Когда-то в мире жили не только люди, разумных рас было больше, но как уже случалось в других реальностях и мирах, в этом люди постепенно вытеснили иных. Всех, кроме драконов и небольшого количества оборотней. Древнейшая раса осталась, чтобы наблюдать за магическими потоками, линиями сил и равновесием в целом. Они скрылись от людей в глубоких горных пещерах и оттуда зорко следили, чтобы не пошатнулись основы мироздания, лишь раз в год собирая Совет для корректировки тех нарушений, что происходили из-за отсутствия иных рас, кроме людей и оборотней, расселившихся между людьми и ведущими незаметный образ жизни. Оставшихся стали называть Хранителями и именно они отвечали теперь за благополучие целого мира, выполняя завет Ушедших. Впервые за последние триста лет на Греанские земли не пришла весна. Эрхинские озера промерзли до самого дна, так говорили рыболовы, оставшиеся не только без заработка, но и без пропитания. Жители Греанского королевства делали все то же, что и их пращуры, те же ритуалы, те же жертвоприношения, но весна упорно отказывалась приближаться к границам королевства. Говорили, что люди прогневили драконов, и они увели с собой весну и лето из этого некогда благодатного края. Везде и всюду буйно зеленела трава, распускались цветы, солнце ласкало истосковавшуюся по нему землю, а на Греанских землях царила стужа, метели завывали так зло и отчаянно, как не выли в самый холодный месяц. И ладно если бы стужа просто царила, как часто случалось среди зимы, люди давно привыкли и к этому, все же королевство было расположено в самой холодной части их материка, так нет, она ежечасно, ежесекундно требовала кровавую дань, подпитывая свой холод за счет жизней людей. Только вчера лесник из Брондленского леса был найден на тропе замерзшим, чего не случалось раньше. Он был человеком леса и никогда даже не обморозил лица, как это случалось с простыми крестьянами, а тут замерз прямо на тропе, зачем-то присев под деревом, да там и задремав. До деревни оставалось всего-то с полчаса хода. Ни один даже трижды хищный зверь не прикоснулся к телу лесника, убитого и отмеченного стужей. Огонь неохотно облизывал дрова, насквозь пропитавшиеся холодом. Пламя всегда сильнее льда, так считали греанцы, в это они верили и этому поклонялись, а потому костер горел. Медленно и тяжело, но горел, чтобы душа лесника упокоилась с миром и в мире. Когда огонь отгорел и ледяной ветер развеял пепел и золу, а угли окончательно почернели и умерли, к скорбному месту подошел охотник. Он был одет как и большинство здешних охотников, в удобную, прочную и теплую одежду, но не было на поясе мужчины ножа из освященного железа против нечести, не было вообще ничего железного, только дерево и серебро, даже благородная сталь, закаленная все в том же очистительном огне у охотника отсутствовала. Возможно, он и не был охотником, может просто ставил силки, или читал следы, что ценится не меньше умения добыть зверя. А то, что оружие серебряное, так тоже хорошо – серебро против оборотней, что заполонили в эту зиму Брондленский лес. Когда появились первые волки, люди сразу поняли, что это не простое зверье – крупнее, злее, умнее. «Перевертыши по наши души явились», – так говорили люди, готовясь к непростому времени. И оно пришло, но не со стороны хитрых оборотней, чей вожак часто приводил свою стаю к деревне, а со стороны природы, словно решившей во что бы то ни стало перевести род людской. Все началось с деревни Гирмор, именно там люди первыми забили тревогу, когда миновали все сроки прихода весны. Дальше – больше. Из деревни в деревню, из города в город, как иной раз чума, приходила весть, что король Греана навлек на себя гнев богов, и теперь все их королевство проклято. Так ли это, кто ведает, а стужа, вот она, за прочными стенами домов, подстерегает, ждет свою жертву. Лесник не был первым и все понимали, что не был он и последним, но суеверно гнали от себя мысли о плохом. О том, что не было в этом году вестей с Эрхианских озер о танцующих драконах. Сами жители королевства, как и большинство, уже давно не верили в существование драконов. Но старые легенды не приходят из ниоткуда, а потому народ ждал, когда же древние поднимутся в небеса. – Рен, ты не считаешь, что зря пришел сюда? – за спиной охотника неясной тенью скользнула тонкая девушка. Не человек, это было заметно и по движениям, излишне плавным, без той легкой неловкости, что присутствует даже у самого лучшего танцора-человека, по глазам – глубоким как омуты, лишенным зрачков, одна только радужка цвета бирюзы. Стужа не касалась ее белого лица, не вырывала дыхание облачком пара, от которого индевеют волосы и ресницы. Охотник усмехнулся, отчего чертах в его лица проскользнуло что-то хищное. Пару минут он, не моргая, смотрел на девушку, пока не увидел то, что искал. Усмешка превратилась в улыбку, почти отеческую, так много было в ней снисходительной ласки: – Неужели ты не понимаешь, что после вмешательства Видящего Суть я обязан здесь быть, ведь у нас прибавилось работы с того дня, и теперь мы следим за исполнением завета Ушедших? Возможно, для случайного свидетеля этого разговора он не имел бы никакого смысла, но девушка прекрасно поняла своего собеседника. Бирюзовые глаза полыхнули почти не сдерживаемой яростью. Голубоглазая однозначно была противницей всего того, что теперь происходило. – Рен, мы не можем бесконечно исправлять ошибки твоего старшего брата, ему пора научиться... – начала она, но осеклась под злым взглядом охотника. – Поступай как знаешь, тебя все равно не переубедить, но учти, я ухожу, меня ты не заставишь рисковать своей шкурой ради призрачной награды! Девушка ушла так же тихо как и появилась здесь, а охотник, легким пружинящим шагом направился прочь от деревни, и стужа, скрипя от бессильной ненависти зубами, жалась к деревьям, не рискуя преградить ему путь.
