Я стоял навытяжку перед столом премьер-комиссара и пережидал приступ начальственного гнева. Все по поговорке, затверженной намертво еще в пору зеленой курсантской юности: «Подчиненный перед лицом начальствующим вид должен иметь лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать оное». Жаль что лет мне уже слишком много, да и должность не позволяет этот самый придурковатый вид демонстрировать, а то… Остается только держать адекватную положению мину и кивать в такт. - Да я их…, да за такое…, да всем чертям в аду…. Самые цветастые эпитеты и обороты следует непременно запомнить - все же наш начальник начинал в порту, и что такое малый и большой морской загиб, знал не понаслышке. Вот там барон Фихте и приобрел привычку выпускать пар в ругани. На доклады подчиненных. Ругал, естественно, особ, фигурировавшие в бумагах, но для неподготовленного человека пятиминутное зверство господина премьер-комиссара над докладом было страшно. А как все казалось просто еще две недели назад…
Вызов к начальству, конечно, не добавляет хорошего настроения, особенно если он неожиданный. Но барон попусту и не вызывал. Так что не чувствуя за собой никаких грехов, открыл дверь в кабинет и кивнув, получил в ответ спокойное: - Заходи, Михель. Разговор вышел долгим. И дело оказалось хоть и понятным, но не самым простым. У премьер-комиссара был любимый племянник – Николай. Это в управлении знали не все, но многие. Барон сразу сказал, что помогать мальчику не станет, и пробиваться на тернистом пути служителя закона ему придется самому. Молодой человек слова родственника принял и понял, а потому засел за учебу. Истово и настойчиво. Да так, что стал на курсе лучшим, а в табеле общей успеваемости за все время и вовсе седьмым. Лучший на практике, усидчивый, внимательный, и в наблюдательности не откажешь. Веселил коллег тем, что умел свистеть. Любую мелодию на выбор. В общем - хороший парень, с неплохими задатками и приличным будущим. А потом ему исполнился двадцать один год. Премьер-комиссар тяжело вздохнул. - Свистеть он начал где угодно и через случайные промежутки времени. Даже по ночам и во сне! А к свисту добавилась необоримая тяга к посещению свадеб. И ладно бы он там просто ел! Или, на худой конец, пил. Он ведь с советами лез. В самый «подходящий» момент. А это драка, оттуда - в больницу, магическое и медицинское воздействие, освидетельствование и счет. Казна у нас хоть и не пуста, но и не бездонна, а когда один и тот же сотрудник попадает с похожими диагнозами в пятый раз за месяц… Барон скрипнул зубами: - Они прислали проверку. Думали - мы воруем. Почитали отчеты, побеседовали с врачами и забрали мальчика с собой. Чушь, мол, и лживый навет. Не бывает такого. Он приехал через неделю с очередным счетом из больницы. И письменной рекомендацией обратиться к хорошему черному магу. Мэтр Норент искал. И очень хорошо, но кроме общего фона на мальчике не было ничего предосудительного. Потому мне и нужен ты - Михель! Найди мне этого шутника. И уж мы придумаем, как его наказать! Обещаю! Дело не в том, что управление тратит много денег, и не в том, что мальчик – мой родственник. Это престиж полиции. Не может детектив, пусть и стажер, шляться по свадьбам с неуместными советами и свистеть в самый неожиданный момент! Я только кивнул и вышел. Приказ начальства не обсуждается. Тем более если ты – «нюхач». По табели, конечно, моя должность имеет более красивое и научное название, но его никто не помнит. Человек, способный по остаточной эманации найти источник магического воздействия, звался «нюхачом». И точка.
