Этому городу не нужен герой. Ни новый, ни старый. Вот хороший дождичек денька на два – самое оно. И чтоб суховей унялся, да пыли стало поменьше. И улыбки на морды понарисовать горожанам. А то даже глядеть на них скучно: суетливые, сутулые, недовольные чем-то… Хорошо хоть вечером их поменьше. В баре жарко и дымно. Будь ты трижды злостным курильщиком, выхаркивающим кусочки легких вместе со сгустками крови, здешний воздух покажется тебе ядом. Антидот только один. – Мардж, на четыре пальца бурбона и четно пальчикам – кубиков льда. Мое горло сухое, как жопка верблюда, издохшего в пустыне. – Снова хочешь надраться, Борис? – Посылает мне понимающую улыбку. – Хочу найти себя завтра на мокром полу в туалете. – Возвращаю улыбку – кислую, как лужицы под писсуарами. Безделье – игрушка Диавола. Так говорят мудрецы и идиоты. Я, застряв где-то между двумя самыми многочисленными архетипами современности, считаю, что сам отец лжи ею не играет, а дает на время смертным. Со временем игрушка превращается в шприц, телевизор, ручку игрового автомата или, как в моем случае, в стакан. Граненый и замызганный он всегда пуст, а меня всегда мучает жажда. Когда-то давно я продал душу за силу, теперь силу продаю за выпивку. Интересно, когда наступает момент, в который душа и бутыль хорошего рома уравновешивают друг друга? Холодно-горькое пойло лилось в желудок, а уцелевшие зубы лениво перетирали дольку лимона. Какие мысли витают в голове в такой момент? Не самые светлые. Что в душе? Скука. Трижды мой стакан оставил влажный след на лакированной барной стойке. В животе стало горячее, яд, дымным маревом застывший в воздухе, вызывал лишь головную боль. Пустяк… Я вытряхивал лед на пол, когда широкая тень заслонила тусклый свет лампы над головой. – Не самое подходящее место для алкоголика и бездельника твоего калибра, – мужчина-альбинос кладет на стол смятую купюру. Мардж меняет ее местами с бутылкой пива. – Я как кусок дерьма. Для меня любое место будет неподходящим. – Кроме клоаки. – Туда и стремлюсь. – Твое здоровье. – Только давай не чокаясь? Я бурбоном с пивом не чокаюсь. Бледный некоторое время занят запотевшей бутылкой. Внимательные глаза шарят по залу, останавливаются на биллиардном столе. Там рыжий детина наказывает кием шары. Грохот порой заглушает музыку. Затем взгляд цепляется за компанию картежников. Один из них размахивает полупустым штофом и что-то орет. Бледный глядит на сцену. Девушка в красном платье делает вид, что поет, а пианист делает вид, что играет. Мой сосед делает вид, что не собирается первым начинать разговор. – Йозеф Фауст? – Чего? – Так и будешь валять дурня? Что тебе нужно? – Ты. С потрохами. Развожу руки в стороны. Мокрые манжеты темно-синего пиджака как бы подчеркивают мое отношение ко всему на свете. – Забирай. Он пожимает плечами и допивает пиво. – Заберу. Сегодня. В полночь. Приходи в «Серебряный сад». Будет маскарад, так что изволь соответствовать… – Успею допить бутылку? – Побереги деньги. – Фуршет? – И он тоже. Фауст, Фауст… как же я тебя люблю. Как себя. Хотя, нет. Это скорее оскорбление для человека. Люблю я тебя, Йозеф, как фуршеты. Ты лучший полицейский нашего города, сохранивший голову даже теперь, когда не востребован. По дороге домой захожу в магазин. Среди манекенов, обряженных в костюмы супер-героев, очень непривычно видеть свой наряд. Серый плащ с глубоким капюшоном и темные очки… пожалуй, когда-то я производил впечатление не только на бандитов. Давненько это было! Разворачиваюсь к кассиру. Паренек носит майку с надписью «Сегодня бесы плачут», чем сразу настраивает меня недружелюбно. – Вот этот костюм, пожалуйста. – С вас двенадцать тысяч. – Картой принимаете? – Конечно… ух ты! Безлимитная? А вы случаем не… – Просто давай сюда пакет и чек, парень. Иначе я вернусь в прошлое и отобью яйца твоему папаше. Судя по глазам – кассир понял, что не ошибся.