– Ты не посмеешь так со мной поступить! – двое ругались на заснеженной дороге, под полной луной, такой же простуженной, как и все в королевстве Греан. Оба были невысокими блондинами, тонкими в кости и на лицо неуловимо похожими, как похожи близкие родственники, отвергающие свое родство каждым своим действием и при каждой возможности. Основным их различием был цвет глаз, который в ночи было и не разобрать. Но если бы вдруг появилось солнце, стало бы видно, что у того, кто возмущался, глаза яркого кобальтового цвета, в то время как у другого мужчины они цвета янтаря. – Смотрите кто, а главное как, заговорил! – рявкнул второй, но рявкнул тихо, ежесекундно озираясь по сторонам, словно ожидал, что вот-вот посреди чистого берега появится, по меньшей мере, летучий отряд стражей порядка и хранителей закона. – Я поступаю с тобой так, как ты этого заслуживаешь! Кто потащился в Рианские пещеры? Кто мне всю дорогу доказывал, что дракона там нет, что там вообще никого нет?! Это, по-твоему – нет? – парень кивнул в сторону третьего их спутника. Этот человек мирно сидел на протяжении всего далекого от светских норм разговора. Со спины было сложно разобрать, кто это, мужчина или женщина, зимняя одежда надежно маскировала пол. Но однозначно это был тот, на кого незадачливые воры нарвались в Рианских пещерах. – Но это наказание слишком строгое для меня, Шельман! В конце концов, какой из меня старший брат? – в отчаяние воскликнул голубоглазый мужчина и тут же пожалел о своих неосторожных словах. – Вот именно, Анри, из тебя самый худший на всем белом свете брат, но возможно тебе просто не хватило практики. Теперь у тебя появился реальный шанс наверстать все, что ты упустил, потому что ответственность за мальчишку несешь ты! – янтарные глаза отразили лунный свет, от чего показались какими-то звериными. – А мое мнение вас, конечно же, не интересует? – он говорил тихо и напевно, голос имел глубокий бархатный тембр, а сам юноша, не мальчишка и даже не подросток, встал и подошел к братьям. – Так как, мое мнение никого не интересует? Я мог бы напомнить, что и в пещерах мне жилось хорошо, и спасать меня не требовалось! – А тебя никто не просил рваться в жертвы ящеру! Мы не могли допустить, чтобы безмозглый юнец пожертвовал своей жизнью ради непонятной цели, не способной принести и гроша ломанного в качестве награды! – огрызнулся Анри, и Шельман его поддержал хмурым взглядом. – А вас никто не приглашал вламываться в пещеру, лично мне мои цели понятны, – парировал юноша, после чего обиженно добавил, сверля братьев серыми как зимнее небо глазами. – И вообще, я проголодался, вы спорите уже несколько часов, разве так принято заботиться о... младшем? Здесь возразить было нечего, и воры отправились в единственный трактир в этой местности. Братья Шельман и Анри отлично знали короткую дорогу к горящему огню, пенному пиву и гречневой каше с потрохами. На более изысканную еду денег не хватало, стужа сделала свое дело, и чтобы заработать, представителям древнейших профессий вне закона приходилось сильно постараться, приложить максимум смекалки и стараний. И это стало следующей темой для спора. Третий же их спутник шел спокойно и как-то насмешливо взирал на препирательства воров. Оно забавляло бывшего пленника дракона. Собственно он не был пленником в полном смысле этого слова. Просто в то время, когда охотник Рен, брел заснеженным лесом в надежде отыскать своего старшего, но благополучно игнорирующего это обстоятельство, брата, двое других братьев, волей случая прознавшие про якобы несметные богатства, спрятанные в недрах Рианских пещер возвращались из недолгого и не слишком удачного похода туда. Они рассчитывали найти сокровища легендарных драконов, а вместо этого нашли какого-то странного паренька. Пещеры оказались не только необитаемыми, но и лишенными любых признаков сокровищ. Расстроенные братья переночевали в достаточно удобной пещере – все ее удобство заключалось в отсутствие сильного ветра, царившего снаружи. Наутро, когда парочка воров-неудачников собралась в обратный путь, неразговорчивый юноша твердо заявил, что намерен дождаться здесь дракона, так как гадалка предсказала ему такую судьбу – принести себя в жертву великому ящеру. Братья дружно покрутили у висков пальцев, но бросать ущербного не пожелали. Точнее не пожелал Анри, а Шельман так и не смог ему отказать в похвальном желании спасти чью-нибудь жизнь.
Зимняя дорога в одиночестве совсем не такая, как когда по ней идешь в веселой компании, где каждый пусть и не друг, но надежный товарищ. Рен шел один, он не боялся попасться оголодавшему за непрекращающуюся зиму зверью – хищники старались не подходить к тому, кто казался опасным даже стуже. Не боялся он и замерзнуть, все же простейшие навыки выживания ему привили еще в детстве, и теперь мужчина знал намного больше и, соответственно, больше умел. Но дорога его не радовала, как не радует долгое одиночество, которое сначала тратится на глубокие размышления, не лишенные своего очарования, а потом коварно рассказывает, что никто не знает, как ты идешь по бесконечной зимней дороге. Поймав себя на том, как начинает скатываться в меланхолию, Рен усмехнулся, потянулся и решил, что ночевать в лесу ему надоело. Там холодно, голодно и одиноко. А он был жадным до кипучей энергии жизни, до общения, вербального и невербального. Чтобы добраться до ближайшей деревушки, потребовалось всего-то свернуть направо и искупаться в сугробе. Рен счел это купание в снегу способом закаливания. Прорвавшись, наконец, через недоверчивых деревенских псов, охотник вышел к деревенскому трактиру, а это гарантировало еду и крышу над головой. Ему повезло, он не был одним из тех нищих бродяг, что просят приютить в обмен на домашнюю работу. В карманах Рена редко не водились деньги, и длилось это обычно не дольше пары дней, охотник умел и любил зарабатывать. Он с уверенностью зашел в деревенский трактир, выяснив для себя одну любопытную деталь – не было необходимости идти все время через лес, совсем рядом простирался ровный, хоть и занесенный снегом центральный тракт. Собственно, в королевстве было всего два крупных тракта, центральный Сосновый и другой, Яблоневый. Оба тракта служили для оживленной торговли с соседними королевствами, но сейчас движение замерло. На дорогах никого не было, а значит, в трактире гостю должны быть рады. Так рассудил Рен, отворив тяжелую дверь. Изнутри пахнуло теплом и запахом пива и гречневой каши, но ни звука не прорвалось наружу, не поспешил просочиться на улицу веселый трактирный шум. Словно те, кто были внутри, испугались и притихли. Собственно, так все и было, в этом Рен убедился, когда вошел – люди сидели за столами и напряженно смотрели на пришельца, словно окаменели все разом. ̶ Я пришел издалека, мне бы поесть. – Робким тон охотника назвать не смог бы и человек с богатой фантазией, что уж говорить о простых деревенских тружениках. Просьба охотника послужила сигналом, повинуясь которому все тут же зашевелились, заговорили, взгляды больше не давили на чужака, и Рен спокойно расположился возле стойки, на которой были заметны следы долгой и трудной жизни. – Прежде чем есть, выпей пива, глядишь, и согреешься, и наешься, – усмехнулся добродушно толстяк-трактирщик, наполняя из бочонка большую глиняную кружку пенным напитком. Рен с благодарностью взглянул на трактирщика, но сдувать пышную белую шапку не спешил. – Говорят, зима никогда больше не закончится, и мы будем как северяне, жить в плену вечного снега, – как