Документы, переданные шефом, я прочел. И не один раз. И на мальчика посмотрел. И с магами побеседовал, с Норетом, по старой традиции, мы рюмку чая распили. И оказался я со всеми своими знаниями, подготовкой и документами в тупике. Не было на мальчишке чужой магии. Проклятий, заклятий, наговоров и прочего. Он был чист. Ходил даже к ведунам и волхвам. Думал, может они, чем помогут. Глухо. Тогда начал ходить за парнем. Следом, почти постоянно. Мальчишку было жаль. Он страдал. Молча - без слез и крика, но это было заметно. Уходя утром на работу, он храбрился. Особенно по пятницам и средам. Откуда пошла примета о том, что эти дни лучшие для бракосочетаний, я не знаю, но… Стоило Николаю увидеть свадебный кортеж, и он срывался с места. Легенду продумывал быстро и легко, да и пробраться на свадьбу чаще всего не сложно - половина гостей друг друга видит впервые. А дальше у него начинались проблемы. Ладно, когда он прямо в мэрии начал насвистывать Марсельезу - обычные люди посчитали такое проявление патриотизма несколько неуместным и все. Ему повезло начать свистеть на свадьбе убежденных анархо-синдикалистов. После чего половина гостей радостно начала подпевать, а вторая кинулась в драку. Пока их разнимали, мальчику, естественно, попало. А я упустил момент!!! «Милого Августина» он свистел в церкви того самого святого и был побит возмущенными прихожанами, в особенности прихожанками, и клириками. Место еще выбрал такое, чтобы акустика помогла, и свист разносился от стены к стене волнами. С остальным было не лучше. Советы молодым и их гостям Николай давал на грани пошлости и приличия. А потом плакал. Ночами, в больнице, отходя от наркоза и лечебных заклятий. Плакал от бессилия и невозможности противостоять недугу. И тогда я, упустивший к этому времени момент уже не раз и не два, привел напарников. Надоело смотреть на мучения парня. Вдвоем они его удержали. Все же Жером и Генрих честно отслужили в парашютистах. А воздействия снова не было. Николай был мрачен, а я злее некуда. В крайний раз мы его отпустили. Генрих лишь страховал парня. А я «нюхачил». И у меня вышло! Вышло, с пятой попытки! Эти хитрецы перехитрили сами себя. След вел далеко и был странен, но он был.
Пришлось идти на поклон к Норенту и, естественно, с двумя зверями. Не для жертвоприношения, хотя как посмотреть, если звери - на этикетке бутылки. Черный маг обладал таким же черным, как и сам, чувством юмора. И потому я вышел от него в образе черного же кота. Но «нюх» от этого стал только лучше, и свой шанс я не упустил. След неожиданно привел меня на городской рынок, по которому гуляла невзрачная, но благообразная старушка в черном платье с кружевным воротником. За собой бабушка с трудом и тяжкими вздохами тащила огромный саквояж с блестящим замочком на тонком кожаном язычке. Бабушке сочувствовали, помогали, сбавляли цену и даже поймали извозчика. От такси она отказалась наотрез. А я улучил момент и скакнул на подножку. И вот тут сработал ее саквояж. Меня затянуло внутрь и закрыло там. Благо, что старушка ничего не заметила. Ехали мы долго и добрались до детского приюта в пригороде. А там началось. Как только «старушка» сошла на землю и открыла рот, раздались такие команды, которые я со времен службы в армии не слышал. Досталось всем. И сволочам-подрядчикам, и деткам, и руководству, и попечительскому совету, и поставщикам, которые вынуждают даму лично ходить на рынок. Магичить на кухне они ее тоже, видимо, принуждали. Ну, то грехи мелкие, и не по нашему ведомству, а тем более - делу. Так что я мирно сидел в саквояже и слушал в оба уха. А потом старушка отправилась в кабинет директора… Это было… Не описать! Я был возмущен и, ругаясь, вспомнил все возможные обороты барона Фихте. В том числе, и про бесов. А эти, с позволения сказать, педагоги… Учет они, видите ли, ведут, вышиванию. Ну да с таким директором… Со стороны, конечно, все прекрасно. Козьма Рогвальдович член городского совета, советник городского головы, кавалер ордена Святой Цицилии второй степени. Сама королева учреждала, сама же списки награжденных утверждала. А еще Козьма Рогвальдович премию получил от герцога Гранжи и губернатора провинции. «За