«Серебряный сад» окружен тройным кольцом машин. Парковка с трудом вмещает автомобили гостей, и у меня появляется лишний повод для гордости: я пришел на своих двоих. Тело требует нагрузки. Я и нагрузился – парой стаканов пива из ларька. Хотя, это не пиво: либо газированная вода из-под крана, либо газированная жадность. В любом случае, градусов в пойле хватает, чтобы стало комфортнее. С сигаретой в зубах подхожу к охранникам. – Ребята, вы сегодня решили переодеться в людей? Пара дуболомов не ценят мой юмор. Мрачно переглядываются. Один кладет ладонь на электрошокер и кивает на арку, увитую гирляндами и осыпанную серебряными блестками. – Ну и боги с вами. Захожу. Искусственные деревья, декоративная ковка, от фонтанов и бассейнов тянет прохладой. Беседки крыты невесомой тканью, расшитой серебреными листочками. Много платьев, корсетов, смокингов, цилиндров и шляпок, в которых потеет богема Оазис-сити. В отличие от простых горожан – эти могут позволить себе улыбаться. Только почему-то кажется, что их улыбки еще противнее кислых рыл обывателей. Ах да, маски. Куда ни плюнь – всюду ангелочки, кошечки и коты, лисы и демоны. В общем, все те, на кого люди похожи меньше всего. – Борис?! Уф… эта женщина… Зачем так туго заматывать тело в шелк, дорогая? Зачем надевать маску кабуки? Зачем оголять ноги, зачем так открыто улыбаться, если знаешь, как я ценю каждый миг, проведенный рядом с тобой? Пожалуй, стоило бы навернуть на стаканчик пива больше. – Чудный вечер, да? – Почему ты вырядился летучей мышью? – Это герой моего детства. – Но ты сам герой! – О, нет! Отойди от меня, ведьма. Запах этих духов – самое худшее, что случалось со мной за последние лет двадцать, а уж я-то дерьма повидал! Пожалуй, когда влюблен в запах, ты автоматически становишься конченым кретином. С другой стороны, я – алкаш. Могу себе позволить маленькие глупости. – Был когда-то, – стряхиваю ее ладонь со своего предплечья. Не скажу, что легко разменять любовь на еду и выпивку… но чесночные крекеры с обжаренным беконом и красной рыбой! Есть икра и устрицы. В бокалах шампанское, а это значит, что утром моя голова распухнет и будет болеть. На сцене в дыму страдает какая-то певичка. Ее сменяет короткостриженная старлетка, раскачивающаяся на блестящем шаре. В мою юность так обряженные люди назывались голыми... Следом на сцену выходит всеми любимый тенор, пробавляющийся мужскими пенисами и кокаином в перерывах между творчеством. Ансамбль народных песен и танцев талантливо продает зрителям псевдо-культуру. Все это время меня занимает исключительно еда и газированное вино по цене месячной продуктовой корзины горожанина за бутылку. Вдали часы бьют двенадцать раз. Это наводит на размышления о новогодней ночи. За последние пятнадцать лет я ни разу не приходил на праздник, а за сутки до начала торжества отключал телефон, затаривался горючим и нарезался до зеленых соплей, до беспамятства. В прошлый Новый год пришел в себя аж третьего числа, с пистолетом в руке – тело собиралось сделать то, чего не мог трусливый разум… Задумался. Не заметил, как со сцены согнали ряженых. Перед микрофоном стоял Йозеф. Э, дружище, все-таки я тебя люблю как себя самого… именно в этот момент. Разве можно поступать так со старым другом и соратником? Его костюм средневекового гробовщика вызывает ворох воспоминаний, которым давным-давно следовало раствориться в спирте или утонуть в трясине депрессии. Надо же, засранец даже лопату похожую раздобыл! Впрочем, удивляться нечему: у Фауста уникальная память – и это не от Диавола, а врожденная особенность. – Борис, – динамики рявкают так, что я упускаю мелкую вкусную рыбку, подцепленную зубочисткой. – Борис! Подойди к сцене. Немедленно! Салютуя бокалом, выхожу на площадку, выложенную белой плиткой. Забавно. Черное на белом. – Борис, все мы тебя любим, – слова Йозефа тонут в гуле голосов. – Это вечеринка в честь тебя… – Я не буду платить за фуршет, Фауст! Да. Смех толпы. Искренний, как предложение кредитования пенсионеров. Фауст не смеется. Потому и уважаю этого малого. – Ты герой, Борис. Ты герой в прошлом, а сейчас – отброс общества. Погляди на себя – пьян в стельку! – В стельку, в