бы равнодушно заметил Рен и все же попробовал пиво. Оно оказалось именно таким, как любил охотник – густым, с ярким вкусом и ароматом солода и хмеля. – Мы бы тоже слышали, если бы такие сплетни ходили. Ты лучше поведай, охотник, много ли оборотней по лесам прячется, или уже все вышли к людям? – казалось, что этот вопрос интересует деревенских больше, чем предположительно погубленный урожай озимых, что приведет к голоду. Людям просто нечего будет есть, а они вот об оборотнях толкуют. – А что им выходить? Люди сами к ним идут, есть-то все хотят, – спокойно заметил охотник, попивая свое пиво. Чем дольше он бродил по дорогам и тропам этого мира, тем больше убеждался, что люди странное племя, понять которое подчас невозможно, приходится принимать как есть, уповая на то, что чутье не подводит. – И то правда, – согласился какой-то мужчина, присутствие которого для охотника оказалось не слишком приятным открытием. Не потому что они были или не были знакомы, просто еще минуту назад Рен готов был поклясться, что в трактире этого человека не было. Да и не человек этот вовсе. Чем-то похож на давнюю знакомую Рена, которая почти открыто его дураком доверчивым назвала в той забытой богами и Хранителями деревушке. Но никто этого не замечал, не кричал – чужой, не пытался схватиться за самый тяжелый предмет, чтобы защититься от оборотня. «Оборотень в деревенском трактире? Невероятно, но крайне забавно, и я не против посмотреть к чему это все приведет,» – спокойно размышлял Рен, все так же отстранено потягивая свое пиво, за которое честно уплатил трактирщику вперед. Вон и монета лежит на деревянной тарелочке, специально под мелочь приспособленной. Охотник ждал хоть каких-то событий, способных развеять его вечную скуку, но в трактире так ничего и не произошло, время катилось медной монеткой, искрилось желтоватым светом масляной лампы на пивной пене, нелюдь спокойно общался с мужиками на крестьянские темы, и настроение общительного в общем-то Рена катилось вниз все быстрее и быстрее. – Да не волнуйся ты так, они в любом случае не догадаются, что те, о ком говорят с таким страхом, находятся так близко, – оборотень подсел к Рену пару минут назад, и теперь активно втягивал в разговор. Охотник особенно и не противился, ему было скучно, и думать пока ни о чем не хотелось. А чтобы не думать, лучше всего быть в компании кого-то настолько же болтливого, каким оказался Данхар. Он без умолку болтал обо всем, что интересовало его и что совершенно не интересовало охотника, рассказывал легенды и травил байки. И Рен сдался, в конце концов, почему бы и не поговорить? – Ты настолько самоуверен или настолько безответственен? – суховато уточнил он, вдруг почувствовав себя таким опытным, таким мудрым, что самому не по себе стало от этой неожиданной мудрости. Это его старший брат должен быть мудрым и предусмотрительным, а он, Рен, имеет полное право жить в свое удовольствие. К сожалению, всю жизнь у них с братом было иначе – словно они поменялись местами. Вот только от Рена никто не зависел, и потому он был свободен. Правда, свою свободу тратил на поиски непоседливого братца... – А это ты сейчас о том, что я живу среди людей или о том, что у меня в этой деревне есть жена и ребенок и они смертные, не такие, как мы? – в голосе Данхара по-прежнему было много веселья, показавшегося охотнику вдруг неуместным. Он никак не предполагал, что у кого-то может хватить глупости и обзавестись смертной семьей, ведь это противоречит законам. Всем законам, особенно тех, кто живет в тени, не показываясь людям на глаза. – Драконы не танцевали над озерами, – зачем-то пояснил Рен, понимая, что сейчас они с оборотнем говорят на совершенно разных языках. – Я в курсе, охотник, даже больше тебе скажу – я знаю намного больше, чем знаешь ты, но эта информация не из дешевых. Вряд ли ты сможешь ее себе позволить. – На это заявление Рен только усмехнулся, но так ничего и не сказал. Трактир давно опустел, трактирщик, хорошо знакомый с торговцем Данхаром Эбирхатом только головой покачал, предупредив, что Мэдлин рассвирепеет, если Данхарт явится домой нетрезвым. Откуда это знал трактирщик? Он был отцом жены Данхара. – Не переживай, Клем, Мэдди самая чудесная и понимающая женщина в мире, – торговец говорил весело, но в его голосе Рен уловил что-то слишком похожее на искреннюю привязанность, которой охотник никогда не испытывал и не понимал. Он признавал только рациональные вещи. Однако оценить свои новые знания охотник попросту не успел, настолько примечательной показалась та компания, что буквально ввалилась в трактир. Трое мужчин, двое из них не старше тридцати пяти лет, меховая накидка есть только на третьем, темноволосом юноше, чьи волосы стужа не тронула так же, как не трогала самого Рена. Его спутники одеты в простые кожаные куртки с меховыми воротами. Холод постарался над этой парочкой, украсив одежду и лица серебристым, колючим инеем. Данхар прищурился, невольно втягивая воздух, поморщился, потом покосился на охотника и подмигнул: – Возможно я погорячился, когда сказал, что знаю о причине, по которой драконы не танцевали над озерами больше тебя. - Признал Данхар после появления новых посетителей трактира. – Хочешь, я отвлеку братцев, чтобы ты спокойно поговорил с тем, кто кажется тебе знакомым? – Оборотень внимательно следил за лицом охотника, но тот ничего не ответил и оставался бесстрастным на протяжении всего того времени, что пришельцы потратили на заказ комнаты, пива и ужина. Платили золотом, и его блеск Рену показался не просто знакомым, но и неприятно опасным, а к опасности у охотника были свои счеты. Но не предъявлять же их на каждом шагу теперь. – Он мне не кажется знакомым, – поправил торговца Рен, – я эту сволочь глазастую знаю как облупленного. Он опять взялся за старое, а все вокруг от этих познавательных вылазок одни беды терпят. Нашелся мне тоже, ревнитель нововведений, самовлюбленный! – Рен не просто кипел, он готов был взорваться в любой момент, и теперь его не останавливало ни наличие людей в трактире, ни собственное инкогнито. Он резко встал, едва не опрокинув лавку, и уверено двинулся в сторону вновь прибывших. Анри и Шельман напряженно замерли, предчувствуя по меньшей мере небольшой скандал. Что их ожидало в том случае, если этот охотник еще и нетрезв и агрессивен, парни не задумывались, чтобы не накликать неприятностей. Их спутник со своей немного робкой и растерянной улыбкой не разрядил обстановку, а наоборот, раскалил ее до предела. Или это у Рена уже нервы стали не те, что много лет назад? Охотник не знал ответа на этот вопрос, зато он точно знал, что сначала Ирвину он оторвет уши путем их откручивания против часовой стрелки, а потом – голову. Просто так, в воспитательных целях. – Мы знакомы? – Шельман не привык бездействовать и потому попытался начать хоть какой-то диалог, чтобы выяснить намерения охотника, но тот только смерил парня тяжелым взглядом, как будто прикидывал, как с него удобнее шкуру снимать так, чтобы не повредить. Шельман тяжело вздохнул, а Анри застыл, испытав редкое для себя чувство – страх за брата. – Ирвин, если не хочешь публичного наказания, следуй за мной. – Рен не выглядел как человек, привыкший шутить такими приказами. Мрачный тяжелый взгляд и глухой, с легким рыком голос в качестве инструмента запугивания действовали безотказно всегда и во всем, но только не с Ирвином, все же старшим был именно он. Хотя выглядел и вел себя как зеленый юнец, чем раздражал и Рена и весь Совет. – Реналс, ну не