отменные успехи в деле народного просвещения». И медаль соответствующая: серебряная на алой ленте. Весь в делах и заботах. То у него общественные слушанья, то прием со сбором средств, то вот приют. Вот только не зря я «нюхач». Козьма Рогвальдович пах тут, среди своих, точь-в-точь как мэтр Козимо. Который чистокровный бес. А еще известный в ночных кругах нашего города карточный игрок, а если быть совсем точным - шулер. И ростовщик. Скольких он до полного разорения за карточным столом довел? А сколько дурных шуток сыграл с проигравшими? Бог весть, нам, скорее всего, только четверть и известна. Сколько мэтру должны и за что - знает только он. Найти бы его черную книжку. Мечты-мечты. И ведь не боятся никого и ничего, совсем страх потеряли, черти, в своем приюте. Какое там чтение мыслей, маскировка, подделка документов. Все говорится прямо и открыто. И ведь точно знают, что я с проверкой, но не знают от кого. И не стесняются. Право, на воровской сходке и то конспирации больше, чем у этих воспитателей подрастающего поколения и садовников юных душ. А главное даже не в том, что они издеваются над несчастными обычными людьми, они же из дивного народца лепят такое, что и сказать-то стыдно. Воспитатели, чтоб их…
На написание подробного доклада у меня ушло три дня. А как же иначе? Пока все опишешь, нужные параграфы и статьи приведешь, дашь правовую оценку. Вот время и набежало. Николая я рекомендовал на это время посадить под арест и носить беруши. Пусть делом в камере занимается, или выспится хотя бы спокойно. Барон Фихте читал мой доклад уже второй раз. После того как закончил бушевать. И мрачнел все больше. - Ты понимаешь, что принес, Михель? - Да, экселенц! - Если мы пустим это – барон указал на мой доклад, десять страниц, между прочим, аккуратно исписанных и сшитых, – в дело. - Фихте вздохнул. – Поднимется такой вой и шум, а кресла зашатаются так высоко, что пока разберутся не один год пройдет. А дети страдают. - Так может? – сам себе не веря, предложил я. - А цена? – Барон был серьезен. - Вы думаете, экселенц, ЕМУ понравится вот это? – А ты прав, Михель. Цена не важна. – И барон с простой немецкой фамилией Фихте ощерился как настоящий волчара. – Вызови ко мне Норента.
У железной кованной ограды детского приюта сухонький и немного сутулый старичок оказался как бы случайно. И в ворота он вошел спокойно. Вместе с грузовичком, везущим снедь на кухню. Перекинулся парой слов с кухарками, потрепал по голове поварят. Угостил их конфетами. Прошел, никем не замеченный, по коридорам. Заглянул в классы. Послушал учителей и ответы учеников, чему-то своему покивал, и улыбнулся, глядя на гирлянды из яблок и снежинки на окнах. У елки в большом зале надолго остановился и внимательно ее осмотрел. Только тут, кажется, остался, доволен. И лишь теперь отправился в директорский кабинет. Секретаря старичок аккуратно отодвинул от замочной скважины и, велев молчать, приказал: - Три чая в кабинет господина директора. Цветочный, красный и черный с лимоном. Заварного у вас нет - киньте в кружку три пакетика. Секретарь, повидавшая на своем веку не одного начальника, неожиданно сделала правильный книксен и удалилась выполнять просьбу.
- Вы совсем там очумели, любезная Хелен? Мою подпись на чеках подделывать, вдруг я не узнаю? А часть денег на питание пускать в оборот и на проценты устраивать «турниры» по пакостям между воспитанниками? Награждать от моего имени победителей… Кузьма Рогвальдович изволили гневаться, по банальной причине. Госпожа Хелен оказалась патологической клептоманкой. Именно это и привело ее сегодня в кабинет директора. Будь клептомания наигранной, она бы догадалась поделиться, и разноса удалось бы избежать, но увлечение старой феи уже переросло предел терпения директора и вот. - Да я, между прочим, детей воспитываю… - пошла в атаку Хелен. Потому на открывшуюся дверь и вошедшего старичка внимания никто не обратил. - Вы продолжайте, продолжайте, - махнул тот сухонькой рукой. - Если вы Санта-Клаус, то мы сейчас заняты! – напустилась на деда Хелен. – И подарки еще не готовы. А Козьма Рогвальдович, увидав старичка, упал в кресло и как-то оплыл, будто из его тела выпустили весь