Тропическая ночь пришла, как всегда, внезапно – казалось, что чёрное покрывало упало на небо. Хотя, стоило отдать должное, света от звёзд было намного больше, чем в его родных широтах. Уильям сидел на песчаном берегу, его трясло. То ли от ветра, продувающего насквозь всё ещё мокрую одежду, то ли от запоздалого ужаса, в котором он тонул и захлёбывался снова и снова в бушующих волнах. Сейчас на поверхности воды была лишь небольшая зыбь, да маленькие барашки накатывали на берег. В голове мелькнула непрошенная мысль: «кто в детстве не мечтал стать Робинзоном» – Уильям подавил приступ истерического смеха. Подумав следом, что всё же было бы неплохо использовать книжный опыт, он тут же выругался. Ну да, в эпоху Робинзона корабли были деревянные, обломки корабля и даже сам корабль вполне могло отнести к тому же берегу. А стальная громада, на которой плыл Уильям, уже вполне благополучно лежит себе на дне морском. Потом он подумал о других выживших. На корабле путешествовало несколько тысяч людей – мог же кто-то ещё выплыть. Уильям огляделся – не видно было ни зги. «Прекрасно, если на меня нападёт хищник, то я об этом узнаю, только когда он начнёт меня грызть». С другой стороны, подумал он, это же остров, здесь не должно быть хищников. Уильям был уверен, что это остров. Он хорошо представлял себе маршрут их океанского лайнера – до большой земли были тысячи километров, ни один шторм не мог снести их так далеко. С другой стороны, он не помнил и о том, что здесь есть какие-то острова. Решив с утра всё же осмотреть местность, он отполз чуть выше линии прилива и свернулся калачиком на песке. «Ну да, если за ночь меня здесь не сожрут» - мелькнула напоследок мрачная мысль. Уильям махнул на неё рукой и провалился в сон. Утренняя прогулка по берегу ничего не дала. Ни живых, ни мёртвых людей не было. Песчаный берег тянулся вглубь метров на тридцать – дальше появлялись редко стоящие пальмы и незнакомые деревья, постепенно переходящие в настоящие заросли ближе к середине острова. К счастью, уровень земли явственно поднимался от берега, так что земля была не заболоченной, и жутких мангровых джунглей здесь не наблюдалось. Желудок, совершенно пустой после того, как Уильям, наглотавшись морской воды, мучительно его опустошал, в очередной раз напомнил о себе. Скептически осмотрев ни разу не кокосовые кривые пальмы, он обратил внимание на незнакомые деревья. Некоторые из них были вполне крупными, а на ветках висели небольшие плоды, с прикрепленной сверху серой коробочкой. Они оказались мягкими и очень сочными. Коробочки расколоть не получилось, поэтому Уильям их просто выбрасывал. Не найдя пока другой альтернативы, он набрал в рубашку побольше плодов и отправился в свою первую исследовательскую экспедицию. Вокруг острова он обошёл меньше, чем за полдня – тот оказался почти круглым. По его подсчётам получалось, что диаметр острова составляет от семи с половиной до восьми километров. Его родной город, и то, был больше. Усмехнувшись этой мысли, Уильям решил всё же рискнуть пройти вглубь острова. На берегу ему не повстречалось ни следов хищников, ни вообще сколько-нибудь крупных животных. Лишь птицы гнездовались на этом острове, да ящерицы сновали туда-сюда по песку или грелись на камнях. Таким образом, причин опасаться диких зверей у него вроде бы не было. Снова подкрепившись фруктами, он надел обратно рубашку и направился к зарослям. Он очень надеялся найти в лесу хоть какую-нибудь мелкую живность – исключительно фруктовая диета его не вдохновляла. Конечно, можно постараться отыскать птичьи гнезда. А ещё на берегу ему попадались вполне упитанные ящерицы. Впрочем, чтобы что-то приготовить надо ещё развести огонь – Уильям старался пока не думать детально о том, как именно он будет это делать. Самое же досадное было в том, что у него не было с собой абсолютно никакого инструмента. «Правильно, зачем мне нож на поясе на борту круизного лайнера» – горько думал он, огибая деревья, с которых он теперь в лучшем случае может обломать не очень толстые ветки. Глядя под ноги, чтобы не наступить на змею, Уильям не спеша продвигался к центру острова. Над головой иногда раздавался птичий щебет, по деревьям ползали те же ящерицы, только помельче – но зверей не было, даже грызунов. Уильям внимательно осматривался по ходу своего продвижения, стараясь замечать также и другие растения, которые могут оказаться съедобными. Кроме уже виденных им плодовых деревьев на берегу, здесь были и другие виды, но ничего съедобного он на них не обнаружил. Впереди между деревьями он заметил просвет. Это явно не противоположный берег, он не прошёл ещё и половины пути до него. Он пошёл в сторону просвета и вышел… на дорогу. Уильям недоумённо огляделся: через лес шла настоящая широкая дорога, выложенная из очень крупных камней. Уильям присел на корточки: камни были обтёсаны очень ровно, а швы между ними также были совсем небольшими, очень аккуратными и засыпаны сероватым песком, явно отличающемся от берегового. Уильям поднялся и задумался. Дорога шла наискосок от его первоначального маршрута, не доходя до берега. Значит, место, откуда она начиналась, должно быть близко. Определившись с направлением, Уильям шагнул на дорогу и пошёл в сторону берега, на который его вынесло волнами. Шагая, он размышлял о том, как странно эта дорога сконструирована. Кое-где он, конечно, видел, чтобы дороги до сих пор мостили камнем – но это была брусчатка, из мелкого камня. Гораздо чаще просто клали бетонные плиты. По дороге идти было намного проще, чем напрямик по лесу, поэтому очень скоро Уильям добрался до её начала и остановился в ступоре. Дорога обрывалась на ровном месте. Вокруг не было абсолютно ничего куда или откуда она могла бы вести. Не было даже поляны – точно такой же лес, с точно также стоящими деревьями. Чтобы быть уверенным, Уильям обошёл это место кругами. В какой-то момент ему пришла в голову мысль, что дорога может быть постройкой каких-нибудь древних людей – хоть это и звучало совершенно нелепо. Он начал присматриваться к земле, думая увидеть хотя бы следы от развалин каких-нибудь построек. Их не было. Вернувшись, после очередного большого круга на дорогу, Уильям испытывал только возрастающее недоумение. Выбирать, впрочем, не приходилось – он двинулся в обратном направлении. Солнце прошло уже половину своего пути после полудня. Следовало поторопиться, если он не хотел встретить совершенно чёрную местную ночь в лесу. Отделаться от мыслей о дороге, по которой он шагал, было непросто, но всё же Уильям снова начал обдумывать вопрос пропитания – нарастающее чувство голода способствовало. Уильяму вспомнилось, как в детстве он грабил беличьи кладовые. От этих воспоминаний желудок заурчал вдвое громче. С усилием переключившись с приятных воспоминаний на суровую реальность, он начал проверять все кустарники, росшие иногда неподалёку от дороги. Заглядывал под листья, перебирал ветки – но бесполезно, ничего съедобного он не увидел. В конце концов, он решил перед самым закатом присмотреться к птицам, может, у него всё же получится вычислить расположение их гнёзд. Вдруг, он заметил впереди что-то странное совсем рядом с дорогой. Он ускорил шаг, а потом побежал. Когда странный предмет приблизился, и Уильям смог его разглядеть, то ноги сами остановились. Он всё же подошёл вплотную, дабы убедиться, что глаза его не обманывают. Рядом с дорогой стоял камень. Огромный валун яйцевидной формы, чуть выше самого Уильяма, с очень гладкой серо-чёрной поверхностью. Одним краем своего нижнего основания камень касался дороги. Уильям обошёл вокруг него – камень был симметричным. Испытывая необъяснимое чувство тревоги, он положил на камень руку. Ничего не произошло: гром не грянул, из леса не выскочили воинственные дикари. На ощупь камень был… как камень – пальцами Уильям чувствовал очень мелкозернистую структуру поверхности. Никаких объяснений о его предназначении это всё равно не давало. Подавив столь же необъяснимый приступ паники, Уильям отступил и быстром шагом отправился дальше по дороге – до заката оставалось всего ничего. Оставшуюся половину пути он прошёл значительно быстрее, уже не отвлекаясь на кусты и другие растения. И довольно скоро он увидел, как деревья впереди снова смыкаются. Дойдя до конца дороги, Уильям не выдержал и расхохотался. «В конце концов, это просто отличная шутка!» Дорога обрывалась также внезапно, как и с другой стороны – вокруг всё также не было ничего, кроме деревьев. Качая головой, Уильям сошёл с загадочной дороги. У него было ещё много дел.