будь ты таким злюкой! Я знаешь где был? Ты не поверишь! – лицо юноши осветилось восторгом, который лишь сильнее разозлил охотника. – Я знаю, где тебя точно не было, безответственный идиот! – Вроде бы и рявкнул он не так уж громко, а посуда на столе задребезжала, скрипнуло дерево стен, словно по нему ударил дракон хвостом. Но не сильно, не для того чтобы развалить строение, а просто так. – Ты почему не явился на совет? Почему тебя разыскивают посланцы Видящего? Почему я, младший в семье, должен по всему королевству разыскивать главу Совета?! – Теперь и глаза охотника стали как у той девушки, что беседовала с ним возле деревни. – Нелюдь... – придушенно пискнул Анри, а Шельман, как более опытный во всякого рода заварушках, дернул брата за рукав и кивнул на выход. Не мешкая, оба покинули трактир, даже не озаботившись тем, чтобы прихватить с собой поздний ужин. Парни просто понимали, что лучше сейчас отсидеться на теплой конюшне, а потом, если трактир не раскатают по бревнышку нелюди, вернуться и содрать с трактирщика приличную скидку. Хотя платили за ужин и комнату не они, а тот парень, которого, как оказалось, зовут Ирвин. Данхар за развернувшимся скандалом наблюдал с нескончаемым спокойствием такого же нелюдя, как и Рен с Ирвином. На исчезновение братьев-воров внимание обратил разве что трактирщик, привычный и не к таким дивным делам, как двое нелюдей в трактире. Для него личность зятя никогда не была загадкой, а потому и отношение к оборотням было ровное. Главное, чтобы вреда не чинили его близким да знакомым. – Какая муха тебя укусила, Реналс? Ведь еще есть время для песни! И потом, я каждый год отправляюсь странствовать и... – И каждый год мы тебя разыскиваем всем Советом! – охотник сел напротив юноши, и такая безнадежность была в его глазах. – Бирюза была права, надо тебя наказать, заставить самого отвечать за свои поступки. Я устал, брат. Устал прикрывать тебя от старейшин, от Видящего Суть, которому лгать не имеет смысла. Тебе пора повзрослеть. Знаешь, сколько погибло народа, пока ты занимался своими поисками? И что ты ищешь, позволь узнать? Эликсир вечной юности? Способность читать чужие мысли? Или, может быть, умение превращаться в других существ? – Рен уже откровенно рычал, но это не возымело эффекта, наоборот его брат погрузился в свои, судя по улыбке приятные, мысли. Он нагло витал в облаках, позволяя Рену бушевать, призывать в свидетели небо и делать прочие, совершенно не волнующие Ирвина вещи. Наконец и сам охотник это заметил, горестно вздохнул и, схватив брата за руку, перенес из трактира. Дальнейшее выяснение отношений здание просто не пережило бы. В пещере, куда охотник их перенес, царил полумрак, да и неоткуда было взяться свету в глубинах горы, кроме как от углей в жаровнях, что мерцали и вспыхивали всякий раз, как охотник проходил мимо. Злой, как самый настоящий сказочный черт. Воспитательная беседа со старшим братом не дала никаких результатов, Ирвин терпеливо переждал поток наставлений и взахлеб начал свой рассказ. Он рассказывал, что успел повидать за прошедший с прошлого дня исполнения завета Ушедших год, где побывал и что делал все это время. – Я бы обязательно прилетел на Эрхинские озера и поспел бы к сроку, Реналс, просто в мою пещеру заявились эти веселые парни, а я как раз пробовал новую личину и не удержался, решил их разыграть. Так получилось, понимаешь? А они поверили и вбили в свои глупые человеческие головы, что просто обязаны спасти несчастного мальчишку, добровольно отправившегося на съедение мифическому дракону. Ты бы знал, как это весело! Они такие забавные, эти братья! Немного на нас с тобой похожи, – Ирвин погрел руки над тускло мерцающими углями, встряхнулся, как собака, вылезшая из воды, и вдруг поплыл. Разумеется, не сам парень, а этот образ, как горячий воск плывет по свече, чтобы застыть в совсем уж невероятную фигуру. Жемчужного дракона невероятной фигурой назвать было затруднительно, скорее он тянул на фигуру легендарную. По волнистому гребню прошла голубоватая вспышка, придавая жемчужному цвету мягкий синий оттенок, внушительные когти на мощных лапах высекли искры из каменного пола пещеры. – Твоя безответственность, Ирвин, опять привела к тому, что пострадали невинные. Ты в любой момент мог оставить тех людей и заняться единственной обязанностью, возложенной на тебя советом. – Что ты, Рен, если бы он думал что делает, это уже был бы не Ирвин, а кто-то другой, – Бирюза появилась в пещере бесшумно и почти сразу приняла истинный облик, полностью соответствующий ее имени – чуть менее крупная, чем Ирвин, более изящная драконица раздраженно хлестнула хвостом, расколов естественную каменную чашу, наполненную водой. Рен нахмурился, а его брат вздохнул и, вопреки легендам, от этого вздоха не вырвалось на волю драконье пламя, не повалили клубы зловонного дыма. Это был просто вдох и выдох крупного создания, которому предстояло придумать достойные его проступку оправдания. А врать Ирвину не хотелось, наоборот было почти неискоренимое желание сказать правду. Но ведь за эту правда его никто не похвалит. – И я рад нашей встрече, Бирюза. Ты, как и всегда, пришла по приглашению, а не явилась незваной. Весна задержалась на пару недель, особого вреда от этого не будет. Морозы чуть сильнее обычного? Но и по естественным причинам такое случается. А ты, Реналс, мог и не искать меня по всему королевству, достаточно было просто позвать, – вслух драконы не общались с того момента как Ирвин принял естественный облик, но охотнику и в человеческом теле были отчетливо слышны нотки самой настоящей, почти что детской обиды. Совесть, проснувшаяся как всегда невовремя, тут же неприятно царапнула, намекая, что зря он так с братом-то. Рен смутился и одумался – совести у него отродясь не водилось, особенно по отношению к старшему родичу, который обнаглел уже немыслимо. Совет в полном составе для него давно перестал быть авторитетом. А значит совесть не что иное, как очередные проделки Ирвина, решившего поиграть с эмоциями и настроениями присутствующих. – Все, Ирвин, мое терпение кончилось, мы сейчас же отправляемся к Эрхинским озерам, а потом ты, как и обещал, начинаешь исправлять результаты своей глупой выходки! И сразу после первого дождя я выношу на голосование вопрос о твоей женитьбе. Видящий Суть меня поддержит! Тебе нужна нянька, раз сам не справляешься. А жена гарантирует, что раз в год ты будешь взлетать над Эрхинскими озерами, чтобы привести в королевство весну. И потом, твой возраст сам по себе давно уже подозревает, что ты дракон с избранной до конца твоих дней спутницей, – Рен не угрожал, не кричал, он говорил очень спокойно, и его голос отражался от стен, звенел льдом и осыпался снегом. – Я терпел, когда вы заставили меня встать во главе Совета, терпел, когда меня лишили права быть тем, кто я есть – естествоиспытателем, философом, поэтом, но лишить меня свободы вы не посмеете! – Вот теперь Ирвин разозлился достаточно, чтобы его хвост своим шипованным основанием сносил сталагмиты, превращая их в каменную пыль. Оставаться и дальше в теле человека Рену стало просто опасно. Он расставался с привычной личиной неохотно, уже несколько лет это было его тело, пускай и старое по меркам людей, и жизнь охотника – его жизнью. Третий дракон в пещере поместился с заметным трудом. Спор перешел на новый уровень и на новые темы, но Ирвин был один против двух и большинство победило. На рассвете три дракона вылетели на запад королевства, туда, где находились Эрхинские озера.
