(продолжение)
Глава 10

Бал в честь приезда герцогини набрал обороты и покатился по накатанной дорожке. Официальные приветствия отзвучали, всем присутствующим мы уже были представлены, как и присутствующие нам. Приглашенные разбились на группки по интересам, и, догадываюсь, с энтузиазмом перемывали наши косточки. Середина зала знакомого нам с женой ресторана при постоялом дворе была освобождена от столов, часть которых была убрана, а часть отодвинута к стенке и заставлена всевозможными закусками, напитками, салатиками и бутербродиками. В уголке местные музыканты довольно неплохо и в меру тихо наигрывали модные в этом году мелодии, не мешая разговорам. Мы со Свентой, выполнив обязательный минимум вежливых разговоров о природе и погоде, подошли к столам. Не успели взять по бокалу легкого вина, как местное офицерство возжелало непременно засвидетельствовать свое почтение персонально моей жене. Искоса поглядывая на меня, наперебой вспоминали события позапрошлого года и нашу тренировку. Выяснилось, что тот самый офицер, который больше всех досаждал жене, получил повышение и переехал в другой город, где возглавил отряд егерей. Офицеры считали его карьерный рост вполне заслуженным и своевременным. Неприязнь к нему у меня совершенно прошла, поэтому было даже немного жаль, что одного из старых знакомых мы не увидим.
Судя по всему, храбрые военные уже изрядно "приняли на грудь", поскольку завели разговоры отнюдь не о женщинах, а о достоинствах и недостатках рубящего оружия по сравнению с колющим; о тактике действий боевых пятерок в горах; о различиях в методиках подготовки егерей и гвардейцев; и так далее и тому подобное, дорогое и нежно хранимое в сердце истинного военного. При этом они умудрились-таки втянуть в разговор мою жену. Увидев, с каким жаром она влезла в спор, я решил не мешать родственным душам обмениваться опытом и ушел ловить Ирритано, мысленно назначенного мной веником для разгона тумана в некоторых вопросах.
Тот от меня особо не прятался, понимая неизбежность разговора, но долгое время рассуждал о новых веяниях в методике лечения кожных болезней с помощью новейших снадобий, красоте гор на закате... и на восходе тоже. Поведал мне пару местных баек, но я все же загнал его в угол и попросил ответить прямо и без уверток.
- Ирритано. Дружище. Это все конечно интересно, но я тебя не отпущу пока не получу ясные и четкие ответы на свои вопросы. Что за цирк устроили славные граждане не менее славного Бардиноса при встрече герцогини? Может к вам король с парламентом раз в недельку запросто заглядывают бардиньяка похлебать, а герцоги с маркизами так и вовсе косяками шляются?
- Филлиниан, прости. Ты же знаешь, как я... то есть мы все к тебе дружески относимся, - настораживающее начало или мне просто кажется подвох там, где его нет. - Вот и порадовались немножко. Что здесь такого?
- Н-нда? Ну пять. Ну шесть человек из всей толпы, но не полгорода же. Я чувствую себя Вителлиной, от которой ждут премьеры. Но я не восходящая звезда оперы. Может, меня с кем-то перепутали?
- Понимаешь, Филлиниан... - замялся местное светило лекарского дела. - Дело, наверное, в том, что... - травник так напрягся, что, думаю, еще немного и мне придется прямо в зале принять роды, а ежик идет трудно. Против шерсти. - Даже не знаю, как сказать... Ты только пойми правильно. Я никому! Ни-ко-му! И Саллиниан никому! Чем хочешь готов поклясться! Они все сами. И никому я подобных советов не раздавал. Если хочешь знать, я вообще против того, что они задумали. Но что я могу поделать? Что? ну вот скажи мне - что? Саллиниан - он законы хорошо знает. Говорит, все по закону, хотя ты вправе отказаться...
- Ирритано! - пришлось крикнуть ему прямо в ухо. - Прости, но я ничего не понял. Что ты не можешь поделать, а все по закону?! Ты можешь объяснить толково? По порядку и подробно?
- Хорошо.
Травник сделал солидный глоток из бокала, помедлил, допил до дна, снял с подноса проходящего мимо лакея еще бокал, не глядя, что в нем, отпил и, наконец, собравшись с духом начал рассказ:
- После твоего отъезда по городу прошел слух, что ты... прости... лоперский целитель. Тебе якобы надоела тамошняя неразбериха и ты тайно перешел в Элморию. Ерунда конечно, но многие поверили.
- Да с чего они решили... - искренне возмутился я.
- С того! - прервал меня Ирритано. - Ты знаешь, что у дедушки Рудериана сын родился? Это тот старичок, что в палате безнадежных с сердцем лежал. Нашел молодку, охмурил и родил. А?! В его-то годы! А егерь? Друзья заставили его поехать в Заллир к лекарю провериться. Тот ничего определенного не сказал, но долго смеялся: мол, какой даже столичный студент способен справится с паучьей болезнью, да еще на последней стадии. Потом поперхнулся и начал мямлить: может быть, диагноз был неправильный, может быть то, а может быть сё... А пустая больница? А то, что все лечившиеся у тебя за два года даже не чихнули и до сих пор отличаются отменным здоровьем? Притом некоторые из них из года в год хоть раз, а то и два за сезон, но обязательно повторяли курс лечения. Теперь они в этом совершенно не нуждаются. Это я про обоснованность слухов, чтобы ты действительно не подумал, будто я не сдержал слова и...
- Успокойся, Ирритано. Я тебе верю. Тем не менее, ну лечились. Ну хорошо себя чувствуют. Но это же было два(!) года назад. Много воды утекло...
- Тут вот еще какая вещь... - травник опять засмущался, как красна девица перед брачной ночью. - Неделю назад кто-то увидел тебя в кортеже герцогини и выяснил, что она едет в Бардинос. В общем... в общем... он всем рассказал и тут началось...
- Да что началось? - я прикидывался тупым бараном, но смутное подозрение постепенно стало проясняться и перерастать в уверенность.
- Я их предупреждал, чтобы не питали пустых надежд. Ты ведь отдыхать едешь. Тебе не до этого будет. И вообще! Совесть надо иметь!!
Я тяжело вздохнул и мысленно смирился. Все-таки Бардинос с некоторых пор стал мне небезразличен. Может быть, зря сняли секретность? Правы были мои учителя и наставники: "Безногие затопчут, пытаясь упросить тебя помочь". Не физически, так морально.
- Много там?
- Понимаешь, в общем-то... ну-у-у-у тут у нас был наплыв родственников наших граждан, пожелавших навестить своих. Имеет же право парализованный дядюшка приехать напоследок к племяннику и сказать последнее "прости"? А тут вдруг ему становится плохо... Но в коридор мы положили только пятерых. Остальным твердо отказали.
- Я понимаю. В общем. В целом. И вообще... В коридор, потому что в палатах мест нет? - Ирритано скорбно кивнул. - Х-ху! Ладно. Завтра посмотрим, что тут можно сделать.
- Филлиниан. Не обижайся. Ну-у-у, так сложилось... и вообще...
- Да ладно, Ирритано. Я тут слегка заскучал в дороге, а тут живое дело. И практика мне нужна.
- Правда?! Практика?! - искренне обрадовался травник. - Так, это... сколько угодно! Мало будет - еще найдем!
- А вот "еще найдем" - не надо. Я здесь буду недолго. Сколько успею - столько успею.
Ирритано радостно закивал и предложил выпить... чего-нибудь легкого, чтобы завтра не тратить силы на восстановление здоровья. Хитрец!
- А вот Свенте(!) разгадку тайны необычной встречи расскажешь ты!
- К-ха!
Травник подавился вином и замер, прижав руку к сердцу. Взгляд его огромных круглых глаз выражал такую беззащитность, отчаяние и безнадежность, что я дрогнул и махнул рукой.
- Ладно. Сам расскажу. А чего ты боишься? Подумаешь, синяк под глазом. Я бы тебе быстренько его зашлифовал... Или нет. Не стал бы. Ты бы гордо светил на прохожих фонарем и всем рассказывал, как пострадал за народ. Если тебя не зальют по горло бардиньяком, то я разочаруюсь в местных жителях. Так и скажи: не ожидал Филин такой черствости от них.
Жена, конечно, в восторг не пришла от перспективы болтаться одной по городу в то время как муж завязнет по уши в местной больнице, но, прикорнув на плече - что я глупый? сначала ласка, а потом сказка - с сочувствием повздыхала и предложила спать.
- И ты не будешь меня ругать за испорченный отдых?
- Во-первых, если я правильно тебя поняла, никакой это не отдых. Нам предстоит поход. Вероятно, что-то есть такое в этих пещерах, откуда ты вылез в этот несчастный Бардинос, что тебя направили туда снова. Я права?
- Да. Я, честно говоря, удивлен. Ты не допытываешься у меня о цели поездки, задаче, составе участников...
- Милый. Я ведь невидимка. Ты забыл? Это тебе простительно трепаться о делах, как базарная баба... ладно-ладно, не как баба. Как целителю, у которого других забот полно. Хорошо отдохнуть перед трудным делом очень важно, но ты ведь не способен все бросить и наплевать на страждущих. Я тебя знаю, ты спать не будешь, зная, что люди ждут твоей помощи.
Утро началось с пробежки, разминки и тренировочного боя с женой. В последнее время без этого ритуала я стал чувствовать себя, как с немытой физиономией и нечищеными зубами. Поединок мы проводили на тренировочной площадке егерей, большинство из которых помнили нас, дружески приветствовали и продолжали тренировку, более не обращая на нас внимания. Это нас очень даже устроило.
Свента порадовала достижениями в овладении стилем Финь Ю. Хоть и не в полном объеме, частично, без магической составляющей, он, однако, был оружием существенно более мощным, чем даже рукопашный бой тех же невидимок. Не даром он являлся тайным искусством империи Сун. Учитель разрешил мне научить жену, чтобы я мог тренироваться с партнером в реальном мире. Особой разницы не было, но даже малые отличия необходимо выявить и адаптировать к своему персональному стилю. Высветить перед егерями свои умения мы не боялись - не тот уровень подготовки у них был, чтобы заметить что-то необычное. Точнее, дело даже не в уровне, а в материале для сравнения. Методика обучения невидимок и элитных бойцов гвардии тоже не демонстрировалась кому попало, поэтому все можно было списать на столичные школы боя, ну а для возможных наблюдателей от невидимок подойдет объяснение, якобы гражданский развлекается экзотическими стилями. Тем более, что большинство приемов мы со Свентой на людях никогда не демонстрировали, отрабатывая более-менее известные тому же Сену.