* * *
В небе бушевала гроза. Тропический ливень хлестал по крыше его скромного убежища. Как ни странно, вода почти не протекала – видимо, с четвёртого раза Уильяму всё же удалось сделать достаточно прочный настил из пальмовых листьев, уложенных в пять слоёв и сплетённых между собой. Первую его крышу смело первым же дуновением ветра, ещё до того, как извергнувшийся с небес водопад затопил всё вокруг. За прошедшие полгода, Уильям, наконец, научился более-менее прилично сплетать между собой жёсткие волокна, на которые он разбирал длинные пальмовые листья. Получавшимися верёвками крепилось всё его хозяйство. Стены он делал из самых длинных и относительно ровных веток, которые ему удавалось найти или отломать. Укладывая их в несколько рядов, он переплетал ветки между собой. Сейчас он был занят тем, что пытался обеспечить способ надёжно разнообразить свой рацион – он плёл сеть. Ещё в первый свой поход вокруг острова он заметил небольшую заводь, образовавшуюся за счёт изгиба береговой линии и небольшой скалы, стоявшей у самого берега и частично уходившей в воду. В ясную погоду Уильям с этой скалы часто видел в заводи довольно много всяких рыбёшек. Работа была крайне однообразной – огрубевшие от работы с жёсткими волокнами пальцы уже привычно вязали очередной узел, подтягивали его с разных сторон и проверяли на прочность. Механически повторяя одни и те же действия, Уильям слушал шум ливня. Мысли его часто возвращались к загадочной дороге посреди острова. Для чего она здесь? Кто её построил? Дорога не была прямой, она симметрично изгибалась буквой “S”. Зато её ширина была одинаковой на всём протяжении. Но это было практически всё, что он о ней узнал – более развёрнутые исследования Уильям себе уже позволить не мог. Не меньшую загадку представлял собой камень посередине дороги. На самом деле, он волновал Уильяма даже больше, чем дорога. По ней хотя бы можно было ходить, пусть даже это и не проливало свет на её происхождение и истинное предназначение. Валун же озадачивал. Вычислив с точностью до одного шага, что камень делит дорогу ровно пополам, Уильям уже не сомневался, что он поставлен там специально. Переборов неясное чувство тревоги, которое возникало всегда, стоило ему приблизиться к камню, он ощупал всю его поверхность. Однако, как и раньше, это не дало ровным счётом ничего. Через шесть дней он закончил саму сеть – ещё предстояло сделать длинные верёвки, чтобы за них держать её на плаву и тащить. А также кармашки для камней, которые утянут нижний край сети на дно. Аккуратно сложив своё изделие, он отправился искать самые длинные пальмовые листья, чтобы распустить их на волокна для верёвок. Продвигаясь по берегу, он снова и снова думал о загадке этого острова. Как могло получиться, что в век спутниковой картографии, этого острова не оказалось на карте? Как бы мал он не был, это всё же не просто скала в океане, которую могли и не отметить на обычной карте. Да ещё эта дорога с камнем. Как так получилось, что из большого количества людей на корабле его единственного отнесло к этому острову? Ведь даже спустя несколько дней после попадания сюда, он так и не обнаружил на берегу ни одного тела. Да и сам факт того, что их огромный корабль потерпел крушение, вызывал вопросы – океанские лайнеры такого класса строились специально, чтобы пережить любой шторм. Первые недели он надеялся, что появится спасательно-розыскная группа – не могут ведь они проигнорировать остров, невдалеке от места кораблекрушения. Но никто так и не появился. Вопросов было больше, чем ответов. Уильям уже и не надеялся получить их когда-нибудь. Заботы о собственном выживании оттеснили подобные размышления на задний план. Но полностью избавить от них так и не смогли.
* * *
Уильям проснулся от странного звука. Снаружи бушевал свирепый летний шторм – один из них притащил сюда его самого пять лет назад. Эти годы на острове подтвердили, что такие шторма здесь дело самое обыкновенное. Открыв глаза и вслушиваясь в ночь, он пытался понять, что же его разбудило. Посередине его убежища в специальном углублении, обложенном камнями горел небольшой костёр. С тех пор, как Уильяму после несчётного количества попыток удалось развести огонь, он не гасил его полностью ни разу. К счастью, пальмовая древесина прогорала очень медленно. Потрескивание огня, свист ветра, шум дождя – всё это были обычные звуки, которые Уильям уже давно не замечал. Должно было быть что-то ещё. И тут до него донёсся длинный низкий гудок. Уильям вскочил на ноги, пульс его удвоился в ту же секунду – это была корабельная сирена! Он беспомощно огляделся. Бешеный ливень не оставлял шансов разжечь на берегу новый костёр. Мелькнула мысль поджечь свой дом целиком, но это всё равно ничего не дало бы – даже костёр на самом берегу было бы плохо видно из-за дождя, а уж скрытый за деревьями его точно никто не разглядит, даже если будет смотреть только в эту сторону. Нужно было придумать что-то ещё. Уильям выскочил наружу и через две секунды промок до нитки. Он был готов пуститься вплавь до корабля – ещё бы знать где он. Со всех ног он побежал к берегу, а когда вой сирены раздался снова, то слегка свернул прямо на звук. Выбежав к воде, он вскрикнул от радости – сквозь пелену дождя виднелись красные габаритно-сигнальные огни корабля. Ночью в шторм расстояние было оценить трудно, но Уильяму было уже совершенно безразлично – он бросился в воду. Волны накатывали резко, старались сбить с ног. Когда воды стало по грудь и удерживаться на ногах стало невозможно, он поднырнул под очередной вал, и отчаянно заработал руками и ногами. Прибой оттаскивал его назад к берегу, но Уильям, не жалея сил, выкладывался целиком и полностью, понемногу продвигаясь к заветной цели. Сирену не выключали, и длинный низкий гудок было слышно даже под водой. Внезапно, над самой головой ударила огромная разветвлённая молния – и в её свете Уильям увидел длинный силуэт корабля. Напрягшись, Уильям остановился и, изо всех сил стараясь удерживать себя над водой, снова закричал. Через несколько секунд в ответ на этот крик на воде загорелся белый овал – на корабле включили прожектор. Уильям снова поплыл, стараясь поскорее добраться до спасительного светового пятна. Оно качалось на воде вместе с кораблём и двигалось из стороны в сторону – прожектор искал его. И вот он вплыл в круг света и замахал руками. Этот манёвр его чуть не утопил, потому что как раз спустя миг очередная волна накрыла его с головой. Но он вынырнул, и его риск был вознаграждён – световой луч больше не двигался, его увидели. Сбоку от него на границе светового пятна что-то плеснуло, Уильям увидел гарпунную стрелу, к которой был привязан толстый трос. Он схватился за него, обмотал вокруг руки и вцепился мёртвой хваткой. Когда его втащили на борт, то ещё несколько минут уговаривали разжать руки и выпустить верёвку.