По легенде, на западе, где умирает солнце в Эрхинских озерах, часто можно увидеть танцующих в пурпурных небесах драконов. Говорят, что увидеть танцующих драконов – к удаче, ведь танец их, как и песня, редкость, словно драгоценные сиреневые жемчужины в обычных раковинах. Каждый танец подобен блеску солнца на лезвии дорогого кинжала, каждая песня – вздох этого мира, смех и слезы его. Говорят, что когда драконы перестают петь и танцевать над Эрхинскими озерами, грядет смутное время потерь и страданий, словно сам мир умирает без древних и могучих драконов, без своих Хранителей. Часто драконы принимают облик разных зверей, наблюдают за хранимым миром, познают что-то новое для себя, но это уже больше похоже на сказки, потому что по преданиям живут драконы так долго, а люди так мало, что научить древних хранителей смертные ничему и не могут. Однако, в дни скорби и печали, когда не плещутся драконы в пурпурных небесах, как в морских волнах, все знают, что виной тому вечное любопытство бессмертных Хранителей, всегда желающих знать больше всех из ныне живущих. Они обращаются людьми и отправляются искать то, что давно потеряли – чувство жизни, ведь долгие годы приносят с собой только скуку. Такова легенда, но не всегда то, о чем толкуют люди, является истиной. И легенды за время своей жизни обрастают такими подробностями, что от истины оставляют только название. Ведь драконов-хранителей уже долгие века считают выдумкой, им поклоняются по заведенной традиции и из-за суеверий, к которым склонна человеческая порода. Именно потому, один день в году берега Эрхинских озер, всех пяти, украшают богатые столы, буквально ломящиеся под тяжестью разнообразной снеди, свозимой со всего королевства. Но мало кто верит, что драконы прилетают туда. Все это долго и с упоением рассказывал Ирвин всю дорогу до цепочки не просто замерзших, но и занесенных снегом озер. С высоты драконьего полета они выглядели как бескрайнее поле в окружение снежных холмов. – А вот если бы у тебя была совесть, хотя бы в зачаточном состоянии, то ты не поступил бы как самая натуральная ящерица и прилетел, чтобы принять дары народа и отблагодарить их Песней! Посмотри на Хранителей других государств этого мира – они всегда делают свою работу аккуратно и точно в срок. Не повезло Греану, достался какой-то мечтатель в Хранители! – Это опять начала Бирюза. За последние десять лет весна в королевство вовремя приходила три раза, все остальное время Ирвин либо спешил, чтобы вернуться к своим исследованиям, либо опаздывал, чрезмерно увлекшись чем-то интересным для него. Сейчас Рен в воспитательную работу предпочел не вмешиваться, они летели уже восемь часов, и дракон устал. Так что, не желая проигрывать более взрослым Ирвину и Бирюзе, молчал, размеренно двигаясь в воздушных потоках. Небо над Эрхинскими озерами встретило драконов бесстрастной тяжелой серостью не просыпавшегося на землю снега. Нет пурпура от солнечных лучей, пронзающих тучи, да и самого солнца как такового тоже нет. Небо давило своей почти осязаемой тяжестью даже на вечно свободных и легкокрылых драконов. Бирюза погрузилась в мрачное, но красноречивое молчание, взяла правее самцов, уходя севернее, к первой точке силы, до которой ни одному бескрылому за всю жизнь не достать. Реналс практически одновременно с ней совершил маневр в противоположную сторону и завис в центре второй точки. Ирвину не оставалось ничего другого, кроме как лететь по-прежнему на запад. Он не привык, что так безрадостно встречает небо, что так равнодушен ветер, и сейчас начинал более ясно представлять, что случилось с равновесием сил из-за его рассеянности. Драконы запели одновременно. Не было в этой песни слов, да и звуков не было. То что смертные звали песней на деле являло собой всего лишь колдовство на высоком уровне. Почти что божественное вмешательство в смертный мир. Стремительно меняло цвет небо, наливаясь яростью багрового, золота и пурпура. Драконы неторопливо кружили, не отклоняясь от своих точек силы, расплетая узлы, разбирая силу по ниточке, пуская ее по новым незримым артериям, наполняя притихший мир музыкой. Словно кто-то играл на скрипке, вначале тихо-тихо, но с каждым кругом драконов музыка становилась громче, ярче, в воздухе почудились первые теплые потоки, ветер понес по королевству запах нагретых солнцем воздуха и земли. Стужа, беснуясь, впивалась когтями в промерзшую землю, отчаянно пытаясь удержаться, но теплый и ласковый ветер гнал ее прочь, как гонят призрак болезни из дома, где она не победила и никого с собой не унесла. Реналс и Бирюза шевелились с заметным трудом, приходя к одной и той же мысли, что на будущий год отдадут свои места в Совете еще более молодым драконам чем они, а сами наконец отправятся дальше, туда, где они по праву будут зваться мудрыми старцами, а не посыльными за беспутным главой Совета. Ирвин же, опьяненный текущей сквозь него силой, закладывал круг за кругом, словно был не древним драконом, а мальчишкой, только получившим возможность танцевать в воздушных потоках. Скрипка звучала все громче, подчиняясь полету Ирвина, пока не взорвался притихший мир потоками тепла, стремительно тающим снегом и оживающей природой. Стужа сгинула, впитываясь в землю вешними водами, а Ирвин, как виновный нарушения гармонии, не жалея вкладывал свои собственные силы, помогая произойти этим изменениям быстро. Они спускались в ночной тишине, водная гладь Эрхинских озер отражала дрожащие звезды и полную луну, воздух пьянил теплом и влагой, несущей жизнь первым пробивающимся росткам. – Вот видишь, Ирвин, если бы ты прилетел сюда в срок, ничего этого не было бы, – Бирюза тяжело опустилась на берег, перед тем спалив столы и дары, к употреблению уже не пригодные, а значит пропавшие понапрасну. – Брат, ты же говорил не серьезно? – Хранитель встревожено смотрел на Реналса, но охотник молчал. Рен устал, драконья песня, это древнее колдовство, отобрало у него слишком много сил. – Ты устал, я вижу, брат, слишком долго находишься в человеческой оболочке. Я спою тебе. Спою этому миру, и он простит меня. Столько уверенности было в его голосе, столько предвкушения во взгляде, что злые слова сами собой уходили прочь, так и не прозвучав. Ирвин был готов теперь исправлять свои ошибки невзирая на усталость, свою или спутников и это вызывало некоторое умиление у Ренался, Наверно и стал главой совета мечтатель и поэт, что сил в нем всегда было больше чем в самом молодом воине. Он стремился узнать и увидеть как можно больше, жил так, словно каждый год в его жизни последний. Конечно это накладывало свой отпечаток на все, что делал Ирвин, но как бы плохо он не выполнял обязанности Хранителя, потом, когда работа оказывалась сделана, дракон с легкой душой отдавал миру еще немного своей магической силы. Словно у него ее был неисчерпаемый запас, хоть это и не так. Он тоже устал, просто под маской вечного мальчишки это было не так сильно заметно, как у Рена или Бирюзы. У Ирвина в человеческой ипостаси оказался приятный голос, возможно не тот, с которым менестрель может стать знаменитым, но зато от этого теплело на сердце и огонь, живущий в душе каждого дракона вспыхивал ярче, разгорался в жаркое пламя, способное согреть сидящего рядом. Песня закончилась, оставив после себя ощущение маленького чуда, а Хранитель бесшабашно улыбнулся, как только могут улыбаться шалопаи и разгильдяи всех рас и рангов.
