Аннотация: В работе. Прода от 07.02.2014Добавлены: пятая глава"Absolute System Human - что звучало как, Абсолютно Системный Человек, или - A.S.H., если сократить." А если совсем просто - Эш И это - история жизни алгоритма с глупым именем.
Пролог
2 марта 2150г. 48 Лаборатория Наса
- Проходите.
Альберт Донован, тезка гениального ученого прошлого, поблагодарил секретаршу и вошел в свою, как он предполагал - новенькую лабораторию. Увы, лаборатория действительно была, но вот определение "новая" сохранилось лишь в наивных, почти детских предположениях. Впрочем, чего еще можно было ожидать от тридцатилетнего профессора, который только-только получил это гордое, благозвучное звание.
Щелкнув выключателем, Альберт на мгновение прикрыл очки ладонью, а потом захотел было нецензурно выругаться, но для описания увиденного просто не смог подобрать нужных слов. Этот единый язык, "запущенный" на планете почти семьдесят лет назад был ужасно беден на крепкое, яркое слово.
Внутри, в довольно большом помещение, стояли компьютеры середины прошлого века - они все еще работали на самых обычных платах. Никаких тебе био-кристаллов и прочих наворотов, позволяющих машине еще на одну ступень подобраться к возможностям человеческого интеллекта. А уж эти мониторы, кто же сейчас пользуется жидкокристаллическим хламом, когда весь мир сидит на объемной голографии? Что ж, ответ был очевиден - выпускник Массачусетского университета, самый молодой профессор кибернетики за всю историю - Альберт Говард Донован.
В чистом, белом халате, в нагрудном кармане которого красовались новенькие маркеры и ручки, Альберт подошел к своему столу и сдернул лист полиэтилена. В воздух взлетели крупные комья пыли, заставив болезненного мужчину зайтись кашлем, а потом с наслаждением втянуть ментоловую вытяжку ингалятора.
Усевшись на стул, представьте - самый обычный, не роботизированный, не программируемый стул, Донован перепробовал все голосов коды инициализации процесса запуска, пока с оттяжкой не хлопнул себя по голове. Ученый призадумался, вспоминая школьные экскурсии, а потом с криком "Эврика!" , нажал на квадратную кнопку, красующуюся на системном блоке.
Загудели куллеры, запищало что-то еще, затрещало нечто другое, а вскоре зажегся монитор. Альберт, внимательно изучив еще два экспоната - непосредственные контроллеры ввода - "мышь" и клавиатуру, откинулся в кресле. Он провел ладонями по подлокотникам, обитым кожей, а потом захотел отрегулировать положение спинки.
Раздался громкий треск и обескураженный уроженец Техаса, держа ручку регулятора в ладони, упал на спину. Кресло попросту не выдержало подобных испытаний и разломилось надвое. Лежавший на пыльном полу профессор, тарабаня ручкой регулятора по подбородку, размышлял на философские темы. И там, среди вопросов о смысле жизни, где достать новую аппаратуру и зачем он вообще пошел на службу в гос.учереждение, блеклым лучиком промелькнуло пока еще ничего не значащее слово - A.S.H.
Альберт Говард Донован - специалист по кибернетике и программированию Искусственных Систем Аналитического Мышления, сокращённо - ИСАМ, вступал на новый тернистый путь. Он еще не знал, к чему это все приведет, как и не знал, что в этот самый момент к нему домой стучится почтальон.
О, это был самый необычный почтальон, которого вы только могли видеть. Он был высок, плечист, а лицо пересекал весьма выразительный, глубокий шрам. Любой прохожий, встретившись взглядом с этим работником, мигом про себя обзывал его "Шрам" и спешил убраться подальше.
Странный почтальон, немного подождав, оглянулся, а потом просунул письмо сквозь дверь. Причем, в буквально смысле - просунул его сквозь два дюйма бронированной стали, будто то была лишь дождевая пленка, оставшаяся висеть в воздухе после утреннего тумана. Сам "Шрам" исчез, смешавшись в толпе, а на полу квартиры ученого осталось лежать письмо.
На конверте было написано "Ждем вас", а внутри лежала визитная карточка. На ней красовалось лишь две буквы - "DH", написанные багровыми чернилами и больше ничего.
14 июля 2160г. Местоположение - неизвестно.
Армин Фицджеральд скучающе выслушивал просьбу посетителя его загородной резиденции. Сам внешний вид просителя вызывал стойкое желание дать ему по морде, а потом приказать вышвырнуть его подальше, предварительно переломав ноги, дабы тот никогда не смог вернуться обратно. Но факт родства, пусть и очень дальнего, заставлял "вежливо" дослушать Альберта Донована.
- ... Таким образом мне потребуется не больше четырех лет на создание экспериментального алгоритма.
Профессор, кажется - никогда не снимавший своего рабочего халата, замолчал. Армин выждал немного, а потом понял, что это вовсе не очередная псевдо-театральная пауза. Наконец-то можно было обсудить последний вопрос, после чего с чистой совестью отправить его к выходу из поместья.
- Цена вопроса? - угрюмо поинтересовался босс сильнейшей мафиозной семьи на восточном побережье.
Профессор замялся, он отхлебнул чаю, стоившего дороже, чем весь гардероб ученого, а потом выпалил:
- Два миллиона кредитов.
Фицджеральд поперхнулся дымом и к нему уже подорвались дуболомы, но тот остановил их взмахов руки. Отдышавшись, босс глянул на "дока", подозревая что тот нелепо шутит, но все было куда как трагичнее - проситель не шутил.
Теперь Армин был заинтересован, не то чтобы он жаждал вложиться в сомнительное мероприятие, но ему было банально любопытно. Для того чтобы попросить подобную суму у подобного человека, нужно обладать яйцами размером с баскетбольный мяч, если не больше. К тому же - что может стоить два миллиона кредитов?! При средней зарплате в сто двадцать, сто пятьдесят кредитов в месяц, это просто астрономическая сумма.