задницу, в дрова, в зюзю… Да, пьян. И тем горжусь. Если ты закончил поливать меня дерьмом – я пошел… – Нет уж. Постой. Ты спас Оазис-сити двадцать лет назад, но загубил свою жизнь. Все мы, собравшиеся здесь, живы лишь благодаря тебе и твоей жертве. Я тоже приложил руку к избавлению, но не заплатил за это душой. Знаю, тебе осточертели слова благодарности и лесть. Ты мог возвращаться в прошлое и путешествовать в будущее на часы и даже дни, но со времени твоего падения прошли десятки лет. Поэтому: принимай настоящую благодарность. Отходит. За спиной – базальтовая статуэтка Уробороса, покрытая цепью оккультных знаков, звезд и перевернутых латинских букв. – Всего два шанса, Борис. Возложи руку на голову змею – и отправляйся в день, когда решил превратить себя в ничтожество. Делай все, что посчитаешь нужным. Ставлю бокал на плитку и бросаю в него окурок. Мои руки дрожат. В глазах стоят слезы. Изменить все? Махом? Годы забвения, потерянную семью, любимый запах духов… и все – разом? – Я приму дар. Но вы кое-что поймите. В Оазис-сити теперь нет места злодействам. Мелкие кражи и бытовуха не в счет, это пустяки. Я имею в виду преступников, терроризировавших город четыре сотни лет. Потом мы с Фаустом убрали их всех. Каждого выродка отправили прямиком к начальству! И… остались без дела. Вернувшись в прошлое, я сделаю все для того, чтобы сохранить себе работу, понимаете? Чтобы не быть бесполезным. – Ты мог бы заниматься чем угодно… – Нет, Селена! Заткнись, дорогая. Не мог. Никогда не мог, потому и пью. Потому и спустил в унитаз все, что заслужил. И не могу убить себя, потому что по ту сторону жизни меня ждет пекло. Йозеф протянул руку: – Залезай на сцену. Делай, что считаешь нужным. Даже если в городе снова появятся они… мы переживем. Мы сильнее. – Ты дал мне шкатулку Пандоры, понимаешь? – Закрой рот и полезай в прошлое. Я хочу видеть настоящего Харона, а не застывший плевок.
Помню этот запах. Влажная земля. В то время дожди почти не прекращались. И сейчас льет так, словно у небесного смесителя сорвало кран. Черные тучи плюются молниями, гром ворчит что-то похожее на негритянский речитатив. Ливень превратил кладбище в грязное, пузырящееся море. Надгробные плиты скрыты под водой, частые вспышки озаряют старый храм. Под моими ногами узкий деревянный настил, бегущий в сторону монастыря. Тело молодо и сильно. Костюм, правда, так и кричит о плагиате, но что поделать? Зато стильно. Иду вперед, улыбаясь. Один. Йозеф, как сейчас помню, ранен и находится при смерти. Он придет в себя сегодня, в новогоднюю ночь, когда последний из продавших душу Диаволу мерзавцев навеки скрючится в грязи. С колокольни раздается звон. Святое место осквернено древним колдовством, орошено кровью во славу темных сил. Запах смерти лезет в ноздри, сердце колотится в груди. Страшно. Из разбитых окон льется желтый свет. Тот самый звук, что часто снится мне в кошмарах, вырывается наружу. Громадный орган вопиёт о пределе человеческого безумия… или – нечеловеческого? Он сидит на табурете. Гробовщик Сморри. Каждое нажатие клавиши приближает Апокалипсис. Бесы смеются и танцуют. – Я давно жду тебя, – Сморри даже не оглядывается. Продолжает нажимать на клавиши. – Не вижу чая. Гробовщик оборачивается. На угловатом лице проступает удивление. – Нетопырь? – улыбка обнажает ряд острых зубов. – Ты ближе к Диаволу, чем думаешь. Мы сцепились. Все так же, как и в тот раз. Только сейчас у меня нет боевой трости и приходится орудовать доской. Его же лопата неизменна. Да, хорошая драка. Вокруг громоздятся сундуки с золотом, мехами и прочей чепухой, не имеющей в тот миг никакого значения. Лишаюсь кисти левой руки, получаю удар в ребра, но расшибаю голову Гробовщику крышкой сундука. И вворачиваю ту самую фразу, майки с частью которой потом будут хорошо продаваться. – Твои бесы сегодня плачут, Сморри. Настает момент истины. Сморри Младший. Горбатый подросток, бьющий в колокол. Такое же чудовище, как и папаша, только совсем сопливое. Ему был предназначен полет с колокольни и смерть среди кладбищенской воды и грязи… Но у меня иные планы. Разворачиваю упаковку подарка, а руки дрожат в нетерпении, как у мальчишки лет пяти.