Изменено модератором Приношу свои извинения, но придется воспользоваться этим постом, чтобы добавить недостающие предложения! Шенайя, благодарю за указание. Вот окончание рассказа
Бирюза фыркнула, Рен тяжело вздохнул и покачал головой, едва удерживаясь, чтобы не отвесить старшему брату подзатыльник, а где-то в глухом селе Греанского королевства, неподалеку от Брондленского леса, старик-пасечник рассказывал своему внуку о легендарных драконах, чья песня хранит мир от горя, а полет приманивает удачу к тому месту, где в пурпурных закатных небесах танцует дракон.
Лесник не был первым и все понимали, что не был он и последним,
не будет он
Quote
это было заметно и по движениям, излишне плавным, без той легкой неловкости, что присутствует даже у самого лучшего танцора-человека, по глазам – глубоким как омуты, лишенным зрачков, одна только радужка цвета бирюзы.
кто-то узнавал в нём советского связногопо запаху водки, кто-то по грязным носкам. А кто-то по волочившимуся сзади парашюту. "Штирлиц в отпуске" отвечали встреченные на незаданный вопрос
рассказ дочитал с трудом. Тяжёлый запутанный слог, занудно. Какая-то куча деталей, подробностей, описаний... А характер у меня замечательный. Это просто нервы у вас слабые. Я в мастерской писателя
Рассказ силен описательной частью, чувствуется, что автор набивал руку на зарисовках очень небольшого формата, только потом начал писать рассказы. Отсюда свойство: рассказ оставляет после прочтения и ощущения, и картины, закрывая глаза видишь и чувствуешь. Мне лично не хватило запахов, но их ни в зимней стуже, ни в пещере, ни в любой другой мизансцене рассказа особенно приятных не ожидается, так что нет - и ладно. Слог интересен именно плетением слов, читать надо сразу, на одном дыхании, хотя бы абзацами, но никак не предложениями. Надо быть в рассказе, за кофейком почитать и расслабиться у меня лично не прокатило, пришлось вникать. Герои порадовали тем, что оставлена куча намеков на их прошлое и будущее, опять же к месту, что "проходящие" остались проходящими, а главные успели открыться читателю ровно настолько, насколько нужно было. Прошлое и будущее их тоже не в тумане, как уже говорилось. И отдельно об описании колдовства в конце: тут в наибольшей степени раскрылся талант автора, как художника. Обычно так пишут те, кто не умеет рисовать, потому что каждым словом передается деталь картины, которая в итоге раскрывается целым полотном, одновременно кульминацией и окончанием сюжета рассказа. Хорошего рассказа, надо признать.
Мне очень понравился язык, такой полный, насыщенный, богатый, с множеством оттенков и вкусов, как у дорогого вина. Понравились герои, противоборство рационального с иррациональным, связь времен года с драконами. Не понравилось начало. Слишком уж оно формулярное, такое... ммм... сухое и безжизненное, как если бы вы сели читать словарь. У меня аж челюсть свело от досады. Хорошо, что я пересилила себя и заставила читать дальше. Мне кажется, что стоило как-то более мягко и ненавязчиво рассказать читателю о мире и о положении драконов в нем, оставить место интриге, некоторой недосказанности. А так вы все разложили по полочкам и получилось несколько занудно. Конец обрадовал. Он у вас вышел законченным. Чувствуется, что поставили точку. Жаль только, что модераторы выложили его с обрывом... этих 3 строк очень не хватает для целостного восприятия. В целом, рассказ мне понравился. В нем есть идея. Но мало действия. Точнее, не так. Действие какое-то сонное, замороженное, скованное вьюгой. И закончилось все слишком быстро. Я бы почитала еще!
Он был человеком леса и никогда даже не обморозил лица, как это случалось с простыми крестьянами, а тут замерз прямо на тропе, зачем-то присев под деревом, да там и задремав. До деревни оставалось всего-то с полчаса хода. Ни один даже трижды хищный зверь не прикоснулся к телу лесника, убитого и отмеченного стужей.
Quote (Меламори)
Не человек, это было заметно и по движениям, излишне плавным, без той легкой неловкости, что присутствует даже у самого лучшего танцора-человека, по глазам – глубоким как омуты, лишенным зрачков, одна только радужка цвета бирюзы. Стужа не касалась ее белого лица, не вырывала дыхание облачком пара, от которого индевеют волосы и ресницы.
Кувшин для вина должен быть наполнен вином. Кувшин для воды - водой. Форма должна соответствовать содержанию. Богатый лексикон Автора, немного тяжеловесный, эпический стиль повествования предполагают и соответствующее философское наполнение. Но увы! Рассказ о безответственном драконе и не оправдавшем надежды Авторе, ИМХО.
Тэкс... мой пост пропал, а я там ругалась. Сейчас уже запал пропал, но рассказ мне от этого больше нравиться не стал.
Quote (Меламори)
Когда-то в мире жили не только люди, разумных рас было больше, но как уже случалось в других реальностях и мирах, в этом люди постепенно вытеснили иных. Всех, кроме драконов и небольшого количества оборотней. Древнейшая раса осталась, чтобы наблюдать за магическими потоками, линиями сил и равновесием в целом. Они скрылись в глубоких горных пещерах и оттуда зорко следили, чтобы не пошатнулись основы мироздания, лишь раз в год собирая Совет для корректировки(совершенно неуместное слово, прямо-таки чуждое в тексте) тех нарушений, что происходили из-за отсутствия иных рас, кроме людей и оборотней, расселившихся на человеческих землях и ведущих незаметный образ жизни. Оставшихся стали называть Хранителями и именно они отвечали теперь за благополучие целого мира, выполняя завет Ушедших.