Как был в тренировочной одежде я, постаравшись остаться неузнанным, забежал в больницу прямиком в каптерку старшей помощницы. Женщина открыла рот, дабы посоветовать мне выметаться из ее святая святых по-хорошему, пока она не встала из-за стола и не вымела самолично. Учитывая габариты циркового силача и мощные руки этого хрупкого создания, любой здравомыслящий человек предпочел бы незамедлительно последовать совету на своих ногах, иначе велика была вероятность начать отползать от здания больницы уже без оных.
- Вы немедленно выдаете мне больничный халат. Я переодеваюсь и иду по палатам, якобы, вновь поступивший пациент с о-о-чень хорошими связями сам ищет себе место, - нагло глядя в глаза помощницы, я прошел к столу и, опустив руку на плечо, силой усадил обратно на стул, от которого уже успела оторваться ее пятая... хм... точка. - Вы будете сидеть тихо и никому не расскажете о моих шалостях. Вы способны на такой подвиг?
Дело в том, что Финь Ю научил меня между делом, как изменять свой облик. Разумеется, речь идет не о преобразовании физического тела, а всего лишь о создание прямо на месте фантома тела, лица, части тела, части лица... совмещенного и связанного с соответствующей частью физического тела. Иногда в магическом бою не помешает раздвоиться. Только целитель сможет разглядеть и то не сразу, где фантом, а где человек. Естественно, в данном случае облик я изменил по минимуму, чтобы потом списать все на обычный грим.
Достав жетон, я продемонстрировал его женщине.
- Вас ознакомили с этими штуками? - старшая помощница, заворожено глядя на символ моего статуса, медленно кивнула. - Я не хочу излишнего шума и помпы. Мне надо осмотреться, определить, кто в приоритетном порядке должен получить помощь и что для этого потребуется. Толпы персонала и больных следом мне категорически не надо. Так вы поможете мне? - женщина снова заморожено кивнула. - Так чего сидим? Чего ждем?
Помощница пушинкой вспорхнула со стула, крутнулась между полок, создав маломощный смерчик в отдельно взятом помещении местной больницы и вскоре я стоял в халате, мой костюм лежал в пакете, пакет сжимала моя правая рука, а левая прижимала к телу сверток с бельем и одеялом. Настала моя очередь открывать рот в изумлении. Я ведь даже не почувствовал, как меня переодели. Вот это настоящее чудо - куда там магии. В том числе и целительской.
В некотором обалдении я вышел из каптерки и направился в ближайшую палату. Конечно, можно было бы попросить Ирритано, но я не верил в его лицедейские способности, а старшая помощница, как помнил я еще по прошлому посещению этого славного города, практически никогда не покидала свой командный пункт. Был в ее разуме маленький и совсем безобидный сдвиг. Она была абсолютно уверена, что стоит ей покинуть каптерку, как ее имущество немедленно растащат или в лучшем случае все перероют и все перепутают. Каждый вечер она вела героическую борьбу с этим подтачивающим все ее силы червячком, пытаясь, если не затоптать его навсегда, то хотя бы отодвинуть в самую глубину души, чтобы покинуть свою светелку и пойти домой переночевать. Не надо и говорить, что уходила она из больницы позже всех, а приходила чуть свет. В отпуске не была никогда. Зато в ее ведомстве царил монументальный порядок: каждый лоскуток и каждая шерстинка знали свое место, а хозяйка знала, где это место.
Обитатели палаты встретили меня насторожено. Пока прошелся меж рядов коек, бегло просматривая с помощью аурной диагностики характер заболеваний присутствующих, ненадолго задерживаясь перед некоторыми больными, чтобы с помощью целительского узора точнее определить, что именно повреждено, меня провожали отнюдь не дружескими взглядами. Больше всего насторожили присутствующих мои непонятные задержки перед некоторыми больными.
- Что тебе надо, парень? Что ты тут потерял? - выступил самый нетерпеливый и самый злобный из больных.
- Да вот смотрю - не выбрать ли вашу палату? Вроде светло, тепло и соседи... приятные.
- Проваливай! Мест нет.
- Ну-у-у... если подвинуть эту кровать сюда, а ту придвинуть вплотную к стенке.
- А кто тебе разрешил самому выбирать? Да еще в палате, когда люди уже давно в коридоре лежат?
- А вы знаете, кто мой папа?..
- Не знаем и знать не хотим! - чуть ли не хором, пронзая меня ненавидящими взглядами, заворчала уже вся палата.
- Нам без разницы!
- Целителя на всех не хватит!
- Иди сначала в очередь запишись, а потом пристраивайся... возле туалета. Там еще вроде местечко осталось!
- А к нам не суйся! Надо же, и здесь без протекции никак?!
- Вали, а то и целитель тебе не поможет!
Сообщение о какой-то очереди меня заинтересовало.
- Так я что? Я ничего! Я ж в смысле не собираюсь нарушать. Где записаться-то надо?
- В шестой палате спросишь сержанта Клотиниана. Он тебе и место определит! А папы у нас у всех есть. Я сам папа, ежели что!
Провожаемый этими выкриками, я шустренько перешел в следующую палату и там повторилось то же самое.
В шестой палате действительно нашелся отставной сержант канцелярской службы (нет такой в армии, но для подобных профессионалов надо бы и создать), который вел самую настоящую картотеку и журнал учета. Карточками учета у него являлись прямоугольные вручную разграфленные листочки бумаги. Меня занесли в анналы, оставив пустыми графы: номер палаты (иные координаты) и номер очереди. Сержант уведомил меня, что эти графы будут заполнены по результатам утреннего обхода. Номер очереди и палаты, хотя, скорее всего, координаты (например, вторая койка слева от процедурной номер два) определит штаб пациентов в зависимости от тяжести заболевания и рекомендаций господина Ирритано.
Да уж. Не по детски здесь все организовано. Ничто не пущено на самотек.
В некоторых палатах я не задерживался надолго, в других приходилось тратить гораздо больше времени. Соответственно, в этих других мне довелось много больше узнать о себе нового, нежели в первых. Но я не обижался и продолжал делать свое дело. Одиннадцать человек удалось по ходу исцелить с помощью обычных магусов - их родственники просто приняли небольшие проблемы с желудком или печенью за нечто страшное и решили перестраховаться.
Перед самым ужином - завтракал и обедал я вместе с больными - у меня уже сложилась своя очередность проведения операций в зависимости не от тяжести, а от срочности помощи. Впрочем, и картотеку Клотиниана я отменять не собирался - в случаях более-менее не смертельно опасных я решил исцелять действительно в порядке очереди, чтобы никого не обижать.
Десять дней с раннего утра до позднего вечера я проводил в больнице, возвращаясь в номер практически без сил. Если бы не слияние с магией и не уроки Финь Ю такой темп, наверняка, выдержать не смог бы. Учитель, кстати сказать, узнав, в чем дело, отменил наши занятия до тех пор, пока я не разберусь с больницей. Через неделю Ирритано, преданно глядя на меня взглядом больной собаки, предложил сделать перерыв и отдохнуть. Травок попить, эликсиров внутривенно попринимать... Я отказался, чувствуя, как утекают минуты, и вот-вот настанет время делать то, ради чего меня сюда прислали "отдохнуть".
Вечером десятого дня ко мне подошел недавно нанятый лакей герцогини, известный мне как командир невидимок, в подчинении которого, в том числе, состояла и моя жена, поскольку в этой поездке она не просто исполняла супружеские обязанности (не только в прямом смысле, а в прямом с очень даже большим энтузиазмом), но и находилась в служебной командировке. Неофициально.
- Велено передать. Не желает ли господин Филлиниан сделать небольшой перерыв и совершить прогулку в горы?
Я, разумеется, желал и просил передать тому, кем было велено, что прогулку намечаю на утро следующего дня. А заодно сообщить господину Ирритано, что я все-таки решил отдохнуть и побыть некоторое время вместе с женой в горах.
Самое трудное в сборах было уговорить тещу не ехать с нами. Та хоть и покаталась по окрестностям в сопровождении Свенты и двух десятков гвардейцев, но настаивала на своем участии, мотивируя необходимостью сделать прогулку полностью семейной. То есть девочка, дескать, теперь и с папой должна погулять на чистом горном воздухе, а то за эти дни родителя она не видела вовсе, тот как влез в местную больницу, так и не вылезал. Внучка прям таки сиротинушкой стала при живом-то отце.
- Мама!! - пришла мне на помощь жена. - Могу я хоть денек-другой за последние два года побывать с мужем наедине?! Потом мы обязательно прогуляемся все вместе. Обещаю.
Эти слова возымели действие, и теща смирилась. Второй этап - уговорить дочку, которая, маленькая-маленькая, да далеко не глупенькая. Живо сообразила, что папа с мамой куда-то собираются, а ее не берут. Тут уж бабушке совместно с Брониусом пришлось поработать, убеждая в важности деловой поездки, где детям будет неинтересно, а особенно не будет таких вкусных пирожных - на-ка попробуй - которые испек наш повар.
Наконец мы со Свентой погрузились в неприметную карету и выехали из города. Основная часть охраны и егеря присоединились немного позже. Ехали недолго и не в ту сторону, где был вход в пещеры, откуда мы пришли из Лопера. Лейтенант, командующий в походе десятком егерей и десятком гвардейцев охраны, пояснил: есть, по словам горных мастеров, другой вход, по которому ближе и безопаснее идти в то место, что я указал. Может быть и так. Мастерам лучше знать.
Вывернув из-за крутого поворота на ровную площадку перед входом в туннель, кони встали. Замер и отряд гвардейцев. Что-то настораживающее было в такой резкой остановке. Немедля ни секунды я выпрыгнул из кареты, на всякий случай активировав доспех и замер, как все.
Первое что я увидел - это застывших истуканами два десятка гвардейцев и егерей не из нашего сопровождения. Рядом с ними сидели и восторженно смотрели куда-то семеро студентов академии. Среди них и Леси.
