Он увидел её, припавшую на колени, рассветное солнце осветило ей лицо, и хрусталины слёз засверкали на ресницах. Он хотел бы думать, что это только роса застыла у неё на щеках…
«Боже, Дэрон, где же ты? – сжалось сердце у Ревана при виде дорогой его сердцу ведьмы. – Утешь свою женщину, она сейчас нуждается в твоей любви и заботе… Дэрон…»
Под свесившей свои ветви ивой сидела на коленях Маррэй... А впереди разлилось горное озеро, наполовину сокрытое в тумане, с прозрачной, чистой как слёзы ребёнка водой. Тёплые лучи солнца падали в его глубину и освещали до самого дна. Рисс подошёл к женщине ближе, но она не обернулась, хотя и слышала его шаги за спиной. И он знал, что она их слышит. Она скорбела, она роняла слёзы, а он не знал, что теперь ему делать… Реван подбадривающее прикоснулся к Маррэй, и она, взглянув ему в жёлтые глаза, ответила:
- Я почему-то знала, что это ты.
- Какой тут дивный рассвет… - прошептал он, пожав плечами.
- Да… Дэрон сам не знает, куда нас ведёт; знал бы он, что тут есть такое прекрасное озеро, вчера бы мы не купались в родничке.
- Не кори его… - дружелюбно улыбнулся Реван.

Рисс замолчал. Маррэй тоже больше ничего не сказала. Деревья скорбно шелестели листвой. Реван обратился в памяти к тому моменту, когда впервые увидел Гилитай в лесу, одиноко стоящую в своей беленькой рубашонке, вспомнил её детский напуганный взгляд…
- Она погибла… Но зато страдания не придут больше к этой малышке, она столькое пережила, - произнёс рисс. – Дети вообще не должны рождаться на свет, они на земле только страдают… - мрачно проговорил он. На его слова откликнулся безразличный ветер, прошелестевший в верхушках пиков. Теперь он думал о себе маленьком, вспоминая муки своей матери и зверства над собой в Харон-Сидисе. Маррэй вновь посмотрела на него и сжала зубы.
- Должны, - твёрдо произнесла она. И Реван вздрогнул от этой решимости, которая прозвучала в её голосе. – Должны, Реван! Иначе этот мир сгниёт в своём дерьме! Кто-то должен сделать его лучше! И не тебе вообще говорить о детях. И не мне…
- Почему не тебе?..
- Я больна, не видишь?! Я очень больна, и я не рожу ребёнка, хотя и очень хочу этого… И зря ты Дэрона слушаешь, что я злая и бессердечная. Я никогда не обидела бы дитя. Он только больно хочет сделать тебе и мне.
Они оба замолчали. Реван напряжённо раздумывал, боясь заговорить вновь. Маррэй глядела за тем, как его жёлтые рисские глаза высматривали в лесной чаще нужные слова. И понимала, что лучше сейчас свернуть всякие разговоры, пока она не наговорила ему каких-нибудь ещё более откровенных вещей. Она боялась быть с ним рядом.
Внезапно послышался плеск воды.
- Тирн, это ты?! – крикнул сильным голосом Реван. Он хотел быть очень сильным рядом с этой женщиной.
Ответа не слышалось. Но вода на середине озера забурлила. Озеро перестало быть таким прозрачным, замутнело. Фонтан брызг вырвался из воды.
- Боже! – воскликнула Маррэй, подхватив падающий плащ, вскакивая на ноги. – Реван, отойди от воды!
- Что случилось?!

- Если бы ты знал всю правду… - произнесла Маррэй, на её глаза накатились слёзы. – Может, узнаешь когда-нибудь. Тогда ты содрогнёшься... Я не хочу, чтобы ты злился на меня, Реван.
- Я не злюсь, Мар.
- Ты уверен?.. – тихо прошептала она.
И приблизила к нему своё лицо. Очень близко. Он почувствовал её дыхание, воздух, который она выдыхала, горячий воздух. И вдохнул его, слившись с ней в страстном поцелуе, шепнув перед этим: «Не уверен…» Но шепнул это с глубочайшей уверенностью.
Поцелуй. Такой, от которого мир содрогнулся и перестал существовать! Потому что они оба хотели этого – хотели нежно прикоснуться друг другу. Дыхание прерывалось тысячу раз и всего в одном вдохе. Губы горячо соприкасались, отдавая свою волнующую мягкость. За один удар сердца их души наполнились цветом. И подул ветер, унося с собой лишнюю краску, возвращая с собой мир назад.
- Прости меня, я не должен был… - произнёс он, но она не дала ему договорить, положив на его губы свои пальцы, прерывая своими словами.
- Теперь не злись на меня больше... – делая вдох, промурлыкала она, всё ещё держа свои ладони на его лице.
Потом Маррэй выпустила его, заправив оберег на место под куртку, приложив ладонь к стремительно бьющемуся сердцу Ревана. И ушла. Медленно. Всё ещё ощущая на своих губах его горячее тепло. К глазам подступили предательские слёзы. И Маррэй тряхнула головой, чтобы забыть о них. Реван застыл, стоял и смотрел ей в след, больше не ощущая себя предательски одиноким. В воздухе витала грусть. И тихая радость…

Маррэй перевела взгляд на Ревана.
- Прощай, - сухо сказал он.
- Прости… - бросила она, развернувшись, и лишь Дэрон мог знать, как трудно было ей это произнести.
- Прощай, Маррэй, - произнёс ей в догонку Тирно, на которого ведьма даже не обратила внимания.
Маррэй оправила одежду и побрела вперёд по дороге. Реван не смотрел ей вслед, кусая губы.
- Сука! – выругался Дэрон.
Рисс резко вскинул голову, посмотрев на него.
- Сука, каких свет не видывал! – уточнил для Ревана галлинг.
- Почему?
- Впервые, чёрт, слышу, чтобы она такое сказала!.. – Дэрон замолчал, глядя на рисса, ожидая от того полагающихся объяснений. Но Реван только вздохнул и встал с земли.
- Как ты там много раз говорил мне, Дэр? Не твоё это дело.
- Принимаю это как шутку, рисс!
- Я не шутил.
Дэрон встал напротив него, толкнув в грудь.
- Не заносись, малыш.
Реван отвернулся.
Дэрон нашёл его лицо и посмотрел риссу в глаза.
- Ты специально нарываешься, верно? Хочешь, чтобы тебе вдарили? Иди в лесу ветку поищи – вернее будет!..
Реван, ничего не ответив, отошёл в сторону. Не желая больше говорить.

- Что произошло у вас в лесу? – донимал его Дэрон всю дорогу... А когда Реван всё рассказал, галлинг только рассмеялся.
- Глупцы, я знал, что в озере эта тварь, потому мы и не пошли туда.
- А я всё жду, когда ты скажешь мне «ну я же говорил тебе про Маррэй!»
- Ну, я же тебе говорил про Маррэй! - услышал Реван через секунду. – Говорил же, рисс, не приближайся ты к ней!
- Да, говорил…
- А ты идиот… Разнежничался перед ней… Где твоя гордость хотя бы?!
- Больше такого не будет, будь уверен, Дэрон. Плясать я больше ни перед кем не намерен.

* * *
«Уеду и забуду… Найду какое-нибудь зелье и излечусь от этой болезни под названием любовь! Излечусь от этого мужчины по имени Реван! И не вспомню его больше никогда! Уеду и забуду! Забуду навсегда!» - причитала Маррэй, мчась по полям и лугам, по горным дорогам и чужим городам, меняя лошадей, убегая от себя на край света в Гиллинос. Но от себя убежать невозможно. И она это знала лучше всех на свете.