Дорога огибает скалу, открывая вид на громадное озеро Оа. Между ним и вторым озером-близнецом Зис растянулся мой родной город. Причем как вширь, так и в высоту. Мы мчим на шикарном кабриолете. Ветер треплет иссиня-черные волосы Селены, играет с ее розовым шарфиком, мешает мне курить, но в такие моменты даже дыма не хочется… Окурок отправляется в пропасть. Изящная ладонь ложится на мою правую руку. Вместе мы переходим на пятую скорость. Мало что меня так возбуждает, как рев мотора, этот аромат духов и золотое кольцо на безымянном пальце моей спутницы. Она уже не юна, да и меня судьба потрепала, но мы по-прежнему вместе. Дети ждут нас дома, считают минуты, а мы уже трижды останавливались на смотровых площадках, чтобы снова и снова насладиться близостью. Мне плевать, что она не так верна, как хотелось бы. Я всегда был лишь одной из фигур в ее игре, но фигурой постоянной, в то время как остальные неудачники, один за другим, оказывались использованными и выброшенными с доски. Я уехал счастливым, теперь счастливым возвращаюсь. – Какой темный город, – задумчиво произносит моя богиня. – Перебои с электричеством? А это что? Дым? – Он самый. Я вжимаю педаль газа в пол. Нас не было три месяца. Что могло произойти за такой короткий срок? Их тысячи. Они шатаются по городу, рычат, разбрызгивают слюни и стараются сцапать нас. Мой пистолет сносит головы, машина ломает кости, но мы увязаем в колышущемся море тел. Селене трудно бежать, но я раз за разом вырываю ее из мертвой хватки мертвых же пальцев. Вращаю время так и эдак, чтобы отыскать более пригодный путь. Вскоре пистолет лишь голодно щелкает, а возможности перезарядиться нет. Я беру железный прут и начинаю расшибать черепушки, как какой-нибудь варвар. Мы в крови, исцарапаны и побиты. Механический протез потерялся где-то в толпе и теперь у меня снова одна рука… Зато Селена в безопасности, а мы оторвались от самой большой стаи оживших мертвецов. В Оазис-сити есть лишь одно место непреступное по-настоящему. Мой штаб. Именно оттуда мы ведем борьбу с новым поколением преступников, собравшихся под крылом Сморри Младшего. Мелкий ублюдок вырос умнее папаши и больше времени тратил на планирование, нежели на внешние эффекты. Хотя, чему удивляться? Я сам его таким вырастил. А потом отпустил на волю… что ж, настало время пожинать плоды. Штаб хорошо охранялся. И все-таки не сдюжил. Мы нашли лишь могильник. Возле погасшего монитора сидел Йозеф. Голова его походила на раскрывшийся бутон, все вокруг покрывала запекшаяся кровь, кусочки мозга и обломки черепа. Перед Фаустом стоял диктофон. Под ним – записка. «Харону». Я не хочу слышать, как плачет жена. Выхожу из комнаты и сажусь на пол. Курю третью подряд. Меня слегка подташнивает, но что за пустяк… «Сморри отомстил, Борис. Оказался умнее нас. Умнее папаши и всех наших былых врагов. Они до икоты боялись смерти, а сынишка Гробовщика просто наложил на себя посмертное проклятье, после чего вскрылся в туалете торгового центра. То же самое сделали его подельники в каждом более-менее оживленном месте Оазис-сити. Им потребовалось меньше недели, что погрузить город в хаос. Я надеюсь на тебя, друг. Уроборос в кладовой. Верю, ты сумеешь придумать что-то иное… Сохрани себя и Оазис-сити». Окурок обжигает пальцы, и я понимаю, что собственноручно укокошил целый город. Бесполезно крутить время, поскольку я проиграл еще тогда, на колокольне. Голова идет кругом, перед глазами мелькают лица детишек, добряков-соседей, работников штаба и нобилей города, вместе с которыми мы вроде бы строили светлое будущее. Взгляд удается сфокусировать лишь на костюме летучей мыши. Он, как насмешка над моими планами, красуется на манекене за пластиковыми стенами. – Ублюдок ушастый. Хотя ругать стоит лишь себя. Я надел только маску Бэтмена. Накормил обойму патронами и направился к змею. На вопросы Селены не отвечал. И так было больно до слез. Но то, что предстояло сделать, не сравнится даже с агонией. Потому что она – лишь предвестница смерти. Я же намеревался сделать агонию самой жизнью… – Люблю тебя, дорогая. Тушь нарисовала черные дорожки от слез на щеках человека, с которым я был по-настоящему счастлив. Черные слезы для меня.