Я обошел карету и тогда только увидел... сидящего за столиком в кресле важного господина, которого видел когда-то на экзамене в академии. Это был один из той тройки чванливых целителей, что пришли проверить ход экзамена лоперских гостей. Не сказал бы, что это был самый толстый из трех поросят, но и не самый мелкий. От лучей Солано его макушку прикрывал большой зонтик, воткнутый в землю рядом со столиком, отбрасывающий тень на самого господина и на половину стола, где стоял большой самовар, чашка чая и блюдо с печеньем. Напротив целителя стоял простой складной стул, и также стояла чашка, но пустая. Пятерка гвардейцев охраняла важную персону, заодно с явным благоговением прислуживая за столом. Видимо, целитель специально подбирал себе охранников по вкусу.
Восторги студентов были понятны - жетон, инкрустированный алмазами, свисал поверх мантии на золотой цепочке и недвусмысленно демонстрировал статус носителя. Увидеть рядом с собой - только руку протяни - живого целителя, который вот так запросто сидит и пьет чай, это далеко не каждому в жизни дано.
Целитель небрежно поманил меня сосиской-пальцем и ткнул им в свободный стул. Я не стал ерепениться, хотя, признаюсь, в душе мерзко похолодело. Вспомнились слова генерала о странных делах, творящихся предположительно, либо самими целителями, либо по их указке тайными исполнителями. Тем более странно было его появление здесь. Не думаю, что данный индивидуум является доверенным лицом генерала, и прибыл всего лишь попить чайку, созерцая восхитительной красоты горный пейзаж, да между делом уточнить мое задание.
Я сел на стул и получил свою долю восхищенных взглядов. Как же. Удостоился личной беседы с самим(!!). Впору закатить глазки и сказать: "Ах!". Можно не просто "ах", а даже: "А-ах-х-х-х!!", - и быстро-быстро записать в тетрадочку малейшие нюансы исторического события, дабы, рассказывая, млеющим от счастья сопричастности внукам и правнукам, не упустить какую-нибудь чрезвычайно важную детальку. Целители - они ж ведь почти небожители! Ну-ну, посмотрим, что скажет... конкретный небожитель.
- Юноша. Попей чайку, - подскочивший гвардеец лакейски изогнулся, быстренько наполнил мою чашку ароматным, очень недешевым, чаем и отскочил, угодливо улыбаясь, - и подумай над тем, что тебе старшие и мудрые коллеги скажут. Что ты здесь забыл в горах? Неужели ностальгия по лоперским приключениям замучила? А детишек зачем прихватил?
Маленькие поросячьи глазки моего собеседника, как в мутной воде, отражали высокомерное пренебрежение с примесью легкой снисходительности. Примерно также оценивающе смотрел бы огородный старожил, рассматривая чахлый росток - что, мол, это такое? Пырей ползучий, который надо с корнем... или будущий коллега, мясистый и разлапистый... лопух - достойная смена?
Если посмотреть объективно, то ничего поросячьего в облике конкретного целителя не было. Это наше воображение инстинктивно, по первому впечатлению, строит фантом какого-нибудь зверя и накладывает его на человека. Часто, как ни странно, это впечатление оправдывается. Смотришь - ну совершеннейший бобёр. И повадки бобриные, и характер представляется по первым минутам разговора истинно бобриным... или бобёрским(?), а потом узнаешь, что этот человек постоянно что-то пилит, строгает и точит-точит-точит... А другой - хомяк. Мягкий, добрый и запа-а-а-асливы-ы-ы-ый... А почему запасливый? Да потому, что его просят, а он не может отказать и, чтобы самому хоть что-то оставалось, вынужден запасать, и запасать, и запасать... Ошибки тоже бывают довольно часто. Грозно рыкающий лев на поверку оказывается зайцем, а бурундучок - медведем.
Во всяком случае, не знаю, за что я мысленно наделил пяточком и хвостиком конкретного целителя. Поглядеть непредвзято - представительного, осанистого, холеного и породистого. В глазах его не было ни капли тупости и лени, которую обычно приписывают толстякам. Впрочем, на самом деле свинья - очень умное животное. Да и не смог бы никогда тупой и ленивый стать целителем. Наоборот, чувствовалось, что этот человек многое пережил, много знает и умеет. Кроме того, владеет такой силищей, что все мы вместе взятые не сможем ему противостоять и минуты. Хотя насчет себя я уже не так уверен. Тем не менее, многовековой опыт и знания против неопытного, но зато полного, целителя. Мы еще поборемся. Однако как он узнал о поездке? Неужели тайная организация генерала для них не тайна, и с первых же наших шагов им уже все было известно?
На душе было муторно, но я все же решил бороться до конца и попытаться сохранить в тайне доверенное мне дело.
- Не понимаю о чем вы, господин... э-э...
- Горзион, к вашим услугам, - снисходительно кивнул мне целитель. - Можешь так меня называть.
- Господин Горзион.
- Ладно. Не хочешь говорить - не надо. У нас еще будет время пообщаться. Не хочется зря тратить время. Короче, я иду с вами. В пути и поговорим.
- Но зачем, господин Горзион?
- Не могу же я отпустить сопляков одних в эти "страшные" пещеры, а из гвардейцев няньки плохие. Мои люди останутся здесь и присмотрят за лагерем. Охраны нам хватит. Две трети я бы вообще не тащил собой, но меня все равно не послушают.
Целитель допил чай, встал с кресла и знаком что-то показал своим охранникам. Те выволокли из кучи вещей два больших мешка и положили их у ног своего подопечного.
- Филлиниан. Прикажи своим людям прихватить мои припасы. Поход - это не повод отказывать себе в маленьких удовольствиях, а тем более есть всякую гадость.

Избавиться от общества целителя не представлялось возможным. Даже если бы я ничего не знал ни о каких противоборствующих организациях, то все равно понимал – задержать или попросту отменить наш поход, хотя бы под предлогом заботы о студентах, для Горзиона ничего не стоит. Мало ли как повлияет на ребят близость странного места. С Лесиозой ничего не сталось, но это не значит, что и с остальными также ничего не случится. А вдруг в отличие от нее студенты просто не готовы или не способны или не имеют необходимых качеств, чтобы выдержать неизвестное воздействие? Оно ведь совершенно не изучено и я сам всерьез опасаюсь возможной негативной реакции.
Задержка, думаю, будет весьма кстати для противников генерала. Им не составит труда добиться прямого запрета премьер-министра и короля на проведения эксперимента. С другой стороны, может и к лучшему, что с нами будет опытный целитель – подстрахует в случае неприятностей, да и, надеюсь, прикрыть от опасностей, не в пример гвардейцам, он сможет гораздо эффективнее.
В конце вторых суток пути я выдвинулся в голову нашей длинной змеи-колонны, стараясь припомнить место нашего с лоперскими гостями ночлега. Все это время Горзион не отставал от меня, проводя на ходу воспитательную работу и, надо признать, кое в чем преуспел. Во всяком случае, ему удалось "заронить зерно сомнения" в мою многострадальную голову. Там оно и прорастало, как бамбук под булыжником.
Первое, что я с превеликим облегчением понял это то, что целитель, и иже с ним, ни о какой тайной организации под эгидой КСОР не подозревали.
- Можешь ничего не рассказывать. Мы знали, что генерал не успокоится, - говорил в тот же день, как вошли в туннель, Горзион. - При его одержимости любыми средствами увеличить число целителей он не мог не ухватиться за этот шанс. А вдруг да получится? Нам не пришлось никого выкрадывать и пытать – достаточно было проследить за тобой, поскольку без твоей скромной персоны, Филлиниан, ему явно никак не обойтись. Ну а проследить за тобой - дело не сложное. Соответствующим методам, колле-е-ега, - со значением, растягивая последнее слово, произнес целитель, - мы тебя научим. Если, конечно, ты все правильно поймешь. Очень жаль, что эти дуболомы из КСОР назначили тебе не тех наставников: этого трусливого червя Лабриано и идеалистку Греллиану. Но мы со временем это поправим. Так вот. Мы узнали о твоей поездке в Бардинос и ни секунды не поверили, что ты действительно едешь пить бардиньяк. На всякий случай подстраховались и пустили слух о твоем скором приезде. Тем самым немножко подтолкнули народ к нужному решению – взвалить на тебя исцеление их родственников. Да еще и почти даром. Как видишь, у нас получилось. Кстати, тебе понравилась встреча? Быдло ликует. На руках носит... Казалось бы, что нам в восторгах бесталанных ничтожеств? Но, согласись, доставляет некоторое удовольствие.
Я пожал плечами и ничего не ответил. С одной стороны для Горзиона, похоже, все нецелители - быдло, а с другой без обожания этого презираемого им стада он жить не может. Иначе зачем выставлять жетон целителя напоказ и вести себя, как один из Богов, снизошедших на грешную землю?
- Ты ведь так и не исцелил всех. Ведь так? Зная тебя... да-да...разумеется, мы собрали сведения, какой ты работоспособный, ответственный, знающий... Эдакий идеал целителя. Ты бы не поехал в горы, пока не разобрался с последним больным. Однако решил ехать. Значит, не твое это было решение, а того, кто стоит за всей этой авантюрой. А уж узнать у горного мастера, откуда он вам рекомендовал начать, не представляло никаких трудностей - он был вне себя от счастья, что помог настоящему целителю. Вот так все просто, юноша. Не генералу играть со мной в секретность. У нас еще довоенный опыт и знания.
- Господин Горзион, можно вопрос? - целитель снисходительно кивнул. - Скажите, а что плохого в том, что страна, может быть, получит еще нескольких целителей? Да хотя бы одного? Ведь их так не хватает...
- Кто тебе сказал, что целителей не хватает? Глупость. Целителей ровно столько, сколько нужно. Ни больше, ни меньше. Ты сам стал целителем по недоразумению. Проглядели. Но раз уж так получилось... живи... пока. Местечко, куда пристроить, мы для тебя найдем. Вот еще одного-двух уже просто некуда. Ты хорошо понял меня?
- Но как же?..
- Так же. Зачем много целителей? Мы и так с трудом ограничиваем численность быдла. Ты не представляешь, какие меры приходится принимать, чтобы ограничивать рождаемость и не снижать приемлемый уровень смертности. Каждый новый целитель - это усложнение системы сдерживающих мер и, следовательно, угроза достигнутому балансу, а равновесие - это всё!