- Два миллиона это на весь проект?
- Нет-нет, - покачал головой профессор. - Это только на компилятор многоцелевых уравнений.
- Компи... что? - переспросил Армин, закончивший только среднюю школу.
Впрочем, это не мешало ему управлять своей империей и богатеть с каждым днем. Пожалуй, если бы не бесчисленные взятки всем, кому только можно и нужно, Армин богател бы еще быстрее, но это уже из области фантазий.
- Это такая машина, которая может завершить проект. Видите ли, раньше мой алгоритм был чистой теорией - фантастикой в чистом виде. Но недавно Китайцы провели тестирование нового компилятора, и он, если правильно настроить, сможет завершить мое уравнение.
Профессор столь воодушевленно говорил и его глаза так пылали, что у Армина не возникало и тени сомнения, в том, что этот Китайский компи-что-то-там, действительно сможет сделать это "что-то-там". Впрочем, босс пока и не видел выгоды для себя.
- А что за алгоритм? - спросил мафиози.
Было видно, что "док" немного возмущен, ведь с этого он и начинал, но воплотить свое возмущение в словесную форму не посмел. И вовсе не из-за страха, нет-нет, этого самого страха и вовсе не было в глазах ученого. Просто профессор уже привык объяснять по нескольку раз суть своей задумки.
- Вы знаете что такое ИИ? - спросил "док".
- Пф, - фыркнул Армин. - Искуственный Интеллект. Вы сейчас этот вопрос дошкольнику задайте, и он ответит - ИИ же везде. Боюсь, даже в моей кофеварке.
- Именно! - воскликнул профессор. - Но у ИИ есть один недостаток. Очень существенный недостаток, который я могу исправить.
- Какой же? - неподдельно заинтересовался мафиози.
- Душа, - заговорщицки прошептал профессор. - ИИ можно дать эмоции, модно научить его самообучению, можно записать в его код историю жизни, записать цели, желания, даже сны! Но не душу. И в этом заключается особенность моего алгоритма! У него будет душа, будет целостное сознание, ничем не отличающееся от нашего с нами. Фактически это будет человек, состоящий из цифр. Нечто бесплотное, но, бесспорно - одухотворенное.
Армин внимательно слушал, потом попытался сохранить самообладание, но у него ничего не вышло. Ошарашенные "гориллы", стоявшие по углам, недоуменно наблюдали за тем, как их босс заходиться в истерическом хохоте, стуча ладонью по столу. От стука этой огромной лапищи в воздух подлетел керамический чайник, в дребезги разлетевшись столкнувшись с мраморным полом. Но даже потеря столь дорогой, по меркам этого времени, вещи, не волновала босса. Он ценил хороший юмор.
Ученый помрачнел, а потом опустил глаза. Его какой-то там "пятиюродный" брат по матушке был последним человеком, к которому проф хотел обращаться. Но ему отказали все научные фонды, все банки, какой бы залог он не предлагал, все спонсора, видные благотворители и иные "денежные мешки". И теперь, после полугода обивания всевозможных порогов, ему откажет и этот недалекий, страшный, жестокий, но очень богатый человек.
В этот самый момент смеха Армина был прерван телефонным звонком. Коммуникатор автоматически перевел звонок на приемник, черной точкой маячивший за ухом. Собственно, подобные девайсы были у всего населения Земли, разве что разнились в моделях, но это уже издержки рынка.
Фицджеральд мигом успокоил нервы, такой перевод значил лишь одно - звонили из ближнего круга. Линза коммуникатора мигом высветила лицо звонившего. Скуластый поляк - Залеки, был главный компьютерщиком всей империи Армина.
- Да, Тревор, - произнес Армин.
- Босс, - поздоровался Залеки. - Переду сразу к делу - если есть незадействованный актив - надо вложиться.
- Поясни.
- Мигом, босс. Если этот очкарик говорит правду, то он создал универсальное оружие. Если этот алгоритм заработает, то сможет обойти любую защиту на любом устройстве. Для него все преграды ИИ будут не больше, чем паутина перед лицом. Фактически это...
- Ключ ото всех дверей.
Задумавшийся Армин не заметил, как произнес фразу вслух, но эту оговорку услышал Донован. Впрочем, он сделал вид, что ничего не произошло.
- Ты уверен Тревор?
- Бесспорно, босс. Эти два миллиона принесут нам все деньги мира.
- Хорошо. Спасибо за звонок. Возвращайся к своим делам.
- Да, босс.
Коммуникатор обрубил связь, а Армин вновь задумался. В конце концов два миллиона пусть и серьезные деньги, но Фицджеральд рисковал и куда большими суммами и старушка удача никогда не отказывала ему в щедрой награде. Да и продать на черном рынке этот компи-язык-сломаешь можно будет при необходимости. Конечно потеря в двести, а то и триста тысяч это не то, что требует бизнес, но издержки есть везде и всегда.
В этот самый момент коммуникатор вновь оповестил о вызове. На этот раз Армин был рад звонившему. Линза показала милое, зеленоглазое лицо шестнадцатилетней девушки - единственной дочери главы мафиози.
- Пап, - раздался мелодичный голосок. - Я в библиотеке задержусь, можно дядя Фил подъедет позже.
- Конечно дорогая, - машинально кивнул босс. - Я ему передам.
Армину не нравилось, что Кетти - так звали его дочь, так сильно сблизилась со своим телохранителем, но Фил действительно обладал каким-то особым свойством располагать к себе людей. У него было настолько доброе лицо, с наивно-детскими глазами, что все его называли никак иначе, кроме как "Добряк". А почти елейный голос только усиливал общее впечатление.
- Спасибо па! - воскликнула девушка. - Я тебя люблю!
- Я тебя сильнее. До вечера, вишенка.
- Нет, я тебя сильнее!