В этот раз громыхание колокола казалось еще драматичнее. Да и Гробовщик играл быстрее. Быстрее и издох, получив горсть свинца в грудину. Я оставил его захлебываться кровью и отправился наверх. – У тебя был шанс. – Только ради этого выстрела стоило снова вернуться в прошлое.
Этому городу не нужен герой. Ни новый, ни старый. Вот немного солнышка – самое оно. И чтоб ветер унялся, да лед растаял. Оазис-Сити кажется вымершим, зато в баре жарко и дымно. Сколь бы ни был мерзок здешний воздух – народ стягивается сюда каждый вечер. – Мардж, четыре кубика «льда». Меня трясет. – Снова хочешь убраться, Боря? – Посылает мне понимающую улыбку. – Хочу найти себя завтра на мокром полу в туалете. – Возвращаю улыбку – кислую, как лужицы под писсуарами. Безделье – игрушка Диавола. Так говорят мудрецы и идиоты. Я, застряв где-то между двумя самыми многочисленными архетипами современности, считаю, что сам отец лжи ею не играет, а дает на время смертным. Со временем игрушка превращается в стакан, телевизор, ручку игрового автомата или, как в моем случае, в шприц. Стеклянный и замызганный он всегда пуст, а мне всегда мало «льда». Вот и сейчас в кровь словно жидкого азота впрыснули, а уцелевшие зубы до боли впились в измочаленный сигаретный фильтр. В голове и мыслях – холод. Нет ничего. Лишь блеклые воспоминания, как вырезки из газет в нашем штабе, развешаны на стене жизни. Завтра будет еще хуже: тошнота, ненависть к самому себе, тупая злоба. Пустяки… Я вздрагиваю и роняю жгут, когда широкая тень заслоняет тусклый свет лампы над головой. – Не самое подходящее место для наркомана твоего калибра, – бледный мужчина кладет на стол смятую купюру. Мардж меняет ее местами с бутылкой пива. – Я как кусок дерьма. Для меня любое место будет неподходящим. – Кроме клоаки. – Туда и стремлюсь. – Твое здоровье. Фауст не меняется. Мужик – глыба. После убийства Сморри он нашел себя в науках. Изучал историю, древние языки, демонологию и теократию. Стал доктором наук… Доктор наук в притоне? – Йозеф? – Чего? – Так и будешь валять дурня? Что тебе нужно? – Ты. С потрохами. Развожу руки в стороны. – Забирай. Он достает из внутреннего кармана пиджака бумажку и бросает мне в лицо. Встает, отряхивает брюки и напправляется в туалет. Разворачиваю послание. Этот подчерк узнаю даже на смертном одре, оглушенный гвалтом дерущихся за мою душу бесов. «Борис! Йозеф сошел с ума! Знаю, ты ненавидишь моего мужа… но, ради меня, ради нашего прошлого – помоги, умоляю! Фауст выкрал нашего сына. Я не знаю, где его искать, не знаю, к кому обращаться. Только ты понимаешь, на что способен Йозеф». Кажется, в крови моей течет лава. Она растапливает «лед», а я поднимаю безвольное тело и толкаю его в туалет. Пол красный от крови. Три изувеченных тела возле стены. Надпись «Харон» на двери пугает меня сильнее трупов. – Я дам тебе силы жить, Борис, – Фауст обходит меня и останавливается в дверях. На нем маска летучей мыши. – Нет ничего лучше и хуже настоящего времени. – Ты свихнулся… – голос меня почти не слушается. – Рот закрой! Город протух, зацвел, превратился в болото. Вскоре мы все станем жабами и пиявками, а я этого не хочу. Настало время вновь вскипятить кровь Оазису. В его руке деревянная палочка, обмотанная лозой, прядями волос и полосками одежды. – Я продался Диаволу, Харон. А ребенок Селены сгинет на алтаре, заложив первый камень в дорогу между пеклом и нашим городом… Это случится, если ты не найдешь меня в течение двадцати дней. У тебя было два шанса – и оба раза ничего путного из этого не вышло. Теперь всем буду рулить я, а ты – беги за мной, как старый пес. К слову, твоя душа выкуплена моей, чистой. У тебя больше нет дара, зато есть цель. Решай. Йозеф исчез, оставив в воздухе легкий запах серы. Ах, Фауст… ты мой лучший друг. И я уже все решил. Давным-давно. Поиски, пожалуй, начну… С сигареты. А потом – пойду в наш штаб. Поговаривают, среди молодежи, обретающейся там, есть талантливые ребята. Они сумеют найти тебя, Фауст. Потому что я давным-давно не герой, а лишь туманная тень, заблудившаяся во времени. Вот как ползу, так и отражаю!