* * *
Уильям сидел в кают-компании в обществе капитана и одного из его старших помощников, а также окружённый многочисленными людьми в гражданской одежде и свободными от вахты матросами. Сейчас, когда он отогрелся, вымылся, побрился и переоделся, то первым делом воспользовался возможностью от всей души поблагодарить своих спасителей. Они оказались экипажем научного судна, которое было направлено, чтобы проверить донесения нескольких капитанов об аномальных течениях в данных водах. Когда взаимные представления закончились, то ему подали полный горячий обед. Пока он насыщался, капитан приказал прекратить все расспросы потерпевшего, за что Уильям был очень благодарен. Он не ел такой еды уже пять лет – последние годы меню его хоть и разнообразилось, но по-прежнему запечённая рыба была событием, а жареная ящерица – деликатесом. Уильям старался есть цивилизованно, растягивая удовольствие, но очень быстро обнаружил, что подмёл всё подчистую. Смущённо потягивая слабенький грог, он кивал на разъяснения капитана и старшего научного сотрудника о том, как случилось, что их застиг врасплох шторм и двух человек смыло за борт. К счастью, тех двоих тоже вытащили, и они сидели здесь же. Наконец, сам капитан попросил Уильяма рассказать свою историю, и Уильям начал рассказывать. Поначалу, он не вдавался в детали, поэтому основная версия его злоключений оказалась, к удивлению для него самого, весьма короткой. Но что его действительно поразило, так это признание команды, что его остров не был отмечен даже на многочисленных и разнообразных научных картах этого судна. Они в свою очередь были поражены его рассказом о загадочной дороге со странным камнем посередине. Научная часть экипажа немедленно выразила желание детально изучить этот остров. Капитан согласился – он и сам был явно заинтригован – но уточнил, что это будет возможно только после того, как шторм окончательно утихнет. Никто не спорил. С учётом того, что, согласно уже проведённым наблюдениям, поведение течений здесь действительно отклонялось от ожидаемого, никто не брался предсказать сколько ещё продлится этот шторм. Уильям, в свою очередь, заверил, что за пять лет ни разу не видел, чтобы шторм длился больше двух дней. Через сутки с половиной после своего спасения, Уильям с командой, возглавляемой самим капитаном и старшим научным сотрудником, отправились на берег. Они предусмотрительно взяли с собой запасы еды и питьевой воды – сам Уильям все эти годы обходился фруктовым соком, который приноровился давить из всё тех же плодов орехового дерева. Когда они причалили, Уильям первым делом предложил пройти к своему убежищу и забрать те скромные запасы еды, которые у него имелись. Учёные с трудом сдерживали нетерпение, но всё же согласились – посмотреть на берлогу Робинзона им тоже хотелось. Впечатление, произведённое его жилищем на команду корабля, пожалуй, стоило как минимум части тех невзгод, что он здесь перенёс. Все, от матросов до учёных, стали смотреть на него с куда большим уважением. Костёр, разумеется, давно прогорел, две запечённые рыбины безнадёжно испортились, но орехи в корзине и фруктовый сок были в порядке. Команда забрала всё эти припасы с собой, после чего сделав несколько групповых и одиночных фотографий рядом с убежищем, двинулась, наконец, к таинственной дороге. По просьбе учёных Уильям повёл их сразу к ближайшему концу дороги. Когда же они её увидели, то их изумление, было явно куда более сильным, чем то, которое испытал Уильям в свой первый день на острове. Учёные бегали вокруг обрыва дороги как дети, капитан задумчиво осматривал дорожное покрытие, а матросы только качали головами. Поднимались те же вопросы, которые Уильям неоднократно задавал себе в течение своего вынужденного заточения на острове. Если руины зданий погребены под землёй, то почему не занесло дорогу? Если здания были построены из таких же примитивных материалов, что и убежище Уильяма, что могло бы объяснить их бесследное исчезновение, то почему дорога выглядит выполненной с помощью высокой технологии, или, как минимум, с помощью огромного количества труда? Наконец, капитан предложил отправиться посмотреть валун. Учёные на секунду прекратили споры – стало ясно, что про камень они уже забыли. Старший научный сотрудник, который тоже весьма скептически смотрел на споры специалистов из других наук о том, в чём они разбираются весьма поверхностно, эту идею поддержал, и команда отправилась по дороге до камня. Валун возвышался на том же месте. Как и ожидал Уильям, его форма, поверхность и вообще весь вид, вызвал у людей настоящий ступор. Оправившись, учёные забегали вокруг камня вдвое быстрее, чем раньше. На саму дорогу уже почти никто не смотрел. Капитан, самостоятельно оглядев камень и оценив метания научной братии вокруг него, сообщил, что это надолго, и приказал ставить временный лагерь. Они побеседовали о делах отвлечённых. Потом Уильям попросил рассказать ему о новостях во внешнем мире – капитан охотно поделился тем, что знал. Позже к ним присоединился старший учёный, который махнул рукой на коллег. Перевалило за полдень, разговор сам собой снова вернулся к дороге. И тут капитан задал Уильяму вопрос, который заставил того задуматься – он спросил, а доводилось ли ему пройти по дороге от начала до конца, ни разу не сходя с неё. В конце концов, Уильям был вынужден признать, что не может ответить однозначно, но ему кажется, что скорее нет, чем да. Капитан высказал предположение, что, если эта дорога находится здесь с какой-то конкретной целью, то возможно стоит пройти по ней от начала до конца, ни разу не сходя с неё. Старший научный сотрудник встретил это предположение скептическим хмыканьем, которое капитан невозмутимо проигнорировал – эти двое видимо давно работали вместе. Поскольку других предложений, реализуемых здесь и сейчас, никто выдвинуть не смог, капитан приказал сворачивать лагерь и двигаться к дальнему от корабля участку дороги. Разнообразия ради, команда, ведомая Уильямом, решила срезать по лесу.
Жить нужно так, чтобы стыдно было рассказать, но приятно вспомнить )
Наскоро убедившись, что второй конец дороги ничем не отличается от первого в плане обустроенности, команда выстроилась в начале дороги и предупреждённая строгим приказом капитана ни в коем случае не сходить с дорожного покрытия, двинулась вперёд. Возле камня все снова замедлили шаг, но окрик капитана снова погнал команду дальше. Уильям не мог не отдать ему должное в том, что касалось дисциплины. С компанией коротать время в пути было легко и приятно. Поэтому обрыв дороги застал врасплох даже Уильяма. Он огляделся и нахмурился – ему показалось, что деревья вокруг стоят иначе. Да и сами деревья вроде другие. Уильям подавил было растущее беспокойство – не так уж часто он здесь бывал, чтобы с точностью запомнить расположение деревьев. Но судя по отдельным возгласам, было похоже, что некоторые заметили то же самое. Нахмурившийся капитан приказал снова всем построиться в походном порядке и двигаться к берегу. На берегу их ждал сюрприз – лодки не было. Но и это было не самое худшее: ещё утром их корабль, стоявший на ближнем рейде, было прекрасно видно с берега – сейчас корабль исчез. Капитан приказал двум матросам пробежать по побережью в разные стороны высматривая лодку и корабль. А Уильям, тем временем, осматривал берег и не верил своим глазам. Тот берег, куда его прибило штормом, погубившим его корабль, берег, на который он чаще всего наведывался за пальмовыми листьями – он знал его до последнего дерева. Они были на другом острове.