воздух. - Подарки, значит, не готовы - все детей воспитываете? Новые веяния внедряете, деньги воруете? Вместо дивного народа гремлинов с гоблинами выращиваете? Вместо положенных принцам и принцессам фей-крестных у вас почему-то ведьмы с троллями получаются? А фейри с единорогами вы во что превратили? Где это видано, чтобы из них вампиры с ограми получались? А все почему - потому что модно! – передразнил дед кого-то неизвестного. А его ласковый голос неожиданного прозвучал приговором. И только появление секретаря с чаем отсрочило его. - Но ваше величество, - пискнул бес тихим тонким голосом. - Что мое величество? – еще ласковее спросил дедушка. – Тебя сюда зачем отправили? - Детей воспитывать и сказки беречь! – быстро отрапортовал Козьма Рогвальдович. - Помнишь еще? - удивился старик. – И чего ты тут устроил? Дети про сказки забыли, взрослые только кривятся, а конец счастливый где? Где я тебя спрашиваю? Ты должен творить волшебство! И учить волшебству! А вы тут карманы набиваете. - Но ваше величество… - возопила Хелен до которой, наконец, дошло кто перед ней. - Мое. Величество. Недовольно. – Слова звучали глухо и тяжко как удары колокола. Своей властью возвращаю все, как было! Вас тут не было! Сказки да станут сказками! А детям я нормальных воспитателей найду. И старик вышел, тихо прикрыв за собой дверь. На столе остался письменный прибор «Ведьма верхом на черте». А со стены над директорским столом недобро смотрел на них с портрета Его Величество король Оберон. Повелитель Осеннего Двора. Вот как ползу, так и отражаю!
Бабушке сочувствовали, помогали, сбавляли цену и даже поймали извозчика. От такси она отказалась наотрез.
А извозчики с таксистами за пассажиров не дерутся, тем паче у хлебного места, сиречь городского рынка?
А чего это господин проверяющий в докладе про
Цитатаkagami ()
гримуар с названием «Черные кошки и как их готовить»
ничего не написал? Критика, полагаю, все больше к персонажам относится? За Хельгу (она же Хелен) обидно, мне она как персонаж глубже показалась, изощреннее, что-ли. В общем, не согласная я с критикой в ее адрес, вот
Лично мне не хватило по большому счету двух вещей... Бесовщины было мало. И окончания не было вообще. Это и есть главная претензия. В целом, именно эту историю я понял как дописать. Остальные не цепанули.
Цитатаnahalenok ()
А извозчики с таксистами за пассажиров не дерутся, тем паче у хлебного места, сиречь городского рынка?
Естественно! Только это другая история, и как грамотно и красиво вставить эту миниатюру сюда, я не нашел.
Про гримуар ничего не написано. Потому что гримуар это все же сборник магических рецептов, или пособие по вызову демонов, а не кулинарная книга. Написано же, что ничего не боятся, бесчестные сволочи.
Цитатаnahalenok ()
Критика, полагаю, все больше к персонажам относится?
Критики как таковой нет, персонажи мне просто понравились. Самая главная моя претензия - нету концовки.
Цитатаnahalenok ()
За Хельгу (она же Хелен) обидно, мне она как персонаж глубже показалась, изощреннее, что-ли
Ну а мне вот для фантазии не хватило чего-то еще кроме саквояжа и окровавленного моргенрштерна. Короны? Фаты? Хрустальной туфельки? Розы в чайнике? Чтобы я за картинкой увидел действие и понял. А Ленка-то ого-го!!!
Цитатаnahalenok ()
В общем, не согласная я с критикой в ее адрес, вот
А я не критикую. Я показываю, что мне увиделось за словами автора. Действиями бабушки. И не виноват, что у меня какая-то Шапокляк вышла. Оно как-то само.
Бардак тут, в городе волшебном, Уже дошло аж до доклада. Устроились на месте хлебном. Не те, кого там видеть надо. Не фей растят, а огров-троллей, Из сказок делая монету. Но тот, кто помнит не позволит Творить и дальше пакость эту.
Он входит, скромен и причесан, Не привлекая интереса. Он выведет путем вопросов На воду чистую всех бесов. Нет выше тут его закона - Счастливых сказочных финалов. Сердить не надо Оберона, Ведь он король, в большом и в малом. А конкурс памяти Николая Лазаренко?
Написано же, что ничего не боятся, бесчестные сволочи. 
Я показываю, что мне увиделось за словами автора. Действиями бабушки. И не виноват, что у меня какая-то Шапокляк вышла. Оно как-то само. 