Может я не выспался, но некоторые фразы мне весьма непонятны:
"Хотя, это не пиво: либо газированная вода из-под крана, либо газированная жадность. В любом случае, градусов в пойле хватает, чтобы стало комфортнее."
"Все это время меня занимает исключительно еда и газированное вино по цене месячной продуктовой корзины горожанина за бутылку."
Громадный орган вопиёт о пределе человеческого безумия… или – нечеловеческого?
"вопиёт" - это вопит?
У Гг временная мгновенная регенерация:
"Лишаюсь кисти левой руки..."
"Разворачиваю упаковку подарка, а руки дрожат в нетерпении..."
"Механический протез потерялся где-то в толпе и теперь у меня снова одна рука…"
а) Содержание – сюда входят сюжет, образы, основная мысль, которую автор пытается донести до читателя. Гг в нуарах почти всегда "уроды", но по тексту представляется пузатый, не мытый, небритый бухарь, который аж никак не мог быть столь же хорош как 20 лет назад. Кроме того, учитывая описанное, должен был быть прошлый Гг, так как теперешний не вернулся в его тело при перемещении во времени. И как Фауст знал о перемещении Гг? Зачем второй раз одевать маску бетмена? Как-то много непоняток для меня( Оценка: 5
б) Форма – стилистика, грамотность, композиция, а также субъективное отношение к выбранному автором жанру. Есть фразы которые вгоняли в ступор. Так же имею иное представление о хроноопере. Очень не люблю повествование от первого лица. Я это воспринимаю сразу как халтуру. "Неграмотность" можно списать на Гг, а не на автора Оценка: 9
а) Содержание – сюда входят сюжет, образы, основная мысль, которую автор пытается донести до читателя. Сюжет довольно нетривиальный, что, принимая во внимание распространённость хронофантастики, большая редкость. Мне очень понравилось реализация путешествий во времени не как технического средства, а как сверхспособности, причём не врождённой, а полученной в результате сделки. Красиво. Главный герой выписан безупречно. Конечно, на это играет и структура текста: показаны разные варианты развития событий, но и сама форма изложения от первого лица играет здесь как нельзя лучше. Мир пропущен через призму восприятия Харона и именно в таком виде преподносится читателю. Блистательно! Фауст тоже весьма выразителен, хотя ему и отводится меньше "эфирного" времени. И что-то мне подсказывает, что на этот раз всё кончится по-другому. Этот рассказ является одновременно гимном и опровержением идей фатализма, "Заключая сделку с Дьяволом, ты проиграешь в любом случае" - утверждение. Однако в финале истории я вижу и намёк на опровержение. Ведь одному Фаусту уже когда-то удалось... Оценка: 10
б) Форма – стилистика, грамотность, композиция, а также субъективное отношение к выбранному автором жанру Безупречно. Стилистика очень яркая, авторская, и я давно не получала такого удовольствия от свежих, не избитых, и в то же время удивительно метких метафор и эпитетов. Композиция полностью подчинена жанру хронооперы и исправно на него играет. Оценка: 10
Бонус: Стопроцентное попадание в жанр! Маска обыграна нетривиально, но очень эффектно.
Итого: 10+10+1=21
Ну и ещё пара слов.
ЦитатаZatmenie ()
"...кислую, как лужицы под писсуарами." Это как же беднягу жизнь потрепала, что он знает какова на вкус лужица)))
Гхм... напомню вам, что кислым может быть не только вкус, но и запах. А ещё и (страшно сказать!) внешний вид.