* * *
Матросы задерживались. Первый прибежал только через полтора часа и рассказал, что они встретились с товарищем на другом конце острова, и для верности каждый решил пробежать и вторую половину тоже – таким образом он оббежал весь остров – шлюпки и корабля он не видел. Капитан мрачнел на глазах, но было ясно, что он ещё не понял того что понял Уильям. Впрочем, он сам не был уверен в том, что понял – этот остров был явно очень похож на его остров. Но здесь встречались и высокие пальмы, которых не было на его острове, а ещё здесь не было плодовых деревьев, которые он знал так хорошо. Но всё равно, нужна была более верная проверка. Он подошёл к капитану: — Рафаэль, нам нужно проверить моё убежище. Капитан хмуро посмотрел в ответ: — Мы не поместимся там все вместе. — Дело не в этом, — помотал головой Уильям и замялся… — А в чём тогда? Уильям решился и тихо сказал: — Капитан, у меня есть подозрение, что мы оказались на другом острове. — Всё-таки тот был очень хладнокровным человеком, от удивления у него расширились глаза, но и только. Уильям добавил: — Если мы найдём моё убежище, то значит я ошибаюсь. Капитан помолчал, потом сказал: — Но если это и правда другой остров, то вы можете легко заблудиться. — Что будет ещё одним подтверждением. — кивнул Уильям, — зажгите костёр, чтобы мы смогли выйти к вам, если это всё-таки случится. Члены команды тихо переговаривались, глядя в море. Матросы выжидающе посматривали на капитана. Тот хмуро смотрел на Уильяма. Наконец, он сказал: — Хорошо. Пит, Барти, — подозвал он вторую пару матросов, — пойдёте с Уильямом. Слушать его как меня, пока не вернётесь. День был на исходе, Уильям торопливо пошёл в направлении леса, матросы поспешили за ним. Деревья определённо отличались от тех, которые росли на его острове. Внезапно, он остановился – по стволу одного из деревьев мелькнул чей-то силуэт. Конечно, это могла быть ящерица, но разве у ящериц бывают такие длинные пушистые хвосты. Он пригнулся и знаком показав сделать матросам то же самое. Когда они приблизились, он спросил: — Пит, Барти: сможете подстрелить вот того зверька, который прячется в ветках? Пит покачал головой, но Барти только хмыкнул и достал пистолет: — Да как нечего делать. Он бесшумно обогнул дерево по широкому кругу. Уильям не отрывал взгляда от подрагивающего хвоста – самого зверька не было видно за листьями. Раздался выстрел, хвост вместе с его обладателем упал на землю. С бьющимся сердцем Уильям выпрямился и подошёл к дереву. Барти протянул ему зверька: — Белка, сэр. Уильям кивнул и взял в руки тушку маленькой белки с очень короткой шерстью серого цвета, но большим пушистым хвостом. Севшим голосом Уильям сказал: — Дойдём до дороги и назад. До дороги они добрались быстро. Едва бросив на неё взгляд, Уильям повернул обратно и быстрым шагом, чуть не срываясь на бег, пошёл к берегу. Матросы с озадаченным видом шли за ним. На берегу уже горел большой костёр. В стороне от него между первыми деревьями был натянут один тент. Приблизившись к капитану, который стоял рядом с тентом, Уильям буквально сунул ему в руки тушку белки: — Пять лет я охотился на ящериц, потому что на моём острове не было даже крыс, не говоря уже о чём-то вроде этого. Мы на другом острове. Вы были правы, Рафаэль. Подошедшие сзади матросы охнули, услышав его слова. Капитан хмуро посмотрел на них и переспросил: — В чём я был прав? — Насчёт дороги – её действительно нужно было пройти от начала до конца ни разу не сходя с покрытия. Капитан молчал, Уильям тоже. Матросы стояли белые как мел. Через полминуты капитан сказал: — Пит, найди доктора Жерара и попроси его к нам. И сам возвращайся. О том, что слышал, пока ни слова. Барти – проверь, как ваши товарищи. То же самое. Когда матросы отошли, Рафаэль снял фуражку, помассировал виски и с досадой произнёс: — Никогда ещё я так сильно не хотел бы ошибаться! Подошли всё ещё бледный Пит и старший учёный. Капитан кратко обрисовал последнему ситуацию и выводы Уильяму. Доктор выслушал всё стоически и надолго задумался. Юный матрос растеряно смотрел на них. Откашлявшись, доктор Жерар произнёс: — Ситуация, в которую мы попали, действительно неординарна, даже если отбросить предположение о том, что мы каким-то образом переместились на другой остров. Однако, мы с моими коллегами тоже обнаружили некоторые несоответствия по сравнению с нашими утренними наблюдениями, что может служить косвенным подтверждением этой гипотезы. Я скажу честно, я не считаю себя вправе давать какие-либо советы исходя из такого малого количества данных. Однако, — доктор воздел палец, — если допустить, что данное перемещение всё же имело место, и, — он показал два пальца, — что оно является результатом действия разумных сил, а не явлением природы, то я бы предположил, что перемещение по этой дороге в обратном направлении может – я подчёркиваю: только может – переместить нас обратно, на наш остров. Капитан кивнул: — Да, я тоже подумал об этом. Что ж, если двое самостоятельно пришли к такому выводу, мы не можем его игнорировать. Тем более, — капитан усмехнулся, — в нашей ситуации выбор невелик. Созвав всю команду, капитан объявил построение и дополнительно приказал зажечь факелы. Люди перешёптывались, но приказ выполнили быстро. Сказав оставить костёр как есть, капитан махнул рукой, и люди двинулись обратно к дороге. Лента дороги белела в стремительно сгущающихся сумерках. Блики и тени от факелов плясали по её краям, придавая процессии оттенок фантасмагории. Теперь люди шли большей частью молча. Камень все миновали будто и не заметив, хотя ночью он выглядел намного более угрожающим, чем при свете дня. Уильям размышлял о том, как могло случиться, что на двух неизвестных людям островах есть две такие странные дороги с такими странными камнями. Ему не требовалось других подтверждений, что это другой остров – он это чувствовал. До конца дороги люди дошли уже в полной темноте и полной тишине. Капитан скомандовал продолжать идти до берега не останавливаясь. Уильям пытался оглядеться, но свет факелов на самом деле больше мешал, чем помогал. Но когда они дошли до берега, то какие-либо изыскания и разведка просто не потребовались – пляж был галечным и без единой пальмы. Рафаэль, стоявший рядом с Уильямом, тихо выругался – его хладнокровие дало первую трещину. Объявив привал, он подошёл к воде и устремил взгляд на горизонт. Потом посмотрел вправо и выругался снова – там вставало солнце. Подошедший доктор Жерар отрешённо заметил: — Пожалуй, теперь мы действительно можем говорить о перемещении в пространстве.