Я не знаю, хватит ли у меня терпения указать на все недочеты в тексте, но по первому абзацу проехалась. Мало того, что здесь повторяются слова, так еще и смысл высказываний дублируется, а это создает впечатление, что автор считает читателей идиотами. Но ведь это не так, правда? Тут еще с пунктуацией не все в порядке, но цитата и так пестрая получилась. Если надо - потом отмечу в вордовском файле.
Quote (Меламори)
метели завывали так зло и отчаянно, как не выли в самый холодный месяц.
???
Quote (Меламори)
Только вчера лесник из Брондленского леса был найден на тропе замерзшим, чего не случалось раньше.
Логично Я бы удивилась, если бы бедного лесника раз за разом находили в лесу замерзшим, да так и не схоронили...
Quote (Меламори)
и на лицо неуловимо похожими, как похожи близкие родственники, отвергающие свое родство каждым своим действием
Чем сходство родственников, отвергающих свое родство, отличается от похожести родичей, родства не отвергающих? Эх, еще цитатки были... :'( Но теперь лень искать.
Текст небрежен, не вычитан, изобилует совершенно ненужными повторами, есть и другие ошибки. Композиция перекошена. Основная идея осталась для меня загадкой. Логика тоже хромает. При этом ясно, что у автора нормальный словарный запас, есть потенциал. Возможно, он хорошо пишет... обычно. Но, ИМХО, этот рассказ ему не удался.
Моя страничка на СИ Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой. Вольтер
Очень тяжелый слог. Еле осилила рассказ. За всемм этим обилием персонажей часто теряла суть повествования. Может я время неудочное выбрала для чтения, поздновато. Но так уж получилось. Не зацепил меня этот рассказ.
Нудновато и не вычитано. Автор так и не определился танцы это или песни драконов и вообще историю с танцами я не поняла - бред какой-то. Потанцевали - весна пришла, не потанцевали - не пришла? Перехожу к самому интересному, тут только часть, мне потом надоело выковыривать ляпы.
Quote (Меламори)
Они скрылись от людей в глубоких горных пещерах и оттуда зорко следили, чтобы не пошатнулись основы мироздания, лишь раз в год собирая Совет для корректировки тех нарушений, что происходили из-за отсутствия иных рас, кроме людей и оборотней, расселившихся между людьми и ведущими незаметный образ жизни.
"Корректировка нарушений" - это что, протокол оперативного совещания у директора фирмы? Да и вообще вся фраза странная - просто собрав Совет можно "откорректировать нарушения"?
Quote (Меламори)
Оставшихся стали называть Хранителями и именно они отвечали теперь за благополучие целого мира, выполняя завет Ушедших.
Кто их так стал называть, если о них никто не знает? Ушедшие - это кто? На фига Хранителям благополучие мира? Просто так?
Quote (Меламори)
Эрхинские озера промерзли до самого дна, так говорили рыболовы, оставшиеся не только без заработка, но и без пропитания.
А рыбаки, видать, до самого дна додолбали эти самые озера, чтобы это заявить
Quote (Меламори)
Жители Греанского королевства делали все то же, что и их пращуры, те же ритуалы, те же жертвоприношения, но весна упорно отказывалась приближаться к границам королевства.
Чтобы пришла весна, каждый год совершались ритуалы и жертвоприношения?
Quote (Меламори)
Он был человеком леса и никогда даже не обморозил лица, как это случалось с простыми крестьянами, а тут замерз прямо на тропе, зачем-то присев под деревом, да там и задремав.
Зачем он под деревом присел я догадываюсь
Quote (Меламори)
Ни один даже трижды хищный зверь не прикоснулся к телу лесника, убитого и отмеченного стужей.
Трижды хищный? Это как? И как стужа отмечает лесников?
Quote (Меламори)
Огонь неохотно облизывал дрова, насквозь пропитавшиеся холодом.
Ледяные дрова горят?
Quote (Шенайя)
Пламя всегда сильнее льда, так считали греанцы, в это они верили и этому поклонялись, а потому костер горел.
А, главное верить и поклонятся, тогда горят
Quote (Меламори)
Когда огонь отгорел и ледяной ветер развеял пепел и золу, а угли окончательно почернели и умерли, к скорбному месту подошел охотник.
Угли умерли?
Quote (Меламори)
Он был одет как и большинство здешних охотников, в удобную, прочную и теплую одежду
А все кроме охотников одеваются в неудобную, непрочную и нетеплую одежду?
Quote (Меламори)
а со стороны природы, словно решившей во что бы то ни стало перевести род людской
"Перевести"? На какой язык? Французский?
Quote (Меламори)
Все началось с деревни Гирмор, именно там люди первыми забили тревогу, когда миновали все сроки прихода весны.
А в остальных деревнях не сразу допетрили - ну нет весны и что тут такого
Quote (Меламори)
О том, что не было в этом году вестей с Эрхианских озер о танцующих драконах.
Вальс? Танго? О, полька-бабочка!
Quote (Меламори)
Не человек, это было заметно и по движениям, излишне плавным, без той легкой неловкости, что присутствует даже у самого лучшего танцора-человека, по глазам – глубоким как омуты, лишенным зрачков, одна только радужка цвета бирюзы. Стужа не касалась ее белого лица, не вырывала дыхание облачком пара, от которого индевеют волосы и ресницы.
Все люди такие неловкие, особенно танцоры, особенно в деревнях, хотя откуда в деревнях да и вообще в средневековой стране танцоры?
Quote (Меламори)
Охотник усмехнулся, отчего чертах в его лица проскользнуло что-то хищное.
От улыбки станет всем... страшно!!!
Quote (Меламори)
Пару минут он, не моргая, смотрел на девушку, пока не увидел то, что искал.
И что он там, собственно, искал?
Quote (Меламори)
охотник, легким пружинящим шагом направился прочь от деревни, и стужа, скрипя от бессильной ненависти зубами, жалась к деревьям, не рискуя преградить ему путь.
Бедная зубастая стужа
Quote (Меламори)
под полной луной, такой же простуженной, как и все в королевстве Греан.
Бедная простуженная луна
Quote (Меламори)
глаза яркого кобальтового цвета, в то время как у другого мужчины они цвета янтаря.
В этом мире глаза нормального цвета встречаются?
Quote (Меламори)
и чтобы заработать, представителям древнейших профессий вне закона приходилось сильно постараться, приложить максимум смекалки и стараний.
Хм... Так вот чем зарабатывали на жизнь братья - древшейшей профессией
Quote (Меламори)
А он был жадным до кипучей энергии жизни, до общения, вербального и невербального.
В сказочном фентазийном мире жадность "до вербального и невербального общения" обычное дело
Quote (Меламори)
Ему повезло, он не был одним из тех нищих бродяг, что просят приютить в обмен на домашнюю работу.
