь действительно стар. Так стар, что пережил всех своих учеников. И их учеников тоже, так что не могу придумать для своей личности лучшего якоря, чем древний циничный вампир. А жизнь до сих пор мне не надоела. И я не тороплюсь смыть её в океан.
– Вот и славно, – Элизобарра встал и взялся за трость. – Тогда я пойду. Подумаю, как нам выбираться из этой кучи драконьего дерьма.
– Постой, – некромант тоже встал. – Мне нужна твоя помощь, Эль. Я неясно выразился?
Вампир покосился на всё ещё лежащий на столе лист.
– Если ты собрался соскочить с поста главы гильдии и пойти по дороге приключений, а свою ораву скинуть на моё попечение, так я лично против: твои последователи, сам и расхлёбывай.
– Тебе бы всё шутки шутить! – рассерженный некромант выбрался из-за стола и нос к носу уставился на вампира, сверля того гипнотизирующим взглядом. – Дело серьёзное! Хочется нам того или нет, но придётся отправиться в Сумеречный предел, и, что-то мне подсказывает, приятной прогулкой вдоль линии прибоя я там не отделаюсь.
– Я сказал «нет», – ответил Элизобарра ровным голосом. – У тебя полная гильдия некромантов. Отправляй хоть скопом, хоть по одному. Тебе там ловить больше нечего.
– Некроманты! – фыркнул Мортимер. – Молодёжь, дети! Для них шныряние в Предел это бизнес. Прощальные послания, последние проклятия, сотрудничество со следственным комитетом. Разве они могут поднять те фундаментальные задачи, которые перед нами сегодня стоят? Мы снова должны объединить усилия, Эйзенхиэль. Как в тот раз. Ты, я, колдуны, ворожеи… прочие. Это не мой каприз скучающего старика. Это необходимость.
– Я не против, Морт, – вампир вернул некроманту сердитый взгляд, – снова образовать коалицию, пусть даже с драконами. Но на сбор исходных данных отправь кого-нибудь другого.
– Некого! – отрезал Белоголовый.
– А этот твой хвалёный Виктор? – насмешливо вздёрнул подбородок Элизобарра. – Или он только перед девушками рисоваться горазд?
– Виктор сейчас в Эйкосии, – поморщился Мортимер. – И я не могу выйти с ним на связь.
– Это из-за военного переворота, – любезно сообщил вампир. – Новые власти блокируют все информационные каналы, как наружные, так и внутренние. Нашёл куда в отпуск ехать!
– Жена настояла, – вздохнул глава гильдии. – Там сейчас на пляжный отдых цены просто бросовые, а она у него, знаешь, такая бережливая…
– Все беды от женщин, – светским тоном заявил князь. – Ну хочешь, я туда экспедиционный корпус пошлю? Доставят твоего вундеркинда с его фурией и внучатами в лучшем виде. Или, если хочешь, без фурии.
Мортимер снова поморщился.
– Варион пусть солдат посылает. Ты за Виктора не беспокойся, он сильный маг, о семье позаботиться сумеет. Да и серый плащ…
– Собственно, войска Вариона я и имел в виду, – перебил вампир. – И беспокоюсь я вовсе не за Виктора.
– Он хороший пространственник, – огладил бороду Мортимер, – но в том, что касается Служителей… – некромант развёл руками.
– Обитатели Предела ведь не доставляют больше беспокойств.
– Вот-вот, – кивнул Белоголовый. – Молодые некроманты забыли, что они такое. Я слушал двух возмущённых магистров и обливался холодным потом: их выкинули в материальный мир, как щенят выкидывают за дверь – чтоб под ногами не мешались. А мои простофили даже не осознали, насколько им повезло.
Эйзенхиэль недовольно покачал головой.
– Тебе надо больше внимания уделять гуманитарной подготовке последователей. Историю твоей архимагической диссертации им что, не преподают?
– В том-то и дело, Эль, – некромант печально облокотился о стол, – я для молодых давно уже не учитель. И даже не великовозрастный советчик. Вообще не живой человек. Я символ. Легенда. Меня слушаются, но не слышат. Я… одинокий голос, вопиющий над морем, голос, который ветер топит в волнах Забвения.
– Что ж, поздравляю, Морт, – в уголках губ вампира появились ехидные складочки. – Добро пожаловать в сонм Долгоживущих!
Некромант перевёл взгляд на гостя. И взгляд этот был настолько серьёзным, что улыбка Элизобарры опала, как осенний лист.
– Да, Эль. Я стал лучше понимать твои лекции двухсотлетней давности. И хуже – то, что ежедневно пытается втолковать мне Виктор о необходимости популяризации образа некроманта и широкого взаимодействия с массами. Наш мир изменился за эти три сотни лет… я перестал за ним поспевать.
– Мир изменился, – подтвердил вампир. – И вампиров, и некромантов перестали приравнивать к чернокнижникам и сжигать на кострах. Но о том, как это было, не следует забывать.
– Не следует. Как и о том, чем оборачивается искажение энергии в Мире Мёртвых. Ладно, – серые глаза под седыми бровями потухли, некромант вернулся за письменный стол. – Иди, извини, что зря побеспокоил.
Но Элизобарра не шелохнулся.
– Что ты задумал?
– Какая разница, Эль? Ты ясно дал понять, что не собираешься рисковать своей белой пушистой шкурой.
На миг пахнуло холодом, а в кресле, с которого только что встал вампир, удобно расположилась юная девушка с золотыми волосами. Она с любопытством оглядывалась по сторонам, не замечая самого удивительного: вместо белого платья вокруг неё клубилось размытое облако – Мортимер всегда был невнимателен к женским нарядам и даже под страхом смерти не смог бы вспомнить, во что была облачена леди Лейнсборо, с которой он расстался не далее как четверть часа назад.
– Не смей лезть мне в голову! – яростный крик главы гильдии разметал видение в клочья.
– Мортимер, ты умом тронулся, – холодно констатировал вампир, растирая виски. – Ты не можешь использовать её в качестве якоря. Она мало того, что не волшебница, к тому же ещё ребёнок.
Некромант гневно хмыкнул. Синеватая пелена уже отступила, о самоуправстве заклинателя разума давали знать только головокружение и лёгкая тошнота.
– Тебе-то что? Лоридейль Лейнсборо совершеннолетняя, по крайней мере, в нашей тентуре. Она прошла через Сумеречный Предел и заинтересована в восстановлении нормального транзита как никто другой. Сильная аура, яркая личность. Якорь из неё получится отменный.
– Вы едва знакомы. Тебе будет не за что зацепиться. Это безумие, Морт. Если что-то пойдёт не так, кто вернёт тебя в тело?
– Ерунда, – отмахнулся некромант. – Милая девочка, любознательная, я к ней даже немного привязался, этого должно быть достаточно. Только бы внутрь не затянуть, а то Виктор говорил, у неё с этим просто. Даже слишком.
– Надо было выдрать из тебя с корнем намерение соваться в Мир Мёртвых, и дело с концом, – буркнул Эйзенхиэль, снова занимая гостевое кресло.
Мортимер не ответил. Он с удовлетворением наблюдал, как заклинатель разума, опустив голову, массирует переносицу, избегая встречаться взглядом с хозяином кабинета. Наконец Элизобарра со вздохом вынул из галстука бриллиантовую булавку – единственное украшение, которое носил, и не глядя положил на стол перед некромантом. Мортимер вложил в бледную руку вампира костяной гребешок.
– Зови своих прихвостней, шантажист, – с укором произнёс Эйзенхиэль. – Или нам надо спуститься в церемониальный зал? Что там за ритуал? Ароматические свечи, пентаграммы, песнопения?
– Ай, глупости это всё. Устаревшие нормы. Ты здесь. Больше, на самом деле, ничего и не нужно. Приступать можно хоть сейчас, если ты готов.
Вампир развязал чёрную ленту, стягивавшую волосы, и прямые платиновые пряди укрыли его грудь и плечи.
– Жаль, Луна сегодня слабая, – Эйзенхиэль задумчиво просеивал сухие, быстро электризующиеся волосы через частые зубцы расчёски. – Может, отложим?
Мортимер воткнул булавку вампира в свой воротник.
– Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты боишься.
Князь поднял на собеседника сосредоточенный взгляд.
– Я боюсь. У вампиров хорошая память, не чета твоей старческой.
– Так, как в прошлый раз, не будет, уверяю тебя, – Мортимер ободряюще похлопал друга по руке.
– Разумеется, – сухо отозвался Элизобарра. – У меня ведь нет второго отца, который может внезапно умереть.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 1:53 PM | Сообщение # 121 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Беломраморная ванна напоминала, скорее, маленький бассейн, но оказалась тёплой на ощупь.
В смысле? Сама ванна, без воды?
Ничего так, интересно. Узел событийный -- вкусняша.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 6:41 PM | Сообщение # 122 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) В смысле? Сама ванна, без воды?
Менавита так. Люблю сидеть в ванне, пока набирается вода. Поэтому предпочитаю акриловые чугунным.
Цитата Триллве ( ) Ничего так, интересно.
А главное, Эзечка есть.
Цитата Триллве ( ) Узел событийный -- вкусняша.
Да-а... тут много ниток сразу завязалось. Распутывать и распутывать им теперь
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 6:45 PM | Сообщение # 123 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Эзечка есть
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 7:14 PM | Сообщение # 124 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Триллве, я всё надеялась, что в эту главу флэшбек про них с Мортимером влезет. А нет, не влез, придётся в следующую главу перенести. Вот вечно так - пухнет текст и пухнет.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Вторник, 01 Ноя 2016, 10:21 PM | Сообщение # 125 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Вот вечно так - пухнет текст и пухнет.
Тут это лишним не кажется. Воды не вижу.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Среда, 02 Ноя 2016, 6:06 AM | Сообщение # 126 | Сообщение отредактировал Anevka - Среда, 02 Ноя 2016, 6:06 AM |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Воды не вижу.
Это утешительно.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Четверг, 03 Ноя 2016, 0:21 AM | Сообщение # 127 |
|
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Не, воды нет. Очень хорошие истории, диалоги. Как всегда читать интересно, прослеживается характер героев. И концовка главы со значением. Так и тянет перевернуть следующую страницу.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Четверг, 03 Ноя 2016, 6:04 PM | Сообщение # 128 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Морана ( ) Не, воды нет.
Вот спасибо на добром слове
Внезапно, но за эту главу меня все похвалили, даже Лоэнгрин. Правда, всем понравилось разное Дорожке, вон, гоблины зашли хорошо. Особенно ушастый.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Суббота, 26 Ноя 2016, 10:25 PM | Сообщение # 129 | Сообщение отредактировал Anevka - Суббота, 26 Ноя 2016, 10:37 PM |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Глава 9. Преемственность поколений
19 г. до осн. Сообщества, остров Элизобарра
Крипта располагалась довольно далеко от Вейтолия, в нескольких часах езды по скверным дорогам. Возможно, именно поэтому выглядела такой заброшенной – благодарные потомки не горели желанием таскаться ради истлевших костей в такую даль. А может, и не было их, этих потомков: выкошены чумой, пресеклись бесконечными войнами, или рассеялись по свету, утратив память и связь с родовыми землями.
Мортимер не знал, что случилось с семейством Ваарстенов, построивших некогда эту церковь и хоронивших в её подземельях своих покойников. Зато он знал самый короткий путь, который вёл сюда из города через катакомбы. А ещё, в каком из черепов скрывается потайной рычажок, приводящий в действие древний механизм.
Их уже ждали.