* * *
Они перемещались с острова на остров вот уже больше месяца. Доктор Жерар скрупулёзно записывал основные приметы каждого из островов, но все остальные, даже Уильям, давно сбились со счёта. Иногда они перемещались по два-три раза в день. Серо-белая лента дороги под ногами стала чем-то привычным – никто уже не приседал у края дороги пытаясь понять, почему она здесь заканчивается или начинается. Их собственные запасы еды и воды давно вышли. Поэтому раз в несколько дней они делали длительную стоянку, чтобы поохотиться, если здесь были животные, или хотя бы наловить рыбы. Несколько раз им повезло найти на островах маленькую речушку или родник с почти пресной водой. Каждый раз они по очереди оббегали остров по кругу, надеясь, наконец, увидеть… нет, уже не корабль, но хоть что-то свидетельствующее о том, что они могут выбраться из этой ловушки. И каждый раз тщетно. Большей частью им попадались такие же тропические острова, как тот первый. Но однажды их забросило на мрачный, почти голый и очень холодный остров. Они сбежали оттуда очень быстро. Люди упали духом. Они всё ещё шли за своим командиром, но больше по инерции. Капитан Рафаэль страшно осунулся, хотя питались они не в пример лучше, чем Уильям в свои первые полгода. Его давила ответственность за своих людей – он их подвёл, завёл в эту ловушку. Уильям пытался облегчить его бремя, говоря, что они все согласились с его предложением в тот роковой день. Но это не могло уменьшить груз на душе капитана. Однажды, когда они в очередной раз шли по дороге мимо камня, юный Пит сорвался, выхватил пистолет и успел разрядить в камень половину обоймы, прежде чем подскочивший капитан не выбил оружие у него из рук. Пистолет у него отобрали, самого матроса успокоили и продолжили путь. На самом камне же не осталось и царапины. Но на следующем острове его с ними не оказалось. Никто не заметил, когда это случилось – люди говорили, что вот вроде только что Пит был рядом, а в следующий миг его уже не было. Но возможно, что именно поступок Пита прервал череду бессистемных перемещений. Уильям шагнул с края дороги на землю, и тут у него сильно закружилась голова, он упал и схватился за голову – впечатление было, что вся планета в этот миг обернулась вокруг него. Такое случилось впервые – почти все перемещения происходили незаметно, и только иногда из-за слишком резкого контраста растительности или климата они замечали его сходя с дороги. Головокружение унялось, Уильям приподнялся и огляделся - люди вокруг лежали и стонали, медленно приходя в себя. И тут Уильяма прошибло потом: от горизонта до горизонта перед ними расстилалась пустыня. Ветер заигрывал с песком на верхушках дюн, солнце палило самым немилосердным образом. Пошатываясь он поднялся и подал руку Рафаэлю. Крепкий Барти, оправившийся раньше других, поспешил на помощь доктору Жерару и другим немолодым уже учёным. Щуря глаза Уильям всматривался в окружавшие их пески. — Почему-то мне кажется, что это не остров. — Это совершенно точно не остров, потому что такая пустыня возможна только вдалеке от воды, — заявил всё ещё болезненно морщившийся доктор Жерар. Их команда уже поднялась на ноги и сгрудилась вокруг них троих. Уильям глянул на капитана – тот молчал, но в его глазах нарастало безумие. Он взял капитана за локоть и крикнул людям: — Проверьте запасы еды и особенно воды. От этого крика Рафаэль очнулся, тряхнул головой и добавил своим командным голосом: — Выполнять! Люди засуетились, открывая рюкзаки и проверяя сохранность припасов. Уильям отвёл капитана в сторону, Жерар, поддерживаемый Барти, последовал за ними. — Если это пустыня, значит это материк. А если это материк, каким бы он не оказался, то мы сможем выйти к людям. — Уильям говорил тихо, стараясь воззвать к холодному рассудку капитана. Доктор Жерар согласно кивнул. Рафаэль, будто через силу, повернулся к ним и хрипло произнёс: — Придётся жёстко ограничить расход воды, иначе мы никуда не дойдём. — Жерар снова кивнул, на этот раз вместе с Барти. — Нам не привыкать, капитан, — доктор выделил голосом последнее слово, — Помнишь, как у нас прямо посреди Атлантики сломался старый движок, и мы три недели сидели на четырёх децилитрах в день на человека? Капитан повернулся к доктору, безумие уходило из его глаз. Наконец, он криво улыбнулся: — Помню, Виктор. Внезапно, улыбка сползла с его лица. Он схватил Уильяма за руку, сжал её, а второй показал им за спину. Они оглянулись. В ближайшей к ним дюне на уровне земли появилась и росла чёрная щель. Песок ссыпался куда-то вниз, а зев пещеры всё ширился, пока не замер на отметке примерно два метра. Из пещеры вышел человек в белой одежде и остановился на пороге, сложив руки на груди. Команда замерла, люди стояли и смотрели на пещеру и человека, некоторые оглядывались на командиров. — Пойдём, — неожиданно весёлым голосом сказал Рафаэль, — мне кажется, это за нами. — И пошёл в направлении пещеры. Доктор Жерар и Уильям переглянулись и пошли следом. Встречавший оказался высоким худым стариком с короткими седыми волосами, закутанный в белые одежды то ли бедуинского, то ли древнегреческого образца. Капитан остановился напротив него, Уильям и доктор Жерар, отпустивший Барти, стояли рядом. Команда молча сгрудилась за их спинами. — Итак, мы здесь. Что дальше? — поинтересовался капитан. Старик обвёл их всех невозмутимым взглядом и произнёс: — Идите за мной. Как только последний человек пересек порог пещеры, дверь начала опускаться – самое пугающее, заключалось в том, что делала она это почти беззвучно, лишь шелест посыпавшегося снаружи песка сигнализировал о процессе. Старик, не оборачиваясь, махнул рукой, и на потолке впереди и сзади зажглись осветительные панели молочно-белого цвета. Они находились в длинном туннеле, шириной с ангар. Туннель под небольшим углом спускался вниз. Уильям подумал, что у этих людей явная страсть к протяжённым объектам: дорога длиной от пяти до десяти километров, подземный туннель бог знает какой длины. Впрочем, туннель оказался намного короче: пройдя примерно километр, они остановились перед большими створками. Старик остановился и повернулся к людям: — Вы будете говорить с теми, кому я служу. Я буду переводить их слова. Ваши слова в вербальном переводе не нуждаются. Сказать может каждый, но по очереди. — Он снова оглядел команду людей. — С кем именно мы будем разговаривать? — спросил доктор Жерар. — Вы узнаете. — Створки разъехались в стороны, и старик сделал приглашающий жест рукой. Первое впечатление Уильяма было, что он попал в океанариум. Второе – что он всё-таки сошёл с ума. Они стояли на площадке, со всех сторон окружённой стеклянными стенами. За стеклом в зеленоватой жидкости плавали огромные медузы – никак иначе увиденное Уильям охарактеризовать не мог. — Приветствуем вас, жители Земли, — раздался голос Старика, — Мы являемся представителями иной цивилизации, выполняющей на Земле миссию наблюдения. Мы пошли на прямой контакт с целью разъяснить сложившуюся ситуацию. По нашим данным, ваша группа, насчитывавшая восемнадцать человек в течение тридцати девяти дней несанкционированно пользовалась изолированным участком нашей транспортной сети. Мы просим вас объяснить свои действия. Наступила тишина. Люди молча смотрели на огромных медуз, колышущихся за стеклом. — Но это же потрясающе… — пробормотал доктор Жерар. — Виктор Жерар, поясните, что именно вы находите потрясающим. — Да вас же! Контакт! Мы не одни во вселенной. — Данная