Не говоря уже о тех, кто существует на курсовые и дипломные работы
Quote (Меламори)
Изнутри пахнуло теплом и запахом пива и гречневой каши
Пахнуло запахом - живенько
Quote (Меламори)
Рен спокойно расположился возле стойки, на которой были заметны следы долгой и трудной жизни.
Чьей? Трактирщика, тараканов или постояльцев? Жизнь слишком сложная штука, чтобы относиться к ней серьезно.
Когда-то в мире жили не только люди, разумных рас было больше, но как уже случалось в других реальностях и мирах, в этом люди постепенно вытеснили иных.
Блиииииииииин! Еще один рассказ начинающийся с предложения с двумя стилистическими ошибками((( Пойду пока другие в группе почитаю( Вот как ползу, так и отражаю!
Они скрылись от людей в глубоких горных пещерах и оттуда зорко следили, чтобы не пошатнулись основы мироздания
Наверное это уже истерика, но я представила драконов с биноклями и с нарисованными на мордах полосками для маскировки. Бдят, значит, в щели забившись, повелители мира. Расселившиеся оборотни тоже еще.
Quote (Меламори)
А то, что оружие серебряное, так тоже хорошо – серебро против оборотней, что заполонили в эту зиму Брондленский лес.
Они же вроде среди людей незаметно расселились. Или это друугой вид оборотней?
Quote (Шенайя)
глубоким как омуты, лишенным зрачков, одна только радужка цвета бирюзы.
Автор, я дико извиняюсь, но вы в курсе, что зрачки нужны для того, чтобы глаза были зрячими?
Quote (Меллори)
Ледяные дрова горят?
Горят. Только не сразу.
А вообще рассказ какой-то слишком старательно-эпичный. Автор нагнетал и нагнетал обстановку, а закончилось все пшиком Графоман в сомнениях страничка на СИ
Избыточность описаний не украшает текст, а только утяжеляет его, укользающую мысль приходится ловит за хвост и держать её, что она не убежала окончательно
Quote
Ни один даже трижды хищный зверь не прикоснулся к телу лесника, убитого и отмеченного стужей. Огонь неохотно облизывал дрова, насквозь пропитавшиеся холодом. Пламя всегда сильнее льда, так считали греанцы, в это они верили и этому поклонялись, а потому костер горел.
- очень резкие переходы, даже не сразу сообразишь что к чему..
Quote
О том, что не было в этом году вестей с Эрхианских озер о танцующих драконах. Сами жители королевства, как и большинство, уже давно не верили в существование драконов. Но старые легенды не приходят из ниоткуда, а потому народ ждал, когда же древние поднимутся в небеса.
если вести приходят, то, следовательно, драконы существуют (как можно сообщать о том, чего нет?), но тут жители не верят в них, но все равно ждут, что драконы поднимутся в небеса. Не логично, однако...
Я не смогла дочитать, простите, редко, но со мной это бывает. Прочтите вот это. Это небольшой совет, как написать рассказ, хотя если постараться, в сети можно найти немало рекомендаций: Старайтесь ограничить размер рассказа в рамках 10−15 т. зн. Помните, Ваш рассказ должен быть кратким, чётким, понятным, интересным. Не затягивайте начало. Пока читатель будет вникать в подробное и явно вялое вступление, он может потерять всякий интерес и просто бросит читать рассказ, даже не дойдя до окончания. Поэтому начинайте энергично, сразу вводя читателя в курс происходящих событий. Ту часть рассказа, относящуюся к главному герою и времени, предшествующему развитию описываемых событий обрисовывайте кратко, плавно вставляя пояснения по ходу всего рассказа. Когда подберётесь к окончанию, Ваш рассказ должен иметь чёткий и ясный сюжет. Самое главное это последние несколько абзацев. Эффектное окончание, когда расставляются все точки над i и связываются воедино разрозненные сюжетные линии, только улучшит восприятие рассказа. Если не получается писать кратко предлагаю не сдерживать себя. Записывайте все возникающие идеи и интересные повороты сюжета. Отделять зёрна от плевел будем потом, а сейчас самое главное добраться до конца рассказа. Когда рассказ окончен, возьмите небольшой перерыв, а затем садитесь за чистку. Наша задача отсечь всё ненужное, по возможности упростить, соорудив из сложных и витиеватых предложений более простые и понятные. Проще говоря, очень объёмную лекцию превратить в краткий и интересный конспект, точно передающий основную мысль.
Вот и мне хотелось отсечь все ненужное, чтобы добраться до сути, но это не мой рассказ, а ваш, так что вам и карты в руки.
Оценка 1 балл Единственный способ установить границы возможного — попытаться сделать шаг за эти границы.
Аффтар, читайте словарь синонимов! Второй рассказ, который смогла осилить только с четвертого подхода. Все надеялась, что у него есть сюжет и интрига. Увы, только косноязычное словоблудие. А милосердные братья-разбойники - это вообще полная нелепость. 1 балл Вот как ползу, так и отражаю!
Не знаю, может я извращенец, но рассказ прочитал от начала и до самого конца, не по диагонали. И легко. Я люблю тему зимы, заснеженных лесов и холода, это мое. Но, елки-палки, узкий словарный запас и косноязычие автора меня едва не оттолкнули от текста. Очень жалко, что так получилось. Честно. Я бы и хотел похвалить, потому что все-таки сумел ощутить атмосферу, но все плюсы наглухо перекрываются обилием минусов. Выделять ничего не стал - там и до меня народ потрудился. Автор, надеюсь, что когда-нибудь увижу ваш рассказ доработанным. В интернете есть целые сайты синонимов, а в Ворде можно легко отлавливать повторы, выделяя сомнительные слова цветами. Пока не знаю, как буду оценивать.
О, как... К драконам ещё и оборотней подмазали. Вот нехорошо так выдавать информацию. С первых строк. Кучей, по несколько абзацев. Меня это отпугнуло. Не удивлюсь, если кого-то ещё. К несчастью, я не люблю частые и подробнейшие описания, поэтому читать было вдвойне тяжелее. А кому-то это нравится.. Всем не угодишь. Будьте немного проще, и всё получится. Терпение у вас похоже есть))
. «Каждый является каким-то видом, или индивидуумом, главное вовремя сообразить и не ошибиться, кто ты есть. И жить по законам той разновидности зверя, который ты есть» Егор Летов
Меллори, Угу))) Только не объяснили, а сама догадалась))) Когда по другим темам гуляла) Эх, доля модерская) Привыкла, что посты тереть могу, на чужих сайтах где я только участник, этого права не хватает порой) «Каждый является каким-то видом, или индивидуумом, главное вовремя сообразить и не ошибиться, кто ты есть. И жить по законам той разновидности зверя, который ты есть» Егор Летов
Я бы удивилась, если бы бедного лесника раз за разом находили в лесу замерзшим, да так и не схоронили...
Да и вообще вся фраза странная - просто собрав Совет можно "откорректировать нарушения"? 