Коммуникатор пикнул, звонок прервался. Армин не сомневался, что дочь действительно сидела в библиотеке (вся в мать - такая же умница), но вот подозревал что она том вовсе не по школьным занятиям. Наверняка все было связано с этой виртуальной наркотой - "Большим приключением". Уже почти сорок лет молодежь и не только режется в игру виртуальной реальности. Уж сколько было криков, протестов и прочих слюноизвержений (игра-то не розовым пухом прикрыта. Там дела делаются и пострашнее тех, какими порой чудят "чистильщики" семьи), но сервера не то что прикрыть не могут, а банально найти.
Впрочем - чем бы дитя не тешилось, лишь бы парней домой не водило. Для этих самый парней, Армин держал в поместье пулевую винтовку времен прошлого века - конечно пули это не по Венской Конвенции 2098года, но зато надежно и в месиво, а не то что плазменные излучатели.
- Четыре года, говоришь, - протянул босс.
- Не дольше, - кивнул Донован, в чьих глазах зажегся луч надежды.
Фицджеральд глянул в глаза дальнему родственнику, тот их не опустил и не спрятал.
- "Мужик" - мысленно кивнул Армин. На свете было не так много людей, которые могли бы сыграть с ним в гляделки.
- Даю тебе ровно четыре года. Иначе... Ну, ты и сам все понимаешь, ученый же человек.
1 декабря 2164г. 48 Лаборатория НАСА.
В научном институте было тихо. Здесь вы не нашли бы ни дрыхнущего охранника, разгоняющего унылую тишину своим раздражающим храпом, ни уборщика, у которого в наушниках играла бы слишком тяжелая и не в меру громкая музыка. Нет, только тишина. В конце концов, этот этаж был разве что не проходным двором. Сюда имели допуск даже стажеры, имеющие, собственно, самый ограниченный допуск. Так что, на этаже Вычислительных систем, не было не только ни звука, но еще и ни души. Но, боюсь, история бы не получилось, будь это действительно так.
В сорок восьмой лаборатории, расположившейся прямо по коридору, из под двери пробивалась тоненькая полоска света. А, прищурившись, вы бы различил голографическую надпись рядом на стене. "Лаборатория систем и алгоритмов" значилось там.
Внутри же, среди десятков компьютеров не самого нового поколения, сидел человек. Это был самый необычный и одновременно с этим, самый стереотипичный человек. Как и "подобает" ученому, единственный житель этажа был облачен в некогда белый, а сейчас - застиранный халат. В нагрудном кармане бледного одеяния виднелись зажеванные ручки, с давно уже обломленными колпачками. На лице его сверкала трехдневная щетина, а толщиной очков он мог поспорить с линзами телескопа Хаббл, еще в середине прошлого перекочевавшем в Национальный Музей. А судя по мешкам под глазами, в которых впору было таскать картошку, ученый не спал как минимум вечность.
На мониторе компьютера, который устарел в тот же день, когда упомянутый выше телескоп вышел на пенсию, мелькали стройные ряды матриц. Безумное количество цифр, казалось бы, пребывающих в абсолютном хаосе, сливались в столь же безумный и невообразимый код. И, пожалуй, этот код был тем самым кодом, который мог бы раз и навсегда изменить этот мир. К лучшему ли, к худшему ли, этого сорокалетний профессор не знал.
Все, что он знал, заключалось в одном - оставалось лишь нажать "Enter" и в этот мир придет новое существо. Каким оно будет? Это оно определит само.
- Ну здравствуй A.S.H., - с этими словами, ученый запустил компилятор и с наслаждением откинулся на спинку стула.
На мониторе замигала полоса процесса, рассчитанного часов на семь, если не произойдет никакого форс-мажора. Пока же шла компиляция кода, ученый размышлял над именем, которое он дал новому существу. Absolute System Human - что звучало как, Абсолютно Системный Человек, или - A.S.H., если сократить. Правда, вряд ли кто-то оценит название, на всей земле нашлось бы разве что пара тысяч ценителей старых наречий - большинство знало лишь единый для всех язык. Глобализация - чтоб её...
Хотя, наверно это было самым глупым, незвучным, да и вообще - пресным именем. Но ведь профессор Донован не был поэтом или писателем, чтобы придумывать запоминающиеся созвучия.
- Эш, - произнес гений и заснул, а на мониторе бежала полоса загрузки.
3 января 2165г. Вашингтон, заброшенный завод.
Гулким эхом среди пошедших трещинами стен, заиграл глухой удар? а следом и стон. Стон полный страха, боли, унижения и заглушенных слез. Нет, профессор Донован не был героем, не был он силачом или хитрецом, да много кем он не был, но все же он не был и слюнтяем. Нет, этим подонкам не выбить из него слез.
На металлическом стуле, сидел связанный гений. Все его лицо напоминало собой одну большую отбивную, правый глаз и вовсе так опух, что походил на свежий каштан. Губы вспухли и покрылись хрустящей корочкой. Грязная рубашка, несколько вырванных ногтей из пальцев и примерно столько же отрезанных пальцев. Срезанные пласты кожи, пошедшие гноем от солевой присыпки. Следы ожогов и кислотных разводов. Вот как выглядел сейчас ученый НАСА.
- "Тони" - мысленно усмехнулся профессор. - "Интересно, в мафию берут только людей с бандитскими именами?".
- Да босс, - кивнул накачанный мужик в классическом гангстерском костюме и, стянув с себя медицинские перчатки, отошел в сторону.
Повисла тишина. Боже, как же Донован в этот момент мечтал о той - институтской тишине, но реальность была жестока. Уши, вернее - ухо, тяготила именно эта тишина. Страшная, неподдельно мертвенная, не оставляющая ни шанса на хэппи-энд.
- Мистер Донован, - вновь завел свою пластинку этот лощеный хлыщ. От него так и пахло дорогим виски и столь же дорогими женщинами. - Мы же с вами деловые люди. Ну к чему весь этот мрачняк? Мы предлагаем вам хорошую сумму за ваше маленькое изобретение. Это учитывая то, что мы же его и профинансировали
- Ммм, - насмешливо, насколько это было возможно, промычал Донован. Его язык, лежал неподалеку от пальцев, сложенных на полиэтиленовой пленке.