информация не относится к текущему разбирательству. Просим вас говорить по существу инцидента. Доктор открывал и закрывал рот, не находя слов. Уильям пытался вспомнить способы определить наступившее умопомрачение. Капитан Рафаэль сделал шаг вперёд: — По существу инцидента, как лицо ответственное за данную группу людей, могу заявить следующее: мы находим, что нас в течение тридцати девяти дней незаконно удерживали в рамках упомянутого изолированного участка транспортной сети. Поскольку вы находитесь на территории планеты Земля, то должны быть информированы о том, что лишение свободы, осуществляющееся не уполномоченными на то лицами без санкции суда, является преступлением в абсолютном большинстве стран планеты Земля. Одна из медуз заколыхалась интенсивнее. — Поправка, ваша группа не была лишена свободы передвижений или действий. Согласно нашим данным, ваша группа имела все возможности покинуть любой из посещённых вами островов, не прибегая к транспортной сети. Тут вперёд вышел Барти и, тронув уже собравшегося отвечать капитана за руку, сказал: — Вы сказали, что нас было восемнадцать человек, и в начале так и было. Однако восемнадцатый член нашей команды исчез. Где он? — Питер Каври был уличён в немотивированной агрессии по отношению к объекту транспортной сети и наказан. — Каким образом? — снова выступил вперёд капитан. — Ему была стёрта память о событиях, сопутствующих инциденту, и он был перемещён по месту постоянного проживания. Люди переглянулись. Вперёд выступил один из учёных: — Что вы, собственно, от нас хотите? Мы пользовались вашей сетью, потому что хотели вернуться к нашему кораблю. А потом, чтобы вернуться хоть куда-нибудь! — его голос сорвался на крик. — Уровень развития вашей расы в целом, а также каждого из людей вашей группы достаточен, чтобы покинуть любой из островов, не прибегая к транспортной сети. — Вы не ответили. Чего вы добиваетесь? Вы получили объяснение ситуации. Наша группа обнаружила вашу транспортную сеть вследствие случайности – мы даже не представляли, и до сих пор не особенно представляем, что это такое и как оно работает. Наступила тишина. Гигантские медузы всё так же покачивались в воде. Доктор Жерар что-то бормотал, глядя на них. Уильям оглянулся на старика – тот стоял и смотрел на их группу, ни одна эмоция не промелькнула на его лице. Повернувшись к Рафаэлю, он хотел было спросить его, но тут снова раздался голос старика: — Мы приняли решение. Инцидент является следствием взаимного недопонимания с обеих сторон. Ваша группа будет перемещена к стартовой точке. Всего доброго. У Уильяма снова закружилась голова. Закрыв глаза, пока планета делала свой оборот вокруг него, он кое-как устоял на ногах. Не торопясь их открывать, он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пока не понял, что чувствует солоноватый воздух океана – он резко распахнул глаза. Они были на самом первом острове – его острове. Кривые пальмы стояли тут и там, перемежаясь с раскидистыми ореховыми деревьями. Он упал на колени. Внезапно, ему пришло в голову: — Здесь же должен быть корабль! — Нет уже здесь никакого корабля, Уильям. — Рафаэль лежал на берегу, на губах его блуждала странная улыбка, — У старпома был приказ: он ждёт нашего возвращения пять дней, потом отправляет вторую команду, уже спасательную. Если спасатели никого не находят, то он обязан был вернуться в порт приписки. Уильям смотрел на капитана, а капитан лежал на мягком жёлтом песке и улыбался неизвестно чему: — Кто в детстве не мечтал стать Робинзоном? Жить нужно так, чтобы стыдно было рассказать, но приятно вспомнить )
Просьба не рассматривать реакцию как придирки, рассказ, на самом деле, неплохой.
ЦитатаDelly ()
С другой стороны, подумал он, это же остров, здесь не должно быть хищников.
Гхм. Кеймада-Гранди тоже остров, до земли около 30 километров, но там приходится в среднем по одной смертельно ядовитой змее на каждый квадратный фут. Причём змеи там местные, эндемичные; вид "островной ботропс" не обитает больше нигде на Земле. Делать вывод об отсутствии хищников только потому, что это остров... Повторюсь: гхм...
И кстати, за всю свою жизнь эти самые ботропсы никогда не спускаются на землю, обитая в кустарнике и в ветвях деревьев. Так что отсутствие следов, которое Уильяма так обрадовало, ещё не повод для беспечности. Хорошо хоть, он потом внимательно осматривал землю, чтобы на змею не наступить.
ЦитатаDelly ()
он надел обратно рубашку
То есть остров он обходил без рубашки. Семь-восемь километров по песчаной пересечённой местности под палящим тропическим солнцем. Ну да, часов пять-шесть это у него заняло бы... Автор, вы решили, что бедняге мало кораблекрушения, и решили довести его до хрустящей корочки?
ЦитатаDelly ()
Он ускорил шаг, а потом побежал.
То есть, прошагав целый день на голодном пайке под солнцем (напоминаю, он сначала обошёл остров по берегу, не углубляясь под деревья, потом срезал путь через лес, почти сразу вышел на дорогу, то есть опять-таки вышел из тени, и дальнейший путь проделал уже по дороге, где тени тоже взяться неоткуда) — Уильям ускорил шаг, а потом побежал, увидев рядом с дорогой камень?! Хорошо, он мог не сразу понять, что это камень. Просто какая-то большая круглая штуковина. Бегать-то зачем, куда она с острова денется?! Или ему сил девать некуда?!
ЦитатаDelly ()
За прошедшие полгода, Уильям, наконец
Полгода на одних фруктах?! У Николая Внукова есть потрясающая подростковая книга "Один", основанная на реальных событиях. Про парня, старшеклассника, которого смыло с борта катера в Охотском море. Парень был не промах, он знал о необходимости в витаминах, поэтому занялся земледелием, получил огонь, добывал мидии, сушил ламинарию и старался разнообразить свой рацион, но нехватка витаминов и микроэлементов привела к тому, что уже к сороковому дню он ослабел, после каждого усилия ему приходилось отдыхать, а дела он планировал по одному на целый день. Скажем, бросив камень, он отдыхал несколько минут перед следующим броском. Книга, повторюсь, великая. И вот как-то не верится мне, что Уильям, каким бы тренированным суперменом он ни был, мог спокойно прожить полгода и только потом задуматься об увеличении разнообразия своего рациона. Кстати, на его месте вместо сети я бы сначала попробовал бить рыбу острогой.
ЦитатаDelly ()
Вычислив с точностью до одного шага, что камень делит дорогу ровно пополам
И уж точно у него не было бы сил заниматься такой ерундой. Выживание отнимает уйму времени и сил.
ЦитатаDelly ()
Оправившись, учёные забегали вокруг камня вдвое быстрее, чем раньше.
Раньше они были в ступоре и вообще не бегали. Или сравнивать надо с их поведением у конца дороги? Тогда было бы неплохо так и написать. И потом, сказать, что называют в армии и на флоте словом "оправиться"? Скажем так, быстро бегают обычно до того, как оправиться Лучше будет "придя в себя" или "стряхнув изумление".
ЦитатаDelly ()
Потом Уильям попросил рассказать ему о новостях во внешнем мире – капитан охотно поделился тем, что знал.
А почему бы не ввести парня в курс дела за те сутки с лишним, которые Уильям провёл на борту корабля в ожидании окончания шторма? Тем более что речь о научном судне, видимо, оснащённом связью с внешним миром. Дать ему доступ в Интернет, и пусть просвещается... Или речь о тех временах, когда Интернета не было? Из текста это непонятно.
ЦитатаDelly ()
Но однажды их забросило на мрачный, почти голый и очень холодный остров.