Предвосхищая мой вопрос, он резко наклонился ко мне и зашипел буравя меня своими глазками:
- Мальчишка! Ты еще совсем дитя неразумное, чтобы что-то понимать в тонких механизмах регуляции социума!
Несколько секунд он взглядом сверлил во мне дырки, потом успокоился и даже заулыбался:
- Впрочем, действительно. О чем я. Мальчишка. Ты же ничего не знаешь, а я перед тобой, как перед зрелым оппонентом распинаюсь.
- И все-таки я не понимаю.
- Хорошо. Попытаюсь, как говорится, на пальцах. Если дать населению бесконтрольно размножаться - это стадо начнет расти очень быстрыми темпами и очень скоро существующих ресурсов на всех не хватит. Не хватит еды, чистой воды, металлов, сырья для производства одежды и много чего другого. Что тогда начнется? Голод, одичание и войны. Последняя война уничтожила почти девять десятых населения и почти всех магов в ранге архимага и магистра. Да, юноша. Целительство было некогда побочным результатом развития и совершенствования магического искусства. Ты хочешь, чтобы все вернулось? Чтобы на улицах на глазах равнодушных прохожих семьями умирали люди? Старики, женщины, дети... А прохожие будут проходить мимо не из жестокосердия, а из-за того лишь, что завтра они сами могут оказаться на месте этих бедолаг. И у них кладовые совсем не ломятся от обилия продовольствия, и у них голодные дети сидят по углам и ждут, когда папа или мама принесут им хоть корочку хлеба. Ты, юноша, видел когда-нибудь глаза матери, на глазах которой ее ребенок умирает от голода, а она ничего не может поделать? Даже на панель пойти, потому что ее костлявое тело уже никого не привлекает. Нет. Не видел. И упаси тебя Боги от этого далеко не радужного зрелища.
Целитель говорил много и долго. Все его рассуждения сводились к тому, что настоящая магия, то есть целительская, должна быть уделом избранных и число этих избранных не должно изменяться, поскольку каждый должен занимать только свое место. Хотя бы для того, чтобы не обесценить услуги целителей и не ослабить их влияние. Доступное всем стоит недорого.
Лабриано с Греллианой и некоторые другие (Горзион не стал называть по именам) – исключение, подтверждающее правило. Таким никто не давал полный объем знаний и до зрелого целителя им никогда не подняться – так и останутся недоучками. Пусть себе тратят силы на нищих, в то время как достойные занимаются исцелением исключительно самых влиятельных персон королевства. При этом мой навязчивый собеседник со значением посмотрел на меня. Я намек уловил, но виду не подал.
Технологии также не должны развиваться, поскольку в конечном итоге, перекрывая с избытком потребности существующего населения, они провоцируют взрывной рост численности этого самого населения. При этом каждый человек начинает хотеть все большего и большего, самих людей становится тоже гораздо больше. Потребности стремительно растут и требуют для своего удовлетворения новых технологий, которые провоцируют новый виток роста населения и потребностей отдельного его представителя. Чем больше имеешь, тем больше хочется. «Не так ли, юноша»? Только у очень незначительного, исчезающе малого, числа людей потребность растет только в новых знаниях и умениях. Остальным давай больше хлеба повкуснее и зрелищ поинтереснее. Дескать, этот замкнутый круг, в который жадность человеческая загоняет общество, разорвать может только война, которая сама требует отвлечения существенной части ресурсов населения и тех же новых технологий убийства людей. Вывод предлагался однозначный. Некое сообщество мудрых и решительных людей должно взять эти процессы под свой контроль и, неустанно трудясь на благо человечества, поддерживать достигнутое в незапамятные времена равновесие.
Намек не то, что мой собеседник сам принадлежит к этой группе вершителей судеб, был достаточно ясен, как и пряник в виде завуалированного предложения делать, что скажут, взамен на место в будущем пантеоне.
- Но прогресс не остановить. Так нам говорили в схоле.
- О, да. Прогресс! - издевательски усмехнулся целитель. - Его не остановить... если ничего не делать для этого. Если все пустить на самотек.
- Но зачем останавливать прогресс? Зачем идти против законов природы и Богов?
- А ты уверен, что прогресс - это именно закон природы и Богов?
- Но ведь все в мире рождается, развивается, совершенствуется...
- И умирает. Не так ли? А надо ли людям прогресс на самом деле? О чем мечтает большинство? Почему такие длинные очереди к нам, целителям? Почему о нас такую заботу проявляют все - от короля до последнего нищего? Все просто. Люди не хотят умирать. Люди мечтают о бессмертии. И не просто бессмертии – бесконечной юности и зрелости. Остановиться. Застыть на тридцати-традцати пяти годах - самый, кстати, равновесный и сбалансированный возраст, пик творческих способностей и сил - и не стареть дальше. Вот что реально хотят люди, а не абстрактные идеи про прогресс и развитие. Каждый знает о необходимости смены поколений ради этого самого прогресса. Каждый обеими руками "За!", но... без него. Ему персонально, может еще его семье, дайте бессмертие. Остальные пусть своими смертями обеспечивают смену поколений и тем самым двигают общество к светлому будущему. Устилают костями стариков дорогу молодым и дерзким. Еще простой пример. Зачем реки в городах заковывают в гранит? Может быть, не стоит этого делать? Пусть себе текут свободно и вольно. А? Вот она - свобода в предельном ее понимании. Никаких ограничений. Сплошная бесконтрольность…
Мне нечего было ему ответить. Действительно. Все ради стабильности и неизменности. Кому нужны наводнения? Не тем, кто живет рядом с рекой. Это – точно.
- Но как же бунт в Лопере, дрязги на границах?.. – казалось, нашел я противоречие в словах Горзиона. В ответ он снисходительно улыбнулся, видимо, ожидая подобный вопрос, и тут же ответил:
- Кровь не должна застаиваться. Это ты, целитель, должен уже знать. Главное не проглядеть нарыв и вовремя вскрыть, пока он не перерос в нечто большее. Понимаешь меня?
Я понимал и на самом деле не мог решить для себя, что же лучше: прогресс и явно неизбежные войны, болезни, смерти; или регулирование действительно мудрыми, с тысячелетним опытом, людьми, и в результате стабильность и всеобщее благоденствие?
- История учит, что застывшее в своем развитии общество неизбежно терпит крах. Приходят варвары и…
- Ка-а-акие варвары? Самое могучее государство варваров в нашем мире располагается на севере континента. Им не до развития. Четыре месяца в году у них так холодно, что они и носа не кажут на улицу из своих деревянных домов, покрытых соломой. Вместе с ними прямо в домах зимует скот, а медведи свободно бродят по улицам. Сами жители, даже малые дети, пьют брагу с утра до вечера, время от времени дерутся с восточными степняками, такими же нищими, как они сами, да учат тех самых медведей плясать под балалайку. А на другом материке дикари в большинстве своем еще не знают государственного устройства. Разумеется, целителей нет ни у тех, ни у других. И не будет. Мы этого не допустим. А без боевой целительской магии они ничего не могут нам противопоставить. Мы очень быстро сотрем с лица земли их Варварию вместе с медведями, балалайками и степняками в придачу.
Незадолго перед обедом следующего дня я узнал место нашей ночевки и отряд остановился. Горный мастер нашел неподалеку просторную пещеру с одним входом подобно залу дворца с такими же красивыми колоннами сталактитов и сталагмитов. Разместиться решили там. Горзион к моему восхищению очень быстро и качественно укрепил свод и внедрил на кончики нескольких сталактитов узоры светильников, снабдив их запасом энергии на неделю непрерывного свечения. Мало того, в блоки управления он добавил контур, регулирующий яркость свечения от ночника до дневного света. Стало даже как-то уютно.
Студенты, более-менее, неплохо перенесли переход, хотя в основном были к таким походам непривычны. Одна Лесиоза на их фоне выглядела ветераном и по-доброму помогала коллегам привыкнуть к обстановке.
Целитель занялся любимым делом – поеданием деликатесов, прихваченных с собой, а я связался с Финь Ю, рассказал ему все, что произошло, и попросил совета.
Учитель долго молчал, серьезно обдумывая мой рассказ и, наконец, выдал:
- Я не могу сказать тебе четко и определенно, где Истина. Скорее всего, как это часто бывает, где-то посередине. Но у людей не получается быть именно посередине. Притяжение одной из сторон рано или поздно скажется, поэтому решение может быть только лично твое. Подумай, но не спеши. Хуже будет, если начнешь метаться между полюсами. Это не пойдет на пользу ни тебе, ни делу, которому ты возьмешься служить.
- А ты, учитель. Ты как считаешь?
- В том-то и дело, что я и сам пока не могу сформировать свое отношение. Слишком долго я был оторван от своих коллег, которые давным-давно считают меня мертвым. Когда мне пришлось скрыться, еще только начинались дискуссии на эту тему. Соответственно до твоего рассказа я не знал, чем они закончились. Если хочешь мое мнение… Мы – целители. Наш кругозор неизбежно ограничивается рамками профессиональной деятельности, следовательно, и понимание любой ситуации преломляется через призму человеческих болезней и методов их исцеления. Никто настолько буквально как целители не рассматривает общество, социум, в виде живого, изменчивого, развивающегося и, увы, болеющего, организма. Мы много знаем о болезнях и ранах, привнесенных внешними причинами, а также о болезнях, связанных с взрослением, когда, например, рост телесный опережает рост нервно-психический. В этот период потребности уже взрослого тела не могут удовлетворяться еще неразвитой, фактически детской психикой. С этим связаны боязнь темноты, частые нервные срывы и прочие негативные последствия. Все это мы пытаемся экстраполировать на общество, а это только одна сторона правды. Далеко не всегда отсечение больного органа, полезное для выживания человека, столь же полезно для общества. Так вот. Те, кто стал администраторами и политиками, с моей точки зрения, перестали быть целителями. Слишком разные это области человеческой деятельности. Но… факты успешной смены профессии имеются и они не единичны. Большего я тебе сказать не могу. Заболтался я что-то. Короче, нет у меня готового ответа. А со студентами попробуй сделать следующим образом…
Финь Ю рассказал мне свою идею, которую я с энтузиазмом обещал обязательно опробовать.