Он знал, что стоит отдать эхо Фицджеральдовскому прихвостню, как над всем миром нависнет угроза той же судьбы, что постигла ученого. Нет, не такое будущее Донован желал своему творению.
- Тони. Бумагу.
- Да босс, - вновь кивнул громила.
Профессор окончательно убедился, что этот мордоворот других слов и не знает. За три дня, он не произнес ничего другого. "Да босс", "нет босс", вот и весь его словарный запас. Впрочем, некоторым людям говорить вовсе и не надо. Да чего уж там - наоборот, хорошо, что они молчат. Потому как когда они открывают рот, начинаешь сомневаться в том, что эволюция не дала обратный ход.
Тони, щелкая каблуками своих высоких ботинок, подошел к ученому и подложил под его правую руку листок, а в три оставшихся пальца - обычный карандаш. Раритетную вещь, между прочим. Профессор сделал несколько росчерков, а Тони вернул лист дэнди. Тот вчитался и чуть вздернул свои брови, превращая лицо в портрет плейбоя, настоящего дамского угодника.
- А скальпель вам зачем?
- Ммм, - резко промычал Донован.
- Ладно, ладно, - поднял руки заместитель мафиозного главаря. - Мы же с вами джентльмены. Нужен скальпель, будет скальпель. Тони.
- Да босс.
Громила достал из сумки ноутбук, а из ящичка с самыми разными инструментами, от строительных и до хирургических - лазерный скальпель. Обе вещи он аккуратно поставил на столик перед профессором, а потом подвез стул к нему. Можно было бы и на колени, вот только коленей, как таковых, уже и не было, только костяная крошка.
- "Стань хорошим человеком, Эш" - подумал профессор.
Он взрезал себе кожу на предплечье и под изумленный вздох дэнди, вытащил оттуда микросхемный чип. Всего пара секунд, и вот информация уже загружается на компьютер. Вернее - так думал хлыщ...
- Хорошая работа, профессор Донован. Жаль, что наше сотрудничество продлилось так недолго. Тони.
- Да босс.
Громила достал из внутреннего кармана самый обычный револьвер и нацелил прямо в лицо ученому.
- Щелк, - пропел боек.
Будь у изобретателя хоть один средний палец, он бы гордо вздернул его, обращая к бандиту, заводу, с его холодными стенами, столь же холодному миру, да и чёртовому богу, которому нет дела до простых смертных. Но у профессора Донована не было такой возможности, поэтому, разбрызгивая свои мозги по полу, он падал на спину, сверкая своей улыбкой, в которой почти не осталось зубов.
- Тони, Тони, - покачал головой стиляга. - Ну можно же аккуратней. Глушитель там накрутить и тихонечко в лоб, или излучатель взять, так нет же, ты 44й достал.
Дэнди устало помассировал брови, а потом поднялся с кресла.
- Мистер Фицджеральд будет доволен. Тони, ты наверно не понимаешь, но у нас в руках все цифровые системы мира. Захочешь - влезешь в банк, захочешь - в оборонный комплекс целой страны. Это даже не миллиарды, это почти мировое господство.
Дэнди, улыбнувшись тому, какой крупный бонус он получит от Босса, подошел к ноутбуку. Медленно сползала с его лица улыбка, все сильнее дрожали колени и бледнело лицо. Там, на мониторе, красовалась надпись "Добро пожаловать в мир Большого Приключения. Благодарим за регистрацию. Желаем приятной игры".
- "Вот, значит, из какого теста делают настоящих Техасских Ученых" - подумал стиляга, убирая руку в карман.
- Прости Тони, - сказал он.
- Пшик, - пропел боек и просвистела пуля, вылетевшая из ствола, укрытого глушителем.
Громила, разбрызгивая мозги, съезжал по стене, так и не поняв, что же произошло. Полиция на следующий день обнаружит лишь два трупа, сломанный ноутбук, револьвер без отпечатков и все. И никто и никогда больше не увидит в Америке, да и вообще на этом полушарии стилягу, по кличке - Красавчик Генри. Хотя и будет один Босс, жаждущий встречи с подведшим его подчиненным.
317 год Эры Пьяного Монаха, мир Большого Приключения, город Мастрит.
Мир "Большого приключения" - самое потрясающее место. которое вы можете найти на просторах виртуального пространства. Вот уже больше сорока лет миллионы людей каждый день погружаются в эту игру, проводя в ней, порой, времени больше, нежели в реальности. Наверно вас волнует ответ на вопрос почему же они это делают. О я мог бы привести десятки, сотни различных причин! Но все и всегда сводится к банальному - деньги.
Перенаселенная земля, ресурсы которой истощились до невозможности, больше не имеет возможности прокормить своих жителей. От голода ежедневно умирают тысячи детей, разница между бедными и богатыми превратилась в пропасть и тут блеклым лучом надежды замаячил мир "Большого приключения".
Не смотря на то, что игра дает лишь один шанс (учитывая окончательную смерть), не взирая на то, что персонаж является вашей точной копией (правда, только на первых этапах. Да и то, если ваша раса - человек. Уже спустя месяц, вы поймете, как сильно изменилось ваше виртуальное "я".), игнорируя тот факт, что человек не мог выбрать ни место своего появления, ни даже расу - система определяла это самостоятельно, несмотря даже на ужас и мрак, люди все равно продолжают приходить в эти виртуальные просторы.
Они сражались, гибли, предавали, интриговали, воровали, совершали подвиги, вели за собой армии и флотилии, разбойничьи банды, отряды рыцарей или просто жили во славу столь прозаичных вещей, как "деньги", "свобода" и "слава".
Да, мир "Большого приключения" мог дать все это тому, кто будет достаточно жесток или силен, чтобы вырвать свое из цепкой хватки тех, кто это уже имеет. Один золотой этого мира можно было продать за четыре кредита, что порождало настоящих "рабочих", которые приходили сюда лишь для того, чтобы прокормиться на обмене.