Молодой магистр I степени (ему нет ещё и сорока), соискатель на звание архимага, почувствовал себя польщённым: любопытство собрало ради него Совет Девяти почти на целый час раньше. И тут же некромант мысленно поправил себя: на час долгоживущих. У короткоживущих это полтора. До чего дошёл! Время на их манер считает. Вот уже несколько недель Мортимер ловил себя на том, что думает на дикой смеси родного языка, фейр-си и благословенной речи. С кем поведёшься…
– Вы один? – высокий голосок мастера Малиха выдавал общее нетерпение.
– Вы ждёте кого-то ещё? – удивился Мортимер.
– Я так и думал! – торжествующе воскликнул мастер Тобиас. – Всё это мистификация, шутка. Неужели вы в самом деле поверили, что он нашёл себе консультанта-долгоживущего?
– Это не шутка! – Мортимер окинул Девятерых сердитым взглядом и нервно поправил увесистую сумку на плече. – Вы разве не ознакомились с описанием моей работы? И где это видано, чтобы на защите диссертации требовалось присутствие консультантов?
– Вопрос в том, был ли консультант? – улыбаясь, вопросил мастер Малих противным фальцетом. – Я имею в виду, в материальном мире, а не в ваших бурных фантазиях.
Из темноты за спиной Мортимера раздался короткий смешок, и расшумевшиеся некроманты замерли, как один, погрузив крипту в зловещую тишину. Язычки пламени свечей колыхнулись в едином порыве, пригнулись параллельно полу, но уже в следующее мгновение горели спокойно и ровно. В круг света вышел высокий блондин в чёрном костюме.
– Вопрос материальности долгоживущих – весьма философский, – заявил он, глядя на Малиха. Лицо консультанта продолжало оставаться в полутени, пламя свечей отражалось в его глазах, отчего они казались почти чёрными.
– Эйзенхиэль! – Мортимер казался удивлённым не меньше прочих.
Тонкие губы изогнулись в улыбке.
– Неужели ты думал, я пропущу самое… вкусное?
Консультант шагнул вперёд, по направлению к недоверчивому мастеру, свечи полыхнули столбами, оставляя на расписных сводах чёрные полосы гари, а Эйзенхиэль широко улыбнулся, так что в ярком свете заблестели не только рубиновые глаза, но и белоснежные клыки.
– Вампир!!! – и без того высокий голос Малиха сорвался на визг, мастер метнулся назад, в глубину крипты, ударился спиной о плиту саркофага, взвыл от боли, упал на колени и попытался отползти в угол.
Эйзенхиэль наблюдал за всеми этими телодвижениями, не шелохнувшись. Один из некромантов, с резкими, словно высохшими чертами лица, недовольно хмыкнул.
– Малих, позорище, ну как можно быть таким трусом? Какой ты к демонам некромант? Ты же при виде Служителя обделаешься.
Пока Мортимер безуспешно прятал ехидную усмешку, говоривший решительным шагом направился к вампиру и протянул руку.
– Ализбар Черион. Рад знакомству. Для нашего общества это большая честь.
Долгоживущий невозмутимо пожал протянутую ладонь.
– Эйзенхиэль Элизобарра. Взаимно. Я не так давно столкнулся с вашей школой магии, и, признаться, весьма заинтересован в её развитии.
– В самом деле? – осмелев, подтягивались прочие члены Совета Девяти. – Но почему же? Вы ведь бессмертный! Какое вам дело до Сумеречного Предела?
– Долгоживущий, – поправил вампир. – А всё, что живёт, рано или поздно обречено умереть. Я пока не очень силён в некромантии, но азы усвоил.
Послышались смешки, посыпались вопросы.
– Вы не боитесь так приближаться к городу? Разве вампиры могут входить в церкви? Правда, что вы умеете вызывать шторм и подчинять своей воле девственниц? Вы умеете превращаться в летучую мышь?
Малих пробирался вдоль стенки, мечтая как можно скорее вырваться отсюда.
– Господа, – мягкий тембр голоса вампира заставил забыть и о цвете его глаз, и о длине клыков, – господа, я с удовольствием побеседую с каждым из вас немного позже, но на утро у меня запланировано ещё одно мероприятие, не хотелось бы выбиваться из графика.
Совет Девяти развернулся к Мортимеру, стоявшему чуть поодаль. Соискатель на звание архимага лукаво щурился.
– Прошу вас следовать за мной, господа. Любезный лорд Элизобарра не только помог мне в теоретических построениях, но профинансировал меры безопасности для проведения опыта.
Восемь оставшихся некромантов пошушукались – некоторые были недовольны, что придётся ещё куда-то идти.
– Церковь находится на родовых землях Элизобарры, – немного повысил голос Мортимер, – и, тем не менее, это не лучшая лаборатория для поднятия вампира – освящённое место будет накладывать искажения на поле.
– Недалеко отсюда мы оборудовали диамагическое помещение, – продолжил Эйзенхиэль. – Если что-то пойдёт не так, кадавра проще будет ликвидировать. Надеюсь, даже лишившись одного из своих членов, Совет сможет противостоять неожиданностям?
– Так вы… ещё не опробовали свою идею на практике? – удивлённо обратился к Мортимеру один из магистров, потрясая увесистой кипой описаний к его диссертации. – Всё это – чистой воды теория?
– И правильно сделал, что не опробовал, – вмешался Черион – единственный из присутствовавших носивший звание архимага. – Я знал многих заносчивых юнцов, понадеявшихся на собственные силы, и дорого поплатившихся за это. Те из вас, кто сталкивались со Служителями, понимают, о чём я.
Идти пришлось недолго – около четверти человеческого часа. Мортимер с факелом в руке указывал дорогу, вампир незаметно растворился в темноте.
– Удачное место, – бормотал Черион, на ходу «прощупывая» окружающее пространство. – Тонкое. Удивительно, как до сих пор никто из некромантов этим не воспользовался.
– Прежде это подземелье не соединялось с городским, – отозвалась тьма прямо над ухом архимага. – А сверху расположены развалины замка Торстед, не пользующиеся хорошей славой.
– Замок, разрушенный драконом? – вспомнил Черион.
– Его построил мой прадед, в качестве форпоста, – лорд-вампир уже шагал рядом с некромантом. – Там же, насколько мне известно, он и погиб.
Проход немного расширился, так что идти можно было по трое. Стены тоннеля, прежде выложенные из обычного в этих местах песчаника, почернели, стали отбрасывать глянцевые блики. Черион провёл рукой по полированной поверхности, не веря своим глазам.
– Чёрный гранит! Здесь всё выложено чёрным гранитом!
Мортимер не без труда отворил массивную двустворчатую дверь, и некроманты ахнули от восхищения.
Огромный круглый зал с диамагическими колоннами венчал высокий свод. Купол выходил на поверхность: полная луна щедро заливала зал голубоватым светом сквозь широкий пояс хрустальных окон. Белый мрамор пола расчерчен частой чёрной решёткой, искрящейся мельчайшими вкраплениями. Чёрный гранит был тут везде: по контуру зала, вдоль стен, за колоннами, в отделке купола. Даже оконные рамы оказались искусно выточены из хрупкого камня.
– Это стоило… целое состояние, – восхищённо выдохнул самый молодой из Совета Девяти.
– Если Мортимеру удастся воплотить моего предка, – сказал Элизобарра, – это станет доказательством того, что у Долгоживущих с людьми больше общего, чем принято думать. Если же нет – здесь всё равно прекрасное место, позволяющее спрятаться от внешнего мира. Сейчас, когда Мортимер закрыл дверь, нас невозможно обнаружить ни одним из поисковых заклинаний.
– Но… мы теперь знаем, как попасть сюда через подземелье… – некромантам вдруг стало неуютно, как людям, которые понимают, что узнали, возможно, даже слишком много. – Вас это?..
– Вам так только кажется, – улыбнулся Эйзенхиэль.
– Вы ведь тоже чародей, – Черион, чуть сощурившись, разглядывал свободно падающие на спину платиновые волосы Элизобарры. – Все вампиры – лунные маги.
– Совершенно верно, – интонация Эйзенхиэля давала понять: некромант мыслит в нужном направлении.
– А специализация? Пространственная магия? – действительно, хороший пространственник мог запросто внедрить на их пути пару-тройку локальных порталов, запутывающих ходы, а возбуждённые некроманты этого даже не заметили бы.
– Эйзенхиэль – заклинатель разума, – разрушил интригу Мортимер. Он с гордостью воззрился на лорда-вампира. – Самый лучший, кого я когда-либо знал.
Черион только коротко хмыкнул. Постепенно туман рассеивался, и многое становилось понятно: например, как случилось, что Мортимеру удалось уговорить долгоживущего помогать с написанием диссертации. Вероятнее всего, случилось с точностью до наоборот: вампир, заинтересовавшийся Миром Мёртвых, нашёл молодого подающего надежды некроманта, чтобы тот таскал каштаны из огня. Впрочем, большого выбора у Элизобарры не было: долгоживущим в Сумеречный предел попасть, мягко говоря, проблематично.
Пока архимаг придавался этим размышлениям, молодой соискатель вышел в центр зала, прямо к каменному алтарю узнаваемой формы. Только вместо мёртвого тела на полированной поверхности была насыпана горка земли – как будто кто-то вознамерился соорудить могильный холм прямо в этом гранитно-мраморном зале.
– Родовая земля вампира? – некроманты обступили алтарь как занимательную диковинку. – А на вид – самая обычная.
Мортимер промолчал. О том, что минеральная основа эксперимента была обильно окроплена алой кровью живого вампира, автор прямо не упомянул даже в пояснительной записке к своей научной работе, отделавшись размытым понятием «специфический реагент». В задумке Мортимера хватало революционных моментов, так что в мелкие подробности никто не вдавался.
Мортимер попросил всех отойти подальше, за второй круг, выложенный на полу чёрным гранитом. Рядом с ним остался только Черион – следил за правильностью рун, которые экспериментатор наносил на пол специальной тушью.
Вопреки общественному мнению, возврат души умершего в материальное тело – не самая распространённая практика некроманта. Как правило, ритуал такого рода производится в случае, когда целителю удалось удержать жизнь у последнего рубежа: дух успел отлететь, а тело не сдалось и поддалось исцелению. Бывало, опытные маги, попадавшие в плен и опасавшиеся пыток плоти или духа, искали убежища в Сумеречном Пределе, оставляя свои бренные тела в надежде на союзников, готовых отбить у недругов драгоценную живую оболочку и заплатить некроманту за услуги обратного проводника. Бывало также, недруги первыми догадывались воспользоваться услугами сумеречных контрабандистов. В таком случае водворение души могло происходить помимо её воли. И не всегда тело оказывалось действительно для этого пригодно.
Так появились первые ходячие мертвецы, в просторечии – зомби. Одно время направление считалось перспективным – правительство Тиссонии в глубокой тайне оплатило серию исследований, в надежде укомплектовать армию бессмертными бойцами, не чувствительными к боли, не нуждающимися во сне и отдыхе, пугающими до седых волос одним своим видом. Но результаты экспериментов оказались неутешительными: энергозатраты на двигательную активность и торможение процессов разложения в мёртвых телах превышали все разумные пределы. «Жизнь» каждого зомби должен был непрерывно поддерживать либо сильный маг за счёт собственных ресурсов, либо дорогостоящий автономный артефакт. Тела быстро изнашивались и требовали профессионального ухода. По всему выходило, что наёмники обходятся дешевле.
С тех пор Возврат почти не практиковали. Многие наставники, добивавшиеся исключения некромантии из списка запрещённых школ магии, из этических соображений даже не упоминали ученикам о возможности воскрешения мёртвых, сосредотачиваясь лишь на общении с духами и торможении процессов старения.