Первая ночь ничего интересного нам не принесла. Правда я увидел лабиринт, и на секунду на границе моего зрения мелькнула размытая тень, которую я затруднился признать реальной. То ли она была на самом деле, то ли приснилась по-настоящему. День, хотя какой в пещере день, я провел не без пользы, заставив шалопаев и шалопаек – кроме Леси в группе были еще две девушки – усиленно заниматься медитацией и формовать магусы. Перед сном опять провел коллективный сеанс самососредоточения и долгожданный результат появился. Да какой! Совершенно неожиданный для меня.
Во сне я снова стоял перед входом в лабиринт, а на площадке перед ним, недоуменно оглядываясь, стояли пятеро: четыре студента – две девушки, Томалина и, разумеется, Леси; два парня – Пенериан и Фальсиозис; а также… Свента. Вот уж кого не ожидал видеть в нашей славной компании, так это свою жену, которая к лекарскому делу никаким боком. Точнее обеими боками, но к конкретному целителю, а не к его делу. Снова показалось, что мелькнула и исчезла тень человека. Определенно, человека. Однако мелькнула и пропала, как не было ее. Возможно, кто-то из оставшихся студентов не смог пробиться. Чего именно не хватало ему для этого, определить сейчас было невозможно, да и некогда. Оставив загадку на утро, я занялся тем, что мне посоветовал Финь Ю – предложил всем сесть свободно, расслаблено и… обратиться к магической энергии. Попытаться сразу тянуть нить.
Что мне эта ночь стоила, не узнает никто, поскольку седина и целитель – вещи несовместимые. Я уговаривал, я ворчал, я кричал, я заставлял, безжалостно доводя до слез. Я помогал вообразить плотный туман магической энергии с пульсирующими светящимися разноцветными шарами. Кому-то рекомендовал попробовать услышать пение магии и постараться взять ноту повыше, кому-то – почувствовать всей кожей ласковое касание и попробовать ощутить пальцами тонкий и неимоверно прочный шелк энергии…
Ребята справились. Я не верил, что и Свента сможет чего-нибудь достигнуть, поэтому успел только придушенно прошептать, как в свое время хранитель академии в кабинете дедушки Лила, не делать ничего с этим проникающим огнешаром, сделанным в точности также, как и мой первый. Мне уже объясняли когда-то, что это простейший узор и обвить структуру магуса нитью приходит в голову большинству будущих целителей. Больше всего меня умилил кокетливый бантик, венчающий творение Свенты. Не знал за ней тайной страсти к рукоделию. Впрочем, рождение ребенка часто кардинально меняет поведение и даже, казалось бы, намертво устоявшиеся привычки.
К концу занятия все без исключения сделали по огнешару и осторожно размотали его обратно. Такими гордыми и счастливыми я ребят еще не видел. Восторг их был неописуем. Реальное воплощение мечты и не таких крепких сшибало с ног, а это были студенты. В отличие от большинства населения, они точно знали, как сложно стать целителем. Я сам недалеко ушел в своих восторгах. Эксперимент удался. Да еще как удался! У меня все получилось! Конечно, до окончания исследования еще очень далеко. В первую очередь, надо выявить зависит ли результат от личности конкретного Филлиниана? Почему оставшиеся студенты не попали во сне ко входу в лабиринт, и получится ли у них это со временем? А если нет, то, какие качества имеются у одних, а конкретно у этих отсутствуют?..
Да что я?! Прямо во сне собрался программу исследования набрасывать? Вот вернемся на поверхность, приедем в столицу и люди поумнее, да поопытнее… Стоп! У меня сердце провалилось аж до самых пяток. Поопытнее – это Горзион, что ли?!
Дав парням и девушкам, не забыв себя со Свентой, вволю наобниматься и накричаться, я попросил тишины и обратился с речью на тему необходимости соблюдения осторожности. Вроде как, пока ничего не известно, надо проверить в реальности, не стоит вызывать ненужный ажиотаж… и так далее, и тому подобное.
- Ребята. Еще вот какой момент. Я не могу вам всего объяснить, но очень прошу… нет, приказываю от имени КСОР держать в тайне то, что у вас что-то получилось. Даже господину Горзиону не говорите. Договорились? Это очень важно!
Все с неохотой согласились, но меня очень беспокоило, что лицедеи из студентов никакие. Вряд ли они смогут сдержать эмоции и не показать своего счастья. Одна Свента сразу поняла насколько дело серьезно и моментально встревожилась. Я ей шепнул, чтобы на всякий случай держала в готовности амулеты доспеха и купола.
- Ты чего-то опасаешься, Филик? – жена смотрела на меня изумрудами своих глаз, бесконечно любимыми и бесконечно красивыми, с такой тревогой, что я не посмел успокаивать ее бодрым тоном успокаивающих слов.
- Да, любимая. У меня очень плохое предчувствие. Не могу от тебя скрывать, но если узнают об успехе нашего похода, то последствия могут быть… Не знаю я какие они могут быть. Ну не убьют же нас!
Последние слова я произнес с некоторой неуверенностью. Нехорошо у меня было как-то на душе. Особенно, если вспомнить болтовню Горзиона, то уверенным хоть в чем-то я не мог себя чувствовать. Что там потребует его любимое равновесие. А ну как сошлют на дальний остров исцелять бакланов или в Варварию учиться играть на балалайке.
- Это так серьезно?
- Да, милая.
- Но как же КСОР?! Генерал один из могущественнейших людей нашего королевства. И это была его идея. Разве не ради такого результата он направил тебя сюда?
- Да, милая. Да. Но и у самого могущественного человека есть сильные враги, для которых мы на один зуб.
Проснулись мы как обычно. Аккуратно, экономя воду, умылись. Размялись… кто хотел. Позавтракали. А затем Горзион сказал, что должен сообщить всем без исключения нечто важное и для этого всех просит собраться в пещере. Чтобы не повторяться, даже каким-то образом убедил командиров гвардейцев и егерей на короткий срок снять посты, контролирующие подходы к пещере на пятьдесят метров вперед и назад, и пригласить воинов присоединиться к отрядам. Дескать, он сам на это краткое время присмотрит за внешней обстановкой. Как он собирался присматривать, не являясь полным целителем, я не представлял себе, и отчасти это меня насторожило.
Когда все собрались, он попросил разместиться поудобнее, а мне подойти к нему поближе. Сам он стоял у входа в пещеру. Даже можно сказать стоял в туннеле, заглядывая в короткий проход к пещере. Не знаю зачем, но я посмотрел на Свенту, жена кивнула и встала посередине группы студентов, стоявших компактной кучкой в дальнем конце зала.
- Что ж, юноша. У тебя, к несчастью, получилось. Да. Я был там. Возле лабиринта. И все видел. Маскировать свое присутствие я умею. А ты, следует признать, силен - мне кажется, ты меня видел там. Да если бы и не был. Достаточно взглянуть на восторженные рожи этих детишек. Время решать, Филлиниан. Либо ты принимаешь нашу сторону, и все силы будешь отдавать борьбе за равновесие, либо…
- Я должен подумать! – попытался я потянуть время в стремлении понять, что задумал Горзион.
- Времени нет. На счет «три» ты должен уничтожить всех, кто находится в пещере. Я подчеркиваю. Всех! Потом мы представим дело, как случайный обвал. Чего только не бывает в горах? Итак! Я начинаю счет. Раз. Два… Три!!

Он ни секунды не верил, что я это сделаю. Тем не менее, внимательно смотрел и ждал, а вдруг я все-таки в последний момент сломаюсь и побегу к обещанному прянику по трупам невинных людей и даже жену не пощажу. Чуть помедлив, он задрал вверх подбородок, оттопырил нижнюю губу и, полуприкрыв глаза, посмотрел на меня сверху вниз. Высокомерно презрительный кабан! Небось, несколько столетий тренировал перед зеркалом это выражение...лица, вместо того, чтобы совершенствоваться профессионально. Не хотелось бы оскорблять вполне себе приличных хрюшек, сравнивая их с этим подобием человека, но уж очень сходство по форме разительное.
- Что ж! Очень жаль, юноша, что ты поступаешь столь неблагородно по отношению ко мне, - он явно наслаждался моментом и хотел всеми силами продлить его, как только возможно.
- В чем же это выразилось, господин Горзион? - я все еще надеялся, что это шутка такая или, в крайнем случае, неумная проверка. Ну не может целитель вот так просто убить столько невинных людей. Не может!! Отражая нападение врага - да! Для самозащиты - да! Но своих же коллег! Студентов! Фактически детей! Это - невозможно. Просто не укладывается в голове.
- А в том, юноша, что ты не захотел за меня, старшего по рангу и возрасту, сделать грязную работу. После я бы тебя уничтожил, имея на то полное моральное право. Но, увы, пожалеть мою старость и сэкономить мне силы ты не захотел...
Два подряд "огненных ковра", заготовленных явно заранее и развернутых мгновенно (такую технику я не знал), устремились вглубь пещеры. Только шоком оттого, что все это оказалось всерьез, можно объяснить мое промедление и только тем, что узоры направлены были не против меня - мое дальнейшее существование на белом свете. Существование с вечной болью и скорбью в душе. Спасибо учителю, сработали его долгие и нудные тренировки, но структуру первого узора разрушить я не успел. Правду говорил Финь Ю: целитель должен быть в постоянной готовности спасать и защищать. Мой луч смог разрушить блок управления только второго ковра. Первый долетел до цели и сработал. Горзион был далеко не дурак. Он не стал применять взрывные узоры, грозящие обвалом в пещерах. То есть и ему тоже. "Огненный ковер" похож в магическом диапазоне на крупноячеистую рыболовную сеть, где узлы представляют собой маленькие огненные шарики. Узор покрывает площадь заданного размера, затем ковер свертывается в шар, прожигая все на своем пути шариками-узлами. Центр шара стандартно задается таким образом, чтобы нижний край структуры оказался на уровне пяти сантиметров от поверхности (пола, земли, травы, воды...). После сворачивания оставшаяся энергия со сравнительно небольшой скоростью рассеивается волной огня. Шар словно вспухает, дополнительно выжигая пространство.