ЦитатаZatmenie ()
"Диавола". Всегда считал, что слово "Дьявол" лучше?
В данном контексте - нет. Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
Очень не люблю повествование от первого лица. Я это воспринимаю сразу как халтуру. "Неграмотность" можно списать на Гг, а не на автора
Zatmenie, убил! Где ты видел нуар написанный от третьего лица??? Ой, какая печалька, когда со совей колокольни оценивают то, в чем не разбираюццо((( Вот как ползу, так и отражаю!
Какой я страшный))) Я читал всего-то 2 романа в жанре нуар... не понравилось, как минимум из-за героев "уродов". Почему его нельзя сделать с проблемой но не "уродом"? не знаю и не понимаю. И даже не признаю. Чистый субъективизм? Возможно, не спорю. Но объективного объективизма не существует, есть лишь субъективное мнение и объективное мнение основанное на субъективизме))) Безликий сумрак из мира теней.
Zatmenie, если герой не будет моральным уродом, это будет уже не нуар. Основные признаки жанра - повествование от первого лица, от имени героя, стоящего по ту сторону закона. Эдакий детектив наизнанку. Вот как ползу, так и отражаю!
Еще один рассказ, в котором вроде все серо и безрадостно, но захватывает в свой сюжет попыткой противоборства где-то с самим собой, где-то с судьбой, где-то с вечной игрой дьявола. Выбор и последствия его - тема для размышлений.
Дамы и господа! Не забываем, что оценки, выставленные в темах произведений учитываться не будут! Окончательный вариант выкладываем здесь, в соответствии с формой.
Восхищает то, как автору удалось выжать максимум из очень непростых заданий. Да, это хроноопера, да, это нуар во всей своей неприглядной красе. Ну и маска никуда не делась. На мой взгляд, вот ни убавить, ни прибавить. Радует, что автор не поддался искушению и не слил финал - ГГ остался собой до конца, никаких мартисьючных чудес. Браво! Вот как ползу, так и отражаю!
Не слишком длинная фраза для жаждущего завсегдатая?
Не, в самый раз Неторопливость в таком деле - признак мастера.
ЦитатаСверхновая ()
е-хе, жопка у курицы, а у верблюда, простите... э...
Автору ну очень нужна здесь именно "жопка" Без жопки - как без рук! И он готов принять кару за это)))
ЦитатаZatmenie ()
...кислую, как лужицы под писсуарами." Это как же беднягу жизнь потрепала, что он знает какова на вкус лужица)))
ниже ответили исчерпывающе... А вообще - хоть бы даже и на вкус. На полу в барном туалете всякое случается
ЦитатаZatmenie ()
Может я не выспался, но некоторые фразы мне весьма непонятны:
А чего там непонятного?
ЦитатаZatmenie ()
Лишаюсь кисти левой руки..."
Лишается, подтверждаю!
ЦитатаZatmenie ()
"Разворачиваю упаковку подарка, а руки дрожат в нетерпении..."
Ну... поскольку, как можно заметить из текста, никакого материального подарка нет, чтобы развернуть упаковку, - это иносказание. И таки в этом конкретном будущем отрубленная рука у него заменена протезом.
ЦитатаZatmenie ()
Кроме того, учитывая описанное, должен был быть прошлый Гг, так как теперешний не вернулся в его тело при перемещении во времени.
Я вам прямой цитатой из текста отвечу:
Цитатаkagami ()
Под моими ногами узкий деревянный настил, бегущий в сторону монастыря. Тело молодо и сильно. Костюм, правда, так и кричит о плагиате, но что поделать?
ЦитатаZatmenie ()
И как Фауст знал о перемещении Гг?
Лень копировать предложение об уникальной памяти Фауста.
ЦитатаZatmenie ()
Так же имею иное представление о хроноопере.
Какое, если не секрет? Иное представление читателя ошибкой автора не является, хотя я допускаю, что могу быть не прав.
ЦитатаZatmenie ()
Очень не люблю повествование от первого лица. Я это воспринимаю сразу как халтуру. "Неграмотность" можно списать на Гг, а не на автора
А прямую речь персонажей вы как воспринимаете? Уж в ней-то гораздо больше себе позволить можно.