Черион был не из их числа. Архимаг, о возрасте которого ходили самые удивительные слухи, отзывался о морали резко и не всегда цензурно. Ализбар Черион ни во что не ставил ни представителей других школ, ни обывателей, ни собственных коллег, а в ответ на нравоучительную сентенцию мог молча ударить в зубы. Поговаривали, что Черион довёл до самоубийства инквизитора, ответственного за сожжение какой-то девчонки – не то подружки Ализбара, не то дочери, раз за разом насылая на священнослужителя призрак убитой. Правда это или нет, Мортимер не знал, но архимаг ему определённо нравился.
Своим сегодняшним экспериментом молодой некромант попирал сразу несколько постулатов традиционной науки. Во-первых, беспрецедентным было время смерти возвращаемого – много сотен лет назад. Первое, что сообщают о Возврате, если о нём вообще берутся упоминать – производить ритуал позднее, чем через сорок суток с момента исхода, бессмысленно. Душа уже омыта в Водах Забвения и готовится обрести новое воплощение. Наиболее благоприятное время для Возврата – девятый день после смерти. Если умерший оставил материальном мире незаконченное дело, девятый день – лучшее время, чтобы вырваться из Сумеречного Предела и сделаться призраком.
От Эйзенхиэля Мортимер узнал, что Долгоживущие, в отличие от людей, считают недели не по семь, а по девять дней, а вместо периода, который люди связывают с Лунным циклом и потому называют «месяц», используют «сороковники»: полные (нечётные) по сорок одному дню, и неполные (чётные) – по сорок дней. Было не совсем ясно, как связать этот факт с Миром Мёртвых, в который отправляются исключительно души людей. Мортимеру также показалось странным такое небрежение Детей Луны к её фазам. Эйзенхиэль только пожал плечами. Принцип измерения времени един для всех долгоживущих рас, в том числе и для Солнечных. Вампир предположил, что принятая у них шестнадцатеричная система исчисления лучше подходит для этих целей, чем десятичная система людей, легкомысленно заложивших в основу вычислений количество собственных пальцев и поделивших год на двенадцать месяцев, пытаясь угнаться за переменчивой Луной. За время общения с Элизобаррой Мортимер привык оперировать большими отрезками времени, такими, как Круг Лет (шестнадцать годовых циклов), Круг Жизни (цикл из ста сорока четырёх лет), Сутки Богов (сто восемьдесят Кругов Жизни), и оценил удобство такой системы. Например, все нечётные сороковники простого года начинались с одного дня недели, а чётные – с другого, а так как Священное Лето состояло из сорок одной недели, то следующий Круг Жизни начинался с того же дня недели, что Священное Лето – с понедельника.
Разжигая магическое пламя под ретортой, Мортимер заметил, что у него дрожат руки. Надел заранее приготовленную маску. Вдох. Выдох. После фильтра воздух сделался сухим и каким-то ненастоящим, словно в Мире Мёртвых. Некромант принялся размельчать в ступке порошок ядовитого Хищного металла, пожирающего золото, свинец и ртуть, как родовая земля пожирает погибшего вампира.
Вторым возмутительным моментом диссертации Мортимера была раса воскрешаемого. В старых сказках некоторых уединённо живущих лесных племён Волшебные Народы всё ещё называются бессмертными. Во времена, когда слагались эти песни и сказки, люди были настолько дики и слабы, что даже не представляли себе возможность убить долгоживущего. Но вот однажды Солнцепоклонники и Дети Луны направили сияющие клинки друг против друга, и у пугливых, но чрезвычайно любопытных людских магов оказалось достаточно материалов для изучения. Оказалось, долгоживущего не просто можно убить, его можно уничтожить, стереть из многоцветной палитры бытия. Постепенно сумеречные контрабандисты выяснили, что люди – единственная раса, заселившая все Семь Миров, включая Демонис, раса, способная путешествовать между мирами по Водам Забвения. Только люди, омытые от земных тягот, невзгод и страстей, словно змеи, сбросившие кожу, получают новую молодость, новую судьбу и новые возможности, почти всегда в другом месте. Долгоживущие живут долго. Но умирая, они умирают навсегда.
Относились к этому открытию по-разному. Община святой Мелисенты провозгласила людей Богоизбранным Народом, осенённым милостями как Солнца, так и Луны, и предрекла своей расе скорое Семимировое господство. Некоторые племена фейри считали короткоживущих разновидностью вредных насекомых, плодовитых, прожорливых, наносящих непоправимый вред окружающей среде, в отдельных случаях – смертельно опасных, а потому подлежащих планомерному уничтожению. Вампиры… вампиры мнение по поводу человеческой роли в мироздании, как правило, держали при себе, не забывая активно употреблять предмет обсуждения в пищу. Некроманты тем временем осваивали Сумеречный Предел и вскоре убедились в существовании по-настоящему Бессмертных. Служителей Мира Мёртвых нельзя было причислить к сонму Живых, а потому и понятие смерти теряло по отношению к ним какой-либо смысл. Служители просто существовали: прилагались к Семи Мирам вместе с прибрежной удушливой пылью и бесконечным прибоем Вод Забвения, воплощая собой какие-то фундаментальные связующие законы, до понимания которых и людям, и долгоживущим было ещё очень далеко.
Содержимое котла приподнималось тугими, лениво лопающимися пузырями. Тяжёлый пар переливался через край, словно убежавшее молоко, стекал вниз, лизал ноги Мортимера, но не выходил за пределы чёрного гранитного круга. По внешнему контуру границы эксперимента собрались некроманты с глазами, горящими жадным интересом. Только Черион, действующий архимаг, почти не смотрел в сторону своего возможного преемника. Тёмные, глубоко посаженные глаза вперились в темноту у Мортимера за спиной. Туда, где стоял вампир.
Другие члены совета не замечали тонкого голубоватого марева, окутывающего Эйзенхиэля, но Ализбар Черион столько раз пересекал границу материального мира, что зрение его претерпело некоторые изменения. Тьма перестала быть непроницаемой, а солнце уже не слепило. Для Чериона наступили вечные Сумерки.
В зале становилось теплее. Но это была не свежая теплота весеннего солнца, а, скорее, влажное тепло торфяного болота. Лорду Элизобарре пришло в голову характерное для лесных сидов растительное сравнение: люди – своего рода трава. Они многочисленны, уязвимы, неприхотливы и быстро растут. Детство, юность, зрелость и старость – всё это они должны провернуть за один короткий Круг Жизни, даже не весь круг, а его вегетативную часть. Кто-то, например, опытный некромант, может переждать зиму-другую под снегом, но так или иначе, а весной его потеснит новая поросль, ветер принесёт с другой окраины Семи Миров семена новых трав, и они зацветут, и станут конкурировать за внимание пчёл, воду и солнце. У долгоживущих всё почти так же, только они не травы, а деревья. Медленные, долговечные, глубоко врастающие корнями в родную землю. Есть возрастной рубеж, за которым долгоживущего уже невозможно переселить в другой мир, при этом не убив. Словно могучие дубы раскидывают они свои кроны, требуя воздуха и пространства, подавляя молодую поросль густым переплетением ветвей. Но однажды исполин падёт, живительное солнце хлынет на землю нестерпимым потоком, и прямо на теле, всё ещё сохраняющем прежнюю форму, торопливо заколосится новая жизнь, растянет крохотными лапками, пронзит ниточками корешков, пожрёт миллионами алчных ртов, даже не осознающих, какую великую роль они играют в круговороте жизни.
Черион с беспокойством следил за тем, как зеленовато-жёлтой сияние паров, сочащихся из котла Мортимера, перемешивается с голубым туманом Элизобарры. Энергетическое марево уже не окутывало Эйзенхиэля равномерным коконом, а напоминало, скорее, кудель, из которого рукодельница сучит тонкую нитку, наматывая её на всё уплотняющееся веретено. Мортимер не собирался приглашать консультанта-вампира на ритуал, а следовательно, этот эффект не входит в его теорию о сохранении личности вампира в виде памяти родовой земли. Ализбара интересовало, подозревал ли о чём-то подобном сам Элизобарра, и ощущает ли он, что сейчас происходит.
Эйзенхиэль рассматривал лежащее на каменной плите тело. Оно уже обрело форму, хотя походило, скорее, на статую, чем на мертвеца. Плотно сдвинутые ноги, скрещённые на груди руки казались не до конца отделёнными друг от друга, будто каменщик, оболванивший заготовку для посмертного монумента, должен ещё вернуться и закончить работу, придав точность и изящество линиям.
Торстед Элизобарра по праву считался особой ветвью родового древа Эрминидов. Он стал первым Элизобаррой, называвшимся князем и принявшим на себя полномочия главы клана. Дупловатое, измученное внутренней гнилью дерево причудливо искривилось, но снова начало расти вверх. Торстед являл собой постоянную борьбу и постоянный вызов, прожил он долго, даже для вампира, но свой последний закат встретил отнюдь не трухлявым пеньком. Торстед умер, как жил: послав к драконьей бабушке традиции и обычаи. Вместо того, чтобы стать пищей и субстратом для преемников, первый князь Элизобарра упал на дно энергетического болота, и пролежал там без доступа магии десятки и сотни лет, пока новый Элизобарра, носящий неблагозвучное для вампирского уха эльфийское имя, не заинтересовался историей своей семьи, и не решил извлечь, наконец, предка на поверхность бытия, как извлекают из-под воды чёрный ствол морёного дуба.
В это же время, замок Элизобарра
Глава клана Вампиров, Родерик Элизобарра, пребывал в ярости, и отчасти причиной этого состояния стала злость на самого себя. Сегодня был один из тех дней, когда князь особенно остро ощущал: имя Родерик вряд ли войдёт в историю как принадлежащее лучшему главе клана. Дела давно уже шли не так хорошо, как хотелось бы. Холодное взаимное презрение между Вамирами и Фейри с Холмов что ни день грозило разразиться настоящей войной, да и отношения с прочими Лунными народами становились всё более натянутыми. Клан медленно, но верно приходил в упадок, не в силах эффективно бороться как с внутренними противоречиями долгоживущих, так и с внешним вызовом – с людьми. Особенно с людьми.
Только что Родерик издал боевой клич и протрубил общий сбор среди лордов-вампиров, а кто на него ответил? Несколько десятков его собственных вассалов и испуганный маленький Тревор Отрон. Карикатурный глава третьей ветви Эрминидов, с ужасом взирающий на лорда Эсмунда, перепачканного кровью и, кажется, обрывками кожи. Родерик криво усмехнулся при воспоминании о красивом мальчике в элегантном чёрном костюме. Он просто позеленел. И неудивительно – лордом Эсмундом пугают детей отнюдь не одни короткоживущие.
Лайта Тандер и вовсе не соизволила войти в общий информационный канал, небрежно черкнула на возвратном свитке: «Я занята. Поговорим позже».
Родерик не подал вида, до чего взбешён, но теперь, когда он произнёс зажигательную речь перед лицом своего войска и раздал указания по привлечению к операции низших вампиров и трэллов, было самое время поговорить с леди-вампир с глазу на глаз и высказать всё, что он думает об этой заносчивой… риторика никогда не была сильной стороной князя, так что он даже не смог подобрать нужных слов. Вместо этого с силой ввалил сгусток энергии в информационный канал, соединяющий замок Элизобарра с замком Тандер. Стена его собственной гостиной слегка изогнулась, пошла лёгкой рябью, будто покрылась коркой льда или запотела. Послышался лёгкий всплеск.
– Отвечай, дракон тебя раздери! – прорычал князь и метнул в стену шаровую молнию. Лёгкий вскрик потонул в клубящемся паре, на Родерика пахнуло теплом, влагой и запахом цветов.