Я слышал крики заживо сгорающих людей, грохот все-таки обрушившихся сталактитов и камней потолка и знал, что теперь ничем не могу им помочь - даже целительский купол не спасет от этого узора. Мне ли не знать? Моя защитная оболочка передала ощущение жара и удара нескольких камней в спину, но защитила от ожогов и синяков. Этих ощущений могло и не быть, но необходимо чувствовать обстановку за спиной, в том числе и с помощью подобных ощущений.
Времени выть от отчаяния и ненависти к подонку у меня не было. Убийца - язык не поворачивается назвать его целителем - атаковал меня, строя по нескольку узоров одновременно. Он швырял их в меня по одиночке и пачками, не затрудняясь даже построением узора-метателя, поскольку я стоял от него не далее десяти метров.
Горзиона, конечно, удивила и на мгновение обескуражила моя прыть. Главное, он явно не мог понять, почему его узор заготовленный и направленный просто на всякий случай, вдруг развеялся. Догадаться-то он смог бы, но поверить - никогда. Чтобы мальчишка. Вчерашний студент. Вдруг оказался полным целителем, которых после войны никто никогда не видел? Даже не смешно. А кто кроме них мог использовать невидимый для обычных целителей нить-луч, чтобы вот так деструктурировать чужие узоры?
Несмотря ни на что, какие-то старые навыки за века спокойной жизни у Горзиона еще не совсем заплыли жиром. Мне приходилось очень трудно - я едва успевал парировать его удары, словно фехтовальщик, отбивающийся от двух мастеров, опытом превосходящих его намного. Редкие мои попытки контратаковать он игнорировал, принимая на свой многослойный целительский доспех с длинными шипами. Я работал на пределе в ускоренном режиме и за счет этого еще держался, однако долго это продлиться не могло. Умений и знаний у Горзиона многократно больше, а сил и скорости больше у меня. Что или кто победит в данный момент сказать трудно.
Чашу весов в нашу пользу помогли склонить невидимки. Словно настоящие призраки они появились сзади Горзиона, будто из ниоткуда и атаковали последовательно тремя тройками, стремясь, как когда-то лоперцы со мной, хоть на секунду деактивировать доспех Горзиона и провести физическую атаку: проткнуть кинжалом или шпагой.
Им не удалось выполнить задуманное. Но они очень мне помогли. Горзион на пару секунд отвлекся, направив часть атакующих узоров против них. Одна тройка под хруст костей и страшные крики боли окровавленными куклами рухнула на пол, воины другой одновременно схватились за горло, посинели и забились в конвульсиях, а третью - просто и без затей с огромной силой разметало, вмазав в стенку туннеля.
Гнев и отчаяние, переплавились в холодную ярость и ненависть, я слился с магией настолько глубоко, как никогда ранее. Я жил, я дышал ею. Я пульсировал и прообразовывался вместе с ее сгустками, тек потоком и возносился фонтаном. Словно в мощную подзорную трубу я увидел каждую черточку лица, каждую царапину на любовно вычищенном жетоне, каждую складочку мантии этого...этой су...твари и мне страстно, как объятий любимой, захотелось оказаться рядом с ним. На расстоянии удара. Пространство на малую долю секунды исказилось и немыслимым образом изогнулось. Один миг - много меньше удара сердца - и я стою рядом с тварью, где и хотел, а тело, не дожидаясь приказа сознания, уже действует, как учил Финь Ю.
Моя оболочка, настроенная на защиту тела от проникновения физических предметов и магических потенциально опасных структур, как никчемный мусор разметала шипы на доспехе Горзиона, ладонь правой руки в стиле "жало шмеля", пройдя сквозь многослойную защиту доспеха, пробила крепкую мантию, кожу, прошла меж ребер и достала до сердца. Ладонь левой ударом снизу вверх незатейливо вбила хрящи носа прямо в мозг бывшего целителя и убийцы.
Так он и осел на пол с навечно застывшим изумлением в глазах. Но перед этим, умирая, успел сделать последнюю гадость, активировав очередную свою заготовку, которую опасался применять ранее, дробящий узор.
Я едва успел выпрыгнуть в туннель, когда свод прохода в пещеру обрушился, завалив его намертво большими камнями. Меня смело к противоположной стенке, оболочка не допустила удара, но я как бесчувственное тело сполз вниз и уселся прямо там, куда прилетел. Голову заполнила звенящая пустота, ярость ушла и осталась со мной верная подруга - отчаяние. В глазах все плыло и щипало, по щекам текла влага, а я все повторял и повторял, вслух или про себя: "Свенточка моя! Солнышко! Как же так? Как же? Свенточка моя! Любимая! Как же я теперь". Кроме жены, перед глазами вставали образы: счастливых студентов, которым никогда не стать целителями; гвардейцев и егерей, чьих-то братьев, сыновей и отцов; невидимок - кого успел увидеть в момент самоубийственной атаки. Все они выполняли свой долг и выполнили его до конца. Никто не смеет их упрекнуть в том, что они потерпели поражение там, где и более сильные не могли бы справиться.
Хлесткие удары по щекам вернули меня к реальности. Надо мной склонился командир невидимок с занесенной для удара рукой в готовности повторить терапию.
- Очнись парень! Хватить рыдать! Надо разгребать завал. Нам вдвоем не справиться.
- Зачем разгребать, - горько прошептал я. - Пусть завал будет памятником погибшим.
- А ты проверил? Может там есть живые?
- Там никто не мог выжить. Я знаю.
- А я не знаю. Нет. Я знаю, что бывает всякое. И чудеса в том числе. А ну живо за работу! Мальчишка! Сопли он распустил!
Окрик помог мне придти в себя и подумать здраво. Действительно. Почему бы не проверить пещеру? Я сосредоточился, вытянул нить-луч на длину заведомо большую, чем размер пещеры, и добавив, детектор живых магических структур, медленно провел им сквозь скалы справа налево, как дворник метлой. Учитель, показывая мне детектор, рекомендовал двигать его по кругу. Так получалось гораздо удобнее и экономнее, чем моим прежним способом. Во всяком случае внимания он отвлекал самый минимум, а уж заметив, что то настораживающее, можно было и часть сознания направить в подозрительное место. Структуры детекторов Финь Ю показал мне на любой вкус и для отслеживания самых разнообразных целей. Кроме того, научил их делать самостоятельно. Вдруг, например, понадобится найти в пустыне воду или определенный металл в горах? Причем не просто воду или металл, а, например, объемом не меньше (или, наоборот, не больше) заданной величины.
Результат обследования заставил меня подпрыгнуть под потолок. Детектор обозначил на мысленной карте пещеры одиннадцать засечек живых тел. Три возле самого выхода и восемь - в углу, где стояли студенты. Что характерно, восемь человек были под куполом.
Ничего не сказав невидимкам - "во многая знания много печали" - я сформировал огромный горноспасательный проникающий огнешар и стал пробиваться в пещеру. Через две минуты бывший проход очистился от завала и приобрел идеально круглую форму. В самой пещере неподалеку от того места, где я стоял, отбивая атаки целителя-убийцы. Над телами образовался небольшой холмик из упавших сверху камней потолка. Студенты были живы и на вид здоровы. До последнего момента их прикрывал купол, вокруг которого образовался небольшой вал из камней потолка.
Надо бы выразить глубокую благодарность... господину Горзиону за то, что, поселившись в пещере, качественно укрепил потолки. И не только в пещере, но и, заботясь о собственной безопасности, в туннеле тоже. Поэтому завалы оказались не столь уж большими, как ожидалось. Правда, я был уверен, что ковер всех уничтожил и без помощи завалов, но тут хорошую сообразительность проявила Свента - я ее обожаю - и как только она свернет купол, я непременно ее расцелую. И не только. На руках носить буду. Я догадался, что в момент атаки Горзиона воины и Свента, не в пример мне, не стали рассусоливать, а моментально отреагировали на угрозу включением куполов. Видимо, опасность здорово подстегнула их соображение, поскольку гвардейцы накрыли своим куполом весь отряд, а Свента не имея возможности поставить второй для всех, перестраховалась и накрыла только студентов. В результате огненный ковер уничтожил первый купол и сжег почти целиком нашу охрану, а на второй купол энергии соответствующего участка ковра уже не хватило. Потому, кстати, и жар от шара получился довольно слабеньким.
Увидев меня, студенты восторженно закричали, один из самых нетерпеливых кинулся к выходу, но был отброшен куполом назад. Жена, не торопясь, осмотрелась и деактивировала амулет, только получив от меня подтверждающий кивок. Я подбежал к ней и, подхватив на руки, замер, уткнувшись в ее волнующуюся грудь. Какое может быть состояние у человека, несколько минут назад похоронившего самого дорого и близкого ему человека и вдруг увидевшего этого человека живым и здоровым? Разумеется, вцепиться и не отпускать от себя. Так я и простоял пару минут, пока покашливание капитана невидимок не напомнило мне, что еще не все дела сделаны. С неохотой оторвавшись от любимой, я указал на холмик, где по моим данным лежали еще три живых организма. Невидимки моментально организовали студентов на раскопки и дело пошло ударными темпами. Вскоре из под завала достали двух гвардейцев и егеря. Тоже живых и здоровых, поскольку они, во-первых, оказались каким-то образом за пределами ковра и, во-вторых, с активированными амулетами доспеха, поэтому камни не причинили им вреда. Вот только самостоятельно выбраться они не смогли.
Из пещеры перебрались в небольшой зальчик, который был метрах в двухстах от пещеры. К нашей скорби народу в отряде существенно поубавилось, и зальчик вместил всех. Кое-как расположившись в нем, все занялись вредным для талии делом - снятием последствий нервного напряжения посредством обильной еды и пития. С этой неблаговидной целью нахально выпотрошили один из мешков покойного целителя, благо от того даже пыли не осталось - я пробивая проход не очень заботился о сохранности его тела. Во время разговора выяснилось каким образом произошло чудо и не все гвардейцы с егерями погибли, а также как умудрились выжить невидимки. Капитана, правда, я не заметил во время боя, но как летел в стену его подчиненный, видел очень даже хорошо. Это было все равно, что спрыгнуть с высокой башни и ничего себе не сломать.