Славу приносила компания, выкупившая права на трансляцию репортажей и новостных лент по миру "Большого приключения", все остальные упоминания об игре, появляющиеся в Глобалнете (следующем поколении Интернета), удалялись. Так что в основном слава и информация ходили в форме слухов и репортажей, собиравших миллиарды просмотров.
Что же до свободы - то здесь каждый находил что-то свое. Кто-то, наконец, мог свободно вдохнуть чистый воздух и посмотреть на синее небо, не заслоненное бесчисленным множеством небоскребов. Кто-то, наконец, мог раскрыть свою истинную личность и жить, не взирая на какие-либо рамки. Ну а некоторые просто упивались бескрайними просторами и приключениями с опасностями, ждущих их где-то у горизонта.
Да, несмотря ни на что, мир "Большого приключения" был самым рейтинговым виртуальным проектом, ведь, если посмотреть в самый "банальный" корень, если так вообще можно выразиться - то только у него были права на обмен "золота" на кредиты.
Но все это лишь присказка, настоящая история впереди и, дабы не томить вас бессмысленным ожиданием - я начну её прямо сейчас.
На городской площади, среди десятков других новичков, появился мужчина. Он был одет в простые холщовые штаны и льняную рубаху. За спиной у него покоился дубовые посох с сучками и трещинками. Остальные новички сразу разбегались, стремясь выполнить свое первое задание в виртуальной реальности, но этот человек... он отличался от них.
И не только тем, что волосы его были пепельного цвета, а лицо и тело идеальных форм, которых не могла бы создать природа, а потому, что он был потерян. Его лицо выражало крайнюю степень удивления и даже поражения. Своими разноцветными (один был карий, а другой - голубой) глазами он разглядывал руки и длинные, аристократические пальцы, смотрел на босые ноги, ощупывая чуть теплый камень мостовой.
- Посторонись, - крикнул кто-то и чуть не сшиб этого странного человека с ног.
Некто, облаченный в сюрреалистичную на вид, гротескную броню, держащий за спиной меч нереальных форм, взглянул на человека. Тот, несмотря на то что явно был новичком, вызывал неподдельный интерес.
- Эй, будущий Гендальф, тебя как зовут?
Человек поднял голову, откидывая назад пепельную гриву.
- Да-да, я к тебе обращаюсь, волшебник "первого уровня", зовут тебя как?
- Ч-чт-то? - с заиканием спросил странный игрок.
Рыцарь, кем и был этот неосторожный господин, принял заикание за растерянность, не понимая, что любопытного вида волшебник разговаривает впервые в жизни.
- Зовут тебя как? Ну, ник свой назови?
Человек задумался, а потом вдруг широко открыл глаза и неверующе произнес:
- Эш. М-меня з-зовут-т Эш.
Глава 1. Убегай от Пепла
322 год Эры Пьяного Монаха, мир Большого Приключения, Срединное царство
Ярко светило Ирмарил - звезда, освещавшая безымянную планету "Большого приключения". Под светом этой звезды, порой нежным и ласковым, а иногда яростным и бспощадным, жили миллионы. Кто-то проживал в городах, обнесенных высокими стенами, другие жили в деревнях, поселках, хуторах, иные уютным постелям и родным стенам предпочитали пыль дорог и дешевые таверны, в которых редкий матрас не служил пристанищем выводку клопов. Были и такие, что жили в пещерах, землянках, замках, дворцах, хижинах у озера, в самих озерах, в небе, в жерле вулкана, на дне океана, в лесах, в бутонах цветов, на кончике хвойной иголки или даже в ветре, но о них позже. Не обещаю, что скоро - но позже.
История наша, пусть и не берет начало на безымянной планете под светом Ирмарила, но все же "начинается" именно здесь - в Срединном Царстве. О, это было великое королевство, которым правил мудрый Газранган со своей женой Элассией. Под их властью находились земли от Розового Моря и до лесов Армунда. А это, без малого, четыре города, пол сотни поселков, сотня другая деревень, ну, а хуторов и вовсе не счесть.
И в этом самом королевстве, на севере, у подножья гор Мазурмана, находилось поле, усеянное цветами. Их здесь было бесчисленное множество. Озерки лютиков, пруды нарциссов, холмы роз и реки тюльпанов. Птицы, пролетая над этим великолепием, порой застывали, рискуя камнем упасть на разноцветное покрывало.
В центре же, недалеко от пруда в котором весело плескалась разнообразная рыба, стоял маленький дом. Да-да, он был настолько миниатюрен, что его впору было назвать слишком большим сараем, или слишком маленьким амбаром. Внутри, кроме горницы, совмещенной с кухней, находилась лишь одна комната, где просыпался главный герой нашей истории.
Ростом он был чуть выше среднего, но редкая женщина устояла бы перед чарами этого мужчины. У него были прекрасные, идеальные черты лица и тела, словно вылепленные самими богами. Во всяком случае, природа точно не могла создать подобного совершенства. Впрочем, это не мешало нашему герою просыпаться в полном одиночестве.
Продрав свои разноцветные глаза, первым делом мужчина нашарил на тумбе две линзы. Одна - с карим оттенком, другуя - с голубым. Призадумавшись, мужчина, хотя, вернее будет сказать - юноша лет двадцати трех, выбрал голубую. Сегодня ему хотелось смотреть на мир глазами, цвета моря, а не гляделками цвета удобрений для цветов, простите за подобный каламбур.
Потянувшись, парень поднялся и, некультурно почесавшись, шмыгнул носом. Не задумываясь, он натянул дешевые, заплатанные штаны, напялил сандалии, сделанные из конопли и дерева, накинул холщевую рубаху с тесемками на груди и взял в руки посох. Пока это лишь непримечательный, ростовой посох. Без узоров, без орнамента, без каких-либо украшений. Самый обычный посох... с виду. Впрочем, он еще сыграет свою роль, но не сейчас.
- Будем завтракать, - зевнул юноша и ударил своим верным другом по полу.