– Какого демона!! – Стена гостиной исчезла, зато появилась другая, отделанная чёрным мрамором. Лайта Тандер лежала в золотой ванне, её роскошные каштановые локоны, обычно тщательно убранные, сейчас свободно спадали на грудь и ниже, покачивались на воде в окружении лепестков роз. – Родерик, ты что себе позволяешь?!
– Что это у тебя? – озадаченно осведомился глава клана, указывая на алые пятна, плотным одеялом укрывшие леди Тандер.
– Троллеобразные жабы, разве не видишь? – огрызнулась Лайта, спускаясь пониже. Ванна была довольно короткой, леди-вампир скрылась под лепестками по основание шеи, но зато над поверхностью показались колени. – Ты ворвался ко мне, чтобы об этом спросить?
– Я ворвался, чтобы узнать, какого сида ты не откликаешься на зов главы клана! – Родерик уже вспомнил, что он в ярости, но продолжал подозрительно коситься на розовые лепестки. Ему показалось, что вода под ними какого-то странного белого цвета. Чего она туда налила? Молока?
– Узнал? – Лайта томно откинула голову на бортик, из ванны высунулась хорошенькая ступня и пошевелила пальцами, ткнув воздух в направлении Элизобарры. – Тогда проваливай. Дай мне помыться спокойно.
– Пока ты… – Родерик нерешительно обвёл ванну широким жестом, – занимаешься не пойми чем, короткоживущие похитили моего последнего сына! Может быть, мальчика нет уже среди живых.
– Что за чушь, – Лайта пренебрежительно фыркнула, но её ладони напряжённо сжали золотые бортики. – И что значит это твоё «может быть»? Когда сожгли Артура, ты рычал и катался по полу, словно взбесившийся дракон.
– Я больше не чувствую его, – Родерик расхаживал вдоль края комнаты, там, где толстый багровый ковёр переходил в полированный каменный пол леди Тандер. – Смерти… нет, не было. Я даже не сразу заметил. Мы повздорили вчера… крупно. Чтобы не чувствовать его раздражение и… «и разочарование» – мысленно дополнил сам себя глава клана, – я отодвинул его нить подальше, за границу восприятия. А сегодня не смог найти.
Лайта снова фыркнула, на этот раз с некоторым облегчением.
– Эйзенхиэль всегда был умничкой, неудивительно, что научился отгораживаться от тебя. Право же, надо взять у него пару уроков. Родерик, ты ведь даже не осознаёшь, как выводит из себя твоё пренебрежение к личному пространству.
– Не все Эрминиды аристократичные неженки, вроде тебя! – Родерик запустил в собеседницу попавшимся под руку подсвечником. Тот пересёк багрово-чёрную границу на полу и со звоном отлетел от стены гостиной, которая на самом деле никуда не делась. Лайта недовольно поморщилась.
– Знаешь, иногда мне тебя даже жаль.
– Знаешь, иногда мне хочется тебя связать, выпороть и трахнуть, но потом я вспоминаю, сколько тебе лет, и желания заканчиваются на «выпороть».
– Когда найдёшь Эля, передай ему от меня привет и очередные соболезнования, что злодейка-судьба наградила его таким отцом, – Лайта выпрямилась, и стало видно, как крупные белые капли обтекают тёмные, вздёрнутые кверху соски. Пара лепестков осталась у неё на шее и глубоко в декольте, алея на коже, будто свежие поцелуи. – Хотя вполне вероятно, что он уже на пути в замок Тандер, так что я сама с удовольствием с ним это обсужу.
– Он уже не ребёнок, чтобы бегать к тебе плакаться по каждому поводу, – прорычал Родерик, резким движением разворачивая к Лайте кресло с высокой спинкой.
– Он и ребёнком не имел обыкновения плакаться, – леди Тандер неприязненно поморщилась. – И если бы ты хоть сколько-то занимался собственным сыном, ты бы об этом знал. Впрочем, хорошо, что ты этого не делал. Бедняжке и без того хватило детских травм.
Глава клана, за неимением трона, торжественно уселся в бархатное кресло и официальным тоном провозгласил:
– Лайта Тандер! Через два часа Клан Вампиров единым порталом перебрасывается на континент. Мы будем сражаться и освободим моего сына от короткоживужих магов, даже если ради этого нам придётся пролить больше крови, чем мы в состоянии выпить. Там будут все. И ты – в том числе. Жду тебя в замке Элизобарра. Вернее, не жду, а приказываю явиться немедленно, как только ты соизволишь на себя что-нибудь надеть.
– А я не соизволю, – презрительно скривила губы леди-вампир. – Сам играй в свои дурацкие игры.
Родерик вскочил с кресла и сжал кулаки.
– Это не игры! Не шутки, слышишь? Эль намекал, что снова собирается отправиться на континент, и вот результат! Я предупреждал, его якшание с короткоживущими доведёт его до цугундера, но разве он меня слушает! Зачем, если есть обворожительная и непогрешимая Лайта Тандер, лестью и прочими фамильными уловками затуманившая голову преемнику главы клана! Поощряющая его странные увлечения, неподобающие связи… я не удивлюсь, если выясниться, что это ты толкнула моего сына в лапы охотников на вампиров! Холодная, бессердечная…
Князь замолчал, потому что в королевском пурпуре глаз леди Тандер вместо снисходительного презрения полыхнула настоящая злоба. И ещё было что-то там, в таинственной глубине, но Лайта уверенным движением заклинателя разума прижала движение собственной души внутрь, в темноту, в самое глубокое подземелье самой охраняемой башни.
Родерик на самом деле не думал того, что говорил. Он собственными руками отдал Эйзенхиэля на воспитание старшей Тандер после смерти Гейл, и никогда не сожалел об этом выборе.
– А почему бы и нет? – голос женщины, медленно поднимавшейся из воды, звучал, как шипение змеи. – Почему бы мне не пресечь твой род, не извести твоего наследника? Скажи, Элизобарра, внук Торстеда, разве это не было бы справедливо? Разве не вы, бешеные волки, отняли княжеское достоинство у моей семьи? Родись я мальчиком, твой дед и мою отрубленную голову бросил бы к воротам замка Тандер. Отвечай, разве я не права?
Родерик отвёл взгляд. И не потому, что леди-вампир стояла перед ним, не стесняясь собственной наготы (воистину, стесняться там было нечего). Много слухов ходило о том, как именно произошла смена власти меж двух ветвей Эрминидов, но глава клана больше других знает о деяниях своих предков. В некотором смысле, он и есть собственный предок. Иногда, в полубредовых кошмарных снах, он видел, как расширяются зрачки мужчины, лежащего на спине, и алые глаза становятся чёрными безднами, в которые Родерик проваливался и падал, падал… всё ещё ощущая осиновый кол в левой руке.
– Гейл тоже… думала так? – глухо спросил он. – Что я в ответе за смерть последнего князя Тандер? Поэтому так и не согласилась выйти за меня замуж?
Лайта надела халат и повернулась к главе клана спиной – вопиющее неуважение, но на этот раз Родерика это даже не задело.
– Гейл… – тихо произнесла она, но вампир на другом острове отчётливо расслышал: он жадно ловил каждое слово. – Гейл любила тебя. Иначе, чем ей, быть может, хотелось. Иначе, чем ждал от неё ты. Но ещё больше она любила своего сына. И никогда бы не привела маленького Снежка в тот гадюшник, который ты вокруг себя развёл. Элизобарра давно уже считается не вампирским, а тролльим замком.
– Прошу тебя, Лайта, – произнёс Родерик вкрадчиво, почти робко, и она оценила старания грубого, привыкшего силой добиваться своего главы клана. – Прошу, ради Гейл, помоги мне защитить нашего сына.
– Хорошо, – ровным голосом произнесла леди-вампир, оборачиваясь. – Я постараюсь как можно скорее выяснить, что случилось с Эйзенхиэлем и где он сейчас.
– У нас нет времени на твои шпионские штучки! – воскликнул Родерик, снова мгновенно закипая. – Говорю тебе, я знаю, где он! Мальчик упомянул вчера вскользь о контрабандистах… подумать только, мой наследник учит человеческий язык и считает людские деньги!
Лайта могла бы добавить, что наличию у неё золотой ванны замок Тандер обязан именно Эйзенхиэлю, который считает человеческие деньги до такой степени хорошо, что под вымышленным именем уже владеет парой банков. Но вместо этого она спросила:
– И где же он, по-твоему?
– Я думаю, эти контрабандисты… они как-то усыпили его, может быть, притащили какого-нибудь гипнотизёра…
Лайта попыталась представить человека-гипнотизёра, способного совладать с заклинателем разума, имеющим за плечами трёхсотлетний опыт, и скептически приподняла бровь.
– Ну или я не знаю… подсунули ему одурманенную жертву, запечатали артефактами в конце концов!
– Ладно, контрабандистов сюда ты приплёл, чтоб убедить меня искать на континенте. Но континент большой.
– Серебряный лес! Я руку дам на отсечение, что моего мальчика повезут именно в логово Охотников! Ты помнишь, как эти твари гонялись за ним?
Конечно, Лайта помнила. Без малого сто лет назад Эйзенхиэль даже пригласил её на торжественную церемонию, и она воочию полюбовалась, как Великий Магистр Ордена лично вручил талантливому лунному магу орден первой степени и церемониальную ленту, почтив таким образом заслуги молодого, но уже очень успешного Охотника. Именно элегантный блондин по имени Эйзенхиэль разработал хитроумный план и руководил самой громкой операцией ордена за последние пару десятков лет. Охотникам удалось загнать в ловушку и обезвредить Ночного Мясника, менее известного как Артур Элизобарра. Потери были незначительные. Магистр особо отметил и довёл до сведения молодых членов ордена, ещё не успевших как следует разобраться в иерархии Вампиров, что Элизобарра – вторая и на сегодняшний день правящая ветвь Эрминидов, высших вампиров, в незапамятные времена поселившихся на трёх островах к западу от материка. Артур был не просто членом правящей династии, но ещё и старшим сыном главы клана, его преемником, что само по себе делало этого вампира сильнее и быстрее прочих, поскольку он мог частично использовать ментальную энергию других членов клана и регенерировать за их счёт.
– Охотники перенесли свою штаб-квартиру в Эйкосию, – сообщила Лайта. – Они считают себя слишком солидной организацией, чтобы жить в полевом лагере зимой и летом. У Ордена теперь есть собственные деревни, мельницы и дворцы. А в Серебряном лесу обосновались, как это ни странно прозвучит, лесные фейри.
– Фейри?! – Родерик метнулся к собеседнице так резко, что натолкнулся на стену. Вернувшись в обзорную зону, он возмущённо продолжил: – Прямо у нас под боком! Но… я так и думал! Да-да, конечно, фейри… мерзейшие создания. Без сомнения, мальчик у них. Поэтому я его не чувствую! Ведь фейри – известные мастера создавать энергетические барьеры. Но на нашей стороне будет фактор внезапности. Мы подкрадёмся и ударим их в спину.
– Родерик… – Лайта сокрушённо опустила руки. – Скажи мне только одно: как, руководствуясь такими блестящими логикой, тактикой и стратегией, тебе удалось дожить до твоих преклонных лет?
– Я ведь всегда прислушивался к тебе, – примирительно сказал глава клана. – Отец всегда говорил, что в последней войне мы многим были обязаны Лайте Тандер.
– В таком случае послушайся ещё одного моего совета: оставь в покое Серебряный лес.
– Нет! Я не могу ждать! – Родерик кружил по комнате, как загнанный зверь, и Лайта видела: да, ждать он, действительно, не может. – Я не могу сидеть сложа руки, когда мой наследник, мой сын в плену и, может быть, уже подвергается жестоким пыткам… ладно, ты не хочешь идти. Видит Луна, не будь мы в таком отчаянном положении, я бы не настаивал на твоём участии в битве. В конце концов, ты всё-таки женщина…
– Как мило ты об этом вспомнил, – ласково улыбнулась леди-вампир.