Тогда они должны были заметить момент перемещения. Я думал, что все острова, на которые их перебрасывало, походили один на другой, и поэтому они не замечали переброс до того момента, пока не выясняли, что уже оказались на другом острове, и в тексте это прямо подтверждается. Интересно, что было бы, если бы они разделились, и часть людей сошла с дороги, а часть нет?
ЦитатаDelly ()
Это совершенно точно не остров, потому что такая пустыня возможна только вдалеке от воды
Нууууу... Восточная часть острова Анхольт известна как самая большая пустыня Северной Европы. Эту местность занимают песчаные дюны, лишённые растительности. Если перенести Анхольт на шесть тысяч километров к югу, получим песчаную пустыню на острове, ненамного превышающем размерами тот, на котором Уильям оказался в первый раз. Ещё можно вспомнить испанский остров Фуэртевентуру, бОльшая часть которого представляет собой песчаную пустыню или прерию: Представим себе такой остров где-нибудь в районе Персидского залива, с температурами воздуха +50. И учёный с первого взгляда на песок сумел сообразить, что это не остров, а материк?! Не верится мне в такие сверхспособности.
ЦитатаDelly ()
дорога длиной от пяти до десяти километров
Имеется один почти круглый остров с длиной окружности 7-8 километров. Диаметр острова в таком случае примерно 2,55 километра. Если дорога была пятикилометровой, то она не просто "не была прямой", она очень заметно изгибалась, потому что на каждом километровом с четвертью радиусе надо было уместить два с половиной километра дороги. Если же она была десятикилометровой, то, во-первых, это почти два часа ходьбы из конца в конец, а во-вторых, на таком крошечном острове она должна была петлять и виться, как путь пьяного ирландца с работы домой через район пабов пятничным вечером после получки. Вдобавок, измерение пятикилометровой дороги шагами, при средней длине шага 80 сантиметров, это минимум 6250 шагов, или 3125 шагов от края до камня. Я уже не говорю про десятикилометровую дорогу. Что-то я сомневаюсь, что на таком расстоянии можно не сбиться со счёта.
ЦитатаDelly ()
Если спасатели никого не находят, то он обязан был вернуться в порт приписки.
В общем, все умерли, потому что ресурсов крошечного острова радиусом всего в километр с небольшим не хватало на то, чтобы прокормить такую ораву в полторы дюжины рыл. Хэппи энд: тайна медуз сохранена, а матросы, проверявшие остров в рамках спасательной партии, пойдут под суд по обвинению в причинении смерти по халатности, когда скелеты робинзонов будут обнаружены.
Осталось неясным, зачем медузы строили дороги. За пять лет пребывания на маленьком острове Уильям ни разу не видел и не слышал, чтобы кто-то использовал дорогу на его острове. Это как железнодорожная ветка "Салехард-Игарка", построенная на всякий случай? Мой СамиздатМоя ЖиЖа
hitech, спасибо за комментарии. Буду знать теперь, что оказывается пустыни и на островах бывают.
Цитатаhitech ()
Имеется один почти круглый остров с длиной окружности 7-8 километров
Если вы про остров Уильяма, то у него длина окружности от 16 до 18 км, что даёт нам диаметр около 5,5 км. Длина дороги на этом острове, соответственно, около 8 км.
Хм. У меня такой вопрос: а стоило ли вообще затевать робинзонаду в данном объёме? Здесь детали почти также важны, как в детективе, а может и важнее – ведь всё действие сводится к, собственно, процессу выживания. И в этом рассказе, как мне кажется, деталей не хватает.
Хотя, в целом, довольно неплохо.
Цитатаhitech ()
И уж точно у него не было бы сил заниматься такой ерундой. Выживание отнимает уйму времени и сил.
Мне кажется, наша птичка давно никому на голову третий том Розенталя не роняла. Не понравилось. От слова "совсем". Многа букаффф. Две трети объема текста не имеют смысла и сюжетного значения. Автор просто писал, потому что ему так хотелось, а не потому что надо для истории. Писал безграмотно и косноязычно. В результате логика обиделась и отселилась на отдельный остров - подальше от рассказа.
ЦитатаDelly ()
не так уж часто он здесь бывал, чтобы с точностью запомнить расположение деревьев.
За пять лет. На острове с диаметром семь-восемь километров. И дорогу из конца в конец он тоже ни разу не прошел. Хотя бы из любопытства или просто чтобы убить время. Даже когда мерил шагами расстояние до камня. Вот не соглашусь я с hitech в этом отношении. Человек любопытен и всегда найдет время на разгадывание тайн. К тому же даже робинзону нужна смена деятельности, чтобы выживать эффективнее.
ЦитатаDelly ()
Однажды, когда они в очередной раз шли по дороге мимо камня, юный Пит сорвался, выхватил пистолет и успел разрядить в камень половину обоймы, прежде чем подскочивший капитан не выбил оружие у него из рук.
Это они уже месяц бродят по разным островам, что-то едят, на кого-то охотятся. Наверное, юный Питт таскал с собой в рюкзаке склад боеприпасов, ага. Иначе я вообще не могу понять, зачем ему пистолет оставили: чтобы выжить, оружие должны были отдать лучшим стрелкам.
О том, что Уильям, скорее всего, погиб бы на второй день от солнечных ожогов, hitech уже сказал, как и отметил многие другие логические косяки.
Ни один из персонажей не показался мне живым и адекватным. Да что там, я их просто не увидела. Статисты. Все, включая Уильяма. Автор даже именами решил большинство из них одарить не сразу, а по мере необходимости обращения. И умилил штрих безумности капитана - красивости для.
Ну третий том Розенталя, да... Тот факт, что в русском языке есть правила не только грамматики, но и стилистики, похоже здесь вовсе не учитывался.
ЦитатаDelly ()
К счастью, уровень земли явственно поднимался от берега, так что земля была не заболоченной, и жутких мангровых джунглей здесь не наблюдалось.
Хотя, конечно, порадовало, что хоть про мангровую жуть автор в курсе. Правда, почему-то решил, что это джунгли, хотя под этой дрянью даже подлесок расти отказывается.
ЦитатаDelly ()
Лишь птицы гнездовались на этом острове,
Какой забавный язык! (с) Птицы гнездятся.
ЦитатаDelly ()
по песку или грелись на камнях. Таким образом, причин опасаться диких зверей у него вроде бы не было. Снова подкрепившись фруктами, он надел обратно рубашку и направился к зарослям. Он очень надеялся найти в лесу хоть какую-нибудь мелкую живность – исключительно фруктовая диета его не вдохновляла.
Какой смелый песок! Еще и хищный.
ЦитатаDelly ()
Самое же досадное было в том, что у него не было с собой абсолютно никакого инструмента. «Правильно, зачем мне нож на поясе на борту круизного лайнера» – горько думал он, огибая деревья, с которых он теперь в лучшем случае может обломать не очень толстые ветки.
Нет, я не поняла! У Уильяма инструмент с искусственным интеллектом, думать умеет, ассоциативные ряды строить. Что за робинзонада вообще?
ЦитатаDelly ()
чтобы дороги до сих пор мостили камнем – но это была брусчатка, из мелкого камня.
ЦитатаDelly ()
Вокруг не было абсолютно ничего (зпт) куда или откуда она могла бы вести.
ЦитатаDelly ()
желудок заурчал вдвое громче. С усилием переключившись с приятных воспоминаний на суровую реальность, он начал проверять все кустарники, росшие иногда неподалёку от дороги. Заглядывал под листья, перебирал ветки – но бесполезно, ничего съедобного он не увидел. В конце концов, он решил перед самым закатом присмотреться к птицам, может, у него всё же получится вычислить расположение их гнёзд.