По стенам дома пошла рябь, задрожали окна, где вместо слюды или стекла красовались обычные доски, зазвенела деревянная посуда. Вдруг зажглась печка, весело затрещав поленьями, распахнули сь шкафы, и по воздуху поплыла посуда. На столе задрожал простецкий нож, мгновением позже начав лихорадочно нарезать салат, который до этого буквально дошел до места своего упокоения. Кухня, находившаяся все в паре футов от спальни, словно ожила.
Сама собой в чайнике (на самом деле - в перекованном солдатском котелке с крышкой) закипела вода, в кружку спланировали листья чая, на хлебнице показались ломти душистого, ароматного хлеба, по которым резво намазывалось масло. Без ножа - само.
Да, я совсем вам забыл сказать - красивый юноша, пусть не самого большого ума, но зато немаленького сердца (дамы говорят, что не только его) был волшебником. Самым настоящим! Не тем фокусником, которые грабят народ на дешевых представлениях, а всамделишным волшебником. Конечно он не умел превращать железо в золото и не знал секрета вечной молодости, но все же был волшебником.
Усевшись на подбежавшую табуретку, мужчина, потерев руки, принялся за трапезу. В это время вокруг его пепельных волос сама собой обматывалась черная бандана. Аппетитно хрустя корочкой хлеба и жуя чуть-чуть подгоревшую яичницу (волшебник погрозил пальцем смутившейся сковородке), юноша размышлял о вечном. А именно - что пора бы ему пойти на базар и продать цветов, а то кушать будет попросту нечего, потому как это "нечего" будет банально не на что купить.
Доев свой завтрак, парень поднялся и вновь стукнул посохом о пол. В тот же миг посуда закружилась, завертелась, стала нырять в бочку с водой, ожившее полотенце принялось её вытирать, а сушилка нежно принимала утварь в свои жестяные объятья. Ну или из чего она там сделана.
Дверь перед юношей открылась сама собой, а петли скрипнули так, что могло показаться будто они пропели "Хорошего дня!". Как только парень оказался за порогом, то домик задрожал, словно был не деревянным, крепко сбитым строением, а утренним туманом, а потом исчез. На его месте красовалась небольшая поляна зеленой травы.
Маскировка, конечно, так себе, но кто в здравом уме появится у подножья Мазурманских гор? Там, в пещерах и скалах нет ни дворфов, с их вечными ярмарками и дешевыми металлами, ни монстров, на которых так любят охотиться Странники, ни дроу, хмурых, молчаливых эльфов с выступающими клыками и кожей, цвета "мокрого асфальта". Что такое "асфальт", волшебник не знал, но он знал кто такие Странники.
Видите ли, все дело было в том, что безымянная планета вовсе не была планетой, на самом деле она была совокупностью цифр в каком-то "коде". На самом деле она была - игрой, созданной людьми. Люди, которые играли в неё, назывались Странниками, а коренные жители - ИИ, просто - жителями. Некоторые из Странников называли их НПС, что расшифровывалось как - неигровой персонаж, но коренные жители до лютой злобы ненавидели это наименование. Так что, по легендам, порой эти три буквы могли развязать целую войну, длившуюся не один год.
Кем же был волшебник, бережно собирающий в специальный мешок заботливо выращенные цветы? О, это большой вопрос, на который нам только предстоит найти ответ. Все думали, что он обычный Странник, но сам он знал, что не является человеком. Собственно, ИИ он тоже не являлся, что, согласитесь, порождало закономерный вопрос. Впрочем, юноша одно знал точно его звали:
- Эш! - пропищали где-то у сандалии.
Юноша нагнулся и увидели Мавери - цветочную фею. Она была такой крохотной, что могла бы уместиться на кончике чайной ложки. Хотя, по её же словам, ей вполне комфортно жилось в бутоне тюльпана. Как и многим другим цветочным феям.
- О, - улыбнулся юноша. Он сел на корточки и протянул мизинец. На него тут же, комично дернув крылышками, вспорхнула фея. Неловко плюхнувшись на пятую точку, она отряхнула свое платьице, сшитое из нитей лепестков. Таких тонких, что их мог раздавить слишком тяжелый взгляд, и таких ценных, что иные алхимики были готовы за одну нить давать один золотой. Впрочем, волшебнику было плевать, что он держит в своих руках целое состояние. - Милая Мавери, я тебя разбудил?
- Ты всех будишь. Топаешь здесь - у нас дома трясутся.
Удивительно, но писк вдруг перерос в обычный голос. Хотя, наверно, это было как-то связано с тем, что парень поднес посох к уху.
- Прости, все забываю, что вы спите до полудня.
- Фе, - фыркнула фея. Её народ, который многие считали выдумками подвыпивших жителей и бреднями заплутавших Странников, просыпался лишь когда распускались бутоны цветов. А распускались те, обычно, в полдень. - Ты куда идешь?
- На ярмарку в деревню - продам несколько букетов.
- А возьми меня с собой!
Эш улыбнулся. Пару раз в неделю Мавери просила взять её с собой в очередное путешествие, но юноша всегда отказывался. Не то чтобы его сильно беспокоил тот факт, что Мавери была цветочной принцессой, дочерью королевы фей... Просто приключения волшебника бывали, зачастую, рискованными мероприятиями - смертельно рискованными, и он не хотел подвергать маленького друга такой большой опасности.
- И зачем ты мне нужна, малявка?
- Я не малявка! - воскликнула фея и топнула ножкой. Эш даже не почувствовал этого, хоть фея и была одета в туфли с высоким каблучком и топталась непосредственно на мизинце. - Я большая, взрослая фея! Мне уже можно путешествовать!
- Да-да, конечно, - кивал парень. - Особенно, предварительно потерявшись у меня в мешке.
Мавери мигом смолкла и притупила взгляд, когда ей напомнили о том инциденте, когда весь народ фей искал её в мешке волшебника.