Оказывается еще перед входом в подгорные туннели егеря и гвардейцы сформировали команду "смертников", которые должны были в случае опасности со стороны противника, защищенного целительским доспехом атаковать его и постараться достать его холодным оружием. В свое время им поступила секретная инструкция генерала, предписывающая защищать мою скромную персону и студентов от любой опасности и от любого (это подчеркивалось особо) противника, невзирая на его чины и звания. Дескать, велика вероятность, что лоперский шпион будет замаскирован под какую-нибудь важную персону. В связи с этим, они были наготове и, как только ситуация обострилась, немедленно бросились в атаку на Горзиона. Это позволило м выйти из под удара, но не спасло от падающих камней.
Невидимками получилось, я считаю, просто невероятно. Капитан решил усилить последнюю тройку собой в надежде, что счетверенный удар может получиться, потому и прыгнул вслед за воином, бывшим на острие атакующего клина. На стенку его бросило вместе со всеми, но в отличие от подчиненных, его доспех не потерял всей энергии и принял на себя удар стенки и...бойца. Тому надо сказать повезло дважды. Во второй раз потому, что командир активировал доспех без шипов, разумеется, боясь в момент продавливания через защиту целителя наколоть своего, как бабочку на иголку.
Командование отрядом взял на себя Видарус, командир невидимок. Дав нам немного передохнуть, он пригласил нас со Свентой отойти в сторонку, обсудить сложившееся положение и решить, что делать дальше.
Я не знал, что известно командиру, потому на вопросы отвечал уклончиво. Делал вид, что не понимаю из-за чего целитель напал на нас, строя предположения о его возможной болезни разума, вызванной обстановкой подземелий и, вполне возможно, влиянием неизвестного воздействия, которое собственно говоря мы и пришли изучать.
- Ну что ж. В такой обстановке продолжать ваши исследования считаю невозможным. Поэтому ночуем, а с утра идем на выход, - предложил командир.
- Нет. Мы не можем так сделать. Дело в том, что прежде чем предпринимать какие-либо действия следует как можно быстрее предупредить генерала. Рассказать ему, что здесь произошло, причем соблюдая строжайшую тайну. Я не могу всего вам сказать, уважаемый Видарус, но это крайне важно. По мнению Алтиара в правительстве существует некая группировка симпатизирующая лоперским мятежникам. Эти люди крайне не должны узнать, что здесь произошло, а если мы все явимся на поверхность, утечки, боюсь, не избежать.
Видарус внимательно посмотрел на меня, перевел взгляд на Свенту, которая дала понять, что нового ничего не может сказать, поскольку просто не знает. Подумав некоторое время, уточнил:
- В Бардиносе нас не хватятся?
- Не должны. Во всяком случае, так скоро. Сроки похода не оговаривались. Это может быть неделя, две...три. Единственно...теща. Она ведь может и шум поднять.
- Если она не болтлива, то можно будет ее как-то упредить, - заметил командир. - Кто пойдет?
- Думаю, из гвардейцев и егеря тайного посланника не получится. Вы нужнее здесь. Свента. Ты ведь невидимка. Кроме тебя некому.
- Я не хотела бы разлучаться с тобой. У меня плохое предчувствие.
- Свента, милая. Самое плохое уже случилось. Что может произойти еще? В крайнем случае я знаю дорогу в Лопер и мы сможем скрываться там некоторое время.
- Свентаниана. Как старший по званию и командир отряда я приказываю идти в столицу и тайно встретиться с генералом.
- Слушаюсь.
- Дорогу назад найдешь?
- Да. Я запоминала, как нас учили.
- Молодец. Тогда собирайся и в путь, - напутствовал Видарус. - Если нужен отдых, то отдохни, но постарайся побыстрее. Здесь для ребят не слишком уютное место для проживания. Припасов, которые к счастью валялись там же, где ты накрывала студентов куполом, должно нам хватить недели на три. Даже четыре при экономном расходовании. Но на прежнем месте ты нас не найдешь. С этого момента действуем как в боевой обстановке в тылу противника. Наше местонахождение будет указано с помощью условных сигналов, которые мы с тобой обговорим отдельно. Использование кодовой таблицы - нецелесообразно, поскольку они все известны нашим коллегам, а может и противникам. Если сама возвращаться не будешь - передашь тому, кто пойдет за нами. С тобой все. Теперь, Филлиниан. Меня интересуют твои возможности по работе с мертвой материей. Нам потребуется пересидеть где-нибудь и я должен знать, как мы сможем замаскироваться.
Я рассказал. Командир воодушевился и ушел вместе с оставшимся невидимкой искать подходящее место. Мы попрощались со Свентой. Жена смотрела на меня печальными глазами и молчала. Я прямо физически чувствовал, как ей не хочется оставлять меня. Она явно забрала бы меня с собой, но понимала, что этого делать нельзя - как показал бой, мои способности стоят тридцати егерей, гвардейцев и невидимок. Боги знают, с чем придется столкнуться, ожидая ответа генерала.
Жена, глядя на меня сквозь слезы, попыталась пошутить перед расставанием:
- Смотри у меня, Филик. Будешь на студенток заглядываться, пока меня нет рядом, поотрываю... что не надо.
Тут мне пришла в голову здравая мысль.
- Погоди-ка. Мне в голову пришла одна идея. Не хочу, чтобы ты в пути теряла время. Я-то буду продолжать заниматься со студентами, а тебе нужен учитель. В столице, я уверен, с тобой будет заниматься Лабриано, а пока его нет, попробуем одну вещь.
Я попросил Свенту войти в транс, а сам связался с Финь Ю. Мой рассказ о драке с целителем его не удивил:
- А ты думаешь, кто по приказу императора должен был меня уничтожить? Мои же коллеги. Я просто не стал дожидаться выяснения, станут они убивать собрата или нет. Выходит, правильно сделал. А ты не терзайся, как бы интенсивно я тебя ни учил, какими бы замечательными ни были мои методики, за столь короткий срок сделать из тебя воина, равного довоенному, даже неполному, целителю, невозможно. А уж тем более, среагировать на атаку... В общем, надо радоваться, что кроме тебя еще кто-то выжил в этом бою. Я в тот момент не знал насколько все серьезно. Разобравшись в твоих эмоциях, я уже готов был придти на помощь, но к этому моменту ты справился сам. Поэтому я не стал тебя отвлекать. Слишком нежная забота - вредит развитию самостоятельности.
- Учитель. Моя жена тоже смогла перейти на уровень целительской магии. Она в числе тех, кто проявился у входа в лабиринт. Я сделал, как ты советовал, и у нас все получилось - все смогли создать первый проникающий огнешар. Но теперь ей надо уходить - не мог бы ты преподать ей пару уроков, пока она будет вдали от меня.
Финь Ю задумался, а я замер, не дыша. Вдруг откажет? Я конечно мог бы и сам с помощью нити-связи вести ее обучение, но тот же сон у лабиринта показал, как мало я умею в качестве наставника. Это отдельное искусство и ему надо учиться долго и всерьез. Тем более, я уверен, далеко не все качества наставника у меня развиты в достаточной степени. Например, терпение. Очень тяжело, когда объясняешь понятные и очевидные для тебя вещи, а подопечные не понимают. Ух, как это меня бесит.
- Это хорошо, что ты осознаешь, насколько слаб, в качестве наставника. Хорошо. Я выполню твою просьбу. Передай мне ключевые признаки твоей жены.
Я передал и через минуту в нашем сером пространстве проявилась моя красавица, с недоумением рассматривающая известного ей только по моим рассказам имперца.
- Вы...Финь Ю? - неуверенно спросила жена.
Учитель церемонно поклонился и ответил:
- Да. Я наставник вашего мужа. Он просил позаниматься с Вами. Если вы согласны?.. - жена несколько раз кивнула - она была наслышана об учителе и ее обрадовала перспектива заниматься таким мастером, - ...то приступим вечером этого же дня. С этого момента, слушаться меня во всем, обращаться друг к другу без церемоний и не скрывать если что-то будет непонятно. Сейчас я прощаюсь с тобой до вечера. Е надо так удивляться. Отныне мы на "ты". Или это не приемлет ваша милость? Приемлет? Вот и хорошо. Филин. У меня просьба. Раз у тебя получилось с этой группой студентов, то необходимо обязательно найти эту лабораторию.
- Почему, учитель? Чем все-таки она так важна. Я, конечно, обещал, но-о-о...
- Я расскажу. Раньше это было только гипотезой, а теперь, благодаря тебе, стало свершившимся фактом. Скажу сразу. Я не знаю, где она находится. Я никогда в ней не был. Я никогда не был в группе разработчиков артефактов. Нас, двенадцать молодых, в возрасте от семидесяти до девяноста лет, полных целителей собрали в городке неподалеку от нынешнего Сербано. Этого поселения теперь уже нет, поэтому можешь не искать его на карте, да и смысла в этом нет никакого. Так вот. С нас сняли ключевые признаки и сообщили что мы - участники эксперимента по подготовке целителей. В случае появления в радиусе действия лабораторного артефакта, то есть в горах и окрестностях Сербано, потенциального целителя, артефакт свяжет одного из нас с этим кандидатом. Тот увидит сон, в котором будет проверена его готовность к принятию сведений о последних научных данных в области целительства, внедренных в кристалл в свернутом и зашифрованном виде. Наша задача - предложить кандидату, успешно прошедшему испытание, принять эти сведения. В последствии этот кандидат, в случае своего согласия, становился бы учеником целителя, но не ранее достижения уровня полного целителя. Ожидалось, что на это будет уходить от двадцати до тридцати лет. Видимо в расчетах была ошибка, поскольку за все столетия только ты, Филлиниан, достиг этого уровня. В общем, это был эксперимент. Согласно одной из задач надо было проверить успешность обучения в зоне действия артефакта. В случае успеха, данная методика была бы распространена на остальные области магического искусства. Пока была возможность в столичных академиях некоторых государств были размещены вспомогательные артефакты, аналогичные лабораторному, но с очень ограниченными возможностями. Фактически они должны были являться, в основном, ретрансляторами для лабораторного. Их должны были связать вместе, тогда бы суммарной мощности хватило бы на значительную площадь Элмории, Халифатов и Империи. Представляешь, сколько целителей и архимагов другой направленности можно было бы выявить, как Лесиозу, еще до поступления и первоначального обучения в академиях? К сожалению, либо разработчики не успели, либо у них не получилось. Мы не узнаем, пока не найдем хоть какие-то свидетельства.