Глава клана пропустил шпильку мимо ушей.
– Давай так. Ты и молодой Отрон остаётесь в родовых замках. Вы оба – главы своих ветвей, и рисковать вами… рискованно. Но мне нужны ваши вассалы, ваши армии!
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Суббота, 26 Ноя 2016, 10:28 PM | Сообщение # 130 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| – У меня нет армии, – заявила Лайта. – А мои вассалы разбросаны по огромным территориям, я не могу собрать их мановением руки. Дай мне выяснить, что на самом деле произошло, и тогда мы вместе решим, как лучше вызволить из беды нашего Белого Волчонка. Если ему на самом деле требуется помощь, потому что Эль давно уже не волчонок, а матёрый зверь, вполне способный позаботиться о себе.
– Пусть так. Но у тебя есть гоблины! А ещё трэллы. Они только люди, но тоже могут быть полезны. Пусть твой преемник возьмёт на себя командование и ведёт их за мной. Их кровь будет подчиняться ему так же, как и тебе. А меня он будет слушаться получше самоуверенной древней леди.
Лайта села на резную скамеечку и принялась расчёсывать волосы.
– Очень сомневаюсь, – уронила она с коротким смешком. – Командовать моим наследником тебе будет не так-то просто.
Родерик, не особенно усердствовавший в генеалогии Эрминидов, безуспешно пытался вспомнить, кто же на сегодняшний день является ближайшим кровным родственником бездетной леди Тандер.
– Позови его. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас отдала преемнику приказ следовать за мной.
– Я не знаю, где он находится в данный момент.
Родерик ощутил лёгкий укол самодовольства. Всё-таки, титул князя даёт ряд преимуществ, которые ты даже не замечаешь, пока не вспомнишь, что кто-то, пусть даже древний и могущественный, твоих привилегированных способностей лишён.
– Назови имя. Я сам его найду.
Лайта улыбнулась Родерику так, как посторонние люди улыбаются умственно отсталым детям: с плохо скрываемой жалостью и оттенком брезгливости.
– Эйзенхиэль Элизобарра. Не путать с Эйзенхиэлем из Волшебных Холмов.
Несколько мгновений Родерик потрясённо молчал.
– Постой! Он мой сын. И мой наследник!
– А ещё он наполовину Тандер. Если вдруг ты забыл.
– Но… разве Гейл… нет, она ведь…
– Гейл не была моей наследницей, – оборвала его Лайта. – А всего лишь четвероюродной племянницей. Но вот твоя бабка с материнской стороны была сестрой князя Тандер, так что по сумме родовых долей кровей… – Лайта скептически окинула взглядом главу клана. Она почти слышала скрежет, с которым проворачиваются его мыслительные шестерёнки. – В общем, не забивай себе голову. Просто поверь мне на слово: не будь Эйзенхиэль вероятным князем Тандер, я бы не стала возиться с его воспитанием.
– Не смей называть его так! Достаточно того, что я вот уже триста лет избегаю обращаться к собственному ребёнку по имени. Он будет носить титул Элизобарра!
– Да пожалуйста, – небрежно сообщила Лайта мраморной стене. – Если тебе не терпится отправиться в землю раньше меня – дорога открыта. Беги в свой Серебряный лес, и княжеская корона останется у второй ветви Эрминидов.
Родерик так и сделал. Не потому, что послушался совета семисотлетней вампирки. Услышь он его, возможно, червячок здравого смысла шевельнулся бы где-то в глубине сознания, но князь схлопнул канал связи сразу, как только выпалил последнюю пламенную тираду. Он решил, что сам спасёт своего сына. Без гоблинов, без людей и, самое главное, без леди Тандер.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2016, 12:00 PM | Сообщение # 131 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| О да-а!
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2016, 12:15 PM | Сообщение # 132 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Триллве,
А можно более развёрнуто?
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2016, 2:40 PM | Сообщение # 133 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Насчет магии интересно и леди Тандер ты нежно любишь.  А умению Эзи зарабатывать остается позавидовать. В общем, картина мира налицо. Прелюбопытная. И метафоры удачные.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2016, 5:03 PM | Сообщение # 134 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Насчет магии интересно
А вот это я очень рада. Мне всё казалось, что получается слишком путано и непонятно, особенно по поводу исчисления времени.
Цитата Триллве ( ) леди Тандер ты нежно любишь
Это да-а-а-а... так, как её, я никого не люблю Самая моя лелеемая персонажка.
Цитата Триллве ( ) А умению Эзи зарабатывать остается позавидовать.
Оно у него формировалось постепенно, не без влияния приятеля-гнома. У них потом было многовековое трансконтинентальное партнёрство.
Цитата Триллве ( ) В общем, картина мира налицо.
Это очень радует Собственно, эта вариация событий задумывалась в первую голову ради отображения мира. Поэтому дальше должно быть много путешествий... но такими темпами, как я продвигаюсь, на континент Эзя выползет как раз к моей пенсии.
Цитата Триллве ( ) И метафоры удачные.
Шпасиба Я старалась не перемудрить на этот раз.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Воскресенье, 27 Ноя 2016, 10:20 PM | Сообщение # 135 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) на континент Эзя выползет как раз к моей пенсии.
Значит, мну ждет много вкусного.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Понедельник, 28 Ноя 2016, 6:13 AM | Сообщение # 136 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Значит, мну ждет много вкусного.
Ну, ты ж меня знаешь - за что бы я ни взялась, выходит эпопея
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Вторник, 29 Ноя 2016, 10:12 PM | Сообщение # 137 |
|
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Занятно. У меня почему-то больше всего осталось в памяти сравнение людей с травой. Как верно подмечено. А вообще очень интересная глава. Леди Тандер бесподобна, люблю ее. Ловко поставила князя на место. Ну и ритм текста плавный, мягкий, как котенок, выпускающий от удовольствия коготки. И насчет магии, да, интересно сказано.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Четверг, 01 Дек 2016, 6:21 AM | Сообщение # 138 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Морана ( ) У меня почему-то больше всего осталось в памяти сравнение людей с травой.
Это радует. Оно, в общем, центральное.
Цитата Морана ( ) Леди Тандер бесподобна, люблю ее.
Ага, я вот тоже За неё очень легко писать. И приятно.
Цитата Морана ( ) Ловко поставила князя на место.
Что любопытно, их диалог задумывался как гораздо более жёсткий, но Лайта уже слишком своенравная, даже меня не слушается, и значительно нивелировала острые углы. Как оказалось, она успела уже с Родериком свыкнуться. И если четыреста лет назад от устроения несчастного случая с князем её удерживала только перспектива заполучить троллёныша-Артура в качестве главы клана (это, кстати, более полный и правильный ответ на вопрос, как ему удалось дожить до своих лет), то к описываемому времени, когда почва, казалось бы, уже подготовлена, Эль взрослый и самостоятельный, Лайте уже не горело Родерика изводить.
Цитата Морана ( ) Ну и ритм текста плавный, мягкий, как котенок, выпускающий от удовольствия коготки.
Мне было очень приятно это писать Только времени, как водится, катастрофически недостаёт.
Цитата Морана ( ) И насчет магии, да, интересно сказано.
Это по поводу времени, когда практикуется Возврат?
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Среда, 14 Дек 2016, 11:39 PM | Сообщение # 139 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Глава 10. Хитросплетения корней
335 г. от осн. Сообщества, Менес
Зима на островах в этом году не торопилась вступать в свои права, робкий снежный покров то и дело смывался дождём, влажная серость придавала Менесу мрачноватый вид, слякоть и морось разгоняли гуляющих из парков в тёплый уют развлекательных заведений, благо в столице их имелось предостаточно.
«Князь Барро» вот уже месяц собирал Джабраэли полный зал. Директор театра под неутихающие аплодисменты в очередной раз вышел на сцену в центре цепочки танцоров, мирно объединившей протагониста с антагонистом, роковую вампирку и её соперницу-завистницу. Мону, как всегда, засыпали цветами. Но кое-что и поменялось за этот месяц: впервые за свою актёрскую карьеру по популярности её обошёл Макс. Внезапно оказалось, что ни рост, ни тёмные волосы не помеха для женского обожания. Вот и сейчас одна за другой к нему тянутся поклонницы. Крупная барышня, краснея, протянула «князю Барро» огромный букет алых гвоздик. Из-за резкого запаха цветок считался вампирским. Максимилиан приобнял девицу и пламенно поцеловал. В щёку.
Мона спрятала улыбку в ворохе багровых лилий – традиционного элемента свадебных букетов леди-вампир. Ревновала ли она Макса? Абсолютно нет. Напротив, его успех радовал её острее своего собственного. К тому же, разве может кто-то устоять перед князем Барро и его страстью? Она и сама не смогла.
Актёры в последний раз поклонились и уже окончательно удалились за кулисы. Аплодисменты мало-помалу смолкли, зато шумнее стало за дверями заваленных цветами гримёрок. Когда-то, на заре карьеры, Мону это беспокоило. Но Джабраэли уверил её в полной безопасности: охрана не пропустит нежелательных поклонников, будь это хоть сам князь Элизобарра. Вспомнив об этом, прима улыбнулась и потянулась перед зеркалом, разглядывая своё загримированное под вампирку отражение. Как же давно это было…
331 г. от осн. Сообщества, Менес
Юная ван Тирриен с детства обожала балет. Часами простаивала у станка, с улыбкой перенося боль и усталость. Кое-кто из недоброжелательниц поговаривал, что в труппу Мону взяли исключительно по протекции благородных родителей, но каждый, кто был хоть сколько-то знаком с Джабраэли, мог отмести это предположение как вздорное. Единственной протекцией оказалось согласие хореографа хотя бы посмотреть девочку.
Она была совсем ещё дитя, но уже с прекрасной координацией, растяжкой и изящной фигуркой.
– Будет работать – будет толк, – коротко сообщил директор театра в огромные, сияющие восторгом глаза. И взял к себе. На первое время – «стоять у воды».
И это было настоящее счастье. О сольной роли Мона тогда даже не мечтала. На репетициях выкладывалась по полной, а после, когда прочие девушки разбегались по домам, задерживалась в театре, чтобы посмотреть, как «точится» великолепная Элизабет на индивидуальных занятиях с Джабраэли. Элизабет… для Моны она была чем-то запредельным, существом из другого уровня реальности. Пусть хореограф и кричал на неё, точно на девчонок из кордебалета: «Хватит ногой чесать! Вынь плечи из ушей!» Элизабет в ответ только улыбалась. И эта улыбка казалась Моне ослепительной.
В тот вечер Элизабет на сцене была не одна. А в зале присутствовал единственный зритель – высокий мужчина с длинными белыми волосами, стянутыми чёрной лентой.
Джабраэли ставил новый балет, в роскошных декорациях интерьеров столетней давности. В этой сцене героиня, попавшая на королевский бал с помощью доброй феи, знакомилась с принцем. Директор Королевского Театра был постоянным гостем на балах во дворце Менеса, но династия Вариона могла похвастаться чем угодно, кроме древности происхождения и проверенных временем традиций. В отношении этикета и общего оформления Джабраэли всегда был очень щепетилен, а потому попросил своего главного инвестора взять на себя и обязанности консультанта. Кто сможет оценить аристократизм и изящество бала лучше древнего князя-вампира?