Автономный желудок - это мощно!
ЦитатаDelly ()
Как ни странно, вода почти не протекала – видимо, с четвёртого раза Уильяму
Вода не крыша, без указания адреса протекать не может
ЦитатаDelly ()
Первую его крышу смело первым же дуновением ветра, ещё до того, как извергнувшийся с небес водопад затопил всё вокруг.
Думаю, даже раньше
ЦитатаDelly ()
Работа была крайне однообразной – огрубевшие от работы
ЦитатаDelly ()
Переборов неясное чувство тревоги, которое возникало всегда, стоило ему приблизиться к камню, он ощупал всю его поверхность. Однако, как и раньше, это не дало ровным счётом ничего. Через шесть дней он закончил саму сеть – ещё предстояло сделать длинные верёвки, чтобы за них держать её на плаву и тащить. А также кармашки для камней, которые утянут нижний край сети на дно. Аккуратно сложив своё изделие, он отправился искать самые длинные пальмовые листья, чтобы распустить их на волокна для верёвок.
Камень активизировался, ознакомился с окрестностями и начал плести паучью сеть.
ЦитатаDelly ()
Наконец, сам капитан попросил Уильяма рассказать свою историю, и Уильям начал рассказывать.
ЦитатаDelly ()
Учёные бегали вокруг обрыва дороги как дети, капитан задумчиво осматривал дорожное покрытие, а матросы только качали головами.
ЦитатаDelly ()
Старший научный сотрудник, который тоже весьма скептически смотрел на споры специалистов из других наук о том, в чём они разбираются весьма поверхностно,
ЦитатаDelly ()
Наскоро убедившись, что второй конец дороги ничем не отличается от первого в плане обустроенности, команда выстроилась в начале дороги и предупреждённая строгим приказом капитана ни в коем случае не сходить с дорожного покрытия, двинулась вперёд.
ЦитатаDelly ()
ещё утром их корабль, стоявший на ближнем рейде, было прекрасно видно с берега – сейчас корабль исчез.
Чесслово, я не все вынесла цитатами! Вот как ползу, так и отражаю!
у него длина окружности от 16 до 18 км, что даёт нам диаметр около 5,5 км.
Цитата
По его подсчётам получалось, что диаметр острова составляет от семи с половиной до восьми километров.
Гхм. Ладно, допустим, что ему было не до точных подсчётов. Но Уильям ведь обошёл его по окружности! 16-18 километров по песчаному берегу на тропической жаре без рубашки — за полдня?!?! Если человек нетренирован, то на пересечённой местности его скорость будет около двух километров в час. Может, три, если идти прямо над полосой прибоя по утрамбованному волнами песку. Ну хорошо, допустим, он встал на рассвете, тогда он в самом деле закончит свою кольцевую одиссею примерно в районе полудня. Но ведь после этого Уильям вышел на дорогу недалеко от одного из концов, добрался до этого конца и прошёл всю дорогу из конца в конец, — ещё 8 километров, — сделав никак не меньше 25 километров в день.
Автор, просто попробуйте поставить себя на место своего героя. Возьмите мешок яблок, груш или хурмы, найдите кольцевой маршрут на 17 километров, пройдите его, а потом сделайте ещё маленький кружок километров на 8-9. Необязательно на тропическом острове, по жаре и без воды, просто пройдите 25 км по городу, питаясь одними яблоками, причём в качестве послабления — мытыми. Это, конечно, возможно, но на следующий день вы будете лежать пластом, и восстановитесь только через пару дней. Но Уильям даже не вспоминает потом о своём самочувствии. Полное отсутствие эмоций.
Может быть, Уильям на самом деле увлекающийся трекер, турист с опытом ночёвки в поле, хобби которого — полевые походы с рюкзаком за плечами? Тогда он будет способен и не на такие подвиги. Например, сумеет при помощи песка профильтровать воду. Мой СамиздатМоя ЖиЖа
Это они уже месяц бродят по разным островам, что-то едят, на кого-то охотятся. Наверное, юный Питт таскал с собой в рюкзаке склад боеприпасов, ага. Иначе я вообще не могу понять, зачем ему пистолет оставили: чтобы выжить, оружие должны были отдать лучшим стрелкам.
Здесь Вы утрируете. Четверо матросов имели при себе пистолеты с определённым запасом боеприпасов, например, по одной запасной обойме. Из всей группы, эти четверо и были лучшими стрелками. Пит среди них был худшим, поэтому в охоте участвовал редко. Как было сказано, охотиться удавалось далеко не на каждом острове. Чаще они рыбачили. А опытному охотнику, чтобы подстрелить, скажем, небольшую газель, вполне достаточно одного выстрела. Например, Барти точно так мог, при определённой удаче. Нет ничего удивительного в том, что у Пита осталась как минимум половина обоймы.
Цитатаhitech ()
Если человек нетренирован, то на пересечённой местности его скорость будет около двух километров в час. Может, три, если идти прямо над полосой прибоя по утрамбованному волнами песку.
Нормальный рассказ, который, имхо, повернул куда-то не туда. Концовка странноватая. Я, честно говоря, обожаю Робинзонады, поэтому уже расчехлил, так сказатьб, и... Получил немного не то, на что рассчитывал Текст недурно было бы вычитать. Повторов много, с местоимениями не всегда ладно. Но в целом, сгодится, автор выбрал интересную общую тему, поэтому готов простить огрехи.
ЦитатаDelly ()
Уильям сидел на песчаном берегу, его трясло
ЦитатаDelly ()
Уильям недоумённо огляделся: через лес шла настоящая широкая дорога, выложенная из очень крупных камней. Уильям присел на корточки: камни были обтёсаны очень ровно, а швы между ними также были совсем небольшими, очень аккуратными и засыпаны сероватым песком, явно отличающемся от берегового.
А мне вот неожиданно понравилось, я даже не поняла, почему такие низкие оценки, пока комментарии не почитала о_О Ну повторы - это такая штука, которая меня просто в принципе не беспокоит, ни у себя, ни у других))) Логика, конечно, если её разобрать на кусочки, тоже страдает, да. Но когда первый раз читала, ничего из этого не заметила, было слишком интересно))) Развязка, жаль, печальная, я как-то надеялась, что они обхитрят систему. Кстати, а если они последуют примеру Питта, их не вытурят оттуда по месту прописки? Мой СИ
Kikimorra, спасибо за комментарии. Очень приятно услышать положительный в целом отзыв от автора моего личного фаворита на конкурсе =)
ЦитатаKikimorra ()
Развязка, жаль, печальная, я как-то надеялась, что они обхитрят систему
Развязка обусловлена требованиями конкурса: чудо должно быть безумным. Безумие, равно как и чудо, не столько в перемещении ведь, пусть и необычным образом. А в том, как отреагировали "медузы" на использование транспортной сети для их агентов. С человеческой точки зрения смысла в их решениях немного: сначала, "медузы" в течение месяца только следили за тем, как расходуются их энергетические запасы, обеспечивающие работу транспортной сети; потом, они всё же нарушили собственное инкогнито; затем, вернули группу людей на первый остров, где те вполне могут попытаться снова пройти по дороге. Предполагалось, что подобная цепочка действий и создаст ощущение безумия у наблюдателя-человека.
ЦитатаKikimorra ()
Кстати, а если они последуют примеру Питта, их не вытурят оттуда по месту прописки?
Самое интересное, что с ними действительно поступили бы аналогично. Но – только с теми, кто стрелял. Как я уже ранее упоминал, пистолеты были только у четверых матросов.