- Значит, ты все-таки считаешь, что Горзион неправ?
- Я ничего не считаю. Я знаю, что эксперимент должен быть доведен до конца. В лаборатории работали люди поумнее всяких горзионов. Я считаю себя сопричастным и обязанным довести дело до конца, поэтому и прошу тебя помочь.
- Хорошо учитель. Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Но если не получится...
- Если не получится - винить тебя не буду.
Несколько дней, в свободное от обучения студентов время, я обходил окрестности, обшаривал лучом пространство вокруг, но ничего похожего на вход в лабиринт и на какие-либо упорядоченные пустоты, похожие на искусственные помещения, не находил. Видарус нашел неплохую пещерку, которую с моей помощью замаскировали так, что, только зная, где она находится, можно было в нее попасть и всем, кроме меня, командир запретил выходить без сопровождения одного из гвардейцев или невидимок.
Примерно через неделю такой пещерной жизни меня наконец-то посетила мысль попробовать использовать луч для поиска... самого себя. Я, правда, не знал, сработает ли, но почему бы не попытаться? Закончив занятия со студентами, я сосредоточился и вызвал луч. Получилось. Одно дело строить узоры, находясь частью сознания "на кончике" нити-связи, другое - использовать свое собственное сознание в качестве зеркала для отражения поискового луча. Луч обошел по кругу радиусом в сто метров пространство от входа в лабиринт и ничего не обнаружил. Я увеличил до двухсот, трехсот метров - ничего. Дошел до четырехсот и тогда появились засечки живых людей. Самое "смешное" - один из живых был я сам. Конечно, определить, кто есть кто с помощью такого детектора невозможно...пока...но, где я прилег, мне было известно, а совместив с картой пещеры, узнал, какая отметка принадлежит мне. Дальнейшее все просто. Я тщательно запомнил направление, мысленно составил карту переходов - пару раз придется пробивать стены - и запланировал поход на утро.
Утром после завтрака я подробно разъяснил командиру, куда пойду, и даже нарисовал схему, где меня искать в случае чего, но паниковать и бежать за мной через пять минут после моего ухода, запретил. Договорились, что Видарус начнет что-то предпринимать по своему усмотрению не ранее, чем через сутки после моего ухода.
Дорога к лабиринту заняла у меня два часа. Это вместе с пробиванием стенок и с поиском обходных путей. В некоторых местах потолок показался мне не очень надежным, я пометил эти места условными знаками и пошел другим путем.
Реальный вход в лабиринт был в точности такой, как во сне, за исключением надписи. Не было там ничего. И...лабиринта тоже не было. Стоило мне войти, как я сразу оказался в том памятном зале, где Финь Ю предлагал мне кристалл с опасными знаниями. Все опять же в точности ответствовало сну. Разве что толстенный слой пыли во сне отсутствовал и маленькая, неприметная дверца, которая, как выяснилось, вела в саму лабораторию. То есть, конечно же, не в комнату набитую колбами, ретортами, пробирками, тиглями, стеллажами с заспиртованными жабами и гадюками, годную больше для показа обиталища безумного алхимика. За дверью оказался длиннющий коридор, максимально сохранивший естественный облик обычно скального прохода, как собственно и все помещения. Поэтому я не смог найти ее своим лучом. Предполагаю - это было сделано специально, поскольку иной защиты, кроме трудностей обнаружения самого места расположения, я не видел.
Практически все помещения были закрыты непроницаемой для света и вещества магической пеленой, которая для моего уровня знаний была недоступна. Единственным знакомым предметом в этом девственно пустом проходе оказалось... зеркало. Проходить сквозь него уже стало для меня делом привычным, и я, недолго думая, сделать шаг вперед, приготовившись снова пообщаться с ласковым ветерком, посмотреть на себя, любимого, изнутри, побродить, так сказать, по окрестностям почек, печени, сердца...нет, в прямую кишку как-нибудь потом. Под настроение.
Но не успел я погрузиться в себя, как оказался вне зеркала с другой его стороны. Похоже, проверять меня больше не будут. Видимо признали за своего.
В центре помещения громоздилась просто гигантская друза кристаллов, раз в пять больше, в которой обитала Лантисса. От друзы вверх поднялся столб золотистых искорок, и начал формироваться облик... я сначала подумал - Лантиссы, и хотел было встретить ее дружеским приветствием, но это оказался седой, благообразный мужчина, для которого явно седина не признак старения, а способ продемонстрировать свой статус и мудрость, да и вид у мужчины получился о-о-очень представительный.
- Приветствую тебя знакомый незнакомец, - он улыбнулся и продолжил. - Меня зовут Фоллениан деи Аркодер. Тебе удалось отыскать лабораторию и пройти сквозь зеркало. Значит, ты имеешь право здесь быть. В противном случае не стало бы либо тебя, либо лаборатории. Могу ли я поинтересоваться целью визита и вашим уровнем?
- А вы не можете, как Лантисса... - немного растерялся я. Все-таки артефакт академии сразу определил, что я полный целитель, а этот гораздо более мощный, по словам Финь Ю, да и на вид, почему-то не смог.
- Лантисса?! - оживился призрак. - Вы знаете Лантиссу? Как она? Жива?
- Увы, нет. Я разговаривал с ней, примерно как с вами. Она была внутри артефакта академии и проявилась, когда я полюбопытствовал, куда ведут нити от кристаллов во время испытания.
- Вашего испытания?
- Нет. Абитуриентов.
- Значит, про уровень можно не спрашивать. Только полный целитель способен проследить за нитью, связывающей внешний элемент с артефактом. А на ваш вопрос могу ответить так. С Лантиссой вы разговаривали не во плоти, так сказать, а магически. Поэтому она сходу и определила ваш уровень. В отличие от общения в академии сюда вы могли попасть случайно. Безусловно, найти нас очень нелегко, но теоретически возможно, а сквозь зеркало мог пройти и неполный целитель.
- Только целитель, а другой маг не мог бы?..
- Я вижу, ты кое-что знаешь, - снова улыбнулся Фоллениан. - Дело в том, что именно мы, вижу небезуспешно, внедряли в сознание людей, что только целитель может обладать мощной магией. Я ответил на вопрос? Ну что ж. Теперь у меня вопрос. Не просила ли Лантисса найти нас и кое-что сделать?
- Да. Она просила найти и попытаться связать ее с вами только я не представляю как это сделать.
- Все очень просто - мы тебе поможем.
- Мы?
- Да. Я не один. Почти половина группы, когда стала ясна неизбежность нашей гибели, решила уйти вот таким вот образом. К сожалению, мы все к моменту завершения работы были в таком состоянии, что уже физически не могли реализовать связь с нашими дополнениями. Мы готовили на роль связующего звена двенадцать магов уровня полного целителя со стороны. Но и с ними связь была утеряна. Боюсь, что никого в живых уже не осталось. Хотя если бы и кто-то и остался, найти нас без подробной карты практически невозможно. Ты готов помочь нам и всему человечеству?
- Как-то пафосно звучит. В последнее время я очень опасаюсь подобного. Слишком часто за высокими словами стоит какая-нибудь пакость. И чем возвышеннее слова, тем больше гадость.
- Успокойтесь юноша. Неужели Вы можете подумать, что мы долгие годы создавали этот инструмент только для того, чтобы принести зло людям. К тому же наши тела давно мертвы, и деньги, власть, вино, женщины (или мужчины) - для нас не более чем абстракции.
- Ну, хорошо. Я готов. Что надо сделать?
Я не стал долго раздумывать. Учитель помочь мне не мог - все, что знал, он мне уже рассказал. Кроме того, это было его желание - довести дело до конца, а я слишком многим был ему обязан. По-сути, без него мой прах уже покоился бы под грудой камней в пещере. Я еще ладно, но и Свенту постигла бы та же участь.
- Ничего особенного. Надо лечь головой к друзе. В ней есть специальная выемка для головы - тебе будет удобно. В этом положении ты должен протянуть нить связи к Лантиссе. Вот и все. Остальное мы сделаем сами.
Я лег, как мне сказали, сосредоточился и протянул нить к Лантиссе. Она ответила моментально, будто ежесекундно ждала контакта.
В помещении, здесь в лаборатории, появился ее фантом и со счастливой улыбкой бросился в объятия Фоллениана. Тот, не менее радостный, распахнул их во всю ширь и страстно обнял девушку. Интересно, подумалось мне, тел нет, а эмоции они вроде как чувствуют. Что за процессы происходят в кристалле?
Додумать мысль мне не удалось. Фантомы словно растворились друг в друге, а тела перемешались, создавая самые невероятные, порой кошмарные фигуры. Это продолжалось несколько минут. Наконец, общее тело этой химеры преобразовалось в столб мерцающих золотом и серебром искорок, которые в свою очередь снова предстали в образе Фоллениана. Он выглядел несколько смущенным. Откашлявшись с таким видом, словно должен донести до меня неприятную весть, он хрипловато сказал:
- Лантисса не смогла... я должен взять на себя неприятную миссию - сообщить...
- О чем? - насторожился я. Так и знал, что без подвоха не обойдется.
- Дело в том, что в процессе связывания артефактов через твой мозг необходимо пропустить такие объемы информации, что по всем расчетам он не выдержит нагрузки и в конце передачи... кхм...мда...попросту сгорит. Теоретически выдержать мог бы мозг полного целителя не моложе семидесяти и не старше девяносто лет, но где ж нам взять такого?
Я попробовал трепыхнуться, но тело совершенно не слушалось.
- Бесполезно, - понял мои усилия Фоллениан. - Тебя держит сильное магическое поле, которое будет поддерживать и питать твое тело на все время передачи. Двигательные и речевые центры заблокированы. Прости нас, Филлиниан. Прости. Мы не можем поступить иначе. Все что мы делаем - все во благо человечества. Это необходимая жертва. Прости и...кхм...прощай.
В следующий момент на мое сознание обрушились горы. Давление было настолько ужасно, что на миг я почувствовал себя лягушкой, на которую обрушилась целая скала. Не уверен, что сознание даже опытного целителя способно было бы выдержать такое. Мое не выдержало очень скоро.