Мона притаилась за занавесом правой ложи и с интересом разглядывала Эйзенхиэля, которого прежде никогда не видела так близко. Он смотрел на сцену, чуть наклонив голову набок, и молчал. Джабраэли пытался предвосхитить реакцию зрителя по его лицу, но черты вампира не выражали ничего, кроме внимания. Когда оба танцора замерли и обратили к хореографу с консультантом вопросительные взоры, князь неторопливо встал, а потом одним стремительным движением, которое Моне из-за занавески не удалось даже хорошенько разглядеть, оказался на сцене. Идеальная акустика донесла до спрятавшейся балерины одну короткую фразу:
– Очень плохо.
У Моны перехватило дыхание. Как так? Элизабет была безупречна! Даже директор поглядывал на неё с одобрением! Да что он понимает в балете, этот!..
Но вампир обращался не к приме. С лёгкой усмешкой он стоял напротив её партнёра.
– Зачем вы целуете её руку?
Танцор бросил на хореографа осуждающе-высокомерный взгляд.
– Джабраэли приказал. Не знаю, откуда он эту дикость выкопал!
Директор показал строптивцу кулак и пробормотал что-то по-олтенски. Вампир театрально завёл глаза к потолку.
– Я вижу, вам неясен смысл этого действия.
Князь развернулся к Элизабет.
– Поцелуй с точки зрения магии – сам по себе ритуал.
Вампир приблизился к балерине таким летящим шагом, что Мона залюбовалась. Нет, Элизобарра не танцевал и не пытался танец изобразить, но двигался с врождённым изяществом лёгкого на ногу охотника.
– Конкретно этот, – князь с лёгким поклоном взял руку Элизабет в свою, – должен выражать восхищение дамой. Её красотой, влиянием или социальным положением.
Балерина сделала изящный полуреверанс, и юная ван Тирриен, наблюдавшая за этой сценой, вдруг поняла, какое именно движение предыдущего партнёра Элизабет казалось ей неправильным. Танцор подносил пальцы девушки к своим губам. Князь вместо этого склонился над её рукой, да так низко, что кончик его хвоста подмёл пол. Губы коснулись не основания запястья, а кончиков пальцев.
На один долгий миг всё и вся в зале Королевского театра замерло: Элизабет, с проступившим даже сквозь грим смущённым румянцем, её партнёр, озадаченно наморщивший лоб, Джабраэли, вскочивший со своего места с горящими глазами, и Мона за занавесом, ловящая смутное воспоминание. Однажды, когда она была ещё совсем ребёнком, дворец ван Тирриен посетил старый гвардеец, присягавший на верность ещё её деду. Совершенно седой, изрезанный шрамами и морщинами мужчина встал перед Моной на одно колено и взял её за руку. Девочка испугалась и попыталась спрятаться. А её отец приобнял вассала семьи за плечи и заставил подняться, с лёгким смешком сообщил:
– Теперь при дворе так уже не делают. Достаточно поклона.
– Я никогда не служил при дворе, – сухо отозвался старик, но встал и оставил Мону в покое.
***
– Ясно вам? – князь Элизобарра уже опускался в своё кресло, с сомнением оглядывая «принца».
– Д-да… – стремительные перемещения вампиров часто сбивали с толку людей, непривычных к общению с ними, и актёр всё ещё переводил взгляд с того места, где только что стоял почтительный Белый Рыцарь, на высокомерного франта в партере. – Кажется, понял.
Несколько дней спустя юная ван Тирриен получила свою первую роль – прекрасной феи, подарившей героине шанс на простое женское счастье в объятиях наследника престола. Узнав об аристократическом происхождении девушки, великолепная Элизабет приблизила её к себе, даже перевела в собственную огромную гримёрку и сделала своего рода наперсницей. Прима окружила юную балерину вниманием и заботой, щедро делилась секретами профессионального мастерства и… часами расспрашивала о князе-вампире. Тот факт, что ван Тирриены живут на родовых землях Элизобарры и по достижении совершеннолетия приносят присягу главе клана Вампиров, а не королю, привёл Элизобет в полный восторг.
– Так он… бывает у вас? В вашем дворце?
Закусив губу, Мона сокрушённо покачала головой. Было отчаянно стыдно, что она так мало интересовалась обстоятельствами, при которых давали клятву верности старшие братья. Помешанная на танцах девочка мало понимала в хитросплетениях взаимоотношений вампиров и их вассалов, да её это и не особенно касалось. Теперь всё намного проще, чем сто-двести лет назад. Отпрыски благородных семейств сами могут выбирать себе супругов и род занятий. Мужчины не обязаны становиться исключительно военными, а женщины – леди-управительницами при благородном муже. На самом деле клятва верности, скорее, формальность. Если князю что-то нужно от ван Тирриенов, как правило, это касается благотворительных балов или городских праздников, и он посылает улаживать дела своего секретаря.
– Тоже вампира? – оживилась Элизабет. Но Мона отрицательно покачала головой. Нет. Господин Зальц… обычный. Просто человек, не маг и даже не аристократ. Чиновник, каких полно в каждом муниципалитете.
– Это так странно… – Элизабет расхаживала по гримёрной, задумчиво барабаня пальчиками по губам. – Мне казалось, всё, связанное с ним должно быть каким-то… особенным. Волшебным.
– По-моему, князь Эйзенхиэль – архимаг, – осторожно сообщила Мона. – Я только не помню, в какой школе магии.
– Ты знаешь, – вздохнула прима, и взгляд её стал мечтательным, – он – настоящий князь, не то что нынешние. Когда он взял меня за руку, я… я почувствовала себя Принцессой. Не сценической, размалёванной гримом и в пропахшем нафталином платье, а благородной леди с двадцатью поколениями именитых предков. И эти глаза…
Щёки Элизабет алели, а Мона не знала, что и думать. У неё самой было много поколений именитых предков (гораздо больше, чем хотелось бы девочке, которую заставляли зубрить собственную родословную), и к клану Вампиров Мона всегда испытывала традиционное для ван Тирриенов уважение, но сам князь оставался для неё некой абстракцией, далёкой светлой фигурой на звёздном небе.
А потом с Элизабет случилось то, что случилось…
Когда Джабраэли предложил Моне занять вакантное место примы, она не нашлась, что ответить. Хореограф принял её потрясённое молчание за восторженное согласие и в тот же вечер пригласил инвестора на согласование кандидатуры новой солистки. Эйзенхиэль выкроил пару часов в своём графике и согласился.
Моне предстояло исполнить роль Зары, весьма характерную и в техническом отношении сложную. Танцевала она как во сне: пустая, без декораций, сцена, пустой зал и светловолосый мужчина в первом ряду. Его костюм из чёрного бархата превратил его в невидимку, только сложенные домиком бледные пальцы и узкое, по-волчьи удлинённое лицо выделяются в темноте, как луна на ночном небосклоне. Когда Джабраэли выскочил на сцену с перекошенным от гнева лицом, Мона даже обрадовалась.
– Стоп! Довольно! Хватит меня позорить! Ты двигаешься, как заведённая кукла! Мона, девочка, что с тобой не так? Или тебя подменили фейри?
– Не кричите на неё, – князь встал мягким движением хищного зверя, и Мона отшатнулась. – Юная леди и без того напугана. Оставьте меня с ней на четверть часа. Наедине. Потом попробуем ещё раз.
Мона вцепилась в директора мёртвой хваткой, но Джабраэли решительно отодрал её пальцы от пиджака и, хмыкнув, вышел, плотно прикрыв за собой дверь технического помещения. Несчастная ван Тирриен расслышала даже звук задвигаемого засова. Оставался ещё один выход – через зрительный зал. Но там, прямо посреди прохода, стоял вампир.
– Вы боитесь меня, – сказал князь, констатируя очевидное. – Почему?
Мона молча пятилась назад. Элизобарра не пытался приблизиться. Он только глубоко вдохнул, и на мгновение прикрыл глаза, будто раздумывая.
– Элизабет… вы боитесь, что с вами произойдёт то же, что и с ней.
Балерина несмело кивнула, хотя в интонации князя и не было вопроса.
– Вы полагаете, будто я что-то с ней сделал. Заколдовал, одурманил, погубил?
Первое слово вампир произнёс, стоя в партере, последнее – Моне на ухо. Девушка не заметила, как он переместился, вскрикнула и попыталась броситься прочь, но сильные пальцы удержали её за талию.
– Прошу вас! – взмолилась Мона. – Ван Тирриены всегда сохраняли вам верность!
– Это правда, – Эйзенхиэль выпустил девушку и, посмеиваясь, отошёл на несколько шагов. – И это одна из причин, почему род ван Тирриен неизменно сохранял свои земли и влияние, независимо от государственных переворотов и смены декораций на королевском престоле. У меня нет причин причинять вам зло, как не было причин вредить Элизабет. Напротив, я не меньше вас опечален тем, как всё обернулось. Она была великолепной танцовщицей и нравилась мне. Однако единственное, в чём я могу себя упрекнуть – я не предотвратил того, что произошло. Но я извлёк урок и постараюсь, чтобы с вами, милое дитя, подобного не случилось.
– Она влюбилась в вас, – всхлипнула Мона. – В тот день, когда вы показывали Арни, как целовать женщине руку, помните?
Элизобарра опустил взгляд и поправил манжет.
– Я… не стал бы называть чувства Элизобет таким возвышенным словом: «любовь».
Помолчав, он продолжил:
– Вы, Мона ван Тирриен, дочь благородной семьи, достойная высокого положения в обществе. Задумывались вы когда-нибудь о роли, которую можете сыграть в истории своей страны и своего рода?
Забившаяся в угол балерина затравленно замотала головой.
– Позвольте, я вам покажу, – бархатным голосом произнёс князь, и…
***
Свет и блеск. Мона стояла в дверях бального зала. Она хорошо знала интерьер этого дворца. Ван Тирриены были постоянными гостями на королевских балах. Вот только вводит её в зал не отец и не старший брат.
– Их величества король Николас и королева Мона! – торжественно объявляет распорядитель. Мона вглядывается в своего спутника. У него знакомое лицо. Знакомое, но такое… равнодушное. Прежде, бывало, Ники болтал с юной ван Тирриен. Как правило, о непринуждённой ерунде, но это всегда выходило весело. Теперь у него такой взгляд… кажется, он никогда больше не будет её смешить.
Пара медленно проходит через расступившуюся толпу. Школьные подружки Моны приседают в глубоких реверансах, так что не видно их лиц. Но даже от тщательно уложенных причёсок веет холодом зависти.
Губы начинают дрожать. Не выдержав, Мона вырвала руку у молодого короля и воскликнула, обращаясь к светловолосому мужчине в глубине зала:
– За что?!!
***
Полумрак сцены снова окутал её уютным покрывалом.
– Вы не тщеславны, – констатировал князь, задумчиво разглядывая девушку. – Не знаю, насколько это хорошо в вашем положении. Но будем работать с тем, что имеем. Впрочем, есть и ещё один вариант.
***
Летняя роща.
– Вы совершенство!
Прелестный юноша роняет ворох цветов к её ногам. Птицы выводят щемяще-нежные трели. У края поляны пасётся белоснежный конь с пышной гривой и кокетливо повязанным ленточкой хвостом.
– Моя богиня! – белокурый красавец опускается перед Моной на одно колено, почтительно целует её руку. Да, совершенство. В его голубых глазах такой неподдельный восторг, что невозможно не поверить.
Вот и Оливия ван Тирриен во время семейного круиза по Золотому побережью поверила в сказки Волшебных Холмов. Больше её никто никогда не видел.
Мона спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
***
– Ну-ну, – князь Элизобарра обнял всхлипывающую девушку и успокаивающе гладил по голове. – Нельзя быть такой впечатлительной. Скажите мне, Мона, чего вы на самом деле хотите?