- Я тебе самые лучшие букеты соберу, - нашлась принцесса. - Каждая девушка будет рада купить их у тебя!
Эш не стал заострять внимание на том, что обычно очередь из этих самых девушек тянется к его лавке от самых ворот деревни. Это еще учитывая, что от ворот до базарной площади есть несколько поворотов и горок.
- Это, бесспорно, хорошее предложение, - волшебник сделал вид, что задумался. - Но вдруг ты влюбишься в какого-нибудь красавца и тот увезет тебя за горизонт. Он пройдет сто испытаний во славу твоего имени, повергнет злую ведьму и избавит тебя от маленького роста. И будете вы жить долго и счастливо и нарожаете кучу детей.
По мере рассказа, щечки феи наливались румянцам, веки опускались все ниже, а крылышки, в возбуждении, начали хлопать все быстрее - принцесса даже взлетела.
- А потом твоя мама, узнав об этом, превратит меня в кролика и скормит серому волку.
Мавери плюхнулась на задницу, поняв, что на ней снова подшучивают.
- Ну и не бери! - девушка, вопреки всем законам приличных принцесс, показала язык волшебнику, а потом пнула ближайший бутон. Тюльпан раскрылся, явив миру небольшой мешочек из мерцающей на солнце ткани. - Оберон попросил тебе передать. Сказал, что пригодиться.
- Передай ему спа...
Договорить Эш не успел, так как его собеседница уже скрылась где-то в цветочных зарослях. Юноша покачал головой и убрал посох от уха. По его мнению, королева слишком редко порола Мавери - пори она её чаще и волшебнику не пришлось бы каждый раз выдумывать новые шутки, чтобы отвадить непоседу от путешествий.
Подняв мешочек, Эш заглянул внутрь. Присвистнув, он по-воровски огляделся, словно кто-то мог за ним подсматривать и убрал посылку за пазуху. Целый мешочек пыльцы фей, это вам не жалкое подобие магических зелий, которые тонными кочуют от рынка к рынку, от торгаша к торгашу. Вот закончится у волшебника сила этого самого волшебства, и как её восполнить? Либо погрузившись в длительную, порой - многочасовую медитацию, либо воспользоваться доппингом. Зельем, кристаллом, молитвой жреца (если таковой есть под рукой), отваром каким-нибудь, грибом или мясом волшебного создания. Но среди всего этого разнообразия возвышается пыльца фей. Говорят, что один её комочек размером с пшеничное зернышко, способен восстановить силы опытного мага.
Эш знал, что некоторые странники называют энергию манной, а некоторые (обычно - новенькие) все время орут, что игре нужны какие-то там "уровни", полосы с "манной" и "хп", мол иначе это и не игра уже. Но, как бы то ни было, в мире "Большого приключения" не было этих самых полосок и странных "уровней". Но сейчас не об этом.
Надежно спрятав суму с семью комочками, Эш стал складывать цветы в большущий мешок. Он был настолько огромным, что казалось невозможным тащить его в одиночку. Впрочем, волшебник знал одну хитрость - он просто произнес Слово и мешок, по его просьбе, стал легче. На такой элементарный трюк были способны даже маги-новички. Это знание как-то само собой появлялось в их голове. Такая вот загогулина.
На поясе парня висел и другой мешок, он был небольшим - походным, но многие великие мира сего были готовы отдать свою руку, за право заглянуть туда и душу - за то чтобы забрать. Все они, почему-то думали, что в мешке у Эша (правда, они знали его под другим именем) хранятся несметные сокровища этого мира.
Собрав достаточно цветов, чтобы заработать хотя бы пару серебряных монет, которых хватит на ближайший месяц или два, юноша разогнулся и, приложив ко рту большой и указательный палец - свистнул. В тот же миг в центре появился дом, а из распахнувшейся двери вылетел серый плащ. Он подлетел к парню и сам лег ему на плечи.
- И когда я перестану тебя забывать, - недовольно пробурчал Эш, который, если честно, частенько что-то забывал. И не только свой походный плащ, бывший при этом единственным.
Это, некогда, был серый кусок материи, теперь ставший разноцветным - так много на нем было заплаток.
Перехватив свой мешок поудобней, красивый молодой мужчина пошел к дороге. До неё ему нужно было идти пять дней, потом, если не удастся найти попутчика, то еще около полумесяца до деревни. Волшебнику приходилось жить в самой глуши, ведь он не хотел, чтобы все армии континента заявились к нему домой, в попытке отрубить его же голову. Не то чтобы Эш боялся армий, но ведь цветы потопчут!
Уходя, парень еще не знал, что вернется домой очень нескоро, что в этот самый день, когда где-то в мире открылась таврена со странным названием "Бар DH", началось его - Эша, большое приключение.
Две недели спустя, деревня "Два силка", Срединное царство
На базарной площади сегодня было удивительно многолюдно. При этом здесь, среди хуторян, приехавших за "самым необходимым", среди жителей окрестных деревень и проезжавших мимо Странников, было огромное количество девушек самых разных возрастов. От тех, кому еще не скоро встречать первую весну в качестве женщин и тех, кто совсем недавно надел на голову обручальный ободок. Последним, к вечеру, скорее всего достанется от их мужей, но сей факт мало их волновал.
В центре этого водоворота из представительниц прекрасной половины человечества (последнего нелюдя в этих землях видели лет двадцать назад) стоял молодой парень ростом немного выше среднего.
- Подходи, выбирай - цветы покупай! Цветок за четверток, три - за пяток, букет - всего медяк! Бартер не предлагать, в долг не даю, не целуюсь, замуж не беру!
На прилавке перед юношей лежали самые прекрасные цветы, которые только можно было найти под светом Ирмарила. Они, пусть и сорванные, были словно живыми, будто вот-вот, буквально только что они росли на лугах и холмах. С них разве что утренняя роса не капала, а в бутонах не жили феи.