ЦитатаAnevka ()
Этот рассказ является одновременно гимном и опровержением идей фатализма, "Заключая сделку с Дьяволом, ты проиграешь в любом случае" - утверждение. Однако в финале истории я вижу и намёк на опровержение. Ведь одному Фаусту уже когда-то удалось...
Вот спасибо, все очень верно подмечено, так и есть
ЦитатаГерр_Профессор ()
Кстати, тутошний герой уродом не показался.
Просто падший человек, осознающий свою убогость, получивший возможность все исправить. Феникс, kagami, спасибо!
Меллори, спасибо за отзыв! Кому-то нравится, кому-то нет, и это хорошо
А знаете, автор, понравилось. При всей моей нелюбви к жанрам. Есть в вашем рассказе что-то важное и неоднозначное. Кто знает женщин, жалеет мужчин; но тот, кто знает мужчин, готов извинить женщин. (Турнье)
Автору ну очень нужна здесь именно "жопка" Без жопки - как без рук!
А мне, кстати, эта фраза очень понравилась. Очень яркая... гхм... метафора, на мой взгляд. Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
Ну, снова нуар, но теперь еще и со скачками во времени, бэтменем, Фаустом и Дьяблой-ростовщиком Жанр - есть, маска... в с маской не могу определиться, она вроде как и есть, но если ее выбросить ни черта не изменится. Хотя я мог не уловить какого-нить потаенного символизма. Ошибок не нашел, стиль имеет право на существование. Хороший рассказ.
Нуар здесь о-очень нуаристый, спасибо) Плюс автору за такие вот сочные описания, очень понравились. Маска тоже здесь, хотя, как уже сказали выше, если убрать, ничего особо не изменится. Единственно, утомили хроноэпизоды: запуталась, пришлось перечитывать части текста. Стиль хорош, ошибок почти не заметила. Только вот не люблю эти Фаусто-Мефистофелевские заимствования, предпочитаю классику, простите.
10+8+1=19 Banshees plant rods on living soil and create a barren wasteland.
она вроде как и есть, но если ее выбросить ни черта не изменится. Хотя я мог не уловить какого-нить потаенного символизма.
Я могу, конечно, заблуждаться... признаюсь, я ни разу не фанат бэтмена. Смотрела один фильм всего, да и то давно и уже почти не помню о чём. Для меня "бэтмен" - своего рода мем. Вот как в фильме "Бедная Саша" девочка про ГГ говорила, когда этот хилый хакер против пары бандитов выходить собирался: "Он победит. Потому что он бэтмен". Ну, в смысле, что как бы оно со стороны не выглядело, а настоящий герой таки должен в итоге выйти из переделки победителем. Пусть и не сразу, а в самом-самом финале франшизы
ЦитатаHiliel ()
Нуар здесь о-очень нуаристый, спасибо)
ЦитатаHiliel ()
Единственно, утомили хроноэпизоды: запуталась, пришлось перечитывать части текста
А мне нормально легло.
ЦитатаHiliel ()
вот не люблю эти Фаусто-Мефистофелевские заимствования,
А по-моему, классный интертекст получился. Меня как раз очень впечатлило, что автор одним изящнцым мановением руки - поименованием героев - придал рассказу силу и глубину, которой без этих имён либо вообще не было бы, либо пришлось бы применять изощрённые и, скорее всего, многословные, выразительные средства. В данном случае - рукоплещу экономности автора. Чтобы твои слова не воспринимали как критику, оказывай платные консультации.
А вот мне понравился комикс. Все сжато. Картинки сменяются одна за одной. Читаешь и смотришь одновременно. Короткими фразами ГГ автор, как лассо щелкает по воображению читателя. Если этот рассказ воспринимать, как просто рассказ, то может быть и не прокатило бы. А для меня Бэтмен, как герой комикса и рассматривал я позицию автора с этой точки зрения. И мне показалось, что Автор победил (над моим воображением). Немного, может, цепляет жесткость выражений, но события развиваются быстро, как в трэш-боевике.
Цитатаkagami ()
Я вздрагиваю и роняю жгут, когда широкая тень заслоняет тусклый свет лампы над головой
Оч-чень на Бэтмена и персов из его эпопеи похоже. По большей части- сама атмосфера. Ничего угрюмого со стороны грамматики не заметил, но со стороны повествования... на то он и Бэтмен. Короткие, хлесткие предложения. Доходчиво увидел то, пытался донести автор. 10+9+1=20 Торопиться — означает делать медленные движения без перерывов между ними
Как и граф Монте-Кристо. 