– Верните Элизабет в театр, – не раздумывая, ответила благородная ван Тирриен. – Вы ведь можете. Вы всё можете!
– Боюсь, что нет, – мягко возразил князь. – И дело даже не в Джабраэли. Два дня назад я скрепил договор между Элизабет Бове и леди-вампир Тэллой. Ваша прима стала трэллом. Возможно, она всё ещё будет танцевать, для хозяйки или её гостей, но сцена Королевского театра для Элизабет закрыта навсегда.
Это известие потрясло Мону, она даже плакать перестала.
– Но… почему?
Элизобарра уселся на край сцены. Одинокий софит освещал его лицо будто светом Луны.
– В двух словах не ответишь. Но если коротко… Элизабет вышла из очень простой семьи. В Королевский театр она пробилась исключительно благодаря своему таланту, к тому времени уже достаточно огранённому. Но до этого бедняжке пришлось пройти путь весьма тернистый, если вы понимаете, о чём я.
– Не понимаю, – озадаченно ответила девушка, присаживаясь рядом.
Князь поглядел на неё и ласково улыбнулся.
– И слава всем богам за это. Скажем так, Элизабет всегда хотела стать частью высшего общества. Её мечта сбылась. Не совсем так, как она того ожидала, но тем не менее – сбылась. Для этого потребовалась определённая… смелость. Я уважаю её в людях, поэтому и не отказал Элизобет в её просьбе, хотя, как правило, я не приветствую практику кровных трэллов среди своих подданных.
Мона обдумывала слова князя и болтала ногами, опущенными в оркестровую яму. Всё это было… странно, но страх постепенно отступил. Она даже не вздрогнула, когда князь вкрадчиво спросил:
– Вы так и не ответили, дитя моё, о чём мечтаете вы. Не для Элизабет – для себя.
– Я хочу танцевать, – не задумываясь ни на секунду, выпалила Мона, смело глядя в по-волчьи узкое лицо вампира.
Эйзенхиэль взял её за руку и произнёс:
– Так танцуйте.
***
Демонстрационный кристалл декоратора так и остался на складе, но он сегодня и не нужен – тёмный фон только выгоднее подчёркивает изящество фигурки в белом. Арабеск, пируэт, кошачье па – словно бабочка она порхает от одного источника света к другому, будто не в силах выбрать.
– Брависсимо! – шепчет директор театра, и не совсем ясно, кого он имеет в виду. – Как вам это удаётся, князь? У неё выросли крылья! У меня по сцене летает настоящая фея!
– Она гораздо лучше, – улыбается князь поверх сложенных домиком ладоней. Балерина ловит его взгляд и улыбается в ответ. Направленный поток чистого счастья самовыражения переполняет вампира ментальной энергией. Её так много, что он не в состоянии её полностью поглотить. Ван Тирриены – талантливое семейство. Но это их дитя – настоящий деликатес. На Джабраэли всегда можно положиться – чутьё талантливого хореографа не оставит своего крупнейшего инвестора голодать.
335 г. от осн. Сообщества, Менес
Звук поворачивающегося в замочной скважине ключа вывел Мону из задумчивости. Она вскочила, внутренняя дверь, ведущая в соседнюю гримёрку, отворилась, и Макс, успевший уже отделаться от поклонниц, заключил партнёршу в жаркие объятия. Несколько минут протекли, заполненные поцелуями и редкими восторженными вздохами.
После памятного предпоказа «Князя Барро» Джабраэли провёл с Максимилианом воспитательную беседу. Теперь, когда пару сценических вампиров ожидал счастливый финал, хореограф подумывал о смене исполнителей. Всем известно, что реальная страсть, перенесённая на сцену, выглядит смешно и жалко. Быть может, Максу стоит примерить светлый парик.
Оветри был всё ещё в гриме вампира, а то Джабраэли испугался бы, увидев, как он побледнел. Но отвечал актёр невозмутимо.
Пусть ему дадут шанс. Роль князя Барро гораздо более характерная. Разве с ней справится классический герой-любовник Арни? Макс профессионал в конце концов, он умеет отделять сцену от жизни и так далее, и так далее…
Сомнения по поводу Арни терзали и самого Джабраэли, именно поэтому он и завёл этот разговор, вместо того, чтобы просто объявить актёрам о смене ролей. К тому же, такой шаг сильнее, чем введение пары новых сцен, оттянул бы премьерный показ, а это означало дополнительные убытки.
Максимилиан получил свой шанс и воспользовался им сполна. На сцене он был безупречен: идеальный баланс эмоции и техники, нейтральный взгляд во время поклона. Но за кулисами, за запертыми дверями – это было его время. Роман Максимилиана Оветри с прима-балериной набирал обороты и уже вызывал некоторое беспокойство у семейства ван Тирриен.
Макс усадил возлюбленную на туалетный столик, безжалостно смахнув баночки и флаконы. Мона рассмеялась и прикрыла глаза, томно подставляя открытую шею под губы «вампира», но более решительные притязания пресекла.
– Разве ты не торопишься на какую-то встречу, милый? Ты вчера говорил.
Макс пробормотал что-то невнятное в её волосы, но Мона явно была не настроена на игривый лад, так что он отступил, позволив ей спрыгнуть на пол, и принялся собирать разбросанную по полу косметику.
– Да, с братом, мы собирались поужинать в «Старом Менесе». Хочешь к нам присоединиться? Я буду просто счастлив представить тебя члену семьи.
– Может быть, в другой раз, – она забрала у него баночку с очищающим лосьоном и принялась удалять грим. – Сегодня я тоже занята: обещала зайти к Элизабет.
В зеркале Мона заметила, как Макс плотно сжал губы, и в очередной раз задумалась, почему он так болезненно воспринимает её визиты к подруге. По иронии судьбы, после того, как Джабраэли вышвырнул Элизабет из труппы, только Мона, занявшая её место, не отвернулась от старшей подруги. Да ещё Макс заступался за бывшую приму. Правда, только в словесных перепалках с директором, саму Элизабет ни разу не навестил. Впрочем, их отношения не выходили за границы профессионального общения, так что удивляться не приходилось. Откровенно говоря, Элизабет вообще мало кому нравилась, но в случившемся с ней Макс упрямо винил коварство и магию вампиров.
– Сегодня Элизабет знакомит меня с женихом, – сообщила Мона.
Макс забрал у неё пузырёк и тоже занялся гримом.
– Вот как… выходит замуж за вампира?
– Нет, – Мона обняла любимого, и заглянула в зеркало, с удовольствием убедившись, как быстро смягчилось выражение его лица. – За человека. Кажется, он иностранец.
– Что ж, – Макс нежно поцеловал партнёршу в губы. – Передай Элизабет, что я за неё страшно рад.
***
Мало кто за пределами обители Волчьей Матери знал, что лунный лекарь, активно практиковавший герудотерапию, брат Оветри – низший вампир. Но ещё менее известным фактом было то, что для ведущего актёра Королевского театра Оперы и Балета брат Оветри – просто брат.
Некоторое время человек и вампир молча сидели по разные стороны стола, разглядывая друг друга. Они не виделись уже очень давно. Но Макс был влюблён и счастлив, а потому заговорил первым:
– Я почему-то думал, что ты придёшь в этой вашей серебристой сутане.
Брат Оветри, в миру носивший имя Валентин, улыбнулся.
– За пределами монастыря я не обязан её носить.
– В отличие от чёрного костюма вампира? – хмыкнул Макс.
Молодой носферату разглядывал собеседника с таким задумчивым видом, что показался Максимилиану не младшим братом, сущим ребёнком по меркам долгоживущей расы, а настоящим древним вампиром.
– Если честно, это единственная светская одежда, которая у меня есть, – признался вдруг Валентин и улыбнулся, сразу сделавшись обаятельным мальчиком, которого помнил Макс. Было время, когда младшему Оветри доставалось по шее за чересчур привлекательные ямочки на щеках. И маленький вампир, уже тогда куда более сильный, чем старший брат, терпеливо сносил трёпку, лишь жалобно заглядывая в лицо Максу тёмно-карими глазами. При этом воспоминании танцору стало вдруг невыносимо стыдно.
– Я… очень рад видеть тебя, – смущённо сказал он. – Ты совсем не изменился.
Вампир собирался что-то ответить, но в этот момент припозднившийся официант положил, наконец, перед ними меню, и оба брата погрузились в его изучение.
– Мне очень понравился балет, – сказал Валентин. – Спасибо, что прислал билет. И девушка у тебя такая красивая!
– Она не моя… – Макс отложил папку меню в сторону, – девушка. Это только сценический образ, понимаешь? Я ведь на самом деле не князь-вампир, – грустно закончил танцор.
– Она тебя тоже, кажется, любит, – заявил бестактный брат, жестом подзывая официанта обратно. – Если поженитесь, мама будет просто счастлива. Она очень переживает за тебя.
Макс ощутил лёгкий укол раздражения, но потом до него дошёл смысл сказанного.
– Вот как вы… это делаете? Ничего не утаишь!
– Да вы не особо и стараетесь. Особенно она. Когда прикасаетесь друг к другу, у обоих ауры просто вспыхивают. Приятный… – он пошевелил в воздухе пальцами, подбирая слово, – аромат.
– Аромат чего именно? – вежливо уточнил подошедший официант.
– Горький вермут, – сказал Валентин. – С полынью. Солёный миндаль и оливки. Бифштекс с кровью. Без гарнира.
– Олтенский салат, – пробормотал Макс, изрядно озадаченный тем, что его юный брат, к тому же, монах, так уверенно заказывает настолько крепкий аперитив. Причём, судя по всему, ему это не в первый раз. – Запечённую рыбу. И… воды.
Официант сделал в блокноте пару росчерков и доверительно наклонился к Валентину.
– Молодого оленя только-только привезли. Не желаете бокал? Кровь ещё тёплая.
– Несите, раз тёплая, – вздохнул вампир. – Воистину Менес не зря называют городом соблазнов.
Официант радостно поклонился и тут же исчез.
– Это в семинарии тебя научили пить? – осведомился Макс как мог невозмутимо.
– Поверь мне, это далеко не худшее, чему меня там научили, – печально отозвался Валентин.
– В том числе – лечить людей? – смягчился танцор.
– Да… и это тоже, – вампир взял бокал, наполненный кровью, и медленно пригубил.
– Мама писала, ты надолго задержался у неё этой зимой. У неё проблемы со здоровьем? Поэтому ты?..
Валентин кивнул.
– Макс, она так постарела! И совершенно себя не бережёт. Ходит абы в чём, питается абы как! Представляешь, все деньги, что ты ей посылал, она кладёт в гномий банк, под проценты. На дом, говорит, копит. Для тебя. Чтоб ты женился, наконец. А то, мол, за такого бобыля, как ты, ни одна приличная девушка с приданым не пойдёт.
Максимилиан, рассеянно ковырявший вилкой в салате, потрясённо замер.
– Я… я этого не знал.
– Ты бы навещал её хоть иногда, – вампир осушил бокал последним большим глотком, промокнул губы. На крахмальной ткани осталось красное пятно.
Максимилиан нервно разгладил салфетку у себя на коленях.
– Как-то не думал, что ей это нужно. Ты ведь всегда был её любимчиком. Она всегда была на твоей стороне. Знаешь, я тебя за это в детстве так ненавидел!
– Знаю, – тихо ответил Валентин, отводя взгляд. Ему принесли бифштекс, но он не торопился браться за нож. – А ещё за то, что твой отец вас бросил, когда появился я.
Макс тоже отложил приборы в сторону и уставился на брата.
– И… как давно ты начал это понимать? – спросил он, наконец.