Хотя какие, к демонам, феи. Старая горшечница Дюрбава, торгующая по соседству от этого юноши, в такие глупости не верила. Это вон дети малые или Странники все охотиться за феями - каждый цветок выдернут и проверят, а старая, битая жизнью горшечница в подобные бредни не верила. Как не верила она и в дворфов, эльфов, русалок, духов, демонов и многое другое, успешно существующее под светом звезды.
Во что же тогда верила сварливая бабка? А в то, что этот сын суккубши, а кем еще может быть этот хлыщ, явно отбирает у бедной старушки лишнюю четвертинку медяка. Вон, девки вокруг него так и вьются, а парни, посматривая на это "цветочное" великолепие, тоже встают в очередь, чтобы познакомиться с тем или иным "цветочком". Одно радует - волшебник сюда редко заглядывает, пару раз в год, не чаще. Но после его ухода, все девки на вечерних посиделках только о нем и говорят. Да и бабы замужние, порой позволяют себе непотребные помыслы.
- Беспутницы, - сплюнула бабка, сидя в одиночестве подперев голову рукой. - Боги вас покарают.
В тот же самый миг на улице послышались крики, медленно переходящие в стоны. Страшные стоны. Уж старая горшечница могла отличить их от сладострастных - немало в своей жизни она подобных послышала, да и чего греха таить - сама издала. Нет, в тех стонах не было ни сладострастия, ни шутки, ни юного смеха, только страх и ужас. Вмиг на площади зависла гнетущая, кладбищенская тишина, а потом началась паника. Все забегали, кто-то падал, спотыкаясь, народ кричал и что-то вопил. Начал было звонить колокол в храме, но мигом оборвался - видимо звонаря тактично прирезали.
Не орали и не кричали только двое - красивый юноша, лениво подсчитывающий деньги в миске, словно не замечающий панику и суету, и горшечница. Дюрбаву сковал страх. Она на своей жизни уже наслушалась этих колоколов, которые с резким звоном неожиданно затихали. Наслушалась и подобных криков и далекого, словно приглушенного лязганья, с каждым ударом сердца все приближающегося и усиливающегося.
И, словно олицетворяя самые страшные ужасы из жизни горшечницы, на площади появилась группа из семи людей. Двое были с посохами и в балахонах, один с огромным щитом и мечом, другие кто с чем. Кто-то с саблями, кто-то с кинжалами, один и вовсе с мушкетом и луком.
- Всем стоять! - рявкнул тот, что с кинжалами. С них на землю падала кровь, а на том, что покороче, красовался какой-то красный шарик. Присмотревшись, Дюбрава чуть не потеряла сознание, и потеряла бы, если не животный ужас, сжавший её сердце. На кинжал было нанизано чье-то глазное яблоко.
- Нормально задвинул Эрик, - хмыкнул высокий магик в балахоне, у него на поясе висела связка каких-то черепов и костей. - Меня аж пробрало.
- Вообще шикос, - кивнул обладатель мушкета. - Запугал несчастных.
- Так! - гаркнул некто Эрик. - Мы банда "Ночные коты", кто не сдаст деньги и ценное имущество на благо неимущих...нас, с теми будем поступать так.
Кинжальщик вдруг развернулся на пятках, в воздухе мелькнула серебряная вспышка, а мгновением позже на землю упала молодая девка. Её левый глаз пронзила длинная металлическая игла. Она насквозь пробила голову и вгрызлась в деревянную стену лавки кожевника. Из глазницы фонтаном била кровь, а в воздухе витал смрадный запах.
Где-то заплакал ребенок.
- Ба-бах! - треснуло небо.
Раздался материнский вскрик в тот миг, когда голова маленького мальчика взорвалась, словно испорченный, подгнивший арбуз.
- Дух молчания! ќ- магик провел пальцами по черепами и мать, бежавшая к убийцам, свалилась на колени. Она выпучила глаза, в хрипе открыла рот и стала до крови царапать горло, на котором проявлялись отпечатки двух рук - вот только рук никаких не было. Только могильный холод и дрожание воздуха - на мать напал призрак. Среди напавших был Некромант.
По площади летел испуганный шепот, казалось - солнечное небо покрылось мглой, каждый дрожал от страха, и только красивый юноша продолжал спокойно считать монеты.
- Не люблю спиногрызов, - скривился убийца, засыпая какие-то черные гранулы в свой мушкет.
- Ну спасибо, Двач, - скривился держатель щита. - Теперь за нас награду еще на пару серебрух поднимут.
- Да все равно завтра в Кавельхольм отправляемся, - пожал плечами второй магик, беспристрастно лицезреющуй бойню. - Там стражи деньги любят не меньше нашего.
И это было верно. Весь континент знал, что стражник Кавельхольма за достойную плату даже свою жену под чужого подложит.
- В общем, - продолжал Эрик, лениво покачивая кинжалом, сидя прямо на трупе убитой женщины. - Все вы убедились в серьезности наших намерений, так что складываем добро в мешок и не тявкаем.
Среди лавочников и покупателей пошли двое магиков, тащащих тяжеленые с виду мешки. Но сведущие в волшебных искусствах люди знали, что те облегчены Словом. Правда, судя по рожам магов, сил у них было немного и Слова были не столь действенными.
А народ, подобно покорным овцам, скидывал с себя все, что имело хоть какую-то ценность. В мешок летели четвертаки медяков, редкий целостный медяк, какие-то дешевые украшения, но разбойникам все казалось мало. Они начали сдергивать с невест их серебряные обручи, щедро раздавая пинки на право и на лево. Порой они потешались над каким-нибудь бедолагой, а тот вопил от ужаса, когда Некромант призывал приведений. Из безголового ребенка и его матери, они сделали зомби, чтобы те тащили мешки. Щитоносец нашел это умной идеей, похвалив своего приятеля за находчивость.
В воздухе висела паника, она саваном накрыла площадь деревни и лишь один человек сохранял спокойствие. Красивый юноша, досчитав монеты, стал собирать в мешок цветы. Удивительно, но внутри торбы оказались маленькие ремешочки и кармашки - каждый под свой сорт цветов.