– Сколько себя помню. Больше всего на свете я жалел, что мама загуляла не с высшим. Будь я красноглазым, меня забрали бы на воспитание, и тогда, возможно…
– И тогда у меня не было бы долгоживущего брата, – резко оборвал его Макс.
– Зато, вероятно, был бы короткоживущий отец, – пожал плечами Валентин.
– Когда-то, когда мы были детьми, и тебя дразнили крысёнышем и мышиным ублюдком, а нашу мать… и того хуже, я в самом деле так думал. И теперь очень жалею об этом.
– Я помню, что ты сам никогда меня так не называл, – Валентин подпёр щёку рукой и снова улыбнулся. – Я был тебе за это так благодарен!
– Я этой благодарности не заслужил, – признался старший брат. – Просто однажды мама, услышав ругательство в твой адрес, съездила меня по губам и пообещала выгнать из дома, если ещё раз услышит подобное.
Валентин кротко вздохнул и принялся за еду.
– Со временем я понял, что если бы отец нас действительно любил, то никогда бы не бросил. Даже из-за тебя, – сказал Максимилиан.
– Ты очень повзрослел, – серьёзно заметил Валентин. – Это хорошо.
Максу всё сильнее казалось, что из них двоих повзрослел вовсе не он.
– Что там с вами делают, в этой семинарии? – озабоченно спросил он.
Вампир беспокойно заёрзал на стуле.
– Ну, знаешь, всякие штуки. Магия, в основном. Немного истории и прочей муры… Расскажи лучше о себе. Ну, то есть, я видел афиши и твой портрет в фойе, так что знаю, какая ты теперь знаменитость. Как ты… помимо театра?
– Помимо театра? – Максимилиан растерянно рассмеялся. – А больше у меня ничего нет. Строгая диета, примерки и грим, нескончаемые тренировки, репетиции… по вечерам выступления. Свободного времени – часов пять-шесть в неделю, в общей сложности. Отпуска у Джабраэли не допросишься. И, кстати, если собирать на дом такими суммами, как я отсылал матери, то на жилище, в которое не стыдно будет ввести Мону ван Тирриен, скоплю как раз лет эдак через… тысячу.
Валентин заёрзал ещё беспокойнее.
– Раз уж ты об этом заговорил… вообще-то, я уже купил тебе дом.
Макс закашлялся, подавившись рыбной костью.
– Ты… что?
– Вообще, конечно, не столько тебе, сколько маме, – затараторил младший брат. – Записал просто на твоё имя, ну, ты же знаешь, как она беспомощна во всяких юридических вопросах…
Из-за отворота чёрного пиджака появился пухлый конверт и перекочевал на половину стола Макса. Танцор долго не решался открыть его, но любопытство взяло верх. Старший Оветри погрузился в изучение документов, младший потягивал вермут.
Наконец Макс откинулся на спинку кресла и с непередаваемым выражением лица воззрился на брата.
– Три этажа, конюшня, озеро, парк и четыре моста. Это не дом, а настоящий дворец.
– Н-ну… знаешь, это, конечно, не резиденция ван Тирриенов. Новострой, и отделка довольно скромная. От столицы далековато. Правда, в соседнем городке есть стационарный портал, так что при желании…
Максимилиан аккуратно сложил документы обратно в конверт и отпихнул его от себя на середину стола.
– Откуда у тебя такие деньги?
Валентин почесал нос и тяжко вздохнул. Макс сжал губы и нахмурился.
– Вот так и знал, что ты к этому прикопаешься. Ты всегда был та-акой дотошный, аж зло брало.
– Ну ещё бы, – сквозь зубы процедил старший брат. – Во что ты вляпался?
– П-понимаешь, – вампир вертел в ладонях бокал, преувеличенно внимательно разглядывая зеленоватую жидкость на дне, – меня тут… неожиданно повысили. И жалованье выплатили за год вперёд. Плюс кое-что ещё было… моё расписание не намного свободнее твоего, тратить и некогда, и некуда.
Макс побледнел.
– Ты… можешь ещё отказаться? Сделка по дому свежая, можно успеть ещё завернуть…
– Зачем? – удивлённо поднял голову молодой вампир.
– Валентин, я ведь не полный идиот. За год вперёд платят только контрактникам-военным. Ты с ума сошёл? Ну какой из тебя полевой врач?
– Я буду аббатом, Макс, – сообщил вампир, не глядя на брата. – Меня назначили настоятелем монастыря.
Танцор недоверчиво сощурился.
– Сдаётся мне, малыш, ты врёшь.
– Это правда, – снова вскинул голову младший Оветри. – Предыдущего настоятеля перевели в другое место из-за… изменившихся обстоятельств. Мою кандидатуру посчитали самой подходящей.
– Валентин, по счёту вампиров ты даже не совершеннолетний. Какое аббатство, что ты мелешь?
Молодой носферату снова почесал нос и вцепился в бокал.
– Сделали маленькое исключение. Мастер Йош за меня поручился. Я уже принял трансформу, а это считается главным. Я даже мог бы вступать в права наследования, если бы нашёлся вампир, готовый мне что-то завещать. К тому же, церковь, к которой относится монастырь, принадлежит лучу Благостной Луны, полностью для короткоживущих. Меня, собственно, потому и выбрали: глаза карие и вырос среди малообеспеченных людей, так что в совершенстве владею северочеловеческим диалектом. А благословенную коверкаю, как не родной.
– Это где у нас такая церковь? – подозрительно осведомился Макс. – Лунная, и полностью для короткоживущих?
– На континенте, – ответил Валентин, не поднимая глаз.
Максимилиан сокрушённо покачал головой.
– Зачем тебе это, Валентин? К волчьей матери этот твой дворец! Без тебя мама совсем зачахнет. Она ведь души не чает в своём зубастике!
– Говорят, у нас нет души, – сообщил носферату, исподтишка поглядывая на брата. – Именно поэтому мы не отражаемся в зеркалах.
– Да плевать мне, кто что говорит! – воскликнул Макс. – Я понимаю, ты молод и жаждешь приключений, но на континенте… там к вампирам относятся совсем не так, как здесь, на островах. Поверь мне, я бывал там на гастролях не раз и не два, я знаю…
– Именно потому я туда и еду, – тихо сказал младший брат, судорожно сглотнув. А танцор неожиданно понял: Валентин сам боится своего нового назначения, хоть изо всех сил старается этого не показать. – Я не могу рассказать тебе всего, Макс… но я говорил с одним паломником, он…
Вампир смешался и замолчал.
– В общем, я еду, – сказал он вдруг нарочито решительным тоном. – А тебе теперь нужно позаботиться о маме. Уговори её как-нибудь сходить к ворожее. Я подлечил её, как мог, но, кажется, основная проблема там по женской части, по солнечной.
– Мы… будем тебя навещать, – грустно сказал Макс. – Летом, во время гастролей. В монастыре, наверное, стационарный портал найдётся? Я возьму Мону…
– Нет! – Валентин вскинулся всем телом и подался вперёд. – Ни в коем случае! Даже не пишите мне. И не вздумайте выходить за акваторию островов!
Его бледные щёки разгорелись лихорадочным румянцем. Но почти тотчас вампир успокоился.
– Впрочем, я думаю, скоро все внешние рейсы всё равно отменят, а порталы перенастроят.
– У нас двусторонний контракт с театром Тисы, – сообщил Макс.
Валентин только усмехнулся.
– Князь Элизобарра ни в жизнь не станет рисковать своим драгоценным хореографом. Уверяю тебя, Макс, гастролировать вы в этом сезоне будете не дальше Тандера. А ещё, знаешь, – добавил он нерешительно, – на нашем острове есть теперь по крайней мере один лазутчик фейри. Из ляшей. Он был у меня прямо в руках, – Валентин выразительно вытянул вперёд ладони. – И… всё равно в итоге я его упустил. Я хочу… сделать что-нибудь, что пока в моих силах. Чтобы Благословенные острова продолжали оставаться безопасным местом. И для вампиров, и для людей.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Четверг, 15 Дек 2016, 2:50 PM | Сообщение # 140 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) Элизобет
Интересно.
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Четверг, 15 Дек 2016, 10:39 PM | Сообщение # 141 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Триллве, о, спс. Я что-то вообще много опечаток вчера делала.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Воскресенье, 18 Дек 2016, 10:58 PM | Сообщение # 142 |
|
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Вот вроде глава и без особых действий, но не менее интересная. И она как крючок зацепляет на дальнейшие действия.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Понедельник, 19 Дек 2016, 8:54 PM | Сообщение # 143 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Морана ( ) Вот вроде глава и без особых действий, но не менее интересная.
Отрадно это слышать А то я по этому поводу переживала. Хотя меня и уверили уже, что нормально, и что постоянная напряжённая динамика утомляет. Я у себя на этот раз особо напряжённой динамики не припомню, правда, всё нивелируется отсылками к истории мира, но рада, что мнение о том, что эта глава получилась нормально - не единственное.
А то некоторые читатели могут быть не очень объективны
Цитата Морана ( ) И она как крючок зацепляет на дальнейшие действия.
Да, я старалась здесь именно это реализовать. Очень уж кстати пришёлся тут флэшбек об Элизабет. А у неё будет своя немаловажная, на мой взгляд, линия
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Четверг, 22 Дек 2016, 12:11 PM | Сообщение # 144 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) и что постоянная напряжённая динамика утомляет.
И сие факт.
Цитата Anevka ( ) А у неё будет своя немаловажная, на мой взгляд, линия
А вот это уже интересно. 
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Четверг, 22 Дек 2016, 8:40 PM | Сообщение # 145 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) А вот это уже интересно.
Да-а, очень мне история её нравится своей романтичностью и трагизмом. С радостью за неё взялась бы хоть сейчас, но по плану Мортимер. У него тоже интересно, но там больше времени надо на сосредоточиться, а перед новым годом со временем вообще никак.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Четверг, 22 Дек 2016, 9:14 PM | Сообщение # 146 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) а перед новым годом со временем вообще никак.
Именно!
мои книги
|
| |
| |
| Морана |
Дата: Пятница, 23 Дек 2016, 4:58 PM | Сообщение # 147 |
|
Магистр
Группа: Проверенные
Сообщений: 1119
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| А я надеялась к новому году в подарок будет еще глава.
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Пятница, 23 Дек 2016, 9:16 PM | Сообщение # 148 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Морана, эх... как повезёт, конечно, но что-то я сильно сомневаюсь. У меня расписание такое плотное, что просто жуть: мы даже на торжественное вручение ребёнку абонемента в боулинг не поехали, потому что организаторы сообщили поздно - мы уже не смогли найти окно в расписании.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
| Триллве |
Дата: Воскресенье, 25 Дек 2016, 1:47 PM | Сообщение # 149 |
|
Государыня ведьма
Группа: Проверенные
Сообщений: 6088
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Anevka ( ) мы уже не смогли найти окно в расписании.
Ты шо, уже министр? 
мои книги
|
| |
| |
| Anevka |
Дата: Воскресенье, 25 Дек 2016, 8:22 PM | Сообщение # 150 |
|
Шкодный техномаг
Группа: Проверенные
Сообщений: 5847
Статус: Offline
..:: Дополнительно ::..
| Цитата Триллве ( ) Ты шо, уже министр?
Я-то нет, но у ребятёнка по 2 раза в неделю: вокально-хоровой кружок, английский, чтение, математика, логика, танцы, и мы ещё планируем в бассейн. На танцах периодически выступления и отчётные концерты. За некоторые выступления дают плюшки: например, безлимитный доступ к радостям детского развлекательного центра. Вот по сумме заслуг нам ещё и абонемент в боулинг там презентовали. Физически некогда заехать забрать: сегодня, например, мы на фикси-шоу ходили.
Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
|
| |
| |
|
